Жизнь на орбите уже само по себе есть нечто, связанное с определёнными лишениями и требующая от человека приспособления к этим, вообще говоря, чуждым для гуманоида условиям обитания. А если это ещё и внешняя орбита, с которой родная планета выглядит грязным серым мячиком, а жизнь твоя - даже не жизнь, а служба, то нужно крепко задуматься, чтобы найти причины - зачем оно тебе нужно? Нет, конечно, много людей живёт в космосе - колонисты, эти космические крестьяне, инженеры всякие. Но это же гражданские. Они обустраивают и обустраиваются. В этом смысл человеческой жизни, на земле ли, в космосе ли. Военных это не касается. Они не живут, они служат. А если службу свою ты несёшь на бомбовозе, начинённом смертью, то вопросы, касающиеся жизни, представляются абсолютно неуместными.
Нет, он не жаловался. Ну по крайней мере первый год. Год с небольшим назад его, молодого младшего командора Сэла Кунца перевели с околоземной службы на этот оплот мира на границе открытого космоса. Чисто технически это было повышение. Здесь он был старшим помощником командира корабля. Под началом у них было целых четыре солдата. И шесть ракет с ядерными боеголовками. Ради этого ему пришлось оставить дома молодую жену. Он даже не задавался вопросом - за каким бесом нужно мариновать здесь, за сотни тысяч километров от земли, полдюжины парней? От кого нужно было защищаться этими ракетами, ведь до сих пор другого разума, кроме нашего, во всей вселенной не зарегистрировано. Он спрашивал себя: почему служить здесь выпало именно ему? Его командир, мужик лет на десять старше Сэла, не задавал себе уже никаких вопросов, он просто прокис здесь окончательно и приобрёл совершенно дурной характер. Общение с ним на служебном уровне не доставляло никакого удовольствия, а на личном было просто невозможно. К этому нужно добавить, что контакт с землёй был мизерабельного качества, что усугубляло подавленное настроение Сэла.
А настроение его стало заметно портиться, когда после года разлуки он заметил в редких разговорах с женой признаки отчуждения. Конечно, трудно было ожидать чего-то другого, но понимание этого не утешало. Он подал рапорт о переводе ближе к земле. Рапорт был отклонён. Он подал второй рапорт и теперь ожидание худшего отравляло каждую минуту его существования.
Специальная рабочая группа устроилась в обширном офисе зама 'экзекуторов' - так называли в Ящике исполнительный отдел. Сам зам, Марсель Тук, человек молодой и очень энергичный, взял функции оператора на себя. Армин Мундсен, глава аналитиков, пристроился в кресле по правую руку от него. Линда, как ответственная за ситуацию на месте, присела на край стола за спиной 'экзекутора'. В принципе, план операции был готов и одобрен. Но теория есть теория. Реально же, предстояла ещё колоссальная работа, в первую очередь 'Мега-Ящика' и, в не меньшей мере, оператора.
Марсель не имел привычки долго рассусоливать. Его пальцы запорхали по клавиатуре, выстукивая сумасшедшее стаккато. Некоторые поговаривали, что если бы он стучал вполовину медленнее, то не делал бы столько опечаток и ему не нужно было бы столько времени на их исправление, так что в итоге он мог бы достигнуть того же. Но это были только разговоры, а Марсель был уже замом начальника отдела.
'Итак, комета под инвентарным номером Р1935 F3. Э-э-э, с какой стороны она приближается?'
'Марс, открой мой файл из твоего почтового ящика. Мои парни уже нарыли информацию и слепили модель, попробуй её перенять и прокатать.'
'Отлично, может мне и вообще ничего делать не придётся? А?' - как бы шутя заметил Марсель.
Он молниеносно зашёл в почту и открыл файл. 'Ну что же, попробуем', - и он запустил моделирование.
На огромном экране его терминала заморгали точки, выстраиваясь в разветвлённые цепочки, в углу экрана замелькали цифры счётчика. Цепочки ветвились и кустились всё дальше, пока Марсель не остановил моделирование.
'Э-э-э, в первом приближении - зачётно. Но вы обратили э-э-э внимание на количество э-э-э третичных контактов?'
Марсель думал быстро, но говорил ещё быстрее. Поэтому его речевой аппарат, выплюнув скороговоркой поданный мозгом текст, часто начинал молотить вхолостую, пока под жёрнов не падала очередная порция.
'Ну естественно', - проскрипел в ответ Армин, - 'это же только эскиз, идея.'
Линда всё это время не ввязывалась в разговор, ей было не по себе от мысли, что она присутствует при заметании следов по сути дела преступления. С другой стороны, вся деятельность её конторы с её альтернативными реальностями подпадала под гриф 'совершенно секретно' и судилась совершенно другими мерками. Да и присутствие её нужно-то было чисто формально. По крайней мере, на данный момент.
После этого началась кропотливая работа по подгонке и подточке новой реальности. Козлом отпущения был выбран старший помощник с какой-то пограничной станции на самой дальней орбите. Военные - это в любом случае первые кандидаты для 'альтернативщиков'. Во первых - их жизнь учтена и заархивирована с юных лет. В действиях своих они следуют уставу и ярко выраженной армейской логике. Логику это легко спрогнозировать и, в востребованном случае, сымитировать. А во вторых, служивый человек гораздо удобнее для свершившейся 'альтернативности'. Он служит дальше, что бы эта новая альтернатива ему не принесла. А понадобится для запутывания следов упечь его куда-нибудь в тьмутаракань - не нужно городить и просчитывать многоходовки, позаботься только о его переводе и дело в шляпе.
Сэл Кунц был идеальным кандидатом. Молодой, но с раздёрганными нервами и с доступом к большой красной кнопке. Для доведения его до кондиции много было не надо.
На Земле были задействованы тёща и бывший сокурсник по военному училищу, уже тогда неровно дышавший в присутствии Аннушки, будущей жены Сэла. Совокупность этих двух факторов привела к очень напряжённому разговору молодых супругов во время последнего сеанса связи. Сэл, уже и без того не спавший пару ночей, серьёзно поскандалил с комендантом станции и заперся у себя в каюте.
Моделирование шло полным ходом. 'Мега-Ящик' работал на полную мощность. Он просчитывал и оптимизировал варианты, дозировал степени влияния отдельных причинно-следственных факторов и самостоятельно, по необходимости, подключал новые. По дальнейшему плану аналитиков младший командор Сэл Кунц должен был бы произвести несанкционированный пуск базирующейся на корабле ракеты типа 'космос-космос' по движущейся по касательной к земле траектории комете Р1935 F3. Пуск этот молодой командир мог произвести только в состоянии тягчайшего нервного расстройства, усугублённого сильнейшим алкогольным опьянением.
Среди гражданского населения бытует мнение, что алкоголь на военных объектах стратегического значения, тем более находящихся практически на границе открытого космоса - вещь невозможная. Это явное преувеличение. Его мало, он, можно сказать, раритетен, но при очень большом желании бутылка виски найдётся даже на полностью автоматизированном беспилотном грузовике идущим на край галактики.
Бутылка виски нашлась и в личных вещах Сэла и он уже серьёзно подумывал, не сделать ли из неё добрый глоток. Если бы сейчас из его иллюминатора земля была видна точно так же, как тогда, когда он служил на пятисоткилометровой орбите, то возможно, он заметил бы странное зонтичное распространение тьмы на северной части погружающейся в сумерки планеты.
Троица, заседавшая в бюро вице-экзекутора, тоже не видела странного поведения земной иллюминации. Марсель уже обкатывал наводку ракеты на пылящую на горизонте комету, постоянно сверяясь с производимыми обломками этой кометы разрушениями на земле, когда его суетливые пальцы в очередной раз пролетели мимо нужных клавиш и влепили по специальной, выделяющейся красным цветом и надписью 'Старт'.
Было бы наивно думать, что такая сложная и опасная машина как 'Мега-Ящик' не имеет механизмов защиты от ошибки оператора или даже преступного намерения. Команду 'Старт' можно было отменить в течении минуты. В конце концов, можно было бы тут же запустить процесс ещё одной альтернативы, кардинально меняющей предыдущую.
Марсель ругнулся. Армин, не успевавший следить за его пальцами, вопросительно задрал свои белёсые брови. Линда, погружённая в свои тяжкие раздумья, вообще ничего не заметила. Марсель уже занёс палец, чтобы остановить процесс, когда экран вдруг погас. Почти одновременно с ним, также тихо и без излишней помпы погас свет. Линда ойкнула. Марсель по инерции ещё несколько раз ткнул в кнопку включения терминала, пока понял, что всё бесполезно, электричество пропало. Он подскочил и, опрокидывая в темноте стулья, бросился к двери. Коридор был тёмным и выходящие в коридор окна огромных общих бюро тоже. Хлопали двери, раздавались тревожные голоса. Марсель ощупью стал пробираться назад к своему столу.
'Что там?' - раздался из темноты голос Армина.
'Похоже, блэкаут. Всё здание тёмное.'
Он поднял трубку телефона. Гудки отсутствовали. В это время где-то глубоко, в бетонных подвалах Ящика завелись аварийные генераторы. Лампы под потолком замерцали тусклым светом.
'Проклятье, я перед самым выпадом электричества э-э-э нажал на старт', - кисло признался Марсель. - 'Генераторов хватит только на минимальное жизнеобеспечение здания. Так что, остаётся ждать.'
'Да-а, '...и паде звезда огненна...'. Ты вообще уверен, что он своей ракетой по земле не саданёт?' - невозмутимым голосом осведомился Армин.
'Не, там уже был вопрос тонкой настройки, так что стопроцентно по комете. Только она, наверное, резче в атмосферу войдёт. Про Тунгуску слышал?'
Линда, не выслушав историю Тунгусского метеорита, устремилась к двери.
К этому времени поле уже заканчивало свою трансформацию. Уже состоялось неделю назад роковое невинное свидание Аннушки с молодцем командором, неожиданно для обоих закончившееся только в предрассветных сумерках. Состоялся и горький сеанс связи с признанием в грехопадении. И выпита уже бутылка виски и выпущена ракета. И теперь комета, как подбитый благородным рыцарем дракон, раненый и от того ещё более опасный, пыша пламенем и оставляя за собой пышный шлейф огненных искр, приближалась к земле.