Это читано где-то,
И представлю порой: 
Виллем Баренц, край света,
И чертог ледяной. 

Тех матросов радение -
Все мечты о весне. 
А корабль в отдалении 
Навсегда в западне. 

Как в попытке отчаянной 
Удалось превозмочь, 
Им, надеждою спаянным,
Ту полярную ночь.

Их плавник выручает: 
Дом из бревен растет,
И никто не скучает 
Время взяв в оборот. 

И в песцы приодеться 
Было очень подстать. 
Чтоб хоть как-то согреться 
Грели камни в кровать.

От тоски рецидивов 
Выручали подчас,
Из Голландии пиво 
И бисквитов запас.

А еще - те сияния - 
Колдовские из мглы -
Будто духов камлания 
Средь цветной кутерьмы... 

Холода и медведи 
В первозданной стране, 
И полоской из меди 
Вдруг рассвет на скале. 

Но погода все дула 
Штормовые ветра, 
И лишь только в июне 
Вновь отмашку дала. 

И уже без Виллема 
Путь назад продолжать: 
Где-то там его тело -
Среди многих утрат. 

И не раз от отчаянья
На торосы свой скарб,  
Волокли неприкаянно -
Словно в штурм на эскарп.

А фортуна капризна: 
То затишье, то шторм,
Хоть маячит отчизна 
За туманом и льдом.

Две скорлупки ореха -
Эти лодки во льдах 
Мореплаванья веха 
И отметка в веках...

Только ль дело в торговле - 
Не поверю никак! 
Рокот моря и воля 
Гул вселенский и мрак.