Жил-был машинист Электропоездов. Хотя, собственно, почему это "был"? Он и сейчас бывает, правда, не так часто, как раньше. Человек он, надо заметить , очень и очень не простой, неординарных способностей человек. Из старинного московского дворянского рода Электропоездовых. В нём, в смысле, в роду, было много интеллигентов. Вспомнить хотя бы предка Кузьму, который заведовал царской библиотекой аж при Иоанне Грозном. Это злые языки возвели напраслину на предка, мол, загнал Кузьма немецким купцам книжки. Или английскому посланнику. Или подарил. Или не книжки. Или не Кузьма, а Афонька-дьяк... Следствие-то в те времена было простым и лаконичным. Как кол... Пострадал тогда Кузьма ни за что, то есть за политические убеждения - против власти ж пошёл! Книжки до сих пор ищут. Это была далеко не единственная трагическая страница в летописи рода. Взять хотя бы другого предка, жившего в конце семнадцатого - начале восемнадцатого века, Андрея Альбертовича. Эрудит. Примерный семьянин. Заведовал заготовкой стройматериалов для строительства города на Неве. Поэт. Скульптор. Конечно, нашлись завистники! А у какого таланта их нет? Вот даже в наши дни, казалось бы, образованнейший человек, профессор, преподаёт историю в университете - Нина Ясоновна Лысина, - а туда же! Видите ли, "если бы не хозяйственная деятельность Андрея Электропоездова, мы могли бы отметить трёхсотлетие Петербурга не в 2003-м, а ещё году эдак в 97-м". А у самой зубы такие жёлтые... Да и вообще, история не знает сослагательного наклонения. Были в роду машиниста Электропоездова и военные. Не просто так, между прочим, воевали. За самое дорогое - за убеждения. Вот, например, Александр Давидович, который жил в начале девятнадцатого века. Пошёл воевать исключительно за убеждения. За них и голову сложил. Не угадал он с ними. Когда Наполеон с армией подходил к Москве, Александр Давидович вспомнил, что его отец владел какой-то недвижимостью в Провансе, кажется, мельницей. Владел не очень долго, минут сорок. Пока везло в карты. Вспомнив это, Александр Давидович ощутил провансаль, то есть прованскую кровь в своих жилах и пошёл защищать Родину по убеждениям. То есть пошёл к французам. Вернее, попытался пойти. Французы, кажется, попросту не поняли того изысканного французского языка, которому с детства учил Александра Давидовича специально выписанный откуда-то из-за границы француз Джон Гудман. Неотёсанные лягушатники убили Александра Давидовича. В конечном счёте - за убеждения...
Но вернёмся в нашу эпоху к нашему машинисту. Кстати, что это я всё "машинист" да "машинист"! У него вообще-то и имя есть. Жаль только я его забыл... Так что будет "машинист". Родился машинист в 1971 году в семье диссидентов. Его отец и мать частенько собирали у себя дома ближайших друзей, тоже диссидентов. Много беседовали, дискутировали, ели, пили, ругали власть, снова пили, снова ругали, иногда дрались... Когда родителей лишали родительских прав якобы из-за алкоголизма, маленький машинист уже прекрасно понимал настоящие причины предстоящей разлуки. Власть просто боится думающих людей! И он решил стать думающим человеком, решил начать читать книги. Денег на книги не хватало, поэтому-то он и получил тот условный срок за угнанный и проданный мотоцикл. Отобрав с трудом добытые деньги, власть явно показала машинисту свой страх перед покупкой книг думающим человеком. Шли годы. Машинисту в дикую пору начала 90-х, ещё задолго до прихода на работу машиниста, жилось тяжко, как и любому интеллигентному человеку в новоиспечённой России. Чтобы заработать на книги, машинисту пришлось открыть небольшой цех по пошиву джинсов. Всё шло неплохо года полтора, денег на книги хватало. Пока завистники не настучали "солнцевским" про цех. После этого денег на книги опять перестало хватать, потому что швейцарские врачи и то финское лекарство от ожогов с длинным названием стоили довольно дорого. Несколько позже началась эпопея с салонами сотовой связи. Одно время денег на книги опять хватало. Не хватало времени. Ситуация исправилась благодаря тому, что про скромный промысел узнали "тамбовские". Салоны, выражаясь языком экономистов, "испытали рецессию", а свободного времени стало не в пример больше. Правда, совсем уже пошатнувшееся здоровье машиниста оставляло только один шанс снискать хлеб насущный и одновременно обогатиться духовно - стать машинистом. Мало ведь ещё какая другая работа позволит спокойно в тишине, без лишней нервотрёпки, прямо на рабочем месте полистать Бунина или Шиллера. Да что я вам говорю, вы и сами себе отлично представляете работу машиниста. Всего и забот-то - посматривать в окошко из кабинки. Чтоб машины со стоянки не угоняли.