В тот день роковой я с нею взглядом обменялся 
и в тот же вечер на улице ночной я повстречался 
с тем, кто за ней ухаживал, дарил ей кольца, бриллианты, платья,
но, думаю, подарочки такие не приносят счастья.
Он вор в законе, у него две ходки за спиной,
а я карманник жалкий и мой карман сейчас совсем пустой.

Я был один, а их вокруг семь человек стояло.
- Ты на нее сегодня посмотрел - сказал он тихо, вяло, 
- А я такого не стерплю - небрежно так махнул рукой:
сам стоять остался, а шестеро набросились гурьбой.

Холод, боль и мрак - вот все что ощущал,
лежа в забытьи на больничной койке, но не стонал. 
Лишь только зубы стиснул, сжал руки в кулаки,
лежал, ни жив, ни мертв, и суетились надо мной врачи...

Два месяца в больнице я валялся, и целый день 
следил за тем как за окном сильнее с каждым днем зимовья тень 
на мир холодной поступью без промедленья наступала 
и каждый день шальная мысль покоя в жизни не давала.

А иногда мне о злосчастной ночи 
являлись сны, будто между прочим.
Его глаза презрительные алчные 
и дьявола усмешка на губах 
я на асфальте покалеченный и слабый, 
пытаюсь приподняться на руках. 
Он подошел походкой тигра на охоте, 
в огне луны сверкнул вдруг пистолет. 
Раздался выстрел и... вскочил в кровати я, 
отгородив себя протяжным криком "Нет!".

...Я из больницы вышел в первых числах декабря 
и сразу же рванул в тот самый бар, но вышло зря:
теперь на сцене неуютной ставшей 
другая девушка пред залом распиналась,
а той, которой очарован был я, 
не было и следу не осталось.
Что ж приключилось с ней? - 
терялся я в догадках.
Весь вечер просидел за стойкой, 
слушая завсегдатаев-сплетников украдкой,
и я узнал о том, что с ней случилось, 
случилось так недавно: 
ее холодный труп нашли в канаве, 
а дело то менты спустили плавно.
Ну что ж: закон убийцу не настиг - 
тогда, клянусь, что я его найду, 
и тот должок, что тянется за мной, 
я с удовольствием верну...

Его нашел в притоне жалком, 
когда январь приблизился к закату.
Тогда же жизнь его неспешною походкой
пришла к последнему этапу.
Долго я следил за ним, 
как лапает он проституток гадких, 
и, выпуская сигареты дым, 
пихает им за лифчик бабки.
К утру он бар покинул пьяный вдрызг,
тот час же за ним следом вышел я.
Он шел, не замечая ничего вокруг,
на улице еще царила ночи темнота...

Рассвет зимой так жалок, бледен
и свет его как призрак ночи,
но солнца луч пусть жаром беден 
мир освещает что есть мочи. 
Подъезд с открытой дверью настежь 
он осветил, лишь только час его пробил,
бетонные ступени залиты кровью алой 
и труп распластанный с моим ножом в груди...