В отличие от преобладающего большинства людей, Стас очень любил утро понедельника. Что-то притягательное было в начале дня новой недели. Сродни привычке "начинать новую жизнь с понедельника" - как рождение заново. А это утро было значимым в квадрате, именно на этот день он наметил для себя сделать решительный шаг в пресечении задержавшейся, по мнению старых друзей, холостяцкой жизни. Собственно Полина давно ждала от него этого решения, но такой, казалось бы, простой вопрос почему-то вызывал у него чувство сродни страху. Если бы Станислав Шицкевич, стройный симпатичный шатен тридцати пяти лет, с пронзительными голубыми глазами, несущий в своей крови гены многих поколений польской шляхты, сказал кому-нибудь из знакомых, что он чего-то боится - никто бы не поверил. Он, идущий по жизни уверенным шагом, добившийся, по современным меркам, всего чего может желать человек - власти, богатства, обожания женского пола. Создатель крупнейшей компании по выпуску голографического телевидения, привыкший принимать решения без долгих раздумий, владелец недвижимости во всех уголках земного шара, включая несколько островов, кумир женщин, которые вились вокруг него словно мошкара возле лампы, боится сделать окончательное предложение женщине? Да это, пожалуй, и не было правдой. Скорее он боялся изменения устоявшегося образа жизни. А может, это был не страх, а какое-то другое чувство, определить которое он пока не мог или не хотел.
Вот в такое утро понедельника Стас, спускаясь в холл, вспоминал последний разговор с Полиной. Он привычно коснулся губами ее шеи, ощущая знакомый еле уловимый аромат ландыша, от нее всегда пахло ландышами, заглянул в карие глаза, смотрящие на него не то сердито, не то вопросительно, провел рукой по непослушным кудрям цвета спелой пшеницы и развернулся, собираясь уходить.
- Ты ведь не хочешь уходить, - сказала она, ухитряясь удержаться на грани вопроса и утверждения.
- Да, но существуют правила игры и я не могу их игнорировать.
- А в чем смысл этой игры? Заработать еще денег? Купить очередной остров? Стась, тебе ведь все это не нравится, я ведь вижу.
- Понимаешь, Поля, нельзя просто взять и бросить то, что ты строил долгие годы... Даже если тебе это надоело.
- Вот в этом - вы, мужчины, все похожи. Вы жизнь превращаете в игру и наполняете ее игрушками. Единственно, что игрушки с возрастом становятся все дороже. Пойми, я не ставлю тебе условий, но хочу, что бы ты знал - я тоже часть твоей игры. И я игрок, а не то чем или с чем играют...
Легкой пружинистой походкой Стас вышел на крыльцо своего особняка, прокручивая в голове разговор с Полиной и настраиваясь на предстоящий день, вдохнул полной грудью воздух, напоенный ароматами хвои и... мир вокруг, внезапно преобразился. Казалось время застыло - замерла охрана возле бронированного "Мерса", кавказец Бархан застыл с поднятой лапой, ворона, пролетавшая над домом, будто прилипла к рассветному небу. Исчезли звуки, словно в безвоздушном пространстве, серая муть подернула краски утра. Затем тьма окутала все, и он перестал ощущать вообще что-либо.
* * *
Уютная прохлада рабочего кабинета. Знакомое каждой мышцей эргономичное кресло. Гладь стола с клавиатурой и сенсорным экраном. Бесконечное поле стола для совещаний. В кабинете все руководители высшего звена. Обычное утро обычного понедельника. Все течет по знакомой схеме. Отчет всех подразделений корпорации, установки на ближайшее и не очень будущее. Привычные жесты и слова, наверное, его слова. Ну да, это подчиняясь его воле, движутся финансовые потоки, рождаются новые предприятия, умирают или поглощаются конкуренты. Кто говорил, что деньги не пахнут. Сейчас он явственно ощущал запах миллионов и миллиардов. В уши вливается шелест купюр, которые ложатся на счета в банках. Даже электронные деньги отзываются в мозгу тонким металлическим звоном. Он заставляет двигаться шестеренки всей этой огромной и сложной машины... Машины повисшей вдруг на нем непомерным грузом. Финансовые горы, которые раньше давали возможность взлететь над всем миром, делавшие все таким простым, понятным и доступным, почему сейчас они приковали его ноги к земле. Нет даже не к земле - они тяжеленными гирями тянут в болото. Стас пытается позвать людей в кабинете и понимает, они не понимают, что он тонет. Нет сил шевельнуть рукой, рот словно набит ватой, в глазах плывут черные и фиолетовые круги. Непривычная апатия разливается в сознании - тонуть так тонуть. Над головой раскидывается черное небо, на котором нет ни одной звезды - непроницаемый бархат. Но вдруг какой-то новый звук прорвался сквозь нахлынувшее беззвучие и в небе вспыхнула теплая желтая звезда. Ее лучик коснулся лица, пробежал по руке и Стас почувствовал, как он напрягся и потащил его из болота. "Ты ведь можешь", - словно чей-то ласковый голос шептал ему в ухо. Но напрягаться совсем не хотелось, лучик лопнул с тихим хрустальным звоном и болото накрыло Станислава с головой...
* * *
Он очнулся сидя в густой траве на берегу небольшого озерца, прислонившись спиной к стволу огромного дуба. Все тело словно налито непомерной тяжестью, нет ни малейшего желания двигаться. Безразличие захлестнуло его. Стаса даже не удивляло, что над головой все то же черно-бархатное небо с единственной звездой, но все детали пейзажа видны словно днем. Только рассматривать их нет никакого желания. Мозг словно по привычке определяет увиденное глазом: водная поверхность - озеро; дерево над головой - дуб; мягкое и зеленое вокруг - трава... И абсолютная тишина вокруг, словно мир просто нарисован.
Но внезапно что-то изменилось. Тишину прорезал тихий, явно знакомый, но словно давным-давно забытый звук. И тут он понял, - да ведь это сверчок! Где-то рядом вел свою немудреную, но вечную песню маленький черный скрипач. Когда он слышал его в последний раз? Наверное, лет двадцать пять назад. Точно, он тогда все лето провел на хуторе у бабушки Зоси. Стоп! Да ведь это и есть то самое озеро, в котором он купался все лето и ловил рыбу с местными пацанами. Вон с того мостка в камышах он поймал огромного (целых пол кило) сазана, такого не удавалось даже местным. А вон и лесная дорога, которая ведет вдоль озера на хутор бабушки. Вспомнив о хуторе, он вдруг услышал мычание коровы Майки в хлеву, журчание молока в подойник и ласковый говор бабушки. Мир вокруг наполнился запахами свежескошенной травы, парного молока, прелой лесной подстилки, озерной тины, меда и... ландышей. Мир его детства оживал в звуках, движениях, запахах.
- Стась, что ты здесь делаешь? - требовательный голос, прозвучавший слева, невольно заставил его вынырнуть из этого волшебного мира. Интонации настолько напомнили Полину, что он невольно вздрогнул и повернул голову. Перед ним стояла девочка лет четырех - пяти, в голубеньком коротеньком платьице, в красных сандалиях на босу ногу, пшеничные вьющиеся волосы заплетены в две косички с красными ленточками. При более подробном рассмотрении оказалось, что носки сандалий изрядно сбиты, коленки поцарапаны, правая щека явно чем-то измазана и вытерта ладошкой, а один бантик в косах расплетен и ленточками свисает на плечико. И из всего этого великолепия на Стаса смотрели два сердитых пронзительно-синих глаза в обрамлении длиннющих ресниц.
- Что ты здесь делаешь? - повторила она свой вопрос, - тебе нельзя здесь находиться.
Он не спешил отвечать, во первых говорить просто не хотелось, а во вторых, его не покидало смутное ощущение неправильности. Ну не разговаривают так маленькие девочки и все тут.
- Вставай, тебе нужно немедленно уходить! - малышка даже притопнула ногой.
- Куда? Мне здесь так хорошо. - Слова давались Стасу с огромным трудом, словно он выталкивал изо рта не звуки, а куски свинца.
- Туда, откуда ты пришел.
- Я пробовал - не получилось, да и не очень хочется.
- А ты не думал, что это не твоя игра. Нужно свою доиграть до конца, вот тогда - милости просим.
- Но я не могу выйти из твоей игры, не зная ее правил. - Происходящее, почему-то, все меньше его удивляло.
- Тебе не нужно знать правил, просто вставай и иди.
- Я ведь тебе говорил - не могу.
Странное существо с косичками посмотрело на него сочувственно.
- Да, правильно мама говорит, что мужчинам обязательно для игры нужны игрушки, как материальные маяки. Наверное, они иначе теряют связь с окружающим миром.
Она запустила руку в кармашек платьица и вытащила небольшой камешек, размером чуть меньше ее ладошки, и с дырочкой в нем. Стас знал что это - "куриный бог", он сам в детстве, отдыхая с родителями у моря, носил точно такой же на шее. Девочка протянула камешек ему.
- Это все чем я тебе могу помочь, остальное зависит от тебя, - она грустно улыбнулась, и, крутнувшись на одной ноге, в припрыжку побежала к озеру.
Стас рассматривал подарок - обыкновенный кусочек мергеля, столетиями обтачиваемый морем, в котором на месте более мягкого вкрапления образовалось отверстие. Чем он может ему помочь? Повертев "куриный бог" между пальцами, он зачем-то поднес его к глазу, и, прищурив второй, взглянул сквозь дырочку на одинокую звезду. Лучик желтого света коснулся его зрачка и мир взорвался ярким светом и какофонией звуков. Тело стало невесомым, и он взлетел над землей, раскинув руки, так легко, как в детских снах...
* * *
В сплошной белой пелене, окутавшей мир, и остановившей время, начали проступать какие-то пятна, а следом пришли звуки.
- Я вам еще раз говорю, мы не знаем причины его комы. А потому не знаем, как можно ему помочь. Такие случаи в истории медицины крайне редки. Абсолютно здоровый, молодой человек, вдруг, ни с того ни с сего падает без признаков жизни на пороге собственного дома. Мы сделали все анализы - он здоров, но его мозг отключен. И когда он соизволит заработать снова, знает только Бог. Вам совершенно не обязательно находиться у его постели.
- И все-таки, доктор, я прошу Вас разрешить быть с ним рядом.
- Ну, как хотите. Разве вас, женщин поймешь.
Чьи-то удаляющиеся шаги. Кто-то подходит к нему. Запах ландышей. Полина! Пелена ушла, словно отдернутая штора. Милое лицо с непослушными кудряшками и глаза, в которых можно запросто утонуть. Глаза полные тревоги и любви.
- Поля, я вернулся, - Стас, смотрел на нее, ощущая всё ту же легкость полета, - нельзя уйти, не доиграв игру до конца, это будет не честно. И, кроме того, она становится гораздо интереснее - в ней появляется новый игрок. Я думаю, что с нашей дочерью мы составим весьма крепкую команду.
Полина взглянула на него даже не удивленно, а с испугом.
- Откуда ты знаешь? Я только сегодня прошла исследование: срок шесть недель, геном не содержит патологий и... это девочка.
Стас разжал правую ладонь, на ней лежал серый невзрачный кусочек гальки с дырочкой. Он поднес его к глазу, и хитро прищурившись, посмотрел сквозь дырочку на Полину.