Жареного павлина с позолоченными перьями я не видела довольно давно и совсем не ожидала когда-либо увидеть это блюдо снова. И уж точно не в Филадельфии. «Не то чтобы я должна удивляться», - подумала я, наклоняясь поближе – да, у него действительно были глаза из бриллиантов. Не после регаты в Делавэре, трех оркестров на баржах, и салюта из семнадцати орудий с военных кораблей на реке. Праздничный вечер был назван «mischianza». Как мне сказали, это слово означает «попурри» на итальянском языке, и в данном случае, по-видимому, толковалось, как смесь различных развлечений, которые позволили творческим душам в британской армии и в лоялистском сообществе проявить себя в организации гала-праздника в честь генерала Хау, который оставил пост главнокомандующего и был заменен сэром Генри Клинтоном.
- Извините меня, моя дорогая, - пробормотал Джон рядом со мной.
- За что? - удивилась я.
Он, в свою очередь, тоже удивился; его светлые брови приподнялись.
- Ну, зная ваши взгляды, я полагаю, что вам больно видеть так много … - он сделал осторожное движение запястьем, указывая на роскошь вокруг нас, которая, конечно, не ограничивались павлином. - … столько экстравагантных расходов на … на …
- Злорадство? - закончила я сухо. – Вероятно, должно быть, но нет, мне не больно. Я знаю, что произойдет.
Он моргнул, сбитый с толка.
- Что произойдет? С кем?
Пророчество, которым я обладала, вряд ли являлось желанным даром, но в данных обстоятельствах я испытала мрачное удовольствие, поведав ему о будущем.
- С вами. С британской армией, я имею в виду, не лично с вами. Они проиграют войну через три года. Неплохая цена за позолоченного павлина, не так ли?
Его лицо дернулось, и он подавил улыбку.
- Действительно.
- Да, действительно, - ответила я дружелюбно. - Fuirich agus chi thu.
- Что? – он уставился на меня.
- Гэльский, - сказала я с небольшой болью в сердце. – Означает «Пождите и увидите».
- О, я подожду, - заверил он меня. - А пока позвольте мне представить вам подполковника Бенестра Тарлтона из Британского легиона. - Он поклонился подошедшему к нам невысокому, жилистому молодому человеку в форме драгунского офицера в мундире бутылочно-зеленого цвета. - Полковник Тарлтон, моя жена.
- Леди Джон, - молодой человек низко наклонился моей руке, коснувшись ее очень красными и очень чувственными губами. Мне захотелось вытереть руку о юбку, но я сдержалась. - Вам нравится праздник?
- Я с нетерпением жду фейерверка.
У него были лисьи умные глаза, которые ничего не упускали, и его полные красные губы скривились при моем ответе, но он улыбнулся и оставил его без замечания, повернувшись к лорду Джону.
- Мой кузен Ричард просит передать вам наилучшие пожелания, сэр.
Выражение приятной вежливости Джона переросло в искреннее удовольствие.
- Ричард Тарлтон был моим прапорщиком в Крефельде, - пояснил он мне, прежде чем переключить свое внимание на зеленого драгуна. - Как он поживает сейчас, сэр?
Они перешли к подробному разговору о комиссиях, продвижениях по службе, кампаниях, передвижениях войск и парламентской политике, и я удалилась. Не от скуки, а скорее из чувства такта. Я не обещала Джону, что воздержусь от передачи полезной информации; он этого не просил. Но деликатность и определенное чувство долга требовали, чтобы я, по крайней мере, не доставала подобные сведения через него.
Я медленно пробиралась сквозь толпу в бальном зале, любуясь женскими платьями, многие из которых были привезены из Европы, а остальные были сшиты по импортным образцам и из материалов, которые можно было приобрести на месте. Блестящий шелк и сверкающая вышивка настолько контрастировали с домотканым полотном и муслином, которые я привыкла видеть, что все казалось сюрреалистичным. Как будто я внезапно очутилась во сне. Это впечатление усиливалось присутствием в толпе рыцарей, одетых в сюрко и плащи, некоторые со шлемами подмышками (дневные развлечения включали в себя имитацию рыцарского турнира). Несколько людей были в фантастических масках и экстравагантных костюмах. Они, как я предполагала, позже станут участвовать в каком-то театральном представлении.
Мое внимание снова переключилось на стол, где были выставлены роскошные яства: павлин с огромным веером хвостовых перьев занимал почетное место в центре стола, по бокам от него находились целый жареный кабан на капустной подложке – от него исходил запах, от которого у меня заурчало в желудке - и три огромных пирога из дичи, украшенные фаршированными певчими птицами. Это внезапно напомнило мне об обеде с фаршированными соловьями у короля Франции, и мой аппетит сразу исчез в приступе тошноты и воспоминаний.
Я сглотнула и поспешно перевела взгляд обратно на павлина. Следит ли за его бриллиантовыми глазами кто-нибудь. Почти наверняка да, я огляделась. Да, вот он, солдат в форме с внимательным взглядом, стоящий в укромном уголке между столом и огромной каминной полкой.
«Хотя мне не нужно воровать бриллианты», - подумала я, и мой желудок слегка сжался. Камни у меня были. Джон подарил мне пару сережек с бриллиантами. Когда придет время уходить …
- Мать Клэр!
Я ощущала себя комфортно невидимой и испугано вздрогнула, лишившись этого заблуждения. Взглянул через комнату, я увидела Вилли с энтузиазмом махавшего рукой. Его растрепанная голова торчала из плаща рыцаря-тамплиера с красным крестом.
- Мне бы очень хотелось, чтобы ты звал меня как-нибудь иначе, - сказала я, подходя к нему. – А то, я чувствую, что мне следует расхаживать в рясе с четками на поясе.
Он засмеялся над этим, представил, как мисс Чу, молодую леди, которая смотрела на него влюбленными глазами, и предложил принести нам обеим мороженое. Температура в бальном зале поднялась, по меньшей мере, до восьмидесяти градусов, и от пота потемнело немало ярких шелков.
- Какое элегантное платье, - вежливо сказала мисс Чу. - Оно из Англии?
- Ох, - несколько озадачено сказала я. - Не знаю. Но спасибо, - добавила я, впервые кинув взгляд на свое платье. На самом деле я не обратила на него внимания, механически одевшись утром. Одеваться было не более чем ежедневной неприятной рутиной, и пока ничего нигде не жало и не натирало, мне было все равно, что надевать.
Сегодня утром Джон презентовал мне платье, а также вызвал парикмахера, который поработал с моей головой. Я, прикрыв глаза, почувствовала некоторое потрясение от того, как приятно было чувствовать пальцы этого мужчины в моих волосах, но еще больше была потрясена, когда он протянул мне зеркало, и я увидела возвышающееся творение из кудрей и пудры, в котором сидел крошечный корабль. В полной оснастке.
Я подождала, пока парикмахер ушел, и торопливо разобрала прическу, заколов волосы как можно проще. Джон взглянул на меня, но ничего не сказал. Удовлетворенная состоянием моей головы, я не удосужилась посмотреть на себя ниже шеи и сейчас была приятно удивлена тем, как мне подходил шелк цвета какао. Достаточно темный, чтобы мог скрыть пятна от пота, подумала я.
Мисс Чу наблюдала за Уильямом, словно кот за прекрасной жирной мышью, немного нахмурившись, когда он остановился пофлиртовать с двумя юными леди.
- Долго ли лорд Элсмир будет оставаться в Филадельфии? – спросила она, по-прежнему не сводя с него глаз. – Мне кажется, я слышала, что он не отправляется вместе с генералом Хау. Я очень надеюсь на это!
- Верно, - сказала я. – Он сдался с армией генерала Бергойна. Армия была освобождена от плена с условием ее возвращения в Англию, но из-за некоторых административных препон не может погрузиться на корабли. – Я знала, что Уильям надеялся, что его обменяют, и он сможет продолжать воевать, но не упомянула об этом.
- Действительно? – воскликнула она, просияв. – Какая прекрасная новость! Может быть, он будет здесь до моего бала в следующем месяце. Конечно, он не будет такой великолепный, как этот, - она наклонила голову в сторону музыкантов, который начали играть в дальнем конце зала, - но майор Андрэ говорит, что приложит свои умения в оформлении, так что у нас будет …
- Простите меня, - прервала я ее, - вы сказали майор Андрэ? Майор … Джон Андрэ?
Она удивленно взглянула на меня, слегка рассерженная моим вмешательством.
- Конечно. Он придумал костюмы для рыцарского поединка и написал пьесу, которую разыграют позже. Смотрите, вот он, разговаривает с леди Клинтон.
Почувствовав внезапный холод, несмотря на жару, я поглядела в направлении, куда она указывала своим веером.
Майор Андрэ, смеявшийся и жестикулирующий, был центром группы мужчин и женщин. Он был красивым молодым человеком около тридцати лет, его мундир был прекрасно скроен, а лицо раскраснелось и сияло от жары и удовольствия.
- Он кажется … весьма очаровательным, - пробормотала я, пытаясь, и не способная, отвести от него взгляд.
- О, да! – мисс Чу была полна энтузиазма. – Он, я и Пегги Шиппен сделали почти всю работу для мичианцы. Он великолепен, всегда полон прекрасных идей, и он восхитительно играет на флейте. Так жаль, что отец Пегги не разрешил ей прийти на этот праздник. Это несправедливо!
Я, однако, подметила некоторую нотку удовлетворения в ее голосе. Она была весьма довольна, что ей не пришлось разделять славу со своей подругой.
- Позвольте мне представить вас, - внезапно сказала она и, сложив веер, взяла меня под руку. Я так растерялась от неожиданности, что не успела найти повод отказаться, прежде чем очутилась в группе людей вокруг Андрэ. Мисс Чу весело заговорила с ним, смеясь и несколько фамильярно положив ладонь на его руку. Он улыбнулся ей, затем перевел свои теплые и живые глаза на меня.
- Я очарован, леди Джон, - сказал он мягким хрипловатым голосом. – Ваш слуга, мадам.
- Я … да, - сказала я резко, забыв все обычные формулировки. – Вы … Рада видеть вас! – я вытащил свою руку из его, прежде чем он поцеловал ее, и сделала шаг назад. Он удивленно моргнул, но мисс Чу тут же привлекла его внимание, а я отошла к двери, где, по крайней мере, было немного свежего воздуха. Все мое тело покрылось потом, а руки и ноги дрожали.
- О, вот вы где, мать Клэр! – рядом со мной возник Вилли с двумя подтаявшими морожеными в руках. – Вот!
- Спасибо, - я взяла одно мороженое, отстраненно заметив, что мои пальцы такие же холодные, как запотевший серебряный стаканчик.
- Вы в порядке, мать Клэр? – он с тревогой наклонился ко мне. – Вы очень бледная. Словно увидели призрак. – Он слегка поморщился, извиняясь за неловкое упоминание о смерти, но я попыталась улыбнуться в ответ. Не очень успешная попытка, так как я, действительно, увидела призрак.
Майор Джон Андрэ был британским офицером, с которым Бенедикт Арнольд – герой Саратоги и все еще легендарный патриот – сговорится о предательстве. И мужчина, который через три года отправится на виселицу за участие в сговоре.
- Может, вам лучше посидеть немного? – Вилли тревожно нахмурился, и я попыталась избавиться от холодного ужаса. Я не хотела, чтобы он предложил проводить меня домой, поскольку совершенно очевидно, что он хорошо проводил время. Я улыбнулась ему, едва чувствуя свои губы.
- Нет, все в порядке, - сказала я. – Думаю … Я просто выйду наружу, чтобы подышать свежим воздухом.