Глава 29. РАЗГОВОР С ДИРЕКТОРОМ

     После мирного ланча с Мэнди, которая, казалось, совершенно забыла о ночном кошмаре, он тщательно оделся для разговора с директором школы.

     Мистер Мензис удивил его. Роджер не удосужился спросить Бри про него и ожидал увидеть властного приземистого мужчину средних лет. Мензис же оказался ближе по возрасту к Роджеру, стройный белокожий молодой человек в очках, за которыми скрывались смеющиеся глаза. Однако Роджер заметил его твердый рот и подумал, что был прав, удержав Бри от прихода в школу.

     - Лайонел Мензис, - представился директор, дружелюбно улыбнувшись и твердо пожав ему руку. Роджер обнаружил, что пересматривает стратегию разговора.

     - Роджер МакКензи, - он сел на предложенный стул напротив стола Мензиса. – Отец Джема … Джеремии.

     - Ах, да. Я уже подумывал навестить вас или вашу жену, когда утром Джем не пришел в школу, - Мензис откинулся назад и сложил руки. – Прежде чем мы продолжим … могу я спросить, что рассказал вам Джем о произошедшем?

     Мнение Роджера об этом человеке резко повысилось.

     - Он сказал, что его учительница услышала, как он говорит на гэльском другому мальчику, схватила его за ухо и стала трепать. Он разозлился и обозвал ее также по-гэльски, за что вы отстегали его ремнем. – Он заметил этот самый ремень, который скромно висел за картотечным шкафом.

     Мензис приподнял брови.

     - Это не так? – спросил Роджер, впервые задумавшись, сказал ли Джем неправду или скрыл нечто более вопиющее со своей стороны.

     - Нет, так и было, - ответил Мензис. - Я просто никогда не слышал, чтобы родители говорили так кратко и по существу. Обычно полчаса уходят на крики и оскорбления, споры между собой – если явятся оба родителя – прежде чем я смогу понять в чем проблема. Спасибо. - Он улыбнулся, и совершенно невольно Роджер улыбнулся в ответ.

     - Мне жаль, что мне пришлось сделать это, - продолжил Мензис. – Мне нравится Джем. Он умный, трудолюбивый … и действительно забавный.

     - Да, он такой, - сказал Роджер, - он …

     - Но у меня не было выбора, - твердо прервал его Мензис. – Если бы другие школьники не поняли, что он говорит, мы бы обошлись простым извинением. Но … он говорил вам, что точно он сказал?

     - Нет, не подробно, - Роджер не спрашивал. Он слышал, как Джейми Фрейзер страшно ругался на кого-то по-гэльски всего несколько раз, но это было незабываемо, а у Джема была отличная память.

     - Что ж, я тоже не стану вдаваться в подробности, если вы не настаиваете. Но дело в том, что несколько ребят на школьном дворе поняли его и рассказали другим. И они знали, что я тоже понял. Я должен поддерживать авторитет своих учителей, иначе школа превратится в ад … Кажется, ваша жена говорила, что вы сами преподавали. В Оксфорде, не так ли? Это впечатляет.

     - Это было несколько лет назад, и я был лишь младшим преподавателем. И я вас понимаю, но, к сожалению, я был вынужден поддерживать порядок, не применяя физической силы. – Не то чтобы ему не хотелось иногда врезать одному или двум своим оксфордским студентам.

     Мензис смотрел на него, слегка прищурившись.

     - Я бы сказал, что вашего внешнего вида было достаточно, - сказал он. – И учитывая, что вы почти в два раза больше меня, я рад, что вы не склоны использовать силу.

     - Некоторые родители склоны к ее использованию?

     - Ну, на самом деле, ни один отец еще не ударил меня, но угрожали раз или два. Одна мать явилась с семейным дробовиком, - Мензис кивнул головой на стену за своей спиной, и Роджер увидел черные пятнышки на штукатурке, частично прикрытые картой Африки.

     - По крайней мере, стреляли поверх вашей головы, - сказал Роджер, и Мензис рассмеялся.

     - Нет, - сказал он. – Я вежливо попросил ее положить дробовик на стол. Она положила. Но не очень аккуратно. В процессе каким-то образом нажала на курок и бах! Бедная женщина так испугалась, хотя не так сильно, как я.

     - Вы очень смелый, - с улыбкой сказал Роджер, признавая ловкость Мензиса в обращении с трудными родителями. Однако немного наклонился вперед, показывая, что намеревается контролировать разговор. – Но я – пока, по крайней мере – не жалуюсь на порку Джема. А на то, что привело к ней.

     Мензис вздохнул и кивнул, сложив руки на столе.

     - Хорошо.

     - Я понимаю ваше желание поддержать своих учителей, - сказал Роджер и тоже положил руки на стол. – Но эта женщина едва не оторвала ему ухо просто за то, что он сказал несколько слов, не ругательств, на Gàidhlig^[1].

     Мензис, уловив произношение, кинул на него острый взгляд.

     - А, так вы знаете этот язык. Он научился ему от вас или вашей жены?

     - Вы говорите об этом, словно это какая-то зараза. Моя жена – американка. Уверен, вы заметили.

     Мензис кинул на него насмешливый взгляд – никто не мог не заметить Брианну – но только сказал:

     - Да, я заметил, но она сказала, что ее отец шотландец и горец. Вы говорите на гэльском дома?

     - Мало. Джем выучил его от своего дела. Он … его больше нет с нами, - добавил он.

     Мензис кивнул.

     - Ах, - мягко сказал он. – Я тоже выучил его от своих дедушки и бабушки с маминой стороны. Сейчас, они тоже мертвы. Они были со Ская.

     В последней фразе подразумевался вопрос, и Роджер ответил на него.

     - Я родился в Кайл-оф-Лохалш, но рос, в основном, в Инвернессе. Научился гэльскому на рыбацких лодках в Минхе. – И в горах Северной Каролины.

     Мензис снова кивнул, глядя на свои руки, а не на Роджера.

     - Были на рыбацких лодках в последние двадцать лет?

     - Нет, слава богу.

     Мензис коротко улыбнулся, но не поднял глаз.

     - Да, в эти дни не многие говорят на гэльском. Испанский, польский, эстонский … но не гэльский. Ваша жена говорила, что вы провели некоторое время в Америке, и вам, наверное, не так заметно, но этот язык сейчас используется не часто.

     - Честно говоря, я не обращал внимания … до сего момента.

     Мензис снова кивнул и, сняв очки, потер переносицу. Его бледно-голубые глаза без прикрытия очков казались беззащитными.

     - Это длится много лет. И наиболее интенсивно последние лет десять-пятнадцать. Горцы внезапно оказались частью Соединенного королевства – по крайней мере, так решило королевство – и иметь отдельный язык считается не только несовременно, но и деструктивно.

     - Это не официальная политика, но использование гэльского … не приветствуется в школах. Заметьте, - он поднял руку, предвосхищая реакцию Роджера, - они не стали бы так давить, если бы родители возмущались, но нет. Большинство родителей стремятся к тому, чтобы их дети стали частью современного мира, говорили на хорошем английском, нашли хорошую работу где-нибудь в другом месте, могли уехать из Хайленда … Здесь они мало чего могут добиться, не так ли?

     - Родители …

     - Они намеренно не учат своих детей гэльскому. Разговаривать на нем считается отсталостью и невежеством. Признаком низкого класса.

     - Варварский, - сердито сказал Роджер. – Варварский ирс^[2]?

     Мензис узнал уничижительное описание гэльского языка восемнадцатого века, данное Сэмюелем Джонсоном, и короткая печальная улыбка снова появилась на его лице.

     - Точно. Очень много предвзятого …

     - Чухтеры? – «Чухтер» - прозвище для горцев, говорящих на гэльском языке, данное жителями равнинной Шотландии, и являющееся синоним для слова «деревенщина».

     - О, так вы знаете.

     Действительно с шестидесятых годов гэльскоговорящие люди рассматривались с некоторым пренебрежением, но такое … Роджер кашлянул.

     - Тем не менее, мистер Мензис, - сказал он, подчеркивая слово «мистер», - я против, что учительница моего сына не только запрещает ему говорить на гэльском, но и наказывает его за это.

     - Я понимаю вас, мистер МакКензи, - сказал Мензис, поднимая на него глаза, и было видно, что он искренен. – Я поговорю с мисс Глендиннинг и думаю, такого больше не случится.

     Роджер смотрел в его глаза, желая еще много сказать, но понимал, что Мензис не несет ответственности за большинство существующих проблем с языком.

     - Если это случится еще раз, - сказал он ровным голосом, - я не приду с дробовиком, но я приду с шерифом. И фотографом из газеты, чтобы снять мисс Глендиннинг в наручниках.

     Мензис моргнул и надел очки.

     - Вам не кажется, что лучше будет отправить вашу жену с дробовиком? – с надеждой спросил он, и Роджер невольно рассмеялся.

     - Ладно, - Мензис оттолкнулся от стола и встал.- Я провожу вас. Надеюсь, мы увидим Джема в понедельник, не так ли?

     - Он будет. В наручниках или без.

     Мензис рассмеялся.

     - Ну, ему не стоит беспокоиться. Поскольку дети, знающие гэльский, перевели другим, что он сказал, и он принял порку, не пикнув, все школьники теперь воспринимают его, как Робин Гуда или Билли Джека^[3].

     - О, боже.