Пассажирский лайнер -- прекрасное место для знакомств. Особенно тот, что направляется в курортную колонию.
Джойс коротал время в салоне -- курил кальян, слушал музыку, глядел на причудливые фентезийные галактики, проплывавшие за декоративными окнами. Девушка вошла и остановилась, оценивающе оглядывая публику. Людей немного: несколько пар, несколько подростков, скучающий астронавт, Джойс... Девушка пахла корицей, Джойс поднял взгляд на нее. Она была смугла и стройна, ее платье слеплено из лоскутов шелка и кружева...
Джойс назвался Винсентом, девушка назвалась Сьюзен. Она спросила:
--
Ты впервые летишь на Ивлем? - явно желая, чтобы он ответил: нет.
--
Нет, - ответил он. - Я уже повидал этот мирок.
--
Он ведь действительно красив, правда?
--
Ты влюбишься в него.
Она пересказала все, что слышала об Ивлеме: слухи, восторги, рекламные враки. Он сравнил Ивлем с десятком других колоний, где бывал. По всему выходило, что Ивлем лучше.
--
Какие планы на отдых? - спросила Сьюзен, ожидая, что планов не будет.
--
Не люблю загадывать наперед, - ответил Джойс, - доверяю тому, что пошлет мне судьба.
--
Ты давно был там?
--
В прошлой жизни.
--
Отдыхал?
--
Были дела поважнее.
Сьюзен походила на ту, кто любит мартини, и Джойс, не спрашивая, заказал ей мартини. Она поинтересовалась доверительным шепотом:
--
А правда, что на Ивлеме опасно? Там бывают террористы, да?
--
Давно уже не опасно. Колониальное Ведомство навело там порядок, - ответил Джойс, по разочарованной гримаске Сьюзен понял свою ошибку и тут же исправился: - Но это по-прежнему диковатое местечко. Ивлем лежит к югу от Суэца.
Сьюзен не поняла, он пояснил:
--
Говорят: джентльмен на севере от Суэца не отвечает за то, что сделал на юге от Суэца. В том смысле, что в суровом месте позволительны суровые поступки.
По громкой связи прозвучало какое-то объявление, они оба пропустили его мимо ушей. Сьюзен сказала, что опасность заводит ее. Джойс сказал: его не заводит то, к чему он слишком привык.
К ним подошел астронавт -- несуразно официальный, в кителе с именным беджиком. На поясе торчал в кобуре табельный лучемет -- бесполезный архаизм.
--
Сэр... мэм... прошу пройти в ваши каюты. Скоро мы выйдем из подпространства, это вызовет гравитационную турбуленцию.
Выйдя из посадочного модуля, пассажиры на добрую минуту замирали. Сходили с трапа -- и тут же погружались в будоражащее ощущение чужой планеты, будто одним-единственным шагом переносились в другой, сказочный мир.
Дело было не в силе тяжести Ивлема: хоть она и несколько выше земной, однако искусственная гравитация лайнера постепенно усиливалась в дни полета, и пассажиры едва заметили перемену. Дело и не в огромном, с апельсин размером, оранжевом солнце -- его свет придавал всему вокруг странный, но мягкий, даже приятный золотистый оттенок. Более всего поражал воздух, именно он был визитной карточкой планеты курортов, именно его, вдохнув хоть раз, не спутаешь ни с чем. Свежий и обволакивающе теплый, пахнущий морским бризом и тропическими пряностями, пьянящий и отрезвляющий одновременно, этот воздух не оставлял никаких сомнений: Метрополия осталась очень далеко.
Пассажиры глазели по сторонам, топтались на ворсистой искусственной траве летного поля, переахивались и перехихикивались, кто-то уже фотографировался на фоне молочной капли модуля. Сьюзен, задыхаясь от восторга, подобралась к Джойсу.
--
Здесь так!.. - выдохнула она. - Я и не представляла!.. Тебе-то не впервые, а я!..
И вот в этот момент Джойс впервые почувствовал слежку.
Он не сразу распознал позабытое чувство. Сперва ощутил лишь легкий зуд в затылке и отмахнулся от него. Затем внизу живота возникла прохлада, и вдруг остро захотелось оглянуться. "А ведь за мной следят!.." - ошеломленно подумал он и оглянулся. Там не было ровным счетом никого особенного: пестрая масса пассажиров все так же сползала с трапа, в проеме люка появились первые члены экипажа, вялые от жары. Джойс отчитал себя: что за глупость -- оглядываться? Во-первых, это выдает твое беспокойство, во-вторых, это бесполезно. Тот, кто следит, находится в десятках километров отсюда... если вообще кто-то следит. Чувства ведь иногда ошибаются, верно? Рассудим здраво: кто мог узнать о прибытии Джойса, тем более -- в первый же день? Если уж на то пошло, кто вообще мог узнать Джойса?
Он попытался прогнать тревогу. Ворчливая очередь к таможенным автоматам, сонные клерки паспортного контроля, пустая и мелодичная болтовня Сьюзен -- все понемногу отвлекало его. Они взяли такси и назвали роботу адреса отелей -- и выяснилось, что отель у них один и тот же. Сьюзен хихикнула, Джойс улыбнулся. "Неплохо бы, чтобы и номер был общий", - подумалось ему. Сьюзен розовела, и, видимо, ей думалось то же. Машина слетела с острова, занятого космопортом, и понеслась над водой, и океан развернулся вокруг -- лазурно-золотистая ткань со снежными барашками, с бесчисленными светлыми пятнами отмелей и островков... Он поцеловал Сьюзен, и они попеременно то целовались, то глядели восторженно в стекла, то целовались вновь... но подо всем этим продолжала ворочаться тревога.
Отель оказался разлапистым громадным строением с претензией на дворец -- такие встретишь только в колониях. Они поручили багаж роботам, и Сьюзен потребовала: купаться немедленно. Они плескались на мелководье, плавали к рифам, любовались рыбами и морскими ежами, валялись под пальмами, ели мороженое в баре, торчащем на сваях прямо из воды... Однако тревога все же не отступала, едва заметно щекотала Джойса вдоль хребта.
Они оказались в его номере, и Сьюзен пропела: "Мне просто не-об-хо-ди-мо в душ!" - и исчезла за пластиковой дверью, и внезапно Джойс понял, как устал от нее. Попытка заглушить тревогу была глупостью: следовало, напротив, прислушаться к смутному сигналу, распознать его смысл. Он погрузился в себя, полностью отдался органам чувств, растворился в ощущениях...
Тогда он услышал шаги за дверью. Едва различимые, они замерли на мгновение и возобновились - словно кто-то задержался у двери, затем двинулся дальше. Джойс отворил и выглянул в коридор. Никого уже не было: визитер успел свернуть на лестничную клетку. А у порога номера лежал конверт.
Джойс поднял, раскрыл. Развернул содержимое: всего один листок - распечатка старой новостной статьи. Шесть лет назад, тринадцатое октября. Джойс смял листок, едва увидев заглавие и фотографию. Осмотрелся, прошел вдоль коридора, выглянул на лестничный пролет: бронзовые перила, молочный мрамор, тишина. Вернулся в номер, запер дверь и вновь - теперь внимательнее - просмотрел распечатку.
Еще с полминуты Джойс потратил на то, чтобы заставить себя поверить. Слишком давно он отошел от дел - шесть лет, как никак.
В душе все так же журчала вода, Сьюзен напевала что-то. Сквозь матовое стекло смутно виднелся силуэт ее спины. Она - гражданка Метрополии, - возникла откуда-то мысль. Под ее диафрагмой сидит крохотный жучок; если дыхание Сьюзен остановится, в скорую тут же поступит вызов. А все же, это я познакомился с нею, или она со мной? Она проходила, я заговорил... Смотрела она на меня до того или нет? Специально ли прошла так близко? Ее парфюм, что притянул внимание, - случайно ли?.. Интуиция подсказывала, что Сьюзен ни при чем. Здравый смысл говорил о том же. Здравый смысл, впрочем, довольно легко обмануть, а вот интуицию... Так или иначе, теперь уж точно не до отдыха.
Джойс поспешно собрал вещи и вышел из номера.
Администратор на ресепшне старательно сдерживал улыбку и, похоже, от души развлекался, отвечая на вопросы Джойса. Как вы сказали, сэр? Кто-нибудь подозрительный? Ах, может, и не подозрительный? Мужчина или женщина? Ах, вы не знаете? У нас в отеле, сэр, бывает множество не подозрительных мужчин и женщин, да и подозрительные тоже встречаются. Наш отель, сэр, самый популярный в этой части побережья. Кто приезжал сегодня? Много кто, сэр, вы ведь знаете: прибыл лайнер из Метрополии.
- Может быть, обслуживающий персонал заметил кого-нибудь? На моем этаже, в коридоре, ровно десять минут назад.
- Нет, сэр, это никак невозможно, к сожалению. Коридоры убирают роботы, заказы в номера доставляют роботы. Роботы не записывают в память то, что видят на этажах и в номерах. Никто из постояльцев не хочет, чтобы его снимали на видео, вы меня понимаете, сэр?
Джойс замялся.
- Видите ли, некто оставил под моей дверью конверт, и я хотел бы знать...
- Конверт, сэр? Что за конверт? Там было нечто оскорбительное? Как печально это слышать!.. - администратор, наконец, сумел подавить улыбку и изобразил сочувственную гримасу.
- Ладно, забудьте. Помогите мне в другом: я хочу взять машину напрокат. И еще: мне нужна полная адресная книга Ивлема.
* * *
Джойсу повезло: он нашел адреса первых двух из четверых нужных ему людей.
Он посадил кар на стоянке, окруженной пальмами, по аллейке прошел к дому. Обширный сад окружал особняк. Орали павлины, журчали фонтанчики, мартышка-летяга перепорхнула аллею прямо над головой Джойса. От запаха тропических цветов воздух был сладким и тяжелым. Дом оказался пафосной виллой нео-романского стиля: два этажа, балюстрады, дорийские колонны. Неслабое жилище для отставника.
Хозяин восседал в шезлонге в беседке справа от аллеи, распахнутая гавайка выставляла напоказ пивное брюшко и волосатую грудь. Он окликнул Джойса с дружелюбным равнодушием:
- С чем пожаловали в мою скромную усадьбу, сэр?
Джойс приблизился и сообщил:
- Меня зовут Винсент Шерман.
- Что ж, будем знакомы, - хозяин пожал плечами. - Я - Альварадо. Ну, вы знаете, раз уж приехали.
Джойс вглядывался в его лицо. Раздался, постарел... Да, постарел: щеки пообвисли, морщины на лбу - глубокие, уже рытвины, а не морщины. Но узнаваем: все тот же нос картошкой, обманчиво добродушные карие глаза. От пластики, значит, отказался. Уйдя в отставку, сохранил внешность - смело... И ни тени удивления на лице, ни нотки тревоги, лишь легкое любопытство. Не узнает, стало быть. Просто не узнает? Умело не узнает?
- Меня зовут Винсент Шерман, - повторил Джойс и протянул хозяину раскрытый паспорт.
- Да, здесь так и написано, - брови хозяина приподнялись. - Ваше имя должно мне что-то сказать?
- А, по-вашему, не должно?
Хозяин подался вперед.
- Вы ведете к тому, что и ваше лицо должно быть мне знакомо?
- Нет. Вы его никогда не видели.
- Но ваше имя я слышал?
- Возможно, и не слышали.
- Мы с вами встречались прежде?
- Не факт.
Альварадо поднялся.
- Послушайте-ка, мистер. Я никак не уловлю, к чему вы клоните. Если хотите, чтобы я вас понял, выражайтесь яснее. А не хотите - проваливайте.
Глаза его сужены, голос подрагивает: он раздражен, но не испуган, не встревожен. Весьма натурально. Однако, нужна еще одна проверка. Джойс вынул распечатку из конверта и развернул перед носом хозяина.
- Пассажирский лайнер "Сиракузы" захвачен экстремистами Ивлема... - прочел заголовок Альварадо и исказился в лице. Все проступило на нем: испуг, потрясение, ярость. Вот теперь-то он прекрасно понимал, о чем речь.
Альварадо протянул руку к гостю и рывком раскрыл ладонь. Воздух перед нею завибрировал, подернулся маревом.
- Ты знаешь, что это?
- У меня стоит медицинская втулка, - предупредил Джойс. - Если вдруг что, полиция за секунду узнает, что я умер на твоей лужайке.
- Ты не в Метрополии, - холодно отрезал хозяин. - Здесь мой дом - моя крепость. Убирайся.
* * *
Кар скользил по трассе. Вырастали и тут же исчезали из виду причудливые здания отелей, буйной зеленью вспыхивали рощи, искрилось барашками море, когда кар перемахивал с острова на остров. Этот Ивлем - уютное местечко, что ни говори: огромный архипелаг, рассыпанный по океану вдоль всего экватора; множество клочков суши в тропической утопии: крупных, малых, крохотных, вмещающих мегаполис или единственную хижину - на любой вкус. Недаром Джойсу захотелось вернуться сюда.
Впрочем, сейчас ему было не до красот. Ощущение слежки усилилось, сделалось неотступным и давящим: чувство шагов за спиной, взгляда, сверлящего затылок. Несколько раз он даже взглянул на задний экран, и там - разумеется! - всякий раз оказывались машины. Еще бы им не быть - одна из центральных трасс. Джойс одернул себя. Что за бред - оглядываться, прислушиваться, смотреть в зеркала! Ты ни за что не заметишь слежки. Слежка - это тебе не хмурые парни в черной тачке. Это - жучок-пылинка на стенке твоего легкого, это - жирное пятно на одежде, между молекулами которого распределен передатчик, это - спутник на стационарной орбите...
Правильно было бы, совсем правильно, завтра же убраться с планеты. Сесть в первый же рейсовый лайнер -- куда угодно -- и исчезнуть.
Однако очень уж претило ему улетать, унося с собой тревожную загадку. Кто, откуда, как узнал о его прошлом? Зачем следит, чего хочет?.. Покинь Ивлем -- и не узнаешь уже ничего. Отсюда, так или иначе, отсюда тянется ниточка. Только здесь ее можно проследить.
Именно это Джойс и намеревался проделать.
В админздании порта Джойса встретили приветливо: клерки любого доминиона встретят посетителя приветливо, едва заметив правильные черты лица и светлую кожу уроженца Метрополии. Впрочем, столь же вежливо его и отшили. Вы ищете шефа службы безопасности? О, к сожалению, он весьма занят. Через несколько минут вас примет дежурный инспектор и ответит на все ваши вопросы.
- Мне нужно поговорить лично с Мэтью Перри, начальником службы безопасности, - спокойно повторил Джойс. - Передайте ему, что я располагаю информацией о "Сиракузах".
Он уселся в приемной и принялся ждать, уверенный, что ожидание будет недолгим. Джойс смутно помнил Мэтью: шесть лет назад тот был мелкой деталькой в механизме портовой безопасности... и уже тогда был пуглив и подозрителен. Мэтью не вытерпит неизвестности, захочет выяснить все сразу же.
Джойс не ошибся: шеф безопасности вышел к нему спустя четыре минуты -- высокий, невротически худой, руки болтаются в рукавах форменной рубахи, как кости повешенного.
--
Кто вы? Откуда? - тут же начал он, не тратя времени на приветствие.
Джойс протянул ему свой паспорт с золоченым хищным гербом.
--
Винсент Шерман, гражданин Метрополии... Мне незнакомо ваше имя.
--
Правда?.. - Джойс прищурился, глядя в лицо чиновнику. Тот пропустил вопрос мимо ушей.
--
Вы сказали, что знаете нечто о "Сиракузах". Выкладывайте.
--
Что, прямо здесь? - Джойс ухмыльнулся, обводя взглядом стены приемной, несомненно, напичканные жучками.
--
Нет... Пройдемте в кабинет.
--
И там, в вашем кабинете, я выскажу вслух то, что знаю о "Сиракузах"? - Джойс приподнял бровь.
Мэтью Перри нервно огляделся, поморщился.
--
Ладно, идемте на улицу.
Они вышли на паркинг, и Джойс указал на свой кар. Когда уселись в кабину, он включил тонировку стекол и снова внимательно поглядел на Перри, ожидая. Шеф портовой безопасности вынул из глаз контактные линзы, снял с шеи прозрачную мембрану, еще одну -- из-за правого уха. Все уложил в чехольчик, закрыл, спрятал в "бардачок".
--
Давайте, говорите уже!
--
О чем?
--
Вы издеваетесь? О "Сиракузах", черт! Что вы знаете о них?
К этому моменту Джойс уже был уверен, что нервный чинуша ничего не знает о слежке, как и Альварадо. Давно забытое название "Сиракузы" обрушилось на Перри только что с оглушающей внезапностью, и шок читался в каждом его жесте, в каждой морщинке на лице. Джойс мог бы сейчас оставить его в покое и отправляться дальше... вот только он понятия не имел, куда это - "дальше". Координат двух оставшихся людей он найти не смог.
Джойс заговорил:
--
Тринадцатого октября шесть лет назад пассажирский лайнер "Сиракузы" отправился в рейс из порта Ивлем-Браво в порт Медина, Земля. Он был захвачен ивлемскими сепаратистами еще до ухода в подпространство. Каким-то образом им удалось протащить на борт несколько активных имплантов в своих телах и около литра взрывчатки в багаже. Террористы заявили, что будут удерживать пассажиров и экипаж в заложниках до тех пор, пока Метрополия не выполнит какие-то там их требования...
Мэтью Перри нетерпеливо взмахнул рукой.
--
Это известно всем, переходите к сути!
--
Впрочем, требования, как выяснилось, нужны были лишь чтобы выиграть время, - невозмутимо продолжил Джойс. - Террористы изучили посадочные списки и убедились, что среди ста двадцати пассажиров нет ни одного ивлемца, все до единого - граждане Метрополии. Тогда преступники надели скафандры, заминировали секционные переборки звездолета и подорвали их. Салон оказался разгерметизирован, сотня с лишним человек задохнулись в вакууме. Чудовищное варварство! Возмущению общественности не было предела, Сенат тут же поручил Колониальному Ведомству ввести на Ивлем войска. Тропический рай сделался вотчиной Ведомства.
--
Черт вас дери! - вскипел Мэтью Перри. - К чему вы ведете?
--
Вы руководили предполетной проверкой безопасности этого рейса.
Джойс подмигнул и даже улыбнулся. Нечасто увидишь воочию, как с лица человека за секунду сходит краска.
--
Вы руководили проверкой "Сиракуз", - продолжил Джойс, - и почему-то не были уволены, смогли дослужиться до шефа безопасности всего порта, и, что самое странное, остались в живых. Есть лишь одно объяснение этому удивительному стечению фактов: вы нужны кому-то в Колониальном Ведомстве. Вы -- чья-то марионетка или чей-то информатор. Так вот, я хочу повидать кукловода.
- Ээээ... Сейчас, я... - чиновник заколебался, - мне нужно позвонить...
Он поднял руку и потянулся к браслету на запястье. Джойс ухватил его за предплечье и вогнал в сгиб локтя длинную булавку. Правая рука чиновника повисла плетью. Прежде, чем он успел опомниться, Джойс проделал то же самое с левой.
--
В локтевом суставе находится нервный узел. С его помощью можно парализовать всю руку ниже локтя. А теперь скажите, как связаться с вашим покровителем.
* * *
Джойс не строил иллюзий, что ему удастся застать врасплох кадрового офицера Колониального Ведомства. Он и не пытался. Выбрал местом встречи обычный бар на набережной, расположился за столом в одном из шалашиков, заказал сендвич, выпил миангового фреша. Мэтью Перри сидел рядом, сложив парализованные конечности на коленях, молчал. Теоретически, он мог бы попытаться выдернуть булавку зубами. Тогда Джойс вогнал бы ему еще одну под скулу и лишил бы подвижности челюсть.
Рыжее солнце наконец-то надумалось зайти и подкатилось к горизонту. Бесконечный тридцатичасовый ивлемский день близился к концу. В баре царил блаженный приморский покой -- тот самый, который состоит из шелеста волн, музыки регги, долгожданной прохлады, уютного электрического света. В какой-то момент Джойс поддался этой безмятежности, почувствовал себя полноценным ленивым курортником -- из тех, что ходят в гавайках, расстегнутых на брюхе, и пьют коктейли через трубочку безумной формы...
Тот, кого ждал Джойс, тоже на удивление гармонично вписался в атмосферу покоя. Мужчина в шортах и тенниске с логотипом страйкбольного клуба вошел вразвалочку, комфортно уселся, махнул официанту, взял кокосовой настойки. Поприветствовал Джойса непринужденно и тепло, как давнего приятеля, искренне улыбнулся. Его расслабленность выдавала грозный многолетний опыт.
--
Я так полагаю, - обратился он к Джойсу, - это с вами мне предстоит приятная беседа нынешним вечером?
Джойс кивнул.
--
Не отпустить ли нам, в таком случае, нашего друга Мэтью, коль скоро он уже познакомил нас?
--
Не стоит. Дело касается и его.
--
Тогда неплохо бы расколдовать ему руки, а то больно уж похож на Будду -- скоро на него молиться начнут.
Против воли Джойс улыбнулся.
--
И этого не стоит.
--
Ну, нет -- так нет, - офицер пожал плечами и приложился к рюмке. - Как дела в Метрополии? Пошумнее чем у нас, а? Все суета, суматоха?
--
Я бы, с вашего позволения, перешел прямо к делу.
--
Х-хе, сразу видно, что вы с Земли! Так торопитесь... Вы же видите: сейчас вечер, а торопиться вечером -- все равно что курить газету вместо сигары...
--
Что же думать... давняя и грустная история. Да, у ивлемцев всегда были разногласия с Колониальным Ведомством. Да, конечно, свободолюбие -- благородная черта, украшающая душу. Но метод, избранный ими... Ох-ох. Несчастные пассажиры...
--
А что вы, как страж закона, можете сказать о виновниках этого злодейства?
Офицер хлебнул еще.
--
Такой масштабный и спланированный теракт под силу лишь крупной, слаженной группировке. Было бы сложно вывести их на чистую воду, но Сенат вовремя ввел чрезвычайное положение. Пришли колониальные войска, был введен комендантский час, массовые проверки... Порядку сразу прибавилось, вот что я вам скажу. Вскоре взяли одного из ивлемских сепаратистов, затем другого, они выдали всю сеть... За месяц -- несколько сотен арестов. К сожалению, далеко не всех удалось взять живыми. Непосредственные исполнители теракта были убиты при попытке сопротивления. Но, так или иначе, справедливость восторжествовала, верно?
Джойс с искренним уважением слушал этого человека, смотрел ему в лицо. Ни единой нотки фальши, ни тени сомнения!.. Подумать только.
--
Глубоко сожалею, - сказал Джойс, - но, мне кажется, вы немного ошибаетесь. Четверо из тех, кто организовал захват "Сиракуз", живы до сих пор.
--
Неужели?.. - от удивления офицер приоткрыл рот.
--
Один из них служил тогда комиссаром полиции Ивлема-Браво, он обеспечивал пост-прикрытие операции. Его зовут Альварадо, он в отставке, живет на собственной вилле. Другой -- Мэтью Перри, сотрудник безопасности космопорта, сидит слева от меня.
При этих словах Мэтью дернулся, Джойс на всякий случай положил руку ему на загривок, и продолжил:
--
Третьего террориста звали просто Рыжим, он непосредственно участвовал в захвате "Сиракуз". Я уверен, что он сменил имя, внешность, папиллярные сетки на пальцах и радужки глаз. Однако, я также уверен, что вы хорошо знаете, где он сейчас и как зовется. Вы все эти годы отслеживали перемещения названных выше людей, поскольку четвертый из выживших организаторов теракта -- это вы, офицер Уильям Холланд. Вы были лучшим вербовщиком Колониального Ведомства на Ивлеме, и полагаю, таковым остались.
Холланд выдержал паузу. Очевидно, он прикидывал шансы. В роговицу глаза Холланда вживлен и-сканер -- Джойс хорошо знает это устройство, сам когда-то носил такое. И-сканер видит тактические импланты в чужом теле. В Джойсе нет имплантов - все удалили перед выходом в отставку. Холланд видит, что их нет, и не верит сканеру. Он думает: маскировка высшего уровня, импланты-невидимки. Он думает: черт его знает, что там зашито... Он думает: рулетка, чет-нечет.
Джойс помолчал, дал Холланду время прокрутить в голове все это.
Наконец, офицер Ведомства предложил:
--
Не желаете ли совершить небольшую прогулку?
--
Всегда любил вечерние прогулки.
* * *
Уже затемно они добрались на место. Холланд, управлявший каром, сделал круг, позволяя Джойсу рассмотреть пункт назначения. Это был плавучий ангар, заякоренный на мелководье, в километре от ближайшего острова. Его сводчатая полупрозрачная крыша мерцала изнутри зеленоватым свечением.
Офицер посадил кар на пустынную парковочную площадку и вошел в незапертые ворота ангара. За ним последовал Мэтью Перри, последним -- Джойс. Войдя в ангар, он замер от неожиданности: здание не имело пола. Его заменяла гладкая, как зеркало, поверхность моря, сияющая зеленым светом, что поднимался со дна. Узкие мостки пересекали ангар и расчерчивали воду на квадраты. В каждом квадрате застыли ровными рядами поплавки.
--
Это ферма какая-то?.. - предположил Джойс, отчего-то холодея.
--
Вроде того, - кивнул Холланд. - Идемте, покажу вам нечто небезынтересное.
Они прошли по мосткам вглубь строения, пересекли одну заводь, вторую, третью. Вода поражала неподвижностью. Стены ангара отсекали волны и ветер, так что внутри поверхность моря казалась твердой, как хрусталь. Поплавки замерли, будто впаянные в нее.
--
Вот здесь, - сказал офицер и указал лучом фонарика на один из поплавков. В пятне света Джойс увидел фотографию.
--
Ивлем -- царство океанов. Здесь принято предавать усопших морю, - пояснил Холланд. - Однако, люди так же сентиментальны и склонны к ностальгии, как везде. Они так жаждут оставить по себе хоть какой-то след... пускай лишь поплавок на воде. Вот под этим, например, покоится некто Рыжий -- наемник и террорист. Вы можете узнать его на фото - оно достаточно отчетливо, как видите.
Джойс подступил поближе, чтобы рассмотреть фото, и оказался теперь в двух шагах от Холланда.
--
Зачем вы показываете мне эту могилу?
--
Видите ли, сэр... Вы назвали четверых террористов, но был и пятый, его вы обошли вниманием. Операция была крайне важна, Метрополия не могла полностью довериться местной агентуре и прислала своего проверенного человека. Его звали Джойс, он был специальным агентом Ведомства. Именно он руководил всей операцией, в том числе -- на борту "Сиракуз". Конечно, по возвращении домой на него надели новую личность -- строжайшая секретность, государственная тайна, все такое... Однако та скромность, с которой вы не упомянули себя в списке имен, выдает вас, агент Джойс.
Джойс выдохнул.
--
Как вы сумели встретить меня? Как опознали?
--
О чем вы, агент?
--
За мной следили, едва я сошел с корабля. В отеле подкинули эту распечатку. Вели меня от порта до отеля, затем до виллы Альварадо, затем назад в космопорт. Зачем вы это? Шантаж? Хотите денег? Новое звание? Учтите: я в отставке, уже давно ничего не решаю.
Впервые на лице офицера Холланда отразилось нечто истинное: недоумение.
--
Какая слежка, Джойс? Утром я понятия не имел, что вы здесь. Я понял, кто вы, только вечером, в баре. А заподозрил о вашем прибытии лишь за пару часов до того -- когда вы убили Альварадо.
--
Альварадо убит?..
От удивления мышцы Джойса расслабились на секунду, и Холланд заметил это. Он щелкнул пальцами обеих ладоней. Две искры впились в живот Джойса, судорога скрутила его, бросила на пол. Офицер Ведомства шагнул к нему и методично всадил в лежащего еще дюжину разрядов.
Мэтью Перри бросился бежать. Он почти успел достичь ворот, когда Холланд отвлекся от экзекуции и метнул ему в спину резонансный импульс. Ударная волна разрушила скелет, смятая кукла плюхнулась в воду, встревожено заколыхались поплавки.
Холланд тут же перевел взгляд на Джойса. Тот более не представлял опасности - сознание с трудом удерживалось в его теле.
- Как же вы неловко... - проговорил Холланд едва ли не с сочувствием. - Я не ожидал, что справлюсь с вами. И уж точно не думал, что выйду таким... неповрежденным. Вы, Джойс, слишком рано засветились. Нас ведь оставалось только четверо - исполнителей, - и я все ждал: когда же Метрополия надумается нас зачистить? И вдруг: Альварадо застрелен. А спустя час мне звонит Мэтью с аварийного номера... С тем же успехом вы могли мне вызов на дуэль прислать.
- Не зачистка... не убивал... - попытался прохрипеть Джойс, но дыхания не хватало.
- А потом отчего-то медлили. Вы упустили все моменты для атаки, их было у вас минимум четыре. Несли чушь о слежке... Не было никакой слежки, вы сами себя выдали, агент.
Краем глаза Джойс различил фигуру человека, входящего в ворота. Он скосил туда взгляд, и Холланд заметил движение его зрачков.
- Какой наивный трюк! Думаете, я отвернусь?..
Вдруг офицер Ведомства замолк, мешковато осел на пол.
Тот, новый, неторопливо подошел к лежащему Джойсу. На нем была форма пилота гражданского флота, в руке - табельный лучемет астронавта, громоздкий архаизм.
- Верно. Я попросил тебя вернуться в каюту, когда мы выходили из прыжка. Но ты видел меня и раньше, хоть и не запомнил... Этак шестью годами раньше.
- "Сиракузы"?..
Пилот присел на корточки возле Джойса, заговорил устало, через силу:
- Как я понял, вам недостаточно было перебить сотню человек и обвинить ивлемских патриотов. Вам нужно было сделать это наглядно, зрелищно. Чтобы кадры попали в новости, чтобы Сенат не колебался и в тот же день разрешил ввод войск, чтобы любая мысль о независимости Ивлема отныне попахивала трупами, раздутыми от вакуума. Чтобы еще одна планета попала в лапы Колониального Ведомства. И вы сделали так, что "Сиракузы" вернулись на планету - прямо к ненасытным объективам газетчиков. Для этого вы оставили в живых троих астронавтов, они привели к Ивлему этот летающий склеп... Я был одним из них.
- Ты... следил?
- А кто же?.. - пилот невесело усмехнулся. - Это было забавно. Я весь день ездил за тобою следом, и ты так и не заметил. В твоей голове не укладывалась мысль, что слежку может вести один обычный человек в арендованной тачке. Признаться, сперва я хотел убить тебя еще утром... Потом возникла идея получше. Ты мог привести меня ко всем своим... как их и назвать-то?.. коллегам? И ты привел. Достаточно было подбросить наживку в конверте.
Ниже шеи агент Джойс не ощущал тела, однако рассудок был ясным. Он осознавал свое сокрушительное поражение, понимал все... кроме одной детали.
- Как ты узнал меня? Лицо, тембр голоса... цвет глаз, волос... все теперь другое!
- Помнишь, ты сказал вчера: "Джентльмен на севере от Суэца не отвечает за то, что сделал на юге от Суэца". Я слышал эту поговорку и тогда, на "Сиракузах". Уж поверь, она хорошо запомнилась мне: в следующую минуту ты подорвал заряды. В принципе, любой может ввернуть поговорку... Но ты имел глупость оба раза произнести ее с ошибкой.
- С ошибкой?..
- Британские колонии находились на востоке от Суэца, не на юге. Сама Британия, соответственно, на западе. Отсюда и поговорка, и название книги Моэма... Север и юг - это, видишь ли, твоя персональная находка.
Астронавт встал и нацелил оружие.
- Впрочем, если уж говорить по сути, то я соглашусь с тобой. Мы находимся, так сказать, на востоке от Суэца. И моя совесть не будет волноваться о том, что я сейчас сделаю.