Аннотация: О том, как Фингон Отважный женился на Лутиэнь...
Среброволосый эльф отложил флейту и задумчиво взглянул на свою ученицу.
- Вы прекрасно играете, принцесса, - мягко попенял он, - но в вашей игре нет благолепия. Ваша флейта звучит так, словно вы подаете сигнал к атаке. Это означает, что ваш дух неспокоен.
- Потому что я страдаю от несправедливости, - сказала Лутиэнь полушутливо, полусерьезно, - меня не пускают на праздник. Артанис говорит, что такого веселья никогда не бывало в Менегроте. Она едет - и туда же прибудут ее братья. Вполне подходящая свита для дочери Тингола. Ангрод рассказывал, что нолдор будут показывать свое умение владеть оружием. Состязания! В стрельбе из лука! Поединки на мечах! Пение у костров! И никакой церемонности!
Флейтист развел руками.
- Я не могу даже предположить, - отозвался он после долгого раздумья, - откуда у вас эти привычки и желания даже не синдарского - нолдорского мальчишки. Состязания в бряцании оружием! Это же неприлично! Состязаться можно только в изящных искусствах да еще в музыке. Мне кажется, что на вас дурно влияет новоявленная кузина, которая не расстается с мечом и вскружила головы всем эльфам нашего леса. Потому я считаю необходимым сообщить вашему отцу о том, что госпожа Артанис и ее братья - весьма неподходящая для вас компания.
Нежное личико синдарской принцессы стало грозным.
- Если ты это сделаешь, - прошипела девушка, - то нашей дружбе конец, милый мой Даэрон! Ты же все испортишь - я почти уговорила мать, чтобы она уговорила отца.
Лутиэнь сорвалась было с места, но, услышав голоса придворных дам, приняла безмятежный вид и плавно заскользила к выходу из беседки.
Выйдя, и прошествовав с неземной грацией за поворот аллеи мимо восхищенных дам, Лутиэнь забросила косы за спину и понеслась бегом, по мальчишески размахивая руками. Она обежала изящный каменный домик, предназначенный для гостей и ворвалась во двор, посреди которого тихо журчал небольшой фонтанчик.
На мраморных плитах двора упражнялась с мечом высокая светловолосая девушка в мужской одежде. Увидев Лутиэнь, которая мчалась, подобрав платье и перепрыгивая через лужи, оставшиеся после недавнего дождя, девушка засмеялась и крикнула:
- Переодевайся - и сюда. Я покажу тебе новый прием, которому выучилась от кузена Майтимо!
К счастью Даэрон не мог видеть свою воспитанницу в неприличном убранстве, состоящем из штанов и рубашки, перехваченной в талии поясом. Лутиэнь вовсю размахивала устрашающего вида холодным оружием, повинуясь командам родственницы. И это ей нравилось явно больше, чем игра на флейте.
- Отлично, - сказала наконец Артанис, - у тебя дар... Это сложный прием - наш Рыжий научился ему раньше, чем потерял руку. Теперь он отдает много сил его усовершенствованию. Противник ведь очень часто не ждет нападения слева... Кстати - на Мерет Адертад ты сможешь поучиться у самого Руссандола.
- Навряд ли меня отпустят, - вздохнула принцесса, - этот несносный Даэрон. Я имела неосторожность довериться ему.
- Но Даэрон ведь едет, - удивилась Артанис, - вот он бы тебя и сопровождал. Жаль будет, если ты останешься. Менегрот прекрасен, не спорю - но не увидеть иных мест... Слишком печально. К тому же Белерианд теперь безопасен как тирионский парк. За это ручается король Финголфин и наши воины.
- А старший сын короля нолдор будет на празднике? - спросила Лутиэнь. - Я столько слышала от Финдарато о его подвиге и спасении родича Маэдроса. Пробраться почти в логово к Морготу! Невероятно! Впрочем - я тоже смогла бы. Ради друга.
- Или ради возлюбленного?- улыбнулась Артанис, - Хотя наши мужчины не зовут на помощь прекрасных дев. Они предпочитают мечи и луки. Фингон конечно будет, не сомневайся. Если бы ты поехала с нами, я бы вас познакомила. Вы чем-то похожи - он такой же темноволосый и такой же отчаянный, как и ты.
- Это правда, что он безумно отважен? - спросила Лутиэнь с интересом.
- Отважен, но не безумен, - рассмеялась ее кузина, - безумцы живут на Химринге. В них тоже есть своя прелесть - но боюсь, что сыновья Феанора покажутся грубоватыми утонченной синдарской деве. А Фингон... Он похож на клинок нолдорской работы, если ты понимаешь, о чем я...
- "И огонь души просвечивает сквозь меч", - сказала Лутиэнь задумчиво, - да, я понимаю...
***
Тропинкой, которая вела к озеру Иврин, уверенно шагал темноволосый юноша-синда. Он не боялся заблудиться - эльфы в лесу не плутают. Не боялся он так же и встретиться с опасностью - ибо был убежден в ее отсутствии.
По тропинке несколько дней назад прошло и проехало верхами довольно много эльдар. Где-то там впереди ехала госпожа Артанис в окружении братьев. Синда улыбнулся своим воспоминаниям - братья-Арфинги ему нравились.
Была весна - в разгаре цветения. Юноша потянулся к ветке дикой вишни и осторожно стряхнул цветы себе на волосы, заплетенные по походному в одну толстую косу.
Лай собак заставил синда насторожиться. Затем он приметил между деревьев нескольких эльфов верхами и поспешил укрыться за деревом.
Прямо в ноги притихшему юноше вдруг ударился серый комок. Синда наклонился и подхватил зайчонка на руки. Заяц смешно дергал носом, и эльф ласково погладил зверушку.
- О, эти подданные короля Тингола! Я вижу - им не нужны луки и стрелы, они справятся и так! - весело крикнул рыжеволосый охотник, который держал копье в левой руке. - эй, приятель, где ты научился ловить зайцев на бегу?
Синда резко поднял голову, и нежное его лицо залилось гневным румянцем.
- Мой друг, - сказал второй охотник, который как раз подъехал поближе, - всего лишь хотел сказать, что нет ничего лучше полеванья без пролития крови. Вы идете на праздник, меллон?
- Д-да, - отозвался синда слегка запинаясь, и все еще прижимая к груди зайца, - к озеру Иврин. Я отстал от... от своих родственников, и поэтому...
Второй из охотников, не церемонясь, похлопал по крупу своего коня:
- Забирайся, меллон - сказал, переходя на дружественный тон, - Давай зайчонка - мы посадим его в сумку. Тебя как зовут?
- Гилдин, - ответил синда растерянно.
- Звезда молчания, - засмеялся рыжеволосый, - "О чем умолчала звезда - о свете, который таила во мгле". Может сядешь ко мне... меллон? И ветер останется позади.
Синда втянул голову в плечи и молча влез на коня позади второго охотника. Тот был темноволос и от его одежды исходил запах горьких степных трав.
Кони шли мерным плавным бегом, свита обоих лордов-охотников приотстала. Гилдин приник щекой к спине своего сотоварища и задремал.
- Финдекано, - тихо сказал на квенья рыжеволосый, - твой отец говорил вчера что-то о пропавшей синдарской принцессе...
- Да, девушка бежала из Дориата, - отозвался ее спутник, - Артанис рассказала, что ее не пускали на праздник.
- О, жестоко... - Засмеялся рыжий, - не дать деве возможности потанцевать и пострелять из лука. Но я слышал, что дядюшка велел ее разыскать и доставить к Завесе.
Темноволосый не ответил, прислушиваясь к ровному дыханию Гилдина.
- Я думаю, - сказал он наконец, - что нашему новому другу будет уютно среди моих лучников. Они нелюбопытны, и умеют блюсти тайны. А отец... Думаю, что он не будет слишком гневаться - в конце концов это не его забота, а король Эльвэ даже не соизволил посетить праздник, устроенный сыном старого друга...
- Будем считать, что вместе с рукой я потерял и зрение и слух, - хмыкнул рыжий лорд, - Финдекано, она действительно прекрасна. Я бы с удовольствием сложил бы для нее пару песен, если бы не...
- Право выбора за девой, - мягко отозвался Финдекано, - изволь...
- О, эта дева уже сделала свой выбор, - тихо сказал его друг, - я почувствовал. Иначе - она села бы на моего коня.
***
Праздник закончился, но синда Гилдин не спешил в обратный путь.
Его новый друг был очень мил и обходителен - он водил Гилдина на все состязания, подарил ему нолдорский лук и легкий клинок валинорской работы, показывал, какие танцы танцуют в Валиноре, играл на арфе и пел песни о готовности к славным битвам. Лорд с пониманием относился к тому, что Гилдин старается держаться подальше от Даэрона, Маблунга и их синдарской свиты и старался не показывать гостя своему отцу.
Но, когда настало время расставания, ни Фингон, ни Гилдин не смогли разнять рук. В конце концов они порешили на том, что путешественнику из Дориата нужно посмотреть и на Дор-Ломин. Фингон назначил синда своим оруженосцем - и Гилдин, хотя и происходил из знатного рода, вовсе тому не противился. Ну а дружинники Фингона обменивались таинственными улыбками и шептались о чем-то так тихо, что даже сами себя не слышали.
Принцессу Лутиэнь тем временем искали по всему Белерианду - но только не у озера Иврин. Виной тому был лорд Маэдрос, который рассказал нескольким эльдар о том, что его брат, красавец Келегорм, потому не был на празднике Единения, что похитил - разумеется с согласия девы - некую красавицу и увез ее то ли в Химлад, то ли в Таргелион, то ли в леса Оссирианда. Эти слухи чуть было не нарушили это самое единение эльфийских народов - Тингол, утомившись бесплодными поисками, обьявил Химрингу войну.
Руссандол встретил гневного Эльвэ с распростертыми обьятиями и торжественно поклялся, что произошла ошибка. Дева оказалась возлюбленной его другого брата - певца Маглора, а лорд Келегорм не покидал своей крепости в Аглоне все время праздника Единения и жениться покамест не собирался. Вместо боевых действий на двор крепости выкатили бочонки с вином, пили десять дней а потом торжественно проводили несостоявшихся врагов к Завесе.
А что же госпожа Мелиан - спросите вы? Ее странное молчание удивляло всех - и Тингола, и Даэрона и придворных дам. Леди выглядела грустной, но не обеспокоенной. Она пыталась расспросить Артанис - но не о дочери, а о том, как нолдор покинули Валинор. А когда до Тингола дошли определенные слухи, всеми силами старалась смягчить его гнев. Под влиянием супруги Тингол хоть и запретил квэнья в порыве бешенства, но на следующий день запрет свой отменил, мотивируя это тем, что такой сложный язык все равно ни один синда не выучит.
Короля же Финголфина беспокоили иные слухи, довольно странного свойства. И он решил посетить Дор-Ломин.
Любимый сын встретил отца-короля со всеми положенными почестями. За ужином Финголфин начал расспрашивать принца о его оруженосце из синдарских лучников, который славился красотой и отвагой одновременно. Оруженосец этот принимал участие в рейдах конницы Фингона и был любимцем отряда - во всяком случае любой воин был готов пожертвовать собой, чтобы заслонить синда от опасности.
- О, Гилдин уже давно не ходит в рейды, - улыбнулся Фингон, - сейчас он отдыхает после... После болезни.
- Ну а взглянуть на него можно? - настаивал заинтригованный король нолдор, - или он так слаб, что не в состоянии...
Сквозь открытое окно из сада донеслось пение. Женский голос пел о любви, пел с такой силой и страстью, что слезы выступили на глазах у всех присутствующих в зале.
- Невероятно, - сказал король, вытирая глаза, - Тинувиэль... Соловей не поет лучше. Но кто это, сын мой? Я не припомню такой певицы среди твоих приближенных.
Фингон поманил за собой отца, и они спустились с терассы к беседке, оплетенной виноградной лозой. Там, в уютной тени, сидела у колыбели эльфийка-синдэ. Она была так прекрасна, что нолдиэ ее свиты терялись в ее сиянии как звездочки в солнечных лучах.
- Не надо обьяснять, - прошептал Финголфин, - пропавшая дочь Тингола... А я-то грешил на Туркафинвэ. Догадываюсь, однако, кто тебе помогал заморочить голову бедняге Эльвэ. Но как же нам выйти из этой ситуации без потерь и сражений со взбешенным отцом красавицы?
- Заходите же, Ваше Величество, - нежно сказала Лутиэнь, подняв голову от колыбельки, - ваш внук готов приветствовать вас. А после я передам вам приглашение от моей матери посетить Дориат. Мама очень хочет повидать нас всех.
После того, как малыш Эрейнион получил свою порцию восторгов, Лутиэнь обьяснила причину такой уступчивости госпожи майэ:
- Маме было видение при моем рождении, что у меня будет очень странный брак, который станет причиной гибели моего отца и всего Дориата. Брак этот будто бы предопределен судьбою, поэтому мама волновалась, но кто в силах сражаться с предопределением?. А потому, когда она узнала, что я вышла замуж за обычного эльфа, хотя и отважнейшего из эльдар...
Финголфин с Фингоном переглянулись.
"Неужели бедной девочке было предназначено стать супругой какого-то темного майя?" - подумал король нолдор, - в таком случае мой сын спас ее от большой беды. И не только ее."
А Фингон улыбнулся, потому что уверен был в своей отваге. И в отваге своей "молчаливой звезды", чья тайна наконец-то была раскрыта.