Noer : другие произведения.

Королева гномов (название рабочее пока)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Читать это не следует никому!
    Но если неймется, аннотация (хотя я предупреждал):
    Балуясь магией, стоило бы сперва выяснить, какой именно. Иначе можно ненароком ополчить против себя богов и попасть под каток судьбы. Однако даже слабому смертному не захочется быть пешкой в чьей-то игре.
Карта Среднего мира - кликни, чтобы увеличить [Noer]
  0. Пролог
  
  Перевалило за полдень. Солнце начало спускаться к горизонту, обозначив на дороге тени двух конных.
  - Далеко еще? - пробасил здоровенный детина на вороной кобыле, нетерпеливо поигрывая буграми мышц на обнаженном торсе.
  - Спокойно, кузнец. Почти приехали, - ответил его спутник, тощий невзрачный канцелярист в сером камзоле, и свернул с тракта на узкую тропку.
  - Бриар, сто золотых вперед, так? - уже в который раз переспросил здоровяк, направляя лошадь следом.
  Чиновник обернулся, грустно поглядев на кузнеца. Тот, положив руку на огромный меч, вальяжно восседал на лошадке, которая под таким всадником казалось размером с пони. Высокий, мускулистый, статный. Красивое лицо, увенчанное черными, как смоль волосами. 'Эх, знал бы ты, какое испытание тебя ждет!'
  - Все будет, как обещано, Эдейн. Полцарства и принцесса в придачу, - вздохнул Бриар, - но это только в случае выполнения задания.
  - Принцесса мне не нужна, - заявил кузнец, - вдруг она уродина?
  Канцелярист отвернулся, буркнул что-то неразборчивое, углубляясь в лес.
  Через пару минут Бриар спешился у подпертого иссохшими деревянными брусьями входа в землянку. Эдейн залихватски соскочил с лошади, прихватил щит, и, недоверчиво глядя на отверстие в холме, спросил:
  - Это что, тут?
  - Да, входи.
  - Нет, ты давай первый, - кузнец указал клинком на дыру. - И не вздумай меня надуть.
  Чиновник пожал плечами и, согнувшись, исчез в проходе.
  Эдейн осторожно последовал за ним и ахнул: внутри был громадный зал с колоннами, пол устлан красно-желтыми восточными коврами, каменные стены украшены богатыми гобеленами и узкими зеркалами, из стрельчатых окон лился свет. 'Прямо как в замке лорда-наместника! Нет, у того намного беднее'.
  - Я же говорил - никакого обмана, - Бриар отвернулся и крикнул: - Господин маг?!
  Через двустворчатые двери в противоположном конце вошел величественный старик в высоком колпаке и белой мантии с позолотой. Медленно приблизился к ним.
  - Здравствуй, Бриар, - его громогласный голос эхом отскочил от стен, - Ты нашел мне воина?
  - Да, о Великий, - поклонился канцелярист, потом отступил в сторону и застыл в пригласительной позе: - Сир Эдейн!
  Волшебник смерил кузнеца взглядом, потом погладил седую до пояса бороду и обратился к воину:
  - Сир Эдейн, вы знаете, какое задание вам предстоит выполнить?
  'Сир, надо же'. Такое обращение льстило.
  - Да, о-о-о... Великий... - неуклюже поклонился Эдейн, но все-таки добавил: - Только я не уверен насчет свадьбы...
  - Что?! - прогремел в ушах голос мага, - Смотри!
  Волшебник взмахнул рукой, и в воздухе материализовалось лицо девушки в дорогой диадеме и серьгах. Тонкие черты обрамляли длинные белоснежные локоны. Она была прекрасна! Кузнец замер на мгновение, потом с сомнением произнес:
  - Она же не толстая, надеюсь?
  Казалось, чародей испепелит его взглядом. Однако тот рассеял иллюзию и чуть устало сказал:
  - Жениться не обязательно. Король Селид VI назначил награду за спасение своей дочери - наследницы престола. Десять тысяч золотом, титул графа и половину земель королевства Италамия!
  - А где это?
  - Ты не знаешь, где находится Италамия? Сразу за Великим проливом.
  - Гм, понятно, - почесал затылок сир Эдейн. Он не слыхал о таком королевстве. - Но ведь победить дракона задача непростая.
  - Конечно, - ответил Великий, - поэтому под вашим командованием будет десять солдат, и я сам буду участвовать в битве. И еще вот, - он достал из складок одежды светящийся меч и протянул кузнецу, - ваш магический клинок.
  У кузнеца перехватило дыхание - такой красоты он в жизни не видал. От украшенного паутиной переплетающихся рун лезвия исходило магическое сияние, идеально изогнутая гарда была инкрустирована золотом и драгоценными камнями, самый крупный из которых венчал конец рукояти. Эдейн почтительно принял меч, взмахнув им пару раз.
  - А почему вы сами не убьете эту тварь?
  Маг тут же ответил немного снисходительно:
  - Понимаете, молодой человек, дракон - животное магическое, посему сопротивляется колдовству, и одолеть его одними чарами очень сложно. Поэтому нам и нужен великий герой, смелый воин, - он помедлил. - Но не беспокойтесь - дракон ранен, а мои люди хорошо знают свое дело, а я закрою вас магическим щитом и не дам монстру использовать его пламя. Вам лишь нужно подойти и убить его. Думаю такому богатырю как вы такая работа по силам. Главное, чтобы принцесса осталась целой и невредимой. Вы представьте только, как появитесь в своей деревне с тушей настоящего дракона!
  Кузнец представил: 'Да, сир Эдейн - победитель драконов!'
  - Кстати вот ваш задаток, - Великий отдал воину увесистый мешочек. Внутри было множество золотых монет, целое состояние. - Тут сотня, можете не пересчитывать. Итак, вы готовы?
  
  Снаружи их уже ожидал десяток солдат. Хорошо экипированных: в добротных латах и шлемах, с мечами и щитами в руках. Эдейну воины показались похожими, словно братья. Все тренированные, высокие, но не выше его самого. Даже их лица были в чем-то подобны. Великий взмахнул рукой, и отряд направился вглубь леса.
  - А мы что верхом не поедем? - спросил кузнец.
  - Нет, - откликнулся маг, - тут совсем недалеко. Можете оставить ваши деньги в седельной сумке.
  'Как бы ни так! Чего доброго украдут', - Эдейн привязал мешок к поясу и направился следом. Бриар с угнетенным видом пристроился в конец их колонны, будто его ведут на заклание.
  
  - Это здесь, - прошептал колдун, остановившись через полчаса пути. - Его логово! - он указал на зияющую в отвесной скале дыру.
  Солдаты тут же окружили пристанище зверя полукольцом.
  - Сейчас я наложу на тебя заклятье неуязвимости, - сказал волшебник, делая пассы руками. Кузнеца тут же окутала полупрозрачная, поблескивающая на солнце магическая сфера. - Как только появится рептилия, руби ей голову или попытайся пронзить сердце!
  Канцелярист спрятался за ближайший ствол. Эдейн подмигнул ему, кивнул Великому и кошачьей походкой двинулся к пещере, прикрываясь щитом. Чудесный меч в его руках запылал голубоватым огнем: 'Молодец маг! Наложил еще заклятье! Прорвемся!'
  
  - Папа? - донесся вдруг откуда ни возьмись тонкий голос. - Папа! - воскликнул голос громче и настойчивее.
  Сир Эдейн на секунду оторопел.
  - Какой еще папа? - тупо спросил он, непроизвольно озираясь.
  Все латники куда-то исчезли. А на месте Великого стоял исхудавший сутулый старикан в потертой куртке. Только Бриар все так же выглядывал из-за дерева.
  - Что-о-о...- протянул кузнец.
  - Руби, голову руби! - взвизгнул дед.
  Эдейн повернулся к горе, ощутив, как его лицо окатило вонючим ветерком. Прямо в глаза кузнеца смотрели два других глаза: огромных, круглых, светящихся. Остальной обзор заслоняла зеленая шершавая морда.
  - Бу! - сказала морда.
  Эдейн выронил меч, даже не заметив, что тот перестал блистать и превратился в обычную железку, каких кузнец изготовил за свою жизнь сотни. Он упал на спину, нервно отполз назад, потом вскочил и бросился наутек, унося с собой сотню железных кругляшей в мешке.
  Дракон исчез в проеме пещеры. Вместо него на свет выглянула миленькая белокурая головка.
  - Папа, это даже уже не смешно. Зачем ты мучишь этих доверчивых людей?
  - Доченька, - взмолился старик, - возвращайся. Хочешь, куплю тебе азирских шелков или солвейнских украшений, хочешь, на колени встану?!
  - Нет, - отрезала девушка и скрылась во тьме.
  Бриар подошел и положил руку на плечо мага:
  - Искать следующего?
  - А какой выход? Какой? - старик чуть не плача сунул канцеляристу в ладонь десяток серебряков.
  
  
   
  1. Шойо
  
  Двенадцать человек играли в карты за большим круглым столом. Вернее большинство из них не были людьми. Но даже на фоне остальных особенно бросался в глаза огромный крылатый ящер, нависающий над мраморной столешницей ярда на три. Его бордовая чешуя поблескивала ломаными гребешками волн в тусклом свете люстры под высоким сводом. Карты в лапище монстра выглядели, как мелкие костяшки домино. Держал он их так, что ладонь скрывала рубашки, будто кто-то из присутствующих не знал, сколько у него джокеров на руках.
  - Фаролид, ходи уже, - раздраженно пропищал карлик в шляпе с пером напротив. - Вам, драконам, спешить некуда, а мне от силы шестьдесят лет отмеряно, если повезет.
   Игроки сдержанно улыбнулись. Все, кроме ящера - тот продолжал задумчиво изучать карты. В этой компании подгонять кого-либо было не принято. Зато традицией было прощать карлику подобные замечания, поэтому он нахально продолжил:
  - Давай! Третий день тут торчим. Ты-то можешь месяц не жрать, а у меня распорядок, - он повыше умостился в деревянном креслице, заваленном горой подушек. Правда, несмотря на это, высунулся из-за стола лишь на фут.
  - В чем проблема, Орис? - спросил молодой стройный эльф. - Закажи обед в номер.
  - Кто на коне, тот пускай и заказывает, - карлик мотнул головой в сторону полноватой женщины в белом.
  На столе перед ней было десятка три карт, разложенных в виде пирамидок: сперва одна карта, во втором ряду - две, в третьем - три и так далее. Таких треугольников у женщины было четыре, больше, чем у любого из присутствующих. Она откинула со лба прядь соломенных волос и усмехнулась, отчего на ее розовых щеках проступили ямочки:
  - Не думала, что кендеры такие скряги.
  - Не видишь - удача повернулась ко мне спиной, - огрызнулся Орис.
  Перед ним был пасьянс с лесными пейзажами, на вершине которого была единственная карта с изображением карлика. Всего три ряда из шести карт и лишь одна в четвертом.
  - Надо же! Случилось чудо: бог удачи повернулся спиной сам к себе и узрел свой зад! - съязвила женщина.
  Послышались смешки. Даже пасть Фаролида разрезала тонкая улыбка, но дракон быстро посерьезнел и вновь уставился в свои карты, забавно почесав хвостом затылок. А кендер, казалось, ничуть не обиделся и продолжил:
  - Гиттори, ну скучно же!
  Женщина в белом платье задумалась. Действительно, они собирались нечасто: четыре раза в год - в дни равноденствий и солнцестояний. Но за полторы тысячи лет все сказано, высказано и пересказано, даже недосказанное. Уже и шуток не осталось.
  - Ну и сколько там Младших? - спросила она.
  Орис воодушевился:
  - Я насчитал четырнадцать, когда входил.
  - Ладно, но вино и закуски за твой счет, - предупредила Гиттори, - и пообещай вести себя прилично.
  - Конечно-конечно, открывай!
  Женщина выбросила из деки карту в центр стола. Туда, где в середине эфемерной схемы Среднего Мира возвышался вулкан Шойо. Кратер вспыхнул на мгновение и увлек бумажный прямоугольник в жерло. Гиттори небрежно махнула рукой куда-то за спину. Мраморная стена комнаты раскололась надвое, и в разлом осторожно выглянул Младший Снов:
  - Можно? - спросил он почтительно.
  - Да, входите, - ответила Гиттори, - Ю, пожалуйста, прикажи слугам подать еды.
  Розовая мантия Ю скрылась в проеме. Вместо него в залу один за другим суетливо ввалились Младшие, окружили стол, но на уважительном расстоянии, возбужденно вглядываясь в разноцветные искорки на карте и расклады на столе перед игроками.
  - Гиттори, у Келинга проблемы. Не видишь? - Орис указал на звериную морду, маячащую в разломе. - И кто из нас скряга?
  Действительно, орк-советник пару раз попытался протиснуться в узкую для его комплекции щель, но безуспешно. Женщина никак не отреагировала: 'В конце концов, если Келингу нужен совет, пускай тратит на него собственную силу или заведет себе помощника постройнее'. Зловещего вида орк в доспехах - Старший Войны - тоже промолчал: похоже, советы ему были не нужны.
  - Фаролидистениан! - воскликнула девушка - его соседка слева с бесцветно-серыми волосами, разбавленными длинными белыми локонами, которые в полумраке выглядели как бронза. Дракон вопросительно посмотрел на нее. Старшая Лун кивнула на вулкан - огонь в кратере мерцал. Время на ход истекало. Ящер не стал возвращаться к своим картам, будто не мог оторвать взгляд от невинных синих глаз этой человеческой самки. Она одна всегда называла его полным именем: 'Фаролидистениан'. Это ему нравилось. Поэтому он тоже всегда произносил ее полное имя: 'Риотена'. А вот то, что у него лишь пирамидка из трех карт на столе, как и у Старшей Лун, беспокоило. Пламя вулкана в центре стола задрожало быстрее. Оставалось две минуты.
  - Да подопри ты своего властителя огнем, делов-то! - нетерпеливо посоветовал кендер.
  Но Фаролид все размышлял: 'Да - это неплохой вариант. Но что-то тут затевается. Слишком уж все сдержанны сегодня. Эх, протянуть бы еще лет пятьсот пока этот цирк не закончится. С другой стороны, именно благодаря этому балагану мой народ еще не уничтожен'. Фаролид вынул карту и положил рядом со своим раскладом. Портрет дракона. Шепотки Младших позади стихли, а Старшие и без того во все глаза смотрели на его джокера.
  - Хвала нам - он решился! - Орис редко оставлял замечания при себе.
  - Но он же совсем зеленый, - тихо произнесла маленькая, почти незаметная женщина в черном охотничьем костюме.
  Среди Младших прокатились смешки. Старшая Смерти никогда не шутила, а тут невольно выдала такой каламбур. Изумрудного цвета дракон на карте был очень молод, наверняка с еще не сформировавшейся полостью огня.
  - Далековато его занесло, - отметил Мишраэль, Старший Солнца.
  - Нежизнеспособен, - вынес вердикт Орис, отыскав на иллюзорной карте Среднего Мира только что вспыхнувшую севернее веруланских хребтов оранжевую точку.
  'Яду в вашу кровь! Ну почему нельзя воздержаться от комментариев?! - раздраженно подумал Фаролид, злясь намеку на слабость его джокера, - Ну да, но сколько таких было, живых и мертвых, и сколько еще будет? Все не так в этой игре - даже ход передается против стрелы времен'.
  Тем временем вулкан в середине стола выбросил вместе с протуберанцами новую карту. Ее взял худощавый эльф в позолоченном камзоле, сидящий по правую руку Фаролида. Пока Старший Солнца колдовал над своими картами, принесли еду. Десяток слуг обошли зал, расставляя перед игроками серебряные подносы. Содержимое их сильно различалось, чему никто из Старших не возмутился - официанты хорошо изучили вкусы своих многовековых посетителей, поэтому тем и заказывать-то не приходилось. Дракону как обычно не досталось ничего: не было специальных указаний - значит, неголоден. Перед Риотеной поставили вино в хрустальном бокале с позолотой и круглую шкатулку, тоже инкрустированную золотом: 'детектор лжи' - так ее в шутку называли в местном кругу. Пожалуй, это был единственный изъян в игре Старшей Лун - если она начинает нюхать наркотик из шкатулки, значит, либо блефует, либо очень волнуется.
  Мишраэль положил на стол карту леса, дополнив третий ряд своей пирамиды с архэльфом во главе. Орис промолчал, но только потому, что в этот момент, несмотря на обещание, громко хрустел куриным крылышком. Аромат жареной птицы будто пропитал все помещение. Ход перешел к мускулистому орку - Старшему Войны. Широкий нос с раздутыми ноздрями и торчащие изо рта клыки придавали его серо-зеленому лицу зловещее выражение. Впрочем, это обманчиво - все орки так выглядят. Келинг схватил выплывшую из вулкана карту, не глядя, добавил ее к своей руке и тут же пошел джокером.
  'Ну, началось', - мелькнуло у ящера в голове.
  Игроки и Младшие наблюдали за реакцией Риотены, кто мельком, кто открыто. Та чуть побледнела, но держала себя в руках. Лицо старика, изображенное на карте, было знакомо всем - Эннури, верховный паладин ордена Черных Всадников, человек!
  Шаихаат - худой старик с добродушной улыбкой, но колючим, злым взглядом - Старший Дождя и Песчаной бури, без раздумий выставил своего джокера - смуглую кареглазую женщину. И завертелось: Старшие, не медля ни секунды, один за другим вводили в игру своих джокеров. Гиттори - совсем юную девушку со светлыми вьющимися волосами; Дарот, Старший Гор - очередного гнома; Орис, позабыв о своей трапезе, - человека со шрамом. 'Человека!' Велмор, Старший Воды, - тоже человека!
  Свистопляска прекратилась на Кайне, Старшей Смерти. Миниатюрная женщина хладнокровно и нарочито медленно поймала свою карту тонкими пальцами, скрытыми бархатной перчаткой, и задумалась.
  'Похоже на очередной передел, - рассуждал Фаролид, - судя по всему, не в курсе только я, Луноликая и эта странная парочка: Кайна и Саенн. До сих пор загадка для всех, что их связывает? Старшая Смерти и Старшая Леса, человек и дриада...' Сколько ни бился дракон над этой задачкой, он не мог ее разрешить. 'А вот Старшей Лун не позавидуешь, очевидно, ее и хотят свалить первой. Стоит ли ее поддержать или не встревать? Посмотрим, чем ответит Пожиратель - его роль во всем этом пока неясна'.
  Как и следовало ожидать, прежде чем сделать свой ход, Кайна переглянулась с соседкой по столу. Та кивнула, и Старшая Смерти вышла со своим джокером - каким-то молодым вельможей с островов. Дриада без промедления взяла свою карту из Шойо, мельком оценила ее, и с вечно грустным взглядом оленьих глаз спрятала в руке. Затем тоже выставила на стол своего джокера - портрет блондинки, видимо знатного рода. Зеленая искра вспыхнула на карте мира совсем рядом с черной точкой джокера Кайны, на материке за Лазурным океаном.
  'Кто бы сомневался! Что ж, эти двое всегда играли слаженно. Но на чьей стороне выступить мне? - дракон положил свои карты рубашкой вверх на стол и скрестил лапы на груди. - Ладно, посмотрим, что скажет Серый'.
  Ийшатх, Старший Правосудия - почти что человек, только с маленькими крылышками за спиной - думал долго, а может быть, просто делал вид, что не в курсе. Кто знает? По выражению его обтянутого кожей лица всегда трудно было что-то определить. Наконец он подпер одного из своих вампиров кровью и откинулся в кресле.
  'Очень осторожно, взвешенно... Итак, Луноликая...'
  Риотена взяла свою карту, это не был джокер. Затем долго молчала, после чуть пригубила из бокала, но к шкатулке не прикоснулась.
  - И как вы собираетесь утихомиривать нечисть без моих лун? - вдруг спросила она, кивнув на соседа слева.
  - Да справимся уж как-нибудь, - буркнул Орис и отвел глаза, вытирая жирные ладони платком.
  'Справитесь, конечно, сказала марионетка. Вопрос, кто тут кукловод? - Фаролид обежал глазами Старших, но никаких признаков сговора не заметил. - Хорошо они маскируются, знать бы только кто эти 'они'. Интересно, кто из Младших замешан? Судя по всему, план продуман до мелочей'.
  Старшая Лун, не ответив, выбросила на стол карту. Джокера. При этом на лице Луноликой не дрогнул ни один мускул.
  - Вот этот старик? - вырвалось у кого-то из Младших.
  И никто из Старших не пресек такое неуважение - они все глазели на схему Среднего Мира, где далеко на юге в джунглях вспыхнула фиолетовая искорка.
  Обойдя круг, ход вернулся к Фаролиду. Ящер меланхолично протянул лапу. Взял карту над вулканом - естественно, не джокера. Впрочем, череп сверлили иные мысли: 'Что же предпринять? Кого-то поддержать или самоустраниться? Сомнут... могут смять, тогда весь род драконов погибнет'.
   
  2. Безмятежность
  
  На дворе лето. Хочется в лес на охоту или хотя бы за ягодами. Однако Алькор шагал по деревне с томиком под мышкой и думал о только том, что он совершенно не выучил урок.
  - Аль, идем с нами рыбу удить! - крикнул кто-то из ватаги пробегающих мимо мальчишек.
  Он проводил их страдальческим взглядом, очень хотелось пойти, но больше он переживал о том, как будет сейчас сгорать со стыда под изучающим взглядом отца Самита. Выйдя на край деревни, Алькор углубился в чащу. Вот и жилище лекаря - довольно опрятная хижина, насквозь пропахшая травами и целебными настоями. Вообще-то совет давно предлагал построить Самиту дом в деревне - не годится такому человеку жить в хибаре посреди леса, однако тот отказывался - травы, мол, собирать сподручнее. Но Алькор хорошо знал учителя и догадывался, что тот, скорее всего, прячется от кого-то. Он пробовал однажды порасспросить стариков о целителе, да те молчали, отшучивались, а то и сразу посылали его 'в лес по грибы'. То, что отец Самит нездешний, известно всем: кого обманешь, если у тебя круглый год загорелая кожа и странные желтые глаза?
  Именно они и смотрят сейчас на юношу, плетущегося с угнетенным видом по тропинке. А принадлежат они тучному человеку лет сорока в черной рясе, сидящему на скамье у хижины.
  - День добрый, славному воину и великому целителю! - воскликнул отец Самит чуть гнусавым голосом.
  - Добрый день, учитель, - Аль не сдержал улыбку.
  'И как ему удается вмиг развеять плохое настроение?!' - в очередной раз подумал он про себя.
  - Подозреваю, ты настолько хорошо выучил то, что я тебе говорил, что не стоит и спрашивать.
  Глаза ученика забегали едва ли не быстрее мыслей в голове: 'Что ответить?' В конце концов, Алькор густо покраснел.
  - Ладно, оставь книгу здесь, пойдем в лес, покажу тебе кое-какие травы. Надеюсь, атамэ с собой прихватил?
  Еще бы! С тех пор как под руководством отца Самита Алькор собственноручно смастерил этот нож, он не расставался с ним ни на минуту: днем носил в ножнах на поясе, ночью - клал под подушку. Он и сам не мог понять, что в нем было такое особенное. Простая деревянная рукоять в оплетке из змеиной кожи, тонкое, сильноизогнутое лезвие, выкованное в деревенской кузнице из куска металла, что дал ему учитель. Алькор просто знал, что атамэ нет ни у кого в деревне, и хотя сверстники частенько подшучивали над смешным видом этого оружия, он ни за что не обменял бы его на самый лучший охотничий нож.
  А еще он не мог понять, почему наставник взялся обучать именно его. Ступая вслед за отцом Самитом по едва заметной тропке, Аль думал, что, в сущности, он ничем не лучше остальных, даже хуже: он ленив, нерешителен, слаб; наверное, талантлив, но все его желания угасают так же быстро, как и загораются. Глядя на свое отражение в глади пруда, он видел лишь худощавого юношу среднего роста, с длинными светлыми волосами и серыми глазами. Что же разглядел в нем наставник? Почему выбрал именно его? Может из жалости? Ведь Алькор - единственный сирота в деревне...
  - Привал! - прервал мысли голос Самита.
  'Далеко, однако, забрались'.
  - Разводи костер, думатель! - с усмешкой произнес учитель, оборачиваясь. - Будем обедать.
  Алькор сбросил на землю заплечный мешок и отправился собирать хворост. Когда он вернулся, учитель раскладывал на камне посреди поляны корни ларциллы, видимо принесенные с собой. Котелок с водой уже висел на пруте между рогатинами. Уложив веточки горкой и недолго порывшись в мешке, Аль достал кресало, подложил сухой травы и высек искру. Огонь весело вспыхнул.
  - Ну, показывай, чего там тетка передала?! - Самит подвинулся ближе к пламени, потирая руки. - Так, что тут у нас? Пара луковиц, кусок оленины, хорошо. А соль, соль взял? - спросил он, бросая припасы в котел.
  Пока варился суп, Алькора все не оставляли раздумья.
  - Чему ты меня сегодня будешь учить? - спросил он, помешивая еду деревянной ложкой. - За какими травами нужно было идти в такую даль?
  - Неужели устал? - хитро прищурился отец Самит. - Мы еще и половину пути не одолели.
  Аль, пробующий в этот момент варево на вкус, поперхнулся и выронил ложку, закашлялся. Лекарь похлопал его по спине и участливо поинтересовался:
  - Не обварился?
   Потом привалился спиной к валуну и, взглянув в небо, добавил:
  - Боги посылают отличную погоду в такой важный день!
  - Что же в нем такого важного? - насторожился юноша. Когда в прошлый раз наставник говорил подобные слова, Алькору пришлось пережить много неприятных моментов. Он доверял учителю и понимал, что, должно быть, так было нужно, но тот день старался не вспоминать. 'Неужели все снова?'
  - Для кого как! - нарочито таинственно заговорил Самит. - Для меня - почти ничего, а вот для одного отважного отрока... - лукавые огоньки блеснули в его глазах. Алькор аж затрясся.
  - Да не волнуйся ты так: страх - сущность переходящая, из головы в пятки. Возьми себя в руки! Еще ничего не произошло, а ты уже дрожишь как осиновый лист. Ешь, давай - остынет. Что, есть расхотелось? Ну, как знаешь, мне больше будет...
  
  Глаз Кошки - желтая луна с темным пятном зрачка посредине - безразлично наблюдала с неба, когда путники остановились вновь. Каменные глыбы беспорядочной грудой громоздились на большой открытой поляне, утопающей в высокой траве. Алькор чувствовал себя здесь неуютно. Словно что-то враждебное притаилось среди неровно тесаных блоков, или в глубокой тени деревьев, что-то древнее и опасное.
  - Что это за место?
  - Давным-давно здесь располагалась единственная в этих краях Лунная башня, - тихо ответил Самит.
  Алькор ощутил, как с этими словами холодные мурашки пробежали по спине. 'Лунная Башня - пристанище Черных Всадников. Сооружение, сделанное великими магами эпохи Третьего Сна'.
  - Зачем мы здесь? - выдавил он из себя, озираясь.
  - Настало время познакомить тебя с Силой, - сказал учитель, глядя ему в глаза. - Погоди, костер здесь разводить нельзя - Принцесса Ночи может разгневаться. Иди за мной.
  Они углубились в россыпи валунов. Аль заметил, что Самит идет уверенно, будто все здесь ему знакомо. Страх начал уступать место любопытству. Наставник остановился перед глыбой с круглым основанием. Высотой она была Алькору чуть выше пояса. Подойдя ближе, он заметил высеченные руны, причудливой вязью оплетавшие камень. Пока юноша с интересом рассматривал их, Самит извлек из поясной сумки девять корней ларциллы, поместил самый крупный в центр, остальные разложил восьмиугольником.
  - Дай-ка мне атамэ! - попросил он Алькора. Тот машинально вынул нож и протянул лекарю, думая, что тот собирается заняться очисткой корней.
  - Учитель, а для чего этот камень? И что означают эти над...
  Он не успел закончить: Самит внезапно схватил его запястье и сделал глубокий надрез между большим и указательным пальцами.
  - А-а-а... - закричал Алькор, пытаясь вырвать руку.
  Самит держал крепко. Юноша вдруг заметил, как спокоен наставник, и неожиданно успокоился сам. Морщась, он наблюдал, как кровь ручейком потекла по ладони, каплями орошая корни ларциллы. Самит обнес их по кругу, окропив тот, что лежал в центре последним.
  - Теперь становись рядом и запоминай, - приказал целитель, отпустив руку Алькора. Тот чуть отошел, зажимая ранку левой рукой.
  
  Riotena dhatus alu
  Nis creorde somre gor
  Ossey ti nor ciosanu
  Fadevista qilte nor
  
  С каждым словом воздух сгущался, вибрировал. Появившееся вдруг эхо, уносило древние строки далеко в чащу леса, и еще в небо. Самит стоял, воздев руки, и голос его, казалось, гремел над верхушками деревьев. Камень словно ожил. Корни вдруг засияли, принимая замысловатые очертания, по-змеиному извиваясь, сложились в неведомые знаки. Алькор смотрел на них, раскрыв от удивления рот, не замечая, как самого его окутывает свет.
  
  Estimente imra qweho
  Sostenuntaxode zous
  Inh begito concentreo
  Riotena heil phados!
  
  Вдруг, что-то заставило юношу взглянуть вверх. Глаз Кошки смотрел прямо на него. Сотканная из призрачного света лунная дорожка тянулась с высоты прямо к его ногам.
  - Лети! - раздался за спиной гулкий, как из бочки голос Самита. Но Алькор и сам уже сделал первый шаг...
  Текучая скорость. Восхищенная легкость. Крылатая свобода. Лист, подхваченный ветром. Звездный рой, кружащийся над головой в редких облаках и безумный восторг...
  
  - Наконец-то пришел в себя!
  Аль почувствовал, как Самит кладет ему на лоб что-то холодное и мокрое. Все вокруг было мутным и постоянно норовило уплыть в сторону. Когда юноша смог-таки сфокусировать взгляд, первое, что он увидел, было солнце, запутавшееся лучами в листве. Он не мог вымолвить ни слова.
  - Отдыхай, - донеслось откуда-то справа, - скоро будем отправляться в обратный путь. Твои, небось, волнуются.
  Алькор добрался домой затемно. В избе горела свеча. 'Ждут, - подумал он, скрипнув дверью, - сейчас расспросы начнутся'. Однако не спала только тетка Анита:
  - Ты где пропадал?
  - В лес ходил с учителем - травы собирать.
  - Есть хочешь? Мы тебя к ужину ждали...
  - Не хочу, - буркнул он, направляясь в спальню.
  - ... вчера, - закончила она, проводив его укоряющим взглядом.
  Алькор добрел до постели и упал, укрывшись одеялом. Слушая сопенье двоюродных братьев, он думал об отце Самите. Ему хотелось научиться всему-всему, усердно работать, хотелось как-то отблагодарить этого человека. Но Алькор знал, что утром это пройдет, забудется и все будет как прежде. 'Ты - человек минутного настроения. Очень сильного, но недолговечного', - сказал ему как-то наставник. Что тут добавишь? Но все-таки как это было замечательно! Пора спать.
  Он так и не уснул этой ночью...
   
  3. Инферно
  
  Серая безжизненная земля, пробитая круглыми кратерами. Сопки с покатыми склонами и оранжевыми лентами лавы под безумным заревом багрового неба. Внизу оно смешивается с пламенем рек и озер, чадящих серными испарениями. Пандемия. Здесь не светит солнце, и звезды не смотрят на обитателей безбрежных земель, и луны не восходят по ночам. Потому что ночь никогда не сменяет день на вечном посту. Только могучие ониксовые колонны с неровной поверхностью подпирают колышущийся огненный небосвод.
  
  Тень упала на поверхность гранитного блока. Лорна опустилась на плиту, бесшумно сложив крылья. Вход в туннель зиял непроглядной чернотой. Лорна развязала один из мешочков на поясе, нащупывая агникс. Свободной рукой расстегнула застежку на бедре, удерживающую скипетр, и шагнула в проем.
  
  Она обернулась: свет все еще проникал сюда, но так слабо, что не мог скрыть сияния ее глаз. Осторожно ступая, Лорна свернула за угол и, как только тьма полностью поглотила ее, раскрыла ладонь. Агникс мгновенно ожил, окрасил стены и свод розовым пламенем.
  'Все-таки кое-какая магия здесь работает, - удовлетворенно подумала она. - Может быть, и скипетр пригодится не только в качестве дубинки'.
  Извилистый проход уводил дальше вглубь древней цитадели. Лорна тихо продвигалась вперед, бегло оглядывая стены. Коридор внезапно окончился глухой стеной. Демонесса приблизилась, присела на корточки и долго изучала прожилки на граните.
  'Ничего. Или Динтар ошибся в расчетах, или я что-то пропустила'.
  Она поднялась и медленно пошла назад, внимательнее присматриваясь к стенам. Очередной поворот и... вот оно! Едва заметная руна. Штрихи, нанесенные умелой рукой, почти сливались с узором камня. Заметить знак было большой удачей, но этого было недостаточно: чтобы открыть проход, необходим ключ. Лорна извлекла из-под наруча клочок пергамента, позаимствованный у Динтара, и склонилась над ним, рассматривая начертанные символы.
  'Ничего похожего... Неужели все закончится в самом начале?' Она села на холодный пол, прислонившись к стене.
  'Мне нужен этот ключ, черт возьми! - ее глаза сверкнули. - Проклятые кобольды! Надо же такое - в языке тысячи рун! А Повелитель не глуп - знал, кого нанять строить эту твердыню. Что же делать? Был бы здесь Динтар, он бы придумал что-нибудь, но его никак нельзя было посвящать в мои планы. Придется выкручиваться самостоятельно... Итак, что известно о кобольдах, кроме того, что это волосатые подземные твари? Воображением они не отличаются, все делают просто. Сомнительно, чтобы ключом послужила случайно выбранная руна. Скорее всего, любой кобольд, попавший сюда, сможет найти путь. Тогда строители так бы и написали здесь - 'проход'... или, возможно, 'тупик'. Лорна вновь заглянула в пергамент: 'Есть!'
  Ножом она дополнила руну на стене парой бороздок. Получившийся символ засиял зеленоватым светом и погас. Ни один камень в пределах видимости не шелохнулся, но Лорну это не разочаровало: главное, что руна заработала, значит, проход открылся где-то в другом месте. Она двинулась на поиски...
  
  Пещеры ветвились и петляли, многократно выводя Лорну в уже пройденные коридоры. Несмотря на то, что она придерживалась левой стороны и постоянно делала ножом пометки на стенах, ей начинало казаться, что этот лабиринт, как жестокое живое существо, целенаправленно заманивает ее в западню. Третий час она блуждала по однообразным подземельям, повсюду натыкаясь на собственные отметки. Снова и снова сворачивала в, казалось бы, нехоженые туннели, которые возвращали ее к прежде исследованным местам. Но самое худшее состояло в том, что теперь она уже не могла найти дорогу назад. Надежда выбраться из паутины бесконечных коридоров и тупиков таяла, и когда Лорна в очередной раз вышла на развилку, отчаяние совсем овладело ею: на камне отчетливо виднелась дюжина линий, нацарапанных ею.
  'Я была здесь уже двенадцать раз!' - она опустилась на пол и только теперь почувствовала усталость. Глаза закрылись сами собой, и в мозг один за другим поползли обрывки прежних планов: 'Выход... где он?... магия?... магия... ожидание ловушек, хитроумных и смертельно опасных... орды демонов-охранников... их нет... все проще: вошла - вход захлопнули... не выбраться... изнутри выхода быть не может... а если... предположим... случайный кобольд... они никогда не бросают своих... нет, у входа была предупреждающая руна. Ни один кобольд дальше бы не пошел... ни один... значит все?... все...'
  
  Она проснулась. Она не знала, сколько времени прошло. Агникс алел ровным огнем в безвольно раскрытой ладони. Первым порывом было подняться и продолжить поиски, но подсознание тихо шепнуло: 'Зачем? Какой смысл?' И Лорна осталась сидеть. Попытки сосредоточиться не принесли плодов - мысли разбегались, скакали наперегонки, но неизменно останавливались на давящей неизбежности смерти. Демонесса почувствовала закипающую внутри ненависть, ненависть к этой цитадели, к Повелителю, к чертовым кобольдам с их рунами. Она понимала, что злость не поможет, ничто не поможет... Удар нежной рукой по бездушному граниту, содранная кожа и сдавленный всхлип, затем обжигающие слезы...
  Лорна подобрала ноги и хвост, склонила голову на колени. Капризный ребенок, возомнивший себя спасителем рода, осознавший всю тщетность своей мечты лишь перед лицом гибели... Неясные образы... Воспоминания... Красивый смуглый инкуб - ее брат Динтар, и его доносящиеся эхом слова: 'Из цитадели Окр Демион не выходил никто, но это не значит, что она неприступна. Кто бы ни отважился покорить ее мрачные глубины, ему придется встретиться с отчаянием. И тогда не помогут ни сила, ни смелость, ни мудрость, ни магия. Дерзнувший должен преодолеть безумие'. - 'А как победить безумие?' - услышала она собственный вопрос. Динтар прищурился, и Лорне вдруг показалось, что он видит ее насквозь. Она испугалась: 'Нужно бежать, пока отец не запер меня в каком-нибудь охраняемом чертоге. От Динтара, похоже, ответа ждать не приходится', - но он ответил: 'Только хладнокровием'.
  
  Лорна вновь открыла глаза. Несколько секунд смотрела непонимающим взглядом в темноту, пока не рассеялись остатки сна. Потянулась к поясу, достала из мешочка щепотку порошка, поднесла к лицу и с шумом втянула в ноздри. Голова закружилась, перед глазами поплыло. Зато мысли стали связными.
  'Руна у входа. Под ней же был какой-то рисунок! Взглянуть бы еще раз, но туда уже не вернуться. Нужно вспомнить...' - она обхватила голову руками, будто это могло чем-то помочь. 'Он выглядел, как неровный круг. И еще две стрелки от него: вверх и влево, к мешанине черточек?!' Что бы это ни значило, но свод стоило осмотреть еще раз. Она вздохнула и поднялась...
  Одно и то же: высокие стены и нескончаемые галереи пещер. Отличие состояло только в том, что теперь, когда агникс освещал лежащий впереди тупик, Лорна не поворачивала назад, а упрямо разглядывала поверхность гранита в поисках подсказок. 'И здесь ничего', - горестно подумала она, сворачивая в очередной ход и заранее зная, что он тоже окончится глухой стеной. Так и случилось. Розовое сияние камня вскоре упало на крапленую толщу гранита впереди. Лорна подняла агникс выше и вскрикнула от радости - из шершавого свода на нее смотрел тонкий колышек. Это было хоть что-то!
  'Только непонятно, что именно', - радость быстро сошла на нет.
  При ближайшем рассмотрении колышек оказался слепком пальца из черного мрамора. По виду перст принадлежал крупному демону, возможно фиокриту или майгару. Коготь на конце указывал в пол. Лорна взглянула под ноги, но ничего интересного не обнаружила. Осторожно потрогала пыльный камень внизу, потом наступила на место точно под перстом и отпрянула. Сбоку с шипением вырвались струйки пара вперемежку с режущим светом. Лорна отскочила назад, выхватив скипетр и прикрывая рукой глаза. Ее отступление прервала стена, больно ударив крылья. Лорна прижалась к ней, часто дыша от испуга и невидяще водя скипетром перед собой.
  Тихо. Никого нет. Она уняла дрожь в руках и замедлила дыхание. Успокоилась. Перед глазами плавали янтарные пятна. Зрение медленно возвращалось. Вскоре Лорна уже смогла различить череду знаков, горящих на противоположной стене. А она-то надеялась, что свет струился из открытого прохода!
  'Ладно', - она приблизилась. Размашистые демонические руны складывались в легко читаемые строки. Надпись гласила: 'Кто не решится потерять все, что имеет, достоин умереть'.
  
  Лорну раздражал этот лабиринт. Она в который раз вышагивала по его изгибам, правда чуть увереннее - память уже начала ухватывать узор сети туннелей. Ориентироваться помогали оставленные насечки. А выход все не появлялся.
  Так ничего и не отыскав, демонесса решила вернуться к мраморному пальцу и надписи. К тому же не мешало бы перекусить и отдохнуть, и подумать, конечно... Знакомая отметка, поворот и... надписи нет, слепок перста однако торчит на прежнем месте. 'Сработает ли во второй раз?' - подумала Лорна и наступила на пол, загодя прикрыв ладонью глаза. Вновь во все стороны хлынул яркий свет вспыхнувших на стене рун. Надпись была той же. Впрочем, иного Лорна и не ожидала. Сейчас она замерла, будто в оцепенении, неотрывно глядя на стену. У нее появилась догадка, которую стоило проверить. Прошло несколько минут, пока строки вдруг не погасли, предоставив агниксу в одиночестве освещать подземелье.
  'Шестьсот шестьдесят четыре удара, - подсчитала Лорна, - скорее всего, шестьсот шестьдесят шесть, ведь сердце у всех бьется по-разному. Это не может быть совпадением. Похоже, заклятье наложено инкубом или суккубом. В Круге предатель?!' Ей хотелось бы верить, что заклятью много лет, а лучше веков...
  'Что-то я все не о том думаю. Сперва нужно выбраться отсюда, вернуться в Даркасл, потом решать, что с этим делать'.
  Лорна села на пол, прямо на месте активации заклятья. Желтые лучи опять рассеяли полумрак коридора. Она спрятала агникс в мешочек - свет лучше поберечь - и в раздумьях принялась за еду. Ее взор упал на скипетр рядом. Когда она повторно обходила лабиринт, скипетр однажды дрогнул в ее руке, указывая на слабое присутствие магии. Лорна ни за что бы ее не почуяла, но скипетр обладал огромной мощью. Лорна тогда обшарила всю поверхность камня на несколько футов вокруг. Ничего не нашла, нацарапала отметку.
  'С тех пор, как скипетр у меня, я все чаще думаю о нем, как о живом, - улыбнулась демонесса. - Отец меня убьет! Впрочем, что так, что этак: первое воровство - отсечение крыльев, второе - головы. А я дважды воровка - украла у брата список, который он составлял почти два года, и Эстирод у отца... Этот скипетр - святыня клана и надежда на выживание. Пока он у нас, Повелитель нападать не решится, в противном случае Круг Инсуккубов обречен. Но если я заполучу то, за чем пришла, под наши крылья встанут и другие Мятежные...'
  Лорна встрепенулась. 'Сколько времени прошло? Почему символы на стене еще горят?' Она вновь прочла послание неизвестного чародея, и внезапно ее осенило! Демонесса буквально взвилась на ноги и шагнула в сторону. Затаив дыхание и сгорая от нетерпения, демонесса ждала. Теперь она уже не считала. Через несколько минут руны погасли, и пещера погрузилась во мрак. Лорна, ругаясь, полезла в сумку за агниксом, но ее голос был радостным.
  Уходя, она даже не обернулась - слишком спешила к отмеченному месту. Дорогой нож, подарок ко Дню Посвящения, остался лежать на полу в магическом сиянии настенных знаков...
  
  Кровавый свет струился впереди. Сердце ее забилось чаще. 'Тот самый тупик, где скипетр показал присутствие чар'. Лорна украдкой выглянула из-за поворота: 'Никого'. Уже не таясь, демонесса вышла навстречу овальному переливающемуся полотну. Магический портал, обрамленный оплавленными кусками гранита, искрился игольчатыми сполохами. Рядом, менее ярко, светились знакомые письмена: 'Вперед!'
  'Куда же еще?' - подумала Лорна и, со скипетром наготове, скользнула в портал.
   
  4. Тень вороньего крыла
  
  Осенним вечером Аль шел по тропе к хижине Самита. Вдыхая прохладный воздух полной грудью, вороша ногами хлопья сухих листьев. И, как всегда, задумчив. Вот уже больше года прошло с тех пор, как наставник начал обучать его магии. На первых порах было интересно и легко - зажигание свечки взглядом, поднятие в воздух голубиного пера поначалу приводили в восторг, но потом... потом наступил момент, когда все вдруг перестало получаться. Вскоре до парня дошло, что нельзя сотворить ни серьезного заклятья, ни мало-мальски порядочного фокуса не обладая достаточной Силой. 'Осень - отличная пора для накопления Силы!' - сказал ему как-то отец Самит. То же самое он говорил про зиму, весну и лето.
  Погруженный в свои мысли, Алькор не заметил на тропе отпечатка подковы. Впрочем, он не заметил бы его и так - наблюдательность не входила в число его достоинств. Учитель частенько говаривал: 'Ты не станешь охотником, пока не научишься замечать едва уловимые изменения в природе, и не станешь воином, пока не привыкнешь прислушиваться к себе'. Часто его слова Аль пропускал мимо ушей - слишком многое произошло в этом году. Всего не упомнишь. Поэтому он решил сосредоточиться на том, что сам считал главным, откладывая остальное на потом. И такие вещи, как примятый куст или несколько сломанных веточек под ногами, могли бы привлечь его внимание, только если бы отец Самит ткнул в них пальцем, а лучше - носом своего ученика. 'Смотри! - сказал бы наставник. - Осенью, сломанные ветви деревьев укрыты листвой, поэтому те, что лежат поверх - свежие. И если ты оторвешься от бесплодных раздумий и поднимешь голову, то увидишь сучки и сможешь определить время, когда это произошло'. Таким же образом прошли мимо Алькора и другие слова Самита: 'В жизни всегда наступает момент, когда ты понимаешь, что все, чему тебя учили, не более чем туман, окутывающий гору. Туман ничего не может сказать тебе о сердцевине горы. И все это время ты лишь царапал ногтями ее гранит. А теперь ты не видишь вершины и не знаешь, как на нее взобраться, но чувствуешь, что она есть, и это не дает тебе покоя...'
  Запах дыма. Последний поворот тропинки. Выжженная поляна. Остов хижины. Привязанные к дереву вороные кони. Люди в черных плащах, рыщущие в развалинах. Ближний заметил его и что-то крикнул остальным. Алькор оторопел, глядя, как черный поднимает лук. Резко зазвенела тетива. Аль едва успел отклонить взглядом летящую в грудь стрелу. Развернулся, едва не споткнувшись, и побежал в лес, петляя между деревьями. Позади раздался свист и факелом вспыхнула сосна. Алькор несся, не разбирая дороги, слыша за спиной разъяренные голоса преследователей...
  Он бежал, объятый страхом, пока усталость не взяла верх, заставив его в изнеможении повалиться на землю. Тело била крупная дрожь. В боку кололо, легкие горели изнутри, грудь раздувалась. Отдышавшись, он огляделся - погони не видно. Прислушался, затаив дыхание - тихо. Места кругом незнакомые. 'Заблудился к тому же!' - отчаяние заполнило его. 'Может, решили оставить меня в покое?' - но он тут же отогнал эту мысль. 'Всегда ожидай самого худшего и будь готов...' - вспомнились слова наставника. 'Что случилось? Неужели отец Самит погиб? - от этой мысли ему захотелось плакать. - Что теперь делать?'
  'Спокойно, спокойно', - приказал себе Аль. Он закрыл глаза, замедлил дыхание, пока оно не стало ровным и незаметным.
  'Нужно подобраться к ним поближе и послушать о чем они говорят. Этого они точно не ожидают', - его разум выплыл из объятий медитации. Сгущались сумерки. Вокруг по-прежнему тихо и безветренно. Очень хотелось есть. 'Костер разводить нельзя - заметят. Кто знает как далеко они сейчас? Как их найти? Костер, костер!' - осенила его внезапная идея. Он тут же начал карабкаться на высокий старый дуб. 'Вот оно!' - едва не вскрикнул Алькор, взобравшись на вершину - примерно в трех пасангах восточнее над лесом поднималась едва заметная струйка дыма. Юноша слез с дерева, забросил на плечо оставленную на земле дорожную сумку и, накрыв ладонью рукоять атамэ, углубился в чащу...
  Ночь уже опустилась на землю, когда Аль различил впереди между стволами слабый огонек. 'Добрался. Теперь осторожно, очень осторожно...' - колени задрожали от сознания, что если его заметят, то он будет бессилен что-либо предпринять. 'Все умирают. Раньше или позже - для тебя есть разница?' - прозвучал в голове вопрос Самита.
  'Я должен быть спокоен и отрешен', - попробовал убедить себя Алькор. 'Не так-то это просто! - рикошетом вернул сомнения разум. - Куда я лезу?! Один против вооруженных людей, наверняка умеющих обращаться с оружием. А у меня только нож, он даже для метания-то не годится. Палец порезать можно, да и то себе'. Это его несколько развеселило. 'Вперед!' - приказал себе юноша, пока не рассеялись последние крупицы отваги. Когда он подбирался к поляне, ему казалось, что шумит он как вепрь, ломящийся в заросли малины. И ощущал он себя голым - в осеннем лесу особенно укрыться негде. Заметив правее большой куст, кажется шиповника, с которого еще не облетели листья, Алькор повернул к нему. Напряженные шаги. Осторожнее, так, чтобы не хрустнула случайная ветка под мягкими кожаными сапогами. Ближе. Еще ближе... Он замер, опустившись на четвереньки в нескольких футах за кустом. Потом тихонько лег на живот. Свет от костра едва пробивался сквозь ветви впереди. 'Отсюда ничего не увидишь'. Алькор ползком начал пробираться дальше, шурша листвой и думая только о том, как бы его не услышали. Вот уже ветви шиповника нависли над ним. 'Еще пару футов...'
  Костер посреди поляны слабо разгонял давящую темноту ночи. Вокруг него, тихо переговариваясь, расположились четверо. Те самые люди в черных плащах. Один из них старательно точил меч, двое ужинали. Четвертый сидел в тени поодаль, и разглядеть его было трудно. 'Коней оставили: их в чащу не потащишь. Значит, всего их пятеро или шестеро - кто-то же должен стеречь лошадей, - Алькор окинул взглядом поляну, - и луки с собой не взяли. Какой с них прок в лесу?! Припасов мало - два дорожных мешка. Надеются быстро догнать'. Один из черных вдруг заговорил. Другой что-то ответил ему, гортанно и резко. Языка Аль не понимал, но был уверен, что второй произнес какое-то ругательство - отец Самит иногда бранился так же, если ученик начинал утомлять его своей тупостью. Первый вдруг поднялся, повернулся спиной к огню. Только теперь Аль увидел знак на его плаще - вышитое белое кольцо и две изогнутых наклонных линии внутри, сходящиеся в центре. 'Такой же был у наставника! Только маленький, и прятал он его ото всех в сундуке. Что все это значит? Вероятно, они пришли за наставником. Хотя не стоит на это рассчитывать...' - решил юноша, однако невозможно было представить, зачем бы этим людям понадобился он сам. И вообще, до сегодняшнего дня они подозревали о его существовании? Вряд ли. Не важно, за кем идет охота, но один вопрос волновал Алькора более всего: каким образом они собираются отыскать человека в огромном лесу?
  Тем временем, воин, что стоял спиной к огню, о чем-то спросил сидящего в тени. Тот молча поднял руку и указал точно в сторону Алькора. Сердце у юноши остановилось, а потом медленно поползло в направлении пяток, когда черный вдруг направился к нему. Человек остановился на краю поляны рядом с кустом шиповника, всматриваясь в черноту леса. Алькор лежал, вжавшись в землю и зажмурив глаза. Страх сковал все мышцы. Один случайный взгляд вниз и ему конец. 'Что же он не уходит? Наверное, стоит, улыбаясь, и смотрит на распластанное у ног тело... Занимательная сцена, нечего сказать!' Секунды тянулись словно дни. 'Может вскочить и попытаться убежать? Нет - тогда точно поймают, если конечно не убьют раньше'. Шелест листьев. Удаляющиеся шаги. Алькор шумно выдохнул, не успев сообразить, что может этим выдать себя. Он поднял голову - черный уже подсел к костру. 'Надо бы поблагодарить бога удачи, не помню как там его имя..., - он в очередной раз удивился, как быстро сменилось настроение, и вернулось присутствие духа, - пора уходить'. Юноша подался было назад, но тут же остановился: 'Как уходить, если колени дрожат?! Шума наделаю. Лучше подождать. Лягут спать, тогда и уйду. Интересно, охрану выставят? - он вдруг спохватился. - Если да, то исчезнуть будет сложнее: часовой может услышать. Ухожу, как начнут устраиваться на ночлег... то есть сейчас', - закончил он про себя, глядя на начавшуюся обычную для привала суету: кто укладывал пожитки в мешок, кто уже стелил себе одеяло. Алькор сел на корточки, чуть привстал и тихонько попятился на полусогнутых назад. В этот момент человек в тени поднялся и, небрежно взмахнув рукой, погасил костер. 'Маг! Среди них маг!' - чуть не вскрикнул Аль. Ноги вдруг захотели пуститься наутек. Неимоверным усилием воли он заставил себя не бежать. 'Вот как они определили, в какую сторону я ушел! Значит, они ищут именно меня!' Осторожно отступая, подгоняемый страхом, Алькор растворился в чаще...
  
  Светлеющее небо среди древесных крон. Клонит в сон. Аль шел всю ночь, стараясь уйти подальше от погони. От усталости соображал он плохо, но достаточно, чтобы понимать: сейчас стоит присесть лишь на минутку и уже не подняться. Мысли в голове превратились в сплошной студень, глаза закрываются сами, а открываются только при помощи рук, ноги подняли восстание и сопротивляются каждому шагу.
  Лес редеет, коричневый мох на земле. Впереди Сагаева топь - непроходимые болота. Многие смельчаки пытались найти тайные тропки через ее трясины, не вернулся никто... кроме одного, по имени Сагай... Алькор стремился именно сюда. Как-то они путешествовали здесь с наставником, исследовали в поисках трав окраины болот. Он знал несколько укромных местечек, показанных ему Самитом. Аль надеялся устроить преследователям неприятный сюрприз: по топям можно рыскать долго, не найти никого и пропасть ни за грош. У черных мало припасов, им придется либо вернуться назад за провизией, либо вовсе отказаться от охоты за ним. В любом случае у него будет время улизнуть. Была, правда, маленькая неувязка в этом плане - еды у преследователей было мало, а у него не было вовсе. Последнюю лепешку он съел ночью. Голод пока не заявлял о себе, но только потому, что сон кричал громче. 'А вот когда передохнешь, - злорадно ухмылялся желудок, - тогда и посмотрим, чей дом крайний на деревне...'
  Лужицы воды вокруг. Сначала небольшие, затем все шире и глубже, а дальше - сплошное озеро тины, с редкими островками суши. И над всем этим тонкими облачками висит туман. Алькор продвигался медленно, подобранной палкой проверяя путь перед собой и сверяясь с засечками на деревьях. Но чем дальше он забирался в болота, тем деревьев становилось все меньше, потом они исчезли вовсе, оставив после себя лишь чахлые кусты да низкую болезненную траву. Кончились деревья - кончились засечки. Что и помешало, видимо, пропавшим без вести первопроходцам выбраться из коварных трясин. Юноша добрался до островка и решил здесь передохнуть: во-первых, дальше идти было некуда - дороги он не знал, а отсюда еще можно было вернуться; во-вторых, передвигаться уже совершенно не было сил; а в-третьих, гибель в болоте пока еще не входила в его планы. 'А теперь спать, спать...' - вяло подумал Алькор, делая последний шаг, и, в изнеможении, падая. Заснул он прежде, чем его тело соприкоснулось с землей.
  
  'Откуда такой жуткий мороз! Ведь сейчас лето, и светит солнце', - Алькор открыл глаза. Солнце оказалось маленьким и серым, лета не было и в помине. Он приподнялся на локте, разгоняя остатки сна и кутаясь свободной рукой в плащ. Ветер свистел в ушах. 'Странно, действительно холодно. Зато преследователи, верно, отказались от погони...' - вспомнив о черных, юноша оглянулся и удивленно открыл рот: к его островку быстро приближалась ледяная дорожка. Вода замерзала прямо на глазах. Моховики да редкая осока покрылись инеем. Алькор пробежал взглядом вдоль дорожки - на другом ее конце примерно в полупасанге от него маячили черные фигуры. Первым шел маг, кошачьей походкой пробираясь по льду и делая руками пассы над поверхностью болота. Следом с мечами в руках гуськом продвигались остальные. 'Он замораживает воду! - Аль и не подозревал, что существуют нынче настолько сильные маги, - Надо что-то делать! Бежать некуда: нужно все время разведывать путь'. К такому повороту событий он был абсолютно не готов. 'А что если растопить лед огнем?' - это единственное, что приходило в голову. Алькор вспомнил, как отец Самит показывал ему Огненный шар. Но для такого волшебства требовалось много Силы и жесткий контроль над магией огня и воздуха. Ни того, ни другого у него не было. 'Но если зажечь что-либо, то поддерживать горение я смогу, - взгляд юноши упал на ветку, которой он проверял почву на болотах, - влажная, но подойдет! Тем более что больше ничего и нет под рукой'. Он полез в сумку за кресалом. Со стороны преследователей раздался крик. 'Заметили!' Аль сжал палку одной рукой, кресало другой, и замер, пытаясь сосредоточиться. Без отрешенности невозможно контролировать заклинание. Мысль, что черные приближаются, мешала успокоиться. Он закрыл глаза: 'Не смотреть... не думать...'
  Привычная легкость вдруг затопила Алькора, и он ощутил, как Сила обволакивает его знакомой волной. Прошептал заклинание и, не теряя времени, высек огонь. Вспышка пламени опалила ему руки. Ветка мгновенно высохла и занялась. Аль забросил ее подальше в сторону преследователей, вскрикнув от боли и едва не выпустив из-под контроля поток Силы, который не позволял погаснуть огню. Ветка ударилась об лед, подскочила, зашипела, поднимая вверх клубы пара. Лед под ней быстро растаял, и она потухла, вальяжно погружаясь в образовавшуюся полынью. Вода снова замерзла, замуровав деревяшку в ледяной толще.
  - Ошибочка... - только и смог выдавить из себя Аль, поймав улыбку на губах черного мага.
  Теперь их разделяли лишь три дюжины футов. Юноша с ужасом подумал, что будь у преследователей луки, из него бы уже вышел славный ежик. А этот маг, кажется, способен просто испепелить его взглядом, если бы не был занят превращением воды в лед. Алькор собрал остатки самообладания, достал атамэ и приготовился умереть.
  Внезапно земля под его ногами вздрогнула, заходила ходуном и стала расползаться. Преследователи застыли на месте от неожиданности. Улыбка на лице мага сменилась удивлением, а затем и страхом, когда из глубин Сагаевой топи, ломая лед, на свет начало подниматься нечто огромное...
  
  Первым из-под земли молниеносно вытянулось нечто длинное с мутным глазом на конце, застыло неподвижно, оглядывая потревоживших его людишек. Затем с шуршанием и плеском ушло вниз. В следующий момент земля будто взорвалась: из воды, разбрасывая вокруг болотную жижу, вырвались сотни слизких щупалец. Так, по крайней мере, показалось Алькору. На самом деле их было не больше двух десятков.
  Сказать, что преследователи не растерялись, было бы неправдой: в первую секунду растерялись все. Но черные, в отличие от Алькора, быстро пришли в себя. Мечники образовали полукольцо впереди, защищая мага, пока не устоявший на ногах Аль пытался подняться. А змеевидные конечности уже метнулись на людей. Один из воинов, самый молодой, с боевым кличем рванулся вперед. Несколько щупалец мгновенно оплели его и поволокли под воду. Бородатый ветеран, замахнувшись, с ревом отсек одно из них. Конечность, истекая зеленой кровью, скрылась в болоте. Третий воин, рубил направо и налево, не давая твари подобраться к колдуну. Тот нараспев читал какое-то заклятье. Атамэ Алькора глубоко вонзилось в отросток толщиной с руку, который мертвой хваткой обмотался вокруг колена юноши. Нож застрял и не желал выходить назад. Не замечая ничего вокруг, Аль упорно расшатывал атамэ, расширяя рану. Руки его дрожали. Крик молодого сменился бульканьем. На поверхности его уже не было. Алькор справился, наконец, с ножом. Поврежденная конечность безвольно плюхнулась в болото. Юноша оглянулся. Футах в шести от него, кряхтя от натуги, бородач пытался освободиться от толстого щупальца, сжимавшего ему грудную клетку. Руку, в которой он держал меч, захлестнуло, она была прижата к туловищу. По пояс в воде, покрытый грязью и кровью чудища, ветеран отчаянно старался ослабить захват свободной рукой, упираясь изо всех сил ногами в рыхлое дно. Ничего не помогало - его неумолимо влекло в трясину. Увидев его безнадежный, молящий о помощи взгляд, Аль не выдержал и бросился на выручку. Подскочив, он со всего размаху всадил атамэ в живой отросток. Тот конвульсивно дернулся. Бородач потерял равновесие и упал, скрывшись в топи. Щупальце повлекло его за собой. Алькор схватил воина за руку и, что есть мочи, потянул на себя, нанося одновременно ножом наугад удары в воду.
  Пронзительный визг мага разнесся над окрестностями. Заостренная каменная глыба материализовалась в воздухе над болотом и рухнула вниз, подняв фонтаны брызг. Нечеловеческий вопль потряс округу. Вода словно вскипела, исходя огромными пузырями. Мутный, сметающий все на своем пути, поток хлынул во все стороны, ломая ветви кустов, сбивая с ног людей. Течение подхватило Алькора, закружило и с бешеной скоростью понесло невесть куда...
  
  Черная бездна, увенчанная роем звезд, выплыла из-за завесы забытья, открыв Глаз Кошки, как всегда безразлично взирающий на мир. Единственная луна, ярко сияющая в ночном небе. Совсем как в тот раз... Ожившие воспоминания хлынули на него теплым дождем.
  - Красивая луна, не правда ли? - раздался вдруг голос рядом.
  Аль подскочил от неожиданности... и от радости. Это был голос Самита. Наставник сидел на покрытой мхом каменной глыбе, наполовину погруженной в землю, и смотрел ввысь. Юноша оглянулся: нагромождения валунов вокруг, высокая пожелтевшая трава - ничего не изменилось в этом месте, кроме того, что теперь была осень.
  - Я бы хотел умереть в ночь Короны, но и Глаз Кошки - тоже неплохо, - сказал Самит, переводя взгляд на Алькора. - Вставай, тебе пора уходить.
  - Зачем? - спросил Аль, борясь с желанием подойти и обнять учителя. Он непременно так бы и поступил, но что-то во взгляде Самита не давало ему этого сделать. То ли какое-то настроение, то ли нечто витающее в воздухе, вызывающее странные ощущения.
  - Они скоро появятся, поспеши, - ответил целитель.
  - Ты имеешь ввиду тех людей в черном, что хотели нас убить? Ты знаешь кто они?
  - Черные Всадники.
  - Но почему?
  - Видишь ли, я когда-то был одним из них. Потом так случилось, что я должен был уйти.
  - И поэтому они тебя преследуют?
  - У них свои законы - законы Ордена. А Орден не знает милосердия к отступникам.
  - Ты мне никогда об этом не говорил...
  - Теперь ты знаешь, - тихо произнес Самит и добавил, - давай начинать, у нас мало времени.
  Он повернулся и направился вглубь развалин. Аль на секунду замешкался, занятый своими мыслями, потом побежал догонять наставника:
  - Отец Самит, они не придут. Возможно, они погибли. Ты знаешь, в топи произошло такое... - он хотел добавить 'что я чуть не умер со страху', однако вдруг заметил, что никакого ужаса тогда не испытывал. Странно... - в общем, они натолкнулись на какое-то огромное чудище, - продолжил он, - одного оно точно утащило в болото. А потом их маг создал прямо из воздуха острую глыбу и обрушил ее на ту тварь, и...
  - Ты не ошибся? Это была не иллюзия? - неожиданно обернулся Самит.
  - Иллюзия не поднимает фонтаны брызг, и повредить никому не может... Я так думаю, - юноша замолчал, увидев, что наставник о чем-то размышляет.
  - Значит, они все-таки послали Трокса. На моей памяти только он один умел материализовывать камень. Хотя, может кто-то из молодых? Ты, случайно, не прислушался к его заклятью? - поинтересовался он у Алькора. Тот лишь отрицательно покачал головой. - Жаль - у паладина четырнадцатой ступени есть чему поучиться! Ну ладно, - хлопнул он юношу по плечу, - пойдем...
  Они приблизились к алтарю. Самит вынул корни ларциллы из сумки и разложил их на камне.
  - Что ж, все готово. Теперь слушай внимательно. Волшебство заканчивается с восходом Утренней. Поэтому постарайся продвинуться как можно дальше на запад. Доберешься до Зарка. Это маленькое горное королевство. Дальше спросишь, как найти Оларда, звездного мага. Его там все знают, он хозяин замка Старстон на вершине горы Ильес. Придешь к нему и скажешь, что тебя прислал Скорд и отдашь ему это, - Самит снял со среднего пальца золотое гравированное рунами кольцо и протянул его Алькору.
  - Но это же твое магическое кольцо! Как же ты без него?
  - Мне оно больше не понадобится. Это знак паладина, достигшего двенадцатой ступени. Против Трокса оно бессильно.
  Из леса донесся слабый шорох.
  - Вот и они, - спокойно сказал наставник, - начинай!
  - Но...
  - Времени нет. Заклятье прочтешь сам. Прощай! - Самит развернулся и зашагал в направлении звука.
  Алькор смотрел ему вслед, пока тот не скрылся в темноте. Потом достал атамэ и перенес внимание на алтарь, припоминая слова сутры, в уме подбирая нужные интонации, чтобы волшебство получилось сильнее. Когда невдалеке раздались голоса, юноша уже запел...
  
  Из чащи на поляну вышли двое мужчин: один средних лет, другой - пожилой с бородой. Оба в грязных рваных плащах, в которых едва угадывался черный цвет. У мага была перевязана рука, ветеран прихрамывал.
  - Вот и свиделись, Скорд, - со злостью процедил сквозь зубы колдун.
  - Какая честь видеть здесь именно тебя, Трокс! - улыбнулся в ответ Самит.
  - Знаешь, устал я от этих приключений, у меня есть дела поважнее.
  - Стареешь...
  - Не расстраивай меня! Скажи, где мальчишка, а уж потом я побеседую с тобой лично.
  - К чему эти угрозы? Ты меня хорошо знаешь, Трокс, а разговариваешь как с алтарным служкой. В былые годы ты приступил бы к делу немедленно.
  - Может, я и хотел сохранить твою никчемную жизнь, но раз ты так просишь... - с этими словами черный маг взмахнул руками, распахнув полы плаща. С кончиков его пальцев сорвались две голубые молнии. Самит отскочил в сторону, устанавливая вокруг себя щит...
  
  Сутра окончена. Лунный свет наполнил Алькора необычайной легкостью, растворяющейся в прохладном ветре и несущейся вместе с ним к небосводу. Аль воспарил над кронами деревьев. Опьянение свободой было почти таким же как тогда, в первый раз... Он плохо соображал, что делает. Он не видел, что творится под ним. Не замечал вспышек синего и желтого пламени, не смотрел на горящий внизу лес. Его охватила нереальная сила, казалось, будто он невидим для всех и, в то же время, может позволить себе все, что угодно. Он взмывал под облака и камнем падал на землю, а в голове была лишь одна мысль: 'Не забывай, на запад, на запад...' 
  5. Лабиринт
  
  Первый портал остался далеко позади, как и гранитные стены пещер. Теперь Лорна путешествовала по широким прямым галереям, непонятно как уместившимся внутри цитадели, с восхищением взирала на высокие мраморные своды, угловатые серые колонны и дугообразные арки. Повсюду, прямо из камня, проглядывали замурованные кристаллы, которые давали бледный рассеянный свет. Его было достаточно, как и простора, чтобы расправить крылья и лететь.
  Уже в который раз демонесса находила перст на потолке, оставляла под ним одну из вещей, потом отправлялась искать портал. И всегда находила. Ее снаряжение потихоньку таяло: сначала нож, после - несколько мешочков с разными полезными вещами, маленький самострел, железный крюк, отцепленный от семифутового флиорового шнура, оба наруча и даже сапоги. Каждый раз приходилось выбирать, потому что забрать предмет с колдовского места было невозможно - порталы всегда располагались на таком удалении, что успевали погаснуть, пока до них доберешься. Лорна была зла на себя. Она собиралась взять в поход больше снаряжения, но зачем-то послушалась Динтара: 'Если бы я отправился покорять Окр Демион, то не стал бы брать ничего лишнего, только то, что действительно необходимо'.
  'Вот к чему приводит слепое обожание и преклонение перед мудростью старших! Нужно было собственной головой думать. Дура!' - сокрушалась она. Сейчас у нее остались скипетр, агникс и парочка мелочей. Эстирод бросить нельзя, свет агникса мог пригодиться, остальное было слишком легковесным, чтобы заклинание работало. Из одежды на демонессе и так не было почти ничего. Обнаженное тело лишь кое-где пересекали кожаные ленты: на бедрах, щиколотках, плечах и груди. И служили они скорее украшениями, чем доспехами.
  
  Коридоры были пустыми. Если бы не слой пыли, можно было бы решить, что их ежедневно убирают. Еще ни разу Лорне не посчастливилось найти хоть какой-нибудь камешек, чтобы активировать заклятье. Она подошла к очередному порталу, рядом с которым как обычно светилась надпись: 'Все в мире подходит к концу'. Раздражает...
  
  ...На этот раз, чтобы найти мраморный столбик пальца, ей пришлось подняться под самый свод. Привязав нервущийся шнур в качестве отвеса, Лорна приземлилась на пол. Руны, вспыхнувшие на левой стене от ее прикосновения, явили надпись: 'Сделай правильный выбор!'
  'Этот колдун-умелец читает мои мысли? Хотелось бы с ним встретиться - крылья обломать'.
  А выбирать действительно было нужно: 'Агникс или скипетр? Хотя, что тут думать?!'
  Демонесса положила камень. Взлетела и отцепила шнур: 'Пригодится еще'.
  Примерно через час она увидела очередной портал. Рядом пламенели издевательские строки: 'Хорошо подумала? Еще не поздно вернуться'. Лорне очень захотелось ударить стену так, чтобы разнести эту чертову твердыню. Но она сдержалась и, буркнув: 'Доберусь я до тебя!' - растворилась в омуте телепорта. Стена за ней сошлась, будто портала и не было. А в душном воздухе подземелья послышался приглушенный смех...
  
  'Не угадала', - выдохнула Лорна, вынырнув из объятий магического туннеля. - 'Темно, хоть глаз выколи!' Она сделала шаг и тут же наткнулась на стену. Руки коснулись гладко отшлифованной поверхности справа, и слева тоже. Ход был узкий, примерно два с половиной фута в ширину. Лорна сомкнула крылья за спиной, чтобы не цепляться за стены, и на ощупь двинулась вперед. Через десяток шагов ее разведенные в стороны руки провалились в пустоту. 'Перекресток. Что дальше?' Недолго поразмыслив, Лорна вернулась назад, размотала с запястья шнур и, сложив горкой, оставила его на полу в тупике. 'Если наткнусь на него снова, то пойму, что уже была здесь', - рассудила демонесса, с тайной надеждой, что этого не случится. Но лабиринт научил ее не рисковать понапрасну. Хотя очень хотелось верить, что цель близка, и возвращаться не придется. Она и не представляла, как ошибается...
  Прошло еще около двух часов. Два часа бесцельного блуждания во мраке узких коридоров. Изодранные крылья, ссадины на руках и ногах. Лорна знала, что так продержится недолго, но гнала эту мысль подальше от себя. 'Даже если выберусь отсюда, то для чего? Чтобы очутиться в точно таких же подземельях, где умру от голода или безумия? Ах, если бы тут действовала магия! Все было бы намного проще'. Но как бы не были печальны ее рассуждения, что-то внутри заставляло ее продолжать путь, что-то гнало вперед, двигало изможденными ногами, удерживало поднятой руку, скользящую по левой стене.
  Из тягучей пучины слабости демонессу выдернула дрожь в руках. Она попыталась унять ее, но ничего не вышло, и только спустя несколько секунд сообразила, что вибрирует скипетр. Надежда затеплилась огоньками в ее глазах, но сразу же угасла. 'Снова скрытый портал, за ним - то же самое. Хорошо, что со мной Эстирод - без агникса перст еще можно отыскать, а вот телепорт без скипетра сложно. Жаль, что нечем отметить место... Не важно... Все равно умру...' - вяло подумала она.
  Вскоре Лорна совсем выбилась из сил. Но продолжала идти, пошатываясь и спотыкаясь на ровном месте, волоча за собой хвост. Она обязательно ударилась бы о стену очередного тупика, если бы в очи вдруг не вломился свет. Демонесса шарахнулась назад и, пару раз задев стену, упала на пол. Подняться сил уже не было. Лорна так и заснула ничком на холодных плитах.
  
  Крылатая женщина с закрытыми глазами ползала на четвереньках. Замерзшие руки шарили по камню, пытаясь найти место активации заклятья. Шипение и хлынувшие во все стороны потоки света указали, что это ей, наконец, удалось. Глаза медленно привыкали к смене освещения. Демонесса, не вставая, подняла взгляд и вслух прочла: 'Если терять нечего - потеряй себя'. Она призадумалась. 'Остался только скипетр, но его бросать нельзя. Без Эстирода в Даркасл возвращаться бессмысленно - там меня будет ждать смерть. Даже отец, несмотря на то, что он Дьявол Круга, не сможет меня спасти. Остаться здесь тоже означает умереть, со скипетром или без него. Магия, мне нужна магия...' - она щелкнула пальцами, прошептав простенькую формулу, - 'По-прежнему не действует'.
  Лорна еще раз посмотрела на стену, увенчанную росчерками рун. Эта надпись была больше похожа на подсказку в отличие от предыдущих'. Она припомнила поочередно каждую из них и вдруг застыла. В голове неотвязно витало только одно послание: 'Хорошо подумала? Еще не поздно вернуться... Хорошо подумала?... подумала!?... Откуда? Откуда этот писатель знает, что я женщина? С его стороны резонно предположить, что проникшие в цитадель будут мужчинами, по крайней мере, большинство... Выходит, он точно знал... или знает. И как же своевременны его фразы, как они подходят к моменту! Я что-то не могу припомнить настолько сильных прорицателей. ...Этот кто-то здесь, следит за мной, наблюдает за каждым шагом', - Лорна невольно оглянулась, - '...кто-то из своих, причем хорошо меня знает'. Она начала перебирать в памяти всех многочисленных знакомых. Одно имя ее сильно взволновало.
  'Не может быть... Но как все сходится... и предатель...' 'Нет, нет...' - убеждало сердце. 'Да, да...' - настаивал разум. 'Неужели Динтар?' - ей не хотелось в это верить. Однако ему по силам проделать такое, и знал он ее, пожалуй, лучше ее самой.
  Появление новой загадки, казалось, придало ей сил. Демонесса преувеличенно бодро поднялась и продолжила обход лабиринта. Теперь ей вдвойне важно было выбраться из Окр Демион, но сперва нужно найти портал.
  
  Босая ступня ощутила что-то мягкое - оставленный ею флиоровый шнур. Лорна подобрала его и намотала на запястье.
  
  Скипетр задрожал, указывая на скрытый портал в тупике. Демонесса положила шнур на пол и продолжила путь вдоль левой стены. Лорна не знала, сколько времени прошло, когда она в первый раз шла от портала к активатору, поэтому приходилось топтаться в каждом закутке, чтобы не пропустить магическое место.
  До активатора оказалось всего восемнадцать никуда не ведущих проходов. Найдя перст, она двинулась обратно к телепорту, пропуская глухие ответвления и считая шаги.
  Так она бродила туда и обратно, пока тщательно не запомнила все повороты на развилках по дороге от места на полу до стены с порталом. По ее расчетам расстояние между телепортом и активатором составляло около полумили.
  'Выходит, надпись не врет - наступив на активатор, можно успеть добраться до портала до того, как он закроется. Если бы коридоры не были такими узкими, то долетела бы я без труда. А так придется бежать и следить за тем, чтобы не свернуть в тупик. Заклятье действует шестьсот шестьдесят шесть ударов сердца, как и предыдущие, только путь намного короче. Успею...'
  Но она не успела. Лорна не представляла, насколько трудно бежать по узким проходам с крутыми поворотами, да еще и не заблудиться в полной темноте.
  Она бежала, тяжело дыша, изредка взмахивала исцарапанными крыльями, когда теряла равновесие. Сил почти не осталось, но мерцающий свет за поворотом, заставил Лорну быстрее передвигать ноги. Сделав последнее усилие, она миновала развилку, едва не выронив из рук Эстирод, и рванулась к порталу. Ей не хватило какой-нибудь пары футов - волшебное зеркало захлопнулось перед носом, и демонесса врезалась в холодный мрамор.
  Лорна сидела, прислонив щеку к стене, не чувствуя ног. Грудь с хрипом вздымалась и опадала, живот превратился в котел тягучей боли, по сравнению с которой, множество мелких царапин и синяков были ничем. 'Сейчас подойди и возьми меня голыми руками', - подумала демонесса, сжимая скипетр негнущимися пальцами.
  Отдышавшись, она сделала вторую попытку. Еще более жалкую - неудача постигла ее и на этот раз - Лорна сбилась со счета и заплутала в темноте коридоров. Но не очень расстроилась - знала, что на этот раз все равно не успела бы, - 'Слишком утомилась... наверное, не одолела и половины пути'. Она не стала искать активатор, расположилась прямо там, где остановилась. Даже думать сил уже не было. Легла, прижав к груди скипетр, и, накрывшись крылом, уснула. То ли в забытьи, то ли на самом деле, ей почудился тихий смешок сверху.
   
  6. Беглец
  
  Очертания деревеньки выплыли из предрассветных сумерек. Алькор прибавил шагу. Широкую дорогу бороздили две наезженные колеи, неизменно следуя ее изгибам. Лишь кое-где они сворачивали с пути, раздваиваясь и мельчая, уходили на несколько футов в море полыни по сторонам, там, где безвестный возчик, бранясь и понукая лошадей, объезжал встречную телегу.
  Путь был безлюден. Фермеры и купцы не решались ездить по ночам, опасаясь разбойников. Только однажды юноше встретился конный разъезд, промчавшийся галопом мимо. На рукаве одного из всадников он заметил эмблему - перекрещенные меч и колос пшеницы - герб Марвии. Алькору приходилось видеть карты. Марвия была независимым княжеством, граничила на западе с Виссантом и Агролией, а последняя, в свою очередь, соседствовала с Зарком. Сама же Марвия занимала большую часть равнины Тин - этого островка степи в море лесов и болот. Люди здесь работали на земле: пшеничные и ржаные поля раскинулись лоскутными коврами вокруг редких хуторов. Сейчас фермерские наделы пустовали, а собранный в закрома урожай ожидал весеннего сева. Марвия кормила хлебом все соседние королевства, а, кроме того, имела клеверные луга, где выпасала стада коров и коз. Молоко тоже было важным предметом торговли. Но княжество славилось не только товарами. Клинок на гербе Марвии был изображен не ради бахвальства - несмотря на небольшую территорию, эта страна подарила свету множество блистательных воинов. Состояние государственной казны позволяло князю содержать значительную хорошо обученную армию, а в столице княжества, Стижграде, располагалась одна из лучших фехтовальных школ известного мира - Оплот Рула. За ее стенами в свое время обучались Тавр Парящий Коршун, Хоккан Северный Меч и, конечно же, легендарный Рул Освободитель, Великий Меч Запада, основатель школы и пожизненный победитель Крионтского королевского турнира.
  Тем временем, порядком утомившийся Алькор входил в деревеньку, приветствуемый петушиным криком и лаем собак. Несмотря на ранний час, жизнь на хуторе била ключом: селяне суетились во дворах или шли навстречу ему, подгоняя мычащих коров. Работы в это время года было не так уж много, чтобы подыматься до зари, но деревенские, сызмальства привыкшие к такому распорядку, иного себе и не мыслили.
  На юношу внимания никто не обращал, и Аль решил, что незнакомцы здесь не в диковинку. Да и одет он был вполне по-деревенски: полотняные штаны и рубаха, подпоясанная кожаным ремнем. Все, правда, довольно грязное, но вполне оправдывающее проделанную им долгую дорогу. И если покрытый пятнами плащ и стоптанные сапоги выдавали в нем охотника из какого-нибудь соседнего королевства, то Алькора это очень даже устраивало.
  Большое сколоченное из сосновых досок здание с неразборчивой вывеской было, похоже, трактиром. Его окружала деревянная изгородь с прислонившейся к ней длинной конюшней. Оттуда доносились голоса и, когда Аль входил во двор, навстречу ему выехал верховой на всхрапывающем гнедом жеребце и пронесся мимо, едва не сбив с ног. Алькор проводил его взглядом, а когда обернулся, увидел стоящего рядом высокого парня, тоже следящего за всадником. Наездник скрылся из виду за поворотом улицы, оставив после себя повисший в воздухе крик: 'Дорогу гонцу князя!'
  - Лихо идет! - нарушил молчание конюх. - А конь! - он причмокнул губами. - Красавец!
  Аль ничего не ответил, он не разбирался в лошадях.
  - А ты кто будешь, хлопче? - поинтересовался парень.
  - Меня Алькором кличут, - представился Аль.
  - А меня - Эрвином. Из Нарока идешь?
  - Нет.
  Конюх оглядел его:
  - А-а-а, значит из Ореховой Рощи.
  - Оттуда, - ответил Алькор, хотя не имел понятия, где находится Ореховая Роща.
  - Далече путь держишь?
  - Да так себе...
  - Ну, не хошь - не говори, - равнодушно сказал Эрвин, в то время как лицо его приняло обиженное выражение. - В дом, что ли, пойдем?
  - Послушай, Эрвин, а вам работник, случаем, не нужен? - спросил Аль, почти не надеясь.
  Конюх снова внимательно посмотрел на него:
  - Денег что ль нету?
  - Нету, - честно признался юноша.
  - Так то ничо... Заходи, мы тебя и так накормим. А работника нам не надо - своих хватает, да и каков с тебя батрак?
  
  На пороге трактира Эрвин вдруг обернулся и, заговорщицки подмигнув, сказал:
  - Ты тока, вот что, помалкивай. Я сам за тебя с батьком поговорю, - и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь.
  Гостевая была весьма опрятного вида, что говорило в пользу хозяина. Четыре длинных дубовых стола выстроились в два ряда. На них вверх ножками стояли такие же добротные табуретки - видно полы недавно мели, после чего посыпали свежей соломой. Внутри никого не было. Конюх направился к боковой двери, оставив Алькора в комнате. Через минуту он вернулся, следом вышел мужчина постарше. 'Трактирщик', - догадался Аль, - 'а Эрвин - ну точная копия отца'. Хозяин трактира был почти так же высок, как и Эрвин. Только на беззлобном чуть угловатом лице пролегли морщины, а в волосах уже начала проступать седина.
  - Вот он, - конюх указал пальцем на юношу, как будто в трактире был кто-то еще, и добавил: - Алькором кличут.
  - Здрав будь, хлопче. - Доброжелательно промолвил хозяин, - Далече, однако, ты забрел. Чай, домой прямуешь?
  - Домой, - соврал Аль, решив, что таким образом положит конец расспросам.
  - Давненько я у вас в Роще-то не бывал. - Мечтательное выражение осветило лицо трактирщика, - Как там Прон-кузнец поживает?
  - Помаленьку. - Алькору очень не нравилось лгать, но деваться теперь было некуда. Он уже приготовился к длительным разговорам с упоминанием многочисленных родственников и знакомых, как вдруг в гостевую вошла полная румяная женщина и, уперев руки в бока, сказала:
  - Хватит байки-то травить, Вихт! Гость-то еле на ногах стоит, а ты ему в ухи жужжишь! Иди, отрок, в кухню, блины уж стынут. А ты, Эрвин, чо вытрещился? Дела, что ль, нету? Дык я работу тебе живо сыщу!...
  
  Алькор так давно не ел, что был согласен на что угодно, только бы заполнить желудок. А тут блины! Их вкуса он, конечно, не чувствовал, как не слушал и болтовни приветливой хозяйки. Нельзя сказать, что это ее слишком огорчало. Она суетилась вокруг горшков и кастрюль, занятая приготовлениями к новому дню.
  Юноша покончил с завтраком и собрался уходить, несмотря на усталость. 'На заход солнца, подальше от черных...' В том, что погоня продолжится, он уже больше не сомневался.
  - Спасибо за угощение, добрая хозяйка, - поблагодарил Алькор, поднимаясь.
  - Ты что же это, уходишь уже? - спросила жена трактирщика, поворачиваясь, - Нет, хлопче, никуда я тебя не пущу - оставайся, передохнешь, а я пока чегой-то в дорогу тебе соберу.
  - Не могу... - начал было Аль.
  - Эрвин! - крикнула хозяйка входящему сыну, - Глянь-ка, че твой друг удумал - уходит уже! А самого-то ноги не держат. Ну-ка проводи гостя наверх, отдохнет пущай.
  Алькор попытался возразить, но конюх явно встал на сторону матери:
  - А и правда, куды собрался?! - сказал он, сваливая на пол около печи груду поленьев, - Прозрачный весь, ребра, вона, из рукавов торчат! Айда наверх, отоспишься малехо! Ну? - добавил он вопросительно.
  'Черт с ним!' - решился, наконец, Аль, - 'Отдыхать-то надо, так уж лучше в постели, чем на холодной земле. Посплю самую малость и пойду...'
  - Если я вас не стесню...
  Эрвин мгновенно смекнул, что это означает 'да', и радостно хлопнул Алькора по плечу:
  - А-а-а, брось очерет городить! В эту пору постояльцев мало, а хотя бы и были - так что? Друга не приютить - не по-людски это.
  'С чего бы это Эрвин меня так быстро в друзья записал?' - удивился юноша. А впрочем, простоватый конюх ему нравился. Может оттого, что в родной деревне у него не было друзей.
  
  Алькора разбудили громкие голоса, доносящиеся из гостевой. Он спустил ноги с кровати, протирая глаза, оглядел комнату. За окном вечерело. 'Надо же - весь день проспал!' В углу на табурете стоял таз с чистой водой, рядом лежало полотенце. 'Здорово! Умоюсь, поблагодарю хозяев, и в путь!'
  Холодная вода рассеяла остатки сонливости. 'Когда еще так посплю?' - подумал юноша, вытирая лицо. Он собрался, надел плащ и приоткрыл дверь, выглянув в узкий коридорчик. Шум внизу, усилился, из-под пола послышались пьяные крики, в которых с трудом угадывалась песня, выводимая фальшивыми нестройными голосами. Аль улыбнулся: 'Что еще делать простому люду осенним вечером, кроме как выпить...' - Юноша пожал плечами и двинулся к лестнице. Из общей залы вдруг раздался стук, как будто что-то упало. Толпа посетителей загомонила громче, - '... и подраться', - закончил он про себя, нахмурившись. Алькор уже подошел к двери, когда услышал еще два глухих удара. Их тут же сменил пронзительный женский визг. Зазвенела сталь. Он тихонько приоткрыл дверь. В гостевой царила полная неразбериха: десяток человек, переворачивая столы и табуреты, бились друг с другом, кто с мечом в руках, кто с ножом, а кто и с дубиной; остальные суматошно бежали к выходу; забившись в угол, визжала девушка-служанка; пол усеян разбитыми кружками и кувшинами с пролитым элем; повсюду обломки мебели и осколки выбитого стекла. 'Кто против кого? - Все против всех! Крайних нет, причина неизвестна!'
  Тут Алькор заметил среди дерущихся Эрвина. Конюх самоотверженно отбивался ножкой стола от толстого неуклюжего мечника в кожаных латах. Отец Эрвина лежал за его спиной, прижимая руки к покрытому кровью фартуку. 'Плохо дело...' - Аль выхватил атамэ и протянув руку запел заклинание. Толстяк взмахнул клинком и разрубил дубинку Эрвина пополам, замахнулся снова, целясь в беззащитного парня. В этот момент лезвие атамэ блеснуло, и пальцы Алькора разжались, выпустив облачко блестящей пыли. Меч просвистел над головой конюха, который сообразил-таки увернуться и ударить ослепленного пылью противника ногой в пах. Кто-то из дерущихся заорал и осел на пол, схватившись за живот. Метательный топорик врезался в стену рядом с Алькором. Двое латников, ругаясь, бросились к юноше. Дорогу им преградил мускулистый парень в желтом плаще. Отразив клинком выпад первого, он полуоборотом ударил другого по ногам. Нападающий упал, выронив чекан. Аль уже читал другое заклятье, вычерчивая в воздухе знак Утар. Натужный вздох на секунду отвлек юношу - парень у подножия лестницы, отчаянно вращая мечом, едва сдерживал напор трех противников. Аль завершил знак и толчком обеих рук метнул его в нападающих. 'Хоть бы подействовало', - он еще не испытывал это заклинание в деле. Сражающиеся на мгновение остановились, словно что-то неожиданно вспомнили. Затем как по команде с расширившимися глазами бросились вон из трактира. Девушка в углу накрыла голову руками и заскулила. Алькор сбежал вниз по ступенькам, зацепив остолбеневшего парня в желтом, догнал удирающего вместе со всеми Эрвина и повалил его на пол. Конюх тут же вскочил и, окинув юношу безумным взглядом, отшатнулся, как от огня и метнулся прочь к двери. В этот момент рукоять меча врезалась ему в челюсть...
  
  Голова раскалывалась от тупой боли. Эрвин открыл глаза и ощупал рукой лицо, челюсть немилосердно ломило. Он, кряхтя, поднялся с кровати и вышел из своей комнатушки на задний двор. Прохладный утренний воздух немного взбодрил плетущегося к колодцу конюха. 'Ну и вечерок вчера выдался!' - подумал Эрвин, доставая ведерко воды. Отражение не радовало - красное лицо и круги под глазами, как после многодневных гуляний. Впечатление усиливала всклоченная шевелюра, а украшавшие щеку ссадины завершали портрет. 'Невезучий разбойник с большой дороги... или с большой попойки!' - покачал головой сын трактирщика и плеснул себе в лицо. Не особенно помогло. Он оглянулся - не смотрит ли кто? - вдохнул поглубже и окунул всю голову в ведро, выпрямился, отфыркиваясь. Холодная вода полилась за ворот рубашки, потекла по спине. Замерзший конюх галопом поскакал в дом.
  За стеной тихо переговаривались, пока он вытирал промокшие волосы. Эрвин отбросил полотенце и отправился посмотреть, как там отец.
  Трактирщик лежал в соседней комнате с перевязанной грудью. Рядом сидела мать и заботливо кормила из ложки. Вихт вяло повернул голову, когда Эрвин вошел.
  - Ты цел, сынок?
  - Цел, папа. Ты-то как? - с тревогой спросил конюх.
  Мать тихонько заплакала.
  - Цыть, баба! Дай с сыном поговорю.
  Женщина подобрала тарелку с кашей и вышла, утирая слезы. Эрвин приблизился к раненому и сел рядом.
  - А где Алькор?
  - Ушли они ночью.
  - Кто 'они'?
  - Да друг твой с тем вельможей. Даже денег не взяли.
  Эрвин припомнил вчерашнего парня в желтом плаще.
  - Как ушли? Куда?
  - Куда не сказывали. Я токмо одно знаю: если б не твой Алькор - уж схоронили б вы меня поутру.
  При этих словах трактирщик уставился в потолок. Эрвину тоже стало не по себе. Он отвел глаза в сторону и увидел пучки каких-то трав, разбросанных на столе. Подле них лежал кухонный нож и порезанная полосками скатерть.
  - Ведун он, - неожиданно сказал трактирщик, проследив за взглядом сына, - сильный ведун, не смотри, что молод. Я уж было помирать собрался, а он ночью в поля ходил - травы целебные собирать. Терпеть велел, сказывал - выживу... - Вихт замолчал, решая, поведать ли сыну все. Но передумал: 'Не скажу про волшбу, люди от волшбы робеют, худая она аль добрая...' Он кашлянул и продолжил:
  - Ты это... вот что... ступай на конюшню, Яблоньку бери и Пегую, и еще купеческого оседлаешь, белого со звездочкой... как бишь там его... Сенатора... - Эрвин недоуменно поднял брови - еще вчера отец приценялся к этому коню, да так и не выложил заезжему торговцу два десятка золотых.
  - Возьмешь его, да приглядывай - норовист больно, а с Лонсой я сам сговорюсь. Езжай им вослед. На заход они прямуют, пеше, селяне видели. Догонишь, скажи: 'Благодарствуйте, мол, люди добрые, да благословит вас Гитори щедростью своею. Вихт вам долг лошадьми вертает, хоч и не стоят они жизни человечьей, но примите с поклоном'. Сенатора беспременно Алькору отдашь, а кнехт - нехай сам оберет. И еще передай: 'Коль выпадет случай в наших краях бывать, пусть захаживают, завсегда рады будем'. Ну, ступай...
   
  7. Окр Демион
  
  Топот сбитых ног. Легкие часто и с шумом втягивают воздух. 'Шестнадцать... семнадцать... восемнадцать... теперь прямо... следующий поворот... сияние какое-то другое... портал в мерцающей прямоугольной оправе... надпись... читать некогда...' - туннель, несущиеся навстречу радужные кольца, свистящий гул в голове, покалывание во всем теле. Толчок. Теплая волна. Яркий свет. Лорна выпала из телепорта в просторную комнату. Огляделась вокруг. Базальтовые стены, сложенные из точно подогнанных блоков.
  'Ладно. Есть две хорошие новости: здесь светло, и место сильно отличается от пройденных лабиринтов. Означает ли это, что цель близка? Кстати, откуда свет?' - она взглянула вверх и изумлено застыла. Прямо над ее головой было голубое небо! Лорна никогда не видела такой красоты. Чистая гладь нежно и ровно сияла. Никакого красного колебания пламенных волн.
  Демонессу охватило непреодолимое желание взмыть ввысь, окунуться в это великолепие, искупаться в этой манящей бездне. Она оттолкнулась от пола, поднялась до уровня стен и наткнулась на невидимую преграду. Пролетела под сводом, скользя по нему рукой. 'То ли это какая-то иллюзия на камне, то ли прозрачный барьер. Но если верно второе, получается, что я уже не в Пандемии'. Она вспомнила рассказы о мире смертных... 'Да нет... невозможно...'
  Лорна вдруг ощутила, как похолодел Эстирод в руке - магия скипетра ожила. Она не успела обрадоваться этому, как где-то за стеной гулким эхом разнеслись тяжелые шаги. Эстирод коротко вздрагивал в такт их поступи. Лорна обежала глазами комнату - два входа. Она пронеслась под потолком и зависла над одним из проемов.
  Как назло! - Огромная туша майгара показалась из противоположного. Демон заметил Лорну и со сверхъестественной скоростью бросился на нее. Летать майгар не мог, но был очень высок и запросто доставал до потолка когтистыми лапами. Демонесса метнулась в угол, обходя. Из кончика Эстирода выстрелил белый луч. Монстр с легкостью увернулся, прыгнул и молниеносным движением сбил Лорну в полете. Демонесса потеряла ориентацию и, кувыркаясь, свалилась на пол. Скипетр выпал из рук и, позвякивая, покатился по плитам. Дикая боль в ноге. Оскалившаяся морда демона близко. Превозмогая боль, Лорна вскочила, помогая себе крыльями. 'Эстирод!' Мощные пальцы демона сомкнулись на ее поврежденной ноге, когти пронзили кожу. Демонесса закричала, инстинктивно рванулась прочь и упала. Майгар потащил ее на себя, царапающую пол в тщетных попытках уцепиться за стык плит. Другая лапа демона обхватила ее талию, подняв Лорну верх и едва не переломив ее пополам. Демонесса отчаянно забилась в воздухе. Зверь развернул ее лицом к себе. Пасть с рядами желтых зубов окатила Лорну смрадом. Она зарычала, и этот момент распущенная кисточка хвоста с обнаженным шипом вонзилась Майгару в глаз. Монстр жутко взревел и ослабил хватку. Лорна, что есть силы, двинула его ногой в грудь и выпала из стальных объятий. Ударилась спиной о камень и поползла назад, отталкиваясь руками. Леденящий кровь рев перешел в вопль - яд делал свое дело. Демон стоял, пошатываясь, воздев морду вверх с прижатыми к глазу лапами. Внезапно вой стих, и громадная туша рухнула на бок, несколько раз дернулась и застыла.
  Лорна уронила голову на пол, уставившись перед собой бессмысленным взглядом. Сердце вырывалось из груди. Дышать было тяжело. Из ран на спине сочилась кровь. Сломанная нога, вся тоже измазанная кровью, нестерпимо болела. Демонесса полежала несколько минут, отдышавшись и потихоньку приходя в себя. Потом подняла голову, отыскав глазами Эстирод. Скипетр лежал на полу в паре футов от нее. Рядом чернела глубокая воронка с оплавленными краями - там, куда угодил Луч. Лорна на четвереньках подползла к скипетру, подобрала его и легла на спину, прижав артефакт к груди. Закрыла глаза, заклинание. Тепло, исходящее от Эстирода, разлилось ее телу, заставив на время забыть о боли в ноге. Только забыть - скипетр не был способен излечивать раны, он лишь наполнял владельца новой силой, позволяющей не обращать внимания на повреждения. Демонесса знала, что после того как заклятье рассеется, будет хуже вдвойне.
  Но теперь она чувствовала себя гораздо лучше. Лорна села, отложив Эстирод, и занялась осмотром распухшей ноги. Лодыжка была сломана в двух местах. Демонесса раздосадовано вздохнула - она не сильна была в целебной магии. 'Ничего, продержусь', - упрямо сказала она, поглядев на труп демона кровожадными глазами. Лорна вспорхнула в воздух и приземлилась возле майгара. Опустилась на колени. Долго провозилась, раздирая грубую кожу на руке демона ослабевшими пальцами. Черная кровь брызнула ей на грудь и лицо. Демонесса нетерпеливо впилась зубами в плоть и с наслаждением принялась жевать, чувствуя, как теплая кровь зверя течет по подбородку.
  Когда поняла, что насытилась. Лорна поднесла кончик хвоста к лицу и осмотрела жало. Острый прозрачный отросток был пуст. Яд нужно было снова регенерировать. Коротким уколом она пробила артерию монстра и прильнула к ней губами. Демонесса жадными глотками высасывала кровь, пока отравленный шип не заполнился мутной зеленой жидкостью.
  'Все', - подумала она, вставая и утирая лицо запястьем, - 'Куда теперь?' Она посмотрела на ближний выход. Чья-то крошечная фигура мелькнула, прячась за стену. Лорна сорвалась с места и понеслась вдогонку, вылетела из комнаты в широкий поперечный коридор - соглядатай уже сворачивал за угол в дальнем его конце. 'Быстро бегает!' - до поворота было сотни полторы футов. Демонесса обернулась - прямо с небесного потолка липкая серая рука вытягивалась к Эстироду.
  'Серый Дьявол!!!' - с ругательством Лорна бросилась обратно, усиленно работая крыльями. Рука уже зависла над самым скипетром. Демонесса сделала отчаянный рывок и схватила артефакт. Пролетела по инерции еще несколько футов, развернулась, и выстрелила в руку лучом. Скипетр дрогнул. Лорна шарахнулась в сторону, чувствуя, как что-то задело крыло. Вновь развернулась, выпустив луч. Обрубок второй руки упал на пол. Обугленные остатки первой втягивались в потолок. Топот множества ног донесся из коридора. Демонесса камнем упала вниз, ударила концом скипетра в пол, направив три пальца свободной руки на проем. Арка входа с грохотом обрушилась, подняв тучу каменной крошки. В заваленном коридоре послышались крики ярости. Лорна взмахнула крыльями и полетела к другому выходу. Спланировала на повороте и устремилась по коридору прочь от преследователей.
  Перекресток. Толчок скипетра. Вспышка справа. Демонесса резко ушла в сторону. Огненный шар, шипя, пролетел мимо, опалив перья. 'Скорее, скорее!' Хлопок позади. Лорна взмыла под потолок. Хвостатая комета пронеслась под ней, рассеивая мрак впереди. Потом вдруг треск и сноп искр - снаряд разбился о стену. 'Развилка?... Тысяча Цергов, тупик!' Она зависла в воздухе. Шум погони приближался. Тени преследователей заслонили свет в конце коридора. Демонесса несколько раз наугад резанула по ним лучом. В ответ послышались знакомые хлопки. 'Вжаться в пол - другого выхода нет!' Стремительно приближающиеся пылающие сферы. Лорна ринулась вниз и вдруг провалилась в глубокую шахту.
  Она замедлила падение. 'Посмотрим, многие ли из здешних демонов летают?!' - неожиданно объявившийся спасительный туннель вернул Лорне самообладание. Сверху хлынул свет - преследователи, наконец, добрались до шахты. Демонесса продолжала спуск. Что-то пролетело мимо нее. 'Кто-нибудь упал? Ай-ай-ай, жаль беднягу!' Внизу раздался взрыв, полыхнуло. 'Черт! Они сбросили ладмин!' - Лорна стрелой взмыла вверх, пытаясь ускользнуть от несущейся снизу, пожирающей все на своем пути волны огня и понимая, что не успевает...
  
  Молодой инкуб, не спеша, шел по коридору второго уровня цитадели Окр Демион. Укоризненно рассматривал базальтовые стены, покрытые копотью. Дорогу ему освещал амулет на шее - круглая серебряная пластина с выбитой пентаграммой. Одет демон был в длинную черную мантию, расшитую серебром в тон амулету. Она не скрывала только красивое смуглое лицо и черные блестящие крылья. Белые волосы были коротко острижены, а в глазах с такими же неестественно белыми зрачками царило спокойствие. Казалось, что демон прогуливается по своим владениям, вел он себя как хозяин. На самом деле Окр Демион ему не принадлежал... пока не принадлежал...
  Из бокового прохода вынырнул суицин, оглянулся по сторонам и резво догнал инкуба, подергал его за мантию, привлекая внимание, и протянул сложенный клочок пергамента. Демон выпростал руку из складок одеяния, развернул записку, пробежал глазами по корявым строчкам и жестом отпустил суицина. Тот опрометью бросился назад, исчезнув вскоре за поворотом. Инкуб неторопливо продолжил путь. Выброшенный лист пергамента сгорел, не долетев до пола.
  Лучи амулета осветили обгорелую бесформенную массу впереди - один из погибших сторожевых демонов. 'Идиоты! Ладмин додумались сбросить на второй уровень! Говорил же ему: 'наверху нужно более сообразительных демонов держать'. А этих вниз, в самый низ: если сюда кто и доберется, так уж все равно. А так разрушат тут все к Серому Дьяволу! Ищи потом крайних...' Инкуб обошел труп, брезгливо морщась. 'Все виновные - среди мертвых...' До спусковой шахты было совсем недалеко.
  Коридор повернул налево. Демон остановился, посветил амулетом, проверяя ловушку на стене. 'Не работает, конечно! Ну, нет у меня слов!' - буркнул он, покачав головой.
  Проход расширялся, переходя в круглый туннель с оплавленными стенами - результат взрыва. Едкой гарью несло невыносимо. Инкуб извлек из внутреннего кармана платок и зашагал дальше, зажимая нос. Пол был мягким от слоя пепла. Те, кто находились здесь в момент сброса, мгновенно сгорели дотла. Теперь и не определишь, сколько их было. Демон дошел до тупика. Круглое отверстие шахты зияло в своде над горой праха. Инкуб протянул одну руку перед собой, другой по-прежнему прижимая к лицу платок. Сзади подул ветер, развевая одеяние мага и поднимая в воздух клубы седой пыли. Демон запоздало сомкнул веки, но пепел уже успел залезть в глаза. Инкуб опустил руку, и ветер стих. 'Черт! Всю мантию испоганил!' - вытирая лицо, пробормотал он.
  Отряхнувшись, маг посмотрел на пол. Перед ним лежал невзрачный предмет, не то дубинка, не то жезл. Сделанный из желтого полупрозрачного материала, с одного конца он имел цилиндрическое утолщение, из которого выступали четыре мелких самоцвета; другой край венчал небольшой шар, поделенный на сегменты прямыми бороздками. Демон наклонился и подобрал жезл. 'Ну, здравствуй, Неистребимый. Настало время послужить мне!' Он спрятал находку под одежду и двинулся в обратный путь. Потом внезапно остановился, словно что-то вспомнив, повернулся и сказал: 'Прощай, сестрица. Приятного отдыха в Стране Мертвых. Знаешь, а ведь больше всего я боялся именно тебя!'
  Едва слышные шаги инкуба растаяли в сумраке подземелья.
   
  8. Двойной след
  
  Погода стояла тихая. Солнце в память об ушедшем лете дарило земле один из последних приветливых дней в канун дождливой и пасмурной осени. Увядающие луга по сторонам дороги, затаив дыхание, собирают остатки тепла. Лишь кое-где слабый ветерок всколыхнет вдруг кусочек пушистого ковра и тут же утихнет, спрятавшись в стеблях высокой травы.
  Эрвин скакал по Западному тракту и, щурясь от солнца, выискивал взглядом две пеших фигуры на дороге. Он выехал из деревни на Пегой. Однако вскоре кобыла утомилась, и юноша пересел на Сенатора. Конь шел резвой иноходью вот уже пятый десяток пасангов, а Пегая с Яблонькой, хоть и без седоков, едва поспевали за ним. 'Славный скакун!' - восхищался про себя конюх, - 'По всем признакам ламиец. Умеют они породу выводить, особенно пустынники...'
  Тем временем, дорога круто взобралась на бугор, чтобы оттуда полого покатиться к подножию озера Дейдр. Ведун с воином так и не появлялись, поэтому Эрвин решил передохнуть около воды. Блестящее зеркало озера, почти идеально круглое, предстало перед глазами, когда юноша выехал на вершину холма. Лошади, почуяв близость воды, весело понеслись вниз по склону. Эрвин не стал их сдерживать.
  Он соскочил с белого жеребца, замочив по колено ноги, и выбрался на берег, предоставив лошадям утолять жажду. В остатках разложенного на земле кострища слабо тлели угольки. Юноша приблизился, осматриваясь. Трава вокруг была примята, на песке виднелись две пары следов, уходящие по побережью на юг. 'Они! Прав был отец - на запад прямуют, в обход озера...' - он призадумался: 'А как не они? Могли ж и к северу податься...' Странствуя вдоль Дейдра северным путем, выходишь на тракт, ведущий к Даргороду, а оттуда дальше - аж до Хладного моря. Южный путь плавной дугой огибал край озера, забирая на заход солнца в Стижград, а дальше... дальше Эрвин не знал, он и в стольном-то граде отродясь не бывал. 'А могли ведь и вовсе с тракта сойти, ищи их тады... Ладно, доеду до Приозерья, там вызнаю. Если не видал их никто, вертаюсь домой, не судьба значит...' - кивнул себе конюх, направляясь к лошадям.
  
  Приозерье скорее походило на небольшой город, нежели на деревню. Приземистые хижины выстроились долгими рядами вдоль Бобровой Плотины, мелкой речушки, впадающей около поселения в Дейдр. Следом за ними выстроились дома побогаче, некоторые даже из серого камня, привезенного из Агролии. И над всем этим, сверкая лазурью в лучах заката, возвышался купол Храма Велмора. Чуть поодаль располагалось не такое высокое, но не менее важное строение, продолговатое деревянное здание, окруженное увитой плющом оградой - Обитель Саенн. Летом храм утопал в густой зелени деревьев, скрывающей красоту резных стен и несимметричных, будто вплетенных в осиновую толщу, башенок. А сейчас, обнаженная обитель, печально прикрыв ставни окон, не радовала глаз, напоминая умирающему солнцу о надвигающейся зимней стуже.
  Поселяне же словно и не замечали этого: въезжающего в деревню Эрвина встретил стойкий запах рыбы и обычный гам. Тут всегда было людно - до торгового тракта недалеко, поэтому редкий купец отказывал себе в желании посетить Приозерье. Жители завсегда радовались гостям, не столь из добродушия, сколь из стремления продать свой улов, потому что каждый второй здесь был рыбаком. Берег озера близ деревни облеплен причалами для плоскодонок. Вот и сейчас несколько из них темными черточками застыли на глади Дейдра, не спеша возвращаться домой в надежде на ночной клев. Что уж говорить о Бобровой Плотине - бедная речушка была перегорожена сетями вдоль и поперек. Однако не только это привлекало в Приозерье столько люду. Как видно из названия речки, в лесах выше по течению водились бобры. Бобровый мех и был тем обстоятельством, которое позволяло деревне беззаботно процветать и шириться. Здесь была даже гильдия, носящая гордое название 'Охотники на бобров', хотя на них, естественно, никто не охотился - зачем портить драгоценный мех стрелами? 'Охотники' просто разделили земли вдоль реки на участки, которые передавались из поколения в поколение. А на зверьков просто ставились ловушки, которые время от времени обходились, что и позволяло гильдии вести безбедное существование. Правда 'охотники' не имели права напрямую продавать свою добычу - она поступала скорнякам, которые тоже неплохо зарабатывали.
  Меж тем Эрвин уже добрался до торгового места, погрузившись в базарную суету, утихающую лишь с последними лучами солнца. Юноше нравилось Приозерье. Он не однажды помышлял о том, как переедет сюда жить, когда женится. Уж и невесту себе присмотрел. 'Заеду, пожалуй', - при мысли о встрече тело Эрвина сладостно заныло, - 'но сперва отцово поручение надо оформить'.
  - Эй, Эрвин, здорово! - раздался веселый крик.
  Конюх завертел головой, обегая взглядом людское скопление. Навстречу, расталкивая локтями толпу, пробивался парень с густой черной шевелюрой и озорными карими глазами, на вид ровесник Эрвина.
  - Привет, Фанок, - поздоровался юноша, не спеша слезать с коня.
  Черноволосый подошел, по-хозяйски взяв Сенатора под уздцы.
  - Каким ветром занесло, Эрвин? Никак суженую проведать решил?
  - Не совсем...
  - А что ж так? - спросил Фанок, любовно поглаживая гриву белого. Глаза его так и светились.
  - Отец, понимаешь, велел отрока одного сыскать. Худощавый такой, волосы долгие, на охотника схож, токмо нож дюже кривой носит, Алькором кличут... Не видал случаем?
  Фанок выдержал долгую паузу, делая вид, что занят Сенатором. Эрвин терпеливо ждал.
  - Может и видал, а на кой он тебе? - полюбопытствовал парень.
  - Лошадей передать ему надобно, - хмуро ответил конюх. То, как Фанок поглядывал на Сенатора, ему очень не нравилось.
  - Этих? - Фанок кивнул на стоящих позади Пегую с Яблонькой.
  - Их.
  - Двох? - поднял брови собеседник.
  - Угу. С отроком тем ишо вельможа быть должон. Ему, стал быть, також кобылу веду.
  Фанок призадумался.
  - И пошто им така честь? Родичи они ваши, али как?
  - Хватит выспрашивать-то! - обозлился вдруг Эрвин, - Сказывай, видал аль нет? Некогда мне тут с тобой байки разводить.
  - Ну-ну, Эрвин, не кипятись, морда, вона, ужо красная вся, - усмехнулся Фанок, - Лучше давай дело обсудим.
  - Какое дело? - насторожился конюх.
  - А вот какое: значица так, хлопцев тех я видал. И шоб ты не мыслил, что враки это, скажу: один точь-в-точь, как ты расписал; а сотоварищ его - и впрямь роду знатного, в плаще шелковом желтом, и с мечом добротным, не иначе гномьей ковки; ходит, вишь, что петух твой... Так чо, они, выходит?
  - Ну... - буркнул Эрвин выжидающе.
  - Они, они. - Убедительно провозгласил Фанок. - Услуга за услугу, Эрвин - я тебе скажу, где они, а ты мне коня продашь, идет?
  Эрвин потерял дар речи. Фанок тут же добавил:
  - Подумай сам, на кой двоим три лошади? А я тебе цену хорошую дам... да хоть восемь гербовых!
  Конюх взял себя в руки, хотя желание набить бубен Фаноку становилось нестерпимым.
  - А я что, пеше домой пойду? - поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, спросил: - И за какую ж кобылу восемь золотых даешь?
  - Не-е-е, - протянул Фанок, - кобыла мне не надоть. Я про белого говорю, что под тобой.
  - Ха! Где ж это видано - за чистокровного ламийца восемь гербовых?! Да ты в своем уме, Фанок?
  - Ламиец он аль нет - это еще бабушка надвое сказала... - черноволосый запнулся, встретив недобрый взгляд конюха. - Ладно, Эрвин, тебе я верю. Еще пару золотых накину. Так что, по рукам?
  Эрвин молча развернул Сенатора и направился к трактиру.
  - Постой! - окликнул Фанок, - Куды поехал? Неужто не надобны тебе те отроки?
  Конюх обернулся:
  - С тобой, али без тебя, Фанок, а все одно сыщу! Боле не о чем нам говорить.
  - Эрвин, мы ж друзья!
  - Были... - мрачно закончил юноша.
  - Это почему ж?
  - Дружба тебе хороша, коль за душой ни шиша! А тут вишь, забогател, так за кажное слово ему плати! Окромя того, откель мне знать, может, и нету у тебя десяти гербовых-то?
  - Как это нету! - обиделся Фанок, демонстративно позвякивая поясным кошелем. Встретив все еще скептический взгляд Эрвина, достал золотой и подбросил его на ладони:
  - Видал?
  Глаза конюха жадно блеснули, что не укрылось от взгляда Фанока. У Эрвина в кармане больше дюжины медяков отродясь не бывало, а тут целый золотой, и, по-видимому, не один!
  - Никак, разбоем промышляешь? С тебя станется!
  - Во как! - опешил собеседник, - Сперва дружбу порываешь, а следом уж и разбойником окрестил?! Не ожидал... А деньги эти я честно заработал! Повстречал намедни старца. На нищего схож, токмо не бродяга вовсе, а паломник, вроде как...
  - Ага, и нищий тебе десять гербовых отвалил!?
  - Он.
  - Я верю, верю, я тебе абсолютивно верю, Фанок! - усмехнулся Эрвин, - Как наступную байку сказывать будешь, мозги-то поднапряги, шоб поскладнее вышла!
  - Верить, аль нет - твоя забота. А знаешь, за что он меня одарил так? - Про Алькора твого выспрашивал, прям как ты!
  - Врешь!
  - Пускай утопну рыбам на корм, коли вру! - торжественно произнес Фанок, осеняя себя Знаком Велмора.
  Эрвин смутился: 'Правду, видать, говорит! Кто ж осмелится перед Велмором-то брехать?'
  - А что паломник?
  - Да кто его разберет? Каких богов чтит, не сказывал. Взял посох, да и побрел из деревни.
  - Куды побрел?
  - Да куды-куды, известно - на заход... - Фанок осекся, сообразив, что сболтнул лишнего, так и не сторговав коня.
  Эрвин развернул Сенатора и поднял руку в прощальном жесте:
  - Ну, бывай, Фанок! - сказал он с улыбкой.
  - Э-э-э... - промямлил черноволосый.
  А конюх уже удалялся, возвышаясь над толпой.
  - Эрвин! - крикнул вдогонку Фанок, - Так что? Друзья?
  Но юноша уже не слышал. Фанок со злостью сплюнул под ноги и направился в трактир.
  
  Смеркалось. Эрвин ехал берегом озера, одолеваемый усталостью и грустными мыслями: 'Не наздогнал. А ночь уж скоро. И погостить не заехал. Все, как стемнеет, стаю на ночлег, а поутру - в обратный путь, тогда и заеду...'
  Он продолжал скакать, в надежде, что вот-вот увидит две смутных фигуры путников на дороге... а узрел только одну, седоволосую, с дорожным посохом в руках. 'Никак, паломник', - рассудил конюх, ударив пятками в бока Сенатора, - 'сейчас и выведаю у него - не видал ли?... А это кто такие?' - удивился он, заметив четырех верховых, галопом идущих по степи с юга, на перерез старику, - 'На княжий разъезд вроде не схожи. Кони, как на подбор, черные, да и ездоки, будто смерть...' В этот момент паломник что-то выкрикнул и побежал вперед, размахивая посохом. И только тут Эрвин увидел у края озера дальше по дороге желтый плащ вельможи, а рядом знакомую фигуру Алькора с ножом в руке. 'Что-то не так!' - пронеслось в голове. Он бросил поводья ведомых Яблоньки и Пегой и пустил Сенатора в галоп.
  Черные стремительно приближались и явно с недобрыми намерениями. Паломник снова закричал, уже громче, но Эрвин все равно не смог разобрать слов. Внезапно трава под копытами верховых вспыхнула, пламя в три человеческих роста взметнулось вверх. Кони дико заржали. Передний вороной встал на дыбы, сбрасывая в седока прямо в огонь. Несущийся следом черный, на полном скаку попытался прорваться сквозь бушующее пламя, но его конь, панически заржав, уперся копытами в землю. Всадник перелетел через голову лошади и, кувыркаясь, скрылся в огне. Двое оставшихся успели поворотить коней, объезжая пожарище с разных сторон. Вельможа с Алькором стояли плечом к плечу, застыв у кромки воды. Один из черных с мечом в руке несся прямо на них, другой, на скаку натягивая тетиву, приближался к старику. Тот стоял, что-то бормоча. Взгляд его был прикован к огню. 'Что он делает!?' - Эрвин был уже в нескольких футах от паломника, - 'Убьют же!' Из пламени, воздев руки, нетвердыми шагами вышел черный, одежда на нем горела. 'Этого не может быть!' Зазвенела тетива. Старик ударил посохом в землю и тут же упал пораженный стрелой в грудь. Черный в огне пошатнулся, всплеснул руками и повалился в траву. Звякнула сталь. Снова ржание. Предсмертный крик. Скачущий к Эрвину лучник осадил нервно переступающего коня, потом вдруг развернулся и, пригнувшись, поскакал прочь. Эрвин обернулся: оплетенный какой-то сетью вороной, барахтался в воде, но уже без наездника - распластанное тело черного лежало на берегу, пронзенное мечом.
  Парень в желтом помогал Алькору выбраться из воды. Эрвин соскочил с коня, склонившись над стариком.
  - Эй, Алькор! Сюда! - закричал конюх, перевернув тело паломника.
  Старец был еще жив. Он слабо приоткрыл глаза, беззвучно шевеля губами.
  - Потерпи отец... потерпи...
  Рука паломника скребла по земле, пытаясь что-то нашарить. Конюх поднял голову и крикнул бегущему Алькору:
  - Посох! Его посох!
  Алькор быстро сообразил, подобрал деревянную палицу, вложил ее в руку старика и тут же отшатнулся - посох ярко вспыхнул, окатив жаром.
  - Ну, давай, делай же что-нибудь! - воскликнул Эрвин.
  Алькор покачал головой. Подошедший парень в желтом положил Эрвину руку на плечо:
  - Тут уже ничего не поможет.
  Взгляд паломника неожиданно прояснился. Он медленно обвел троих юношей взглядом. Глаза его остановились на Алькоре и будто засияли.
  - А... А... Астен... - старик потянулся к груди, задыхаясь.
  Алькор, желая облегчить дыхание раненому, разрезал атамэ ворот туники. Старик сжал руку юноши, сильно, с непонятной благодарностью. Но тут же отпустил и его ладонь скользнула дальше, доставая из-под одежд круглый золотой диск, бережно вложила его в руку Алькора. Тот почувствовал, как пальцы паломника дрожат. В глазах - мольба. Губы его снова зашевелились. Алькор наклонился, прислушиваясь:
  
  Смерть - есть начало всего.
  Она же - всему и конец.
  Брошенный в озеро камень.
  Иллюзия водных колец...
  
  Шепот сменился хрипом. Алькор поднял голову. Лицо старца исказилось, изо рта хлынула кровь, стекая струйкой по морщинистой щеке. Поволока застыла седым, как волосы, туманом в распахнутых глазах. Эрвин почувствовал, как тело старца в его руках обмякло.
  
  Ночь была тихой и морозной. Случайный путник, странствующий вдоль озера Дейдр, увидел бы в эту ночь странную картину: три тени на фоне отсвечивающей в лучах Слезы поверхности воды. А если бы путнику хватило мужества приблизиться, он различил бы то, чем они заняты. И повернул бы прочь, пока его не заметили. Потому что тени рыли неглубокую яму, при помощи мечей, а рядом с ними покоилось что-то, завернутое в конскую попону. Кровь, которой пропитался этот своеобразный саван, указывала на то, что, не иначе как трое разбойников, которых полно нынче стало в здешних местах, прячут следы своего грязного дела. 'В случае чего, им ведь нетрудно будет выкопать и вторую яму! Поэтому, чтобы не утруждать их лишней работой, лучше скрыться', - решил бы невольный свидетель, исчезая в темноте. Но на дороге было безлюдно. Ни один человек, трезвый и в здравом уме, не станет идти Западным трактом ночью, особенно когда взошла только Росинка...
  - Ну, все, хватит! - сказал Тардис, разминая стертые руки. На пальцах и ладонях уже образовались волдыри.
  - Сейчас, вот только посох воткну и пойдем. - Ответил Эрвин, утрамбовывая землю на могиле. - Ты как, закончил? - спросил он, обращаясь к Алькору.
  - Да, - ответил тот задумчиво. Посмотрел на древко, лежащее на коленях, и спрятал атамэ в ножны. - Держи.
  Эрвин взял посох и вслух прочел то, что вырезал на нем Алькор: 'Прими, Гитори, прах сего достойного мужа, отдавшего жизнь за незнакомцев'.
  - Неплохо.
  - Ты, оказывается, читать умеешь?! - заинтересовался Тардис.
  - Могем, - коротко ответил конюх.
  Вельможа в желтом плаще ему почему-то сразу не понравился. Неуютно как-то рыть могилу, да еще вместе с сыном наместника, хоть и младшим. Эрвин чувствовал такую же неприязнь со стороны Тардиса. Даже сейчас из него так и перло высокомерие. Ну, в отношении простого люда - это понятно. Так все дворяне себя ведут. Однако же к Алькору Тардис относится совсем иначе. Чуть ли не совета спрашивает каждый раз. Это и удивляло. Чем таким Алькор заслужил доверие вельможи?
  - Готово, - сказал Эрвин, утоптав землю вокруг посоха.
  Алькор поднялся:
  - Ну что ж, пора прощаться. Спасибо за лошадей, Эрвин.
  - Как это прощаться? Я с вами еду. - Сказал конюх.
  Тардис тут же вставил:
  - Нет. Возвращайся-ка лучше домой, к своему сену и навозу! Зачем нам обуза в пути?
  Эрвин побагровел:
  - Ах ты рожа дворянская! Да я те ща как заеду в ухо!
  - Тихо, тихо, Эрвин, - вмешался Аль, - не горячись. Просто действительно, зачем тебе с нами идти? Опасно вокруг нас, ты же видишь!
  - А может, отец мне наказ дал такой! - 'Про наказ это я загнул... ну, ничо!' - Вы же пропадете - дороги-то не ведаете! - 'Про дороги тож перебор...' - А втрех веселее, и безопаснее к тому ж! - закончил он с надеждой в голосе.
  - Доберемся, к примеру, мы в Стижград, - рассудительно заметил Тардис, - я в Оплот уйду, Алькор - мага своего искать, а тебя кто домой к маме отведет? Поезжай назад, говорю!
  - А ты что атаман, чтобы мне указывать?
  - Мой отец правит этими землями, с позволения княжьего и волею его!
  - Так то отец! - парировал Эрвин, - А сам-то - беглый сынок! Поймают нас латники - тебя первым папаша высечь велит! Волею князя! И... - конюх умолк, увидев, что рука Тардиса поглаживает рукоять меча. На губах вельможи играла недобрая ухмылка. Эрвин сглотнул, но продолжил менее запальчиво: - И вообще, может, я тож хочу в Оплот Рула поступить!
  Тардис рассмеялся:
  - Ты?! Да ты меч-то в руках держал когда-нибудь?! Да хоть ты знаешь, какие испытания нужно пройти, чтобы попасть в школу?!
  - Не знаю как меч, но тебя и дубиной побью! - выкрикнул конюх, хватаясь за только что вкопанный посох.
  Клинок Тардиса заскользил из ножен.
  - Прекратите! - тихо, но уверенно сказал Алькор, - Вам что же, врагов мало?! Промеж собой решили бой учинить?
  Сын наместника первым взял себя в руки. 'Какую, все-таки, власть Алькор над ним заимел?' - удивился Эрвин, не заметив, как и сам мгновенно остыл.
  Меч Тардиса вернулся в ножны. Вельможа, вдруг, поклонился Эрвину:
  - Простите, Ваше Высочество, не знаю, как вас величать... Эрвин Парящая Дубина, или может быть Эрвин Пудовый Кулак? А-а-а, Эрвин Освободитель Свинарников! Извините, не признал...
  - Хорош воду в ступе толочь! - Аль выплыл из темноты, гарцуя на Сенаторе. - Поехали!
  Эрвин только рукой от Тардиса отмахнулся и пошел к своей Пегой - вельможа себе Яблоньку выбрал. Минуту спустя трое юношей уже скакали рука об руку дальше на запад, в столицу.
  
  Поутру на месте, где произошла стычка, можно было увидеть дюжину вороных коней, пасущихся около воды. Сквад Трокса расположился лагерем на берегу. Но уже без своего командира - его обугленное тело клирик Ордена Истарх обнаружил среди сожженного пятна травы посреди степи. Сейчас он возился около разрытой могилы, делая пассы над безжизненным телом у ног. Чья-то тень пересекла труп пилигрима.
  - Что скажешь, Освалд? - спросил Истарх, не оборачиваясь.
  - Коня мы вытащили - это не его магия. - Сказал подошедший сзади заступник Трокса, указав на тело. - А у тебя что?
  Истарх задумчиво молчал.
  - Не знаю, - сказал он после паузы, - я не могу определить, кто он. А ты знаешь хоть кого-нибудь, за исключением Эннури, кто мог бы убить Трокса?!
  - Скорд был очень силен...
  - Но не настолько! И Скорд погиб на болотах, как уверял Трокс.
  - Тогда кто?
  - Не задавай глупых вопросов, на которые нет ответов! - в голосе Истарха послышалось раздражение.
  - Ты установил, как это произошло?
  - Труп обожжен, но это, естественно, не причина смерти - паладину четырнадцатой ступени не может повредить Огненная Стена. Я сделал вскрытие - его сердце просто раздавлено! Это похоже на Мертвую Хватку Астена, описанную в Шелимских Манускриптах.
  - Это невозможно! Заклятье Эпохи Третьего Сна!? - воскликнул Освалд.
  - Придется в это поверить. И это сделал вот этот старик! Тебе решать, стоит ли продолжать квест или разумнее вернуться в Кроувинг.
  Освалд задумался. Потом произнес:
  - В любом случае он мертв, - заступник указал на паломника, - Что нам теперь может помешать?
  - А что помешало Троксу захватить мальчишку на болотах?
  - Скорда ты не принимаешь во внимание?
  - Трокс мог с ним справиться.
  - Тем более - он уже не помеха!
  - Ты уверен, что не найдется кто-то еще, кто станет очередной помехой?! - прищурившись, спросил Истарх. - Что-то не так в этой истории!
  - А что я доложу Эннури, если вернусь ни с чем?! Не твоя голова полетит! Мы будем продолжать поиск.
  Клирик только пожал плечами, наклонился и подобрал с земли тщательно завернутый в холстину посох незнакомца.
  - Пошли хотя бы гонца в цитадель.
  Освалд кивнул:
  - Так и сделаем... Горон! - крикнул он группе, расположившейся у костра.
  От сквада отделился молодой воин, быстрым шагом приблизился к заступнику. Освалд шепотом дал ему несколько указаний, не обращая внимания на недовольное лицо подчиненного. Горон развернулся и, нехотя, направился к лошадям.
  Вскоре Истарх и Освалд провожали удаляющегося посланца взглядом.
  - И помни, - крикнул вдогонку верховому Освалд, - кольцо Трокса - лично в руки настоятелю!
  Истарх промолчал. Миссия становится слишком опасной. Даже несгибаемый Освалд это чувствует - недаром ведь сына в цитадель услал.
   
  9. Приозерье
  
  Праздник урожая в Приозерье вышел как всегда многолюдным, шумным и в чем-то по-деревенски пышным. Рыночную площадь освободили, вытеснив базарные лотки на прилегающие улочки. Место торговых рядов заняли приглашенные актеры, музыканты, акробаты, фокусники и даже пришлые купцы с экзотическим товаром, к неудовольствию местных продавцов.
  Низенький упитанный человечек в невзрачной льняной хламиде проталкивался сквозь людской поток. На первый взгляд толстяк был похож на паломника: потертая ряса, объемный живот, опоясанный простой веревкой, сума на плече, но на удивление качественные сапоги.
  "Конспирация ни к черту, ну хоть никто не пялится", - Исса вытер платком проступившую на лысине испарину и поднял голову. Безоблачное небо пересекали натянутые от дома к дому бечевки, увешанные разноцветными флажками и букетами полевых цветов. 'Долбаное село!' - Исса несколько раз моргнул и снова вытер вспотевшее лицо. Давно он лично не выходил на задание, очень давно. Но поручить теперешнее деликатное дело можно было только Рольду, если бы не одно но: тот мог рассказать королеве. Поэтому Иссе в кои-то веки пришлось выползти из своей конуры, доверив подготовку Рандору. Тот происходил из этих мест и дал множество ценных советов. Вдвоем они в одежде купцов добрались до Тьельда, дальше присоединились к каравану на Стижград под видом охранников. Уже в Марвии, в приграничной деревушке, Исса оставил подчиненного, приказав ждать. От непривычки толстяк очень утомился за эти три недели пути.
  - Ашь, ашь! - визгливо кричал впереди упитанный узкоглазый азирец, перекрывая гул толпы. ?- Дэвушк, женщин, хади сюда, хади! Шэлык, шэлык! Какая хочешь цвета любая!
  'Зачем так орать, задница? - раздраженно подумал толстяк. - У тебя ж от покупателей и так отбоя нет'. Стайки молодых девушек и матрон постарше, обступили лавку торговца как куры пшено, копаясь в пестрых шелках, со счастливыми лицами примеряя воздушные ленты и невесомый шифон. Суетливо позировали одна перед другой, смотрясь в услужливо подставленное продавцом зеркальце. Исса протиснулся между возбужденными барышнями и поджидающими их мужьями, недовольно бурчащими в сторонке с трубками в зубах. 'А вы как думали? - кому-то придется сегодня раскошелиться', - ухмыльнулся монах.
  Ближе к центру площади он услыхал звуки лютни. Менестреля из-за спин видно не было, но пел он весьма недурно. Исса лишь мимоходом отметил миленькую мордашку помощницы барда, что на секунду мелькнула среди зрителей с кружкой для монет. Он обогнул скопление гогочущих селян, скучившихся вокруг наскоро сколоченного помоста сцены, на которой как раз выступала странствующая труппа.
  'А вот и воришка, какое же празднество без них?' - усмехнулся паломник. Мужик, у которого малец пытался выудить кошель, вдруг ссадил малолетнего сына с могучих плеч на землю - видимо, комедианты перешли к совсем уж пикантной сцене. А сам крестьянин приподнялся на цыпочках, внимая пьесе. 'Не повезло, но свой улов пройдоха и так получит сегодня, можно не сомневаться, - Исса мысленно поблагодарил Рандора за маскировку: - Бедного клирика никто грабить не станет, только в рясе совсем уж жарко, а ведь она даже не шерстяная'.
  Наконец-то он увидел то, что искал: полотняный шатер с вывеской, соединяющей два флагштока у входа. Надпись на ней гласила: 'Узри красату танцавщиц востока', и чуть ниже приписка: 'всего 5 медяков'. Исса покачал головой и направился туда. Ткань палатки была хорошенько выстирана к празднику, но ее древность выдавали неотмытые пятна и заплатки в нескольких местах. 'Вот он', - паломник разглядел старикашку, взимающего плату за представление. Тот сидел у полога на перевернутой деревянной кадке. Маленький, исхудавший, в ветхой широкополой шляпе, каждый раз подслеповато щурясь от солнца, когда брал очередной пятак за вход. 'Как же он постарел! - Исса испытал какое-то незнакомое ему до того чувство грусти, глядя на обветренное лицо кассира. - Сколько прошло? Двадцать лет? Не узнает'. В этом он был почти уверен - двадцать лет назад он и сам не был лысым и толстым.
  'Гиттори, двадцать лет!' - подумал Исса, становясь в конец длинной очереди к аттракциону.
  
  В шатре, куда Иссу впустили вместе с очередным десятком зрителей, было темно. Мужики позади вполголоса перешучивались, видимо в предвкушении действа. Впрочем, он еще в очереди сообразил, что многие пришли сюда по второму разу, если не по третьему.
  - Почтеннейшая публика, - донесся девичий голос из темноты, - вам посчастливилось увидеть то, что видит перед собою только величайший шейх Азира!
  'Ну да, конечно, - усмехнулся толстяк, - и все это за пять медяков'.
  Пространство в центре помещения вдруг вспыхнуло. Прямо в воздухе перед посетителями появилась плоскость пола, выложенного мозаичной плиткой. Потом материализовались узорчатые витиеватые колонны по сторонам, следом за ними - бассейн с фонтаном в самом центре зала.
  Исса едва не ойкнул. Зрелище действительно было впечатляющим: он сам несколько раз бывал в этой части дворца шейха. Это была точная до мелочей только миниатюрная копия. И если забраться на минарет, наверняка такой вид можно увидеть в окно. 'Черт!' - Исса потянулся за платком. А в это время на узорчатый пол выскользнули одалиски в ярких разноцветных нарядах и грациозно закружились у фонтана в танце живота, ритмично ударяя в бубны, звеня колокольчиками на лодыжках. Зрители смотрели на них, затаив дыхание. Исса попробовал сосредоточиться, педантично отметив, что иллюзия очень качественная: нет никаких нестыковок, фигуры танцовщиц материальны, без малейшего намека на прозрачность. 'Черт! - повторил монах. - Это ничтожество все-таки чему-то ее обучило'. Он готов был поклясться, что слышит перестук цилл, треньканье удда и жалобное завывание зурны. Как наяву, как тогда, на приеме у шейха. 'Наверное, какая-то разновидность ментальной магии...'
  Чудо окончилось внезапно. Сцена погасла, схлопнувшись в точку.
  - Почтеннейшая публика, - произнес тот же уставший голос, - благодарим вас за внимание.
  Исса вышел из палатки, наконец, выудив злосчастный платок, и снова занял очередь.
  
  Этот жирный монах уже в третий раз входил посмотреть представление. Правда, теперь он смотрел на Дею своими свиными глазками. Девушка была одета в белую рубашку с расстегнутыми верхними пуговицами и узкие облегающие штаны коричневого цвета, с сетью бирюзовых прожилок, отчего ткань выглядела, как шкура экзотической змеи, подчеркивая тонкие стройные ноги иллюзионистки. Этому ее научил отец: 'Любое развлечение надоедает. Те, кто возвращаются во второй, в третий раз, чаще за компанию, будут смотреть уже не на твою магию, а на тебя. Заставь их прийти и заплатить снова!'
  Толстяк не сводил с Деи сверлящего взгляда. Она таких типов видела насквозь - встречаются в каждом городишке. Только бы отведать молодого тела. 'Что на этот раз? Попробует купить, как шлюху или будет поджидать вечером в безлюдном переулке?' Впрочем, Деа не слишком беспокоилась на этот счет: кинжалом она владела неплохо, да и избегать таких встреч за годы странствий научилась. 'Хорошо бы появился другой с теми же намерениями', - вздохнула девушка, продолжая поддерживать картинку дворца в воздухе. У нее был отличный отработанный трюк, как столкнуть двух претендентов на ее девственность лбами.
  Она сделала вид, что сосредоточена на волшебстве, украдкой посмотрев на паломника. Того действо уже не интересовало совсем - он придирчиво разглядывал Дею, но она не нашла даже намека похоть в этом взгляде. Чуть смутилась, потеряв на неуловимое мгновение контроль над иллюзией. 'Лучше бы он не возвращался'.
  
  Конечно же, он вернулся. Только вернулся один, без ватаги грязных мужиков, жаждущих зрелищ.
  'Заплатил за десятерых. Что ж, ты очень ошибаешься, если думаешь, что меня можно этим купить!'
  Толстяк приблизился мягкой кошачьей походкой.
  - Здравствуйте, меня зовут Исса, - сказал тихо.
  'Мне начхать, как тебя зовут, урод!' - Деа чуть забеспокоилась.
  - Вы - Дегерма? - продолжил он.
  Сердце ее дрогнуло - так ее никто не называл, кроме отца, да и тот редко. Деа не любила это имя.
  - Исса, - повторил он и ткнул себя в грудь, видимо ощутив ее смятение, - иллюзию делать не нужно.
  
  За несколько походов в шатер он подобрал в голове нужные слова, но Исса не был уверен, что они сработают. 'Несомненно, это она - безумно похожа на мать. Но как же трудно, вот так без подготовки заставить незнакомого человека сделать то, что нужно тебе!'
  Он неотрывно смотрел на ее лицо с пухленькими щеками и, как он помнил, такими же озорными глазами, выражающими сейчас только неуверенность. На ее русые волосы, уложенные на кроншарский манер - когда, вместо хвоста, в косу заплетается челка, опоясывая левый висок и спускаясь поверх уха к затылку.
  'Как же тебя побросало по свету! - Исса даже в тайне завидовал тому, сколько эта юная душа повидала в ее годы. - Ведь если бы не Рандор, я бы напялил эмблему Велмора на рясу - океан в милях пути отсюда. И мог бы встретить настоящего клирика воды. Кто же знал, что в Приозерье культ бога морей как на побережье?! - толстяк машинально провел рукой по нашивке, изображающей колесо судьбы, - Но Рандор знал, и она знает, причем за годы кочевой жизни усвоила намного больше'.
  ?- И что? - спросила, наконец, Деа.
  - Хочу предложить вам работу, на меня, в Крионте. Оплата - двадцать золотых в неделю, - Исса постарался сказать это как можно спокойнее. Он готов был платить хоть тысячу, но слишком большая сумма может вызвать подозрение.
  Глаза Дегермы помрачнели, губы сжались. 'Ей наверняка уже делали подобные предложения'. Исса поспешно добавил:
  - Никакой проституции! Нужен ваш опыт и знания для выполнения мелких поручений, весьма безопасных. У вас будет много свободного времени.
  - А что будет, если я откажусь? - Деа нутром ощущала, что это 'что если' может сильно повлиять на ее судьбу.
  - Ничего, - ответил монах, - просто подумайте об этом. Вы зарабатываете один золотой, если представление придет посмотреть двести человек. Сколько времени и сил нужно, чтобы получить два десятка гербовых? Сколько ярмарок и празднеств в каждом захолустном городке необходимо посетить, чтобы иметь такую прибыль?! Приняв мое предложение, вы вскоре сможете позволить себе купить дом в столице, - он чуть помешкал, - и еще я бесплатно устрою вас в королевскую школу магии.
  Она молчала довольно долго. Исса почувствовал, как растет напряженность. 'Если начать уговаривать или давить на нее - все пойдет прахом', ?- он решил не дожидаться ответа:
  - Вот возьмите это, - он извлек из складок рясы перстень, за ним кошель.
  Быстро шагнул вперед и, схватив девушку за рукав, вложил ценности ей в руку.
  - Здесь пятьдесят золотых на дорогу до Крионта, - скороговоркой выпалил он. - Если решитесь, отдайте это кольцо владельцу магазина цветов на улице Королей и назовите мое имя. Нет - оставьте деньги себе. Прощайте.
  Толстяк обернулся у входа, нерешительно приподняв полог, как показалось Дее, и добавил:
  - И еще... вы научитесь читать и писать. Подумайте.
  
  'Пора возвращаться к Рандору. Что ж, кажется все прошло неплохо, - думал Исса, вышагивая по рыночной площади в направлении конюшен. - Хотя кто их, женщин, поймет?' Сам он понимал только двоих: свою жену и королеву. На ночной фейерверк он не остался.
  
  Через два с половиной дня он добрался до Ореховой Рощи, отыскал скучающего за бутылкой вина Рандора в местном кабаке.
  - Сколько у нас агентов в этих краях?
  Рандор прикинул:
  - Три-четыре, и два десятка в Ферхеме.
  - Женщины есть?
  - Поблизости нет, а в Ферхеме пять, кажется. Надежных.
  - Разыщи лучшего местного шпиона. Желательно достойного фехтовальщика. Распорядись оставаться здесь не менее двух недель. Пускай следит за приезжими.
  - Я могу сам остаться...
  - Нет, ты мне нужен, - отрезал Исса.
  - Ясно. Ему ожидать кого-то конкретного? - уточнил Рандор, вставая.
  - Да. Девушку лет двадцати, привлекательная, высокая, волосы светлые. Зовут Деа. Прическа кроншарская. Представляешь как это выглядит?
  - Конечно.
  - Поясни ему.
  - Задача следить и докладывать?
  - Нет. Скорее всего, она направится на юг по тракту, найдя себе попутчиков. Если получится, пусть твой человек присоединится к ним под любым предлогом и сопровождает до Ферхема. Охранять, глаз не спускать! В городе он должен будет передать ее агенту-женщине, думаю, той будет легче втереться в доверие к нашей цели. Поэтому выбери общительную, умную, любого возраста, но умеющую за себя постоять.
  - У нас все такие. А дальше?
  - Та же история - пускай следует за целью до момента, пока не получит лично от тебя приказ 'отбой'.
  - Ясно.
  - Как вернешься, собирайся - мы выдвигаемся в Ферхем.
  Рандор кивнул и пошел исполнять указание. Исса сел за столик, налил себе дрянного вина из наполовину пустой бутылки и задумался: 'А нужно ли так светиться?' В том, что Дегерма, как опытная путешественница, сможет самостоятельно добраться до столицы, сомнений нет. Но все-таки лучше подстраховаться. Случайность - главный враг разведчика.
   
  10. Верания
  
  Темно и тихо. 'Ангел Смерти, неужели жива?' Лорна попробовала пошевелиться - тело тут же откликнулось жгучей болью. 'Эстирод!' - она пошарила в потемках, но скипетра не было. Щелчок пальцев. Слабенький огонек. Лорна лежала в крохотной нише. Слева обрывался во тьму провал шахты. Демонесса осторожно ощупала свое тело. 'Плохи дела'. Правое крыло было сломано, край его под неестественным углом свешивался из ниши. Обе ноги обожжены, кровь черными сгустками стягивала кожу. Подвинувшись с помощью рук, она выглянула в туннель. Внизу царил полнейший мрак. Демонесса подняла глаза и увидела круглое пятно света - до верхнего края шахты было всего несколько футов. 'Длины шнура, пожалуй, хватило бы, только крюка нет'. Лорна села и попыталась расправить правое крыло. 'Нет, летать я уже не могу. Проклятье!' - с досадой прошептала она, облокотившись о стену. Рука наткнулась на что-то мягкое. Это была скомканная тряпица, неведомо сколько пролежавшая здесь. Демонесса развернула ее и поднесла к глазам. Ткань была заляпана чернилами. В свете заклятья Лорна едва различила корявые руны кобольдов.
  ' Серый Дьявол, ничего не понятно! Ладно, где кобольды - там и шурф обычно'.
  Она осмотрела стену. Один из камней был очень уж мелким. Демонесса надавила на него, и базальтовая плита бесшумно отъехала в сторону. За ней была узкая лестница. Шероховатые ступеньки круто уходили вниз и терялись в темноте. 'Отлично!'
  Шнур все-таки пригодился, как и найденный клочок ткани: стиснув зубы, Лорна кое-как наложила повязку на сломанную ногу, обмотав флиором. Встала, держась за стену, попробовала перенести свой вес на больную ногу. Ойкнула. Поморщилась. 'Вполне способна передвигаться', - убедила себя, закусив губу.
  
  Лестница зигзагами спускалась все глубже. Лорна ковыляла по ней, прихрамывая и опираясь руками о стены. Мышцы болели и слушались с трудом - действие скипетра заканчивалось. Она часто останавливалась, чтобы перевести дух, иногда садилась на пол, потирая больные места, которые начали немилосердно зудеть. Но каждый раз вставала и продолжала спуск.
  'Узковат ход для демона... кобольдский... развилка...' Демонесса немного подумала и свернула направо.
  Через десяток шагов окружавший ее магический свет замерцал и потух. Лорна прислонилась к стене, расслабилась и опять щелкнула пальцами. Тьму вновь рассеяло свечение ее заклятья, на сей раз очень бледное. Концентрация давалась все труднее. Демонесса вздохнула и поплелась дальше...
  Груда костей на ступеньках рассыпалась в прах от прикосновения Лорны. Среди бесформенных крошек и пыли лежали несколько дротиков. Демонесса со стоном наклонилась и подобрала один из них. 'Мусор!' - со злостью процедила она, переломив стрелку пополам, - 'Стоит ли тут что-то искать?'
  Она все же спустилась еще немного и была вознаграждена за терпение - на шершавом полу перед ней покоился шестопер. Состояние духа улучшилось, когда демонесса осмотрела находку. 'Очень даже боеспособная вещь: добротный металл, цельностальная рукоять. Лезвия, конечно, затупились, но пару черепов проломить сгодится'.
  Коридор окончился тупиком, и, сколько Лорна не шарила по базальту, потайной пружины найти не удалось. Пришлось вернуться наверх к развилке и спускаться по левому проходу. К тому времени демонесса совсем выбилась из сил. Лестница предсказуемо упиралась в глухую плиту.
  'Ну кто бы сомневался?' - прошептала Лорна, почти физически ощутив, как остатки надежды растворяются в толще камня. 'Без скипетра и знания лабиринта я рано или поздно умру. Нет', - поправила она себя, - 'умру я в любом случае'.
  В этот момент за толщей стены она различила какую-то возню, потом глухой смех, еще какие-то звуки.
  'Так, раз открыть проход я не могу, остается одно...'
  Действительно, оставалось только 'Восстание Черной Богини' - заклинание Чужих, которое Лорна приберегала на крайний случай. Почему оно так называлось, демонесса не представляла. А заполучила она его, попросту подпоив и соблазнив Ученого Демона. Тот, совсем окосев, заплетающимся языком пытался пояснить, что 'Восстание' по окончании действия означает смерть. Всегда. Еще что-то плел об истории Черной Богини. Лорне было плевать. Она лишь уяснила, что заклинание действует один дождь времени.
  Демонесса опустилась на пол, сложила ладони на уровне груди и заговорила вслух скорым речитативом, похожим на чириканье птиц. На середине заклятья ее руки слабо засветились и поплыли в стороны, растягивая извивающиеся золотые жгуты, которые соединяли ее пальцы. Желтые полосы утолщались, сияя все ярче, и на последних строках формулы сплелись в единый канат. Лорна плавно перешла на глубокий напевный слог, в то время как ладони ее заскользили по поверхности воображаемой сферы, будто демонесса лепила шар. И он появился, созданный из магического жгута, горячий и яркий. Демонесса сконцентрировалась, погрузила в него ладони, вынула их, и ее кисти затанцевали в воздухе, рассыпая вокруг пламенные искры. Лорна замерла с разведенными в стороны руками и обращенным вверх лицом. Учащающийся стук в ушах. Слышно ритм сердца. Нарастающий гул. Импульс!!! Два ослепительных потока вырвались из пола, пронзая руки. Тело вспыхнуло острой болью. Сердце будто рассыпалось. Свет! Свет внутри! Ничего, кроме света!
  Тело ее засветилось и, казалось, выросло в размерах, покрываясь мерцающей оболочкой. Лорна твердо встала. Ни усталости, ни боли - только Сила...
  
  Ударной волной камни раскидало в стороны. Размытым пятном Лорна нырнула в проем, разбегаясь и набирая скорость. За ее спиной вырастала вторая пара крыльев, прозрачных и невесомых. Тело было настолько легким, что она его почти не ощущала, только расплавленные ручейки силы, стремительно текущие по венам.
  Первым на ее пути показался фиокрит. Демонесса заставила себя не убивать его - сейчас не следовало тратить магию впустую. Она растворилась в воздухе, обретая невидимость. Пронеслась дуновением ветра мимо удивленно застывшего демона.
  Повороты мелькали с ужасающей скоростью. Сердце слабо кольнуло. 'Туда!' Лорна стрелой пролетела между рядами массивных колонн, сбив с ног несколько стражей, и ворвалась в просторный зал. Ее невидимая оболочка на мгновение блеснула, разрывая магический барьер, который рассыпался голубыми сполохами. Одинокая молния располосовала пространство комнаты, но поздно - демонесса уже нырнула в вертикальную шахту, ведущую вглубь цитадели.
  Дно колодца заполняла вода. Лорна без колебаний разрезала телом ее поверхность, вытягиваясь и меняя форму. Плоской лентой пронеслась по сети извилистых подводных туннелей и, вновь превращаясь в крылатого суккуба, выпорхнула из огромного бассейна, брызгами окатив стаю демонов. 'Как их много!' Лорна ударила ближайшего шестопером, круша кости, и рванулась к выходу. Стражники опомнились лишь спустя несколько секунд, посылая вдогонку молнии и взлетая один за другим.
  Бешеная карусель коридоров закружилась в глазах демонессы. Перекресток. Укол сердца. 'Прямо!' Громкий щелчок в ушах. Лорна, не заметив ловушки, пронеслась под падающей решеткой. Стальные колья со звоном впились в пол, пронзив летящего следом маргойла. Арьергард погони с диким визгом и треском ломаемых крыльев разбился о решетку.
  Демонесса уже пересекала белокаменный зал. Тяжелая сеть безвольно обвисла лохмотьями, прорванная в стремительном полете. Замах. Труп рейликса с раскроенным черепом. Удар. Бьющийся в агонии фиокрит. Снова укол сердца. Крутой вираж в галерею статуй. Тьма впереди. Грохот базальтовой глыбы. Вдруг свет со всех сторон! Пещера взорвалась вспышками заклятий. Уклон в сторону. Бросок. Зеленоватый серп пламени, выпущенный ее рукой, делит мир надвое. Разрезанные в полете тела падают с глухим стуком в искрах отскакивающих от оболочки чар. Дыра. Падение камнем между отвесными стенами шахты.
  Сердце пронзает щепотка игл. 'Близко!' Массивная тень внезапно преграждает путь. Церг! Бушующее пламя рвется навстречу из пасти противника. Стекающие вниз стены. Языки огня лижут защитный покров. 'Больно... Сейчас!' Разорванная мочка ее уха. Потом сережка, медленно плывущая сквозь потоки жара. Тело церга разлетается на куски.
  Защитный покров совсем потускнел, когда Лорна влетела в круглый зал. В этот момент серебристо-черная фигура скрылась в портале на другом конце.
  'Вот она!!!' Лорна приземлилась на мраморный подиум. В центре черной пентаграммы на ониксовой подставке покоилась ветхая книга. Демонесса осторожно, словно боясь нарушить шагами покой святыни, приблизилась. Коснулась ее еще охваченными пламенем заклятья руками, провела по переплету, стирая пыль, и осторожно, взяла книгу. 'Вот она', - мысленно повторила Лорна, - 'легендарная Верания, книга, заключающая магию Чужих! В ней должно храниться имя самого Повелителя!'
  В арку входа вдруг спланировал церг. Демонесса потянулась ко второй серьге, но не успела. Комната вспыхнула, рассеченная десятком лучей. Тело будто рассыпалось на части, увлекаемые воронкой этого света. Лорна успела лишь заметить, как голова демона превращается в пыль.
  
  Динтар выпал из колдовского портала в уютную, со вкусом обставленную комнату. Прислонился к креслу, часто дыша. Эстирод в его руке дрожал, но не от магии - страх заставил трястись каждую частичку тела инкуба. Демон пару раз судорожно сглотнул: 'Ну, сестрица! Ну, стерва!' Прошло не меньше получаса, прежде чем Динтар решился уведомить Повелителя.
  В чертогах завывал Шиен-Чи. Стены Зала Почитания утопали во мгле. По стенам искаженные страхом и предсмертной болью лица устремлены невидящими глазницами к подиуму посредине - останки поверженных врагов. Динтар содрогнулся.
  'Чертово напоминание всем и каждому, насколько хороша память Повелителя'.
  На обсидиановом троне, меж двух огненных полотен в чашах на треногах, и восседал он. Шестирукий, громадный, серая с отливом кожа.
  - Где Игул? - голос Повелителя не сулил ничего доброго.
  Динтар упал на колени, низко склонив голову, и протянул скипетр. Повелитель кивнул одному из слуг. Суицин ловко выхватил Эстирод из рук Динтара и потащил к подиуму.
  - Ну? - с нажимом произнес Повелитель, вертя палицу в лапах.
  - Э... э... она выжила каким-то образом... - заикаясь, начал инкуб.
  - Ты не понял вопроса? Где Игул? - шестирукий наклонился вперед.
  - Ну... ну... она... он... - промямлил Динтар, не поднимая головы.
  - То есть ты сбежал?!
  'Что ответить? Да к черту - убьет так убьет'.
  - Да, - выпалил инкуб и вскочил - Да! Я посчитал, что Неистребимый важнее горстки демонов!
  Повелитель, казалось, смягчился. Задумался, глядя на скипетр.
  - Хорошо. Ты будешь вознагражден. Но, поскольку ты выполнил работу только наполовину, выбирай: записи или власть? - спокойно спросил Повелитель.
  Динтара подмывало возразить, но он совладал с собой. Мысли водоворотом закружились в голове: 'Итак... пергаменты Серого Дьявола... или стать Дьяволом Круга Инсуккубов... сколько еще ждать, пока Повелитель нас покорит... крылья... но смогу ли я разобраться в формулах... а если эта скотина вырежет всех в Даркасле - кем я буду править?'
  Повелитель заметил его терзания и усмехнулся:
  - Выбираешь между своими огрызками, - он указал на два бесполезных крылышка за спиной Динтара, - и местом отца? - Он демонстративно раскрыл свои крылья, широкие, кожистые.
  - Я выбираю записи! - выдохнул Динтар.
  - Решено. Выдайте ему оба свитка, пусть скопирует.
  - Оба? ... Всего два? - растерялся демон.
  - Да. Серый Дьявол, видимо, не очень любил описывать свои эксперименты, - рот Повелителя растянулся в широкой улыбке.
   
  11. Ксиф
  
  Забрезжил рассвет. Из туманной вуали впереди проступила стена Реннского леса. Взмыленные кони глухо стучали копытами во влажной от росы траве. Силы их были на исходе. Да и сами юноши едва держались в седлах. Добравшись до деревьев, они расположились на опушке. Алькор отчего-то вызвался караулить первым. В других обстоятельствах Тардис обязательно бы возразил, но усталость видно совсем доконала дворянина, который, молча, завернулся в плащ и тут же уснул. Эрвин хотел заняться лошадьми, но, взглянув на вельможу, передумал, махнул рукой и улегся прямо на землю.
  Алькор пару раз обошел лагерь, присел на ствол поваленного дерева, положив рядом атамэ. Тишина. Только ноги и голова гудят. Да легкий ветер шумит в кронах, срывая пожелтевшие листья. Аль долго наблюдал за их плавным убаюкивающим падением, постепенно впадая в забытье.
  Где-то рядом, вдруг, крикнула запоздавшая на юг птица. Юноша, вздрогнув, проснулся. 'Нет! Так не пойдет!' - он порывисто встал, разгоняя сон, и еще раз обогнул лагерь. 'Нужно чем-нибудь заняться, чтобы не уснуть... Амулет! О нем я забыл'. Он побрел к Сенатору. Вынутый из сумки кругляш блеснул золотом в лучах восходящего солнца. 'Красивая вещица... Больших денег, небось, стоит! Интересно, как она попала к этому старику?' - спросил себя Аль, рассматривая подарок незнакомца. Амулет походил на монету, правда, очень крупную. Череда непонятных знаков из черного металла, умело вплавленных в толщу золота, выстроилась на ребре. На лицевой стороне квадратом расположились четыре камня, все разноцветные: синий, голубой, коричневый и алый; а посредине - камень покрупнее, прозрачный и удивительно чистый. 'Бриллиант?' - предположил Алькор. Что такое 'бриллиант' он знал только по рассказам. Юноша поднес его ближе к глазам, любуясь отблесками солнечных лучей, играющих на гранях. Потом прикоснулся к камню. Вспышка. Толчок. 'Ой!' Жар, скользнувший импульсом по ногам, клокочущим вихрем ударил в голову. 'Сила! Океан Силы!!!' Амулет упал на траву. Поток магии в теле нехотя растаял. Аль ошалевшим взглядом смотрел на круглую пластину, лежащую у ног. Только что внутри было столько Силы, что он не мог ее контролировать! Он наклонился и осторожно подобрал амулет, стараясь не касаться камня. Тыльную сторону украшал рисунок, составленный из переплетающихся бороздок с прямыми краями. 'Как будто смотришь сверху на лабиринт, без входа и выхода, в котором можно блуждать дни, годы, века... - голова закружилась, все вокруг поплыло... Аль моргнул, разум его вдруг остановился, сдвинулся куда-то вверх. - Цепи... нет, кандалы... скорее, прозрачная рвущаяся ткань обвисает лохмотьями... Кто это?... Я?' Он увидел себя сверху и чуть со стороны. 'Так странно'. Себя, сжимающего в руках круглый золотой диск... себя, безвольным куском плоти оседающего на траву. 'Я умираю', - мысль была ясной и равнодушной. Он наблюдал, как исчезает дыхание, видел, как останавливается сердце, как-то близко, изнутри. Но ему было все равно. Вверху черная бездна, она ждала его. 'Здесь кто-то есть! - Да, есть. - Этого не может быть! - Почему?' - смех, его не слышно, но это смех. Смех держал его, не пускал, не давал сдвинуться с места. 'Кто ты? - Кто я...' - это был не вопрос, это - ужас. 'Не хочу! не хочу быть тобой! - Тогда возвращайся...' Дальше тьма.
  
  Он лежал на земле, уставившись в небо. Мысли разом хлынули в голову. И первая из них была: 'Жив!' Алькор приподнялся на локте. 'Амулет висит на шее! Как он туда попал? Ничего не помню', - он вскочил, - 'Черт! Я же на страже и заснул!' Он огляделся: Тардис с Эрвином беспробудно дрыхли неподалеку. 'Хоть не долго проспал, и то хорошо, - обрадовался Аль, взглянув на солнце, - полчаса, не больше... А чувствую себя, будто отдыхал целые сутки! Удивительно...'
  Новая странная сила, какой он раньше никогда не ощущал, гибкими змейками струилась по жилам, побуждая к действию. 'Действию... Раздобыть еду, например. Пойду, лук смастерю', - решил он; тело радостным импульсом откликнулось на эту мысль. Алькор подобрал кинжал и двинулся в чащу, отыскивая нужное дерево. 'Хорошо бы найти тис, но подойдет и орех'.
  Несколько минут он бродил по округе, обегая взглядом стволы, но так и не заметил ничего подходящего. К тому же, ему почему-то стало казаться, что он не один. Алькор несколько раз оглядывался от ощущения чужого взгляда - никого, лишь молчаливый частокол деревьев. Он пожал плечами: 'Мерещится всякое'. Однако странное чувство усиливалось, он был почти уверен, что за ним следят. 'Самит как-то рассказывал, что есть заклятье, которое делает человека невидимым. Нет, вряд ли - никто не знает, где мы. Или все-таки знает? Ведь выследили же меня черные?! Да и те незнакомые латники в трактире'.
  Вдруг закружилась голова. Аль попытался направить энергию в мозг, непроизвольно сжал амулет на груди. Помутнение отступило вместе с накатившей тошнотой. 'Что происходит?' Оглядевшись, юноша уловил слабое движение в ветвях осины напротив. Там, почти слившись с корой, сидела невзрачная ящерица и смотрела прямо на него. Алькор двинулся в ее сторону, сохраняя контроль над потоком магии в артериях.
  Ящерка попыталась ускользнуть, только когда он приблизился на расстояние вытянутой руки, но сделала это как-то лениво, с трудом перебирая лапами. Аль схватил ее, и морок тут же исчез. Осталось лишь холодное, медленно извивающееся существо в его кулаке. 'Интересно. Никогда таких не видал'. По спине к голове ящерицы проходил колючий гребень, часть которого юноша примял на бок сжатыми пальцами. Существо покрывала серая чешуя с коричневыми краями, оно бессильно шевелило лапками и вращало покатой головой с маленькими колючими глазками. Алькор чувствовал слабую магическую ауру, исходящую изнутри твари.
  
  Тардис расположился на том же стволе, где до этого сидел Алькор. С точильным камнем в руке он укоризненно осматривал выщерблины на своем клинке. Эрвин храпел неподалеку, как боров.
  - Не спится? - спросил, приближаясь, Аль.
  - Хороший из тебя сторож! - не поднимая головы, буркнул Тардис.
  - Я поохотиться отошел, есть-то что-то надо?
  - Добыл чего-нибудь?
  - Нет, зато другого охотника повстречал.
  Сын наместника отвлекся от своего занятия.
  - Дорогу хоть спросил?
  - Я его с собой принес.
  Брови Тардиса дернулись.
  - Как это 'с собой принес'? - спросил он, внимательно глядя Алькору в глаза. - Ты охотился, или вы там выпивали вместе?
  Алькор показал товарищу свою добычу.
  - Магическое животное, - гордо заявил он, - видал таких?
  Тардис отвернулся:
  - Конечно. Обычный василиск.
  - Что значит обычный?
  - Да то и значит, - равнодушно откликнулся вельможа. - Ты не выпрыгивай-то так из штанов от радости.
  - То есть он не магический?
  - Почему? Магический. У меня дома есть такой. Забавные зверушки и в меру безобидные, но отключить на время могут. Мы с братьями над деревенскими так подшучивали.
  Тардис пристроил точильный камень и начал плавными движениями елозить по лезвию. Потом добавил:
  - Мы с отцом как-то сопровождали торговый караван в Акфей. Южане их в клетках держат, а кочевники просто суп варят. А что людей в камень обращают - враки все, так - обездвиживают изредка, если разозлить очень. Ты, видимо, его напугал. Странно, что он делает так далеко на севере? Сбежал из поместья, видимо.
  Алькор не нашелся что сказать. Через минуту дворянин так же спокойно продолжил:
  - В общем, я предлагаю его отпустить или продать какому-нибудь алхимику, и дело с концом!
  - Ну, как это так, продать! Ты что, Тардис! - возмутился Алькор. Он подобного чуда не встречал.
  - Говорю тебе - неприятности одни от него будут. Мало тебе черных да отцовской погони?! А загипнотизирует он тебя в самый неподходящий момент, что делать будешь?
  - Нет, я так не могу! - громко сказал Аль.
  Сбоку послышалась возня. Эрвин потирал глаза, приподнявшись на локте:
  - Это что тут у вас? - спросонья спросил он.
  Ящерка завертелась, извиваясь всем телом и раскрыв крохотную пасть, зашипела: 'Ксшшфф, ксшфф...' Эрвин без чувств упал на траву. Тардис пожал плечами:
  - Видишь? Ты его хоть спрячь в прохладном темном месте, а то вынес на свет, вот он и взбодрился.
  Алькор подошел к лошадям и засунул василиска в сумку, туго затянув бечевки:
  - Я назову его Ксиф.
  - Как знаешь, - пожал плечами вельможа. - Хочешь - бери с собой. Только так: ты его нашел - ты за ним и присматривай.
  Он отложил меч и зашагал к Эрвину. Конюх лежал неподвижно посреди лагеря. Тардис приподнял ему веко:
  - Минут десять еще будет в отрубе.
  
   
  12. Враги по несчастью
  
  - Не выдавай меня. - Это были первые слова, которые услышала Лорна, очнувшись.
  Она лежала ничком на тканой циновке. Руки погружены во что-то зыбкое. Затылок пощипывало.
  - Не выдавай меня, пожалуйста, - повторил кто-то хриплым шепотом.
  Демонесса резко села, сбросив укрывавшую ее ткань. Холодный, пресный воздух окатил ее. С расстояния десяти футов на нее глядели огромные светящиеся глаза церга, его чешуйчатое тело пряталось где-то во тьме.
  - Ты кто? - спросила она.
  - Я - Игул, говори тише, - попросил он.
  Лорна прошептала заклинание и щелкнула пальцами, но ничего не произошло. Церг ухмыльнулся своей широченной пастью:
  - Поблизости нет камней - только этот пепел, - он зачерпнул лапой пригоршню песка и картинно высыпал его.
  Лорна встала и направилась, прихрамывая, прочь от демона. Ее сломанная нога была зажата четырьмя дощечками и аккуратно перевязана. Обожженное крыло склонилось до земли под весом вороха влажных бинтов. Шея сзади все так же зудела, голова кружилась. Бум! - демонесса ударилась лбом о невидимую преграду и плюхнулась на задницу от неожиданности.
  Церг едва слышно рассмеялся кашляющим хохотом:
  - Ты в невидимом коконе. Не выберешься. Давай поговорим, пока погонщики не пришли.
  
  В голове Лорны чуть прояснилось, когда она осматривала раны, сидя на циновке. Игул молчал, позволив ей прийти в себя. Демонесса была совершенно голой, не считая повязок и цельного кольца белого металла на ее шее. Когда она ощупывала его, церг снова заговорил:
  - Литой обруч, - потянулся он к своей шее - у меня такой же. Здесь магия - в металле, а не в камне.
  - Где это 'здесь'? - все еще плохо соображая, спросила Лорна, и машинально проверила, не осталось ли при ней сережки. Мочка уха была пуста.
  - Ты еще не поняла? Мы - По Ту Сторону.
  'Не может быть! Нет никакой Той Стороны - это все выдумка, сказки, миф...'
  Игул, ощерившись четырьмя рядами желтых зубов, наблюдал за ее растерянностью.
  - Дааа... - протянул демон, и, словно прочитав ее мысли, продолжил - Та Сторона существует. Вот чего точно нет, так это Великой книги имен! - его улыбка стала еще шире. - Неужели не ясно? - Все это представление сводилось к тому, чтобы заполучить Эстирод. С чем твой брат, отдам должное, справился.
  'Ах, братец... гадина... так... спокойно...' - Лорна сделала глубокий вдох, но круговорот мыслей не останавливался: 'Отец... Скипетр... Подлый предатель!... Та Сторона... Серый Дьявол!... Как же холодно!' Она укрылась этой странной тканью и легла.
  - Не выдавай меня, - повторил Игул в третий раз, когда ему показалось, что суккуб оправилась от потрясения.
  - То есть?
  - Люди думают, что я - неразумное животное, и я пока не хочу их разубеждать.
  - Люди? Но это же...
  - Сказки, я знаю... - церг вновь улыбнулся. - Поклянись своим настоящим именем, что не выдашь меня.
  - Тогда и ты поклянись, что не выдашь, - не растерялась Лорна.
  Демон покачал головой:
  - Не выйдет: погонщики похожи на тебя, только без крыльев и хвоста, к тому же ты почти декаду разговаривала в бреду. Они говорят на каком-то демонском диалекте, я почти все понимаю.
  Лорна задумалась. Дать клятву имени... Нарушение которой отдаст ее целиком во власть Игула.
  - Что ты мне предложишь взамен?
  - Информацию. Я отвечу на три любых твоих вопроса.
  - У меня другая идея - ты скажешь все что знаешь, а я не выдам тебя до момента...
  - ... пока мы не сбежим отсюда, - закончил за нее церг, - ты - умная девочка. - Она снова различила его желтые зубы. - Ну, так что - обоюдная клятва?
  Демонесса чувствовала какой-то подвох.
  - Думаю, я нужна тебе в той же мере, как и ты мне. Так что извини, нет.
  Улыбка исчезла с морды Игула.
  - Что ж, дам тебе время передумать до утра.
  Лорна легла на спину. Сквозь дыру в тканом потолке виднелся кусочек черного неба, усеянный голубыми камешками. 'Удивительный тут небосвод'.
  - Что такое 'утра'? - спросила Лорна.
  - 'Утро', сама увидишь, - буркнул церг из темноты, положив голову на передние лапы и закрыв свои сияющие глаза.
  - Когда будет дождь?
  - Тут не бывает огненного дождя, время отмеряют 'день' и 'ночь', - считай эти сведения авансом, если надумаешь...
  - Что такое 'день'...?
  - Хватит! - прервал ее демон, - Нет клятвы - нет ответов.
  
  Лорна несколько минут ворочалась под покрывалом, обдумывая предложение Игула. Тот тихонько похрапывал, хотя демонесса подозревала, что он притворяется. Она знала, что не сможет уснуть и, наконец, решилась:
  - Игул, - тихонько позвала она.
  Два демонических блюдца тут же осветили мрак.
  - Два условия: клянемся вместе и сколько времени до 'утро'?
  - 'Утра', - поправил церг, - десять-пятнадцать тысяч ударов сердца. Текст моей клятвы?
  Лорна уже сложила его в голове. 'Но что если клятвы здесь не действуют, так же, как и магия? С другой стороны - допустим, не действуют, и что? В таком случае я спокойно предам его'. Впрочем, она не сомневалась, что найдет способ сбежать, и, если демон нарушит клятву, Лорна узнает его настоящее имя.
  - 'Я, неназванный Игул, клянусь своим настоящим именем ответить на все вопросы неназванной Лорны, не солгав, до момента обоюдной и полной свободы'.
  - Хм... Предельно сжато. Долго сочиняла? - усмехнулся он снова. - Слушай свою: 'Я, неназванная... кстати, как там тебя?
  - Лорна.
  - ... Лорна, клянусь своим настоящим именем ни словом, ни действием не выдать неназванного Игула... гм, ладно, пусть дальше будет как у тебя: до момента обоюдной и полной свободы'.
  Демонесса несколько раз прокрутила в голове свою клятву.
  - Две поправки, - улыбнулась она.
  - Ну что опять? - раздраженно воскликнул Игул. За его спиной что-то шумно зашевелилось.
  - 'До ПЕРВОГО момента обоюдной и полной свободы'. И я хочу твин, чтобы мы были в равных условиях!
  Это означало присягнуть и клятвами друг друга.
  - Серый Дьявол! С вами, суккубами, так сложно иметь дело! - сказал он, поразмыслив, - Ну, хорошо.
  Они одновременно произнесли по две клятвы, скрепив их словом, причем Игул без колебаний произнес 'Ийшатх' первым, что немного успокоило Лорну.
  - Итак, как открыть эту штуку? - задала демонесса первый вопрос.
  - До прихода погонщиков никак. Давай я расскажу, что знаю, а вопросы потом?
  - Ладно, но они все равно будут, - улыбнулась Лорна.
  - Гм... с чего начать... Люди нашли способ переносить демонов Пандемии на Эту Сторону из Окр Демион. Завеса там теперь совсем слабая так что... Когда я оказался здесь, в этой скорлупе, - он постучал когтем по куполу, - тут уже были майгар, рейликс, три грифона и парочка мантикор, - Игул едва мотнул головой за спину, - но разумных демонов не было. Нас выводят каждый день и дрессируют нападать на чучела - такие себе копья, вогнанные в землю с куском мяса вместо головы. Только так тут и можно поесть. На копьях перекладины с бордовой одеждой. Черт, даже майгара приручили. А ведь он весь в шрамах от стрел. Из этого я делаю вывод, что готовится какая-то заварушка, во время которой я надеюсь улизнуть. Утром придет Незримая - так эти коричневые называют ту, которая может открыть коконы. Видела бы ты, как она радовалась, когда выдернула тебя - разумное существо! На меня никто и внимания не обратил, так что прикинуться зверем мне труда не составило.
  - И в чем заключается твой план? - перебила Лорна.
  - Во-первых, надеюсь, действие этой штуки, - он показал на ошейник, - с расстоянием слабеет, а в бою погонщикам будет сложно за мной угнаться. Но бежать пока не советую.
  - ?
  - Это ужасно больно, поверь. Хотя, вот мантикора чуть не улизнула позавчера, так внезапно ужалила погонщика, что остальные растерялись. - Демон усмехнулся. - Жаль что не того, с управляющим перстнем. Тогда бы точно сбежала - жутко быстрая тварь. Теперь люди настороже: те, с кольцами держатся далеко, окруженные лучниками, не подберешься, остальные - хлещут длинными плетьми футов с тридцати.
  - Ясно, а во-вторых?
  - Что 'во-вторых'?
  - Там 'второе' было.
   - А, ну да, - вздохнул Игул, похоже, не желая раскрывать всю информацию, но клятва - есть клятва - Я услышал несколько имен, эти идиоты их и не скрывают, кроме Незримой. Эх, магию бы! Меня бы тут уже не было. - Он снова вздохнул.
  - И куда подашься? - глупый вопрос: 'Да все равно куда! Ничего же не известно'.
  Но демон неожиданно ответил:
  - Разыщу цергов, подожду прибытия Повелителя там.
  - Какие еще церги?! - у Лорны упало сердце.
  - Понимаешь, люди называют нас демонами, и только одного меня - 'дракон', - улыбнулся Игул, - значит есть где-то в этом мире церги, 'драконы', ну или кто-то подобный. А сама-то что думаешь делать, если сбежишь?
  Вопрос застал суккуба врасплох. 'Чертова клятва! И зачем она настояла на твине?'
  - Поищу способ вернуться, - помедлив, ответила Лорна. 'Вроде и не соврала'.
  - Оооо! - протянул демон, и добавил язвительно: - Как была дурой, так и осталась! Вручила Повелителю самое страшное оружие, какое у вас было, поднесла на блюде просто. Купилась на байки о Верании, и снова планы строит. Может, и нет уже твоего Даркасла! С Эстиродом Повелитель сомнет все мятежные Круги за декаду. А когда за его спиной не останется врагов, придет и сюда со своими легионами.
  - Серый Дьявол! - тихо процедила Лорна.
  - Вот именно! - церг едва не сорвался с шепота на крик, продолжил, распаляясь, - Поминаешь всуе, а даже не знаешь, кто это такой! А ведь именно Серый Дьявол и создал вас, выродков! И не только вас! Посмотри на себя - ты же смесь человека с грифоном! Крылья один в один, и такой же хвост, да еще и шип мантикоры в довесок приставлен! Безумный Дьявол со своими безумными экспериментами! Так и не смог улучшить мужскую конструкцию, видимо делал из себя сверхдемона! Да сколько не бился, а получились недоразвитые инкубы с их ущербными крыльями. Что это за Круг, где исключительно женщины сражаются?! У вас даже трон передается по линии суккубов, не задумывалась почему?
  - Ну...
  - Правильно! - не стал слушать Игул. - Инкубы даже в воздух подняться не могут, какой с них прок в битве? Уродцы!
  Лорна молчала, насупившись. Затих и демон. В тишине они просидели сотню ударов сердца.
  Демонесса ждала, пока церг поостынет.
  - Получается... - начала, наконец, она, но Игул снова перебил, уже спокойнее:
  - Да, люди, животные на Этой Стороне, и, возможно, драконы, - он горько улыбнулся - чистые расы, из которых чертов Серый создавал демонов.
  Он снова замолчал. А Лорна только сейчас заметила, что вокруг стало светлее - похоже, наступало это самое 'утро'. Они с Игулом и остальными монстрами находились в длинном тканом шатре, пологи которого колыхались от ветра. 'Такие огромные куски материала должны стоить очень дорого' - мимоходом отметила демонесса.
  - Мне действительно необходимо поспать. - Нарушил тишину церг. - Ночью поговорим. - Он положил голову на лапы и закрыл глаза.
  Лорну подмывало спросить, что такое 'ночью', но она передумала. 'Что это даст? Многое прояснится с приходом погонщиков'. Она легла и попробовала уснуть, но мешал этот чертов колючий пепел, проникший во все складки тела, да и мысли копошились в голове, как орда суицинов. Ладно, когда придет это 'ночью', она еще спросит Игула и про планы Повелителя, и про имена. 'Иногда стоит повременить и дождаться действительно важных событий'. Радовало, что в планы людей убивать ее, похоже, не входило. Пока...
   
  13. Дракон и девушка
  
  Едва начало светать Деа выскользнула из-под колючей бесформенной мешковины, которая тут почему-то именовалась одеялом, и на цыпочках двинулась к выходу. Отец похрапывал в кровати напротив, отвернувшись к облупленной стене. Девушка тихонько подобрала плащ и сумку, собранную накануне вечером, перебросила через плечо и осторожно открыла дверь. Та все равно пронзительно, визгливо заскрипела. Деа обернулась, поморщившись от висящего в их комнатушке кислого запаха эля. Старик спал.
  'Теперь прочь из этого клоповника!' Она уже спускалась вниз по лестнице, поправляя походную одежду, в которой так и проспала всю ночь. Или не спала - сном это назвать было сложно. Деа ворочалась, изредка погружаясь в дремоту, но из полусна постоянно вырывали то крики животных за окном, то собственные мысли, которые постоянно сводились к одному. 'Можно ли вот так его бросать? Ведь он мой отец, он воспитал меня', - думала она, уткнувшись в потолок. Хотя в душе знала, что приняла решение еще днем, как только монах покинул ее палатку. Вечером, пока отец, в который раз, напивался на первом этаже грязной забегаловки, Деа собиралась в поход, успокаивая себя тем, что старик никогда ее не любил. Она это поняла еще в юном возрасте, наблюдая другими детьми и их родителями, но не могла понять почему. Он содержал ее, обучал иллюзиям, даже в чем-то заботился, но как-то вымученно, будто о хорошей вещи, которая теперь превратилась в средство заработка. Ведь сутенеры тоже заботятся о своих путанах. Ночи терзаний хватило Дее, чтобы признаться себе: на душе отвратно было не потому, что она решила сбежать, а потому, что деньги сыграли в этом не последнюю роль. 'Пятьдесят золотых! - для нее это было богатством, - Я смогу открыть собственное дело. А толстяку я ведь ничего не должна, он сам так сказал?!' Только она так подумала, как угрызения совести снова набросились, как грабители из-за угла.
  Снаружи было холодно, и Деа тут же закуталась в плащ. Прошла мимо скопления повозок во дворе - передвижного зверинца, от которого жутко воняло. Животные под утро успокоились. До нее донесся лишь короткий негромкий рык из глубины лагеря.
  'Никогда не буду больше останавливаться в подобной дыре', - дала себе слово девушка, прибавив шагу. Она еще не решила принять ли предложение незнакомца и отправиться в Крионт, или просто оставить деньги себе.
  Двух верховых на понурых лошадках она заметила издалека. Те медленно двигались навстречу по главной улице поселка, уставшие, рассеянные - стражники князя. Деа спряталась в ближайшем проулке, где беспробудно дрых после вчерашнего какой-то пьяница. Пересекаться с блюстителями порядка сейчас было совсем не к месту. За воровку в такую рань примут точно. 'Даже если в итоге отпустят, все равно плакали мои денежки', - нравы этой братии девушка усвоила отлично. Она решила не дожидаться пока всадники проедут мимо, а пошла в обход квартала.
  Вскоре Деа добралась до цели своего путешествия - массивного трехэтажного строения в центре Приозерья. 'Постоялый двор' было выведено на вывеске крупными ровными буквами. 'Вот так вот просто 'постоялый двор' и все... - улыбнулась девушка, - а что еще нужно хорошей гостинице, кроме расположения в центре поселения?' Аккуратная деревянная изгородь в паре мест была изрядно потрепана. Доски сломаны или вовсе выдернуты с мясом - последствия вчерашних празднеств. За забором у конюшни суетилась кучка людей, погружая какие-то тюки и сундуки в бричку. Приземистый широкоплечий гном молча наблюдал за действом с расстояния. Деа решила, что это главный, и направилась к нему.
  - Доброе утро, - сказала она как можно вежливее.
  Карлик обернулся, посмотрел оценивающе снизу вверх, помедлил, наконец, ответил:
  - Доброе, - ответил он и вопросительно уставился на нее.
  - Попутчика возьмете? Я заплачу.
  Его землистого цвета лицо приняло задумчивое выражение. Ожидая, Деа все пыталась определить, сколько лет гному, но как всегда не могла прийти к определенному заключению. Ясно было только, что он из темных, веруланец.
  - Почему ты уверена, что нам по пути? - выдавил он, наконец.
  'Он прав, я же не спросила, куда они направляются, - девушка сделала шаг назад. - Только преступникам и рабам все равно куда бежать. Черт! Может ведь и стражу позвать'. Карлик, кажется, уловил ее замешательство и тихо произнес:
  - Одно место в бричке есть, но мы едем в Стижград, - он протянул шершавую ладонь. - Я - Н'хаат уд К'днот. Можно просто Н'хаат.
  - Деа, - девушка ступила вперед и ответила рукопожатием.
  
  Бричку почти не трясло, по-видимому, из-за тяжелого багажа, в котором что-то изредка позвякивало за спиной у Деи. Приозерье они покинули в полной тишине: девушка с каким-то бородатым громилой на заднем сидении и гном напротив. Он сидел, положив руку на сундук, в котором, наверное, и был самый ценный груз. Да еще укутанный с головы до пят кучер. Когда через час среди полей впереди замаячили редкие деревья, Н'хаат вдруг нарушил молчание:
  - Это Датар рядом с тобой, - он кивнул на бородача и усмехнулся, - совсем тебя зажал.
  Деа повернулась к здоровяку, тот смущенно улыбнулся.
  - Он немой, его клинок говорит вместо него, - продолжил гном.
  Деа сообразила, что настал час тех самых дорожных историй, когда скука и однообразие пейзажа подталкивает рассказать первому встречному то, чего никогда не рассказал бы даже самому близкому человеку.
  - А знаешь, как он лишился языка? - Н'хаат смотрел исподлобья. - Его вырезали крионтцы в последний год двадцатилетней войны.
  'Гиттори, ну вот и вляпалась в политику! Черт меня дернул поехать с гномами'. Деа попыталась изобразить сочувствующую мину. 'Что ответить? Мне тогда было-то семь-восемь лет. Я-то в чем виновата?'
  - Почему же ты согласился меня взять в попутчики? - с вызовом воскликнула девушка, вставая. - Останови повозку! - она полезла в сумку. - Вот твои деньги.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"