Длинная очередь, огибая кругом новый высотный дом, вела к скромному двухэтажному зданию с вывеской "Интерсоцком.". Усталые люди, изнывающие от жары, обмахивались газетами, рекламными листовками и даже руками.
Полдень. Раскаленное солнце слепило глаза, отражаясь от покатых крыш и разогретых пластиковых окон.
Очередь, стоящая около двухэтажного здания, все растягивается и ширится. Боясь выразить недовольство, она скромно жмется к панельным, ярко-раскрашенным стенам многоэтажки. Счастливчики, стоящие совсем рядом с дверьми "Интерсоцкома", в предвкушении восторженно и нетерпеливо вытягивают худые шеи, заглядывая в зарешеченные окна первого этажа.
-Ну, когда же, когда? Шесть часов уже стою, - произносит мужчина, стоящий совсем близко ко входу, второй в очереди. Перед ним стоит девушка, лет семнадцати или девятнадцати, усталая и бледная. Услышав голос, она лениво обернулась и, обдуваясь газетой, протянула:
-Шесть часов! Счастливый. Я с ночи, в три утра пришла. Спать хочу невероятно...
Возможно, разговор этот продолжился бы и, блеклый и ленивый, затянулся на час или два. Каждый человек в очереди приспосабливался, как может: кто-то читал принесенную с собой книгу, кто-то меланхолично слушал музыку, а некоторые вступали в беседы с соседями по очереди. Разговоры эти, самые разные, иной раз превращались в драки, а иногда перерастали и в семьи. Люди, познакомившиеся в очереди, не могли оставаться равнодушными друг к другу.
Тут, совершенно неожиданно, послышался звук открываемых замков, и открылось маленькое окошко, из которого показалось лицо усатого мужчины. Раздался звуковой сигнал, и приятный женский голос произнес:
-"Интерсоцком" сейчас обладает тремястами карточками на интернет. Остальные граждане могут уходить. Следующая выдача карточек состоится ровно через неделю.
Очередь разочарованно вздохнула и, гомоня, сократилась на треть. Остальные, задавленные соседями, рвущимися вперед, что-то крича, протягивали руки к маленькому окошку. Усатый мужчина, брезгливо отворачиваясь от бесконечного количества грязных рук, громко взвизгнул:
-Не напираем, граждане, не напираем! Всем все достанется!
Его слова потонули в громком гуле. Поняв, что затягивать процесс передачи карточек больше невозможно, усатый достал из-под стола стопку талонов и рявкнул:
-Все встали в очередь! Мужчина, ну куда вы лезете, куда вы лезете?
Очередь немного успокоилась. Гвалт становился громче, но толпа уже не напирала, а лишь легонько толкалась. Люди пищали, негромко между собой переругиваясь, и жаловались друг другу, торопя и пихаясь острыми локтями.
Усатый мужчина, строго нахмурив кустистые брови, шлепал сиреневые печати на талоны и порывисто писал на карточках казенные номера, оттискивая печать и там. Механически соблюдая все необходимые действия, он вдруг был отвлечен от работы.
Худенькая женщина, одетая в потрепанные джинсы и растянутую футболку непонятного цвета, после выдачи талона и интернет-карточки не отошла от окошка, а тихим голосом, смущаясь и краснея, попросила:
-Извините, вы... вы не могли бы выдать мне две карточки в одни руки? Все дело в том, что у меня две дочери, и старшая, Варвара...
Усатый, даже не дав женщине договорить, рыкнул и громогласно заявил:
-В одни руки несколько таланов не выдаем! Следующий!
Женщину тут же оттеснили и, порицающе на неё смотря, выкинули вон из очереди. Плача, она стояла, растерянно смотря на медленно движущихся людей.
Женщину звали Вероникой Сергеевной. Строго-настрого двумя её дочерьми было наказано принести не менее двух интернет-карточек, в противном случае милые девочки пообещали и вовсе мать не пускать на порог родного дома. "Интерсоцком" являлся единственным филиалом интернет-связи в городе, и растерянная Вероника Сергеевна совершенно не представляла, что ей теперь делать. Родные дочери, отличающиеся стремлением к элитизму, не признавшие еще одной русской революции, по-прежнему считали свои действия ничем не ограниченными, а новый режим - страшной глупостью.
Вероника Сергеевна, боясь и новой власти, и своих решительных дочерей, долго стояла в стороне, выбирая, чего страшится более. Наконец, страх возмездия, скрепленный еще и узами родства, показался сильнее, и робко достав кошелек и вытащив из него несколько купюр, женщина стала дожидаться кого-нибудь, способного внять её слезным мольбам.
Первой жертвой Вероники Сергеевны стал импозантный мужчина, даже в жаркий летний полдень одетый в роскошный темный костюм в полосочку. На носу мужчины блестели и переливались очки, которые он то и дело поправлял, легким и изящным жестом касаясь переносицы. Вероника Сергеевна вздохнула и сделала шаг навстречу мужчине. Тот отшатнулся, и она, не давая ему опомниться, выпалила:
-Здравствуйте. Вы не продадите мне свой талон? Мне очень, очень он нужен!
-Я профессор, кандидат наук, почему это я вам должен отдавать свой талон на интернет!? Он нужен мне не менее чем вам! - злобно прошипел мужчина, отмахиваясь от Вероники Сергеевны, как от назойливой мухи. Та тут же бросилась ему в ноги и, протягивая деньги, запричитала:
-Христа ради, двум дочкам интернет нужен, без второго талона меня домой не пустят! Я куплю у вас талон, только продайте, прошу вас!
Профессор наморщил нос и попытался вырваться из рук Вероники Сергеевны, вцепившейся мертвой хваткой в его ботинки.
-Да пустите... пустите же! Я буду жаловаться! Милиция! Где милиция?
Вероника Сергеевна, испугавшись правоохранительных органов, отпустила мужчину и отошла в тень раскидистого дерева, внимательно оглядываясь. Но никто не обратил на инцидент ни малейшего внимания, и Вероника Сергеевна вновь осмелела. Заметив молодую девушку, только что получившую талон, она кинулась к ней, протягивая деньги.
-Девушка, милая, подождите, постойте! Да постойте же! - схватив испуганную девушку за руку, Вероника Сергеевна с полубезумными глазами принялась твердить, - У меня две дочки, домой не пустят, продайте, продайте мне талон!
Девушка, ничего не ответив, вырвалась и побежала, оглядываясь. Вероника Сергеевна лишь рассеяно посмотрела ей вслед и, всхлипнув, сложила помятые купюры обратно в кошелек.
Весь остаток дня Вероника Сергеевна носилась меж людьми, полу-чившими талоны. Уговаривая, плача, увеличивая сумму денег, она не добилась ничего, напротив, потеряла несколько сот рублей от невнимательности.
Никто не продал ей талон. Ни бедные студенты, стоявшие в очереди весь день, ни благообразного вида женщины, ни подростки, усталые и засыпающие буквально в очереди. Отшатываясь от Вероники Сергеевны, словно от прокаженной, люди бежали вон, даже не желая её выслушивать.
Измученная, похудевшая за несколько часов от жары и переживаний, Вероника Сергеевна плелась домой к дочерям. Не представляя, что скажет им, она смотрела в асфальт мышиного цвета, жадно глотая воздух, словно приговоренная к смерти через повешение.
Вдруг, на перекрестке, напротив бывшего супермаркета "Рубль", Вероника Сергеевна увидела пожилого человека, поманившего её пальцем. Оглядевшись, чтобы убедиться в том, что зовут именно её, Вероника Сергеевна отметила про себя, что улица совершенно пуста. Медленно подойдя к пожилому человеку, Вероника Сергеевна, осмелевши, первая вступила в разговор:
-Простите, что вам надо? - громко произнесла она, желая показаться еще более храброй и решительной.
-Тссс! - приложив палец к губам, пожилой мужчина достал из кармана брюк помятый, засаленный интернет-талон. - Вы, кажется, талончиком интересовались?
Вероника Сергеевна тяжело задышала, вожделенно смотря на талон. Забыв обо всем, она чуть его не схватила, но мужчина, проявив необыкновенную для своего преклонного возраста расторопность, отдернул руку.
-Э, нет! - рассмеялся он. - Пять тысяч рублей с вас, гражданка.
Вероника Сергеевна опустила руки.
-У меня нет таких денег... - огорчилась она. Только вот осталось восемьсот рублей. Может, уступите?
-Да вы издеваетесь! - взвизгнул мужчина. Восемьсот рублей! Что я на эти деньги куплю сейчас? Буханка хлеба, если найдешь еще, двести рублей стоит, а вы мне за интернет-талон восемьсот предлагаете. Нет уж, милая, поищите другого дурака!
Развернувшись, мужчина отправился восвояси, но тут, совершенно внезапно и неожиданно Вероника Сергеевна крепко схватила его за плечо и взревела страшным голосом:
-ОТДАЙ ТАЛОН, СПЕКУЛЯНТ ПРОКЛЯТЫЙ! У меня дочки две, Варвара и Сашенька! ОТДАЙ ТАЛОН!
Девочкам интернет нужен!
Вероника Сергеевна почувствовала вдруг в себе огромный, неисся-каемый запас жизненный сил. Заломив руку мужчины за спину, она прижала его к стене, и, смотря огромными голодными глазами снизу вверх, потребовала тоном, не допускающим возражений:
-Отдай талон, кому говорю!
Дрожащими руками старик достал свой неказистый талон и протянул Веронике Сергеевне. Та, лишь внимательно его изучив, сверив дату реализации и тариф, отпустила мужика, смерив презрительным взглядом.
Домой Вероника Сергеевна не шла, а летела. Войдя в квартиру, она первым делом, даже не сняв пыльной обуви, кинулась к дочерям.
-Варенька, Саша, я принесла талоны на интернет, два, как вы и просили! - счастливо улыбаясь, выпалила Вероника Сергеевна. Варя, сидевшая за столом и пившая кипяток со вкусом чая, приветливо улыбнулась матери и, зевнув, ответила
-А зачем два? Саша тоже талон принесла сегодня днем. Продай-ка ты, мам, второй.
Вероника Сергеевна села на продавленную софу и засмеялась. Смеялась она до самого утра, так долго, что дочери вызвали скорую и Веронику Сергеевну увезли в больницу. И даже ложась на больничную койку, Вероника Сергеевна продолжала сжимать в руке скомканный талон.