Стопичев Алексей : другие произведения.

Тьма, родившая свет

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эта история перевернёт понятия о Добре и Зле, и разрушит каноны. Маг Черноок потерял всё, чтобы всё обрести. И главное его приобретение - верные сподвижники, шутники и балагуры, даже на смерть идущие с улыбкой. И в них - домовом, оборотне, бессмертном бывшем маге и разбойнике каждый читатель угадает известных всем с детства персонажей мифов и сказок. Так начинался их путь из Тьмы в Свет...
  Часть 1
  Шёл 1567 год мира Лаэт. Постоялый двор города Яжска, что в княжестве Вирид, гудел весельем. На первом этаже гостиницы, сдвинув несколько столов, разместилась шумная компания: маг Черноок со своими единомышленниками, да пятеро ильвов. Сдвинули бокалы с пивом и принялись за обед.
  - Мы, Кан, много про тебя чего слыхали, - улыбнулся радостно Бажен: - Вроде пять лет всего не виделись, а будто вечность прошла! Про тебя по княжеству легенды уже ходят!
  Маг отмахнулся, и засмеялся весело:
  - Чего люди только не набрешут!
  - И про химер брехали? Что в Призрачных горах? - подмигнул Кану Лучезар.
  - Про химер не брехали! - вальяжно заявил домовой Афан. - Химер мы бивали.
  - Наверное, ты бил, домовой, а всю славу опять эти бездельники себе присвоили? - делая максимально серьёзное лицо, спросил у коротышки Данияр.
  - Ну, если честно, - напыжился Афан, - Без меня, конечно, не справились бы. Бестолковые очень. Особенно Аш-Шей. Жил долго, умишко усох. Иногда и заговаривается уже. Удивляюсь, как ещё не ходит под себя? Давно пора! Бабка в моём доме, помню, уже в восемьдесят годочков начала лужи прудить, а этому уже две тыщи лет, а он пока держится!
  Весь стол грянул хохотом, лишь Бессмертный, красный как рак, показал домовому кулак. Но Афан благоразумно сел за стол между ильвами, подальше от соратников. Потому на кулак даже не взглянул. Тяпнул целый бокал пива, и, польщённый повышенным вниманием наёмников, продолжал разглагольствовать:
  - Или взять Брендея, - тут уже и оборотень поперхнулся пивом, перестал смеяться, и настороженно уставился на домового. А Афан, не обращая на это внимания, вещал: - Вроде и неплохой парень. Но! Тупиковая ветвь. Ни людь, ни животина! Вот и мечется, не понимая, как нужду справлять - то ли ногу задирать по-животному, то ли ширинку расстегнуть по-человечьи. Так, смотришь, и стоит бедолага с расстёгнутой ширинкой и поднятой ногой!
  Ильвы уже просто бесновались от хохота, Данияр так вообще лицом в тарелку упал, и булькал оттуда. Теперь уже оборотень показывал кулак мелкому пакостнику. Но домовой, игнорируя угрозы, продолжил:
  - А в бою представляете, как мне тяжело? Глаз да глаз за ним нужен. Помчал на врага, а тут улей в стороне. Или блоха укусила! И всё, отвлёкся боец. И стой насмерть, защищая его спину!
  Лучезар, всхлипывая от смеха, произнёс:
  - Но, раз он живой, то защитил?
  - А куда ж я денусь? - рассудительно спросил домовой, цедя второй бокал с пивом, который ему услужливо подсунул предводитель ильвов. - Приходится следить, раз верховный бог Гур меня вершиной еволюции сделал!
  - Ну, а остальные-то члены команды нормальные хоть? - блестя хитрым глазом, и уже предвкушая ответ, спросил Данияр.
  - Какое там? - сокрушённо вздохнул Афан, и залпом допил вторую кружку, требовательно потянувшись за третьей: - Совэя этого взять. С которым вы дрались недавно. Это ж недоразумение, а не человек!
  Теперь и Совэй замолчал резко. А домовой, подтянув к себе очередную порцию пива, сообщил доверительно:
  - Гур, когда мозги раздавал, Совэй, видать, по привычке брюхо своё набивал. Ну, и малость глуповат получился, даже по людским меркам.
  - Это как же? - всхлипывал Бажен, глядя на бледнеющего от ярости Свистуна.
  - Да так, что если будет один камень в степи, он об него и споткнётся, чтобы нос себе расшибить! Или в единственное на всю округу дерево лобешником ударится! Правда, есть плюс большой!
  - Какой плюс, Афан? - весь дрожа, спросил Лучезар.
  - Да голова если без мозгу, то это литая кость! Потому, когда ударяется, то не сильно и замечает! Одному удивляюсь, как он находит, куда ему еду засовывать, если не головой думает, а тем, откуда эта еда выходим потом?
  Данияр, не выдержав, рухнул-таки вместе со стулом на пол. А Совэй, грякнув кружкой о столешницу, процедил:
  - Не вечно тебе, погань мелкая, между ильвами сидеть!
  Из компании мага только Черноок ржал от души. Но тут домовой и ему насыпал, доверительно рассказывая наёмникам:
  - Или мага нашего взять.
  Кан сразу притих, а трое соратников его ехидно заулыбались, ожидая продолжения.
  - А с ним что не так, Афанушка? - булькая смехом, спросил Лучезар.
  - Да дюже до баб охочий, - сокрушённо пожаловался на Черноока домовой. - Да такой охочий, что чаще не за магический жезл хватается, а за свой, естественный. Вот и боюсь, родимые, что во время боя попутает жезлы, да начнёт от чуды-юды какой не магической палкой отмахиваться, а... ну, сами поняли чем!
  Теперь заржали и оборотень, и Аш-Шей и Совэй Свистун. А ильвы даже не смеялись - лишь рты раскрывали беззвучно, да икали обессиленно. Лишь маг сидел хмурый, но потом не выдержал, и тоже рассмеялся. Махнул рукой. И сказал:
  - Ну его, пустобрёха этого!
  - Это кто здесь пустобрёх? - услышал Кан весёлый женский голос, и, обернувшись, увидел Алтынку.
  И растерялся вдруг. Алтынка, повзрослела, оформилась, расцвела невиданной красотой. Округлилось немного лицо. И без того полные губы налились ещё сильнее. Глаза чуть прищурились, но оттого приобрели дополнительную глубину. И появилась какая-то хищная грация в охваченном кожаным жакетом теле. Маг встал, улыбнулся неловко, опрокинул при этом кружку и проговорил негромко:
  - Да Афан брешет, как всегда!
  Пролог. За шесть лет до этого...
  Сай Кан проснулся от глухого удара, сотрясшего, казалось, всю Крепость. Он вывалился из кровати и рванул по коридору в главный зал. Страшно даже подумать, кто мог напасть на средоточие силы его учителя - Верховного мага Майхе Льсона. Но невероятное, судя по всему, случилось, и Сай, пробегая по гулким коридорам, с ужасом прислушивался к повторяющимся разрывам. Уже через пару минут молодой подмастерье выскочил на смотровую площадку. Там, воздев руки вверх, стоял страшный в ярости маг. Сухонький, тщедушный старик сейчас казался сказочным исполином, опутанный яркими силовыми линиями, похожими на ветвистые разряды молний.
  - Создавай элементалов и отправляй на восточную стену! - заорал Льсон, выделывая руками замысловатые па.
  Сай судорожно зачерпнул силу и принялся лепить огненное чудовище. Но от волнения и спешки немного ошибся, и поток горячего воздуха схлопнулся, отбросив подмастерье взрывной волной к краю площадки. Кан, стараясь не глядеть на разъярённого мага, вскочил, и вновь зачерпнул силу, разлитую повсюду. На этот раз всё получилось намного лучше, и подмастерье сделал-таки огненного элементала, вложил в его голову приказ убивать всех. А после толкнул чудовище к восточной стене. В это время верховный маг бросил вверх очередное заклинание, но оно, вместо того, чтобы взлететь, закрутило вокруг себя силовые линии, трансформировалось во что-то невообразимо тёмное, жгуче-яростное. И даже реальность подмяло, исказило, как в кривом зеркале, и взорвалось потоком невиданной энергии. Верховный маг оказался почти в эпицентре взрыва, отлетел в сторону и упал кровоточащим обрубком. На него страшно было смотреть. Борода пропиталась тёмно-бордовой жидкостью. Лицо страшное, будто взорвались все поры брызгами крови. Левая рука вместе с плечом вырвана. Ноги вывернуты под страшным углом. Лишь правая рука скребла по каменным плитам смотровой площадки, да глаза, обычно мудро-печальные, а сейчас яростные, смотрели с болью и отчаянием.
  Подмастерье бросился к своему учителю, но тот лишь слабо поморщился, и прохрипел:
  - Меня не спасти, Кан. Уходи через портал. И... живи!
  Сай остановился на мгновение, но тут от восточной стены один за другим прилетели три плазменных шара, ударили в площадку, и на ней воцарился ад. Майхе каким-то невообразимым чудом сумел приподняться, взмахнул рукой, и в огненном аду выметнулась дорожка к двери со смотровой площадки.
  - Беги, глупец! Уходи отсюда! - заорал Верховный маг.
  Кан лишь мгновение смотрел на учителя, и сразу рванул прочь. Сказалась многолетняя привычка беспрекословно подчиняться Майхе всегда и во всём. Юноша выскочил в дверь, и побежал вниз, по ступеням, к порталу случайного перехода, слыша, как наверху дико разносится последний вопль умирающего мага. Кровь стучала в висках гулким барабанным боем. То ли пот, то ли слёзы разъедали глаза, делая всё вокруг размытым и нечётким. Кан мчал изо всех сил, задыхался от страха и отчаяния. Пару раз чуть не пробежал нужные повороты в каменных лабиринтах такой знакомой и родной Крепости. Но вовремя реагировал, поворачивал куда нужно, и опять бежал. Падал, вскакивал и снова бежал, чувствуя, как сжимается всё внутри от невыразимого ужаса.
  Портал случайного перехода был всего в двух этажах от смотровой площадки, но Кану казалось, что он добирается туда целую вечность. За спиной юноша слышал шум и грохот, и ему казалось, что это погоня. Что и он сейчас изломанный, истерзанный, будет умирать на каменных плитах крепости. Но подмастерье успел. Добежал. Ворвался в каменную комнату, больше похожую на склеп, привычно зачерпнул энергию, и активировал портал. Тот мигнул и замерцал небесно-синим, с кроваво-яркими сполохами, экраном. Кан, выдохнув, шагнул внутрь и потерял сознание...
  Глава 1
  Сай приходил в себя тяжело, рывками, будто выныривал из глубокого омута. Он лежал навзничь в чистом поле, залитом солнечным светом, и колосья пшеницы щекотали лицо, тычась в него, как слепые котята. Юноша закашлялся, вместе с кашлем выталкивая из себя слабость и дурноту, и постарался сесть. Руки и ноги слушались плохо, а в голове всё ещё звучал предсмертный вопль учителя. Оттого ещё более нелепым и зловещим показался подмастерью пасторальный пейзаж, будто нарисованный кистью художника-идеалиста. Ровное поле, до горизонта засаженное пшеницей, да деревушка из уютных домиков, крытых соломой.
  Кан поднялся и побрёл к деревне. Приминая колосья, выбрел на грунтовую дорогу и зашаркал босыми ногами по пыли. А когда подошёл к околице, растеряно остановился, так как навстречу ему шла толпа человек в двадцать. И люди эти спешили навстречу с вилами и лопатами. Огромный бородатый мужик во главе толпы пробасил, остановившись метрах в пяти:
  - Ты, отребье, вали вон от нашего села, мы бродяжкам не рады!
  Кан задохнулся от ярости, привычно свёл перед грудью руки, зачёрпывая энергию, и тоскливо замер. Вместо прорвы волшебной маны, которой была напитана Крепость, в окружающем воздухе силы практически не было. Лишь захудалые крохи, позволившие вместо плазменного шара сформировать между ладоней бледную сферу, тут же жалобно истаявшую. Впрочем, на агрессивных селян даже такая демонстрация произвела впечатление, и вилы с лопатами испуганно опустились, а здоровяк боязливо произнёс:
  - Прощения просим, ваше магичество! - видя, что Кан стоит перед ним молча, мужик растерянно оглянулся на селян, и добавил: - Мы не знали, что вы маг. Милости просим в наши Медунки.
  Подмастерье, решив не нагнетать обстановку, разлепил спёкшиеся губы, и спросил, хрипло выталкивая слова из пересохшего рта:
  - Кто ты?
  - Староста я, - обрадовался вопросу мужик, отдавая вилы соседу, и проговорил нарочито любезно и дружелюбно: - Староста Медунков Кер Лайв! Милости просим к нам, ваше магичество!
  И приглашающе рукой махнул, шикнув на толпу. Явно струхнувших селян уговаривать не надо было, они развернулись и, ускоряясь, рванули прочь. Сай кивнул старосте и побрёл в село. Тот на немощь подмастерья внимание обратил, но виду не подал. Даже сам стал пошаркивать. В деревянной избе усадил Кана за стол, предложил покушать, чего боги послали, и лично стал прислуживать, подавая еду и питьё, и болтая без умолку:
  - Побродяжек после последней войны много объявилось, ваше магичество, вот мы и осторожничаем. Вы уж простите нас! На прошлой неделе двое оборванцев сразу пять кур у вдовы Рут упёрли! А мы их перед тем приветили чин по чину. Накормили, напоили, как того обычаи требуют. Вот и серчает народ.
  Сай рвал зубами краюху хлеба, запивал её парным молоком и блаженно щурился.
  - А в соседних Углах и вовсе три дня назад девку снасильничал бродяга какой-то. Его потом поймали в поле. Причиндалы отрезали, да так и бросили там. Да только девке порченой это уже не поможет.
  - Бросили его или причиндалы? - с набитым ртом спросил старосту Кан.
  Староста дико глянул на юношу и мелко затрясся смехом, отчего морщины взлетели вверх по лбу, теряясь в густой шевелюре:
  - И его, и причиндалы бросили, ваше магичество, - заискивающе ответил, и вновь подлил молока в кружку: - Вы мяско, мяско кушайте, ваше магичество! Видно, что издалека пришли, и случилось что-то с вами...
  Сай благодарно кивнул и вгрызся в кусок мяса. А староста, наконец, робко присел на краешек лавки и цыкнул на домочадцев, любопытно заглядывающих в двери, отчего те прыснули во двор, весело и испуганно хохоча.
  - А что за война? - спросил Кан, который вволю наелся и решил, наконец, поддержать разговор с хозяином.
  - Дык наше княжество с княжеством Флавум воевали, ваше магичество! - даже немного испуганно прошептал староста: - До нас бои не докатились, но беженцев тьма-тьмущая через Медунки прошли! А потом они же назад шли, когда замирились уже, значит, князья наши.
  - А воевали за что? - продолжал выпытывать подмастерье, пытаясь вспомнить, в каком из миров находится это княжество и куда его, собственно, забросило из Крепости.
  - А кто ж их знает? - удивился Кер Лайв. - Нам-то никто не докладывает! В этот раз не забирали никого в ополчение, и то слава Гуру!
  В голове у Кана запульсировало знакомое слово "Гур" - главный бог пантеона. Сказывались многочасовые чтения книг в библиотеке Крепости. И даже название мира выплыло: Лаэт. Сай будто увидел строчки из справочника: около десяти разумных рас. Магия на достаточно высоком уровне. Частые войны и феодальная раздробленность. Почти во всех королевствах особым почётом пользуются маги и жрецы бога Гура.
  - А ваше княжество как называется? - поинтересовался подмастерье у словоохотливого старосты, радуясь, что портал вынес в мир, дружелюбный к волшебникам.
  - Так Вирид! - удивился староста. - Это из какого же далека вас занесло, ваше магичество?
  - Долго рассказывать, - скривился Кан, и стал ощупывать карманы - не лежало ли чего? Отблагодарить радушного хозяина было нечем. Юноша вздохнул, и сказал притихшему старосте: - Кер, у меня с собой вообще ничего нет, даже заплатить нечем за еду. Сразу как-то не сказал.
  - Что вы, что вы, ваше магичество! - замахал руками староста, - Как можно? Великий Гур наказывал помогать страждущим! А еды у нас, слава богам, вдосталь, чего б не поделиться?
  Полчаса спустя, когда Кан сидел на крылечке и грелся на жарком солнце, слушая звуки деревни, к нему подсел староста и спросил нерешительно:
  - Ваше магичество, вы говорили денег нету у вас. Так я полюбопытствовать хотел. Вы нанимаетесь за деньги, или только ордену какому служите?
  Сай глянул на мужика, и спросил:
  - Работу хочешь предложить?
  Староста кивнул, и быстро затараторил:
  - У нас тут беда приключилась. Коровы молоко перестали давать.
  - Я не ветеринар, - развёл руками Кан. - Животных не лечил никогда.
  - Да Гур упаси нас от болезни, - тряхнул руками староста: - Коровы здоровые все. В том и дело. Высасывает будто кто молоко у них по ночам. А мы поймать не можем. Ну, и наша знахарка говорит: нечисть энто. Нех какой-то. Мол, пока маленький, молоко сосёт, а вырастет, кровь сосать начнёт. Вначале у коров, а опосля и у людей. Так селяне теперь из дома по вечерам и выходить боятся. Даже, кхм, в туалет на ведро ходят, и по утрам выливают.
  - Нех? Молоко? - удивлённо поднял брови подмастерье. - Это с чего знахарка ваша взяла-то?
  - Да не знаю я, - развёл руками староста. - Сказала, что нех. Вот и живём в страхе вторую неделю.
  - Нех, он же суккуб - питается не кровью! - назидательно сказал Кан, - И не молоком. А если и сосёт, то не вымя у коровы, а совсем другой орган. И не у животных, а у людей.
  - А что он сосёт? - недоумённо переспросил староста, и подмастерье честно ответил, отчего мужик покраснел, а его супруга, стоящая рядом, истерично засмеялась.
  - А кто тогда молоко сосёт? - уточнил староста, не понимая, пошутил ли над ним молодой маг, или правду сказал.
  - Знать не знаю, - пожал плечами Кан.
  Глава 2
  - Так не поможете, ваше магичество? - убито спросил староста.
  Кан задумался. Он хоть и лишился разом дармовой силы Крепости, всё же способности свои сохранил, и хотя маны практически не было, магическим зрением владел в совершенстве. А ещё обладал огромным количеством знаний, которые в его голову семь лет вколачивал Верховный маг. Потому решил хотя бы попытаться что-то сделать. Да и возможность заработать не стоило отвергать так сразу.
  - Помочь попробую, уважаемый Кер, - обронил Сай, - Но ничего не обещаю.
  - Спасибо, ваше магичество! - вскочил радостный староста. - Не надо обещать. Главное - помогите! Село наше небогатое, много заплатить не сможем, но пять серебряных монет наберём! А то ж люди ходить боятся. И молоко, опять же, пропадает!
  Кан кашлянул, и спросил:
  - Уважаемый Кер, а обуви какой-нибудь у вас не будет? А то я босиком не привык ходить. Уже все ноги исколол!
  - Будет, конечно, - продолжал суетиться староста, - Лапотки вам не предложим, не по статусу. Да и боты наши грубоваты будут. Но вот один из оборвышей, которые кур своровали, в сапожках был! Видать, тоже своровал где-нито. Примеряйте, будьте любезны. И если подойдут, забирайте вовсе! Нам они ни к чему!
  Староста повернулся к продолжающей хихикать жене, и рявкнул:
  - Ну-ка, сапоги тащи, которые с оборвыша сняли! А ежели тебя веселит, что там нехи сосут, то сегодня и сама попробуешь!
  Жену будто ветром сдуло, и через пару минут Сай уже примерял кожаные полусапожки довольно фасонистого вида, с остроконечными носами и фигурными ботфортами. Что случилось с предыдущим владельцем франтоватой обуви, Кан благоразумно спрашивать не стал. Лишь потопал попеременно ногами, удивляясь, как удобно села по ноге так удачно подвернувшаяся обувь.
  - Подходят сапожки? - немного заискивающе спросил староста, и Сай лишь кивнул. А потом улыбнулся немного, стараясь сгладить свою невольную суровость:
  - Вполне подходят, староста! - и махнул приглашающе: - Пойдём, покажешь коров, которых нех ваш сосёт.
  Кер Лайв закивал, и они бодро потопали к окраине села. Там, за крепким бревенчатым домиком, спрятался немного покосившийся сарай, где мычала беспокойно корова. Кан с опаской посмотрел на рога животного, которое побаивался, честно говоря, больше, чем всех суккубов вместе взятых. А после стал изучать ауру и силовые потоки вокруг места преступления. Староста робко стоял в сторонке, и к нему тихо подошли мужик с бабой - хозяева подворья, да трое сопливых ребятишек.
  - Кер! - окликнул старосту подмастерье, - Иди сюда!
  Когда глава села приблизился к магу, Кан стал объяснять, тыча руками в воздух вокруг коровы:
  - Магическое существо здесь было, однозначно! Эманации до сих пор видны. Но это точно не нех!
  - А кто, ваше магичество? - прошептал староста, втянув голову в плечи. Из всей речи он понял лишь начало и конец, и услышанное мужика пугало не меньше, чем непонятные слова юного волшебника.
  Кан досадливо пожал плечами, и признался нехотя:
  - Сам понять не могу. Ментальный след чёткий. Но красного, преобладающего у Неха, нет и в помине. Однако, магией существо обладает. Ушло оно, - Кан прищурился, повертел головой, и уверенно ткнул пальцем за околицу: - Во-о-о-он в ту сторону. Есть там что?
  - Там хутор разорённый, ваше магичество! - подал голос другой мужик, опередив старосту.
  - Да, хутор был, - кивнул и Кер. - Но его полгода назад разбойники какие-то сожгли. То ли которые от войны бежали, а то ли те, которые на войну шли!
  И староста зло сплюнул в пыль, но, испугавшись своего действия, вновь вжал голову в плечи.
  - Далеко до хутора? - продолжал выпытывать Кан.
  - Да если через поля - то версты три, почитай, будет, а то и все пять, - виновато сказал староста, - А по дороге втрое больше. Хотя там и дорога плохая, заросла совсем.
  Кан принялся размышлять. Говорить селянам, что магической силы у него кот наплакал, подмастерье опасался. Кто знает, как воспримут местные эту информацию. Вдруг, несмотря на всё хорошее отношение к магам, погонят из села пинками, а то и ещё чего похуже? А подмастерье как раз размышлял, как теперь ману ему набирать, чтобы творить хотя б элементарные заклинания. Потому вспоминал всё, что вычитал о волшебниках миров за пределами Крепости. Выхода было два. Первый - копить ману в себе, потихоньку расширяя внутреннее хранилище. Второй - использовать подручные средства, которые тоже могут служить неплохим вместилищем для магической силы. Правда, нефрита, рубинов и хризолитов, являющихся лучшими накопителями, тут не сыскать. Но даже порода некоторых деревьев могла служить пусть и слабеньким, но накопителем. А соваться к магическому существу без защиты - дело глупое и опасное.
  - Осина у вас есть? Или дуб? - спросил он вдруг невпопад старосту.
  - Осина? - вздрогнул Кер Лайв. - Нету осины поблизости. А дубов много. С той стороны села лес у нас, там дубов хватает.
  - Мне свежее дерево не нужно, - скривился Кан, - Надо сухую древесину. Выстоявшую. Живое дерево магию отторгает.
  - У меня осина есть! - встрял в разговор второй мужик. - Оглобля на повозке осиновая! Я давно менять собирался, берите, ваше магичество.
  - Отлично, - обрадовался Кан, но увидев эту самую оглоблю, которую крестьянин ловко вытащил из телеги, даже растерялся: - Я это бревно точно не унесу. Мне посох нужен.
  - Дык она сухая, - тоже растерялся мужик. - Выстоянная. Как вы и просили.
  - А меньше её сделать можно? - немного жалобно спросил подмастерье.
  - Конечно, можно! - обрадовался староста. - А ну, Мерт, тащи топор!
  Уже через двадцать минут, после ловкой работы топором, оглобля превратилась в полутораметровый посох, толщиной в запястье руки. Кан любовно огладил тёплое дерево, и, взяв нож, стал вырезать на посохе руны. Три, как и учили магические книги: руну аккумуляции маны, руну концентрации и руну высвобождения, позволяющую быстро использовать энергию, собравшуюся в слабеньком накопителе.
  Работа шла тяжело. Оказалось, что вырезáть на дереве руны не так уж и просто. Кан, ругаясь почём зря, уже дважды успел порезаться, а даже первой руны не успел сделать. Нож то соскальзывал с крепкого дерева, то вовсе шёл не туда. Мерт, тот самый мужик, корову которого кто-то выдаивал по ночам, долго смотрел на страдания мага, а после спросил с жалостью:
  - Ваше магичество, а значки эти вы сами должны вырезать, или кто-то другой может?
  - Да неважно кто, - зло ответил Кан, и уточнил с надеждой: - А ты сможешь вырезать?
  - Смогу, конечно, - обрадовался Мерт, - Только покажите, какие они должны быть!
  Мужик вынес из дома какие-то короткие кривые инструменты и принялся за дело. Кан рисовал графитом на посохе руну, а крестьянин ловко вырезал её своими приспособлениями. Через полчаса работа была закончена, и счастливый подмастерье взял в руки свой первый магический посох. Ласково погладил дерево и почуял тонкую вибрацию, когда активированная руна стала по крохам впитывать в себя ману, такую слабую в этом мире. Кан прикинул, что посох напитается энергией хотя б на пару-тройку даже слабых заклинаний не раньше, чем через пару часов. Но так как время было обеденное, подмастерье решил не затягивать с походом к хутору. Встречаться в темноте с магическим существом не хотелось ужасно. Кроме того, был шанс, что днём существо, сосущее коров, не так сильно, как ночью. Не зря же оно шалило в тёмное время суток.
  Глава 3
   После плотного обеда, которым угощали мага уже хозяева пострадавшей усадьбы, Кан решительно встал, и спросил:
  - Ну, кто проводит меня до сожжённого хутора?
  Мерт и староста испуганно переглянулись:
  - Ваше магичество, - пролепетал староста, - Может, мы вам направление укажем? Вы волшебник, вам ничего не страшно. А у нас и защиты никакой нету, кроме охранных амулетов.
  Кан с удивлением посмотрел на крестьян, и сообразил, что они просто боятся идти. Поразмыслил чуть, и кивнул:
  - Хорошо, сам по следам пойду. Может, они и не на хутор ведут.
  Староста облегчённо выдохнул и затараторил:
  - Вам если ещё что надобно, вы говорите, ваше магичество!
  Подмастерье минуту поразмыслил, и сказал:
  - Вы мне нож какой-нибудь дайте на всякий случай. А то вдруг животные. Или существо это в телесном обличие окажется. Тогда одной магией не справиться.
  - Почему нож? - засуетился Кер. - Клинок у нас есть! В ножнах кожаных! Клинок хотите?
  - Какой клинок? - удивился Кан.
  - Самый настоящий, - горячо стал уверять его староста. - У нас солдат жил. Муж той самой вдовы Рут. Амелиус его звали. И он с войны самый настоящий клинок принёс. А как умер, вдова его клинок мне отдала. Ей он без надобности.
  - Ну, давайте клинок, - пожал плечами молодой маг. Фехтовать он особо не умел, так как в Крепости учить его было некому, но рассудил, что клинок - тот же самый нож, только длиннее, а потому и пырнуть им будет удобнее, чем ножом.
  Староста отправил за клинком деревенского пацана, и тот уже через пять минут принёс меч в стареньких и сильно потёртых ножнах. Клинок длиной оказался в руку Кана, тонкий, и даже изящный. Когда маг достал оружие из ножен, оно блеснуло тусклым, давно не чищеным металлом. Кан аккуратно засунул меч обратно, и стал думать, куда пристроить ножны. Ремня у мага не было, и юноша попросту сунул меч под мышку, в другую руку взял посох, и побрёл через поле по виднеющимся следам магического существа. Крестьяне, стоя на окраине села, провожали мага испуганными взглядами, бормоча под нос то ли молитвы, то ли охранные заклятия.
  Кан шёл по следам существа больше часа и порядочно устал. Хорошо хоть зерновые, доходящие до пояса, сменились низкорослой травой, не сильно мешающей ходьбе. Правда, постоянные овражки и лощинки, заставляющие то спускаться вниз, то вновь карабкаться наверх, вымотали непривычного к физическим нагрузкам юношу. Когда Кан вконец обессилел и собирался уже просто рухнуть в траву, то наконец узрел сгоревший хутор и... услышал странные всхлипы-причитания. Юноша, перехватив поудобнее уже напитавшийся силой посох, и осторожно стал подкрадываться к пепелищу, стараясь понять, кто же всхлипывает на руинах. И увидел странное существо, ростом по колено взрослому, напоминающее человека, только гротескно уменьшенное, и будто деформированное. Существо, одетое в невообразимые лохмотья, стояло перед пепелищем спиной к магу, и всхлипывало-причитало неразборчиво, переминаясь на коротеньких ножках. Зато длинные ручки неизвестного свисали практически до земли. Маг подошёл ближе, и спросил у плачущего разумного:
  - Ты кто?
  Существо развернулось, и Кан увидел сморщенное личико с кривыми губами, нос картошкой и огромные глазюки, плеснувшие испугом. Вместо ответа неизвестное создание вскрикнуло, и рвануло наутёк, но запуталось в лохмотьях и рухнуло прямо в обгоревшие брёвна.
  - Я не причиню тебе вреда, - стараясь говорить спокойно, сказал Кан неизвестному: - Ты меня понимаешь?
  - Вреда? - взвизгнуло существо. - Я тебе сейчас сам такой вред причиню! По кусочкам разорву и раскидаю по всей округе! Тать бессовестный!
  - Ты вначале ходить научись, - захохотал маг, видя, как существо, вскочив, опять запуталось в лохмотьях и снова грохнулось на землю...
  ...Существо сидело напротив Кана и уплетало варёную картошку, которой маг поделился с непонятной особью. В том, что именно этот товарищ высасывал коров, не было никаких сомнений - подмастерье очень хорошо запомнил ауру магического существа, и сейчас с любопытством разглядывал эту незнакомую сущность.
  - Тебя как зовут? - спросил маг у голодного недоразумения.
  - Афан я! - чавкая, ответил длиннорукий.
  - А коров зачем в деревне высасываешь?
  - А ты докажи! - насупился гражданин, даже перестав на мгновение жевать. Впрочем, эта пауза длилась недолго, и длиннорукий вновь принялся громко чавкать.
  Кан поморщился:
  - Мне и доказывать ничего не надо, приведу в село, да отдам крестьянам. У них доказательства требовать будешь.
  - А тебе что, молока жалко? - спросил длиннорукий, и вдруг исказил лицо в непонятной гримасе: - Жадина ты!
  - Чужое брать нельзя, - веско проговорил подмастерье, и, вспомнив, что сапоги и клинок тоже вроде не его, добавил через минуту: - Без разрешения!
  Длиннорукий, расправившись с картошкой, спросил с вызовом:
  - А жечь чужие дома без разрешения можно, а? А убивать?
  - Так это твой дом был? - начиная догадываться, спросил подмастерье.
  - Дом не мой, да я его НАДЗИРАЛ! - назидательно сказал Афан.
  - Так ты домовой? - выдохнул Сай.
  - Какой я теперь домовой, как дома нету? - насупился длиннорукий. И потребовал: - Дай ещё картошку!
  Кан развязал узелок, который ему всунули перед уходом крестьяне, и отдал последний кусок хлеба:
  - На, ешь! - и спросил внезапно: - А что здесь случилось?
  Афан вновь быстро заработал челюстями и проговорил:
  - Слепой, что ли? Не видишь, что случилось? Сгорело всё!
  - Не слепой, - пожал плечами маг, - Но я вообще-то спрашивал, как сгорело и почему.
  - А почему я должен тебе что-то рассказывать? - чавкал длиннорукий.
  - Хотя бы потому, что ты мой ужин ешь.
  - Вот ведь жадина! - опять обвинил мага домовой, но менее интенсивно от этого жевать не перестал.
  - Слушай, Афан, - разозлился подмастерье, - Я ведь и правда могу тебя в село отвести, и пусть крестьяне с тобой по-своему поговорят.
  Домовой нахмурился, и проговорил:
  - Разбойники сожгли дом. И хозяев убили, - лицо у длиннорукого искривилось, став похожим на скукоженную картошку, и он запричитал: - И остался я один-одинёшенек!
  - Так в селе бы начал жить, - удивился маг.
  - В Медунках-то? - спросил домовой.
  - В Медунках, - кивнул Кан.
  - А там свои надзирающие есть, - нехотя выдавил Афан, собирая с ладони крошки, и смахивая их в рот. - А у меня с ними... разногласия небольшие.
  - А молоко зачем воровать? Селян напугал!
  - Что мне, с голоду подыхать? - насупился домовой. И добавил язвительно: - Ты посиди с неделю голодный, так не только вымя сосать начнёшь!
  - А ты не только вымя сосал? - с интересом спросил Кан, но в ответ получил такой обжигающе-ненавидящий взгляд, что не выдержал, и расхохотался. Уж слишком комично выглядел гневающийся домовой.
  Глава 4
  - Ты куда-то шёл? - спросил мага домовой. - Так иди, давай. Если жрать больше ничего нету!
  - За тобой я шёл, - отсмеявшись, сказал подмастерье. - Крестьяне наняли, чтоб найти того, кто коров у них высасывает.
  - А ты докажи, - опять потребовал длиннорукий, но в этот раз более неуверенно.
  - Мне доказательства не нужны, - ухмыльнулся Кан, - Ты там так наследил, что я тебя по ментальному следу нашёл.
  - Маг, значит, - подытожил Афан, и спросил: - Что, сдашь теперь сироту крестьянам? Пусть убьют, растерзают невинного меня?
  - Невинный, это когда не виноват. А ты виновен, - резонно заметил подмастерье.
  - В чём? - в запале воскликнул домовой: - В том, что дом мой сожгли, а меня умирать с голоду оставили?
  Кан не нашёлся, что на это ответить, и потому пару минут молчал, обдумывая ситуацию. Молчал и Афан.
  - Вот что, - решил подмастерье, - Крестьянам я тебя не отдам, но ты должен пообещать, что перестанешь высасывать их коров.
  - А жить мне как? - спросил Сая длиннорукий. - Кушать мне что?
  - А я откуда знаю? Ищи другой дом. Мирись с домовыми в Медунках. Охотой промышляй.
  Домовой тяжело вздохнул, и произнёс:
  - Если найдёшь мне дом, клянусь, не буду высасывать коров.
  - Да где я тебе дом найду? - удивился подмастерье, - Я первый день в этом мире.
  - Тогда убивай. Без молока не выжить мне тут! - патетически воскликнул Афан, и заломил, будто в отчаянии, свои длинные руки.
  Кан смотрел на домового и не мог понять - всерьёз длиннорукий призывает убить себя, или просто-напросто придуривается. Потому махнул рукой и произнёс:
  - Гур с тобой! Всё-равно, мне нужно город какой-нибудь искать. Пойдём вместе. Найдём, думаю, дом тебе подходящий.
  Длиннорукий вскочил, и забормотал:
  - Только не думай, что одолжение делаешь. Это я тебе, можно сказать, одолжение делаю. Убить ты меня не сможешь, а я, если захочу, любого на куски порву!
  Кан рассеяно слушал домового, шагая обратно к селу. А тот тараторил без умолку. Уже перед околицей, в наступающих сумерках, подмастерье остановился, и сказал:
  - Ты вот что, в селе помалкивай. А то, не ровен час, прибьют тебя крестьяне.
  - А не с кем мне там разговаривать, - насупился домовой, - Вы, людишки, слишком уж глупы, чтобы с вами беседовать.
  Кан тяжело вздохнул, и пошёл в село. Увидев его, селяне оживились, и староста прибежал буквально через пару минут, радостно улыбаясь:
  - Нашли Неха, ваше магичество? - на стоявшего рядом Афана ни староста, ни другие жители села даже внимания не обращали. При этом пару раз чуть не наступили на домового, но тот ловко, еле уловимыми движениями, уходил с их пути. И у подмастерья аж уши покраснели, когда он понял, почему длиннорукий ему про глупость людскую говорил. Если домовые хотели, то люди их не видели вовсе, и обнаружить тогда надзирающего можно было лишь магическим зрением.
  - Ваше магичество? - потряс за руку мага староста, и Кан очнулся, и ответил старосте.
  - Неха? Да, пожалуй, что нашёл.
  - Убили? - испуганно спросил Кер Лайв.
  - Прогнал, - неохотно ответил подмастерье, глядя, какие рожи ему корчит Афан, и как изображает гомерический смех, придерживая длинными ладонями себя за пузико и трясясь, будто от всхлипываний. - Больше сосать у коров не будет.
  - А если вернётся? - спросил подоспевший Мерт.
  - Не волнуйтесь, не вернётся! - Кану ужасно не хотелось отдавать крестьянам клинок и сапоги. Да и кушать хотелось, потому он принялся самозабвенно врать: - В схватке со мной Нех был сильно ранен...
  И тут домовой, отойдя немного от толпы крестьян, устроил целое представление, что-то среднее между пантомимой и обычным кривлянием.
  На словах "Нех был сильно ранен" подлец вначале изобразил Кана, размахивающего клинком. Причём из-за длины рук Афан стал похож не на мага, а скорее на орангутанга, стряхивающего с себя блох. А потом домовой начал изображать раненого Неха, упав на землю, схватившись почему-то за причинное место, и вывалив язык наружу.
  Селяне, не видевшие в упор длиннорукого пересмешника, не понимали, почему Кан то краснеет, то бледнеет. А подмастерье, всеми силами душивший в себе смех, продолжал:
  - И на умирающее магическое существо я наложил заклятие.
  Домовой вскочил и стал трясти тазом взад-вперёд, выполняя при этом руками что-то, отдалённо напоминающее магические пасы.
  Кан с трудом отвёл глаза от беснующегося негодяя, и закончил:
  - И взял с него клятву, что сюда он больше никогда не придёт!
  - Так он выживет? - со свистом спросил староста: - А то вдруг он решит отомстить нам?
  - Сомневаюсь, что выживет, - покачал головой Кан, наблюдая за домовым. Тот вновь ухватился за причинное место и стал совершать движения, будто запихивал внутрь вывалившиеся кишки, или ещё что похуже.
  - А если вдруг? - боязливо спросил Мерт.
  - А если вдруг такое и случится, - твёрдо сказал Кан, - То магическая клятва не позволит ему подойти к Медункам ближе, чем на пятьдесят вёрст! Это я вам обещаю!
  - Спасибо, ваше магичество, - успокоившись, проговорил староста. - А как вас величать-то? Мы и не спросили совсем. За кого Гуру молитвы возносить?
  - Зовут меня Сай Кан.
  - Спасибо за всё, господин Кан. Извольте отужинать вместе с нами!
  На ужин, устроенный прямо под открытым небом, во дворе старосты, собралась чуть ли не вся деревня. Кер Лайв расхваливал великого и могучего мага Кана, спасшего село от злобного Неха. Афан, пристроившийся тут же, жрал всё подряд, таща со стола то сладкое желе, то мясо, то каши. Уже через полчаса живот его раздулся так, что подмастерье боялся, что ещё чуть, и длиннорукого порвёт. Хотя, это бы освободило мага от необходимости искать кривляке новый дом. А домовой залез в собачью конуру, лёг головой на лохматого пса, внимательно обнюхавшего гостя, и сразу заснул. Сам Кан уснул лишь под утро, после жарких споров со старостой, который оказался прижимистей торговцев-алдеев, часто посещавших Крепость. Кер Лайв согласился уступить Кану клинок за три серебряные монеты. Ещё за две пытался продать сапоги, но тут уже маг упёрся, понимая, что его бессовестно обманывают и собираются вовсе оставить без заработка. Тем более, так или иначе, маг проблему честно решил, освободив село от молочного сосуна. И потому хотя бы два серебряных вполне заслужил. Устав спорить с упёршимся старостой, Кан молча разулся и поставил сапоги рядом со столом, под взглядом вмиг притихших селян.
  - Что это вы делаете, господин маг? - немного испуганно спросил староста.
  - Возвращаю сапоги, - ответил Кан. - Я думал, что это дар, потому принял их. А покупать за единственные серебряные монеты себе обувь, в моём положении очень уж расточительно. Клинок и так слишком дорого мне обошёлся.
  Староста покраснел, обвёл взглядом насупившихся селян и махнул рукой:
  - Сапоги берите в дар, ваше магичество! И вот вам две серебряные монеты!
  Селяне опять грянули смехом и разговорами, за которыми благодарность мага уже и не услышал никто.
  Глава 5
  Утро выдалось зябким, но солнечным. Кан тепло попрощался со старостой, подвязал к поясу вместо ремня верёвку, на которую и прикрепил ножны с клинком. В правую руку взял посох, полностью наполнившийся наконец-таки силой, за плечо перекинул холщовую суму с продуктами, которую подарила магу семья Мерта, и бодро вышел за околицу, держа путь к торговому городу Хакстеру. Селяне говорили, что до него вёрст двадцать или тридцать. Впрочем, вёрсты эти тут особо никто не мерил. Главное, что дорога до города должна была занять три или четыре дня. Потому-то подмастерье и решил не затягивать с походом.
  - А зачем тебе в город? - спросил семенящий рядом домовой.
  Кан неопределённо пожал плечами:
  - Ну, не в Медунках же до конца жизни сидеть.
  И то правда! - оживился длиннорукий. - Люди там такие жадины! Молока надзирающему пожалеть, каково, а?
  И Афан патетически заломил руки, тут же наступил на подол рванины и плюхнулся в дорожную пыль носом.
  Как молча шагал по дороге, пристукивая посохом, а домовой распалялся всё больше. Правда, потом резко успокоился. То ли устал. То ли кушать захотел. И начал ныть уже только про еду. В итоге, первый раз кушать Кан с Афаном сели уже через два часа после выхода из села. Потом ещё час дороги - и снова перекус. Подмастерье понял, что если идти на поводу у проглота, то к вечеру они вовсе останутся без запасов. А эта дорога, пояснили селяне, практически пустынна. Лишь два села было между ними и Хакстером. Потому, когда домовой очередной раз заныл про перекус, юноша лишь помотал головой:
  - Обойдёшься. Нам три дня идти, а мы уже половину запаса уничтожили.
  - И что? Будет день - будет пища, - заносчиво заявил домовой.
  - Не будет, если ты сожрёшь всё, - добродушно сказал Кан и пристально уставился куда-то в степь.
  Подмастерье с непривычки уставал быстро. Благо, сапоги действительно оказались хороши и ноги не натирали. Отдыхать Кан плюхался прямо на обочине. Благо, за всё время, пока они шли, им никто не встретился - ни пеший, ни конный. И до первого села под названием Дубки в первый день путешественники так и не дошли. Зато маг усмотрел далеко в степи развалины какого-то строения. Там и решил заночевать.
  Строение оказалось полуразрушенной часовенкой без крыши и дверей. Три стены поднимались вверх на пару человеческих ростов, а вот четвёртой стены не было вовсе. Лишь груда кирпичей, заросшая полевой травой. Внутри трава тоже росла в пояс. Кан достал клинок и стал срубать чертополох, представляя, что он рыцарь, мчащийся на врага, а вместо чертополоха - враг, напавший на Крепость. Пришёл в себя маг, только когда Афан спросил его:
  - А сколько тебе лет-то, маг?
  Сай мучительно покраснел, буркнул:
  - Не твоё дело, - закинул клинок в ножны, и побрёл собирать сухостой для костра.
  На удивление, домовой рьяно помогал и притащил веток и сухих стеблей раз в десять побольше, чем подмастерье. А потом, натужно ухая, приволок кусок бревна, авторитетно пояснив:
  - Стропила!
  Кан кивнул, якобы понял, хотя знать не знал что за слово - то ли глагол, то ли кусок этот так называется. Стал складывать костерок. Ни спичек, ни огнива у него не было, но пламя, с помощью накопленной в посохе силы, подмастерье зажёг моментально - простейшее заклинание всё таки. И костерок весело разгорелся. Кан вспомнил совсем давнее детство, несколько кусочков сала и мяса нанизал на прутики, и немного подержал над костром. Один прутик отдал домовому, со второго принялся есть сам. И тут из темноты к костру вышло нечто.
  Увидев вышедшее существо, Афан дико взвизгнул, и так испугался, что даже еду выронил, что являлось совсем уж чем-то неслыханным для домового. Да и Кан опешил, честно говоря. Вышедшее явно было человекоподобным, только очень-очень худым. Будто мумия ожила, и пошла бродить по степи. Схвативший посох подмастерье увидел полуистлевшую одежду на тощем мужике с впалыми глазницами и бледной кожей. Правда, сами глаза блестели ярко, и даже была в них какая-то лукавая искра.
  - Не пугайтесь, господа, - скрипуче проговорил незнакомец, - Истосковался я в степи, вот и решил к людям выйти.
  Кан и длиннорукий потрясённо молчали, а незнакомец, внимательнее рассмотрев домового, коротко поклонился:
  - К людям и надзирающим!
  Афан выпятил грудь колесом, схватил с земли длинными ручищами упавший кусок мяса, для чего даже нагибаться не пришлось, и произнёс напыщенно:
  - Нас, надзирающих, все знают и чтут!
  Мужчина лукаво улыбнулся и спросил у Кана:
  - Можно у костра погреться?
  - Конечно, - опомнился подмастерье. Он раз за разом осматривал вышедшего магическим зрением, и ничего понять не мог. Вроде и человеческая суть, но силовые линии, ментальные сечения и аура отличалась разительно. И от людей, и от магов. И вообще, честно говоря, юноша о таком не слышал и не читал.
  Когда все расселись вокруг костра, Кан, покашляв немного, спросил смущённо:
  - А вы кто?
  Незнакомец опять улыбнулся хитро и ответил:
  - Да я даже сам не знаю.
  - Как так? - с набитым ртом спросил домовой. - Головой ударился и память отшибло?
  - Память работает превосходно, - успокоил Афана мужчина. - Просто с идентификацией сложновато.
  - С чем сложновато? - насторожился домовой. - Сразу скажу, еды у нас самих мало!
  - С идентификацией, - отмахнулся от длиннорукого Кан, которого вышедший персонаж интересовал всё больше, и потому спросил у него: - А почему сложновато? Честно говоря, не могу вашу ауру прочесть.
  - И не сможете, юный маг, - продолжал улыбаться вышедший. - Родился я человеком. Потом стал магом. А потом перестал им быть, отдав все свои силы взамен на бессмертие.
  - На что? - выпучил глаза Афан.
  - На бессмертие, - мужчина непринуждённо развёл руками, показывая, что и сам удивлён такому выбору.
  - И... давно? - спросил внезапно охрипший Кан.
  - Смотря по каким меркам судить, - мужчина поёрзал, удобнее устраивая своё тощее до безобразия тело возле костра.
  - Сколько лет назад? - буркнул домовой.
  - Около двух тысяч, - прислонившись спиной к стене, сообщил пришедший. И вдруг спохватился: - Простите, совсем забыл представиться! Меня зовут Аш-Шей, хотя чаще меня все называли Мар.
  Шипящая в имени мага растянулась в какой-то змеиный зов, и Кан даже вздрогнул, а домовой вытаращил глаза:
  - Тот самый Мар?
  - Какой тот самый? - заинтересовался подмастерье.
  - А раньше про него детям сказки рассказывали. Давно уже, не упомню сколько лет назад! - охотно сообщил Афан. - Только в сказках убил злыдня Мара добрый богатырь, расчленил, а куски тела раскидал по морям-акиянам!
  - Давайте по порядку! - взмолился Кан. - Первое - почему злыдень?
  - Всё просто, - грустно ухмыльнулся Аш-Шей. - Когда ты маг, не все поступки понятны простому смертному. И вообще... Делаешь вроде доброе дело, а его скоморохи всякие переиначат так, что ты вовсе злодей какой-то. А когда лишился магических способностей, жизнь... стала совсем другой. Я пытался исследовательской работой заниматься. А люди стали говорить, что делаю я что зря!
  - Не что зря, а людей расчленял! - наябедничал Афан. И добавил после секундной паузы: - Если сказки не врут.
  - Не врут, - пожал плечами мумифицированный.
  Кан подтащил посох поближе к себе, а второй рукой на всякий случай стал нащупывать клинок...
  Глава 6
  До утра проговорил Кан со странным героем местных сказок по имени Аш-Шей, и оказался бывший маг вовсе не таким уж злодеем. Он искренне рассказывал подмастерью всю свою жизнь, видать, и вправду истосковался в степи по человеческому общению. Оказалось, что людей расчленял маг не всех, а лишь больных и умирающих, стараясь понять, как вернуть себе смертность. И травился Аш-Шей. И вешался, и на клинок кидался.
  - Представляете, господин Кан, - усмехался Аш-Шей, - Забреду в лес подальше, повешусь, и вишу там днями. Пока не надоест. Воздуха, как оказалось, мне не надо. Пищи тоже. Нет, если буду кушать, и вид становится, как у обычного человека. И надобности такие же. Но и без еды не страдаю.
  - Афан, - обратился подмастерье к домовому, - А может, тебе тоже еда не нужна?
  Домовой лишь сердито фыркнул, и показал оттопыренный средний палец на длиннопалой ладони.
  - А сказки врут, получается? - спросил Кан у бывшего мага.
  - Почему врут? - охотно отозвался бессмертный. - Действительно один, кхм, богатырь пытался меня убить. Отрубил и руки, и ноги, и голову, да развёз по разным сторонам. Лет пятьдесят всё это гнило, кроме головы. И кости ещё лет сто гнили. А потом молекулы, знаете, что это такое?..
  Дождавшись подтверждающего кивка Кана, Аш-Шей продолжил:
  - Молекулы прилетали к голове и лепились одна к другой. И эдак лет через полтораста я вновь собрался в единое целое. Естественно, тот богатырь умер давным-давно. Ну, и все решили, что я умер. А мне опыт с расчленением показал, что попытки умереть тщетны. Да и боль... она остаётся. А на протяжении полутораста лет боль чувствовать - извините, больше не хочу. Вот и веду жизнь уединённую. Вдали ото всех.
  Подмастерье, замерший от невероятного горя этого странного персонажа, даже дышал через раз. И привёл его в себя лишь вопрос Аш-Шея:
  - А вы, юный маг, куда движетесь, если не секрет?
  При свете утреннего солнца бессмертный уже не казался страшилищем. Наоборот вызывал жалость невероятной худобой. И Кан протянул бывшему магу краюху хлеба, да котелок с чаем. Домовой давно спал, покряхтывая во сне. Лицо бывшего мага дрогнуло на мгновение, но он принял и хлеб и чай, и стал неторопливо жевать, прихлёбывая из котелка. А Кан, неожиданно для себя, вдруг стал всё рассказывать Мару, вышедшему из темноты. И как оказался в Крепости семь лет назад, совсем ещё пацаном. И как проходил обучение под руководством верховного мага Майхе Льсона. И как напали вдруг на Крепость. И как оказался Сай в мире Лаэт, босиком и без маны.
  Аш-Шей слушал молча. Внимательно. Он давно сжевал краюху и выпил чай, но всё держал в руке котелок, будто даже одним неловким движением боялся прервать откровения подмастерья. А когда Кан закончил рассказывать, осторожно поставил котелок на землю и проговорил:
  - Да, дела...
  Тут охрипший Кан увидел, что и домовой давно не спит, а сидит, и молча смотрит на юношу.
  - И сколько тебе лет? - спросил бессмертный.
  Кан пожал плечами:
  - Пятнадцать или шестнадцать. Льсон говорил, что когда нашёл меня возле Крепости, мне лет восемь или девять было.
  - И жизнь свою до крепости ты плохо помнишь?
  - Отрывками, - уже сожалея о собственной откровенности, отрывисто бросил Сай.
  - Ну что, парень, я могу тебе сказать, - произнёс Аш-Шей: - Слышал я про Крепость твою, которая на Перепутье миров находится. Но сам никогда мощью такой не обладал, чтобы туда добраться. Да и не надо мне было, честно говоря. Ну, а за тобой ведь и охоту могут начать те, кто твоего учителя убил. А ты...
  Бессмертный замялся немного, но продолжил:
  - Знаний у тебя много, а вот магической силы - кот наплакал. Я хоть и не маг, но зрение магическое осталось. В посохе у тебя маны - комара спугнуть. Потому надо тебе способности развивать и внутреннее хранилище расширять.
  - Я не знаю, как, - признался подмастерье, - В книгах было написано, что маги вне Крепости пользуются специальными упражнениями. Но упражнения эти описаны не были.
  - А кто ж их опишет, если каждый орден бережёт эти знания, как собственные... кхм, уши.
  - Ну, так расскажи мальцу, - пробурчал Афан. - Ты ж говорил, что память не потерял вместе со способностями. Вдруг и польза от тебя какая будет. А то пока вред один. Вон, полбуханки хлеба умял.
  Аш-Шей трескуче рассмеялся и проговорил весело:
  - А что? Это может быть интересно. Тем более, я когда-то был самым могущественным магом этого мира. И знаю множество способов для расширения внутреннего хранилища. Потому использовать будем самые эффективные...
  
  ***
  Торговый городок Хакстер, расположенный на задворках королевства Вирид, по местным меркам был невероятно многочисленный - в нём проживало почти десять тысяч жителей. Был свой бургомистр - досточтимый Жак Адип. Был настоящий, каменный храм Гура. Целых четыре мага из двух разных орденов. И три постоялых двора! Два из них - побогаче - принадлежали местному главе дворянского собрания, а по совместительству начальнику уездной дружины Рональду Прулу. Третья гостиница являлась собственностью местного торгаша и выжиги Аста Питерса. Был этот постоялый двор поскромнее. Двухэтажный дом, сколоченный из досок, да накрытый по местному обычаю соломой. Большой неопрятный двор с коновязью и двумя сараями. И вышибала Брендей, огромный, звероподобный мужик, давно ставший достопримечательностью постоялого двора "У Питерса". Именно благодаря Брендею в гостинице практически всегда было спокойно, хотя публика сюда забредала разная. Сразу за Хакстером располагались Глубинные земли, где бродила всякая нечисть, а отважный, безбашенный люд отправлялся туда искать золотишко. Ну, и лихих людишек тянулось сюда немеряно. В отрогах Каптских гор действительно находили золотоискатели добычу. А золотоискателей в свою очередь искали романтики большой дороги.
  Хакстер, как последний более-менее крупный населённый пункт перед Глубинными землями, всегда был оживлён. Из княжества Виридского и других королевств и княжеств кто только не забредал. Из Глубинных земель возвращалось намного меньше народу, но они были. Изредка - с богатой добычей. А Аст Питерс на своём постоялом дворе привечал всех без разбора, продавал одним лотки да кирки, а другим - кистени да стрелы. И любил поговаривать, что деньги не пахнут. Плюс, Питерс был неплохим физиогномистом, что позволяло ему быстро определить, кто пожаловал в его гостиницу.
  Глава 7
  Однако, природное чутьё хозяина постоялого двора дало сбой, когда в первый день последней весенней недели к нему заявились три странных персонажа. Первый - худой, длинный мужик неопределённого возраста, вечно улыбающийся, с горящими будто уголья глазами. Второй - мелкий вёрткий обжора, похожий на кенов-коротышей, только ещё вдвое меньше и с длинными руками, практически достающими до земли. Обжора росточком был по колено взрослому человеку, но гонору - на троих двухметровых хватит! Третий казался самым нормальным - темноволосый паренёк лет шестнадцати-семнадцати от роду. На поясе его в старых, потёртых ножнах висел неплохой клинок. А в руке постоянно был посох.
  - Нам одну комнату, пожалуйста, - ломким, немного хриплым голосом сказал юноша.
  - Комната стóит серебряный в неделю. Если хотите столоваться у меня - ещё серебряный, - сухо ответил хозяин постоялого двора.
  Парень кивнул, залез в карман странной куртки, вытащил и бросил на прилавок как раз две серебряных монеты.
  Если б не молодость третьего гостя, из-за посоха Питерс сразу бы записал незнакомца в маги, но Аст прекрасно знал, что из магической академии не выпускают раньше двадцати пяти-тридцати лет, а паренёк явно был много моложе. Вот и мучился Питерс, что за персонажи пожаловали на его постоялый двор, и какова их цель. Даже попросил Брендея узнать, откуда прибыла колоритная троица. Тот поспрошал у знакомых стражников, и бодигарды ответили, что паренёк в компании худощавого и коротышки пришёл со стороны княжества. Питерс пожал плечами и выкинул непонятных постояльцев из головы. Своих забот хватало. Однако, паренёк сам напомнил о себе этим же вечером. Причём, напомнил довольно необычно, так, что смог ввести хозяина в ступор. Подошёл простенько, и скромно спросил:
  - Господин Питерс, вы не знаете, нужны ли кому в городе услуги мага?
  За спиной юноши маячил тот самый тощий незнакомец с горящими глазами, и, по своему обыкновению, чему-то улыбался.
  Питерс захлопал глазами, и даже не нашёлся вначале, что ответить. Но быстро пришёл в себя, откашлялся и спросил:
  - А что вы умеете?
  Спрашивать о лицензии юношу смысла не было. Если возраст не вышел для диплома, то про разрешение и говорить не стоило. Хотя здесь, на рубеже Глубинных земель, к лицензиям, дипломам и прочим бумажкам, имеющим большую ценность в княжестве или каких-нибудь королевствах, никто серьёзно не относился. Суровая жизнь отсеивала все эти условности как нечто ненужное. И ценилось здесь умение, а не бумажки с печатями.
  Юноша на вопрос Питерса ненадолго задумался, и стал перечислять:
  - Могу не так уж и много, но зато по разным профилям. Охранные заклинания могу ставить. Магические светильники делать. Если нечисть шалит, могу отогнать с помощью рун. Тараканов всяких изводить умею, - вспомнил вдруг Кан. Это заклинание он выучил одним из первых и постоянно гонял тараканов по Крепости по требованию Верховного мага.
  - А крыс? - встрепенулся трактирщик. - Крыс можете извести?
  Юноша уверенно кивнул:
  - И крыс могу извести. Не раз из библиотеки... - начал говорить он и запнулся.
  Хозяин постоялого двора не стал уточнять про библиотеку и остальное, лишь шире улыбнулся:
  - Как вас величать изволите, господин маг?
  - Кан. Сай Кан.
  - Хорошо, господин Кан, я сам и сделаю первый заказ. Не поверите - крысы одолели!
  - Почему не поверим? - раздался из-под прилавка противный голос коротышки с длинными руками. - В такой грязи им самое место!
  Тощий мужик дребезжаще рассмеялся, Питерс покраснел, но перечить не стал. Лишь досадливо поморщился и произнёс:
  - Я готов за ваши услуги заплатить серебряную монету!
  - Пять! - тут же сказал тощий. И Аст даже вздрогнул от трубного голоса, так сильно контрастирующего с телосложением.
  Трактирщик облизал пересохшие враз губы, и согласился. А потом стал с интересом наблюдать за работой юноши. А посмотреть было на что. Паренёк с интересом обошёл вначале здание, потом двор и сараи. О чём-то пошептался с тощим и стал рисовать руны. Одну на сарае, вторую на доме. Ходил, чертил какие-то линии. Высчитывал векторы, беззвучно шевеля губами, а потом встал в центре двора и повернулся к тощему:
  - Хватит силы в посохе?
  Тот пожал плечами, и проговорил всё с той же непонятной улыбкой:
  - Должно хватить. Такого энергоёмкого заклинания я ещё не видел. Твой учитель и вправду был велик.
  Юноша кивнул, воткнул свой посох в землю, и сказал три коротких слова. А потом началось нечто неописуемое. Вначале завизжала кухарка на кухне, и Питерс хотел было броситься туда, но тут сам увидел причину её воплей. Из дома толпой выскочили десятки огромных крыс. Тех, которые жрали яд, как конфеты, которые обходили крысоловки, и теперь внезапно сошли с ума от заклинания. Все эти грызуны рванули в разные стороны от постоялого двора, пища на ходу, как ополоумевшие. Буквально через пару минут на всей территории гостиницы не осталось ни одной крысы. Лишь посетители, выскочившие из трактира, ошалело смотрели по сторонам, удивляясь такому крысиному исходу. Юноша довольно улыбнулся и подошёл к хозяину постоялого двора:
  - Работа сделана, господин Питерс.
  - Д-да, господин Кан, я вижу, - немного испуганно проговорил трактирщик. И потянул из-за пояса кошелёк. Признаться, такой быстрой работы он даже не смел ожидать. В прошлом году маг из ордена Акран, живущий в Хакстере, изгонял крыс. Он целый день ворожил, колдовал. Раскидывал какие-то травы и коренья. И крысы уходили долго, неохотно, и через пару месяцев вновь вернулись на насиженное место.
  - А сколько, - немного хрипло спросил Питерс у мага, - Крыс не будет?
  - На год точно даю гарантию, - немного виновато сказал юноша, - На большее время, увы, не знаю заклинания. Но мы сроков ведь не оговаривали?
  - Это вполне меня устраивает! - воскликнул Питерс, который в прошлом году за два месяца спокойствия вывалил целых двадцать пять серебряных монет.
  Молодой маг забрал пять серебрушек и в сопровождении своих спутников ушёл к себе в комнату. Посетители постоялого двора уважительно расступались перед Каном. Некоторые даже кланялись. Магов в княжестве Вирид люди уважали...
  А с утра, когда Питерс пришёл к юному волшебнику, дверь открыл вечно ухмыляющийся худощавый. Сам же маг сидел на кровати в странной позе, поджав под себя ноги, и скрестив руки на груди - будто молился. Худощавый приоткрыл дверь пошире и взмахнул рукой, мол, милости просим. Аст помялся немного, но в комнату зашёл.
  - Вас как величать? - обратился он к похожему на мумию улыбаке.
  - Аш-Шей, - коротко кивнул долговязый. Потом подумал, и добавил: - Странник.
  - А я Афан, - выкатился на середину комнаты странный коротыш с длинными руками и ткнул себя указательным пальцем в середину груди: - Надзирающий я.
  И, не дав опомниться ошеломлённому хозяину постоялого двора, вдруг спросил, искривив личико гримасой:
  - Или если я домовой, то имя моё и спрашивать не нужно?
  - Нужно, - будто защищаясь, выставил перед собой руки Питерс: - Очень рад знакомству.
  - И мы рады, - всё так же ухмыляясь, проговорил Аш-Шей. - Вы так пришли, или привело что-то?
  - А то мы очень, невероятно заняты! - запищал домовой, гоняясь за мухой, летающей по комнате.
  - Я по делу, господа, - быстро проговорил Аст, и перешёл на шёпот: - Заказик появился интересный очень. И человек готов невероятно хорошо заплатить!
  Глава 8
  Сай Кан, сидя на кровати, уплетал завтрак, оставленный ему друзьями-соратниками. Аш-Шей в это время вещал:
  - Хозяин говорит, что нас хочет нанять местный дворянин-землевладелец. У него каждое полнолуние кто-то задирает и пожирает коров. Не много - две-три, но практически каждый месяц. Убытки большие. А через три дня как раз полнолуние.
  - А сами чего не изловят? - удивился подмастерье. - Мы ж не охотники.
  Афан подкатил глаза куда-то под черепную коробку, показывая степень возмущения мысленными способностями юного мага. И даже бессмертный поменял улыбку со снисходительной на укоризненную.
  - Тебе же говорят - в полнолуние! - страдальчески произнёс домовой. - Кто ж в полнолуние на охоту пойдёт? Там самому впору из охотника в добычу превратиться!
  - Оборотней боятся? - озарило Кана.
  - Ну, наконец-то! - воскликнул Афан. И обратился к Аш-Шею, - Слушай, а если с третьего раза он понимать начинает, он совсем безнадёжен или шанс есть?
  - Шанс есть всегда, - ответил бессмертный. - Но мы отвлеклись от темы. Надо решить, что делать.
  - Что делать? - воскликнул домовой: - Отказываться! Идиотом надо быть, чтобы переться на оборотня!
  - Ну, у нас кое-кто на неха попёр за пять серебрушек. А дворянин пять золотых обещает! - резонно заметил Аш-Шей.
  - А пять золотых - это сколько? - спросил Кан.
  - Это много, - пожал плечиками Афан, - В серебряной монете сто медяков. А в золотой двадцать серебряных. Итого за один золотой можно десять недель троим жить в этой гостинице с питанием.
  - А за два или три золотых можно коня купить, - вставил Аш-Шей.
  - Ага, а потом ищи ещё золотых, чтобы это четвероногое чудовище прокормить! Или ты сам овёс выращивать будешь?
  - Да, - улыбаясь чуть смущённо, заметил бессмертный, - Содержание коня довольно-таки дорогое удовольствие.
  - Дорогое? - заверещал домовой: - Да за год конь ещё минимум одного коня сжирает!
  - Погодите, - удивился Кан, - Разве конь не травку кушает? Выпустил в поле, полчаса - и пообедала скотинка.
  - Вы гляньте на него! - патетически заломил руки Афан. - В поле выпустить? От одной травки уже через месяц конь у тебя копыта протянет. Коню овёс надоть! Морковки всякие. Капусты. Там витамин. Поить хотя б раз в неделю отрубями! Иначе он даже себя носить не сможет, не то что всадника! А если ты не крестьянин и не выращиваешь это сам, то это покупать надо. А знаешь, сколько мешок овса стоит?
  - Не знаю, - растеряно сказал Кан.
  - И лучше не узнавай! Пешком оно дешевле и лучше передвигаться! - категорично заявил домовой. И тут же добавил: - Но пять золотых - цена, конечно, очень хорошая. За них и домик купить можно. Не дворец, конечно, но небольшой домик даже здесь в городе...
  - А дом ему зачем? - удивился бессмертный.
  - Как зачем? - заорал надзирающий: - Жить в нём! Не шататься же всё время перекати-полем! У человека дом свой быть должен!
  - Он маг, а не человек, - возразил Аш-Шей.
  - Стойте! - заорал Кан, у которого уже голова кругом пошла: - Вы мне скажите, мы что, на оборотня идём?
  Аш-Шей и Афан переглянулись, и одновременно уставились на подмастерье:
  - Тут уж тебе решать.
  Сай отхлебнул чаю и укоризненно уставился на бессмертного и домового:
  - А вы что посоветуете?
  - Я советую, если и идти, то чтобы ради мечты! А мечта должна быть одна - дом! - напыщенно заявил надзирающий.
  - А я бы если и советовал идти, то ради того, чтобы запас был какой-то, - произнёс Аш-Шей. Без монет долго не протянуть! Особенно молодому человеку.
  - То есть, идти в любом случае? - переспросил Кан.
  Соратники вновь переглянулись, и опять уставились на молодого мага:
  - Тут уж тебе решать! - опять хором произнесли оба.
  - Ну, что же, тогда надо соглашаться, - вздохнул Сай.
  - Очень опрометчивое решение, - протянул Аш-Шей.
  - Безрассудное, - поддакнул домовой. - Но раз решил, отступать поздно!
  - Почему поздно? - удивился юный маг.
  - Потому что полчаса назад Питерсу мы сообщили, что ты согласен, и он уже известил клиента. Скоро за нами приедет карета.
  Кай даже чаем поперхнулся в этот момент, и обвиняюще ткнул пальцем в направлении соратников:
  - Так вы уже заранее всё решили! - с укором сказал он.
  - Мы о тебе заботимся, - сказал домовой.
  - И о твоём будущем, - добавил Аш-Шей.
  - Во-во! - саркастически сказал Кай, - Не будет меня - не будет и будущего!
  - Не будь неблагодарным, как кен какой-нибудь! - будто в великой скорби вскричал надзирающий.
  - А кто такие кены? - с интересом спросил подмастерье.
  - Такие разумные. По пояс взрослому человеку. Вёрткие, юркие и невероятно беспринципные существа, - пояснил Аш-Шей. - Нельзя верить ни одному их слову, если только они не поклянутся своей матерью Метой.
  - А ещё они неблагодарные! - взвизгнул домовой, - Так и норовят обмануть!
  - Но, надо отдать должное - мастера они великолепные!
  - Это да, - закивал Афан. - В доме, за которым я надзирал, был сундучок их работы. Так я иногда по ночам выходил просто, чтобы на него полюбоваться!
  - А мечи кенов стоят от пяти золотых и выше! - сообщил Саю бессмертный.
  - А что с оборотнем-то делать будем? - спросил подмастерье соратников.
  - Бу-у-у-удем? - будто в великом изумлении переспросил домовой. - А мы при чём, вообще? Ты маг, ты и думай, что будешь делать с оборотнем!
  Кан аж задохнулся от такой несправедливости, и высказал соратникам всё, что думает об их заботе. Бессмертный стал улыбаться оскорблённо. Домовой же вообще надул губы, и сказал, что от него никто и никогда больше и слова не услышит!
  Подмастерье махнул рукой на заговорщиков, и начал вспоминать всё, что читал об оборотнях, а соратники, пыхтевшие в комнате, старательно изображали бурную деятельность. Аш-Шей нашёл где-то веник и с усердием гонял пыль по полу из угла в угол. Домовой, взгромоздясь на подоконник, рукавом своей рваной куртки тёр оконное стекло, предварительно поплёвывая на него.
   - Оборотни серебра, вроде, боятся? - в пустоту спросил Кан, и бессмертный с домовым сразу повернулись к нему.
  - Только если они уже перекинулись, - проговорил Аш-Шей. - А в человечьем обличье они серебро хоть глотать могут!
  - Осину они боятся! Как и вупыри, и вурдалаки! - вскричал надзирающий.
  - У меня посох осиновый! - вскинулся Кан.
  - Ты посохом собрался от оборотня отмахиваться? - изумился бессмертный.
  - Нет, это я так, вспомнил вдруг, - сконфузился молодой маг, - Я пару десятков заклинаний знаю от оборотней. Правда, в теории.
  - Ну, теория на то и существует, чтобы претворять её в практику! - воскликнул Аш-Шей. В этот миг в дверь комнаты робко постучали...
  Глава 9
  Сай, Аш-Шей и Афан ехали в настоящей карете, разместившись втроём на мягкой скамье. Напротив них сидел, будто лом проглотил, истукан дворецкий, представившийся Этьеном.
  - А почему ваш хозяин раньше мага не нанял? - спросил Кан дворецкого, чтобы прервать затянувшееся молчание.
  - Достопочтимый Тит Нуриш сами дадут ответы на вопросы, если посчитают нужным, - сухим голосом проскрипел дворецкий. После такого ответа до самой усадьбы никто в карете больше слова не проронил.
  Зато сам дворянин Тит Нуриш оказался полной противоположностью своего чересчур чопорного дворецкого. Добродушный, весёлый, говорливый дворянин сразу закружил и увлёк гостей. Средних лет, немного полноватый, но крепкий мужчина встретил юного мага возле кареты, и, уже спустя пять минут, все сидели за огромным столом в гостиной. Все - это Кан с друзьями, сам Тит Нуриш, его супруга Эмма, дочь Бьянка и сын Артур. Бьянка выглядела чуть постарше Кана, Артур же едва достиг десятилетнего возраста. Жена Тита была миловидной, и тоже весьма говорливой особой с каштановыми волосами. Впрочем, за столом ни о чём важном они так и не побеседовали. Говорили о погоде, к которой Кан был более чем равнодушен. А после о ценах на урожай, отёле, жадных купцах и прочих мелочах дворянского быта, к которому подмастерье также не испытывал никакого интереса. Только когда обед закончился, и дети ушли, шевалье Нуриш тяжело вздохнул и сказал:
  - Я очень надеюсь, господин Кан, что вы поможете решить мою проблему!
  - А почему вы раньше не обратились к магам? - спросил Сай.
  Тит замялся, но потом признался честно:
  - Обращался. И не раз. Маги из ордена Акран сразу отказались, а маги ордена Кларус... пытались помочь, но у них ничего не получилось.
  - Они... остались живы? - непонятно улыбаясь, спросил у дворянина Аш-Шей.
  - Что? - встрепенулся задумавшийся было шевалье, - О! Конечно! Они рисовали охранные заклятия, но сами не ходили. Однажды был маг не из ордена, как и господин Кан. Он пошёл лично. И не вернулся.
  Увидев, как потемнело лицо юного волшебника, Нуриш тут же воскликнул:
  - О нет! Он не погиб! Вернее, погиб не от оборотня! Он попросту сбежал с задатком, и его поймали уже верстах в тридцати или сорока от Хакстера. Оказалось, что он вовсе не маг, а фигляр и фокусник, и лишь выдавал себя за волшебника, за что и был, кхм, повешен.
   - Тогда он не как господин Кан, шевалье, - надменно улыбаясь, обронил Аш-Шей.
  - Я не правильно выразился, господа! - вдруг заволновался Нуриш, - Я вовсе не то хотел сказать! И в мастерстве господина Кана и его магических способностях ничуть не сомневаюсь! После того, что рассказал месье Питерс - даже мысли не возникло!
  Подавшийся вперёд бессмертный расслабил улыбку, и отвёл горящие как угли глаза от лица дворянина. А сам Кан, честно говоря, хотел уже побыстрее сделать работу. Очень уж пугала его неизвестность. Потому попросил:
  - Шевалье, не могли бы вы проводить меня к месту, где случаются, э-э-э-э, происшествия?
  - Конечно! - с каким-то даже облегчением воскликнул Тит, - Следуйте со мной, господа! И быстро пошёл на выход.
  Загон для коров был обычным, сделанным из деревянных жердин, прикрученных к столбикам. В конце загона стоял большой сарай. Шевалье упруго шёл вдоль забора, объясняя:
  - Таких, как этот, у меня шесть загонов. В каждом по две-три сотни коров. Дело прибыльное, господа, если б не эта напасть!
  Аш-Шей, легко шагающий рядом, кивал, внимательно оглядывая заборчик.
  - А коров в одном и том же загоне уничтожают? - спросил у дворянина Кан.
  - Самое интересное, что в одном, - закивал Нуриш. - Именно в этом. Вот уже три года подряд! За это время больше сотни коров загрызли! Какие убытки!
  - Не переживайте, господин Нуриш, постараемся помочь вашему горю, - важно произнёс Афан.
  Кан покосился на домового, но промолчал. Лишь пристально вглядывался в сарай и ограждение, но никаких эманаций так и не заметил. Бессмертный, поглядывая на подмастерья, чему-то загадочно улыбался и помалкивал. Вскоре они вернулись в усадьбу шевалье Нуриша, и дворянин приказал слугам выделить три комнаты для гостей. Кану досталась просторная комната с большой кроватью, столиком и шкафом. Прятать в шкаф было нечего, потому подмастерье просто открывал дверцы, заглядывая в недра непривычной мебели, а потом разулся и упал на мягкую кровать. Зашедший слуга показал ванную комнату и... принёс смену нижнего белья, спросив, не нужно ли постирать одежду молодого мага. Кан - чистоплюй во всём - так уж воспитал его маг Крепости, только прошлым вечером выстирал единственные брюки и кафтан, потому от стирки любезно отказался. А вот в ванну плюхнулся с огромным удовольствием и долго смывал с себя грязь. А потом за ним зашли дети Нуриша и повели гостя показывать свой роскошный плодовый сад.
  Артур болтал без умолку, выспрашивая у юного мага, откуда он, где жил и где учился магии. Кан отвечал односложно. Мол, жил далеко. Учился у мага. В итоге Бьянка, кокетливо улыбаясь, произнесла:
  - Артуро! Не мучай гостя своими вопросами!
  - Ничего я не мучаю! - горячо воскликнул мальчишка, густо покраснел, махнул рукой и убежал.
  Кан, впервые оставшийся с девушкой наедине, совсем растерялся. А тут ещё Бьянка взяла его за руку, отвела в беседку и усадила рядом.
  - Сай, - спросила юношу девушка, - Вы, наверное, пользуетесь безумной популярностью у девушек?
  - Почему это? - удивлённо глянул на очаровательную дворянку маг.
  - Ну, - потупилась Бьянка, - Вы красивый. И мужественный.
  Кан густо покраснел, и выпалил совершенно искренне:
  - Я вообще... впервые с девушкой наедине. И никто мне не говорил, что я красивый.
  - Как впервые? - распахнула глаза дворянка.
  - Там, где я жил, женщин не было, - признался юный волшебник, - Лишь я и маг, который меня обучал.
  - Так вы даже не целовались ни разу? - лукаво улыбнулась Бьянка.
  Кан покраснел ещё сильнее, и отчаянно помотал головой.
  - Если вы пообещаете сохранить всё в тайне, я, пожалуй, научу вас, - склонила к плечу голову девушка.
  - Я, э-э-э, конечно сохраню. Если вы считаете нужным, - вдруг севшим голосом произнёс Сай.
  - А почему бы и нет? - решительным голосом сказала дворянка, взяла ладонями лицо мага и прислонилась своими губами к его губам.
  Кана будто разрядом молнии ударило. Это было страшно, необычно и... очень приятно. Он замер, ощущая мягкие и в то же время требовательные губы девушки, и даже попытался ответить. В это время на дорожке раздался шорох, и девушка быстро отпрянула от мага. Но Кан мог поклясться, что глаза Бьянки торжествующе сверкали. Кан оглянулся и увидел Аш-Шея, который вышагивал по аллее, будто кого-то высматривал. А Бьянка наклонилась к юному магу и шепнула:
  - Если захочешь повторить, то жду тебя в своей комнате после полуночи. Мой балкон прямо рядом с твоим, и окно я на ночь не закрываю!
  Весь вечер маг провёл, словно в бреду. О взаимоотношениях двух полов он вычитал всё, что можно, в библиотеке замка, и теорию знал в совершенстве. Но понимал, что практика - совсем другое. И в полночь Сай полез на соседний балкон.
  Глава 10
  Два дня Кан гулял с дворянином и его семьёй. Вёл какие-то беседы. А по ночам лазил в через соседний балкон. И Бьянка, оказавшаяся вовсе не невинной девушкой, быстро показала юноше всю разницу между теорией и практикой. А под утро подмастерье возвращался в свою комнату и проваливался в глубокий сон. За день перед полнолунием Аш-Шей, который вместе с домовым вовсе не докучали юному магу, вдруг перехватил Кана в саду, и требовательно спросил:
  - Ты, надеюсь, разработал план борьбы с оборотнем?
  - Каким оборотнем? - ляпнул Сай, совершенно забывший, зачем он здесь.
  - И мы должны идти с ним на верную смерть? - патетически воскликнул Афан, и хлопнул себя ладонью по лбу так, что гул пошёл.
  - Не кипятись, надзирающий, - сурово улыбнулся Аш-Шей и повернулся к Кану: - Если тебе девица мозги высосала, то разворачивайся и беги. Задатка ты не брал, и вешать тебя никто не будет. А если всё же решил сразиться с оборотнем, то думай, как это сделать!
  Кан мучительно покраснел, чувствуя, что ещё немного, и капилляры на лице не выдержат, и просто полопаются. Чтобы хоть как-то оправдаться, он ответил:
  - Я в Крепости читал, что оборотня можно заманить в магический круг, и тогда он развоплотится обратно в человека!
  - Уже лучше, - чуть менее сурово продолжил улыбаться Аш-Шей. - А сможет ли он вырваться из этого круга?
  - До конца полнолуния точно не сможет! - всё более воодушевляясь, ответил Кан. И тут же потускнел: - Но как заманить оборотня в круг, я даже не представляю! Не знаю ни одного такого заклинания!
  - А как мышь в мышеловку заманивают? - пробурчал домовой. - Тоже небось без заклинаний!
  - Афан дело говорит, - Аш-Шей щёлкнул пальцами. - Если в круге будет свежее, дымящееся мясо с кровью...
  - То оборотень на целых коров и внимания не обратит! - радостно воскликнул Кан! - осталось взять какую-нибудь курицу...
  - Нет, - покачал головой бессмертный, - Курицей его не заманишь. А вот барашек - самое то. Иди и договаривайся с шевалье о барашке!
  Кан рванул к Нуришу, всё ещё ощущая, как горят его уши. Быстро объяснил дворянину, что ему нужно, и тот быстро распорядился выдать всё необходимое.
  Ночь вползала в усадьбу дворянина вначале мягким сумраком, а потом всё более густой тьмой. Хорошо хоть полная луна освещала окрестности далеко вокруг. И Кан вместе с Аш-Шеем осторожно выглядывали из дверей сарая наружу. Коровы давно были в своих стойлах. И лишь посреди большого прохода, где Кан заранее нарисовал магические знаки, время от времени жалобно побекивал привязанный барашек. Ближе к полуночи Аш-Шей встрепенулся и хищно улыбнулся:
  - Чувствуешь, маг? - спросил шёпотом.
  Кан лишь кивнул. Даже отсюда он увидел странное дрожание магических линий, клубящихся в ночи, и приближающихся к сараю. Клубок тёмно-бордовых энергетических жил приближался, и подмастерье испуганно ахнул: к сараю подходил не волколак, о котором думал юноша, а огромный косолапый медведь. Бессмертный зашипел, и стал пятиться вглубь сарая, утаскивая за собой Кана. Юноша, которого била крупная дрожь, чуть не выронил клинок, но взял себя в руки и поторопился к барашку. Тот, то ли почуяв неминуемую гибель, то ли ощутив присутствие оборотня, забился на привязи, но Аш-Шей ухватил крепко животное за шерсть и выдохнул:
  - Руби!
  Кан ударил клинком, метя в шею, но промахнулся. Попал в череп животине, и та жалобно заблеяла. Маг ударил второй раз, третий. Вокруг полетели брызги крови, попадая в лицо, и голова животного, наконец-таки, отделилась от тела. Бессмертный схватил тушу и легко закинул в центр круга. В это время в проёме появился силуэт медведя-оборотня. Он шумно втягивал ноздрями воздух - почуял свежую кровь. И утробно зарычал, кода двинулся к кругу. Но, увидев рядом с кругом мага и Аш-Шея, в последний момент передумал, остановился на секунду и ринулся на них. Кан даже среагировать не успел, но бессмертный оказался на высоте. Бросился наперерез животному, схватил его и пытался повалить. Оборотень, будто нехотя, отмахнулся от бессмертного, и тот безвольной куклой улетел в сторону. Юный маг очнулся, и прыгнул в круг. За ним последовал медведь, и тут сработало заклинание.
  Сай, зрение которого стало невероятно резким, острым, а мысли холодными, увидел, как медведь утробно взвыл, и стал корчиться, извиваться, раздирая себя лапами. Юноша выпрыгнул из круга, и, не отрываясь, смотрел на происходящее. О трансформации парень только читал в книгах, но увидеть такое чудо вживую дорогого стоило. Медведя корёжило, он то расплывался, то вновь обретал чёткость. Раздваивался, троился, шерсть пропадала. Лапы худели, на глазах превращаясь в руки, и, наконец, в центре круга застыл человек, свернувшийся калачиком, словно эмбрион в утробе матери.
  - А я его знаю, - болезненно улыбаясь, сообщил Аш-Шей. Он тоже подошёл к кругу, и встал рядом с Каном. Смотрелся бессмертный жутковато. Когти оборотня располосовали ему пол-лица. Левую руку, практически оторванную у плеча, бывший маг прижимал к туловищу правой конечностью.
  - А кто ж его не знает, - проворчал вдруг оказавшийся рядом и домовой Афан. Кан даже спрашивать не стал, откуда брюзга здесь взялся. Он старался угадать, кого узнали его соратники. И вдруг понял!
  - Брендей! Охранник постоялого двора! - воскликнул юный волшебник.
  - Браво, - желчно ухмыльнулся бессмертный. - Не оторвал бы этот молодец мне руку, я б вам зааплодировал, ваше магичество!
  В это время Брендей зашевелился, и сел, глядя диковатым взглядом на присутствующих. Помотал головой, и домовой заверещал вдруг:
  - Бей его, Сай! Бей клинком, пока не очухался!
  Кан уже поднял было меч, но Брендей, вместо того, чтобы прятаться, кинуться на них или пытаться вырваться, сел на колени и наклонил голову:
  - Прошу вас, убейте меня, господин маг! Сил больше нету так жить!
  Такой поворот даже Афана заставил заткнуться. Воинствующий коротышка насупился, и отошёл в сторонку, сверкая глазками.
  Кан ухватил обеими руками рукоятку, поднял клинок ещё повыше и... опустил. Глянул виновато на Аш-Шея, и признался:
  - Не могу! Не палач я. Вот в схватке, когда он кидался...
  Бессмертный сочувственно улыбнулся, бросил на землю левую руку и протянул к магу правую:
  - Давай, я рубану.
  Кан посмотрел секунду на Аш-Шея, и вдруг спросил у Брендея:
  - Ты урождённый оборотень или приобретённый?
  - Урождённый, ваше магичество, - пробасил охранник.
  - Так почему в полнолуние перекидываешься? - удивился уже Аш-Шей. - Ты ж должен по своему хотению в зверя превращаться!
  - Проклят был три года назад, - признался Брендей, - Ведьмой одной.
  - Проклят, говоришь? - переспросил Кан, и стал всматриваться в астральные нити оборотня: - Аш, а видишь вот эти две чёрные линии?
  Бессмертный задумчиво кивнул.
  - Может, попробуем убрать?
  - Да вы с ума сошли? - взвизгнул домовой, - Оборотень - он и есть оборотень! Хоть сам превращается, хоть в полнолуние. Сам дык ещё хуже! Он, чтобы мы секрет его не выдали, нас же и порвёт в первую очередь!
  Глава 11
  Кан, весь дрожа от усталости, откинулся к стене сарая, и выдохнул:
  - Ну вот, вроде и всё!
  Домовой, в знак протеста против излечения урождённого оборотня Брендея, сидел, отвернувшись спиной к волшбе. И даже его лопатки, проступающие сквозь лохмотья, выражали презрение и негодование.
  - А действительно всё, - удивлённо кивнул Аш-Шей. Бессмертный вновь поднял свою оторванную руку, и пытался прикрепить её на место: - Даже не слышал о таком заклинании!
  Брендей же с удивлением ощупывал себя, не понимая, что происходит.
  Юный маг решительным движением разорвал магический круг и велел:
  - А ну, выходи! Пока луна светит!
  Оборотень робко, втянув голову в плечи, шагнул наружу, и зажмурился от страха. Почуяв, что ничего не происходит, открыл глаза, и они вдруг наполнились слезами. Огромный мужик бахнулся на колени перед магом и попытался поцеловать ему руку:
  - Ваше магичество! Век за вас Гура молить буду! Вы ж не только меня, вы душу мою спасли! Я ведь специально сюда убегал, чтобы на людей не дай Гур напасть!
  Кан смущённо выдернул руку и спросил:
  - А когда полнолуние не влияло на трансформацию - разве не перекидывался?
  - Редко, - потупился Брендей. - Когда праздники у нас были. Или война клан на клан. Я ж из клана оборотней. Но мамка у меня человеком была, и мне людское ближе. Вот и ушёл к людям. С тех пор ни разу не перекидывался, Гуром клянусь!
  - Мы тебе верим, - похлопал правой рукой оборотня по плечу Аш-Шей. В это время его левая рука, не успевшая прирасти, вновь оторвалась и упала на землю.
  Домовой поднял левую руку Аш-Шея, и протянул бессмертному:
  - Держи, длинный!
  - Вы простите, господин, что так получилось, - опять принялся извиняться Брендей. - Я ж себя не контролировал вовсе!
  - Всё хорошо, - задорно улыбаясь, ответил бессмертный, - Прирастёт через пару дней.
  Кан задумчиво почесал подбородок:
  - Всё это замечательно, но теперь нужно придумать, что шевалье Нуришу говорить. Вряд ли его обрадует, что оборотень не убит.
  - Почему не обрадует? - оживился домовой: - Наоборот обрадует! Жив виновник ущерба! Сто коров - это пятьдесят золотых убытку! Будет на кого повесить!
  Брендей побледнел, но головы не опустил:
  - Что ж, я готов отвечать за содеянное!
  Аш-Шей глянул на юного мага, и тот покачал головой:
  - Вины в этом урождённого оборотня из клана нету. Виновата ведьма, наложившая заклятие, - Кан повернулся к Брендею: - Кстати, кто она и где сейчас?
  Брендей закашлялся, и ответил немного растеряно:
  - Так я её того... Убил, значит!
  - Тогда зло наказано, справедливый приговор приведён в исполнение! - развёл руками подмастерье. - Ты, Брендей, иди в гостиницу, и если что - тебя здесь не было. А уж мы придумаем, что сказать шевалье Нуришу!
  - Спасибо, господин маг, - ещё раз поклонился огромный мужик, но Кан лишь рукой махнул и принялся отдавать распоряжения.
  - Афан, тащи солому в центр круга. Сейчас сожжём барана,пусть там пепел будет!
  Пока длиннорукий сгребал солому, подмастерье инструктировал Аш-Шея:
  - Руку пока не прикладывай, пусть видят, как ты пострадал. А потом, когда прирастёт, скажем, магия помогла.
  - Какой прохиндей! - ворчливо, но восхищённо проговорил, ни к кому не обращаясь, домовой. Кан погрозил ему пальцем и поджёг солому. Брендей в это время уже давно покинул сарай.
  С утра все жители особняка увидели жутковато и вместе с тем эпичное действо. На рассвете, с первыми лучами солнца, из сарая вышел маг с посохом, навершие которого светилось чуть ли не ярче, чем само солнце. За ним следом шёл худой Аш-Шей с разодранным лицом и без одной руки. А руку эту нёс сзади третий член команды - маленький домовой Афан. Шевалье Тит Нуриш лично выскочил навстречу магу и дожидался величественно идущего Сая возле усадьбы. За дворянином стояли два десятка его дружинников и дворецкий. И все они вид имели бледный и испуганный, хотя и храбрились в меру своих сил.
  - Шевалье! - провозгласил юный маг: - Все ваши коровы целы, и впредь будут целы! Оборотень побеждён... в тяжелейшей схватке. К сожалению, пострадал мой человек - лишился руки.
  - Вижу, - воскликнул Тит, - И очень скорблю! Обещаю удвоить награду! Сейчас же Этьен отсчитает вам десять золотых монет!
  - Благодарю, - коротко кивнул Кан, - И разрешите ещё немного воспользоваться вашим гостеприимством - я хочу попробовать всё же прирастить руку моего человека назад к туловищу!
  - Конечно-конечно, - с некоторым ужасом, вперемешку с восхищением, закричал Нуриш: - Этьен! Проводи господина мага с его слугами в комнаты и проследи, чтобы никто не заходил туда, дабы не потревожить великую волшбу!
  Как только трое друзей оказались в комнате, Кан тут же плюхнулся на кровать и заявил:
  - Я спать, а ты, Аш-Шей, лепи руку обратно. И приклей её, что ли, пока сама не прирастёт?
  - Каков наглец? - с некоей долей восхищения сказал Афан.
  - Да, мальчик растёт, - удовлетворённо улыбаясь, произнёс бессмертный. - И вполне может быть, что мы когда-нибудь ещё будем им гордиться!
  Но юный маг уже не слишком слушал их разглагольствования, и провалился в сон. Сказались бессонные ночи, проведённые в комнате юной дворянки...
  Вечером, после ужина, несмотря на все уговоры остаться, Кан всё же откланялся и уехал в свою гостиницу. А карман уютно тяжелили сразу десять золотых монет.
  - Я настоятельно рекомендую купить дом! - ещё в карете по пути в гостиницу заявил Афан.
  - Это Саю самому решать, - пожал плечами Аш-Шей.
  Оба соратника пристально уставились на Кана, но тот упрямо покачал головой:
  - Пока я не узнаю о Крепости, и о том, кто напал на неё - никаких домов не будет!
  - А из своего дома ты узнать не сможешь? - нахохлился домовой.
  - В этом городке про Крепость никто ничего не слышал. Правда, я ещё с местными магами не разговаривал, но сомневаюсь, что и они знают. А потому надо идти дальше.
  - Ты решил мстить? - криво улыбаясь, спросил бессмертный.
  Кан неопределённо пожал плечами:
  - Я решил обезопасить себя. Вдруг ты прав, и меня ищут, чтобы убить?
  - Тогда не торопись уходить отсюда, - посоветовал Аш-Шей.
  - Почему? - спросил юный маг.
  - Любые поиски, да и жизнь в большом городе - это всегда большие траты. Здесь дефицит на волшебников, и работу получить легко. В больших городах магов много, и работу получить трудно. Заработай побольше денег, и езжай дальше. Тем более, здесь, на краю мира, вряд ли кто-то будет тебя искать.
  На входе в постоялый двор их встретил Брендей, который глубоко поклонился друзьям. Аш-Шей остановился возле оборотня и о чём-то с ним зашептался.
  - О чём это вы говорили? - подозрительно спросил Сай.
  - Я попросил Брендея научить тебя управляться с клинком, и просто драться, - виновато улыбаясь, объяснил Аш-Шей. - В любом случае тебе это может очень понадобиться. А лучших бойцов, чем оборотни из кланов, ты в этом мире не найдёшь.
  Кан пожал плечами и пошёл спать...
  Глава 12
  Денег теперь хватало, чтобы снять сразу три комнаты, и юный волшебник с удовольствием это сделал. А с утра Кан был разбужен Брендеем. Оборотень решил выполнить обещание, данное Аш-Шею, и заняться тренировкой юноши. Охранник вывел юного волшебника во двор, за сарай, и вручил палку, показав на деревянный макет человека:
  - Тренироваться будешь здесь, господин маг, - буркнул Брендей. - И сейчас я скажу тебе вещь, которую никогда не скажут все эти учителя единоборств. Научить тебя никто ничему не сможет.
  - Это как? - изумился юноша.
  - А так, - пожал плечами мужик. - Ты всему можешь научиться только сам. Я покажу, как бить, но чтобы хорошо ударить, ты должен тренировать удар день за днём десятки тысяч раз. Только тогда у тебя что-то получится.
  - Это касается всего! - с весёлой улыбкой проговорил Аш-Шей, вышедший с ними на импровизированный полигон: - Повторишь одно действо тысячу раз, станешь умелым. Сто тысяч - мастером!
  Оборотень согласно наклонил голову, и тут же повернулся к Кану:
  - Рукоять меча нужно взять так. Это первая позиция, и первый удар. Рубящий. Снизу вверх. Его нужно сделать тысячу раз правой рукой, а потом столько же левой. Сегодня. А завтра начнём комплекс силовых упражнений и другие удары.
  Для волшебника начались месяцы тренировок и работы, которой на него навалилось очень даже много. Проклятия, крысы и тараканы, мелкие вредители, злые духи - Кан не отказывался ни от чего, и гора серебряных, и даже золотых монет понемногу росла. Он познакомился с местными волшебниками из орденов Акран и Кларус, и убедился, что уровень знаний и умений их был намного ниже того, который Сай получил в Крепости. Аш-Шей пояснил, что хорошие маги селятся в городах побольше. А в таких вот провинциальных дырах подвизаются те, кому в других местах ловить нечего. Наверное, потому местные волшебники не предъявляли претензий своему молодому коллеге, ставшему невероятно популярным среди местных жителей. Они тоже быстро почувствовали, что уровень у этого молодого мага - не чета их уровню, и даже объявили ему общее покровительство. При этом каждый орден старался переманить одарённого юношу себе.
  А ещё за внимание молодого мага билось молодое женское население Хакстера. И не сказать, что Сай сильно отбивался от красавиц. В какой-то момент ему даже пришлось ставить звукопоглощающий купол на свою комнату в гостинице, потому как постояльцы слишком часто стали жаловаться на стоны и крики, раздающиеся оттуда. Кай уже всерьёз задумывался над постоянными предложениями Афана купить домик, как размеренная жизнь внезапно закончилась.
  Наступил первый день зимы, но Сай по привычке выскочил во двор лишь в штанах и рубахе, отжался, пробежал несколько раз вокруг сарая, а потом схватил палку и начал дубасить бревно в виде человека. Мозолистые руки давно привыкли к отдаче, тело упруго поворачивалось, как надо. Волшебник увлёкся и еле успел заметить несколько фигур, которые перескочили через забор и кинулись в его сторону. Сай вначале даже опешил: в Хакстере маги пользовались таким уважением, что даже поймай его муж на собственной жене, вряд ли бы кинулся в драку. Потому юноша решил, что незванные гости либо ошиблись, либо пришли за кем-то другим. Лишь клинки в их руках заставили Кана немного насторожиться. Это в итоге и спасло.
  И когда первый нападающий в чёрной повязке на лице резко ударил клинком, метя в голову мага, Кан машинально поднял руку с палкой наперерез. Клинок перебил дубовый сук, с которым занимался юноша, но силу удара потерял. Потому лишь слегка оцарапал щёку отклонившегося мага. Ошалевший Кан упал на спину, и нападающий бросился добивать упавшего врага. Маг выкинул вперёд руку и ударил плевком плазмы, благо, что внутренний накопитель маны, благодаря урокам Аш-Шея, уже давно был по объёму не менее посоха. Только вот от страха и неожиданности Кан выбрал одно из самых энергозатратных заклинаний, и оно мгновенно ополовинило внутренний резерв. А посох Кана, как и клинок, были в гостинице.
  Зато и по эффективности заклинание оказалось одним из самых действенных. Сгусток плазмы не просто остановил нападающего - он прожёг в его голове дыру величиной с кулак, и убийца кулём рухнул на мага. Это спасло юношу вторично, так как в это время ударил следующий убийца, но его клинок застрял в теле подельника. Кан, которого встряхнуло от избытка адреналина, оттолкнул от себя мёртвое тело, и, вскакивая, схватил клинок, оброненный убитым. Второй убийца вырвал свой меч из тела товарища, и в это время подоспели ещё трое таких же, с повязками на лицах. В итоге маг оказался один сразу с четырьмя бойцами, которые кинулись к Кану всё так же молча и стремительно.
  Убежать маг не мог - ударили бы в спину. Отбиваться сразу от четырёх тоже оказалось очень трудно. А звать на помощь было стыдно. Маг. Гордость Хакстера. И орёт "помогите", словно пятилетний пацан? Ярость захлестнула Сая. Он увернулся от удара и выбросил левую руку в направлении нападавших, кинув заклинание паралича. Совсем слабенькое, так как распылить его пришлось на большое расстояние, но и этого хватило, чтобы движения нападающих сильно замедлились и стали ломанными. И Кан кинулся вперёд, рубя своим клинком. Один из убийц даже успел выставить перед собой руку, словно защищаясь, и клинок мага легко рассёк кость, отрубил кисть и скользнул дальше, разрубая лицо и грудь убийцы. Слева очередной нападающий стал поднимать клинок, и Кан, вырывая меч из тела убитого, рубанул туда наотмашь, не глядя. И попал удачно, случайно, самым кончиком меча перебив горло бандиту. Тот упал на колени, утробно забулькав перерубленной трахеей. Двое оставшихся ударили одновременно колющими ударами, и маг понял, что пока ещё опережает их в скорости. Скользнул налево и ударил одного из убийц в шею. Под мечом хрустнуло, и голова нападающего покатилась по снегу. А вот пятого нападающего убить маг не успел. Из-за сарая со скоростью молнии выскочил Брендей, и легко, словно походя, затрещиной вырубил последнего убийцу. А после кинулся к Кану с криком:
  - Ты жив?
  Кан и сам не понимал, жив ли он. Стоял и смотрел на красный снег. На валяющиеся вокруг него тела. На меч в своих руках. И слышал в ушах пульсацию сердца, похожую на марш сотни дружинников. А потом события завертелись в бешеной круговерти. Прибежали Аш-Шей и Афан. Здесь же был бледный хозяин, который испугался за репутацию постоялого двора. Да и вообще, честно говоря, Аст Питерс давно проникся к юному магу уважением и даже некоторой боязнью. А после того, как увидел расправу Кана сразу над несколькими явно тренированными убийцами, бояться стал ещё больше! Хорошо ещё, что эту рубку так и не увидел никто из малочисленных постояльцев гостиницы, благо юный маг занимался за сараем, вдалеке от лишних глаз.
  Афан усадил Кана на бревно и попытался напоить горячим чаем. Маг сделал пару глотков, и его вырвало. И тут Аш-Шей быстро навёл порядок. Отправил прочь Питерса, и тот быстренько ушёл, решив не спорить. А Аш-Шей, хищно улыбаясь, велел Брендею:
  - Тащи оставшегося в живых в сарай! - потом повернулся к Кану и сказал: - Пойдём с нами. Тебе нужно и этому учиться.
  Юный маг поднялся и поплёлся в полутёмное, душное помещение. Лишь домовой не пошёл с ними, буркнув:
  - Я лучше здесь подожду.
  В это время Брендей в сарае уже привёл в чувство пленённого убийцу, а Аш-Шей присел перед связанным:
  - Ты должен рассказать, кто вы такие, и кто вас послал.
  - Кому должен? - нагло сплюнул допрашиваемый.
  Аш-Шей повернулся к молодому магу:
  - Сай, существует много видов быстрых допросов, и большую их часть в своё время придумал я. Все они, как правило, направлены на подавление воли допрашиваемого. И тут запомни главное - нет лучшего способа подавить волю к сопротивлению, как причинить допрашиваемому боль, - с этими словами бессмертный спокойно схватил палец убийцы и... сломал его. Раздался громкий хруст, и бандит хрипло завыл...
  
   Весь роман опубликован на сайте Литрес
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"