Лахтиков Николай Александрович : другие произведения.

На грани полураспада, глава 11 Красногорск

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Каждый день в нашей жизни случается множество событий, и каждый день вносит свои коррективы в наш характер. Всю жизнь мы мечтаем стать другими, пытаемся изменить себя и достигнуть какой-либо определённой ступени саморазвития. Однако, существует немало тяжёлых грузов и балластов, являющихся порой непосильной ношей, что лихо тянут нас вниз. Они состоят из наших пороков и слабостей: страха и лени, ненависти и злобы, тщеславия и гордыни. Все эти чёрные качества одного из полюсов нашей души во множестве случаев портят и рушат человеческую жизнь. Жизнь ставит перед нами интересный вопрос: Можно ли превозмочь и превзойти данные пороки, побороть и сокрушить их в себе? Возможно ли человеку оставаться человеком? Смогут ли герои, под напором жутких и сложных окружающих условий апокалипсиса сохранить за собой это звание? Или же они так и будут прозябать на дне, в оковах сомнений и страхов?
   Центральная улица Красногорска встретила путников весьма провинциальным пейзажем. По обе стороны располагались небольшие заброшенные участки со скромными деревянными домишками. Оглядываясь на небольшие заборчики и множество зелени, ступая по узкой асфальтной дороге, трудно было представить, что где-то рядом находится гигантский мегаполис с исполинскими небоскрёбами. Лишь из-за крон невысоких деревьев виднелись разноцветные прямоугольники многоэтажного района города. "Как же, наверное, было удобно. И река, и участок, и огород, и столица рядом," - отвлечённо размышлял Николай. С давних пор его отторгали бетонные городские кварталы и сердце постоянно тянулось к природе. К её чарующей красоте, гармонии и уединению. Деревенские улицы напоминали ему о первых страницах грандиозного путешествия. Ему вспомнились безмятежные просторы села Осташёво и Беляной горы, когда им вместе с Алексеем приходилось принимать непростые решения и вопреки всяким опасностям двигаться на восток. В памяти возникли тёплые впечатления от совместных походов в дозор, от получения первого опыта выживания, от преодоления первой аномалии. Пройдя примерно сто пятьдесят километров, сложно было поверить, что они уже стояли на пороге заветной мечты.
   Миновав памятник "Жителям, ушедшим на фронт" и две церквушки, путники прошли через дворы и добрались до указанного убежища. За глухими воротами скрывался весьма приличный банный комплекс и в одном из его помещений царила уютная обстановка. Все стены отделаны имитацией бруса, а пол выстлан тёмно-зелёным ламинатом. В центре расположилась широкая угловая лавка с мягким разноцветным матрацем. Вокруг неё стояли несколько столов, в том числе и барный. В конце комнаты находился вход в душевую и парную. Чистые полки и кристальный пол ясно дали понять, что здесь в последний раз останавливался Роман Назаров. Эти догадки подтвердились после очередного письма от легендарного проводника.
   "И снова привет. С вами Роман Назаров. Если вы читали мои предыдущие сообщения, то вы крепче, чем думаете. Красногорск оказался тем ещё лабиринтом. Городские кварталы просто изрезаны зеркалами. Из-за высокой плотности приходится быстрее пробираться через дыры. Мозги плавятся. Не знаю насколько ещё меня хватит. Честно, эмоции зашкаливают. Уже не знаю к чему быть готовым. Эта аномалия всегда на мой козырь находит два новых. Красногорск похож на какой-то бетонный, цифровой саркофаг. Трудно описать словами. Ты попадаешь в какой-то виртуальный мир. Водоворот информации. Вроде как попал в глючиный телевизор. Всё вокруг превращается в ленту новостей. Главное не стать частью этой анимации. Это слово, кстати, очень претендует на название данного участка аномалии. Главное не участвовать во всём этом. Только игнорировать, иначе вы станете всего лишь строчкой в программном коде. P.S. Баня классная. Очень советую. После вылазок хорошо расслабляет. Дрова на улице. Полотенца в душевой. Удачи," - взволнованно прочитал Николай.
  - Что-то я не удивлён, - пробурчал Иван Макарович. - А вот что касается бани. Вот это другое дело. Нужно хорошенько взбодриться. Последний раз в бане я был... Уф, года два-три назад.
  - Да и одёжку нашу как следует высушить, - добавил Алексей. - А то протухнем скоро.
  - И перекусить не помешало бы, - Сергей рухнул на диван. - А то, чувствую, сил нам понадобиться не мало.
  - У него тут карта, - и Николай показал обратную сторону записки. - Что-то Красногорск слишком сильно усеян этой дрянью.
  - Дайка взглянуть, - попросил Иван Макарович. - Круги ада какие-то... Ну да ладно. Оставим это дело не на долго. Чай не волк, в лес не убежит.
  - Тучки вроде рассеялись, - выглянул в окно Алексей.
  - Ещё в Рублёво, - заметил Сергей. - Раз солнце выглянуло. Нужно одежду высушить. Да и выспаться не помешало бы.
  - Можно, - Иван Макарович разобрал рюкзаки и достал камеру. - Пусть всё высыхает. Главное - камера целёхонькая. Нужно за водой будет метнуться. Вроде вёдра есть. Водопровод-то не работает.
  - Что у нас с едой? - спросил Николай.
  - Посмотрим, - Алексей порылся в пакетах с провиантом. - Так. Консервов ещё прилично. Рис, греча. Остатки сухпойков. Соленья есть. Сухари. Яблоки. Чай. Настойки. Надолго ли хватит?
  - На четверых!? Может на несколько дней, - печально заключил Сергей.
  - Тогда нужно срочно раздобыть удочки, - посоветовал Алексей. - Если будет хороший улов, то можно сделать уху.
  - Ещё коптильню поискать, так вообще феерия, - добавил Иван Макарович.
  - Нужно по участкам будет полазить, - предложил Николай. - Может в погребах что-нибудь сохранилось. Рации у нас есть. Так что не потеряемся. Предлагаю после отдыха разделиться. Одни пойдут на промысел, искать еду. Кто-то со мной пойдёт дальше, вглубь города. Я просто не рыбак.
  - Я тоже, - присоединился Священник. - Тогда мы и отправимся бороздить аномальные просторы.
  - На здоровье, а мы с Лёхой займёмся тыловым обустройством. Ох, это я красиво загнул. Так, теперь пора котёл растопить. Кто за водой?
  - Мы с Лёхой, - встал Николай и взял вёдра.
  - Давайте. Мы тут пока разожжём всё, - и Иван Макарович достал спички.
   Два товарища вышли на улицу и двинулись к берегу. Заросшая набережная располагалась близко и вдоль неё росло много деревьев. Отсюда открывался прекрасный вид на противоположную "московскую" сторону реки. Вдали, из-за линии горизонта, торчали разноцветные макушки небоскрёбов.
  - Даже не верится, - вслух размышлял Алексей, набирая воду. - Мы совсем рядом. Как думаешь, что там сейчас происходит?
  - Не знаю, но звука оттуда не слышно. Слишком тихо. Это настораживает. Но это ещё ни о чём не говорит. Может этот "барьер" обладает функцией шумоизоляции. Держу пари, оружие нам ещё понадобиться. Помнишь? Кто только нам не рассказывал, сколько этих монстров осталось взаперти. Это же город-миллионник.
  - Согласен. Интересно, далеко ли Назаров забрался? Может он где-то поблизости!?
  - Вполне возможно. Лично у меня, он вызывает восхищение, - Николай забирал полные вёдра и передавал пустые. - В одиночку преодолеть столько преград. Не сдаться, даже когда другие отреклись. Дорогого стоит.
  - Кто пойдёт по следу одинокому? Сильные да смелые головы сложили в поле, в бою, - напевал Алексей.
  - Это не про нас, - твёрдо заверил Николай. - Я однажды слышал такую фразу: "Сильнейших побеждают только достойнейшие." Нам выпала честь сделать это. И сгинуть, я надеюсь, никто из нас не собирается.
  - Ну да, - поддакнул Алексей. - Я уж точно. Хотя Ваня что-то иногда высказывает сомнения.
  - Слышал, но мне это пока не мешает.
  - А вдруг он в чём-то прав. Никто не даёт гарантий, что всё удастся. Нужно быть готовым к любому повороту событий.
  - Гарантии создаём мы сами, своими поступками. Всё в наших руках. Верить в победу, значит наполовину победить. Я такого мнения. Так что, давай больше не будем об этом. А то Ванин страх слишком заразен.
  - Что-то я накрутил себя, извини, - зевнул Алексей. - Наверное нужно отдохнуть.
  - Разумеется. Не переживай. У нас всё получится. Верь мне, - Николай схватил вёдра и направился в сторону убежища. - Пойдём, попаримся, как следует. Мы это заслужили.
   Друзья сделали ещё несколько ходок и полностью наполнили громадную бочку, которую прикатил Иван Макарович. Охапка дров уже долгое время пылала внутри раскалённого котла, и Сергей расшевелил кочергой подгоревшие деревяшки. Температура в парной достигла 70 градусов и новую порцию брёвнышек больше никто не подкидывал. Для более комфортного отдыха на лавочки постелили полотенца, надели на голову меховые колпаки и вооружились берёзовыми вениками. Сбросив одежду, путники вошли парную и вдохнули горячий воздух. Сначала каждый сел на самую нижнюю полку, но чуть позже стал перемещаться ближе к потолку. В измождённых телах приятно стабилизировалось давление и кровообращение. Повышенная влажность дарила отрадные ощущения, очищая не только их лёгкие раскалённым паром. Сознание с лёгкостью избавлялось от гнетущих мыслей, оставленных жуткими кознями зоны. На миг компаньоны совсем позабыли о своём местоположении. Происходящее ненадолго превратилось в подобие какого-то ночного кошмара, оставшегося где-то далеко позади. Никому не хотелось покидать этот уютный зной, желая выпустить как можно больше "пара", снять тяжёлые мысли с души.
  - Знаете, ребята, - улыбаясь молвил Иван Макарович. - После всей этой жути. Баня - это лучшая награда. Назаров - ты мой герой.
  - Талантливый человек - талантлив во всём, - похвалил своего героя Николай. - Последний раз я был в бане лет пять назад...
  - А я восемь, - вставил Алексей. - У моего деда в деревне была классная русская баня. Каждое лето приезжал, и он постоянно туда водил. Это было семейной традицией.
  - Я тоже у себя на участке баню построил, - продолжил Иван Макарович. - Большую такую. В два этажа. На выходные приедешь, после рыбалки вернёшься и сразу туда. Пивка с собой, рыбы сушёной. Эх, красота.
  - Я бы прихватил копчёного сыра, "косичку" и медовухи, - вздохнул Алексей. - У меня есть друг. Так у него есть свой самоговарочный аппарат. Такие ядрёные настойки, а медовуха, прям как сок, сладкая. В сотни раз лучше той бодяги из магазинов.
  - М-да, сейчас бы ещё, как в молодости, девочек пригласить. Они нам так спинки хлестали. Ух. Как без женщин тяжело, промозгло что ли, - погрустнел Иван Макарович. - Но ни беда. Я с собой прихватил флягу с коньячком. Можно будет пропустить по рюмочке.
   После непродолжительной беседы Иван Макарович отхлестал каждого по спине берёзовыми вениками. Очередной удар лихо выбивал из головы тяжёлые мысли от последствий аномального воздействия, словно пыль из ковра. Друзья с радостью отпускали гадкие воспоминания о стонущих призраках, о неприятном шёпоте в мозгу, о коварных уловках "барьера", об острой боли. Самочувствие постепенно возвращалось на мирный лад, но, к сожалению, не на долго. Выйдя из жгучей парной, путники без раздумий отдались в тёплые объятия скромного уюта, которым была наполнена небольшая гостиная. На ближайшие несколько часов с лёгкостью можно было позабыть о любой возможной опасности. Поскольку банный комплекс являлся окружённым высоким и глухим забором, а ворота были закрыты.
   Николай и Алексей легли на шезлонги, а Сергей и Иван Макарович расположились на диване. Многих клонило в сон, однако проводить столь насыщенный отрезок дня хотелось небольшим чаепитием под переливы гитарных струн. На стол принесли кружки, почти всем налили немножко коньяка, разложили закуску в виде банок с соленьями.
  - Ну что ж, - поднял стакан Иван Макарович. - Выпьем парни за нас. За то, что мы всё ещё не свихнулись. За то, что живые мы. За то, что обломали этих гадин. За удачу, хлопцы.
  - Ура, ура, ура-а-а, - подхватили остальные и чокнулись бокалами.
  - Эх, хорошо пошло, - закусил "шкипер". - Хорошо-то как. Лепота.
  - Дайка гитару, - попросил Сергей. - Нужно немного побренчать.
  - А ты умеешь падре? Только пародировать церковный хор тут не надо, - ехидничал Иван Макарович.
  - Когда-то гитара была моим страстным увлечением, - с поникшим взором произнёс Священник. - Просто захотелось вспомнить другое время. Что-то душа немного устала от этих тварей, аномалий и людской корысти, - и его пальцы коснулись струн. - А бог есть любовь...
  - Есть любовь хоть такая, у нас на Урале зима не простая, - с удовольствием напевал Николай.
  - Может и я когда-нибудь спою своё реггей над карибской волной, - радостно продолжил Алексей.
  - Может и моя душа найдёт покой, и дорогу домой, - искренне заливался Сергей.
   Иван Макарович совсем не знал этой песни и глядел на остальных товарищей с некоторым умилением. Однако, чтобы не оставаться в стороне от душевного исполнения, он достал видеокамеру и заснял полное выступление молодёжной триады. Оператор всячески подбадривал начинающих вокалистов: иногда подмигивал, поднимал большие пальцы вверх и долго аплодировал.
  - Что-то новенькое, - восторженно хлопал в ладоши Иван Макарович. - Серёга, а ты мог бы стать неплохим музыкантом. Не ожидал, если честно.
  - И рисует здорово, а поёт классно, - хвалебно отозвался Николай. - Думаю, нужно продолжить.
  - Верно, а ну-ка дай сюда, - аккуратно взял гитару Иван Макарович и нежно погладил её. - Поговори хоть ты со мной, подруга семиструнная, - выпив ещё одну стопку, звон струн наполнил комнату ещё одной песней. - Если у вас нет собаки, её не отравит сосед...
  - И с другом не будет драки, если у вас, если у вас, если у вас друга нет. Друга нет, - басил Алексей.
  - Оркестр гремит басами, трубач выдувает медь, - вторил ему Сергей.
  - Иметь или не иметь. Иметь или не иметь, - громогласно закончил Николай. - Обожаю живое исполнение под гитару.
  - Разрешите, поучаствовать в вашем музыкальном батле, - подхватил Алексей и получил инструмент. - Мы с сослуживцами в армии тоже звенели на гитаре. Как вспомнишь дембель. Было весело. Младший сержант наш. Вот тот был действительно мастер. Как закатит песню от "Сектор газа". Домой, домой, пора домой.
  - Эх, нам до дембеля ещё не близко, - вздохнул Иван Макарович. - Ну, ничего. И на нашей улице будет праздник. Так что, давай Лёх. Как говорится: "Нашу, богатырскую".
  - Это можно, - и Алексей положил начало новой песне. - За столом сидели, мужики и ели - Мясом конюх угощал своих гостей.
  - Все расхваливали ужин, и хозяин весел был, - весело отбивал Николай.
  - О жене своей все время говорил, - вторил Сергей.
  - Ели мясо мужики, пивом запивали! О чем конюх говорил, они не понимали! - голосил Иван Макарович.
   И ещё долго сменялись аккорды, чередовались оттенки звука, а за ними преображались чувства. Иногда компаньонам казалось, что они выбрались отдохнуть куда-то за город, например, на дачу к Алексею. Завораживающая ностальгия о спокойных временах за границей зоны, наполненных мирской стабильностью, плотно затмила недавние приключения. Товарищи безостановочно передавали гитару по очереди, на мгновение забыв про неистовое желание поспать. После таких душевных посиделок в привычном кругу, с приятной музыкой и сытной закуской, измотанные натуры заряжались новыми силами для последнего броска. Однако, физическая усталость постепенно поглотила и тело, и сознание, что погрузило отряд в волшебный мир сновидений.
   Николай очнулся одним из последних, ближе к вечеру. Иван Макарович громко храпел, но глубоко спящему Алексею это не мешало. Солнце всё больше скрывалось за верхушками деревьев и крышами домов. Неумолимо приближалось опасное время суток. В памяти тут же всплыло послание Романа Назарова о необходимости находится в убежище до восхода. Не желая нарушать сон своих товарищей, юноша тихо оделся, вышел во двор и сел на кресло-качалку. Небольшой ветерок отдавался лёгким шелестом листвы и позволял приятно взбодриться. Взор неформального командира группы долго не отрывался от мрачных фигур небоскрёбов, что возвышались буквально из-за изгороди. Они напоминали о намеченном пути и являлись лучшим ориентиром, подобно полярной звезде. Позади них располагалось непроходимое аномальное поле, о котором упоминал легендарный проводник, и долгожданная Москва. Близость многоэтажек символизировала то короткое расстояние, что оставалось до грандиозного успеха. Такое благоприятное развитие событий как нельзя лучше обнадёживало мечтающее сердце. Николаю представлялось не трудным преодолеть последнее препятствие, ибо все предыдущие испытания оказались группе по плечу. Тем не менее его смущал один вопрос: "Действительно ли это финальный рубеж?" Отыскать точные ответы на него являлось невозможным. Нужно было только дерзать. В тот же момент его волновала судьба Романа Назарова. "Где он? Что с ним? Живой ли? Удастся ли догнать?" - все эти размышления не давали покоя. Но поток волнующих раздумий прервало появление Сергея.
  - Проснулся!? - подсел рядом Священник и показал новый рисунок. - А я тут решил снова взяться за карандаш. Такой закат.
  - Здорово, - восторгался Николай. - Только простым карандашом. Ты мастер светотени. Жаль красок нет. Такие бы полотна получились.
  - Не очень люблю их, если честно. Карандашами лучше. Я думаю, как солнце скроется, нужно будет закрыть окна шторами. Что-то не нравится мне предостережение Назарова.
  - Да, звучит зловеще. Хотя странно, - размышлял Николай. - Стенки "барьера" вроде не близко. Иллюзий нет. Плотность их такая большая только в жилых кварталах, судя по всему... Кстати, вспомнилась теория одного моего друга. Правда уже почившего. Ни суть. Он говорил, что аномалии могут возникать на месте погибшего. Мол, его душа так трансформируется. Отсюда их разумность. К тому же, когда на нас давили зеркала, то вокруг появлялись толпы призраков. Помнишь, кстати, плач, стон? Может быть и правда. А?
  - Хм, вполне вероятно. - задумался Сергей. - Но как эта теория связана с предупреждением?
  - Может быть ночью увеличивается диапазон сканирования. "Барьер" видит нас на большом расстоянии. Из-за этого духов слишком много. От них трудно спрятаться.
  - Не думаю. Тогда бы об этом написал Назаров. - не согласился Священник. - Думаю, что это связано с плохой видимостью и можно легко угодить в ловушку.
  - Может быть, скоро обо всём узнаем.
   После этого разговора, два напарника продолжили любоваться завораживающим сиянием заката. Чуть позже очнулась остальная часть группы и группа начала обсуждение дальнейшего плана действий. В первую очередь проверили рации и, убедившись в их полной исправности, было решено разделиться на две команды. Первой, куда вошли Николай и Алексей, давалась задача исследовать восточную часть Красногорска, пройти вдоль Красногорского бульвара до Павшинского моста. В умах по-прежнему теплилась небольшая надежда отыскать более короткий путь в бывшую столицу. Другая часть отряда вызвалась изучить Волоколамское шоссе и всю местность до Павшинского бульвара. Точкой встречи был обозначен адрес: Подмосковный бульвар, дом 10, на углу перекрёстка. Иван Макарович настойчиво просил по возможности зайти в ближайший рыболовный магазин и захватить несколько удочек и все причитающиеся принадлежности. Николай посоветовал отыскать по дороге следы Романа Назарова и ближайшее убежище, а также строительный магазин. Требовалось немало баллончиков с краской, чтобы отмечать безопасный путь. По возвращении обратно нужно было пройтись по заброшенном участкам и пособирать немного продуктов, ибо провизии могло надолго не хватить. После недолгого обсуждения путники продолжили играть в карты, разбавляя коны музыкальным сопровождением и фотосессиями.
   Как только тёмная длань сгустилась над безлюдными дворами Красногорска, группа поспешила закрыть окна занавесками. Тем не менее их раздирало огромное любопытство в ожидании очередного "чуда". "Что всё-таки имел ввиду Роман Назаров?" - данный вопрос единой нитью пытливые взоры товарищей. Поэтому каждый оставил маленькую щёлочку для просмотра происходящего. В непроглядной мгле трудно было разглядеть что-то интересное и долгое отсутствие чего-то сверхъестественного сильно утомляло. Первым сдался Иван Макарович, чуть позже за ним последовал Алексей. Казалось, опытный проводник писал о других вещах, недоступных человеческому взгляду. Однако, тайные механизмы постепенно начинали движение.
   Резко загорелись линии фонарей и освятили пустынные вереницы улиц, словно и не было никакой катастрофы. В окнах небоскрёбов зажегся свет. "Что за чертовщина?" - прильнул к стеклу Иван Макарович. Его удивление было вызвано чётким гулом близлежащей автострады, как будто по ней ездили десятки машин. Издалека доносились то ли сирены скорой помощи, то ли полицейских машин. Кто-то кому-то сигналил. На соседних участках звучали тихие разговоры жильцов. В опустошённый город, в котором только что царила могильная тишина, бурной волной возвращалась жизнь. Если бы не жгучее чувство страха, то компания могла бы с лёгкостью удовлетворить не менее острое любопытство. Слишком зрелищным оказалось новое представление потусторонней сущности, и оно манило к себе новоявленных зрителей. Однако, столь чарующий спектакль внушал не только приятное изумление, но и дикий ужас. Нескончаемые голоса иногда сливались в оглушительное эхо сотен людей, произносивших неразборчивые мысли. Скорость потока их слов могла сравниться лишь со скорострельностью пулемёта.
   За забором иногда мелькали какие-то мерцающие панели с расплывчатыми изображениями и надписями. Наличие подобных странностей порождало нескончаемые вопросы о происхождении и содержании данных явлений. К сожалению, через крохотные щели трудно было полностью разглядеть то фантастическое великолепие, что сверкало и блистало за окном, превосходящее любые кинопоказы в кинотеатрах. Никакие очки виртуальной реальности не могли сравниться с упоительной магией происходящего, способной за долю секунды возродить из пепла похороненный город.
   Назойливая сонливость не давала покоя и поработила сознание. Путники предпочли иллюзорной постановке более безобидный способ погрузиться в необыкновенный мир дивных грёз. На утро, за распахнутыми шторами, им открылся всё тот же хмурый вид опустелых улочек. Окружающая действительность потрясающе меняла маски, что заставляло ещё больше погружаться в тени сомнений. Мрачные пространства Красногорска превратились в совершенно отдельное измерение, где действовали непостижимые правила игры. "Прям отдельная вселенная," - усмехнулся Иван Макарович. Такой расклад заставлял ощущать приторное чувство личной уязвимости, что не давало полноценно сконцентрироваться на насущных проблемах.
   Согласно задуманному плану отряд разделился и двинулся в разные стороны. Путники надеялись к обеду полностью изучить обозначенные районы и встретиться в назначенном месте. Поскольку рации работали исправно, то обе части команды старались надолго не пропадать в тишине. После ушедшего дождливого дня погода выдалась на удивление ясной. Огромные вереницы чёрных туч спрятались за горизонтом, освободив небесную гладь для нескончаемого потока солнечных лучей. Пока огненный шар медленно поднимался к зениту, изумительно обнажая разлагающийся труп сгинувшего Красногорска, товарищи переступили порог частного сектора и городских кварталов.
   Обнаружив очередные пометки Романа Назарова, Николай и Алексей аккуратно продвигались вдоль Павшинского бульвара. Плотность мерцающего "барьера" постепенно увеличивалась, поскольку расселины между ними сужались до расстояния в несколько сантиметров. Обилие смертельных зарослей посреди улицы вынуждало сдвигаться к Живописной набережной. Рядом с водой количество опасных ловушек заметно сократилось, что помогло отыскать новую тропинку между ними. На пустынной набережной иногда встречались разбросанные велосипеды и самокаты, кучки ржавых гильз, прострелянные лавочки и несколько сгнивших человеческих трупов. Друзьям страшно было представить, какой жуткий пейзаж готов перед ними открыться внутри Красногорска. Часть невысоких домишек, расположившихся рядом водой, оказалась изрядна потрёпана. Чёрные следы от копоти после возгораний, разбитые окна и изрешечённые заборы являли устрашающий вид. Мало чем от них отличались первые ярусы жилых многоэтажек, которые тянулись ровной линией вдоль берега. "Видимо волна хаоса быстро и грозно неслась через этот город," - размышлял Николай. На противоположной стороне реки виднелись такие же покинутые особняки и участки. Иногда позади них выглядывали крыши жилых московских высоток.
  - Знаешь, - Алексей засмотрелся на противоположный берег и остановился у стальной изгороди. - За всю свою жизнь я ещё никогда не уходил так далеко от дома.
  - То ли ещё будет, - уверенно молвил Николай. - Пойдём. Чем быстрее отыщем лазейку, тем скорее спасём твоих.
  - Спасибо тебе, Коль, - обернулся Алексей и глаза его наполнились слезами. - В одиночку я бы давно сгинул бы. Пропал. Или топтался на месте. Порой мне не хватает твоего рвения.
  - Так, дружище. Ты чего? Прекращай. Не за что благодарить. Думаю, ты на моём месте поступил бы так же.
  - Конечно. Просто иногда начинаю себя винить. Что не оказался рядом с ними в трудную минуту...
  - Хватит, - и Николай приобнял своего товарища. - Сделанного не воротишь. Сейчас мы должны двигаться вперёд.
  - Верно, извини, - Алексей утёр слёзы и вдохнул побольше воздуха.
  - Думаю в окрестностях найдётся пара детских магазинов. Захвати сыну чего-нибудь этакого, - продолжал успокаивать Николай.
  - Можно, мы с ним очень любим собирать грибы, - и Алексей вообразил у себя в руках большую корзину. - Бывало на соберём столько, что и на суп хватало, и на жаренную картошку. Ух, вкуснятина. Я помню, как с ним нашли целую поляну "лисичек". Он их у меня очень любит. Всё хотели найти самый большой белый гриб, но не успели. Ничего, найдём в следующий раз.
  - Ну вот. Поэтому не надо сейчас накручивать. Лучше давай сворачивать к тому полукруглому зданию.
   Пока два товарища двигались вдоль Живописной набережной, поникшего Алексея постоянно терзало жгучее чувство вины. Мысль о скорой встрече с родными отдавалась тяжёлым комом в горле и вынуждала ещё больше переживать мучительную горечь утраты. Вслед за ней сознание надолго погрузилось в состояние лютой ненависти к самому себе, поскольку пришлось оставить родных в самый неподходящий момент. Такой грязный поступок, по его мнению, не мог быть оправдан и достоин только осуждения. Ему невольно приходилось ощущать грядущий укор в глазах жены и сына за ту гадкую трусость, которой поддался Алексей. Ведь его отсутствие можно было объяснить либо этим, либо ещё более жутким злодеянием, предательством. "Я должен был быть там, с ними," - в гневе шептал он. Гигантский груз ответственности за собственное малодушие бил по самообладанию, выжигая грустное отцовское сердце похлеще всяких аномалий. Однако, этот гнетущий "крест" глава семьи продолжал твёрдо нести дальше и стал примириться с призраками прошлого. Содеянного изменить ему было уже не под силу, поэтому нужно выполнить свой долг, чего бы это не стоило.
   Стенки "барьера" снова начинали сжиматься, вгоняя путников в сети магических фантомов. Обойти полупрозрачную преграду не представлялось возможным, ибо один из её концов скрывался в толще воды, а второй пронзал насквозь заброшенную высотку. Взволнованные напарники приготовились к душераздирающим стонам и мольбам о спасении, но не смотря предыдущий опыт по-прежнему ощущалось некоторая уязвимость. Дьявольская сущность обладала настолько изощрённой фантазией, что невольно заставляла на минуту призадуматься. Обладание массами смертельных вариаций по уничтожению заблудшей жертвы вселяло леденящий ужас. Бесконечно мерцающая плоскость упиралась далеко в небосклон и представлялась неприступной, словно гигантская крепость. Рядом с ней товарищи снова почувствовали себя крохотными и беспомощными. Однако, никакие исполинские размеры и ужасающая мощь неспособны были сломить решительность Николая, готового вступить в новую схватку с погибелью.
   Глядя на яркую отметку Романа Назарова в виде красного креста, оба смельчака вступили в царство жутких фантазий. Не успели они пройти и нескольких шагов, как завертелись шестерни коварного механизма. Все окружающие объекты, за исключением тонкой линии набережной и толщи мутной воды, оказались закрашены причудливыми небесными палитрами, словно неведомый маляр прошёлся по ним валиком с краской. Необъятные просторы небесной глади пленяли взоры разными скоплениями туч. Одни стелились, точно морские волны, другие больше походили дымовые цепочки, как будто гигантские великаны жгли костёр где-то за горизонтом, а третьи напоминали разводы кисти на огромном холсте. Трудно было сказать, что эти облака плывут куда-то, скорее они неслись и опаздывали. Это больше всего напоминало ускоренные кадры какого-то видео, в котором случайно очутились путники. Речная плоскость наоборот пребывала в бесконечном покое, охваченная повсеместным штилем. В этот миг она представляла собой огромное стеклянную поверхность. К сожалению, такая идиллия сменялась частым появлением из неоткуда всяких предметов и гнетущей головной болью. Из пучины воздуха, собираясь из десятков пикселей и зависая над землёй, выступали то жилые высотки, то огромные авиалайнеры, то испачканные плюшевые игрушки, то деревья. Сейчас данные объекты больше ассоциировались с какими-то низко полигональными виртуальными моделями. Их постоянное мерцание со сменой цветов и постоянная статичность давали понять жертвам, что те оказались в подобии виртуального мира. Тем не менее неподвижность вещей сохранялась недолго. Спустя несколько минут они начали проигрывать короткую анимацию. Череда закреплённых действий стала отображаться повсюду. Самолёт немного снижался и начинал заново, берёзы склонялись под натиском ветра, а потом выпрямлялись обратно. Мягкие мишки нескончаемо махали. Светофоры без остановки меняли три цвета. В окнах домов то загорался свет, то потухал. Даже движение облаков подверглось этому заклятью: стоило тучи скрыться за горизонтом, как она тут же возникала на противоположной стороне небосклона. К неодушевлённым кусочкам реальности потихоньку стали присоединяться чёрные стонущие тени.
   Вереницы заблудших душ стали играть зловещий спектакль, исполняя монотонные движения. Кто-то пристально глядел в телефон, второй шёл на работу и возвращался домой, третий носился по кругу, словно по беговой дорожке, следующий читал книгу, листая её взад и вперёд, пятый стоял у плиты и варил борщ, шестой разговаривал по телефону, то поднимая трубку, по выключая. Каждый совершал определённую анимацию и не выходил за адские рамки, подобно беспомощной кукле. Все эти однообразные алгоритмы действий напоминали череду бытовых эпизодов из жизни Николая. Внезапно в воздухе зависли десятки мерцающих календарей, с которых срывались листы и превращались в песок. За этот короткий промежуток времени нудная последовательность проигрывалась нескончаемо, словно песня в проигрывателе, поставленная на повтор. Иногда скучная анимация меняла расстановку шагов: безмолвные иллюзии могли присесть за компьютер, сходить в магазин, обнять соседнего духа, проехать на любом транспорте от одной точки до другой.
   Мрачная череда однообразных действий являлась неприятной отсылкой к недавнему жизненному распорядку юношу. Несколько недель назад алгоритм его существования практически ничем не отличался от увиденного. Николай, словно заведённый, посещал работу пять в дней в неделю, ложился спать, ходил в магазин и готовил пищу, иногда увлекался компьютерными онлайн-играми, в свободное время, на выходных созванивался с родными и друзьями, занимался спортом, нарезая круги на стадионе. Сопоставляя уловки жестокой конструкции и своё монотонное бытие, ему невольно становилось противно. Ведь ушедшие годы больше напоминали нескончаемую рутину, которая сводилась к формуле "от выходного до выходного, от зарплаты до зарплаты". Обыденная действительность представлялась грудой зазубренных действий, исполнявшихся по ходу течения жизни. И в такой запрограммированный штамп укладывались сотни других биографий. Сложно было вспомнить какие-то яркие моменты из личной жизни, ибо здесь юноша не отличался глубоким познанием, или что-то ещё. "От отпуска до отпуска," - шептал незнакомый голос.
  - М-да, - заговорил рядом внезапно возникший двойник Николая. - Что? Не нравится?
  - Сгинь, - гневно бросил юноша.
  - А ведь всё могло быть совершенно иначе. Может быть вся проблема в тебе? - и снова иллюзия перевоплотилась в фигуру Михаила Антоновича. - Может быть ты просто сам неудачник?
  - Уйди.
  - Ах. Ну разумеется, противно осознавать, что вся твоя жизнь прожита напрасно. Забился в свой серый мирок и ноешь о том, что другие так не делают. Чего ты добился за свои 25 лет? Того, что никто с тобой знаться не хочет? Люди зарабатывают деньги. Покупают машины, дома и всё, что захотят. Наслаждаются жизнью, берут от неё максимум. А ты? Твоя жизнь - это лист бумаги с одним и тем же почерком, текстом и шрифтом. Как и миллионы подобных копий. Ты не проживаешь свою жизнь, ты играешь навязанную роль. Даже сейчас. Отыгрываешь анимацию мученика. Героя. Но зачем? Сплошная боль и страдания - это твой выбор?
  - Заработать, потом купить. Заработать, потом купить. Такая же монотонность. Порочный круг, - в мыслях парировал юноша. - От одной бессмысленной покупки до покупки. От траты до траты.
  - Вот как. Тогда взгляни на себя ещё раз, - и призрак щёлкнул пальцами.
   Сотни фантомов в миг рассыпались на тысячи кусочков бумаги и растворились в мерцающих текстурах. Дьявольская сущность с невероятной точностью воссоздала недавние будни юноши внутри сгинувшего Подмосковья. Его копия, словно по ту сторону экрана телевизора, просыпалась, пробиралась сквозь полчища мутантов и аномалий, вкушала пищу и воду, общалась с товарищем и ложилась спать, изредка в кого-то стреляя. Алгоритм повторялся до тех пор, пока не все монотонные действия не слились в трёхсекундное прокручивание, как будто фильм включили в ускоренном режиме. Нескончаемая последовательность действий отличалась только внешними формами от предыдущего набора деяний.
  - Правила игры есть и здесь, и там, - ехидно заключила безликая тень. - Каждый твой шаг был подчинён одному. Выживанию. Ты ничего глобально для себя не изменил. Лишь сменил одну игру на другую. Там тебе был дан спектр разных возможностей...
  - Вынужденный выбор, - перебил Николай. - Выбирай, чтобы выжить. Играй по правилам, иначе умрёшь. Сколько людей там прикованы к этим алгоритмам кредитами, работой, привычками. Они уже не могут вырваться оттуда. А я смог и буду двигаться дальше. Ты прав. Я поменял игру. Но зато я смог набраться сил и осуществил свой выбор. У меня есть возможность выйти из игры, возможность менять одну игру на другую. А такой шанс есть далеко не у каждого. Не всякий человек сможет сломать рамки, оставить привычное, разорвать порочный круг долгов и вырваться. - и удручённый юноша вспомнил о своём друге. - И как бы ты не диктовала свою волю, у меня есть выбор ей не повиноваться. Пусть я исполняю анимацию, но свою. Я выхожу из твоей игры.
   Взволнованный Николай ринулся вперёд, но задетая гордыня аномалии взорвалась бурей негодования. В мгновение ока окружающая действительность растаяла, словно кусок льда при высокой температуре. Всё от небесной длани до водяной глади и пыльного асфальта утекло куда-то в глубокую бездну. Тело осталось в подвешенном состоянии в окружении серого гнетущего фона. Однако ноги продолжали ступать дальше, не останавливаясь ни на секунду. Внезапно он споткнулся о ползущего Алексея и рухнул на невидимую плоскость. Скованный напарник ворочался в бредовых конвульсиях, потеряв связь с реальностью. "Сынок, какой ты большой стал. Ничего. Скоро папа вернётся," - обречённо повторял товарищ. Напуганный юноша поспешил развеять чары адского дурмана хлёстким подзатыльником умирающему компаньону. Новый удар рассеял туман безумия и позволил Алексею двинуться вслед за спасителем. "Да, тяжело мне даются эти мерзавки," - друг держался за руку Николая. Через несколько метров серый туман отступил, и напарники выбрались на противоположной стороне полукруглого здания.
   Отдышавшись после горькой прогулки по аномальному полю, друзья вышли на Павшинский бульвар и двинулись вдоль усопших дворов. Громадные немые глыбы в виде брошенных домов, вереницы забытых автомобилей, разбитые витрины магазинов, разбросанный мусор, гонимые ветром полиэтиленовые пакеты и фантики, заросшие тротуары и аллеи, обесточенные светофоры, порванные провода, кое-где упавшие столбы: очередной мрачный пейзаж навевал тоску и уныние. Истрёпанные натуры никак не могли смириться с царящей разрухой. Им казалось, что подобные ландшафты возможны только в фильмах ужасов, что горечь потрясений от резкого и кошмарного удара внезапного катаклизма не застанет их. Удручённым путникам искренне хотелось повернуть время вспять и возродить романтику "каменных джунглей". "Ведь всё это строилось не для того, чтобы так позорно сгинуть в этом некрополе," - негодовал Николай. Совсем недавно пыльные кварталы являлись родным домом для тысяч людей. Кто-то здесь родился и вырос, отучился и работал. Многие наверняка были уверены в завтрашнем дне, строили планы на будущее и желали остаться здесь навсегда. Однако, как это нередко бывает, есть немало вещей, которые совсем не зависят от воли человека. Волна убийств и страданий хлёстко вышвырнула прочь всех без разбора. Часть несчастных захлебнулась под её тяжёлым напором и сгинула в застенках "барьера", а остальные оказались на пустой обочине бытия. Чувствительное воображение пыталось реконструировать произошедшее, но чем больше было попыток, тем быстрее хотелось отсюда уйти. И во всём этом зловещем и безгласном краю только одно помогало отвлечься: повсеместные отметки Романа Назарова посреди дороги. Человеческий след в гуще этих руин давал колоссальную надежду. Новая табличка в форме деревянного знака на Ильинском бульваре от легендарного проводника являлась словно пародией на возрождение этих мест.
  - Красногорск порезан на аномальные зоны. Первая: Красногорский б-р - Павшинский б-р - Волок. шоссе. Здесь терпимо. Водопады есть, но не плотно. Вторая: Павшинский б-р - Красногорский б-р - Волоколамское шоссе. Тут плотность слишком высокая. Безопасно в школе No14. Пока дальше неё не прошёл, - взволнованно прочитал Николай. - Школа номер 14!? Это где-то поблизости...
  - Сейчас глянем, - и Алексей взглянул на карту. - Так. Смотрим. Ага. Рядом совсем. Пройдём вдоль по бульвару и там направо.
  - Надеюсь он жив и всё ещё там, - уверенно произнёс Николай. - Мы его почти догнали.
  - Странно, - Алексей снова взглянул на табличку. - Пока дальше неё не прошёл. Раньше он таких слов не писал. Видимо здесь этот "забор" слишком густой...
  - Ну одному тяжело каждую лазейку проверять. Сколько времени на это уходит!? - задумался Николай. - Город-то громадный. Ну, если встретимся, то вместе быстрее отыщем дорогу.
  - Да вряд ли. Он парень отчаянный. Смелый. Профессионал. Думаю, что он продвинулся дальше. Ромашково было не маленькое. Да и Рублёво тоже. А река? То минное поле. Не стал бы он возвращаться, чтобы надпись подправить. Как на реке. Не переплыл же обратно, чтобы сказать про "водяных" этих. Так что и сейчас.
  - Согласен. Но зато мы теперь знаем ещё одно безопасное место.
   Товарищи осторожно двигались по обозначенной тропинке, огибая нескончаемые зеркальные изваяния. Чаяния каждого были связаны только с героическим Романом Назаровым. Его смелость и упорство вызывали только горячее восхищение и вдохновляли неотступно следовать за мечтой. Последнюю строку из недавнего послания товарищи интерпретировали следующим образом: храбрый провожатый только закончил изучать этот район и дальше школы номер 14 не продвинулся. Тем не менее он мог уже находиться за километры отсюда. Очередные пометки вдоль дороги как нельзя лучше поддерживали приподнятое настроение, вызванное долгожданной подсказкой в виде таблички.
   Впереди показался широкий перекрёсток, дороги которого были разделены небольшой прогулочной зоной. Из-за хмурых силуэтов машин и грузовиков возникли две знакомые фигуры, что тихо сидели на лавочке и о чём-то разговаривали. Никто из них даже не оглядывался по сторонам, ибо вездесущее безмолвие весьма серьёзно притупило инстинкт самосохранения. Ведь толпы монстров больше не плутали по округе, а "барьер" намертво врос в землю и бетон. Издалека, на миг, Иван Макарович и Сергей напомнили беспечных прохожих, что отдыхали после долгой ходьбы по местным аллеям.
  - А вот и мы, - крикнул Николай. - Давно тут сидите?
  - О, - обернулся Иван Макарович. - А вот и наши хлопчики. Да нет. Всего-то минут двадцать. Как вам городок?
  - Пришлось снова протискиваться через аномалию, - ворчал Алексей. - В этой стороне у берега её немало. Теперь понятно, о чём писал Назаров. "Анимация". Вот реально чуть не затянула...
  - Да мы тоже тут ознакомились с местной флорой и фауной. Спасибо Ромке, всю дорогу разметил.
  - Как? И на этой улице тоже? - удивился Николай.
  - Да, - ответил Сергей. - Через каждые метров десять примерно на асфальте баллончиком нарисованы то кресты, то стрелочки.
  - На нашей стороне тоже.
  - Просто "зверь", ёшкин кот, - изумился Иван Макарович. - Обойти столько улиц. Сколько он времени на это потратил? Сил? Краски? Ума не приложу. Если есть пример слову упрямый, то это про него. Да и ещё таблички успевает тыкать на перекрёстках...
  - Вы тоже нашли послание? - спросил Алексей.
  - Ага, два. Город, как он пишет, слоёный пирог. Есть районы по страшнее, есть районы по мягче. И про убежище везде сказано. Школа номер 14. И про то, что дальше неё не прошёл.
  - И у нас так же, - поддакнул Николай. - Значит он может быть там.
  - Если не ушёл дальше. А то, фиг его знает, парень-то не промах. Может он уже к Химкам подходит, - предположил Иван Макарович.
  - Посмотрим, - произнёс Сергей. - Как бы там не было, главное, что живой. Ещё не сошёл с ума.
  - О чём ты?
  - О том, что в одиночку бороться с этой психологически жёсткой атмосферой не получится. Долгое отсутствие общения с людьми, постоянные духи, головная боль, физическая усталость, одиночество. Всё это накладывает определённый отпечаток на сознание. Это мы идём по проторенной дорожке, а он-то сам всё ищет. Путём проб и ошибок. Дай бог ему терпения.
  - Мне кажется, что все эти записки и таблички помогают ему сохранить надежду, - добавил Николай. - Не потерять человеческий облик. Наверное, это и есть та ниточка, что держит его...
  - Имеешь ввиду желание помочь другим "первопроходцам"? - уточнил Алексей.
  - Разумеется. Все эти ориентиры он точно не для себя рисует в таком количестве. Письма пишет. Колья ставит. Таблички рисует. Верит, что его труд не напрасен.
  - Просто мне вспоминается история из фильма, "Дети капитана Гранта", - вспомнил Иван Макарович. - Там в конце фильма. Когда главные герои приплыли на остров, где и нашли того капитана. Там был один матросов, который одичал. Превратился прям в дикаря. Или там маугли с тарзаном. Потому что сами по себе. Без людей. Ну, без общества. Человек превращается в животное.
  - Раз пишет, отмечает. Новые места облагораживает. Чертит. Значит ещё пока держится, - ревностно молвил Николай. - Ладно, отдохнули, поболтали. Теперь пойдём. Школа эта здесь рядом.
   Бравый отряд спокойно прошёл по извилистым "следам" Романа Назарова и добрался до хмурого здания бывшего учебного заведения. Оно располагалось в тесном окружении сверкающих полотен и больше напоминало пространственный пузырь. Если бы не секретная дорожка, найденная отважным проводником, то сюда попасть было бы совершенно невозможно. Однако, зловещий "барьер" находился на безопасном расстоянии от нового убежища. Школьный сад превратился в густые заросли, но стены и окна учреждения нисколько не пострадали. У главного входа стояла телега на четырёх колёсах, которую раньше использовали для перевозки на каком-нибудь складе. Рядом с дверями стоял мольберт и всё его белое полотно было исписано чёрным маркером. "В кабинете 126 поставил генератор. Подключил ночник. На всякий случай поставил бочку на заднем дворе. Можно пожечь костёр. Есть две канистры с бензином. На четвёртом этаже кабинет биологии. Есть диван. Так же притащил обогреватель и надувные матрасы. Надут только один. P.S. Есть магнитофон и пара дисков с музыкой," - прочитал Николай.
   Войдя внутрь, путники увидели пыльный пол, паутину в углах, погасшие лампы, обесточенные турникеты, запертые двери, несколько упавших плакатов, и только грязные следы уходили в конец коридора. Место для ночлега располагалось в одном из помещений для начальных классов. Все стулья и парты стояли у стены и были сложены друга на друга. Здесь царила свежесть. Окна открыты, а пыли нет. Рядом с учительским столом расположился застеленный надутый матрас, чуть подальше электрогенератор с канистрами. Стол учителя был устлан исписанными листами и учебниками, но из старших классов. "От скуки решил поностальгировать по школьным годам," - усмехнулся Иван Макарович.
  - Вот видите, - обрадовался Николай. - Значит дальше в поисках.
  - Ну и здорово, - улыбнулся Алексей. - Только почему все его следы вели только сюда. В другие стороны, я не видел, чтобы они уходили.
  - Может просто исследует ещё. Город-то большой. Мы ведь ещё не все улицы и кварталы осмотрели. Может выход из этого района на той стороне двора.
  - Давайте осмотримся тут. Потому что силовое поле прямо кругом идёт. У новой лазейки он всегда оставляет пометки, - посоветовал Сергей.
  - Верно, - поддакнул Николай. - Тогда давайте пройдёмся по территории школы.
   Взволнованные товарищи вышли на улицу, включили рации и разделились. Каждый смотрел под всеми кустами, шёл по дорожкам, кто-то осмотрел стадион, но школьное пространство так и осталось пустым. "Ребят, - зашипел голос Алексея. - Подходите за школу. Ко второй калитке. Нашёл крест на дороге." Всех охватил искренний восторг и остальные поспешили на зов напарника.
  - Вот, - Алексей указал прибывшим красную пометку на асфальте. - Они уходят туда.
  - Здесь эта дрянь сужается, - заметил Иван Макарович. - Ну, видимо он уже далеко забрался. Короче, догонять будем позже. Пойдём отдохнём чутка...
  - Погоди, - остановил Николай. - Дай гляну. Обождите.
  - Коль, да всё там хорошо. Наверняка ведут в следующий двор...
   Но жгучее любопытство юноши требовало сиюминутного удовлетворения. Поэтому он решил пройти несколько метров вглубь аномальной зоны и проверить, как далеко тянется опасное ущелье. Ноги рванули вперёд и, пройдя несколько ориентиров, очутились на соседней улице. Здесь снова открывался гигантский простор для изучения местности, ибо дьявольские границы расходились в противоположные стороны. Любознательный боец выдохнул и стал отходить назад, однако его беглый взгляд завис на кирпичной коробке, где располагалась трансформаторная подстанция. Обойдя поцарапанную машину, ему по неволе пришлось стать свидетелем страшного события. Свершения, что стало самым страшным испытанием в этом путешествии.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"