Боли не было. И страха тоже. Просто, белые цветы вдруг, почему-то стали красными.
Он лежал и смотрел, на бескрайнее розовое небо над ним, и ему казалось, что он может смотреть на него вечно.
Как хорошо, просто лежать вот - так, не думая ни о чем и ни о ком, лежать и любоваться закатом. Закат был прекрасен.... Солнце, сначала золотистое, медленно становилось огненно оранжевым, как льющийся из горна металл, постепенно оно набирало густоту и, наконец, краснело. Оно расцвечивало ярко алым бывшие до этого бледно розовыми облака и казалось, что по небу разлита чья - то свежая кровь.
Каждый закат, несмотря на то, что он имеет сходные черты, уникален и неповторим. Неповторим, как и человеческая жизнь.
Иногда он так быстр и незаметен, что ты просто не можешь понять, откуда вдруг взялась эта глухая, разом обрубившая все краски жизни стена ночи.
Другой закат можно описывать часами. Но я не стану этого делать. Закат. Я уверена, что это слово рождает в душе каждого из вас нечто свое особенное, нечто, доступное лишь вам одному.
Закат. Он лежал на спине и смотрел на закат, полыхавший над ним. А солнце уже заходило. Оно заходило без борьбы, безропотно, как заходило уже не одну сотню лет. И ему начало казаться, что своими нежными прощальными лучами оно посылает ему последний привет. Очень скоро тьма поглотит мир, пока он вновь не озариться серебристым сиянием двух лун близнецов.
Брата и сестры, стремящихся догнать друг друга, кружащихся по небосводу в их вечном танце. Где-то вдалеке, в чаще запели какие-то вечерние птицы, и туже смолкли. Пестрая полосатая змея легко скользнула по его обнаженному плечу.
Он лежал, не имея ни сил, ни желания подняться с подстилки из тонких и гибких стеблей лиан опутавших его тело.
Он лежал, ему ни хотелось думать, ни о чем, и было удивительно хорошо, так хорошо, как не было еще хорошо ни когда в его жизни. Казалось, ни что не способно вырвать его из этого подавляющего тело и разум блаженства.
Где - то в глубине чащи запела одинокая птица, ей вторила другая, ветер доносил нежный аромат цветов....
Было хорошо, и совсем не хотелось думать о красной жидкости бегущей по стеблям лиан, и не хотелось думать по чему постепенно из белых стали розовыми, а затем и красными их прекрасные цветы, склонившиеся над ним.