Аннотация: "У меня не низкая самооценка. У меня низкая оценка окружающих". - Дарья Моргендорффер, м/с "Дарья", 1998 г.
Кретины
"У меня не низкая самооценка. У меня низкая оценка окружающих".
- Дарья Моргендорффер, м/с "Дарья", 1998 г.
3 марта 2017 года, отдыхая в санатории, я попала в такое ужасное место, как изолятор.
Все всегда боялись изолятора, и я не исключение, ведь он отбирал радости отдыха. Про изолятор ходили слухи, каждый говорил что-то своё, никто не знал, кому верить. Я убедилась на своём опыте, что такое изолятор.
Всё началось с обычной боли в горле, температуры. На самом деле, я свято верила в то, что это не серьезно, и я пробуду там день-два. Ха! Наивная. Всё не так просто работает.
По длинному коридору, где справа и слева были двери в разные процедурные кабинеты, шла я на пару с медсестрой. Коридор был еще в советском стиле, потолок был низкий, свет тусклый, а всё кругом веяло стариной. На лавочках около кабинетов сидели некоторые ребята с нашего поста, в ожидании процедур. Они видели меня, они спрашивали куда я, они лицемерно показывали свою грусть, когда я говорила, что иду в изолятор. Зачем им врать? В тот момент я осознала, что это работает уже автоматически, это заложено в нас - показывать сочувствие, если кому-то плохо, но не от души это делать, а потому что так нужно.
В самом конце коридора видела старая табличка "ИЗОЛЯТОР". Открыв дверь, мы вошли в совершенно иную часть санатория, куда недопустимо входить простым смертным. Я слабо помню, что было в самом начале, на приёме у врача. У меня что-то спрашивали, я что-то отвечала, ничего особенного. Дальше мы прошли вглубь изолятора и меня завели в палату номер пять. Это была самая большая палата во всём изоляторе, в ней было пять кроватей, стол, стулья, тумбочки. Отдельно был туалет - да, скорее всего это были элитно, не в каждой палате был личный туалет. В палате была только одна свободная кровать - в углу около выхода. Мне было не очень принципиально, где спать и проводить время, так что меня это не сильно заботило. Медсестра ушла, я начала раскладывать вещи в тумбочку, позже принялась переодеваться.
И вот я, в огромной белой футболке моего отца и в коралловых пижамных штанах, сидела на кровати. Роясь в интернете, я тратила свои последние мегабайты. Скоро был обед - все пять девочек, включая меня, сели за один стол и начали есть. Но это всё скука, я не собираюсь рассказывать про то, как я поела и как мне дали таблеток, нет, суть рассказа в другом.
Первой со мной решила завязать диалог Настя - девочка лет 16 или 17, самая старшая в палате. На вид она казалась очень доброй и дружелюбной, из неё буквально выливался позитив. Казалось, что она даже и не болела вовсе. Я всегда немного удивлялась таким людям. Они сохраняют оптимизм в любой ситуации, у них нет врагов, со всеми людьми отношения на высоте. У Насти были длинные русые волосы и неподдельная улыбка - это всё, что я запомнила в её внешности. Я думаю, в ней внешность не очень важна, пусть каждый представит её по-своему. Хотя кто это будет читать? Она мне казалась очень беззаботным и беспечным человеком. Я внимательно слушала её рассказы. Родом она была из городка Нарочь, что близ одноимённого озера. Её мама работала в санатории, который находился также около озера, поэтому Настенька всегда принимала участие в подготовке разных мероприятий, которые там проходили, и ей это очень нравилось. С таким восторгом она рассказывала, как была Снегурочкой на детском празднике в этом санатории. Отец её работал в турагентстве, что и было причиной их частым путешествиям. Она объездила всю Европу с семьёй и ещё кучу стран вне её. Путешествия очевидно дарят множество эмоций. Положительных эмоций. Наверняка, поэтому она и была настолько жизнерадостной. Знаете, если поискать способы борьбы с депрессией, то много где можно найти такой пункт, как путешествия. Не у всех есть деньги, не у всех есть возможность, но у Насти было и то, и другое. Я не понимаю, что может заботить человека, который насыщенно проводит свою жизнь? Да, у всех нас есть проблемы, но что-то мне подсказывает, что у Настеньки просто не было времени и желания думать о проблемах. Кроме всего этого, она была еще и поразительно умной. С ней и в правду было интересно о чём-нибудь поговорить, она могла поддержать любую тему. С одной стороны это отлично, с другой стороны это надоедает. Ты не можешь рассказать человеку что-то, ведь он уже будет в курсе этого. Общение всё-таки должно приносить хоть какую-то пользу кроме поднятия настроения. Обмен информацией - это важно, а пережёвывать одно и то же, просто делясь мнениями - увольте, это скука. Хотя, говорят, скучно только скучным людям. Видимо я скучная, раз я пишу это, вместо того, чтобы пойти и хорошо провести время с какими-нибудь людьми. Но что-то я заговорилась.
Следующей была Валя. Хотя, Валя должна быть первой, скорее всего. Это был чудо-человек. Если говорить о внешности, она была низковатая, с короткой стрижкой, полновата и сама по себе тёмненькая. Я отчётливо помню, что в изоляторе она ходила в большой чёрной футболке. Валя выглядела достаточно грубо, но когда я услышала её тонкий голосок, была не состыковка. Это был человек-контраст, милая и жёсткая в одном. У неё был брат, они двойняшки. И брат её, не помню его имени, был худощавый и высокий. Вот такие вот они были разные, ещё один диссонанс. Они любили друг друга стебать, но при этом, я абсолютно точно могу сказать, что они друзья. Мне нравились люди, которые ведут себя с братьями и сёстрами, как с друзьями. Мне этого не понять, в семье я одна, и по жизни одна. Сижу в своих четырёх стенах и медленно, но верно схожу с ума, просиживая жизнь за компьютером и подолгу смотря в окно, наблюдая за людьми, которым куда-то нужно. Но давайте вернёмся к Вале. Жила она в Несвиже. В этом городе есть огромный замок, где раньше жила династия Радзивиллов - известного белорусского княжеского рода. Было Вале то ли 14, то ли 15, то ли 16 лет, у меня плохая память на такое, да и это тоже не очень важно. Вместе с ней мы слушали музыку, преимущественно рок. Именно с ней у меня ассоциируется песня Radio/Video популярной группы System of a Down. На второй день меня переместили с кровати в углу на кровать около окна. Это было очень хорошее место, я могла наблюдать за всеми, да еще и смотреть в окно. И главное, на соседней кровати была Валя! Когда мы слушали музыку, мы не думали о том, нравится это кому-то или нет. Я вспоминаю это время с улыбкой. С ней, как и с Настей, можно было поговорить о чем угодно, но Валя была интереснее. Могу предположить, что потому что она рассказывала мне что-то новое; то, чего я не знаю. К примеру, она рассказывала мне биографии разных серийных убийц, говорила про их злодеяния, и мне действительно это было интересно. В первый же вечер, я, вдохновлённая всей этой темой, прочитала подробности про всех жертв Чикатило. Всегда мне нравилось узнавать что-то жестокое, чего не афишируют, и о чём мало знают. Всю жизнь тянуло меня к запретному, и Валя активно поведывала мне об этом. Что ещё я могу о ней сказать, так это то, что она ходила в художественную школу, что ее мать из Азербайджана. Она шутила постоянно, и я запомнила историю про то, как в садике она играла роль белого лебедя (шутка заключалась в том, что сама Валя тёмненькая, как я уже упоминала выше). Казалось, не было в ней души, она была достаточно аморальным человеком, но так сильно мы с ней сдружились, что когда её выписали, она послала меня, но резко обернулась и обняла напоследок. Я обожаю таких людей, которые, казалось бы, каменные, но не так это на самом деле. Я всё ещё скучаю по Вале.
Следующих двух человек я помещу в один абзац, по причине того, что я про них ничего сказать и не смогу. Две девочки, имён которых я не помню. Может, что-то вроде Инны и Леры. Назову их Инна и Лера. Лера была самой младшей, на вид я бы дала ей лет 9, и я помню о ней лишь две вещи. Первое, что ее выписали почти сразу, как меня положили в изолятор. Второе, что за ней приехали родители. Этот факт кажется обычным, но он странный, потому что санаторий, в котором происходили все действия, находился за границей. Наша страна не очень богатая, я бы сказала, бедная, но, видимо, у её родителей было достаточно денег, чтобы приехать в другую страну и забрать оттуда свою доченьку. Виза тоже была недешёвая. Если говорить об Инне, я б дала ей лет 14, редко она вступала во все наши разговоры. Она была в изоляторе дольше нас всех, её выписали в самый последний день смены, как и меня, но положили туда гораздо раньше. Всё дело в том, что она сильно болела, очень сильно. Настолько сильно, что просто лежала на кровати и с нами никак не контактировала. Это кажется жутким, но жутко то, что впереди. Гораздо лучше полумёртвая Инна, чем те люди, которых поселили в палату позже.
Едва выписали Леру, как в палату положили Сашу. Ей было, если мне не изменяет память, 12 лет и жила она в какой-то деревушке в Минской области. Я не вправе осуждать внешность людей, но это тот самый тип лица, который я называю никак иначе, как "безобразный". У неё были растрёпанные и жирные волосы, сама она была не худенькая. Вдобавок, она неопрятно одевалась, и меня бросало в дрожь от её носа. Да простит меня Господь, её нос был просто отвратителен. Все мы не идеальны, я это прекрасно понимаю, генетике не прикажешь, но опять же, кто это будет читать? В этом любительском рассказе я могу её хоть жирной свиньёй называть, кому сдалось это? Не буду врать, она мне напоминала именно жирную свинью. Кажись, сейчас она похорошела, если верить её фото в интернете, но правило номер один: не верь интернету. Для этой темы можно написать отдельный рассказ, ведь она неисчерпаемая. В интернете море лжи. Я уверена, что каждую секунду кто-то лжёт в интернете, ведь это так просто и доступно. И я всё еще верю в то, что в один день, и я окончательно абстрагируюсь от этого зла. Когда-нибудь я смогу от этого отказаться, но пока что я могу только отходить от темы. Саша. Не умной была Саша, а если быть точнее, тупой. Частично она мне напоминала одну девочку из лагеря, жизнь которой была похожа на сюжет русской драмы и которая была тупее пня. Хотя это достойно отдельной книги. В 20 томах. По 500 страниц. Вернёмся к Саше и к её вселенской тупости. Говорить с ней тоже было не о чем, она обожала жаловаться и пыталась нас унизить, ведь мы ей не нравились. Но мы просто смеялись в ответ, до чего же нелепо это было! Сашенька осуждала всё, что видела перед собой и всё, чего ещё не видела. В первый же день я поняла, что она не лучший человек, но местная мать Тереза (читай: Настя) всё-таки пыталась наладить контакт с возмущённой дурочкой. Когда же силы её были на исходе, я впервые увидела Настю злой. Ох, второе пришествие Христа, казалось, что сейчас наступит конец света, настолько сильно надоела Насте Саша. А вот Валя, как и я, сразу же осознала, что Саша не лучший человек, и просто её стебала. Грубо, жестоко, зато честно и не лицемерно. К сожалению, с Сашей мне пришлось пробыть в палате до самого-самого конца смены, ни одну из нас раньше не выпустили.
Таким составом (я, Валя, Настя, Инна и Саша) мы пробыли дня два. Вечерами мы собирались за столом в центре палаты и играли в карты или во что-нибудь ещё. Чаще всего было так, что побеждала Настя и проигрывала Саша, и в какой-то момент нервы последней не выдержали и, как очевидно, она перестала с нами играть. Наверное, это было единственное приятное воспоминание из этого ужасного места. Во время игр, мы рассказывали разные истории из жизни, шутили и смеялись. Уже на второй день у меня окончательно пропал интернет в телефоне, Инну переселили в другую палату, и нас стало меньше.
В нашем мире всему свойственно приходить и уходить. Всё, абсолютно всё имеет конец (кроме некоторых математических терминов вроде луча или бесконечности). И пребыванию некоторых людей из палаты тоже пришёл конец. Как я уже говорила, Инну перевели в другую палату, позже с Настей сделали то же самое. Самым грустным было, когда ушла Валя. На смену им приходили постепенно Маша, Света, Катя и Аня. И именно в этих людях таится зло, лицемерие, похоть, глупость, гордость, ложь, гнев и всё, что только можно считать ужасным в нашем мире. Они собирали в себе худшее, и у меня уже не было никого, кто мог бы стать на мою сторону. Противодействия им я тоже найти не могла, но давайте по порядку.
Чтобы сразу было понятно, кто по жизни первая из них, я хочу задать вам вопрос (хотя кому "вам", кто это читает?). Вот представьте, Вы - обычная пятиклассница из столицы, поехали в санаторий, чтобы оздоровиться, и Вас решили положить в изолятор. Заведя Вас в комнату вечером, Вы знакомитесь со всеми, кто там есть и замечаете одну тоскующую девочку, которая грустным взглядом, полным надежды смотрит в окно, облокотившись на подоконник. Ваши действия? Подойти и познакомиться? Спросить, что случилось? Нет. Это всё неверно. Наше знакомство с Машей началось с того, что она мне представилась, я ей тоже, затем было долгое молчание, после которого она сказала, что её мама акушер-гинеколог. Интересное начало диалога, не правда ли? Нет, в тот момент мне было совсем не до шуток. Все, кто хоть немного был адекватен, ушли из изолятора, я потеряла связь с внешним миром, и тут ещё это 11-летнее зло, у которого ещё не высохло молоко на губах, но оно уже активно тебе рассказывает про секс, вагины, половое созревание. Ей-богу, у неё у самой половое созревание! Ну где вы ещё встречали пятиклассниц, которые встречаются с девятиклассниками? Печально осознавать то, что потом такие вырастают, рожают в 16, не воспитывают своих детей, из которых позже вырастают некультурные кретины, точь в точь, как и их родители. И они множатся, и множатся, и множатся, и составляют большинство. Меня это сильно печалит, ведь воспитание детей - это не факт, а процесс, и это очень важная часть в выращивании своего чадо. Это не должен быть тоталитаризм, но и не должна быть анархия. Обычно родители просто впадают в крайности и не могут найти золотой середины. Как итог, наш мир населяют либо избалованные и несамостоятельные идиоты, либо закомплексованные и скрытные роботы. Вот и пойми потом, что лучше. Машенька впадала в первую крайность. Казалось, будто ей всё дозволено. В своём ещё юном возрасте она уже умело манипулировала врачами и показывала, кто в доме хозяин. Меня воротило от этого, уж простите. Еще больше мне хотелось выстрелить (и я даже не знаю в себя или в Машу), когда та выходила вечером в коридор и начинала танцевать в одних лишь трусах и майке, чтобы привлечь парней из соседней палаты, но когда они выходили, она строила из себя дурочку и делала вид, будто это было так неожиданно. Она любила говорить, что скромным быть не модно. Мода - это то, что я ненавидела всей душой. Не что иное, как мода зомбирует людей, внушает доверие и проникает в их мозг. Со временем это переходит в зависимость, это становится слишком обыденно, чтобы преодолеть. Сила модного и популярного гораздо больше, чем сила умного. Однако Машу это совершенно не волновало, её волновали только мальчики. Как это типично, как это очевидно, как это...противно.
Те самые мальчики из соседней палаты были мне знакомы - братья Орловы и еще пару человек. Орловых я знала ещё с прошлого года, у нас были общие знакомые, друзья. Они были в разы старше, чем Машенька, но ей не было дела. Вскоре в соседнюю палату попал ещё один - Дэнчик. На самом деле звали его Даник, но Дэнчик так прижилось, что иначе я его звать не могла. Его я тоже знала ещё с прошлого года. Наше знакомство было запоминающимся: я шла по лестнице, он подошёл ко мне в шортах и свитере и просто начал разговор. Меня тогда поразило то, как он был одет, ведь на дворе был январь. Именно тогда наш диалог и завязался, и всё пошло-поехало. Дэнчик увлекался наркотиками, алкоголем, сексом и весельем. Был он популярен, гораздо популярнее и общался с себе подобными, но меня он уважал, а что может быть лучше, чем уважение? Ведь те люди были лишь имиджем, среди них он выглядел своим. Меня он помнил, со мной шутил, относился, не как к сброду, а как к человеку. Это не может не радовать, однако то, как он попал в изолятор, было забавнее. Я сидела у окна и как всегда тосковала, наблюдая за прыгающими белочками, как вдруг подошёл он с ещё некоторыми людьми. Он посмеялся с того, что я неудачница, попала в изолятор, и в этот же день я, выйдя из комнаты, видела его, сидящего на кушетке у кабинета врача. Это карма, Дэнчик, это точно карма. Сам по себе он был высокий, спортивного телосложения, с русыми волосами, заплетёнными в косички. Одевался он максимально модно, любил слушать популярную музыку и шутил аморально. Нас с ним связывало два человека - розововолосая Лиза и алкоголик Петя. Про них мне рассказывать не за чем, они просто являлись общими друзьями, и я не хочу впихивать в этот рассказ тех, кто не находился в изоляторе.
Я продолжу про соседок, но хотя бы один абзац между этим я хочу посвятить тому, как я проводила своё время в изоляторе после того, как Валя, Настя и Инна его успешно покинули и я осталась наедине с цирком уродов. Я любила смотреть в окно. Изолятор находился на первом этаже, и как я уже упоминала, на второй же день меня положили на другую кровать, которая находилась как раз около окна. Было начало весны, снег растаял не до конца, кое-где была грязь. Белочки. Они были повсюду, и наблюдать за тем, как они прыгают с дерева на дерево - было очень занимательно. Я ждала, что во время прогулок, к моему окну подойдёт хоть кто-нибудь из моих знакомых, но им не было дела. В это время к другим людям активно подходили, и это дарило им радость. Единственное, что растрогало меня до слёз - открытка. Ещё до изолятора я познакомилась с мальчишкой лет 9, который был очень добрым и милым, наверное, в силу своего возраста. Его звали Ваня. В то время я была ему как старшая сестра. Да, надо мной смеялись от того, что я общалась с маленьким Ванечкой, но меня поражала его искренность и тепло. В свои 9 лет я точно помню, что такой не была. Мне хотелось плакать, когда я осознавала, что он может вырасти и пойти по наклонной, поэтому я сказала ему лишь один раз, чтобы он не менялся никогда. Мир нуждается в такой доброте и заботе. Так к чему я веду, когда я сидела и скучала в окружении сук и стерв, мне принесли нарисованную на бумаге открытку. На ней был мишка и надпись: "Выздоравливай!" Уже можно догадаться, что это было от Вани, и я до сих пор храню её. Кроме долгих поисков надежды на лучшее в окне, я слушала музыку. У меня не было наушников, и я её включала просто так. Этим я бесила своих любимых соседок, и мне приносило удовольствие наблюдать за их яростью. Они ненавидели мой вкус в музыке, ведь сами они слушали то, что было популярно. Они - большинство. Они - масса. Наверняка, в любом окружении есть такие люди, и я могу только позавидовать, если таких персонажей нет рядом с вами.
Пора продолжать моё описание кретинов. Следующая на очереди Света. Лучшее описание внешности Светы - рыба. Кроме шуток, она была похода на самую настоящую рыбу. Ещё мне хочется назвать её "глазоед". Сама не знаю почему, но ей идёт это слово к лицу. Светочка так же, как и Саша, была родом из небольшого посёлка, что было явно видно по ней. Именно с ней у нас была нелюбовь с первого взгляда. Ох, это сладкое чувство, когда ты едва увидел человека, а он тебя уже визуально раздражает, и ты предвкушаешь враждебность. И это было взаимно. Она была готова презирать меня за что угодно, дай ей только повод! Её речь была до безобразия неграмотна и собеседником она была максимально скучным. Я приношу свои извинения за то, что не могу поддержать диалог про шоу с вымышленными мистическими историями или подпеть с вами новую песню энного популярного исполнителя. Именно благодаря таким людям я узнала про способ самоутверждения через унижение других. В грубой форме она говорила мне, какая я, мол, глупая, толстая и неинтересная. Меня это ничуть не обижало, потому что это выглядело жалко. Она чувствовала себя лучше, осквернив меня. Возможно, сейчас я делаю то же самое, быть может, я даже крыса, потому что делаю это за спиной, но вы всерьез считаете, что я им не говорила того, что пишу здесь? Света была настолько скучной и однообразной, что я не могу про неё писать много. Я помню, как пришла её мама, так как она тоже была в санатории, но во взрослом его корпусе. Её мама тоже выглядела, как рыба. И младшая сестра. Ей-богу, рыбье семейство! Невольно прорезается смешок, когда видишь такое. Светочка жаловалась маме на то, что её обижают, и именно поэтому пришла её мама. Если честно, даже в тот момент мне было без разницы, мне даже было ещё больше смешно от того, насколько она несамостоятельная. Несамостоятельность и безответственность губят сильнее, чем что-либо. Они и есть корень всех проблем. У ответственных людей обычно есть разум, чтобы не совершать глупостей, а у безответственных вырастают такие вот Светы.
Какого это быть тем, кого не помнят? Какого быть второстепенным персонажем в этой истории? Я не отвечу на этот вопрос, хотя бы потому что я не знаю, забывают меня люди или нет. Сейчас речь пойдёт о Кате. Важно сказать то, что я совсем не помню, сколько Кате было лет, откуда она была и как она выглядела. Всё, что я о ней запомнила - то, что её кровать находилась в самом дальнем углу комнаты, и что она редко влезала в наши ссоры и споры. Это был самый настоящий нейтральный человек. Моя слабая память мне подсказывает, будто у нас было что-то общее, но я совершенно не помню, что именно. Катя была ещё безграмотнее Светы, и я поражалась, что это вообще возможно. Как писал Хаксли: "Как можно сказать нечто, когда перед тобой ничто?" Мне кажется, это тут уместно. Наверняка, у нудной Кати была такая же нудная жизнь и именно из-за того, что она не видела рядом ничего интересного, сама была такой же и не запомнилась мне. А ведь если задуматься, во всём можно видеть нечто, стоит только захотеть. Но люди - пешки, которые просто робко ходят по своей доске. Их большинство. Они не могут даже задуматься о том, что всё кругом красиво. Ты поймёшь, что твоя жизнь действительно меняется, когда ты сможешь находить что-то даже в бездомном, спящим около мусорных баков. Может, ему снятся котята, и он вновь чувствует себя беззаботным ребёнком?
Я видела красоту даже в этих людях. Что может быть красивее, чем кучка стереотипных персонажей, заточённых в одной комнате с тем, кто всех их презирает? Через них можно было проследить все стадии ненависти, а наблюдать за людьми - это интересно, поверьте мне, если сами ещё не убедились. Знаете, это как экзорцизм. Из человека выгоняют беса и можно видеть это поэтапно. Крики, визги, а в самом конце - смирение и спокойствие. Тут та же ситуация, но в обратную сторону. Если бы меня не вдохновило моё пребывание в изоляторе, я бы сейчас не писала это. Я даже считаю, что время в изоляторе было гораздо более запоминающимся, чем сама смена, хотя и она была интересной. Именно поэтому я взялась писать конкретно про те пять дней, проведённых в четырёх стенах палаты изолятора.
Последним персонажем будет Аня. Ей было 14 лет отроду и, как и Машенька, у которой половое развитие началось раньше, чем нужно, она была из столицы. Она была невысокого роста, с тёмными волосами и в очках. Вела себя Анечка, как маленькая девочка, которой не купили куклу. Это была смесь Саши, возмущающейся по поводу и без, и Маши, которая просто была очень разбалованная. И это и послужило причиной для того, чтобы возвести своё презрение к Ане в квадрат. Она поступила ровно так же, и её любимым поводом осудить меня была музыка, которую я слушала. Я не имею ни малейшего понятия, что могло привести человека к такой огромной ненависти к моим музыкальным вкусам. Оно обожала меня оскорблять, это было её хобби. Аню подселили последней, за это время моё презрение накопилось и достигло пика. Помнится мне, что как-то раз во время очередного спора, я просто ударила её с ноги. Меня не очень легко вывести из себя, но давайте поздравим Анечку, она смогла. У меня кончилась энергия стебать их через тонкие шутки и какие-то намёки, я уже делала это открыто. Особенно это касалось Ани. Она любила танцевать в коридоре с Машей, вы только представьте себе всю эту сюрреалистическую картину. Да, они были бы мечтой любого педофила. Когда-нибудь они и стали бы мечтой, но уже осуществлённой, учитывая их поведение. Все мы разные, да-да, но я продолжу осуждать то, насколько распущенными они обе были. Я всё ещё помню, как я лежала на кровати, и Аня, сидя рядом, лила мне воду из кувшина на волосы. Не понимаю я до сих пор, зачем она это делала. Возможно, это было ответом на то, что я била её ногами. Не стоит выпендриваться, вот что я могу на это сказать. А выпендриваться Аня как раз-таки очень любила. Особенно перед мальчиками. Рассказывать это по второму кругу я не собираюсь, ведь это бессмысленно. С Машенькой они одного поля ягоды - это всё и описывает.
Мне также очень нравилось наблюдать, как Света пыталась влиться в их компанию. Казалось бы, она была такой же, как и они, но.... Было одно "но". Человек из деревни вряд ли будет общаться с людьми из большого города. Они были абсолютно одинаковыми, но место рождения всё меняло. Это точно, как африканские племена не контактируют меж собой, так и они. Да, сравнивать обычных людей с племенами Африки - весело. Они и без шуток были как одно большое племя, где все идентичные и не могут сделать шаг ни влево, ни вправо.
Меня выписали 8 марта. Это был женский день и день рождения моего хорошего друга. На деле я больше переживала о втором. Я была действительно рада покинуть это место. Пять дней казались вечностью в этом дурдоме. Мне не чужда ненависть, но чуждо презрение. Находясь среди однотипного племени идиотов и кретинов, начинаешь презирать ещё больше и чаще. Ненавидят глупцы, ведь это слишком легко - ненавидеть за что-то. Тяжелее будет найти причину, чтобы презирать. Многие просто не видят грани между презрением и ненавистью, а грань заключается в эмоциях. Если ты следишь за этим, как за бесконечным адом и просто усмехаешься с людских пороков сверху - это, скорее, презрение. Ненависть слепа, как и любовь. Мы влюбляемся часто не понятно во что, та же история с ненавистью. Просто бессмысленно ненавидя, мы опускаемся до уровня тех же уродов, которые поджидают снизу. Надо иметь хоть каплю гордости, чтобы презирать.
И я презирала их. И презираю по сей день. Вероятно, буду презирать до конца своих дней. Неспроста набор этих людей отложился у меня в памяти лучше, чем некоторые люди, которых я знала больше и дольше.