...Этот посетитель был необычным. Безумно, нереально красивый юноша с ослепительно белой кожей, белыми волосами и угольно-черными глазами. Несмотря на его красоту, он почему-то внушал ужас и отвращение, на нем словно бы стояло ужасное клеймо, отпугивающее окружающих. Но необычным было не это: он был настолько уверен в себе, так сильно излучал гордость, даже высокомерие, что странным было увидеть его в кабинете психоаналитика.
-Я хотел бы поговорить с вами, - даже его голос, идеальный, бархатный, заставлял сердце замирать от страха.
-О чем же? - психоаналитик с трудом заставил себя опустить взгляд, надеясь хоть как-то унять дрожь во всем теле.
-О моем отце. Видите ли, у меня с ним... как бы это сказать... небольшое недопонимание. Он больше не любит меня.
-Мне кажется, вы ошибаетесь...
-Извините, я неправильно выразился. Он больше не любит меня так, как раньше. Он... Давайте я расскажу все по порядку. Он построил дом... Нет. В общем, я был первым. У меня были братья, у нас очень многодетная семья. Но я был первым его ребенком. Он любил меня больше всех. Я был первым его помощником, я от его имени руководил своими братьями. Я люблю их... может, любил. А потом появились младшие дети. Они... они были уже другие.
-От другого брака? - мужчина с трудом выдавил из себя слова, пытаясь доказать себе, что он еще жив.
-Можно сказать и так, - слабое подобие улыбки тронуло губы юноши, но никак не отразилось в его глазах. - Они... мне кажется, они хуже меня с братьями, они слабее, глупее. Но он позволяет им гораздо больше. Ни я, ни мои братья никогда не решали ничего сами: мы лишь выполняли его волю, его указания. А им... им он позволяет делать все, что они захотят. Хотя... я бы все равно слушался его. Он... он такой... он лучше всех, ему хочется подчиняться и чувствовать его благодарность. Ну, я раньше так думал. Сейчас мне порой кажется, что мы были лишь инструментами, которыми он пытался сделать наш дом лучше для них. Я и часть моих братьев восстали против его воли, попытались сделать все как раньше... но, - по бесстрастному лицу юноши пробежала тень боли. - ...Он выгнал нас из дома. Мы построили свой дом, но продолжали пробираться тайком в теперь уже ИХ дом. Мы подговаривали новых детей нарушать запреты нашего отца, выступать против него, даже отрицать его существование, не признавать его отцом, но он все прощал им... пусть порой не сразу, но прощал. Мои братья часто просят меня придти в наш старый дом, стать главой семьи вместо отца, но я... он же мой отец, как я могу что-то сделать ему...
-Мне кажется, что это просто ревность, родители всегда больше внимания уделяют малышам, ведь взрослые дети вполне самостоятельны. Но это не означает, что родители перестают любить повзрослевших детей.
-Тогда почему он все им прощает? Почему он хотел, чтобы мы заботились о них, чтобы фактически прислуживали им? Как будто мы не дети его, а слуги.
Психоаналитик начал говорить: он не поднимал взгляда, он старательно, почти дословно, цитировал различные книги, пособия, он не думал, поможет ли это его посетителю, но он просто хотел отвлечься, хоть на секунду перестать дрожать.
-Вы меня не поняли, - грустно констатировал юноша. - Мне не нужно объяснять причины моих, как вы считаете, комплексов, не нужно пересказывать чужие мнения. Просто дайте мне совет, просто совет. Что мне делать?
Мужчина собрался с духом и поднял голову. Увиденное поразило и сотрясло все его душу: его посетитель плакал, и слезы на его прекрасном лице казались настолько неуместными, настолько невозможными, что даже страх отступил, уступая место горечи и жалости.
-Попробуйте принять волю отца, заботьтесь о ваших младших братьях, ведь вы сильнее и умнее их. А если не можете, то подождите, пока они вырастут, и постарайтесь вернуться в семью. Если ваш отец хоть вполовину такой, каким вы его описали, то он примет вас и простит. И вы снова будете его первенцем.
-Я...я попробую, - неуверенно сказал юноша. - Я попробую. Не знаю, смогу ли я, но я попробую.
Он медленно встал и подошел к двери. Открыв ее, он секунду стоял на месте, а потом решительно шагнул за порог...