Николаев Михаил Павлович : другие произведения.

Ответный удар

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.18*11  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Научно-фантастический роман "Ответный удар" является третьей книгой трилогии о борьбе землян с инопланетной негуманоидной цивилизацией. Действие трилогии начинается летом 2025 года с вторжения в Солнечную Систему трёх межзвёздных авианосцев. Внешняя угроза способствовала организации надгосударственного военно-экономического союза, объединившего половину населения Земли, и строительству собственного космофлота, который в 2055 году смог защитить Землю от полномасштабного инопланетного вторжения. Пришельцам была нужна Земля, но совершенно не требовались сами земляне. В битве за Землю погибла почти треть Человечества. Выжившие объединились в Земную Конфедерацию, принявшую решение нанести ответный удар и раздавить захватчиков в их логове. Действия, описываемые в третьей книге, начинаются в 2056 году. Книга пишется. Автор будет признателен за конструктивные комментарии.

ОТВЕТНЫЙ УДАР

   Все персонажи и события являются вымышленными, и любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.
  
   0x01 graphic
  
   Открылась бездна звезд полна;
   Звездам числа нет, бездне дна.
  
   Михаил Васильевич Ломоносов
   (Вечернее размышление о божием величестве...)
  
  

Глава 1. Третья сила

  
  
   Пятикилометровый серебристый диск тяжёлого внутрисистемного крейсера "Калькутта", превращённого в "Летучий Голландец" XXI века ударом каменюки, принадлежащей к потоку Ариетидов, мчался куда-то в сторону созвездия Девы. Скорость убегания составляла около пятнадцати тысяч километров в секунду. К июню 2056 года он, никого и ничего не встретив на своём пути, успел удалиться от Земли на четыреста семьдесят три миллиарда километров. Экипаж крейсера был мёртв, аварийно заглушенные реакторы давно остыли, гравитационный двигатель вышел из строя ещё в момент удара метеорита, аккумуляторы окончательно сели и все уцелевшие сети полностью обесточились.
   Солнце позади превратилось в яркую звёздочку, которая уже совсем не грела. Корпус гигантского корабля выстудился до температуры в минус двести семьдесят градусов Цельсия. Последние остатки воздуха улетучились, без остатка рассеявшись в космическом пространстве.
   Корабль летел сквозь пустоту по инерции, практически не замедляя скорости своего движения, и мог бы падать в космическую бездну бесконечно долго, счастливо разминувшись с чёрными дырами, избежав столкновений со звёздами, пронзая рассеянные туманности и войды. Отклонись он в сторону на ничтожную долю угловой секунды - так бы и случилось. Во Вселенной не менее септиллиона звёзд, но ещё во много раз больше пустых пространств, в которых нет ничего кроме реликтового излучения.
   По теории вероятностей "Калькутта" должна была пролететь вдали от любой из них, но Его Величество Случай ничего не слышал про эту теорию. Он сам себе господин. И распорядился иначе: через двести двадцать лет тяжёлый крейсер должен был встретить одну из ближайших к Солнечной системе звёзд, разминувшись с ней самой, но не с её землеподобной планетой.
   Красный карлик Росс 128, располагавшийся на расстоянии в одиннадцать световых лет от Солнца, представлял собой маленькую (в пять раз меньше Солнца) тусклую звёздочку одиннадцатой видимой звёздной величины. С Земли её нельзя было увидеть невооружённым взглядом. Только в телескоп с зеркалом диаметром не менее тридцати пяти миллиметров.
   Эта далеко не юная звёздочка, возраст которой превышал пять миллиардов лет, принадлежала к движущейся группе звёзд Большой Медведицы, которая когда-то была рассеянным звёздным скоплением, сформировавшимся из протозвёздной туманности. И двигалась она как раз в сторону Солнечной системы. Но очень медленно. Скорость сближения составляла около десяти километров в секунду.
   Планета у этой звёздочки имелась только одна. Каменная. Почти в полтора раза побольше Земли. Есть ли у неё атмосфера и вода на поверхности? А почему бы и нет? Земной науке это доподлинно неизвестно. Планету открыли только в 2017-м году. Звезда намного холоднее Солнца, но планета вращается по очень близкой к ней круговой орбите, находящейся в так называемой зоне обитаемости, и средняя температура на её поверхности скорее всего положительная. Там немного похолоднее, чем на Земле, но вполне достаточно для появления жизни. Единственное, год там несколько коротковат - чуть меньше десяти земных суток, но тут уж ничего не поделаешь - даже на Солнце бывают пятна.
   Наверно, там всё-таки что-то имелось. Иначе вряд ли мёртвый корабль смог бы привлечь чьё-либо внимание. А он привлёк.
   Внезапно около "Калькутты" возникло небольшое туманное облачко. Размером с Землю примерно. Полупрозрачное. По крайней мере, звёзды через него просвечивали. Как будто чернота космоса немного сгустилась и приобрела объём.
   Облачко сдвинулось и накрыло тяжёлый крейсер. Некоторое время ничего не происходило. А потом они пропали. Мгновенно, без каких-либо видимых эффектов. Не испустив ни одного энергетического кванта. Вот только что были, и в следующий миг исчезли.
  
  

* * *

  
  
   Появление "Калькутты" на земной орбите вызвало эффект разорвавшейся бомбы. Тяжёлый внутрисистемный крейсер с массой покоя в два миллиарда тонн материализовался из ничего буквально в четырёх десятках мегаметров от Земли. Хорошо ещё, что его не расстреляли, успев своевременно идентифицировать.
   Шуму было много. Командующего планетарной обороны Земли маршала космофлота Николая Александровича Петрова подняли с постели одним из первых. И потом доставали вопросами, на которые у него пока ещё не было ответов. Единственное, что он мог сообщить многочисленным интересующимся:
   - Разбираемся, как только появится информация - поставлю в известность.
   Первое, что он сделал - направил на крейсер досмотровую группу с ближайшей орбитальной крепости. Второе - вызвал с Лунной базы "Илью Муромца" - большой космический буксир, предназначенный для оперативного транспортирования крупных объектов. Третье - подключил к расследованию экспертов и аналитиков. А потом получал доклады и делал собственные выводы.
   Сначала - о полученных крейсером повреждениях, состоянии систем, количестве погибших и пропавших без вести членов экипажа. Чуть позже - про обнаружение "чёрных ящиков", потом - об их расшифровке. Постепенно картина начинала вырисовываться, но одновременно появлялись новые вопросы.
   Причину разрушений выяснили быстро - случайный метеорит. С гибелью экипажа тоже разобрались оперативно - взрывная разгерметизация и перегрузка от динамического удара. Направление и скорость последующего движения крейсера установили позже. А вот дальше начались непонятки. Каким образом крейсер, мчавшийся в сторону созвездия Девы со скоростью пятнадцать тысяч километров в секунду, практически мгновенно преодолел расстояние в почти половину триллиона километров и умудрился оттормозиться без разрушения корпуса от немыслимой перегрузки? Он должен был рассыпаться буквально на атомы, но висит практически целенький, только дыра от метеорита зияет.
   В богов и чудеса Николай Александрович не верил, поэтому для него существовало только одно объяснение случившемуся - вмешательство высокоразвитой цивилизации. Не альфацентаврской, разумеется. Значительно более развитой, способной поплёвывать свысока на законы физики, которые земляне считали незыблемыми.
   Полученную информацию, во избежание досужих измышлений, нужно было срочно обнародовать. Чтобы сделать это наиболее убедительным способом, Петров посчитал нужным инициировать внеочередное заседание Совета Конфедерации. Связавшись с президентом США Клеем Томпсоном, который в этом году исполнял обязанности председательствующего, Николай Александрович проинформировал его о своих выводах.
   Для минимизации расходов на мероприятие прижимистый американец решил провести его в комплексе зданий в Нью-Йорке, ранее использовавшихся в качестве штаб-квартиры ООН. А само заседание - в зале Совета Безопасности, как нельзя лучше подходящем для встречи глав государств. Мотивировав это исключительно сжатыми сроками, в которые требовалось провести заседание Совета. Николай Александрович ничего не имел против. Он внёс единственное предложение: установить напротив проёма в подковообразном столе большой голографический экран таким образом, чтобы изображение было видно всем присутствующим на заседании. Всё остальное он оставил на усмотрение принимающей стороны.
   Заседание назначили на ближайшую субботу - двадцать четвёртое июня. Томпсон отдал необходимые распоряжения и принялся обзванивать членов Совета, а Петров сразу по завершении разговора связался с президентом Российского Союза и договорился о личной встрече - надо было приватно сообщить о сделанных выводах и согласовать дальнейшие действия.
  
  

* * *

  
  
   Интерьер зала, в котором когда-то проводились заседания Совета Безопасности, изменился незначительно. Место амфитеатра, предназначенного для размещения приглашённых, занял огромный голографический экран, заполнивший всё пространство между продольными стенами от пола почти до самого потолка. От трёх рядов кресел остался только один, протянувшийся по всему внешнему периметру подковообразного стола - присутствие на заседании каких-либо помощников или референтов глав государств регламентом Совета не предусматривалось. Места для нескольких технических сотрудников и немногочисленных представителей ведущих новостных агентств планеты располагались в галереях, размещённых в продольных стенах зала и отделённых от него звуконепроницаемыми бронестёклами. Пол остался бежевым, потолок, на котором в соответствии с не слишком понятным порядком были распределены круглые светильники, белым, продольные стены - тёмно-зелёными с жёлтым узором, напоминающим стилизованную кристаллическую решётку. Светящееся живописное панно на торцевой стене тоже сохранилось неизменным.
   Вокруг стола стояло двадцать три кресла: двадцать два из них было предназначено для руководителей государств, входящих в Совет Земной Конфедерации, и одно (крайнее) для командующего планетарной обороной. Каждый из членов Совета имел право высказываться и голосовать по любым хозяйственным и социальным вопросам. А вот всё, что имело отношение к космической обороне, оставалось прерогативой тех десяти стран, которые ей непосредственно занимались. Командующий планетарной обороной в голосовании не участвовал, но, единственный из присутствующих в зале, имел право вето, позволяющее в одностороннем порядке заблокировать решения, принимаемые по оборонным вопросам.
   На внутренней стороне столешницы напротив каждого из членов Совета были закреплены таблички с указанием страны, должности, имени и фамилии.
   Перед началом заседания всем членам Совета раздали наушники, снабжённые электронными переводчиками. У репортёров и технических сотрудников имелись аналогичные устройства, отличающиеся только приспособлением, отключающим их по сигналу председательствующего. Не всё, что говорилось на заседании Совета, было предназначено для посторонних ушей.
   Клей Томпсон, кресло которого было расположено на противоположном от Петрова конце подковообразного стола, подождал, пока все заняли свои места и открыл заседание:
   - Уважаемые члены совета, вы все знаете о причине, побудившей нас сегодня встретиться в этом зале. Поэтому я не буду занимать ваше время и сразу предоставлю слово командующему планетарной обороной, который нам доложит обо всём, что его службы сумели установить, и о своих выводах. После этого маршал ответит на ваши вопросы, и мы перейдём к прениям. Убедительно прошу всех выступать только по существу обсуждаемого вопроса и, по возможности, кратко. Всё остальное мы потом обговорим отдельно. Прошу вас, Николай Александрович.
   - Уважаемый председательствующий, уважаемые члены совета, больше года назад в процессе преследования транспортного корабля центаврцев пропал индийский тяжёлый крейсер "Калькутта". У нас тогда не было физической возможности организовать поисковую операцию - шёл бой. На чаше весов было само существование человечества. Мы победили, но очень дорогой ценой - от земного флота на ходу осталось всего двадцать восемь вымпелов, включая два буксира. А где-то в системе ещё болтались три центаврских авианосца. Искали в первую очередь их, а пропавший крейсер уже по остаточному принципу. Фактически этим занимались только астрономы. И не нашли. А три дня назад он появился на земной орбите. Мы выяснили причину гибели корабля. На скорости в пять процентов от световой "Калькутта" напоролась на каменный астероид, принадлежавший к потоку Ариетидов.
   Маршал вывел на экран картинку, иллюстрирующую произошедшее, и продолжил:
   - Гибель экипажа была мгновенной. Они даже ничего не успели почувствовать. А корабль полетел дальше. По инерции. Мы смогли определить направление, по которому крейсер двигался больше года. А трое суток назад некая неизвестная нам сила подхватила его и мгновенно перенесла к Земле. Через половину триллиона километров космического пространства со скоростью на много порядков превышающей скорость света. А потом мгновенно остановила. Современная наука считает подобное невозможным. Более того, оно находится далеко за пределами вообразимого. Но это случилось. Факты, как говорится, вещь упрямая, против них не попрёшь.
   В этом месте электронный переводчик на миг запнулся, пытаясь подобрать точные синонимы слова "переть" в значении "лезть дуром напролом" для двух десятков языков. Лучше всего он справился с переводом на африкаанс и суахили. Там имелись достаточно близкие аналоги, описывающие бег сквозь кустарники разъярённого носорога.
   Петров, не заметив этого, продолжил:
   - Мы пришли к выводу, что эта сила представляет собой чрезвычайно высокоразвитую цивилизацию, отстоящую от нашей на множество ступеней. И считаем, что нам не следует её опасаться.
   - Почему вы настроены так благодушно? - удивился президент Большой Индии Райхан Ганди - подвижный, как шарик ртути, черноволосый толстячок, съевший на поприще политических интриг не одну собаку.
   - Тут всё очень просто, - пояснил свою мысль Петров. - Если бы представители этой цивилизации относились к нам враждебно, ничто не помешало бы им переместить "Калькутту" не на орбиту, а на поверхность Земли, вообще не притормаживая тяжёлый крейсер. В этом случае мы бы с вами сейчас не разговаривали, так как вопрос с человечеством был бы решён одномоментно и кардинально. Но они аккуратно вывесили крейсер на орбиту. Это красивый и многозначный жест.
   - Вы сказали, что смогли определить, в каком направлении летел индийский крейсер - вступил в разговор Чжан Шаоцзюнь - председатель Китая и старейший член Совета Конфедерации. - Куда именно упирался его курс?
   - Вы как всегда смотрите в корень, уважаемый, - сделал комплимент прозорливому китайцу, ожидавший именно такого вопроса Петров, выводя на экран объёмную карту ближайших окрестностей Солнечной системы, на которой был отмечен путь крейсера. - Курс "Калькутты" упирался в красный карлик Росс 128, находящийся от нас на расстоянии в одиннадцать световых лет. Крейсер долетел бы до него за двести двадцать лет.
   - Чем интересна эта звезда, и почему крейсер был снят с курса на неё именно сейчас, а не лет через двести, к примеру? - продолжил расспросы мудрый старикан.
   - Вы опять попали в десятку, - отреагировал маршал. - Звезда интересна тем, что имеет землеподобную планету в зоне обитаемости. Для нас она ещё и в зоне досягаемости - менее чем в три раза дальше Альфы Центавра. Я почти уверен, что на этой планете находится нечто, имеющее значение для вмешавшейся сверхцивилизации. А то, что перенос "Калькутты" произошел именно сейчас - это однозначно сигнал для нас. Мягкое предупреждение о том, что именно к этой звезде нам лезть нежелательно. Не требуется там наше присутствие. Как говорится: умный поймёт.
   Николай Александрович сделал паузу и обвёл глазами сидящих за столом членов Совета. Его собственный намёк был не только услышан, но и правильно истолкован - несколько африканцев, минутой раньше собиравшихся ринуться в обсуждение, притихли - выставить себя дураком никому из них не хотелось. Вопрос задал Райхан Ганди. Практический. Не связанный с предыдущим обсуждением:
   - Николай Александрович, а каково состояние "Калькутты"? Вернётся ли крейсер в строй и как быстро этого можно ожидать?
   - Вернётся. Метеорит выбил в корпусе корабля отверстие в виде расширяющегося конуса. Металл оказался практически срезанным. Все остальные конструкции за пределами этого отверстия почти не повреждены. Кольцо энерговодов и реакторы уцелели. Крейсеру предстоит средний ремонт в лунном доке. Сейчас "Илья Муромец" транспортирует его к Луне. Как только место в доке освободится, а это произойдёт меньше чем через месяц, мы загоним туда повреждённый крейсер и приступим к его ремонту. На это положим ещё месяц. Потом пройдут ходовые испытания и к концу августа "Калькутта" вернётся в строй. Так что готовьте для него экипаж. Ещё будут вопросы?
   - Вопросов, наверно, уже достаточно, - взял инициативу в свои руки председательствующий. - Если у кого-то они остались, то он может потом задать их командующему планетарной обороны в частном порядке. А сейчас нам надо выработать какое-нибудь общее решение по данному вопросу. Что необходимо предпринять, и каковы будут наши дальнейшие действия. У вас, Николай Александрович, есть предложения?
   - Конечно, есть!
   Петров хорошо подготовился к этому заседанию, и ему не потребовалось времени для того, чтобы собраться с мыслями и облечь их в конкретную форму. Поэтому он высказал свои соображения сразу:
   - Предпринимать нам в этом плане ничего не требуется. Просто нам нужно принять к сведению полученное предупреждение и не только не осуществлять, но даже не планировать экспедиций к Росс 128. Нам ясно и недвусмысленно показали, что там нас не ждут. Центаврийцы уже дали нам понять, что мы не одни во вселенной. А теперь нам нужно свыкнуться с мыслью, что галактика населена значительно гуще, чем мы ранее предполагали. И что в ней имеется по крайней мере одна цивилизация, на порядки превосходящая нас по уровню развития. При этом не угрожающая нам и не вмешивающаяся в наши дела. Полагаю, что этого будет вполне достаточно.
   - Хорошее предложение, - озвучил своё мнение Томпсон. - У кого-нибудь будут другие?
   - Я считаю, - подал голос Шаоцзюнь, - что при выработке нашего решения предложение Петрова следует взять за основу. У меня, по крайней мере, нет никаких возражений.
   - Может быть, имеет смысл попробовать вступить в контакт с этой цивилизацией? - предложил президент Франции Филипп Жерар - молодой, представительный, харизматичный, но не слишком умный чернобровый красавец.
   - Как вы это себе представляете? - усмехнулся президент Российского Союза.
   - Разослать зонды с текстовым сообщением, обратиться по радио...
   - Это всё уже делалось. Ещё в двадцатом веке. С нулевым результатом. Подумайте сами, чем мы им можем быть интересны? Я полагаю, что, если им потребуется, они сами выйдут с нами на контакт. Да, предложение Петрова поддерживаю.
   - Мы в этом как-то и не сомневались, - отреагировал председательствующий. - Других предложений нет? Тогда объявляю открытое голосование. Кто за то, чтобы принять предложение командующего планетарной обороны за основу решения Совета Конфедерации?
   Руки подняли все, кроме Петрова, не являющегося членом совета.
   - Решение принято единогласно. Теперь, раз уж мы тут все собрались, я предлагаю обсудить несколько наболевших хозяйственных вопросов. А после перерыва уже в более узком составе поговорим о планах на предстоящие военные кампании.
   Спустя час с небольшим Клей Томпсон завершил первую часть заседания и пригласил членов Совета перейти в другое помещение, чтобы отведать изысков американской кухни.
  
  

* * *

  
  
   Ранее Петров пребывал в непоколебимой уверенности, что американская кухня - это такой анекдот, над которым не смеются только сами американцы.
   Оказалось, что он несколько ошибался. Кое-что из предложенного можно было употреблять без большого риска для здоровья, а некоторые блюда ему даже понравились.
   На первое предложили клэм-чаудер - суп-пюре из моллюсков. Поскольку дело происходило в Нью-Йорке, он по местной традиции был ещё и щедро сдобрен томатами. Николай Александрович знал, что на Западе не принято доедать суп до конца. Так он и поступил.
   Потом принесли кобб салат, уолдорф, запеканку из зелёной фасоли, луизианские пончики и, разумеется, глубокую пиццу по-чикагски. Это уже было вполне съедобным.
   После этого на стол поставили основные блюда: барбекю, тунца, копчёного лосося, стейки, всевозможные сэндвичи. Оказалось, что все ранее поданное было чем-то вроде разминки. Вообще-то предупреждать надо. А ещё был знаменитый кентуккский бурбон - кукурузный виски, вызвавший у Петрова ассоциацию с самогонкой. Маршал его продегустировал, разумеется, но не более. Это африканцам и турку со шведом не возбранялось расслабиться, а ему ещё предстоял доклад на второй части совещания. Филипп Жерар, кстати, отказался даже дегустировать этот американский напиток, напоминающий благородный коньяк исключительно цветом.
  
  

* * *

  
  
   Вторая часть заседания проходила в закрытом режиме. Не считая Петрова в зале осталось десять человек - главы государств, ранее являвшихся членами Десятки. Репортёры и технические сотрудники покинули галереи. Запись обсуждения не велась, мобильные устройства всех присутствующих были выключены, а устройства, наполняющие зал "белым шумом" и аналогичные, не позволяющие прочитать мысли присутствующих, напротив, включены.
   В ситуации, когда на карту было поставлено само существование земной цивилизации, лучше было перебдеть, чем недобдеть. Человечество всё ещё не стало полностью единым, и существовала отличная от нуля вероятность, что в его составе может найтись не одна паршивая овца, решившая поработать в интересах центаврийцев.
   Петров начал свой доклад следующими словами:
   - Я собрал вас для того, чтобы поставить в известность о планах на две предстоящие Космофлоту военных кампании. Первая из них - рейд эскадры межзвёздных кораблей в логово противника - начнётся в первых числах сентября. Вторая - встреча и разгром очередного каравана центаврских транспортов - с большой долей вероятности тоже произойдёт в этом году. Сразу скажу, что точная дата её начала и численный состав каравана мне неизвестны. Но мы получим эти данные не менее чем за неделю до нового вторжения и гарантированно успеем организовать осьминогам достойную встречу. На сегодня в составе Космофлота имеется шестьдесят девять вымпелов. Это считая с буксирами и орбитальными крепостями. В течение июля к ним добавится ещё два тяжёлых межзвёздных крейсера, а к сентябрю, я надеюсь, в строй вернётся "Калькутта". Итого семьдесят два вымпела. Против ста семи, которые у нас были перед началом прошлогодней битвы за Землю. Мало, конечно, но больше взять неоткуда. После освобождения стапелей на лунной верфи мы планируем заложить ещё три крейсера, но ввести их в строй к началу вторжения не успеем. Поэтому строить будем на перспективу сразу в межзвёздной комплектации. В рейд к Альфе Центавра я отправляю сборную эскадру из пяти разномастных кораблей: авианосец, три тяжёлых межзвёздных крейсера и таранный монитор, который будет играть роль брандера. Авианосец понесёт сто шестьдесят модернизированных истребителей "Стриж 55 МК". Монитор поведёт французский экипаж, авианосец и один из крейсеров - российский, два других - американский и китайский. Российский Союз уже полностью сформировал экипажи для авианосца и одного тяжёлого крейсера. Для остальных двух, которые в течение месяца войдут в строй, их ещё только предстоит сформировать. Это же касается и монитора. И тут имеется три условия. Дело в том, что рейд в лучшем случае продлится двенадцать лет. А может и затянуться. Поэтому, во-первых, в него идут только добровольцы. Во-вторых, достаточно молодые, чтобы успеть вернуться. И третье - необычное - вместе с жёнами. Иначе трудно будет поручиться за их психику. Двенадцать лет в закрытой консервной банке посреди пустоты - такое не многие смогут выдержать. В одиночку. А если вторая половинка рядом - уже плевать, что там за бортом. Потом дети пойдут...
   Маршал сделал паузу.
   - Планируете выращивать косменов, - пошутил Томпсон.
   - В том числе. Не вечно же человечеству сидеть на Земле. Надо Ближний Космос осваивать. Вернувшиеся из рейда послужат основой для формирования Корпуса дальней разведки.
   - А со своими детьми вы бы так поступили? - влез в разговор Филипп Жерар.
   - Да, - просто ответил маршал. - Мой сын назначен командующим уходящей в рейд эскадры. Он полетит вместе со своей женой и мом внуком.
   - Семейственность проявляете? - француз не смог удержаться от очередной колкости.
   - Мой сын является одним из сильнейших телепатов Земли, - не повёлся на подначку Николай Александрович. - Кому же ещё возглавить вторжение в логово телепатов? Тем более, что он уже имеет соответствующий опыт - абордаж центаврского авианосца - его рук дело.
   - Филипп, ты не прав! - одёрнул зарвавшегося француза Чжан Шаоцзюнь. - Немного помолчи и дай человеку, который по возрасту годится тебе в отцы, закончить доклад. Потом всё не торопясь обсудим. Продолжайте, Николай Александрович.
   - А я уже почти закончил. Единственное, не успел сказать, что для обеспечения рейда к Альфе Центавра у нас имеются вакансии пилотов космических истребителей. Мы готовы принять лучших из тех, кто в прошлом году отличился при отражении атаки центаврских носителей второго ранга. В первую очередь это относится к кубинским и вьетнамским лётчикам. Но для них имеется и четвёртое условие. Пилоты космических истребителей в обязательном порядке должны быть телепатами.
   - Я не понял, а почему именно вьетнамцы и кубинцы? - резко отреагировал президент США. - Чем они лучше американских пилотов?
   - Результативностью. Но мы готовы взять в рейд капитана Тома Гудвина (см. роман "Битва за Землю). Если он согласится, разумеется. Вот в принципе и всё, о чём мне требовалось вам рассказать. Какие имеются вопросы?
   - У Космофлота за прошедший год появилось какое-нибудь новое оружие, которое позволит ему получить преимущество над центаврскими кораблями? - спросил Чжан Шаоцзюнь.
   - Нового не появилось, но имеется целый ряд соображений о том, как можно нестандартным образом использовать старое.
   - Вы не могли бы пояснить свою мысль?
   - Не могу из соображений конфиденциальности. Даже пилоты узнают об этом уже после того, как корабли эскадры покинут Солнечную Систему. А вам станет об этом известно только после его первого применения. Единственное, что могу сейчас сказать - мы ожидаем, что такое нестандартное использование окажется чрезвычайно эффективным.
   - Ожидаете?! - возмутился Томпсон. - Вы что, его до сих пор не испытали?
   - Именно так. В Солнечной Системе отсутствует возможность для проведения натурных испытаний. Наша уверенность зиждется исключительно на расчётах.
   - Вы нас заинтриговали, - высказал общее мнение Чжан Шаоцзюнь. - В данном случае придётся поверить вам на слово. Раньше вы нас не подводили, будем надеяться, что этого не произойдёт и впредь.
   - А как насчёт третьей силы? - задал неожиданный вопрос Райхан Ганди. - Не помешает она нашему рейду?
   - Я не пророк, - усмехнулся в седые усы Николай Александрович. - Поэтому делать какие-либо предсказания, особенно в отношении цивилизации, о существовании которой узнал всего несколько дней назад, точно не стану. Но как аналитик могу предположить, что вероятность этого весьма мала. По крайней мере до сих пор она не вмешивалась в наш военный конфликт с центаврийцами. А что будет дальше мы с вами сможем узнать только постфактум, когда это произойдёт. Если вообще произойдёт. И бояться этого не следует. Насколько я понимаю, эта сверхцивилизация нам не враждебна.
  
  

Глава 2. Предстартовая подготовка

  
  
   Любое промедление с отправкой ударной эскадры к Альфе Центавра было чревато потерей эффекта неожиданности и, как следствие, неизбежным поражением. Пять боевых кораблей - это сущая безделица против цивилизации, способной в случае необходимости быстро нарастить флот до тысяч единиц. К успеху мог привести только внезапный стремительный удар, обрушившийся на головы противника как гром с ясного неба.
   Командующий планетарной обороной давно раздумывал над тем, кто сможет не просто возглавить ударную эскадру, но и добиться успешного решения поставленной перед ней задачи. Старая, многократно проверенная максима "Если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, сделай его сам" тут не работала. И не только потому, что маршал уже слишком стар для подобного. Справился бы, наверно. Но кто сможет заместить его тут, на ближних подступах к Земле? Незаменимых нет, но далеко не всякая замена является полноценной.
   Значит эскадру должен возглавить кто-то другой, кому Николай Александрович доверял бы так же, как себе. И кого не сломит чудовищная ответственность. А таких было совсем немного. В первую очередь ему пришла на ум кандидатура командующего первым флотом вице-адмирала Новикова. Пётр Николаевич потянул бы. Но он тоже нужен здесь. Случись что с самим Петровым, его сможет оперативно заменить только Новиков, посвящённый во все расклады, планы и задумки.
   Кандидатуры остальных командующих флотами маршал практически не рассматривал. Майкл Томпсон и Ранджит Сингх, командовавшие вторым и третьим флотами, более или менее уверенно справлялись со своими обязанностями, были хорошими исполнителями. Но они не привыкли мыслить самостоятельно и считать на много ходов вперёд. Командующий пятым флотом Жан Кинтен по сути являлся администратором, почти не имеющим боевого опыта. В несколько лучшем положении находился командующий четвёртым флотом Шэнь Хуацин, получивший при обороне Земли бесценный опыт принятия самостоятельных решений. Но он являлся прямой креатурой Чжана Шаоцзюня, поэтому за ним следовало ненавязчиво присматривать. Китайцы, они вообще себе на уме и могут быть по-настоящему преданы только своим соплеменникам. Все остальные для них - лишь временные попутчики.
   Вторым человеком, которому маршал полностью доверял, был его собственный сын - Константин. Генерал-лейтенант Петров полностью удовлетворял почти всем требованиям, предъявляемым маршалом к командующему ударной межзвёздной эскадрой. Он имел опыт руководства подразделениями и соединениями космодесантных войск на земле как в мирное время, так и в ходе боевых действий, а также участия в таких проводимых в космосе операциях, как транспортировка Апофиза и абордаж центаврского авианосца. Обладал мощнейшими телепатические способностями. Немаловажным было и наличие жены, успешно проявившей себя в космосе и обладающей специализацией, безусловно необходимой в длительном полёте. Почти - потому что одному из требований он всё-таки не удовлетворял совершенно: на эскадру практически никогда не ставили офицеров, не имевших опыта командования кораблями. Это было существенным минусом, но плюсы его многократно перевешивали.
   Было у Николая Александровича и ещё одно соображение. Уже на перспективу. Куда девать такое количество флотских офицеров и космодесантников, если рейд к Альфе Центавра окажется успешным и внешняя угроза исчезнет? Они же закиснут без дела. И человечество, потеряв объединяющий фактор, начнёт стремительно деградировать. Поэтому нужно будет предложить что-то на замену, не менее важное и почётное, чем служба в армии. И достаточно масштабное. Предварительно поставив перед человечеством новые цели.
   Можно, разумеется, заняться освоением Марса и Венеры. Вахтовым методом. Вот только если эти планеты останутся на прежних местах, то овчинка с их даже частичным терраформированием не будет стоить выделки - проще и дешевле станет обустройство Мирового океана. А если начать двигать эти планеты на другие орбиты... Тут с большой долей вероятности вся небесная механика порушится. Там ведь всё очень точно сбалансированно. Лучше не рисковать. А вот Дальняя разведка - это именно то, что требуется. На начало 2056 года на расстоянии менее десяти парсеков от Земли было открыто более сотни экзопланет. Как минимум десяток из них могут оказаться намного пригоднее для жизни, чем та же Венера, и их вполне реально будет колонизировать. Занимаясь решением этой задачи человечество будет вынуждено идти вперёд и наверняка сможет удержаться от стагнации. А на основе вернувшихся из межзвёздного рейда кораблей и их экипажей можно будет начать формирование службы Дальней косморазведки, и Константин окажется наиболее достойным кандидатом для назначения её руководителем.
   Решив всё для себя, Николай Александрович переговорил с сыном и, заручившись его согласием, начал действовать. Вскоре Константин получил новое назначение. Екатерину Андреевну он предупредил о нём загодя. Известие о том, что их семье предстоит командировка продолжительностью около двенадцати лет, она приняла спокойно. Вот если бы муж один улетал куда-то к чёрту на рога, она бы места себе не находила, а так всё нормально - под присмотром будет. Тем более, что они не одни летят, а вместе с двумя её подругами, умудрившимися ещё в прошлом году не только быстро охмурить, но и оперативно охомутать близнецов Песке. Теперь обе оказались на сносях. Их мужья по штатному расписанию будут приписаны к авианосцу, но жить-то станут вместе с жёнами и детьми на крейсере.
   Сергей Константинович, которому на этот момент уже исполнилось два полных месяца, ещё мало что понимал, но чувствовал приближающиеся перемены. Он тоже особенно не волновался - знал, что мама, как и раньше, будет рядом и ничего страшного не случится. Серёжа вообще был очень спокойным и не по возрасту рассудительным. Говорить он, естественно, пока не умел, но в общении с матерью и отцом ему это нисколько не мешало. Рёвов по всяким пустякам не устраивал, кушал хорошо - в общем, идеальный ребёнок. Только взгляд не по-детски умный и проницательный.
  
  

* * *

  
  
   Больше всего хлопот в связи с предстоящим отправлением ударной эскадры пришлось на долю Константина Николаевича Петрова. Начиная со смены формы одежды - из генерал-лейтенанта внезапно превратился в вице-адмирала, и заканчивая комплектованием экипажей кораблей.
   Проще всего было с "Аляской" - тяжёлым межзвёздным крейсером, только что сошедшим со стапелей лунной верфи. Головной корабль серии достраивался под присмотром его будущего командира - капитана первого ранга Александра Константиновича Измайлова, ранее командовавшего тяжёлым внутрисистемным крейсером "Ленинград". Петров и Измайлов познакомились больше года назад, когда "Ленинград" и "Россия" принимали участие в "охоте" на три центаврских авианосца, прятавшиеся около Юпитера (см. роман "Битва за Землю"), и были очень довольны тем, что теперь пойдут в рейд на одном корабле. Во-первых, им не требовалось притираться друг к другу. Отсутствовал фактор, зачастую осложняющий взаимодействие между командиром корабля и адмиралом, который возглавляет эскадру и держит на этом корабле свой флаг. Во-вторых, оба были телепатами, что тоже существенно облегчало взаимопонимание. Поэтому Константин Николаевич взял на себя только формирование абордажной команды, укомплектовав её запасниками второго космодесантного корпуса, ранее служившими под его началом, а подбор остальных членов экипажа крейсера отдал на откуп Измайлову.
   Формирование экипажа для "Сталинграда", бывшего центаврского авианосца, переоборудованного под "Стрижи 55 МК", он поручил его командиру - контр-адмиралу Семёну Дубовкину. За исключением подбора летчиков-истребителей, который Петров взял на себя.
   Для начала вице-адмирал вызвал из Ульяновска принца Уэльского. Луи Артур Чарльз, изъявивший желание служить в Космофлоте, перебрался в Российский Союз в августе 2055 года. С тех пор он почти безвылазно обитал на Ульяновском истребительном заводе, где вскоре вошёл в возглавляемую близнецами Песке группу испытателей аэрокосмических истребителей.
   - Хочешь полететь в Космос? - спросил у Луи Константин Николаевич, усадив его за стол в своём кабинете.
   - Конечно, хочу! - ответил бывший диверсант, безукоризненно имитируя кавказский акцент.
   - Мы надолго собираемся. Лет на двенадцать как минимум. Это тебя не пугает?
   - Я не из пугливых!
   - Тогда женись.
   - В смысле?
   - В прямом. Это обязательное условие. Берём только женатых, причём вместе с жёнами. Есть у тебя кто на примете?
   - Есть.
   - В Англии? - пошутил вице-адмирал.
   - Нет, я ещё не сошёл с ума. Здесь, в Ульяновске.
   - В Космос с тобой полетит?
   - Если замуж позову, она со мной на край света полетит!
   - А, ну да, принц на белом коне...
   - Не в этом дело. Любит она меня.
   - А ты её?
   - Наверно. По крайней мере у меня ничего подобного никогда не было.
   - Тогда зови замуж. На всё про всё у тебя меньше двух месяцев.
   К моменту, когда на земной орбите появился крейсер "Калькутта", Константин Николаевич смог подобрать почти сотню пилотов. А потом претенденты буквально встали в очередь: кубинцы, вьетнамцы, несколько французов, даже один американец. Спустя неделю все вакансии были заполнены.
   Из набранных пилотов командир авиаполка сформировал шесть эскадрилий: пять ударных по тридцать истребителей в каждой и одну оборонительную из десяти, предназначенную для защиты авианосца. Первые три ударных эскадрильи были укомплектованы российскими пилотами, остальные две - кубинскими и вьетнамскими. Охранная эскадрилья имела смешанный состав: три французских пилота, пять российских, по одному американскому и английскому. Принц Уэльский гражданство Российского Союза не принимал и во всех документах продолжал числиться англичанином.
   В этот раз близнецам Песке не удалось отвертеться от командования эскадрильями. Они пытались, разумеется, утверждая, что привыкли работать в паре, но тут нашла коса на камень. Супротив Константина им было не потянуть даже вдвоём. Шамиль получил под начало первую эскадрилью, а Жак - вторую.
   Семён Дубовкин подогнал авианосец поближе к Весте, и пилоты приступили к тренировкам. Пока ещё на небольших скоростях - для субсветовых в Солнечной системе было, мягко говоря, тесновато. Достаточно вспомнить приснопамятную "Калькутту".
   Китайский монитор "Хайнань", жестоко избитый в битве за Землю таранными ударами центаврских авианосцев, французы смогли частично отремонтировать. Электромагнитные орудия монитора восстановить так и не удалось - повреждения оказались критичными, но гравитационный двигатель и термоядерные реакторы после среднего ремонта работали исправно, оборудование ходовой рубки было обновлено, искусственный интеллект перепрограммирован под новые задачи. Теперь "Хайнаню" предстояло самому поработать брандером, врезавшись на субсветовой скорости в материнскую планету центаврской цивилизации. Ну и стать передвижным расходным складом в течении многолетнего полёта к Альфе Центавра. Двадцатикилометровый железокаменный астероид мог вместить практически неограниченные запасы продовольствия, воды и кислорода. В течение полёта они будут постепенно уменьшаться, но масса покоя астероида останется неизменной за счёт накопления отходов жизнедеятельности, свозимых на монитор со всей эскадры. Зачем понапрасну засорять космическое пространство? Даже дерьмо должно пойти в дело. При столкновении с планетой химический состав брандера окажется абсолютно не принципиален, ибо совершенно не повлияет на количество выделившейся энергии.
   Командиром монитора по рекомендации командующего пятым флотом Жана Кинтена был назначен повышенный в звании до капитана де весу Бернард Леру, отличившийся в прошлом году при перехвате центаврского авианосца. Тогда, пребывая в звании корветтен-капитана, он командовал быстроходным высокоманевренным перехватчиком, диаметр диска которого составлял всего три километра. Сейчас, получив под командование гигантскую неповоротливую тушу разоружённого монитора, Бернард испытывал двойственные чувства. С одной стороны, повышение через звание, с другой - кардинальное изменение рода деятельности. Подобные чувства мог бы испытывать пилот истребителя, пересаженный за штурвал транспортника.
   Когда капитан де весу (звание во французском флоте. Соответствует российскому капитану первого ранга и американскому кэптену) вошёл в кабинет вице-адмирала, чтобы представиться по прибытии к новому месту службы, эта сумятица чувств была буквально написана на его лице. Высокий, хорошо физически развитый тридцатидвухлетний офицер выглядел подавленным и даже несколько скукожился. Выслушав доклад, Константин Николаевич усадил офицера напротив себя, и приступил к "лечению":
   - Я понимаю ваше состояние, капитан де весу, но попробуйте взглянуть на ваше новое назначение с другой стороны. Вам кажется, что вас, боевого офицера, поставили чуть ли не на интендантскую должность. Руководить летающим складом. На долгие шесть лет. А потом вы ещё на шесть лет перейдёте в категорию пассажира. В общем, тоска зелёная и скука неимоверная. Примерно так вы размышляете?
   - Именно так! Но я умею закрываться и не заметил, чтобы вы залезали ко мне в голову.
   - А я и не лазил, хотя мог бы при желании - защита у вас так себе. Но мне туда заглядывать не требовалось. Во-первых, всё видно по вашему лицу и манере держаться - этакий обиженный и нахохлившийся воробушек. Во-вторых, мне знакома ситуация, потому что самому пришлось резко сменить род деятельности. Но давайте пока отвлечёмся от всего этого. Как вы считаете, какой из кораблей эскадры в нашем рейде важен намного больше других?
   - Вы хотите сказать, что монитор?
   - Молодец, сообразил. Если эскадра лишится одного из крейсеров - ничего экстраординарного не случится. Цель рейда всё равно будет достигнута. При потере авианосца задача окажется выполнена не в полном объёме - мы не сможем зачистить систему Альфы Центавра. А вот если что-нибудь случится с монитором, то не только наш рейд станет бессмысленным, но и человечество будет уничтожено. Почувствовали ответственность?
   - Ещё как!
   - А теперь перейдём к плюшкам. Вы совершенно напрасно считаете, что полёт будет скучным. Мы пойдём компактной группой с возможностью перемещаться между кораблями. И всевозможные спартакиады будем проводить именно у вас. Теперь обратный путь. Кто вам сказал, что вы будете пассажиром?
   - А это не так?
   - Тут всё зависит исключительно от вас. Поставим вас на должность второго помощника командира крейсера и будете стажироваться в должности старпома, а потом и командира корабля. Наработаете не только ценз, но и реальный опыт управления. Но если вам подобное не интересно, то можете и пассажиром.
   - Так это полностью меняет дело!
   - А я о чём? Учитесь на любую проблему смотреть с разных сторон. Это вам в жизни ещё не раз пригодится.
   - Товарищ вице-адмирал, а моя жена полетит пассажиркой?
   - Я бы этого вам не советовал. От безделья у женщины начинают разные мысли в голове появляться. И это редко доводит до хорошего. Кто она у вас по специальности?
   - Учитель младших классов.
   - Тогда для неё вообще ничего не изменится. Будет работать по специальности.
   - И что, в экипаже корабля будет такая должность?
   - В экипаже - нет. Это военный корабль. А вот в штатном расписании эскадры - будет обязательно. Эскадра в дальнем рейде - это не только боевое соединение, но ещё и небольшой гарнизон, в котором должно быть всё, что необходимо для нормальной жизнедеятельности. В том числе школы и детские сады.
   И ещё. Если не хотите чувствовать себя заведующим складом, то включите в штат "Хайнаня" должности начальников вещевой и продовольственной службы. В ранге своих помощников. Ещё вопросы есть?
   - Вопросов у меня много, но думаю, что часть из них отпадёт, а другие можно будет решить в рабочем порядке.
   - Тогда всё. Набирайте экипаж в соответствии со штатным расписанием, которое вы, как командир, имеете полное право в разумных пределах подкорректировать. Мой адъютант покажет вам, где расположиться, снабдит необходимыми кодами и средствами связи. И начинайте осваивать вверенный вам корабль. В конце августа жду ваш доклад о готовности корабля к походу.
   Ещё два межзвёздных крейсера должны были в скором времени сойти со стапелей лунной верфи. Экипажи для них формировали США и Китай. По этому поводу Константину Николаевичу пришлось основательно пободаться с командующими вторым и третьим флотами. Дополнительно к требованиям, озвученным отцом, он выдвинул ещё одно условие: командиры межзвёздных крейсеров должны были назначаться из числа тех, кто уже имел опыт боевых действий на должностях командиров тяжёлых внутрисистемных крейсеров. И если в третьем (китайском) флоте таких было семеро, то у американцев в битве за Землю уцелел только один тяжёлый крейсер - "Авраам Линкольн". Расставаться с единственным обстрелянным командиром крейсера Майклу Томсону очень не хотелось. Но пришлось. Тем более, что кэптен Бенджамин Скотт ничего не имел против того, чтобы сменить свой успевший устареть внутрисистемник на новейший межзвёздный крейсер, получивший имя "Техас". Да что там скрывать, стать участником первой в истории межзвёздной экспедиции ему тоже хотелось.
   Командиром третьего в серии тяжёлого межзвёздного крейсера, принявшего имя "Бангалор" по наследству от погибшего в Венерианском сражении внутрисистемника стал старший капитан Ли Чжан, который с гордостью воспринял новое назначение как знак доверия со стороны партии и её председателя, божественного Чжана Шаоцзюня. И поклялся Шэню Хуациню, что обязательно его оправдает и не посрамит Поднебесную.
   Внешне тяжёлые межзвёздные крейсера почти не отличались от внутрисистемников: тот же самый серебристый диск пятикилометрового диаметра, полого утолщающийся к середине. Размер определялся диаметром внешнего энергетического кольца гравитационного двигателя и длиной разгонных туннелей электромагнитных пушек Гаусса, способных выбрасывать тридцатикилограммовые стальные болванки со скоростью в пять процентов от световой. Энергетический выплеск при ударе такого снаряда был эквивалентен взрыву восьмисот двадцати восьми тысяч тонн тротила, а дальнобойность орудий вообще ничем не ограничивалась. Высота диска, в средней части составлявшая чуть более ста метров, ближе к оконечностям уменьшалась до тридцати.
   Все эти параметры были добросовестно отработаны при строительстве и в процессе эксплуатации большой серии тяжёлых внутрисистемных крейсеров, поэтому в изменениях не нуждались. Из новинок добавились только сверхчувствительная гравитационная антенна сверху и стыковочный узел на днище. Если не считать, конечно, усиления бронирования корпуса за счёт внешнего слоя навесных металлокерамических плит. Но в глаза это наращивание не бросалось, так как оттенок корпуса остался прежним. А вот внутреннее строение, за исключением несущего каркаса, изменилось почти полностью. Объём крейсера был разделён по высоте на десять палуб.
   Первую сверху занимали системы связи и контроля окружающего пространства, а также противометеоритные орудия, основанные на тех же принципах, что и у центаврских авианосцев, но основательно доработанные земными инженерами.
   На второй (командной) располагались боевая рубка и многочисленные служебные помещения экипажа. Там же в особо защищённой камере был установлен квантовый суперкомпьютер уровня "Стратег", отзывавшийся на имя Аристотель.
   Третья палуба была жилой, но вмещала не только каюты для семей всех членов экипажа крейсера и авиаполка, базирующегося на авианосце, но и рекреационные помещения, спортивные и детские площадки, бассейны, тиры, зимние сады и оранжереи. На ней же были зарезервированы помещения, в которых в дальнейшем будут размещены школа и детские сады. Имелись библиотека, видеотека и аудиотека.
   Четвёртая и шестая палубы были царством артиллеристов. Там размещались пушки Гаусса, ракетные установки и новейшие артиллерийские системы, предназначенные для ведения боевых действий на субсветовых скоростях.
   Пятая палуба, занимающая почти четверть от внутреннего объёма корабля, вмещала гравитационный двигатель, накопители, аккумуляторы и преобразователи энергии.
   На седьмой палубе были установлены термоядерные реакторы и сгруппированы всевозможные технические системы, обеспечивающие жизнедеятельность космического корабля.
   Восьмая (сельскохозяйственная) палуба почти целиком была отдана под гидропонные фермы, на которых выращивались лук, чеснок, укроп, петрушка, кинза, шпинат, огурцы, томаты, болгарский перец, фасоль, кабачки, баклажаны, капуста, редис; а также огородные хозяйства под грибы и корнеплоды. Здесь же занимались приготовлением еды и выпечкой хлеба.
   Девятая палуба по сути являлась трюмом и представляла собой зону складирования запасов кислорода, воды и провианта, а также многочисленных предметов ширпотреба, рассчитанных на долгие годы межзвёздного перелёта. При расходовании этих запасов они должны были пополняться из трюмов монитора. Здесь же собирались отходы жизнедеятельности для последующей переправки на монитор.
   Десятая (транспортно-перегрузочная) палуба вмещала шлюзовые устройства, ангары для малых носителей, ботов и космодесантных ступ, а также противометеоритные орудия для защиты нижней полусферы.
   Экипажи всех трёх тяжёлых крейсеров были примерно одинаковыми, но на "Аляске" планировалось отправить практически вдвое больше народу, чем на "Техасе" и "Бангалоре". Разница образовалась потому, что на "Аляске" летели пилоты истребительного полка вместе со своими семьями и экипаж авианосца. Это объяснялось конструктивными особенностями бывшего центаврского авианосца, изначально предназначенного для перевозки пассажиров только в анабиозных камерах. Изменения, внесённые землянами в его конструкцию, позволяли экипажу присутствовать на авианосце в течение большей части полёта, но были явно недостаточны для обеспечения комфортного проживания.
   Между Землёй, Луной и кораблями эскадры сновали транспортные челноки, загружая в трюмы всё необходимое для длительной экспедиции. Члены экипажей обживали выделенные им каюты, зачастую привлекая к этому непростому делу своих жён, значительно лучше разбиравшихся в том, каким образом стальную коробку можно превратить в уютное гнёздышко.
   Константину Николаевичу приходилось вникать во множество мелочей, с которыми он раньше никогда не сталкивался, и оперативно принимать решения по самым неожиданным вопросам, некоторые из которых временами ставили его в тупик. Один раз подобным образом его ошарашила собственная жена:
   - Костя, тут у Оли, это жена Шамиля Песке, ты её на нашей свадьбе видел, проблема образовалась, - начала издалека Екатерина Андреевна. - Я понимаю, что тебе сейчас не до всякой ерунды, но для неё это очень важный вопрос.
   - Катя, не тяни кота за хвост, говори сразу. Если смогу - решу.
   - Вот, как раз кота это и касается.
   - Я должен решить проблему кота?! - удивлению Константина Николаевича не было предела. Услышать такое от своей жены он точно не ожидал.
   - Не совсем кота, это скорее Олина проблема.
   - Катенька, ты меня совсем запутала, говори прямо: в чём состоит Олина проблема?
   - У Оли есть кот, семейный любимец, очень достойная между прочим зверюга, я его видела. Так вот Оля хочет взять его с собой к Альфе Центавра. Она спрашивает, не будешь ли ты возражать?
   А как тут возразишь, когда любимая женщина так на тебя смотрит?
   - "С другой стороны", - раздумывал Константин. - "Раньше коты на кораблях даже приветствовались. И их присутствие было совершенно в порядке вещей. Не на космических кораблях, разумеется, на морских и речных. В том числе и военных, кстати. А на космических пока не было. Хорошее слово "пока", многозначное. Не было, так будет!".
   - Пусть берёт своего кота, - ответил вице-адмирал жене, понимая, что в таких вещах женщинам нельзя отказывать. - Командира крейсера я предупрежу. Но и ты предупреди свою подругу, что она будет нести за него полную ответственность, убирать за ним, кормить. Что он ест, кстати, Вискас какой-нибудь?
   - Да ты что? Это же домашний кот, из хорошей семьи. Рыбу он ест. Варёную. Колбаску, только хорошую, котлетку может навернуть, сметану любит.
   - А к лотку приучен? В тапки не будет гадить?
   - Как можно в тапки? Он же умный у неё. Только в лоток.
   - Ладно, узнай у подруги, какую именно рыбу предпочитает этот котяра, как его звать, кстати, и какой марки ему необходим наполнитель? Я прикажу, чтобы того и другого тонн по двадцать загрузили. Хватит ему двадцати тонн?
   - Васей его зовут. Ест путассу, это я знаю, а насчёт наполнителя сейчас уточню. Хватит ли двадцати тонн, непонятно. Мы ведь там и задержаться можем. Пусть лучше по тридцать грузят.
   Про закон парности, один из фундаментальных законов природы, Константин Николаевич тогда не подумал, но тот напомнил ему о себе уже на следующее утро, когда вице-адмирал ставил в известность о хвостатом пассажире командира "Аляски" капитана первого ранга Измайлова.
   - Может быть, тогда и нам с Леной можно Муську взять? - поинтересовался Александр Константинович у своего прямого начальника. И так посмотрел при этом...
   - Муся - это кто? - осторожно поинтересовался Петров, уже понимая, что опять не сможет отказать.
   - Это наша кошечка. Она маленькая совсем, ей всего три месяца. И весит немного, всего три с половиной килограмма.
   - Три с половиной килограмма в три месяца?! Это что, рысь?
   - Ну, какая рысь? Наша сибирская кошечка. Просто крупная.
   - Рыбу, небось ест?
   - Да, а вы откуда знаете?
   - Какую именно?
   - Она у нас привередливая, только камбалу.
   - Берите Муську, - дал отмашку вице-адмирал. И запоздало пожалел, что вчера не поинтересовался породой, весом и возрастом Васи. Исправляя свою ошибку, он тут же связался с женой и уточнил. Котик оказался мейкуном. Ему уже было пять месяцев, и весил этот паршивец добрых восемь килограммов.
   - А потом ведь котята пойдут, - сообразил вице адмирал. - И наверняка прожорливые.
   Пришлось связываться с Бернардом Леру, командовавшим монитором.
   - Доброе утро, Бернард! Запишите новую вводную. Нужно загрузить в холодильник монитора по сто тонн мороженых путассу и камбалы, которые будут использоваться в полёте в качестве кошачьего корма. Пусть тушки без голов берут. И ещё разместите где-нибудь в трюме двести тонн наполнителя для кошачьих лотков, - вице адмирал назвал марку и производителя.
   - Вы берёте с собой зоопарк? - поинтересовался француз.
   - Нет, кисок пока только две, но они разнополые.
   - Всё обеспечу в лучшем виде! Но один котёнок с первого приплода - мой.
   - Будет вам котёнок, если зверюги между собой поладят.
   - А куда они с космического корабля денутся, - философски заключил капитан де весу.
   Два месяца пролетели быстро. Незадолго до отлёта Константин прибыл к своему отцу для получения окончательного инструктажа. Большую часть вопросов они давно обговорили. Остались лишь небольшие заключительные штрихи.
   - Запомни и заруби себе на носу, - втолковывал Николай Александрович Константину. - Ваша эскадра должна разминуться с центаврским караваном таким образом, чтобы вас не заметили. Поэтому уже на разгонном участке уйдите немного в сторону. Новые радары позволят вам засечь центаврские транспортники заблаговременно, но сближение будет слишком быстрым для последующего манёвра уклонения. Поэтому выполнить его надо заблаговременно. Заметив караван, сообщите о нём на Землю остронаправленным сигналом. И на этом всё. У вас есть своя задача. Всё остальное - не ваша забота. Уяснил?
   - Папа, я уже давно не маленький, всё понимаю.
   - Все вы так говорите. А потом проявляете инициативу. Вот долетите до Альфы Центавра, там можешь действовать по обстановке. А тут я приказываю, а ты отвечаешь: есть!
   - Есть, товарищ маршал. Уяснил.
   - Хорошо, проехали. Теперь дальше. Учти, что караван может быть не один. И постарайтесь не стрелять в сторону Земли и созвездия Девы. Понимаешь, к чему я это?
   - Понимаю естественно. Не дурак. Нас же предупредили.
   - На обратном пути сразу сделайте крюк побольше, чтобы не попасть под дружественный огонь. Я буду передавать координаты опасных секторов, но поймаете ли вы сигнал - бабка надвое сказала.
   - За это, папа, не беспокойся. Но учти, что назад мы будем возвращаться дольше. Так что, скорее всего, нас не будет не двенадцать с гаком, а добрых тринадцать лет.
   - В данном случае разница не принципиальна. И последнее, Костя. Будь готов к тому, что всё может измениться кардинальным образом, и тебе придётся на ходу корректировать план действий. И не в мелочах, а по серьёзке.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Я сам не знаю, что я имею в виду. Просто седалищем чувствую, что наши планы могут пойти вразрез с чужими. Слишком много тут значащих факторов, о части из которых мы с тобой не имеем ни малейшего представления. Некоторые предположения у меня имеются, но очень смутные. Тебя я ими грузить не буду, чтобы ненароком не повлиять на твои решения. Ваша задача заключается в том, чтобы очистить от осьминогов звёздную систему Альфы Центавра. Кардинально. А потом вернуться назад и доложить о проделанной работе. Всё остальное - на твоё усмотрение. Понятно?
   - Так точно!
   - Молодец. Иди, я тебя обниму на прощанье.
  
  

* * *

  
  
   Эскадра состояла из разнотипных кораблей, поэтому стартовала не одновременно. Первым ушёл в разгон "Хайнань". Двадцатикилометровый монитор был на порядки тяжелее всех остальных кораблей и, как следствие, более инертным. Совершив оверсан, он встал на курс и продолжал неторопливо разгоняться уже за счёт энергии термоядерных реакторов.
   Спустя сутки с высокой земной орбиты один за другим пропали все три крейсера. Тихо, без шума, пыли и ажиотажа. Обогнув Солнце, они шустро устремились вдогонку за монитором, быстро нагоняя его.
   Ещё через двое суток ушёл в оверсан "Сталинград". Авианосец летел без экипажа, стартовавшего на "Аляске" и мог разгоняться с ускорениями, в принципе недоступными всем остальным кораблям. Но только вблизи от массивных тел, разумеется. Установленный на нём единственный термоядерный реактор выполнял лишь вспомогательные функции. Примерно, как маневровые двигатели космических аппаратов XX века. Ну и позволял подпитывать системы во время полёта.
   После того, как "Сталинград" догнал эскадру, успевшую улететь далеко за пределы облака Оорта, и уравнял с ней скорость, корабли прекратили разгон и начали перестроение. Эскадра мчалась сквозь космическое пространство со скоростью лишь в два раза уступающей световой, но относительно друг друга корабли визуально казались неподвижными. При полном отсутствии каких-либо близких ориентиров отследить это движение мог разве что Аристотель.
   Авианосец очень медленно и осторожно приблизился к днищу "Аляски", войдя выступами на своей "крыше" в специальные стыковочные пазы. Теперь два дисковидных корабля, один из которых был вдвое больше другого, составляли единое целое.
   После окончания стыковки корабли в очередной раз перестроились. Теперь тандем, образованный "Аляской" и "Сталинградом", занял место впереди. По бокам от него в качестве мателотов пристроились "Техас" и "Бангалор", летящие с отставанием примерно в полтора корпуса. Вслед за лидером, поддерживая дистанцию в пару десятков километров, следовал "Хайнань".
   Завершив перестроение, эскадра вновь начала неторопливо разгоняться, чтобы со временем выйти на крейсерскую скорость в семьдесят процентов от световой. Медленно, потому что никто из людей до этого ещё ни разу не перемещался в пространстве со скоростью, превышающей половину от световой, и учёные могли лишь предполагать о том, что произойдёт с человеческим организмом и его психикой при более сильном разгоне.
   Скорее всего, по крайней мере до семидесяти процентов от скорости света включительно, с ним не произойдёт вообще ничего. По крайней мере головоногие уже летали с такой скоростью. Но они её почему-то не превышали, хотя, технически, их корабли были на это способны.
   Достигнув крейсерской скорости в семьдесят процентов от световой, эскадра прекратила разгон. Теперь корабли летели по инерции.
   Эскадра мчалась сквозь пустоту. Не совсем полную. Некоторое количество межзвёздного газа там всё-таки присутствовало. Примерно один атом на кубический сантиметр. И мельчайшие вспышки от релятивистских столкновений с молекулами водорода и отдельными протонами постепенно истачивали внешний металлокерамический слой корабельной брони. Константин Николаевич предполагал, что их будет слишком мало, чтобы создать видимое человеческому глазу свечение. Оказалось, что он ошибался. Передние части кораблей окутывало зловещее тёмно-красное сияние. Вице адмирал предположил, что в случае ещё большего увеличения скорости, корпуса светились бы на манер галогеновых ламп и толщины защитного слоя металлокерамики не хватило бы даже на путь в один конец. А попадись по дороге пылевое облако...
   Спокойный полёт продолжалось немного меньше месяца. А потом антенны крейсеров почуяли некую многомиллиарднотонную массу, летящую на чудовищном расстоянии в многие тысячи мегаметров во встречном направлении. В том, что это был именно центаврский караван, сомнений ни у кого не возникло. Но посчитать количество составляющих его кораблей не смог даже Аристотель. Он определил, что кораблей было очень много, по крайней мере несколько сотен, и они шли компактной группой с такой же скоростью, как и корабли эскадры. А вот определить сколько их и к какому типу они относятся, не был способен даже приблизительно. Слишком велико оказалось расстояние.
   Сообщение о встрече, включающее координаты, скорость и ориентировочную массу центаврского каравана, было направлено на Землю с помощью сверхмощного импульса остронаправленной антенны. Оно достигнет Солнечной системы раньше, чем до неё доберутся центаврийцы, но опередит их не на много. Дней на девять, в лучшем случае на десять.
  
  

Глава 3. Встречный салют

  
  
   Сообщение от ушедшей в дальний рейд эскадры опередило центаврцев на девять дней. Оно пришло слишком поздно для того, чтобы командующий планетарной обороной успел предупредить дежурную пару перехватчиков, но дало возможность Космофлоту Земли организовать незваным гостям достойную встречу.
   Маршал космофлота понимал, что в случае входа центаврской армады в Солнечную систему он никак не сможет остановить её наличными силами. Слишком мало их было. Поэтому разработанная им стратегия основывалась на переносе основного удара по врагу на дальние подступы. Осуществить его должны были перехватчики нового типа, заточенные под действия за пределами Солнечной системы. Шесть таких перехватчиков, вошедших в состав космофлота в течение последнего года, внешне отличались от кораблей предыдущей серии только гравитационной антенной. Те же самые узкие диски трёхкилометрового диаметра. А вот внутри отличия были вполне серьёзные. Новые перехватчики имели увеличенный экипаж, более мощные реакторы и качественно иное вооружение, обладающее чрезвычайной эффективностью исключительно на релятивистских скоростях.
   Принцип работы оружия остался прежним - электромагнитное ускорение снаряда, но изменилось конструктивное исполнение. Раньше на перехватчике устанавливалась одиночная пушка Гаусса с почти трёхкилометровым стволом, разгонявшая тридцатикилограммовые стальные болванки до скорости в пять процентов от световой. Теперь её заменила картечница, имеющая значительно более скромный продольный размер, но аж десять тысяч почти параллельных стволов, калибром в пятьдесят семь миллиметров.
   Картечницы, применявшиеся в армиях земных государств ещё в средние века, считаются первыми в истории системами залпового огня. Это было поистине страшное оружие, способное единым махом вынести большую часть строя противника. Постепенно картечницы совершенствовались. Простейшие органы, названные так за конструктивную схожесть с одноимёнными музыкальными инструментами, представляющие собой несколько рядов соединённых в единую конструкцию стволов с общим запальным жёлобом, сменились сначала рибадеркинами, позже митральезами, вытесненными впоследствии мортирными батареями Челокаева, многоствольными пулемётами Норденфельда, с параллельным расположением створов, и Гатлинга, имеющих крутящийся блок стволов револьверного типа.
   В двадцатом веке картечницы разрабатывались даже для использования в космосе. Потом это направление заглохло, так как картечины, способные превратить в подобие дуршлага тонкие оболочки спутников, изготовленные из алюминиевых сплавов, оказались абсолютно бессильными против толстостенных керамических корпусов даже тех центаврских носителей, которые относились ко второму рангу. Не говоря уже об авианосцах.
   Вот только всё это оружие использовалось при обычных, а не релятивистских скоростях. Теперь ситуация изменилась. Картечницы, устанавливаемые на перехватчиках, выбрасывали трёхкилограммовые болванки со скоростью всего в пару десятков километров в секунду. Сущая безделица на первый взгляд. Изюминка заключалась в том, что эта скорость суммировалась со скоростями разогнавшегося перехватчика и несущегося ему навстречу центаврского звездолёта.
   При обычном сложении этих трёх чисел получилась бы величина, превышающая скорость света, что невозможно даже теоретически. Поэтому в данном случае для расчёта скорости взаимодействия снаряда с преградой следовало воспользоваться формулой релятивистского закона сложения скоростей, построенной на основе преобразований Лоренца.
   Если собственная скорость каждого из несущихся навстречу друг другу кораблей будет составлять семьдесят процентов от скорости света, то после несложного расчёта мы получим двести восемьдесят два мегаметра в секунду, что составит девяносто четыре процента от скорости света. При ударе летящего на такой скорости трёхкилограммового снаряда о твёрдую преграду мгновенно выделится энергия, эквивалентная той, что образуется при взрыве ста двадцати пяти мегатонн тротила.
   Этого будет вполне достаточно для испарения трети центаврского транспортника и превращения оставшегося части его объёма в облако оплавленного щебня.
   Флотский церемониальный ритуал, согласно которому встречающиеся в море корабли отдавали друг другу почести, салютуя орудийными залпами, зародился много веков назад. "Салют" переводится с французского как "Привет".
   Далеко не всегда это было знаком благорасположения и почтения. Иногда случалось и наоборот. Бывали случаи, когда выстрелы оказывались отнюдь не холостыми и вполне прицельными. Именно таким образом решил поступить командующий планетарной обороной, знатно "поприветствовав" незваных гостей ещё до порога дома. А выпала эта честь французским пилотам пятого флота, базирующегося на Психее.
   Через каждые десять дней перехватчики вылетали на дежурство. Парами. Сроком на месяц. Разгонный оверсан, две недели полёта в направлении Альфы Центавра, разворот по большой дуге, и столько же времени на возвращение. После захода кораблей на Психею на них проводилась замена экипажа на отдохнувший, и перехватчики вновь уходили в дозор. На второй круг успела пойти только одна пара.
  
  

* * *

  
  
   Пилоты перехватчиков менялись трижды в сутки: восемь часов в рубке за пультом, потом шестнадцать на сон, несколько приёмов пищи и занятия на тренажёрах. Четырнадцатого октября в боевой рубке "Лиона", уже двенадцатый день мчавшегося к Альфе Центавра со скоростью двести десять мегаметров в секунду, находился корветтен-капитан Жан Барре. Двумя мегаметрами правее в пилотском кресле "Марселя" расположился его приятель Алан Жубер, носивший на плечах точно такие же погоны. До конца смены Жана оставалось ещё больше двух часов, когда в черноте экрана появилось светлое пятнышко. Одновременно тишину разорвал звучный удар гонга боевой тревоги, и почти сразу по экрану побежали цифры. Над пятнышком четырёхзначные, демонстрирующие расстояние до цели в мегаметрах, а под ним - двузначные показывающие время до встречи в секундах.
   Встряхнувшись, Жан бросил взгляд на боковой экран, демонстрирующий изображение боевой рубки "Марселя". Как будто в зеркало посмотрел.
   - Работаем! - заявил ему с экрана Алан.
   - Уи, камрад, - отозвался Жан. - За две секунды до встречи.
   Больше они друг на друга не отвлекались. Всё было обсчитано, отточено до автоматизма на тренировках и обговорено заранее. Сейчас Жан действовал, не задумываясь: нажал кнопку открывания заслонок картечницы, потянул на себя рычаг, снимающий её с предохранителя, откинул в сторону защитный колпачок пусковой кнопки.
   Пятнышко на экране быстро трансформировалось в облачко, которое, в свою очередь, начало делиться на отдельные точки. Дистанция - две тысячи восемьсот двадцать мегаметров, время до встречи - десять секунд. Пора.
   Жан дёрнул на себя ещё один рычаг, поворачивающий корпус перехватчика на девяносто градусов (до этого диск летел крышей вперёд).
   В боевой рубке ничего не изменилось (сила тяжести, составляющая пятьдесят процентов от земной, была направлена вниз независимо от положения корабля), только экран мигнул, переключаясь на фронтальный локатор.
   Тысяча четыреста мегаметров, пять секунд до встречи. При повороте эффективная площадь рассеяния корпуса перехватчика уменьшилась почти на два порядка. Теоретически он всё ещё оставался невидимым для центаврцев в оптическом и радиодиапазонах. С такого расстояния перехватчик даже в сильный телескоп должен выглядеть как тончайшая красноватая чёрточка. А гравитационный локатор в условиях, когда точно позади "Лиона" находится Солнце, вообще бесполезен.
   Восемьсот сорок шесть мегаметров и три секунды. Палец левой руки Жака завис над пусковой кнопкой, правая нервно сжимает штурвал. Крестовина прицела наведена на самый крупный из летящих навстречу объектов, находящийся почти в центре ордера, передняя проекция которого занимает не менее четверти квадратного мегаметра. В ордере очень много объектов. Жан даже не пытается их сосчитать - это сделает компьютер.
   Пятьсот шестьдесят четыре мегаметра, две секунды до лобового столкновения. Указательный палец левой руки утопил пусковую кнопку. Сразу вслед за этим правая рука крутнула штурвал влево. Двумя мегаметрами правее всё тоже самое проделал Алан. И увёл "Марсель" вправо.
   Во время выполнения манёвра физического уклонения оба пилота озаботились защитой собственной психики, ожидая чудовищный ментальный удар от миллионов одновременно гибнущих телепатов. Но его так и не последовало. Разрушение гигантских кораблей произошло настолько быстро, что никто из головоногих просто не успел испугаться.
   Картечница "Лиона" имела десять тысяч стволов, по сто в вертикальных и столько же в горизонтальных рядах. Почти параллельных. Боковое отклонение каждого составляло всего одну угловую секунду. Это позволяло соседним снарядам на дистанции в пятьсот шестьдесят четыре мегаметра разойтись в стороны почти на три километра. Общая площадь, накрытая залпом картечницы, составила семьдесят пять тысяч квадратных километров. Это больше площади острова Цейлон, но немного меньше, чем у Ленинградской области.
   Два перехватчика, одновременно отправившие в цель двадцать тысяч трёхкилограммовых снарядов, расходились в стороны, чтобы потом, совершив плавный разворот (круглые диски не имели переда и зада, поэтому могли мгновенно изменить курс не поворачивая корпус, но инерцию-то никто не отменял). А снаряды продолжали двигаться по прямой. Целых две секунды.
   Тут в полной мере проявила себя теория относительности. С "собственной" точки зрения самих снарядов, они летели со скоростью около двадцати километров в секунду. Это немного больше третьей космической скорости при старте с Земли в направлении её движения, но существенно меньше скорости вращения самой Земли вокруг Солнца.
   С точки зрения Жана, летящего на борту "Лиона", снаряды удалялись от него тоже со скоростью в двадцать километров в секунду.
   Сам "Лион" относительно Земли мчался со скоростью двести десять мегаметров в секунду. И относительно земного наблюдателя, а также молекул водорода, которые попадались на пути, снаряды летели чуть-чуть быстрее перехватчика (не забываем, что сложение субсветовых скоростей идёт с учётом преобразований Лоренца).
   А с точки зрения центаврийцев, снаряды летели им в лоб со скоростью в двести восемьдесят два мегаметра в секунду и, наблюдать их полёт можно было не две целых, а всего лишь двенадцать сотых секунды.
   Тут имеется весьма интересный парадокс. При такой скорости сближения (девяносто четыре процента от скорости света) снаряды должны были бы казаться центаврийцам ослепительно белыми точками. Но фактически они видели их тусклыми красноватыми шариками, так как свечение снарядов был обусловлено столкновениями с условно-неподвижными молекулами межзвёздного газа. В отличие от столкновений с мчащимися навстречу центаврскими кораблями, порождавшими энергетические всплески, эквивалентными тем, что образуются при взрыве ста двадцати пяти мегатонн тринитротолуола.
   Быстро смещающаяся по экрану вправо россыпь светлых пятнышек мгновенно озарилась почти сотней белых вспышек. Защищать глаза с помощью тёмных очков или светофильтров шлема корветтен-капитану не требовалось. Изображение на экране показывало цвет вспышек, но не передавало их интенсивности. А вот по корпусу перехватчика ливень элементарных частиц хлестнул весьма основательно.
  
  

* * *

  
  
   Две недели спустя резкое изменение светимости Альфы Центавра было зафиксировано даже земными наблюдателями. Звезда на несколько секунд стала заметно ярче, увеличив свою видимую звёздную величину с минус 0,27 m сразу до минус трёх, перещеголяв на эти мгновения даже Юпитер. А потом всё опять пришло в норму.
   Это позволило командующему планетарной обороной Земли предположить, что причина изменения светимости заключается не в поведении самой звезды, а в событиях, произошедших на пути к ней. С учётом уже полученного доклада сына о том, что эскадра успешно разминулась с центаврской армадой, вывод можно было сделать только один: первый залп встречного салюта состоялся и перехватчики отстрелялись успешно. Через полчаса эту информацию подтвердил командующий пятым флотом с Психеи. Жан Кинтен сообщил, что по данным перехватчиков армада состояла из четырехсот шести кораблей. "Лион" и "Марсель" выбили девяносто восемь.
   Теперь дата подхода центаврского флота к Солнечной системе была уточнена, и Николай Александрович сообщил об изменениях Совету Конфедерации. Пояснив, что одновременно с центаврскими кораблями, а скорее всего даже опередив их, на Солнечную систему обрушится большое количество керамических обломков. Мелких, но разогнанных до субсветовых скоростей. Основная их часть, скорее всего, прошьёт её навылет, ничего при этом не зацепив. Ещё некоторое количество будет поглощено Солнцем. Остальные что-нибудь встретят на своём пути: планеты, их спутники, астероиды. И наделают в Солнечной системе серьёзного шороха.
   Поэтому в этот раз надо укрыть под землёй всех без исключения некомбатантов. На срок около месяца. День "Ч" - двадцать пятое октября. К этому моменту Земли достигнут обломки. А уцелевшие корабли будут тормозиться оверсаном, поэтому их надо ждать на земной орбите на сутки или двое позже. Эвакуация на Земле уже шла полным ходом. Теперь её следовало интенсифицировать, потому что предварительно рассчитанный срок сократился на целые сутки.
   Центаврийцы, скорее всего, вообще не поняли, что подверглись атаке землян, предположив, что встретились с метеорным потоком. Поэтому они отстроились в сторону от медленно расширяющегося облака обломков, восстановили поредевший ордер и продолжили движение к Солнцу, до которого им оставалось лететь менее двух недель - абсолютно ничтожный срок по сравнению с оставшимися позади шестью годами полёта.
  
  

* * *

  
  
   Второй, более масштабный салют в честь незваных гостей, был проведён силами пятого флота девятнадцатого октября. Возвращавшиеся с дежурства "Бордо" и "Орлеан" успели развернуться и присоединиться к только что отправившимся в полёт "Лиллю" и "Дижону". Четыре перехватчика синхронизировали своё движение и одновременно атаковали центаврскую армаду с разных направлений. В этот раз успех был поистине ошеломительный. В рядах ордера вспыхнули двести пять маленьких солнц.
   Ещё восемь транспортников были серьёзно повреждены осколками разлетающихся звездолётов и потеряли управляемость. Спустя шесть дней они нырнут в Солнце и сгорят в его фотосфере без каких-либо внешних эффектов. Но на тот момент Космофлот ещё не имел об этом ни малейшего представления.
   Пятый флот тоже понёс первые потери. На выходе из атаки "Дижон" наскочил на облако обломков, образовавшихся пять дней назад в результате первого "приветствия", и исчез в ослепительной вспышке, не оставив после себя даже обломков.
  
  

* * *

  
  
   До входа остатков центаврской армады в Солнечную систему осталось пять дней. Она "похудела" на три четверти, но всё ещё представляла серьёзную угрозу, вдовое превышая Космофлот по числу вымпелов. Ну, если не считать, конечно, орбитальные крепости. И изменить это соотношение до начала генерального сражения было уже нечем. Пять уцелевших перехватчиков безнадёжно отставали: "Бордо", "Орлеан" и "Лилль" на пять часов, а " Лион" и "Марсель" - на восемь. Шесть перехватчиков предыдущего проекта могли, при желании, вынести шесть транспортников, выйдя навстречу армаде в самоубийственную атаку, но командующий планетарной обороной посчитал такой размен не только неравноценным, но и бессмысленным. Эти корабли были "заточены" под перехват одиночных противников, и именно в этой ипостаси им вскоре предстояло потрудиться. Поэтому все шесть так и остались в подземных капонирах Психеи.
   Корабли остальных четырёх флотов тоже не лезли на рожон, спрятавшись от ливня обломков центаврских кораблей, который вскоре обрушится на Солнечную систему, в тени планет, или в подземных укрытиях астероидов. Николай Александрович увёл Весту за Землю. По идее, самому большому из астероидов этот ливень не должен был нанести критических повреждений, но лучше было перебдеть и зря не рисковать. В любом случае Веста успеет вернуться в точку Лагранжа L1 за несколько часов до того, как туда подойдут тормозящиеся вокруг Солнца транспортники центаврийцев.
  
  

Глава 4. Релятивистский ливень

  
  
   После того, как все необходимые команды были отданы и подчинённые озадачены, у командующего планетарной обороной освободилось время для аналитики. Для начала он поработал с источниками, чтобы составить более полное представление о метеорных и метеоритных дождях. Разносторонней информации было много, при этом она оказалась не только чрезвычайно разрозненной, но зачастую и противоречивой.
   За четыре с половиной миллиарда лет на Землю очень много чего падало. Разного. Начиная с каменного астероида диаметром около двадцати километров, упавшего недалеко от Йоханнесбурга за пару миллиардов лет до его основания, и ледяного ядра кометы ориентировочным диаметром около километра, рухнувшего в океан между Южной Америкой и Антарктидой более двух миллионов лет назад, до железного метеорита Гоба, объёмом всего в девять кубометров, восемьдесят тысяч лет назад приземлившегося в Намибии. И это только основной крупняк, который долетел до поверхности Земли, не взорвавшись при преодолении атмосферы.
   Скорости этих объектов разнились от тридцати до девяноста километров в секунду, и большого вреда они земному шару не нанесли. Йоханнесбургский астероид - потому что большая часть моллюсков, одноклеточных водорослей и кольчатых червей, населявших Землю в протерозойскую эру, вообще не отреагировала на это событие. Упавшее в океан ядро кометы породило цунами, накидавшее в Анды некоторое количество китов, но не докатившееся даже до Африки. Гоба, скорее всего, лишь перепугал до заикания живших поблизости неандертальцев.
   Действительно опасным для Земли могло стать только случившееся в её ранней юности столкновение с планетой Тея размером примерно с Марс, образовавшейся в точке Лагранжа L4. Но там всё обошлось малой кровью и закончилось вполне благополучно. Планеты объединились и породили Луну. Скорость встречи была совсем небольшой, максимум несколько километров в секунду, и столкновение прошло по касательной. Считается, что после удара ядра обеих планет слились, а из выплеснувшейся в космос незначительной части мантии образовалась Луна. В те времена подобные истории были для Солнечной системы чем-то вполне обыденным. Есть мнение, что примерно по такой же схеме образовался спутник Плутона - Харон.
   Потом всё устаканилось и стабилизировалось. Бытовала, правда, одно время версия, что Марс с Юпитером не поделили Фаэтон и порвали его, как тузик грелку, образовав астероидный пояс, но она не подтвердилась. Впоследствии подсчитали количество вещества, содержащегося в астероидном поясе, и выяснилось, что оно никак не тянуло на планету. Даже на маленькую.
   Большая же часть того, что прилетало на Землю, благополучно сгорало или взрывалось в её атмосфере. Так произошло и с последними крупными "приветами" из космоса: Тунгусским и Чебаркульским метеоритами.
   С Тунгусским, взорвавшимся над Сибирью в районе Подкаменной Тунгуски в 1908 году, вообще-то, не всё до конца ясно. Предположительно он имел диаметр от пятидесяти до ста метров, вошёл в атмосферу под острым углом со скоростью около двадцати километров в секунду, и взорвался на многокилометровой высоте, породив не только ударную волну, но и пятибалльное землетрясение. Тротиловый эквивалент взрыва позже оценили в пятьдесят мегатонн. Взрывная волна выбила стёкла в домах в радиусе двухсот километров. Каких-либо других разрушений, кроме поваленного на большой площади леса, зафиксировано не было.
   Чебаркульский метеорит, рванувший на высоте двадцати трёх километров над Челябинском в 2013 году, имел более скромный восемнадцатиметровый диаметр. В остальном же вёл себя аналогично Тунгусскому. Он тоже влетел в атмосферу под острым углом и с почти той же скоростью, после чего также взорвался на большой высоте, перебив на земле множество стёкол. В этом случае сила взрыва составила около четырехсот килотонн. Поверхности земли достигло всего несколько кусков хондрита, самый большой из которых весил чуть больше полтонны.
   Более мелкие камешки влетают в земную атмосферу регулярно, но достигают поверхности очень немногие из них. В 1833 году при прохождении Земли через метеорный поток Леонидов за десять часов в атмосфере сгорело около двухсот сорока тысяч метеоров, ворвавшихся в неё со скоростью семьдесят один километр в секунду. При этом ни один из них не достиг поверхности.
   Совсем другая ситуация возникла в 1949 году при падении Сихотэ-Алинского метеорита. Глыба метеорного железа весом около двух тысяч тонн вошла в земную атмосферу на треть медленнее Чебаркульского метеорита, взорвалась втрое ниже (на высоте в шесть километров), после чего пролилась уже не метеорным, а метеоритным дождём. На поверхность выпало около ста тонн обломков, вес которых составлял от нескольких граммов до почти двух тонн.
   Некоторые выводы маршалу сделать удалось. В частности, он понял, что чем больше скорость входящего в атмосферу объекта, тем дальше от земной поверхности будет происходить его дефрагментация. По крайней мере для скоростей в диапазоне от десяти до девяноста километров в секунду.
   Если провести экстраполяцию, то получится, что при релятивистских скоростях ливень окажется метеорным, и взрывы станут происходить на значительно больших высотах, где-то в районе линии Кармана. Если вес осколков окажется в пределах ста граммов, то мощность каждого отдельного взрыва будет меньше мегатонны. Для практически космического взрыва это немного. Ведь взрывная волна вниз почти не пойдёт - она распространяется в направлении наименьшего сопротивления. По поверхности хлестнёт только излучение, причём сильно ослабленное прохождением через плотные слои атмосферы. А вот если хоть один из камней будет весить хотя бы три килограмма, то тротиловый эквивалент взрыва составит почти двадцать шесть мегатонн. Это уже много. В два раза меньше, чем у Тунгусского метеорита и в пять раз выше над Землёй. Если взрыв случится над городской застройкой, то выбитыми стёклами дело уже может не ограничиться. Задумываться о том, что произойдёт в случае прихода в атмосферу ещё более крупного обломка, Николаю Александровичу не хотелось. Плохо будет. И поделать тут ничего нельзя, кроме тотальной эвакуации населения. Всего населения Земли.
  
  

* * *

  
  
   Суммарная масса двух быстро приближающихся к Солнечной системе облаков осколков, которые к этому времени уже частично перемешались между собой, ориентировочно составляла сто пятьдесят миллиардов тонн. После взрывов эти осколки неравномерно рассеялись в объёме межзвёздного пространства в миллионы кубических мегаметров. Постепенно объединённое облако расширялось и его плотность уменьшалась, но эти процессы проходили на много порядков медленнее поступательного движения вперёд.
   Гипотетический наблюдатель мог бы заметить постепенное расслоение облака. Чем меньше был размер фрагментов, тем сильнее они тормозились межзвёздным газом и быстрее отставали. А крупняк, наоборот, вырывался вперёд. Возглавляли поток восемь утративших управляемость транспортников. Их гравитационные двигатели были повреждены и экипажи при всём желании не могли изменить направление движения своих кораблей. Они летели прямо в Солнце, опередив всех и всё, кроме света, естественно. А позади расширяющимся в стороны шлейфом неслось облако осколков. Вслед за ним, с каждой минутой всё больше отставая, летели девяносто пять центаврских транспортников. Они понемногу тормозили на последних остатках сохранившейся в накопителях энергии.
   Позади и немного сбоку, медленно, но верно догоняя центаврские звездолёты, мчался "Лилль". Перехватчик вышел на боевое дежурство всего десять дней назад, поэтому его экипаж, в отличие от команд "Бордо" и "Орлеана", не израсходовал ещё даже трети от имевшихся на борту запасов провианта и кислорода. И горел желанием поквитаться с центаврийцами за своих однополчан с "Дижона". Стрелять в сторону Солнечной системы французы не имели права. Но никто не мог им запретить отработать по противнику, совершающему оверсан в непосредственной близости от солнечной короны, сделав это таким образом, чтобы залп был поглощён термоядерной топкой светила. Корветтен-капитан Матео Шамплен даже испросил разрешения на атаку у своего непосредственного начальника - Жана Кинтена, находящегося в этот момент на Психее. Здраво рассудив, что к тому моменту, когда тот получит радиограмму, запрещать манёвр будет поздно - корабли уже войдут в Солнечную систему.
   Поэтому "Лилль" не тормозился. Так и пёр к Солнцу на скорости, составляющей семьдесят процентов от световой. Это было опасно. Никто и никогда ещё не делал ничего подобного. Но всё когда-то случается в первый раз.
   "Бордо" и "Орлеан" себе такого позволить не могли, так как их срок автономности уже подходил к концу. Перехватчик большого радиуса действия - это вам не межзвёздный тяжёлый крейсер, для которого лишние полгода полёта представляют собой всего лишь небольшое неудобство. Перехватчик тоже способен покидать Солнечную систему, но недалеко и ненадолго. Слетал, выполнил боевую задачу и назад на базу. Поэтому оба корабля уже тормозились, всё больше отставая от преследующего центаврийцев "Лилля".
   "Лион" и "Марсель" летели последними. Пока на крейсерской скорости в семьдесят процентов от световой. Им было ещё рано тормозиться.
   О том, что облако осколков уже проникло в Солнечную систему, астрономы Космофлота узнали спустя пять с половиной часов после этого события, зафиксировав вспышки на Эриде, Кваваре и Орке - карликовых планетах пояса Койпера. В результате ударов керамических обломков изменились орбиты этих трёх карликовых планет, что в дальнейшем привело к их многочисленным столкновениям с другими трансплутоновыми объектами и внесло сумятицу в давно упорядочившееся движение в поясе Койпера. К этому времени передний фронт облака уже приблизился к орбите Сатурна. До Земли облако осколков должно было добраться спустя два с половиной часа. Но сначала на его пути встретился Юпитер, величаво плывущий по своей орбите в окружении почётной свиты из девяноста двух спутников.
   Водородный гигант, обладающий массой почти в два септиллиона тонн, был спокоен и непоколебим. Потому что не было в Солнечной системе силы, способной его побеспокоить. Разве что Солнце, да и то лишь через семь миллиардов лет, и никак не раньше. А космический мусор... Да тьфу на него! Ну, шустрый непривычно, и что с того?
   В атмосферу Юпитера влетело несколько сотен осколков. Самый крупный - размером с большой апельсин. Ещё несколько с кулак. Всё остальное не крупнее грецкого ореха. Сотни чудовищных взрывов были без остатка поглощены водородной бездной. Юпитер даже не поморщился.
   А вот одному из спутников, составляющих многочисленную свиту гиганта, сильно не повезло. Кале преимущественно состояла из силикатных пород и имела весьма скромный двухкилометровый диаметр. Она грациозно несла по орбите в двадцати трёх миллионах километрах от Юпитера свои пятнадцать миллиардов тонн массы покоя, никого не трогала, и тут прилетел какой-то дурацкий кусок керамики массой всего-то в два килограмма и расколол бедную хариту вдребезги.
   Потом пошли вспышки в астероидном поясе, и вслед за этим наступил черёд Марса. Скудная атмосфера бога войны почти не защитила планету. Плотность воздуха у самой поверхности красной планеты была лишь чуть-чуть больше, чем у верхней кромки земной стратосферы. Поэтому керамическая мелочь взрывалась в нескольких километрах от поверхности, а всё, что покрупнее - уже при ударе о неё. Марс расцвёл десятками ослепительно-белых огней.
   Командующий ВКС Российского Союза Алексей Кузьмич Соловьёв получив приказ от Петрова, сразу отрепетовал его вниз по инстанциям, с требованием довести до всех командиров вплоть до ротного звена: "Всем космодесантникам занять места в ротных носителях, военнослужащим обслуживающих подразделений спуститься под землю. Люки и защитные двери задраить. Вести наблюдения и поддерживать связь только посредством приборов, защищённых от воздействия электромагнитного импульса. В остальном руководствоваться пунктами боевого устава, посвящёнными отработке команды: "Вспышка сверху"".
   Командующий четвёртым флотом адмирал Шэнь Хуацин отрабатывал другой приказ: "Опустить на более низкие орбиты и отвести в тень Земли орбитальные крепости и мониторы".
   На горе Чапал в Карачаево-Черкесии задвигались затворы башен комплекса распознавания космических объектов "Крона". Вспышка космического взрыва могла повредить сверхчувствительную оптику телескопов намного сильнее солнечных лучей.
   Примерно то же самое происходило на горе Санглох с астробашнями оптико-электронного комплекса "Окно", в обсерватории Сфинкса в Швейцарских Альпах и китайской обсерватории на горе Сайшитенг в Тибете.
  
   "Шуба" атмосферы фактически спасла Землю от серьёзных разрушений, спровоцировав взрывы метеоров на большом удалении от поверхности.
   Основной удар облака осколков пришёлся на Южное полушарие Земного шара. Больше всего досталось Экваториальной Африке. Туда прилетели первые наиболее крупные осколки. Они влетали в атмосферу под прямым углом и проникали в неё значительно глубже. Трёхкилограммовый "кирпич" взорвался на восьмидесятикилометровой высоте над Конго, опалив Киншасу с Браззавилем. Облако плазмы было выброшено со скоростью в два с половиной километра в секунду на пятьсот километров вверх, уничтожив на низких орбитах множество спутников. Электромагнитный импульс сжёг в обоих городах электросети и подключённые к ним приборы, вызвав многочисленные пожары. Тепловое воздействие было настолько велико, что в эпицентре вспыхивали кровли зданий, выполненные из рулонных материалов на битумной основе. Ослепительно-белое свечение огненного шара, которое вначале было стократно мощнее солнечного, постепенно убывало в течение нескольких минут, а угаснув, сменилось сполохами северного сияния. Зарево, подсветившее облака над горизонтом, было видно за тысячи километров, а северное сияние наблюдалось даже в Египте.
   Второй крупный кусок керамики немного меньшего размера рванул на восемь километров выше над пустыней Калахари. Двадцатидвухмегатонный взрыв спровоцировал отдельные возгорания даже в Йоханнесбурге, находящемся более чем в пятистах километрах от эпицентра. Без электроэнергии остались Намибия, вся Ботсвана и почти половина Южно-Африканской республики. Множество зверей и птиц получило ожоги сетчатки глаз. Некоторые из них ослепли навсегда.
   Потом взрывы переместились в воздушное пространство над Атлантическим океаном. Там, в основном вблизи линии Кармана, произошло почти полтора десятка взрывов разной мощности. После этого пришла очередь Южной и Центральной Америки. Под ударами оказались Бразилия, Венесуэла и Куба. Почти весь крупняк к этому времени уже высыпался, поэтому мощность взрывов не превышала пяти мегатонн. Но их было много - несколько десятков. Неестественно белый свет разогнал ночь, бесстыдно высветив самые мелкие детали.
   Здесь тоже досталось электросетям. Взрывались фарфоровые и стеклянные изоляторы высоковольтных линий электропередач, провода провисали, в некоторых случаях падая на землю. Всё это приводило к многочисленным коротким замыканиям, вызывавшим пожары. Сгорали трансформаторы и не отключённые от сети электроприборы.
   Над Тихим океаном произошло всего три взрыва с эквивалентами меньше мегатонны. После этого всё закончилось. Облако осколков миновало Землю и понеслось дальше.
   Некоторое количество взрывов наблюдалось и в более высоких широтах, вплоть до тридцатой параллели на севере и сороковой на юге. Но порождающие их осколки входили в атмосферу под более острыми углами и, соответственно, взрывались намного дальше от земной поверхности. И если Тибетские горы ещё периодически озарялись всполохами высотных взрывов, происходивших где-то над Египтом, то над Москвой уже были видны только отдельные метеорные росчерки, вспыхивающие у одного горизонта и в этот же самый миг пропадающие за другим. Это ни коим образом не походило на привычный метеорный дождь. Не было никаких падающих звёзд, при виде которых традиционно загадывали желания. Осколки центаврских кораблей пронзали термосферу Земли по касательной, проводя в её чрезвычайно разреженном воздухе лишь несколько десятков миллисекунд. И уносились дальше. Но не все. Некоторые осколки сталкивались в полёте между собой, и это существенно изменяло направление их полёта.
   Один из таких "заплутавших" камешков умудрился взорваться аж над Северной Европой, куда, по идее, не мог залететь даже теоретически. Кусок керамики размером с мандарин весил около двухсот граммов. Он вызвал полуторамегатонный взрыв на стокилометровой высоте, озарив всю Скандинавию, и на время обесточив большую часть её электросетей.
   После того, как облако осколков миновало Землю и понеслось дальше, ночь вновь вступила в свои права, но небеса ещё долго озарялись причудливыми сполохами северных сияний. Многочисленные взрывы в термосфере Земли привели к образованию нового радиационного пояса, рассосавшегося только через несколько суток.
   Луна получила шесть ударов, один из которых был весьма серьёзным, но все они пришлись по дальней, невидимой с Земли стороне, и не привели к какому-либо ущербу для Лунной верфи, подземных ангаров и поселений, находившихся на обращённой к Земле стороне. Ну, появились шесть новых кратеров, и что? У Луны ими испещрена практически вся поверхность. Есть и намного крупнее. Некоторые - в десятки и сотни раз.
   Венеру спасла толстая атмосферная "шуба", полностью защитившая поверхность от каких-либо повреждений.
   Меркурий приобрёл несколько новых метеоритных кратеров, но на параметрах его орбиты это почти не отразилось. А в Палладу, Гигею и Психею вообще не было ни одного попадания.
  
  

* * *

  
  
   Без потерь переживший атаку космического мусора Космофлот приступил к боевому развёртыванию, чтобы во всеоружии встретить нового противника, уже вошедшего к этому времени в пределы Солнечной системы.
   Орбитальные крепости выстраивались в додекаэдр, Веста неслась к точке Лагранжа L1, вслед за ней от Паллады и Гигеи выдвигались крейсера и мониторы второго и третьего флотов. Их было совсем немного. Во втором флоте, которым командовал вице-адмирал Майкл Томпсон, было четыре монитора и два тяжёлых внутрисистемных крейсера. В третьем у вице-адмирала Ранджита Сингха - три монитора и два тяжёлых внутрисистемный крейсера, один из которых - "Калькутта", только недавно вышел из ремонта, а второй - "Карачи", в прошлом году сошёл с Лунной верфи. Семь тяжёлых внутрисистемных крейсеров вице-адмирала Новикова пока "ехали" в чреве Весты.
   Семь китайских крейсеров четвёртого флота, которым командовал адмирал Шэнь Хуацин, пока оставались на лунной базе в качестве последнего резерва, а единственный монитор курсировал в промежутке между Землёй и орбитальными крепостями.
   В дополнение к перечисленному, в капонирах Психеи ждали шесть внутрисистемных перехватчиков и летели к Солнечной системе ещё пять новейших перехватчиков дальнего радиуса действия.
   Во время прохождения метеорного ливня Психея находилась по другую сторону Солнца, и операторы Центр контроля космического пространства "Полусфера" не могли видеть нырок в него восьми повреждённых центаврских транспортников, но аналогичные системы Паллады и Гигеи его зафиксировали. После выхода Весты за пределы возмущённой ионосферы Земли связь с астероидом возобновилась, и Николай Александрович Петров получил сразу два доклада об этом событии. Почти одновременно.
   - Баба с возу - кобыле легче, - заявил маршал Космофлота вице-адмиралу Новикову. - Теперь в центаврской армаде осталось всего девяносто пять кораблей. Это уже не страшно, управимся.
   - Даже не сомневайся, - ответил ему Пётр Николаевич. Их почти вдвое больше, но это не боевые корабли, а транспортники. Осьминоги не станут жертвовать собой, поэтому среди них не будет камикадзе. Разве что случайно кто-нибудь напорется. Раскатаем головоногих, как бог черепаху.
  
  

Глава 5. Бойня 2056 года

  
  
   Именно под таким названием вошло в учебники истории уничтожение остатков центаврской армады. Головоногих подвела самонадеянность. В их межушные ганглии даже не закралась мысль о том, что флот вторжения, направленный к Земле семью годами ранее, не сможет подавить жалкое сопротивление недоразвитых аборигенов. Поэтому в этот раз они прислали не военный флот, а караван с переселенцами. Очень большой караван. Четыреста пять транспортных "бочонков" трёхкилометрового диаметра и лидера, диаметр которого достигал аж восьми километров. Лидер 14 октября поймал своей необъятной тушей аж три снаряда из десяти тысяч, выпушенных картечницей "Лиона". Дальнейший путь к Солнечной системе он продолжил уже в качестве облака керамического щебня.
   В одночасье лишившись общего командования, центаврийцы, несмотря на потери в три четверти кораблей, продолжали действовать в соответствии с ранее утверждёнными планами и стройными колоннами пошли в оверсан, сбрасывая скорость с релятивистской до умеренной, одновременно пополняя опустевшие накопители гравитационных двигателей.
   Командующий планетарной обороной тоже не стал изобретать велосипед и выстроил наличные силы в виде расширяющейся к Солнцу воронки. В её основании, находящемся в точке Лагранжа L1, покоилась Веста. На удалении от неё в три мегаметра выстроились семилучевой звездой двадцатикилометровые мониторы. Еще тремя мегаметрами дальше расположилось кольцо из одиннадцати тяжёлых внутрисистемных крейсеров.
   В этот раз корабли трёх флотов действовали под единым командованием. Слишком мало их осталось. Втрое меньше, чем в июне 2055 года перед битвой за Землю. Но теперь большая часть командиров кораблей имела боевой опыт и хорошо понимала, что можно ждать от противника.
   После того, как на фоне Солнца появились первые чёрточки центаврских транспортников, маршал Космофлота провёл по радио последний инструктаж:
   - Товарищи адмиралы и офицеры, вы все знаете общий замысел боя, свой манёвр и задачу. Но не забывайте в пылу атаки про два категорических императива. Первый: ни при каких условиях не стрелять из электромагнитных орудий в направлении созвездия Девы, Земли и кораблей Космофлота. Даже в тех случаях, когда будете пребывать в твёрдой уверенности, что ваш снаряд непременно попадёт в центаврский корабль. И второй: зря не рискуйте, берегите корабль и экипаж. Это приказ. В противном случае встречать следующий караван будет уже некому. Первый выстрел мой, потом стрелять без команды. Распределение первоочередных целей каждому из вас подсветит "Сократ", последующие будете определять самостоятельно с учётом сложившегося положения. На этом у меня всё. Удачи вам!
  
  

* * *

  
  
   Николай Александрович не знал, что к тому моменту, когда он начал инструктаж, "Лилль" умудрился догнать хвост огибающей Солнце армады. Перехватчик дальнего действия мчался на семидесяти процентах скорости света, огибая Солнце по более широкой дуге, проходящей с внешней стороны орбиты Меркурия. Но даже там плотность плазмы солнечного ветра была в девять раз выше, чем у межзвёздного газа за пределами Солнечной системы.
   "Лилль" окружало светло-вишнёвое сияние, порождённое нагретым до девятисот градусов Цельсия внешним слоем керамической брони. При такой скорости перехватчик должен был совершить полуоборот вокруг Солнца за две с половиной минуты. Корветтен-капитан Матео Шамплен засёк хвост растянувшегося по дуге каравана на сорок второй секунде. Тот двигался примерно вдвое медленнее и на пятьсот мегаметров ближе к Солнцу. На изменение положения корабля, при котором стволы картечницы окажутся направленными под углом к осевой линии каравана, и открытие защитных затворов у него ушло ещё шесть долгих секунд.
   Палец утопил кнопку пуска, и десять тысяч трёхкилограммовых снарядов устремились к цели, а начавший торможение перехватчик уже отворачивал в сторону от Солнца. Свечение корпуса к этому моменту заметно усилилось, став ярко-вишнёвым.
   "Уже больше тысячи градусов Цельсия", - успел подумать корветтен-капитан, перед тем, как его сознание помутилось под действием чудовищной перегрузки.
   Искусственный интеллект "Лилля", мгновенно определивший по резко изменившимся показаниям медицинского диагноста, что командир корабля потерял сознание, перехватил управление перехватчиком и снизил скорость торможения до приемлемой для человеческого организма. Одновременно с этим он закрыл затворы картечницы и слегка подкорректировал курс перехватчика. Потом путём нехитрых медицинских мероприятий привёл Матео в чувство.
   - Где мы? - с трудом выдавил корветтен-капитан, шаря по экрану расфокусированным взглядом покрасневших глаз.
   - Сто семь миллионов километров от Солнца, тридцать от плоскости эклиптики.
   - Сколько целей мы поразили?
   - Четырнадцать.
   - Экипаж цел?
   - Все в сознании, но передвигаться смогут только после уменьшения перегрузки.
   - Запиши сообщение для командующего планетарной обороной: товарищ маршал, докладываю об уничтожении четырнадцати совершавших оверсан транспортов противника. Потерь не имею. Торможусь и иду на Психею. Командир перехватчика "Лилль" корветтен-капитан Шамплен.
   - Куда отправить сообщение?
   - На Весту в точку Лагранжа L1. Он сейчас должен находиться где-то там. Потом продублируй сообщение на Психею для вице-адмирала Кинтена.
   - Отправил.
   Сияние корпуса, несколько минут назад имевшее оранжевый цвет, возвращалось к ярко-вишнёвому - скорость перехватчика снижалась. Параллельно с этим за бортом уменьшалась плотность плазмы солнечного ветра. Перегрев, немного не дошедший до критической отметки, "Лиллю" больше не грозил, но средний ремонт, в процессе которого следовало полностью заменить прогоревшие керамические плиты внешнего слоя брони и наружную антенну, ему теперь был гарантирован.
  
  

* * *

  
  
   На одном из экранов Ситуационного центра Весты в режиме текущего времени обновлялось изображение солнечного диска с медленно увеличивающимися чёрточками центаврских кораблей.
   Внезапно поперёк экрана пробежала ещё одна более узкая чёрточка.
   - Что это было? - спросил Петров, ни к кому конкретно не обращаясь.
   - Перехватчик, - ответил Сократ. - С вероятностью девяносто восемь процентов "Лилль". Дистанция восемьдесят семь миллионов километров, скорость - двести пять тысяч километров в секунду.
   - Сумасшедший! - Николай Александрович не смог удержаться от возгласа, в котором одновременно слышались восхищение и негодование. - Он же сгорит к чёртовой матери!
   - Вероятность критических повреждений корабля составляет сорок семь с половиной процентов, - прозвучал в установившейся тишине безэмоциональный ответ Сократа.
   - Вернётся живым - шкуру спущу, - пообещал маршал.
   Спустя несколько минут Сократ сообщил, что получил сообщение с "Лилля".
   - Выводи на экран! - потребовал маршал.
   На экране возникло бледное, расплюснутое перегрузкой лицо корветтен-капитана Шамплена. Француз с большим трудом выдавливал из себя слова:
   - Товарищ маршал, докладываю об уничтожении четырнадцати совершавших оверсан транспортов противника. Потерь не имею. Торможусь и иду на Психею. Командир перехватчика "Лилль" корветтен-капитан Шамплен.
   - Будете спускать шкуру? - деловито поинтересовался контр-адмирал Громов, командовавший гарнизоном Весты.
   - Не буду, Александр Фёдорович. Даже если он полностью угробит перехватчик, то сейчас для нас размен один к четырнадцати чрезвычайно к месту. А победителей вообще судить не принято. Их награждать надо.
   Немного подумав, Николай Александрович обратился к ИИ Весты:
   - Сократ, отправь командующему пятым флотом мой приказ о награждении корветтен-капитана Матео Шамплена золотой звездой героя Космофлота.
  
  

* * *

  
  
   Прошло два часа. Оттормозившиеся межзвёздные корабли центаврийцев приблизились к точке Лагранжа L1, где их поджидала Веста.
   Командующий планетарной обороной испытал дежавю - повторялась прошлогодняя ситуация. Опять панорамный экран рябил от десятков приближающихся к астероиду засечек центаврских кораблей, подсвеченных Сократом голубым цветом. Все было так же, как и в прошлый раз, да не совсем так. Тогда он не знал, кто или что находится внутри несущихся навстречу межзвёздных кораблей противника. Теперь знал доподлинно. Допросы пленных осьминогов дали землянам очень много нужной информации. В июне 2055 года у него не было уверенности в грядущей победе, только чудовищное, сводящее с ума желание победить. Любой ценой. Тогда натянутые, как струна, нервы буквально звенели от напряжения.
   Сейчас маршал был спокоен, как танк. Он знал наперёд, как именно будет действовать и что из этого должно получиться, хорошо представлял себе поведение и ближайшие ходы противника. Воображаемый чёрный шлем с односторонней прозрачностью надёжно защищал его мысли. Телепатом Николай Александрович так и не стал, не дано ему это было, но защищаться от внешней ментальной атаки уже мог даже не на мастерском, а, пожалуй, гроссмейстерском уровне. Три с лишним десятка лет постоянных тренировок - это вам не фунт изюму.
   - Начинай вот с этого, - указал Николай Александрович Сократу на не самую близкую засечку. - Потом отстреливай вырвавшихся вперёд. Дальше по обстоятельствам.
   "Всё, пора начинать", - принял решение маршал, когда расстояние до указанной им цели сократилось до тридцати мегаметров.
   - Огонь!
   Первый снаряд - стальной цилиндр метровой длины и тридцатисантиметрового диаметра, обладающий массой покоя в пятьсот пятьдесят пять килограммов, ушёл к цели. Установленные на Весте пушки Гаусса были самыми мощными из всех артиллерийских орудий, когда-либо созданных человеческой цивилизацией. Пара сотен километров разгонной шахты и энергетическая мощь самого большого в Солнечной системе двигателя Песке позволяли разогнать снаряд до скорости в тридцать тысяч километров в секунду - одной десятой от скорости света.
   Спустя четыре десятых секунды снаряд встретился с центаврским транспортником. При этом произошёл энергетический выплеск, эквивалентный взрыву шестидесяти мегатонн тринитротолуола.
   Примерно четверть от двухмиллиарднотонной массы трёхкилометрового "бочонка" под действием двухсот пятидесяти квадриллионов джоулей мгновенно выделившейся энергии подверглась взрывной деструкции до уровня отдельных атомов и элементарных частиц. Оставшаяся часть превратилась в облако разлетающегося в стороны керамического щебня. В отличие от тех осколков, которые недавно прошили насквозь Солнечную систему, эти отправились в полёт с вполне безопасными скоростями, не превышающими несколько километров в секунду. Безопасными исключительно для Весты и мониторов. Оказавшемуся поблизости центаврскому транспортнику мало не показалось. Расколоть его корпус камушки, разумеется, не смогли, но для повреждения энерговодов внешнего кольца гравитационного двигателя их ударов оказалось достаточно. Дальше потерявший управление "бочонок" летел по инерции.
   Второй выстрел Сократ произвёл спустя несколько секунд после первого. Ему требовалось немного довернуть астероид, чтобы цель оказалась напротив другого орудия. На этот раз был поражён ближайший к Весте транспортник. Потом пришёл черёд следующего. Одновременно со вторым выстрелом Весты огонь открыли мониторы, обездвижив ещё семь центаврских кораблей.
   Намного более слабые орудия мониторов не могли развалить на части керамический "бочонок" трёхкилометрового диаметра и почти полукилометровой высоты даже несколькими выстрелами, но гарантированно выводили из строя его гравитационный двигатель и головоногих пассажиров одиночными попаданиями в любую часть корпуса.
   Транспортники-подранки, лишённые энергетики и управляемости, продолжали инерционный полёт, но уже не представляли опасности. Поэтому на этом этапе их игнорировали. Потом всегда можно будет догнать и не торопясь добить ракетами с термоядерными боеголовками.
   Головоногие не сразу поняли, что повстречавшиеся на пути каменные глыбы их целенаправленно убивают. А сообразив, сподобились задать стрекача. Только вот для этого надо было изменить направление движения. В идеале - на противоположное. Цилиндрическим кораблям для этого не требовалось разворачиваться. Переключили гравитационный двигатель на реверс и полетели назад. Но не сразу. Сначала нужно было погасить уже набранную скорость, остановиться, и только потом можно будет начать разгон в противоположном направлении. Иначе силы инерции порвут керамические корпуса, как Тузик грелку.
   Транспортники тормозились, но расстояние до преградивших путь каменных глыб продолжало сокращаться. Причём слишком быстро сокращаться, потому что те двинулись навстречу. Продолжая стрелять.
   Загонщики сократили дистанцию до тех центаврских кораблей, которые летели в авангарде, до нескольких мегаметров и стреляли практически в упор. Это уже походило не на бой, а на избиение. Осьминогов множили на ноль. И те уже ничего не могли поделать. Маневрирование на такой дистанции ничего не давало. Снаряды Весты преодолевали смешное расстояние в два-три мегаметра за десятки миллисекунд и попадали в трёхкилометровую мишень даже в том случае, если она начинала смещаться в сторону.
   Противометеоритные орудия центаврцев тоже не могли выручить своих хозяев. Нет, они успевали не только навестись на стремительную цель, но даже выстрелить, обдав её мощнейшим энергетическим потоком. Но не были способны не только испарить здоровенную стальную болванку, но даже расплавить её. На это хватило бы энергии, но категорически недоставало времени. Слишком быстро летел снаряд. Единственное, на что они были способны, это раскалить снаряд добела, что ни в коей мере не сказывалось на его поражающем действии.
   Спастись от двигающейся навстречу воронки удалось только тем центаврским транспортникам, которые находились в арьергарде и просто не успели в неё залететь. Они прыснули в стороны и помчались к Земле, огибая преграду с флангов. Вдогонку бросились крейсера. Их было всего одиннадцать против восемнадцати транспортников, но это были высокоманевренные боевые корабли.
   Единственное, чего они не могли, это стрелять вдогон - впереди была Земля. Поэтому командирам крейсеров приходилось сначала догонять улепётывающие транспортники, двигаясь параллельным курсом, а потом стрелять вбок. Сложность заключалась в том, что на большой дистанции цель могла сманеврировать в сторону, уклонившись от летящего в неё снаряда, а на малом загонщик рисковал подставиться под огонь противометеоритного орудия, которое на дистанции менее мегаметра представляло серьёзную опасность даже для тяжёлого крейсера. Сжечь - не сожжёт, но из строя выведет запросто.
   Все одиннадцать тяжёлых внутрисистемных крейсеров догнали и подстрелили по одному транспортнику. Десять ударами ракет с термоядерными боеголовками раскололи своих противников на куски и полетели дальше. А "Калькутта" в очередной раз подставилась. На этот раз под выстрел из противометеоритной пушки. И не так критично, как в июне 2055 года. Экипаж уцелел, но гравитационный двигатель вышел из строя. Теперь подранки летели к Земле вместе.
   Центаврский носитель, который получил в брюхо разогнанный до пятнадцати тысяч километров в секунду снаряд весом в тридцать один килограмм, вёз дохлых осьминогов. Не смогли головоногие пережить мгновенной разгерметизации от удара, эквивалентного взрыву восьмисот двадцати восьми тысяч тонн тротила. "Калькутта" везла живых. Успевших сообщить Петрову о своём незавидном положении. Командующий планетарной обороной связался с Шэнь Хуацином и приказал срочно направить на помощь болезным "Илью Муромца". Нельзя было эту парочку к Земле подпускать.
  
  

* * *

  
   Веста и мониторы к Земле вслед за крейсерами не полетели. Не царское это дело - мелочь по системе гонять! Они занялись другим, не менее важным делом, к которому были в наибольшей степени приспособлены: углубленной дефрагментацией недобитков. Желательно - сразу до уровня элементарных частиц. Ну или, в крайнем случае, в щебёнку. Весте для этого хватало одного снаряда. Шестьдесят мегатонн - это даже больше, чем хрущёвская Кузькина мать.
   Мониторы такой мощью артиллерии похвастаться не могли, поэтому, догнав летящий по инерции "бочонок", подходили поближе и всаживали в него несколько баллистических ракет с термоядерными боеголовками. Утилизация зарядов, подготовленных человечеством для собственного самоуничтожения в Третьей мировой войне, шла ударными темпами. С огоньком.
   Ну а на барабанящие по поверхности керамические осколки двадцатикилометровым железокаменным глыбам было абсолютно фиолетово.
   Дальнейшую утилизацию осколков возьмут на себя Солнце и внутренние планеты его системы. Это произойдёт не быстро, но зато основательно.
  
  

* * *

  
  
   Большой космический буксир "Илья Муромец" базировался на Луне. К двум летящим к Земле по инерции космическим кораблям, созданным разными цивилизациями, он подошёл спустя несколько часов, когда всё уже закончилось.
   Первым делом буксир расстрелял ракетами центаврский транспортник, превратив его в смесь керамического щебня с плазмой и молекулярной пылью, представленными в примерно равных пропорциях. Покончив с битьём керамической посуды, контр-адмирал Осипов пришвартовал "Илью Муромца" к многострадальной "Калькутте", снял с неё экипаж и в очередной раз потащил невезучий корабль на Лунную верфь для проведения нового внепланового ремонта.
   В ходе назначенного по горячим следам расследования выяснилось, что командир "Калькутты" после того, как дважды промазал по центаврскому транспортнику с большой дистанции, сократил её до полутора мегаметров. Но не учёл при этом, что противометеоритные орудия "бочонков" имели большую мощность, чем те, которые были установлены на авианосцах. И энергии в накопителях транспортника после оверсана было хоть залейся.
   Так совпало, что выстрелили два корабля одновременно. И оба попали в цель. Снаряд пушки Гаусса, летящий со скоростью пятнадцать тысяч километров в секунду, преодолел разделяющее корабли расстояние за одну десятую секунды. Энергетический импульс противометеоритной пушки центаврского транспортника, распространявшийся со скоростью света, достиг "Калькутты" через пять миллисекунд. И потом ещё девяносто пять миллисекунд прожаривал её корпус. Этого оказалось достаточно, чтобы прожечь в толстостенных конструкциях дыру глубиной в несколько десятков метров. Это был бы поистине комариный укус для пятикилометрового гиганта, если бы эта дыра не пересекла внешний энерговод гравитационного двигателя.
   Электроэнергия на корабле оставалась, так как термоядерные реакторы не пострадали. Но гравитационный двигатель умер окончательно и бесповоротно. Теперь отремонтировать его можно было только на Лунной верфи, причём не быстро. В космосе же о подобном не имело смысла даже задумываться.
  
  

* * *

  
  
   Оставшиеся семь транспортников пёрли к Земле по разным траекториям. Их встретили орбитальные крепости, образовавшие додекаэдр, являющийся последним рубежом планетарной обороны. Хорошо встретили. Раздолбав сразу пятерых. Последние два отошли подальше и принялись "метать икру". Прямо там, в десятке мегаметров от Земли.
   Подоспевшие крейсера объединёнными усилиями быстро помножили на ноль обоих, но сделали это с опозданием, так как вынуждены были маневрировать, чтобы зайти в атаку от планеты. "Бочонки" успели сделать своё чёрное дело, выпустив в космос сотни чёрных "шайб". Не на уровне высоких орбит, как планировали, а существенно дальше, но дела это не меняло.
   Разреженная сеть космических крепостей была предназначена для сдерживания гигантских межзвёздных кораблей. Против шустрых восьмидесятиметровых "шайб" она оказалась практически бесполезной. Попасть одиночным снарядом с расстояния в несколько мегаметров в маленький быстро маневрирующий диск практически нереально. А подходить к крепостям близко, чтобы попасть под удар их противометеоритных орудий, головоногие не стремились. Захват крепостей совершенно не входил в их планы. Целью осьминогов была Земля. Именно к ней и устремились чёрные "шайбы", представляющие собой один из видов центаврских десантных носителей второго ранга.
   Они легко просочились в "окна" между орбитальными крепостями. Монитор и тяжёлые внутрисистемные крейсера четвёртого флота против этой шустрой центаврской мелочи тоже оказались бесполезны. До вожделенной Земли центаврийцам оставалось пролететь какие-то жалкие три мегаметра. Совершеннейший пустяк по сравнению с сорока миллиардами мегаметров, которые они к этому времени оставили позади.
  
  

* * *

  
  
   Холодная осень 2056 года внесла в дальнейшие действия обеих сил некоторую корректировку. К концу октября на большей части Евразийского континента, расположенной севернее пятидесятой параллели, появился устойчивый снежный покров. Замёрзло Белое море. Покрылись льдом заливы Балтийского моря и южная мелководная часть Ладожского озера.
   Из космоса всё это неплохо просматривалось, поэтому "шайбы", просочившиеся сквозь линию орбитальных крепостей над северо-западом Евразии, сразу потянулись южнее, нацеливаясь на Средиземноморье, Чёрное, Красное и Аравийское моря, а также, разумеется, Бенгальский залив.
   Командующий ПВО Российского Союза генерал-полковник Василий Демидович Сафонов напрямую связался со своими коллегами из Вьетнама, Кореи, Китая и Большой Индии, попросив не соваться за линию Кармана, сосредоточившись на стратосфере и мезосфере. Чтобы случайно не подвернуться под руку русским, которые будут работать этажом выше, в термосфере. Коллеги имели чёткое представление о тактико-технических характеристиках новейших российских аэрокосмических истребителей и некоторых специфических особенностях поведения в бою их пилотов, поэтому отнеслись к просьбе генерал-полковника с пониманием и оперативно отдали соответствующие приказы своим подчинённым. Те тоже прониклись и наверху не отсвечивали.
   Аэрокосмические истребители трёх армий ПВО Российского Союза, уже почти на треть укомплектованных новейшими "Стрижами 55М", серийное производство которых началось в декабре 2055 года, встретили "шайбы" на уровне низких орбит, не подпустив даже к линии Кармана. И начали бить.
   Полностью автоматизированные шестиствольные авиапушки калибром пятьдесят семь миллиметров были выполнены по схеме Гатлинга и обладали скорострельностью девять тысяч выстрелов в минуту. Их прицельная дальность превышала двадцать километров. Остроконечные трёхкилограммовые снаряды выбрасывались из стволов со скоростью в тысячу шестьсот метров в секунду. Для космоса это совсем немного, если, конечно, не учитывать скорости самого истребителя и летящей навстречу цели, а также ничтожного сопротивления чрезвычайно разреженного воздуха, почти не замедляющего полёт снарядов. А с учётом всего этого превращалось в поистине убойный аргумент.
   Противоперегрузочные коконы пилотов позволяли развивать ускорения до пятидесяти "же", недоступные для "шайб", возможности антигравов которых ограничивались двадцатью.
   Всё это давало пилотам истребителей неоспоримые преимущества и принципиально меняло картину сражения, разыгравшегося в нескольких сотнях километров от Земли. В принципе, такие понятия, как "сражение", "бой", "схватка" очень неточно характеризовали происходящее в области низких орбит над Евразией. Более точными были определения "избиение" и "побоище".
   Центаврские носители второго ранга не имели вооружения. По сути, они представляли собой большие транспортные аэрокосмические боты ограниченного радиуса действия, предназначенные для курсирования в режиме орбита-поверхность.
   В 2025 году они многократно превосходили по своим характеристикам любую земную авиационную и ракетную технику. И шутя разрывали любой контакт, легко и непринуждённо уходя от преследования. Но земляне быстро учились, и расклады менялись. К 2055 году уровень техники двух цивилизаций практически сравнялся. При этом центаврские носители второго ранга всё ещё представляли опасность для земных истребителей. Автоматические носители, управляемые ограниченно разумными второго ранга - так осьминоги именовали искусственный интеллект, встроенный в корабельные конструкции, могли пожертвовать собой, протаранив земной истребитель. Осьминоги, находящиеся в "шайбах", обладали сильными телепатическими и суггестивными способностями. Они читали мысли пилотов и были способны заставить их выполнять свои команды.
   А теперь центаврийцы умудрились напороться на самую совершенную технику и наиболее опытных пилотов, часть из которых была телепатами, а все остальные умели качественно закрываться. И понеслось. Осьминоги, в отличие от ограниченно разумных второго ранга, всегда сворачивали, когда земляне выходили на них в лобовую атаку. И в большинстве случаев при этом ловили очередь из нескольких десятков пятидесятисемимиллиметровых снарядов. Таранов в этот раз не было, но обойтись вообще без жертв всё равно не удалось. Несколько "Стрижей 55" пострадало от "дружественного огня". В кутерьме, развернувшейся в термосфере Земли, очень сложно было уворачиваться от очередей, выпущенных где-то в сотнях километров по центаврским "шайбам", но разминувшихся с ними в полёте. Особенно если ты в это время крутишь "карусель" или выписываешь мёртвые петли, пытаясь достать вёрткого, как уж, противника.
   Если "шайбу" не удавалось сбить во время атаки на встречных курсах, истребитель начинал преследование. Срезая углы и постепенно догоняя отчаянно маневрирующий центаврский носитель. Потом, подойдя на "пистолетную" дистанцию в несколько сотен метров, всаживал в преследуемого длинную очередь, которая буквально разрывала "шайбу" на две части.
   Термосферное побоище продолжалось всего три с четвертью минуты. Центаврийцы потеряли в нём все шестьсот восемьдесят "шайб". ПВО Российского союза - семь "Стрижей 55" и один "Стриж 55М". Пятерых пилотов удалось спасти. Трое погибли.
   Некоторые из подбитых "шайб" потом, прежде чем войти в плотные слои атмосферы, ещё долго вращались по орбите. Другие проваливались за линию Кармана почти сразу. Их скорости были невелики, а размеры, напротив, отнюдь не маленькими. Да и тугоплавкая керамика не особенно торопилась гореть в атмосфере. В результате обгоревшие и частично разрушенные носители окончательно разбивались только при ударе о поверхность. Или какие-либо техногенные объекты, которые на ней находились.
   За время падения носителя находившаяся внутри него вода успевала полностью испариться, а осьминоги - основательно зажариться.
   Сначала под "космическую бомбёжку" попали часть Тибета, почти вся территория Большой Индии, Иранское нагорье и Аравийский полуостров. Парочка "шайб" бултыхнулась в Красное море, по несколько десятков упали в Аравийское море и Бенгальский залив.
   В дальнейшем отдельные выпадения альфацентаврской керамики имели место в Северной Африке, Средиземноморье, Атлантическом океане, Мексике и южных Североамериканских штатах. В акваторию Тихого океана упало в общей сложности больше полутора сотен центаврских носителей второго ранга. Корейские ПВО раздробили на мелкие составляющие обе "шайбы", вознамерившиеся грохнуться на их территории. В результате вместо двух крупных "метеоритов" огребли тысячи мелких, повредивших множество строений.
   Не попавшие в цель и не до конца сгоревшие в атмосфере пятидесятисемимиллиметровые снаряды тоже падали на поверхность. Примерно в той же самой полосе, что и "шайбы". Их было много - порядка полутора миллионов.
   Благодаря тотальной эвакуации эта "бомбардировка" не привела человеческим жертвам. А вот некоторое количество животных и птиц погибло. Значительно меньшее, чем день назад, когда на Землю обрушился метеоритный ливень, но и далеко не отдельные экземпляры.
   Разрушений было немного. "Шайбы" весили очень даже прилично, но входили в атмосферу на вполне умеренной скорости, поэтому не взрывались. Пронзая воздух огненными кометами, они врезались в Землю, оставляя на месте своего падения гигантские воронки, куда мог бы целиком поместиться не самый маленький стадион.
   Космодесантники в этот раз без работы не остались, но она, мягко говоря, оказалась совсем не по профилю. Им пришлось заниматься тушением пожаров и ликвидацией последствий падения "шайб" на плотины, высоковольтные ЛЭП и другие инженерные сооружения, фактически выполняя функции работников МЧС, находившихся в подземных укрытиях.
  
  

* * *

  
  
   На следующий день после того, как истребители Российского Союза покончили с "шайбами", сумевшими добраться до низких орбит, Николай Александрович собрал на Весте командующих флотами на производственное совещание. Раздавать указания и принимать доклады можно и в режиме видеоконференции, но вести разговор, когда расстояние до его участников составляет около двух астрономических единиц, весьма неудобно. Слишком долго приходится ждать ответной реплики.
   После того как адмиралы расселись вдоль т-образного стола в кабинете командующего планетарной обороной, маршал обратился к ним со следующими словами:
   - Я собрал вас, товарищи адмиралы, чтобы обсудить планы наших дальнейших совместных действий. В первую очередь - концепцию ведения войны. Мы вчера успешно уничтожили центаврский караван. При этом Космофлот почти не понёс потерь. На первый взгляд всё прошло вполне удачно. А вот на второй и третий это выглядит совсем не так благополучно, как кажется. Во-первых, мы чуть всё не испортили, дав двум центаврским транспортам выпустить "шайбы". Устранить этот наш с вами досадный прокол смогли лётчики-истребители ПВО Российского Союза. Ценой восьми потерянных машин. Как вы думаете, если бы прорыв центаврских носителей второго ранга произошёл с противоположной стороны земного шара, чем бы это закончилось?
   - Наши "Фантомы" сбили бы большую часть "шайб", - уверенно заявил Майкл Томпсон.
   - А оставшаяся часть благополучно десантировала осьминогов в Тихий и Атлантический океаны, - срезал американца на лету Шэнь Хуацин. - Причём сдаётся мне, что большей оказалась бы именно эта часть.
   - Меньшей! - стоял на своём командующий вторым флотом.
   - Уймитесь, товарищи адмиралы! - прервал разгоравшуюся полемику маршал. - Большая или меньшая, это в данном случае совершенно не принципиально. Важно то, что в этом случае центаврийцы выполнили бы поставленную перед собой задачу. Пусть не в полном объёме. Но, проникнув в земные океаны, они бы достаточно быстро расплодились. Сведя на нет все наши усилия.
   Убедившись, что инцидент исчерпан, Николай Александрович продолжил:
   - Во-вторых, мы своими действиями спровоцировали сначала релятивистский ливень из осколков центаврских транспортников, пронизавший всю Солнечную систему. Потом организовали падение на Землю шестисот сорока "шайб" и миллионов снарядов. В-третьих, основательно намусорили осколками на орбитах внутренних планет Солнечной системы. Понятно, что это меньшее зло по сравнению с тем, что могло бы произойти, если бы караван дошёл до Земли целёхоньким. Но злом оно от этого быть не перестало. На сегодняшний день это случилось однократно, и мы вынуждены смириться с произошедшим. Но если оно повторится...
   - Вы подозреваете, что придёт ещё один караван? - уточнил командующий третьим флотом Ранджит Сингх. - И когда это может случиться?
   - Я не подозреваю, а имею все основания полагать, что следующий центаврский караван придёт менее чем через полтора года, и он тоже будет не последним, - огорошил маршал командующих флотами.
   - Можно поподробнее остановиться на этих основаниях? - спросил Шэнь Хуацин.
   - Не только можно, но и нужно. Потому что если раньше в нашем распоряжении были только выкладки аналитиков, то сейчас появились факты. Промежуток времени между прошлогодним вторжением и приходом этого каравана составил один год, четыре месяца и двадцать четыре дня. Примерно таким же был временный интервал между их отлётами из системы Альфы Центавра. Из этого можно сделать вывод, что на момент отправки флота вторжения там уже существовали производственные мощности, позволяющие построить четыре сотни транспортников менее чем за полтора года. Как вы думаете, после отправления этого каравана центаврийцы остановили производство межзвёздных транспортников?
   - Нет, разумеется, - заявил практичный американец. - производство будет работать и дальше. В него деньги вложены.
   - Тут не в деньгах дело, - поправил его китаец. - У центаврийцев запущен глобальный проект - переселение на другую планету. Он будет продолжаться.
   - Именно так дело и обстоит, - поддержал Шэня Хуациня Петров. - Транспортники как строили, так и будут строить. И к нам полетят всё новые и новые караваны. Это будет продолжаться до тех пор, пока наша экспедиционная эскадра не остановит этот процесс. А ей ещё шесть лет туда добираться. Более того. Лет через пять, когда в систему Альфы Центавра не вернётся порожняк, центаврийцы могут озаботиться строительством боевых кораблей. Сейчас мы знаем, когда примерно нам следует ожидать следующий караван, и предполагаем, что количество транспортников будет не меньше, чем в этот раз. А возможно, если осьминоги введут в строй новые мощности, то и больше. Я считаю, что мы не можем останавливаться на достигнутом уровне - он очень шаткий, и должны придумать что-то новое. Причём не только придумать, но и воплотить в жизнь. Времени у нас на это - год и четыре месяца. Какие у вас будут предложения?
   Первым отреагировал темпераментный француз:
   - Нужно усилить флот перехватчиков дальнего радиуса действия. По меньшей мере вдвое. И встречать караван как можно дальше от Земли. Тогда мы сможем перебить его сразу, осколки успеют рассеяться по большей площади, и на Солнечную систему их придётся меньше.
   - Хорошее предложение, - согласился с Жаном Кинтеном Петров. - И вполне реализуемое. Ещё шесть перехватчиков дальнего радиуса действия мы за это время построить успеем. Я думаю, что Совет Конфедерации утвердит новый заказ. Что можно сделать ещё?
   - Нам нужны тяжёлые межзвёздные крейсера, - сказал как припечатал Майкл Томпсон. - Сколько бы мы не построили перехватчиков, всегда остаётся вероятность, что несколько транспортов уцелеют. И продолжат путь. Будут наверняка, и подранки. Кто-то должен будет разобраться с этими транспортниками прямо там, на большом удалении от Солнечной системы. Да и раннее предупреждение нам точно не помешает. Крейсер обладает заведомо большей автономностью и лучше справится с этой задачей.
   - Тоже хорошее, дельное предложение, но оно немного запоздало, - дипломатично отреагировал маршал. - Дело в том, что на Лунной верфи уже начато строительство трёх тяжёлых межзвёздных крейсеров. Будут другие предложения?
   - Нам нужен тральщик, - подал голос Ранджит Сингх. - Или сборщик мусора, если сформулировать более точно. Надо чистить Солнечную систему от набитой нами керамики. Иначе мы скоро вообще не сможем по ней летать.
   - Назвать можно хоть дворником или подметальщиком, - ответил индусу Петров. - Это мы будем решать в последнюю очередь, хотя тральщик звучит не в пример лучше. Я согласен с вами, что такой корабль или даже несколько нам необходимы. Вопрос в другом: как вы представляете себе устройство трала?
   - Никак не представляю. Это вообще не моё дело. Я озвучил задачу, а как её решить - это к учёным, конструкторам, проектировщикам.
   - Может быть, это будет не буксируемый трал, а толкаемый впереди ковш? - взял слово Шэнь Хуацин. - Или гравитационный щит-уловитель.
   - Пожалуй, второе более реалистично, на нём и остановимся, - подвёл итог командующий планетарной обороной. - Насчёт учёных правильно, но это долгая песня. Потревожу-ка я, пожалуй, старика Песке. Пусть думает, это его епархия.
   - Николай Александрович, а как будут формироваться экипажи для новых межзвёздных крейсеров? - спросил командующий третьим флотом вице-адмирал Ранджит Сингх.
   Вопрос был задан явно не с кондачка, поэтому все с интересом посмотрели на маршала - как именно он будет отвечать? Петров великолепно понял подтекст, но не стал этого показывать и ответил нейтрально.
   - Как и в прошлый раз, по национальному признаку: русский, американский и китайский.
   - А как же Большая Индия? - продолжил настаивать на своём Ранджит Сингх. - Это уже дискриминация получается!
   Петров ответил максимально мягко:
   - Уважаемый Ранджит, ни у кого из нас нет сомнений в храбрости и доблести индийских воинов. Они их не раз подтверждали в бою, сражаясь как тигры. Но в прошлый раз ваш флот потерял в сражении все двадцать крейсеров, а в этот - половину из двух имеющихся в наличии. Нам никто не ставил задачу геройски погибнуть в бою за свою планету. Мы должны обеспечить, чтобы в бою за неё погибли осьминоги. По возможности - все. А ещё мы должны сохранить свои корабли и их экипажи. В Большой Индии сейчас проживает больше двух с половиной миллиардов человек. Я не сомневаюсь, что из них можно сформировать не один достойный экипаж, но и десять, двадцать. Но у нас нет столько кораблей! За год можно построить только три тяжёлых межзвёздных крейсера. Вы всё ещё считаете моё решение дискриминационным?
   - Извините, товарищ маршал, я всё понял. Но "Калькутту"-то после ремонта мне вернёте?
   - Конечно! В этом можете даже не сомневаться. Более того, когда будут готовы тральщики, я считаю, что их следует именно так называть, они тоже войдут в состав третьего флота.
   - Так это ещё когда будет. Если вообще случится.
   - Никаких если! Я завтра же поставлю Песке задачу. Он и не такие решал - уникум. Так что будут вам тральщики. А теперь давайте подытожим все эти идеи и предложения, чтобы потом их можно было развить в полноценную концепцию. Предлагаю следующий сценарий. Дежурить теперь будут не перехватчики, а межзвёздные крейсера, выдвигаясь в дозор по одному через каждые три месяца. Продолжительность автономки девять месяцев. Много, конечно, но потерпеть можно. Это далеко не межзвёздный перелёт. По возвращению крейсера в базу на нём осуществляется замена экипажа и расходников, пополнение запасов воздуха, воды и продовольствия. Это всё можно осуществить за несколько дней. После этого крейсер вновь отправляется на дежурство. В случае обнаружения каравана крейсер уходит с его пути, разворачивается, отправляет сообщение в Солнечную систему и параллельным курсом идёт к точке, в которой центаврийцев будут встречать перехватчики. Остальные два крейсера подтягиваются туда же. После получения сигнала все одиннадцать перехватчиков дальнего радиуса действия стартуют с Психеи один за другим и, совершив оверсан, движутся навстречу каравану строем фронта. После поражения каравана они возвращаются на Психею, а крейсера разбираются с недобитками. Я ничего не пропустил?
   - Сколько времени при таком раскладе перехватчикам придётся добираться до места встречи? - спросил Жан Кинтен.
   - Навскидку - от одного месяца до полутора, - сходу ответил Петров, понимавший, что такой вопрос просто должен прозвучать. - Потом посчитаем точно. Но в любом случае автономность перехватчиков дальнего радиуса действия нужно будет увеличить по меньшей мере втрое. Технически это осуществимо.
   - Экипажи тяжёлых межзвёздных крейсеров будут брать с собой в полёт семьи? - поинтересовался Шэнь Хуацин.
   - Я думаю, что по желанию, - поразмыслив, выдал Николай Александрович. - В данном случае мы не будем никого ни заставлять, ни ограничивать. А вот экипажи перехватчиков - точно не будут. Они летят воевать. Все согласны?
   Адмиралы дружно кивнули.
   - Тогда будем закрывать совещание, - распорядился маршал. - Если у кого в дальнейшем появятся ещё какие-нибудь вопросы или предложения - обращайтесь в рабочем порядке. Я почти всё время на связи.
  
  

* * *

  
  
   Когда четверо командующих флотами покинули кабинет Петрова, вице-адмирал Новиков, не проронивший ни слова в течение всего заседания, задержался и задал вопрос:
   - Николай, мне тут интересная мысль в голову пришла, куда ты планируешь девать собранные тральщиком осколки керамики?
   - На Солнце вываливать, а куда же ещё?
   - А я думаю, что с ними надо поступить иначе.
   - Ну-ка, ну-ка, выкладывай!
   - Я считаю, что их нужно перерабатывать. В кирпичи, строительные блоки, внешние броневые плиты для тяжёлых межзвёздных крейсеров. Причём делать это прямо на месте сбора.
   - Петя, ты гений! Будем строить не простые тральщики, а летающие комбинаты. Потом, когда управимся с осколками, можно будет их в пояс астероидов отправить. Они нам своё строительство за год окупят! Спасибо! Ты мне такой мощный козырь для выступления на Совете Конфедерации выдал. Подумать только: Космофлот начнёт приносить прибыль! Они там от нас такого точно не ждут. Давай по этому поводу по соточке коньяку примем. Мне Кинтен из своих запасов бутылочку какого-то дюже выдержанного презентовал. Заодно и продегустируем.
   - Ничего не имею против. Вот только по случаю завершения баталии можно соточкой и не ограничиваться.
   - Тебе можно. Имеешь право. А у меня уже возрастные ограничения начались. На вот, разливай.
   Николай Александрович утопил кнопку переговорника и скомандовал адъютанту:
   - Серёжа, организуй нам с Петром Николаевичем пару бутербродов и порежь, пожалуйста, лимон.
  
  

Глава 6. Тральщики

  
  
   Для того чтобы добраться до Земли, Петрову пришлось гнать к высоким орбитам Весту. Слишком много в системе накопилось керамического мусора. Столкновение с ним могло серьёзно повредить идущий на высокой скорости адмиральский бот, но не представляло ни малейшей угрозы для гигантского астероида. Накладно, конечно, задействовать такую глыбу для доставки одного человека, но можно ведь заодно и накопители пополнить.
   Космический мусор уже превратился в животрепещущую проблему, которую нужно было срочно решать, поэтому, прилетев в Москву, Николай Александрович сразу же направился к Песке.
   Тома Готье Песке уже исполнилось семьдесят восемь лет, но урождённый француз, получивший в 2028 году гражданство Российского Союза, был ещё о-го-го. В юности заработавший чёрный пояс по дзюдо, он до сих пор не забросил ежедневные тренировки, отлично плавал, да и в скалолазании мог дать приличную фору молодым перворазрядникам. Альцгеймер полиглоту, хорошо знавшему кроме французского и русского ещё английский, немецкий, испанский, татарский и мандаринский языки, определённо не грозил. Несмотря на преклонный возраст, он всё ещё оставался генеральным конструктором международного консорциума гравитационного двигателестроения. С Петровым он познакомился ещё в далёком 2025 году, вскоре после чего женился на его секретаре-референте. Алина Зинятовна родила Томе двух близнецов, которые сейчас возглавляли эскадрильи "Стрижей 55МК" в летящей к Альфе Центавра межзвёздной эскадре. Командовал эскадрой сын Николая Александровича - Константин, знавший близнецов ещё с тех пор, когда те писались в памперсы. Вот такая у двух семей получилась ни разу не квантовая спутанность.
   Встретившись, старые друзья обнялись.
   - Рассказывай, с чем пожаловал, - начал разговор Тома, усадив Николая Александровича в кресло и попросив секретаршу принести чай. - Вижу же, что не просто так ко мне выбрался.
   - А вот скажи мне, главный гравитатор, можешь ты создать с одной стороны корабля повышенную силу тяжести? - спросил Петров.
   - В принципе, да. Всё зависит от того, сколько именно тебе нужно.
   - Пару "же". Но только с одной стороны корабля. Реально это?
   - Вполне. А зачем это тебе понадобилось?
   - Космофлоту нужны тральщики для очистки Солнечной системы от осколков центаврской посуды. Ставим с одной стороны крейсера щит, подаём на него повышенную силу тяжести и летаем по системе, собирая на него осколки.
   - И всё?
   - Не всё. Собрать мало, надо ещё переработать. В кирпичи, блоки и бронеплиты.
   - Так тебе целый летающий комбинат нужен?
   - В идеале - да. Если, конечно, получится.
   - Должно получиться. Идея заманчивая. Покумекаю. Ты ведь, наверно, хочешь, чтобы осколки сами собирались в определённом месте щита и потом поступали в другую часть корабля на переработку?
   - Желательно. Речь идёт о миллиардах тонн. Вручную столько не наворочаешь.
   - Но и одним двигателем эту проблему тоже не решить. Придётся три ставить.
   - Почему три? - удивился Петров.
   - Каждый двигатель создаёт только одно поле тяготения. Первый, который обеспечивает движение корабля и его внутреннее поле тяготения, оставляем почти без изменений. Второй монтируем непосредственно в выносном сборочном щите. Он будет обеспечивать притяжение кусков керамики. Третий, небольшого диаметра, ставим внутри корабля между ними. Он будет обеспечивать падение кусков керамики в центральную шахту.
   - А что, второй с этим не справится?
   - Справится с затягиванием. А потом камни повиснут в шахте в его плоскости, где сила тяжести максимальна. Вот для этого и нужен третий, который потянет куски керамики вниз. А дальше уже пускай работают металлические устройства.
   В процессе объяснения Тома для большей наглядности рисовал наброски поверх схематической проекции космического корабля, выведенной на голографический экран.
   - Понятно. Щит будем плоский делать? - задал следующий вопрос Петров.
   - Нет, в виде пологой воронки, - ответил Тома, рисуя щит и одновременно давая пояснения. - Сила тяжести убывает обратно пропорционально квадрату расстояния. В центре она будет максимальной, а по краям меньше. Таким образом, обломки будут сползать к центру под действием собственного веса. Угол раскрытия воронки я тебе пока не скажу. Тут мне ещё надо посчитать конфигурации.
   - А из чего будем делать саму воронку? Сталь или тёмное каменное литьё?
   - Ни то, ни другое. Сталь обдерёт за пару недель эксплуатации. Центаврская керамика очень твёрдая. А каменное литьё поколет. Там ведь будут неслабые ударные воздействия не только из-за притяжения. Скорости-то у всех обломков будут разные.
   - Так из чего тогда?
   - Про победит слышал когда-нибудь?
   - Что-то припоминаю. Из него вроде буровые коронки делают.
   - В том числе и коронки. Это сплав карбида вольфрама с кобальтом в соотношении девять к одному. Он одновременно вязкий и очень твёрдый. Ещё как вариант можно попробовать пентаборид вольфрама, он ещё твёрже, но это намного дороже обойдётся.
   - Так мы же не всю конструкцию из него будем делать, а только броневые плиты?
   - Я понимаю, что только плиты, но всё равно очень дорого выйдет. Лучше, наверно, мы остановимся на победите. Он, кстати, тоже не из дешёвых. Раз в пятьдесят дороже стали.
   - Ну, это не страшно. Конфедерация потянет. Тебе для расчётов ещё какие-нибудь данные понадобятся?
   - И много. За основу будем брать тяжёлый крейсер?
   - Да, внутрисистемный.
   - А почему не межзвёздный?
   - Потому что на первом этапе мы будем чистить Солнечную систему. Вот когда понадобится в других системах поработать, тогда межзвёздным и озаботимся. Но сдаётся мне, что это будет уже не при нашей жизни.
   - Не факт. Я пока на тот свет не собираюсь. Но согласен в другом - проблемы действительно надо решать по мере их поступления. На какую автономность мне рассчитывать тральщики?
   - Думаю, что месяца три будет достаточно. Да и то это уже с учётом последующей работы в поясе астероидов, а также в кольцах Юпитера и Сатурна. Продукцию ведь всё равно сгружать придётся. Заодно можно будет затариться расходниками и поменять экипаж.
   - Предлагаешь работать на них вахтовым методом?
   - Конечно! Это самая удобная практика. Причём удобная для всех.
   - А на какие скоростные режимы будем проектировать основной двигатель?
   - Большие скорости тут нам не потребуются. Давай, как и буксир. Перегоночная - до пяти процентов от скорости света, крейсерская - значительно меньше.
   Примерно через час обсуждений на экране уже красовалась футуристическая конструкция, больше всего напоминающая сильно приплюснутый блендер без крышки, ручки и боковых выступов.
   - Неказисто получается, - сделал вывод Петров, оценив получившегося монстра.
   - Зато функционально, - отпарировал генеральный конструктор. - И будет работать. Это я уже сейчас чувствую.
   - Ладно, тебе виднее. Причеши немножко и скинь мне на коммуникатор, чтобы можно было Совету Конфедерации продемонстрировать.
  
  

* * *

  
  
   Заседание Совета Конфедерации состоялось через два дня. В Париже. В 2056 году очередь председательствовать на заседаниях Совета перешла к президенту Франции Филиппу Жерару. Он, взяв пример с президента США, тоже не стал утруждаться возведением по этому случаю специального комплекса и дооборудовал для проведения заседания зал Юпитера в бывшем командном центре, расположенном глубоко под Елисейским дворцом.
   В принципе, вполне здравое решение в плане обеспечения безопасности. И бюджетное. Мрачновато немного по сравнению с оставшимся наверху великолепием, но вполне функционально. И подковообразный стол смонтировали по той же схеме, что в бывшем зале Совета Безопасности ООН.
   Открыв заседание, Филипп Жерар предоставил слово командующему планетарной обороны, чтобы тот вкратце доложил членам Совета о завершившейся военной кампании и планах на перспективу.
   Николай Александрович, как и в прошлый раз, не стал вставать. Перетопчутся. Президент Франции не вставал, значит, и ему следует поступить аналогичным образом. А вот на словах поприветствовать собравшихся будет вполне уместным.
   - Уважаемый председательствующий, уважаемые члены Совета. Довожу до вашего сведения, что Космофлот одержал уверенную победу над центаврской армадой, состоящей из четырехсот шести межзвёздных кораблей.
   Маршал не стал акцентировать внимание на том, что все они, исключая, разумеется, лидера, были обычными транспортниками. Пятеро членов Совета это знали и без него от своих командующих флотами, а остальным, по большому счёту, это было не слишком важно. Поэтому он как ни в чём не бывало продолжил доклад:
   - Триста одиннадцать центаврских корабля было уничтожено встречной атакой перехватчиков дальнего радиуса действия за пределами Солнечной системы. При этом Космофлот потерял "Дижон". Все члены экипажа погибли. При выполнения остатками армады оверсана ещё четырнадцать центаврских кораблей было уничтожено перехватчиком дальнего радиуса действия "Лилль". При этом перехватчик пострадал и нуждается в доковом ремонте, после которого вернётся в строй. Командира "Лилля" я уже наградил золотой звездой Героя Космофлота. Семьдесят четыре центаврских корабля было уничтожено Космофлотом вблизи точки Лагранжа L1. При этом серьёзно пострадал тяжёлый внутрисистемный крейсер "Калькутта". В данном случае обошлось без жертв - весь экипаж уцелел. Крейсер нуждается в среднем ремонте на стапелях Лунной верфи. Последние семь центаврских кораблей были уничтожены на рубеже, охраняемом орбитальными крепостями. При этом два из них успели выпустить десантные носители второго ранга - шестьсот сорок "шайб". Все они уничтожены в термосфере Земли аэрокосмическими истребителями Российского Союза. Потери - семь истребителей. Погибли три пилота. Констатирую, что Космофлот успешно выполнил поставленную перед ним задачу. Не могу также не отметить сопутствующие этому неприятности.
   Николай Александрович отпил из стакана воды, промочив пересохшее горло, и продолжил:
   - Обломки центаврских звездолётов прошлись по Солнечной системе релятивистским ливнем, другие, набитые непосредственно в системе, плотно замусорили её внутреннюю часть вплоть до земной орбиты. Перебитые в термосфере "шайбы" до сих пор валятся на Землю. Мы сделали соответствующие выводы и постараемся в следующий раз по возможности избежать подобных последствий.
   - Будет следующий раз?! - подскочил на месте президент Египта Мухаммед Абдалла Хассан Абдул Фаттах. - Мы ведь отправили эскадру к Альфе Центавра!
   - Эскадра будет лететь шесть лет, - ответил Николай Александрович. - И всё это время оттуда будут отправлять всё новые и новые караваны с переселенцами. Следующий мы ожидаем в марте 2058 года. Потом будет ещё несколько.
   - Как именно вы собираетесь предотвратить последующие релятивистские ливни? - задал вопрос президент Вьетнама Ван Дунг Чиен.
   - Полностью их предотвратить не получится, но можно многократно снизить количество прилетающих в земную атмосферу астероидов. Если отодвинуть от Солнечной системы место встречи с центаврскими кораблями, то по пути к ней облако осколков будет рассеиваться. И чем дальше мы отодвинем точку уничтожения центаврской армады, тем сильнее снизится плотность этого облака. Новая концепция, принятая на позавчерашнем совещании командующих флотами, предусматривает уничтожение центаврской армады примерно в световом месяце от Земли.
   - Что вам для этого нужно? - спросил Чжан Шаоцзюнь. Председатель КПК отлично знал ответ на этот вопрос и задал его лишь для того, чтобы повернуть обсуждение в нужную сторону.
   - Закончить строительство трёх уже заложенных на Лунной верфи тяжёлых межзвёздных крейсеров и построить ещё шесть перехватчиков дальнего радиуса действия. В этом случае Космофлот сможет полностью прикрыть Солнечную систему от проникновения в неё центаврских кораблей. Часть обломков, конечно, долетит, но их будет немного.
   - Это всё, что вам требуется?
   - Для организации торжественной встречи центаврской армады - да, но есть ещё одна проблема непосредственно в Солнечной системе.
   - Какая именно?
   - Космический мусор. Сейчас по системе мотается столько осколков, что я вынужден был лететь на Землю на Весте. Они уже скоро начнут собираться в астероидные пояса.
   - И что вы предлагаете?
   - Построить тральщики и вычистить Солнечную систему от этой керамической пакости.
   - Какие ещё тральщики? Что они будут из себя представлять?
   - Примерно вот такие, - заявил Николай Александрович, выводя на экран изображение тральщика. - А сбор и переработка осколков керамики будут осуществляться следующим образом.
   Маршал включил воспроизведение мультика, изготовленного Сократом под его чутким руководством. По экрану медленно плыл тральщик, собирая воронкообразным щитом осколки керамики и переплавляя их в кирпичи, постепенно заполняющие пространство грузовых трюмов. Некоторое время члены Совета завороженно наблюдали за развивающиеся на экране действом. Потом посыпались вопросы.
   - Почему именно кирпичи, да ещё и в Космосе? У нас и на Земле хватает сырья для их изготовления!
   - Во-первых, таких кирпичей вы на Земле никогда не изготовите. Это будут не просто вечные изделия, они и тысячи лет смогут простоять. Во-вторых, сырьё абсолютно бесплатное. В-третьих, кирпич, как самое простое изделие, мы взяли для отработки технологии.
   - Что ещё можно изготавливать таким образом?
   - Много чего можно. Мы, в частности, после того как отладим технологию, планируем перейти на изготовление расходных плит внешнего слоя брони межзвёздных кораблей.
   - Чем займутся тральщики после того, как закончатся осколки центаврских звездолётов?
   - Сначала астероидным поясом, потом кольцами Юпитера и Сатурна. В Солнечной системе очень много строительных материалов.
   - За какой срок в этом случае окупится строительство тральщиков, - уточнил Райхан Ганди.
   - Полагаю, что примерно за год эксплуатации, - ответил Петров. - Примерно такой же срок им понадобится на чистку пространства между орбитами Земли и Венеры.
   - А как мы будем перемещаться по Солнечной Системе до этого?
   - Лично вам много приходится летать по системе? - вежливо поинтересовался командующий планетарной обороной.
   - Пока ни разу. Но я беспокоюсь о наших гражданах, несущих службу в третьем флоте, который базируется на Гигее.
   - В их распоряжении имеется три монитора. Полётам этих каменных глыб керамический мусор не угрожает.
   - Я считаю, что строительство тральщиков надо одобрить и приступить к нему немедленно, - заявил Чжан Шаоцзюнь. - Это первый проект Космофлота, который не просто жизненно необходим Конфедерации, но и экономически выгоден. Филипп, ставьте этот вопрос на голосование!
   - Кто за то, чтобы незамедлительно организовать строительство тральщиков? - спросил Филипп Жерар, не посмевший проигнорировать требование китайца.
   Разумеется, все проголосовали единогласно.
   - Может быть, тогда сразу проголосуете и за строительство шести перехватчиков дальнего радиуса действия? - намекнул председательствующему маршал Космофлота.
   Уговаривать француза увеличить на треть базирующийся на Психее пятый флот, комплектуемый Францией же, конечно, не потребовалось. И голосование опять было единогласным.
   - Больше вам ничего глобального не требуется? - уточнил председательствующий у командующего планетарной обороной после окончания голосования.
   - Нет, спасибо, все остальные вопросы решаются в рабочем порядке.
   - Тогда перейдём к хозяйственным вопросам, - продолжил заседание Филипп Жерар.
  
  

* * *

  
  
   Наступил 2058 год. Осколки центаврских звездолётов, суммарная масса которых составляла сотни миллиардов тонн, сформировали астероидный пояс между орбитами Земли и Венеры. Маршал Космофлота и командующий третьим флотом проводили совместную инспекцию тральщика, медленно движущегося вдоль этого пояса. Николай Александрович Петров хорошо представлял себе устройство и принципы работы этого гигантского летающего комбината. Теоретически. А сейчас он получил возможность ознакомиться со всем этим вживую, осмотрев и пощупав изнутри. Ранджит Сингх, знавший корабль вдоль и поперёк, как свою собственную квартиру, фактически проводил для маршала экскурсию, поясняя тут и там всевозможные нюансы.
   Осмотрев всю технологическую цепочку, они остановились в грузовом трюме возле бесконечного ряда паллет с готовой продукцией. Николай Александрович взял в руку один из чёрных, как смоль, кирпичей, полученных методом вакуумной петрургии. Полюбовался гладкой, как будто полированной поверхностью и ровными острыми гранями. Взвесил на руке - тяжёлый, килограммов пять, наверное.
   - Куда вы такие используете? Для жилья вроде плотность высоковата и цвет слишком уж траурный.
   - Нет, - начал объяснять Ранджит Сингх. - Не для жилья, конечно. Для жилья мы делаем цветной и эффективный. Он раза в полтора полегче, так как имеет внутренние полости. А этот пойдёт на строительство мемориала.
   - Что это за мемориал, куда такая уйма кирпича понадобилась? Пирамида?
   - Да, именно пирамида, только полая и ступенчатая. Наше руководство решило между Агрой и Фатехпур-Сикри, там как раз выступ скальных пород имеется, поставить мемориал, посвящённый всем погибшим в войне с центаврийцами. На боковых гранях первой ступени будут выбиты имена и фамилии гражданских, на второй - тех, кто погиб с оружием в руках на земле, ещё выше - лётчиков, на четвёртой - имена космических кораблей и списки их экипажей.
   - Только индийцев?
   - Нет, всех, разумеется.
   - Так это же огромный размер получится. Как Тадж Махал, наверное. Он ведь у вас где-то там поблизости.
   - Да, Тадж Махал как раз в Агре. А мемориал больше получится. И по площади, и в высоту. Поэтому таких кирпичей нам нужно много. Но содержимого этого астероидного пояса точно хватит.
   - А внутри что будет?
   - Музейный комплекс.
   - Отличная идея! Я целиком и полностью поддерживаю. А кто её предложил и почему я об этом до сих пор ничего не слышал?
   - Предложил Райхан Ганди. Ещё в прошлом году, когда этот тральщик ещё начали строить. Народ и армия поддержали. А вам не сообщали, потому что рано ещё. Там пока нулевой цикл идёт - скальную площадку выравнивают. Кладку ещё даже не начинали.
   - На раствор будете класть?
   - Что вы?! Какой ещё раствор? Вы посмотрите, какая тут гладкая поверхность. Только молекулярный клей!
   - Вы хотите сказать, что швов вообще не будет видно?
   - Нет, если присмотреться, то волосяные швы можно заметить. Вообще без швов нельзя - конструкция должна "дышать", иначе со временем появятся трещины от температурных напряжений. Поэтому маленький зазор между кирпичами всё-таки необходим.
   - Я слышал, что Тадж Махалу уже четыреста лет. Как вы думаете, сколько простоит ваш мемориал?
   - Даже приблизительно не могу сказать. Просто не знаю, идёт речь о тысячах лет или десятках тысяч. Но точно дольше, чем пирамиды Гизы.
  
  

Глава 7. Камчатская инициатива

  
  
   Очередной караван, направлявшийся на Землю из системы Альфы Центавра, был обнаружен "Арканзасом". Тяжёлый межзвёздный крейсер разминулся с ним, пройдя встречным курсом в четырёх тысячах мегаметров. На Землю было отправлено сообщение, содержащее дату и точное время обнаружения каравана, его координаты и скорость. Количество кораблей, как и в прошлый раз, определить не удалось - слишком велико было расстояние. "Арканзас" ушёл в циркуляцию, выводящую его на параллельный курс, и самую малость ускорился, чтобы сократить отставание.
   Спустя шестьдесят четыре дня это сообщение было получено тяжёлым межзвёздным крейсером "Камчатка", покинувшим Солнечную систему через три месяца после "Арканзаса", и на всякий случай отрепетовано на Землю. Всё-таки отправленное с этой достаточно близкой точки, оно со значительно большей вероятностью дойдёт по адресу без помех и искажений.
   После этого "Камчатка" изменила направление полёта, пойдя по траектории, рассчитанной Кеплером (так именовали искусственный интеллект квантового компьютера крейсера), выводящей корабль на курс, параллельный тому, которым шла центаврская армада, таким образом, чтобы оказаться чуть позади неё.
   Когда оба сообщения дошли до Весты, командующий планетарной обороной сначала отправил навстречу армаде третий тяжёлый межзвёздный крейсер - "Шанхай", а подождав сутки, чтобы дать ему время на разворот, одиннадцать перехватчиков дальнего радиуса действия. Командовал эскадрой фрегаттен-капитан Матео Шамплен, которому ещё год назад приказом командующего пятым флотом было досрочно присвоено очередное воинское звание. "Лилль" к этому времени был полностью восстановлен и сейчас шёл в центре эскадры, построившейся фронтом в виде десятилучевой звезды в плоскости, перпендикулярной к направлению на Альфу Центавра. Длина каждого из лучей этой звезды составляла десять мегаметров, а расстояние между соседними перехватчиками, находящимися на их кончиках, - три с половиной мегаметра.
   На этот раз, благодаря корректировкам, поступающим от крейсеров, строй перехватчиков был изначально нацелен на ось, вдоль которой осуществлялось построение "веретена" центаврского каравана, а их пилоты с точностью до секунды знали время открытия огня и заранее обговорили между собой траектории последующего отхода.
   С учётом предыдущего опыта и увеличения веса залпа Шамплен распорядился открывать огонь не за две, а за три секунды до встречи с авангардом каравана. Это позволяло, во-первых, обеспечить большее рассеивание снарядов, а во-вторых, исключить возможность захода перехватчиков в зону разлёта осколков, как это в позапрошлом году случилось с "Дижоном".
   За три секунды снаряды из соседних стволов картечницы отклонялись друг от друга в стороны на четыре километра. А залп каждого из перехватчиков перекрывал зону четыреста десять на четыреста десять километров. Теоретически некоторые из трёхкилометровых бочонков могли проскочить "между "капелек". Но точно по оси каравана стрелял только "Лилль", летящий на него в лоб, а перехватчики, находящиеся на вершинах лучей, били под небольшим углом к этой оси, и зоны их поражения частично пересекались. Могло, в принципе, кому-то из центаврских кораблей не достаться снаряда и при таком раскладе, но их в любом случае должно было гарантированно посечь осколками.
   Количество транспортников в этом караване оказалось в полтора раза больше, чем в предыдущем, и лидеров было два. Один из них возглавлял веретенообразную колонну, а второй её замыкал. Шамплена это не пугало. Более того, сам предстоящий расстрел казался ему каким-то не спортивным, что ли. Просто работа забойщика, не предусматривающая каких-либо подвигов, подобных совершённому им в позапрошлом году. Скучно. Но ответственность при этом огромная, прямо-таки чудовищная, поэтому отработать нужно безукоризненно.
   Так и получилось. Сто десять тысяч трёхкилограммовых снарядов ушло навстречу шестистам семи целям. Транспорты, разумеется, шли не борт о борт, а поддерживали определённую дистанцию. Поэтому большая часть снарядов улетала в сторону Альфы Центавра, так никого и не зацепив.
   Другие находили себе цели. Шедший впереди восьмикилометровый лидер отхватил сразу четыре снаряда. Одновременно. Мгновенное выделение энергии, эквивалентной взрыву пятисот мегатонн тротила, разнесло его в молекулярную пыль.
   Ещё некоторое количество "бочонков" получило по два снаряда. От них тоже ничего не осталось. А вот те, в которые попало только по одному, породили большое количество разноразмерного щебня.
   Четыре транспортника, счастливо избегнувшие попаданий, были основательно побиты ударами разлетающихся осколков. Три из них продолжили прямолинейный полёт, а один резко повело в сторону "Камчатки". Замыкающий колонну лидер получил только один снаряд, взрыв которого разломил гиганта на две неравные части.
   Практически одновременно произошло почти восемьсот взрывов. Не прозвучало (звук в вакууме не распространяется), а именно произошло. Не было ни грохота, ни ударной волны. Только свет и кинетика разлетающихся осколков.
   Блеснуло не по-детски. Сто гигатонн тротила в объёме всего в пару кубических мегаметров в одном световом месяце от Солнечной системы. На Земле эту вспышку увидели 25 марта среди бела дня, причём без всякой оптики.
   Сразу же после залпа перехватчики буквально прыснули в стороны, уходя с дороги разлетающегося облака осколков. В этот раз успели все, даже "Лилль", у которого на манёвр было на тридцать миллисекунд меньше, чем у остальных.
   На этом работа перехватчиков закончилась. Осуществив плавный разворот, они ложились на обратный курс и немного притормаживали, чтобы пропустить облако осколков вперёд. До Психеи эскадре предстояло лететь почти полтора месяца.
   Теперь наступила очередь крейсеров. Их командиры быстро распределили между собой цели.
   - Я беру "уклониста", - заявил Виктор Сергеевич Мищенко, подправляя курс "Камчатки" таким образом, чтобы он пересёкся с убегающим в сторону транспортником.
   - А я буду крошить лидера, тут придётся серьёзно повозиться, - отозвался кэптен Смит с "Арканзаса".
   - За мной три центральных "бочонка", - констатировал невозмутимый Цай Сяо - старший капитан, командовавший тяжёлым межзвёздным крейсером "Шанхай". - Помощь мне не нужна, сам справлюсь.
   - Принимается, - отреагировал капитан первого ранга Мищенко, формально являющийся старшим крейсерского отряда во время его совместных действий. - Поаккуратнее там, зря не рискуйте.
   Обычно командиры тяжёлых крейсеров напрямую подчинялись командующим флотов, но, выходя на дежурство, имели карт-бланш на самостоятельное принятие решений. До тех пор, пока действовали в одиночку. А вот когда они сошлись для выполнения совместной задачи, ситуация изменилась. И начало действовать наиважнейшее правило, неукоснительно соблюдающееся в любой армии: "Из двух военнослужащих один всегда должен быть старшим".
   "Камчатка" приближалась к летящему по инерции "бочонку", и надо было принимать какое-то решение: долго крошить его стальными болванками из пушки Гаусса, покончить с ним одним ударом, выпустив тяжёлую баллистическую ракету с разделяющимися боеголовками, или...
   "А почему бы, собственно, и нет? - подумал капитан первого ранга. - В крайнем случае, потом всегда успеем его расстрелять".
   - Старпома и командира абордажной группы прошу срочно подойти в боевую рубку! - скомандовал Мищенко в переговорник.
   - Капитан второго ранга Князев по вашему приказанию прибыл! - доложил вбежавший в рубку старпом.
   - Старший лейтенант Беляков по вашему приказанию прибыл! - отрапортовал шагнувший через комингс люка рослый космодесантник.
   - Присаживайтесь, товарищи офицеры, - Мищенко мотнул головой в сторону свободных кресел. - Как вам нравится эта посудина?
   Капитан первого ранга повернулся к экрану, в центре которого располагалось изображение центаврского транспортника.
   - Будем брать? - хищно осклабился космодесантник.
   - Тяжёлая дура, - задумчиво уставился на экран старпом. - Как её цеплять-то станем?
   - Ну, если касательно того, что именно нам предстоит делать, имеется полное взаимопонимание, - улыбнулся командир "Камчатки", - то давайте вместе подумаем над тем, как именно мы это осуществим.
   - Живые осьминоги нам нужны? - деловито уточнил Беляков.
   - Абсолютно без надобности, - ответил Мищенко. - В 2055 году двух взяли живьём и всё что нужно выяснили. Эти практически ничем от них не отличаются.
   - Сейчас они там все живые? - продолжил расспросы космодесантник. - Вроде бы корпус повреждён не сильно.
   - А вот на этот вопрос нужно будет ответить вам, Игорь Николаевич, - озадачил старшего лейтенанта командир крейсера. - И как можно быстрее. Как вы собираетесь действовать?
   - Сначала пошлю бот с механоидами. Пусть побегают по посудине, всё померяют, а мы с вами картинки посмотрим. Ничего, если они там немножко дырок понаделают?
   - Немножко можно, но смотри, чтобы без фанатизма. Сейчас я подведу крейсер на дистанцию в два мегаметра, и отправляй.
   - Не волнуйтесь, Виктор Сергеевич, они аккуратно сработают. Только чтобы протиснуться.
   - Сан Саныч, появились мысли, как будем цеплять эту дуру? - спросил Мищенко старпома после того, как за Беляковым закрылся люк рубки.
   - Пока только в общих чертах. В любом случае снизу. Штатный стыковочный узел не подходит по размерам, поэтому опирать будем о внешнее кольцо грузового трюма. Там поверхность ровная и контакт окажется более или менее равномерный. Конструкции должны выдержать. Притянем силой тяжести, там чуть меньше половины "же" получится, а потом закрепим расчалками. Если не станем делать резких движений, то удержится.
   - А мощности двигателя на двоих точно хватит? - засомневался капитан первого ранга. - У центаврца масса покоя будет раза в полтора побольше нашей. Как бы не три миллиарда тонн.
   - Вполне. У нас ведь не Боливар. С запасом строили. Потихоньку тормозиться начнём сразу. За несколько месяцев снизим скорость до приемлемой, чтобы груз не оторвало во время проведения оверсана. И дальше пойдём без резких торможений. Намного дольше получится, но запас автономности у нас изрядный. Его за глаза хватит.
   Мищенко одновременно делал два дела: разговаривал со старпомом и подводил "Камчатку" поближе к центаврскому транспортнику, уравнивая скорость и согласовывая вращение. Когда дистанция сократилась до двух мегаметров, он прекратил сближение. Лучше перестраховаться на случай, если этой сволочи вдруг заблагорассудится шарахнуть на остатках энергии из противометеоритной пушки.
   Теперь два корабля, практически неподвижные относительно друг друга, летели под острым углом к направлению на Солнечную систему со скоростью в семьдесят процентов от световой. Внешне это проявлялось только красноватым свечением, окутывающим передние обводы кораблей.
   Через несколько минут в рубку вернулся Беляков. На этот раз с планшетом.
   - Где тут, товарищ капитан первого ранга, можно подключиться, чтобы вывести картинку на большой экран?
   - Вот сюда, - показал Мищенко.
   Спустя несколько секунд в левом секторе опоясывающего рубку голографического экрана появились два изображения. На одном из них, транслируемом внешней камерой бота, медленно приближался центаврский транспорт. На другом, с внутренней камеры, было видно лицо пилота.
   - Ты же говорил, что механоидов пошлёшь! - рявкнул на старшего лейтенанта командир крейсера.
   - Я и послал механоидов, - спокойно ответил Беляков, ничуть не потревоженный грозным командирским рыком. - Сержант Ковальчук останется в боте. Он сильный телепат. Будет контролировать ментальную активность. Иначе ваш приказ выполнить невозможно - арахниды не способны к телепатии.
   - А если центаврийцы сейчас по боту из противометеоритного орудия шарахнут?
   - Им нечем, товарищ капитан первого ранга. Они всю энергию накопителей потратили на отражение осколков. И её явно не хватило, вон посмотрите, сколько проломов в корпусе. А потом гравитационный двигатель умер. Так что если где энергия и осталась, то только в "шайбах", но и там её не должно быть много - корабли уже шесть лет в полёте. Наверняка последние крохи подбирают.
   - И где вас только берут, таких умных? - задал риторический вопрос Мищенко, уже успевший успокоиться и выдохнуть. - Извините меня, Игорь Николаевич, погорячился.
   - Я до назначения на крейсер разведротой командовал. Всё нормально, Виктор Сергеевич, проехали.
   - А почему до сих пор старший лейтенант, если с роты пришёл?
   - Так молодой ещё, два с половиной года после выпуска. Мне до капитана ещё служить как медному котелку.
   - Если у нас всё выгорит - получишь капитана досрочно. Должность начальника абордажной команды вилочная.
   Между тем бот долетел до транспортника и, немного покрутившись вокруг, притулился к одному из наибольших отверстий в нижней части гигантского корабля, зацепившись за край пролома манипуляторами. Из него попрыгали внутрь транспортника арахниды.
   Каждый из механических пауков имел восемь многосуставчатых ног, на концах которых находились мельчайшие волосяные выступы, аналогичные тем, что имеются на лапках гекконов. Сцепление с поверхностью осуществлялось за счёт сил Ван-дер-Ваальса. Кроме ног, арахниды имели ещё и по четыре пятипалые руки, также сгибающиеся в нескольких суставчатых сочленениях. В верхней части головогруди по бокам от видеокамеры размещались две мощные фары, а на нижней были закреплены многочисленные инструменты.
   На экране появились картинки с видеокамер арахнидов. Один осматривал палубу, на которую вело отверстие, двое направились в трюмы, остальные вверх. Рядом с каждой из картинок прыгали цифры, показывающие давление, температуру, силу тяжести и ещё несколько параметров.
   По мере движения пауков в правой части экрана вырастало и заполнялось данными изображение обследованной части корабля. В тех случаях, когда механоид не мог проникнуть в какое-либо из помещений, он устанавливал на стену или потолок полусферу с зарядом взрывчатки, сноровисто отбегал в сторону и посылал сигнал, активирующий радиовзрыватель. Далее следовала неяркая вспышка, вспухало быстро рассеивающееся тёмно-серое облако газопылевой смеси, и поджавший конечности механоид "рыбкой" нырял в образовавшееся отверстие.
   Почти во всех внутренних помещениях царил вакуум, температура снижалась, медленно приближаясь к отметке в минус двести семьдесят градусов. Гравитация почти отсутствовала, лишь незначительно повышаясь по мере продвижения к стоящим на полу "шайбам". Беляков щёлкнул тангентой рации:
   - Сержант Ковальчук, что там с ментальной активностью?
   - Ничего не чувствую, товарищ старший лейтенант.
   - Продолжайте наблюдение. Если что-нибудь изменится, сразу сообщайте. Конец связи.
   - Есть, конец связи.
   - Покажи покрупнее, что находится на нижних палубах, - попросил Мищенко.
   Беляков пощёлкал пультом, и на экране появилось несколько изображений. Почти всё пространство трюмов было занято какими-то механизмами и приборами.
   - Это мы удачно зашли, - прокомментировал увиденное Князев. На Земле за такой подарок точно спасибо скажут. Будем подходить и цеплять?
   - Погоди, - тормознул его командир крейсера. - Давай посмотрим, что находится в "шайбах". Не хватало ещё живых осьминогов притащить на Землю. Тут их под миллион, наверно. Во время прохождения оверсана "шайбы" напитаются энергией и ага. Картина Репина "Не ждали" крупными мазками.
   - Могут твои паучки вскрыть одну? - спросил Мищенко у Белякова. - Только чисто пусть сделают, ничего не взрывая.
   - Смогут, конечно, но подождать придётся. Это дело небыстрое.
   - Ничего, мы подождём. Действуй.
   Двое арахнидов вернулись в бот. Один из них потащил оттуда здоровенную "болгарку" с монструозным диском, второй разматывал кабель.
   На двадцать минут всё окуталось пылью, которая даже не думала оседать.
   - Выдуть это безобразие никак не получится? - поинтересовался Мищенко. - Вентилятор поставить, ещё что-нибудь.
   - Вакуум погонять? - рассмеялся Князев. - Нет, так ничего не получится. Но сдуть в сторону можно. Воздухом.
   - Сейчас сделаем, - сходу врубился Беляков.
   Паук притащил из бота баллон со сжатым воздухом, прочно зацепился за пол всеми восемью ногами и, открыв вентиль, начал сдувать пыль в сторону пролома. Получилось. Пыль уносило в космос, открывая четырёхугольный проём в нижней части корпуса "шайбы".
   Арахнид протиснулся внутрь, и на экран пошла "картинка". Огромные ёмкости, заполнявшие почти весь внутренний объём "шайбы", треснули под давлением полупрозрачного льда, в толще которого проглядывали силуэты вмёрзших в него осьминогов.
   - Всё понятно, - заявил принявший решение Мищенко. - Подходим. Пусть твои подопечные возвращаются. И выдели старпому человек десять в швартовую команду. Твоим это привычнее.
   Капитан первого ранга включил общекорабельную трансляцию:
   - Экипаж! Слушай мою команду. Сейчас будем брать на абордаж повреждённый центаврский транспорт с грузом свежезамороженных осьминогов. И потихоньку потащим трофей в Солнечную систему. Поэтому возвращение домой на пару месяцев откладывается. Есть вопросы?
   Вопрос был только один. У кока:
   - Товарищ капитан первого ранга, могу ли я воспользоваться затрофееными полуфабрикатами для того, чтобы разнообразить меню?
   Мищенко переждал дружный хохот, буквально сотрясший двухмиллиарднотонный крейсер, после чего публично отчитал самозваного юмориста:
   - Стыдитесь, старшина. Вы же хомо сапиенс, представитель цивилизованного общества. Как вам вообще могла прийти в голову мысль о поедании разумных? Отставить мне тут этот пещерный каннибализм!
  
  

* * *

  
  
   Тяжёлый межзвёздный крейсер, диаметр которого был в одну целую и семь десятых раза больше, чем у центаврского транспортника, медленно подходил к гигантскому "бочонку" сверху. Очень медленно. На последнем этапе, когда в дело вступила гравитация, Мищенко вообще включил реверс. Соосная стыковка была поистине ювелирной, но толчок всё равно оказался вполне ощутимым. Слишком велики были массы соприкоснувшихся объектов. Тем не менее, оба выдержали, практически не получив повреждений.
   Со стороны получившийся тандем выглядел как гриб боровик, в котором "Камчатка" играла роль шляпки, а центаврский транспортник - толстой короткой ножки.
   Теперь наступила очередь космодесантников абордажной команды, в этот раз выступающих в роли швартовой. Технология была отработана ещё при транспортировке астероидов. Отрегулированные для получения луча диаметром в тридцать восемь миллиметров противометеоритные пушки прожигали в корпусе транспортника отверстия нужной глубины. Космодесантники вводили в эти отверстия рифлёные арматурные стержни диаметром в сорок миллиметров с загнутыми в кольцо и обваренными верхними концами. Холодный металл туго входил в размягчённую керамику. После её остывания возникало неразъёмное соединение. Теперь вытащить обратно такой анкер было невозможно. В случае достижения критического усилия он просто порвался бы выше контактной зоны.
   Космодесантнику оставалось продеть в кольцо гак, закреплённый на конце толстого троса. Не вручную, разумеется, а при помощи манипуляторов космодесантной ступы. Натяжение тросов регулировалось корабельными лебёдками. Через несколько часов два корабля были соединены друг с другом паутиной из нескольких сотен тросов. После окончательной регулировки натяжения тросов на каждый из анкеров был установлен заряд взрывчатого вещества с радиовзрывателем. Теперь аварийную расстроповку можно было мгновенно осуществить одним нажатием кнопки.
   После доклада Князева о завершении швартовки Мищенко осторожно вывел образовавшийся тандем на ведущую к Земле траекторию. Связавшись со Смитом и Цай Сяо, он выслушал их доклады о выполнении задач, похвастался трофеем и предупредил, что задержится, так как тормозиться "Камчатке" придётся практически всю обратную дорогу.
   Теперь можно было докладывать командующему планетарной обороной. Спустя полчаса в Солнечную систему ушёл доклад следующего содержания:
   "Караван из шестисот пяти транспортников и двух лидеров уничтожен перехватчиками фрегаттен-капитана Шамплена в точке с координатами (далее были указаны координаты) 25 февраля 2068 года в 16.05. по Московскому времени. Повреждённые транспортники добиты отрядом крейсеров. Один "бочонок" с грузом свежезамороженных осьминогов, а также полными трюмами приборов и механизмов взят "Камчаткой" на абордаж. Транспортирую его к Земле. В связи с необходимостью плавного торможения задержусь не менее чем на месяц. "Арканзас" и "Шанхай" возвращаются самостоятельно. Командир тяжёлого межзвёздного крейсера "Камчатка" капитан первого ранга Мищенко".
   "Камчатка" медленно, чтобы её корпус не раздавило пристыкованным сзади центаврским транспортником, снижала скорость. Через полтора месяца, когда скорость тандема уменьшилась вдвое и Солнце уже казалось пронзительно яркой звёздочкой, пришёл ответ командующего планетарной обороной:
   "Поздравляю с присвоением контр-адмирала. Ваши действия одобряю. Во избежание размораживания груза тормозитесь с помощью Юпитера. Груз необходимо доставить на Луну в кратер Пири и положить в его южной части. Благодарю за службу. Командующий планетарной обороной маршал Космофлота Петров".
  
  

* * *

  
   После получения доклада командира "Камчатки" Петров взял небольшую паузу, чтобы обдумать появившуюся проблему. Им там хорошо - затрофеились и летят себе в ожидании награды, а ты тут думай, как это всё теперь расхлёбывать. С кем бы посоветоваться? Выносить вопрос на Совет Конфедерации? Только проволочка получится. Ничего дельного они не посоветуют. Только время уйдёт. Собрать адмиралов? Тоже не их сфера ответственности. Тут надо технически. И главное быстро. А кто у нас может быстро и технически? Правильно, Конфуций.
   Квантовый искусственный интеллект Весты ответил сразу. И по всем пунктам. Оверсан проводить нельзя - разморозим осьминогов. Но есть выход: нужно тормозиться, крутнувшись вокруг Юпитера. Поставить надо в холодное место с небольшим тяготением. Лучше всего подойдёт южная сторона кратера Пири на Луне.
   - Почему именно Луна? - удивился Петров. Сам он подумывал насчёт Цереры или Плутона.
   Оказалось, что в кратере Пири будет не только ближе, но и холоднее. Там есть место, куда Солнце вообще никогда не заглядывает. Естественный природный морозильник с температурой от тридцати до пятидесяти градусов Кельвина.
   Николай Александрович посмотрел материалы по кратеру Пири, находящемуся на Северном полюсе Луны. Хороший кратер: большой, глубокий, дно относительно ровное. Горы вокруг старые, осыпаться не будут. С южной стороны действительно всегда глубокая тень. Петров подозревал, что там холодно, но никогда не думал, что настолько. А совсем рядом - на северной стороне кратера есть солнечное место, где можно разместить учёных.
   Были и недостатки. В частности, дно не совсем ровное - есть мелкие кратеры, горушки. Но это не страшно. Сравнять там всё не проблема. И сила тяжести в шесть раз меньшая, чем на Земле, - это всё-таки многовато. Но не критично.
   Ещё один вопрос - награждение виновников. Это надо сделать обязательно, но не за счёт Космофлота. Пусть этим президент Российского Союза и Совет Конфедерации занимаются. До возвращения крейсера времени ещё много. А вот командира крейсера можно и сейчас поощрить. Своей властью.
   Определившись, Николай Александрович составил и отправил ответ командиру "Камчатки". Связавшись с членами Совета Конфедерации, Петров довёл до каждого из них, что центаврского налёта в этом году не случится, но побеспокоиться об эвакуации всё равно нужно, потому что 8 апреля ожидается релятивистский метеорный ливень из осколков кораблей каравана. Не такой интенсивный, как в прошлый раз, но что-нибудь наверняка прилетит, и нужно быть к этому готовыми. Заодно упомянул, что "Камчатка" тащит на Луну трофейный центаврский транспортник, битком набитый замороженными осьминогами и различным оборудованием.
   Потом маршал Космофлота занялся подготовкой к встрече крейсера. Первым делом Петров решил организовать рекогносцировку в кратере Пири и вылетел на Луну, захватив с собой Петра Николаевича Новикова, являвшегося прямым начальником Мищенко. На месте к ним присоединился Шэнь Хуацин, командовавший четвёртым флотом, базировавшимся как раз на Луне. Всё-таки чертежи, отчёты и фотографии это одно, а посмотреть собственными глазами - совсем другое.
   Вылетели на адмиральском катере - элитной модификации аэрокосмического истребителя "Стриж-55М", помимо штатного вооружения оснащённой автоматизированным комплексом правительственной связи и салоном повышенной комфортности.
   Осмотреть южную сторону кратера оказалось не так уж просто, так как её заливала чернильная темнота. Прожекторы катера выхватывали из неё только отдельные фрагменты, по которым сложно было составить цельную картинку. Инфракрасная камера тоже оказалась бессильной - не было там нагретых предметов. Но определённое представление всё-таки получили.
   Само по себе место устраивает. Ничего не мешает размещению там "бочонка", имеющего трёхкилометровый диаметр и четырехсотметровую высоту. Основание можно будет спланировать пустой породой, взятой из отвалов лунных комбинатов, освещение - тоже не проблема. Это всё Шэнь Хуацин обещал в течение ближайшего месяца решить собственными силами. А вот что делать дальше?
   Центаврский транспортник - исключительно космический корабль, в принципе не приспособленный для посадки на планеты. Если его посадить на выстеленную пустой породой площадку, он просто разломится на несколько частей. Можно было бы забетонировать идеально ровную плиту. В любом другом месте, но только не тут. Бетонирование в пределе реально осуществить при температуре до минус тридцати градусов Цельсия. Но никак не при плюс тридцати Кельвина.
   - А если вчерне выравненную и укатанную площадку засыпать песочком? - спросил Новиков. - Слоем в пару метров высотой.
   - Каким ещё песочком? - не понял Петров.
   - Очень мелким земным песочком.
   - Петя, я тебе говорил, что ты гений? Это ведь решает все проблемы.
   - Говорил пару раз, - не стал отнекиваться Новиков.
   - Запиши, сегодня был третий!
   - А где вы этот песок будете брать? - поинтересовался китайский адмирал.
   - Это уже совершенно не принципиально, - заявил повеселевший Петров. Можно в Каракумах или в Сахаре, например. На Земле этого добра хватает. Давайте сделаем так. Сначала смонтируете освещение всего этого участка. Потом вот тут отсыпаете и укатываете ровную горизонтальную площадку три с половиной на три с половиной километра. Внутри разметьте круг диаметром три тысячи двадцать метров. И обкладывайте его металлическими сетками с камнями. Метров на пять в высоту и не менее сотни в ширину. Сколько времени вам на это понадобится?
   - Месяца хватит, - прикинул командующий четвёртым флотом.
   - Отлично! - заявил Петров. - Тогда 26 апреля мы начинаем отсыпку. И ещё. Возьмите на себя охрану площадки. Подозреваю, что желающих поживиться чем-нибудь на этом трофее будет много. Я имею в виду не только технику.
   - Обеспечим в лучшем виде, товарищ маршал. Мышь не проскочит.
   - Мыши тут вряд ли заведутся, - усмехнулся Петров. - А вот двуногие крысы, скорее всего, полезут.
   - Я вас понял, товарищ маршал, всё сделаем.
   - Тогда приступайте, а мы с Петром Николаевичем слетаем на Землю, посмотрим песочек.
  
  

* * *

  
   Перелетев на Землю, они сначала заскочили в Ленинград, чтобы прихватить с собой специалиста из военного инженерно-технического университета. Высшие офицеры Космофлота понимали, что именно им требуется, но очень приблизительно. Вот и обратились к строителям. Услышав, о чём идёт речь, начальник университета вызвал полковника Волхонского с кафедры Оснований и фундаментов.
   Профессору было уже под шестьдесят. Высокий, подтянутый, с небольшими залысинами над широким лбом и чуть-чуть насмешливым взглядом умных пронзительных серых глаз, он сразу располагал к себе, одновременно давая понять, что шит совершенно не лыком.
   Петров рассказал, для чего именно ему нужен песок, по мере возможности охарактеризовав, как он должен выглядеть.
   - Я вас понял, товарищ маршал. Вам нужен барханный эоловый песок с минимальным содержанием свободной воды. На Земле его много. Можно посмотреть в Каракумах, Гоби, в Сирийской пустыне, Сахаре, Калахари. Вы располагаете транспортом?
   - Разумеется!
   - Тогда подождите десять минут, я спущусь в лабораторию за приборами и захвачу пару толковых курсантов. Пусть заодно попрактикуются в полевых условиях.
   - Я уже примерно представляю, какой именно песок вам подойдёт в наибольшей степени, - заявил профессор, забираясь с салон адмиральского катера, но давайте начнём с конца. В Калахари мне ещё бывать не приходилось, посмотрим, может быть я ошибаюсь. Полетели в Южную Африку.
   - Ничего не имею против, Сергей Александрович. - согласился с профессором Петров. - Давайте начнём с Намибии.
   Уже поднявшись в воздух, Петров связался с министром обороны Южно-Африканской Республики и предупредил его о предстоящем заходе катера в её воздушное пространство.
   "Стриж 55М" вспорхнул за линию Кармана, разогнался там до десяти тысяч километров в секунду и спустя семнадцать минут начал тормозиться, входя в плотные слои атмосферы.
   Снизившись до пятикилометровой высоты над второй по величине пустыней африканского континента, катер перешёл в горизонтальный полёт.
   - Давайте спустимся вон туда, - предложил профессор, показав на скопление красных продольных дюн, расположенных цепями на расстоянии около ста двадцати метров одна от другой.
   Выбравшись из прохлады салона в жаркий африканский зной, профессор дал курсантам задание на проведение ситового анализа, а сам, зачерпнув пригоршню песка, медленно ссыпал его между слегка раздвинутыми пальцами.
   - Это продукт разрушения третичных песчаников, - пояснил он Петрову. - Песок эоловый, с хорошо окатанными зёрнами, но крупноват для вашей цели.
   - А почему он такой красный? - спросил Новиков.
   - Много окислов железа, - ответил Волхонский, - именно они дают такой цвет. А так тут в основном кварц, кремний, халцедон, есть слюда и, возможно, циркон.
   Курсанты закончили рассев песка и посчитали результаты. Посмотрев на них, профессор одобрительно кивнул курсантам, жестом дал им команду сворачиваться и, повернувшись лицом к Петрову, выдал резюме:
   - Это мелкозернистый песок. Средний размер зёрен меньше половины миллиметра, при этом количество фракции менее ноль шестнадцати миллиметров составляет около двадцати процентов. Не лучший вариант для ваших целей. Полетели дальше.
   Потом они последовательно совершали посадки в Сахаре, Сирийской пустыне и Гоби, но каждый раз профессора что-либо не устраивало.
   Когда катер подлетел к Каракумам, Волхонский сразу указал нужный район - Безмеинское месторождение. Перед тем как спуститься на гребень бархана, он заявил Петрову:
   - Вот этот песок вас определённо должен устроить.
   Зачерпнув пригоршню жёлтого песка, он чуть наклонил руку, и песок потёк, как будто представлял собой маловязкую жидкость.
   Курсанты занялись просеиванием, а профессор рассказывал:
   - Для строительства такой песок вообще непригоден - слишком большая удельная поверхность и маленькая несущая способность. А вам подойдёт идеально. Сколько весит ваш объект и каков диаметр его днища?
   - Масса ориентировочно три миллиарда тонн, а диаметр три километра, - ответил Новиков.
   - Это получается примерно четыреста тридцать тонн на квадратный метр, - прикинул в уме профессор. - С учётом того, что на Луне сила тяжести в шесть раз меньше, получаем семьдесят тонн - в три раза больше предельной несущей способности такого песка. Потечёт как миленький. Насыпьте два, нет, лучше два с половиной метра, и ваш объект будет плавно опускаться до тех пор, пока сила сопротивления не уравновесит давление. И она будет одинаковой по всей площади.
   Курсанты закончили просеивание и ждали, пока на них обратят внимание.
   - Так что тут у вас получилось? - Волхонский посмотрел на получившиеся цифры. - Модуль крупности ноль семь, содержание фракции менее ноль шестнадцати миллиметров тридцать процентов. Какой это песок?
   - Тонкий, товарищ полковник.
   - Молодцы, собирайте инструменты.
   Волхонский ещё раз обозрел окрестности и спросил у Петрова:
   - Хватит тут вам песка, товарищ маршал?
   - Подозреваю, что ещё и останется, - рассмеялся Николай Александрович. - А вот скажите, полковник, почему мы сразу сюда не полетели?
   - Так я же сразу вам сказал, что ещё не бывал в Калахари, - удивился вопросу Волхонский. - Да и ребятам практика нужна.
   - А какой состав у этого песка? - спросил Новиков, забираясь в салон.
   - Кварцево-полевошпатный, товарищ вице-адмирал.
   - Александр Сергеевич, а не получится, что транспорт будет погружаться до тех пор, пока не выдавит из-под себя весь песок? - спросил Петров, когда катер уже подлетал к Ленинграду.
   - Нет, конечно. Песок хоть и течёт, но он не жидкость, а твёрдая субстанция. Просто имеющая пустотность. Он будет уплотняться до тех пор, пока не закроется большая часть промежутков между частицами. А потом остановится. Пустотность у этого песка около сорока процентов, поэтому если изначально вы насыплете слой в два с половиной метра, то осядет он примерно на метр. Но с боков, конечно, немного выдавится.
  
  

* * *

  
  
   К 8 апреля на Земле была проведена очередная эвакуация населения. Космические корабли скрылись в капонирах баз, орбитальные крепости и Веста спрятались в тени Земли.
   На этот раз релятивистский метеорный ливень был намного более редким и пролился в основном над акваторией Тихого океана. Но досталось и двум материкам. Один трёхкилограммовый "кирпич" рванул в восьмидесяти километрах над Бразилией, высадив стёкла и спровоцировав многочисленные пожары в Порту-Велью и Жаси Паране. Три десятка мегатонн - это реально много, даже если взрыв почти космический. К сожалению, "почти" не считается. Взрывная волна, быстро выродившаяся в звуковую, больших повреждений не нанесла. Выбитые стёкла и сорванные навесы - это, в сущности, мелочи. Значительно страшнее было действие электромагнитного импульса, повредившего ЛЭП, трансформаторные подстанции и не выключенные из сети электроприборы на территории в десятки тысяч квадратных километров, а также светового излучения, которое в эпицентре взрыва поджигало даже влажную экваториальную растительность в бассейне Амазонки.
   Ещё два многомегатонных взрыва произошли над Островами Туамоту и Новой Зеландией. Потом несколько небольших камешков рванули над Австралией, подпалив сухую траву в саваннах. На этом, в принципе, всё и закончилось.
   Луну приложил только один крупный осколок. С невидимой с Земли стороны. В данном случае последствия ограничились образованием нового кратера полукилометровой глубины. Тряхнуло, конечно, изрядно, но к каким-либо обрушениям это лунотрясение не привело.
   Работы в кратере Пири возобновились уже на следующий день. Причём ударными темпами. С использованием весьма крупной механизации. Ещё крупнее, чем на масштабных земных стройках. Единственное отличие - полное отсутствие карьерных самосвалов. Их функции успешно выполняли грузовые носители, которым не требовались дороги и были не важны расстояния.
   Лунные шагающие экскаваторы почти не отличались от их земных прототипов. А вот бульдозеры были похожи на земные только внешне. Но отнюдь не габаритами. Всё-таки весили они тут в шесть раз меньше и запитывались от собственных атомных электростанций. Поэтому размеры этих монстров измерялись десятками метров, а мощность двигателей сотнями мегаватт. Не менее огромными были и катки.
   Поэтому перебросить из терриконов, спланировать и укатать четверть кубокилометра пустой породы для китайцев было плёвой задачей. Немного дольше они провозились с укладкой стальных сеток, наполненных рваным камнем. Но тоже осилили, не особенно напрягаясь. Потом залили их сверху пульпой на основе водного раствора бентонитовой глины, быстро замёрзшего на лютом морозе.
   24 апреля началась засыпка внутреннего объёма каракумским песком. Восемнадцать миллионов кубических метров перевезли с Земли за неделю.
  
  

* * *

  
  
   "Камчатка" вошла в Солнечную систему по траектории, проходящей под углом к плоскости эклиптики и пересекающей её в районе орбиты Юпитера. Тормозиться крейсеру уже практически не требовалось, но заполнить до упора накопители дешёвой гравитационной энергией - это святое. Глава древнеримского пантеона делился ей щедро - "Камчатке" хватило одного неполного оборота.
   Потом крейсер вновь вышел из плоскости эклиптики, чтобы стороной миновать пояс астероидов, и вернулся в неё уже в одной астрономической единице от Солнца. Продолжая понемногу притормаживать, "Камчатка" приблизилась к северному полюсу Луны, повернувшись к ней донышком транспортируемого "бочонка".
   Теперь нужно было действовать не просто осторожно, но и с нечеловеческой точностью, поэтому Мищенко передал управление Кеплеру.
   Когда до песчаной поверхности гнезда, подготовленного для установки транспортника, осталось десять метров, Кеплер произвёл отстрел тросов. Теперь два корабля держались вместе только за счёт генерируемого гравитационным двигателем "Камчатки" поля тяготения, сила которого пока ещё превышала притяжение спутника Земли.
   Девять метров, восемь, семь. Скорость снижения продолжала убывать. Зазор между каменным кольцом, окружающим посадочную площадку, и корпусом центаврского транспортника составлял всего десять метров. Одну трехсотую от его диаметра.
   Два метра. Обрез днища транспортника опустился ниже верхней грани каменного кольца.
   Один метр. Кеплер постепенно снижал силу тяготения.
   Пятьдесят сантиметров. Это в среднем. Никто не выравнивал поверхность песчаной засыпки с точностью до сантиметра.
   Тандем из двух кораблей уже почти остановился. Движение вниз продолжалось, но оно было уже совершенно незаметно на глаз. Тем не менее, Кеплер не останавливал снижение, уже непонятно на чём основываясь. И продолжал уменьшать притяжение, уравнивая его с лунным.
   В момент, когда Луна перетянула транспортник на себя, зазора под ним уже почти не оставалось. Освободившаяся от чудовищного груза "Камчатка" прыгнула вверх, а транспортник продолжал опускаться, сминая песчаную засыпку и выжимая песок в узкую щель между каменным кольцом и корпусом.
   Песчаный валик поднялся над верхней кромкой каменного кольца, выплеснулся на него и замер. Транспортник остановился.
  
  

* * *

  
  
   Встречающих было много. Маршал Космофлота Петров с двумя командующими флотами и большой свитой высших и старших офицеров. Президент Российского Союза в сопровождении группы министров и помощников. Председатель КПК со своей группой поддержки. Делегации от двух с лишним десятков академий наук. Кот с Робинзоном Игоревичем Центаврским. Комендант Объекта с заместителями.
   Никто, разумеется, не бегал вокруг, облачившись в скафандр высшей защиты. Дураков не было. Холодно там, да и подойти к центаврскому транспортнику никто не позволит. Ограждение вокруг по высшему классу, автоматические пулемёты, зенитки, ракетные установки, радары. Две эскадрильи "Стрижей 55М" в подлунных капонирах. Как-никак, техника и оборудование чужой цивилизации под охраной. И не менее миллиона её замороженных представителей. Тут на воду дуть будешь.
   Все встречающие расположились в специально оборудованном подлунном комплексе, расположенном на другом конце кратера Пири. Своды комплекса были рассчитаны на противостояние удару крупного метеорита. Наблюдение за посадкой велось прямо оттуда посредством установленных на ограждении видеокамер. Луна атмосферы не имеет, поэтому прилететь что-нибудь может в любой момент, и вовсе не обязательно мелкое.
   Контр-адмирал Мищенко вывел "Камчатку" на орбиту, передал крейсер старпому и перелетел на Луну на адмиральском катере, предварительно согласовав свой полёт с диспетчерской службой Объекта.
   Спустившись в подлунный комплекс, он доложил командующему планетарной обороной о выполнении задачи. Ответил на вопросы Кота и его китайского коллеги. Ввел в курс дела коменданта Объекта. После этого битых два часа отдувался на импровизированной пресс-конференции, по мере возможности отвечая сначала на вопросы высших руководителей двух самых крупных на Земле государств, а потом многочисленной учёной братии, среди которой были представители всех двадцати трёх стран, образовавших Земную Конфедерацию.
   Эта мука могла продолжаться ещё долго, но Чжан Шаоцзюнь прекратил её, пригласив всех на торжественный обед, накрытый в соседнем зале.
   Робинзон, Кот и трое их китайских коллег за столом отсутствовали. В это время они уже лазили по палубам центаврского транспортника.
  
  

* * *

  
  
   Учёные Земной Конфедерации занимались трофеем больше года. И досконально разобрались в некоторых технологиях, в частности, основанных на мысленном управлении развитием колоний микроорганизмов, формирующих пространственные структуры, которые в результате последующей кристаллизации превращались в неорганические предметы. Таким способом можно было создавать изделия любой требуемой формы, не нуждающиеся какой-либо последующей обработке.
   Это направление было, безусловно, интересным, но скорее в познавательном аспекте - земляне уже давно пользовались для решения подобных задач более простым способом - печатали детали на принтерах. Это было быстрее и дешевле.
   А вот другое - выращивание колоний клеток, воспринимающих и преобразующих мысленные команды в импульсы различной природы, - было по-настоящему революционным и обещало чрезвычайно обширные перспективы.
   Инженеры тоже не остались внакладе. Они, в числе прочего, получили большое количество разнообразной насосной и компрессорной техники, работающей на других физических принципах, а также системы настраиваемого объёмного освещения и местного левитирования.
   В общем, много чего накопали. Кое-что внедрили в производственные процессы, некоторые аппараты использовали по другому назначению. Овчинка определённо стоила выделки.
   Оживить замороженных осьминогов, разумеется, не получилось. Слишком глубокой и долгой оказалась заморозка. Даже тихоходки, до двадцати месяцев сохраняющие жизнеспособность в жидком воздухе при температуре минус 193 градуса Цельсия, а при температуре минус 270 градусов могли выдержать не более восьми часов.
   Осьминогам до тихоходок было далеко. Они в этом плане уступали даже рыбе далия, выдерживающей зимовку во льду при температуре минус 40 градусов Цельсия.
   Некоторые организмы при низких температурах впадают в "спячку", в тысячи раз замедляя все жизненные процессы. Это касается змей, лягушек, некоторых видов рыб, червей и пиявок. Такое замораживание для них является обратимым. А вот при температурах вблизи абсолютного нуля любые жизненные процессы не замедляются, а полностью останавливаются. И это уже необратимо. Остановившиеся биологические часы по новой не запускаются, сколько ни пытайся их "заводить".
   После разморозки осьминоги были однозначно мёртвыми, но свежими, вполне пригодными для изучения. Им занимались долго и вполне успешно, разобравшись во всех изменениях, которые головоногие внесли в свои организмы. В принципе - ничего необычного, принципиально невозможного для земной науки. К тому времени, когда эта работа была закончена, возник вопрос: куда девать почти миллион оставшихся особей?
   Некоторые из представителей Китая, Кореи и Японии в кулуарных обсуждениях сокрушались, что нельзя использовать эти морепродукты по прямому назначению (исключительно в гастрономических целях). Африканцы в душе были с ними согласны, но вслух подобного, разумеется, не высказывали, опасаясь породить новую серию анекдотов о домашней пище. Дошло до того, что один из китайских лаборантов был отловлен при попытке пронести через контрольно-пропускной пункт полуметровый кусок размороженного щупальца.
   В скандинавских странах бытовало мнение, что осьминогов нужно кремировать. Хозяйственные белорусы и украинцы предлагали использовать их в качестве корма для хрюшек, ну или, на худой конец, кошек. Русские объясняли, что некоторые компоненты этих ядовитых головоногих могут повредить домашним животным, не привычным к подобному рациону. В конце концов остановились на том, чтобы несколько особей оставить в состоянии глубокой заморозки, а всех остальных переработать на удобрения для лунных теплиц и оранжерей. Это решение почти всеми было воспринято с пониманием. Мол, стремились попасть на Землю, а закончили свой путь на Луне. Да ещё и пользу принесли.
  
  

Глава 8. На полпути к цели

  
  
   Эскадра из пяти межзвёздных кораблей мчалась сквозь космическое пространство, преодолевая за каждую секунду двести десять мегаметров. Полёт продолжался уже три земных года. Но вокруг ничего не менялось. Звёзды не летели навстречу, как это показывают в фантастических фильмах. Они замерли на своих местах, и рисунок звёздного неба оставался прежним. Вот только их стало во много раз больше, чем видно с Земли. Не было ни одного, даже маленького кусочка пространства, где не светилась бы хоть одна звёздочка.
   Солнце, оставшееся далеко позади, уже давно превратилось в яркое пятнышко, отличающееся от других звёзд только большей яркостью. Такая же звезда светилась прямо по курсу впереди. Сейчас яркость Солнца и Альфы Центавра уже практически уравнялась, потому что корабли находились от них на одинаковом расстоянии.
   Вести с Земли продолжали поступать, но теперь они приходили с двухлетней задержкой. Об уничтожении первого из центаврских караванов на эскадре уже знали. И о направлениях распространения летящих ей вслед пятидесятисемимиллимеровых снарядов тоже были осведомлены. Про судьбу ещё двух караванов, с которыми эскадре удалось разминуться почти на пределе видимости, пока ничего не было известно. Но и эта информация со временем будет получена. А вот насчёт того, доходят ли до Земли их сообщения, пока ясности не было.
   Население эскадры за это время удвоилось. Все взрослые находились в репродуктивном возрасте, чайлдфри отсутствовали от слова "вообще", дел было не много, поэтому народ ударными темпами работал над решением демографической проблемы. В результате семей, в которых было менее двух детей, почти не осталось.
   Школа пока была только одна - на мониторе, а детские сады и ясли уже имелись на всех кораблях, кроме авианосца. Причём работали они в три смены круглосуточно. Чтобы родители могли нести не только дневные, но и ночные вахты. Фактически никаких ночей на эскадре, разумеется, не было. Но экипажи продолжали жить по земному календарю и московскому времени, разделяя двадцатичетырёхчасовые сутки на три восьмичасовые вахты.
   Численность популяции усатых-полосатых пушистиков за прошедшие три года увеличилась многократно. Дело в том, что вскоре после старта на "Техасе" обнаружилась неучтённая пассажирка по имени Клео - двухмесячная самочка одомашненного оцелота.
   На тот момент она была ещё котёнком, питалась молоком из соски и весила меньше трёх килограммов. Когда Бенджамин Скотт доложил о "зайчихе" Константину Николаевичу, тот отнёсся к новости скорее философски - мол, бог троицу любит. И распорядился поставить девочку на довольствие, пообещав познакомить с Васей.
   Потом вызвал к себе Шамиля Песке и порекомендовал тому в ближайшее время смотаться с Ольгой на "Техас", чтобы сговориться с хозяевами Клео и познакомить питомца с потенциальной партнёршей по брачным играм. Пока она ещё мелкая, и есть шанс, что зверюги подружатся. Мол, если с этим делом протабанить и Клео вырастет в Клеопатру, то при встрече она может воспринять Василия не как знакомого с детства приятеля, а в качестве мелкой съедобной добычи.
   Совет оказался дельным. Звери не просто поладили, но и сдружились. Сначала Василий опекал мелкую подругу, соизмеряя свои силы, но спустя пару месяцев их габариты сравнялись, и хвостатые на пару гоняли по всему "Техасу", уже не делая друг другу никаких скидок. На "Аляску" Клеопатру не брали, чтобы не возбуждать ревность в уже взрослеющей Мусе.
   Ещё через несколько месяцев силы пришлось соизмерять Клеопатре, рост которой в холке достиг полуметра. Теперь уже она шутя валяла десятикилограммового кота.
   Первой окотилась Муська. Она принесла четверых. Первенца, в соответствии с предварительной договорённостью, забрал на "Хайнань" Бернард Леру. Двух девочек распределили на "Бангалор", третью пристроили на "Аляске".
   Вскоре двух мальчиков родила Клеопатра. Через пару месяцев один из них перебрался на "Хайнань", а второй на "Бангалор". После этого понеслось. Василий жил на два дома и активно трудился. А потом за дело взялись и потомки.
   Сила тяжести на межзвёздных крейсерах была не одинаковой. На пятой палубе, где размещался гравитационный двигатель, она практически соответствовала земной. На третьей и восьмой палубах сила тяжести была уже в два раза меньше, а на первой и десятой вообще равнялась марсианской.
   Хвостатая братия предпочитала резвиться там, где было полегче, и это быстро начало сказываться на размерах усатых, которые теперь были не только полосатыми, но и пятнистыми. Внуки существенно превосходили в размерах не только Василия, но и Клеопатру. На эскадре формировалась новая кошачья порода, не имеющая земных аналогов.
   Котяры совершали многометровые прыжки, практически игнорируя лестницы, и не бегали, разве что по потолкам. Полноценными телепатами они пока не стали, но дело явно шло к этому семимильными шагами. Зверюги быстро умнели, почти не хулиганили и совершенно не пакостили. Благодаря особому бегу, по сути представляющему собой серию длинных прыжков, в процессе выполнения которых более длинные задние лапы оказывались впереди передних, хвостатые развивали скорость до шестидесяти километров в час. При этом каким-то непостижимым образом умудрялись избегать столкновений с людьми, иногда огибая их по стенам. Детей же просто перепрыгивали.
   А ещё они великолепно чувствовали гравитацию, точно соизмеряя любой прыжок с имеющейся в данном конкретном месте силой тяжести, и никогда не промахивались.
   Детворе безумно нравилось возиться с этими мягкими мохнатыми игрушками, которые позволяли творить с собой почти всё, делая исключение лишь для поездок верхом. Ну не предназначен кошачий позвоночник для таких эквилибров.
   Сергей Константинович Петров ходил в детский сад вместе со своими друзьями и подругами по фамилии Песке. Валентина вскоре после старта эскадры разродилась двумя девочками: Галей и Алей, а Ольга через пару недель после неё родила пацанов, названых Тимуром и Маратом.
   Разумеется, дети не ходили в детский сад самостоятельно. Кто же отпустит одних трёхлетних крошек? Их сопровождал Василий. Патриарх хвостатого семейства уже вошёл в полную силу, заматерел и при весе всего в двенадцать килограммов благодаря длинной густой шерсти выглядел весьма впечатляюще. Среди своих более крупных, но легконогих потомков он пользовался безусловным авторитетом, одним своим появлением в мгновение ока разрешая любые внутренние конфликты.
   И вёл себя соответственно. Он уверенно шествовал впереди пятёрки человеческих детёнышей, задрав вертикально вверх шикарный хвостище, как будто это было полощущееся на ветру знамя.
   Встретившиеся на пути взрослые люди расступались, отодвигаясь к стене и пропуская уверенно двигающуюся процессию. Проводив детвору до располагавшегося в соседнем коридоре детского сада и убедившись, что все пятеро вошли в группу, Василий с ощущением выполненного долга направлялся по своим кошачьим делам. А их у него было не перечесть. Надо было проконтролировать действия людей и механизмов, посмотреть, не напортачил ли кто-нибудь, проверить исправность систем вентиляции и кондиционирования. Да и за потомками тоже необходим постоянный пригляд.
   Василий был ненамного старше опекаемых им человеческих детёнышей, но кошачий век значительно короче. В пересчёте на человеческий возраст ему было уже под тридцать, а психологически, с учётом бегающих по эскадре внуков, наверно, все сорок. И вёл он себя соответственно этому психологическому возрасту.
   У Сергея Константиновича с друзьями и подругами были аналогичные проблемы. Им в среднем было по три года, но все они являлись прирождёнными телепатами. Поэтому знали о жизни малость побольше, чем их обычные сверстники. И всё, что узнавал один, быстро становилось достоянием всей пятёрки, так как у ребят и девчат не было секретов друг от друга.
   Внешне их поведение ничем не отличалось от действий земных детей. Они так же играли, рисовали палочки и кружочки. Но в отличие от земных сверстников, хорошо понимали, для чего это нужно: чтобы научиться самим писать буквы. Они их уже знали и даже могли составлять из них слова на планшете, но тётя Алиса сказала, что иногда им придётся писать на бумаге, а это надо делать так, чтобы получалось красиво и разборчиво. А тётя Алиса знает, что говорит, она умная и дурного не посоветует.
   Играла детвора не в машинки, конечно - кому они интересны? В звездолёты играла. Потому что уже давно, месяца три назад решили: когда вырастут, станут космонавтами. И полетят открывать новые миры. Можно было бы, конечно, и повоевать с центаврийцами, но не получится. Родители к этому времени уже перебьют всех осьминогов. Ну и ладно. Открывать новые миры даже интереснее.
  
  

* * *

  
  
   У взрослых работы было немного. Контроль систем, регламентные мероприятия, тренировки, научные эксперименты. Почти всё остальное было сброшено на крепкие плечи механизмов. Можно было, конечно, самим готовить еду, но это скорее развлечение. Детьми надо заниматься. Но они по половине дня в детском садике или яслях. Так что только перед сном с ними можно немного повозиться. А куда себя деть всё остальное время? Можно, разумеется, смотреть фильмы, читать книги, просто слушать музыку или мочить осьминогов в стрелялках. Но не годами же подряд!
   Выручали регулярно проводимые чемпионаты эскадры по футболу, баскетболу, ручному мячу, волейболу и ватерполо, а также личные первенства по бегу, плаванью, шахматам, пулевой стрельбе и боевым единоборствам.
   Помещение, способное вместить полноценное футбольное поле и трибуны, рассчитанные на многие сотни зрителей, имелось только на мониторе. А залы для проведения всех остальных соревнований были и на крейсерах.
   Все командные соревнования проводились в несколько этапов. Сначала отборочные встречи на уровне эскадрилья - корабельная служба. Потом полуфинал между кораблями и финал, в котором встречались две команды, победившие в межкорабельных встречах.
   Женские команды участвовали во всех соревнованиях, кроме футбольных, но боролись, разумеется, только между собой. Исключение составляли только соревнования по пулевой стрельбе и шахматам, в которых не делалось никаких различий по половому признаку.
   Считается, что уровень женщины гроссмейстера примерно соответствует мастеру спорта у мужчин. Мозг, мол, у них иначе устроен. На эскадре гроссмейстеров не оказалось, но чемпионом из раза в раз неизменно становилась Рита Измайлова, закончившая в своё время мехмат МГУ и обладающая не только безупречной логикой, но и ярко выраженным аналитическим мышлением. Возможно, этого всего и не хватило бы, чтобы "одной левой укладывать на лопатки" очень даже неслабых шахматистов, но вмешался ещё один фактор. Пользуясь служебным положением мужа, являющегося командиром "Аляски", она регулярно тренировалась, используя мощности Аристотеля - квантового суперкомпьютера уровня "Стратег".
   Константин Николаевич Петров в командных соревнованиях не участвовал, возраст всё-таки, да и должность, но в двух видах личных первенств - по пулевой стрельбе и боевым единоборствам на протяжении всех трёх лет прочно удерживал чемпионские титулы.
   Принц Уэльский Луи Артур Чарльз в этих двух видах единоборств ни разу не поднимался выше четвёртого места, но преуспел в другом - был бессменным чемпионом эскадры по плаванию, причём и на коротких, и на длинных дистанциях. В чём, в принципе, не было ничего удивительного. В специальную лодочную службу Великобритании абы кого не брали даже по блату. Это, кстати, в немалой степени способствовало росту его авторитета среди подчинённых. Тем не менее, за глаза Луи всё равно продолжали именовать принцем.
   Капитан де весу Бернард Леру, к огромному удивлению космодесантников, на первом же соревновании по пулевой стрельбе обставил их всех, уступив только Петрову, да так и удерживал потом второе место в этом виде спорта. Объяснялось это не только предыдущим опытом, но и регулярными тренировками, которыми француз, не слишком загруженный функциональными обязанностями командира монитора, мог заниматься практически ежедневно. Любил он пострелять, и это у него здорово получалось.
   Спорт - это, конечно, очень хорошо, но у людей есть и другие потребности. Поэтому на эскадре периодически устраивались театральные постановки, проводились концерты и КВНы. И зрителей на них набивалось ничуть не меньше, чем при проведении спортивных чемпионатов.
   Жак и Шамиль Песке проявились сразу в двух сферах. Они возглавляли не только эскадрильи, но и их волейбольные команды. И это настолько хорошо у братьев получалось, что несколько раз их команды встречались в финале чемпионатов эскадры, умудряясь оставлять позади даже космодесантников. А вот в КВН они оба играли за команду истребителей. И уже дважды вывели её в победители.
   Жена Шамиля - Ольга в свободное время занималась концертной деятельностью, специализируясь на исполнении романсов. Она настолько виртуозно владела гитарой, что её игрой заслушивался даже Василий.
   Валентина Песке, являющаяся супругой Жака, участвовала в театральных постановках, исполнив за три года огромное количество как женских, так и мужских ролей. Благодаря врождённому таланту перевоплощения и те, и другие удавались ей, казалось бы, без особого труда. Разумеется, это только казалось. В каждую роль нужно было вжиться, натянуть её на себя, как вторую кожу, и походить в ней некоторое время, чтобы все слова и движения выглядели максимально естественно.
   Екатерина Андреевна Петрова несколько раз занимала призовые места в соревнованиях по бегу на длинные дистанции, но это происходило не потому, что она стала настолько хорошо бегать, а в основном в связи с беременностью большей части наиболее сильных соперниц. Она была легконога, вынослива, но этим, в принципе, всё и ограничивалось. Нет, регулярно и помногу тренируясь, она, возможно, добилась бы и лучших результатов, но её значительно больше привлекали научные исследования.
   За прошедшие три года у Екатерины Андреевны уже накопилось материалов по космическим аспектам прикладной парапсихологии на пару докторских диссертаций, но она не торопилась с оформлением, потому что фактические данные продолжали добавляться и некоторые ранее выдвинутые гипотезы нуждались в переосмыслении.
   Являясь сильным эмпатом, она сдружилась с Василием, когда тот был ещё котёнком, и в дальнейшем их отношения стали доверительными. Со временем она обратила внимание, что кот правильно интерпретирует не только её эмоции, но и мысли. И не одной её. Со старшим Катиным сыном - Сергеем Константиновичем Петровым у Василия установился даже более плотный контакт и наблюдалось полное взаимопонимание. Младшая, названная в честь Костиной матери Еленой, ещё мало что понимала, но кота практически боготворила и очень радовалась его приходам.
   При этом Василий не просто опекал Катиного сына, но и иногда как будто безмолвно советовался с ним. По-видимому, нахождение в замкнутой среде в окружении большого количества телепатов позитивно влияло на развитие ментальных способностей не только у людей, но и у их хвостатых питомцев. При этом животные ещё и заметно умнели. Всё-таки взаимопонимание - это не просто огромная сила, но и мощный рычаг, позволяющий перевернуть с ног на голову и изничтожить множество проблем, вызванных отсутствием эмпатии.
   Усатые пятнисто-полосатые с большим интересом наблюдали за человеческими играми с мячом, как правило, забравшись куда-нибудь повыше, например, на самый верх шведской стенки или запрыгнув на какой-либо кронштейн, торчащий из стены в нескольких метрах от пола. Так уж у них конструкция шеи устроена, что им значительно удобнее наблюдать сверху. Плюс к этому высота размещения косвенно подтверждает статус. Чем выше кот забрался и вальяжнее там разлёгся, тем он значимее в глазах окружающих. Кроме удобства и статуса имеется ещё один немаловажный фактор для размещения повыше. В этом случае никто, никогда и ни при каких условиях не сможет тебе наступить на хвост!
   Ну а способности оцелотов легко и непринуждённо лазить по деревьям, перепрыгивая при необходимости с одной ветки на другую, переданные кошакам по линии Клеопатры, только усилили их природную тягу к вертикальным перемещениям.
   Хвостатые устраивали и свои игрища, но не напоказ, а выбирая безлюдные места. В основном они соревновались в беге, в том числе и с препятствиями, прыжках в длину, высоту и на точность. Но были и единоборства. С втянутыми когтями, разумеется, и весьма аккуратными прикусываниями зубами. Чтобы именно обозначить укус, но ни в коем случае не покалечить. Родственники всё-таки.
   Василий на кошачьих соревнованиях присутствовал в качестве третейского судьи. И не дай бог было кому-нибудь из участников пожелать ему отправиться на мыло. Паршивца потом долго коллективно игнорировали. Зверюги отлично понимали, что бойкот - это гораздо более сильное и запоминающееся наказание, чем самая качественная трёпка.
   Концерты, кстати, они тоже устраивали. Кошачьи. И не только в марте. А как без них обойтись, если это обязательный элемент ухаживания? Веками освящённый ритуал. Нет, без концертов никак нельзя!
  
  

* * *

  
  
   Брачные игры хвостатых, конечно, интересны, но кроме них на эскадре проходили и другие мероприятия. Вице-адмирал Петров собрал в салоне "Аляски" командиров кораблей. Не предупреждая заранее о цели вызова.
   - Товарищи офицеры, - обратился он к ним, когда закончились взаимные приветствия и установилась тишина. - Сегодня символический день - мы с вами преодолели половину пути до цели. Зачем мы туда летим, знают все. И что именно планируем делать - тоже понятно. Вопрос в том, как именно мы будем действовать. Я полагаю, что каждый из вас уже не раз думал над этим и у всех сформировались какие-то предложения, касающиеся проведения предстоящей операции. Я готов их выслушать. Вы все, кроме Семёна, находитесь в равных званиях, командуете кораблями, поэтому тут нет ни старших, ни младших. Поэтому высказываться можно в любом порядке.
   Первым в атаку пошёл командир тяжёлого межзвёздного крейсера "Техас" кэптен Бенджамин Скотт:
   - А что тут, собственно, придумывать? Будем действовать так же, как и центаврийцы. Крутнёмся вокруг Альфы Центавра, зайдём на планету на её фоне и протараним монитором. А сами перебьём в этой лавочке всю посуду. Сейчас ведь всё равно неизвестно, где там что находится. Так что поступать придётся по обстоятельствам. Главное, всё сделать быстро, не дав осьминогам понять, что именно происходит.
   - Вы забываете, что это тройная звезда, - сходу отреагировал Петров. - Проксиму Центавра в принципе можно не учитывать, она далеко, а вот Альфа Центавра А - Ригель Кентаурус и Альфа Центавра В - Талиман находятся очень близко одна от другой и вращаются по перекрывающимся орбитам вокруг общего центра тяжести, расположенного между ними.
   Константин Николаевич вывел на экран анимационную картинку, демонстрирующую изменения взаимного расположения двух звёзд.
   - В нынешней, недавно начавшейся сорокалетней фазе между этими двумя звёздами всего одиннадцать астрономических единиц, - продолжил Петров, останавливая движение звёзд на анимации. - Всего вдвое больше расстояния между Солнцем и Юпитером. При нашей скорости на его преодоление уйдёт меньше двух часов. Поэтому имеет смысл крутнуться не вокруг Ригеля Кентауруса, а возле Талимана.
   - Товарищ вице-адмирал, я всё это знаю, мне непонятно, в чём разница? Почему нужно входить в систему именно со стороны Талимана? - спросил Скотт.
   - Разница во времени, естественно. В этом случае у нас будет время на оценку ситуации, перестроения, довороты. Есть и ещё один немаловажный фактор. Траектории нашего движения, а значит и стрельбы, не должны быть направлены в сторону Земли и созвездия Девы.
   Константин Николаевич добавил в анимацию большой шарик планеты Кандидат, вращающейся вокруг Ригеля Кентауруса, и маленький, изображающий планету осьминогов, являющуюся спутником Кандидата, после чего задал вопрос:
   - Кто из вас сейчас, глядя на схему системы Альфы Центавра, скажет нам, где, по вашему мнению, могут располагаться объекты, нуждающиеся в приложении наших усилий?
   - С противоположной от планеты осьминогов стороны Кандидата, - не раздумывая предположил командир монитора "Хайнань" капитан де весу Бернард Леру. - Там должна быть точка Лагранжа.
   - Вполне вероятно, - согласился Петров. - Где ещё?
   - Между Кандидатом и Ригелем Кентаурусом, - заявил командир тяжёлого межзвёздного крейсера "Бангалор" старший капитан Ли Чжан. - Надо ведь им где-то обжигать корабли. Мне кажется, что лучшее место придумать трудно.
   - Да, там, по идее, можно целую верфь расположить. Я бы её именно туда определил. Ещё есть предложения?
   - Я думаю, что осьминоги обязательно должны как-то использовать центр тяжести всей системы Альфа Центавра, - высказал свое мнение командир "Аляски" капитан первого ранга Измайлов. - Это будет явно покруче точек Лагранжа. А ещё нам могут встретиться корабли, курсирующие между всеми этими объектами и зависшие на орбите планеты.
   - Значит, пока мы вычислили три объекта нанесения ударов, не считая отдельных кораблей и самой планеты, - подвёл предварительные итоги Константин Николаевич. - Причём сильно разнесённые по системе. У нас под это имеется как раз три крейсера, каждому из которых придётся действовать самостоятельно. Давайте прикинем: где ещё могут находится центаврские предприятия или стоянки кораблей?
   - Вблизи от Ригеля Кентауруса может находиться не одна верфь, а несколько, - предположил китаец. - Не будут же они делать на одной верфи разные типы кораблей? Я бы на их месте построил несколько специализированных.
   - Кроме Кандидата со спутником в этой системе точно ничего нет? - спросил француз. - Планетоиды там, астероидные пояса, ещё что-нибудь?
   - Этого, к сожалению, пока никто не знает, - ответил Петров. - С Земли подобную мелочёвку не увидеть. Оттуда даже спутник Кандидата с трудом засекли. Да и то лишь потому, что знали, где искать. Вот подлетим поближе - посмотрим.
   - Должно быть, - заявил капитан первого ранга Измайлов, лучше Петрова разбиравшийся в небесной механике. - Причём общее для всей системы из двух близких звёзд. Что-нибудь вроде наших пояса Койпера и облака Оорта. Но не круглой формы, а скорее овальной. Лишний, не пошедший в дело материал почти всегда остаётся. Тут наша Солнечная система не исключение.
   - Могли они передвинуть оттуда чего-нибудь? - подумал вслух Константин Николаевич.
   - Наверняка смогли, - уверил его командир "Аляски". - Мы вон сколько всего за тридцать лет натащили, а у них в распоряжении были столетия.
   - Тогда у них там может оказаться не три объекта, а все тридцать три, - предположил командир "Техаса".
   - Значит, сделаем не один заход в систему, а одиннадцать! - припечатал Петров. - Это гнездо в любом случае придётся выжигать начисто. Монитор врежется в планету, а мы должны раздолбать всё остальное. После нас тут должны остаться только обломки!
   - А если я на втором или третьем заходе поймаю такой обломок на скорости в семьдесят процентов от световой? - задал риторический вопрос американец.
   - Да не волнуйся ты так, - поддел его Измайлов. - Всё будет нормально, поставим тебе на Земле памятник...
   - Бенджамин прав, - заявил Ли Чжан. - Ни о каких одиннадцати заходах на субсветовой скорости даже речи быть не может. Надо тормозиться после первого и не выходить из системы, пока не перебьём в ней всю посуду. А разгоняться потом будем, крутнувшись возле Талимана.
   - Нельзя нам тормозиться, - возразил ему Константин Николаевич. - Нас всего трое, и, затормозив, мы лишимся единственного преимущества. Втроём против нескольких сотен у нас вообще не будет шансов.
   - А истребители? - выдвинул очередной аргумент настырный китаец. - У нас на авианосце сто шестьдесят истребителей!
   - Истребители способны справиться с центаврскими кораблями только на скорости, - объяснил командир авианосца "Сталинград" контр-адмирал Семён Дубовкин. - При семидесяти процентах от скорости света удар каждого из их снарядов приведёт к выплеску энергии, эквивалентному взрыву двадцати шести мегатонн тротила. А если истребители затормозятся хотя бы до десяти километров в секунду, то двадцать шесть мегатонн превратятся в сто килограмм. Шайбу они, скорее всего, завалят, может быть, даже не одну, а бочонок уже вряд ли. Тут практически без шансов. Истребитель даже не сможет подойти к нему на дистанцию удара, исключающую промах при маневрировании.
   - Вы правы, товарищ контр-адмирал, - согласился Ли Чжан. - Но как тогда нам действовать?
   - Я пока не могу предложить вам готовый план, - вновь взял слово Петров. - Давайте вместе думать. У нас на всё про всё есть целых три года. Я уверен, что эта задача имеет решение, и мы с вами обязательно его найдём. В нашем распоряжении имеется квантовый суперкомпьютер уровня "Стратег". Он в состоянии рассчитать и графически изобразить на карте системы повременную развёртку действий эскадры и всех их последствий. По мере нашего продвижения карта будет уточняться и детализироваться. Предлагаю такие "игры" проводить раз в месяц, начиная с завтрашнего дня. А сейчас, пока мозги не закипели, имеет смысл сделать перерыв. Через полчаса в клубе "Аляски" состоится вечер русского романса. Приглашаю всех, там сегодня Ольга Песке выступает.
   Когда офицеры направились к выходу, Константин Николаевич задержался и проинструктировал Аристотеля:
   - Подготовь нам к завтрашнему дню несколько игровых вариантов развития событий при атаке системы Альфы Центавра с учётом всего, что мы сегодня наговорили.
  
  

* * *

  
   Зал был набит битком: люди в креслах, хвостатые - на кронштейнах и карнизах, протянувшихся вдоль стен. Для руководителей эскадры сноровисто освободили шесть кресел в первом ряду. Спустя несколько секунд после того, как Константин Николаевич устроился в кресле, к нему на колени залез откуда-то просочившийся сынуля. И вопросительно посмотрел на отца.
   "Ладно уж, зови свою банду", - мысленно разрешил Петров, переглянувшись с Измайловым и Семёном Дубовкиным. Сергей Константинович подвинулся, освободив второе колено для Тимура. Марата подхватил Измайлов, а обе девочки пристроились на руки к Семёну.
   Успели вовремя. Свет в зале начал постепенно меркнуть, но полностью не погас, оставшись приглушённым. Уполз вверх, собираясь под потолком в складки, тяжёлый занавес. В центре сцены стоял простой деревянный стул с высокой спинкой. Перед ним стояли скамеечка для ноги и лёгкая стойка для микрофона.
   На сцену под аплодисменты зрителей вышла молодая красивая женщина с чёрными, как смоль, волосами до плеч, расчёсанными на прямой пробор. И с уже хорошо заметным пузиком - мама Тимура и Марата ждала очередную двойню. В руках она держала простую шестиструнную гитару. Сделанную из хорошо проклеенного и покрытого лаком ясеневого шпона.
   Поклонившись зрителям, она устроилась на стуле, поставив левую ногу на скамеечку, пододвинула микрофон поближе к опирающейся на правое бедро гитаре, чуть-чуть подкрутила колки и коснулась струн. Ольга начала своё сольное выступление с романса "Гори, гори, моя звезда". Её чарующий голос был очень похож на принадлежащий Анне Герман, но чуть ниже и более грудным. Пальцы легко перебирали струны.
   Потом она исполнила несколько других песен: "Выхожу один я на дорогу", "И меня пожалей", "Эхо любви", "Опять плывут куда-то корабли", "Ночь светла", "Не уходи, побудь со мною". Люди и коты слушали как завороженные. В завершение программы по просьбе сидящих в первом ряду детей она спела колыбельную "Спи, мой сыночек".
   Этой песней Ольга собиралась закончить своё выступление, но зал не хотел её отпускать. И тогда она решилась.
   - Хорошо, я спою вам ещё одну песню. Это не романс, но тоже очень старая песня. Мне её пела бабушка, а ей - её бабушка. Мы с вами сейчас летим через ночь в неизвестность. Мы не знаем, что там нас ждёт, все ли вернутся назад и вернётся ли кто-нибудь вообще. Но надеемся на возвращение. Потому и детей рожаем. Лететь надо, от результатов нашего рейда зависит очень многое, если не вообще всё. Песня не совсем про это, но очень, очень близко.
   Ольга задумчиво перебрала струны, взяла первый аккорд и тихо запела:
  
   Там, вдали за рекой
   Зажигались огни.
   В небе ясном заря догорала.
   Сотня юных бойцов
   Из буденновских войск
   На разведку в поля поскакала.
  
   Ольга мерно ударяла по струнам, поддерживая простой ритм.
  
   Они ехали долго
   В ночной тишине
   По широкой украинской степи.
   Вдруг вдали у реки
   Засверкали штыки -
   Это белогвардейские цепи.
  
   Ритм ускорился, подстраиваясь под лошадиный галоп, и голос женщины поднялся выше:
  
   И без страха отряд
   Поскакал на врага.
   Завязалась кровавая битва.
   И боец молодой
   Вдруг поник головой -
   Комсомольское сердце пробито.
  
   На этом месте голос взлетел ещё выше. Ритм на секунду оборвался, потом резко замедлился, снова став размеренно-неторопливым:
  
   Он упал возле ног
   Вороного коня
   И закрыл свои карие очи.
   Ты, конёк вороной,
   Передай, дорогой,
   Что я честно погиб за рабочих.
  
   Ольга сделала небольшую паузу, после которой продолжила в том же темпе, в котором начинала песню, но с печалью в голосе:
  
   Там, вдали, за рекой,
   Догорали огни.
   В небе ясном заря загоралась.
   Уж не сотня бойцов
   Из буденновских войск
   Из разведки домой возвращалась.
  
   Звук от последнего аккорда долго таял в абсолютной тишине. Потом зал взорвался от бешеных аплодисментов, согнавших хвостатых с хорошо нагретых насестов. У половины из присутствующих женщин в глазах стояли слёзы.
  
  

* * *

  
  
   На следующий день командиры кораблей опять собрались в адмиральском салоне "Аляски". По команде Петрова Аристотель запустил симуляцию. Эскадра приближалась к системе Альфы Центавра со стороны Талимана. Чтобы разминуться с внешними астероидными поясами, она двигалась вне плоскости эклиптики, приближаясь к ней под острым углом.
   - Ускорь прокрутку в десять раз, - распорядился Константин Николаевич.
   Движение кораблей ускорилось. Пройдя по касательной в тридцати тысячах мегаметров от границы фотосферы оранжевого карлика, они вышли на прямую, соединяющую центры двух звёзд системы.
   Теперь на экране рядом с большой схемой системы появились пять картинок, демонстрирующих вид из боевых рубок кораблей эскадры. Пока одинаковых.
   - Почему не выпускаем истребители? - спросил Бенджамин Скотт.
   - Рано, - отозвался Семён Дубовкин. - У них противорадиационная защита слабее. Надо отойти подальше от Талимана.
   Значки кораблей на схеме медленно приближались к центру тяжести системы. Начала меняться картинка на экранах корабельных рубок. Впереди на фоне увеличивающегося диска Ригеля Кентауруса появилось тёмное пятнышко.
   - Пора выпускать истребители, - проявил инициативу командир авианосца.
   - Одну эскадрилью, - частично согласился Петров. - С ними пойдёт "Бангалор". Остальные отворачивают влево.
   Теперь на общей схеме рядом со значком китайского крейсера появилось три десятка зелёных искорок. Тёмное пятнышко на экране "Бангалора" превратилось в крупный астероид, от которого тянулись в стороны тонкие чёрточки причалов с красными утолщениями "бочонков". Их было несколько сотен. Ещё несколько красных искорок роилось вокруг.
   - Командуйте, старший капитан, - распорядился Петров, обратившись к Ли Чжану.
   - Надо было всех выпускать, - меланхолично отметил Семён.
   - Может быть, ты и прав, - ответил Константин Николаевич. - Посмотрим, что нам Аристотель дальше подкинет.
   - Истребителям разобрать цели, - скомандовал Ли Чжан. - Сначала уничтожить тех, что в пространстве, потом огонь длинными очередями вдоль причалов. И уходить вправо. Я стреляю по астероиду, потом ещё раз на уклонении. Третий выстрел произвести не успею.
   Сначала блеснуло на астероиде. Потом погасли красные искорки летающих вокруг него "бочонков". Начали гаснуть те, которые располагались вдоль причалов. К сожалению, не все. После попадания второго снаряда с "Бангалора" астероид раскололся на части, и остальные выстрелы истребителей ушли в "молоко".
   Крейсер и истребители уносились вправо, счастливо миновав облако разлетающихся осколков. Вслед за ними медленно поползли около сотни красных искорок. Примерно треть из них вскоре погасла, напоровшись на осколки, остальные устремились в безнадёжную погоню - слишком велика была разница в скорости.
   - Пропускайте снаряды истребителей и идите к Ригелю Кентаурусу, - распорядился Константин Николаевич. Потом попросил Аристотеля замедлить прокрутку симуляции до полуторной скорости.
   Монитор, авианосец и два крейсера шли влево, нацелившись на серую громаду Кандидата, вокруг которой крутился голубой шарик планеты осьминогов. Около него роились красные искорки центаврских кораблей.
   - Выпускаем четыре эскадрильи истребителей, - приказал Константин Николаевич. - Одна сопроводит монитор, остальные идут с нами. Монитору - атаковать цель!
   - Команда монитору выдана, - доложил Бернард Леру.
   Крейсера с авианосцем приняли ещё левее, огибая Кандидата, а монитор и сопровождающая его эскадрилья истребителей устремились к планете осьминогов. Монитор попал, разумеется. Трудно промахнуться мимо планеты. Картинка, транслируемая с монитора, погасла. Голубой шарик на мгновение превратился в красный, потом всё пространство вокруг него затянуло белым, стремительно сереющим паром. Истребители гасили красные искорки центаврских кораблей, летающие вокруг этого облака. И уносились дальше, огибая Кандидата справа.
   "Аляска", "Техас" и "Сталинград", летящие по кратчайшему пути, успели туда раньше. За Кандидатом они обнаружили планетоид, вокруг которого вилось полсотни красных искорок.
   - Атакуем вместе, - распорядился Константин Николаевич.
   Крейсера открыли огонь по планетоиду с большого расстояния, поэтому успели всадить в него по четыре снаряда. Расколоть не раскололи, но понадкусали весьма качественно. Истребители погасили все красные искорки.
   - Идём к Ригелю Кентаурусу, - скомандовал Петров.
   Чуть позже из-за серой громады Кандидата вылетел "Бангалор", сопровождаемый первой эскадрильей истребителей. И напоролся на облако осколков, оставшихся от только что уничтоженной группировки. По легенде, крейсер получил серьёзные повреждения, в частности, у него вышел из строя гравитационный двигатель. Теперь частично пожелтевшая отметка "Бангалора" перемещалась под острым углом к направлению на Ригель Кентаурус. Зелёные отметки двух истребителей вообще пропали с экрана. Остальные сопровождали повреждённый крейсер.
   Вторая эскадрилья, также огибавшая тушу Кандидата с правой стороны, счастливо разминулась с облаком осколков и, довернув вправо, устремилась к Ригелю Кентаурусу вдогонку за основными силами эскадры.
   До звезды было совсем недалеко - всего одна астрономическая единица, поэтому следующие цели офицеры разглядели уже через несколько минут. На низкой круговой орбите, отстоящей от фотосферы на тридцать пять тысяч мегаметров, расположились четыре крупных астероида, буквально рябящих красными искорками.
   Ещё несколько десятков красных искорок перемещались от этих астероидов к Кандидату и в обратном направлении.
   - Авианосцу выпустить эскортную эскадрилью, прикрыться ей и выходить за пределы системы, - распорядился Константин Николаевич. - От встречи с центаврскими кораблями уклоняться. За пределами системы принять истребители на борт и идти на разворот. Заходить обратно в систему я вам запрещаю. Покрутитесь пока снаружи.
   - Выполняю, - ответил контр-адмирал Дубовкин.
   Авианосец с десятью истребителями прикрытия начал плавно отворачивать в сторону, стараясь побыстрее выбраться из плоскости эклиптики. На скорости в семьдесят процентов от световой особо не полавируешь. Центаврских кораблей на его пути встречалось не много, и были они в основном мелкие, поэтому истребители превращали их в свет и молекулярную пыль одиночными выстрелами. Единственный "бочонок", попытавшийся выйти наперерез, разнесли ещё на подходе.
   Тут не предвиделось никаких трудностей. А вот крейсерам пришлось нелегко. Четыре крупных объекта на двоих - это многовато. Особенно если бить их можно только на острых курсовых углах. Иными словами, "Аляске" и "Техасу" нужно было выйти на почти ту же орбиту и двигаться по ней вместе, последовательно поражая цели одну за другой. В этом случае осколки разбитых астероидов не успевали долететь до проскакивающих мимо крейсеров. А вот двигающиеся следом истребители уже могли попасть под удар. И не только осколков, а и оказавшихся на пересекающихся курсах центаврских кораблей.
   В первых двух случаях, когда на пути оказывались только транспортные "бочонки" и лидеры, истребителям удавалось проскочить без потерь. Но на третьей по счёту верфи строили мелочёвку. Шайбы и другие подобные им носители второй категории. И было их не просто много, а очень много. Большая часть из находившихся в момент крейсерской атаки на астероиде, разумеется, была поражена взрывами от ударивших в него снарядов. Но некоторые уцелели. А другие в момент этой атаки перемещались в пространстве. И, почуяв опасность, прыснули в стороны. Может быть, они и не хотели идти на таран, но так уж получилось.
   Три эскадрильи, сопровождавших крейсера, пострадали незначительно, а вот двигающейся следом досталось на орехи. От неё осталось только шесть истребителей.
   С уничтожением четвёртого астероида, на котором строили "бочонки", проблем не возникло. Истребители действовали с учётом полученного опыта и удачно разминувшись с облаком разлетающихся осколков, перебили все центаврские транспортники.
   - Что делаем дальше? - спросил Измайлов.
   - Крейсерам догонять "Бангалор" и снимать с него экипаж, а истребителям перейти на более высокую орбиту, обогнуть Ригель Кентаурус и добить все оставшиеся центаврские корабли, - приказал Константин Николаевич.
   Эта задача была выполнена ценой потери ещё четырёх истребителей.
   - В целом приемлемо получилось, - подвёл итоги учений Константин Николаевич, когда Аристотель остановил симуляцию. - Задача выполнена полностью, и потери не слишком велики: крейсер и пятая часть истребителей. Но мне показалось, что Аристотель нам слегка подыгрывал. Попробуем ещё раз, усложнив условия, или хватит на сегодня?
   - Давайте ещё раз, - предложил старший капитан Ли Чжан, раздосадованный тем, что фактически на пустом месте профукал свой крейсер.
   Сыграли вторично. Теперь в центре тяжести системы висела конструкция, собранная из трёх планетоидов, которую с первого захода не удалось раздолбать даже объединёнными усилиями.
   С атакой планеты осьминогов опять всё прошло штатно, ну не могло там быть препятствий, способных остановить разогнанную до семидесяти процентов скорости света двадцатикилометровую каменюку. Массивные спутники у спутника - это слишком сложно даже для весьма продвинутой цивилизации.
   В этот раз авианосец высадил все пять эскадрилий ещё на подходе к центру тяжести системы и сразу после этого ушёл из плоскости эклиптики. Одна из них пошла к планете осьминогов вместе с монитором.
   Крейсера разделяться не стали и пошли на другую сторону Кандидата компактной группой, сопровождаемой четырьмя эскадрильями истребителей. С базой в точке Лагранжа проблем не возникло - теперь там висел астероид.
   По пути истребители, пользуюсь эффектом неожиданности и многократным превосходством в скорости, легко уничтожали одиночными выстрелами всё центаврские корабли, которые попадали в зону действия гравитационных антенн крейсеров.
   Аристотель и в этот раз поместил четыре верфи на низкую орбиту Ригеля Кентауруса, но теперь распределил их по ней равномерно. И эскадре пришлось сделать круг в триста шестьдесят тысяч мегаметров, в процессе которого она основательно попалила обшивку. Всё-таки полчаса гонки на субсветовой скорости в среде, которая во много раз плотнее космического вакуума, - это много даже для межзвёздных крейсеров. А истребители пришлось выгонять в космос сразу после ликвидации кораблей, разлетевшихся с первой верфи.
   Ликвидация всех остальных, числом более двухсот, легла на плечи той эскадрильи, которая сопровождала монитор. И делать это ей пришлось на высоких орбитах. Отловили, разумеется, не всех.
   Когда лишившиеся истребительного сопровождения крейсера расстреляли четвёртую верфь и вернулись в центр тяжести системы к недобитым планетоидам, их там уже поджидали несколько десятков центаврских кораблей, успевших разогнаться до одной десятой скорости света. Их, разумеется, перебили, а потом доломали планетоиды, но при этом потеряли "Техас". На этот раз вместе с экипажем. При столкновениях кораблей, летящих на околосветовых скоростях, от них остаются только фотоны.
   - Нам нужен ещё один брандер, - сделал вывод Константин Николаевич после завершения симуляции. - В центре тяжести системы наверняка будет что-то большое. Оно прямо-таки напрашивается.
   - Не дам кобылу, - пошутил Семён.
   Петров с Измайловым рассмеялись. Оставшаяся троица смотрела на них с недоумением.
   - Это он анекдот про русских богатырей цитирует, - пояснил Константин Николаевич иностранцам. Потом расскажу, при случае. Но я вообще-то имел в виду вовсе не авианосец. Он нам на обратном пути потребуется.
   - На мониторе есть большой грузовой бот, - вспомнил Бернард Леру. - Но вот чем бы его нагрузить?
   - Мусором! - подсказал командир "Аляски". Фекалии, отработанный кошачий наполнитель, ещё какие-нибудь неперерабатываемые отходы. Нам ведь нужна просто масса. Сколько туда поместится?
   - Если хорошо уплотнить, то пару миллионов тонн, - прикинул командир монитора. - Да и сам он весит больше полумиллиона.
   - То, что надо! - обрадовался Константин Николаевич. - Этого не только на любой планетоид хватит, но даже Эриду в клочья разнесёт.
   - Если не на атомы, - подтвердил Семён. - А крупнее Эриды там вряд ли что-нибудь найдётся. Хотя даже если крупнее - всё равно без вариантов.
   Контр-адмирал в былые времена много общался с Андреем Самандросовым (см. роман "Вторжение на Землю"), и тот здорово подтянул Семёна Дубовкина в теоретических вопросах планетологии.
   - Какие ещё выводы можно сделать по результатам учений? - спросил вице-адмирал.
   - Мы абсолютно неправильно подошли к построению стратегии использования истребительных подразделений, - заявил командир авианосца. - Нельзя их на такой скорости гонять по системе целыми эскадрильями. Не предназначены они для этого. Истребители нужно выпускать с авианосца непосредственно перед применением и в количестве, строго соответствующем числу целей, а сразу же после проведения атаки забирать обратно на борт. А вблизи короны звезды им вообще делать нечего.
   - На такой скорости там даже для крейсеров плотность плазмы великовата, - согласился с мнением Семёна Константин Николаевич. - В сообщении с Земли меня проинформировали о результатах неполного оверсана, совершённого перехватчиком дальнего радиуса действия "Лилль" на скорости в семьдесят процентов от световой. Задачу он выполнил, но при этом спалил почти до основания плиты внешней брони на большей части корпуса. Оттормозившись за пределами Солнечной системы, "Лилль" дотянул до базы самостоятельно, после чего сразу был отправлен в док для проведения среднего ремонта. Полный оверсан на такой скорости был бы для экипажа смертелен. А у нас рядом с Альфой Центавра дока нет, и чапать потом оттуда до Земли почти полтора парсека.
   - На каком расстоянии от Солнца он летел? - уточнил старший капитан Ли Чжан.
   - Где-то в районе орбиты Меркурия, - ответил Константин Николаевич. - В сообщении не было приведено точных цифр.
   - Судя по симуляциям Аристотеля, верфи центаврийцев будут отнесены от Ригеля Кентауруса как раз на такое расстояние, - констатировал капитан первого ранга Измайлов. - У наших крейсеров толщина внешних керамических плит больше, чем у перехватчиков, но тоже недостаточна для подобных трюков. В таких условиях разве что авианосец продержится, да и то не более одного полного витка.
   - Рисковать авианосцем мы не можем, - заявил Константин Николаевич. - Он должен доставить на Землю все уцелевшие истребители.
   - Вы считаете, что уцелеют не все? - спросил Бенджамин Скотт.
   - Хотелось бы, конечно, сохранить всех, - ответил командующий эскадрой после небольшой паузы. - Но надо быть реалистами. Мы всё ещё очень сильно уступаем центаврской цивилизации. И при этом лезем в её логово. Поэтому лучше сразу быть готовыми к тому, что случиться может всякое. Вплоть до того, что вообще никто из нас не вернётся. А для того, чтобы этого не произошло и можно было свести потери к минимуму, нужно регулярно тренироваться. На сегодня, я считаю, уже хватит. Будем думать. А через месяц проведём ещё одни командно-штабные учения.
  
  

Глава 9. Мир на Земле

  
  
   В январе 2062, года после возвращения в Солнечную систему кораблей Космофлота, уничтоживших четвёртый по счёту караван транспортников из системы Альфы Центавра, Николай Александрович Петров впервые попросил президента Российского Союза о личной встрече. До этого вживую они пересекались только однажды - два с половиной года назад, на банкете по случаю посадки на Луну трофейного центаврского транспортника. Все остальные рабочие контакты осуществлялись по шифрованной видеосвязи. А тут - просьба о личной встрече. Разумеется, заинтересованный президент сначала предложил маршалу Космофлота посетить его в Кремле прямо на следующий день, а уже потом, вызвав главу администрации, потребовал от того перекроить график предстоящих встреч и мероприятий, чтобы освободить весь завтрашний день для общения с командующим планетарной обороной и последующих действий. В том, что встреча не ограничится коротким разговором, президент не усомнился ни на минуту.
   - Доброе утро, Николай Александрович, - поздоровался президент, когда Петрова провели в его кабинет. - О чём вы хотели со мной поговорить?
   - Здравствуйте, Василий Иванович. Здесь чисто? - Петров обвёл глазами просторную комнату, задержав взгляд на окне. - Мне не хотелось бы, чтобы о содержании нашего разговора стало кому-нибудь известно.
   - Полноте, маршал, кому мы сейчас можем быть интересны? Вся полнота власти на Земле уже давно принадлежит Совету Конфедерации, а я в этом году в нём председательствую.
   - Всё так, но давайте всё-таки сменим место. В частности, мы можем сейчас спуститься в ваш бункер и посмотреть, подойдёт ли он для проведения следующего очного заседания Совета Конфедерации?
   - Почему бы и нет? Действительно, спустимся и посмотрим.
   Спустились, посмотрели. Бункер за последние сорок лет использовался по своему прямому назначению всего дважды: в 2055 и 2058 годах. Нынешнему президенту Российского Союза там вообще ещё ни разу не довелось побывать. А маршал Космофлота не только иногда спускался туда, но и знал о наличии в нём специальной комнаты для переговоров, конструктивное исполнение которой принципиально исключало любые виды прослушивания. Ну, кроме телепатического, естественно. Но последнего оба высших руководителя не опасались, так как имели профессионально настроенную защиту от внешних ментальных воздействий.
   Комната для переговоров представляла собой автономную герметичную капсулу, подвешенную хитрым образом внутри другой капсулы большего размера. После откачивания воздуха из внутреннего пространства между стенками капсул, там образовывалась вакуумная прослойка, полностью исключающая распространение звука. Всё это в сочетании с работающими на аккумуляторах системами регенерации и кондиционирования воздуха позволяло проводить в этой комнате продолжительные совещания, полностью защищённые от прослушивания.
   Закрыв гермодверь и включив вакуумные насосы, Николай Александрович быстро проверил помещение на наличие "жучков" с помощью миниатюрного ручного сканера.
   - Вот теперь мы с вами можем поговорить, - заявил он президенту, с интересом наблюдающему за его манипуляциями. - Но для начала давайте залегендируем нашу встречу. Пусть все считают, что я пришёл для того, чтобы обсудить с вами возможность моей отставки с поста командующего планетарной обороной. Возраст всё-таки, состояние здоровья.
   - А это не так, вы не собираетесь в отставку?
   - Не просто не собираюсь. Я планирую проработать на этой должности ещё как минимум шесть с половиной лет. До того момента, когда мы получим сигнал с эскадры о завершении её миссии. Или не получим его.
   - Вы рассматриваете и такую возможность? - удивился президент.
   - Я рассматриваю абсолютно все варианты. Это моя работа. Данный, конечно, весьма нежелательный, но он тоже возможен. Дело в том, что мы очень спешили с отправкой эскадры и, скорее всего, многое не учли. Так что им в некоторых случаях придётся что-то изобретать и придумывать самим. Я надеюсь, что они справятся. Всё-таки мы отправили туда самых лучших. Но, повторюсь, вероятность неблагоприятного исхода существует. И мы не должны ей пренебрегать.
   - Хорошо, я учту это и буду всем говорить, что убедил вас поработать дальше. А что вы хотите обсудить на самом деле и почему считаете нежелательным распространение информации об этом?
   - Я для этого вас сюда и привёл. Как вы считаете, Василий Иванович, к настоящему моменту на Земле сложилась полностью спокойная обстановка или подспудно начали проявляться некоторые нежелательные тенденции?
   - В целом всё спокойно. Есть, разумеется, некоторые несообразности и мелкие конфликты, но ничего опасного, кроме, конечно, периодических бомбардировок осколками центаврских кораблей, я не наблюдаю. Когда, кстати, они закончатся?
   - Не ранее апреля 2070 года. Нам придётся перебить ещё шесть центаврских караванов. А касательно остального, я начну издалека, с небольшого исторического экскурса. До 2025 года три супердержавы Россия, США и Китай находились на самой грани Третьей Мировой войны. И если бы не произошло вторжение с Альфы Центавра, скорее всего, сползли бы в неё. Вам тогда было всего пятнадцать, но кое-что вы, наверно, об этом помните.
   - Конечно, помню! И не так уж мало. Я ведь из семьи военных. Отец воевал на Украине. Потом, когда он вернулся, после того как страну поделили на части в 2024 году, отец говорил, что эта передышка временная. И мы находимся на пороге термоядерной войны.
   - Тогда вы понимаете, что возникновение Большой Тройки тогда стало возможным исключительно из-за прямой угрозы уничтожения всего человечества. С тех пор тридцать лет половина человечества жила в ожидании большой войны с негуманоидной цивилизацией, и готовилась к этой войне. Большая Тройка превратилась в Четвёрку, а потом и в Десятку. Вторая половина не готовилась, и когда Битва за Землю началась, почти вся прекратила своё существование. Тогда человечество объединилось в Земную Конфедерацию. Сейчас в неё входят двадцать три надгосударства. И всё это время, вплоть до 2058 года, его объединяла общая опасность. А потом, после уничтожения второго каравана, она как-то рассосалась. Уничтожения караванов теперь проходили далеко от Земли без потерь, и все расслабились. Гипотетическая опасность ещё оставалась, но по-хорошему в неё больше никто не верил. Почти все не сомневались, что земная эскадра уничтожит цивилизацию осьминогов. Вы ведь тоже придерживаетесь такого мнения?
   - Да, и не скрываю этого.
   - И тоже расслабились, - констатировал факт маршал Космофлота.
   - Да. А какие у меня могут быть основания не делать этого? Ведь на Земле наступил мир.
   - Вот в этом как раз собака и порылась. Наступил мир и исчезла объединяющая всех опасность. А что ещё нас всех объединяет?
   - Во-первых, то, что мы все земляне. Представители человечества.
   - Правильно, только этого мало. Нужно что-нибудь ещё. Мы земляне, согласен, но одновременно русские, американцы, китайцы, африканцы. И второе сильнее. А весомых "во-вторых" и "в-третьих" вы мне предъявить не сможете. И ещё есть кое-что. В США сменился президент.
   - Так они там регулярно меняются. Четыре или восемь лет, и всё. От президента там не так уж много зависит. Клей Томпсон был не слишком большого ума, но два срока как-то умудрился продержаться. И нынешний Джаспер Клинтон Мезвински наверняка продержится. Ему всего сорок два года, и звёзд с неба он никогда не хватал, да ему при таком папе этого и не требовалось. Но как-то справляется.
   - Как вы думаете, за счёт чего у него это получается и как Джаспер вообще попал на эту должность?
   - Скорее всего по блату, он ведь из клинтоновской семейки. Да и папашины денежки. Техасская Тихоокеанская Группа явно не веники вяжет.
   - Вот вы почти и ответили. Мне осталось совсем чуть добавить. Дело в том, что у этого блата, как вы это назвали, есть вполне конкретное и устоявшееся название - глубинное государство. Непубличная финансово-промышленная структура, которой принадлежит реальная, а не декларируемая власть. Именно она и выдвинула на должность президента своего представителя.
   - Знаете, Николай Александрович, от ваших слов попахивает самой махровой конспирологией. Не спорю, была такая теория в двадцатые годы, но с тех пор об этом гипотетическом государстве не было ни слуху, ни духу. Оно абсолютно ни в чём не давало о себе знать, да и сейчас я не замечаю никаких проявлений его действий.
   - Давайте, Василий Иванович, я начну с самого термина "конспирология" или иначе, теория заговоров. Уже давно для того, чтобы опорочить и высмеять какое-либо расследование, его называют конспирологическим. Очень удобный приём. Давайте я вам приведу несколько примеров. Самый известный и в своё время набивший оскомину - что высадка американцев на Луну состоялась исключительно в Голливуде. Над этим полвека смеялись все официальные структуры. До тех пор, пока китайцы не высадились на Луне и не нашли там никаких следов пребывания американцев. Вторым по значимости было сомнение в том, что Кеннеди застрелил Освальд. В конце концов доказали, что его подставили. Третье - врыв ЦРУ башен-близнецов в Нью-Йорке, ответственность за который пытались возложить на Аль-Каиду. Там с самого начала всё было шито белыми нитками, но сколько эта бредятина держалась! Четвёртой по значимости была афера Биг Фармы с ковидом. Китайцы у них, видите ли, летучих мышей скушали. Тоже доказали в конце концов, что ноги этого искусственно выведенного вируса росли из американских лабораторий, но виновные так и не были наказаны. Я привёл только четыре примера, а на самом деле их много десятков. Один из них - глубинное государство в США. Не слышали вы о нём, потому что оно почти тридцать семь лет не высовывалось и никак себя не проявляло. Всё это время его цели совпадали с целями сначала Тройки, потом Десятки, позже - Земной Конфедерации. Бизнесмены тоже хотели жить. И по возможности жить хорошо. А сейчас обстоятельства изменились, и глубинное государство выдвинуло наверх своего ставленника.
   - Николай Александрович, - подумав, ответил президент. - Я знаю вас как сильнейшего аналитика. Более того, мне известно, что все ваши прогнозы, сделанные буквально на кончике пера, всегда сбывались. Но сейчас мне надо знать: то, что я сейчас услышал, это прогноз, или имеются и факты.
   - Это прогноз, основанный на фактах.
   - А почему тогда мне никто не докладывал об этих фактах.
   - Я думаю, причина в том, что вы просто не спрашивали об этом. Поинтересуйтесь аккуратно у руководства ГРУ и в ведомстве Полковника. Уверен, что вам приведут много фактического материала. По отдельности эти факты ни о чём не говорят, но в совокупности становятся весьма красноречивыми.
   - Спасибо, что просветили, Николай Александрович. Но у вас ведь, наверно, есть и готовые решения?
   - Разумеется, собственно, ради того, чтобы обговорить их с вами, я к вам и пришёл. У меня есть несколько предложений. Главное из них, которое нужно будет провести через Совет Конфедерации, заключается в том, что надо дать человечеству новое объединяющее его дело. На первом этапе - освоение Солнечной системы, а на втором - её ближайших окрестностей. Из этого прямо вытекает необходимость кардинального изменения программы кораблестроения. Перехватчиков дальнего радиуса действия у нас уже достаточно. Внутрисистемные тяжёлые крейсера, скорее всего, больше не понадобятся. На освободившихся верфях нужно начать строить космические буксиры, большие внутрисистемные транспортники, танкеры, предназначенные для перевозки водорода с Юпитера, рудовозы, корабли-базы для вахтовых работ на спутниках Юпитера, Сатурна и Нептуна.
   - Интересное предложение, - оценил идею президент Российского Союза. - Ради него одного имеет смысл собирать Совет Конфедерации. Но, насколько я понимаю, это не всё? Каким боком тут глубинное государство США?
   - Марс!
   - В смысле Марс?!
   - Надо сделать так, чтобы оно заинтересовалось Марсом и направило все свои амбиции и усилия на его покорение.
   - Николай Александрович, поясните, пожалуйста, свою мысль.
   - Тут всё просто. Китай вовсю осваивает Луну и Австралию. Ему хватает и места, и объектов для приложения усилий. Большая Индия на Земле переваривает Океанию и Мадагаскар, в Космосе - чистит пояс астероидов. А США не приобрели ничего, кроме Паллады. И при этом потеряли Аляску и большую часть своих внешних военных баз. Тесно им у себя на континенте. А амбиции непомерные. Вот пускай и займутся Марсом.
   - А не многовато ли им одним будет целой планеты? Мы тоже могли бы поучаствовать в её освоении. Помните песню про цветение марсианских яблонь?
   - Помню, конечно. Но холодно там и Солнца мало. Подозреваю, что цвести они на Марсе смогут только в сильно заглубленных в грунт оранжереях. На Аляске, кстати, в этом плане значительно комфортнее и теплее. Давайте её осваивать. Это выйдет на порядки экономичнее. А ещё я подумываю насчёт Цереры. Почему бы Земле не приобрести ещё один спутник?
   - Хорошо, на первое время нам этого хватит. А потом?
   - Потом будет внесистемная экспансия. Организуем нормальные колонии на более комфортных, чем Марс, планетах. Ну и не забывайте, что ближайшие восемь лет Марс будут периодически атаковать релятивистские осколки центаврских транспортников. Атмосфера там совсем куцая, поэтому взрываться они будут на поверхности. Пусть это будет не нашей проблемой.
   - Согласен. Но бомбардировки Марса через восемь лет прекратятся, а освоение инозвёздных планет начнётся ещё не скоро.
   - Василий Иванович, нельзя хвататься сразу за всё, до чего можно дотянуться. И распылять силы. Жадность до хорошего не доводит. Давайте отдадим Марс американцам. Но сделаем это так, чтобы они не поняли, что с нашей стороны это сбагривание неликвида по принципу "Возьми боже, что нам негоже", а восприняли в качестве своей победы. Я поговорю с Чжаном Шаоцзюнем насчёт того, чтобы он нам подыграл.
   - А это не опасно?
   - Нет. Старик мудрый, и с ним надо играть в открытую. Я вообще считаю, что после вьетнамцев и кубинцев он наш главный союзник. И самый мощный. Надо постараться, чтобы это сохранилось и в дальнейшем.
   - Так он ведь уже совсем старый. Как говорится: сто лет в обед.
   - Да, до сотни там уже недолго осталось. Но он китаец. И в полном объёме пользуется всеми разработками тамошней народной медицины. Поэтому не обольщайтесь его возрастом - прапрадедушка ещё долго будет править Поднебесной.
   - Хорошо, с этим понятно. Что-то ещё?
   - А ещё на повестке дня стоит вопрос с армией.
   - Нашей?
   - В том числе и нашей. Сейчас на Земле формируется глобальная демилитаризационная тенденция. Мол, опасности теперь нет, войн больше не будет - зачем в этом случае содержать армию? Это ведь немаленькие расходы, отвлечение наиболее здоровой, активной и пассионарной части населения.
   - Я считаю, что это правильная тенденция, - заявил президент.
   - А я уверен, что в корне неправильная, - возразил Петров. - И придётся, видимо, пояснить, почему я так считаю.
   - Уж поясните, пожалуйста!
   - Я начну с самого простого. От чего именно, по-вашему, армия отвлекает здоровых, активных пассионариев?
   - Так сразу и не скажешь...
   - Достаточно, Василий Иванович. Вы уже дали полный и исчерпывающий ответ. Во всех остальных местах будет вполне достаточно тех, кто уже отслужил в армии. У нас в стране такая система применяется уже несколько десятилетий и, я считаю, полностью себя оправдала. При этом мы всегда имеем огромный мобилизационный резерв, который, в частности, можно полноценно использовать в случаях стихийных бедствий, промышленных катастроф или беспорядков у соседей. А теперь представьте, что будет с нашей страной, лишившейся всего этого лет через тридцать, к примеру.
   - Размазня?
   - С комочками. И ещё один вопрос: куда пойдут эти активные пассионарии, имеющие шило в определённом месте, если не будет армии?
   - Часть займётся спортом, некоторые уйдут в другие силовые структуры, а всех остальных потянет на "подвиги". И они, не имеющие ни малейшего представления о дисциплине, зададут такого жару, что мало никому не покажется.
   - Вижу, что вы меня поняли. Теперь нужно это как-то до всех остальных донести.
   - Это можно сделать на Совете Конфедерации. Я подумаю над аргументами. Теперь поясните мне вот что. Вы нашу армию вообще не собираетесь трогать или какие-то реформы и сокращения всё-таки планируете?
   - Небольшое сокращение провести можно. Процентов на пять. Дело в том, что так или иначе нам в дальнейшем понадобятся все без исключения военные специальности. Просто у большинства частично изменится профиль. Нужно, чтобы танкист, например, кроме танка умел применять любую тяжёлую технику, которая будет использоваться при освоении планет в других звёздных системах, лётчик - пилотировать любые атмосферные и космические аппараты, оснащённые гравитационными двигателями. Ввузы в любом случае остаются, просто перепрофилируются.
   - Я вас понял. А как будет обстоять с флотом?
   - Тут уже давно идёт процесс плавного перетекания кадров. Офицерский состав с устаревающих морских кораблей переучивается на космические. Там всё очень близко на самом деле.
   - Я имел в виду Космофлот, - уточнил президент.
   - Космофлот остаётся в неизменном виде, по крайней мере, до мая 2068 года. Единственная позиция, которая будет постепенно наращиваться, это тяжёлые межзвёздные крейсера. Не так быстро, как раньше, примерно по одному крейсеру в год.
   - А дальше? Что вы планируете после мая 2068 года?
   - Дальше всё будет зависеть от того, получим ли мы сигнал от межзвёздной эскадры и его содержания, естественно.
   - И какие тогда могут быть варианты?
   - Всего два. Если эскадра не справится с кардинальным решением поставленной ей задачи, то всю экономику Земной Конфедерации нужно будет срочно переводить на военные рельсы. И готовиться к тотальной войне. А если справится - дружно выдохнем и начнём постепенное преобразование Космофлота во Флот Дальней Разведки.
   - Николай Александрович, а связь с эскадрой постоянная? Не может так получиться, что мы просто не услышим их сообщения?
   - Пока информационные пакеты доходят нормально. Только запаздывание с каждым разом увеличивается. Я полагаю, что если мы получим сообщение, отправленное с эскадры перед её входом в систему Альфы Центавра, то должно дойти и то, которое они отправят после выхода из неё.
   - Логично. А каким вы назначите контрольный срок между входом и выходом, после которого нам надо будет принимать решение?
   - Месяц. Если спустя месяц после входа в систему эскадра не даст о себе знать, это будет означать, что нужно готовиться к худшему.
   - Понятно. Это всё, что вы хотели со мной обсудить?
   - Всё, о чём я собирался переговорить в закрытом режиме. Остальное можно решить в рабочем порядке. Единственное, о чём я хотел бы вас попросить, - это не торопиться с проведением заседания Совета Конфедерации. Через несколько дней начинайте обзванивать членов Совета, сообщая им причину и дату встречи. Я считаю, что имеет смысл назначить её на конец февраля. Нужно дать всем возможность подготовиться. Где вы планируете провести заседание?
   - Пока не думал над этим. Может быть, в этом бункере? Мы ведь, по легенде, именно за этим сюда спустились?
   - Василий Иванович, я не думаю, что это хорошая идея. У нас проблема с финансами?
   - Ни в коей мере. Российский Союз уже давно является третьей экономикой мира. Впереди нас только Китай и Большая Индия. Денег у нас хватает.
   - Так давайте не будем жадничать и построим для проведения заседаний Совета Конфедерации что-нибудь новенькое.
   - За месяц?
   - А почему бы и нет? Мы за год строили по три тяжёлых межзвёздных крейсера, а тут какая-то живопырка. И не на Луне, а у себя дома.
   - Построим, наверно. Вопрос: где? В Москве, Ленинграде, Минске, Сочи?
   - Там застроено всё. Придётся втискивать. Что приведёт к помехам в жизнедеятельности этих мегаполисов во время проведения мероприятий. Там ведь потребуются беспрецедентные меры безопасности. Не лучший вариант. А что если провести заседание Совета Конфедерации в Новосибирске? Мощнейший научный центр практически в самой середине Евразии, мягкий континентальный климат, чистейший сибирский воздух.
   - Отличная идея! - поддержал Петрова президент. - Там население всего два миллиона, есть где развернуться и что показать. Решено, сегодня же дам задание подготовить проект, и завтра можно будет приступать к строительству.
   - Вы бы не торопились так. Нужно вписать место строительства в план городской застройки, дать возможность геологам оценить площадку, подвезти строительную технику и материалы. Раньше середины послезавтрашнего дня вряд ли получится. Ну и пару недель имеет смысл накинуть на само строительство. Еще минимум два дня нужно предусмотреть на работы ландшафтных дизайнеров и сутки для безопасников. Я выделю им в помощь пару полков космодесантников. Как раз к 23 февраля успеете. Хорошая дата, символическая. Должны оценить.
   - Кто должен оценить?
   - Все. И приезжие, и наши. Российский Союз принимает в центре Евразии всех руководителей Земной Конфедерации в день Советской Армии и Военно-Морского флота. Красота!
   - Так там почти никто и не знает про этот праздник.
   - Вот и узнают. Сначала накормим и напоим, а потом такой салют устроим, какого даже китайцы никогда не видели.
   - Уговорили! Назначаем заседание на двадцать третье. Но салют с вас.
   - А как же! Космофлот в последние годы стал главным по салютам в Солнечной системе. Их оценили по достоинству даже за её пределами.
   - А заодно и главным по метеорным ливням, - поддел Петрова президент. - Вы уж постарайтесь в этот раз оградить нас от такого сюрприза!
   - Такого ещё больше года не случится, а за идею спасибо, реализуем.
   - Какую ещё идею?!
   - Насчёт метеорного ливня.
   - Вы это серьёзно?
   - На полном серьёзе, Василий Иванович, вы, главное, не волнуйтесь, всё будет под полным контролем.
   - Ладно, Николай Александрович. Под вашу ответственность. А сейчас пора наверх, что-то я проголодался. Составите мне компанию?
   - Не откажусь. Не так уж часто меня президенты на обед приглашают.
   - Вечно вы скромничаете, Николай Александрович. Вас время от времени приглашают не только разные президенты, но и другие высшие должностные лица нашей планеты. А сын ваш, по слухам, даже у настоящего короля однажды пообедал (см. роман "Битва за Землю").
   - Было такое дело. Но этот король к тому времени уже не числился среди высших руководителей Земли. Константин тогда к нему французского наместника привёз. Вот заодно и пообедали.
  
  

* * *

  
  
   На следующий день Николай Александрович полетел на Ульяновский авиационный завод, выпускавший истребители "Стриж-55М" и "Стриж-55МК", где провёл пару часов, общаясь с оружейниками. Беседа имела конструктивный характер и завершилась готовым техническим решением, полностью удовлетворявшим обе стороны. Спецы занялись выполнением заказа, а Петров отправился в Пекин.
   С Чжаном Шаоцзюнем они тоже общались тет-а-тет. Современные электронные переводчики могли передавать даже тонкие нюансы, и надобность в живых толмачах полностью отпала.
   В начале разговора Николай Александрович тактично осведомился о здоровье бессменного председателя КПК, здоровье его многочисленных правнуков и благоденствии Поднебесной. Седовласый старик благожелательно выслушал все эти цветистые дифирамбы, после чего предложил продолжить общение без экивоков, называя вещи своими именами. Петров, разумеется, согласился. Они с Чжаном знали друг друга уже три десятилетия, и между ними установились вполне доверительные отношения. Не в полном объёме, разумеется. Полностью доверять китайцам нельзя, потому что интересы внутреннего сообщества у них всегда имеют первостепенное значение и перевешивают любые не только внешние, но даже личные обязательства.
   Однако в случае совпадения интересов китайцы становились надёжными союзниками, и Николай Александрович этим уже давно и беззастенчиво пользовался. Вот и сейчас высокие договаривающиеся стороны быстро перешли к сути проблемы.
   - У меня вчера состоялся разговор с президентом Российского Союза, и я согласился посетить Новосибирск 23 февраля, - сообщил Чжан Шаоцзюнь своему визави. - Президент ознакомил меня с повесткой заседания, но я подозреваю, что существует что-то ещё, ради чего вы сегодня ко мне прилетели. И это что-то не имеет ни малейшего отношения к планируемой номенклатуре космических кораблей. Проблема в изменениях позиции США?
   - С вами приятно иметь дело, - Николай Александрович не смог удержаться от комплимента. - Вы с завидным постоянством попадаете в самый центр мишени. Да, мы обеспокоены назначением (у меня язык не поворачивается назвать этот процесс выборами) на должность президента США Джаспера Клинтон Мезвински.
   - И у вас наверняка уже имеется план, позволяющий не допустить конфронтации, - констатировал председатель КПК.
   - Разумеется, у меня есть план, - процитировал Николай Александрович мистера Фикса (см. мультфильм "Вокруг света за 80 дней"). - Я предлагаю всучить США Марс.
   - А у них ничего не слипнется? - поинтересовался Чжан Шаоцзюнь, знакомый с многими русскими идиоматическими выражениями. - Не слишком ли жирный кусок в одни руки?
   - Скорее что-нибудь развяжется, - парировал Николай Александрович. - Вы правы, кусок слишком жирный для одного, пусть даже и сильного государства. В этом и заключается цимус. Они ведь заглотят?
   - Конечно, заглотят, если правильно подать, - подтвердил председатель КПК.
   - А потом будут долго переваривать, не отвлекаясь на другие гешефты. Даже если они окажутся более вкусными. Помните афоризм Уинстона Черчилля: "Если хотите разорить небольшую страну - подарите ей крейсер"? США, разумеется, не небольшая страна, но и планета не крейсер!
   - Помню, конечно. Мудрое изречение. Но Джаспер вряд ли о нём слышал, а если и знает, то не примет на свой счёт. Ведь в США никогда не воспринимали свою страну как небольшую. Наоборот, они считают её великой. Я вам подыграю, конечно, но этого может оказаться недостаточно. Слетайте-ка вы в Дели и переговорите с Ганди. Он поможет всё обставить таким образом, чтобы оно выглядело юридически безупречно. А что ещё вы планируете крупногабаритное?
   - Уважаемый Чжан, как вам удаётся вот так изящно и непринуждённо проникать в суть ещё не произнесённого? - восхитился Петров. - Именно что крупногабаритное. Было у меня намерение притащить на земную орбиту Цереру, а потом подумал: а зачем, собственно, мелочиться. И решил организовать похищение Европы.
   - У Юпитера?
   - Именно!
   - Смело! А ваш "Илья Муромец" справится?
   - Сомнительно. Надо супербуксир строить. Назовём его "Святогором" - это былинный великан-богатырь из русского эпоса.
   - Строить его года два будете?
   - Если вы с индийцами поможете, то и за полтора справимся.
   - Поможем. А куда вы Европу собираетесь пристроить?
   - На земную орбиту с противоположной стороны от Луны. Чтобы симметрично получилось. Европа примерно соответствует Луне по размерам, но первое время будет светить ярче.
   - Почему первое время?
   - До тех пор, пока не растает лёд на поверхности и Европа не нарастит атмосферу.
   - Предположим, что у вас получится, - всё ещё сомневался председатель КПК. - А в чём тут наш интерес? Для чего Земле вторая луна?
   - Земле - исключительно для симметрии. Ну и для солидности, конечно. Вон даже у захудалого Марса имеется целых два спутника. А землянам она очень пригодится.
   - И чем же?
   - В первую очередь океаном.
   - Там большой океан?
   - Огромный! В нем больше воды, чем в земном Мировом океане.
   - Каким образом это возможно?
   - Там глубина около ста километров!
   - Фантастично! А в нём может быть жизнь?
   - Сейчас - максимум бактерии. А когда перетащим и вода прогреется, можно будет разводить рыбу, китов, дельфинов.
   - Без атмосферы?
   - Атмосфера там есть. Кислородная. Разреженная, конечно. Но если добавить азота...
   - Удержит Европа плотную атмосферу?
   - Не знаю. Тут считать надо. Но можно ведь и помочь. Мы теперь кое-что умеем по части гравитации. Но в любом случае там работы будет не на годы, а на десятилетия.
   - Заманчиво. Тут я вас тоже поддержу. Есть ещё какие-нибудь мысли?
   - Имеется ещё один аспект, где мне понадобится ваша поддержка. Распределение новых тяжёлых межзвёздных крейсеров. Не хотелось бы ни одного из них передавать американцам. Для них можно будет построить внутрисистемные транспортники.
   - Согласен. Что вы предлагаете?
   - Мы уже давно не выделяли крейсеров индусам. Никаких. А ещё можно добавить в список формирующих экипажи стран Вьетнам и Кубу.
   - Логично. Их истребители в 2055 году отработали вполне достойно. Есть у этих ребят боевой дух. Знаний вот только маловато.
   - Это поправимо. Будем учить. Причём сразу с перспективой на дальнюю разведку.
   - Когда, кстати, вы планируете начинать ей заниматься? Мы бы своих тоже отправили.
   - Точно не раньше середины 2068 года. Если у эскадры не получится помножить на ноль осьминогов, то нам понадобятся абсолютно все корабли.
   - И что, есть вероятность такого исхода?
   - Вероятность всегда есть. Я надеюсь, разумеется, на благоприятный исход, но рассматриваю оба варианта.
   - А предсказатели что-нибудь говорят?
   - Вообще ничего. Начиная с января 2065 года у всех как отрезало.
   - У наших то же самое.
   - Это говорит о том, что ещё ничего не решено. Впереди точка бифуркации. И нам остаётся только ждать.
   - Что это за точка такая? - удивился Чжан Шаоцзюнь. - Никогда про такую не слышал.
   - Это критическое состояние системы, при котором она становится неустойчивой относительно флуктуаций и возникает неопределённость. Невозможно предсказать, куда в этот момент склонится чаша весов. Представьте себе обычную железнодорожную стрелку, переложив которую, можно пустить поезд по другому пути. Точка бифуркации как раз и является такой стрелкой. Только число аттракторов (устойчивых направлений движения системы) в данном случае может оказаться и больше двух. Заранее предсказать, какой именно аттрактор займёт система, в данном случае невозможно.
   - А повлиять можно?
   - Повлиять может эскадра. Всё будет решаться там.
   - Получается, что от наших действий здесь вообще ничего не зависит?
   - Теоретически ничего.
   - А практически? - в голосе председателя КПК звучала боль. Он смотрел на Петрова так, как будто от ответа маршала зависело абсолютно всё. Очень страшно, когда ты ни на что не можешь повлиять. И Николай Александрович не мог его не обнадёжить.
   - На практике возможно всё. Даже то, что невозможно теоретически. То, что я вам сейчас скажу - насквозь ненаучно. Но оно работает. Теорема Томаса звучит так: "Если человек воспринимает ситуацию как реальную, то она реальна по своим последствиям". Официально считается, что это не влияет ни на что, кроме поступков человека и поведения общества. А неофициально - может слегка подтолкнуть курбель, находящийся в неустойчивом положении.
  
  

* * *

  
  
   Улететь сразу у Петрова не получилось. Чжан Шаоцзюнь не отпустил его без обеда. Нет, ни в коей мере не торжественного. Всего восемь перемен блюд и трое участников. Третьим был генерал Вэй Цзоген, командующий наземными силами КНР. Китай имел самую большую на планете армию и тоже не торопился с проведением демобилизации.
   Вернувшись в Москву, Николай Александрович посмотрел проект объекта, предназначенного для проведения заседаний Совета Конфедерации, и забраковал место его расположения, предложив перенести строительство на другую площадку, расположенную на северной окраине Новосибирска, где в основании имелся сплошной гранитный массив Барлакского комплекса. А ещё порекомендовал использовать для освещения залов позаимствованную у центаврийцев технологию.
   В Большую Индию он полетел только на следующий день. С Райханом Ганди они общались долго. Прожжённый политик в пятом поколении иногда мог дать фору даже Шаоцзюню. В принципе, Большую Индию и так всё устраивало в намечающемся раскладе - большие объёмы производства означают не только трудоустройство миллионов, но и огромные прибыли. Тем не менее, Райхан не был бы сыном своих родителей, если бы не постарался выторговать что-нибудь ещё. И нацелился он, разумеется, на крейсер. Почему бы и нет? Николай Александрович не стал ему говорить, что этот вопрос уже решён положительно. Потому что дополнительная мотивация - это великая вещь. И обнадёжил индуса, что если он сможет убедить Совет, что новый межзвёздный крейсер надо будет передать не США, а Большой Индии, то так тому и быть.
   А потом был обед. Маршал Космофлота уже начал привыкать к этому обязательному приложению к аудиенции и почти не сопротивлялся. Тем более, что этот праздник живота сопровождался ещё и созерцанием танцев живота в исполнении задорных молоденьких индусок.
   "Хорошо ещё, что без слонов обошлось", - подумал Петров, забираясь в адмиральский катер. Не угадал. В коробке, которую ему всучил Райхан Ганди, их было целых два. Небольших, сантиметров десять высотой, искусно вырезанных из слоновой кости. Один с задранным вверх, а другой с опущенным хоботом. А ещё Ганеша, разумеется, куда же без него. Бог мудрости и благополучия с телом упитанного четырёхрукого мужчины и слоновьей головой, отлитый из жёлтого металла, был меньшего размера, но значительно тяжелее, навскидку побольше килограмма. Перевернув статуэтку, Николай Александрович рассмотрел маркировку - 22К916. Это было двадцатидвухкаратное золото. Маршал Космофлота был не бедным человеком, но этот подарок тянул примерно на его годовое денежное содержание. Вокруг пробы было по-русски выгравировано: "Командующему планетарной обороной Земли Николаю Александровичу Петрову в знак безграничного уважения и признательности от правительства Большой Индии". Значит, не взятка, подарок.
   На этом слоны не кончились. Ещё несколько было нарисовано на двух жестянках с отборным цейлонским чаем.
   Пришлось завозить это всё домой. Немного подумав, Николай Александрович отпустил катер, предупредив пилота, что утром они полетят во Вьетнам.
   Елена Сергеевна была дома.
   - Что-то ты рано сегодня. Ужинать будешь? - спросила она, чмокнув мужа в щёку.
   - Нет, спасибо, только из-за стола. Чаю попью.
   - Где это ты сподобился?
   - В Дели. Вот подарки от Райхана привёз. Этот тебе, - вручил он жене слона с опущенным хоботом, - а этот мне.
   - Точно не наоборот? Мне этот больше нравится.
   - Нет, с поднятым хоботом - это мужской, - объяснил Николай Александрович, успевший по дороге посмотреть информацию в сети. - А вот это Ганеша - бог мудрости и благополучия. Он считается повелителем препятствий и защитником от негативной энергетики.
   - Тяжёлый какой! Это что, золото?
   - Да, двадцать два карата. Там внизу проба стоит.
   - Ух ты, дар от правительства, - Елена Сергеевна прочитала надпись на нижнем торце. - Ты его на работу заберёшь?
   - Нет, пусть здесь стоит и защищает наше семейное гнездо от всякой пакости. Райхан ещё чай передал. Давай его и заварим.
  
  

* * *

  
  
   Утром Петров улетел в Ханой на встречу с президентом Вьетнама. Нгуен Лонг Ван был ненамного младше Николая Александровича, но выглядел максимум на пятьдесят. Если бы не сеть морщинок вокруг глаз и начинающие седеть волосы, ему не дали бы и пятидесяти. Худощавый, юношески подвижный, невысокий, как большая часть вьетнамцев, и чисто выбритый, он при первой встрече производил впечатление обычного руководителя среднего звена. До тех пор, пока не посмотришь в его узкие драконьи глаза, жгучий, пронзительный взгляд которых полностью соответствовал значению его второго имени. С Николаем Александровичем они уже давно были на "ты". При разговорах тет-а-тет, разумеется.
   - Есть мнение, Дракон, что вашей стране уже пора заиметь тяжёлый межзвёздный крейсер.
   - Поясни свои слова, Николай, в собственность? - уточнил опешивший вьетнамец.
   - Нет, конечно. Принадлежать, как и все остальные, он будет Земной Конфедерации. Ваша страна сформирует для него экипаж. На первое время крейсер войдёт в состав базирующегося на Весте первого флота, которым командует вице-адмирал Новиков. А в дальнейшем перейдёт во Флот Дальней Разведки.
   - И что сейчас требуется от нас?
   - До 23 февраля, когда мы встретимся на Совете Конфедерации, ничего. А потом надо будет придумать название для корабля и подготовить для него экипаж. Желательно молодёжный. Потому что полёты предстоят долгие.
   - С подготовкой экипажа у нас могут возникнуть проблемы. Нет у нас своих космонавтов. Мы всё больше на земле, в океане и в воздухе. Желающие-то будут, а где взять специалистов?
   - С этим у вас никаких проблем не будет. И специалисты найдутся. Набирайте пилотов истребителей и военных транспортников, подводников, энергетиков. И направляйте их к Новикову на Весту. Подготовим из них космонавтов. Там ведь не так уж много придётся переучиваться. Это будет скорее переподготовка. Сначала походят с нашими в качестве стажёров, а потом начнут осваивать собственный крейсер. Первое время под присмотром, а дальше самостоятельно. Все через это проходили.
   - Так - справимся, - повеселел Нгуен Лонг Ван. - А когда к звёздам?
   - Не ранее середины 2068-го года. Когда появится уверенность, что сюда не придёт центаврский флот. С караванами-то мы уже вполне уверено разделываемся, а флот - это совсем другое. Тут все силы понадобятся.
   - А караваны долго ещё будут идти?
   - До середины 2070-го. По нашим расчётам, последним должен оказаться тот, который выйдет из системы Альфы Центавра в январе 2064-го года. А в декабре туда доберётся наша эскадра.
   - Она справится?
   - Я очень на это надеюсь. Именно из этого расчёта мы и планируем начинать перевод производства на мирные рельсы. Ближайшие шесть лет будем заниматься Солнечной системой, а потом, когда всё окончательно прояснится, можно будет замахнуться и на межзвёздные полёты.
   - Здесь нас ждут какие-нибудь осложнения?
   - Они возможны.
   - Какие именно?
   - Неудовлетворённые амбиции США.
   - Что, янки за это время так и не успокоились?
   - Пока существовала экзистенциальная угроза для всей нашей цивилизации, они были вынуждены наступить на горло своим претензиям на всемирное господство и действовать в одной упряжке с остальными. Сейчас, по их мнению, опасность миновала, и бывшие союзники вновь стали соперниками.
   - Это действительно так?
   - Нет, разумеется, это всё происходит исключительно в головах американской финансовой элиты.
   - Ваши люди заглядывали им в головы?
   - Можно, я не буду отвечать на этот вопрос? - смутился Петров. - Дело на самом деле заключается не в мыслях, а в действиях. Всё это время в США сменялись разные президенты, но у них было одно общее - ни один из них не имел прямого отношения к глубинному государству. А в конце позапрошлого года к власти неожиданно для всех пришёл Джаспер Клинтон Мезвински. Практически ничем себя до этого не проявлявший. Он не просто член семьи. Это родной внук Хиллари Клинтон. Вы должны помнить эту женщину.
   - Конечно, помню. Мерзейший экземпляр нелюди. У меня нет для неё других слов.
   - Не могу с вами не согласиться. Хиллари давно нет, но внезапно всплыл на самый верх её прямой потомок, плоть от плоти и кровь от крови. И это жу-жу-жу, как у нас говорят, явно не просто так.
   - Может быть, его просто устранить?
   - Это ничего не даст. Сам по себе Джаспер полное ничтожество. Глубинное государство просто заменит его кем-то другим. Тут нужно глобальное решение.
   - У вас есть какие-нибудь мысли на этот счёт?
   - Есть. Нам с ними тесно на Земле, и надо отселить их на другую планету.
   - На какую?
   - На Марс. Это одна из причин, по которой мы созываем это заседание. Но тут сложность в том, чтобы они сами захотели туда переселиться.
   - Когда я ещё был студентом и учился в Москве, - задумчиво произнёс Нгуен Лонг Ван, - мне рассказали один смешной анекдот о том, как проще всего накормить кота горчицей.
   - Чтобы сам и с песнями, - рассмеялся Николай Александрович. - Было такое. Только кота жалко.
   - Мне американцев не жалко! - жёстко отреагировал президент Вьетнама.
   - Американцы бывают разные. В 2055 году мы с ними бились спина к спине. Они тогда потеряли четырнадцать крейсеров из пятнадцати. Но суть не в этом. Что именно надо намазать горчицей?
   - Йеллоустоун. Если напугать янки приближением его взрыва, эти крысы сами убегут с корабля.
   - Спасибо, мудрый Дракон, - расчувствовался Петров. - Я себе уже несколько месяцев ломал голову над тем, как мне их убедить плотно заняться колонизацией Марса, а тут вы мне на блюдечке подносите такое изящное решение.
   - Надеюсь, вы не собираетесь на самом деле провоцировать извержение?
   - Нет, конечно. Я буквально на днях рассказывал Чжану про теорему Томаса.
   - Если человек воспринимает ситуацию как реальную, то она реальна по своим последствиям, - по памяти процитировал Нгуен Лонг Ван. - Ты прав, Николай. Последствия будут именно такими.
   - Но учти, Дракон, то, что мы сейчас обсуждали, не должно никуда уйти из этой комнаты, - предупредил Николай Александрович своего собеседника.
   - Что не должно уйти? - сделал удивлённое лицо вьетнамец. - Мы с тобой обсуждали только подготовку экипажа для крейсера.
   - Ах да, - хлопнул себя по лбу Николай Александрович, - действительно, мы разговаривали лишь про крейсер. Именно ради этого я к тебе и прилетал. А сейчас мне уже пора возвращаться в Москву. У меня там появилось срочное дело.
   - Что, и чаю не попьёшь?
   - Нет, дело не настолько срочное. Попить чаю можно. Только пусть твои повара отнесутся к этому без фанатизма. Меня вчера Райхан так накормил, что я с трудом в катер забрался.
  
  

* * *

  
  
   Вернувшись в Москву, Николай Александрович сразу отправился по давным-давно известному ему адресу для встречи с Котом. Тот проникся и после ухода Петрова вызвал к себе Василия и Романа (см. роман "Вторжение на Землю") и объяснил им задачу. Вечером оба вылетели в США.
   Через два дня Нью-Йорк Таймс опубликовала предупреждение Геологической службы США о том, что результаты мониторинга кальдеры супервулкана Йеллоустоун свидетельствуют о повышении доли жидкой магмы в расположенном под ним очаге до тридцати процентов. По оценкам вулканологов, Йеллоустоун может взорваться, когда её содержание будет составлять от тридцати пяти до пятидесяти процентов. Но никаких оснований для паники нет, так как эти процессы весьма инертны и магнитный плюм поднимается к поверхности очень медленно.
   Новость прошла незамеченной для огромного большинства американцев, но за неё сразу уцепились репортёры. В сети стало тесно от фотографий и видеороликов парящего озера пятидесятиметровой глубины, имеющегося в центре кальдеры, температура воды в котором уже достигла семидесяти одного градуса по Цельсию, а также тысяч гейзеров и целых рощ засыхающих деревьев, расположенных по всей территории национального парка.
   Дальше - больше. Появились статьи "диванных" экспертов, не имеющих никакого отношения к вулканологии, но на голубом глазу вещающих, что взрыв супервулкана приведёт к выбросу к верхним границам стратосферы тысячи кубических километров пепла, который потом засыплет всю территорию США от канадской до мексиканской границы и приведёт к "вулканической" зиме.
   Многочисленные официальные опровержения, вообще не опирающиеся на какую-либо фактологию, только подогревали панику.
   Статья в Российской газете известного вулканолога, действительного члена РАН Виктора Владимировича Виноградова, которая, по идее, должна была погасить разгорающуюся вакханалию, только подогрела её. Виноградов писал, что озеро в кальдере Йеллоустона точно так же парит уже, почитай, сорок с лишним лет, а доля жидкой магмы в вулканическом очаге четыре десятилетия назад составляла двадцать процентов. На основании этого Виктор Владимирович делал вывод, что даже при наиболее негативном развитии событий до взрыва вулкана пройдёт никак не меньше двадцати лет. И даже в этом гипотетическом случае сила взрыва окажется существенно меньшей.
   Американскую общественность косвенное подтверждение возможности взрыва, высказанное русским учёным, ничуть не успокоило, более того, она обратила на эту статью не слишком много внимания. А вот руководители глубинного государства, не придававшие до этого серьёзного значения очередной шумихе в прессе, напротив, проанализировали все высказанные в ней тезисы очень внимательно. Потом привлекли собственных экспертов, которые подтвердили, что паниковать действительно не следует, но вероятность взрыва существует, и со временем она будет только увеличиваться.
   В результате толстосумы сделали вполне ожидаемый вывод: с этой планеты надо валить!
  
  

* * *

  
  
   Николай Александрович ничего не знал об этом решении, но ни в малейшей степени не сомневался, что оно будет именно таким. Поэтому, прилетев на Кубу, он обсудил с её президентом Армандо Раулем Гильермо Кастро только один вопрос: подготовку экипажа для тяжёлого межзвёздного крейсера.
   Армандо недавно исполнилось тридцать три года, и это был его первый президентский срок. От отца он унаследовал весьма нескромные габариты, неожиданно быструю для двухметрового гиганта реакцию, хорошие мозги и мощные телепатические способности. "Супервнук" породил и воспитал вполне достойного "суперправнука". Николай Александрович знал Армандо не с пелёнок, конечно, но ещё с тех времён, когда будущий президент спокойно проходил под стол, и, несмотря на то, что виделись они не слишком часто, эти встречи всегда доставляли обоим немаленькое количество положительных эмоций.
   Поначалу маршалу казалось, что тут всё обойдётся без каких-либо затруднений. Кубинцы не боялись даже чёрта, были на "ты" с техникой, быстро учились, но вот чего им никогда не хватало, так это обязательности и пунктуальности. Они, как правило, жили сегодняшним днём, почти не задумываясь о будущем. Даже завтра для них казалось чем-то далёким и неопределённым. А учитывая их любвеобильность и то, что межзвёздные перелёты будут занимать даже не годы, а десятилетия... Хотя, если подойти к этому делу творчески...
   В общем, посовещавшись, они нашли приемлемое решение. В экипаж крейсера нужно будет подобрать примерно равное количество молодых кубинцев обоих полов. При этом вовсе не обязательно, чтобы они уже состояли в супружеских отношениях, потому что ревность этим детям природы почти не свойственна, а расовые отличия вообще несущественны - там столько всего понамешано! А вот командиром надо поставить кого-то постарше, пользующегося у них непререкаемым авторитетом.
   Заканчивали беседу уже за обеденным столом дегустацией тёмного двадцатипятилетнего рома "Сантьяго де Куба". Качество изысканного напитка было признано изумительным, и Николай Александрович не нашёл в себе сил отказаться от парочки бутылок, презентованных ему кубинским президентом.
  
  

* * *

  
  
   Вернувшись в Москву, Петров связался с управлением военной метеорологии и затребовал прогноз на 23 февраля по Новосибирской области. Результаты его не устроили, и маршал приказал организовать в этот день полный разгон облаков в радиусе ста пятидесяти километров от Новосибирска.
   Потом вызвонил командующего второй армией ПВО и велел прибыть завтра к девяти утра на совещание, которое состоится на Ульяновском авиазаводе, захватив с собой того комдива, в ведении которого находится небо над Новосибирской областью.
   Следующий звонок был генеральному директору Ульяновского авиазавода. Надо ведь предупредить человека, что завтра утром в его кабинете будет проходить совещание.
   После этого Петров сделал ещё несколько звонков и уже вечером связался с президентом Российского Союза:
   - Добрый вечер, Василий Иванович, я закончил предварительные приготовления. Завтра ещё состыкую исполнителей салюта с его производителями, и на этом всё. Как там идут дела у строителей, успевают они?
   - Здравствуйте, Николай Александрович. Не волнуйтесь, всё идёт по графику. Комплекс будет подготовлен в срок. Я обзвонил членов совета, все прибудут на заседание. У вас не будет никаких накладок?
   - Ни в коем случае. Всё развивается по плану. Я уточнил прогноз погоды и уже сделал распоряжение по её исправлению. В связи с этим прошу вас распорядиться, чтобы всех участников совещания обеспечили тёплой верхней одеждой: шапки-ушанки, шубы, унты. Ваши коллеги из Африки, Азии, Южной и Центральной Америк к нашим погодам не привычны, а им придётся не менее получаса простоять на смотровой площадке комплекса. Синоптики обещают 23 февраля до минус двадцати днём и до минус двадцати двух ближе к ночи.
   - Я подумал над этим и уже дал нужные указания. Вы больше ничего не хотите мне сказать? - последнюю фразу президент произнёс, акцентировав голосом вопросительную интонацию.
   - Нет, Василий Иванович, я уже всё сказал. До встречи на Совете.
   - До свидания, Николай Александрович.
   "Молодой ещё", - подумал Петров, выключив переговорник. - "Не понимает, что не нужно ему ничего знать о моих действиях и договорённостях с остальными членами Совета. Иначе он вряд ли сможет вести себя абсолютно естественно".
  
  

* * *

  
  
   Наступило 23 февраля. Два полка космодесантников взяли на себя охрану внешнего кольца вокруг свежепостроенного комплекса зданий и сооружений. Внутреннюю охрану несли сотрудники Комитета государственной безопасности. Две роты Президентского полка были выстроены почётным караулом вдоль красной ковровой дорожки.
   Первые борта двадцати двух государств один за другим приземлялись на полимербетон огромного взлётно-посадочного поля, размещённого в непосредственной близости от соединённых крытыми переходами зданий комплекса, построенного под Новосибирском для проведения заседания Совета Земной Конфедерации.
   Президент Российского Союза лично встречал каждую делегацию прямо на поле и отправлял с сопровождающими в отведённые для неё апартаменты.
   Николай Александрович прилетел ещё вчера, накоротке переговорил с Василием Ивановичем, но даже не подумал о том, чтобы составить ему компанию, так как считался таким же приглашённым, как все остальные. Вместо этого он прошёл в зал Совета, чтобы ещё раз его осмотреть и уже там дожидаться прихода глав государств.
   Основные элементы интерьера помещения были сходны с теми, которые он видел в переделанном американцами к заседанию 2056 года зале Совета Безопасности ООН. Подковообразный стол для членов Совета вообще был один в один с Нью Йоркским. И кресла похожи, но, пожалуй, чуточку функциональнее и заметно изящнее. Потолок зала был выполнен в виде купольного свода, в верхней части которого был изображён герб Земной Конфедерации, а по кругу над пятой свода - флаги двадцати трёх образующих конфедерацию государств. Пространство, оставшееся между гербом и флагами, было покрашено в голубой небесный цвет.
   Ложи, предназначенные для размещения технических сотрудников и репортёров, также как в Нью Йорке, были утоплены заподлицо в стены зала и отделены от него звуконепроницаемыми бронестёклами. Стены зала были отделаны искусственным мрамором мягких бежевых тонов, а пол покрыт неярким зелёным ковролином.
   Народ постепенно начал собираться. Петров со всеми здоровался за руку, с некоторыми перекидывался несколькими фразами. Последним появился президент Российского Союза и, пройдя вокруг стола, сел на место председательствующего, расположенное напротив Петрова на другом конце "подковы".
   Заседание началось в час дня - девять утра по московскому времени. Вступительное слово, как обычно, произнёс председательствующий:
   - Уважаемые члены Совета, уважаемый маршал. Вы уже знаете, что мы собрались сегодня для того, чтобы в связи с изменившейся ситуацией обсудить наши задачи на ближайшие годы. Непосредственная опасность на некоторое время, а возможно, и навсегда отступила. И теперь мы можем начать полномасштабное освоение Солнечной системы. Всё, что мы делали до этого, в первую очередь было обусловлено военной необходимостью. А сейчас у нас появилась возможность не только перевести на мирные рельсы значительную часть производств, но и заняться более масштабными проектами. Командующий планетарной обороной подготовил для Совета свои соображения о том, что и в какой последовательности он предлагает сделать в первую очередь, а с чем пока имеет смысл подождать. Никто не возражает?
   - Может быть, нам сначала обсудить проблему Йеллоустоуна? - внёс предложение президент США.
   - А что, существует такая проблема? - удивился президент Российского Союза.
   - Супервулкан может взорваться! - повысил голос Джаспер Клинтон Мезвински. И с пафосом продолжил. - Это большая проблема не только для США, но и для всего населения Земли!
   - Конечно, может, - согласился президент Российского Союза. - В ближайшие сто тысяч лет он почти наверняка взорвётся. Это давно известно.
   - Наша Геологическая служба опубликовала предупреждение о том, что процессы в вулканическом очаге активизировались и взрыв может произойти в ближайшее время. Ваш Виноградов это подтвердил.
   - Какой ещё Виноградов?
   - Вулканолог из РАН.
   - Ах, этот. Странно, мне ничего не докладывали.
   - Уважаемый председательствующий, - вмешался Петров, - две недели назад Виктор Владимирович действительно опубликовал статью про Йеллоустоун в Российской газете. Я её видел. Но там чёрным по белому написано о том, что взрыв возможен никак не ранее, чем через двадцать лет. Наверно, поэтому вам и не докладывали.
   - Двадцать лет? - переспросил президент Российского Союза. - Так что вы мне голову морочите? Мы сейчас собрались решать, что будем делать в ближайшие шесть лет. А через восемь лет нам, может быть, придётся биться не на жизнь, а на смерть с центаврским флотом. Нет уж. Сейчас послушаем маршала Космофлота, определимся с ближайшими задачами, а потом в разном можно поговорить и про Йеллоустоун. Прошу вас, Николай Александрович.
   - Уважаемый председательствующий, уважаемые члены Совета, - начал своё выступление Петров. - Нам предстоит шесть лет относительно мирного времени. Центаврские караваны еще будут прилетать, но для их уничтожения нам больше не требуется наращивать силы Космофлота. Для решения этой задачи нам достаточно того, что уже построено. Поэтому большую часть лунных верфей имеет смысл перевести на мирные рельсы. Простаивать такие мощные и отлаженные производства не должны, поэтому теперь мы планируем переключить их на выпуск буксиров, больших внутрисистемных транспортников, балкеров, контейнеровозов и танкеров.
   - Вы собираетесь вообще перестать выпускать боевые корабли? - уточнил Райхан Ганди.
   - Нет, разумеется. Этого делать нельзя, потому что тогда кораблестроители растеряют необходимые навыки, и в случае, если нам в июне 2068 года придётся резко переключиться на выпуск боевых кораблей, это не получится сделать быстро. Поэтому задачу одной верфи мы не меняем. Она продолжит выпускать тяжёлые межзвёздные крейсера. По одному в год. Если наша эскадра справится с уничтожением центаврской цивилизации, их можно будет в дальнейшем использовать в качестве дальних разведчиков.
   - А если не справится? - спросил Джаспер Клинтон Мезвински.
   - Тогда по прямому назначению, - не задумываясь, ответил Петров. - Наши корабли быстро совершенствуются, а пилоты набираются опыта. Если так пойдёт и дальше, то, возможно, и боевой центаврский флот сможем встретить достойно. Но будет жарко.
   - Николай Александрович, не отвлекайтесь, пожалуйста, - попросил Чжан Шаоцзюнь. - Вы нам собирались рассказать о своих предложениях по освоению Солнечной системы.
   - Хорошо, продолжаю. К настоящему моменту наши тральщики уже очистили от осколков сферу вокруг Солнца, имеющую радиус в одну астрономическую единицу. Сейчас они переключились на мелкие объекты в поясе астероидов. Теперь настала пора переходить к более крупным небесным телам. Я считаю, что на первом этапе имеет смысл остановиться на четырёх направлениях. Самое простое из них - доставка водорода с Юпитера. Танкер будет раз за разом заходить в атмосферу, зачерпывая из неё водород, сжимать его, направляя в баллоны высокого давления, и заходить за новой порцией. Потом отвозить сжатый водород к орбитальном терминалам, в роли которых могут использоваться доработанные под эту задачу орбитальные крепости, которые в последнее время уже не применяются по основному назначению. Танкеры можно строить на тех же мощностях, которые ранее использовались для изготовления внутрисистемных истребителей. Для этого потребуется относительно небольшая доработка. Полагаю, что первый танкер можно будет спустить со стапелей уже через полгода. Данное направление, во-первых, позволит развить на Земле водородную энергетику - самую экологичную из всех возможных - на выходе получается вода. Термояд и гравитационные двигатели - это, конечно, очень хорошо, но и двигатели внутреннего сгорания ещё списывать в утиль рано. Во-вторых, таким образом мы сможем получать ничем не ограниченное количество дейтерия и трития, которые нужны для термоядерных реакторов.
   Петров сделал паузу и выжидающе посмотрел на членов Совета. Президент Российского Союза сразу на это не отреагировал, поэтому положение пришлось выправлять бессменному председателю КПК:
   - Я считаю, что это предложение настолько удачно и своевременно, что в обсуждении не нуждается и его можно сразу ставить на голосование.
   - Поддерживаю! - очнулся председательствующий. - Кто за скорейшую реализацию данного предложения? Единогласно. Продолжайте, Николай Александрович. Сразу переходите ко второму направлению. Ответственных мы потом назначим.
   - Второе направление давно напрашивалось, но нам всё это время было просто не до него, - продолжил своё выступление Петров. - Оно заключается в разработке полезных ископаемых на спутниках планет-гигантов. Тут имеется очень большой перечень, начиная от железной руды и заканчивая метаном. Запасы - практически не ограниченные. Метан, в частности, уже в сжиженном виде можно черпать прямо из озёр, находящихся на поверхности Титана. Там же имеются жидкие этан и пропан. С железной рудой, конечно, придётся повозиться - сначала надо провести вскрышные работы. Но потом можно будет брать её в практически ничем не ограниченных количествах. Работы можно осуществлять вахтовым методом, для транспортировки руды использовать балкеры, а газы сжимать и перевозить танкерами. Для приёма грузов, направляемых на Землю, целесообразно использовать перегрузочные терминалы на основе орбитальных крепостей, а на не имеющей атмосферы Луне имеет смысл просто вываливать сыпучие материалы непосредственно на специально оборудованные грунтовые площадки, зависая над ними на небольшой высоте. Я считаю, что для строительства балкеров целесообразно построить на Луне новую верфь, потому что их потребуется много. Для добычи полезных ископаемых и их последующей переработки можно задействовать все государства Земной Конфедерации без исключений. Есть и другой способ, который можно в некоторых случаях использовать параллельно. Не возить сырьё, а перерабатывать его на месте, используя комбинаты, аналогичные уже действующим тральщикам. В этом случае мы будем доставлять полуфабрикаты на Землю уже в виде слитков. Комбинаты станем строить на той же верфи, где изготавливались тральщики.
   Это направление обсуждали. У членов Совета было много вопросов: где и что именно имеется, как это всё можно будет добывать? На некоторые вопросы Петров отвечал сразу, по другим заявлял, что тут необходимы предварительные экспедиции планетологов, исследования, конструкторские разработки. Желающих поучаствовать во всём этом нашлось много, и дальнейшая разработка направления была одобрена.
   После окончания обсуждений и голосования Петров перешёл к третьему направлению:
   - Я считаю, что человечество уже способно приступить если не к терраформированию, то, по крайней мере, к колонизации других планет. Нас становится всё больше, и в обозримом будущем нам станет на Земле тесновато. Меркурий в этом плане интереса не представляет. Там слишком жарко, убийственная солнечная радиация, полное отсутствие воды. Венера в таком виде, как сейчас, для колонизации непригодна. Высокое давление, температура, кислотные дожди. Возможно, в дальнейшем, когда появится возможность передвинуть её на другую орбиту, мы займёмся её терраформированием. Но пока рано. А вот заняться Марсом самое время. Там холодно, имеется слишком разреженная атмосфера, в которой почти нет кислорода, но это всё вполне преодолимые препятствия. Там будет, конечно, посложнее, чем в Антарктиде, но ненамного. Первое время колонисты будут жить в куполах и сооружениях, расположенных ниже поверхности, а в дальнейшем, после уплотнения атмосферы и насыщения её кислородом, планета станет вполне комфортной. Сила тяжести сорок процентов от земной, отсутствие жары, огромное количество полезных ископаемых. И главное - очень много места. Почти сто пятьдесят миллионов квадратных километров. Для начального этапа колонизации Марса нам понадобятся транспортники, контейнеровозы и как минимум парочка танкеров - воду и воздух первое время придётся завозить. Я не утверждаю, что всё это будет просто, но непреодолимых трудностей не вижу. Вопрос колонизации Марса уже назрел и наступил удобный момент для её реализации.
   - Китай готов взять на себя колонизацию Марса, - заявил председатель КПК. - Мы располагаем необходимыми техническими и людскими ресурсами, имеем большой опыт строительства подлунных городов и промышленных предприятий. Но транспортники, контейнеровозы и танкеры мы рассчитываем получить от Конфедерации. Расплачиваться будем подповерхностными сооружениями, подготовленными для заселения, как говорится, под ключ.
   - Подождите! - взвился со своего места Джаспер Клинтон Мезвински. - У вас уже есть Луна, вы получили Австралию. У вас и без этого есть куда прилагать свои силы и направлять экспансию. И при этом ваша страна находится в безопасности. А Соединённым Штатам Америки через двадцать лет угрожает реальная, а не гипотетическая опасность. Мы тоже обладаем необходимым потенциалом и ресурсами, умеем строить подземные сооружения. Я считаю, что освоением Марса должны заняться именно США!
   - Спокойнее, Джаспер, не нужно так нервничать, - остановил председательствующий разволновавшегося президента США. - Никто ещё не отдал Марс Китаю. Мы пока обсуждаем вопрос и ещё не ставим его на голосование. Дайте высказаться другим. Я предлагаю предоставить слово юристу. Уважаемый Райхан, что вы думаете по этому поводу?
   - Большая Индия тоже обладает необходимыми ресурсами и не отказалась бы заняться колонизацией Марса, - начал своё выступление Райхан Ганди. Но мы тут все люди и понимаем, что США Марс сейчас нужнее. Если взрыв супервулкана действительно вероятен, то мы должны наступить на горло собственным претензиям и предоставить Соединённым Штатам Америки возможность для спасения своего населения. Мы же не звери, в конце концов. Но с другой стороны, это вовсе не означает, что мы сейчас предоставим США всю планету в собственность. Китай тоже не приватизировал Луну, над её освоением вместе с ним работают русские, да и Большая Индия принимает в этом некоторое участие. Я считаю, что мы должны предоставить США право на начало колонизации Марса, но при этом планета останется под протекторатом Земной Конфедерации. Всё равно терраформирование Марса нам в дальнейшем придётся проводить вместе. Одна страна, даже такая сильная, как США, на подобное не способна. И тогда любое из государств, входящих в земную Конфедерацию, сможет претендовать на отдельные участки этой планеты. Думаю, что именно в таком ключе этот вопрос нужно ставить на голосование.
   - Вы согласны с такой постановкой вопроса? - спросил председательствующий у президента США.
   - Конечно, согласен, - подтвердил Джаспер Клинтон Мезвински. - Мы не собираемся захватывать всю планету. Нам нужно разрешение на начало её колонизации и помощь Земной Конфедерации в её проведении.
   Все остальные тоже согласились с формулировкой, предложенной президентом Большой Индии, и проголосовали за неё единогласно.
   - Николай Александрович, не томите, в чём заключается четвёртое из предлагаемых вами направлений? - обратился к Петрову президент Российского Союза, который, как и большинство присутствующих, не был поставлен маршалом в известность о задуманной им авантюре.
   - Четвёртое направление подразумевает небольшую перестановку, которую мы можем осуществить в Солнечной системе. Мы задумали ни много ни мало - похищение Европы.
   - Я не понял, в каком смысле похищение? - забеспокоился президент Франции, в ведении которого теперь находилась почти половина европейской части Евразии.
   - В самом прямом смысле, - продолжил Петров. - Мы собираемся забрать у Юпитера самый маленький из четырёх его Галиеевых спутников - Европу и перетащить её на земную орбиту, подвесив там с противоположной от Луны стороны земного шара. У Юпитера много спутников, даже у Марса два, а у Земли только один - непорядок.
   - Вы ведь вроде бы собирались туда Цереру притащить, - вспомнил президент Российского Союза. - Почему вы изменили своё решение?
   - Ну, во-первых, это будет красиво, - пошутил маршал.
   Рассмеялись почти все.
   - Зря смеётесь, - продолжил Петров. - В каждой шутке есть только доля шутки. И светить Европа первое время будет намного сильнее Луны. Ночи на Земле станут значительно светлее.
   - Европа настолько велика? - спросил президент Франции.
   - Нет, она примерно с Луну размером, но немного легче. Тут дело в другом. Сейчас она покрыта льдом, а его альбедо значительно выше, чем у камня.
   - А почему первое время? - не унимался француз.
   - Потому что со временем лёд растает. И белая фара превратится в голубой шарик. Ну, или серп. Это будет зависеть от фазы нового спутника Земли.
   - Голубой - потому что там вода или благодаря атмосфере? - заинтересовался американский президент.
   - И то, и другое. На Европе много воды и кислородная атмосфера.
   - Насколько много? - деловито уточнил американец.
   - Больше, чем вы себе можете представить. Примерно столько, как во всех земных морях и океанах вместе взятых.
   - Она что, вся состоит из воды? - удивился президент Российского Союза.
   - Нет, в центре там имеется железное ядро, а вокруг него магма и каменная кора, покрытая сверху океаном, глубина которого составляет сто километров. Сейчас поверх этого океана имеется толстый слой льда. Но на земной орбите намного теплее, чем на юпитерианской, поэтому лёд со временем растает.
   - А откуда там взялась кислородная атмосфера?
   - От воды. При низких температурах идёт процесс сублимации льда. Водород улетучивается в космос, а кислород остаётся. Но атмосфера там пока разреженная, разумеется.
   - Что вы подразумеваете под "пока"?
   - Пока мы не добавили туда азота и инертных газов и не подкорректировали гравитацию. Но это будет ещё нескоро.
   - Что вам нужно для того, чтобы перетащить Европу к Земле? - спросил председательствующий.
   - Супербуксир. Проект этого корабля уже готов, строительство займёт примерно полтора года.
   - А как назвать собираетесь?
   - "Святогор".
   - Насколько я помню, в былинах говорилось, что Святогора даже земля не держала. Проваливался он в неё. Лёд на Европе ваш супербуксир не проломит?
   - Точно не проломит. Толщина тамошнего льда достигает нескольких километров.
   - Он же тогда будет таять несколько веков!
   - Это только если сам и в естественных условиях. А мы эти условия изменим. Нарастим атмосферную "шубу", добавим искусственный подогрев, поработаем с гравитацией. Но лет десять на это уйдёт. Можно, кстати, некоторое количество льда перевезти на Марс.
   - А когда в этом океане можно будет искупаться без скафандра? - задал вопрос Нгуен Лонг Ван.
   - Думаю, что лет через пятнадцать-двадцать, не раньше. Такая масса воды быстро не прогреется даже под атмосферной "шубой". Но рыбу туда можно будет запустить уже через несколько лет после того, как протают первые полыньи.
   - Если полноценно заселять Европу можно будет не раньше, чем через двадцать лет, то для США это не актуально, - заявил Джаспер Клинтон Мезвински. - Мы будем осваивать Марс.
   - Доставка льда на Марс для вас тоже не актуальна? - уточнил Петров.
   - Нет, лёд нам нужен, так что Европу тащите, - распорядился президент США.
   Члены Совета отреагировали на это дружным смехом. Джаспер присоединился к общему хохоту, пытаясь показать, что он вовсе не ляпнул, не подумав, а вполне сознательно пошутил.
   - Уважаемые члены Совета, скоро будет перерыв, тогда и посмеёмся, - председательствующий сам с трудом сдерживая улыбку, попытался настроить собравшихся в зале на серьёзный лад. - Мы сейчас рассматриваем плюсы и минусы грядущей перестановки в Солнечной системе. О плюсах мы уже получили представление, тут перспективы, прямо скажу, завораживают. Но ведь должны быть и какие-то минусы. Напрашивается вопрос: как появление на земной орбите второго спутника повлияет на климат, приливы, возможно, геомагнитные настройки? Неужели никак? Николай Александрович, вы можете сейчас ответить нам на эти вопросы?
   - На большую часть из них могу. Дело в том, что я уже задавал их Сократу. Это искусственный интеллект квантового суперкомпьютера Весты. Он всё обсчитал и выдал результаты. Наши действия повлияют практически на всё, исключая разве что течение времени и скорость расширения Вселенной, но подавляющая часть этих изменений будет находиться в пределах погрешности измерений, и мы просто физически не сможем их почувствовать. Но будут и такие, которые окажутся заметными. В первую очередь, как вы правильно заметили, это отразиться на приливах. Они на Земле зависят в основном от двух внеземных тел: Солнца и Луны. Имеется ещё, конечно, небольшое влияние Юпитера, но им можно пренебречь, не говоря уже о других планетах. Так вот, максимальный по мощности прилив, который называют сизигийным, возникает в том случае, когда Солнце и Луна выстраиваются в линию с одной стороны от Земли и их усилия складываются. Минимальный (квадратурный) прилив возникает в том случае, когда Солнце и Луна также находятся на одной линии, но по разные стороны от Земли. Добавление Европы заметно уменьшит высоту сизигийного прилива и незначительно увеличит квадратурный.
   - Я правильно понял, что второй спутник частично нивелирует экстремумы? - спросил президент Австро-Венгрии.
   - Абсолютно правильно поняли, самую суть ухватили, - подтвердил Петров. - Спасибо за точную формулировку. Примерно в таком же ключе дело будет обстоять и с ещё несколькими параметрами. Что касается климата, тут воздействие будет минимальным и скорее позитивным. Орбита Земли самую малость увеличится, а скорость её движения по ней чуть-чуть уменьшится. Продолжительность года при этом почти не изменится, но на Земле станет немного прохладнее. В среднем примерно на один градус Цельсия. Это частично компенсирует эффект потепления, развивавшегося на протяжении почти полувека. Не полностью, конечно, но если понравится, то потом можно будет и ещё что-нибудь перетащить.
   - Таким образом, вы вообще не видите негативных последствий от перемещения Европы? - задал вопрос президент Скандинавской конфедерации.
   - Поддающихся расчету пока не обнаружено, но имеется кое-что, о чём можно будет судить только постфактум.
   - А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее, - напрягся скандинав. - Что конкретно вы имели в виду?
   - Вопросы биологии и зоологии. Может измениться женский цикл, волки начнут выть чаще, вырастет число лунатиков. Это всё заранее предугадать невозможно.
   - Женский цикл - это серьёзный фактор, - высказал свой мнение президент Южно-Африканской республики. - Это не может отразиться на репродуктивной функции?
   - Есть мнение, - ответил Петров, - что в стародавние времена у Земли было больше одного спутника. Женщины рожали и тогда. Иначе мы с вами тут сейчас не общались бы.
   - Что-то я ни о чём таком не слышал, - усомнился Джаспер Клинтон Мезвински.
   - В этом нет ничего удивительного, - ответил ему Чжан Шаоцзюнь. - У вас очень молодая страна. Ей ещё нет и трёх столетий. Откуда у её жителей взяться рассказам о событиях, произошедших много тысяч лет назад?
   - Можно подумать, что у вас имеются сведения про вторую луну, - резко отреагировал американец.
   - Про вторую было даже у нас, в славянских Ведах, - ответил ему Петров. - А в Китае, Персии и у Майя упоминалось даже про третью.
   - У нас тоже имеются сведения о том, что в стародавние времена у Земли было три спутника, - заявил президент Лиги Арабских государств. Но это было очень давно.
   - Ладно, две или три - это сейчас не принципиально, - остановил разворачивающуюся дискуссию председательствующий. - Я считаю, что пора ставить вопрос о "похищении" Европы на голосование. Кто за? Против, воздержавшиеся? Решение принято единогласно. Николай Александрович, у вас есть ещё что-нибудь, нуждающееся в одобрении Советом Земной Конфедерации?
   - Есть. У нас, ещё до создания Земной Конфедерации, имелась договорённость, что эксплуатацией орбитальных крепостей занимаются все страны Десятки, а космические флоты имеют только пять из них. Сейчас, когда встал вопрос о том, что из Космофлота будет со временем выделяться Служба Дальней Разведки, имеет смысл расширить этот перечень. В первую очередь за счёт тех стран, которые принимали в отражении центаврского вторжения наиболее деятельное участие. Я имею в виду Вьетнам и Кубу. В ближайшее время с Лунной верфи сойдут три новейших тяжёлых межзвёздных крейсера. Есть предложение предоставить этим странам возможность сформировать экипажи для двух из них. Поскольку предыдущее решение принималось Десяткой, а Земная Конфедерация является её правопреемницей, то и полномочия на расширение перечня принадлежат ей. Космофлот просит Совет Конфедерации принять соответствующее постановление.
   - А почему бы не распространить этот перечень на все государства? - задал вопрос Свен Эрикссон - президент Скандинавской Конфедерации.
   - Потому что это право надо заслужить! - отрезал Петров. - Вьетнамцы и кубинцы защищали Землю, сплошь и рядом жертвуя своими жизнями. А вы отсиживались в сторонке. Поэтому они пойдут в Дальний Космос на тяжёлых крейсерах, а вы получите возможность поучаствовать в разработке полезных ископаемых на спутниках внешних планет, обслуживая танкеры, балкеры и поверхностные комплексы.
   - Но это ведь дискриминационное и не толерантное решение! - возмутился скандинав.
   - Я бы вас попросил в моём присутствии не выражаться, - заявил Петров, медленно приподнимаясь. Он был на голову ниже и в полтора раза уже в плечах, но умудрялся смотреть на рослого медведеподобного шведа сверху вниз.
   - Что я такого сказал? - не понял тот, на всякий случай отодвигаясь.
   - В старой Европе толерастия была нормой, - ответил ему Петров. - И где теперь её население? С тех пор у нас слово "толерантность" относится к обсценной лексике и в приличном обществе не употребляется.
   - Николай Александрович, сядьте, пожалуйста, - попросил Петрова председательствующий. - Я напомню для тех, кто забыл или по какой-либо причине до сих пор не в курсе. В Совет Земной Конфедерации входят руководители всех двадцати трёх государств, но решения, связанные с обороной, принимают только десять из них - те, которые ей непосредственно занимаются. При этом маршал Космофлота имеет право голоса, а вы, Эрикссон, не имеете. И это не дискриминация, а суровая правда жизни. Поэтому сидите и не лезьте в дела, в которых не разбираетесь.
   Президент Российского Союза выдохнул и сделал небольшую паузу, после чего поинтересовался:
   - А сами руководители Вьетнама и Кубы согласны сформировать экипажи для межзвёздных крейсеров?
   - Вьетнам согласен, - заявил Нгуен Лонг Ван. - Это большая честь для нашей страны.
   - Куба тоже согласна, - подтвердил Армандо Рауль Гильермо Кастро. - Наши бойцы не подведут Земную Конфедерацию!
   - Я, со своей стороны, считаю предложение Космофлота своевременным и буду голосовать за принятие обеих стран в клуб участников межзвёздных экспедиций, - торжественным голосом провозгласил председательствующий. - Ставлю этот вопрос на голосование. Кто за?
   Десять рук в едином порыве взметнулось вверх. Спустя пару секунд к ним присоединилась одиннадцатая, принадлежащая президенту США. Ему очень не хотелось поддерживать это решение, более того, при малейшей возможности он бы его торпедировал. Больно уж не любили в США эти две страны, первыми воспротивившиеся против их планетарного господства и умудрившиеся при этом отстоять свои суверенитет и независимость. Не сами, конечно. Их активно поддерживал Советский Союз. С тех пор прошло уже около ста лет, но осадочек, как говорится, остался. При этом Джаспер Клинтон Мезвински понимал, что проголосуй он сейчас против или воздержись - это ничего не изменит, кроме того, что он настроит на негативное отношение к себе большую часть присутствующих на совещании руководителей Земной Конфедерации. А это ему сейчас было совсем не выгодно.
   - Единогласно, - констатировал председательствующий. - Решение принято. А сейчас я предлагаю сделать перерыв и пообедать. После этого мы продолжим наше заседание и обсудим все остальные накопившиеся вопросы.
   - Подождите, а кому достанется третий крейсер? - дёрнулся президент США.
   - Большой Индии, - ответил Петров. Мы ей уже давно не выделяли боевых кораблей. Последнее время индусы вместо крейсеров получали тральщики.
  
  

* * *

  
  
   Стол был накрыт просто - по-домашнему: борщ, сибирские пельмени, квашенная капуста с клюквой, солёные огурчики. Кроме этого было три вида икры: красная зернистая, чёрная паюсная и кабачковая домашняя. Имелась, разумеется, рыбка: чавыча и палтус холодного копчения, осетрина и омуль - горячего. Были и грибочки. Подосиновики и маслята - маринованные, а белые и рыжики - солёные.
   Напитков тоже много не выставляли: квас, водка "Нерпа Байкал", сорокалетний коньяк "Старейшина", инкерманские вина. Так, в виде лёгкого аперитива. Ещё ведь надо будет поработать. Основное пиршество было запланировано после завершения обязательной программы - как положено, с шашлыками, дичью, фаршированной щукой. А это так - лёгкий перекус. Червячка заморить.
   Президент Российского Союза, сидевший рядом с Петровым, дождался момента, когда народ отвлечётся на обсуждение чего-то там, и спросил:
   - Николай Александрович, а что там с этими лунами дальше произошло?
   - Ничего хорошего, - ответил маршал, пытаясь наколоть на вилку ускользающий маслёнок. - Одна врезалась в Луну, а вторая раскололась и упала на Землю.
   - И как давно она упала?
   - Примерно пять тысяч восемьсот лет назад. Её куски до сих пор откапывают в Кампо-дель-Сьело. Это в Аргентине, в восьмистах километрах от Буэнос-Айреса. Небольшой фрагмент этой луны, на девяносто процентов состоящий из железа и на десять из никеля, имеется в Московском планетарии. А в Британском музее выставляется кусок покрупнее. Его вес шестьсот тридцать пять килограммов.
   - Может быть, это был обычный метеорит?
   - Обычный - вряд ли, - усомнился Петров. - Очень уж широким оказался эллипс рассеивания. Потом осколки аналогичного состава находили в Австралии. Там имеются кратеры диаметром до ста восьмидесяти метров. А в Аргентине до сих пор откапывают крупные куски этой луны. В 1969-м нашли "Эль Чако" весом в тридцать семь тонн, потом в 2006-м, 2008-м и 2016-м выкопали обломки весом соответственно в восемь, десять и тридцать с лишним тонн. Официально все эти камни признаны метеоритами, но Уильям Кэссиди утверждал, что это именно куски второй луны, порванной земной гравитацией на части ещё до её вхождения в атмосферу. Разумеется, она была значительно меньшего размера, чем та, которая сейчас вертится вокруг Земли, но, тем не менее, являлась полноценным спутником.
   - А Европу не порвёт таким же образом? - спросил Армандо Рауль Гильермо Кастро, сидящий с другой стороны от Петрова и прислушивающийся к его разговору с президентом Российского Союза.
   - Нет, Армандо, не порвёт, - ответил Николай Александрович. - Предел Роша - расстояние, на котором приливная сила, вызванная гравитацией Земли, становится равна силам собственного притяжения спутника, - для Европы будет составлять около девятнадцати тысяч километров. А мы подвесим Европу почти в сорок раз дальше от Земли. Так что насчёт этого можете не волноваться.
   - Николай Александрович, а африканские страны могут рассчитывать на часть льда с Европы или он весь пойдёт на Марс? - спросил президент Южно-Африканского Союза.
   - Разумеется, можете. Завезём столько, сколько потребуется. Это будет значительно проще и дешевле, чем возить его на Марс. Для этого можно даже не строить специальные корабли, а воспользоваться услугами "Алёши Поповича" (см. роман "Вторжение на Землю"). Этот малый космический буксир способен совершать полёты в атмосфере и может доставлять большие куски льда в любую точку поверхности, которую вы укажете. Ему для этого не нужны аэродромы. А льда на Европе на всех хватит и ещё останется.
   - Какого размера куски сможет доставлять на Землю ваш буксир и насколько солёным будет этот лёд? - продолжил расспросы южноафриканец.
   - Кубики с ребром в двести метров вас устроят? Они будут весить больше семи миллионов тонн.
   - Вполне! А как у него всё-таки будет с солёностью?
   - Вот тут я пока не могу дать вам точного ответа. Только по факту на момент доставки. Сейчас могу только сказать, что это не будет полностью пресный лёд, но его солёность окажется как минимум на порядок меньше, чем солёность воды в океане Европы. Устроит вас такой?
   - Более чем. Провести дополнительное опреснение мы сможем и самостоятельно. А соль тоже лишней не будет.
   Вопросов оказалось много, общение, в отличие от того, что на заседании, было не официальным, а значит, более свободным и раскованным, поэтому нормально поесть Петрову так и не дали.
   На вторую часть заседания, где обсуждались земные вопросы, Петров не пошёл, договорившись с президентом Российского Союза, что тот выведет всех на смотровую площадку за пять минут до девяти часов вечера.
  
  

* * *

  
  
   Солнце зашло в 19.16. Ещё примерно полчаса западная часть небосвода медленно темнела, меняя оттенки от голубого до тёмно-серого, пока наступающая с востока чернота не покрыла большую часть неба. Большую, но не всю, потому что над верхушками сосен уже поднималась полная Луна. С учётом того, что она находилась вблизи перигея своей орбиты, диск выглядел просто огромным. Это было ещё не полное суперлуние, но очень-очень близко.
   Все прожекторы и лампы были выключены, но света от Луны и усыпавших небо звёзд, многократно отражённого крупинками недавно выпавшего снега, покрывающего всё видимое пространство, включая и кроны расположенных вокруг сосен, вполне хватало для того, чтобы превратить пейзаж в зимнюю сказку. Среди сонма звёзд выделялась одна более крупная и яркая блёстка - освещённая солнечными лучами орбитальная крепость.
   Двадцатиградусный мороз кусался, но люди, поднимающиеся на смотровую площадку, его почти не замечали, очарованные открывающимся их глазам великолепием. Исключая, конечно, кутающихся в соболиные шубы африканцев, для которых такая температура была, мягко говоря, непривычной.
   Петров тоже утеплился, разумеется, но без фанатизма, ибо к морозам был привычен с детства. От унтов он не отказался, но шубу отверг категорически, оставшись в форменной канадке и шапке с ручкой, как называли на военно-морском жаргоне зимнюю каракулевую шапку с козырьком. Просто натянул её поглубже на уши.
   - Уважаемые члены Совета, - обратился маршал к присутствующим на смотровой площадке. - У нас в стране сегодня праздник, отмечаемый уже сто пятьдесят три года. В самом начале это был день Красной Армии, потом с 1949 по 1991 год - день Советской Армии и Военно-Морского флота, с 1992 по 2024 его именовали днём Защитника Отечества, а в 2025 году он получил нынешнее название - день Российской Армии и Космофлота. В честь этого праздника и сегодняшнего мероприятия сейчас будет произведён торжественный салют. Посмотрите, пожалуйста, на Луну.
  
   В нескольких десятках мегаметров от Земли заходили со стороны Луны и разгонялись до нескольких мегаметров в секунду восемнадцать воздушно-космических истребителей "Стриж 55МК". Каждый из них имел индивидуально оформленную картечницу, заряженную не снарядами, а упаковками крупинок, имеющих разные размеры и отличающийся состав.
   Вслед за первой группой истребителей, соблюдая интервалы, летели ещё двадцать три подразделения, каждое из которых включало разное количество машин, а по их следам ещё одна группа из двадцати восьми "Стрижей".
   Приблизившись к Земле на три мегаметра, первые восемнадцать истребителей произвели залп из картечниц и отвернули в стороны, начав тормозиться.
  
   Ничего этого со смотровой площадки, разумеется, не было видно. Просто в какой-то момент небо вокруг Луны осветилось неяркой вспышкой, а через пару секунд в нём загорелся полукруг гигантских ярких букв, складывающихся в два слова - "Земная Конфедерация". Буквы росли, их яркость и цветовая гамма плавно менялись. Надпись, светящаяся над Луной, заняла уже половину небосвода и после этого внезапно погасла.
   Потом блеснула новая вспышка, и над Луной появилась очередная надпись - "Австро-Венгрия", несколько отличающаяся по цвету от предыдущей. В ней преобладали красные и зелёные тона.
   Следующая надпись - "Ангольская Уния" светилась красным, но внутри букв оставалась чёрная полоска.
   Опять неяркая вспышка, и в небе загорается надпись - "Большая Индия", выполненная в зелёных и оранжевых тонах.
   Все надписи были на русском языке, чередовались в соответствии с русским алфавитом, а составляющие их буквы светились цветами государственных флагов.
   За Большой Индией последовали Бразилия, Венесуэла и Вьетнам. Потом наступила очередь Гвинейско-Малийского Альянса, Иранской Конфедерации и Китая.
   Картечница каждого из истребителей формировала в небе только одну букву.
   В ночном небе по очереди загорались всё новые и новые надписи: "Конголезский Союз", "Корея", "Куба", "Лига Арабских Государств".
   По краям смотровой площадки были установлены видеокамеры, ведущие непрерывную съёмку развернувшейся в небесах феерии. Трансляция шла на всю Землю.
   Надписи продолжали загораться: "Пиренейская Уния", "Российский Союз", "Скандинавская Конфедерация", "Соединённые Штаты Америки", "Средиземноморский Союз".
   Люди зачарованно смотрели вверх, сопровождая взглядами пылающие в небесах буквы.
   Теперь наступила очередь Турецкой Конфедерации, Франции, Швейцарского Союза и Югославии. Последняя надпись - "Южно-Африканский Союз" погасла, но действо на этом не закончилось.
   После небольшой паузы в небе снова сверкнуло, и там возникла новая, на этот раз горизонтальная надпись, протянувшаяся от одного края небосвода до другого: "День Российской Армии и Космофлота". Каждая буква состояла из трёх линий: белой, синей и красной.
   Когда надпись истаяла, на небе одна за другой начали гаснуть звёзды. Как будто на небосвод наползала какая-то полупроницаемая пелена. Свет Луны проникал сквозь неё, но становился приглушённее. Марево прошло через диск спутника и медленно потянулось дальше. Стало заметно темнее.
   - Что происходит? - спросил у Петрова президент Российского Союза.
   - Не волнуйтесь, Василий Иванович, всё развивается в соответствии с заранее разработанным планом. Это истребители ставят экран. Сейчас кино смотреть будем.
   - Да, кино, - согласился стоящий рядом Чжан Шаоцзюнь. - И я даже знаю, каким образом. В Китае эта технология появилась ещё до Вторжения. Но мы создавали экран на расстоянии в несколько километров. А тут, наверное, их вся сотня?
   - Чуток поменьше, - ответил Петров. Восемьдесят километров. Это верхняя граница мезосферы. Выше за линией Кармана экран сразу рассосётся. Тут он тоже недолго будет держаться, но нам хватит. Вон, уже начинается.
  
   На самом деле завеса была не чёрной, а наоборот, белой, так как состояла из мельчайших кристалликов льда, возникающих из распыляемой истребителями воды. Вот на эту туманную пелену и транслировалось изображение расположенными на поверхности Земли лазерными установками.
  
   Сначала по небосводу промчалась лава атакующей будённовской конницы с обнажёнными шашками. Её сменили кургузые краснозвёздные "Т-26", деловито катящиеся по снежной целине и стреляющие на ходу.
   Следом на экране появились округлые заглаженные силуэты танков "Т-34", рвущихся сквозь дым от горящих тупорылых "Тигров"; комиссар, поднимающий батальон в атаку; режущий в клочья морскую волну, ведущий огонь эсминец; вставший на редан торпедный катер "Г-5"; мчащиеся над лоскутным одеялом полей штурмовики "Ил-2"; длинная шеренга запускающих огненные стрелы "Катюш"; Егоров и Кантария, устанавливающие красный флаг над Рейхстагом; стройные шеренги солдат, швыряющие к подножию Мавзолея фашистские штандарты.
   Потом весь небосвод заняли белые купола парашютов десантирующейся дивизии ВДВ, камера наехала на оставляющую за кормой широченную полосу вспененной воды громадину самой большой в мире АПЛ проекта 941 "Акула", медленно проплыла панорама Североморского рейда с четырьмя тяжёлыми крейсерами: двумя авианесущими проекта 1143 и двумя ракетными проекта 1144. Протащил за собой стену водяных брызг экраноплан "Лунь", скользящий над поверхностью Каспийского моря. Пролетела пара "Медведей" - турбовинтовых четырёхмоторных стратегических бомбардировщиков "Ту-95МСМ", их сменило звено реактивных "Белых лебедей" - межконтинентальных ракетоносцев "Ту-160". Проехала по таёжной дороге тяжёлая туша мобильного ракетного комплекса "Ярс".
   Все изображения, разворачивающиеся в небе от одного горизонта до другого, были яркими, чёткими, динамичными. Масштабность зрелища поражала воображение.
   Теперь на небесном экране демонстрировались кадры, снятые при центаврском вторжении на Землю в 2025 году: уничтожение над Финским заливом носителя второго ранга установкой "Дуэт" малого ракетного корабля "Мытищи", фатальное поражение второго носителя ракетно-артиллерийским комплексом "Панцирь С1" в Белоруссии, расстрел приземлившихся носителей второго ранга вертолётчиками "крокодилов" и "аллигаторов" в средней полосе России, уничтожение "блюдец" экипажами БМД и БРДМ.
   Потом было продемонстрировано несколько коротких видео, снятых во время учений космодесантников: рукопашный бой, стрельба в движении, групповые и одиночные атаки с использованием десантных ступ. И ещё одно, демонстрирующее вылет полутора десятков тяжёлых внутрисистемных крейсеров из гигантского наклонного туннеля в кратере Рея-Сильвия астероида Веста.
   Напоследок были продемонстрированы видеокадры, сделанные в 2055 году во время Битвы за Землю: уничтожение Вестой авианосцев центаврского авангарда, атаки тяжёлых крейсеров, фрагменты атмосферных сражений истребителей с носителями второго ранга и шайбами, ликвидация космодесантниками осьминогов в лимане Шаганы.
   Последние изображения были уже не такими чёткими, как вначале. Ледяные кристаллики сублимировали, превращаясь в водяной пар, и небесный экран таял, становясь всё прозрачнее. Через него уже начали проглядывать звёзды.
   - А теперь заключительный аккорд, - заявил маршал. - И пойдём вниз праздновать. Я смотрю, вы тут уже замерзать начали.
  
   Истребители разгонялись для нового захода. Теперь они летели все вместе, выстроившись в одной плоскости, перпендикулярной к направлению на Землю. Синхронно разрядив картечницы, "Стрижи" отвернули в стороны. На этом их сегодняшняя работа закончилась. Теперь можно было тормозить и возвращаться в расположение дивизии, где уже были накрыты столы для всего личного состава. Ну, кроме дежурной смены, разумеется.
  
   Небо полыхнуло огнями. На этот раз там не было никаких надписей. И пустые места тоже отсутствовали. Светилось, синхронно разгораясь и затухая, всё пространство от горизонта до горизонта. Это чем-то напоминало северное сияние, но было плотнее его, ярче и многоцветнее. А потом всё погасло. Остались только неестественно крупная Луна и серебристая россыпь звёзд.
  
   Прода от 14.03.2024 года
  

Глава 10. Похищение Европы

  
  
   К лету 2063 года строительство "Святогора" было закончено, и встал вопрос о его командире. В этот раз Петров долго не раздумывал, сразу остановившись на кандидатуре контр-адмирала Осипова - бессменного командира большого космического буксира "Илья Муромец". И вызвал старого знакомого к себе для беседы.
   - Виктор Николаевич, - обратился он к контр-адмиралу. - Как вы посмотрите на то, что я предложу вам новое назначение?
   - Списываете на берег? - по-своему понял его слова Осипов. - Жалко. Привык я уже к этому буксиру.
   - Мы вам новый дадим. Во много раз мощнее и современнее. На нём даже швартовка автоматизирована.
   - Неужто "Святогора"?
   - Его самого. Достроили наконец.
   - Вот на это смотрю исключительно положительно! - Глаза у пожилого адмирала загорелись молодым огоньком, плечи расправились. - Значит, потаскаем ещё! Что-то интересное запланировали?
   - Европу.
   - Достойный выбор. А куда?
   - Прямо сюда. С противоположной стороны от Луны подвесим.
   - Заманчиво. И как скоро?
   - А это от вас будет зависеть. Приказ я подпишу прямо сейчас. Сдавайте "Илью Муромца" старпому, принимайте "Святогора", набирайте экипаж. Пройдёте приёмо-сдаточные испытания, включим корабль в боевой состав флота, тогда и полетим.
   - Вместе? Как в 2035 году?
   - А почему бы и нет? Могу я на старости лет по системе прошвырнуться? Возьму отпуск и прокачусь с вами к старику Юпу. Но не на экскурсию, как в прошлый раз, а Европу умыкнуть. Чтобы было потом о чём внукам рассказывать.
   - Вам, Николай Александрович, и так есть о чём рассказывать. Космофлот создали, битву за Землю выиграли, дважды Весту в бой водили.
   - Есть, конечно. Но это всё другое. Не наглядное. А тут можно будет прямо из окна показать: видишь, внучек, Европу? Дедушка приволок!
   - Хорошая идея. Я тоже так сделаю. А можно с собой планетологом взять Самандросова?
   - Ничего не имею против. Я вам дал добро набирать экипаж, вот и действуйте. Но он может и не согласиться, тоже уже не мальчик.
   - Этот точно согласится! Даже если на носилках нести придётся. Европа ведь - это не какой-нибудь астероид. Почти планета.
  
  

* * *

  
  
   Доктору планетологии Андрею Евгеньевичу Самандросову оставалось до семидесяти всего два месяца, и капитан первого ранга пребывал в полной уверенности, что его отставка - это дело практически решённое. До того момента, когда ему неожиданно позвонил Осипов. Разумеется, Андрей Евгеньевич согласился сразу, как только понял, что именно предложил ему старый товарищ. Но предупредил, что полетит не один, а прихватит двух своих аспирантов из Кольского научного центра РАН и малую толику приборов.
   И вот теперь грузопассажирский орбитальный носитель вёз его на корабль, недавно выведенный на лунную орбиту. Издали "Святогор" напоминал серебристую таблетку. Очень большую круглую таблетку с ровным донышком и маленькой полусферической надстройкой сверху. По мере приближения "таблетка" вырастала до совершенно невообразимой величины. Андрей Евгеньевич знал, что диаметр супербуксира составляет двенадцать километров, а высота превышает километр, но одно дело знать, а совсем другое увидеть эту громадину вблизи собственными глазами. Поменьше монитора, конечно, но тот создала природа, а этот монстр построен человеческими руками. И он намного крупнее центаврского лидера.
   "Получается, что человечество уже превзошло цивилизацию Альфы Центавра", - подумал Самандросов. - "Ещё совсем чуть-чуть и сможем планеты двигать!"
   Тем временем носитель подлетел к буксиру, но направился не к образующей цилиндрической части, а взлетел над ней к полусферической надстройке, оказавшейся не такой уж маленькой - больше километра у основания и три сотни метров в высоту. Ворота в эллинг находились именно там. Оказалось, что обитаемой на "Святогоре" является только надстройка, а почти вся двенадцатикилометровая "таблетка", за исключением нижней (швартовой) и верхней (энергетической) палуб, представляет собой гигантский гравитационный двигатель.
   Осипов со своим новым старпомом вошли в эллинг сразу после того, как закончилось шипение воздуха, выпускаемого в помещение из баллонов высокого давления. Давно не видевшиеся друзья крепко обнялись. Виктор Николаевич представил новым членам экипажа своего старшего помощника, а Самандросов познакомил обоих со своими аспирантами.
   После этого старпом подогнал роботизированный погрузчик и вместе с аспирантами занялся перегрузкой и распаковкой привезённого ими оборудования, а Осипов, навскидку оценивший масштаб предстоящих работ, повёл Андрея Евгеньевича в рубку.
   - Неслабо ты затарился, - заявил контр-адмирал планетологу, когда они вышли из эллинга. - Зачем столько всего? Там ведь только лёд!
   - Это снаружи лёд, а под ним очень много всего интересного, - начал объяснять Самандросов. - Ты пойми, Европу ещё никто нормально не исследовал. Не до того было. Мы в основном астероидами занимались. Поэтому все сведения об её внутреннем составе имеют характер предположений, сделанных на основании расчётов. А я хочу к моменту доставки новой луны на земную орбиту иметь чёткое представление о её внутренностях. Долго мы будем её тянуть?
   - Тут есть варианты. Я хотел предварительно с тобой посоветоваться. Если стартовать с ускорением в одно "же", как мы это делали с Вестой, то разгон Европы с тринадцати до тридцати километров в секунду займёт полчаса. И если лететь по прямой, мы доберёмся до Земли за девять месяцев. Мне кажется, что это многовато. Выдержит Европа большее ускорение?
   - Что ты! Никаких рывков! Там внутри океан, в котором плавает твёрдое ядро весом в десятки квинтильонов тонн. При любом сильном толчке оно расколет ледяную скорлупу, и вода выплеснется наружу. Мы будем стартовать очень медленно, буквально "на цыпочках", и разгоняться почти половину пути. Потом немного пролетим с постоянной скоростью и так же медленно будем тормозиться, снижая скорость до тридцати километров в секунду.
   - Хорошо, я сейчас поставлю задачу Келдышу, он просчитает наиболее мягкий вариант с учётом наших энергетических возможностей.
   Квантовому суперкомпьютеру уровня "Навигатор" для расчёта нескольких приемлемых вариантов понадобилось три с половиной секунды. Посовещавшись, друзья остановились на том из них, который позволял доставить Европу к Земле за двадцать восемь дней.
  
  

* * *

  
  
   Через два дня на "Святогор" прибыл Петров, действительно взявший месячный отпуск. За себя он оставил командующего первым флотом адмирала Новикова. Время было спокойное, очередной центаврский караван Космофлот раздолбал ещё в апреле, а в проводимые США работы по строительству на Марсе подповерхностных убежищ Николай Александрович старался не лезть, просто выделив командующему вторым флотом вице-адмиралу Майклу Томпсону один из двух построенных к этому времени больших внутрисистемных транспортников и оба контейнеровоза. На Марсе Томпсон "рулил" самостоятельно.
   Экипаж супербуксира к этому времени был полностью укомплектован, никаких пассажиров, кроме самого Петрова и двух самандросовских аспирантов, никто брать не собирался, поэтому можно было отправляться к Юпитеру.
   Субботним утром 3 июля 2063 года "Святогор" покинул лунную орбиту, сделал оверсан, чтобы хорошенько разогнаться и полностью набить накопители, и, поплёвывая с высоты на все законы космической механики, полетел по прямой линии к точке, в которой Келдыш назначил ему рандеву с Юпитером.
   Долетели за сутки. Грозный бог хмурился полосами бешено мчащихся облаков, злобно поглядывал единственным воспалённым глазом красного пятна, размеры которого в несколько раз превышали диаметр Земли, но не вмешивался, по всей видимости, уповая на силу собственного тяготения.
   "Святогор" сделал почётный виток вокруг гигантской планеты и приблизился к блестящему розоватому шарику её спутника, крутящемуся в полумиллионе километров от верхней границы водородной атмосферы.
   Диаметр шарика превышал три тысячи километров, а масса составляла сорок восемь квинтильонов тонн. Поверхность Европы была удивительно ровной и почти не имела оспин метеоритных кратеров. А вот трещин на ней было предостаточно. Вдоль некоторых из них тянулись пологие ледяные хребты, достигающие нескольких сотен метров в высоту. Самандросов долго выбирал место для посадки, остановившись в конце концов на не затронутом трещинообразованием участке вблизи Северного полюса. Эта почти гладкая площадка образовалась, по всей видимости, после извержения криовулкана, залившего толстым слоем воды все ранее появившиеся неровности.
   Самандросов аккуратно подвёл супербуксир к ледяной поверхности, остановив его на высоте пятидесяти метров. Посадку на лёд должен был осуществлять Келдыш. Но не сразу. Сначала из днища буксира выдвинулось три миллиона ребристых цилиндрических сорокаметровых игл с заострёнными наконечниками. Каждая из этих игл имела метровый диаметр и была заполнена свинцом, в который были помещены стальные змеевики.
   Из теплообменников термоядерных реакторов в змеевики хлынул перегретый пар, температура которого составляла триста пятьдесят градусов Цельсия. Свинец начал плавиться и нагревать внешнюю титановую оболочку выдвинутой из корпуса части игл.
   После того как датчики зафиксировали нагрев оболочки игл до трехсот градусов Цельсия, "Святогор" начал опускаться. Очень-очень медленно. Келдыш контролировал высоту посредством лазерных дальномеров и дронов, парящих вдоль всего нижнего периметра супербуксира. Картинки с дронов поступали также и на экраны рубки, поэтому Петров, Осипов, Самандросов и вахтенные офицеры могли наблюдать спуск воочию.
   Первые иглы коснулись льда, сразу же окутавшись паром. Келдыш ещё немного снизил скорость опускания буксира. Ледяная поверхность казалась идеально ровной только издалека. Теперь, глядя на неё с расстояния в несколько десятков метров, Николай Александрович видел, что она рябит буграми и ступеньками, перепады высот между которыми зачастую во много раз превышают человеческий рост.
   Когда более половины игл коснулись поверхности льда и пар, бьющий из-под их обрезов, полностью заволок пространство под днищем супербуксира, Келдыш подключил дальномеры, использующие более жёсткие излучения. Он контролировал давление, оказываемое на грунт каждой из игл, и в случае, если сопротивление прониканию какой-либо из них возрастало, подавал её назад до тех пор, пока показатели соседних игл не выравнивались.
   Когда наиболее высокие бугры начали крошиться о дно супербуксира, Келдыш остановил спуск. Теперь поверхности льда касались все иглы. Некоторые ушли в него целиком, другие лишь на несколько метров. Келдыш прекратил подачу в змеевики перегретого водяного пара и вытеснил его остатки сжатым воздухом. На двухсотдвадцатиградусном морозе иглы быстро остывали. Водяная прослойка между иглами, теперь превратившимися в сваи, начала подмерзать.
   Пар, скопившийся под днищем буксира, рассосался, и теперь зазор между днищем и поверхностью льда стал частично просматриваться.
   - Можешь взять своих ребят и слетать на лёд, - предложил Осипов Самандросову. - Мы ещё пару часов подождём, пока лёд схватится окончательно, и только потом будем давать нагрузку. Только долго не задерживайтесь и под корпус не лезьте.
   - Отлично, я заодно датчики поставлю. Николай Александрович, не хотите составить компанию? - предложил Петрову Самандросов. - Ступой пользоваться умеете?
   - Получше некоторых умею, - рассмеялся Петров. - У меня сын космодесантник.
   - Так то сын. Ладно, пойдём, я покажу, чем наши ступы отличаются от космодесантных.
   - Вы там надолго из ступы не вылезайте, - предупредил Осипов. - Орбита Европы проходит через радиационный пояс Юпитера, поэтому есть риск хватануть приличную дозу.
   - Насколько приличную? - уточнил Петров.
   - Без скафандра за одни сутки полулетальную, в скафандре - в несколько раз меньше. А в ступе вообще безопасно. Я понимаю, что хочется ножками походить, но не увлекайтесь.
   Отлетев подальше от корабля, Самандросов посадил ступу на лёд и полез наружу.
   - Николай Александрович, щёлкните меня на фоне "Святогора", пожалуйста. Я понимаю, что дроны ведут съёмку всех наших действий, и потом на основании их записей можно будет смонтировать любой голофильм, но это всё не то. Я хочу иметь обычную фотографию, сделанную человеком. С ракурсом, композицией. Всё как положено.
   - Обязательно. Первый человек на Европе! Это должно быть увековечено. Андрей Евгеньевич, примите, пожалуйста, мужественную позу.
   Петров активировал вмонтированную в скафандр камеру, вывел на стекло гермошлема прямоугольную рамку видоискателя, сдвинул ступу немного в сторону, чтобы фигура Самандросова не заслоняла "Святогора" и в кадр попадала часть Юпитера, после чего несколько раз нажал на спуск.
   - Спасибо, - поблагодарил планетолог. - А теперь спускайтесь, я вас тоже сфотографирую. Парни, становитесь рядом с маршалом! Николай Александрович, приобнимите ребят. Внимание, снимаю. Всё, птичка вылетела, теперь за работу. Надо датчики выставить. Сергей, будешь измерять дистанцию до корабля, а Федя пусть записывает. Полетели!
   Петров со стороны наблюдал за слаженной работой планетологов. Три ступы, пролетев полкилометра, замирали на пару секунд, Самандросов отстреливал гарпун с датчиком, и планетологи летели дальше. Один круг они сделали буквально за десять минут, отлетели ещё на километр от "Святогора" и пошли на второй.
   Оставшись в одиночестве, Николай Александрович занялся осмотром ближайших окрестностей, стараясь на всякий случай не отлетать далеко от корабля. На этой стороне спутника стоял день. Сумрачный, скорее напоминающий земной вечер, когда только начинает смеркаться. Большую часть света давало неяркое пятнышко Солнца, а полосатая облачная поверхность гигантской планеты, занимающей весьма существенную часть небосвода. Создавалось впечатление, что огромный шар висит непосредственно над головой и может в любой момент упасть, безжалостно раздавив не только букашки ступ, но и громаду "Святогора".
   Закончив с датчиками, Самандросов позвал Петрова:
   - Николай Александрович, пора возвращаться, скоро Осипов будет давать нагрузку на лёд, надо будет проконтролировать напряжения в массиве.
   Масса покоя "Святогора" составляла более восьмидесяти миллиардов тонн. На Европе, где сила тяжести насчитывала тринадцать процентов от земной, его вес превышал десять миллиардов тонн. Тоже много. По три с половиной тысячи тонн на каждую сваю. Сейчас Келдыш постепенно нагружал сваи и ледовой массив под ними, передавая на них этот вес. Самандросов отслеживал напряжения, возникающие в ледяном панцире, посредством установленных час назад датчиков.
   Лёд держал. Потрескивал. Щелчки от лопающихся стыков соседних ледяных полей люди ощущали по вздрагиваниям корпуса. Паровые гейзеры взлетали на многометровую высоту, но быстро опадали. Напряжения в массиве находились в пределах нормы, не приближаясь к критическим.
   - Келдыш, рассчитай оптимальный момент для начала разгона, - распорядился Осипов.
   - Оптимальный момент наступит через девять часов семнадцать минут и восемь секунд, - доложил искусственный интеллект супербуксира. В этом случае мы сможем нарастить скорость Европы до второй космической за половину оборота вокруг Юпитера и дальше лететь к Земле по прямой.
   - Сколько этот полувиток займёт по времени?
   - Двое земных суток.
   - Всем спать, - приказал Осипов.
  
  

* * *

  
  
   Через девять часов командный состав опять собрался в рубке "Святогора".
   - Начинаем перетягивание каната, - провозгласил Осипов. - Кто победит: древний средиземноморский бог или былинный русский богатырь? Делайте ставки, товарищи!
   - Главное, чтобы канат не порвали, - ответил Самандросов. - Что будем делать, если лопнет ледяной панцирь Европы?
   - Улетим, не солоно хлебавши, захватив с собой вырванный кусок, а потом вернёмся для второй попытки, - ответил Осипов. - Но мы постараемся тянуть очень аккуратно. Поехали!
   "Святогор" начал потихоньку тянуть Европу на себя, ускоряя её стремительный бег по орбите. Вначале ничего не происходило. Только датчики показывали рост растягивающих напряжений в титановых оболочках свай. Пока незначительный. Спустя некоторое время начали меняться показания тех датчиков, которые установил вокруг корабля Самандросов. Сначала у первого кольца, чуть позже - у второго, отнесённого на два километра от корпуса супербуксира.
   Напряжения в ледовом поле, толщина которого, по оценке Самандросова, составляла тридцать два километра, росли, но пока ещё были далеки от критических. Внезапно примерно в тридцати километрах от "Святогора" в небо ударил водяной гейзер. Фонтан воды поднялся примерно на двухсотметровую высоту, откуда струи воды неторопливо полились обратно. Через несколько минут на полсотни километров дальше и чуть в стороне забил вверх ещё один фонтан.
   - Пока всё в порядке, - успокоил присутствующих Самандросов. Это локальные разрывы, такие тут должны часто происходить при резонансах с Ио и Ганимедом.
   Шло время, Европа постепенно разгонялась, но качественных изменений не происходило. Только количественные. Медленно росли растягивающие напряжения в металле свай, связывающих супербуксир с ледяным панцирем, так же неторопливо усиливались напряжения в ледяном поле. В обозримом с километровой высоты пространстве били вверх уже три десятка гейзеров.
   Через несколько часов Келдыш, основываясь на данных запущенных им дронов, доложил, что наблюдается изменение формы Европы. Теперь она уже не являлась идеальным шаром, а напоминала яйцо, слегка вытянутое в меридиональном направлении. Острый конец был со стороны Северного полюса, вблизи которого расположился "Святогор", а тупой - с противоположной, обращённой к Юпитеру. Но скорлупа пока держалась и, по уверениям Самандросова, отслеживающего напряжения в ледовом массиве, скорее всего, должна была устоять.
   И действительно, растягивающие напряжения в металле свай, работающих сейчас как нити троса, постепенно уменьшались. Юпитер отпускал свою возлюбленную. Возможно, мудрый бог понимал, что ближе к Солнцу Европе станет теплее, и она сможет раскрыться, явив миру свою неотразимую красоту. Что мы знаем о мыслях богов?
   Спустя несколько дней форма Европы восстановилась, гейзеры прекратили изливать воду на её поверхность, и Осипов разрешил планетологам покидать "Святогор" для проведения полевых исследований.
   Николай Александрович периодически составлял им компанию. Ему было интересно всё: внутренняя структура Европы, состав льда, солёность воды, методы, которыми проводились исследования.
   Самандросов уже не сомневался в том, что массивное железное ядро Европы окружено силикатной мантией, но пока не был готов точно охарактеризовать её толщину и минералогический состав. По его словам, там, несомненно, должны были присутствовать граниты, базальты, гнейсы, кварциты, возможно, оливины и пироксены. Океан, глубина которого превышала сто километров, был солёным, с преобладанием хлористого натрия и сернокислого магния.
   Лёд имел на порядок меньшую солёность, но с поверхности был сильно засорён пылеватыми частицами.
   Атмосфера Европы простиралась почти на сто километров от поверхности льда и состояла преимущественно из кислорода (водород имелся только в следовых количествах, так как улетучивался в космическое пространство), но была сильно разреженной. Первоначально давление у поверхности составляло всего одну десятую микропаскаля (в триллион раз меньше, чем на Земле). Но по мере приближения к Солнцу на Европе с каждым днём становилось теплее и лёд начинал сублимировать, отдавая в атмосферу водяные пары.
   Теперь "Святогор" тормозился, но делал это настолько медленно и аккуратно, что деформирования Европы не происходило. Вскоре супербуксир вывел свою ношу на земную орбиту и теперь догонял Землю, проскочившую по ней немного вперёд. Сближение планеты и её нового спутника заняло ещё двое суток.
   За приближением Европы следило практически всё население Земли. Некоторые опасались, что её появление может привести к каким-либо стихийным бедствиям или даже катастрофам, вплоть до столкновения с Землёй, но большинство радовалось очередному достижению человечества. Фотография русского планетолога с трудновыговариваемой и непонятной фамилией Самандросов, делающего первый шаг на поверхность Европы, теперь имелась в памяти миллиардов планшетов.
   Никаких катастроф, разумеется, не произошло. Келдыш подвесил Европу на предусмотренное для неё место с поистине ювелирной точностью. А вот светила она теперь по ночам, как тот ещё прожектор. Но сквозь грозовые тучи не пробивала.
   Первыми успокоились земные океаны. Вначале, конечно, поволновались немного, но потом быстро приспособились к новым условиям. Вслед за ними притихли всевозможные "пророки" и всёпропальщики. И последними, наверно, женщины. Там только года через два всё устаканилось.
   "Святогора" пока оставили на Европе. На первое время. Вдруг её положение понадобится слегка подкорректировать. А ещё Петров задумал перетащить с его помощью на Марс ледяной кубик со стороной тридцать два на тридцать два километра. Но пока не знал, как именно его можно вырезать.
   Прилетев в очередной раз на "Святогор", он задал этот вопрос Самандросову.
   - А вам обязательно нужно именно резать? - спросил планетолог. - Есть ведь и более простые классические способы.
   - С этого места, пожалуйста, поподробнее, - заинтересовался Николай Александрович. - Что вы имеете в виду под классическими методами?
   - Во времена моей молодости лёд взрывали.
   - Так это тонкий, а тут тридцать два километра!
   - И что с того? Я не вижу тут принципиальной разницы. Забуриваем по периметру на всю глубину в шахматном порядке три ряда скважин, это для гарантии, чтобы не заклинило ничего. Опускаем туда удлинённые заряды взрывчатки, бабах, и Виктор Николаевич аккуратно вынимает отсечённый кубик из массива. Не будет затруднений с этим?
   - Достать-то мы его достанем, - включился в беседу Осипов. - А вот как вы забуритесь на такую глубину? Насколько я помню, даже Кольскую Сверхглубокую скважину смогли пробурить только на двенадцать километров.
   - Этот рекорд был побит ещё в 2017 году, когда на шельфе Сахалина пробурили пятнадцатикилометровую скважину, - ответил Самандросов. - И потом, в обоих случаях речь шла про скальные грунты высокой крепости. А тут у нас лёд. Да и техника за прошедшие десятилетия шагнула далеко вперёд. Я не утверждаю, что это обойдётся дёшево, но с технической стороны проблем не вижу.
   - А куда вы планируете его поставить на Марсе? - спросил Осипов у Петрова.
   - Поставим на Ацидалийской равнине. Она заглублена примерно на четыре с половиной километра ниже марсианского уровня отсчёта высот и имеет площадь в три тысячи квадратных километров.
   - Маловата ямка, - прикинул Осипов. - Объём кубика со стороной в тридцать два километра даст тридцать кубокилометров воды. Это в полтора раза больше, чем в Байкале. Ёмкость будущего Ацидалийского моря вдвое меньше.
   - Нормальная там ямка, - ответил контр-адмиралу планетолог. - Мы постепенно добавляем в атмосферу Марса азот, но она всё ещё сильно разрежена, поэтому на Марсе холодно, и кубик будет испаряться очень медленно. При этом водяные пары станут подниматься вверх и расщепляться там на кислород и водород. Кислород будет пополнять атмосферу, а водород улетучиваться в космическое пространство. К тому моменту, когда вода начнёт заполнять равнину, хорошо, если от льда половина останется. Возможно, потом ещё и добавлять понадобится.
   - Наверняка понадобится, - подтвердил Петров. - Для полного терраформирования Марса вам, Виктор Николаевич, придётся отнести туда ещё много таких кубиков.
   - А сколько взрывчатки вам для этого понадобится? - спросил у Самандросова Осипов.
   - А, ерунда, - отмахнулся планетолог. - Всего четыре мегатонны.
   - Так, может, тогда обколем кубик ядерными зарядами?
   - Нет уж, - возразил контр-адмиралу Петров. - Эту Европу мы загрязнять радиацией точно не будем!
  
  

Глава 11. На подходе

  
  
   Эскадра приблизилась к системе Альфа Центавра в декабре 2064 года. Если совсем точно, то в этой системе она уже находилась немало времени - Проксима Центавра давно осталась позади. На неё не отвлекались - кому интересен крошечный красный карлик, периодически выжигающий свою планетную систему мощнейшими вспышками? Диаметр этой звёздочки составлял всего двести тысяч километров (в полтора раза больше, чем у Юпитера), и её термоядерная топка работала крайне нестабильно, периодически порождая чудовищные вспышки, во время которых энерговыделение увеличивалось почти на четыре порядка.
   Теперь прямо по курсу располагались две других звезды этой системы: Ригель Кентаурус - жёлтый карлик, очень похожий на Солнце, но немного крупнее его, являющийся целью экспедиции, и Толиман - оранжевый карлик меньшего, чем у Солнца, размера, крутящийся в непосредственной близости от более крупной звезды вокруг общего центра тяжести. Обе звезды синхронно летали по эллиптическим орбитам, частично перекрывающим друг друга. Звёзды расходились, перемещаясь в дальние апогеи своих орбит, потом сближались, устремляясь в сторону ближних. Сейчас расстояние между этими звёздами составляло всего одиннадцать астрономических единиц. Примерно столько же, как от Солнца до Сатурна.
   Обе звезды пока ещё выглядели яркими пятнышками примерно одинаковой величины, отличающимися друг от друга только по цвету. Если смотреть на них невооружённым взглядом. А в оптику уже был отлично виден серый шарик вращающейся вокруг Ригеля Кентауруса планеты Кандидат, представляющий собой газовый гигант, подобный Сатурну, и даже можно было рассмотреть голубой спутник Кандидата - планету осьминогов. Других крупных объектов в непосредственной близости от этих звёзд видно не было. Присутствовала, правда, какая-то чёрная точечка в районе центра тяжести звёздной системы, но что это - планетоид или какой-нибудь гигантский искусственный объект, на таком расстоянии определить было решительно невозможно.
   И в ближайшее время, когда эскадра подойдёт на более короткую дистанцию, тоже не удастся. Потому что сейчас, поглядев на систему в профиль и убедившись, что планета осьминогов находится именно там, где предполагалось, корабли забирали вправо, чтобы спрятаться от возможных наблюдателей в тени Толимана. С одной стороны, это позволит им до самого конца сохранить эффект неожиданности и заодно пополнить накопители. С другой стороны, заслонивший систему Толиман до самого последнего момента не позволит землянам уточнить наличие в ней потенциальных целей.
   В принципе, ничего страшного в этом не было. Промежуток времени с момента, когда эскадра выйдет из-за Толимана и до её подхода к центру тяжести системы составит целый час. За это время можно успеть не только досконально разобраться в том, что творится в межзвёздном пространстве, но и совершить любые перестроения. Тем более, что примерные координаты двух наиболее крупных объектов уже известны. А с нарядом средств и последовательностью уничтожения этих двух целей командование эскадры определилось еще в период проведения командно-штабных учений.
   Брандер, который будет направлен на объект, находящийся в центре тяжести системы, давно подготовлен. Существенную долю его массы составят кошачьи фекалии - расплодившееся семейство долгие годы напряжённо трудилось над обеспечением своего вклада в общее дело, стараясь, чтобы ни одна какашка не была потеряна, будучи размазанной по полу. Всё аккуратно клалось в лотки.
   Разумеется, весь неперерабатываемый мусор, накопленный на эскадре за шесть лет, в большой грузовой бот не поместился даже после качественного уплотнения. Остатки сложили в освободившиеся от продуктов холодильники монитора. Демонтировать эти холодильники не стали, так как на крейсерах имелись собственные. Всё это, включая и термоядерные реакторы монитора, будет утилизировано путём перехода в излучение, когда он врежется планету.
   Содержимое гигантских трюмов "Хайнаня" было распределено по крейсерам, экипаж, детвора и хвостатые переправились на "Аляску", заполнив все зарезервированные каюты. Последним покинул обречённый на заклание корабль его командир - капитан де весу Бернард Леру.
   Французу было безумно жаль этот каменный астероид, когда-то превращённый в боевой корабль. С тех пор "Хайнань" успел повоевать, получил тяжёлые повреждения в битве за Землю, но не исключён после этого из боевого состава Космофлота, а назначен на роль сверхтяжёлого брандера.
   Шесть лет назад капитан де весу был огорчён назначением на него, а теперь ему страшно не хотелось покидать корабль, каждый уголок которого он успел изучить, пропустить через себя и полюбить. Но есть на флоте такое понятие - "надо". И ничего тут уже не попишешь.
   Покинув "Хайнань", Бернард Леру всё ещё оставался его командиром. Просто теперь он поведёт его в бой дистанционно, отдавая команды ИИ по радио. Прибыв на "Аляску", Бернард Леру сразу прошёл в боевую рубку тяжёлого крейсера. На ближайшие несколько часов его рабочее место будет там, рядом с персональным пультом.
   Кэптен Бенджамин Скотт лично проверил размещение и раскрепление последней партии грузов, доставленных на "Техас" с "Хайнаня", заглянул в собственную каюту, чтобы убедиться, что жена и оба сына пристёгнуты, а кот тщательно проинструктирован, и только после этого прошёл в боевую рубку. Связавшись с вице-адмиралом, держащим свой флаг на "Аляске", кэптен доложил, что вверенный ему корабль к бою готов.
   Командира тяжёлого межзвёздного крейсера "Бангалор" старшего капитана Ли Чжана ещё с ночи мучали предчувствия. Что-то должно было пойти не так. Внешне китаец этого ничем не показывал, вёл себя точно так же, как и в другие дни, может быть, стал чуть требовательнее к подчинённым, заставляя их в очередной раз проверить все системы, но с Петровым своей тревогой решил поделиться. Константин Николаевич знал, основываясь на собственном опыте, что к таким вещам надо прислушиваться, но панике при этом ни в коем случае не поддаваться. Просто усилить внимательность и проявлять разумную осторожность. Обычно этого оказывалось достаточно. Именно в таком ключе он и переговорил с Ли Чжаном по закрытому каналу связи. Китаец поблагодарил вице-адмирала и заверил его, что в любом случае выполнит свой долг перед Поднебесной и Земной Конфедерацией.
   Пилоты истребителей прощались с семьями, которые оставались на "Аляске" и переходили на "Сталинград". Все сто пятьдесят девять человек. Один из кубинских пилотов не дожил до этого дня, умерев год назад от внезапного инсульта, который вообще ничего не предвещало. Лёг спать после вечерней тренировки, а утром был уже холодный. Жена в эту ночь была на дежурстве, а дети вели себя тихо, чтобы не мешать папе спать. И никто из них не заметил, что отец уже не дышит.
   Братья Песке доработали бесхозный истребитель, установив на него радиоуправляемый автопилот. Теперь этот истребитель, в случае необходимости, можно было использовать в качестве ещё одного небольшого брандера.
   Семён Дубовкин уже давно находился в рубке авианосца, готовясь к его отстыковке от "Аляски". В бой корабли должны были идти компактной группой, но по отдельности.
   После того как гермозатворы перехода между "Аляской" и "Сталинградом" были закрыты, командиры кораблей приступили к разделению тандема. Гравитационные двигатели обоих кораблей уменьшили силу тяжести до естественной, после чего Измайлов чуть-чуть ускорил движение "Аляски", а Дубовкин немного притормозил "Сталинград". Всё. Корабли разошлись и теперь действовали самостоятельно. Авианосец догнал "Аляску" и полетел сбоку. Толиман, расположенный прямо по курсу эскадры, существенно вырос и теперь выглядел оранжевым диском, лишь немного не дотягивающим по размеру до видимого с Земли Солнца.
   На "Сталинграде" пилоты занимали места в истребителях, Дубовкин проводил последнюю проверку всех систем авианосца, накопители гравитационной энергии активно пополнялись, черпая гравитоны из бездонных недр быстро приближающегося оранжевого светила.
   Тяжёлый межзвёздный крейсер "Аляска" готовился к бою. Ясли, детские сады и школа были закрыты. Пищевые и перерабатывающие фабрики остановлены. Мужчины занимали посты по боевому расписанию, поудобнее устраиваясь в противоперегрузочных креслах. Женщины и дети, прихватив с собой хвостатых членов семей, загерметизировались в каютах, перешедших на автономные системы вентиляции, регенерации и кондиционирования воздуха. Закрывались проходы в межпалубных и межотсечных гермоперегородках.
   У Ольги Песке было уже четверо детей - все мальчики. Тимур и Марат, которые в этом году уже пошли в школу, сейчас, устроившись в индивидуальных подростковых креслах, читали книги - каждый свою. А Булат и Алексей пока были детсадовцами и читать ещё не умели. Поэтому вместе с мамой смотрели мультики. Все трое с удобством разместились в широком кресле, изначально рассчитанном на двоих взрослых людей, но слегка доработанном Шамилем с таким расчётом, чтобы по бокам от матери можно было пристегнуть ремнями безопасности двух молодых людей трёх лет отроду. Ольга опять была беременна, и снова двойней - ну не умел Шамиль делать по одному ребёнку за раз.
   Василий с внуком и внучкой оккупировали диван. Патриарх объяснял молодёжи, как правильно когтиться, чтобы тебя не унесло и не шмякнуло о переборку при внезапном манёвре крейсера.
   Петровы, также как и Песке, сидели в своей каюте в противоперегрузочных креслах. Все, кроме главы семьи, разумеется, находящегося в боевой рубке крейсера. У Екатерины Андреевны к этому времени было уже трое детей. Старший - Сергей Константинович был школьником. Леночка посещала детский сад, а Оленька ходить пока ещё не умела и перемещалась исключительно на маме или папе. Сейчас она мирно спала, устроившись на маминых коленях. Леночка, пристёгнутая к детскому креслу, расположенному рядом с маминым, рисовала. Сергей Константинович, подростковое кресло которого стояло в соседней комнате, с большим интересом наблюдал за творящимся в боевой рубке крейсера. Соединение с одной из расположенных там видеокамер юный хакер установил самостоятельно. Аристотель сразу же доложил об этом отцу сорванца, но тот велел не препятствовать. Пусть будущий косморазведчик набирается практического опыта.
   Барсик - здоровенный котяра из второго помёта Клеопатры, в два раза превзошедший папашу по размерам, но безмерно его уважающий, расположился под потолком каюты на специально для него приваренной там полке, снабжённой настилом из липовых досок. Это дерево приятно пахнет и неплохо когтится при необходимости. Котик-обормотик умудрялся легко и непринуждённо запрыгивать на своё лежбище прямо с пола. В данный момент он, свесив вниз голову и переднюю лапу, о чём-то беседовал с Екатериной Андреевной, к которой относился как к матери. Разговор вёлся на ментальном уровне и не доставлял обоим ни малейших неудобств.
   Барсик был уже взрослым котом, но по своему умственному развитию напоминал пятилетнего ребёнка. Знал счёт до десяти, мог вычитать и складывать, оперируя не цифрами, а предметами, но деление и умножение было для него чем-то из разряда высшей математики. Читать, естественно, не умел, но слов мог запомнить много. Склад ума котяра имел скорее философский, любил созерцать и слушать. Но при этом ему нельзя было отказать в логике. Простой, незамысловатой, но благодаря этому вполне чёткой. Беседуя с Екатериной Андреевной, он обычно оперировал не словами, а образами и действиями. Ему проще было показать, чем объяснить.
   А ещё у него, как и у большинства кошачьих, была очень хорошо развита интуиция. Собираясь совершить прыжок, он не задумывался о расстоянии, высоте и траектории полёта, не выполнял никаких расчётов. Он просто прыгал, великолепно понимая, как именно ему надо оттолкнуться, чтобы приземлиться в намеченное место, совершив минимальное, но вполне достаточное усилие. В случае, если гравитация менялась в тот момент, когда он уже находился в полёте, кот мгновенно принимал новое решение, перенацеливая полёт движениями хвоста. При этом хвост играл роль не только руля высоты и направления полёта, но и позволял крутануть тело на сто восемьдесят градусов. А лапа могла мгновенно удлиниться почти вдвое. В сочетании со скоростью реакции, почти на порядок превышающей человеческую, это открывало перед котом очень широкие возможности.
   Второе и третье поколение усатых-полосатых становились телепатами почти поголовно. Природная склонность к эмпатии этому способствовала в немалой степени. Как и регулярное общение с детьми, среди которых тоже быстро росло число телепатов.
   Хвостатых на "Аляске" было много. Особенно после перехода на неё обитателей "Хайнаня". Пока ещё меньше, чем людей, но на обратном пути это соотношение должно будет измениться. Дело в том, что прирост человеческого населения осуществлялся в арифметической прогрессии, а кошачьего - в геометрической. Особых хлопот зверюги не доставляли, концерты закатывали исключительно в безлюдных местах, которых на огромном крейсере было предостаточно. Иногда, конечно, хулиганили, куда же без этого? Но в меру, потому что быстро умнели. В шахматы они пока не играли, а вот погонять мяч в компании с человеческой ребятнёй никогда не отказывались. На детворе такое общение сказывалось исключительно положительным образом. Когда мягкая игрушка является не только всё понимающим товарищем по играм, но ещё и заботливой нянькой - это вдвойне приятно.
   На "Техасе" и "Бангалоре" народу было меньше - только экипажи и члены их семей, поэтому по крайней мере по одному хвостатому жильцу имелось уже в каждой каюте. Сейчас, когда все проходы в переборках были задраены. А в обычное время зверюги шлялись абсолютно по всем палубам, иногда проникая даже туда, где им бывать категорически не следовало.
   На подходе к внутренней части системы Альфы Центавра Константин Николаевич с помощью выносной узконаправленной радиоантенны отправил на Землю сообщение:
   "Командующему планетарной обороны Земли маршалу Космофлота Николаю Александровичу Петрову. Вверенная мне эскадра благополучно достигла ближайших окрестностей системы Альфы Центавра. Планета осьминогов идентифицирована. Она действительно является спутником Кандидата, представляющего собой газовый гигант диаметром более пятидесяти тысяч километров. Обнаружены мощный метеоритно-кометный пояс, расположенный снаружи орбит Ригеля Кентауруса и Толимана в плоскости их эклиптики, и неиндентифицированный объект в центре тяжести системы. 16-го декабря 2064 года буду входить во внутреннюю часть системы со стороны Толимана. Командующий межзвёздной эскадрой вице-адмирал Петров."
   Перед тем как огибать Толиман, эскадра перестроилась. Звезда фонила в рентгеновском диапазоне как ненормальная. И проходить вблизи от неё было чреватым даже для хорошо защищённых от космической радиации тяжёлых межзвёздных крейсеров, не говоря уже об авианосце. Поэтому крайним к звезде вице-адмирал Петров поставил "Хайнань", а все четыре остальных корабля эскадры расположились в два яруса в тени двадцатикилометрового монитора. Впереди "Аляска", за ней "Сталинград", ниже "Техас" и "Бангалор". На расстоянии в полкорпуса один от другого. Пятьдесят лет назад подобные фокусы выполняли пилотажные группы "Стрижи" и "Русские витязи". Тогда зазоры между крыльями истребителей составляли считанные метры. Сейчас - километры, но с учётом того, что диаметр тяжёлого крейсера составлял пять километров, а авианосца - два с половиной, соотношение оказалось примерно таким же. Разумеется, ни один человек не смог бы с такой точностью согласовать движение пяти гигантских разномастных кораблей, перемещающихся в непосредственной близости от звезды с субсветовой скоростью. Этим занимался Аристотель, поддерживающий постоянную связь с ИИ остальных четырёх кораблей.
   Диаметр Толимана был немного больше миллиона километров. Эскадра огибала звезду, находясь от неё на расстоянии в сорок миллионов километров. Там было жарко. Температура на обращённой к Толиману стороне "Хайнаня" приближалась к пятистам градусам Цельсия, его камни светились красным, но это было вызвано не только и не столько жаром горнила оранжевого карлика, сколько микростолкновениями с частицами разлетающейся от него плазмы.
   Остальным кораблям эскадры, прикрываемой от звезды тушей монитора, было полегче, но ненамного. Монитор защищал их от звёздного жара и жёсткого рентгеновского излучения, но плотность плазмы в пересекаемой ими зоне была существенно выше, чем у молекул космического газа, через который они летели шесть предшествующих лет. В таких условиях им нужно было преодолеть около ста миллионов километров. Эскадре, двигающейся со скоростью в семь десятых от световой, потребовалось на это меньше восьми минут. А потом Толиман остался позади, и корабли ворвались во внутреннюю часть системы Альфы Центавра.
  
  

Глава 12. В логове врага

  
  
   Их было очень мало - три крейсера, авианосец и монитор против высокоразвитой цивилизации, оперирующей сотнями межзвёздных кораблей. Землянам приходилось действовать на чужом поле, в неизведанной двухзвёздной системе, являющейся для этой цивилизации родным домом и полностью ей освоенной.
   На стороне землян были эффект неожиданности, чудовищная околосветовая скорость и насущная потребность не просто отомстить за миллиарды погубленных жизней, но и ликвидировать дамоклов меч, который висел над человечеством уже четыре десятилетия.
   Земляне не собирались умирать, более того, они рассчитывали сделать всё, что в их силах, и даже немножко больше, чтобы в предстоящем сражении погибли все их противники. И ради достижения этой цели они готовы были пожертвовать не только своими жизнями, но и жизнями своих близких. Если это потребуется, разумеется. Они знали, на что шли, и готовы были заплатить высшую цену за то, чтобы предотвратить уничтожение человечества. Но, разумеется, предпочли бы уцелеть. Ян Флеминг ещё в ХХ веке сформулировал хороший принцип: живи и предоставь возможность умереть за твою родину своим врагам. Может быть, он немного не так написал, Константин Николаевич точно не помнил, но смысл был именно таким. И вице-адмирал собирался начать претворять его в жизнь прямо сейчас.
   Для того чтобы промчаться через систему из конца в конец, эскадре требовалось всего два часа. Сто двадцать минут, в которые должны уложиться все многочисленные действия, которые землянам потребуется осуществить в этом стремительном набеге.
   Первые три минуты, в течение которых эскадра возвращалась на ось, соединяющую центры двух звёзд, у Петрова ушли на рекогносцировку. Точечка в центре масс системы при ближайшем рассмотрении действительно оказалась планетоидом. Очень даже нескромным планетоидом, размер которого лишь немного уступал Плутону. Аристотель оценил диаметр этой малой планеты в две тысячи километров. В принципе, чего-то подобного они и ожидали. В самом неприятном варианте развития событий. Долбать такую дуру тридцатикилограммовыми снарядами можно до морковкина заговенья. А вот брандер с массой покоя в два с половиной миллиона тонн, разогнанный до семи десятых скорости света, тут будет в самый раз. Даже с запасом получится.
   По расчётам Аристотеля (а он в таких вещах не ошибался), на каждый кубический метр планетоида придётся энергия, эквивалентная той, что выделяется при взрыве пяти килограмм тринитротолуола. В среднем, конечно. Если бы заряд был распределённым. Но на практике, с учётом колоссальных размеров планетоида, его можно принять за точечный. Поэтому распределение энергии будет неравномерным. Сам брандер и фрагмент планетоида, на который придётся удар, превратятся в излучения. Более весомая доля вещества планетоида мгновенно перейдёт из твёрдого состояния в газообразное. Оставшаяся часть малой планеты будет гарантированно расколота на мелкие куски. Которые побьют всю посуду, которая будет находиться поблизости.
   Следовательно, кораблям эскадры нужно будет в момент взрыва находиться как можно дальше от этого места. Определившись с первоначальными действиями, Константин Николаевич приступил к отдаче команд:
   - "Хайнаню" - начать торможение с таким расчётом, чтобы к моменту пересечения центра тяжести системы довести его отставание от основной части эскадры до одной минуты. Ввести в навигационную систему малого брандера координаты планетоида в качестве пункта назначения. Поручить ИИ "Хайнаня" расчёт траектории, по которой монитор будет уклоняться от столкновения с планетоидом.
   - Приступаю к торможению "Хайнаня", - отозвался капитан де весу Бернард Леру. - Координаты цели введены. Траектория обсчитывается.
   - Крейсерам и авианосцу перестроиться в боевой ордер, - продолжил постановку задач вице-адмирал. - Авианосец в центре, "Аляска" сверху, "Техас" и "Бангалор" на флангах, дистанция одна десятая мегаметра. Аристотелю перевести экраны в режим видеоконференции.
   В боевой рубке Аляски засветились три голоэкрана, на которых появились слегка помаргивающие изображения контр-адмирала Семёна Дубовкина, кэптена Бенджамина Скотта и старшего капитана Ли Чжана. Оранжевый карлик остался позади, и видеосвязь, работавшая через пень-колоду при прохождении мимо него, постепенно восстанавливалась.
   - Товарищи офицеры, - обратился вице-адмирал к командирам кораблей, трое из которых смотрели на него с экранов, а остальные двое сидели рядом с ним за соседними пультами. - Ставлю боевую задачу на первый этап операции. Работаем по третьему варианту. Уничтожать планетоид будем с помощью малого брандера. Задача истребителей - убрать с его пути все преграды и сразу вернуться на авианосец. Выпускать истребители только после обнаружения целей из расчёта по одному на каждую. Наша с вами задача - разойтись в стороны перед проходом мимо планетоида и восстановить построение после того, как минуем его. "Хайнань" предоставит нам фору в одну минуту для обеспечения кораблям возможности удалиться от места взрыва на безопасное расстояние.
   - А насколько сильно рванёт? - задал вопрос Бенджамин Скотт. - К чему готовиться?
   - Весьма прилично, - ответил Петров. - Тротиловый эквивалент взрыва составит двадцать квадрильонов тонн.
   Произнеся эти слова, Константин Николаевич сознательно сделал паузу, и командир "Техаса" тут же ей воспользовался:
   - Квадрильон - это сколько?
   - Миллиард мегатонн.
   Глаза американца полезли на лоб. Кэптен привык оперировать мегатоннами, в крайнем случае, сотнями мегатонн. То, что снаряд его крейсера, мчащегося со скоростью в семьдесят процентов от световой, выпущенный из пушки Гаусса, разгон в которой добавлял ему ещё пять процентов, мог произвести разрушения, эквивалентные действию трехсотмегатонного термоядерного заряда, Бенджамин ещё мог себе представить. Пока ещё не наблюдал, но представить мог. Но двадцать миллиардов мегатонн...
   - Да, это очень трудно себе вообразить, - согласился с безмолвной реакцией американца Константин Николаевич. - Ни с чем подобным нам пока сталкиваться не приходилось. Но эскадра к моменту взрыва успеет удалиться на двенадцать тысяч мегаметров и потом пролетит ещё в два с половиной раза большее расстояние, пока её догонят фотоны. Поэтому сильно опалить не должно. Да, будьте готовы к тому, что на какое-то время пропадёт связь. И последнее: Семён, предупредите пилотов истребителей, что если кто-то из них не успеет до этого момента вернуться на авианосец, то будет гарантировано убит всплеском излучений.
   - А сам "Хайнань" от этого взрыва не пострадает? - спросил капитан де весу Бернард Леру. - Он ведь будет находиться значительно ближе.
   - Рассчитайте траекторию обхода таким образом, чтобы оказаться подальше, - ответил вице-адмирал. - И поверните монитор задом к центру взрыва. Чтобы передние антенны оказались в тени. Камни на поверхности наверняка оплавятся, но это нам будет уже неважно. Главное сохранить связь и управляемость. И ещё. Возвращать потом "Хайнань" на прежний курс не нужно. Сразу направляйте его на встречу с планетой осьминогов.
   - Реакторы имеет смысл отключить? - уточнил командир "Аляски" капитан первого ранга Измайлов. - В принципе, крейсера имеют надёжную защиту от электромагнитного импульса, но, может быть, имеет смысл перестраховаться?
   - Что скажет по этому поводу флагманский энергетик? - поинтересовался Петров, у которого не было готового решения.
   - Я бы перестраховался, - ответил капитан второго ранга Игнатьев. - Причём отключил не только реакторы, но и отсоединил от приборов все протяжённые линии электропередач.
   - Это займёт много времени? - спросил Петров.
   - Нет, там всё автоматизировано, можно работать с центрального пульта. Минута, максимум полторы.
   - Тогда за пару минут от взрыва глушим и отключаем, - принял решение вице-адмирал. А сразу после прохождения электромагнитного импульса всё подсоединяем обратно.
   - А мне что делать? - спросил контр-адмирал Дубовкин. - У меня свинцовая оболочка только в рубке. А снаружи лишь керамика.
   - Ставьте авианосец перед "Аляской", - принял решение Петров. - Закроем вас своей тенью, размеры позволяют. Только близко не прижимайтесь и потом сразу уходите в сторону, чтобы обзор не перекрывать.
   За разговорами прошло полчаса. Огромный, пышущий жаром шар оставшегося позади Толимана съёжился до размеров футбольного мяча, почти сравнявшись по размеру с увеличивающимся по мере приближения к нему Ригелем Кентаурусом. Немного правее жёлтого светила и ощутимо ближе плыл серый с зеленоватым оттенком шар Кандидата, заслоняя собой часть диска Ригеля Кентауруса, из-за чего тот выглядел щербатым. Сбоку от газового гиганта в оптику хорошо просматривался голубой шарик планеты осьминогов, для уничтожения которой эскадра и появилась в этой системе, проделав за шесть с лишним лет долгий путь в четыре целых и тридцать шесть сотых светового года.
   Прямо по курсу эскадры на фоне жёлтого диска Ригеля Кентауруса быстро росло чёрное пятнышко безымянного планетоида. Петров с Измайловым некоторое время наблюдали за ним и вскоре увидели чёрные же точечки, вившиеся вокруг на манер мошкары. Их было много.
   - Степан, - окликнул Константин Николаевич Дубовкина. - Похоже, что одной эскадрильей мы тут не обойдёмся. Пусть готовятся две.
   - Они уже готовы, - отозвался контр-адмирал. - Заканчиваю распределение целей. Через минуту начинаю выпускать.
   - Расходимся! - скомандовал вице адмирал, и крейсера синхронно прянули в стороны. Авианосец выпустил стайку истребителей и тоже сноровисто принял в сторону.
  
  

* * *

  
  
   Истребители пробками выскочили наружу сквозь раскрывшиеся проёмы опоясывающих "Сталинград" ангаров, стремительно развернулись и на форсаже ушли вперёд, чтобы не создавать помех уходящему вправо авианосцу.
   "Стрижи - 55 МК" были тяжелее своих атмосферных аналогов - свинец, из которого изготавливалась защита от ионизирующих излучений, значительно плотнее стали. Толстые бронеплиты внешней обшивки тоже добавляли массы, практически не изменяя габаритных размеров. Но всё это в условиях невесомости почти не сказывалось на маневренности этих юрких крошек, которые могли крутиться на месте, как поставленная на ребро монетка.
   Космические корабли, снабжённые гравитационными двигателями, способны свысока поплёвывать на многие законы традиционной космической навигации, но существуют законы природы, с которыми не могут ничего поделать даже они. Сюда относится и инерция.
   Морской корабль может развернуться двумя способами. На скорости он уходит в длинную, многокилометровую циркуляцию. При этом инерция кренит его, почти укладывая на борт. Либо останавливается и начинает работать машинами враздрай, чтобы развернуться на месте. Машины, передвигающиеся по земным дорогам, сбрасывают скорость перед тем, как войти в крутой поворот. Иначе инерция выбросит их за пределы трассы. Космический корабль передвигается значительно быстрее. Он летит в пространстве, которое не имеет обочин и кюветов. Но если он попробует резко свернуть, инерция просто разорвёт его конструкции. И чем больше размеры и масса покоя корабля, тем сильнее это проявляется. В космосе вес зачастую отсутствует, но масса никуда не девается.
   Истребителям в этом плане проще. Их масса и размеры отличаются от соответствующих характеристик больших кораблей даже не в разы, а на порядки. Поэтому они способны к высшему пилотажу. Гравитационный двигатель в сочетании с дискообразной формой корпуса, у которого нет ни носа, ни кормы, позволяет им двигаться в любом направлении, причем не только боковой поверхностью вперёд, но и плашмя, повернувшись в направлении движения "крышей" или днищем. И они этим активно пользуются.
   Сейчас они мчались вперёд на субсветовой скорости. Но при этом могли одновременно смещаться вбок с обычной, но тоже весьма приличной, поскольку были способны развивать ускорения до пятидесяти "же". В целом движение становилось криволинейным.
   По орбитам планетоида перемещались сотни гигантских кораблей. Очень медленно. Если соизмерять их движение с околосветовой скоростью истребителей, то они казались замершими на месте. Среди них были транспортные "бочонки", лидеры, авианосцы. Если бы землянам требовалось перебить их все, у них бы элементарно не хватило истребителей. Но такой задачи перед ними не стояло. С ней потом успешно справится сам планетоид. Истребителям надо было пробить проход для брандера, уничтожив всё, что может попасться на его пути.
   Таких кораблей было пятьдесят семь, поэтому Дубовкин отправил на выполнение задачи первую и вторую эскадрильи, возглавляемые близнецами Песке. Все цели были распределены заранее. На уничтожение обоих лидеров было отряжено по два истребителя, а на "бочонки" и авианосцы - по одному.
   Стремительно покинув ангар, Шамиль развернул истребитель из горизонтальной плоскости в вертикальную и притопил педаль газа, чтобы побыстрее уйти с пути авианосца. "Стриж - 55 МК" одновременно смещался по вертикали и горизонтали, выходя на свою жертву под прямым углом. По бокам, снизу и сверху строем фронта летели его боевые товарищи, каждый из которых имел свою собственную задачу.
   Шар планетоида быстро приближался, закрывая всё большую часть экрана. На его светлом фоне чётко просматривались чёрные чёрточки центаврских кораблей. Казалось, что они замерли на месте, практически не смещаясь по горизонтали, а лишь увеличиваясь в размерах. Шамиль с напарником заходили на лидера, восьмикилометровый цилиндр которого быстро увеличивался в прицеле. Шамиль готовился стрелять под верхний обрез гигантской туши, а лейтенант Самойленко, летящий на пару сотен метров правее, - над нижним.
   Истребители заходили на центаврские корабли со стороны Толимана на фоне его диска. Земляне отлично видели свои цели, а их пока ещё не обнаружили.
   Приблизившись к восьмикилометровому лидеру на оговоренные заранее триста мегаметров, истребители открыли огонь. Авиапушка, выполненная по схеме Гатлинга, имела калибр пятьдесят семь миллиметров и скорострельность девять тысяч выстрелов в минуту. За одну десятую секунды она выпустила пятнадцать трёхкилограммовых снарядов. При этом автоматика смещала прицел от одного края огромного центаврского корабля до противоположного.
   Одновременно с вылетом из ствола последнего снаряда автопилот истребителя начал манёвр уклонения. Инерция вмяла Шамиля в пилотское кресло, в глазах на секунду потемнело. Когда зрение вернулось, капитан третьего ранга увидел проносящийся мимо бок планетоида. Всё пространство позади было озарено сотнями слившихся в одну ярчайших вспышек.
   Удар каждого из разогнанных до семидесяти процентов от скорости света трёхкилограммовых снарядов о твёрдую преграду вызывал энергетический всплеск, эквивалентный взрыву двадцати шести мегатонн тринитротолуола. Лидер получил тридцать снарядов, совместное действие которых разнесло его буквально на молекулы.
   Для возвращения на авианосец у Шамиля Песке и летевшего борт о борт с ним лейтенанта Самойленко оставалась одна минута.
   Они успели. На авианосец, уже занявший место перед "Аляской", вернулись пятьдесят шесть опалённых столкновениями с молекулами космического газа истребителей из пятидесяти девяти, отправившихся на задание несколько минут назад. Судьба трёх осталась неизвестной. Они могли столкнуться с чем-то на орбите, попасть под выстрелы противометеоритных пушек центаврских кораблей, может быть, организмы пилотов не справились с перегрузкой. Свою задачу истребители выполнили, а возвращение на корабль им никто не гарантировал. Война - это война. На ней, как правило, бывают потери.
  
  

* * *

  
  
   "Хайнань" выпустил малый брандер, роль которого играл загруженный под завязку большой транспортный бот, и, огибая планетоид по большой дуге, полетел к собственной цели, до которой оставалось меньше пяти астрономических единиц.
   Собственная масса бота составляла полмиллиона тонн. Ещё два миллиона тонн в него загрузили. Неперерабатываемый мусор, фекалии, мочевина, забитые углекислотой баллоны высокого давления. За шесть лет полёта много всего накопилось.
   После атаки истребителей прошла всего одна минута, за это время никто ничего не успел понять, как-то отреагировать на случившееся. А потом понимать стало поздно. Большой транспортный бот был во много раз меньше и примерно на порядок легче самого маленького из центаврских кораблей, накапливаемых на орбите планетоида. Но его скорость составляла двести десять тысяч километров в секунду.
   Бот беспрепятственно проскочил через подготовленное для него "окно", пронзил чрезвычайно разреженную атмосферу и врезался в поверхность планетоида. Что там потом происходило в первые микросекунды после удара, можно только гадать. Не существует датчиков, которые могли бы даже не измерить температуру и давление в центре разыгравшегося катаклизма, а просто уцелеть в нём. Может быть, там одновременно шли реакции деления одних ядер и синтеза других, или ещё какие-то пока неизвестные нам процессы. Можно предполагать, моделировать, спорить, но вряд ли суждено докопаться до истины. По крайней мере, в этой жизни.
   Судить о происходящем в том месте, которое за несколько микросекунд до этого было поверхностью планетоида, можно было только по внешним эффектам.
   Одним из них была вспышка, в которой одномоментно выделилось два процента энергии, которую Солнце излучает в секунду. На первый взгляд много, но не кошмар-кошмар. Если не учитывать, что диаметр Солнца составляет немногим меньше полутора миллионов километров, а у планетоида он был не более двух тысяч. И что продолжительность процесса заняла не целую секунду, а лишь её ничтожную долю. В общем, сверкнуло преизряднейше. Всё-таки процесс, эквивалентный по мощности одновременному взрыву двадцати миллиардов мегатонн тринитротолуола - это определённо не кот чихнул.
  
  

* * *

  
  
   К моменту взрыва планетоида крейсера успели удалиться от него на двенадцать с половиной миллионов километров и, пока их догоняли разъярённые фотоны, пролетели ещё двадцать девять миллионов километров. Фотонам на это потребовалось больше двух минут. Ещё через сорок минут они должны долететь до планеты осьминогов, а спустя семнадцать минут после этого её орбиты достигнут земляне.
   Дистанция почти в треть астрономической единицы способствовала рассеиванию и ослаблению энергетического выплеска, поэтому крейсера и авианосец практически не пострадали. Скорее всего, этому способствовало своевременное отключение от внутренних электросетей реакторов и полезных нагрузок. После восстановления соединений всё заработало. Монитору, находившемуся значительно ближе, досталось куда сильнее. На нем вышли из строя все электроприборы и датчики, находившиеся вблизи от поверхности задней полусферы. Но гравитационный двигатель работал исправно, и связь с эскадрой спустя несколько минут тоже наладилась.
   В первые минуты после прохождения через корабли фронта электромагнитных частиц экраны боевой рубки "Аляски" были покрыты белой рябью, напоминающей мельтешение снежинок. Потом они начали постепенно проясняться. Восстановилась связь. Командиры крейсеров и авианосца доложили о технической исправности вверенных им кораблей. Семён Дубовкин в своём докладе упомянул о том, что с задания не вернулись три истребителя. Вскоре после этого Бернарду Леру удалось связаться с ИИ "Хайнаня".
   - Константин Николаевич, - обратился к Петрову Измайлов. - Меня тут грызут смутные сомнения. Если такой эффект произвёл транспортный бот с массой покоя в два с половиной миллиона тонн, то что произойдёт при ударе в планету монитора, масса которого составляет двенадцать с лишним триллионов тонн? Не переборщим ли мы?
   - В те времена, когда я начал свою службу в космодесантных войсках, - ответил вице-адмирал, - у нас там бытовала такая поговорка: "Лучше перебдеть, чем недобдеть". Удар монитора не просто уничтожит всех осьминогов, находящихся на планете, но и гарантированно стерилизует всю систему.
   - В том числе и нас с вами?
   - Нет, разумеется. Мы укроемся от взрыва за Ригелем Кентаурусом, а потом будем оперативно "делать ноги" из этой системы.
   - Товарищ вице-адмирал, - вмешался в разговор Бернард Леру. - ИИ "Хайнаня" сообщает, что он не видит цель.
   - Аристотель, что с планетой осьминогов? - спросил Константин Николаевич у ИИ "Аляски".
   - Её нет, - лаконично ответил не испытывающий каких-либо эмоций искусственный интеллект тяжёлого межзвёздного крейсера.
   На экране медленно рос серый с прозеленью шар газового гиганта. На его орбите больше не было голубого шарика.
  
  

* * *

  
  
   Заявить, что все были поражены этой вестью - это почти ничего не сказать. Все оказались буквально ошарашены, как будто их из-за угла качественно приложили по головушке пыльным мешком. На некоторое время установилась тишина, изредка прерываемая не слишком цензурными междометиями. А Константин Николаевич вспомнил слова отца, сказанные тем при прощании: " Будь готов к тому, что всё может измениться кардинальным образом, и тебе придётся на ходу корректировать план действий. И не в мелочах, а по серьёзке."
   Отец не мог знать, что именно произойдёт, в противном случае обязательно предупредил бы, но он, являясь очень сильным аналитиком, был способен даже не предугадать, а именно просчитать возможные действия не только людей, но и других цивилизаций задолго до того, как те созреют для принятия соответствующих решений.
   - Могли осьминоги передвинуть её или как-то замаскировать? - нарушил тишину Измайлов.
   - Нет, - ответил враз успокоившийся вице-адмирал. - Они не могли. Не тот уровень. Принципиально другой. Это третья сила. Планеты осьминогов больше нет в системе. Поэтому наша задача меняется.
   Петров обратился к Бернарду Леру:
   - Капитан де весу, передайте ИИ "Хайнаня", что старая задача снята, а новую мы ему поставим позже. Пусть пока обходит Кандидата по большой дуге. А мы в это время посмотрим, что имеется за этим газовым гигантом в точке Лагранжа L1.
   - Так что, получается, что мы можем возвращаться на Землю? - спросил Бенджамин Скотт. Кэптен помнил многочисленные командно-штабные учения, которые не раз и не два заканчивались гибелью кораблей. Нет, он не боялся, иначе просто не пошёл бы в этот рейд, но если появилась возможность обойтись без риска, то почему бы ей не воспользоваться?
   - В системе остались корабли и автоматические фабрики по их изготовлению? - задал встречный вопрос вице-адмирал.
   - Остались, - нехотя признал командир "Техаса".
   - Они могут построить новый флот вторжения и направить его к Земле? Надеюсь, вы обратили внимание, что у планетоида были не только транспортники с лидерами, но и авианосцы? Или осьминоги просто так решили заняться их строительством? - Петров продолжал бомбардировать американца вопросами.
   - Могут. Заметил. Не просто так, - понявший, что попал впросак, Скотт отвечал односложно.
   - Значит, наша задача не выполнена, - подвёл итог командующий эскадрой.
   - Может быть, - тогда имеет смысл ударить монитором по Кандидату? - подумал вслух Ли Чжан. - Этого должно хватить для полной стерилизации всей системы.
   - Вы торопитесь на тот свет? - спросил китайца Петров. - Взрыв газового гиганта не только стерилизует систему, но и на короткое время превратит его в маленькую звезду, которая гарантированно сожжёт все корабли нашей эскадры. Это форменное самоубийство. Давайте поищем другое решение. Сейчас следуем на ту сторону Кандидата и уже там определимся с дальнейшими действиями. Сначала пойдём компактной группой. Семён Михайлович, пусть твои орлы бьют всё, что встретится на пути. У вернувшихся истребителей сильная коррозия броневых плит?
   - До тридцати процентов толщины. Они разгонялись до больших скоростей.
   - Этих больше не трогай. Дай повоевать кубинцам и вьетнамцам. Ближе к звезде плотность плазмы станет ещё выше и её коррозионное действие усилится.
   - Тут двое из шестой эскадрильи просятся.
   - Я даже знаю, кто. Этих тоже выпускай. Но желательно не вместе. Слишком уж они разные. Дай им индивидуальные задания. Теперь дальше. После прохождения мимо Кандидата разделимся. Крейсера пойдут к Ригелю Кентаурусу, а ваша задача - разобраться с тем, что имеется в точке Лагранжа L1. Если там окажется что-нибудь крупное - используйте брандер.
   Константин Николаевич сделал небольшую паузу и продолжил:
   - Семён Михайлович, на всякий случай готовьте к вылету не менее двух эскадрилий. Инструктаж проведите заранее, потому что после того, как "Сталинград" выскочит из-за Кандидата, у вас на всё про всё будет всего пятнадцать секунд. Потом проскочите мимо.
   Эскадра приближалась к Кандидату. Газовый гигант рос на глазах. На его орбите было пусто - ни кораблей, ни каких-либо спутников. Вот огромный серый шар мелькнул, пролетая вдоль правого борта, и мгновенно остался позади, быстро уменьшаясь в размерах.
   Семь десятых от скорости света - это ничтожно мало в масштабах Большого Космоса, но чудовищно много применительно к отдельной звёздной системе. Диаметр газового гиганта составлял пятьдесят пять тысяч километров. Эскадра преодолела это расстояние за четверть секунды. И понеслась дальше.
   А на экране появились множественные цели. Не только корабли. В точке Лагранжа L1 висел небольшой астероид, по краям которого громоздились какие-то явно искусственные конструкции. Скорее всего, это была космическая верфь. Но всеобщее внимание в первую очередь привлекла не она. В непосредственной близости от короны Ригеля Кентауруса пряталась ещё одна планета. На этот раз каменная. Размером немного превышающая Меркурий. Аристотель оценил её диаметр в пять с половиной тысяч километров. Кроме этого он сообщил, что планета находится в приливном захвате, поэтому всегда обращена к звезде одной стороной.
   Именно на её орбите, по его мнению, и располагались верфи, на которых строились и обжигались космические корабли. Это было бы очень удобно: на теневой стороне наверняка имеется широкое кольцо, где температура выше нуля и ниже пятидесяти градусов по Цельсию, внутри этого кольца расположена зона отрицательных температур, а на противоположной стороне, обращённой к Ригелю Кентаурусу, плавятся камни. Константин Николаевич в этом вопросе был полностью согласен с Аристотелем. Осьминоги были бы полными дураками, если бы не воспользовались такой шикарной возможностью. А они дураками определённо не являлись.
   Между этой планетой и астероидом, расположившимся в точке Лагранжа L1, курсировали корабли центаврийцев. Ещё пара десятков центаврских кораблей крутилась поблизости от него, а два транспортника летели навстречу эскадре.
   Принимать решение надо было очень быстро.
   - На сколько сейчас от нас отстаёт "Хайнань"? - уточнил Константин Николаевич у Бернарда Леру.
   - На три с половиной минуты.
   - Мало. Нам этого времени явно не хватит для того, чтобы спрятаться за звездой. Передай ему координаты новой цели - точки на поверхности планеты в центре её теневой области. И пусть немного увеличит радиус дуги, чтобы отстать от нас ещё на пару минут.
   В этот момент задний экран озарился множественными вспышками - истребители атаковали космическую верфь, расположенную в точке Лагранжа L1.
   - Семён Михайлович, - обратился Петров к изображению Дубовкина, вновь появившемуся на экране. - После сбора истребителей уходишь за звезду, не приближаясь к ней. Я тебя там подхвачу. Расчётное время встречи - плюс двадцать минут.
   - Есть, понял, - подтвердил получение приказа Дубовкин, после чего отключился и начал отдавать распоряжения.
  
  

* * *

  
  
   К моменту, когда на экране боевой рубки "Сталинграда" появились объекты, висящие в точке Лагранжа L1, створки передних ангаров авианосца уже были открыты. ИИ мгновенно распределил цели, и Дубовкин дал команду на вылет тем истребителям, которые получили боевое задание. Таких оказалось сорок восемь. Вся четвёртая эскадрилья, набранная из кубинских пилотов, половина пятой, сформированной из вьетнамских, и два истребителя из состава шестой, за штурвалами которых находились принц Уэльский Луи Артур Чарльз и капитан Том Гудвин - улыбчивый сорокалетний афроамериканец, бывший дальним потомком весьма неслабого колдуна Вуду (см. роман "Битва за Землю"). Сорок восьмой истребитель, который должен был сыграть роль брандера, шёл на автопилоте.
   Англичанин и американец, как более опытные пилоты, получили индивидуальные задания, которые были куда сильнее, чем у остальных, лимитированы по времени. Им предстояло уничтожить два транспортника, летевших навстречу авианосцу. Тут счёт шёл на секунды. Одна - на то, чтобы покинуть ангар и немного ускориться. Две последующие - для маневрирования в сторону цели и ловли её в прицел. Ещё по одной десятой секунды оба истребителя затратили на то, чтобы выпустить в цель очередь в полтора десятка пятидесятимиллиметровых снарядов. И одну секунду на уход с линии атаки.
   Безусловно, в то, что оба справились с выполнением этого абсолютно нереального для обычного пилота задания, основной вклад внесла автоматика истребителя, основанная на мыслеуправлении. Вот только без чёткого и недвусмысленного понимания и осмысления задачи автоматика была бы бессильна. А тут всё зависело исключительно от пилота.
   Потом сверкнули слившиеся в одну вспышки слева и позади. Энергетический удар, эквивалентный взрыву трехсот девяноста мегатонн тротила, разнёс центаврский транспортник на молекулы. Почти одновременно такая же судьба постигла и второй транспортник, находившийся на несколько мегаметров дальше и левее.
   Проморгавшись, пилоты погнались за медленно удаляющимся авианосцем. Потом нужно было уравнять скорости, аккуратно влететь в свой ангар и поставить истребитель на его посадочное место, обозначенное нарисованным на палубе кругом. Как только "Стрижи - 55 МК" оказались в ангарах, створки ворот начали сдвигаться. Воздух, стравливаемый из баллонов высокого давления, быстро заполнял помещения. После того, как давления уравнялись, оба пилота, с которых ручьями тёк пот, не сговариваясь, направились в душевую. Там они и встретились.
   - Что, обезьяна, жарко тебе было? - поинтересовался Луи, сдирая промокший комбинезон.
   - Ой, жарко, белый бвана, - не остался в долгу Том, улыбаясь командиру своей эскадрильи во все тридцать два зуба. - А вы, ваше высочество, никак обмочились?
   - Это пот!
   - Конечно, пот, - легко согласился афроамериканец. - И весь, что характерно, в одну штанину.
   Оба шутили, сбрасывая напряжение, но спиной друг к другу старались не поворачиваться. Помывшись, пилоты переоделись в сухое и отправились обратно. Ничего ещё не кончилось. И вскоре их могли отправить на новое задание. Да и безопасней было внутри истребителя. Во всех смыслах.
  
  

* * *

  
  
   Сорок пять истребителей заходили на цели организованной толпой, которой их пилоты пытались придать вид строя. Некоторым, совместно атакующим искусственные конструкции, пристроенные по краям астероида, это удавалось. Другие, нацелившиеся на центаврские корабли, действовали самостоятельно. Сорок шестой, которому предстояло врезаться в астероид, немного отстал.
   Атака была стремительной и результативной. Хотя бы по одному снаряду получили все без исключения центаврские корабли. А в некоторые темпераментные кубинцы вколотили от двух до трёх десятков пятидесятисемимиллиметровых снарядов. Потом рвануло не по-детски. Это в астероид воткнулся серебристый зализанный блин семидесятипятиметрового брандера.
   На авианосец вернулись все истребители, кроме взорвавшегося. Но не все вовремя. Двое вьетнамцев гнались за "Сталинградом" более трёх минут, преодолев в общей сложности около сорока миллионов километров. За это время их броневые плиты обгорели почти до основания, а свинцовая защита местами проплавилась. Оба пилота получили большую дозу облучения.
   Астероид разнесло на куски.
  
  

* * *

  
  
   - Товарищи офицеры, - обратился вице-адмирал к командирам крейсеров. - Наша с вами задача уничтожить корабли, находящиеся между планетой и точкой Лагранжа L1, чтобы ни один из них не оказался на пути монитора. Близко к звезде лезть не будем - попалим броню, а нам ещё с ней возвращаться на Землю. Сейчас идём под острым углом к курсу центаврских кораблей, пересекая его на половине пути до планеты и по очереди поражая их один за другим. Расчётную траекторию и цели, которые необходимо поразить каждому из крейсеров, Аристотель вам сейчас сбросит. Сразу после выполнения задачи уходим за горизонт Ригеля Кентауруса и покидаем систему под его прикрытием. Задача понятна?
   - Так точно, товарищ вице-адмирал.
   - Отлично. Тогда приступаем к её выполнению. Измайлов, вы начинаете. Вторым стреляет "Техас", после него "Бангалор" и снова вы.
   В этот момент "Аляску" тряхнуло. Пушка Гаусса послала тридцатикилограммовую стальную болванку в идущий встречным курсом по правому борту центаврский авианосец. Дистанцию в пятьсот мегаметров снаряд преодолел за две целых и три десятых секунды. Промахнуться по равномерно и прямолинейно двигающейся цели диаметром в два с половиной километра Аристотель был не способен в принципе. По сути, это была стрельба в полигонных условиях. Энергетический выплеск, мощность которого соответствовала взрыву трехсот мегатонн тротила, превратил центаврский корабль в молекулярно-атомный винегрет, щедро окроплённый целым букетом ионизирующих излучений.
   Чуть меньше четырёх минут крейсера летели под острым углом к планете, периодически отстреливая встречные и попутные центаврские корабли разных типов, и постепенно приближаясь к линии, вдоль которой те курсировали.
   А потом, в момент пересечения крейсерами этой линии, случилась трагедия.
   Земляне немного расслабились. Никто не ожидал, что центаврийцы смогут им ответить. И не просто ответить, а равнозначно. Никогда нельзя недооценивать противника. Особенно опережающего тебя в развитии. Осьминоги не подозревали о том, что земляне смогут атаковать их систему. Тут тоже имела место недооценка. Но они к этому времени уже поняли, что захват Земли сорвался. Поэтому готовили новый флот вторжения, включая в него боевые корабли. Так совпало, что один из них летел навстречу "Бангалору". И тот, кто им командовал, сумел сопоставить вспышки прямо по курсу с незнакомым силуэтом летящего навстречу корабля и сделать однозначные выводы.
   Это был корабль другого типа. Побольше авианосца, но ниже транспортника, он напоминал в профиль не "бочонок", а плоскую консервную банку. Корабли выстрелили одновременно, когда дистанция между ними сократилась до пятисот мегаметров. Снаряд пушки Гаусса "Бангалора", летящий к цели со скоростью двести семнадцать тысяч километров в секунду, достиг её через две целых и три десятых секунды и разнёс вдребезги.
   Энергетический луч центаврского корабля распространялся со скоростью света и, ударив в крейсер, спустя одну целую и семь десятых секунды прорезал вторую, третью, четвёртую и половину пятой палубы почти до центральной оси корабля, мгновенно убив командование и более половины экипажа.
   Теперь полумёртвый, неуправляемый корабль летел по инерции, и его траектория спустя семь с половиной минут должна была пересечься с Ригелем Кентаурусом. Медлить было нельзя, и Петров сразу отправил на "Бангалор" укомплектованную космодесантниками абордажную команду "Аляски" для эвакуации выживших членов его экипажа. Предупредив, что в их распоряжении имеется всего четыре минуты. Потом "Аляска" начнёт манёвр уклонения.
   Такой же приказ своим абордажникам, практически не раздумывая, отдал Бенджамин Скотт.
   Стыковка десантных ботов с "Бангалором", осуществляемая с его неповреждённой стороны, прошла штатно - конструктивное исполнение аварийных люков предусматривало их открытие даже при отсутствии электричества.
   В коридорах, отделённых гермозатворами от помещений в разрушенной части корабля, имелся воздух, поэтому эвакуация женщин, детей и усатых-полосатых больших проблем не вызвала. Спасти успели почти всех.
   Боты отстыковались от "Бангалора" в самый последний момент, когда "Аляска" и "Техас", всё это время продолжавшие уничтожать центаврские корабли, уже начали отворачивать в сторону.
   Спустя три с четвертью минуты "Бангалор" вошёл в корону Ригеля Кентауруса. Звезда переварила тяжёлый крейсер. Корпус сгорел ещё на пути через атмосферу и конвенционную зону, плотность которой была в тысячу раз меньше, чем у земной атмосферы, но температура достигала нескольких миллионов градусов. Остатки внутренних конструкций взорвались в зоне лучистого переноса, так и не достигнув ядра, где, собственно, и происходил синтез гелия.
   Разумеется, звезда отреагировала на это наглое вторжение, но не слишком бурно. Она просто выбросила наружу большую часть инородной плазмы, породив мощную вспышку. Плазменный выброс не совпадал с курсом "Бангалора", а был направлен по нормали от ядра, поэтому не задел ни стремительно удаляющиеся за горизонт корабли землян, ни собственные планеты. На светимости Ригеля Кентауруса данный эпизод вообще не отразился.
  
  

* * *

  
  
   Ещё через две с четвертью минуты в безымянную планету врезался "Хайнань". Вот это уже было очень серьёзно.
   Масса покоя монитора составляла двенадцать целых и шесть десятых триллионов тонн, а скорость - семьдесят процентов от скорости света.
   Планета имела диаметр в пять с половиной тысяч километров, а её масса лишь немного недотягивала до одной десятой от массы Земли.
   При столкновении мгновенно выделилась энергия, эквивалентная той, которую породил бы взрыв ста восьми секстиллионов тонн тринитротолуола. Такую прорву энергии Солнце выделяет за две недели горения его термоядерной топки.
   "Аляска", "Техас" и "Сталинград" в этот момент находились уже с противоположной стороны Ригеля Кентауруса, успев удалиться от него на пятьдесят миллионов километров. И мчались прочь со скоростью в двести десять тысяч километров, оставаясь строго на линии, соединяющей звезду с планетой.
   Когда "Аляска" встретилась со "Сталинградом", командиры кораблей немедленно приступили к стыковке. После её завершения весь экипаж авианосца и пилоты истребителей перешли на "Аляску". Первыми занесли облучившихся вьетнамцев. Их сразу отправили в медицинский отсек крейсера, в котором уже находились доставленные с "Бангалора" китаянки, их дети и кошки. Все остальные разошлись по своим каютам. Где сразу же пристегнулись в ожидании последствий взрыва планеты. Точно предугадать, как именно на него отреагирует Ригель Кентаурус, никто даже не пытался. Это было не под силу даже Аристотелю, рассчитавшему мощность взрыва, но очень слабо представляющему его последствия. Раньше землянам ещё никогда не приходилось взрывать планеты. На первом этапе Ригель Кентаурус их прикроет. А что произойдёт дальше, пока было решительно непонятно.
   Сверкнуло знатно. Когда через четыре с лишним года этот свет достигнет Земли, в небе загорится второе солнце, и люди подумают, что Альфа Центавра превратилась в Новую. Но быстро изменят своё мнение уже через несколько минут, когда светимость звезды уменьшится до обычного уровня. Тогда многие поймут, что эскадра, ушедшая в дальний рейд одиннадцать лет назад, наконец-то выполнила поставленную перед ней задачу.
   Разумеется, это была не Новая. Энерговыход на шесть порядков меньше. Да и механизм совсем другой. Тем не менее, издалека будет выглядеть очень похоже. Особенно на первый взгляд.
   Но это всё случится ещё очень и очень нескоро. А пока катаклизм продолжал развивался. Запредельной энергии, выделившейся в результате соударения, хватило не только на создание чудовищной вспышки, мгновенно спалившей все оставшиеся в системе корабли, сорвавшей атмосферу с Кандидата и Ригеля Кентауруса, пронизавшей всю систему Альфы Центавра и ушедшей дальше в необозримую звёздную даль, но ещё и на то, чтобы расколоть безымянную планету на части и швырнуть их на звезду.
   Расколоть - это не совсем точный термин. Раскололась, разлетевшись в стороны в виде относительно мелких кусков, только её кора. Эти куски падали на звезду медленно, успев сделать вокруг неё от полутора до двух оборотов. А мантию и ядро буквально разбрызгало. В прямом смысле этого слова. Просто брызги оказались большими. Масса некоторых из них составляла миллиарды и триллионы тонн. Вот эти гигантские капли расплавленного металла и камня падали на звезду значительно быстрее. Скорость большинства составляла тысячи километров в секунду.
   Пронзив то, что осталось от атмосферы после прохождения фронта сверхжёсткого излучения, они проткнули насквозь конвенционную зону и нырнули глубже. Здесь по мере нарастания плотности среды капли "худели" и их движение замедлялось. Сначала незначительно, потом всё сильнее и сильнее. И, наконец, когда плотность солнечной плазмы достигла восьми грамм на кубический сантиметр, остановились. Потом чуть-чуть подвсплыли и замерли в состоянии равновесия. В дальнейшем атомы железа долго диффундировали, медленно распределяясь по уровню, находящемуся несколько выше границы солнечного ядра, но это уже совсем другая история. Звезда переварила самую маленькую из своих планет, не испытав при этом не только расстройства желудка, но даже изжоги.
  
  

* * *

  
  
   В ожидании вспышки, сопровождающей взрыв на безымянной планете, эскадра перестроилась. Центральная часть "Аляски" была прикрыта с тыла корпусом пристыкованного к ней "Сталинграда". Поэтому "Техас" расположили перед "Аляской", что позволяло немного затенить его от фронта ионизирующих излучений, распространяющегося со стороны оставшегося далеко позади Ригеля Кентауруса. Не сильно, конечно, потому что корабли летели далеко не вплотную, но всё-таки это немного уравнивало шансы на выживание. Все реакторы, как и в прошлый раз, были остановлены, соединения протяжённых электросетей разомкнуты, полезные нагрузки отключены.
   К моменту взрыва эскадра удалилась от звезды на пятьдесят миллионов километров. При этом расстояние до планеты, располагавшейся по другую её сторону, составляло около восьмидесяти миллионов километров. Сверхжёсткое излучение преодолело путь до этой точки за четыре с половиной минуты, но эскадра всё это время не стояла на месте, а улепётывала во все лопатки со скоростью, уступающей той, которую имели фотоны, всего на тридцать процентов. Бешенная гонка, к концу которой фотоны всё-таки настигли свою жертву, продолжалась почти одиннадцать минут. К этому времени расстояние до точки взрыва составило почти две астрономические единицы.
   Если бы между эскадрой и центром взрыва не располагалась звезда, корабли не имели бы ни одного шанса. Их гарантировано сожгло бы световым потоком, мощность которого в триста тысяч раз превышала экспонирующуюся на земной орбите. В тени звезды им тоже очень даже прилично досталось, но уже не фатально.
   "Сталинграду" прожгло дно почти полностью. Отбегался авианосец. До Земли, не растеряв по пути истребители, он ещё, скорее всего, доберётся. На горбу у "Аляски". И установить его на Луне на вечную стоянку тоже должно получиться. А летать самостоятельно, увы, больше не будет. Хотя преодолеть расстояние в семнадцать с половиной световых лет для межзвёздного корабля - это не улицу перейти. Пока в истории двух цивилизаций подобных прецедентов не наблюдалось, и теперь ещё очень нескоро появятся.
   Весьма достойный результат для ветерана двух битв, однозначно заслуживающего увековечивания.
   Тяжёлые межзвёздные крейсера, изначально проектировавшиеся с учётом подобных воздействий, пострадали заметно, но не критично. А экипаж, собранный в близких к продольной оси корабля помещениях второй и третьей палуб, вообще не ощутил радиационных воздействий.
   При этом практически все, вплоть до последнего котёнка получили незабываемые впечатления от поистине звёздного катаклизма, разыгравшегося всего в двух астрономических единицах от эскадры.
   Сначала вокруг жёлтого диска Ригеля Кентауруса, успевшего уменьшиться до половины величины видимого с земной орбиты Солнца, возникло быстро расширяющееся ослепительно белое кольцо. Спустя несколько секунд оно захватило всё пространство задней полусферы. В следующую секунду многомиллиарднотонный крейсер ощутил толчок, как будто его пнул сзади кто-то огромный, и всё пространство вокруг залил ослепительно-белый свет. Одновременно с этим погас голоэкран, на который транслировалось изображение с камер, установленных в задней полусфере. Передний экран продолжал работать, но ровно ничего, кроме белого свечения, не показывал.
   А крейсера летели. Вслепую. По инерции. Все системы, переведённые на аварийные источники питания, работали без каких-либо нареканий. Сила тяжести оставалась постоянной.
   В боевой рубке "Аляски" царила тишина. Спустя несколько минут белое свечение начало ослабевать. Впереди через него уже проглядывало раскалённое дно "Техаса". Потом появились звёзды.
   Чтобы в первом приближении определиться с повреждениями, полученными внешней обшивкой, Аристотель по команде Измайлова выпустил дроны. Сразу же после этого ожил задний голоэкран. Ригель Кентаурус никуда не делся. Только ещё немножко уменьшился и, окружённый по контуру скопищем огромных протуберанцев, производил впечатление встрёпанного, что, в принципе, было недалеко от истины.
   - Обошлось, - подумал вслух Константин Николаевич.
   - А что, могло не обойтись? - спросил сидящий в соседнем кресле Измайлов.
   - Этого заранее никто не знал. Мы ведь вариант взрыва в непосредственной близости от звезды вообще никогда не рассматривали.
   - Так что всё-таки могло произойти? - не унимался капитан первого ранга.
   - В случае детонации Ригеля Кентауруса он превратился бы в Новую.
   - И?
   - У Земли некоторое время было бы два Солнца.
   - А что было бы с нами?
   - С нами ничего.
   - В каком смысле ничего?
   - В самом прямом. Вообще ничего. Новая сожгла бы всю систему и, скорее всего, поглотила Талиман. Ну или ободрала бы его как липку.
   - Константин Николаевич, а почему вы нам об этом ничего не сказали?
   - Во-первых, не до разговоров тогда было - каждая секунда на счету. А во-вторых - что бы это изменило?
   - Пожалуй, что ничего.
   - Вот, товарищ капитан первого ранга, и запомните на будущее. Бывают ситуации, когда командир всё решает единолично, ни с кем не советуясь. И хватит об этом. Что у нас там с броневыми плитами?
   - У нас с плитами нормально. Подгорели немного, но до Земли их хватит. А там загоним "Аляску" в док и поменяем на новые. Вот у "Сталинграда" - совсем труба. Там от нижней обшивки сантиметров десять осталось. Отлетался авианосец.
   В рубку зашёл флагманский энергетик и доложил, что реакторы в порядке, ущерб от ЭМИ минимален и электроснабжение всех систем "Аляски" запущено по постоянной схеме. Связь тоже восстановилась, и чуть позже аналогичный доклад поступил с "Техаса".
   Петров связался с кэптеном Бенджамином Скоттом и позвал его на "Аляску" для участия в совещании. Потом дал команду Аристотелю, чтобы тот оповестил о необходимости прибыть в рубку контр-адмирала Дубовкина и капитана де весу Бернарда Леру, которые сразу же после прохождения фронта ионизирующих излучений отправились в свои каюты, чтобы проведать семьи.
   Потом Константин Николаевич обернулся к одной из камер и отдал очередное приказание, глядя прямо в её объектив:
   - Серёжа, скажи маме, что ей нужно подойти в медицинский отсек, там срочно требуется её помощь. Ты остаёшься в каюте за старшего и должен присмотреть за сестрой.
   Сергей Константинович выключил планшет и передал маме папины слова. Екатерина Андреевна отлично понимала, зачем именно её вызвали. Там сейчас для того, чтобы хоть как-то успокоить потерявших своих мужей китаянок, в первую очередь требовались именно психотерапевты-эмпаты, а она была одним из сильнейших на эскадре. Поэтому сразу направилась в лазарет. Вместе с ней каюту покинул Барсик. И сразу направился на вторую палубу. В боевую рубку "Аляски" он просочился в тот момент, когда туда заходил Семён Дубовкин.
  
  

* * *

  
  
   В начале совещания Константин Николаевич предоставил возможность командирам подробно отчитаться о техническом состоянии их кораблей и наличии припасов. Дело в том, что в связи с необходимостью обойти по широкой дуге большой сектор космоса, засеянный несущимися навстречу пятидесятисемимиллиметровыми снарядами перехватчиков, обратный путь удлинялся. Теперь на него, в соответствии с расчётом Аристотеля, потребуется почти семь лет. А количество кислорода, воды и продуктов питания резко уменьшилось в связи с гибелью "Бангалора", на который из трюмов "Хайнаня" было завезено существенно большее их количество, чем на "Аляску". Число едоков при этом только увеличилось.
   Командиры "Аляски" и "Техаса" отчитались о числе спасённых с "Бангалора" женщин, детей и хвостатых членов семей. Петров принял решение не тасовать спасённых, а оставить на тех крейсерах, куда они были доставлены, и поставить на все виды довольствия.
   Посчитав остатки, не прослезились, конечно, но озаботились увеличением количества оранжерей и гидропонных ферм. Кислорода и воды должно было хватить, их брали с запасом, а вот продуктов питания осталось явно маловато.
   Теперь следовало вспомнить погибших. Семён Дубовкин доложил о потерях среди истребителей, а Аристотель - отчитался по экипажу "Бангалора". Константин Николаевич предложил почтить минутой молчания всех, кто в этом сражении отдал свои жизни за Человечество. Все, включая и пристроившегося на сейфе Барсика, встали.
   - Переходим к живым, - заявил вице-адмирал, когда все сели. - Шесть лет назад я давал обещание, и сегодня наступило время его исполнить. Назначаю капитана де весу Бернарда Леру, лишившегося сегодня своего корабля, стажёром старшего помощника командира тяжёлого межзвёздного крейсера "Аляска". Изучайте корабль, капитан де весу. Когда через пару лет сдадите все зачёты и экзамен на самостоятельное управление крейсером, повышу вас в должности до стажёра командира крейсера. Тогда после возвращения на Землю вы на законном основании получите в своё распоряжение первый же межзвёздный крейсер, который сойдёт со стапелей Лунной верфи.
   Командиры кораблей поздравили Бернарда Леру с новым назначением. Барсик сидел на сейфе тихо и не отсвечивал. Его эти людские должности ни в малейшей степени не интересовали.
   - Вот вроде бы и всё, - подвёл итог совещания вице-адмирал. - Теперь можно отправлять сигнал на Землю.
   - Я бы на вашем месте с этим не торопился, - прозвучал в установившейся тишине незнакомый голос.
  
  

Глава 13. Визитёр

  
  
   Барсик поднял голову и насторожил уши. Вот это его уже касалось непосредственным образом. Между передней стеной рубки, на которую выводился главный голоэкран, и пультом командующего эскадрой, уютно расположившись в резном кресле, изготовленном в стиле Ампир из красного дерева явно на заказ, сидел чужой.
   На первый взгляд он выглядел как человек. Мужчина сорока, максимум сорока пяти лет, казалось бы, шагнувший в рубку тяжёлого крейсера откуда-то из министерского коридора. Чисто выбритое, чуть смугловатое европеоидное лицо с классическим прямым носом и твёрдым волевым подбородком, чётко очерченные, плотно сжатые губы. Верхняя заметно тоньше нижней. Обычные среднечеловеческие уши без каких-либо индивидуальных отличий. Ни тебе заострённых кончиков, ни отсутствующих мочек. Открытый взгляд пронзительно-зелёных глаз из-под чёрных вразлёт бровей. Классическая же причёска на прямой пробор, уложенная волосок к волоску. Стильный, тщательно отутюженный серебристый костюм тройка, белая сорочка, галстук в полоску. Серые носки. Модельные черные туфли. Сидит раскованно, слегка откинувшись на спинку кресла, одна нога закинута на другую.
   А вот приглядевшись внимательнее, можно было заметить некую искусственность. Слишком ровная, без малейшей пигментации и морщинок кожа лица, неестественно яркая радужка, отсутствие морщинок и складок на костюме, физически невозможное при такой посадке, безукоризненно чистая подошва туфли, не имеющая ни малейших потёртостей.
   Несколько секунд земляне молча рассматривали нежданного гостя. Константин Николаевич попытался проникнуть в голову чужого, но ничего там не обнаружил: ни мыслей, ни образов. Вообще ничего. Переглянулся с Барсиком. Тот кивнул утвердительно.
   Чужой тоже хранил молчание. Нарушил тишину вице-адмирал:
   - Здравствуйте, пришелец. Чем мы обязаны вашему присутствию, как к вам обращаться и почему вы считаете, что моё сообщение на Землю является преждевременным?
   - Здравствуй, человек. Можешь называть меня визитёром. Мой визит вызван вашими действиями, выразившимися в попытке уничтожения разумной цивилизации. А связываться со своей планетой тебе пока рано по той простой причине, что мы ещё ни о чём не договорились. По какому праву вы пытались уничтожить эту цивилизацию? Зачем взорвали планету? Для чего вы вообще явились в эту систему?
   Всё это чужой произнёс ровным голосом, напрочь лишённым какой-либо эмоциональной окраски, и практически на одном дыхании. Артикуляция его губ была почти естественной, но лицо при этом оставалось неподвижным.
   - Не мы развязали эту войну, - ответил Константин Николаевич. - Это осьминоги вторглись в нашу систему, истребив почти треть её населения.
   - Но не всех же, - парировал контактёр. - А вы пытались полностью уничтожить их цивилизацию. У нас в галактике это не принято.
   - Кто вы такой, что рассказываете нам о каких-то правилах? - не сдержался Константин Николаевич.
   - Служба галактической безопасности.
   - Понятно. А где была ваша служба, когда осьминоги вторглись в нашу систему? Почему вы не вмешались тогда?
   - Это была обычная война между двумя вышедшими в Космос цивилизациями, находящимися на примерно равном уровне развития. У вас на Земле подобные войны за ресурсы и территории ведутся уже тысячи ваших лет. Уничтожать вашу планету никто не собирался. Речь о полном уничтожении цивилизаций тоже не стояла. Осьминогам были нужны ваши моря и океаны.
   - Нам они тоже нужны. Если бы осьминоги прилетели договариваться о совместном их использовании, мы, скорее всего, согласились бы. Но противник, не вступая в переговоры, сразу начал зачищать планету, убивая всех подряд: людей, животных, дельфинов. Наши действия - самозащита.
   - Примерно так мы и предполагали, - заявил визитёр. - Поэтому и убрали из этой системы материнскую планету цивилизации осьминогов.
   - Куда?
   - Не волнуйтесь, далеко. Вы туда не дотянетесь. И они больше ни к кому не смогут залезть. Есть на другой стороне галактики одинокий жёлтый карлик, расположенный в промежутке между двумя рукавами. Вот к нему мы эту планету и перенесли. Звезда стабильная, вспыхивать в ближайшие миллиарды ваших лет не планирует. Пусть живут и развиваются там самостоятельно, если не способны поладить с соседями.
   - С ними вы тоже пошли на контакт? - спросил Измайлов.
   - Нет. Осьминоги не являются гуманоидной цивилизацией и на этой стадии, как у вас говорят, недоговороспособны.
   - А мы, получается, способны?
   - Да, вы уже достигли стадии, когда можете договариваться с другими разумными цивилизациями и жить с ними в согласии, не пытаясь уничтожить. Это же касается и двух других разумных цивилизаций, возникших на вашей планете.
   - А какие ещё разумные цивилизации имеются на Земле? - удивился Бенджамин Скотт.
   - Полномочный представитель одной из них присутствует здесь, - визитёр впервые встретился взглядом с величественно кивнувшим Барсиком. - А вторая уже давно возникла в ваших океанах. Фактически, именно она является первой из земных разумных цивилизаций, вышедших на договороспособный контактный уровень.
   - Дельфины и косатки? - уточнил Константин Николаевич.
   - Да, именно они.
   - А как обстоит дело с земными котами? - поинтересовался Бернард Леру.
   - На Земле разум у них уже есть, но цивилизации как таковой пока нет. А тут у вас процесс её формирования пошёл быстрее. И вот, пожалуйста, делегат лежит, - визитёр мотнул головой в сторону Барсика.
   Кот при этих словах встал, церемонно раскланялся и тут же улёгся обратно, посчитав свою миссию полностью исполненной. Но глаз при этом с пришельца не сводил и уши держал настороженно.
   - Вы располагаете временем? - уточнил Константин Николаевич, чтобы лучше представлять, как организовать дальнейшее общение.
   - Если вы имеете в виду, не пропаду ли я внезапно, то нет. Раз уж посетил вас, то отвечу на вопросы и заодно ознакомлю вас с основными правилами и принципами Галактического Сообщества.
   - Тогда давайте с правил и начнём, - предложил вице-адмирал. - Что можно, что нельзя, какие правила мы нарушили?
   - Эти правила очень просты, - ответил визитёр. - Как и в любом другом сообществе, можно всё, что не создаёт помех другим. Нельзя уничтожать другие цивилизации, препятствовать их развитию или пытаться ускорять его, ломать не вами построенное и мусорить. Вы умудрились нарушить три главных правила из четырёх. Попытались уничтожить цивилизацию разумных существ, взорвали планету и замусорили своими снарядами и осколками центаврских кораблей два космических сектора, примыкающих к вашей системе. Это и послужило причиной нашего вмешательства и этой встречи.
   - Это все правила? - спросил Константин Николаевич.
   - Нет, разумеется. Правил много, и вы узнаете о них своевременно. А пока я доведу до вас только пятое: слушаться старших. С этим у вас всё обстоит нормально.
   - Вы имеете в виду Росс 128? - уточнил Петров. - Чтобы мы туда не совались?
   - Да. На ближайшую тысячу ваших лет эта система для вас закрыта. А дальше посмотрим.
   - Означает ли ваше появление, что Земля вступила в Галактическое Сообщество? - задал свой первый вопрос Семён Дубовкин.
   - Нет, не означает. Но вы уже можете считать свою цивилизацию кандидатом на вступление. Вы смогли объединиться, выйти в Космос, преодолеть расстояние до соседней звёздной системы, выиграли противостояние с более древней цивилизацией, существенно обогнавшей вас в развитии. Это можно зачесть в качестве заявки на вступление в кандидаты. А дальше нужно будет проделать большую работу и сдать кандидатские минимумы.
   - Что за работа и в чём заключаются эти минимумы?
   - Работа в основном над собой. А минимумы - они у всех разные. Никто сейчас не может предсказать, каким именно путём вы войдёте в сообщество.
   - То есть туда не принимают каким-то голосованием, в Сообщество нужно именно войти?
   - Да. Приём осуществляется постфактум. А пока развивайтесь, осваивайте свою звёздную систему, потом ближайшие. У вас тут достаточно плотное звёздное окружение, есть где развернуться.
   - Окружение у нас плотное, - согласился Измайлов. - Только жизнь короткая. Вы не могли бы нас сориентировать, куда имеет смысл лететь, а куда нет? Или тут мы войдём в противоречие со вторым правилом?
   - Если бы я сейчас подобно рассказал вам о свойствах всех звёзд, окружающих вашу систему, и их планетных системах, это было бы нарушением правила. Но мы ведь можем пойти и другим путём. Я дам вам несколько общих советов, сообщив то, к чему вы можете прийти и самостоятельно.
   Визитёр изменил позу, опустив вторую ногу на палубу и чуть подавшись вперёд. Его лицо слегка раскраснелось, голос утратил монотонность. Теперь пришелец больше не походил на говорящий манекен, в нём стало отчётливо проглядывать что-то живое, человеческое. После небольшой паузы он продолжил:
   - В ближайшем окружении вашей системы есть много вспыхивающих звёзд, обладающих переменной светимостью. Не суйтесь к ним, даже если планетная система вам покажется привлекательной. Дело в том, что уровень вашего развития не позволит вам заранее предсказать, когда именно та или иная звезда резко изменит свою активность. Звёздные системы горячих звёзд, а также заполненные гигантами, классифицирующимися у вас как "Супер-Юпитеры", тоже вряд ли будут вам интересны. Я советую вам обратить внимание на три звезды. Система жёлтого карлика Тау Кита, расположенного от вашего Солнца на расстоянии чуть меньше двенадцати световых лет, включает семь планет. Две из них, "e" и "f", находятся в зоне обитаемости. Недостаток у них только один - масса великовата. У обеих она почти в четыре раза больше, чем у вашей Земли. Но обуздывать гравитацию вы уже умеете, да и механизмы конструируете самые разнообразные.
   - Спасибо, Визитёр, эту систему мы обязательно будем иметь в виду, - поблагодарил Петров. - А нет ли чего-нибудь поменьше размером.
   - Есть. Эпсилон Эридана. Оранжевый карлик в десяти с половиной световых годах от Солнца. Он поменьше Солнца и светит втрое слабее. Но зато магнитное поле у него намного мощнее. По вашим сведениям, его система имеет две планеты - Эгир - газовый гигант массой в полтора Юпитера, вращающийся на расстоянии в три целых и три десятых астрономических единиц от звезды, и ещё одна, массой в одну десятую Юпитера, крутящаяся в сорока астрономических единицах от него. Но ваши астрономы пока не знают, что примерно в половине астрономической единицы от Эпсилона Эридана есть ещё одна планета размером с вашу Землю. И расположена она как раз в зоне обитания.
   - Вот это другое дело. Единственное, магнитное поле там действительно очень сильное. В тридцать раз сильнее, чем у Солнца. А что ещё есть?
   - TRAPPIST-1. Это красный карлик, который всего на одиннадцать процентов крупнее Юпитера. Расстояние от Солнца тридцать девять световых лет. Там имеется целых семь планет. Вам подходят три внешние. Их размеры сравнимы с Землёй, все три находятся в зоне обитаемости.
   - А в чём минус?
   - Период оборота этих планет шесть, восемь и двенадцать дней. Все находятся в приливном захвате, поэтому обращены к звезде одной стороной.
   - Вот это уже намного интересней. То, что планеты повёрнуты к звезде одной стороной - это как раз не страшно. Значит, климат там постоянный. А если день надоел, то всегда можно на какое-то время слетать на ночную сторону. Вплоть до того, что ночевать там. Вот только далековато. Полёты к этой звезде будут в один конец.
   - Только поначалу. Не вечно, ведь вы будете перемещаться с досветовыми скоростями.
   - Я правильно понимаю, что просить вас о помощи с такими технологиями бессмысленно?
   - Абсолютно правильно. И вы наверняка понимаете, почему.
   - Да. Во-первых, преждевременно это, а во-вторых, сами должны дойти, выстрадать. Но спросить-то я должен был.
   - Спрашивайте, не стесняйтесь. В следующий раз у вас такая возможность ещё очень нескоро появится.
   - Тогда ещё один, может быть, не совсем тактичный вопрос. Вы сейчас тут или мы общаемся с переговорным устройством, а ваш настоящий облик совсем иной.
   - Частично здесь. То, что вы видите - это аватар. Не устройство, разумеется. Скорее полевая структура, принявшая привычный для вас образ. Более того, сейчас меня здесь присутствует больше, чем в начале нашего разговора. Ваша цивилизация оказалась интересней, чем предполагалось изначально. И перспективнее. Кстати, раз уж вы спросили. Такой вид аватара вас устраивает, или поменять его на симпатичную девушку, к примеру.
   - Не нужно ничего менять. Вы хорошо подобрали. Просто таким образом у нас уже почти сто лет не одеваются. И ещё есть мелкие неточности. В частности, по вашим туфлям видно, что на их подошву ещё ни разу не наступали.
   - Спасибо, учту.
   - Послушайте, Визитёр, - продолжил Константин Николаевич. - А ваш аватар может есть человеческую пищу и чувствовать её вкус?
   - Гм. Неожиданное предложение. Не буду категорически утверждать, что для нас нет ничего невозможного. Такое есть, разумеется. Но процесс приёма пищи к этой категории точно не относится.
   - Тогда давайте пройдём в столовую. У нас есть обычай - преломить хлеб с гостем. Это уже давно фигуральное выражение, тем не менее смысл фразы "Трудно оставаться врагами, когда вы вместе преломляли хлеб" за последние две тысячи лет ни разу не изменялся. Аристотель, организуй!
   "Наверно", - подумал Константин Николаевич, - "цивилизации, создавшие Службу галактической безопасности, действительно многое умеют". Визитёр не полетел на своём кресле, а пошёл. Ножками. Причём уверено так пошёл. Кресло стояло пустым ещё почти секунду. А потом пропало. Не постепенно, на манер Чеширского кота, и без хлопка, как при нуль-транспортировке. Вот стояло только что, а в следующий миг его уже не было.
   Барсик побежал вместе со всеми. Котяра никогда не отказывал себе в возможности сожрать что-нибудь вкусненькое на халяву. И ни на миг не усомнился в том, что его тоже покормят. Хлеб он, правда, не ел, ну так ведь не хлебом единым...
   И не прогадал ведь. Покормили.
   Идти было недалеко. Столовая для высшего комсостава располагалась на этой же палубе. Аристотель организовал всё в лучшем виде: борщ, картофельное пюре с котлетой по-киевски, витаминный салат, круглая буханка свежеиспечённого ржаного хлеба - высший комсостав питался отдельно, но из общего котла.
   Ну и в честь двойного праздника - бутылка сорокалетнего "Старейшины", блюдечко с тонко нарезанным лимоном из корабельной оранжереи и сахарница.
   Барсик, впервые в жизни приглашённый за общий стол, вёл себя вполне уверено. Немалый рост (более полуметра в холке) позволял ему возвышаться над столешницей, даже сидя на стуле. А кушал котик, стоя на задних лапах и опираясь передними на столешницу. Очень аккуратно кушал. Баловать его никто не собирался: пара тушек варёной путассу, блюдечко сметаны и полулитровая миска с молоком. Порошковым, естественно. Но котяра другого никогда и не пробовал, поэтому лакал его за милую душу.
   - Ну, давайте за победу, - произнёс первый тост вице-адмирал, самолично разливая коньяк по стаканам (рюмки и бокалы на корабле за посуду не признавались). - Тяжело она нам далась.
   Чокнувшись со всеми кроме Барсика и выцедив полстакана коньяка, он продемонстрировал визитёру николаевский метод закуски, кинув в рот половинку ломтика лимона, слегка притрушенную сахарным песком.
   Визитёр выпил коньяк, как воду, пососал посахаренный лимон.
   - Ну как? - поинтересовался у него Константин Николаевич. - Чувствуете что-нибудь?
   - Вроде приятные ощущения.
   - Это был аперитив. Для аппетита. А теперь принимаемся за еду. Ломайте, - он протянул визитёру буханку. - Ощущаете, как хлеб пахнет?
   Пахло изумительно. Кок на "Аляске" был правильный. Отломив себе краюху побольше, Константин Николаевич передал буханку сидящему напротив Измайлову.
   - А теперь ложку в правую руку, хлеб в левую и наворачивайте, пока борщ не остыл.
   Быстро выхлебав борщ, вице-адмирал разлил по стаканам волшебным образом появившуюся на столе вторую бутылку и передал её Измайлову. Спустя секунду тот поставил на стол другую такую же. Полную. Порожней бутылки у него в руках уже не было.
   - Что это: телепортация или телекинез? - спросил удивлённый визитёр. - Не знал, что вы владеете подобными приёмами.
   - Нет, успокоил его Константин Николаевич. Телепортация у нас на Земле не известна, а телекинезом пока единицы владеют. Тут же просто ловкость рук и никакого мошенничества. А теперь давайте выпьем за знакомство. Нам с офицерами очень приятно было познакомиться со службой галактической безопасности. Тебе, Барсик, тоже? Барсику тоже приятно.
   Выпили за знакомство. Визитёр раскраснелся. У непривычного к таким дозам американца начал заплетаться язык. Бернард Леру заявил, что коньяк очень хорош. Не хуже французского.
   - Он лучше французского! - возразил ему вице-адмирал, разливая по стаканам третью бутылку. Всю.
   Отдавая её Измайлову, он отрицательно помотал головой. Хватит, мол.
   - Как пошло? - спросил Константин Николаевич у визитёра. - Чувствуете, как тепло по жилам растекается?
   - Чувствую, - согласился галактический безопасник.
   - Вы кушайте, коньяк надо закусывать. Вот салатик свеженький. Огурчики, капустка, редиска - всё прямо с грядки.
   Гость не отказывался, вовсю наворачивая салат и не забывая при этом отдавать должное котлете, занимающей почти половину тарелки.
   - А теперь третий тост, - вице-адмирал встал. Вслед за ним поднялись со стульев все остальные, включая и не понявшего сути происходящего визитёра. - За тех, кто отдал свою жизнь за победу и уже никогда не вернётся с этой войны. Долгая им память.
   Выпили не чокаясь.
   - Так что вы там говорили насчёт движения быстрее скорости света? - Как бы между прочим поинтересовался Константин Николаевич у порядочно захмелевшего визитёра.
   - Движение тела ненулевой массы в евклидовом пространстве со скоростью, превышающей скорость света в вакууме невозможно! - отрубил визитёр. - Это закон природы. И каждое из слов в этой формулировке стоит на своём месте не просто так.
   - Вы имеете в виду, что это ограничение действует только в евклидовом пространстве? - уточнил Семён Дубовкин, мгновенно понявший замысел Петрова и теперь активно ему подыгрывающий.
   - И не только это! - визитёра несло. - Обратите внимание, что в формулировке закона употреблено слово "движение", а не "перемещение"!
   - То есть перемещаться быстрее можно? - переспросил Дубовкин.
   - Разумеется! Вы же при этом не движетесь, а просто мгновенно оказываетесь в другой точке пространства. Не зря же я задал вопрос про телепортацию.
   - Телепортация - это единственный метод перемещения без передвижения? - перехватил инициативу Константин Николаевич.
   - Нет, разумеется. Их много. Нультранспортировка, например. А ещё можно поиграть с вероятностями.
   Со вторым блюдом к этому времени уже было покончено, и Константин Николаевич дал команду Аристотелю на пересервировку стола. Летающая роботизированная платформа с манипуляторами оперативно собрала тарелки и выставила на стол кофейники, чайники, вазы с фруктами и ягодами, кувшины с соками (порошковыми) и квасом (живым), тарелки с печеньем. Перед каждым из присутствующих за столом, кроме Барсика, естественно, появились чашки и стаканы.
   Барсику манипулятор поставил мисочку с водой. Молоко - это еда, а пьют хвостатые воду.
   Теперь пошли в ход другие вопросы: какими формами разумной жизни заселена галактика, велика ли их продолжительность жизни, сколько у них полов и каким образом осуществляется размножение?
   Организм аватара, или нечто другое, что там имелось у него под одеждой, уже справились с последствиями опьянения, и ответы визитёра утратили конкретность. Тщательно подбирая слова, визитёр поведал о том, в галактике имеется огромное разнообразие всевозможных разумных форм жизни, лишь небольшая часть из которых относится к гуманоидным. При этом огромное их большинство пока ещё не входит в Галактическое Сообщество, хотя некоторые и являются кандидатами на вступление.
   Количество полов и способы размножения тоже весьма разнообразны. Продолжительность жизни отдельных особей разнится от нескольких земных лет, до миллиардов. По непроверенной информации, где-то в других галактиках существуют даже такие, кто появился на свет ещё до Большого Взрыва, породившего нашу Вселенную.
   Вопросы о собственном поле и возрасте, а также форме существования представитель Службы галактической безопасности проигнорировал.
   Барсик внимательно прислушивался к разговору и под конец не выдержал. Соскочив со стула, он запрыгнул на колени визитёра и опёршись передними лапами в грудь представителя Службы галактической безопасности, о чём-то безмолвно спросил, глядя тому прямо в глаза.
   Визитёр почесал кота за ухом и ответил вслух:
   - Нет, на планетах, ближайших к Солнцу звёзд, они отсутствуют. А вот дальше - имеются. И в других ветвях реальности тоже есть. Службе галактической безопасности не раз и не два приходилось сталкиваться с этими проказниками. Да и ваша земная сказка, в которой фигурирует Чеширский кот, появилась не на пустом месте.
   Барсик, по-видимому, полностью удовлетворённый ответом визитёра, свернулся клубком у того на коленях, не забыв при этом подставить голову для чесания. А Петров, наоборот, заинтересовался:
   - Уважаемый Визитёр, а можно с этого места поподробнее? Что вы имели в виду под другими ветвями реальности?
   - Полагаю, что вы уже имеете некоторое представление о том, что окружающий вас мир намного сложнее, чем это описывает официальная земная наука. Ваши фантасты пошли дальше, но каждый из них представлял его немного иначе. В их книгах встречаются Веер Миров, Дерево Миров, Другие Страницы. Всё это в той или иной мере отражает реальную картину Мироздания. В какой именно мере, вам на сегодняшней стадии развития знать рано, да и не обязательно. Достаточно иметь представление о том, что существуют Миры, где развитие событий пошло по другому пути. Вы ведь знакомы с таким понятием, как "точка бифуркации"?
   - Конечно, - ответил Константин Николаевич, знавший об этом от отца. - Это критическое состояние системы, при котором она становится неустойчивой относительно флуктуаций и возникает неопределённость. И в такой момент можно произвести точечное кратковременное воздействие, которое заставит её двигаться в конкретном направлении. Перевести стрелку, другими словами. Или склонить чашу весов.
   - Именно так. А теперь подумайте, что бы произошло, если бы мы забрали из системы Альфы Центавра не планету осьминогов, а ваш монитор, к примеру?
   - Скорее всего, на таран пошёл бы один из крейсеров. Может быть, сразу два, для гарантии.
   - То есть вас это бы не остановило?
   - Нас не остановило бы, даже если бы от эскадры остался всего один истребитель. Он тоже пошёл бы на таран. А потом Земля прислала бы другую эскадру.
   - Упрямые вы.
   - Нет, мы упорные. Они отличаются от упрямых тем, что в результате добиваются своего.
   - Таким образом, перевести стрелку в этом случае можно было только одним способом - убрать из системы планету осьминогов. Причём туда, где вы до неё точно не дотянетесь. Что и было сделано.
   - А есть страница, где этого не произошло?
   - Может быть, и есть. Но нам не дано об этом узнать.
   - Даже вам?!
   - Мы тоже не всемогущи. А вот некоторые представители семейства кошачьих способны просачиваться сквозь межмировые барьеры. Хотя и не любят этим заниматься. А теперь пора подвести итоги. Мне у вас понравилось, много новых ощущений и полезного опыта. Заодно убедился в правильности наших действий. Хорошо было бы поручить вам прибраться за собой, но ведь не справитесь. Ладно, приберёмся сами, тем более что это является одной из задач нашей Службы. Но учтите, что следующие разы вам придётся это делать собственными силами.
   - Я надеюсь, что под следующими разами вы не имеете в виду уничтожение четырех центаврских караванов, которые уже покинули систему Альфы Центавра и сейчас летят к Земле? - на всякий случай уточнил Константин Николаевич.
   - Правильно надеетесь. Наша Служба никогда не требует невозможного. Уборку мы проведём уже после того, как вы закончите с битьём посуды. Вас предупредили на будущее.
   - А судьба миллионов осьминогов в транспортниках вас совсем не волнует? - спросил Измайлов. - Не хотите их тоже отправить вслед за планетой?
   - Даже если бы и волновала, мы не стали бы с этим связываться. Служба галактической безопасности предотвращает полное уничтожение развивающихся цивилизаций и защищает те, которые входят в Галактическое Сообщество. Всё. Войны между цивилизациями, не входящими в него, под юрисдикцию Службы не подпадают.
   - У нас в Штатах лет двести назад была популярна фраза: "Проблемы индейцев шерифа не волнуют", - подал голос ранее помалкивающий Бенджамин Скотт.
   - Да, - согласился визитёр. - Это очень точно соответствует сложившемуся положению дел. Полное уничтожение цивилизации осьминогов больше не угрожает. А судьба остальных её членов нас абсолютно не волнует. Может быть, вы считаете это циничным, но такова жизнь. Если ваша цивилизация когда-нибудь войдёт в Галактическое Сообщество, вы поймёте правильность этой позиции.
   - Не если, а когда, - поправил его Константин Николаевич. - И у меня нет уверенности в том, что мы и тогда не останемся при своём мнении. Но сейчас меня волнует другой вопрос. После того, как наша цивилизация стала кандидатом в члены Галактического Сообщества, отношение к ней вашей службы изменится?
   - Конечно, изменится, - заверил его визитёр. - Теперь мы будем присматривать за вами значительно внимательнее. И действия, подобные тем, которые вы совершили, уже не сойдут вам с рук. Именно по этой причине и произошла наша встреча. Чтобы объяснить вам правила и предупредить о необходимости их неукоснительного соблюдения.
   - Это понятно. Мы бы и сами на вашем месте так поступили. Но ситуации могут быть разные. Нужна какая-то обратная связь. Если вы будете за нами присматривать, то мы должны иметь возможность обратиться к вам в случае крайней необходимости.
   - Посылайте радиосигнал.
   - На деревню дедушке? Или прямым текстом - "В Службу галактической безопасности"? Я так понимаю, что "Визитёр" - это не имя собственное, а обращение к вам на время сегодняшнего визита.
   - Правильно понимаете. И открытым текстом не надо, разумеется. Мало ли кто вас ещё услышит. Обращайтесь ко мне "Бао". Сообщите, что нужна встреча. И подпишитесь.
   - То есть на контакт выйдете именно вы?
   - Да, это мой сектор. И я надеюсь, что обращаться вы будете в действительно крайних случаях, когда не сможете самостоятельно разрешить ситуацию без нарушения одного из фундаментальных правил.
   - Разумеется. Речь именно о таких случаях. Диапазон принципиален?
   - Нет. Но лучше в пределах нескольких тысяч мегагерц. А теперь мне действительно пора. Спасибо за обед и тёплый приём.
   Визитёр приподнял за плечи пригревшегося у него на коленях Барсика, заглянул ему в глаза и опустил хвостатого на палубу. Тот сладко потянулся и независимой походкой отправился по своим кошачьим делам. Все проводили его взглядом, а когда перевели глаза на место, где секунду назад сидел визитёр, там уже никого не было.
  
  

* * *

  
  
   Перешагнув комингс двери, Барсик сделал ещё несколько неторопливых шагов, покидая зону видимости, и перешёл на бег. Стремительными прыжками он преодолел коридор, скатился по лестницам на жилую палубу и помчался к двери каюты, которую занимала семья Шамиля Песке.
   В этот момент Барсик уже не являлся полномочным представителем цивилизации усатых-полосатых, возникшей и оформившейся за последние несколько лет на кораблях эскадры. Теперь он снова стал её рядовым членом и спешил на доклад к Патриарху кошачьего племени.
   Усевшись около двери в каюту, Барсик призывно мяукнул, и спустя несколько секунд ему открыли. Перескочив комингс, кот в два длинных прыжка преодолел расстояние до дивана, на котором царственно возлежал Василий, и, оттолкнувшись от палубы в третий раз, мягко спланировал на четыре лапы в нескольких сантиметрах от своего отца.
   Коты потёрлись скулами и улеглись на диван один напротив другого, упёршись лбами - так проще было перекачивать большой объём информации. После окончания процесса Василий улёгся поудобнее, зажмурил глаза и несколько минут неторопливо раздумывал. Со стороны казалось, что кот спит, но под мохнатым покатым лбом шла напряжённая работа.
   Приняв решение, Василий проинструктировал своего отпрыска, и тот побежал обратно. Убедившись, что высший комсостав эскадры всё ещё находится в столовой, Барсик улёгся в коридоре прямо на палубу. Ждать ему оставалось совсем недолго.
  
  

* * *

  
  
   После исчезновения визитёра прошло несколько секунд.
   - Товарищи офицеры, - нарушил тишину вице-адмирал. - Резюмирую: с сегодняшнего дня мы с вами кандидаты в Галактическое Сообщество, и присматривать за нами будет не абы кто, а Служба галактической безопасности. Предлагаю по этому случаю срочно накатить по соточке, ибо нам надо решить ещё три вопроса, а без поллитры это абсолютно нереально.
   Измайлов достал "из воздуха" ещё одну бутылку "Старейшины", Николай Александрович налил всем ровно по полстакана. Выпили.
   - А что за вопросы? - поинтересовался Семён Дубовкин, пососав ломтик лимона.
   - Что скажем людям? О чём и в какой форме сообщим на Землю? Что будем делать с котами?
   - Людям надо рассказать обо всём, - предложил Семён. - На Землю сообщим краткую информацию. Потом постепенно будем добавлять подробности. А что-то вообще оставим до нашего возвращения. Мы ведь не знаем, что там сейчас происходит. По крайней мере, про то, каким образом можно будет выходить на связь с визитёром, определённо сообщать не нужно.
   - Это и на эскадре, наверно, лучше не рассказывать, - поддержал Дубовкина Измайлов.
   - Я предлагаю о кошачьей цивилизации вообще ничего не сообщать на Землю, - предложил Константин Николаевич. - Там она ещё не сформировалась. И ещё не факт, что оформится. Это дело будущего. А все решения по этому вопросу будем принимать с учетом мнения хвостатых.
   - Как вообще теперь будем строить с ними взаимоотношения? - спросил Бенджамин Скотт.
   - Точно так же, как и раньше, - ответил Константин Николаевич. - Вроде бы, проблем они нам не доставляют. Просто чуть больше учитывать их мнение. Но и не давать борзеть. Симбиоз двух цивилизаций - вещь, безусловно, полезная и нужная, особенно с учётом того, что мы сегодня услышали об их уникальных возможностях. Но это в перспективе. А на сегодняшний момент старшие всё-таки мы. И нашим братьям меньшим об этом желательно не забывать. Вот в принципе и всё. А теперь давайте вместе составим сообщение, которое запустим по корабельной трансляции обоих крейсеров.
  
  

* * *

  
  
   Когда сообщение было записано и офицеры начали подниматься из-за стола, в столовую просочился Барсик. Проскочив через помещение стремительной кометой, он сходу запрыгнул хозяину на руки, чуть не опрокинув вице-адмирала. Вес котика уже вплотную приближался к сорока килограммам.
   Потёршись скулой о подбородок Константина Николаевича, Барсик заглянул ему в глаза и о чём-то безмолвно попросил.
   - Ладно уж, лети, раз послали, - разрешил вице-адмирал. - На всё про всё даю тебе сутки. Потом кэптен Скотт отправит тебя обратно.
   Кот благодарно ткнулся носом в шею хозяина, спрыгнул на палубу и побежал догонять Бенджамина Скотта, направляющегося в ангар, где стоял бот с "Техаса". У котов был маленький мозг, и его мощности не хватало для телепатического общения на больших расстояниях. Поэтому Василий отправил сына на американский крейсер, чтобы Барсик донес всю информацию до своей матери. Среди хвостатых обитателей "Техаса" царил матриархат, и вся полнота власти принадлежала Клеопатре, которая играла на крейсере почти такую же роль, как Василий на "Аляске". А ещё там появились кошечки с "Бангалора", и Барсик считал своим долгом утешить хотя бы нескольких из них.
  
   Прода от 4.04.2024 года
  

* * *

  
  
   Приняв таблетку, нейтрализующую действие алкоголя, Константин Николаевич направился в свою каюту, справедливо рассудив, что сообщение на Землю лучше отправить завтра. И дело тут не только в том, что поток высокоэнергичных частиц со стороны Ригеля Кентауруса всё ещё великоват и может забить сигнал корабельного передатчика. Данный фактор тоже был значимым, но не определяющим. Просто это сообщение было чрезвычайно важным, и его текст нельзя было принимать с бухты-барахты, находясь в расстроенных чувствах и под впечатлением от состоявшейся встречи. Надо было успокоиться, всё досконально продумать, выверить каждое слово таким образом, чтобы его нельзя было двояко интерпретировать. А значит, всё это лучше оставить на утро.
   К его приходу Екатерина Андреевна уже успела вернуться из медицинского отсека, успокоив, насколько это возможно, внезапно овдовевших китаянок.
   - Квасили? - спросила она, демонстративно разгоняя рукой воздух около носа. Таблетка снимала абсолютно все симптомы, но ничего не могла поделать с амбре.
   - Как ты могла подумать?! - притворно возмутился Константин Николаевич. - Мы, не щадя своего здоровья, поили галактического безопасника.
   - И как, успешно?
   - Более чем. Теперь, по крайней мере, нам известно, в каких направлениях надо копать, чтобы освоить сверхсветовые перемещения.
   - А это вообще реально? - усомнилась жена. - Есть надежда на то, что у нас получится?
   - Насчёт нас с тобой не уверен, а объединённое человечество просто обязано справиться. Нет в мире таких крепостей, которых не могли бы взять большевики - процитировал вице-адмирал Иосифа Виссарионовича.
   - Понятно, - задумчиво протянула Екатерина Андреевна. - А что ещё было интересного из того, что не вошло в трансляцию?
   - А ещё с визитёром снюхался наш Барсик. Но его ты лучше сама расспроси. Мне он ещё не доложился.
   - Что-то его не видно.
   - Барсик в командировке. Его Василий на "Техас" отправил. Со специальным поручением. Вернётся только завтра. Я ему сутки дал.
   - Послушай, я что-то не понимаю. Это наш кот или им уже начал Вася распоряжаться?
   - А тут теперь ничего не поделаешь. С одной стороны, он остаётся нашим котом со всеми вытекающими. А с другой стороны, коты нашей эскадры признаны Службой галактической безопасности разумной цивилизацией. Так что, хочешь - не хочешь, а придётся это тоже учитывать.
   - Костя, а что такого есть в наших котах, что они заинтересовали Галактическую безопасность?
   - У них имеется потенциальная способность к тому, на что Служба галактической безопасности неспособна, - перемещаться между мирами. Может быть, это умение у них никогда и не появится, но такой шанс есть.
   - Что, были прецеденты?
   - Визитёр утверждает, что были. А ещё он рассказал, что история с Чеширским котом не полностью выдумана. Был и подобный прецедент. В общем, мы решили пока на Землю ничего про это не сообщать.
   - Молодцы. Иначе их там на опыты разберут. Тебе прикажут, и ты ничего не сможешь поделать. Не сообщай. А я предупрежу всех остальных, чтобы помалкивали. Ты ведь сообщение на Землю ещё не отправлял?
   - Нет, завтра с утра планирую.
   - Это правильно. Утро вечера мудренее. Ты ужинать будешь?
   - Нет, спасибо, мы плотно посидели.
   - Тогда ложись на диван и думай, а я пойду детей покормлю.
   Когда Екатерина Андреевна вернулась в комнату, Петров уже крепко спал. Она укрыла его одеялом, выключила свет и пошла в детскую. У мужика был очень тяжёлый день, намаялся бедный. Пусть отдохнёт.
  
  

* * *

  
  
   Вице-адмирал проснулся полностью отдохнувшим в шесть часов утра по внутреннему будильнику. Тихо, стараясь не разбудить жену и детей, прокрутил разминочный комплекс, помылся и направился в боевую рубку. Приняв рапорт от вахтенного офицера о том, что за время его дежурства происшествий не случилось и убедившись, что полёт протекает нормально, Константин Николаевич прошёл в адмиральский салон, расположенный в непосредственной близости от боевой рубки крейсера. Позавтракал уже там. Утром на свежую голову думается особенно хорошо, поэтому Константин Николаевич сразу начал набрасывать текст Сообщения.
   Перепробовав несколько вариантов, он остановился на следующем:
  
   "Командующему планетарной обороной Земли маршалу Космофлота Петрову Н.А.

Рапорт

  
   Настоящим докладываю, что задача, поставленная перед эскадрой, выполнена в полном объёме. Система Альфы Центавра стерилизована. Угроза Земле устранена.
   В процессе выполнения задачи уничтожены:
   - планета диаметром в пять с половиной тысяч километров, вращающаяся в тридцати миллионах километров от Ригеля Кентауруса;
   - планетоид диаметром в две тысячи километров в центре тяжести системы;
   - астероид в точке Лагранжа L1.
   Планета осьминогов изолирована Третьей силой - Службой галактической безопасности путём переноса к одинокому жёлтому карлику, расположенному в пустом пространстве между галактическими рукавами.
   Наши потери:
   - монитор "Хайнань", протаранивший планету;
   - тяжёлый межзвёздный крейсер "Бангалор", получивший фатальные повреждения в дуэли с боевым центаврским кораблём и сгоревший в Ригеле Кентаурусе;
   - четыре истребителя "Стриж - 55 МК".
   На боевом посту погиб командир "Бангалора" старший капитан Ли Чжан. Список остальных погибших приведён в приложении 1.
   Осуществлён контакт с представителем Службы галактической безопасности. Земная цивилизация получила статус кандидата в Галактическое Сообщество.
   До нас доведены основные правила взаимного сосуществования разумных цивилизаций галактики. Разрешено всё, что не создаёт помех другим. Нельзя уничтожать другие цивилизации, препятствовать их развитию или пытаться его ускорять, ломать то, что не строили, и мусорить. А ещё необходимо слушаться старших.
   Подтверждён запрет посещения звёздной системы красного карлика Росс 128 сроком на ближайшую тысячу лет. В дальнейшем он может быть отменён.
   Рекомендованы для освоения планетные системы трёх близких к Солнцу звёзд. Их наименование и характеристики планет приведены в приложении 2.
   Тяжёлые межзвёздные крейсера "Аляска" и "Техас" находятся в удовлетворительном состоянии, позволяющем выдержать переход к Земле. По возвращении обоим крейсерам потребуется доковый ремонт, включающий полную замену внешних броневых плит.
   Авианосец "Сталинград" больше к самостоятельным перемещениям не способен ввиду почти полного прогорания корпуса в нижней полусфере. В Солнечную систему он будет доставлен пристыкованным к "Аляске". Считаю целесообразным после доставки "Сталинграда" в Солнечную систему установить его на вечную стоянку в качестве памятника.
   Коррозия корпусов истребителей варьируется от тридцати до ста процентов. У двух повреждения закритические.
   Капитан де весу Бернард Леру, ранее командовавший монитором "Хайнань", моим приказом назначен стажёром старшего помощника командира тяжёлого межзвёздного крейсера "Аляска". После завершения капитаном де весу стажировок в должностях старшего помощника командира и командира крейсера, а также сдачи экзамена на самостоятельное управление тяжёлым межзвёздным крейсером буду ходатайствовать о назначении Бернарда Леру командиром межзвёздного разведывательного рейдера.
   Расчётный срок возвращения эскадры в Солнечную систему - декабрь 2070 года.
   Подробности посещения "Аляски" представителем Службы галактической безопасности сообщу лично после возвращения эскадры.
   17.12.2064 года.
   Командующий эскадрой вице-адмирал К.Н. Петров".
  
   Перечитав готовый текст ещё раз и не найдя в нём каких-либо недочётов, Константин Николаевич дал Аристотелю команду на отправку сообщения.
   Спустя секунду сигнал ушёл в сторону Земли с остронаправленной антенны крейсера. Преодолев расстояние в сорок с лишним триллионов километров, он добрался до Солнечной системы 27-го апреля 2068 года.
  
  

Глава 14. Марсианские яблоки

  
  
   Терраформирование Марса шло медленно. В первую очередь из-за чрезвычайно разреженной атмосферы Красной планеты. Сжиженный азот привозили танкерами с Титана, в атмосфере которого его содержание превышало девяносто восемь процентов. Плотность атмосферы спутника Сатурна была вчетверо больше, чем у земной поэтому откачка из неё некоторой явно избыточной части газа ни в коей мере не могла повредить второму по величине спутнику в Солнечной системе. На Титане произвести сжижение атмосферного азота было, возможно, не проще, но точно многократно дешевле, чем на Земле. Его требовалось всего лишь охладить на пару десятков градусов и закачать в ёмкости танкера, представляющие собой гигантские сосуды Дьюара. Этот процесс наладили ещё в 2063 году и дальше по мере вступления в строй новых танкеров объёмы перевозок постоянно наращивали. Только всё равно это была капля в море. Плотность атмосферы за два года увеличилась незначительно.
   В роли второго негативного фактора, препятствующего терраформированию Марса, выступали релятивистские ливни, образованные осколками побитых на подступах к Солнечной системе центаврских транспортников, которые щедро окропляли Красную планету почти ежегодно. Вероятность попадания в купол одного из этих осколков, в принципе была не особенно велика, но являлась отнюдь ненулевой, поэтому на поверхности планеты люди пока не селились. Они активно осваивали подземное пространство. В одиночку американцы возились бы с этим очень долго - не было у них серьёзного опыта в горнопроходческой деятельности. Поэтому начиная в 2064 года к ним присоединились русские, китайцы, швейцарцы и скандинавы, у которых опыт подземного строительства был существенно большим. Присоединились - не в прямом смысле слова. Марс - планета большая. И все выбирали места для поселений в соответствии с собственными представлениями о целесообразности их расположения именно в этих районах.
   Третьим фактором, затрудняющим процесс освоения четвёртой планеты Солнечной системы, была пыль. И дело было вовсе не в том, что она покрывала тропинки и способствовала образованию следов. Беда заключалась в том, что пыль засыпала солнечные батареи, засоряла воздушные фильтры, набивалась в механизмы. Марсианские пыльные бури не валили людей с ног и не могли что-нибудь опрокинуть, так как плотность воздуха была не высока, и даже местный ураган воспринимался как небольшой ветерок. Но бури были часты и продолжительны. На Марсе было очень сухо, и небольшие порции льда, который таскал с Европы "Добрыня Никитич", по большому счёту погоды не делали.
   Для интенсификации процессов терраформирования требовалось выходить на принципиально другой уровень и подключать к делу "Святогор". Но сделать это настолько быстро, как предполагал Самандросов, не получилось. И сложности заключались не в самом бурении во льду сверхглубоких скважин, тут как раз затруднений не возникло, а в отсутствии специального оборудования и необходимости изготовления огромного количества особо прочных бурильных труб, тросов, сплетённых из сверхвысокомодульных углеродных волокон, специального патронированного аммиачно-селитренного взрывчатого вещества, водонепроницаемых детонирующих шнуров. Подготовительные работы заняли почти полгода.
   Всё это время "Святогор" одиноко простоял на ледовом панцире Европы, прочно принайтованный к нему тремя миллионами вмороженных в лёд сорокаметровых свай. А потом вокруг него закипела работа.
   В бурении скважин было задействовано одновременно восемьдесят автоматических бурильных установок. Вслед за ними двигалось такое же количество заряжающих автоматов, вступающих в работу сразу же после того, как заканчивалось бурение скважины. Распределённый заряд надо было успеть опустить в скважину до того, как замёрзнет заполнившая её вода.
   Бурильщики и взрывники работали на Европе вахтовым методом в четыре смены без выходных. Обуривание квадрата со стороной в тридцать два километра, в центре которого стоял "Святогор", продолжалось вплоть до середины 2065 года.
   Пятнадцатого июня командир супербуксира контр-адмирал Осипов позвонил командующему планетарной обороной маршалу Космофлота Петрову:
   - Николай Александрович, Самандросов всё подготовил к взрыву. Завтра начинаем. Вы будете присутствовать?
   - Обязательно! И на Марс полечу вместе с вами. Ждите меня завтра с утра.
   Взрыв был назначен на девять часов утра по московскому времени. К этому моменту вся техника была отогнана на безопасное расстояние, бурильщики и взрывники вывезены на Землю, взрывная сеть, соединяющая триста восемьдесят четыре тысячи распределённых зарядов, проверена, реакторы "Святогора" выведены в рабочий режим.
   Команду Келдышу на замыкание контактов собранной по параллельной схеме взрывной сети отдал Самандросов. Электрический ток пробежал по проводам к трехсот восьмидесяти четырём тысячам электродетонаторов мгновенного действия, вставленным в верхние патроны распределённых зарядов взрывчатого вещества, и инициировал их срабатывание.
   Взрыв четырёх мегатонн промышленной взрывчатки растянулся на пять с лишним секунд. Электродетонатор инициировал взрыв верхнего патрона ВВ. Дальше детонация со скоростью в шесть километров в секунду распространялась сверху вниз по детонирующему шнуру, последовательно подрывая остальные патроны, надёжно вмороженные в лёд по всей глубине скважины.
   По периметру квадрата со стороной в тридцать два километра ударили вверх паровые гейзеры. Если бы вместо льда взрывали скальный грунт, то он, раздробленный взрывом на мелкие кусочки, увеличился бы в объёме почти на треть и надёжно заклинил образовавшуюся щель. Но в данном случае этого не произошло, так как раздробленный лёд под действием температур в несколько тысяч градусов мгновенно превращался в пар, который выбрасывал наружу всё, что к этому моменту ещё не успело испариться.
   По периметру квадрата образовалась щель толщиной более трёх метров, и отделившийся от ледяного панциря куб попытался нырнуть вниз, потянув за собой "Святогора". Но супербуксир смог удержать чудовищный вес в четыре триллиона тонн и медленно потянул его вверх. Куб нужно было вытащить из массива, пока его оплавленные взрывом грани не прихватились одна к другой.
   Плавный подъём со скоростью десять метров в секунду продолжался в течение пятидесяти трёх минут, после чего куб массой в тридцать триллионов тонн наконец выскочил наружу из четырёхугольного колодца тридцатидвухкилометровой глубины, в котором теперь плескалась вода.
   Немного удалившись от Европы, "Святогор" начал ускоряться. Если бы перемещение осуществлялось в соответствии с традиционными законами небесной механики, ему для перехода с орбиты третьей от Солнца планеты на орбиту четвёртой следовало, наоборот, замедлиться, снизив в скорость с тридцати километров в секунду до двадцати четырёх. Но Осипов не собирался тратить на полёт месяцы. Поэтому "Святогор" сначала ускорился, а потом, выйдя на марсианскую орбиту, начал замедлять своё движение с таким расчётом, чтобы уравнять скорости к моменту входа в плотные слои куцей атмосферы четвёртой планеты. На все эти манёвры у него ушло чуть больше трёх суток.
   Приблизившись к Марсу, "Святогор" начал сопротивляться гравитационному воздействию планеты. И делал это тем сильнее, чем ближе опускался к её поверхности. Спустя несколько минут он завис над Ацидалийской равниной таким образом, чтобы ледяной куб отделяло от поверхности около пятидесяти метров.
   В змеевики, размещённые в сваях, пошёл перегретый пар, и их поверхность начала нагреваться. Некоторое время ничего не происходило, а потом ледяной куб соскользнул вниз и частично раскрошился, ударившись о чёрный эоловый песок марсианской поверхности. Планета содрогнулась. Двенадцать триллионов тонн, именно столько весил ледяной куб на Марсе, это совсем немного по сравнению с массой планеты. Пятьдесят миллионных долей процента. Но уже ощутимо. Даже кора под Ацидалийской равниной немного прогнулась. В атмосферу подбросило миллионы тонн пыли.
   Этот толчок спровоцировал марсотрясение, которое встряхнуло окружающую местность не в пример существеннее, подняв в воздух ещё одну тучу пыли. Марсотрясение, в свою очередь, породило несколько быстро затухающих афтершоков. Потом всё успокоилось. Пыль осела. Ледяной куб, верхняя грань которого возвышалась над марсианской поверхностью на несколько километров выше Олимпа - величайшей вершины Солнечной системы, стоял в натекающей из-под него луже, со временем грозящей превратиться в Ацидалийское море.
   Освободившийся от непомерного груза "Святогор" рывком ушёл вверх. Келдыш оперативно выровнял его движение. Теперь супербуксир, ярко отсвечивая на солнце, медленно поднимался в зенит. Три миллиона остывающих титановых игл медленно втягивались в корпус. Потом, покинув плотные слои атмосферы четвёртой планеты, "Святогор" начал разгоняться по направлению к Земле. Налегке он двигался значительно быстрее и уже через сутки завис над ледяным панцирем Европы в непосредственной близости от вырезанного в нём прямоугольного колодца. Теперь ему предстояло повторить операцию, которую впервые он провёл по соседству с Юпитером более двух лет назад. Одного ледяного куба для терраформирования Марса было недостаточно.
   Следующий полёт Осипов планировал совершить в кратер Гюйгенс, расположенный в экваториальной зоне Марса. Там значительно теплее и таяние льда будет более интенсивным. А за ним, несомненно, последуют и другие.
   Николай Александрович не стал дожидаться стыковки "Святогора" с ледяным полем и улетел на Землю на адмиральском катере. Тщетная попытка захватить с собой Самандросова, чтобы дать человеку хоть небольшой отпуск, успехом, разумеется, не увенчалась. Планетолога значительно больше интересовали вертикальные стены колодца, прорезанного взрывом в ледяной оболочке Европы.
  
  

* * *

  
  
   Лёд таял медленно, преимущественно в летнее время, когда температура воздуха над Ацидалийской равниной, расположенной в районе пятидесятой параллели северной широты, повышалась до невеликих плюсовых значений. В существенно большей степени насыщение марсианской атмосферы водяными парами было обязано другому процессу - сублимации.
   Поднимаясь в верхние слои атмосферы, молекулы воды под действием солнечной радиации расщеплялись на водород, уносимый прочь солнечным ветром, и кислород, на некоторое время остающийся в атмосфере.
   Очень слабое магнитное поле Марса, у которого почти не работает планетарное Динамо, не способно защитить его атмосферу от пагубного воздействия солнечного ветра, вымывающего из неё газы. Так дело обстояло до 2064 года.
   Нет, запустить планетарное Динамо Марса человечество пока не было способно. Но оно нашло другой способ. В точке Лагранжа Марса L1, расположенной в одном миллионе километров от Красной планеты, был установлен магнитный щит. Медная катушка весом в пятьдесят семь тонн была запитана от термоядерного реактора. Магнитное поле катушки, обладающее силой в два тесла, стало отклонять солнечный ветер с стороны, заставляя его огибать планету за пределами её атмосферы. Благодаря этому азот, вносимый в марсианскую атмосферу, уже не покидал её. В сочетании с постепенным насыщением атмосферы водяным паром и образующимся при его разложении кислородом это способствовало появлению парникового эффекта, приводящего к повышению температуры. Пока ещё незначительному. Но существенно снизило радиационный фон.
   Разумеется, существенное уплотнение марсианской атмосферы произойдёт ещё очень нескоро. По прикидкам Сократа, даже на первый этап терраформирования Марса уйдёт несколько десятилетий. После его окончания должна существенно увеличиться плотность и влажность воздуха, заметно подрастёт температура.
   На втором этапе нужно будет немного подрегулировать марсианскую орбиту, сделав её более круглой. И пододвинуть Красную планету поближе к Солнцу. Как именно это будет делаться, пока непонятно, но в том, что люди обязательно смогут решить эти непростые задачи, маршал Космофлота не сомневался.
   И тогда на берегу Ацидалийского моря наконец-то зацветут яблони.
  
   На этом демонстрационный фрагмент третьей, заключительной книги трилогии заканчивается. Первая книга трилогии уже издана АСТ и продаётся в Буквоеде и Лабиринте с октября 2023 года. Вторая принята издательством и поступит в продажу в течение лета 2024 года. Третья - не ранее осени 2024 года.
  
  
  
  
  
  
  
  

250

  
  
  
  
Оценка: 8.18*11  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"