Решение о поступлении в Звёздную академию Олег Дымов принял рано - чуть ли не с седьмого класса. Чем, конечно, вызвал ужас у родителей, которые сразу же стали возражать. Академия, мол, - это ведь военное училище, - только с красивым названием. Так зачем по своей воле одевать себе на шею лямку на целых пять лет?
А потом? Где бы мол, после Академии не работать, - всё равно на Земле бывать очень редко придётся. В основном в космосе будешь болтаться. Разве это жизнь?
Олег заикнулся, что всё не так страшно. Может быть, он ещё никуда и не поступит.
Это не успокоило родителей, а ещё больше разозлило. Отец заявил, что поступать куда-то, не имея намерения поступить, - вообще глупо.
Может ли подросток переупрямить двух взрослых людей? Это уж от его характера зависит. У Олега с характером всё было в порядке - поэтому родителей он всё-таки убедил. И отправился сдавать экзамены.
Теперь всё зависело исключительно от него.
Конкурс в Академию был потрясающий. Случайному человеку было бессмысленно туда соваться.
Но Олега-то случайным никак нельзя было назвать! Он два года готовился к этим экзаменам: изучал учебники, тренировался в прохождении тестов, активно осваивал рекомендованный курс физических упражнений.
Эти усилия не прошли даром: экзамены он сдал. После этого абитуриентам дали две недели отдыха - и начались занятия.
Если говорить честно, они были ничуть не легче, чем вступительные экзамены. Так что по результатам первого семестра около двадцати процентов поступивших были отчислены. Зато остальные как-то втянулись - и в дальнейшем почти никто исключён не был. Разве только тот, кто переставал нормально учиться.
А в начале второго курса перед учащимися возникла неожиданная проблема: надо было окончательно определиться со специальностью.
Казалось бы: а откуда она вообще взялась, эта проблема? При поступлении в Академию каждый указывал ту специальность, которую хотел бы освоить. Подразумевалось, что именно её он должен получить по окончанию Академии.
Олег, например, указал в заявлении: астронавигатор. То есть специалист, определяющий маршрут движения при межзвёздных полётах. Это очень интересная специальность. И перспективная: капитаны звездолётов обычно были по образованию именно астронавигаторами.
Правда, не всякий человек в состоянии эту специальность освоить, потому что она требовала совмещения двух совершенно различных качеств. С одной стороны, знания математики, астрономии, а также свободного владение компьютерами. С другой стороны, высокой скорости реакции и умения быстро соображать.
Олег в полной мере обладал обоими группами этих качеств, так что свой выбор сделал вполне осознанно.
Учебные группы на первом курсе, кстати говоря, комплектовались вовсе не по специальностям. Так что среди одногруппников Олега были студенты с самыми разными жизненными планами. Были астроинженеры (вершина карьеры - главный инженер звездолёта). Были строевые звездоплаватели (вершина карьеры - старший офицер звездолёта). Были астрооружейники (вершина карьеры - главный оружейник звездолёта). Ещё были астрострелки, астродесантники и еще около десятка других специальностей - важных и нужных, но для Олега не очень интересных.
Но представления первокурсников о том, кем они станут после окончания Академии, были исключительно предположительными. В середине первого курса производилось предварительное уточнение выбранной специальности, а в начале второго курса - окончательное.
Зачем вообще нужно было эти уточнения? Для того, чтобы привести заявленные специальности студентов в соответствие с их возможностями. А также с потребностями общества.
Это проще всего объяснить на примерах. Предположим, кто-то из студентов поступил в Академию на специальность астронавигатора, - но в процессе учёбы выяснилось, что он знает математику вовсе не так хорошо, как хотелось бы. Что, его сразу отчислять? Вовсе не обязательно. Можно предложить сменить специальность на такую, где меньше математика нужна.
Или, например, выясняется временный избыток строевых звездоплавателей. Тут тем более не будет идти речь обо отчислении 'лишних' студентов по этой специальности. Этим студентам просто предложат сменить специальность - вот и всё.
Как реагировали студенты, когда им после первого семестра заявляли, что выбранную специальность надо поменять? Честно говоря, по-разному.
Кое-кто сразу же соглашался переквалифицироваться. В конце концов, любая специальность, получаемая после Академии, была престижна и почётна. Так что предложение поменять специальность не было такой уж запредельной трагедией.
Если главная проблема заключалась в недостаточной подготовке курсанта, он мог за свою мечту побороться. Конечно, если дело было в том, что у человека недостаточная реакция или проблемы с вниманием, шансов отстоять свою мечту было очень мало. Но вот недостаточное знание математики или физики было проблемой вполне разрешимой - знание этих предметов в течение второго семестра можно было 'подогнать'.
Порой случалось так, что курсант менял свои планы не потому, что с первоначальным вариантом были какие-то проблемы. Просто он, учась на первом курсе, существенно уточнял своё представление о всех специальностях, представленных в Академии. И мог сформулировать свою мечту не наугад, как перед поступлением, а уже с полным знанием дела. К такому повороту руководство Академии тоже относилось с пониманием.
А вот окончательный выбор специальности, сделанный в начале второго курса, 'переиграть' было очень-очень трудно. Только в том случае, если возникали серьёзные объективные причины.
К счастью для Олега, его профессиональный выбор никто под сомнение не поставил. Профессия астронавигатора была очень востребованной, и курсант Дымов всем квалификационным требованиям вполне соответствовал. Так что, узнав, что его мечте ничего не угрожает, будущий навигатор с удвоенным усердием 'впрягся' в учёбу.
Следует сказать, что учебная нагрузка на первом курсе была очень велика. Невероятно велика. Просто нестерпима.
Нагрузка на втором курсе была ещё больше. Но Олегу она нестерпимой почему-то не казалась. За прошедший год он как-то сумел втянуться в немыслимый темп учебного процесса.
Большинству его однокурсников это тоже удалось. А те единицы, которым не удалось, покинули Академию. Увы!
Но это не означало, что этих студентов тупо отчисляли. Ведь они, что не говори, проучились в Академии целый год! Разбрасываться таким ценным ресурсом было бы нерационально и просто глупо.
Поэтому всем, кто имел серьёзные учебные проблемы на втором курсе, предлагали перевод в менее престижные вузы. От такого варианта практически никто не отказывался.
Те счастливчики, которые остались учиться в Академии, несли свою ношу с разной степенью успеха. От троечников, которые еле-еле тянули учебное ярмо, до твёрдых отличников.
Как им объяснили в самом начале учёбы, эта разница имела отнюдь не абстрактный характер. Чем лучше оценки в дипломе, тем меньше проблем с трудоустройством после окончания Академии. Так что разница в успеваемости администрацией всячески подчёркивался, и равнодушия к получаемым оценкам ни у кого не было. Большинство студентов, что называется, 'закусили удила' и старались добиться максимального успеха.
А что Олег? Он по результатам первых двух курсов был круглым отличников, поэтому в будущее смотрел с оптимизмом.
Кому-то может показаться, что быть отличником в серьёзном вузе просто невозможно. Экзамен - это ведь не только знание, но и ещё и везение. А иногда - и личное мнение экзаменатора. Так что можно идеально знать предмет - и всё равно 'проколоться' на экзамене.
Для того, чтобы помочь талантливым и трудолюбивым студентам бороться с фактором случайности, в Академии были приняты специальные меры.
Прежде всего - неудачно сданный экзамен можно было пересдать. Это было сделать непросто - но для целеустремлённого студента вполне реально. Как правило, такая пересдача решала поставленную задачу - новая оценка была лучше старой.
Но если курсант сталкивался с пристрастным отношением преподавателей, обычная пересдача могла не помочь. В этих случаях он мог добиться сдачи экзамена не отдельному преподавателю, а специально собранной комиссии. При этом на экзамене присутствовало не менее дюжины приглашённых гостей-специалистов. В этих условиях необъективность при приёме экзамена была полностью исключена. Правда, комиссия принимала экзамены строго. Очень строго. Но ведь строгость - это ведь совсем не то, что пристрастие и несправедливость!
Кстати говоря, самому Олегу такая система на втором курсе очень помогла. Во время последней сессии он получил две четвёрки - но сумел их пересдать. И очень был этим доволен.
А ещё бы ему не быть довольным! Ведь после всех пересдач отличники составляли примерно десятую часть состава курса. Войти в лучшие десять процентов - это не шутка!
Но тут произошли события, которые несколько потеснили Олега на его 'пьедестале'.
В самом конце последней сессии второго курса, за пару дней до начала технической практики, всех курсантов-второкурсников собрали вместе, - и перед ими выступил проректор Академии по учебной работе. Он сообщил, что тем, кто недоволен своей успеваемостью, даётся дополнительный шанс. Они могут не отгуливать вторую половину каникул, а посвятить это время пересдачам своих троек и четвёрок. Причем такая пересдача будет производиться на очень льготных условиях - что хочешь, то и пересдавай, - без всяких разрешений. Лишь бы к официальному началу учебного года успеть.
Олег слушал эти предложения вполуха, поскольку они его не касались, - он был отличником, которому пересдавать просто нечего. Но ему казалось, что и другие вряд ли польстятся на это предложение.
Действительно, расклад был довольно жёсткий - курсанты и так практически лета не видели. Весь июнь был занят сессией, весь июль - практикой. На каникулы оставался лишь август. И тратить половину этого августа на пересдачу? Нет уж, тут немного желающих найдётся!
Но такой прогноз оказался неверен. Когда Олег приехал с каникул уже в статусе третьекурсника, оказалось, что теперь отличников не десять процентов, а больше тридцати. Да и большинство остальных курсантов свои оценки хорошо поправили.
Ему даже как-то обидно стало. Входить в лучшие десять процентов - это впечатляет! А в лучшие тридцать - звучит как-то менее солидно!
Но тут руководство Академии предложило ещё один способ самоутверждения. Специально для отличников. Любой из них имел право на получение дополнительной специальности. А если с ней дело пойдёт нормально - даже нескольких дополнительных специальностей.
Цель такой акции была понятна. Выпускники Академии, имевшие не одну, а две или даже несколько специальностей, были невероятно ценны. Во-первых, решалась проблема замены кадров при болезнях, травмах и прочих неприятных неожиданностях. Во-вторых, можно было 'закрыть' несколько штатных клеточек одним человеком (это было актуально для небольших звездолётов).
Так что в том, что дело было нужное, никто не сомневался. Вопрос в том, насколько оно реально. Ведь, рассуждая формально, если за пять лет учёбы в Академии человек получал одну профессию, то для получения двух профессий ему понадобится десять лет. А трёх - целых пятнадцать!
Но примитивная арифметика здесь была неуместна.
Во-первых, в Академии были общие предметы, изучавшиеся на первом и частично на втором и третьем курсе. Их, само собой, второй раз учить было не нужно. Вот уже примерно минус два года.
Во-вторых, если человек кое-что уже знает, то изучение чего-то похожего на уже изученное гораздо проще, чем если новый материал на старый совсем не похож. А поскольку все 'космические' специальности лежат в общем-то в одной плоскости, то любой изученный материал упрощает изучение следующего материала. Вот и ещё минус год.
В-третьих, академическое начальство было просто 'повёрнуто' на научной организации труда. Или, если говорить точнее, учёбы. В первом семестре даже предмет специальный был: 'Принципы научной организации труда и учёбы'. И, надо сказать, предмет был отнюдь не формальный, а ясный, чёткий и очень полезный. Самое интересное, что преподавание остальных предметов было организовано с учётом этой самой научной организации учёбы. Так что и этот фактор давал где-то минус год.
Ещё один серьёзный фактор - здоровье. С момента поступления в Академию Олег не имел с ним проблем. Курсантов сразу же предупредили: при малейшем недомогании следует сразу идти в медпункт. Там дадут таблетку - и недомогание пройдёт. Так все и поступали. Не всегда, конечно, дело обходилось одной таблеткой. Но в любом случае лечение было быстрым и эффективным. Вот ещё минус четыре месяца.
Если речь зашла о здоровье, следовало упомянуть общую физическую подготовку, которой в Академии уделяли большое значение. На первом курсе это были обычные уроки физкультуры, - правда, невероятно интенсивные. А со второго курса, наряду с ними, каждый должен был выбрать вид спорта, которым будет заниматься. Олег выбрал фехтование. Особых успехов он за год, конечно, не достиг, - но почувствовал, что спорт ему не мешает учиться, а скорее помогает. Довольно неплохо помогает. Так что ещё минус два месяца.
И ещё - на кого распространяется эта акция? Исключительно на отличников! А у них производительность труда в среднем больше, чем у остальных. Так что ещё минут два месяца.
Сколько там остаётся? Четыре месяца? Значит, на приобретение второй академической специальности требуется всего четыре месяца? Это уже на что-то похоже. Такую учёбу и 'в параллель' к основной можно пустить - без увеличения общего срока.
Откуда взялись такие странные расчёты? Олег не сам их придумал - их проректор на общем собрании третьекурсников предъявил. Многим курсантам они показались спекулятивными - но Олега убедили. А, поскольку его, как отличника, всё это непосредственно касалось, он, придя в свою комнату в общежитии, сразу же открыл файл со списком дополнительных специальностей и стал его внимательно изучать.
Во-первых, можно было взять такую специальность, которую кто-то из однокурсников взял в качестве профильной. Астроинженер, например, - чем плохо? Ведь тот, кто летает на звездолётах, должен и чинить их уметь.
Или, например, строевой звездоплаватель. Держать под своим контролем непростой коллектив бывалых астронавтов - это ведь так интересно!
Олег предварительно отметил для себя эти две специальности, - и перешёл к файлу со вторым списком. Здесь были специальности, которые могли быть только дополнительными. В качестве профильных они никому из студентов не предлагались.
Надо сказать, и здесь было много интересного...
В первую очередь внимание Олега привлекла специальность 'эксперт по внеземным цивилизациям'. Он ещё не разу не видел 'вживую' инопланетян - но очень хотел увидеть.
Вторая заинтересовавшая его специальность называлась коротко и скромно - 'космический пилот-универсал'. Но при этом она была мечтой многих астронавтов.
Дело в том, что пилот-универсал мог управлять любым космическим аппаратом - от огромного звездолёта до крохотного посадочного бота. То есть фактически владел несколькими смежными специальностями.
В обычных условиях эти специальности изучались на курсах - каждая по отдельности. Человек учился управлять каким-либо конкретным устройством (например, орбитальным планетолётом) - да так и управлял им всю оставшуюся жизнь. А если хотел управлять чем-то другим - это уже была другая специальность, которой надо было отдельно учиться.
Впрочем, такая ситуация возникала редко. Ведь пилот любой специальности с лёгкостью мог найти работу. Зачем ему ещё со второй специальностью возиться?
А вот для членов экипажей звездолётов дополнительные навыки пилотов были не баловством, а насущной необходимостью.
Ведь в любом достаточно крупном звездолёте имеется большое количество более мелких полётных средств. Во-первых, внутрисистемные планетолёты, летающие от планеты к планете. Во-вторых, орбитальные планетолёты, играющие роль временных планетарных станций. В-третьих, посадочные боты, позволяющие опускаться на поверхность планеты. В-четвёртых, атмосферные и внеатмосферные планетарные флаеры, позволяющие летать над поверхностью планет. Это всё разные технические устройства - и управлять ими нужно по-разному. То есть пилот каждого вида летательных устройств - это отдельная специальность.
Казалось бы, нет проблем. Предусмотреть при формировании экипажей звездолётов 'штатные клеточки' для пилотов разных видов. Но, во-первых, с учётом большого количества вспомогательных полётных средств слишком уж много людей получается. Во-вторых, пока звездолёт не подлетит у какой-нибудь планете, у этих людей не будет никакой работы. То есть они будут бездельничать на совершенно законных основаниях, вводя в смущение и соблазн остальных членов экипажа.
Чтобы такого не происходило, специальности пилотов стали делать вторыми. То есть некоторые люди во время полёта выполняли свои основные функции - а после приближения к планетам становились пилотами.
Но при такой системе этих вторых специальностей получалось слишком много - ведь видов пилотов тоже очень много. Вот отсюда и родилась идея создать единую специальность - 'космический пилот-универсал'. Выучиться на неё можно было только в Звёздной академии, поскольку только в этом учебном заведении умели 'упаковать' огромное количество информации в довольно небольшое количество учебных часов.
Нет ничего удивительного, что Олег 'положил глаз' на эту дополнительную специальность. Слишком уж много преимуществ она давала!
А вот теперь он в растерянности смотрел на подготовленный им список дополнительных специальностей. Астроинженер, строевой звездоплаватель, контактёр с внеземными цивилизациями, космический пилот-универсал. Всего четыре штуки - а надо выбрать одну! Значит, список надо сокращать. От чего-то отказаться.
Только вот ни от одной из выбранных специальностей Олегу отказываться не хотелось...
Тогда он принял волевой решение: сейчас он выбирает в качестве второй специальность астроинженера. А что делать с тремя другими 'запасными' профессиями, он решит в дальнейшем.
К занятиям Олег приступил с некоторым опасением: сможет ли он потянуть новый уровень учебной нагрузки? Оказалось - вполне.
Тем более что у него был дополнительный стимул - вторая специальность оказалась очень интересной. Особенно ему понравился предмет 'Принципы работы, устройство, эксплуатация и ремонт сверхсветовых двигателей'.
Это вовсе не означало, что ему не нравилась его основная специальность - астронавигация. Просто положительные эмоции, связанные с основной специальностью, были знакомыми и привычными. А вот впечатления от второй специальности были новыми и даже неожиданными.
Первую сессию третьего курса Олег 'отработал' более чем успешно. Все экзамены - и шесть основных, и два по дополнительной специальности, - он сдал на отлично.
Не у всех курсантов, взявших на себя дополнительный груз, получилось так удачно. Получившие четвёрки должны были пересдать их в течение месяца. Иначе - прощай, вторая специальность! А с теми, кто получил хоть одну тройку, разговор был короток: они немедленно лишались права на получение второй специальности.
Олегу в ректорате сказали, что по результатам последней сессии он получил право на освоение еще одной - третьей - специальности. Но они ему этот хомут на себя одевать не советуют - есть вероятность 'сорваться' и потерять многое из того, чего он уже добился.
Но призывы к осторожности повисли в воздухе. Олег вспомнил, что в его списке ждут своей очереди ещё три специальности - и решил рискнуть.
Узнав, что в качестве третьей выбрана специальность 'строевой звездоплаватель', лица сотрудников ректората потеплели. Эту специальность курсанты не очень любили, поэтому каждый желающий её получить был на вес золота.
Первый месяц следующего семестра можно было охарактеризовать одной фразой: 'безумное время'. А вот для второго месяца больше подходило слово 'Отчаяние'. Олег понял, что взвалил на себя слишком тяжёлую ношу.
Нет, с утра всё было нормально. Молодой человек просыпался бодрым и энергичным. Но вот где-то, начиная с середины дня, на него постепенно наваливалась усталость.
К вечеру становилось совсем плохо. Олег выполнял учебные задания, буквально стиснув зубы. И до кровати добирался чуть ли не ползком.
Его состояние было замечено даже врачами. Однажды, во время еженедельного медосмотра, было заявлено, что его состояние вызывает определённую тревогу. Налицо нервное переутомление - пока что лёгкое.
Нет, его не лишили права осваивать дополнительные специальности. Просто назначили ежедневные экспресс-медосмотры - сразу после окончания занятий.
Далее вообще начался какой-то цирк. Олегу с каждым днём становилось всё хуже и хуже. Врач, проводящий ежедневный медосмотр, явно это видел. Качал головой, цокал языком - но мер никаких не предпринимал.
Что оставалось делать в этой ситуации? Только терпеть. Раз врачи считают, что ситуация не дошла до критической точки, - он тем более не должен впадать в панику. Пока ноги ходят, а глаза видят - надо двигаться вперёд. И будь что будет...
Но однажды утром Олег не почувствовал после пробуждения ни лёгкости, ни бодрости.
'Всё! - подумал он. - Я дошёл до ручки! Теперь даже ночной сон не в состоянии восстановить мои силы'.
Следующие несколько часов были ужасны! Всё приходилось делать, буквально стиснув зубы!
Но это вовсе не означало, что день прошёл зря. Сознание Олега как будто раздвоилось. Одна половина, полностью игнорируя испытываемые телом страдания, слушала лекторов, писала конспекты, вводила с клавиатуры ответы на индивидуальные задания. А другая половина страдала. И тем самым давала возможность первой половине продолжать свою деятельность.
Когда занятия окончились, первая половина сознания вновь объединилось со второй. Точнее говоря, была ею поглощена. Теперь всё сознание незадачливого курсанта было поглощено усталостью, головокружением и болью. А когда Олег дошёл до медпункта, в глазах у него потемнело, и он почувствовал, что теряет сознание. Но упасть ему не дали: два врача подхватили его под руки и усадили в глубокое кресло. А после этого он всё-таки потерял сознание...
- Ну, Олег Николаевич! Откройте глаза! Посмотрите на меня!
Голос, пробивающийся в уши сквозь густой мрак, звучал настойчиво. И бил по ушам, как кувалда.
Лёгкое усилие, и мрак превратился в серо-бежевую пелену - ту самую, которая стоит перед глазами у человека, когда он эти самые глаза закроет. Второе усилие - и голос в ушах перестал причинять страдания. Третье усилие - и глаза раскрылись.
Олег сидел в глубоком кресле. Перед ним стояли четверо людей в белых халатах. Их взгляды выражали сочувствие.
'Получается, я потерял сознание прямо в медицинском кабинете! - сверкнула в голове не очень приятная мысль. - Какой ужас!'
А беспокойное сознание пыталось раскрутить ситуацию до логического конца:
'Доведя себя до критической точки, я показал свою неспособность здраво оценивать ситуацию! Если мне просто запретят осваивать дополнительные специальности, то можно будет сказать, что повезло! А ведь могут вообще из Академии исключить!'
Люди в белых халатах видели переживания сидящего перед ними человека - но ничего при этом не говорили. Как будто чего-то ждали.
А Олег продолжал свои грустные размышления. Что он сделал не так? Может быть, надо было, не дожидаясь проблем со здоровьем, самому отказаться от третьей специальности? Но почему ни в деканате, ни в ректорате никто ему ничего не подсказал?
Наконец один из врачей - импозантный мужчина средних лет с седыми волосами и пышными чёрными усами - прервал молчание. Широко улыбнувшись, он внимательно посмотрел на Олега и бодро заявил:
- Успокойтесь, молодой человек! Никакие санкции вам не грозят. Тем более отчисление. Более того: вы все сделали абсолютно правильно!
Олег дёрнулся:
- Вы что, мысли читать умеете?
- Что вы? Конечно, нет! Просто всё, о чем вы думаете, у вас в данный момент на лице отражается!
- Значит, меня не отчислят? - ещё не веря в свое счастье, спросил Олег.
- Да говорю же я вам - не отчислят! - улыбнулся врач. - И даже список дополнительных специальностей не сократят!
- Но ведь я не успеваю! - понурил голову Олег. - Сил совсем не осталось, и голова соображать скоро перестанет!
- А вот тут мы вам поможем! Здоровье укрепим! Силы восстановим! Бодрость вернём! А голова ваша так хорошо станет соображать, что вы даже не представляете!
Олег посмотрел на говорившего с недоверием:
- Извините меня, доктор, но в сказки я давно не верю! Жизнь отучила!
- Подумать только какие мы сердитые! - иронично прокомментировал врач. - А я вам, между прочим, сказку и не предлагаю. Разве что маленькое чудо - но исключительно в рамках науки. Вы про иэлерийскую таблетку что-нибудь слышали?
Часть первая. Такого не бывает!
Глава первая. Иэлерийская таблетка
У Олега перехватило дыхание. Конечно, он слышал об этом медицинском чуде. Вот только не знал, что из слышанного является правдой, а что - выдумкой.
Наиболее распространенный вариант легенды выглядел следующим образом.
Далеко-далеко, за пределами исследованного людьми Космоса, существует планета Иэлерия. На этой планете существует развитая цивилизация. Очень-очень развитая. Настолько развитая, что земляне вместе со всеми своими космическими кораблями для иэлерийцев - не более чем примитивные дикари.
Попытки человеческих государств установить с этой суперцивилизацией хоть какие-то отношения ни к чему не привели. Ни один человеческий звездолёт так и не сумел достигнуть Иэлерии - так что попытка высадиться на планету так и не состоялась.
Попытка установить отношения через посредников тоже ни к чему не привела, причём по совершенно неожиданной причине: ни одна из нечеловеческих цивилизаций не призналась, что имеет хоть какие-то контакты с Иэлерией.
К счастью, никаких враждебных действий по отношению к людям иэлерийцы не предпринимали. Это было великой удачей: очевидно, что для сверхцивилизации любое земное оружие было бы не страшнее детских рогаток.
Вот так оно и шло: земляне горячо желали пообщаться с иэлерийцами, а те их холодно игнорировали.
Но вдруг Иэлерия сменила гнев на милость, оказав людям помощь хотя и всего в одном - зато очень важном вопросе.
Жил-был мальчик. У него была не совсем обычная мечта: побывать на Иэлерии. Хоть один раз.
Он хотел сделать это на своем собственном космическому корабле. Поскольку такие корабли ещё не научились строить, он решил построить его сам. А так как для подобного корабля просто не было открыто физических принципов движения, мальчик решил стать физиком-теоретиком и эти принципы открыть.
Шло время. Мальчик стал юношей и начал реализовывать свой сокровенный план. Поступил в университет (что было не так уж трудно). Выбрал в качестве специализации теоретическую физику. (что было гораздо труднее). Нашел такую́ работу, на которой имел доступ к сложнейшим физическим приборам (вплоть до нейтринотрона).
Как он добился дальнейшего, вообще непонятно. Только вот к сорока пяти годам он стал единоличным владельцем верфи, на которой строились туристические и пассажирские звездолёты.
Само собой, любое предприятие подобного типа находится под плотным контролем военного ведомства и спецслужб, поскольку производит стратегически важную продукцию. Описываемая верфь не стала исключением.
Главный фокус заключался в том, что был в составе верфи цех. Не большой и не маленький - где-то так, скорее средний.
Так вот. Казалось, что он тоже находится под контролем. На самом деле хозяин верфи делал там то, что хотел. А хотел он одного: построить звездолёт с совершенно немыслимой скоростью движения.
Оформлено все было очень хитро: как личная яхта хозяина верфи. А что - вот строил он звездолёты для других, а однажды решил построить для себя.
После постройки личная яхта-звездолет была зарегистрирована. А перед этим внимательно осмотрена.
Результат осмотра не выявил ничего необычного. Яхта как яхта. Очень быстрая. Довольно комфортабельная. А в остальном - на среднем уровне.
Потом, правда, начались странности. Но связаны они были не столько с яхтой, сколько с ее хозяином.
В самом деле, когда преуспевающий бизнесмен срочно (и, можно сказать, задешево) продаёт своё предприятие - можно ли это считать нормальным?
Но этим странности не ограничились. Хозяин яхты объявил, что отправляется в дальний полет - на целых три года. Затарил яхту припасами с большим перехлестом". Лично подобрал команду. Причём нанял всех за огромные деньги - с учётом того, что полёт будет длиться три года. А, может быть, и больше...
Хозяина яхты предупредили, что полёт вне зоны ответственности Федерации опасен для жизни. А дальше - пусть сам решает. Взрослый человек, в конце концов.
И яхта улетела. Далеко-далеко. И не вернулась. Ни через три года, ни через пять, ни через десять.
Вспомнили об этой истории только через семнадцать лет после отлёта яхты. При очень странных обстоятельствах.
Однажды утром в приемную Президента Федерации явился странный человек. Он заявил, что является судовым врачом с пропавшей яхты. Мол, их звездолёт не затерялся в просторах космоса, а сумел всё-таки долететь до Иэлерии. И пробыл там целых шестнадцать лет.
А вот теперь одного из членов экипажа послали на Землю. С подарком от иэлерийцев.
Перед сотрудницей приемной, выслушивающей странного посетителя, сразу же встал нелёгкий выбор. По соображениям здравого смысла следовало вызвать санитаров и отправить странного посетителя в психушку. Однако, если следовать букве инструкций, его заявлению следовало присвоить максимальный приоритет и немедленно рассмотреть по существу.
Наконец, здравый смысл победил, - и через пять минут в помещение с деловым видом вошли четыре рослых санитара.
- Кого тут надо госпитализировать? - спросил один из них.
- Вот этого - указала глазами сотрудница президентской приёмной. - Он заявил, что только что прибыл прямо с Иэлерии!
- Ну что ж, знакомый вариант! - улыбнулся санитар.
Санитары окружили странного посетителя.
- Ну что, молодой человек, - с усталой улыбкой спросил старший бригады. - Сопротивляться будете?
- А есть в этом смысл? - поинтересовался посетитель.
- Абсолютно никакого! - пояснил старший. - Во-первых, у нас численное преимущество. Во-вторых, каждый из нас сильнее, чем вы. Так что ваше сопротивление абсолютно ничего не изменит. Только лишние проблемы себе создадите.
- Тогда вяжите! - махнул рукой посетитель.
При этом он почему-то выглядел абсолютно спокойно.
На миг сотрудницу приёмной охватило сомнение. А правильно ли она поступила, вызвав санитаров? Вдруг этот чудак действительно встречался с иэлерийцами? Тем более что пока что он вёл себя абсолютно нормально. Если, конечно, не считать фразы, сказанной им в самом начале.
Тем временем трое санитаров ловко вязали беднягу-посетителя, - а старший подошёл к стоящей у окна сотруднице приемной.
- Что, переживаете? - посмотрев на девушку усталым взглядом, спросил он.
- Не по себе как-то! - передернув плечами, ответила та. - Представляешь себя каким-то персонажем из 1937 года! Да и ведёт себя этот парень как-то слишком нормально!
- Не переживайте! Вы все сделали правильно! Во-первых, наши больные - народ хитрый. Они очень ловко умеют притворяться здоровыми и вменяемыми. Во-вторых, если человек заявляет, что встречался с иэлерийцами, - это абсолютный диагноз. Он наш пациент - без всяких вариантов.
Тем временем посетителя уже упаковали в смирительную рубашку
- Распишитесь вот тут! - протянул старший санитар какую-то бумагу на стандартном бланке.
Девушка внимательно прочитала. Все правильно: неизвестное лицо явилось в государственное учреждение и начало вести себя неадекватно. В целях медицинского освидетельствования указанного лица была вызвана специализированная оперативная бригада Министерства здравоохранения. Лицо ими задержано и препровождено в специализированный медицинский электромобиль.
Сотрудница приемной поставила подписи там, где надо, и внимательно посмотрела на гостя.
Увиденное ей очень не понравилось.
Основная странность состояла в "неправильном" выражении лица посетителя.
Как должен выглядеть человек, который пришел с важной (по крайней мере, на его взгляд) информацией, а его вместо этого "повязали"? Растерянным? Обиженным? Испуганным?
Ни одного из этих чувств на лице "повязанного" посетителя не было.
А что было?
Прежде всего - спокойствие. А ещё на лице посетителя был явно виден какой-то непонятный интерес. Как будто он только что досмотрел первое действие экстремального шоу и твердо настроен посмотреть и остальные действия. Причем немедленно.
Иногда "упакованный" бросал короткий взгляд на находящихся в комнате людей. На санитаров он смотрел спокойно, хотя и несколько отстраненно. А вот на девушку-дежурную смотрел с некоторой жалостью. Как будто предвидел, что её ожидают близкие неприятности, причём довольно серьезные.
Получив из рук девушки подписанные бумаги, старший бригады кивнул головой и заявил:
- Все! Мы поехали! Результаты экспертизы мы вам пришлём по электронной почте!
И вот тут события стали развиваться по совершенно неожиданному сценарию.
- Вы собираетесь куда-то ехать? Забавно! А вам не приходило в голову, что у меня могут быть другие планы? - неожиданно спросил посетитель.
- Вам бы лучше помолчать! - вздохнул старший санитар. - В данный момент ваше мнение никого не интересует.
- Вас я даже не осуждаю! - взглянув на собеседника, вздохнул "упакованный". - Но вы-то, девушка! Как же вы могли так ошибиться? Ведь наверняка у вас есть инструкция относительно Иэлерии и иэлерийцев!
Сотрудница приемной смутилась. Инструкция действительно была. И она обязательно бы её применила - если бы посетитель сказал, что имеет какую-то информацию об Иэлерии. Или хотя бы кое-что знает о человеке, который имеет такую информацию. Но утверждать, что он сам на этой сказочной планете побывал? Нет, тут явное психическое расстройство!
Тут на помощь засомневавшейся сотруднице приемной пришёл старший санитар:
- Молодой человек! Прекращайте свою пропаганду! Никто здорового человека психически больным не объявит! Так что успокойтесь и поезжайте с нами! Если вы здоровы - то долго у нас не пробудете. Разберемся и отпустим!
- Да, уж вы разберётесь! - недоверчиво протянул "упакованный". - Нет, я лучше тут всё объясню. Быстрее получится!
Увидев, что разговор зашёл в тупик, старший санитар решил использовать силовой вариант. Трое младших санитаров, обхватив со всех сторон "упакованного", потащили его к выходу. Вернее, пытались потащить. Но ничего не вышло. Их пациент вроде бы и не сопротивлялся - но и с места не двигался!
Увидев, что ситуация снова зашла в тупик, старший санитар решил применить чрезвычайные средства. Отвернувшись от пациента, он достал из кармана одноразовый микроиньектор, быстро распечатал его, зажал в руке так, чтобы он был незаметным, подошёл сзади к пациенту и быстро сделал ему в спину укол. Прямо через одежду - последние модели иньекторов обеспечивали и такой экзотический режим.
Пациент дёрнулся, но дело было сделано. Вот уже сонное тело, подхваченное санитарами, мягко оседает на пол. Вот раздается сонное бормотание:
"Усыпили, гады! Ваша взяла!"
- Всё! - улыбнулся старший санитар. - Два часа здорового сна ему обеспечены. Тащите носилки!
Сладко посапывающего человека уложили на принесенные из машины носилки. Два санитара взяли носилки за ручки, подняли с пола, собираясь нести. И тут...
Лежащий человек вдруг вскочил с носилок. Сна у него не было ни в одном глазу. Более того - теперь он больше не был "упакован" в смирительную рубашку. Что стало с рубашкой, тоже в общем было понятно - она осыпалась на пол, разрезанная на мелкие лоскутки.
Посетитель приемной выпрямился, пожал сам себе руки в шутовском жесте и закричал дурацким голосом:
- Сюрприз! Сюрприз!
Это выглядело настолько нелепо, что все люди, стоящие вокруг него, просто растерялись.
Правда, санитары быстро пришли в себя и начали о чем-то между собой вполголоса переговариваться.
Посетитель решил пресечь их инициативу. Повернувшись к группе санитаров, он широко улыбнулся и заявил:
- Думаете, как меня снова скрутить? Не советую! Если вы умные люди, то должны понять, что я вам не по зубам!
Затем он повернулся к сотруднице приемной. Улыбка его стала ещё шире:
- Уважаемая! Теперь самое время проявить благоразумие и вспомнить, наконец, о вашей замечательной инструкции. Если в течение десяти минут сюда не придет кто-то из вашего начальства, я вынужден буду покинуть это негостеприимной здание. А, поскольку связаться с руководством Федерации мне всё-таки нужно, - я обращусь в филиал приемной где-нибудь в другом городе. В Петербурге, например. Как вы думаете, отругает вас за это ваше начальство или похвалит?
Сотрудница приемной посмотрела на клочки смирительной рубашки, лежащие на полу, на растерянные лица санитаров - и сдалась. Посмотрев на своего собеседника затравленными глазами, она сдавленным голосом произнесла:
- Хорошо! Сейчас я вызову начальника смены!
Начальник смены пришёл через три минуты взъерошенный и злой. Посмотрев тяжёлым взглядом на дежурную, он недовольно спросил:
- Ну и что у вас такого срочного случилось?
- Вот этот чудак, - указала дежурная на посетителя, - пришёл сюда и заявил, что только что прилетел с Иэлерии.
- И что вы ему ответили? - лицо начальника смены напряглось.
- А что тут можно сделать? - упрямо гнула свою линию дежурная. - Санитаров вызвала.
- Ну и?
- Ничего не получилось. Сначала его даже удалось связать. А потом он с невероятной лёгкостью развязался. Вот, даже смирительную рубашку на куски разрезал.
Начальник смены внимательно посмотрел на посетителя:
- Молодой человек! Вы, конечно, можете выучить десятки приемов и разжиться чем-нибудь из современного оружия, - но все это ни капельки не доказывает, что вы действительно были на Иэлерии.
Посетитель широко улыбнулся:
- На самом деле проверить, прав я или нет, очень просто. Позовите кого-нибудь, кто был на Иэлерии. Пусть он выслушает мой рассказ и сравнить с тем, что сам пережил на этой замечательной планете.
- Но у нас нет таких людей, которые побывали бы на Иэлерии, - растерянно произнес начальник смены.
- Я думаю, все обстоит не совсем так, как вы думаете, - усмехнулся посетитель. - Такие люди есть - просто они у вас по психушкам сидят.
Начальник смены аж растерялся от такого "наезда". А посетитель между тем продолжал:
- Ну, думайте! Неужели у вас нет никакого способа понять, правду я говорю или нет? Давайте, в конце концов, поступим так: я расскажу вам свою историю, а вы уж сами решайте, стоит мне верить или нет.
- Ну что ж... - пробормотал начальник смены. - Попробуем!