В Ленинградском Государственном университете (ЛГУ), где я учился на матмехе (математико- механическом факультете), к общественно- политическим дисциплинам относились очень серьёзно. Дело в том, что довольно много выпускников университета шли работать учителями в школы или преподавателями в вузы и техникумы. А учителям и преподавателям полагалось быть идеологически подкованными.
Поэтому количество часов, отводимых на историю партии, философию, политэкономию и научный коммунизм, было больше, чем в технических вузах. И читавшие их преподаватели были, как правило, очень интересными людьми.
Политэкономия социализма не была исключением. Читал её бывший секретарь райкома партии. Конечно, он имел соответствующее образование и необходимую учёную степень - ведь в партии были представлены все профессии.
Кстати говоря, квалификацию он имел потрясающую. Так что нельзя сказать, что временное
отвлечение на другой вид работы как-то повредило его способности преподавать свой предмет на университетском уровне.
Но тем не менее его лекции кардинальным образом отличались от лекций других преподавателей общественно-политических дисциплин.
Дело в том, что в те времена (80-е годы прошлого века) было как-то не принято серьёзно относиться к коммунистической идеологии. В газетах писалось одно, а в частных разговорах говорилось совсем другое. Один и тот же человек мог выступить на собрании с идеологически выдержанной речью, а потом через пять минут в частном разговоре высмеивать то, что он только что сказал. Причём это относилось не только к беспартийным, но даже и к членам КПСС.
И никто ничего не боялся. Культ личности воспринимался как нечто далёкое и безвозвратно прошедшее. Чтобы в 80-е годы пострадать "за политику". надо было совершить какое-то публичное действие - напечатать самиздатовскую брошюру, участвовать в какой-либо манифестации, попытаться создать подпольную антисоветскую организацию.
А обычные разговоры... На них просто никто не обращал внимания.
Ну как заставить такую, мягко говоря, скептически настроенную публику изучать общественно-политические дисциплины? Самымы распространённым среди наших университетских преподавателей способом было "дозированное инакомыслие". А именно:
1) преподаватели озвучивали позицию, чуть-чуть отличавшуюся от официальной
2) на лекциях в больших количествах сообщалась дополнительная информация, которую невозможно было прочитать в официальных советских изданиях
Такой подход нравился большинству студентов, поэтому к лекциям по общественно-политическим дисциплинам относились довольно лояльно и с удовольствием их посещали.
Но весь фокус в том, что бывшему секретарю райкома вести себя таким образом было как-то не очень прилично. Поэтому преподаватель, о котором я рассказываю, выступал на лекциях с совершенно официальных позиций. Но...
Да, всё-таки было "но". Его аргументы были гораздо глубже и умнее, чем то, которые мы читали в газетах. И дополнительные факты в его лекциях тоже присутствовали. Но это были факты, которые не носили никакого антисоветского оттенка, а, наоборот, служили дополнительным подтверждением излагаемых им взглядов.
Сейчас мне кажется, что если бы официальная советская пропаганда была бы настолько же
умной и обоснованной, как его лекции, то никакой перестройки, может быть, никогда бы и не было.
Но ортодоксальность была не единственной его отличительной чертой. Гораздо большее впечатление произвела на нас другая его черта - исключительная строгость.
На первом же занятии этот серьёзный товарищ заявил, что за свою жизнь поставил не более десяти пятёрок. И всех этих людей помнит в лицо.
Все мои однокурсники этим заявлением были просто шокированы. И дело было вовсе не в том, что кто-то из них хотел получить по политэкономии социализма именно пятёрку. Просто все дружно стали прикидывать: а сколько при такой подходе он ставил четверок? И даже троек?
В общем, выводы получались неутешительные...
* * *
Наконец наступил день экзамена. Мы зашли в аудиторию, вытащили билеты и сели за столы готовиться. А те студенты, которые ещё надеялись что-то выучить, ходили по коридору и судорожно листали учебники.
Я решил, что с билетом мне повезло. В нём были вопросы которые я, как мне тогда казалось, неплохо знал.
Быстро написав на листе бумаги план и основные тезисы ответа, я внимательно проверил написанное и вызвался отвечать. И только тут заметил, что оказался самым первым.
Преподаватель посмотрел на меня тяжелым недоверчивым взглядом. И я начал свой ответ.
Первый вопрос звучал как "Основные принципы хозрасчёта".
Периодически заглядывая в план, я отбарабанил свой ответ и вопросительно посмотрел на преподавателя.
- Знаете, - сказал он, - всё, что вы рассказали, в общем-то правильно. Но... Вы перечислили не "основные принципы", а "характерные особенности" хозрасчёта. А мне нужны именно "основные принципы".
Я немного подумал и выдал новый вариант того, что от меня требовалось.
- И сейчас всё правильно - вздохнул преподаватель. - Но это - не "основные принципы", а "существенные черты". Подумайте ещё!
Я подумал - но в голову ничего больше не приходило.
Я бойко отбарабанил второй вопрос. По нему серьёзных замечаний не было.
- Ну что, неплохо! - улыбнулся мне преподаватель. - По-настоящему неплохо! С чистой совестью могу поставить вам четвёрку. Хорошую, очень твёрдую четвёрку!
Не заметив на моём лице восторга, он удивлённо спросил:
- Так что, неужели вы недовольны четвёркой?
Тут мои одногруппники, большинство из которых успели оторваться от своих билетов и с ужасом слушали, что происходит у доски, дружно закричали:
- Нет! Четвёрки ему мало! По вашим предметам у него были всегда одни пятёрки!
Высказанный аргумент показался лектору достаточно серьёзным, и он, немного подумав, заявил:
- Хорошо! Даю вам дополнительный шанс. Проверю, как вы знаете первоисточники.
И попросил меня подробно изложить содержание работы В. И. Ленина "О кооперации".
И вот тут я понял, как мне невероятно повезло.
Дело в том, что:
1) Мне всегда было немножко лень читать учебники по общественно-политическим дисциплинам. Они все писались очень суконным языком и были невероятно скучны. А вот первоисточники (произведения Маркса, Энгельса и Ленина) я читал с удовольствием. Это были хотя и тенденциозные, но очень умные авторы. Кроме того, при внимательном чтении из первоисточников можно было вычитать очень интересную информацию, часто противоречащую принятой в те времена идеологической линии.
2) Работу В. И. Ленина "О кооперации" я знал особенно хорошо, поскольку прочитал её раз пять. Зачем я это делал? Ответ прост: меня давно мучил вопрос, почему кооперация так хорошо задумывалась и так плохо получилась.
Так что об этой ленинской работе я рассказал чётко, ясно и подробно. Лектор задал мне несколько дополнительных вопросов, на которые я с лёгкостью ответил.
- А знаете, - удивлённо сказал преподаватель, - вы действительно заслужили пятёрку! Давайте зачётку.
Оглядываясь назад, я понимаю, что это была самая трудная пятёрка в моей жизни.
Да, кстати. Моя пятёрка была в группе единственная. Четвёрок было очень мало. Но двоек тоже было, в общем-то, немного. Так что и для моих одногруппников всё закончилось хорошо.