Кеша постучал по стене четыре разаа. Это был условный сигнал. Шишкин показался в дверях домика, на ходу дожевывая котлету. Был час обеда, таракашки его свято соблюдали.
— Что случилось? — спросил Шишкин.
— Витька, — Кеша чуть не плакал, — Витька Кружкин порвал мою тетрадку по математике. Он каждый день ко мне пристает. Мы уже дрались, но я не могу его победить, потому что он здоровый, как... как лошадь!
— Что ж, — рассудительно сказал Шишкин, — на каждую лошадь найдется свой хомут. Подожди меня здесь.
Он скрылся в домике. Кеша ждал. Он царапал ногтем побелку и думал о том, что Маша, самая красивая девочка в классе, видела сегодня, как Кружкин рвет его тетрадку, а Кеша стоит и ничего не может сделать. Он всхлипнул, и тут снова высунулась мордочка Шишкина. А потом Врубеля. А потом Куинджи.
— Мы тут посовещались и решили завтра пойти с тобой в школу, — сказал Шишкин. — Проучим этого Чашкина.
— Кружкина, — сквозь слезы ответил Кеша.
Утром все таракашки в походном снаряжении попрыгали в ранец Кеши. Все они надели камуфляж, у каждого с собой был моток прозрачной лески. Обработанной специальным составом, чтобы скользила. Кеша недоверчиво наблюдал за их приготовлениями, но проклятый Кружкин надоел ему так, что он согласен был на любую помощь.
В классе ждать долго не пришлось. После второго урока Кружкин повернулся к Кеше и сказал:
— Ну-ка, Кеня, дай списать по русскому.
— Фиг тебе! — сказал Кеша. Шишкин попросил его, чтобы он хорошенько разозлил Витьку.
— Чево-о-о? — изумился Кружкин. — А в глаз хочешь?
— Сейчас твой глаз выпадет, если я захочу, — твердо ответил Кеша.
Такой наглости Кружкин не ожидал и уставился на Кешу, как на привидение. В это время Врубель действительно врезал ему по глазу! Дело в том, что таракашки давно уже перебрались с последней парты, где сидел Кеша, на предпоследнюю, где сидел Кружкин, и взобрались на хулигана, кто куда. Шишкин притаился на воротнике. Куинджи спустился по брючине вниз и засел в носке. Врубель закрепился на волосах, и именно оттуда нанес первый удар. Он, как обезьяна, ловко прыгнул вниз, повис на леске и изо всех сил шмякнул Кружкина по глазу. Большим таракашечьим блюдом, на котором Куинджи пек пироги, а Врубель использовал его в боях как щит. Кружкин успел заметить, как перед лицом мелькнуло что-то черное, а потом схватился за глаз.
— Ой! — завопил он.
Мальчишки сбежались посмотреть на то, что происходит. Девчонкам тоже было интересно, но они делали вид, что играют с Барби.
— А хочешь, — грозно сказал Кеша, — сейчас ты заплачешь?
— Я щас тебе покажу! — закричал Кружкин и стал вставать из-за парты во весь свой большой рост.
В это время Шишкин распылил пакет с перцем. Перец был красный, жгучий, щепотку его сыпала в плов Кешина бабушка, когда хотела, как она выражалась, "страсти и огня".
— А-а-у-у-у! — завыл-заплакал Кружкин. Крупные слезы текли по его лицу. Мальчишки отшатнулись. Девчонки засмеялись. Одна Лида Иванова пожалела Кружкина. Уж такая она была добрая.
Кеша торжествовал.
— А хочешь, сейчас ты засмеешься?! — громовым голосом, как волшебник Гудвин, вскричал он.
Кружкин тряс головой, как корова, отгоняющая слепней, и мычал.
— Не надо, пожалей его, — молвила сердобольная Лида, но Кружкин вдруг, действительно, стал мелко и гнусно хихикать. Это Куинджи, который сидел в носке, изо всех сил стал щекотать кружкинскую пятку специальным веником, которым он изредка мел пол в домике.
Хохоча и глядя на всех испуганными глазами, Кружкин стал подниматься из-за стола. Потом схватил сумку и выбежал из класса. "Только бы таракашки успели соскочить с этого гада", — подумал Кеша. Но они успели. Уже сидя в ранце, Куинджи вздумал жаловаться, что ему пришлось всех трудней.
— Никому не пожелаю сидеть в носке Кружкина, — стенал он. — Там так гадко пахнет!
— Зато мы другу помогли, — говорил справедливый Врубель, а Шишкин мотал леску в клубок и вслух считал сантиметры.
На следующий день Кеша выставил друзьям угощение: пирожное с кремом, варенье и газировку.
— Кружкин попросил, чтобы его отсадили от меня подальше, — сообщил он. — Марь Степанна посадила его на первую парту и теперь все время замечания делает.
— Не повезло парню, — сказал Куинджи с набитым ртом. — Ох, как не повезло.