Природа выходит из своих тупиков самыми безжалостными путями.
Лев Николаевич Толстой (28 августа [9 сентября] 1828 - 7 [20] ноября 1910) - один из наиболее известных русских писателей и мыслителей, один из величайших в мире писателей-романистов.
Итак, Кузьма выбрал правильный ракурс и точный выстрел в голову зверька. Рыжая тушка пушного зверя, подлетев и виртуозно кувыркнувшись в воздухе, словно цирковой акробат приземлилась в снег. Вскоре промысловик - зверобой добыл ещё три белки с рябчиком и скатившись на скользких широких лыжах с невысокого пригорка очутился у устья Пасечного озера.
Яркое солнышко пригревало и постепенно приближалось к зениту. Под его лучами снег на равнине искрился и слепил глаза. Бескрайнее сине - бирюзовое небо нависло над могучей сибирской тайгой, которой казалось, нет уже конца и края. Колючий морозный ветер поднимал над просторной поляной, лёгкую позёмку.
На просторной поляне "Летнего свиного лагеря" на свежем снегу пестрели замысловатые узоры и следы боровой дичи, включая колонков, горностаев и косолапых зайцев. Карай уверенно сполз на животе с крутого берега речушки Улуйки и пройдя по толстому и гладкому льду скрылся в зарослях пихтовой тайги. Ходить по берегам этой речки намного лучше, комфортнее и просторнее, чем по густым зарослям пихтача. В глухой тайге, если не выходить на открытое пространство - и солнца не видишь.
Ходишь словно в загробном царстве бога Аида. Это психологически давит и удручает. Кузьма последовал примеру умной лайки и, сняв лыжи, ловко и проворно скатился с береговой кручи к кромке водной артерии. И тут неожиданно охотник сделал открытие. На крутом обрыве, подмываемой речкой Улуйкой, виднелись многочисленные следы глухарей. Так вот почему их сюда тянет !
Они здесь, оказывалось, собирали мелкие камешки, чтоб обновить свои "жернова" в желудках для переваривания грубой зимней пищи. Охотник много раз слышал, что боровая дичь собирается на береговых отмелях для сбора камешков, но ни разу не видел этих излюбленных ими мест. Это было то самое место, где ровно 20 лет назад Кузьма со своим младшим братом - Иваном неожиданно подстрелили косулю, пытавшуюся ускользнуть от злобных охотничьих собак прижавших её к руслу речки.
Ей пришлось в отчаянье прыгать с крутого берега в воду Улуйки, и искать спасения на другом берегу, но точный выстрел Кузьмы свалил её прямо в глубокой заводи буквально в нескольких метрах от спасительной суши. "Да - подумал зверобой, улыбаясь - трухнул тогда изрядно братушка ! Да кто ж не испугается если на тебя внезапно наставят ружьё и во всё горло гаркнут - "Ложись !". Тут любой стушуется и побелеет лицом". Вблизи этого места ещё по осени предусмотрительный охотник установил в трёх разных местах солонцы для потребностей парнокопытных.
Дело в том, что соли чертовски мало в растениях, и при этом она необходима организму лосей. Кузьма решил пройти к солонцам для проверки насколько они пользуются популярностью у парнокопытных. Как только охотник вошёл в тайгу, он увидел огромную лиственницу с большим гнездом на сломанной вершине, сплетённым из довольно толстых веток. В чаще пугливо ухнул филин, а вблизи проскрипела старая лесина валежника. Тёмные лесные дебри неохотно пропускали зверобоя в свои владения.
На пути стеной вставал непролазный хвойный отряд кедровых и сосновых стволов необычайной многометровой высоты. Он успел пройти всего несколько десятков метров по густому ельнику, как тишину тайги разорвал громкий лай Карая. Звуки лая постоянно перемещались, то удаляясь, то снова приближаясь. По звукам было понятно, что лает собака на крупного зверя, либо на "хозяина тайги" - бурого медведя или на сохатого.
У таёжника засосало под ложечкой от предвкушения, он сразу подумал: "Неужели сохатого поставил !". Сердце его бешено колотилось в груди. Наконец - то ему предстояло вступить в серьёзный и достойный поединок с крупным зверем. Он незамедлительно отправился в сторону лая собаки, сняв с плеча ружьё. Таёжник ловко извлёк из патронташа два заряда, с самодельными пулями дослав их в патронники ИЖака.
Беспокойство, смутное предчувствие, которого он не мог осознать, заставили его продолжать свой путь, через густой лес, двигаясь осторожно вперёд по узенькой тропке. Буквально через несколько секунд он услышал, как собака завизжала и заскулила, вцепившись в драку с неизвестным ему на тот момент зверем. Зверобой действительно не ошибся, у одного из трёх солонцов находился огромный лесной богатырь - таёжный красавец сохатый.
Всегда чуткий и осторожный к таёжной опасности на этот раз он её проморгал. Увлёкшись солонцом, он не заметил, как с тыла к нему подлетела с громким лаем злая охотничья собака. Он уже точно знал, что это не волк, так как "санитары леса" охотятся, как правило, стаей. Лось резво развернул мощное трёхсоткилограммовое бойцовское тело, навострив крупные ветвистые рога на наглого дерзкого четверолапого пришельца. Резко боданув им врага он принял угрожающую боевую стойку.
Охотничий пёс едва успел с визгом увернуться от молниеносного выпада соперника. Они оба сразу верно оценили друг друга и стали быстро кружиться на маленькой лесной елани, вытанцовывая на ней замысловатые и таинственные узоры и кренделя. Главная задача Карая состояла в удержании молодого, но сильного и отважного соперника на одном месте до подхода хозяина. Охотничья лайка резво закружила смертельную карусель вокруг лесного великана, не забывая при этом звонко его облаивать.
Карай не давал ускользнуть лесному великану. Он вертелся вьюном вокруг него, заставляя его изворачиваться от его зубов. Вот сохатый, ловко маневрируя, быстро нанёс несколько ударов передними острыми, как бритва копытами и несколько молодых осинок и сосёнок разлетелись вдребезги. Да силён и опасен искусный таёжный боец сохатый, передние и задние копыта, а также мощные рога - главное его оружие против своих врагов.
От его опасных ударов станешь как минимум калекой, а как максимум погибнешь. Несмотря на свой сравнительно юный возраст лось - пятилеток виртуозно владел приёмами ближнего боя, прекрасно орудуя как рогами, так и острыми копытами против диких хищников сибирской тайги. Кузьма успел вовремя, лайка из последних сил держала, сильного и настырного лесного великана постоянно маневрируя и грамотно отступая с лесной полянке к колючему и густому кустарнику.
Казалось ещё чуть - чуть и грозный сохатый растерзает и растопчет привередливого и злого пса. Они увидели друг друга почти одновременно сохатый - великан и широкоплечее двуногое существо. Человек не смог бы выстоять против громадного лося в открытом и честном поединке, но он уверенно держал в своих крепких руках волшебную чудо палку - убийцу !
Стреляющая палка изрыгала и исторгала из себя смердящий дым, огонь и самое главное смертоносный свинец, убивающий наповал лесных зверей. И для этого убийцы размеры хищника не имели значение. Имело значение лишь правильный выбор охотником заряда твёрдая рука и точный выстрел ! Именно эту палку и опасались все таёжные хищники.
Самодельная пуля с правого ствола ИЖака ударила сохатому в правую лопатку, пробив толстую шкуру и. проломив прочную кость ребра, она повредило лёгкое животного. Казалось бы всё - конец лосю ! Но лесной гигант быстро отошёл от болевого шока и мгновенно атаковал сибирскую лайку в лобовую и, сделав мощный отчаянный прыжок скрылся в густых зарослях ельника. Всё произошло настолько неожиданно и стремительно, что
Кузьма не успел выстрелить из левого ствола. Его палец так и застыл на курке. Удивлённый охотник смотрел по сторонам, но уже никого не было кроме подавленного таким оборотом дела Карая. А в это время тяжелораненый таёжный "мастодонт", мчался в горячке во весь опор, прочь от опасности, ломая напропалую густые кусты и мелкий ельник. В горячке он выскочил на гладкий, но скользкий лёд Улуйки покатился по нему, пытаясь сдержать баланс и устоять на крепких ногах.
На середине речки, где снежок лишь слегка прикрывал лёд, лось - самец со всего разбегу заскользил, широко растопырив передние ноги и присев на задние. Он пролетел так метров десять и, увидев совсем рядом полынью, забился изо всех сил, стараясь остановиться, и грохнулся на бок. Сохатому рогачу всё - таки удалось выбраться с коварного ледяного покрова на пологий берег, откуда он резво направился вниз по течению речки в сторону Зимника.
Медленно приближался великолепный лось к Зимнику с той осторожностью, которая свойственна животным, измученным долгими часами травли. Его гордая голова, склонявшаяся под тяжестью массивных рогов, оборачивалась в сторону лиственного леса, расположенного на другом берегу речки Улуйки. Величественное и крупное животное втягивало воздух, его ноздри расширялись.
Оно оставляло за собой следы крови. Сохатый с трудом тащился по пушистому снегу, который покрывал лёд, по - видимому, надеясь найти под сенью деревьев своё последнее пристанище. Когда лось уже почти достиг своей цели, он вдруг остановился, закинул голову назад и, подняв к верху морду, насторожил свои длинные уши.
Это обычная поза лосей, когда они прислушиваются. А слух их так тонок, что они различают шум и голоса на расстоянии около полутора километра. Его растопыренные подвижные уши на длинной комолой голове, губастая морда и короткая мощная туша над снежным покровом выражали самую настоящую тревогу. Фырканье животного возобновилось. Он дышал своими сильными ноздрями и ловил прохладный зимний ветерок.
Могучий исполин леса увидел, что над высокими кронами деревьев парит такой же свободный, как и он, могучий коршун. Широкие и сильные крылья хищной и гордой птицы, маневрируя, ловили тот же самый ветер. Сладкий ветерок воли и независимости. Они перекинулись взглядами, так словно в знак почёта и приветствия друг другу. Бывалые обитатели сибирского леса уже знали, что за этой зимою вскоре неотвратимо придёт тёплая весна. Казалось, ни один звук не нарушал молчания в суровой и глухой тайге, только время от времени доносились зловещие крики лесной совы, которая расположилась на толстом суку мохнатой ели с густой и шелковистой кроной.
Однако сильное и мощное животное продолжало стоять неподвижно, к чему - то тщательно прислушиваясь, в то время как лужица крови под его крепкой массивной грудью расплывалась по таёжному снегу красным пятном. Какие таинственные звуки, неуловимые для человеческого слуха, долетали до его тонких мембран, заостренных ушей ? О какой опасности, таившейся в засаде тёмного хвойного леса, они вопрошали ?
Втягивая супер чувствительными ноздрями вечерние сумерки, сохатый поводил мордой то на восток, то на запад, чаще всего поворачиваясь к северо - западу нет ли поблизости опасности и врагов ? Вскоре можно уже было различить звуки, которые до тех пор слышны были одному лосю. Отдалённый и страшный вой, заунывный и в то же время дикий, плавно нарастал, а затем временно замирая, становясь с минуты на минуту всё более определённым.
Это был тревожный и грозный вой владык бескрайних сибирских просторов - диких и голодных волчар. Но кроме звуков "санитаров леса" он безошибочно определил, что недалеко от его местонахождения по его кровавому следу мчится злобный пёс и скоро он появится здесь. Сохатый устало развернулся, и тяжело ступая сильными ногами, стал уходить в гущу спасительной тайги...
Свежую, ещё не запорошенную лыжню Кузьмы пересёк волчий след. Охотник насторожился и внимательно осмотрелся по сторонам. "Если здесь вблизи отирается волк значит где - то рядом находится и вся стая !" - тревожно подумал зверобой. Вокруг тёмная суровая тайга и напряжённая тишина. Зверобой слышал своё дыхание и гулкий стук сердечной мышцы в груди. Стало немного тревожно.
Таёжник, обладал каким - то таинственным и удивительным шестым чувством, той способностью ориентироваться, тем почти сверхъестественным инстинктом, который за сотни километров мчит почтового голубя, как стрелу, в его голубятню. Там, где всякий другой растерялся бы или уже давно заблудился, опытный таёжник безошибочно прокладывал себе путь к намеченной цели.
Он казалось, не слышал ничего, кроме ударов собственного сердца, которое, как молот, колотилось в его крепкой груди. Не страх удерживал его, ибо он не видел перед собой никакой опасности, но самая неопределенность этой опасности, неведомой, но возможной, исходящей из суровой тайги. Два часа подряд он шёл так без устали.