Будь таким же великим в действиях, каким ты был в мыслях.
Уильям Шекспир - английский писатель
Проведя галерею, сапёры методично закладывали в минные колодцы в среднем по 50 пудов пороху и производили взрывы, разрушая стену и башни. Горцы таким же способом подрывали орудия неприятеля. В этом подземном лабиринте противники проходили в сажени друг от друга, встречались, вступали в схватки, нападали и отступали.
Стараясь поджечь деревянные укрытия, под защитой которых подбирались солдаты, горцы осыпали их кусками раскалённой меди и гранатами, вставленными в кувшины с нефтью. В ответ, навесным огнём мортиры громили укрепления Салты раскалёнными ядрами.
Кроме того, горцы бросали в осаждавших увесистые камни. Искусство и точность, с какими они метали свои снаряды на манер античных дискоболов, удивляли солдат. Но для горцев это являлось делом обычным из-за постоянных упражнений в этом традиционном состязании.
Шамиль, наблюдавший за битвой с соседней горы, не оставлял попыток помочь осаждённым. На помощь им он двинул ополчение во главе с Кебед-Магомой, Даниял-беком и Хаджи Муратом.
Горцы пытались пробиться по нескольким направлениям, но всюду встречали хорошо организованную оборону и множество засад. В салтинских садах, через которые к осаждённым поступало пополнение и продовольствие, тоже шла непрерывная война. Самые яростные схватки происходили ночью.
Но лишь отдельным отрядам горцев удавалось пробиться в Салту. Вскоре сады вырубили до последнего дерева и сожгли, тем самым связь Салты с внешним миром окончательно прервалась.
Осаждённые запросили у Шамиля разрешения оставить аул ввиду невозможности его дальнейшей защиты, но получили решительный отказ и обещали биться до конца. Упорная защита сопровождалась непрерывными вылазками. Но осаждённые всё больше испытывали нужду в пище и нехватку оружия.
Более того, среди защитников Салты разразилась холера, вызванная тем, что от аула отвели воду, а в те источники, которые не удалось перекрыть, сваливали навоз и дохлую скотину. Войска генерала Михаила Воронцова исправно получали пополнение и всё необходимое, включая говядину и водку, из заранее устроенных тыловых складов.
Для этого русские солдаты исправили дороги, а также построили мосты и заняли удобные переправы. Хаджи Мурат пытался помешать поставкам, регулярно нападая на колонны и транспорты, однако не в силах был их остановить. Защитники Салты высмотрели, где русские устроили пороховые склады, и двое мюридов отважились сделать ночную вылазку.
На пути им пришлось выдержать несколько стычек, один из мюридов погиб, но другой, смертельно раненный, всё же сумел добраться до цели. Отбиваясь от караула, он бросился в пороховой погреб и взорвал его вместе с собой. Но осадные работы не прекращались ни на день.
Отвлекающими манёврами и демонстративными подкопами удалось отвлечь горцев и скрытно подвести минные галереи под основные крепостные сооружения. Восьмого сентября с помощью новшества - гальванических батарей - русские войска синхронно произвели грандиозные взрывы. Небо сделалось чёрным, а когда дым рассеялся, оказалось, что главная башня и стены вокруг неё почти полностью уничтожены.
Под массированным пушечным огнём генерал-лейтенант Моисей Аргутинский бросил свои отряды на решительный штурм. За разрушенной стеной их встретили уцелевшие ярусы обороны.
"Кавказский вепрь" - князь Моисей Аргутинский - получил ранение в лицо, но отважно продолжал руководить штурмом. Он велел устроить в уцелевших башнях свои батареи, чтобы громить аул уже прямой наводкой. После полуторамесячной осады и неоднократных попыток штурма четырнадцатого сентября войска ворвались в крепость. Ещё несколько дней продолжались отчаянные схватки в лабиринтах салтинского монолита.
Осыпаемые пулями и градом камней, солдаты брали завал за завалом и саклю за саклей. Горцы запирались в последних укрытиях и не желали сдаваться. Тогда внутрь летели гранаты, которые горцы, если успевали, выбрасывали обратно.
Только четырнадцатого сентября последние уцелевшие защитники оставили превращённую в груду камней Салту. Однако на этом военные действия не прекратились: аул подвергся полнейшему разрушению, пока не превратился в курган из камней посреди гигантского пепелища.
При штурме погибло около трёх тысяч мюридов и тысяча сто восемьдесят шесть русских воинов. За весь Салтинский поход у русских выбыло сто пятьдесят офицеров и две с половиной тысячи нижних чинов. Отслужив панихиду по убитым, генерал Михаил Воронцов обратился к войскам с торжественной речью.
Поздравив войска с победой и отдав им должное за "неустрашимость в боях и в штыковом деле", главнокомандующий обрисовал общий ход операции и отметил мужество горцев, которые "дрались отчаянно", но последнее объяснил "страхом перед Шамилем".
Потери он назвал не особенно великими, тем более что "славно умереть за Веру, Царя и Отечество", а солдат объявил "достойными подданными Великого Государя", у которого обещал испросить для всех награды.
Награды последовали весьма скоро: офицеры получили ордена и новые звания, а отряды - памятные знамёна с надписью "За Салты". Русские войска захватили и трофеи - несколько пушек и знамён Шамиля. Но главной добычей Михаил Воронцов считал найденные неподалеку месторождения каменного угля и торфа.
Теперь генерал Михаил Воронцов мог обеспечить зимними квартирами свои войска в Кази-Кумухе и Хаджал-Махи, не отводя их в более тёплые приморские гарнизоны. Тем самым утверждались позиции на кордонной линии у границ Имамата, затруднявшие Шамилю вторжения в подвластные генералу Михаилу Воронцову дагестанские владения. В 1848 году русские взяли селение Гергебиль. В течение пяти последующих лет замирение Кавказа пошло быстрыми темпами.
Одно за другим мятежные племена признавали власть Российского Правителя. Силы мюридов начали быстро таять и иссякать. Переход к позиционным боям, не сулившим добычи, быстро свёл на нет авторитет Шамиля.
Он уже не мог обеспечивать рост благосостояния знати и усмирять растущее недовольство "низов". Первые начали осознавать, что только Россия обеспечит им защиту собственности, да и самой жизни, а вторые - что только Россия вернёт им спокойствие.