Не тот дорог, с кем хорошо, а тот, без которого плохо.
Белла Ахмадулина(10 апреля 1937 - 29 ноября 2010) - советская и российская поэтесса из поколения шестидесятников, писательница, переводчица.
Каждой клеточкой своего тела в кромешной темноте кот ощущал - рядом кто - то есть. Его глаза быстро привыкли и адаптировались к темноте, и вот он увидел опасность. Она была везде...
Крысы, почуяв добычу, вальяжно потянулись из своих многочисленных нор. Моисей уже был прожженным и профессиональным охотником, и он сразу оценил свои шансы на выживание, а они оказались, увы, мизерными и иллюзорными. Кот бросил цепкий взгляд вокруг и увидел свой возможно единственный шанс для спасения.
На высоте около полутора метрах над полом находилась деревянная перекладина за центр, которой была привязана грубая верёвка, а её конец закреплён с помощью мощного металлического кольца в "матку" потолка. Это приспособление Герасим использовал для разделки туш овец и кроликов. Одним мощным прыжком сильных и упругих лап Моисей взлетел в воздух и повис на спасительной верёвке, плотно уперев две задние лапы на перекладине.
Полчище крыс уже предвкушало отобедать мясцом дерзкого кота, но вожделённая добыча внезапно улизнула из - под носа. Для того чтобы достать его, необходимо было с разбега заскочить по стене к потолку и совершить мгновенно прыжок к верёвке и уже сверху атаковать дерзкого и наглого пришельца.
Так они периодически и делали, но внимательный Моисей, как только они нападали сверху, сразу применял контрприём и мощным ударом правой лапы скидывал их визжащими на пол...
Рано утром Герасим и Ванька Горемыка подошли к сараю, постояли, прислушались, но внутри помещения стояла подозрительная тишина. Чуя недоброе, Иван быстро открыл засов и навалившись всем телом толкнул дверь... Крепкая дверь, с противным скрежетом, цепляя нервы открылась. Из распахнутого проёма, словно могучая стрела, наружу выскочил Моисей.
Глянув на него, два взрослых мужика ахнули и схватились за голову. Окровавленное сильное тело кота в некоторых местах висело ошмётками, но он вёл себя поразительно спокойно, словно говоря ошеломлённым и разинувшим рот взрослым мужам: "Ну что дело сделано, идите, проверяйте !".
Зайдя во внутрь сарая Герасим с Ванькой ахнули вторично пол был завален тушками трупов серых кровожадных хищников ! Некоторые ещё были живы и будто чумные ползали по полу, не зная, куда им прятаться. Можно только представить какие жесточайшие испытания выпали на долю этого стойкого воина - Моисея. Ирина Горемыкина, увидев окровавленного кота на руках своего мужа, схватилась за голову, громко запричитав:
- Ах, вы нехристи бессердечные ! Да как же вы посмели угробить моего "сыночка !".
Судорожно сжавшееся сердце Ирины остановилось, трепыхнулось и вновь забилось гулко и неровно. Сосед Герасим стоял понуро, опустив плечи вниз и разведя руки в стороны как бы беззвучно говоря ей:
- Прости меня, что так нелепо и жестоко вышло !
Тем временем Ирина выхватила из рук мужа охотника на мышей и бросилась в дом. Она аккуратно положила кота на широкую деревянную лавку и быстро извлекла из недр буфета медицинскую аптечку. Выпускнице с "красным" дипломом Свердловского медицинского института и прекрасному хирургу пришлось срочно и невольно вспомнить все свои прежние навыки медика - эскулапа.
В это время Моисей, жалобно мяукнув, внезапно потерял сознание. Ирина включила электрическую плитку, тщательно прокипятила металлические иголки к шприцу. В те времена в глухой уральской провинции, отродясь не водились уже ставшие сейчас модными современные одноразовые шприцы.
Наконец Ирина поставила обезболивающий укол выстригла шерсть, промыла и обработала раны на всём теле Моисею и оперативно принялась зашивать рваные и безобразные лоскуты кожи. Её четвероногий пациент лежал тихо, не подавая признаков жизни.
Когда волнительная работа была окончена, Ирина забеспокоилась о состоянии кота и, смочив кусок ватки нашатырным спиртом, осторожно поднесла к носу кота. Тот недовольно шмыгнув, медленно открыл глаза, и слабо мяукнув, снова сомкнул веки. Ирина повернулась в сторону "Красного угла" - божницы и горячо сказала:
- Слава тебе Господи, что уберёг нашего кота Моисея !
Затем зажгла лампадку и прочитала молитву за выздоровление их "сыночка - Моисея !".
Раны его перестали кровоточить. Он больше не ощущал жгучей боли. Обработанные увечья постепенно затянулись на крепком и выносливом теле. И боец - котяра продолжил свою упорную борьбу с остальными крысами. Наступил момент, когда они решили наконец - то отступить от Ореховки и попытаться выжить в глухой тайге. Кот стал живой легендой захолустной уральской деревеньки, осколка, некогда богатого и преуспевающего колхоза - Путь Ильича.
Местные жители уважительно величали их спасителя - кота не иначе как "Моисей крысолов !" или "Моисей крысобой !". А к дому Ивана зачастили делегаты местных жителей, которые искренне благодарили хозяев дома за бесценную помощь. Они вручали хозяйке дома - Ирине кто, что мог. Кто копчёный окорок гуся или домашней утки, кто приличный шматок вкусного просоленного с прослойками мяса и с чесноком сала, кто кусок вяленой баранины, кто солёной сушеной рыбки, кто баночку мёда или варения и прочее и прочее.
Горемыкины отчаянно и категорически отказывались от таких щедрых подношений земляков, но все попытки оказались тщётны, под мощным напором искренней благодарности и признательности местных жителей пришлось капитулировать и принять угощения. Предсказание Ирины Горемыкиной в точности сбылось. Оставшиеся в деревеньке люди благодаря коту - Моисею сплотились и стали жить дружнее.
А кот после тяжкой дневной и ночной охоты ложился на своё любимое место под могучим тополем и снова и снова с грустью вспоминал последнюю встречу и одновременно трогательное прощание со своей замечательной мамой - Каштанкой и сразу его глаза предательски становились мокрыми от слёз. Он мечтал о встрече с ней ...
С единственной и неповторимой мамой... А над его головой под напором свежего шаловливого ветерка шумела густая шапка листвы белоснежной берёзы, и простиралось ярко, сияя бездонный синий купол - благодатное небо необъятной родной Отчизны - русской земли !...
А могучая уральская тайга хранила молчание, шумя вековыми соснами да кедрами. Она жила по своим древним и справедливым правилам, по мудрым законам бытия любого живого существа в этом необъятном, сильном, как сама любовь, мире !