Перед ним предстала речушка Улуйка во всей своей сибирской неповторимой красе. Она уже не быстрая, несколько даже вальяжная, текла она в могучие воды Чулыма, необычайно радостная и нарядная, светлая под ярким, пока солнышком, вся сплошь в зелёных островках лощёных листьев водяных лилий - кувшинок и тростников.
В её зеркальном отражении светились очертания желтых берёз с осинами, пурпурные наряды рябин и высоченных могучих кедров, растущих поодаль на противоположном обрывистом берегу...
Зрелище и правда было необычайно завораживающим, невольно вызывающим восторг и изумление. Присев на сухую валёжину перекурить, радостно щуря обожжённые дымом курева глаза, сворачивая "козью ножку" из домашнего табака - самосада. Затянулся и тут же закашлялся, никотин безжалостно въедался в уже поврёждённые алвиолы лёгких, продолжая разрушительную работу.
- Проклятая привычка ! И как мне бороться с ней ? - толи спросил толи констатировал наш герой.
Сколько раз он бросал курить, но по прошествии некоторого времени под влиянием каких - то жизненных потрясений снова брался за папиросы и табак, они как будто успокаивали его, давая временную передышку. Он встал с валежины отогнал назойливые мысли, зашагав к Камышевке.
Мох на болотистой местности в изумрудных каплях. Под ногами звериная тропка, проложенная между замшелых косматых кочек - бугорков, густо усеянная спелой клюквой. А сколько голубики ! Она выползла на края болотистой местности и стелилась, словно сине - зелёный ковёр под ногами. А грибы...
То они, словно услышав сторожкие шаги, вдруг высыпали из густой чащи и стояли на маленьком островке елани все на виду, родовитые, с многочисленным потомством, то осторожно подглядывали за Кузьмой в щелочку из - под толстого слоя хвои и листьев. Время летело стремительно.
Вот уже день в разливе. Ещё сильнее пылали, словно ярким огнём осинники, горели густые кусты дикой смородины и шиповника. Земля золотилась осыпавшейся листвою. Сыпалась хвоя с лиственниц, а просинь глухой тайги безнадежно тускнела.
День уже клонился к вечеру, но яркий солнечный свет слепил глаза знатному охотнику. Осенняя прохлада освежала лицо. По краю редких деревьев пространства, между Камышевкой и покосами местных жителей александровцев, росли кусты ольхи, лиственниц и елей заслоняющие как живая ширма, вид на живописное в любое время года болото.
Эти топи у местных жителей имели дурную славу. Громкий всплеск, сдавленный крик жертвы и подёрнутое зелёной тиной болото вновь смыкала свои тягучие владения, принимая очередную жертву. Сибирские болота - царство коряг, тины, древних реликтовых деревьев.
Самые настоящие топи, где всё вокруг завалено буреломом, а сухие ветки причудливым частоколом торчат из синеватой воды. Здесь не слышно птиц - они стороной облетают жуткое место, здесь почти нет травы, мало представителей позвоночной фауны, а воздух в летнее время наполнен монотонным гулом мириад насекомых, для которых топи с гниющей в них органикой - желанное место для поиска пропитания.
Постоянная высокая влажность способствует образованию туманов, которые постоянно укутывают эти топкие места. А болотные газы, выбирающиеся из самого нутра болот, издают устрашающие звуки, пугая редких людей, отважившихся пересечь гиблую местность. Однажды здесь в Камышевке едва не утонул Кузьма, в азарте бросившийся в бочажину за подранком - диким гусём.
Восточнее в сторону ж/д станции Тулат, как на громадном красочном полотне, развёрнутом природой перед охотником и в его честь, темнели зелёные хвойные леса, перемежающиеся вкраплениями золота березняков и коричнево - красных осинников. Усталый охотник, остановился на берегу хлопотливой Камышевки. Призадумался.
Думки всякие в голову полезли простые, житейские. Постоял, тряхнул головой и подошёл к кустам, и мельком глянул сквозь листву. Ему показалось, что на болоте, среди высокой, густой пожухлой травы, посредине, там, где текла незаметная речка, мелькнуло жёлто - коричневое пятно. Инстинктивно насторожившись, он наклонился и на полусогнутых ногах, прячась, подошёл к кустам. Став на колени, он осторожно выглянул в проём между кустами...