Время - удивительное явление. Его так мало, когда опаздываешь и так много, когда ждёшь.
Народная мудрость
Много долгих и необычайных лет прошло со времени первой охоты Федотова Кузьмы. Много глухарей он добыл на весенних токах, множество ночей провёл в таёжной дикой глуши у костра, веселящего сердце каждого настоящего охотника, знающего и любящего лесную природу. Несказанно волновали его эти таёжные ночёвки.
Из всех известных ему охот он всё - таки предпочитал весеннюю охоту на уток и на глухариных токах - в лесу, в дикой тайге на ранней утренней зорьке, страстно переживая каждую из них и черпая страстные впечатления. ...Серые сумерки в округе глухой сибирской деревеньки Александровки, к полуночи сменились холодной промозглой ночью.
Темнота объяла землю, а в небе, высыпали бесчисленные блестки звёзд. Привычно найдя взглядом Большую Медведицу, охотник долго осматривал небо вокруг, высчитывая Полярную звезду, в очередной раз удивляясь этой небесной "оси"", вокруг которой вращались другие небесные тела... Над дремавшей тайгой взошла половинка луны, похожая на серебряную монету, которая словно стёрлась от продолжительного времени...
Густая, влажная, почти непроглядная накрывала сибирскую тайгу темнота. В этой ослепившей темноте Кузьма отчётливо находил дорогу. Жёлтоликий месяц прошёл на тёмно - синем, почти чёрном небе, с видимыми крупными звёздами, половину своего пути и освещая лесную тропку зверобою.
Но вдруг он спрятался, за густую тучку и сразу зловещий мрак накрыл землю.
Охотник остановился, озираясь по сторонам.
- Вот тебе и поохотился ! - в сердцах вслух произнёс Кузьма.
Через некоторое время капризная Селена снова показала свой светлый лик, озаряя зловещие таёжные дебри жёлто - бледными лучами.
В едва мерцающем рассвете зверобой легко шагал по едва заметной тропинке среди могучих сосен, и странное, трепетное наполняло его чувство. Пройдя через густой сосняк, дорога по большой дуге повернула вправо и вниз под пригорок. Минут через пять, спустившись к небольшой покосной поляне, перед болотом, закончилась.
Наверное, когда - то тут было и продолжение пути, гать. На краю соснового бора зверобой остановился. Он долго стоял, чутко вслушиваясь в окружавшую его тишину, но ничего кроме биения сердца и шума в ушах, расслышать не мог. Глухариную песню как это часто бывает, он услыхал внезапно уже вблизи этой от птицы.
Ария пернатой была отчётливой, даже громкой, но столь не похожей на все когда - либо им слышанные. Близость поющей птицы несказанно увеличила его волнение и так доходившее до предела. Странна и весьма необычайна весенняя любовная песня красавца самца - глухаря.
В природе нет звуков, похожих на щёлканье, "точенье", "скирканье" таинственной таёжной птицы. Слушая рулады глухаря, впечатлительный охотник испытывал особенное чувство. Странные и таинственные звуки исходили как бы из потустороннего мира. Ранним утром, ещё в темноте, начинал петь глухарь.
Необычайностью звука, его неповторимостью можно объяснить странное обстоятельство: даже с острым слухом, но ещё неопытный охотник обычно издалека это пение, как правило, не слышит. Кузьма сторожко подкрался к дереву, на котором токовал глухарь.
Он внимательно смотрел на ёлку, с которой лилась таинственная трель и кроме чёрных ветвей на светлевшем небе, не мог ничего разглядеть. Сейчас в природе властвовало таинственное время, когда ночная темнота отчаянно сопротивлялась наступающему рассвету и по этой причине даже знакомые предметы вблизи казались неузнаваемыми.
Зверобой растерянно стоял с ружьём в руках, до слёз вглядываясь в чёрную крону дерева. Тем временем невидимый солист продолжал чувственный романс. Теперь охотник отчётливо слышал каждый его куплет, одновременно улавливая особенный странный звук распускаемых перьев на крыльях птицы.
По направлению песни казалось, что пернатая скрывалась на самой макушке высокого хвойного дерева. Утро широким разливом обогрело тайгу. В брызгах студёного ключа купались лучи яркого солнца. Свежий ласкающий ветерок - бродяга пробегал по таёжному простору.
Золотой шар солнца показался из - за далёких таёжных холмов в направлении бывших деревень: "Старого и Нового Изыкчуля". Солнышко осветило токовую поляну за "Старой" мельницей, а также крупные, раздельно стоящие ветвистые многовековые сосны - великаны, потом и ручей с безупречно чистой водой, поступающей из мощной круглой чаши родника и знатного охотника - Федотова Кузьму стоящего у толстенной высокой сосны с густой кроной лапистых веток.
Утреннее зарево осветило коричневатую долину речушки с красивым сибирским названием - Улуйка, заросли ивняка по берегам полной, почти вровень с краями чёрной, стремительной в своём течении речушки.
Сбоку из - за охотника спины внезапно раздалось близкое шуршание сухой травы, и раздалось квохтанье.
Замерев, зверобой скосил глаза: на полянке стояла пёстрая, коричнево - серая глухарка - капалуха. Она деловито осматривалась и квохтала, в такт, дергая маленькой головкой с чёрными бусинками глаз. Через короткое время шорох снова возобновился, и глухарка исчезла в густых кустах...
Там она тревожно кудахтала и прислушивалась, словно ожидала ответа. Через какое - то время она замолчала. На высокой ели охотник увидел, как гибкие, тёмно - коричневые существа, очень близко от него, проворно перескакивали с ветку на ветку, гоняясь друг за другом. "Соболь !", - озарило его.