Ник Вом : другие произведения.

Обжора Триктик

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   НИК. ВОМ. ЛЕТОПИСЬ ВОЛШЕБНОЙ СТРАНЫ.
   СКАЗКА 16. ОБЖОРА ТРИКТИК.
  
   1. ПОЯВЛЕНИЕ ОБЖОРЫ.
  
   В северной части Волшебной страны окружающие ее кольцом горы не столь высоки и обрывисты, как повсюду. Издавна на склонах обитала разная живность. И люди здесь тоже были. Скотоводы разводили на пастбищах лам и овец, и их племя множилось год от года. С некоторых пор там обосновался великан Триктик. Пришел ли он сюда из внешнего мира или явился из раскинувшейся внизу Волшебной страны, осталось загадкой, а сам Триктик хоть и любил поговорить, не вспоминал об этом. Великан был некрасив: круглая голова с низким покатым лбом и коротким седым ежиком, красные лоснящиеся щеки, маленькие заплывшие глазки да мясистые булыжники-уши. Одет он был в лохмотья, из-под которых выглядывали босые ноги. При своем появлении великан не напугал соседей-скотоводов, так как не проявлял кровожадности. Триктик поселился на одной из вершин, но часто спускался вниз, поболтать с соседями. И хотя бездельник мешал работящим скотоводам, они предпочитали не ссориться с ним, подолгу выслушивая его речи. Хуже болтовни была страсть Триктика к еде. Он был обжорой, что доставляло ему немало неудобств. Сколько бы великан не съедал, все ему было мало, вечно он голодал, вечно рыскал по окрестностям в поисках пищи, высматривая где что плохо лежит. Питался Триктик всем, что попадалось. Поглощал дикие плоды и коренья, а когда голод донимал его, не гнушался жевать траву, глодать ветки и глотать колючки. Набив утробу, обжора хлопал себя по необъятному животу и заваливался спать, где придется, подложив под отяжелевшую голову камень побольше. Стоило его брюху переварить пищу, он просыпался и озадаченно вертел чугунною головою, выискивая, чего бы еще съесть. Триктик поднимался и, поддерживая руками живот, снова отправлялся на поиски добычи, кляня все на свете. Бывало, не найдя съестного, обжора воровал заблудившуюся овцу и, вожделенно урча, поедал ее от рогов до хвоста целиком, вместе с копытами и шерстью. Постепенно скотоводы стали сторониться прожорливого соседа, все чаще вступая с ним в перебранки. Добродушный великан ничего не отнимал силой. Мучимый голодом, он падал на колени и униженно просил подаяния. Однажды обжора придумал и того почище. На рассвете соседи были разбужены оглушительными воплями. Выскочив из хижин, они увидели на склоне Триктика. Согнув широкую спину, он протягивал вперед широкую ладонь и дико вопил.
   -- Люди, птицы и звери! Не проходите, не пролетайте и не проползайте мимо! Готовьте подаяние! Наделите обносившегося и отощавшего соседа, кто чем может.
   Жители севера вняли его призыву и поделились тем, что имели. Люди дали ему молока и брынзы, звери плодов и ягод, а птицы червяков и букашек. Птицы вдобавок выщипали у себя по перу и сконфуженно преподнесли Триктику. Обжора слопал все это в один присест, включая и перья. Затея понравилась великану, и он повадился собирать дань ежедневно.
   -- Пусть кормят меня за то, что я добрый и их не обижаю, -- сыто икал Триктик.
   С тех пор и без того плотная фигура великана стала округляться еще больше, а необъятное брюхо едва не волочилось по земле. Обжора подумывал, как бы устроить, чтобы ему приносили пищу прямо под нос, но тут случилось чрезвычайное событие. Чистое голубое небо затянулось свинцовыми тучами. Задул сильный ветер. Тучи стали черными, предвещая скорую бурю. Дожди в волшебной стране шли редко, но сила их была велика. Предчувствуя грозу, обитатели склонов стали искать место, где бы укрыться от непогоды. Не беспокоился лишь Триктик. Обжора недавно наелся и с трудом приподнимал отяжелевшие веки, сонно наблюдая за происходящим.
   -Все носятся, мечутся, суетятся. А мне хорошо, сыто и спокойно, -- поправляя съезжающее в сторону брюхо, лениво думал великан.
   Он закрыл глаза и собирался заснуть, но тут небо над головой расколола ослепительная молния, вслед за которой горы потряс ужасающий раскат грома. Обеспокоенный Триктик кряхтя поднялся и с тревогой глянул на черное небо.
   -- Засиделся я, залежался. Пора куда-нибудь спрятаться.
   Небо прорезала еще одна молния, длиннее первой, и на обжору обрушился чудовищный ливень. Великан заторопился, сделал неловкое движение, ноги его подкосились, Триктик поскользнулся и, вращаясь как огромный шар, стремительно покатился вниз к подножию гор.
   -- Караул! Спасите! -- завопил великан.
   С грохотом зацепив кусок скалы, он понесся дальше. Миновав насыпной холм, обжора врезался в дерево и лишился чувств. Дерево устояло, и падение Триктика закончилось.
  
   2. ДЕРЕВЯННАЯ ЛОЖКА.
  
   В Желтой стране жили человечки кашушуи. Это был малочисленный народ. Кашушуи держались обособленно от других племен, избегая соседей. Тому были причины. Хлеб насущный кашушуи добывали в ночных набегах на скотоводов и собирателей. Захватив добычу, они прятались в степи до следующего нападения. Рассерженные кочевники пытались поймать разбойников, но это не удавалось. Вид кашушуев не внушал симпатии. Были они короткорукие и коротконогие. Нижние челюсти имели тяжелые, носы грубые, точно вырубленные топором. Одевались человечки в звериные шкуры, подпоясываясь воловьими жилами. Головы покрывали черные косынки с намалеванными на них охрой черепами. И говорили они кратко и отрывисто, точно дрова рубили.
   Когда над Волшебной страной разразилась небывалая гроза, кашушуи, спасаясь от очередной погони, спешили к насыпанному из песка древнему кургану. Неподалеку росло дерево Урап. Оно имело толстый ствол, выступавшие из земли корни, и не боялось ни жары, ни засухи. Несмотря на отсутствие ветвей и листьев, под деревом всегда было прохладно, и кашушуи отдыхали под ним после разбоев.
   Когда на землю упали первые капли дождя, человечки обрадовались. Но непогода усилилась, и скоро шквальный ветер закружил кашушуев словно траву перекати-поле. Они вцепились в корни, боясь поднять голову. Грянула пронзившая небо молния, сопровождавшаяся оглушительным раскатом грома. Она ударила в одинокое дерево и расколола его пополам. Часть ствола упала на землю и загорелась, другая, окутанная густым дымом, устояла. Кашушуи начали задыхаться от гари и чада, но зашумевший ливень загасил пожар. Дерево успело обуглиться и потеряло жизненную силу. Едва это случилось, послышался новый шум, и кашушуи увидели, что сверху на них катится огромный ком. Чудовищный шар с гулом врезался в обгоревший остов торчащего дерева. От сотрясения человечков раскидало далеко в стороны. Когда они опомнились непогода начала стихать. Кашушуи осторожно приблизились к упавшей горе.
   -- Камень! -- крикнул человечек по имени Лук-Бук, настороженно поглядывая на неподвижную громаду.
   -- Огненный шар! -- возразил Бак-Мук.
   -- Человек! -- воскликнул Гуп-Так.
   Последний не ошибся. Это был человек, только очень большой.
   -- Великан! -- выдохнул Вал-Дук.
   -- Живой, -- пробормотал Тук-Рук.
   -- Дышит, -- подтвердил Мас-Гак.
   Человечки обступили лежащее тело и стали дергать за руки, за ноги, тыкать пальцами в необъятный живот. Великан не отзывался, глаза его были закрыты. Кашушуи оставили неподвижного исполина и собрались возле поваленного ствола.
   -- Конец, -- мрачно возвестил Лук-Бук.
   -- Погибло, -- сжал кулаки Бак-Мук.
   -- Сгорело, -- топнул ногой Вал-Дук.
   Человечки посмотрели на искореженный остаток дерева.
   -- Ложка! -- хлопнул в ладоши Тук-Рук.
   -- Для еды, -- указал на бесчувственного великана Мас-Гак.
   -- Будет кушать! -- подхватили остальные человечки.
   Кашушуи переглянулись и бросились замерять пальцами лежавший ствол, прикидывая, как быстрее выдолбить из него огромную ложку. Человечки сообща взялись за работу, и к вечеру гигантская ложка была готова. Девять кашушуев подхватили ее с одного бока, девять с другого и, взвалив на плечи, поднесли к не подававшему признаков жизни великану. Стоило ложке коснуться огромного рта, исполин шевельнулся, причмокнул губами и приоткрыл глаза.
   -- Где я? -- удивленно спросил он.
   -- У кашушуев, -- заметил Лук-Бук.
   -- Не слыхал о таких, -- пробурчал незнакомец.
   -- Услышишь еще, -- пообещал Гуп-Так.
   -- Узнаешь нас, -- подтвердил Мас-Гак.
   -- Прими, -- указывая на ложку, сказал Бак-Мук.
   Триктик пожал плечами, охая, поднялся, взял ложку и поднес ко рту.
   -- Впору, -- с облегчением выдохнул обжора, -- но что ею кушать?
   Стоило Триктику вспомнить о пище, как в нем проснулся сильнейший голод.
   -- Дайте поесть, -- простонал он, глотая слюну.
   -- Пусто, -- развел руками Тук-Рук.
   -- Найди, -- предложил Мас-Гак.
   -- Добудь, -- посоветовал Вал-Дук.
   -- Добудешь, как же, -- топнул ногой великан, -- когда кругом пустыня.
   -- Песок, -- неожиданно сказал Гуп-Так.
   -- Стану я песок есть, -- обиделся обжора.
   Он хотел отбросить дразнившую его ложку, да передумал.
   --Сильно кушать хочется, -- пробормотал Триктик.-- Присолить бы немного, -- вздохнул великан, -- но соли нет.
   Он зачерпнул ложкой немного сырого после дождя песка, перемешал и, скривив губы, поднес ко рту.
   -- Жидка каша, -- проворчал он, -- земля скудная. Песок да камни, но ничего, есть можно.
   И обжора принялся уплетать холодную кашу за обе щеки, время от времени выплевывая скрипевшие на зубах камни.
   Человечки наблюдали за ним, не решаясь прервать трапезу. Когда Триктик насытился, он облизал ложку и положил ее на плечо. Каши оставалось еще видимо-невидимо.
   -Ложка волшебная, - заметил великан, - из песка кашу сделала. Что стоите, ешьте, - добавил он.
   Кашушуи стали отнекиваться, но, испробовав каши, признали, что есть можно. Утолив голод, обжора пришел в хорошее настроение, и в нем проснулась любознательность.
   -- Что за холм? -- спросил Триктик. -- Ведите меня к нему.
  
      -- РАСКОПКИ.
  
   -- Какой высокий бугор, -- сказал великан, подходя ближе, -- что он скрывает?
   -Курган, - произнес Гуп-Так.
   -Дворец, - предположил Сам-Гук.
   -Припасы, - покачал указательным пальцем Мас-Гак.
   -Припасы? - заволновался обжора. - Сейчас раскидаю эту кучу песка.
   Триктик взялся за работу. Он загребал ладонями, как огромными ковшами, горы песка и разбрасывал в разные стороны.
   -- Посмотрим, что скрыто внутри, -- бормотал великан, взмахивая тяжеленными ручищами.
   Кашушуи отошли в сторону и смотрели, чем закончатся раскопки. Триктик переоценил свои силы. Дело продвигалось все медленнее. Поднятые в небо тучи песка закрыли солнце. Песок лез великану в глаза, набивался в рот. Триктик сначала отплевывался, потом закашлялся. Пот градом валил по его взмокшему от усилий могучему телу. Обжора устал. Человечки, чтобы не задохнуться от поднятой пыли, сняли с голов косынки и повязали ими лица, оставив открытыми лишь глаза. Кашушуи стали уговаривать великана прервать работы, но Триктик не слышал их, продолжая начатое занятие. Он отрыл прозрачный купол, затем показалась и остальная постройка. Это был древний дворец.
   -- Хватит! -- остановился обжора. -- Я снова проголодался.
   Его утроба громко заурчала. Увидев вместо входа круглое отверстие в стене, великан стал на четвереньки и попробовал протиснуться в него, но это не удалось. Вход оказался для него узким.
   -Полезай за припасами, - велел Триктик Мас-Гаку.
   Человечек нырнул в отверстие, но вскоре показался обратно.
   -Ошибка, - признал он. - Пусто.
   Триктик оглянулся и поднял брошенную рядом ложку. Он стал перемешивать песок вокруг раскопанного дворца и черпать ложкой получившуюся кашу, отправляя в раскрытый рот порцию за порцией. Так продолжалось, пока великан не насытился. Утерев руки о брюхо, обжора умиротворенно вздохнул и сказал.
   -- Почва в Желтой стране никуда не годится. Пойдемте, кашушуи, отсюда, поищем более плодородную землю.
   -- А дворец? -- спросил Дун-Дук.
   -- А Урап? -- присоединился Лук-Бук.
   -- Невелика ценность, -- пренебрежительно махнул рукою Триктик. -- Дворец несъедобен, дерево сгорело, а жевать обуглившуюся древесину желания нет.
   --Покинуть? -- засомневался Вал-Дук.
   --Опрометчиво, - поддержал Мас-Гак.
   -- Оставайтесь на пару сторожить, -- расхохотался великан.
   -- Среди песков? -- спросил Вал-Дук.
   -- Одни? -- уточнил Мас-Гак.
   -- Каши хватит, -- подмигнул глазом человечкам великан. -- Вон ее сколько кругом.
   Подхватив остальных кашушуев, Триктик усадил их на левое плечо, на правое положил ложку и, тяжело ступая по песку, пошел прочь. Великан не заметил, что шустрый Мас-Гак вытолкнул вместо себя замешкавшегося Лук-Бука, а сам оказался на плече обжоры. Лук-Бук закричал вслед удаляющемуся великану, но тот не обернулся.
   Пока Лук-Бук и Вал-Дук предавались унынию, из входного отверстия во дворце высунулась бледное человеческое лицо.
   Кашушуи приметили незнакомца и вытащили его из отверстия. Перед ними оказался худой человечек с выступавшими ребрами.
   -- Кто ты? -- ущипнул неизвестного за руку Лук-Бук.
   -- Говори! -- наградил пинком Вал-Дук.
   -- Меня зовут Фахрам, -- дребезжащим голосом отозвался человечек. -- Я сын Чардоба.
   -- Дальше! -- потребовал Лук-Бук.
   -- Не тяни! -- пригрозил Вал-Дук.
   -- По воле старика-отца мне пришлось перебраться сюда и поселиться внутри кургана. Когда ваш товарищ забрался ко мне, я спрятался, испугавшись пославшего его великана. Исполин ушел, и я решил познакомиться с вами.
   Кашушуи недоверчиво покачали головами и заглянули в чернеющее отверстие.
   -Внутри можно укрыться от палящего солнца и попить немного воды, - предложил Фахрам.
   -- Веди! -- наказал Лук-Бук.
   -- Живо! -- добавил Вал-Дук, замахнувшись на обитателя заброшенного дворца.
   Фахрам вздохнул и протиснулся обратно в щель. Туда же нырнули кашушуи. Спутники прошли темным коридором и оказались в просторном помещении со светлым прозрачным куполом.
   -- Тут я живу, -- развел руками Фахрам. -- Из всего имущества у меня имеется оловянная кружка отца. До сегодняшнего дня во дворце было темно, выбраться отсюда было непросто, но благодаря великану все изменилось. Располагайтесь, места всем хватит.
   -- Вон отсюда! -- сжал кулаки Лук-Бук.
   -- Пошел прочь! -- толкнул в спину человечка Вал-Дук.
   Фахрам удивился, но остался на прежнем месте. Кашушуи стали колотить его кулаками. Житель кургана попятился и покинул дворец.
   Кашушуи стали жить в купольной зале. Дни и ночи напролет они спали, а наружу выбирались чтобы наесться каши. Фахраму ничего не оставалось, как сидеть под деревом Урап. Он загорел до неузнаваемости и стал почти черным.
  
      -- БАЛИЛ.
  
   Поначалу Триктик без умолку болтал, пытаясь разговорить суровых кашушуев, но те отмалчивались на его плече. Постепенно говорливость его уменьшилась. Шлепая по горячему песку, он все чаще подпрыгивал на месте, почесывая подпеченные пятки. На подошве у него образовались огромные волдыри, и великан остановился. Пришлось сделать привал. Пески скоро кончились, и идти стало легче. К вечеру они достигли леса. Обитатели чащи сбежались посмотреть на пришельцев. Кашушуи поначалу решили не показывать своего нрава. Птицы поднесли Триктику большой букет душистых цветов. Великан равнодушно понюхал их и съел вместе со стеблями. Придя в доброе расположение духа, он стал катать на могучей спине желающих, не забывая лакомиться плодами, висящими на верхушках деревьев. Кашушуи уселись под широким деревом и равнодушно поглядывали на сновавшую толпу. Но вот кто-то из них зацепил пробегавшего зайца, другой лягнул барсука, третий толкнул енота, четвертый схватил за хвост лису, а пятый ударил куницу. Бурый медведь заревел, прося Триктика приструнить разошедшихся человечков, но великан лишь добродушно посмеивался, глядя сквозь пальцы на проделки компании.
   -- Что вы всех задираете? -- пискнула с ветки пушистая белка. -- Гости себя так не ведут.
   В ответ кашушуй по имени Дун-Дук поднял с земли палку и кинул белке в голову. Зверюшка запищала от боли, а медведь грозно заревел и надвинулся на Дун-Дука.
   -- Оставь его, -- мирно попросил косолапого Триктик.
   Возмущенный медведь вместе с белкой покинул поляну. Видя безнаказанность, остальные человечки совсем распоясались. Они бегали по лужайке, толкали, пинали ошарашенных зверей и колотили их кулаками. Особенно усердствовал Кус-Рук. Он кусал и царапал всех подряд, а у некоторых даже вырывал куски шерсти. Лесные обитатели не выдержали и начали разбегаться кто куда. Вскоре Триктик и кашушуи остались на поляне под деревом одни.
   -- Почему хозяева покинули нас? -- оглянувшись по сторонам, удивился великан. -- Это негостеприимно. Надо же, какие невежи.
   -- Проучить их! -- решительно предложил Сам-Гук.
   -- Избить! -- поддержал Бак-Мук.
   -- Ограбить! -- вскричал Бун-Вук.
   -- В яму! -- пригрозил Дак-Сак.
   -- Вон из леса! -- отозвался Мав-Лак.
   -- Поздно, -- лениво отозвался Триктик, -- они сами ушли.
   Почувствовав себя обиженными, кашушуи были готовы броситься в погоню, но увидели необычное существо. Голова и тело его были человечьими, но вместо рук и ног тянулись непомерно большие конечности насекомого. Улегшись на колючем кустарнике, незнакомец мирно спал, подложив под голову подушку из пуха одуванчиков. Сам-Гук сорвал свисавшую неподалеку лиану, а Гуп-Так связал ею конечности спящего. Незнакомец даже не пошевелился, продолжая сладко спать. Тогда Мас-Гак выбрал колючий прут и огрел по спине спящего. Существо вздрогнуло и открыло глаза.
   -- Кто вы? -- спросило оно, озирая незваных гостей.
   -- Сам кто? -- грубо ответил Сам-Гук.
   -- Я -- Балил, человек-кузнечик.
   На него обрушились новые удары.
   -- Поскачи! Попрыгай! Потешь! -- приговаривали кашушуи.
   Балил дернулся телом и увидел, что конечности связаны. Человечки хлестали его все сильнее. Он выгнулся и, освободив от пут задние ноги, совершил великолепный прыжок. Пролетев над головами мучителей, Балил скрылся между деревьями.
   -- Упустили! -- рассвирепел Сам-Гук.
   -- Поймаем! -- сердито пообещал Тук-Рук.
   -- Изобьем! -- добавил Гуп-Так.
   -- Не уйдет! -- подвел итог Мас-Гак.
   -- Повеселились и хватит, -- поднялся на ноги Триктик, -- пора идти дальше.
   Подхватив кашушуев и деревянную ложку, он направился прочь, хватая по пути зубами все, что мог достать.
  
   5. В ГОЛУБОЙ СТРАНЕ.
  
   Великан со спутниками бродил по лесам, пока не достиг Голубой страны. Когда-то давно, тут существовала Западная страна, в которой жили каменотесы. Позже она стала именоваться Артаной, а во времена владычества Курридота получила название Голубой. После исчезновения разноцветного мальчугана-колдуна ею начал править единый король Дорато, а бывший соперник Маранья уединился во дворце и занялся воспитанием сына Ботаро. Обитатели королевства забросили обработку камня, выкорчевали леса, расчистив площадь для пахоты. Земли здесь оказались плодородными, и жители Голубой страны насадили плодовых деревьев, виноградников и развели овощи. Когда Триктик повстречался с кашушуями, Голубой страной правил сын Дорато -- Арбиндо. Румяный крепыш целые дни проводил на полях, где трудился в поте лица, и его подданные старались не отстать от короля.
   Когда Триктик добрался до Голубой страны, он обнаружил изобилие пищи и пришел в восторг.
   -- Зачем мне другие земли и эта ложка, -- вскричал он, отбрасывая подарок кашушуев, -- когда и без них хватит всего, что находится в этом краю? Не желаю идти дальше, хочу обосноваться здесь навсегда!
   Кашушуи были озадачены словами обжоры, но, пошушукавшись, решили выждать, что последует дальше. Жители Голубой страны гостеприимно встретили необычного пришельца. Триктик стал гостем правителя Арбиндо и поселился на пригорке у стен дворца. Поначалу все шло как нельзя лучше. Великан катал на себе желающих, попутно развлекая их разговорами, взамен жители таскали ему всевозможную снедь. Кашушуи не проявляли дурных наклонностей и замашек, ведя себя тихо и смирно.
   Прошло немного времени, и запасы продуктов у трудолюбивых обитателей Голубой страны уменьшились.
   -- Великан съедает больше, чем мы успеваем вырастить, -- сказали они, -- скоро останемся без пищи.
   Арбиндо попросил гостя умерить аппетит, но обжора не думал есть меньше, а когда король попросил помочь в расчистке новых земель, Триктик отказался.
   -- Я хочу есть, а не работать, -- заявил он.
   Наступил момент, когда обжора доел последнее, что имелось во дворце и вокруг него. Триктик озабоченно оглянулся по сторонам и увидел без дела валявшуюся ложку.
   -- Из этой плодородной земли выйдет вкусная жирная пища, -- облизнулся голодный великан.
   Он воткнул ложку в землю и принялся ворочать ею, перемешивая тучную почву. Получился наваристый борщ, заливший округу.
   -- Ловко! Великолепно! Замечательно! -- отозвались кашушуи, снова перебравшиеся на плечо великана.
   Вокруг не осталось ни единого сухого клочка земли. Всюду разлился борщ с кусками плававшей свеклы. Из него выступали стволы деревьев, за которые, чтобы не утонуть, цеплялись обитатели бывшей Голубой страны, да высился на пригорке уцелевший дворец Арбиндо.
   -Что будет со страной и народом? Как жить среди моря борща? - заволновался Арбиндо.
   -Меня это мало волнует, - отмахнулся Триктик, - я привык беспокоиться о себе.
   -- Почтенный великан, --попросил король, -- в благодарность за то, что мои подданные кормили тебя, перенеси их во дворец. Нам приходится трудно без твердой почвы под ногами, мы не привыкли к этому.
   -- Попрекаешь куском хлеба? -- обиделся Триктик.
   -- Дерзость! Неуважение! Нахальство! Наказать его! -- раздались голоса кашушуев.
   -- Отныне, Арбиндо, ты и сам будешь жить среди моря борща, перчить, солить, перемешивать, содержать в порядке, -- нахмурился обжора, -- а я ухожу, не желаю видеть тебя.
   Он зачерпнул ложкой борща и вылил на крышу. От дворца не осталось и следа. Он погрузился в густую жижу. Наевшись до отвала, Триктик по грудь в борще побрел прочь, оставив присматривать за Арбиндо кашушуев Бак-Мука, Тук-Рука и Дун-Дука.
  
   6. НА РЕКЕ.
  
   Покрыв владения Арбиндо борщом, Триктик направился в центр Волшебной страны. Здесь он увидел изумрудные луга и поля с обилием цветов, выглядывавших из высокой травы. Они были пустынны. Вокруг не было ни птиц, ни зверей, ни людей. Прознав о приближении обжоры, они покинули свои края и ушли в спокойные места. Триктик брел по оставленным жителями землям, и ни разу перед ним не промелькнуло живое существо. Обжора не пускал в ход деревянную ложку, питаясь дикорастущими травами, злаками и кореньями. Он воспользовался волшебным умением лишь раз, когда оказался на поляне Й-ля-ля. Желтая трава вызвала у великана раздражение, и он обратил ее в кисельное болото. На другой день в лицо Триктику подул свежий ветер, и он вышел к быстрой реке, которая несла воды через всю Волшебную страну с севера на юг. Берег ее был пустынным и, поворочав ложкой, великан оставил вдоль кромки воды полосу салатной закуски. Мучимый жаждой, он опустился на колени и начал с жадностью пить. Почувствовав, что в брюхе заплескалось озеро, обжора утер губы и с ложкой на плече шагнул в реку. Стоило ему сделать шаг, как он оказался в воде по пояс, а до другого берега было не меньше трех десятков таких шагов. Триктику следовало вернуться обратно и поискать брода, но вместо этого обжора сделал еще шаг. Он оказался роковым. Река оказалась глубже, чем полагал великан. Дно ушло из-под ног, и Триктик погрузился в воду по самую макушку. Река подхватила обжору и понесла на восток.
   -- Я не умею плавать! -- вцепившись в ложку, завопил великан.
   Кашушуи облепили его голову, опасаясь свалиться в воду и утонуть.
   -- Спасайся! Утонем! --кричали они, но помочь не могли, были слишком малы.
   Триктик попытался двинуться против течения, но лишь нахлебался воды и чуть не ушел на дно.
   --К берегу! Греби!-- продолжали надрываться человечки.
   Обжора не сразу понял, чего от него хотят. Толкнул ложку вперед и отчаянно заколотил ногами. Кашушуи помогали как могли. Наконец их прибило к берегу. Великан почувствовал под ногами дно и выбрался из реки. Силы оставили Триктика. Он рухнул на каменистый берег и уснул. Когда Триктик отдохнул он приподнялся на локте и начал озираться по сторонам. Впереди раскинулась Фиолетовая страна с Фиолетовым дворцом в центре. Кашушуи указывали на него пальцами и подталкивали великана к захвату. Но обжора решил повременить с нападением на страну оружейников.
   -- Сначала накажу строптивую реку, а там видно будет, -- пробормотал он.
   Триктик поворочал ложкой на берегу, и тот превратился в огромный кусок вязкого студня. Обжора шагнул к воде. Макнув ложку, он стал водить ею, вызывая на реке волнение.
   -- Превращу воду в компот, -- пообещал Триктик, -- и буду пить его, пока не выпью весь.
   Услышав эту угрозу, рыбы и раки высунули головы из реки и просили его не делать этого.
   -- Мы не можем жить в компоте, -- разевая рты, еле слышно проговорили рыбы, -- мы задохнемся.
   -- Компот погубит нас, -- вторили раки, -- пощади, великан.
   Обжора был озадачен просьбами.
   -- Что скажете, кашушуи? -- спросил он у свиты. -- Приятно быть добрым, но хочется компота.
   -- Очистить реку! -- выкрикнул Гуп-Так.
   -- Проваливайте! -- потребовал Мас-Гак.
   -- Компот! -- подхватили остальные человечки.
   -- Грубияны, -- покачали клешнями раки.
   -- Не слушай их, великан, -- попросили рыбы.
   -- Рад не слушать, да пить хочется, -- развел руками Триктик.-- Учитесь жить в компоте. В нем лучше, чем в воде. И сладости хватает, и цвет приятнее.
   Он опять опустил ложку в реку. Рыбы и раки пришли в волнение. Они заметались, ища спасения, а затем опустились на дно, где собрались на совет и решили призвать на помощь нимфу реки.
   -- Откуда взялась нимфа в нашей заводи? -- спросила синебокая рыба Кудус.
   -- И где она обитает? -- поддержал старый рак. -- До сих пор ее никто не видел.
   -- Вдруг она занята важными делами? -- засомневался молодой рак.
   -- Вдруг-вдруг, -- передразнила рыба-водоросль, -- для начала следует ее отыскать.
   Рыбы и раки приложили ко ртам плавники и клешни и разом позвали:
   -- Дева-нимфа реки! Покажись перед нами!
   Толща воды над их головами заволновалась. Триктик поднял на реке огромные волны. Жители реки долго выкликали спасительницу, но она не отзывалась.
  
   7. НИМФА ЛАМАЛЕ-ЛЕМПА.
  
   Речные обитатели не ошиблись. После разразившейся над Волшебной страной грозы, в реке объявилась нимфа. Звали ее Ламале-Лемпа. Она была стройна и темноволоса, имела большие зеленые глаза, милые черты лица, обворожительную улыбку и перламутровый рыбий хвост. Когда перепуганные рыбы и раки призывали нимфу к себе, она сидела на гладком камне и, строя ужимки, придирчиво смотрела на себя в зеркало. Это было даже не зеркало, а большой осколок, который дева подобрала на дне реки в день появления. Нимфа услышала призывы о помощи, но не стала спешить, а устроившись у зеркальца, продолжила приводить себя в порядок. Она накрасила глаза и губы, навела на щеки румяна, взбила челку на лбу и лишь после этого направилась в сторону доносившегося из водорослей шума. Оказавшись среди встревоженных обитателей реки, нимфа прониклась их настроением и стала возмущаться громче остальных.
   -- Какое право имеет пришлый великан мутить чистую воду? -- нахмурила тонкие брови Ламале-Лемпа.
   Махнув хвостом, дева всплыла на поверхность и высунула из реки голову. Возле берега она увидела огромного толстяка с седым ежиком на голове и с полторы дюжины сидевших на его плече человечков со злыми лицами.
   -- Великан, прекрати безобразия и уходи! -- потребовала Ламале-Лемпа.
   Человечки засвистели, заулюлюкали и начали швырять в деву камни. Триктик погрозил им пальцем, а затем зачерпнул ложкой воду, пытаясь выловить прекрасную нимфу. Деве пришлось проворно изогнуться телом и, испортив прическу, нырнуть вниз, чтобы ненароком не попасться ему.
   -- Он пожалеет о недостойном поведении, -- объявила Ламале-Лемпа поджидавшим на дне речным обитателям.
   -- Пожалеет,-- поддакнули обнадеженные рыбы и раки.
   Нимфа принялась встряхивать локоны и завивать их гибкими пальцами.
   Волнение на реке усиливалось.
   -- Надо спешить, фея, -- осмелился прервать ее занятие старый рак, -- иначе придется плавать в компоте.
   -- В компоте? -- ужаснулась дева. -- Это невозможно, я потом не отстираю наряд.
   Закончив с волосами, она стала наклеивать длинные ресницы.
   -- Спаси от великана, фея! -- забулькала ей в ухо синебокая рыба Кудус.
   -- Спасти? Но как? -- округляя глаза, спросила Ламале-Лемпа. -- Придумала. Загляну в зеркало, оно подскажет.
   Взяв осколок стекла, она повела им в одну, затем в другую сторону.
   -- Не вижу ничего достойного внимания, -- надула губки нимфа. -- На дне пусто, на поверхности тоже. Что там желтеет вдали?
   Она поправила зеркало и, мельком взглянув в него, чтобы не прерывать начатого занятия, спросила:
   -- Что за земля раскинулась посредине реки?
   Рыба Кудус скосила глаза в зеркало и задергала плавниками.
   -- Остров скумашей, -- широко разевая рот, почти беззвучно ответила она.
   -- Там что-то спрятано, -- пояснила Ламале-Лемпа, -- на это указывает зеркальце.
   -- Что спрятано? -- кольнула ее в бок рыба-водоросль.
   -- Почем я знаю? -- легкомысленно ответила дева. -- Должно быть, средство от великана.
   -- Найди его, фея, спаси нас, -- попросили речные обитатели.
   -- Выбраться на берег? Рыться в песке? Перемазаться с ног до головы? -- ужаснулась нимфа. -- Ни за что.
   -- Дорогая фея, кроме тебя, сделать это некому, -- принялся уговаривать старый рак, --великан испортит реку, а тебя первую сделает своей добычей.
   -- Великан несносен, -- пробормотала Ламале-Лемпа и, откинув падающую на глаза прядь волос, поспешила к берегу.
   Нимфа реки, имея жабры и легкие, могла подолгу жить под водой и на суше, не испытывая неудобств. Скинув переливающийся цветами радуги рыбий хвост, она встала на стройные длинные ноги и вышла из воды.
   -- Поищем, -- сказала дева, наставляя осколок стекла на песок.
   Отражение в зеркале привело ее к развалинам. Из них высунулись длинные лапы, похожие на конечности огромного насекомого. Они крепко держали высохшую ягоду черно-фиолетового цвета.
   -- Не это ли ты ищешь, нимфа? -- спросил голос из руин.
  
   8. НА ОСТРОВЕ.
  
   -- Может это, а может, нет, -- уклончиво ответила Ламале-Лемпа. -- Гляну, тогда и скажу.
   Она направила на сморщенную ягоду кусок зеркала. Ягода отразилась в нем и сверкнула.
   -- Волшебная ягода фулг, -- пробормотала дева, -- она мне и нужна.
   -- Она была зарыта в развалинах, -- сказал голос, и из остатков строения показалось необычное существо.
   Голова и туловище незнакомца были человечьими.
   - Приятной наружности-, отметила нимфа, - но руки и ноги заменяют огромные лапы кузнечика.
   Существо оказалось высоким, Ламале-Лемпа не доставала ему и до пояса. Дева взяла ягоду в руки, оглядела ее и осторожно попробовала на зуб. Раздался легкий хруст и испуганный вскрик нимфы. Ягода оказалась столь твердой, что Ламале-Лемпа сломала кончик переднего зуба.
   -- Как я теперь буду выглядеть? -- расстроилась дева, -- Смогу ли смогу открыть рот?
   Потрогав щербатый зуб, нимфа расплакалась. Человек-кузнечик не растерялся. Он скакнул к реке и вызвал хромого рака, большого умельца рвать и наращивать зубы. Рак в одночасье вернул деве былую красоту и, пятясь задом, уполз. Глянув в зеркальце на зуб, Ламале-Лемпа заметно повеселела.
   -- Кто ты? -- мельком глянув на незнакомца, спросила дева.
   -- Рады были помочь, фея, -- шаркнул длинной лапой собеседник, оправляя небесно-голубой камзол.
   -- Почему говоришь о себе во множественном числе? -- удивилась нимфа.
   -- Потому, что я не один, -- отвесило поклон существо. -- Меня зовут Балил, а в кармане у меня сидит мой друг, крошка Чу.
   Балил сунул лапу в камзол и вытащил крохотного человечка. Тот чихнул и стал приглаживать взъерошенные волосы.
   -- И впрямь крошка, -- согласилась Ламале-Лемпа, -- а почему у тебя такое имя -- Чу?
   Видя, что Балил делает предупредительные знаки, Чу крепче сжал губы.
   -- Отвечай, -- потребовала дева.
   -- Он говорит слишком громко, -- пояснил человек-кузнечик
   -- Чу -- сокращенное прозвище. Полное имя -- Чудесный. Все, кто видел меня, считают его слишком длинным для такого маленького человечка, как я. Пришлось его уменьшить, -- прошептал малыш, но шепот показался сродни крику.
   Оглушительный голос не соответствовал его виду.
   -- Как вы здесь оказались? -- подкрашивая помадой губы, задала новый вопрос нимфа.
   -- Великан и свита виноваты, -- закрывая лапой рот товарищу, пояснил человек-кузнечик. -- Они пришли в Голубую страну и превратили ее леса и поля в борщ. Обитатели нашего края вместо того, чтобы бегать, прыгать, ходить и ползать, вынуждены учиться плавать и нырять в густой жиже. Меня враги захватили врасплох и связали. Если бы не Чу, я утонул бы в густом борще.
   -- От природы у меня сильный голос, -- пояснил крошечный человечек, -- от звука которого связывавшие Балила лианы, лопнули.
   Последние слова Чу сказал громче и оглушил слушателей. Ламале-Лемпа невольно заткнула уши и с интересом глянула на малыша.
   -- Прошу тебя молчать, -- с укоризной сказал человек-кузнечик, -- того и гляди, великан услышит.
   Он оказался прав. Триктик бросил перемешивать воду в реке и направился к острову.
   -- Получив свободу, я посадил Чу в карман и поспешил вглубь Волшебной страны, чтобы предупредить всех живущих об опасности, -- торопливо продолжил рассказ Балил. -- Передвигаюсь я быстро, мои длинные лапы делают дальние прыжки, поэтому удалось опередить великана. Узнав тревожные вести, лесные обитатели оставили насиженные места и поспешили прочь. Я же добрался до острова. Здесь нашел черно-фиолетовую ягоду, а затем явилась ты, фея.
   Послышались тяжелые шаги, и на остров ступил Триктик.
   -- Кого я вижу! Приятная компания, - широко улыбнулся он, расставляя руки.
   Кашушуи спрыгнули с его плеча и стали окружать деву и Балила.
   -- Попались? Хватай! Не уйдете! -- закричали они.
   Крошка Чу высунул голову из кармана друга, открыл рот и крикнул так, что оглохшие кашушуи попадали на песок, и даже великан выпустил ложку из рук и закрыл уши ладонями. Этим воспользовался Балил, приноровившийся к голосу друга. Человек-кузнечик расправил длинные ноги, подхватил побледневшую нимфу, совершил дальний прыжок и перемахнул с острова, минуя реку, на другой берег.
  
   9. ПУТЕШЕСТВИЕ В СТУДНЕ.
  
   Благодаря ловкости Балила беглецам удалось ускользнуть от преследователей, но, перескочив через реку, человек-кузнечик угодил в недавно изготовленный обжорой холодец. Желейная толща сомкнулась над его головой, и он оказался в пахучей вязкой массе, не имея представления куда идти. О нимфе Ламале-Лемпе и говорить нечего. Ее лицо, плечи, волосы покрылись комьями липкого холодца. Студенистые куски набились в рот, дева даже не могла пожаловаться. Лишь крошка Чу не испытывал в кармане камзола Балила неудобств. Завернувшись в атласную подкладку, он крепко заснул. Триктик, видя, что его обвели вокруг пальца, погрозил деревянной ложкой, но снова войти в опасную реку не решился. Кашушуи собрались в кружок и зашептались друг с другом. Мас-Гак, ущипнул великана за ногу.
   -- Чего тебе? -- досадливо дернул голой пяткой Триктик.
   -- Перебрось, -- указывая на другой берег, сказал Мас-Гак. -- Я догоню. Притворюсь другом. Они поплатятся.
   -- Ты говоришь разумно, -- согласился обжора.
   Взяв в кулак человечка, он размахнулся и запустил его в небо. Мас-Гак как перышко взлетел в небо, пересек реку и шлепнулся в холодец возле Балила и Ламале-Лемпы. Нимфа была в отчаянии. В толще холодца было прохладно, дева простудилась и чихала. В довершении она невольно наелась холодной закуски, отчего начало болеть горло и ломить ноги. Нимфа пыталась заглянуть в зеркальный осколок, но он было залеплен студнем. Обнаружив неизвестного, Ламале-Лемпа вскрикнула.
   -- Кто тут? -- с трудом выговорил Балил.
   Столкнувшись с врагами, Мас-Гак завязал черную косынку узлом на макушке, выставив концы вверх, и выгнулся так, что когда человеку-кузнечику удалось взглянуть на него, это был не кашушуй, а четвероногое животное.
   -- Я елень, -- ответил мнимый зверь. -- Знаю дорогу.
   -- Выведи нас отсюда, -- отплевываясь от кусков холодца, попросила нимфа.
   -- Легко, -- с готовностью отозвалось мнимое животное.
   Недовольно покосившись на человека-кузнечика, оно двинулось вглубь студня.
   Балилу показалось, что это не зверь, но видимость в холодце была столь плоха, что он промолчал. Путники пробирались вперед. Студень то сгущался, то становился жиже и ниже, но не было видно ему конца и края.
   -- Не сбились ли мы с пути? -- спросила дева.
   --Нет, -- отозвался четвероногий проводник. -- Осталось немного.
   -- Скорей бы, -- вздохнула Ламале-Лемпа.
   Несмотря на заверения еленя, путники долго бы блуждали в сумрачных холодечных полях, если бы не Чу. Малышу приснился паук, похожий на общипанного цыпленка, он вскрикнул и открыл глаза. Крик этого крошечного существа достигал невероятной силы. В ответ донеслись испуганные вопли глазевших на студень обитателей Фиолетовой страны. Они в страхе разбежались кто куда, а оглушенные елень, нимфа и Балил поспешили туда, откуда раздались ответные крики. Студень делался реже, в нем появились земляные прогалины, и вскоре маленькая компания выбралась на пустынное нагорье. Дева достала салфетку и отерла лицо, волосы и одежду. Наряд был безнадежно испорчен.
   -- На пятна не обращайте внимания, -- потребовала нимфа, подкрашивая глаза и губы.
   Затем она стала причесываться.
   -- Это и есть Фиолетовая страна? -- не отрываясь от зеркальца, спросила Ламале-Лемпа.
   -- Она, -- кивнул елень.
   -- Пред нами Фиолетовый дворец? -- продолжала допытываться дева.
   -- Фиолетовый, -- согласился четвероногий проводник.
   -- Чего стоим? Попросим защиты, -- рассеянно сказала нимфа.
   Никто не стал с нею спорить, и вскоре перепачканные в холодце путники входили в железные ворота.
  
   10. В ФИОЛЕТОВОМ ДВОРЦЕ.
  
   Зайдя во двор, беглецы услышали стук. Король Фиолетовой страны Терал Двенадцатый сидел на крыльце дворца и железной короной пытался разбить плод стор, который по прочности не уступал железу. Его величество был одет в блестящие металлические доспехи, но на голой макушке разложил влажный платок. Королю было жарко. Увидев незнакомцев, владыка Фиолетовой страны закинул неподатливый плод в угол и поспешил навстречу. На ногах у него были обуты тряпичные тапочки без задников, обшитые фиолетовой каймой.
   -- Мозоли донимают, -- смущенно отозвался Терал Двенадцатый, -- а тапочки -- дедушкино наследство.
   -- Как сидят,-- притопнул ногами елень. - Красота!
   -- Правда, мило, -- заулыбался польщенный король, -- они волшебные, но это к слову.
   Поддерживаемый под руки гостями, Терал Двенадцатый вошел в главную залу и с трудом вскарабкался на трон.
   -- Неудобно, -- загремел он доспехами, -- но сан требует.
   Порывшись под троном, он нащупал золотые шпоры и привязал к тапочкам. Прием начался.
   Узнав, в чем дело, король призадумался.
   -- В моем дворце поселился пришлый человечек по имени Баральча, -- сказал его величество. -- Он явился из Голубой страны, спасаясь от великана. Поговорите с ним.
   Елень взвился на дыбы и издал угрожающий звук.
   -- Ты чего? -- насторожился король. -- Не великан ли спешит сюда? Боюсь я этого великана, -- признался правитель Фиолетовой страны, -- спать он мне не дает, из головы не идет. Вдруг явится к Фиолетовому дворцу? Как дать отпор? Ума не приложу.
   Баральча оказался маленьким лохматым человечком с пухлыми ручками и короткой шеей. Когда он говорил, то встряхивал волосами, пытаясь придать больше значительности.
   Выслушав нимфу, Баральча покачал головой.
   -- Не знаю, как помочь, -- складывая руки на животе, сказал он. -- О ягоде фулг слышу впервые, и ее волшебные свойства неизвестны.
   Ламале-Лемпа разочарованно спрятала ягоду. Крошка Чу, высунувшись из кармана, давно подавал знаки, строил гримасы, но не решался подать голос, чтобы не обеспокоить друзей. Человек-кузнечик заметил это, вынул из кармана и опустил на пол перед троном.
   -- Ягода! -- тихо прошептал малыш. -- Зеркало! -- еле слышно добавил Чу.
   Его голос не причинил никому вреда.
   -Надо приложить ягоду фулг к зеркалу, -- догадался Балил.
   Чу согласно закивал головой.
   -- Пустите меня на трон, -- попросила нимфа.
   -- Я подвинусь, но не надолго, -- согласился король.
   Дева уселась рядом с ним на железный трон, поворочалась, оглядывая себя, достала ягоду и приложила к зеркалу.
   -- О-хо-хо, -- тревожно завозился на месте елень и, скосив глаза, зыркнул в зеркало.
   В нем отразился стоявший среди песков древний дворец и исчез.
   -- Замок какой-то, -- сложила губы Ламале-Лемпа, -- где он находится?
   -- Нету, -- подскакивая на месте, словно его укусила блоха, отозвался елень.
   -- Откуда знаешь? Может, есть, -- не согласился Балил.
   -- В Голубой стране у меня остался свояк по имени Баракмо, - приложил пухлую ладонь ко лбу Баральча. - Он знает любые новости. Если дворец в песках существует, Баракмо обязательно о нем расскажет.
   Четвероногий зверь толкнул в спину разговорившегося человечка.
   -- Будто ядовитое насекомое ужалило, -- напугался Баральча.
   Елень отодвинулся, и Баральча успокоился.
   На другое утро путники собрались в Голубую страну.
   -- Не могу дать вам в дорогу ни меч, ни саблю, ни копье, -- сказал король Терал. -- Они будут мешать, ничто из них не годится в борьбе с борщом. Оружие утянет вас на дно. Хочу предложить -- чудесные тапочки. Надеюсь, вы их вернете, когда одолеете великана.
   Ламале-Лемпа без особой радости приняла старые поношенные тапки. Путники были готовы к походу, недоставало Баральчи.
   -- Я не могу отправиться с вами, -- сказал человечек, выходя из отведенной на ночь комнаты.
   -- Без тебя не найдем Баракмо! -- вскричал Балил.
   -- Что за капризы? -- возмутилась нимфа. -- Я тоже не желаю купаться в борще, но иду.
   Их слова не подействовали. Баральча наотрез отказался отправиться в Голубую страну. И никто, включая короля Терала, не заметил у него на шее темных царапин, оставленных ночью чьими-то острыми ногтями. Компанию путникам решил составить елень.
   -- Пойду с вами, -- сказал он.
  
  
   11. КИСЕЛЬНОЕ БОЛОТО.
  
   Оставив Фиолетовый дворец, гости Терала Двенадцатого направились к реке. Обойдя студень стороной, Балил совершил несколько дальних прыжков, перенеся на другой берег сначала еленя, затем нимфу. Здесь было тихо. Триктика с кашушуями не было видно. Пока человек-кузнечик отдыхал, Ламале-Лемпа достала зеркальце и забыла обо всем на свете. Чу, высунувшись из кармана, любовался природой, а елень посматривал по сторонам, к чему-то прислушиваясь. Когда Балил позвал остальных, выяснилось, что проводник пропал.
   -- Елень заблудился, -- покачал головой человек-кузнечик.
   -- Раздумал идти, -- предположила дева, -- мог хотя бы попрощаться.
   Это выглядело странно, и Балил отправился на поиски исчезнувшего. Шлепая по разросшимся салатным листьям, у излучины он наткнулся на вылезшего из салата еленя. Проводник был оживлен, и человеку-кузнечику показалось, что он забрался в заросли неспроста. В глубине листьев мелькнула тень, и послышался звук удаляющихся шагов.
   -- С кем ты разговаривал? -- спросил Балил.
   -- Показалось, -- мотнул ногою елень.
   Человеку-кузнечику некогда было решать загадки. Он перенес на новое место проводника, а потом, подхватив на руки нимфу, совершил еще прыжок и едва не угодил в болото.
   -- Кисель, -- обмакнув палец, -- сказала Ламале-Лемпа.
   -- Не сходите с места, опасно, -- предупредил Балил, -- я скоро буду.
   Он исчез, а дева осталась с еленем. Ламале-Лемпа придирчиво осмотрела себя в зеркальце и осталась довольной произведенным впечатлением.
   -- Ухожу, -- раздался над ухом голос проводника.
   Он побежал вперед. Нимфа недоуменно глянула вслед и поспешила за ним. Внезапно кочка ушла у нее из-под ног, и дева свалилась в болото. Она попыталась вернуться назад, но увязла по пояс.
   -- Помоги, -- попросила Ламале-Лемпа.
   Елень стоял в двух шагах и не двигался с места, потом сорвал с головы черный платок.
   Она на увидела стриженную мужскую голову с тяжелой челюстью и недобрые глаза.
   -- Кто ты? -- отшатнулась Ламале-Лемпа.
   -- Кашушуй Мас-Гак! -- объявил заманивший жертву в трясину человечек. - Отдай ягоду!
   -- Забери только вытащи меня отсюда, -- попросила нимфа, доставая заветную ягоду.
   Мас-Гак протянул руку и выхватил ее у Ламале-Лемпы.
   -- Прощай, -- усмехнулся он. -- Желаю захлебнуться.
   Раздался шум и на болото опустился вернувшийся Балил.
   -- Держись, фея, -- громовым голосом крикнул выглядывавший из кармана Чу.
   Кисельное болото всколыхнулось от грохота. Дева ушла в трясину по самые плечи. Оглушенный кашушуй свалился с ног и выпустил драгоценную ягоду. Вскочив, он бросился прочь, перескакивая с кочки на кочку. Человек-кузнечик не стал гнаться за ним. Подняв ягоду, он протянул к нимфе лапы и вытащил из трясины.
  
   12. СПАСЕНИЕ АРБИНДО.
  
   Балилу пришлось немало попрыгать, совершая головокружительные скачки, прежде чем он и его спутники достигли западной части Волшебной страны. Когда до носа человека-кузнечика донесся кисловатый запах, он понял, что владения Арбиндо близко. Компания выбралась на берег моря борща, с клубами пара над ним.
   -- Не остыл, горячий, -- растерянно пробормотала Ламале-Лемпа, -- вот мы и добрались. Как бы здесь не оказалось хуже, чем в кисельном болоте.
   -- Придется плыть, -- развел руками Балил, -- нам нужен Баракмо.
   -- Вы ищите, -- отозвалась дева, снова вынимая зеркальце, -- я тут подожду.
   -- Кашушуй Мас-Гак рыщет неподалеку и может снова напасть, -- предупредил человек-кузнечик.
   -- Не нырять же в борщ с головой? -- расстроилась Ламале-Лемпа.
   -- Ты забыла о чудесных тапочках, подаренных королем Фиолетовой страны, напомнил Балил.
   -- Много толку от старых тапочек со стоптанными задниками? -- засомневалась дева. -- Будь они волшебными, выглядели бы иначе.
   Однако достала тапочки и, состроив милую гримасу, обула их. Малыш Чу забрался человеку-кузнечику на макушку, и его спутник стал медленно погружаться в борщ. Сначала горячая жижа доходила Балилу до колен, затем до пояса, до груди, после чего над борщом остались лишь глаза, нос и уши смельчака. С нимфой ничего подобного не произошло. Едва она ступила на борщевую поверхность, тапочки заскользили по ней, словно по льду, Ламале-Лемпа даже ног не замочила.
   --Прекрасно, -- пробормотала дева.
   Они пошли рядом: ушедший в борщ по самые ноздри человек-кузнечик, с крошкой Чу на голове и скользившая по поверхности нимфа. На пути не встречалось ни одного существа. Но вот мимо проплыл на обломке кровати человечек. Вид его был печален. Он ничего не знал о Баракмо. Следом показалась группа плывущих на ненадежном плоту. Они ворочали в борще тонкими шестами.
   -- Приветствуем вас, жители Голубой страны, -- произнесла дева.
   Тяжело дышавшие пловцы остановились и вопросительно глянули на нимфу. Идущий по дну Балил открыл рот, чтобы что-то сказать и хлебнул изрядную порцию борща. Человек-кузнечик поднатужился и встал на цыпочки. Рот его выглянул из-за зарослей плавающей капусты и освободился.
   -- Мы ищем Баракмо, -- сказал Балил. -- Помогите.
   Человечки не успели ответить. Навстречу плыло сучковатое бревно, на котором сидели, бултыхая ногами в густом борще, три кашушуя в черных косынках. Это были Бак-Мук, Тук-Рук и Дун-Дук.
   -- Перемешивайте борщ! Перчите! -- закричали кашушуи.
   Человечки усиленно зашевелили шестами, едва не уйдя под воду. Из-за висевшего над борщом пара стражники не сразу разглядели нимфу, а когда увидели, бросились в погоню, позабыв о поднадзорных. Ламале-Лемпа без труда ускользнула от них, чего нельзя было сказать о человеке-кузнечике. Передвигаться в вязкой среде было нелегко. Голова то выныривала наружу, то уходила под борщ целиком. Кашушуи настигли его. Враги стали швырять в Балила кусками вареной капусты. Дева добралась до застывшей на поверхности утлой лодочки. Дно ее было дырявое. В ней сидел человек со связанными руками и самодельной плошкой вычерпывал борщ.
   -- Кто ты? -- окликнула нимфа.
   -- Король Арбиндо, -- последовал ответ.
   Ламале-Лемпа поспешила к нему и стала распутывать державший руки узел. Ей это удалось, но Бак-Мук, Тук-Рук и Дун-Дук приблизились к лодке. Чу, сидевший у Балила на макушке был залит борщом и облеплен капустой. Он сдерживался, чтобы не подать голос, но теперь решил, что пора. Набрав воздуха, крошечный человечек крикнул во всю силу легких. На борщевом море поднялось волнение. Волны захлестнули бревно, и не умевшие плавать кашушуи пошли ко дну. Нимфу подбросило вверх и закружило в воздухе. Тапочки не слетели с нее, что позволило деве отделаться легким испугом. Балила окатила могучая волна, но он устоял, упершись длинными лапами в капустные заросли. Не пострадал от крика лишь Чу. Когда волна схлынула и поверхность стала ровной, он указал на перевернутую лодку. В ее борт вцепился едва не оглохший Арбиндо.
  
   13. БАРАКМО.
  
   -- Расскажи, что с тобой приключилось, -- попросили короля спасшие путники.
   -- Все что вы видели, подстроено кашушуями, решившими избавиться от меня, -- поведал его величество. -- И если бы не вы, им удалось задуманное.
   -- Они связали тебе руки и продырявили лодку? -- спросила нимфа. -- Поделом им досталось.
   -- Известен тебе подданный Баракмо? -- спросил Балил короля.
   -- Есть такой, -- кивнул головой Арбиндо.
   -- Он нам нужен.
   -- Не знаю где Баракмо, -- ответил король, -- после того как страна превратилась в море борща, все в ней смешалось. Трудно кого-то найти.
   -- Помоги, -- попросила Ламале-Лемпа.
   -- Попробую, -- отозвался Арбиндо.
   Он полез за пазуху и вытащил мокрый мешочек, перевязанный тесемкой.
   -- Что это? -- спросила дева.
   -- Рыбий корм, -- ответил Арбиндо.
   -- Фу, -- скривила губы нимфа, -- а я думала...
   Что она думала, узнать никто не успел, его величество достал из мешочка щепотку корма и бросил в борщ.
   -- Борщевая рыбина, -- позвал он, -- спеши на угощение.
   Из густой жижи высунулось причудливое существо. Его тело состояло из вытянутой картошки невиданных размеров, вместо глаз торчали две морковки, плавниками служила свекла, а хвост был из капустных листьев. Невиданная рыба с жадностью проглотила корм и, дернув глазами-морковками, снова раскрыла пасть.
   -- Дай еще! -- потребовала она.
   -- Сначала доставь нас к человечку по имени Баракмо, -- сказал Арбиндо.
   Рыбина выпрыгнула из борща и попыталась выхватить корм из руки короля, но его величество был бдителен и поднял мешочек высоко над головою.
   -- Садитесь на меня, прокачу с ветерком -- проворчала рыба, шлепаясь обратно в борщ.
   Она подставила спину, и на нее взобрались король Арбиндо и Балил с крошкой Чу. Ламале-Лемпа не захотела последовать их примеру и стала сзади, ухватив рыбу за хвост. Обитательница борщевых недр завращала глазами-морковками и понеслась на поиски Баракмо, а следом скользила в тапочках по поверхности дева. Рыба плыла быстро и в одночасье обшарив Голубую страну, добралась до затопленного Голубого дворца. Здесь устроившись на плавающем троне сидел Баракмо. Узнав среди незнакомцев короля, он уступил ему место.
   -- Рад передать обратно твое имущество, властитель, -- поклонился человечек.
   -- Насыпьте еще корму, -- прервала речь нетерпеливая рыба.
   На лету заглотнув приманку, она вырвала хвост из рук нимфы и нырнула на дно. В руках девы остался увядший капустный лист.
   -- Сама сделана из овощей, а обожает пищу настоящих рыб, -- заметил Арбиндо.
   Баркмо не терпелось узнать, зачем он понадобился незнакомцам, но в присутствии короля не решался об этом спросить.
   -- Тебе привет от Баральчи, -- сказал Балил. -- Знаешь такого?
   -- Это мой друг! -- воскликнул Баракмо. -- Где он? Что с ним?
   -- Живет в Фиолетовом дворце на попечении короля Терала Двенадцатого, -- ответил человек-кузнечик.
   -- По ночам твоего приятеля мучают кошмары, оттого он отказался идти с нами, -- добавила Ламале-Лемпа.
   -- Тут что-то не так, -- отозвался Баракмо. -- Что вы хотели?
   -- Мы ищем заброшенный в песках древний замок, -- сказала нимфа, -- Баральча посоветовал обратиться к тебе.
   -- Не знаю об этом дворце, -- сказал Баракмо, -- но у меня есть нечто, способное пролить свет.
   Он пошарил в кармане и извлек кусок зеркала.
   -- У меня такой же! -- воскликнула Ламале-Лемпа.
   Баракмо заглянул в свой осколок и указал пальцем на отражение.
   -- Дом в предгорьях, -- произнес он. -- Знаю это место и готов проводить туда.
   -- Будем признательны, -- ответили путники.
  
   14. КОНЕЦ БОРЩЕВОЙ РЫБЫ.
  
   Не успели путешественники распрощаться с Арбиндо, как услышали крик.
   -- Что случилось, ваше величество? -- спросил Балил.
   -- Борщевая рыба утащила мешочек с кормом! -- воскликнул король, -- Остановитесь!
   -- Стоит обращать внимание на мелочи? -- пожала плечами Ламале-Лемпа.
   -Это не мелочи, -- ответил Арбиндо. -- Проглотив корм разом, рыба стала опасной и рано или поздно нападет на вас. Надо собрать подданных.
   -- Нет ничего проще, -- проговорил человек-кузнечик. -- Чу, потрудись немного.
   Крошка приосанился и крикнул вполсилы:
   -- Жители Голубой страны, спешите к дворцу правителя! Вас зовет король Арбиндо!
   Его голос достиг всех уголков борщевого моря, и возле плавающего трона, на котором сидел повелитель, стали собираться человечки. Одни из них прибыли на бревнах, другие на корягах и ветках. Были и такие, которые добрались сюда вплавь. Когда подданные окружили плавучий трон, его величество сказал.
   -- Кашушуи, оставленные великаном Триктиком надзирать за нами, утонули все до единого. Настанет день, и мы избавимся от разлитого вокруг борща.
   Человечки встретили слова радостным гулом.
   -- Помогите отыскать в борщевом море горчичную кувшинку, -- продолжал король. - Без нее моим друзьям-путешественникам грозит опасность.
   Выслушав речь, подданные Арбиндо отправились на поиски кувшинки. Ночь прошла в ожидании, а на рассвете один из них почтительно протянул королю букет. Между широкими листьями хрена из него выбивался золотящийся в лучах восходящего солнца цветок горчицы.
   -- Прелесть, -- протянула руки к букету Ламале-Лемпа.
   -- Осторожно! -- вскричал Арбиндо. -- Это ядовитый цветок - горчичная кувшинка. Брать ее можно только за стебель.
   Его величество передал букет Балилу.
   -- Если рыбина нападет на вас, киньте ей кувшинку, -- сказал король.
   Распрощавшись с его величеством, человек-кузнечик с Чу на макушке медленно зашагал вперед, с трудом переставляя лапы среди капустных водорослей. Нимфа неспешно скользила по поверхности рядом. За ними, крепко держась руками за палку и барахтаясь ногами, плыл Баракмо. Несколько раз путники замечали на поверхности мелькавшую за ними тень.
   -- Борщевая рыба преследует нас, ненасытная, -- проговорил Балил. -- пострадает от собственной жадности.
   Впереди показалась полоска берега.
   -- Скоро достигнем суши, -- обрадовался человек-кузнечик.
   Внезапно посреди испарений горячего борща высунулась огромная рыбья голова и, щелкнув пастью, напала на Баракмо.
   -- Спасите! -- крикнул человечек.
   -- Противная рыба, настала пора избавиться от тебя! -- вскричал Балил.
   Он сунул кувшинку хищнице в пасть. Борщевая рыба заглотнула ее, выпучила глаза и развалилась на куски. Ее картофельное туловище опустилось на дно, и на поверхности остались плавать лишь мятые капустные листья да две сморщенных морковки. Когда рыбина распалась на части, кто-то спрыгнул с нее и тихо поплыл прочь. Усталые путники выбрались на берег.
  
   15. ШАПАМ.
  
   Наутро, усадив Чу в карман, чтобы не потерялся, Балил перенес нимфу и Баракмо к подножию гор.
   -- Дом должен находиться неподалеку, -- озираясь по сторонам, заметил Баракмо.
   Выглянувший из кармана крошечный человечек замахал ручками, указывая куда-то. Человек-кузнечик увидел высившееся над ними величественное строение. Крыша дома с колонами была сложена из исполинских рук, расположенная ниже опущенная голова нависла над входом в жилище, а ноги прочно вросли в пол посередине фасада.
   -- Не удивлюсь, если этот человек-дом еще и разговаривает, - сказала Ламале-Лемпа.
   Необычное существо подняло голову и посмотрело на них.
   -- Я -- Шапам, человек-дом, а вы как сюда забрели? - прошептало оно.
   -- Укажи путь к заброшенному в песках замку, -- поклонился Баракмо.
   -- Он находится на севере, -- ответил Шапам, -- проводить вас не могу, много лет по милости заменителя волшебников Зурипака неподвижно стою на месте. За долгие годы тело претерпело изменения. Если раньше меня соединяли с жилищем руки, то постепенно я целиком превратился в дом.
   -- Тяжело быть человеком-домом? -- спросил Балил.
   -- Я привык, -- ответил Шапам. -- В замке куда направляетесь вам понадобится ягода фулг и волшебное зеркало?
   -- Они у меня, -- сказала Ламале-Лемпа.
   -- Нет, у меня, -- возразил Баракмо.
   -- Покажите! -- попросил человек-дом. -- Вы оба владеете осколками волшебного зеркала, но этого недостаточно. Поищете у меня под ногами.
   -- Еще один осколок, -- протягивая находку, сообщил Баракмо.
   -- Взгляните в него.
   -- Вижу заброшенный замок в песках, -- произнесла нимфа.
   -- И прозрачный купол над ним, -- добавил Баракмо.
   -- Осталось призвать птицу Краму. - обрадовался Шапам, - она поможет.
   Человек-дом принялся шевелить ртом, нашептывая что-то.
   --В чем заключается тайна этих осколков? -- спросила Ламале-Лемпа. -- Один из них найден на дне реки, другой в Голубой стране, третий обнаружен здесь.
   -- Мне известно о связанном с зеркалом заклинании, которое обладает большой силой.
   -- Что за заклинание? -- спросили Балил и Баракмо.
   -- Четыре в одном, -- сказал человек-дом.
   -- Четыре в одном, -- повторила дева, -- что это означает?
   -- Существует четвертый осколок, который соединит части в единое зеркало, -- предположил Шапам. -- Без него заклинание не подействует.
   С неба донесся шум крыльев, и возле путников показалась большая красно-белая птица с подобием кукурузного початка на макушке.
   -- Птица Крама отнесет вас в занесенный песком дворец, -- сказал Шапам. -- Берегите ягоду фулг и куски волшебного зеркала. Когда отыщете четвертый осколок и сложите их в единое зеркало, с меня спадет заклятие Зурипака. Я смогу стать прежним Шапамом, вновь обретя движение, -- добавил собеседник.
   Пока компания усаживалась на красно-белую птицу, человек-дом подозвал Ламале-Лемпу.
   -- Присматривай за Крамой, нимфа, -- попросил он на прощание. -- Эта птица хороша, но есть у нее одна слабость. Стоит смочить водой свисающий с ее головы початок, она может наделать глупостей, перестав отличать врагов от друзей.
   -- Это ей не грозит, -- успокоила дева. -- Мы отправляемся в пустыню, а там, как известно, нет воды.
   Нимфа последней забралась на Краму, и красно-белая птица исчезла высоко в небе.
   -- Запомним, -- пробормотал злобный голос, послышавшийся возле ног Шапама. Человек-дом попытался повернуть голову, чтобы взглянуть на неизвестного, но это ему не удалось.
  
   16. ХИТРОСТЬ ПТИЦЫ КРАМЫ.
  
   Следуя желанию Шапама, птица Крама понесла спутников на север. Стоило достичь пределов Желтой страны, внизу стали появляться островки застывшей каши. Чем ближе подлетала она к заброшенному в песках замку, тем больше каши становилось кругом.
   -- Откуда здесь каша? -- спросила красно-белая птица. -- Когда я в последний раз была в этих краях, каши не было и в помине.
   -- Это следы, оставленные обжорой Триктиком, -- пояснил Балил. -- Великан успел побывать и здесь.
   -- Не находится ли он неподалеку? -- настороженно произнес Баракмо.
   -- Триктик на все способен, -- вздохнула нимфа.
   Опасения их были напрасны. Впереди показался древний дворец с прозрачным куполом в вышине. Вокруг было пусто, если не считать лежащих повсюду огромных кусков каши.
   -- Вот мы и на месте, -- выискав свободное место, уселась на песок Крама.
   До желанного дворца оставалось не более дюжины шагов, но проникнуть в него не удалось. Дорогу снова преградила каша. Обойти ее не было возможности, и путники направились напрямик, по пояс проваливаясь в густую кашу. Преодолев преграду, маленькая компания наткнулась на почерневшего от загара человечка. То был изгнанный кашушуями из дворца Фахрам.
   -- Кто ты и что делаешь один в этом пустынном месте? -- спросил Балил.
   Смотритель глянул на объявившихся в песках незнакомцев, и их вид внушил ему доверие. Фахрам рассказал им обо всем, что случилось. Узнав о засевших в замке кашушуях, Ламале-Лемпа разгневалась.
   -- Я выманю врагов при помощи волшебного стекла, и вы схватите их, -- сказала она.
   -- Опасно, -- возразил Баракмо. -- А если кашушуи завладеют чудесными осколками?
   -- Давайте нападем на них и возьмем дворец приступом, -- предложил человек-кузнечик.
   -- Не годится, -- подала голос Крама. -- Спрячьтесь за груду каши и ждите.
   Когда компания последовала ее совету, птица протиснулась внутрь и исчезла.
   Человечки Вал-Дук и Лук-Бук, оставленные Триктиком для охраны замка, лежали на полу и лениво переругивались. Им надоели однообразные пески и постная каша, а обжора словно забыл о них. В проходе, ведущем к ним, послышался шорох, и в купольной зале появилась растрепанная красно-белая птица с кукурузным початком на голове.
   -- Что это? -- переглянулись кашушуи.
   Крама стала приплясывать перед ними, приседая на кривых лапах и выделывая кренделя. Человечков разобрал смех, но кашушуи скоро опомнились, вскочили на ноги и бросились на незваную гостью. Птица проворно нырнула обратно в проем. Человечки поспешили за ней. Птица выбралась наружу и, хлопнув крыльями, угодила в кашу. Подоспевшие стражи дворца стали подбираться к ней.
   -- Дичь! Сама! Вместо каши! -- обрадовались кашушуи.
   --Свернуть голову! -- предложил, осмотрев пленницу, Вал-Дук.
   -- Ощипать! -- добавил Лук-Бук.
   -- И съесть! -- закончили оба.
   Они жадно посматривали на птицу, но она была слишком велика для них. Неожиданно Крама превратилась в белое перо с красными отметинами. Налетевший ветерок подхватил перо и понес прочь. Стражники бросились за ним. Пока происходила погоня, Фахрам провел остальных в купольную залу дворца. Тяжело дыша, преследователи ни с чем вернулись обратно. Перо улетело.
   --Вас провели, -- раздался за спиной знакомый голос.
   Они обернулись и увидели Мас-Гака.
   -- Воды! -- потребовал он. -- Срочно!
   -- Нету! Пустыня! -- развели руками стражники.
   -- Достать! -- топнул ногой Мас-Гак.
   -- Ночью! -- поднял указательный палец Вал-Дук.
   -- Кружка! -- подхватил Лук-Бук.
   Кашушуи направились к остатку дерева Урап и спрятались за ним.
  
   17. В ПОИСКАХ РАЗГАДКИ.
  
   Хранитель Фахрам привел спутников во дворец на закате. В лучах заходящего солнца прозрачный купол горел багровым огнем, и отсветы падали на стены и лица пришедших.
   -- Тревожно, -- сказала нимфа, озираясь по сторонам, -- словно над нами нависла беда.
   -- И у меня такое чувство, -- пробормотал Баракмо.
   Птица Крама вспорхнула к потолку.
   -- Нельзя через купол покинуть дворец? -- присматриваясь, спросила она.
   -- Исключено, -- заверил хранитель. -- Купол не имеет отверстия.
   -- Это и смущает, -- произнесла Крама.
   -- Кому принадлежит дворец? -- спросил любопытный Баракмо. -- И кто построил его?
   -- Это давняя история, -- заметил Фахрам. -- В незапамятные времена в Волшебной стране появился чародей по имени Баладор, а может, его звали Валагор, точно сказать не могу.
   -- Валанор, -- поправила Крама.
   -- Он построил дворец и научился управлять солнечными лучами в нем, -- продолжал хранитель. -- Этот искусник использовал умение, чтобы творить добро, и край процветал. Когда Валанор состарился, к нему явился колдун Курридот и подчинил правителя своей власти.
   -- Это был не Курридот, а злой волшебник по имени Зыффар, -- уточнила красно-белая птица.
   -- Замок пришел в запустение, его занесло песком, -- закончил Фахрам.
   -- Долгое время я проспала в золоченой клетке, -- сказала Крама, -- но твой рассказ неполон.
   -- Как это связано с найденным мною зеркальцем, осколком Баракмо и тем куском, что достался от Шапама? -- не поняла Ламале-Лемпа.
   -- Это предстоит узнать, -- подал голос Баракмо.
   -- Какое отношение имеет ягода фулг к кускам чудесного стекла? -- добавила нимфа.
   Дева достала фиолетово-черную ягоду, положила на соединенные друг с другом осколки и стала всматриваться в них.
   -- Никого не вижу, кроме себя, -- прошептала она, невольно любуясь собственным отражением.
   Закат сменился сумраком, а за ним явилась ночь. Стало темно, и лишь звезды мерцали высоко в небе.
   -- Поздно уже, -- зевая, проговорила Ламале-Лемпа, -- спать давайте.
   Она устроилась у стенки и уснула. Баракмо и Балил затеяли долгий спор, строя предположения.
   -- С утра пораньше, взлечу на купол и осмотрю его, -- пообещала птица Крама.
   Человек-кузнечик достал из кармана Чу и оставил у входного отверстия сторожить дворец.
   -- Если кашушуи вернутся сюда, скажи им что-нибудь подобающее, -- наказал он.
   Время шло, наступила глухая полночь. Крошечный человечек, убаюканный тишиной, клевал носом, пока не уснул окончательно. А еще позже к входному лазу подкрались две фигуры. Это были кашушуи Вал-Дук и Лук-Бук. Они пробрались в купольную залу, и унесли оловянную кружку. Оказавшись за пределами дворца, похитители направились под дерево Урап, к пославшему их Мас-Гаку.
   -- Сделано! -- проговорил Вал-Дук.
   -- Держи! -- протянул украденное Лук-Бук.
   -- Каши! -- потребовал Мас-Гак.
   Кашушуи остановились у края каши и, набрав побольше, стали по каплям выжимать из нее воду в оловянную кружку.
  
   18. МАС-ГАК ДЕЙСТВУЕТ.
  
   Поутру, когда все спали, Крама поправила сбившийся набок кукурузный початок и направилась к входному отверстию, возле которого ее встретил Чу. Птица приветливо помахала ему крылом и выбралась наружу. Вокруг было тихо. Стараясь не угодить в лежавшую повсюду кашу, она вспорхнула вверх и уселась на макушку прозрачного купола. За ней неотрывно следил Мас-Гак. Оказавшись на куполе, Крама глянула вниз и увидела спавших друзей. Осмотрев крышу, птица собиралась слететь вниз, но тут первые лучи солнца коснулись купола, и его сердцевина сверкнула так, что глазам стало больно. Крама тронула место клювом и услышала звон.
   -- Стекло, -- удивилась птица.
   Она потянула стекло лапой, и оторвала.
   -- Четвертый кусок зеркала, -- поняла Крама.
   В образовавшуюся дыру она скинула драгоценную ношу внутрь на песочный пол, но сама протиснуться не смогла, щель оказалась узкой. Птица спорхнула с крыши и поспешила в замок, известить об открытии остальных. Тут она налетела на поджидавшего ее Мас-Гака. Подняв кружку, кашушуй вылил добытую из каши воду на кукурузный початок Крамы. Кукуруза поникла к земле, и из нее разом выпали все зерна. Птица остановилась, замерла, удивленно раскрыла глаза и остановилась перед человечком.
   --Не могу вспомнить, что делаю здесь, -- пожаловалась она.
   --Иди за мной, -- ухмыльнулся кашушуй.
   Он привел Краму под дерево Урап. Отдав распоряжение Вал-Дуку и Лук-Буку следить за дворцом, Мас-Гак взобрался на птицу и дернул ее за оставшийся без зерен початок.
   -- Лети! -- наказал он.
   Крама взвилась в небо и понесла человечка куда было указано, к громиле Триктику.
   Пролетая над Голубой страной, кашушуй дернул летунью за хвост, требуя снизиться. Когда птица зависла над троном Арбиндо, Мас-Гак толкнул короля в борщ головою.
   -- Порядок! -- крикнул кашушуй.
   Грубо подстегнув Краму, он понесся дальше. Вскоре показалась река. Человечек глянул и не узнал ее. Она замедлила течение и разбилась на мелкие рукава, по которым несла мутные компотные воды.
   -- Ура Триктику! Слава обжоре! -- прокричал Мас-Гак.
   Крама пересекла реку и оказалась в Фиолетовой стране во владениях короля Терала Двенадцатого. По одну сторону простиралось поле студня, по другую за каменистым нагорьем выглядывали фигурные башни Фиолетового дворца. Неожиданно Мас-Гак увидел разбегавшихся от дворца кашушуев. Они оборачивались на бегу и грозили кулаками.
   -- Что? -- спросил их человечек, спустившийся на птице пониже.
   -- Поражение! Подмогу! Триктика! -- закричали кашушуи.
   Мас-Гак ущипнул Краму и помчался к обжоре.
  
   19. БИТВА У ФИОЛЕТОВОГО ДВОРЦА.
  
   Пока нимфа Ламале-Лемпа пробиралась вместе со спутниками в занесенный песками дворец, великан Триктик укрощал великую реку. Опасаясь снова входить в ее быстрые воды, он стал перемешивать воду деревянной ложкой и поднял настоящую бурю.
   -- Без феи надо вести себя надо тихо и осмотрительно, -- заметила синебрюхая рыба Кудус. -- Затаимся на дне, будто нас и нет вовсе. Глядишь, великан и уймется.
   Перепуганные рыбы и раки попрятались среди камней и водорослей, зарывшись в спасительный ил с головой, и замерли. Возможно, все было бы, как говорила рыба Кудус, если бы к исходу дня воды реки не начали превращаться в компот. Триктик без устали ворочал ложкой и добился своего. Сначала великая река замедлила стремительный бег, затем водоросли стали мягкими, словно вареными, и сладкими на вкус, после чего вода окрасилась в красный цвет и стала непригодной для обитания. Почувствовав, что задыхаются, речные жители покинули потаенные места на дне и, шевеля хвостами, плавниками и клешнями, поспешили на восток, в Фиолетовую страну.
   -- Может быть, там найдется тихая заводь, до которой не дотянулась ложка великана, -- стонали беглецы.
   Последними в липком компотном вареве остались два рака и рыба Кудус. С трудом перебирая клешнями, они волокли под бока синебрюхую рыбу. Ее глаза были выпучены, рот широко раскрыт. Кудус тяжело ворочала губами, но разобрать, что она говорила, было нельзя. Возможно, рыба признавалась в ошибке. До наступления ночи обитатели реки покинули обжитое место. К утру река обмелела и разбилась на ряд мелких рукавов. Триктик перестал перемешивать воды и, положив ложку на плечо, перешел ставшую неопасной реку вброд. Едва он оказался на другом берегу, почувствовал сильный голод. Под боком раскинулось поле студня.
   -- Ступайте в Фиолетовый дворец, -- сказал Триктик кашушуям, -- присоедините к моим владениям, а короля приведите сюда. Только обойдитесь без хулиганских выходок и грубости, я буду с ним беседовать. Он мне сказки станет на ночь рассказывать. Ступайте, освобождайте страну, заболтался я с вами, -- глотая слюну, пробормотал обжора.
   -- И освободим! Ох, освободим! -- недобро усмехнулись кашушуи.
   Они поспешили к Фиолетовому дворцу, а великан залез в холодец и, отбросив в сторону ложку, руками принялся запихивать студень в рот. Пока обжора насыщался, дюжина человечков в черных косынках бежала по каменистому нагорью к решетчатым воротам замка.
   -- Набег! -- закричал стоявший на башне одинокий стражник, завидев приближавшихся кашушуев.
   Услышав его крик, Терал Двенадцатый убрал плод стор под трон, надел корону и, завернувшись в мантию, поднялся на дворцовую стену.
   -- Не набег, а нашествие, -- поправил его величество, подсчитав количество нападавших. -- Дадим отпор, -- вздохнул он, -- одевайте меня.
   Одинокий стражник отставил в сторону алебарду и вместе с перепуганным Баральчей стал облачать повелителя Фиолетовой страны в доспехи. Боевое снаряжение подданными-оружейниками было сработано добротно, но совсем не пропускало воздуха, и пока стражник привинчивал шлем, Баральча положил на голую макушку короля влажную тряпку от перегрева. Ступни ног его величество предпочел оставить босыми: Терала мучили мозоли, а в дворцовых покоях не нашлось обуви, способной избавить от страданий. Когда наряд был готов, Баральча подвязал к голым пяткам Терала золотые шпоры. Будучи по натуре человеком мирным, его величество не взял с собой оружия и отправился на бой с пустыми руками. Баральча подал знак одинокому стражнику, ворота распахнулись и выпустили блистающего короля. Он так сверкал на солнце, что нападавшие вынуждены были прикрыть глаза руками. Окружив Терала Двенадцатого, человечки попытались бить, пинать, толкать, лягать, щипать и кусать его, но ничего из этого не вышло. Кашушуи лишь отбили кулаки, обломали зубы и ногти о прочную броню королевских доспехов. Баральча и одинокий стражник с башни руководили ходом сражения.
   -- Ваше величество, сделайте три шага в сторону, чтобы отразить нападение! -- встряхивая лохматыми волосами кричал Баральча.
   -- Держите шлем крепче перчатками, не то украдут, а другого во всем королевстве больше не сыщешь, -- просил стражник.
   Битва была в разгаре, когда кашушуй Сам-Гук додумался до необычного маневра. Упав на истоптанную ногами землю, он в облаке пыли проворно подполз к его величеству сзади и, хищно щелкнув зубами, попытался схватить его за голую пятку. При этом Сам-Гук угодил губой на шпору и оказался пойманным как на рыболовный крючок. Сам-Гук взвыл от боли и, оставив кусок губы на шпоре, бросился бежать прочь. Ряды нападавших дрогнули и смешались. Остальные кашушуи побежали следом, считая на ходу полученные синяки, ссадины и ушибы.
   -- Победа! -- обнялись на башне Баральча и стражник.
   Его величество поднял вверх тяжелую перчатку и погрозил им железным пальцем.
   -- Нельзя радоваться неудачам других, -- глухо сказал он из-под забрала, возвращаясь во дворец. -- Теперь к нам пожалует сам великан, надо готовиться к встрече с ним. Снимите с головы тряпку, она высохла, -- сказал он.
   Пока происходила схватка, Триктик уплетал расползавшийся под руками холодец.
   -- Бейтесь, беспокойные кашушуи, сражайтесь изо всех сил, -- приговаривал он, -- а еще лучше приручите народ Волшебной страны без всяких ссор и скандалов. Я вас догоню, приду на помощь... чуть позже, -- бормотал он, отправляя в рот все новые порции студня.
   Глаза великана закрывались, ему хотелось спать, а он все жевал и жевал. Когда над головой обжоры появился Мас-Гак верхом на красно-белой птице, Триктик лежал на спине посреди холодцового поля и, держась за живот, громко стонал.
   -- Объелся! -- зло проговорил Мас-Гак.
  
   20. ЧЕТЫРЕ В ОДНОМ.
  
   Солнечный луч упал на щеку спящей нимфы и разбудил ее. Ламале-Лемпа потянулась, встала и растолкала остальных.
   -- Что случилось? -- спросонья захлопал глазами Баракмо.
   --Солнечные лучи проникают к нам сквозь купол, -- указала рукою дева.
   -- Где птица Крама? -- спросил Балил у Чу.
   Крошечный человечек начал жестикулировать, указывая крохотным пальчиком на купол.
   -- Улетела на крышу? -- уточнил человек-кузнечик. -- Давайте позовем ее.
   -- Птица Крама! -- хором закричали все, кроме Чу. -- Отзовись!
   Но птица не отвечала.
   -- Куда она подевалась? -- обеспокоенно спросил Баракмо.
   -- Появится, ведь воды, которая могла бы ей навредить, здесь нет, -- успокоила нимфа, складывая вместе три осколка зеркала.
   Она направила их на отверстие в куполе. Солнечный луч отразился от стекла.
   -- Осторожнее, фея, -- вскричал Балил, -- неизвестно, к чему приведут твои опыты. Лучше воздержаться от них.
   Дева отмахнулась от него. Она была захвачена лихорадкой открытия. Достав черно-фиолетовую ягоду фулг, Ламале-Лемпа протянула ее Баракмо.
   -- Держи! -- попросила она.
   Нимфа поймала один из свободно проходивших сквозь отверстие в куполе лучей и направила его на ягоду. Свет отразился от нее и помчался по зале, освещая всех сиянием.
   -- Еще немного, -- заволновалась дева, -- и я научусь управлять лучами.
   Но радость оказалась преждевременной. Солнечный свет отказывался повиноваться ей.
   -- Что такое три зеркала и черно-фиолетовая ягода? -- произнес вслух человек-кузнечик. -- Это лишь три в одном. Недостает четвертого.
   -- Где его взять? -- озадачился Баракмо. -- Была бы рядом птица Крама она что-нибудь придумала.
   -- Куда она подевалась? -- вспомнила Ламале-Лемпа. -- Пошли ее искать.
   Она шагнула к выходу, под ногой что-то хрустнуло. Нимфа наклонилась и подняла еще один зеркальный обломок.
   -Вчера его здесь не было, - удивилась она.
   Дева приставила четвертый кусок стекла к трем другим, и они сошлись в единое целое.
   --Недостающий осколок зеркала! - обрадовалась Ламале-Лемпа.
   -- Четыре в одном! -- вскричал Балил.
   Поймав солнечный луч зеркалом, составленным из четырех осколков, нимфа направила его на ягоду фулг. Солнечный луч отразился от нее и ушел за пределы дворца.
   -- Он послушен мне! -- радостно воскликнула дева.
   -- Что с ним делать? -- остудил ее пыл Балил. -- Как его использовать?
   -- Смотрите! -- дева шевельнула волшебным стеклом в сторону груд каши.
   Отразившийся от фулг, луч коснулся ее, и под влиянием чудесного света каша забулькала. Затем на поверхности стали лопаться пузыри и с легким шипением каша испарилась. Следившие за дворцом кашушуи, увидев, что сделалось с Триктиковой стряпней, попятились.
   -- Вражеские лазутчики! -- высунула наружу голову Ламале-Лемпа. -- Говорите, что здесь делаете, иначе хуже будет!
   -- Не виноват! -- поднимая руки вверх, пролепетал Лук-Бук.
   -- Это Мас-Гак, -- запинаясь, ответил Вал-Дук.
   -- Он и сюда поспел? -- удивился Балил. -- Вот кто устраивал помехи. Где он?
   -- Похитил, -- пробубнил Лук-Бук.
   -- Кого похитил? -- не понял Баракмо.
   -- Птицу, -- выдавил Вал-Дук.
   -- Ведите к нему! -- потребовала нимфа.
   -- Нету, -- развел руками Лук-Бук.
   -- У Триктика, -- угрюмо пояснил Вал-Дук.
   -- И она согласилась? -- спросила дева. -- Это из-за воды. Где она ее нашла?
   -- В кружке, -- ответил Лук-Бук.
   -- Остатки, -- добавил Вал-Дук.
   -- Ступайте к обгорелому дереву и чтобы носа не высовывали, -- топнула ногой Ламале-Лемпа. -- Будете мешать, накажем.
   Пятясь задом, кашушуи отступили и бросились к дереву Урап.
   -- Надо спасать птицу, -- сказала нимфа.
   Ламале-Лемпа снова направила луч из купольной залы на кашу, чтобы очистить от нее дворцовые окрестности. Скоро каша исчезла повсеместно, и на ее месте остался голый песок.
   -- Давайте пошлем чудесный луч к обжоре Триктику, -- предложила нимфа.
   -- Не навредим ли мы Краме? -- засомневался человек-кузнечик. -- Вдруг птица у него?
  
   21. ИСПОРТИВШАЯСЯ ПИЩА.
  
   Мас-Гак хлопал обжору по щекам, щипал и тормошил, но Триктик не отзывался. Он переваривал съеденное.
   -- Бревно бесчувственное, -- бранился кашушуй, тыкая ногой в необъятное брюхо великана. -- Дрыхнет.
   Несмотря на усилия Мас-Гака, Триктик проснулся нескоро.
   -- Плохо я спал ночью, -- пожаловался он. -- Кошмары мучили, сердце болело и в боку кололо.
   -- Ешь меньше, -- злобно проворчал кашушуй, -- лопнешь.
   Мас-Гак растолковал великану, в чем заключалась провинность короля Терала и почему на него следует напасть.
   -- Не умеете вы, кашушуи, ничего делать по-доброму. Вам бы только биться да драться, -- широко зевнул обжора. -- Учитесь у меня. Устрою из Фиолетового дворца рыбную запеканку. Наберу рыб, которые не успели уплыть, и от души накормлю ими короля Терала. Пусть ест, сколько захочет, и меня благодарит.
   Сопровождаемый Мас-Гаком, великан выбрался из холодца и, поддерживая необъятный живот, поплелся к Фиолетовому дворцу. Следом поспешили кашушуи, подхватив тяжелую деревянную ложку. Они приблизились к воротам.
   С башни на них тревожно смотрели одинокий стражник и Баральча. Внезапно в лица нападавшим ударил яркий солнечный свет и они зажмурились. Сияние повторилось. Казалось, солнце сошло с привычного места на небе, чтобы помешать Триктику в осуществлении замыслов. Пронзительный свет погас, и с поля студня потянуло затхлым запахом.
   -- Что это? -- принюхиваясь, спросил обжора.
   -- Холодец испортился, -- сказал Мас-Гак.
   -- Как испортился? -- оторопел великан. -- А что я буду кушать?
   -- Поголодай! Полезно! -- пробормотал Мас-Гак.
   -- Дайте большую ложку, -- потребовал Триктик, опасаясь, что останется без еды.
   Кашушуи протянули деревянную ложку, и он начал ковырять ею в земле. Сколько великан ни ворочал почву, сколько ни перемешивал глину с черноземом, нового кушанья не вышло.
   -- Отчего ложка не желает больше превращать землю в пищу? - растерялся Триктик.
   Он поднес ложку к глазам и заметил, что та стала трухлявой. Великан воткнул ее в землю, она треснула и рассыпалась.
   -- Чудо-ложка испортилась, -- испугался обжора. -- Больше не смогу приготовить новой пищи, а старая не годится. Скоро в Волшебной стране наступит голод.
   -- Где птица? -- спохватился Мас-Гак.
   -- Нигде нет, -- отозвался Гуп-Так.
   -- Пропала, -- заявил Сам-Гук.
   -- Пора назад, -- сказал Мас-Гак.
   -- К Урапу, -- подхватил Гуп-Так.
   -- Новая ложка, -- произнес Мас-Гак.
   -- Верно, -- обрадовался великан, -- то, что нужно. Чего ждете? -- добавил он. -- Полезайте на меня, возвращаемся.
   Усадив человечков на плечо, Триктик, тряся брюхом, направился к обращенной в компот реке. Компот прокис, и на мутной поверхности появились вереницы пузырей. Перешагнув обмелевшую реку, громила двинулся в Голубую страну. Везде, где он ни проходил, изготовленная им пища испортилась. Кисельное болото покрылось тиной и ряской, море борща скисло. Раскидывая ногами гнилую капусту, обжора пробирался по колено в вязкой жиже, пока не выбрался на твердую почву. Ему захотелось есть, но тяжелый запах отпугивал Триктика от лежавшей под ногами пищи.
   -- Придется закусить кашей, -- бормотал великан, торопясь в Желтую страну. -- Она хоть и постная, но удобоваримая.
   Когда Триктик добрался до занесенного в песках замка, он не увидел и следа каши.
   -- Куда она подевалась? -- испуганно спросил обжора. -- Не испарилась ли?
   -- Фея! Ее работа! -- ответил Мас-Гак.
   -- Я добрый, но могу и рассердиться, -- гулко топнул ногой великан.
  
   22. ТРИКТИК ОСТАЕТСЯ БЕЗ ЛОЖКИ.
  
   Когда голова Крамы высохла от вылитой на нее кружки воды, птица встрепенулась и, встряхнув кукурузным початком, почувствовала, что наваждение развеивается. Крама глянула на Триктика и Мас-Гака и содрогнулась.
   -- Что я делаю в подобной компании? -- испугалась птица. -- Пора немедленно покинуть их.
   Она взмахнула крыльями и полетела прочь от поля студня. Путь ее лежал на север, в Желтую страну, где Крама собиралась встретиться с друзьями. Пролетая над Волшебной страной, она видела происходившие внизу перемены, но не знала, чему их приписать. После случившегося с ней несчастья она забыла, что нашла четвертый, последний кусок волшебного зеркала. Птица достигла заброшенного дворца, опустилась на прозрачную крышу и, просунув голову в отверстие, крикнула:
   -- А вот и я!
   -- Крама объявилась! -- обрадовались постояльцы дворца.
   -- Лети к нам, птица, -- попросила Ламале-Лемпа.
   Крама спустилась вниз и скрылась во входном отверстии. Она попала в объятия друзей.
   -- Тебе удалось бежать от великана? -- спросила нимфа.
   -- Не время говорить об этом, -- сконфуженно ответила птица. -- Триктик узнал о вас и скоро явится сюда.
   -- Нисколько не боимся его, -- отозвалась Ламале-Лемпа. -- У нас имеются подвластные чудесные лучи.
   -- Как удалось подчинить их? -- удивилась Крама.
   -- Нимфа нашла четвертый осколок зеркала, -- сказал Баракмо.
   -- Он свалился с крыши, -- добавил Фахрам.
   -- Вспомнила, -- проговорила птица, -- это я его скинула.
   Дева расположила куски зеркала и ягоду фулг, чтобы луч от них приходился на дерево Урап. Черно-фиолетовую ягоду взялся держать у входа крошка Чу. Узнав о пропаже оловянной кружки из купольной залы, малыш понял свой промах, из-за которого Крама угодила в ловушку, и желал исправиться.
   Красно-белая птица не ошиблась. Едва над заброшенным замком взошло солнце, вдалеке заклубилась столбом пыль и послышался топот. Это шел Триктик. Не обнаружив каши, обжора, по совету Мас-Гака, обошел дворец стороной и направился к дереву Урап. Здесь его поджидали оставленные в песках Лук-Бук и Вал-Дук. Они рассказали великану о солнечном луче, уничтожившем кашу.
   -- Опасная штука, -- поежился Триктик. -- Что скажете, кашушуи?
   Человечки молчали, история произвела на них впечатление. Великан ухватился за остаток горелого ствола, поднатужился и с треском сломал дерево у основания.
   -- Подходящий материал для новой ложки, -- тяжело отдуваясь, бросил Триктик.
   Кашушуи забегали вдоль поваленного ствола, и работа закипела. Вскоре новая ложка была готова. Она оказалась столь тяжелой, что человечки не смогли поднять ее. Даже великану пришлось приложить усилие, что бы опустить ее на плечо.
   -- Сироп! -- с хрустом втыкая огромную ложку в песок, гаркнул Триктик. -- Залью дворец липким сиропом от пола до купола. Нимфа и ее спутники будут плавать в сиропе. Когда придет охота, буду доставать их, поболтать о том о сем. Как видите, я прост, общителен и не признаю никаких чинов и отличий. Отныне все в Волшебной стране будут жить по моему разумению и прославлять обжору Триктика.
   Он налег на ложку, собираясь перемешать лежащий под ногами песок, но Чу подал сигнал, нимфа поймала солнечный свет из отверстия в куполе четырьмя соединенными в единое целое осколками зеркала и направила на черно-фиолетовую ягоду. Пронзив фулг, луч лег на деревянную ложку.
   -- Спасите! -- закрываясь от нестерпимого сияния, завопил великан.
   Ложка вспыхнула ярким светом и исчезла, улетучившись со струйкой дыма.
  
   23. ПОБЕДА.
  
   Лишившись новой ложки, Триктик пришел в ярость. Его добродушие сменилось бешенством.
   -- Так вы ответили на добро, которое я сделал для Волшебной страны! -- заорал он и, сжав пудовые кулаки, затопал к заброшенному дворцу.
   Седой ежик на макушке вздыбился, маленькие глазки сузились в метавшие злые искры щелочки.
   -- Попомните меня! Проучу!-- ревел обжора, приближаясь к замку.
   Следом, расположившись полукругом, настороженно подходили кашушуи. Добравшись до входа, великан сунулся в него, но едва не застрял.
   -- Выходи, нимфа! -- потребовал Триктик. -- Не трону тебя. Будешь заправлять мне салфетку перед едой и желать хорошего аппетита.
   Из купольной залы не доносилось ни звука.
   -- Затаились, -- бросил Гуп-Так.
   --На купол, -- попросил великана Мас-Гак.
   Триктик поднял кашушуя на крышу, и тот добрался до отверстия в куполе. Мас-Гак прильнул к нему и стал высматривать, что делается внизу.
   Обжора, убедившись, что выманить врагов не удастся, уперся ладонями в стену и стал ее раскачивать. Замок был построен из прочного, но легкого материала фласт-фосса. Он зашатался из стороны в сторону, но не упал. Мас-Гака подбрасывало на куполе как щепку, но он, воспользовавшись поднятым шумом, размотал с пояса веревку, привязал к концу железный крюк и стал опускать его вниз.
   -- Триктик оказался опаснее, чем мы думали, -- глядя на сотрясавшиеся стены, сказал Балил. -- Необходимо покинуть замок пока он не развалился и не придавил нас.
   -- Что посоветует птица Крама? -- спросила нимфа.
   -- Она снова куда-то пропала, -- отозвался Баракмо.
   Великан удвоил усилия. Лицо его побагровело, жилы на руках вздулись и посинели.
   -- Что придумали, -- рычал Триктик, -- оставить меня без еды!
   -- Скорее, нимфа, -- попросили Баракмо и Фахрам, -- иначе будет поздно.
   Мас-Гак подцепил крюком Балила и потащил вверх.
   -- Пора! -- крикнула дева.
   Поймав зеркалом луч света из дырки в куполе, она направила его на фулг. Пронзив ягоду, луч покинул входное отверстие и коснулся обжоры. Яркая вспышка, словно пламя, осветила могучую фигуру великана. Пухлые щеки Триктика обмякли, мясистые уши сморщились, брюхо опало, а сам он согнулся. Попятившиеся кашушуи увидели, что обжора стремительно худеет. Скоро он стал тощим как длинная жердь, от него остались кожа да кости.
   -- Караул! -- завопил, ощупывая себя, Триктик.
   Он бросился прочь, и вскоре от него остались лишь огромные следы на песке.
   -- Попался, кузнечик! -- прошипел с купола Мас-Гак.
   -- Нет! -- впервые во всю силу голоса крикнул выглянувший из кармана Балила Чу.
   Раздался нарастающий шум, и дворец рухнул. Он оказался легким, и под обломками никто не погиб, но, когда нимфа с друзьями выбралась наружу, выяснилось, что четыре волшебных осколка разбились вдребезги.
   -- Не горюй, нимфа, -- обнимая своего спасителя крошку Чу, сказал Балил, -- Держи.
   И он протянул деве черно-фиолетовую ягоду фулг.
  
   24. ЗАВЕРШЕНИЕ ИСТОРИИ.
  
   Великан Триктик потерпел поражение, но скоро радость победителей сменилась унынием. Несмотря на избавление Желтой страны от изготовленной обжорой каши, остальные части Волшебной страны остались под воздействием творения его рук. Западный край был покрыт прокисшим борщом, воду в реке по-прежнему заменял компот, а восточный берег занимал студень. У Ламале-Лемпы и ее спутников уже не было чудесных осколков зеркала, и они не могли уничтожить солнечным лучом пищу, сделанную Триктиком. Кашушуи подстрекаемые уцелевшим Мас-Гаком поначалу выкрикивать угрозы в адрес врагов, но когда крошка Чу раскрыл рот, притихли и предпочли удалиться вглубь Желтой страны. Рот маленький человечек открыл не для того, чтобы вызвать бурю, а потому, что увидел в небе птицу Краму. Она летала к человеку-дому Шапаму.
   -- Знаю, как избавить Волшебную страну от испортившейся еды, -- проговорила Крама, опускаясь на землю.
   -- Расскажи! -- закричали все.
   -- Волшебник Шапам просил сообщить это нимфе Ламале-Лемпе, -- сказала птица.
   -- Согласна, -- кивнула нимфа, узнав суть дела. -- Давайте прощаться, мне надо покинуть вас, -- сказала Ламале-Лемпа. -- Я многое поняла за время, проведенное с вами, и во многом переменилась. Живите в мире и согласии.
   Она уселась на красно-белую птицу и улетела.
   -- Пора и нам уходить, -- произнес человек-кузнечик. -- Мы с Чу и Баракмо отправимся в Голубую страну и будем жить при дворе короля Арбиндо. Пойдем с нами, Фахрам.
   -- Я привык к одиночеству, а потому пустынная Желтая страна подходит мне как нельзя лучше, -- ответил хранитель.
   -- Тогда прощай, -- помахали руками друзья.
   Крама отнесла нимфу к реке и опустилась на берег. Ламале-Лемпа достала ягоду фулг и вошла в русло из компота.
   -- Настала пора вернуться туда, откуда я появилась, -- сказала дева.
   Подняв ягоду над головой, она забросила ее на середину реки и опустилась следом на дно. Вода вспенилась, забурлила и сомкнулась над нею. Прошло несколько мгновений. Бег реки стал стремительнее. Она набирала силу на глазах. Вскоре река стала такою, какой была до появления Триктика. Компот пропал из нее, и на покрытое водорослями илистое дно вернулись рыбы, раки и даже синебрюхая рыбина Кудус, но никто из них нимфу реки больше не встретил. Прокисший борщ и кисельное болото исчезли из Волшебной страны, и лишь поле студня на краю Фиолетовой страны напоминало о великане Триктике и его деревянной ложке. Птица Крама вернулась к чародею Шапаму и гостила у него, пока не заснула на этот раз окончательно, ведь запретный перстень с золотым кольцом, который она неосмотрительно сняла с пальца волшебника Зуррикапа, перестал существовать еще раньше.
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"