Нилак Ник : другие произведения.

Блюз настоящих марсиан

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Марс, губная гармошка и пистолет.
    Пиф-паф! Ды-Дыщь! Ба-бах!
    Все умерли.


Блюз настоящих марсиан

  
   -- Вы навсегда останетесь детьми, -- курносая девушка затянулась сигаретой. Ее волосы черные, как смола. -- Только игрушки стали тяжелее. И жизней меньше, -- она посмотрела на смуглого темноволосого парня. -- Вы оба. Вы дети, которые боятся проиграть друг другу.
   -- Может, и так, -- парень вставил обойму в пистолет, -- но кому-нибудь из нас придется все-таки проиграть.
   Девушка вышла из кухни. Послышался щелчок дверного замка.
   -- Я тебя никуда не пущу. Хоть кто-то должен...
   -- Что должен? -- парень зарядил третью обойму. -- Быть взрослым? -- засунул пистолет в кобуру, взял плащ. -- Тэй, ты никогда не могла быть нам старшей сестрой. Не пытайся быть ею сейчас. -- Надел плащ и распихал запасные обоймы по карманам.
   -- Я тебя никуда не пущу, -- девушка тяжело дышала, стоя в дверях кухни и не сводя с парня глаз, -- вы поубиваете друг друга. Зачем ты вернулся? Для этого? Только для этого?
   Он молчал.
   -- Отвечай!
   -- Ты меня не остановишь.
   -- Старшая сестра? Да? Да пошел ты, Шон! Хоть раз попытайся вести себя, как мужчина, а не как мальчишка.
   -- Открой дверь, Тэй.
   -- Нет.
   -- Открой дверь или я ее выбью.
   -- Ты никуда не уйдешь, -- в ее глазах были слезы.
   Парень направился в гостиную, оттолкнул хозяйку дома, и выбил с ноги входную дверь.
   -- Я тебя не пущу!
   Он отвесил девушке пощечину. Тэй упала на ковер, схватившись за обожженную щеку.
   -- Извини меня, -- парень не смотрел на нее, -- ты ничего уже не изменишь.
   И вышел на улицу.
   Она бежала за ним, с криками и какими-то там угрозами, с заплаканным лицом. Он закрыл дверь и смотрел на нее, пока машина поднималась в воздух.
  
   Курносая девочка смотрела в бледное розовое марсианское небо по ту сторону лоскутного купола. Бедные кварталы Неаполиса, со своими маленькими домиками, расписанными граффити стенами и вечно переполненными мусорными баками.
   -- Тэй! Тэй! Он идет!
   К девочке бежал светловолосый мальчуган. На его лице была улыбка.
   -- Получилось? Покажи.
   Мальчуган вытащил из кармана куртки сверток. Развернул его и показал подруге.
   -- Ух, ты... Ты -- супер, Макс. Ты просто супер. -- Девочка не могла сдержать восхищения.
   -- А теперь цыц! -- Макс завернул сверток и спрятал обратно в карман.
   Из-за угла показался мальчишка в шортах и сером грязном свитере.
   -- Привет разгильдяям, -- улыбнулся он. -- Чего? Чего вы так смотрите? Чего лыбитесь?
   -- Тэй? -- спросил с лукавой улыбкой Макс.
   -- Макс? -- с такой же улыбкой отозвалась девочка.
   -- С днем рождения! -- и Макс протянул другу сверток.
   -- У меня день рождения был неделю назад, -- почесал затылок именинник.
   -- Мы знаем, -- ответила девочка, -- но тогда мы не могли тебе подарить такой подарок.
   -- А что за подарок? -- спросил с сомнением именинник.
   -- Возьми и узнаешь.
   -- Шон, да не парься ты. С днем рождения тебя. Держи. -- Макс продолжал улыбаться, протягивая сверток.
   -- Что-то тяжелое. Какая-нибудь бомба-вонючка, по-любому. -- Шон недоверчиво повертел сверток в руках, принюхался, -- Вы меня по-любому подколоть хотите.
   -- Блин! Не нравится, отдавай, -- девочка потянулась за свертком, но Шон чуть ли не отпрыгнул в сторону.
   -- Ну, нет.
   Бумага упала на асфальт, и глаза именинника распахнулись в изумлении.
   -- Да ладно! Вы серьезно? Черт! Да ладно!
   В руках Шон держал губную гармошку, сверкающую серебристым металлом и вскрытыми лаком деревянными деталями.
   -- Откуда? Как? -- он все еще не верил в свое счастье.
   -- Это блюзовая гармоника. Ты ведь такую хотел? Как у старика Ульриха из "Барсучьей норы".
   -- Нравится? -- спросила Тэй. -- Если нет, то мы ее вернем назад.
   -- Прикалываешься? -- Шон сиял. -- Черт! Ну, разгильдяи! Спасибо!
   Он обхватил Макса и Тэй и чуть ли не поднял над собой.
   -- Ну, давай, поиграй на ней. -- Макс достал сигарету.
   Шон поднес гармошку к губам и заиграл.
   Получилось не очень. Но вполне неплохо для первого раз.
  
   Тэй смотрела на продавца за прилавком:
   -- Давай.
   Макс разбежался и, как бы споткнувшись, со всего маху врезался в стоящего у кассы старика.
   -- Ой, извините!
   -- Что за молодежь пошла!
   Продавец вышел из-за прилавка и помог ребенку поднять дедушку с пола.
   В этот момент Шон на полной скорости закидывал за шиворот упаковки конфет.
   Тэй обернулась:
   -- Все.
   И они с Шоном, не спеша, направились к выходу. Но, несмотря на отвлекающий маневр, охранник у дверей это заметил и остановил детишек:
   -- А заплатить?
   -- За что?
   -- За то, что у тебя в куртке.
   Макс кинул мимолетный взгляд на входную дверь и, тыкая пальцем в дальний угол, заорал:
   -- Крыса!
   -- Где?
   Одна из посетительниц магазинчика вскрикнула, охранник уставился на нее, и Шон с Тэй скользнули в дверь.
   -- А ну стоять!
   Макс уже бежал следом.
   -- Стойте! -- охранник, к счастью, был не в лучшей форме.
   -- Фиг догонит... -- задыхаясь, проговорил Шон.
   -- Беги быстрее... и не догонит... -- ответила несущаяся рядом девочка.
  
   Добравшись до своего квартала, они дождались Макса у заброшенных гаражей и принялись жевать конфеты. Это были дорогие конфеты, которые они пробовали только на праздники.
   -- Ммм.... Вкуснотища! -- Тэй облизывала пальцы.
   -- Сколько ж надо иметь денег, чтобы каждый день есть эти конфеты? -- с полным ртом еле выговорил Макс.
   Шон открыл новую упаковку и улыбнулся:
   -- Когда-нибудь у нас будет столько денег, что мы сможем есть все, что нам нравится, каждый день.
   -- Шоколадный сыр! Тонна в день!
   -- Не, не. Мармеладный окорок! Две тонны!
   -- Слабаки! Запеченный зефирный кит в сто тонн!
   -- Такого не бывает!
   Они смеялись и давились ворованными конфетами, а в небе за куполом пролетали корабли.
  
   Шон держал в руках пистолет. Патронов осталось совсем ничего, а у его противника был автомат с полным магазином. Шон выглянул из-за укрытия и забегал взглядом по пустым помещениям стройки. На глаза попалась убитая Тэй. Она лежала на спине, раскинув руки, и смотрела в потолок. Рядом с ней валялся ее дробовик, в котором осталось еще четыре патрона. Неплохо было бы добраться до него.
   Шон осторожно выбрался из-за стопок кирпичей и, пригнувшись, направился к ружью.
   -- Шон!
   Макс вынырнул из-за дверного проема и открыл огонь, Шон только и успел кувыркнуться за пустые железные бочки, сделал пару выстрелов вслепую. После такого кувырка заныли плечо и затылок от неровного бетонного пола.
   -- Ты мне за все ответишь, чертов предатель! -- Макс держал на мушке железные бочки.
   -- Да неужели? -- Шон огляделся, проверил обойму, и понял, что осталось всего два патрона. -- Тогда давай, иди сюда.
   -- Ты убил моего брата!
   -- И тебя убью.
   Макс стал медленно приближаться, подошел к Тэй, пнул по дробовику, и тот отлетел в дальний угол комнаты.
   Шон сжимал пистолет. Макс рванул к бочкам и начал стрелять, но Шона за ними не оказалось.
   -- Получай! -- Шон высунулся с другой стороны и попал в голову противнику, но ответная очередь прошила ему грудь.
   Они оба медленно завалились на неровный бетон, раскинув руки.
   Тишина.
   -- Ничья? -- Тэй поднялась, начала отряхиваться.
   -- Я первый его убил! -- вскочил Шон.
   -- А я, как бы умирая. Из последних сил!
   -- Макс, -- нахмурилась девочка, -- больше не пинай мое ружье. Ты же его так поломаешь.
   -- Да ничего с ним не будет.
   -- Ладно, давайте собирать пули.
   -- Шон! -- крик донесся с улицы. -- Шон!
   Друзья высунулись из окна и посмотрели вниз.
   -- Что такое, Питер?
   -- Быстрее домой! Твою маму увезли в больницу!
  
   Шону было плохо. И Макс и Тэй это знали и даже слышали это в голосе его гармошки. Гармошки, с выцарапанным на лакированном дереве именем "Шон".
   Крыша с гнездом ласточки у водостока. Их любимая крыша.
   -- Ты, типа, играешь уже намного лучше. -- Макс передал другу сигарету.
   -- Старик Ульрих меня учит. Иногда. Когда более-менее не пьяный.
   -- Так он же всегда пьяный, -- сказала Тэй. Она сидела на корточках и смотрела на крыши домиков и верхушки деревьев их квартала. А над головой летали голуби, а над голубями дрейфовали унылые искусственные облака под куполом.
   -- Он даже пьяный играет так, что обалдеть, -- Шон передал инстумент Максу, и тот заиграл, конечно, не так.
   -- Облака, -- Тэй смотрела вверх, -- я видела записи о земных облаках. О настоящих больших огромных просто облаках... Они такие красивые... На синем небе. И гром и молнии... И когда свет, яркий солнечный свет проходит через них... Это так красиво...
  
   -- Джек мне сказал, что ты толковый пацан. -- Шон стоял возле столика в забегаловке "Барсучья нора", что находился на краю его квартала. -- Джек сказал, что он за тебя может поручиться. -- Сидящий за столом мужчина средних лет в зеленом пиджаке дымил сигаретой. -- Еще он сказал, что у тебя есть проблемы. Отца нет, а мать тяжело больна. И потому тебе нужна работа. Я все понимаю, и готов тебе помочь. Но то, что говорит Джек, это говорит Джек. А что ты сам скажешь?
   Шон посмотрел на людей, сидящих за столиком, и остановился на мужчине в зеленом пиджаке:
   -- Мистер Лако, мне нужна работа. И я обещаю, что буду работать так, как никто на вас не работал.
   Мистер Лако молчал, вминая сигарету в пепельницу.
   -- Ты мне нравишься, Шон. Если твои слова настоящие, то ты можешь рассчитывать на мою поддержку.
   -- Спасибо, мистер Лако, -- улыбнулся Шон.
   Колокольчик на двери забегаловки зазвенел, и появился человек в черном плаще и с колораткой.
   -- Вот черт! -- Шон потупил взгляд.
   Человек в черном плаще увидел Шона и направился к нему.
   -- Доброе утро, мистер Лако. Господа. Шон, почему ты не в школе?
   -- У меня сегодня не получается...
   Мистер Лако поднялся с кресла и протянул руку:
   -- Доброе утро, святой отец. Мы с Шоном говорили о работе. Вы же знаете, какая ситуация в его семье...
   -- Я знаю, какая ситуация в его семье, мистер Лако, а так же знаю, какую работу вы можете ему предложить, -- священник положил руку на плечо мальчика. -- Шон, я хочу чтобы ты немедленно отправился на занятия.
   -- Да, святой отец.
   -- А мы с мистером Лако должны поговорить.
  
   -- Так ему и сказал? -- глаза Макса чуть не повылезали от изумления.
   -- Так и сказал, -- ответил Шон.
   -- И он не боится?
   -- Он же священник. Даже бандиты не трогают священников.
   -- А ты что решил? Ну, насчет работы у мистера Лако?
   Шон посмотрел на друга:
   -- У меня мать встать не может с кровати уже три месяца. Так что я решил, Макс?
   -- Ясно. Слушай, если... А можешь и за меня поговорить?
  
   -- Берешь пакет, несешь его на Прэй Стрит, там зайдешь в бар "Кинг". Скажешь, от меня. Там такой большой чувак, Болли, толстый такой ниггер. Он возьмет пакет. Ему в руки лично. Если что не так -- беги. И не потеряй. Все понял?
   -- А что в пакете?
   Мистер Лако странно улыбнулся:
   -- Только ничего не вздумай ляпнуть этому священнику.
  
   "Барсучья нора" замирала, когда Шон играл блюз на своей гармошке. Старик Ульрих обмолвился, что пора бы ему поискать замену, и мальчуган справлялся с возложенными на него надеждами. Забегаловка замирала, тоскливая гармошка щипала за душу, и мистер Лако, дымящий сигаретой и со стаканом виски в руке, утирая слезу, толкал того, кто рядом, и говорил: "Это мой пацан".
   Старик Ульрих подытожил становление нового музыканта заведения словами:
   -- Да. Это блюз настоящих марсиан.
   А потом ушел, и был найден через день в двух кварталах в сточной канаве, со сбитыми кулаками, перерезанным горлом, пустыми карманами и без ботинок.
  
   Отец Кристоф, священник, способный и, главное, не боявшийся заткнуть рот далеко не последним людям бедных кварталов Неаполиса, старался направить на путь истинный каждого, кто, по его мнению, нуждался в помощи. И после смерти матери Шона, и после того, как отца Макса посадили за убийство, отец Кристоф появлялся в доме Макса и в доме Авроры Моример, тети Шона, к которой он перебрался после того, как осиротел, все чаще и чаще.
  
   -- Тэй, Макс, Шон. Добрый вечер.
   -- Здравствуйте, святой отец.
   -- Можно присесть?
   Дети переглянулись, и Тэй подвинулась, чтобы освободить место.
   -- Джилиус, -- обратился священник к бармену, -- можно мне стакан джина, а детям сока и пиццу. Я угощаю. -- Он посмотрел на ребят. -- Вы не против?
   -- Нет, -- ответил Макс, пытаясь спрятать дымящуюся сигарету.
   -- Не прячь ее от меня. Я в курсе, что вы все курите. Мальчики, я хотел бы поговорить прежде всего с вами, но, подозреваю, у вас нет никаких секретов от Тэй. Вы как братья и сестра, всегда вместе. Она в курсе по поводу вашей работы?
   Тэй посмотрела на друзей:
   -- Да, святой отец. Я все знаю.
   -- Хорошо, -- священник поудобнее умостился в кресле. -- Ваша работа у мистера Лако, возможно, кажется вам необходимым занятием в сложившейся ситуации. У каждого из вас свои проблемы и беды. Но путь, на который вы стали, это неправильный путь. И я думаю, вы это прекрасно понимаете.
   -- Святой отец, -- Шон говорил, глядя в скатерть стола, -- что вы хотите? У нас с Максом нет другого выхода. Тетя Аврора, вы это знаете, работает на двух работах, потому что у нее, кроме меня, еще трое своих детей. А мама Макса работает с утра до ночи, а их дом вот-вот заберут за долги. -- Он посмотрел на священника. -- Что вы хотите?
   -- Ты во всем прав, Шон, -- отец Кристоф смотрел мальчику в глаза, -- но этот путь поведет вас в бездну. В бездну, из которой вам не выбраться. Я хочу, чтобы вы выслушали меня. Ты прав, вам нужны деньги. Я хочу подыскать вам работу. Нормальную, честную работу.
   -- И сколько там платят? -- поднял глаза Макс. -- Сколько денег мы сможем заработать на "честной" работе? Их хватит на закладную на дом?
   -- Ты прав, поначалу денег будет не так много, как, подозреваю, вы получаете сейчас...
   -- Мистер Лако уладил насчет закладной, и маме дали отсрочку. И мы можем ее выплатить. -- Макс все так же смотрел в глаза священнику. -- Святой отец, так сколько денег?
   Официантка принесла заказ.
   -- Давайте я зайду к вам завтра и скажу что-нибудь более конкретное. А сейчас, пока пицца не остыла... -- священник посмотрел на детей и взял свой стакан. -- И дайте мне сигарету.
  
   Шон шагал по рельсам надземки, широко расставив руки, и напевал:
   -- Дождь. Я иду под дождем. Правильно это или нет?
   Над головой по виадуку, громыхая, проносился поезд.
  
   -- Тэй вчера какая-то не такая была.
   Шон подкурил сигарету и кивнул:
   -- Это все из-за ее нового отчима. Паскудный типочек.
   Макс посмотрел на друга:
   -- В смысле? Что ты знаешь?
   Шон выпустил дым:
   -- Она ничего не рассказывает. Типа она бы мне что-то сказала, а тебе нет? Просто этот говнюк даже не работает нигде. Все миссис Купер на себе тянет. Она ж Тэй потому и не отпускает на работу, чтобы она школу закончила.
   Макс почесал затылок, глядя в вечернее небо по ту сторону лоскутного купола:
   -- Может, стоит его запугать?
   -- Не гони. Он бывший военный. Какой-то там герой войны. Такого запугаешь.
   -- А миссис Купер сегодня в ночную?
   Шон выкинул сигарету:
   -- Наверное, а что?
   Макс толкнул друга:
   -- Пошли.
  
   Не успел Макс нажать на кнопку звонка, как из-за двери послышался приглушенный крик Тэй.
   -- Это Тэй?
   -- Вроде...
   Шон открыл дверь:
   -- Не заперта. Надо кого-нибудь позвать.
   -- Времени нет.
   Макс вошел в гостиную. Звуки, доносящиеся из кухни, были пугающими. Шон тяжело дышал. Жалюзи на кухне были опущены, горел только светильник над раковиной, а на диванном уголке было такое, что друзья сначала ничего не могли понять.
   -- Отпусти ее! -- Макс бросился на него, начал бить кулаками.
   Но взрослый весьма немаленький мужчина был неравным противником подростку. Отчим взревел, отшвырнул Макса и, тяжело дыша, вытер пот со лба. Он был пьян и шатался.
   -- Ну, ладно, щенки. Ладно... -- натянул штаны и двинулся вперед.
   Шон выхватил из кармана бабочку:
   -- Стой. Стой. Стой!
   Но ублюдку было все равно. Шон увернулся от волосатой лапы и со всей силы ударил ножом в толстое брюхо. Всадил по рукоятку. Отчим Тэй заревел и завалился на Шона, продолжал рычать, пытался бить его.
   -- Убери его! Макс! Макс! -- Шон съежился под смердящей потом и перегаром тушей, вцепившись обеими руками в рукоятку своего ножа, как в последнее, во что можно вцепиться в жизни.
   Когда отчим умолк, Макс помог другу выбраться из-под него. Шон вытер слезы с покрасневшего лица, запустил руки в мокрые взъерошенные волосы. Из спины отчима Тэй торчал выкидной нож Макса, а вся футболка на спине была покрыта красными ранами.
   -- Мы его убили... Мы его убили...
   -- Тэй! Тэй, как ты? -- Макс бросился к девочке, съежившейся на диванном уголке. -- Черт. Черт. Черт!
   Тэй, беззвучно плакала, спрятав лицо в ладони.
   -- Все хорошо, Тэй. Все хорошо. -- Макс гладил ее по черным волосам.
   -- Нужно вызвать полицию... -- сглотнул Шон.
   -- Ты идиот? Мы с тобой убили его.
   Шон посмотрел на друга:
   -- А что делать?
   -- Звони мистеру Лако. Спросим его что делать.
  
   Машина мистера Лако спустилась за несколько домов от дома Тэй. С ним были несколько человек.
   -- Ебануться! -- мистер Лако удивленно осматривал залитую кровью кухню. -- Это ты его своей выкидухой, Макс?
   Шона трясло:
   -- Второй в животе. Мой.
   -- Ну, ребята, ну даете.
   Мистер Лако подошел к Тэй:
   -- Дай посмотреть, Тэй. Спокойно. Все хорошо. Он ничего не успел сделать. Поделом гниде. -- Еще раз все осмотрел. -- Так, вы тут слишком наследили и нашумели. Полкухни разнесли, -- мистер Лако достал видеотелефон. -- Чарли, умой их и через заднюю дверь к машине. Увози отсюда.
   -- А как же... -- начал было Макс, но мистер Лако приложил палец к губам.
   -- Вы хотите на нары? Нет? Вот и хорошо. Вы все сделали правильно. Вы сейчас уедете с Чарли. Мы обо всем позаботимся.
  
   Шон сидел за одним из столиков и играл на гармошке. Было уже довольно поздно, и в "Барсучьей норе" было совсем немного посетителей.
   Макс заказал два бокала пива и сел напротив друга:
   -- Тебе он снится?
   -- Снится.
   -- А я все равно считаю, что мы молодцы.
   -- Это потому что нам все сошло с рук?
   Макс кисло улыбнулся:
   -- Нет. Потому что мы спасли Тэй.
   -- Это да. Но, может, можно было как-то сделать так, чтобы он мне не снился?
   Макс подкурил сигарету:
   -- Нет. Если бы мы побежали звать на помощь, было бы уже поздно. А если бы не кончили его, он бы прикончил нас. Он же невменяемый. Да еще и бухой.
   Шон отложил гармошку, посмотрел на свои руки:
   -- Знаешь, о чем я думаю?
   Макс выпустил дым:
   -- Ну?
   -- Убить его оказалось, на самом деле, довольно просто. Я даже не думал ни о чем. Просто вот он. Вот я. А вот мой нож.
   -- Да, ножи жалко.
   -- Ты дебил? -- спросил Шон.
  
   Тэй держала лед у распухшей скулы, глядя в зеркало в ванной. Раздался звонок.
   -- Черт...
   -- Тэй, открой дверь! Открой дверь, Тэй!
   За дверью стояли Макс и Шон.
   -- Посмотри на меня. Убери руку...
   -- Кто уже настучал?
   -- Сука...
   -- Я убью его. Я нахуй оторву ему голову.
   -- Тэй, где живет эта мразь?
   Тэй направилась на кухню:
   -- Отвалите. Не хватало еще, чтобы боевики Карла Лако стреляли моих ухажеров.
   Макс встал в кухонных дверях, уперся локтями в косяк и недоуменно посмотрел на девушку:
   -- Тэй, ты за кого нас принимаешь? Мы ему просто объясним, что так поступать с тобой не следует.
   Из-за его плеча высовывался Шон.
   -- Я знаю, как вы умеете объяснять.
   Макс почесал щеку:
   -- Он ведь не остановится на этом.
   Тэй открыла холодильник и достала бутылку пива:
   -- Уйдите. Я сама с этим разберусь.
  
   Шон вел машину. Макс говорил по видеофону:
   -- Еще раз. Ага. Понял. Спасибо, Тони, -- отключил связь, -- большущее спасибо!
   -- Тони узнал адрес?
   -- Он даже его электронную почту и номер пропуска в фитнес-клуб узнал. Ну, что? Навестим гандона?
   -- Отчего же не навестить?
  
   Звонок в дверь.
   -- Кто?
   -- Мистер Кен Шокуэлл? Мы из домоуправления. На вас поступают многочисленные жалобы от соседей.
   -- Какие еще жалобы?
  
   Макс недовольно уставился на Кена, корчившегося на полу и заливающего палас кровью из сломанного носа:
   -- Что-то долго мы его упрашивали. Надо было просто дверь выбить. И что ты ему показал за документы?
   -- Обычная фигня. Думаешь, он когда-нибудь видел настоящее удостоверение?
   Макс пнул Кена под ребра:
   -- Ну, что, готов к разговору?
  
   Шон вел машину. Под ними проплывали огни ночного Неаполиса.
   -- Ты перестарался.
   -- Да ладно ты. Не перестарался я.
   -- Ты перестарался.
   -- Ну, может чуть-чуть.
   -- Зачем ты засовывал ствол ему в рот?
   -- Ну, напугать, как следует.
   -- Ты его напугал. Молодец.
   -- Говорят, собираются ввести ограничение на высоту для машин.
   -- Макс, и что мы скажем Тэй?
   -- Да ничего. Мы понятия не имеем, кто там этому недоноску ухо отстрелил. Она сказала, что разберется сама, вот мы и не стали лезть в ее дела.
   Молчание.
   -- Может, я и перестарался, но эта сука избила Тэй, Шон. Как мы могли это терпеть?
   -- Знаешь, что я думаю, Макс?
   -- Ну?
   -- С одной стороны, это ее жизнь, и она сама вправе жить так, как хочет.
   -- Ты серьезно?
   -- С другой стороны, она нам как сестра. И всякий гон в ее сторону, это гон в нашу сторону.
   -- Этот подход мне симпатичнее.
   -- Я думаю, что если мы какому ублюдку и отстрелили ухо, случайно, за то, что он обидел Тэй, то это даже неплохо.
   -- Вот и я так думаю.
   -- Но каждая "случайность", Макс, это потеря квалификации.
  
   -- Заводи машину! -- Макс буквально вылетел из дверей "Барсучьей норы". -- Заводи блядь машину!
   Шон бросился к парковке, на ходу щелкая ключом:
   -- Она пропасла?
   -- Да, она нас сейчас на куски порвет!
   Шон открыл двери аэромобиля, оглянулся, из дверей забегаловки появилась Тэй, злая, как бешенная собака.
   Макс запрыгнул на пассажирское место:
   -- Давай, давай! Сваливаем!
   Машина поднималась в воздух.
   Тэй бежала к ним, на ходу запустив видеофон, и таки попав в лобовое стекло. Она выкрикивала проклятья и обещала медленную и мучительную смерть обоим.
   -- Тони, сука?
   -- Тони. Тэй прижала его к стенке, и он настучал, что пробил для нас адрес.
   Машина поднялась над крышами.
   -- Хе-хе! -- Макс толкнул друга в плечо, улыбался. -- Тут она нас не достанет...
   Оба друга уставились вниз, на парковку.
   -- Она бежит к своей машине...
   -- Да нет у нее никакой машины...
   -- Это машина Тони... Сваливаем отсюда!
   Шон вдавил педаль газа, и они понеслись над ночными кварталами.
   Макс улыбнулся:
   -- Ничего. Позлится и успокоится.
   -- Или достанет нас прежде, -- взглянул на него Шон.
   Макс перестал улыбаться.
  
   Шон проверил пистолет, засунул его в кобуру, пристегнул ремень к автомату и накинул на плечо, спрятав под плащом.
   Макс передернул затвор:
   -- Мистер Лако выразился четко. Без надобности не палить.
   Шон подкурил сигарету:
   -- Ясное дело. Но я даже на предохранитель ставить не буду.
   -- Это да.
   Ресторан "Аист" в деловом квартале. На парковке стоят дорогие машины, специально обученный мальчик в специальной форме бегает туда-сюда, паркует транспорт клиентов заведения.
   -- Господа?
   Шон кинул ему ключи:
   -- Если услышишь шум, сразу подгоняй машину к выходу. И только потом занимайся своими делами. -- Протянул мальчику полтинник. -- Не забудь.
   -- Хорошо, сэр! -- улыбнулся мальчик.
   Макс хрустнул шеей:
   -- Надеюсь, он не будет вести себя некрасиво.
   Шон достал из пачки сигарету, подкурил:
   -- Будет.
   В просторном светлом зале ресторана играл пианист, горели свечи и плескались в аквариумах огненные рыбки. За несколькими столиками ужинали посетители.
   Шон насчитал пятерых охранников. Выкинул пачку в урну.
   -- Господа, у вас забронирован столик? -- появился метрдотель.
   Макс улыбнулся:
   -- Нас ожидает господин Келли.
   -- Минутку, я сообщу.
  
   -- Так вы от Лако? -- господин Келли нарезал баранину мелкими кусочками, отправлял в рот и запивал вином из бокала. -- Можете передать ему то же, что и всегда. Мне плевать на его принципы. Я занимаюсь бизнесом, и не намерен хоть как-то перед ним отчитываться. Да кто он такой? Он что, с первого раза не понимает?
   Красивая девушка в вечернем платье, сидевшая рядом с Келли посмотрела на молодых людей в плащах, перевела взгляд на Келли:
   -- Успокойся, милый. Тебе нельзя нервничать.
   -- Я спокоен! -- Келли бросил вилку с ножом. -- Я спокоен, черт побери! Но мне надоело объяснять всякой шпане очевидные вещи.
   Шон посмотрел на охранников в дорогих костюмах, посмотрел на девушку, посмотрел на друга:
   -- Мистер Лако попросил вам напомнить, что территория, на которой вы разворачиваете свой бизнес, принадлежит ему, и...
   -- Та кто ты такой, щенок, чтобы мне что-то напоминать?! -- Келли вскипел, резким жестом сорвал с себя салфетку. -- Пошел вон! Вон! Пока я вам ноги не пообламывал!
   Макс закусил губу, Шон сдвинул брови и закивал, типа, да, лучше уйти.
   -- Ну, мы так и передадим ваши слова мистеру Лако.
   -- Да передай ему, чтобы он поцеловал меня в зад!
   Девушку взяла его за руку:
   -- Милый, не стоит так говорить. Ты должен держать себя в руках.
   Келли налил себе еще бокал и осушил его залпом:
   -- Пошли вон!
   Шон уже развернулся, а Макс пожал плечами:
   -- Мы передадим ваши слова мистеру Лако. Приятного вечера.
  
   На экране видеофона виднелась задумчивая физиономия мужчины средних лет.
   -- Так и сказал? Многие это слышали?
   -- На самом деле, -- помялся Шон, -- разговор был в главном зале. Уверен -- его крики слышали даже на кухне.
   Мистер Лако задумался, достал сигарету:
   -- Я не хочу иметь ничего общего с таким скандалистом и хамом.
   -- Да, мистер Лако.
   -- Я хочу, чтобы вы ему очень доходчиво объяснили, что я не рад его пребыванию в нашем городе. Попросите его уехать. И чем раньше, тем лучше.
  
   Как только Келли со своими телохранителями и спутницей в вечернем платье подошли к только что подогнанной машине, из-за угла вышел Шон, вынимая из-под полы автомат.
   -- Майк! -- охранник постучал по тонированному стеклу передней двери. -- Открывай.
   Окно опустилось, и охранник уставился в дуло пистолета.
   Выстрел, второй, третий.
   Шон открыл огонь по двум охранникам, стоявшим позади.
   Келли упал на асфальт, закрывшись руками. Девушка продолжала стоять, попеременно глядя на убийц. Из ресторана начали доноситься женские крики.
   -- Извините, миледи, -- неловко улыбнулся Шон, делая контрольные выстрелы, -- что доставили вам неудобства.
   Из машины вышел Макс:
   -- А сейчас мы бы попросили вас дать нам поговорить минутку с господином Келли. И, -- Макс улыбнулся, указывая взглядом на сумочку девушки, -- не делайте глупостей. Не доставайте свою игрушку.
   Девушка кисло улыбнулась и кивнула.
   Шон присел на корточки:
   -- Господин Келли?
   -- Я все понял! -- Келли визжал, не отрывая ладоней от лица. -- Я все понял! Сегодня же меня не будет в этом чертовом городе!
   -- Я рад, что все образумилось. -- Шон поднялся, посмотрел на девушку. -- Еще раз приносим свои извинения.
   Рядом спустилась машина. Специально обученный мальчик вышел, бросил Шону ключи и округлил глаза, глядя на трупы.
   Макс протянул ему сотку:
   -- Держи.
  
   Тэй сидела за барной стойкой в "Барсучьей норе". Пиво в бокале переливалось огнями ламп, огни обволакивали поднимающиеся кверху пузырьки, пузырьки таяли в воздухе, в воздухе лился блюз. Тэй посмотрела на Шона. Шон любил играть на своей гармошке.
   Она достала сигарету, бармен поднес огня.
   -- Спасибо, Ллойд.
   -- Еще чего-нибудь будешь?
   Тэй отрицательно покачала головой.
   Гармошка утихла.
   -- Привет.
   Тэй даже не посмотрела на Шона.
   -- Все еще дуешься? Извини за Кена, просто...
   Тэй усмехнулась:
   -- Да при чем тут этот кусок дерьма? Шон, дело не в нем.
   Шон молчал, положил на стойку гармошку. Тэй взяла ее, повертела в руках:
   -- Вы ни с кем не считаетесь. Вы остались детьми. Капризными драчливыми мальчишками.
   -- Мы хотели, как лучше, -- Шон почесал затылок.
   -- Вы хотели, как лучше вам. -- Тэй отложила гармошку, затушила сигарету. -- Вы делаете только то, чего хотите. А если бы вы его убили?
   -- И что с того?
   Тэй посмотрела на него так, что Шон сразу исправился:
   -- Не... Мы бы его ни в коем случае...
   -- Обещай мне, Шон. Пообещай мне сейчас.
   -- Что пообещать?
   -- Что вы больше не будете ничего делать "как лучше" для меня.
  
   Макс облокотился о фонарный столб, глядя по ту сторону купола, в ночное звездное небо, в котором летели корабли. Макс подкурил сигарету, выпустил дым и посмотрел на парковку у заправки. В магазинчик забежали двое подростков. Макс двинулся ко входу.
  
   -- Эй, шпана, -- Макс затянулся сигаретой и выкинул ее в мусорную корзину. -- Заканчивайте. Этот магазинчик трогать нельзя.
   Подростки переглянулись. Один из них держал пистолет, направленный на продавца, второй был повыше и держал под прицелом парочку незадачливых посетителей.
   -- Это почему? -- спросил один из грабителей.
   -- Мы тут с друзьями конфеты в детстве воровали, -- Макс пожал плечами, -- так что грабить его больше никто не имеет права.
   -- Ты смелый, да? -- один из малолетних грабителей, тот, что был повыше ростом, направил на него свое оружие. -- Вали отсюда, пока я тебя не щелкнул.
   -- Откуда ты таких слов нахватался? -- скривился Макс, достал свой пистолет, не спеша, проверил обойму. -- В вестернах услышал?
   Подростки начали изрядно нервничать.
   -- Дин, стреляй в него!
   -- Если Дин выстрелит, то вы оба умрете. -- Макс улыбнулся, целясь в малолетних грабителей. -- Даю вам десять секунд. А потом начинаем вестерн.
   Хватило и пяти, и ребятишки со всех ног вылетели через входные двери.
   -- И, если что, я вас найду! -- крикнул им вдогонку Макс.
   Продавец вытер пот со лба:
   -- Спасибо, Макс, ты меня спас.
   -- Я, скорее, их спас. -- Макс прятал оружие. -- Еще чуть-чуть, и ты бы уже вытащил свой дробовик. Охранника для таких дел нанять надо.
   -- Был у меня охранник...
   -- Джо? Да не смеши. Дай мне лучше пачку "Красного жука".
   Продавец потянулся за сигаретами, положил пачку на стол:
   -- За счет заведения.
   -- Ну, спасибо.
  
   На парковке у машины Макс обернулся, выхватив пистолет:
   -- Дамочка, нельзя так себя вести.
   -- Я вас напугала?
   -- Это вы бы испугались, если бы я выстрелил. -- Макс присмотрелся. -- Опа! Вы ведь жена Олафа Келли.
   Девушка улыбнулась:
   -- Да какая я ему жена... Он сбежал в тот же день. Мне даже слова не сказал.
   -- Значит, у него остались мозги. -- Макс спрятал пистолет. -- Вы были в магазине?
   Девушка присмотрелась:
   -- У вас другая машина.
   -- Ну, кто же ездит на работу на своей машине?
   -- На угнанной?
   -- На угнанной. А вы тут живете?
   Девушка поправила волосы:
   -- Олаф оплачивал мне квартиру, но после той ночи я не горю желанием в ней оставаться.
   Макс открыл дверь:
   -- Садитесь.
  
   -- Роза.
   Макс открыл холодильник и достал бутылку "Синей птицы":
   -- У тебя красивое имя.
   Поставил на стол два бокала.
   -- Уютная квартира. -- Роза опустилась в кресло, закинула ногу на ногу.
   -- Купил недавно, -- Макс разлил бурбон по бокалам. -- Уверен, не сравниться с той, что снимал тебе Келли.
   -- Уют не имеет никакого отношения к деньгам.
   Макс закурил, глядя на гостью:
   -- Как тактично сказано. -- Выдохнул дым. -- Это настоящий цвет волос?
   Роза улыбнулась:
   -- Да. Я рыжая.
   Он опустился в другое кресло:
   -- У меня страсть к рыжим. Правда, брюнетки, как бы, больше завораживают, -- поднес зажигалку к ее сигарете. -- Как тебе быть наедине с убийцей?
   -- А ты не боишься, что я пришла за тобой?
   Макс рассмеялся, глотнул из бокала, затянулся сигаретой:
   -- Если начнешь слишком часто бояться за свою жизнь, то она перестанет быть твоей жизнью.
  
   Тэй открыла дверь. На ней было праздничное платье. На пороге стояли Шон и Макс, держа в руках огромную коробку в розовой обертке, перехваченной красной лентой.
   -- Где твоя мама?
   -- Что вы еще выдумали?
   Макс с Шоном переглянулись:
   -- Заносим.
   -- А что это?! -- в гостиной появилась девочка в ситцевом платье, ее черные волосы были заплетены в две косички с голубыми бантами.
   -- Тихо! -- шикнул Макс. -- Запалишь контору! Подарок маме.
   -- А что это?! -- подпрыгнула девочка.
   -- Сэй, -- Шон опустил коробку на ковер, -- тихо, тебе говорят! Это сюрприз! Тэй, утихомирь свою сестру, -- посмотрел на Макса. -- Слушай, до меня только сейчас дошло. У них имена одинаковые.
   -- Только первыми буквами отличаются. -- Макс отвесил другу подзатыльник. -- Ну, ты и тормоз.
   Из кухни появилась хозяйка дома, вытирая руки о фартук:
   -- О! Ребята, вы первые. А это что такое?
   -- С днем рождения, миссис Купер!
   Хозяйка только хлопнула в ладоши:
   -- Ну, даете! Что ж такое огромное? Ладно, идите, я вас быстро обниму, а то у меня мясо подгорит.
  
   Гости заполнили дом. Шон вышел во двор, уже вечерело, подкурил сигарету, посмотрел в небо.
   -- Мне иногда хочется, глядя вверх, не видеть этой клетки.
   Шон не отводил взгляда от скользящего за швами купола корабля. Протянул Тэй пачку:
   -- А я как-то не парюсь по этому поводу. Я другого неба и не видел. Зачем мне другое небо?
   Тэй взяла сигарету, Шон поднес ей огня:
   -- Как дела у Сэй?
   -- Намного лучше, -- девушка смотрела на детвору, играющую в футбол на улице, -- врач говорит, что прогнозы хорошие.
   -- А у тебя?
   Тэй усмехнулась:
   -- Пойдет. Если бы только мне не приходилось беспокоиться о двух идиотах с шилом в заднице. С одним шилом на двоих.
   -- А о нас не надо беспокоиться, -- сказал появившийся сзади Макс с банкой пива. -- Мы неуязвимы. Только если друг-друга не перестреляем.
   -- Это скоро произойдет, если не будешь по-человечески целиться, косоглазый, -- рассмеялся Шон.
   Макс рассмеялся в ответ.
   -- Идиоты! -- рассердилась Тэй.
  
   Гости разошлись по домам. Тэй с матерью перемывали горы посуды.
   Мисси Купер заговорила:
   -- Доченька, я хочу, чтобы ты поменьше общалась с Шоном и Максом.
   Тэй удивленно посмотрела на мать:
   -- Повтори.
   -- Они бандиты. Люди говорят, они убийцы. Что они убьют кого угодно, по приказу Карло Лако...
   -- Мало ли, что люди говорят. -- Тэй чуть не выронила тарелку. -- Нашла еще, кому верить. Этим бабкам, которые целыми днями сидят на лавочках.
   -- Доченька, я переживаю за тебя. Я хочу, чтобы ты доучилась, устроилась на хорошую работу, чтобы ты вырвалась отсюда...
   -- Шон и Макс -- мои друзья. Мои настоящие друзья, мама. И этот разговор закрыт.
   Миссис Купер разбила тарелку:
   -- А я твоя мать! И я желаю тебе только добра! И ты будешь слушаться меня!
   -- Не кричи, Сэй разбудишь. -- Тэй отложила тарелку и губку. -- А теперь слушай меня. Деньги на лечение Сэй, деньги на операцию, дал мистер Лако. Твоя дочь жива, бегает и смеется, потому что бандит оплатил ее лечение. Только не делай вид, что ты не знала, откуда у нас взялись такие деньги. А мою учебу в университете оплачивают Шон и Макс. И часть квартплаты оплачивают тоже они. Чего молчишь? Бандиты? Убийцы? Да кто ты такая, чтобы судить их? Эти люди сделали для нашей семьи больше, чем кто-либо другой. Или тебе напомнить, что они сделали для меня, когда твой...
   Миссис Купер закрыла лицо намыленными руками, и донеслось невнятное:
   -- Не надо...
  
   Тэй подкурила сигарету, предложила священнику, но отец Кристоф отказался:
   -- Я стараюсь бросить.
   -- Святой отец, я боюсь за них. Что мне делать?
   Священник глубоко вздохнул:
   -- Возможно, сложись тогда ситуация иначе, я смог бы уберечь их. От бездны. Но мир жесток, пути господни неисповедимы. В тот момент я не мог им помочь, и они обратились к тому, кто смог.
   -- Они стали бандитами, святой отец. -- Тэй выпустила дым. -- Они совершают грехи один за другим... Но я не могу их судить... Я не могу от них отказаться. Я запуталась, святой отец.
   -- Тэй, имя -- далеко не главное в человеке. Я всегда вам это говорил.
   -- Имя? -- девушка подняла непонимающий взгляд.
   -- Не важно бандит человек или священник, полицейский или политик. Каждый идет по своему пути. Церковь учит прощать, учит любить. Учит быть идеалистами. Но трудно оставаться идеалистом, когда ты видишь окружающий мир, который совсем не идеален. Они выбрали свой путь. Я молюсь, чтобы Господь указал им направление.
   -- Так что мне делать, святой отец? Я не могу ждать, пока Господь что-то там им укажет. Я скорее сойду с ума.
   Отец Кристоф поднялся:
   -- Ты спрашиваешь у меня то, на что у меня нет ответа. Останешься ты с ними или покинешь, ты не убережешь их от бездны. Только они сами могут миновать ее.
  
   Роза вышла из душа, вытирая полотенцем волосы. Макс лежал на постели, и переключал каналы телевизора.
   -- Мы с тобой уже неделю, а я о тебе почти ничего не знаю, -- девушка уложила голову на грудь Максу. -- Может, что-нибудь расскажешь о себе?
   -- Нечего рассказывать, -- отмахнулся Макс.
   -- У тебя дома даже нет никаких фотографий. Я не знаю, кто твоя семья, кто твои друзья. Твой единственный друг и тот как-то недобро на меня смотрит.
   Макс усмехнулся:
   -- Ты ему не нравишься.
   -- Почему? Он не любит рыжих?
   -- Думаю, он не верит в совпадения.
   Роза поцеловала его, поднялась, накинула халат и направилась на кухню:
   -- Скучно и грустно, когда люди не верят в совпадения. Это значит, что они не верят в судьбу.
   Макс пожал плечами:
   -- Черт его знает.
  
   Бар с ярко-зелеными стенами, красными шторами, голубыми столиками и желтым полом. Вырвиглаз. Шон сидел за одним из столиков с молодым человеком в черной кожаной куртке. Тони цедил пиво у барной стойки, поглядывая по сторонам.
   Шон подкурил очередную сигарету:
   -- Шинмайер знает осведомителя лично?
   -- Не думаю, -- ответил парень в кожаной куртке. -- Но у него точно есть его адрес.
   -- А у тебя?
   Парень передал конверт:
   -- Его охраняют четверо. Один федерал и три копа. Круглосуточно. Смена каждые два дня. В субботу там будут двое наших людей. Так что от проблемы остается половина.
   Шон усмехнулся:
   -- Вот ваши комиссионные, офицер Тайлер.
   Положил на стол пакет. Тайлер взял его:
   -- Завтра дам имена и фото моих людей.
   -- Зачем? -- удивился Шон.
   Тайлер уставился Шону в глаза:
   -- Потому что это мои люди. И не дай бог с ними что случится. Ясно?
   -- Ах... Ты об этом?
  
   На выходе из бара зазвонил видеофон. Шон ответил.
   -- Шон, мальчик мой, -- на лице мистера Лако были видны ссадины, -- кто-то решил, что моя машина лучше летает при помощи взрывчатки. Я огорчен. Я потерял пару наших ребят. Давай, быстро ко мне. И никто не может дозвониться до Макса. У меня и так настроение ни к черту. Заезжай за Максом и быстро ко мне.
   -- Да, мистер Лако. -- Шон нажал на сброс и уже набирал другой номер.
   Тони выкинул сигарету:
   -- Вот те раз...
   -- Макс трубку не берет.
  
   У парковки Шон увидел, как два парня в плащах достают автоматы.
   -- Тони, ложись!
   Очередь просвистела совсем рядом, прошила пару аэромобилей, разбила витрину в соседнем магазинчике. Шон упал на асфальт и открыл огонь, попал несколько раз в одного из нападавших, задел проходящую мимо девушку. Второй получил пулю в руку и бросился бежать. Тони был мертв. Шон погнался за нападавшим, по пути заметив, что девушке только царапнуло бедро. Пробежав полквартала, Шон остановился, прицелился и спустил курок. Убегающий плюхнулся на тротуар.
  
   Роза вернулась из кухни с пистолетом в руке. Макс приподнялся на постели, облизал губы и улыбнулся:
   -- Все-таки, Келли тебе не только квартирку снимал.
   Роза покачала головой:
   -- Мне плевать на Олафа.
   Макс почесал нос:
   -- Тогда, значит, один из охранников. Кто это был? Твой любовник? Неужели брат?
   Роза опять покачала головой:
   -- Ты ничего не понимаешь.
   Выстрел, второй, третий. Макс лежал в своей постели, заливая одеяло кровью.
  
   Роза выключила видеофон. Закусила губу, огляделась и застегнула сумку.
   Дверь слетела с петель. В квартиру вошли Шон и еще несколько человек. Роза бросилась к пистолету, который оставила на комоде, но Шон уже стоял в дверном проеме. Девушка оскалилась:
   -- Ну? И чего ты ждешь?
   Шон вынул из кармана выкидной нож, с щелчком сверкнуло лезвие. Роза вскрикнула, содрогаясь под каждым ударом, из ее горла донесся хрип. Шон смотрел ей в глаза, пока она медленно, вцепившись в него ногтями, сползала на пол.
  
   -- Просыпайся, спящая красавица.
   Макс открыл глаза. Перед его койкой в палате сидел Шон.
   -- Шон? Что... Я в больнице?
   Шон кивнул и улыбнулся:
   -- Не в морге.
   Макс закрыл глаза, вздохнул:
   -- Где Тэй?
   -- Ты три дня тут лежишь. И она три дня не спала. Все тебя караулила. Так что я отправил ее поспать. -- Шон склонился над ним. -- Ты помнишь?
   Макс сглотнул:
   -- Это Роза. Ты был прав.
   -- Ох! Я был прав! Мистер Лако хотел тебе голову оторвать за это.
   -- На кой черт... Келли, я его достану...
   Шон вернулся в кресло:
   -- Это не Келли. Это она сама. -- Макс удивленно уставился на друга. -- Помнишь того водителя, Майкла, вместо которого ты подогнал машину?
   -- Это был ее брат?
   -- Сын. Ей было сорок два. Когда она нашла своего сынишку... Келли сразу обосрался и укатил в свою Барселону. Вот она и пошла нас искать. Черт его знает, случайно она тебя встретила или нет, но искала нас она, это точно.
   -- Сын?
   Шон усмехнулся:
   -- Из всей этой барселонской швали только у нее оказались яйца. Прикинь, она неделю трахалась с тобой, зная, что именно ты убил ее сына.
   -- Почему же сразу не...
   -- Потому что оставался я, и мистер Лако. Вот к нам она и подбиралась. Привезла двух киллеров из Барселоны, сняла им тут квартиру. Я одного расспросил вовремя...
   Макс закрыл глаза. Шон взял его за руку:
   -- Ладно, Макс, отдыхай.
   -- А что с ней?
   Шон смотрел другу в глаза:
   -- Я убил ее. Отдыхай.
  
   Город вдали темнел рассыпчатой каменной лужей с иглами небоскребов, а вокруг него раскинулись поля, сады, деревеньки и леса. Сверкала лента реки. И над всем этим навис лоскутный купол, под которым проплывали бледные облака.
   -- Мы решили похоронить ее здесь. На старом кладбище у Святого Петра. Она это заслужила.
   Макс посмотрел на старый собор:
   -- Реквием отпевал отец Кристоф?
   -- А кто же?
   -- И что вы ему сказали?
   -- Что это женщина, которая хотела тебя убить.
   Макс посмотрел на Шона.
  
   Старое кладбище кое-как держалось силами отца Кристофа и некоторых его прихожан, хотя сорняки уже потихоньку отвоевывали пространство, и ограда осыпалась. Шон указал на могилу:
   -- Ну, нормальный памятник. Черный гранит. Все цивильно.
   -- Фотографии не нашлось?
   Шон взял из руки Макса розу, и положил ее на плиту:
   -- Идем.
   Макс достал пачку, подкурил сигарету:
   -- А в ее съемной квартире ничего не было?
   Шон остановился и обернулся:
   -- Было. Семейный фотоальбом. С детскими фотографиями.
   -- И где он?
   -- Я его сжег.
  
   Мистер Лако, задыхаясь, бежал через кусты, с небывалой для его возраста и комплекции ловкостью перепрыгивал через кочки и ямы. И в итоге остановился, с ужасом глядя перед собой, обливаясь потом и тяжело дыша, и истошно закричал:
   -- Убью! Чарли!
   Перед ним на мангале дымились угольки, оставшиеся от бараньих ребрышек, и столб черного дыма поднимался над поляной.
   Испуганный Чарли показался из-за деревьев:
   -- Мистер Лако, я только на минутку... Я только вот...
   Все дружно делали вид, что никакого Чарли они и знать не знают -- кто насвистывал, засунув руки в карманы, кто начинал непринужденную беседу на отвлеченную тему, а кто и просто резко менял направление движения в сторону от мистера Лако.
   Мистер Лако был страшен, его глаза налились кровью:
   -- Я неделю выбирал мясо, Чарли! Неделю! Два дня мариновал, Чарли! Два дня! И стоило мне отойти на десять минут... Я же просил тебя присмотреть! Десять минут, Чарли! -- мистер Лако огляделся, выхватил у кого-то пистолет и выстрелил бы, если бы окружающие не сориентировались, и не отняли у него оружие.
   На Чарли было жалко смотреть.
   -- Вон! С глаз моих долой! -- мистер Лако был страшен.
   Он смотрел на злополучный мангал, и, казалось, вот-вот разрыдается.
   Макс открыл банку с пивом:
   -- А мог и убить.
   Тэй подкурила сигарету:
   -- Чего он так?
   Шон улыбнулся:
   -- Мистер Лако месяц готовился к этому уикенду. Для него барбекю, шашлыки, уха -- это единственные маленькие радости в этом жестоком мире. Выбраться за город с друзьями и семьей -- вот то, ради чего он, собственно, и работает.
   -- Даже криминальный авторитет -- человек, -- улыбнулась Тэй.
   -- Не все. Но этот -- точно.
   На Большом острове Западного озера в летний день собралось много народу. Тут были коллеги, друзья и родные мистера Лако, то есть почти вся верхушка клана Белых Носорогов. Такое название укрепилось за группировкой Карло Лако, после закрытия одноименного спортивного клуба, где он начинал тренировать своих мальцов в молодости, и продолжал это делать в период роста своего бизнеса и влияния. Так же тут присутствовали представители иных семей Неаполиса. Сюда привезли тонны выпивки, еды, сигарет, десятки футбольных и волейбольных мячей и иных спортивных снарядов, и всего прочего, без чего культурный отдых на природе не предусмотрен.
   Но свиные ребрышки от самого Карло Лако небезосновательно считались гвоздем программы. И теперь этот гвоздь был окончательно смыт в унитаз.
   -- А он не убьет Чарли?
   Шон с Максом переглянулись:
   -- Черт его знает. Так как Чарли вот только что, еще никто не портачил.
   Тэй поднялась:
   -- Ладно, разгильдяи, пойду, посмотрю, как там Сэй.
   -- С остальными детьми она, Тэй! -- крикнул ей вдогонку Макс.
   Шон смотрел, как их товарищи играют в футбол на полянке между трех холмов:
   -- Ты опять ходил на ее могилу?
   -- Это не твое дело, Шон.
   -- Заканчивай с этим, Макс.
   -- Я сам разберусь.
   Шон посмотрел на друга:
   -- От этого будет только хуже.
   Макс зло ухмыльнулся:
   -- А тебе откуда знать?
  
   Тэй присела на траву, наблюдая, как дети играют в салочки. Ее младшая сестра носилась за остальными детьми и смеялась, и Тэй почувствовала, как от этого смеха внутри нее становится тепло.
   -- Можно? -- Тэй обернулась, рядом с ней усаживался мистер Лако. -- Как дела у твоей маленькой сестренки? Как ее? Мэй?
   -- Сэй, -- улыбнулась девушка, -- Все лучше и лучше, мистер Лако. Спасибо вам огромное.
   -- Ради бога, -- отмахнулся мистер Лако.
   -- Мистер Лако, -- осторожно начала девушка, -- а вы ничего не сделаете Чарли за то, что он...
   -- За то, что он -- обезьяна с жопой вместо мозгов? -- Тэй улыбнулась. -- Та ничего я ему не сделаю. Ради бога. Это ж я с горяча. Хотя пистолет у меня вовремя забрали.
   Тэй рассмеялась.
   -- А чего ты смеешься, -- удивился мистер Лако, -- я серьезно. Но, девочка моя, я хотел с тобой поговорить о другом.
   -- О чем?
   -- Шон и Макс. Кто они для тебя?
   Тэй растерлась:
   -- Мы друзья, мистер Лако, вы же знаете, мы с самого детства вместе...
   -- Это я знаю. Девочка моя, -- мистер Лако смотрел ей в глаза, -- между нами. Только между нами. И ответь мне честно. Есть ли что-то большее? Большее, чем дружба. Хотя бы только с твоей стороны.
   Тэй смотрела в глаза мистеру Лаку:
   -- Я не понимаю...
   -- Может, любовь? Страсть? Тайные желания?
   Тэй поняла, что начинает краснеть:
   -- Извините, мистер Лако, но это не совсем ваше...
   -- Девочка моя, -- мистера Лако продолжал смотреть ей в глаза, -- если этого нет, -- хорошо. Если же есть, то не давай ему дороги. Или они будут твоими друзьями или ты их потеряешь.
   Мистер Лако поднялся:
   -- Пожалуйста, девочка моя, не забывай этого.
  
   Доки восточного порта. Тут купол срастается с землей, и огромные шлюзы открываются холодной ядовитой атмосфере Марса. Цепкие механические паучьи лапы хватают пришвартовывающиеся корабли, а в воздухе стоит гул тысяч атмосферных насосов.
   В высокие ворота одного из складов зашли несколько человек.
   -- Виктор?
   -- Да, Чарли. Проходи.
   Чарли кивнул своим людям, и они прошли между высокими железными контейнерами, в свете тусклых ламп.
   -- Присаживайся, Чарли.
   Чарли посмотрел на людей, находящихся в помещении:
   -- Виктор, ты принял решение?
   Молчание.
   Пространство заполнили выстрелы.
   Чарли непонимающим взглядом смотрел на свои руки, залитые его же кровью, пока кто-то не добил его.
  
   Макс поднял крышку сковороды, и кухня укуталась дымом и запахом пригорелого мяса с луком.
   -- Вот черт! -- он схватился за полотенце и начал неистово махать им перед собой.
   В дверях появилась Роза. Она улыбалась:
   -- Это и есть твой сюрприз?
   Макс уставился на нее:
   -- А ты что тут делаешь? Я же говорил на шесть!
   Роза рассмеялась:
   -- Не переживай ты так.
   Макс с досады ударил по сковороде, и все горелое содержимое разлетелось по полу.
   -- Я увидел этот рецепт по телевизору... Хотел сделать тебе сюрприз. Романтический ужин, свечи, все дела...
   Роза открыла окно, подошла к Максу и обняла его:
   -- Для романтики мне хватит тебя одного. А что насчет ужина, то можно заказать еды из китайского ресторанчика.
   Макс скривился, глядя на рассыпанные по полу угольки:
   -- Как ты меня терпишь?
   Роза снова улыбнулась.
   Макс стоял в стороне и смотрел на них обоих.
   -- И как ты могла меня терпеть?
   Роза подняла глаза на него:
   -- Я же говорила. Ты ничего не понимаешь.
   Все померкло, и осталось только учащенное дыхание, темнота и тиканье часов. Голова упала на подушку. Заверещал видеофон. Макс потянулся к тумбочке.
   -- Да?
   -- Макс, через полчаса я за тобой залетаю. Будь готов.
   -- Что случилось?
   -- Нам объявили войну.
  
   Макс проверил автомат:
   -- Еще раз. Где это?
   Шон выпустил клуб дыма, глядя в зеркало заднего вида:
   -- Коэн Парк.
   -- Недалеко от нашего старого квартала.
   -- Та да, -- посмотрел в боковое стекло. -- Денис взял ребят, и на Гловер Сквер. Франки на Олд Скул. Малыш Робби на Сиренети Стрит. В каждую нору. Даже мистер Лако лично взялся за гранатомет. Я думал, шутят, ан нет. Он просто пеной истекает. Так что там, куда он направился, камня на камне не останется.
   Дворники скрипели на лобовом стекле.
   -- Он решил одним махом убрать семью Мичи?
   -- Видимо, да. Если Мичи такое сделал, то медлить нельзя.
   -- А совет?
   -- Мистер Лако ложил на совет. Он вообще думает, что это идея совета.
   Макс повернулся и взглянул на трех молодых людей на заднем сидении:
   -- Крейг, ты гранаты взял или опять забыл?
   -- Та взял.
   Шон смотрел на приборную панель, направил машину на посадку:
   -- Так, подлетаем. Приготовьтесь.
   -- Ровно в одиннадцать?
   -- Ровно.
   Ночной город под ливнем сверкал разноцветными огнями.
  
   Шон облокотился о стену, стискивая зубы изо всех сил. Плащ, свитер и брюки были пропитаны кровью, кровь лилась на мостовую, уносилась с дождевой водой в канализацию. Холодные капли стекали по его лицу. На глаза все чаще опускалась пелена мрака. Дошел. Ладонь сползла по кнопке звонка, и Шон распластался перед дверью.
   Он смотрел в ночное небо, с которого лилась холодная вода, и слушал шум дождя.
   Дверь открылась.
   -- Боже мой...
   Тэй втащила его в прихожую:
   -- Шон... Твою мать, Шон... Тебе нужно в больницу.
   -- Какая нахер больница? -- прохрипел он. -- Мне нельзя в больницу...
   -- Слишком много, Шон. Я не смогу...
   -- Сможешь, -- Шон улыбнулся и закашлялся, -- тебе не впервой... Только никому не звони. Вообще никому... Слишком опасно, Тэй.
   Глаза Тэй стали стеклянными:
   -- Где Макс?
   Шон покачал головой:
   -- Я не знаю... Там начался кавардак... я его потерял. -- Он смотрел на Тэй. -- Уверен, он выбрался.
  
   Шон держал в руке пистолет, целясь в дверь в прихожую. Он был весь в бинтах.
   -- Это я. -- Тэй закрыла дверь. -- Звонила с таксофона.
   -- И что там? -- Шон опустился на подушку.
   -- Макс не отвечает. -- Тэй вошла и сняла плащ. -- Мистер Лако сказал, чтобы ты пока был у меня и никуда не высовывался.
   -- А что еще?
   Тэй присела на край дивана и смотрела на Шона:
   -- Больше ничего.
   Шон закрыл глаза:
   -- Мне здесь нельзя... Я тебя подставлю.
   -- Ты мне еще поговори тут. -- Тэй нахмурилась и встала. -- Будешь сидеть тут столько, сколько надо.
  
   Шон играл на гармошке, и его блюз разливался по квартире. Тэй подкурила сигарету. За окнами была ночь, а в комнате горел только ночник в углу.
   -- Ты всегда берешь ее с собой? На удачу?
   Шон усмехнулся и посмотрел на выцарапанную надпись. "Шон".
   -- Наверное.
   Тишина.
   -- Вы оба -- несносные мальчишки.
   Шон улыбнулся.
   -- Если с вами что-нибудь случится...
   -- Эй, эй! -- Шон сел на диван и улыбнулся. -- Успокойся, Тэй. Ничего с нами случится не может. Это просто царапины...
   -- Ты дурак... -- было видно, что девушка вот-вот заплачет. -- Я вытаскивала из тебя пули, зашивала твои раны. Я вымывала твою кровь с пола... Я ночь не спала, слушала, как ты хрипишь... Боялась... Мне то и дело казалось, что ты замолчал...
   Шон не говорил ни слова, поднялся, подошел к ней и обнял. Тэй заплакала, а потом прикоснулась к его губам.
   -- Тэй...
   Она крепко обхватила его руками, так что его раны заныли.
  
   Мистер Лако с гипсом на руке сидел за столом:
   -- Шон, мальчик мой, -- мистер Лако подкурил сигару, -- семьи Мичи больше нет, и их территория теперь принадлежит нам. Так что теперь мне нужна твоя помощь, как никогда раньше.
   Шон сидел в кожаном кресле, осматривал кабинет, отделанный деревом, с китайскими вазами, тяжелыми парчовыми шторами, картинами и резной мебелью ручной работы.
   -- Что сказал совет?
   Мистер Лако махнул рукой:
   -- Они делают вид, что ни о чем понятия не имели. Но Мичи мне лично исповедался перед смертью. Так что совету пришлось заткнуться и дать мне то, что я попросил.
   -- Например, дом Ортего Мичи?
   Мистер Лако выпустил дым, не сводя глаз с парня:
   -- И дом, и казино, и прачечные, и транспортную компанию, и мотели, и все остальное.
   -- Что вы сделали с его семьей? Я имею в виду жену и детей.
   Мистер Лако продолжал смотреть на него:
   -- Это ты мне скажи.
   -- Вы не могли этого сделать.
   Мистер Лако откинулся на спинку кресла:
   -- Правильно говоришь. Я не мясник. Они уехали из города вчера вечером.
   -- Что с Максом?
   -- Пока ты лечился, мы доделывали начатое. А потом он улаживал дела с копами. Мы за ночь четверть города разнесли.
   -- Где он?
  
   В "Барсучьей норе", как обычно, было не особенно людно. Сидел саксофонист Билли и играл на саксофоне. Шон пялился в рюмку водки, сигарета дымила из пепельницы. Бутылка и три пустые рюмки стояли рядом. Дверь открылась, и в забегаловку вошел Макс. Он подсел к Шону, взял бутылку в руку, покрутил ее, посмотрел на этикетку:
   -- М... "Горелов". Хорошая штука, -- подхватил одну из пустых рюмок и налил себе. Выпил. -- Я был у Тэй, Шон. Поговорили о том, о сем. Она, конечно, обрадовалась, что я пришел к ней на своих двоих. Но, Шон, я знаю ее слишком давно, чтобы ничего не заметить. -- Макс посмотрел на друга. -- Скажи мне, что я кретин, и мне что-то показалось. Всего лишь показалось. -- Шон не оборачивался и не отвечал. -- Посмотри на меня!
   Шон посмотрел на него. Руки Макса задрожали. Он поставил рюмку на стойку и вытер губы:
   -- Зачем ты это сделал? Зачем, Шон? Ты... Ты все испортил. -- Он закричал на весь бар. -- Ты все сломал! Ты все сломал, Шон!
   Потом горько усмехнулся и ушел.
  
   Над крестами собора Святого Петра летали вороны, завывал ветер.
   -- Святой отец, что мне делать?
   -- Шон, то, что произошло... В этом нет ничего страшного. Просто... Есть такое выражение. Каждый человек приходит в этот мир, чтобы найти свой собственный остров. Для Макса этим островом были ты и Тэй. А теперь этого острова нет.
  
   Шон отхлебнул из бутылки и передал ее Тэй. Они сидели и смотрели на крыши домиков их старого квартала, на верхушки деревьев, на закат по ту сторону купола. Их любимая крыша. Только гнезда ласточки у водостока уже давно не было.
  
   По улице проносились дети, они бежали за собакой, за которой по земле тянулся поводок. Над крышами домов пролетали машины. Из магазина выходили люди с полными покупок пакетами. Солнце светило, и по ту сторону лоскутного купола нависло холодное розовое небо.
   Шон подкурил сигарету:
   -- Он с тобой не разговаривает?
   Тэй смотрела на спортивную сумку у его ног:
   -- Нет. Уже месяц.
   -- Та же хрень.
   -- Итак, Земля?
   -- Земля. Мистер Лако сказал, чтобы я всегда рассчитывал на него. Но я не хочу тут оставаться. Я больше не нужен Белым Носорогам. Теперь и в городе станет поспокойнее.
   -- Ты даже не увиделся с Максом?
   Шон отрицательно покачал головой:
   -- Я спрошу у тебя в последний раз. Полетели со мной.
   Тэй странно улыбнулась, поцеловала его в щеку и ушла.
   Шон выкинул сигарету и снова посмотрел на небо. В небе пролетал корабль.
  
   Ночью мне снится один и тот же сон.
   Всего несколько секунд, от которых я просыпаюсь в холодном поту. В настоящем блядь холодном поту.
   Красная машина сталкивается с грузовиком, ее правый двигатель горит, и машина входит в штопор.
  
   Смуглый темноволосый парень рылся в стенном шкафу, на середину комнаты вылетали одна коробка за другой. Вещи были разбросаны везде. Парень замер, вылез из шкафа, держа в руках небольшой предмет, пристально на него смотрел. Сел на кровать и поднес к губам. По квартире полился блюз.
   В дверь позвонили. Блюз не прекращался.
   На пороге стояла девушка с длинными светлыми волосами.
   -- С тобой все в порядке?
   Наступила тишина.
   -- Я не брал ее в руки пять лет.
   Девушка посмотрела на ряд пустых бутылок у окна, подошла и тоже села на кровать:
   -- Шон, нужно жить дальше. Ты не можешь все время заливать свое горе спиртным.
   -- Что такое месяц запоя в сравнении с вечностью? -- он посмотрел на нее. -- Ты мне всегда нравилась, Катерина. Ты всегда смотрела на меня так, будто я последнее, на что можно смотреть в этом мире. И ты ни разу слова не сказала. Потому что у меня были жена и дочь.
   Девушка округлила глаза:
   -- Ты... Ты все знал?
   Шон снова посмотрел на губную гармошку с вырезанным на ней именем:
   -- А теперь все, что у меня было на Земле, лежит на кладбище Белых Ангелов.
   Девушка сглотнула, отвела глаза:
   -- Но ты не на кладбище.
   -- И теперь воспоминания о них, кажутся мне сном. Полузабытым нереальным сном. Я даже иногда думаю, что эти могилы пустые. Там никого нет. И не было никогда.
   Блюз снова полился. Девушка молчала.
   Снова тишина. Шон подошел к окну, посмотрел на статую Христа на вершине горы:
   -- Как там говорят у вас у русских: "Dolg plategom krasen"?
   -- Что ты надумал?
   Шон не ответил, положил гармошку на стол, рядом с лэптопом, и направился в ванную. Из-за двери донесся шум воды.
   Девушка с длинными светлыми волосами взяла в руки губную гармошку, и посмотрела на экран монитора. Новостной сайт. Заголовок статьи гласил: "Убит марсианский предприниматель и меценат Карл Лако".
  
   Шон подкурил сигарету. В кафе с шахматным полом и желтыми пластиковыми столиками кричала детвора, уплетая мороженное на чьем-то дне рождения.
   -- Ты отлично выглядишь.
   Курносая девушка с черными, как смоль, волосами не сводила с него глаз:
   -- И ты неплохо сохранился.
   -- Как мать?
   -- Нормально. Работает все там же.
   -- А Сэй?
   -- Учится в Первом Марсианском Лицее в Новой Флоренции. Мистер Лако стипендию оплатил. Она у меня умница.
   -- Отец Кристоф давно умер?
   -- Года два назад.
   Шон выпустил клуб дыма, посмотрел на детей:
   -- Замужем была? Дети?
   Тэй улыбулась:
   -- Какой там... А ты? Женился на Земле?
   -- Откуда? Не... Жены сварливые, дети сопливые... это все не для меня.
   -- А чего приехал?
   Шон посмотрел на нее, достал из кармана губную гармошку и положил на стол:
   -- На Земле у нее совершенно другой звук. Вообще никак.
   Тэй покачала головой:
   -- Ты ведь тут из-за мистера Лако.
   -- Ты тоже сон, Тэй. Мой старый позабытый сон. А я хочу проснуться.
  
   На улице Шон подсел к человеку, читающему журнал на скамейке:
   -- Ты зря прилетел, Шон.
   -- Посмотрим. Что произошло с мистером Лако?
   -- Он хотел распустить Белых Носорогов. И совету на горло наступал. Совет ему ничего уже и сделать-то не мог, на самом деле. Он хотел делать деньги чисто, без криминала.
   -- Совет не мог? Это сделал кто-то из своих?
  
   На экране видеофона появилось лицо парня с короткими светлыми волосами, уложенными гелем:
   -- А я гадал, скоро ли позвонишь?
   -- Ты говорил с Тэй?
   -- Она звонила мне. Умоляла, чтобы я сделал все возможное, чтобы мы с тобой не встретились. А вообще я знал, что ты прилетишь.
   -- Неужели?
   -- Ты марсианин, Шон. В твоих венах холодная марсианская кровь. Тебе не избавиться от нее.
   -- Зачем ты убил его, Макс?
   -- А зачем ты меня об этом спрашиваешь? Тебе нужны какие-то объяснения? Или оправдания?
   -- Мы оба были ему должны. Мы всем ему были должны.
   -- Время бежит, Шон. Все меняется. Мир меняется. Я меняюсь. Даже ты, вижу, изменился.
   -- Нужно встретиться. Поговорить.
   -- Конечно. Только учти, я буду не один.
   -- Естественно.
   -- Где и когда?
   -- Собор Святого Петра. На закате.
  
   Барельефы святых, огромный круглый витраж на фасаде, остроконечные шпили с крестами и стаи ворон. Собор Святого Петра на скале за городом.
   Шон сидел на одной из скамей перед покосившейся статуей Христа за кафедрой. Перед собором спустились несколько машин. Под высоким сводом в полумраке лился блюз губной гармошки.
   В дверях чернели силуэты:
   -- Ты не разучился играть, Шон.
   Шон поднялся, достал пистолет, проверил обойму и начал напевать:
   -- Дождь. Я иду под дождем. Правильно это или нет? И то ли это место, где мне суждено быть? Мама говорила мне: если ты захочешь, то найдешь свой путь. Но мама никогда не танцевала под огненным дождем.
  
  

Ник Нилак

29.01.2012


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"