видели вы хоть раз,
как падает первая капля?
дождь, ещё не начавшийся, в тучах,
блески,
нити.
этот вот, предшествующий событию,
ещё даже не миг - а лишь подготовка к мигу.

первая капля падает очень тихо.
как бы что-то качнулось,
немножко шагнуло время.
и летит вот она. ничто, водяная точка,
крошка-точка, исторгнутая из вселенских недр,
на полдоли, полмига опережая прочих.

на полмига всего. и тотчас - миллионы, сонмы 
по начерченной ею в воздухе
вниз - стреле,
чтоб уверенно, бодро хлюпнуть в её незаметный след,
забарабанить радостно,
нежно,
томно
сразу сотню земных 
и не очень земных симфоний,
переливистый джаз,
перекатистый гибкий твист, 
да, вот это начать 
вдохновенной, дрожащей, первой,
тонкий штрих, а потом - дивный вымысел, весь эскиз
сочно-влажного мира. 
за это -
застрельщик,
жертва,
за цветущую,
пышную
жизнь,
жизнь, 
жизнь!

и не всё ли равно - если нам неизбежно слиться,
если лица... да есть ли у капель - лица?
если мы - взвесь воздушная (воздух на каплю легче)? 
первая капля миллион раз повторится,

первая капля 
падает 
бесконечно.

но вот эти полмига её, когда только летишь к земле,
эта синяя, гулкая пустота
и немая оторопь:
"как, уже?",
и отчаяние:
"как, никогда?",
и вот это бессмысленное:
запечатлеть
на последних полмига, ни для кого,
ни за чем - золотую дугу полей,
и по ней уползающий паровоз
дождевым червем безвозвратно, вдаль,
сеть - высоковольтные провода,
чью-то кошку на двадцать втором этаже,
и на пятом - блеснувший в окно камин.
отразить целиком всей собой - весь блестящий мир,
чтоб потом как с размаху о твердь, чтоб его - в куски...

и малыш на качелях что-то смахнёт со щеки.
а она ещё помнит, видит, ещё живёт.
и тогда вдруг сквозь зубы зачем-то прорвётся "тьфу",
и лицо твоё кривит ужаснейшая гримаса,
и во рту нарождается смачный такой плевок
и зачем-то скатывается в траву
на росточки всего,
что бессмертно
и так прекрасно.