Незванов Андрей Семенович : другие произведения.

Возможно ли здоровое общество?

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Любопытный образчик Кантианского мышления в немецкой социологии Двадцатого столетия.


0x01 graphic

  
   РЕЦЕНЗИЯ НА "ЗДОРОВОЕ ОБЩЕСТВО" Э.ФРОММА

Эрих Фромм в своей книге "Здоровое общество" указывает на массовое распространение душевных патологий (в форме пристрастий, пороков, зависимостей, деструктивных устремлений и т.д.) в современном обществе. В соответствии с левой идеологией, возводящей все гуманитарные проблемы к общественному устройству, Фромм утверждает, что массовость душевных патологий уже не может быть объяснена с медицинской или социологической точки зрения. Если так, значит  общество устроено неправильно.

И здесь мы не можем обойтись без обращения к Иммануилу Канту, который рассматривал Историю человечества ("Идеи всеобщей истории во всемирно-гражданском плане")как "осуществление тайного плана Природы", направленного на приведение государственного устройства в такое совершенное состояние, при котором могли бы полностью развиться все задатки, вложенные природой в человечество.
  
   Этот эволюционный конституционализм, несомненно, перекликается с представлениями Жан-Жака Руссо о "естественном человеке", который благ от природы. Поскольку в Природе нет ничего дурного, то и человек будет хорош, если разовьются его природные задатки. И это уже задача человеческих учреждений - не испортить доброго естества человеческого.

Согласно Фромму, который в этом следует за Руссо и Кантом, каждый человек может быть душевно здоровым, если общество будет способно обеспечить каждому полное становление во всем спектре его потенций.
Он пишет:

"Подход нормативного гуманизма основан на допущении, что проблему человеческого существования, как и любую другую, можно решить правильно и неправильно, удовлетворительно и неудовлетворительно. Если человек достигает в своём развитии полной зрелости в соответствии со свойствами и законами человеческой природы, то он обретает душевное здоровье. Неудача такого развития приводит к душевному заболеванию".
 
Разумеется, трудно оспорить нездоровье недоразвитого индивида, но вполне уместно поставить под вопрос здоровье вполне развившегося индивида.
Привязать душевное здоровье к полному развитию способностей каждого значит дополнить марксистскую утопию психиатрическим идеалом. Если бы сказанная утопия полного развития каждого, как условия здоровья, была осуществима, люди давно достигли бы идеального состояния, не дожидаясь рождения Эриха Фромма.

Никто не знает, что означает полное развитие, или "полная зрелость", достигаемая в развитии. Соответственно, никто не измерил душевного здоровья этого состояния.
Почему Фромм думает, что "полное развитие" обеспечит душевное здоровье? Видимо потому, что "человек есть животное политическое" (Аристотель), и вырастает в человека-гражданина не в утробе матери, а в "утробе мира"; и, подобно тому, как неправильно развивающийся плод рождается уродом, так и неправильно социализующееся дитя становится психически неполноценным гражданином, поскольку его политическая душа (кроме телесной) не получила должного развития. Уродства социального становления как раз и обнаруживаются, по мысли Фромма, многочисленными людскими пороками, недостатками и гибельными устремлениями.

Опять же, трудно оспорить возможное нездоровье индивидуума, лишенного нормальной социализации. Но это не мешает нам поставить под вопрос здоровье индивидуума, прошедшего наилучшую социализацию, возможную в обществе. Каковы основания для сомнения?
Наши основания в том, что мы полагаем недостаточным определение Аристотеля, которое усвоили себе марксисты и Эрих Фромм, в частности. В этом определении - "политическое животное" - отражены две природы человека: биологическая и общественная; но нет третьей природы - божественной.

Третья природа вносит неустранимую неопределенность в душевное состояние человека. Ибо дух божий, носящийся над водами души, возмущает эти воды непредсказуемым и неконтролируемым образом.
Этому возмущению душевных вод нет места в психологии Фромма. Он втискивает гуманизм в рамки позитивной нормы или позитивного идеала, исключая религию. И хотя Фромм говорит, что "всякая культура религиозна", он понимает религию как форму невроза, как попытку решить проблему существования, то есть в позитивистском ключе. Фромм атеист, для него "божество" - это человек возвысившийся над Природой.
Между тем, в христианской религии, на которой зиждется европейское общество, есть образец совершенного человека, Иисуса Христа. Его совершенство включает в себя и душевное здоровье.
Но с позитивной точки зрения совершенно здоровый человек Иисус из Назарета выглядел сумасшедшим до такой степени, что даже его ближайшие родственники говорили окружающим, что Иешуа "не в себе", что у него "не все дома".
Таким образом, учитывая божественность человека, невозможно задать норму душевного здоровья позитивным образом, опираясь на разум, науку и положительный опыт общежития. А если так, то на каком основании можно считать общество нездоровым? А может быть, это святое общество?

В статике личности, Фромм определяет здоровое общество как удовлетворяющее потребности человека, то есть заимствует Марксово определение коммунизма - "каждому по потребностям...". Он пишет:
"... здоровым является общество, удовлетворяющее потребностям человека - не обязательно тому, что ему кажется его потребностями , ибо даже наиболее патологические цели субъективно могут восприниматься как самые желанные; но тому, что объективно является его потребностями, которые можно определить в процессе изучения человека".
Но, простите, именно таким было советское общество - оно полностью удовлетворяло научно определенные потребности человека, по высоким стандартам качества, но советский человек почему-то не хотел потреблять добротный советский товар, а гонялся за дешевой синтетикой, джинсами, жвачкой, "битлами", кока-колой и проч.

Таким образом, в СССР мы имели, хотя бы в принципе, "здоровое общество", по Фромму. Почему же человек оказался "нездоровым" и разрушил "здоровое общество"? Потому ли, что почувствовал себя ложно ущербным по отношению к стандартам потребления чужеземного общества?
Возможно. Но тогда концепция здорового общества летит к черту, - если невозможно убедить отдельного человека, что все, чего он хочет, это не реальные потребности, а дурь и блажь.
   Та же участь постигнет и любую другую позитивистскую концепцию человека - всякий раз окажется невозможным определить, что курица, а что яйцо: человек или общество. Наверное, мы имеем достаточно ситуаций, в которых уместен позитивный гуманитарный дискурс... В частности, подход Фромма будет, наверное, полезен в случае так называемых "болезней роста". Но претендовать на окончательное решение проблем человека и общества позитивный гуманизм не может.

Взятые только в позитивном плане, ни человек, ни общество никогда не могут быть уверенно квалифицированы как больные или здоровые. Не хватает третьего измерения - трансцендентально-духовного. Фромм ошибается, когда думает, будто наука имеет дело с целым человеком. Также несправедливо его "левое" убеждение в том, что "наиболее мощные силы, определяющие поведение человека, берут начало в условиях его существования...". Мы думаем, что наиболее мощные душевные силы заключены в самом существовании и существе. И потому, переместив центр тяжести внутрь личности, можем утверждать, что не столько общество искажает человека, сколько человек искажает общество. И это утверждение невозможно опровергнуть.
   Отсюда, марксистское решение проблемы человека через социальное строительство, с религиозной точки зрения обречено на неудачу, и понимается как строительство Вавилонской башни. Нельзя поднять ее до неба. Соответственно нельзя сделать общество "здоровым" по Фромму, если учесть параметры и нормативы "здоровья", им пропущенные.
  
   Здесь уместно вообще поставить под сомнение валидность понятия "здоровья" применительно к обществу и, следовательно, к человеку не физическому, но - общественному.
   Его образность и потому объёмность позволяют наполнять концепт "здоровья", практически, любым содержанием.
   Мы вправе воспользоваться этой возможностью и, оставляя в стороне эволюционно-экономические подходы Фромма, утверждаем, что в данном контексте речь должна идти прежде всего о МОРАЛЬНОМ ЗДОРОВЬИ общества и личности.
   Фромм сам говорит о широком распространении пороков, как симптоме болезни, но рассматривает эти пороки не в моральном плане, а как о "душевных патологиях, являющихся следствиями дефектов личного развития.
   Между тем, в моральном плане, пороки суть верный признак недостатка любви и избытка эгоизма и своекорыстия.
   Любовь и забота должны наполнять и пронизывать общество. В политическом ключе это обнаруживается патернализмом. Последний был характерен для советского общества, был продуктивен, и по нему многие ностальгируют. Достаточно вспомнить в этой связи, что Цезаря величали "защитником нравственности" и "отцом отечества".
   Другим важнейшим показателем нравственного здоровья общества является СПРАВЕДЛИВОСТЬ.
   Если кругом несправедливость, человек не может быть счастлив даже при условии удовлетворения его потребностей и развития его способностей. Хуже того, чем более имярек будет культурно развит, тем более будет несчастен. Потому что главная его потребность; потребность в справедливости остаётся неудовлетворённой.
   Откуда следует, что "здоровое" общество - это общество справедливое. Между тем, о справедливости у Фромма нет ни единого слова.
   Как обеспечить справедливость? Особенно в условиях, когда тяга к справедливости у населения сочетается с правовым нигилизмом?
   Здесь недостаточно только развитого права и умной правоохранительной системы. Нужна большая системная и планомерная творческая работа, основанная на знании и философии. Нужна государственная социология, ассистирующая правоохранительной системе на постоянной основе. Наверное, проблема личного становления - в том числе понятая как развитие способностей индивида - найдёт своё место в этой социологии. Но этого недостаточно. А главное - нужны соответствующие государственные институты, продлевающиеся в свободную общественность.
  
   Следующим важным показателем морального здоровья является актуальная общность; или широкое поле возможностей реализации имяреком своей общественной природы. Не индивидуальная жизнь в конкуренции со всеми за выживание и благополучие, но ЖИЗНЬ СОВМЕСТНАЯ!
   Уже во времена Цицерона существовало индивидуалистическое воззрение на мир, согласно которому общежитие появляется лишь в силу его выгодности для индивидуального выживания.
   Очевидно, такого же воззрения придерживается и Эрих Фромм. Для него общество есть СРЕДСТВО, УЧРЕЖДЕНИЕ или МАШИНА, долженствующая обеспечить полное развитие природных задатков индивидуума. И машина эта неисправна или, говоря медицинским языком, "больна", если не способна выполнить свою задачу.
   А Цицерон, между тем, полагал, что связь между людьми, их взаимная открытость, способность и стремление участвовать в судьбах друг друга - гораздо древнее, нежели приватность и индивидуализм.
  
   Со времён Сократа также известно, и поддержано Декартом, что человек получает удовлетворение от добродетели. Имярек счастлив не тогда, когда он подгребает под себя тёплый навоз, а когда он самоотверженно трудится в составе Общего Дела, и даже отдаёт свою индивидуальную жизнь ради жизни страны и народа. Недаром ведь, римское общество, которому мы наследуем, звалось Делом Народа, или Res Publicas.
   Именно поэтому советские люди, жившие в быту бедно и по общим стандартам, но - внутри великого общего дела; были подлинно счастливы и морально здоровы, а "западные" люди, агенты многообразного и обильного, но строго индивидуального потребления были и остаются несчастными и нездоровыми.
   Если спросить: почему?
   Ответ нужно будет искать в идеологии индивидуализма, которая - через утверждение индивидуальных прав и свобод как высшей ценности - легитимирует отчуждение лица от других лиц внутри творимого им своим словом "кокона" иллюзий, фантазий, космологий, самооценок, самолюбований, уничижений, оправданий и т.п.
   В этом "коконе" вызревает "личинка" Человека, который, подобно бабочке, вылетает из него в духовном рождении. Судя по наблюдаемому онтогенезу лица, ментальный кокон необходим человеку и характерен для детства.
   Охраняя эмбрион человека от разрушительных внешних воздействий культурной среды, ментальный кокон, в то же время, препятствует общению, мешает утвердиться самоотверженной любви и не даёт, в том числе, развиться в полном объёме всем задаткам лица, - поскольку они развиваются в ОБЩЕНИИ, а не в саморефлексии.
   Идеализация и легитимация личиночной стадии развития лица приводит к массовому хроническому инфантилизму.
   В обществе "инфантилов" невозможна справедливость, ибо инфанты не ищут правды, но ищут самоутверждения и непременного осуществления своего "Я-образа".
   Из сказанного следует, что нездоровье общества, представителем которого является Эрих Фромм, в принципе неустранимо; если принципом его служит индивидуализм.
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"