Серое утро. Осенью утро всегда серое. Дома с подтеками от дождя выглядят безжизненно. Я надеваю теплый махровый халат, заворачиваюсь в него. Мне кажется, что сырость утра проникла ко мне в комнату. Я подхожу к окну, смотрю на улицу. От моего дыхания стекло запотевает. Улица расплывается, теряет свои очертания. Я отхожу от окна. За ночь ничего ни изменилось. Я немного огорчен этим фактом. На стекле серое пятно (опять эта серость) моего дыхания медленно тает, стягиваясь к центру. Процесс настолько увлекателен, что я сажусь на кровать и начинаю наблюдать. Рука автоматически тянется за сигаретами. Подкуриваю, вдыхаю дым и тут же переключаюсь. Дым поднимается под потолок, выше, выше, и вдруг подхваченный сквозняком несется на окно. Я инстинктивно сжимаюсь, мне кажется что сейчас я услышу звон разбитого стекла и дым вырвется на свободу. Но нет. Он не долетает до окна. По пути он почти исчезает, рассеивается. Я пробую еще раз, выдыхаю дым прямо в потолок. Тоже самое. Ему не долететь до окна. Жаль...
А было бы неплохо, туда за окно, вместе со сквозняком, схватить битого стекла и вырезать из серого безмолвного утра
кусок живого крика, кусок живой плоти, дымящейся и серой, что
бы больно и хорошо. Серость. Но хуже, когда за окном пустота.
Нет ни белого, ни серого, ни черного. Никакого, ничего. Это так часто случается, что я должен радоваться тому, что за окном хоть что-то есть. Но осень меня просто раздражает. Она какая-то, как бесформенная, пустая, в ней нет ничего яркого, кроме листьев: желтых, красных, оранжевых. Эти цвета, как пятна, разноцветные раковые опухоли на теле осени. Нет... Пожалуй я вру. Осень - это прекрасно, просто я слеп и вижу только одно.
Так интересно. Я сижу в каменной клетке. Не помню сколько. Просто сижу и никуда не выхожу. Я боюсь. Нет, я могу выйти. Но... не могу. Мне кажется, что когда я открою дверь, выйду из парадного, там ничего не будет. Звенящая тишина и пустота, в которою я провалюсь, и наверное буду падать вечно, потому что там нет конца. И я убеждаюсь в этом все чаще, и чаще. Вот сегодня за окном что-то похожее на улицу. Но это сегодня. А вчера и позавчера, и поза позавчера там не было ничего. Вообще. И тишина. Я слышу только звуки, которые, которые я произвожу: скрип паркета, чирканье зажигалки, свое дыхание. И больше ничего. Я даже открывал окно и прислушивался. Я напрягал слух, искал хоть какой-нибудь звук, шорох, хоть что-нибудь. Безрезультатно. Но я знаю, что там осень, октябрь или начало ноября. В этом я уверен...
Это была моя сумасшедшая идея - остаться одному. Что бы никто не трогал, не просил, не требовал, в общем ничего и никого. Каждое утро я просыпался с одной мыслью, что сегодня меня наконец то оставят в покое. Но этого не происходило. Однажды я вырвал телефонный шнур и выбросил в мусорник телефон. Мне перестали звонить, ко мне стали приходить. В гости. Просто посидеть, поговорить. Просто. Это приводило меня в бешенство. Я сдерживал себя и ненавидел их. Я терпел. Потом я их выгнал. Всех. Сразу. Они не заходили почти неделю. Я уже подумал, что все, больше не появятся, не придут. Но они пришли. С водкой и вином, с извинениями, с понимающими лицами и виноватыми глазами. И все напились, кроме меня, и говорили какой я классный, что со мной можно поговорить, и меня можно расслабиться и забыть почти обо всем. Потом они заблевали все комнаты и коридор. И тогда я взял бутылку водки, закрылся в ванной и напился. Один. И заснул. А утром они выломали дверь, потому что подумали, что я покончил с собой, потому что они стучали, а я молчал и не открывал. И я опять не выдержал и послал их всех на хуй, но они подумали что я до сих пор пьян и засунули под холодный душ. И тогда я взмолился, и попросил смерти у Бога, затем у Сатаны. А потом я потерял сознание, или заснул, или умер... Я очнулся в тишине (проснулся? воскрес?).
Я долго разглядывал потолок, убеждаясь в том, что это не сон, что вокруг действительно тишина. И спокойствие. Все вокруг звенело так, как звенит тишина... Я уже знал, что никого нет. Просто понимание этого приходило медленно и постепенно. Я лежал и думал, что вот я наконец то получил покой, и что теперь я должен быть счастлив и радостен, что теперь так будет всегда, и больше никто и ничто мне не помешает. "Наслаждайся тишиной, ты же этого так хотел. Дни и ночи ты только мечтал об этом. Теперь вокруг тебя ничего нет. Что еще нужно? Пачка сигарет. Вода из под крана. Солидная толстая книжка в кожаном переплете, что бы ее можно было перелистывать, вдыхать запах кожи, и думать о том прекрасном моменте, когда с чувством выполненного долга ты отложишь ее и скажешь, - Я сделал это. Я прочитал. И, может быть, стал умнее". Какое радостное безумство - знать, что ты один. Наверное...
А может это просто самообман. Может на самом деле хочется любви. Такого чистого, радостного чувства, большого и бесконечного, как вселенная. Нет, неправда... Не может быть бесконечных чувств. Умирают люди, а с ними умирают чувства: любовь, ненависть, привязанности, обиды... Может быть они живут, очень недолго, в памяти других людей. Но потом умирают и эти люди. И все. Да, о великих людях остаются записи, хроники, известные всем биографии, из этого состоит история. Но что скажут обо мне? Кто будет помнить меня через 50 лет? Мои дети? А через 100? Внуки? Ну может быть. А еще через 150 - никто... И что. Я получил покой. Что-то вроде бессмертия. Такое себе вечное одиночество.
Я лежал и думал о желаниях. И о том, что бог и дьявол, и что мне никогда не понять. Однажды я прочитал, что если чего-то очень сильно захотеть, это обязательно произойдет. Интересно, как бы жили сейчас люди, если бы так и было. Все были бы счастливы или... Люди настолько беспокойные и вечно неудовлетворенные существа. Они бы просто не смогли быть счастливы. Человеку всегда хочется большего. Хочется. И это желание порождает беспокойство, нервозность, скандалы, болезни, ссоры. Нельзя себя ограничить. Сказать себе, что это предел твоих желаний, значит задеть свое самолюбие. Это слишком неприятно. Придется признать свою слабость перед обстоятельствами, другими людьми, богом. Вера дает смирение. Но истинно верующих так мало, что об этом не стоит даже и говорить. Какой же выход? Можно просто снизить интеллектуальный и социальный уровень людей. Зачем мне лететь к звездам, когда мои запросы ограничиваются новым каменным топором. Огромная планета идиотов.
А я всегда думал, как бы погрузиться в темноту, которая обняла бы меня как вата, со всех сторон, набилась бы в рот, в глаза, в уши. Что бы я дышал этой темнотой или глубиной или высотой или... Что я могу потерять? Что могу найти? Я ни к чему не стремлюсь, я абсолютно спокоен и равнодушен ко всему. Почему меня должно что-то волновать? Я не задаю вечных вопросов. Я хочу быть проще этого. И еще, я забыл. Есть люди, которые просто не хотят жить. Они потеряли это желание по разным причинам, и все пришли или идут к одному - к смерти, к вечному покою, к успокоению. Я знал одного такого. Я помню, как он сидел у меня в комнате и курил сигарету за сигаретой. Я видел его глаза. В них уже не было жизни, не было желания видеть живое. Через несколько дней он покончил с собой, но я нисколько этому не удивился. Я знал это еще тогда. Уже тогда ничего нельзя было сделать.
Я хотел и хочу другого. Я, как и многие люди - непостоянен. Меня одолевают совершенно различные желания. Мне хочется не только покоя. Мне хочется опоры, какого-то постоянного чувства, понятного мне и нужного. Скорей всего любви. Но там, где сейчас нахожусь я это не имеет уже никакого смысла. Все чувства, все желания - все отмерло в тот самый момент, когда я остался один. И я не жалею, потому что сожаления, о том что уже сделано вселяют в тебя слабость, страх и нежелание бороться дальше. Слабость. Ты убеждаешь себя, что ты слаб, ты отступаешь и внутренне сдаешься. И я не жалею о том, что я оставил. Я устал самовыражаться, я устал от своих собственных кривляний и не хочу никому ничего доказывать. Я устал. Это пассивная позиция, позиция амебы. Для других. Для меня - это позиция выжидания, отдыха, наблюдений. Я доволен. Всем. Я вижу, как за окном появляются и исчезают предметы, серые движущиеся - может быть люди, может быть нет. Как слабый ветерок изменяет картину мира - сгоняя туман с одного места, и сгущая его в другом. И при этом обнажается желтая, пожухлая трава, обрывки ненужных бумаг и прочий мусор, лениво кочующий по бескрайнему серому ничто. И если слабый ветерок так может изменить мир, то кто скажет что он не бог, кто скажет, что это не просто слепая сила природы, но направленный, сфокусированный разум, ветер с глазами. Большими, серыми, печальными глазами. С скорбью мудрого существа и озорными веселыми искрами молодости. Кто скажет, что это не так. Нужна вера, надо верить. В каждое свое действие. Ты прав. Ты всегда прав. И глупо было бы считать, что может быть иначе. Проще всего сказать себе, что все могло сложиться иначе, если бы тогда поступить по другому, не дать волю чувствам, или наоборот - отпустить их без всяких тормозов. Это проще всего. Еще проще сделать как я, убежать от всего, забыться одиночеством. Слиться с чем-то неизвестным, не имеющим имени и определения, не стараясь понять, что это такое. Просто слиться с этим, и бежать, или лететь, или падать. Пусть это будет ветер с глазами, с большими живыми глазами, гуляющий по пустынному серому миру, в котором я оказался. Пусть будет так. Я получил покой, но ветер еще долго будет беспокоить меня, заставляя вздрагивать от своего прозрачного взгляда. Он будет стучаться в окно, царапаться в двери, и в один какой-нибудь обычный серый день моя каменная клетка взорвется вокруг меня, и ветер сольется со мной, и я сольюсь с ним, и все рухнет в бездонною пропасть: книги, слова, закаты, законы, правила, устои, люди, и будет только ветер, бушующий в сером пространстве и будет... Но это будет так далеко, так нереально, что даже ветер еще не знает про это...