Нежинская Наталья Николаевна : другие произведения.

Запах хвои

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.57*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рекошетит прошлое...

  Закат.
  
  Из лесу тянуло разогретой смолой. Он сидел на выщербленной ступеньке. Курил.
  
  Крыльцо дома, потемневшее от дождей и снега, выходило на некогда широкую деревенскую улицу. Теперь она заросла бурьяном и лопухами, а в соседских палисадниках густо плодилась крупнолистая крапива.
  
  К нему никто не ездил.
  
  По странному совпадению, только этот дом в конце улицы не был разрушен после отступления. Тогда, жарким летом 1943 года.
  
  Отстраивать дома после войны было некому. Если и возвращался кто потом, с фронта, - то строились ближе к станции. А эту улицу, изрытую воронками и ощетинистую остовами сгоревших срубов - считали проклятой.
  
  Изредка, любопытные пацаны стайками налетали в поисках опасных игрушек. И находили ж, стервецы! Что б потом шибануть взрывом по селу, отрывая себе руки, обжигая лица, рикошетя по тем, кто выжил и помнил.
  
  Он тоже помнил, не мог забыть... хотел...
  
  Днем за работой - отпускало.
  
  Огород, коза, пара хохлаток - неказистое хозяйство, но требующее внимания. Раз в три дня ходил в сельмаг: хлеб, спички, курево. Иногда - соль, сахар, мука, крупы. Молча расплачивался и уходил, клоня голову. Даже словоохотливая продавщица, скучающая от жары и мух, никогда первой с ним не заговаривала. А на его слова - цедила отрывисто.
  
  Днем таки отпускало... немного.
  
  Вечером, если погода позволяла, - курил на щербатом крыльце, и, глядя на верхушки сосен, - тяжело думал.
  
  Складываясь картинкой, ковыряла и мучила память...
  
  - Говори, сука, хрен лесной, где прячетесь? - чавкающим ударом по месиву лица. Его глаза видели только красное и сапоги,.. блестящие черные сапоги.
  - Ну, будешь говорить? - еще удар, красного становится больше,.. затекает в рот, .. капает на пол.
  
  За стенкой - женский вой.
  
  Арина! Аринушка!
  
  - Что, падло, - узнал? Выебут ее сейчас, а сиськи потом собакам скормят!
  
  Он мычал, мотал разбитой головой, падал к стене на крик жены.
  
  Нет! Суки! Она же беременная...
  
  - Я тебя последний раз, выблядка, спрашиваю: скажешь?
  - Скажу, - хрипел, захлебываясь соленым.
  
  И сказал.
  
  Под вечер в лесу становилось тихо.
  
  Как-то этой весной мимо его дома проходили дачники: мужчина, женщина и толстая девочка лет пяти. Шли в лес за ландышами. Мужчина кивнул в знак приветствия (еще ничего не знал), а девчушка пролепетала, картавя:
  
  - Здгавствуйте, дедушка! - улыбнулась и убежала, смешно переваливаясь на пухлых ножках.
  
  Больше он никогда их здесь не видел. Рассказали, видать, в деревне,.. хотя ждал, вдруг еще?
  
  Сумерки наваливались тяжелым.
  
  С годами, начал бояться ночи и снов. Часто стала приходить Арина. Звала. Он и рад бы, да не мог на себя руки наложить, а жизнь не отпускала, терзая каждым закатом.
  
  Почему его не расстреляли тогда?
  
  Это все бы закончилось.
  
  Но они стояли вокруг, когда он ползал по мокрой земле, ища в хвое отрезанную грудь своей любимой Аринушки.
  
  Смотрели и молчали.
  
  Потом пятнадцать лет строгого. Выжил. Насквозь пропитался сосновой смолой. Вернулся.
  
  И все опять молчали.
  
  Никто, никогда, ни слова упрека или осуждения. Только тишина.
  
  Что-то закат над станцией сегодня яркий. Кричат там, потянуло гарью. Сбросив оцепенение - прислушался. Пожар?
  
  Он шел в сторону деревни, под ногами потрескивали сухие иголки.
  
  Увидел толпу у дома дачников. Кое-кто пытался лить воду, но высушенный июльским солнцем бревенчатый сруб горел весело, постреливая искорками.
  
  Люди расступались, пропуская его к центру.
  
  - Юля! Юлечка-а-а-а! - женщина рвалась к двери, царапая землю.
  - Где она?
  - Там... спала в комнате... доченька! - звон лопнувшего от жара стекла.
  
  Он не думал, просто пошел туда, к разбитому окну, сбросив на ходу рубаху.
  
  Опалило горло, вдохнул - закашлялся, но влез в горящий дом.
  
  - Юля-я-яааа! Не-е-еет! - женщина запрокидывала голову, комкала платье руками и вдруг рванулась к окну, где в дыму, увидела красную кофточку дочери.
  
  Девочка была жива, только, надышавшись дымом, обморочно спала.
  
  Мать, как безумная, выхватила из его рук ребенка, и бросилась от рушащихся стен.
  
  Он уже занес ногу, чтобы влезть на подоконник, как вдруг - обрушилась темнота...
  
  Люди закричали все вместе, одним натужным воплем, когда прогоревшие балки уронили шиферную крышу.
  
  ***
  
  - Мама, а чья это могила? И почему она не на кладбище, а тут под лесом?
  - Дедушки, - Юлия Александровна поправляет выцветший бумажный венок на кресте, - хорошего дедушки.
  - Твоего?
  - Да... моего...
   Букет ландышей в граненом стакане и запах хвои...
Оценка: 7.57*5  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"