Ну, вот и все. Я готова. Готова умереть. Шаг. Один лишь шаг. А за ним небо, а за ним - смерть! Какая она будет? Что произойдет? Не раскроются ли парашюты,... запутаюсь ли я в стропах, сломаю шею,... повисну ли на проводах, убьет током,... а может, просто грохнусь о землю с высоты девятьсот метров, забыв обо всем...
Не знаю. Но я готова ко всему. Вернее, я готова к смерти.
Глубокий вдох - самолет уже набрал требуемую высоту - выдох, и команда: "Приготовиться!" Еще минута и...
Прощайте!
Господи, друзья и родные мои, те, кого я любила и, кого ненавидела! Простите меня за грехи мои! И прощайте!..
- Первый пошел! - и исчезает чья-то синяя куртка в голубом грохочущем проеме самолета.
Приготовиться, стать левой ногой на порог, руки на кольце, подбородок прижат к груди, положение перед прыжком. Готова!
Время, как густой кисель, тянется, казалось бы, вечность, но проходят лишь мгновенья. Нет больше мыслей других, кроме техники действий во время прыжка.
- Второй пошел! - твоя правая нога ступает в пустоту и уже твоя белая курточка исчезает для тех, кто теперь готовится к прыжку. Никто не думает о тебе. У них свои страхи, свои надежды. Еще на земле они смеялись, кто-то внутри дрожал, стараясь скрыть свой страх от других, поглощая неимоверное количество воды: в горле пересохло. Кто-то со страхом смотрел в небо: что оно сегодня нам готовит? Я же готовилась к худшему, стараясь не думать о том, чего не успела, о том, что можно отказаться, убежать. Но я не убегу: если суждено, значит умру! И лучше уж быстро и высоко. Даже в смерти я люблю скорость...
- Плохой день для прыжков, - прокомментировал инструктор, - слишком сильный ветер, даже для профессионалов...
А за два дня до этого:
Я люблю природу. На турбазе чистый воздух, лодка, речка, красота, зелень, отдых! Мне нравится отдыхать на турбазе. И приезжаю я туда почти каждые выходные.
Небо голубое, голосисто заливаются ранние пташки, шаловливые солнечные блики отражаются в речной глади воды, тихие всплески от весел, прохладные капельки брызг искрятся на загорелой коже...
Лето! Тишина! Блажь! Жизнь!..
А вечер закончился в кругу друзей у костра за ароматным сочным шашлычком.
- Через два дня у меня прыжки с парашютом, - поделилась я новостью с отцом, - после этого я смогу заниматься парашютным спортом профессионально.
- Не прыгай! - кося на меня пьяным глазом, вдруг вставила свое весомое слово одна из отдыхающих. - Я тебе как пророчица говорю: не прыгай! Ты умрешь. Я это точно вижу. - И удалилась во тьму танцующей пьяной походкой.
Мы никогда сразу не придаем особого значения каким-либо пророчествам и предупреждениям, пока, как говорится, петух не клюнет в знакомое всем место.
Почему, на эту женщину не напал какой-нибудь паралич речи, что ли...
Не послушать-то я не послушала, а на подсознание записала и приготовилась:
- Договорились, - подвела я итог беседы с подругой за несколько часов до отъезда на аэродром. В квартире убралась, там теперь такая чистота, какой я еще ни разу не наводила; завещание я написала - телефон нотариуса на холодильнике, а вот телефон моего отца, если завтра вечером не вернусь, звони ему, я его предупредила, что может всякое произойти.
Подруга глупо улыбалась, уже даже не пытаясь остановить или отговорить меня - все равно бесполезно. Чем больше меня отговаривали, чем сильнее моя душа уходила в пятки от страха, тем больше крепла моя уверенность в правильности моих действий, в стремлении сделать наперекор даже собственному инстинкту самосохранения.
Я вышла твердым шагом, плотно закрыв за собой дверь...
День для прыжков с самого утра не заладился. Сильный ветер, низкие облака, плохая видимость. Неудачное приземление при тренировках на земле: болит в трех суставах, но даже виду нельзя подать - отстранят от прыжков. Неподходящая обувь...
Тренер волнуется за меня, боится, что ногу сломаю или руку поврежу, не хочет пускать в небо. Не знает он, что перелом ноги - это минимум к чему я сейчас готова...
И вот небо...
ТЫ УМРЕШЬ - твердит пьяная дама в моей голове...
Парашют раскрылся без проблем, и ветер не снес, и за куполом, в отличие от других, не протащило, и прыгнула лучше всех.
А настроение - слезы. Плачу не я - плачет душа. Мальчик, выходящий из самолета за мной, сломал ногу в двух местах.
- Вместо меня!.. - посещают мою голову вздорные мысли.
Плохо не то, что я не разбилась, а то, что удовольствие от прыжка: от неба, от высоты; было испорченно пьяным бредом больной женщины.
Теперь же я точно знаю: я, конечно, умру, но, не трясясь перед старухой с косой всем тщедушием своего тела, а гордо, зная, что меня ждет, пойду к ней и загляну в ее бездонные глаза.