Аннотация: Рассказ построен вокруг случайной фразы "привет, столб". Полуфинал БД-8.
- Привет, столб! - сказал я.
Столб молчал.
Было бы странно, если бы он ответил.
- Ты что шизофреник? - моментально вскинулся Олег, вопя на всю округу. - С бревном разговариваешь? Посмотрите, парни, на этого придурка.
Раздались вялые хохотки, попытавшиеся пробить всеобщее уныние, но завязшие, затерянные среди невеселых дум. Я молчал. У меня действительно была привычка каждый раз здороваться со столбом. Помню, еще мальчишкой, моя буйная фантазия вырисовывала каждое деревце, растущее в этих краях, как живое, разумное существо. Но больше всего я любил этот столб. Огромное, мореное бревно, укрепленное стоймя, - настоящий исполин, как мне тогда казалось. Шли годы, а дурная привычка только крепла: я бойко салютовал своему деревянному другу, неся за спиной школьный рюкзак; чинно кланялся, идя из университета; нежно прикасался, гуляя с девушкой. Сейчас я шел с автоматом в руках. Кто же знал, что и умру я здесь. Рядом с ним.
- Чего молчишь-то? Я тебя спросил, осел! - не унимался Олег.
Ему было страшно, поэтому он храбрился, стараясь казаться таким как всегда: уверенным, ехидным и циничным. Плохо у него получалось.
- Мне тоже страшно, - ответил я. - Прорвемся.
Олег в ярости остановился, перехватывая пулемет левой рукой. Да какой там рукой? Ручищей! Задел я его... Нервы у всех на пределе, неужели сорвется?
- Ну-ка тихо! - рявкнул сержант. - Что вы встали? Живее, а то ползете как дерьмо по стене!
Олег зло посмотрел на меня, но все же развернулся и начал быстро спускаться с пригорка. Я задумчиво смотрел в его массивную спину. Меня догнал Витя - неказистый очкарик, загремевший в армию только по случаю войны. Он тяжело пыхтел, ящик с боеприпасами выскальзывал из его непослушных от усталости рук.
- Как дерьмо по стене, да, Игорь? Ползет, - сказал он. - Нанотехнологии процветают.
- Это уже мутация, друг мой, - ответил я. - Пойдем скорее, а не то всех перестреляют без нас.
- Всех наших?
- Врагов, дубина.
Витя только хмыкнул. И дураку было понятно, что ждет нас только одно - поражение.
Батальон занимал места в окопах, расставлялись автоматические пушки, проверялось оружие. Зычно кричали сержанты, раздавая пинки нерасторопным солдатам. Сейчас нам придется несладко. Сможем ли мы продержаться нужное время, отступить и при этом остаться живыми? Вряд ли... Я смотрел в сторону леса, - хвойного, живого, не задушенного гарью и отходами, - опасаясь увидеть противника. Но все было тихо. Шелестел ветерок, покачивая непослушные, мокрые и отяжелевшие после дождя ветки. Очень тихо. Разве что мы гремели как стая гусей, звеня, колотя и сдавленно ругаясь.
- Птиц не слышно, - сказал Витя. - С чего бы это?
- Пиллары сожрали! - ответил вместо меня Олег. - Чтобы ты спросил, мать твою.
Наконец приготовления были окончены, солдаты расселись в окопах, стараясь не высовывать головы раньше времени. В воздухе зависла гнетущая тишина, прерываемая редкими шепотками. Мне выпало сидеть рядом с пулеметом; тут же примостились очкарик Витя, громила Олег и инженер Сашка.
- Че-то я майора не видел, - сказал Олег. - Куда он пропал?
- В бункере. Связь держит, пока можно, - ответил Саша. - Потом заглушка пойдет.
- Черт! Говорили же: "тяните кабель". Нет, блин, они со станции хреначат. Круче только через спутник, чтоб пиллары были в курсе дела... Им, черт их задери, интересно, наверное, чем мы тут занимаемся!
- Не кипятись, Олег! - сказал я.
- Да иди ты! - неопределенно махнул рукой тот. - Обидно мне. Они сидят там, водку жрут, баб лапают... А мы погибать должны по их тупости.
- Все нормально будет! - ободряюще сказал Витя.
- Главное, чтоб артиллерия сработала хорошо! - добавил Саня. - Тогда мы выберемся, пока пиллары залягут. Не до того им будет, чтоб в нас стрелять.
Мы опять замолчали. Первым не выдержал Олег:
- Чувствую себя как палка в колесе. Все мы - одна большая палка, которую достанут и выкинут, чтобы ехать не мешала.
- Ребятам, что на главной дороге оборону держат, труднее придется! - напомнил Саша. - Нам от техники отбиваться не надо!
- А если она пройдет?
- Через лес?
- Ты видел их тяжелый танк? Он тут, блин, все деревья подавит и... сам не подавится.
- Завязнет! - уверенно сказал Саша. - Игорь, завязнет же? Ты у нас местный, должен знать, что и как.
- Там, - я указал рукой в сторону леса, - где-то через километр должно быть большое поле. Оно соединяется с дорогой. Если подумать, то они вполне могут выжечь часть леса и спокойно проехать.
- И если они проедут, - задумчиво протянул Витя, - то нам...
- Конец! - прервал его Олег. - Ты прав, мать твою, да!
На нас начал с неодобрением поглядывать сержант, солдаты тоже косились в нашу сторону, поэтому мы заткнулись. Сашка выглянул посмотреть как там его ненаглядная автоматика, Олег задумчиво поворачивал пулемет из стороны в сторону.
- Зато мы - герои! - сказал Витя.
- Неизвестные герои непонятной битвы, - мрачно дополнил я.
- Как и все другие герои! - зло подхватил Олег. - И где они сейчас? Сдохли все! Назови мне хоть одного! Назовешь? И что он делал, как жил? Только подвиг - все, что осталось от человека! - он даже вскочил. - А я домой хочу! Живым! Так что заткни свою пасть, недоносок.
Происходящее заметил сержант:
- Эй, боец, засунь свою башку в окоп, пока ее не оторвало!
Но Олег был разъярен, он кричал и не слышал. Сержант встал:
- Живо сядь, салага, пока я тебя сам не прикончил!
Сверкнуло. Протяжный гром, будто догоняя свет, разорвал застывший воздух. Сержант нелепо взмахнул руками и свалился на землю.
Началось.
Олег моментально ухнул вниз, но быстро собрался и потянулся к пулемету. Застрекотали автоматические пушки, высоко пискнув динамиком: враг обнаружен. Солдаты наудачу стреляли в лес; рокот выстрелов слился на мгновенье в монотонный гул, но вскоре стал ритмичным и резким. Я подскочил, уперся локтем в землю и выкрутил ускоритель автомата на максимум. Пилларов было плохо видно, только мелькали иногда серые тени за стволами сосен, да вспыхивали на миг пули, прежде чем устремиться в цель. Я пару раз выстрелил; автомат сильно задрожал, вырываясь из рук. Попал или нет? Было настолько громко и ярко, что определить куда ушли пули - невозможно. Я просто стрелял.
Казалось, что мир крутился по спирали: клекот выстрелов то увеличивался, то уменьшался; то там, то здесь взвивалась вверх земля, а автомат в моих руках неприятно вздрагивал, норовя уйти стволом в облака. Я включил стабилизатор и дал короткую очередь: ствол резко ушел вниз, приклад оторвался от плеча и ощутимо въехал мне в челюсть.
Я упал. Рядом со мной лежал Олег. Пуля попала ему в голову, снеся пол затылка. Возле него на коленях сидел Витя, тормоша труп. Я встал на четвереньки:
- Отойди от него! - попытался оттолкнуть Витю я, - почему-то трогать труп казалось мне кощунством, - но вместо этого плюхнулся мертвецу на живот. - Он мертв!
Витя не ответил, упрямо теребя умершего за руку. Мне пришлось отвесить ему пощечину, прежде чем он слепо уставился на меня.
- За пулемет! - рявкнул я, для наглядности махнув рукой.
Он кивнул и вяло, как сонный, поднялся, даже не пытаясь пригнуться. Я встал следом, перевел ускоритель на среднюю мощность - теперь стабилизация будет правильной - и дал пару очередей в сторону громоздких фигур, уже выбравшихся из леса. Витя устало водил дулом грохочущего пулемета из стороны в сторону не отпуская курка, все больше срезая ветки деревьев нежели противников. Пилларов становилось все больше и больше, пора бы уже сработать артиллерии. Я пригнулся и посмотрел по сторонам, оценивая наши силы: половина бойцов была мертва, многие пулеметы молчали, казалось весь окоп превратился в кровавый, усеянный трупами канал. Долго мы не продержимся. Из всех автоматических пушек осталась лишь Сашкина, надрывно визжащая, беспощадно поливающая огнем врагов. Она будто защищала тело своего хозяина, ничком лежащего рядом с ней.
Рядом разорвалась плазменная граната, обрисовав сияющий сине-зеленым шар. Я прикрыл голову руками, Витя свалился вниз с обожженным лицом.
- Где артиллерия? - жалобно спросил он, дрожа всем телом. - Мы выберемся, да?
- Скоро она ударит и мы пойдем. Я тебя понесу.
Он успокоено закрыл глаза и затих. Не будет никакой артиллерии, вся ее мощь пригодится на главной дороге. А мы... мы - всего лишь палка в колесе... Я с ужасом смотрел, как вдалеке начинают гореть в зеленом пламене деревья, но, не рушась и осыпаясь, а причудливо изгибаясь как сожженные спички. Затем они падали, превращаясь в горстки пепла. Наконец из леса выехал громадный танк, весь усеянный крупнокалиберными стволами. Дуло одного из них смотрело в мою сторону. Я мысленно попрощался с жизнью и тяжело осел.
Подобного грохота я не слышал в своей жизни еще ни разу; меня буквально отбросило к стене, противно хрустнули ребра, а в глазах стало темно-темно от боли. Я лежал, стараясь прийти в себя, но моих сил не хватало даже чтобы трепыхаться, оставалось лишь смотреть, как один за другим гибнут бойцы моего батальона. Стало тихо, бесконечную тишину нарушал лишь хруст песка и пепла под ногами врагов. Первые пиллары не глядя перепрыгнули окоп и отправились дальше, не передохнув и минуты. Вниз спустилось только несколько, они шли по нему пиная мертвые тела, не боясь испачкать свои стальные ноги в крови. Я хотел закрыть глаза и притвориться мертвым, но дрожь выдала меня.
- Этот жив! - металлически каркнул один из них. - Выпустить ему кишки?
- Нет, - ответил другой, - нужно сделать так, чтобы его смерть стала уроком для хлипких, - он осмотрелся и заметил все еще целый столб. - Повесить! Только медленно - пускай подергается малость.
Меня схватили за шиворот и поволокли к столбу. Мимо шагали ужасающие твари - помесь плоти и металла. Самое страшное - повинны в их появлении были мы. Наконец меня грубо бросили на землю, чуть не переломав все кости. Я задохнулся от боли и кое-как сел. Пиллары вбивали в столб крюк и протягивали веревку.
Я сидел на коленях, обхватив руками шершавое, потрескавшееся бревно. Из глаз текли слезы. Господи, как же не хочется умирать вот так, одному, среди врагов, без мягкого голоса матери, без ее успокаивающих объятий. Свидеться бы с ней на прощанье. Как страшно. Я уткнулся головой в крепкое дерево. Хорошо, что у меня осталось еще что-то родное... Мой старый друг, как бы я хотел, чтобы ты ответил мне...