Ненадович Дмитрий Михайлович : другие произведения.

Анти-Духлесс

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Юмористическая пародия на "Духлесс" и "The Telki" с элементами сатиры. Герои и места действия, почти те же самые (Москва, как захолустный пригород Люберец, и Питер). Анти-Духлесс - это попытка взглянуть на мерзопакостные в своей беспредельной понтовости инсинуации "Духлесса" и "The Telоk" несколько под другим углом зрения. При этом гротесковые формы принимают образ жизни и приобретенные физиологические особенности современных "настоящих маркетологов", неистово "мерчендайзерствующих в аутсорсинге" на отечественном базарном рынке. В конце концов, неуемность "маркетологов" в быту приводит к праведному гневу князя тьмы (топ-менеджера ЗАО "Ад"), который вынужден был вмешаться в происходящее по вполне прагматичным соображениям. (Электронная книга не рекомендуется лицам, моложе 18 лет!)

   Дмитрий Ненадович
  
  
   Анти-Духлесс
   (или страсти по The Mokroshelkam)
  
   (Повесть о душевных муках настоящего маркетолога)
  
  
   Всем героям, одолевшим Духless c The Telkami (вместе или порознь - не имеет значения), пусть даже и не в полном объеме, посвящается.
  
   WE HAD A GOOD TIME
   Самым бездарным в амбициозности своей представителям поколения 1970-1980 годов рождения. Безграмотным и беспринципным. Пребывающим в постоянном поиске возможности с упоением рассказать о своих пороках всему миру.
  
   Игорь Бухаров, Константин Рыков, Виталий Нотов - в этот раз вы сильно погорячились.
  
  
   I'm on business here
   Our firm's products are in great demand
   I' ve never heard people talk so much about politics
   I suffer in silence
   We don't live to eat
   What's on at the circus tonight?
   Let's hope for the best
  
  
   Все совпадения с реально живущими персонажами, фактами и явлениями далеко не случайны. Все события и герои, вся мерзость и ужасы взяты из реальной маркетологической жизни. Ибо любой вымысел будет гораздо менее омерзительным и ужасным...
  
  
   В далекие-далекие времена, в период зарождения в обществе ныне здравствующих капиталистических отношений, жил на свете Евгений Дюринг (отчества за давностью прошедших лет никто припомнить уже не может). С некоторых пор возомнил он себя выдающимся социал-экономистом современности и принялся сочинять всяческие рассказы об окружающем его бытии. Рассказы были очень яркими и современными. Они очень быстро овладели умами самых бестолковых господ из читающей части тогдашнего населения. А все потому как не стеснялся неистовый Евгений повсеместно использовать яркость образов, заимствованных из самых значительных литературных произведений того времени. А что касалось величественности неких обобщений и смелости выводов, тут Евгений просто зажигал! И многим это нравилось. Только вот был в этих дюринговых рассказиках один недостаток - полное отсутствие смысла. Вернее, кое-какой смысл, конечно же, в его книжонках присутствовал, но очень далек он был от действительности. Вот кто, к примеру, может сказать, что в произведениях Д.Р.Р. Толкиена нет смысла? Если таковые и найдутся, то, почти наверняка, это будут либо очень неумные люди, либо человеческие особи, напрочь лишенные воображения. А на таких и не стоит даже вовсе заморачиваться, не стоит вовсе тратить на них ни бумагу, ни драгоценные биты информации. Лучше их израсходовать на что-то другое. В особенности бумагу. Но ведь мистер Д.Р.Р. Толкиен никогда открыто не претендовал на научность и историчность своих произведений. Он просто рассказывал эти сказки на ночь своим деткам, а потом вдруг понравилось все это ему самому. А когда понравилось, закралась капиталистическая мыслишка: "А не нарубить ли на этом бабла?!" И пошло, и поехало. Экранизация за экранизацией. Одна страшней другой. И если бы толкиненовские детки все это в начале славных дел на ночь смотрели ... . В общем, не состоялся бы Д.Р.Р. Толкинен никогда как писатель. А так вот состоялся. Потому что не претендовал ни на какую научность. Сказки и все тут.
  
   Можно поступить очень даже просто. Для этого нужно использовать общечеловеческую тягу ко всему порочно-запретному. Тягу эту можно эксплуатировать где угодно: в театре, в балете, в живописи, в литературе и кино. И многие из тех, у которых эти неудачные сочетания черт характера по каким-либо причинам образовались, очень активно сейчас этой тягой пользуются. И всегда имеют оглушительный успех. А когда у них некоторые случайно оставшиеся еще в литературе и искусстве скептики спрашивают в недоумении; "Зачем вы эту порнографию все время показываете? Да еще с такой вот детализацией всяческих интимных подробностей? К чему такой примитивный натурализм? Где же тут искусство? Где его загадки и недосказанности?" Амбициозные, в бездарности своей, все время бодро так и почему-то одинаково всегда отвечают (видимо сговорились меж собой на каком-нибудь внеочередном съезде): "Это реальные пороки нашей жизни, а мы всегда за объективное отражение окружающей действительности. Пусть она не совсем приглядная ныне. Но она же такая и есть на самом деле! Не надо прятать голову в песок. Не должно быть у нас никаких недосказанностей! А во-вторых, никакая это не порнография. Порнография - это когда детородный орган в режиме полной эрекции и в непосредственной близи от созерцающего его лица демонстрируется, а у нас этот символ мужского достоинства всегда вдалеке от любопытных глаз пребывает, где-то на втором плане и при этом постоянно на шесть часов указывает! Не важно, утра или вечера. В этом как раз и состоит великая недосказанность нашего современного искусства! И это надо понимать. Здесь нас прямолинейностью попрекнуть никак невозможно! А имитация различных поступательно-повторяющихся движений - это так, всего-навсего не более чем оригинальные наши танцы. Как в фигурном катании. А вообще все это сейчас у нас эротикой называется. Так, что все у нас по закону. Ничего не нарушаем. Полнейшая легитимность во всех вопросах. А вам вот законы надо бы почитать! Не дураки-то ведь их пишут! Эти не дураки сидят в огромном зале в центре столицы и поют под караоке гимн страны! Патриоты они! Почему под караоке? Да потому, что все некогда им слова этого гимна выучить! Надо же когда-то и законы писать. А чтобы какой закон для населения прописать, это же знаете сколько надо усилий приложить этим серьезным людям в модных галстуках-флагах? Вот, к примеру, писали они когда-то закон о всеобщей эротизации населения, так для эффективного решения этого злободневнейшего для страны вопроса пришлось им даже специальный муляж человеческой особи мужеского пола изготовить. Специальный муляж был оборудован специальным же фаллоимитатором, с аккуратно приделанным к нему транспортиром. Это покруче европейского коллайдера будет. Это, просто жесть! И только с помощью этого сложнейшего механизма самым достойным людям страны удалось найти именно тот угол эрекции фаллоимитатора, при котором (наконец-то!) заканчивается порнография и начинается эротика! Выдающееся достижение! Феноменальный результат! В общем, далеко не дураки у нас для населения законы пишут. И не дураки же за них на выборах и голосуют. Вы и с этими утверждениями не согласны? А-а-а, согласны вы все же, что не дураки это пишут, но считаете их ворами, подлецами и вдобавок, еще и заклятыми врагами отчизны? И главное, говорите, это не то, как кто голосует, а главное как кто считает? Бред какой-то. Когда-то мы это все уже слышали и даже знаем, чем все это закончилось. Не желаем так больше! Долой деспотизм и цензуру! У нас давно уже существует насквозь прог..... правовое государство! Удивлены просто мы Вашей вопиющей правовой безграмотностью!" Скептики тогда выходят из себя окончательно и начинают грубить, уподобляясь амбициозным бездарям-оппонентам: "Ну уж если вы про полную объективность заговорили, то у нас и без пороков есть что показать. Например, извините, мы каждый день с вами банально так срем, извините, какаем, то есть. Выделяем естественные, так сказать, продукты жизнедеятельности. И почему бы вам не показать тогда все это и во всей красе на вашей сцене? Чтобы натуральная такая, большущая, судорожно сокращающаяся, извините, жопа во весь высоко висящий большой экран, дублирующий происходящее на сцене. Чтобы все подробности зрелищного процесса испражнения! Все конвульсии прямой кишки! И чтобы там разные звуки присутствовали, неистовые в своем метеоризме! Да и еще вони, вони в зал, и побольше! Чтобы ни один из благодарных зрителей не смог нас ни в чем обвинить. Даже чтобы упрекнуть не мог он нас ни в чем. Чтобы, например, не мог набраться он наглости и не крикнуть что-нибудь обидное, к примеру, станиславсковское: "Не верю!" Вот это в вашем понимании и будет стопроцентная реальность! Вот это искусство! Тьфу, ты, мерзость какая, вот уж действительно - дух даже может захватить! А то еще и совсем перехватить может дух этот. И наступит-таки тогда полный "духлесс" наконец-то!" И возрадуется тогда всяческая нечисть и возгордится она. И есть от чего: внутреннее величие и галактическую масштабность происходящего действа никуда ведь не спрячешь. А на следующий день после такого театрального действа вдруг встрепенутся новомодные критики: "Скажите, а вы не знаете кто автор этого смелого эксперимента? Нет-нет, главного исполнителя мы запомнили. Такое трудно забыть. Но кто этот новатор? Что-что? Молодой режиссер Дюринг? Это, безусловно, дарование! Это новое театральное явление! Это свежая струя! К завтрашнему утру мы напишем о нем во всех театральных журналах!" И получая такие вот "благословения" от экзальтированных любителей всяческих сомнительных экспериментов, амбициозные бездари продолжают свое оглушительное и пахучее восхождение к липко-денежной славе.
   Видимо, по такому же вот простому пути и решил пойти отмороженный дюрингов потомок. Судя по всему, других вариантов-то у него не было и не будет никогда. Ну так, чтобы девушки там с ногами из шеи, полные реки соплей восторга и так далее. Не дано, видать, было достигнуть всего этого нашему бездарю каким-нибудь другим путем. Стать, например, знаменитым на всю страну хлеборобом. А что? У нас сейчас опять стали хлеборобов по телевизору показывать и орденами их награждать. А к ордену обычно всегда конверт прикладывается. И, наверное, хватит того, что в конверте, на девушек и шампанское. Правда, на сопли, наверное, может и не хватить. И здесь не поможет даже телевизионная слава хлебороба. А зачем они нужны вообще, сопли эти? Когда уже есть девушки и шампанское? Нет, нет. Без соплей - это совсем не тот масштаб. Сопли - это жесть! Отсутствие соплей - отстой! Нет соплей - нет понтов. А куда сегодня без понтов? Никуда. Поэтому очень уж хочется. Ну, а раз уж так очень хочется, тогда - путь известен.
  
  
  
   Словом, был Жека из тех великих маркетологов, о которых people слагает легенды и рассказывает их друг другу в форме анекдотов. Можно даже сказать, что народ, абсолютно ничего не приукрашивая, рассказывает своими простыми словами "всамделишную" быль, основанную на бесхитростных своих наблюдениях за окружающей его рыночно-базарной действительностью. Такие рассказы, как, например, рассказ об одном талантливом менеджере по продажам, который во время пребывания "хозяина" в законном трудовом отпуске (по профсоюзной путевке) где-то на далеких Мальдивах, взял и попросту продал все цеха, склады и офисы фирмы. Продал он и самого "хозяина". В рабство продал, в одно из центральноафриканских людоедских племен. Те за "хозяином" сами на Мальдивы приехали, потому что самовывоз был предусмотрительно оговорен менеджером в договоре купли-продажи. В том же договоре были прописаны и "Особые условия поставки": со стороны объекта купли-продажи могут допускаться возражения. Почему же так негуманно поступил он? Да потому, что он был очень хорошим менеджером по продажам и всегда добросовестно исполнял свои прямые обязанности. А очень хороший менеджер по продажам (он же маркетолог) никогда не останавливается на достигнутом и упрямо идет себе всегда вперед. Идет просто так себе по жизненной обыденности и вдохновенно втюхивает всем и все подряд. Ну, в смысле: чем располагает, то и втюхивает. Впрочем, иногда втюхивает даже то, чем не совсем он располагает, но располагает его сподвижник, такой же лихой маркетолог, но продаже других товаров. А за дополнительное втюхивание имеет этот проныра всегда дополнительную копеечку зеленых американских рублей со своего, тоже не лыком шитого, но благодарного сподвижника. И это вполне нормально. Это, как раз, очень даже по-рыночному. Всякий труд должен быть оплачен, а тем более - такой интеллектуальный труд. Тут ведь как, на нашем рыночном базаре-то? Если с ходу втюхивать что-то вдруг не удается этому маркетологу, он немедленно приступает к впариванию. Направо и налево впаривает все подряд он. Иногда это совсем не совпадает с интересами попадающегося на пути маркетолога people. Но это его совершенно не заботит. Кроме того, ему, менеджеру этому, абсолютно все равно, что втюхивать и впаривать. И это правильно! Это тоже по-рыночному. И поэтому как настоящий профессионал своего продажного дела, сегодня впаривает он ящиками одноразовые женские колготки, весело желая лузерам комфортного ношения до самой глубокой старости, а назавтра он уже втюхивает кому-то цистерны омерзительного рыбьего тухляка. А по поводу надписи на цистерне "Живая рыба" вдохновенно полемизирует: "Ну уснула рыбка в пути! Что я могу тут поделать? Укачало ее в дороге. Вы что, не врубаетесь? Жесть! Отстой полнейший! Рыбка спит, а я в чем-то виноват ... . Причем здесь я? Не будил ее в дороге? Ну, не углядел - самого меня сморило. Из Мурманска к вам ведь добираемся. Чай не ближний свет. Ах, что-то еще и воняет? Бред! (Шмыгает носом). Да, что-то есть. Не знаю что это. Пока вы сюда не подошли, здесь ничем не воняло. А, кажется я врубился! Рыбка-то крепко спит. А вы, в натуре, можете взять на себя смелость утверждать, что во время крепкого сна уверенно себя в этом плане контролируете?! Уверены, что от вас во время сна хорошо пахнет?! Ага, не можете уверенно утверждать! Гмыкаете как-то не совсем уверенно! Вот и не канючьте тута! И так за нуль все отдаю вам здеся! Даром просто отдаю! Совсем превратился в какого-то, как его, этого-то ... . Э-э-э, альтуриста! Во как! Когда-то ведь чему-то учились. Даже слова всякие мудреные еще помним. И сами себе постоянно удивляемся - полный ведь отстой! Откуда вдруг взялась такая доброта? Жесть! От сердца, можно сказать, отрываю, а они, гады, еще и ехидничают тута". И ведь что самое удивительное: у этого хамовитого нахала всегда все покупали. Зажимали с отвращением носы свои и покупали! По запредельным ценам покупали-то все. Такова, значит, была великая сила его убеждения. А потому как - талант. И никому с этим ничего было не поделать. Талант - он же сверху. А с небесами лучше не спорить. Лучше сразу покупать, не торгуясь и не задавая лишних в глупости своей и некомпетентных таких вопросов. Не показывать никому тупости своей, тем более такому профессионалу.
  
  
  
   Но стоп! Сейчас не об этом. Сегодня случился редкий для капиталистической действительности выходной, и Жека отдыхал в знаменитом люберецком кабаке "Сбитый летчик". Отдыхал вместе со своим другом Коляном, известным люберецким придурком, торговавшим на потеху публике раскрашенными деревянными муляжами детородных мужских органов в знаменитом люберецком пешеходном переходе на железнодорожном вокзале. Переход был знаменит своей необычной для европейской части суши длиной и вопиющей, для той же части суши, неосвещенностью. В этом переходе всегда витало такое многообразие зловонных запахов, что знаменитость перехода от этого только выигрывала. Рейтинг знаменитости год от года увеличивался. Вмести с рейтингом быстро росла пулярность этого перехода среди многочисленных иностранных туристов, валом валивших в знаменитейший город. Все эти никому не нужные детали приводятся здесь исключительно для придания происходящему должной достоверности. Ведь каждый желающий может в любой момент приехать в этот гостеприимный город и осмотреть его исторические достопримечательности. А во время осмотра надо бы непременно познакомиться с Коляном и обязательно у него что-нибудь купить. Что без толку ездить-то? А человеку (пусть даже и слегка придурковатому) будет это приятно. Каждому ведь приятно когда его труд оценивается по достоинству. Тем более, когда речь идет о высоком искусстве.
   Посетители знаменитого люберецкого кабака "Сбитый летчик" действительно напоминали только что переживших авиакатастрофу субъектов. Помятые лица их хранили следы недавно полученных травм, а согбенные спины напоминали ранцы наспех собранных на меже парашютов. Во всем облике посетителей сквозила хроническая безнадега. Терлись здесь всегда и какие-то девицы. Всегда одни и те же. Видимо, это были стюардессы с давно сбитого где-то террористами самолета. Жека со свойственным каждому маркетологу здоровым снобизмом называл их Тhe telki. На самом деле это были обычные проститутки. Причем многие из них были довольно приличными девушками. Имели, например, несколько высших образований и владели двумя-тремя иностранными языками, в числе которых обязательными были английский и китайский. Но стоило им только зайти в "Сбитый летчик", как они сразу перевоплощались в обычных проституток. Видимо, царила здесь какая-то особая среда. Можно даже было назвать эту среду аурой. И аура здесь была действительно какая-то необычная, обволакивающая и всех в безнадежность свою засасывающая. Она всегда дрожала где-то под потолком. Многие думали, что это были обычные облака табачного дыма. Они ошибались. Это была она, аура. И эту необычную ауру создавали сбитые летчики и обычные Тhe telki. Именно те, обычные Тhe telki, которые без всякого образования проживали и всяческих никому не нужных здесь языков. Самые что ни на есть они были простые. И в простоте своей любили просто так незамысловато попрелюбодействовать за какие-нибудь небольшие деньги. Впрочем, не только за деньги любили они это делать. Могли, например, запросто ублажить угрюмого "летчика" за бутылку какого-нибудь дешевенького пива или же за какую-нибудь грошовую пачку сигарет. Они ведь понимали, как у "летчиков" тоскуют руки по штурвалу. А то еще могли вдруг заартачиться и выставить даже довольно приличный такой счетец. Да еще в какой-нибудь экзотической валюте. Не в каких-нибудь там наших баксах или евриках, а, например, в австралийских долларах или даже в английских фунтах стерлингах. Но с валютой в Люберцах никогда проблем не было. Даже с экзотической. Все дензнаки элементарно конвертировались в любом ларьке на самой большой в Европе привокзальной площади. Поэтому эти требования Тhe telok рассматривались, как обычные женские капризы и, как правило, мужественными "пилотами" неукоснительно выполнялись. Выполнялись, несмотря на постоянство депрессивного состояния этих сбитых героев. В отличии от пилотов-неудачников Тhe telki, никогда постоянством никого не радовали. Непостоянны они были даже в сравнении с самыми запредельными эталонами женской стервозности. Иногда они очень даже стыдились этого обстоятельства. Этой своей неординарной непредсказуемости. И на всякий случай всегда носили в своих прическах темные очки. Темные очки ведь всегда помогали им. Помогали скрыть свои полные вечного стыда глаза. Что-нибудь отмочат в очередной раз бывалыча и сразу - раз, выдергивают свои элегантные очки из слипшейся в кабацкой ауре прически и прячут за запотевшими стеклами свои мутные от страсти к наживе глаза.
   Удивительно, но точно так же вели себя в этом источавшем депрессию кабаке и воспитанные девушки. А что им еще оставалось делать в такой обстановке? В этой всезасасывающей ауре? Куда же им было здесь деваться? Некуда, конечно же. Вот поэтому и становились они тут же настоящими проститутками. И тоже носили они всегда с собой черные очки в пахнущих дешевым шампунем прическах. И в почетном труде своем были они всегда последовательны и, даже можно сказать вдохновенны. И отдавались они делу своему просто таки до самого что ни на есть конца. А иногда и до почек отдавались. По разному все у них тоже порой выходило. Все зависело порой от глубины отчаяния какого-нибудь залетного покорителя пятого океана. И нельзя было им никак иначе. Ведь к этому их всегда подспудно что-то обязывало. Что-то внутреннее и плохо формализуемое. Можно только предположить, что это "что-то" и было как раз то самое, полученное ими в детстве хорошее такое, добротное семейно-школьное воспитание.
   Ну да шут с ними, с этими деталями окружающей наших героев обстановки. Вернемся лучше к описанию их творческого времяпровождения. По давней своей традиции Жека с Коляном сидели в углу зала за самым маленьким в "Сбитом летчике" столиком и глушили стаканами "Chateau Margaux". Они были уже достаточно пьяны, чтобы быть по отношению друг к другу необоснованно категоричными, но еще недостаточно для того, чтобы начать бить друг друга по лицу. Если же так немного по скрупулезней разобраться в их взаимоотношениях, то этот бестолковый Колян и не был никогда Жекиным другом. Это был обычный придурок, с которым еще можно было как-то поболтать о глобалистических тенденциях в мировой экономике или о последствиях потепления планетарного климата. О засилии транснациональных корпораций, наконец, можно было поболтать с ним на полном серьезе, но никогда нельзя было с ним затронуть что-нибудь глубоко личное. Например, нельзя никогда было с ним пошептаться о великих таинствах мерчендайзерства.
   А что еще можно было взять с этого Коляна? Он ведь был простым люберецким торгашом и ничего в настоящем мерчендайзерстве не смыслил. Однако, это не мешало ему по каждому вопросу, связанному с глубинами мерчендайзерства, иметь собственное мнение, переходившее в словесное суждение абсолютно наиглупейшего содержания. Бестолковый Колян этот, к примеру, мог на полном серьезе утверждать, что производитель любого продукта имеет в рыночной экономике более значимый вес, чем продавец, и поэтому доход от деятельности производителя должен быть много выше, чем у продавца. Ну бред же какой-то! Такого не мог бы себе позволить даже сивый мерин в Авгиевой конюшне! Одним словом - клинический люберецкий идиот!
   Тем временем, Жека с Коляном начали уже периодами впадать в пьяную меланхолию. Шестой стакан "Chateau Margaux", наконец возымел свое успокаивающее действие. Это ведь только поначалу непримиримые друзья, сильно контрастировали на унылом кабацком фоне. Это только поначалу они время от времени разражались веселым лошадиным смехом или же переходили к громким взаимно обвинительными выкрикам. Но постепенно сникли. "Chateau Margaux", как назло, никак не кончалось, а на громадном, стоящем по среди стола блюде, шевелилась приличных размеров горка сваренных в красном вине лобстеров. Слишком много заказали друзья в этот раз. После десятого стакана длительность периодов приходящей грусти раз от раза начала увеличиваться. Этому еще и способствовала царящая в кабаке удушливая атмосфера. Рвущая душу атмосфера произошедших авиакатастроф. Надо было что-то срочно предпринимать. Иначе воскресный вечер грозился быть напрочь испорченным. Ситуацию, неожиданно даже для самого себя, спас Колян. Его уже начавшая выбивать сонную дробь по крышке стола голова вдруг резко вскинулась и понесла обычную для нее пьяную чушь.
   - Ты только подумай, - орала голова Коляна на Жеку, распространяя всюду запах сгнивших в кариесе зубов, - чтобы изготовить хороший, качественный член, надо найти, прежде всего, качественную древесину, договориться о ее закупке - ну там цена, откаты лесничим и все такое. Затем, Жека, надо закупить специальный деревообрабатывающий станок. Больших бабок станок стоит. Потом рабочих надо сыскать, которые на этом станке что-то еще могут и в запой уходят ненадолго. Раз в месяц на неделю. Это я про риски и рентабельность, Жек. Потом, Жека, надо найти таких людей, которые будут вручную заготовкам членообразную эту форму придавать, головастую такую, с прожилками, как в лучших порнофильмах. А потом, Жека, это все надо раскрасить. Под нашу желтизну, под негроидную синеву, коричневость монголоидов и зеленость инопланетян. Поприкольней чтобы все было-то. И для этого, Жек, краски хорошие нужны и малопьющие люди. Краски такие, Жек, нужны, чтобы не отшелушивались сразу-то. Ну хотя бы во время продажи. Народ ведь у нас любопытный. Все норовит пощупать руками своими липкими. Особенно дамочки. Краснеют все, а все равно щупают: "Хи-хи-хи, мужу на 23 февраля подарю!" Знаем мы, каким мужьям и что эти дамочки дарят. Но сейчас не об этом. С людями, Жек, вообще облом. Люди ведь такие-то, нужны чтобы не чаще, чем раз в месяц и не больше, чем на неделю. Улавливаешь?! Жека? Ты вот лично могешь таких челов у нас в Люберцах надыбать? Я, например, точно нет. Я тут уже каждую сволочь знаю как облупленную ... . Все вменяемые и адекватные, Жек, в Москву работать едут. Несмотря на то, что в Люберцах зарплаты гораздо выше. Им, Жек, вменяемым и адекватным, свежего воздуха, видите ли, здесь не хватает. Очистные тут у нас, Шатура недалеко и все такое ... . Вот и едут они на эту забитую окраину. Воздухом подышать. А ты, местный производитель, крутись здесь, как хочешь. Налаживай производство со всякой пьянью.
   - А сколько усилий надо, Коль, чтобы эти члены твои впарить? Ты ведь, Колян, все это реально представляешь. Ты ведь гниешь просто заживо в этом сраном переходе и прыгаешь перед всеми как дешевая проститутка: "Купите этот член от пьяного бизона! Я по глазам вашим вижу, что принесет он вам удачу!"
   - (Глаза Коляна зло трезвеют) Да, Жека. Я, конечно, прыгаю. И проститутка, и все такое ... . Но ты ответь мне на один вопрос. Вот если не будет у меня в руке раскрашенного члена, я, Жень, с чем прыгать-то буду? Со своим? Природой мне щедро дарованным? Так его ж не купит никто! Никому он в качестве покупки не нужен. Так если только, во временное пользование кто попросит ... . А вот когда не будет того, с чем можно за деньги перед публикой прыгать, так мне что, по-твоему, Жек, с голоду что ли подохнуть? Или ты меня на баланс возьмешь? Вот и получается, что производитель - он всеж-таки главный в экономике, а чистой прибыли имеет меньше, чем мы с тобой, торгаши проклятые.
   - Ну-ну, дружок, ты давай не путай кабель с кобелем, Бабеля с Бебелем. Это ты у нас торгаш рыночно-базарный! Мы, бизнесмены из "OBSERVANT PUC-PUC COD INTERCORPORATION", все ж-таки на порядок-то повыше вас, улично-ларечных будем. Всеж-таки мы, как никак, мерчендайзеры.
   - А-а-а, то есть вы - это как раз те, которые этикетки в торговых залах супермаркетов развешивают?
   - Отстойная ты, Коль, серость.
   - Может оно и так, но ты только что правильно заметил, что "как никак" вы - мерчендайзеры. Какая, на хрен, разница между вами и нами, всякими ПБЮЛами?! У вас, мерчендайзеров долбанных, объемы только-то и больше. Ну не можем мы всю страну членами завалить! Ну нет такого у страны спроса! Очень уж специфический это продукт. А все остальное у вас - так же, как и у нас. И так же прыгаете вы по рынку, как проститутки и заглядываете дистрибьюторам в глазки. Умоляете их, чтобы они продвижением именно вашего товара занимались. Стимулируете их. А дистрибьюторы - это еще те проститутки, улыбаются вам так простимулированно, простимулированно же кивают вам головами, а продвигают товары ваших конкурентов. А все почему? Потому что конкуренты их сегодня простимулировали гораздо качественней, чем вы. Так кто же вы тогда, Жек? И чем на самом деле занимаетесь? Повышением качества стимулирования дистрибьюторов? Этаких электро-фало-имитаторов вы все время мне напоминаете.
   - А у тебя одно только на уме всегда.
   - Так это же нормально, Жек! Мужик всегда должен заботиться о своей состоятельности. А у вас там с этим сплошные проблемы. Судя по твоим друзьям. Посмотришь на них, послушаешь их разговоры - сплошняком просто проблемы. Нормальных людей нет. И не поймешь сходу, половина на половину: либо педерасты, либо импотенты!
   - А в рыло?!
   - У кого это рыло?!
   - Послушайте, Николай, Вам не кажется, что наш диалог перешел в неконструктивную плоскость?
   - Вынужден с Вами согласиться, сэр.
   Они встают в изысканном английском полупоклоне. Тhe telki с затаенной надеждой смотрят на них своими припухшими в скорби глазками. Бесполезно. Жека уверенно и молча следует в туалет. Его мутит от обилия съеденных лобстеров. Он заходит в туалетную кабинку, в которой оказывается почему-то четыре с половиной унитаза. Раньше Жека такого здесь не наблюдал. "С четырьмя сральниками вроде бы все понятно, - пьяно рассуждает он, - повышают качество обслуживания. Теперь можно будет продолжить беседу в сортире, если за столом кого-нибудь или всех сразу прихватит. У нас такое часто бывает. От переедания. В основном. Но зачем еще половинка? Наверно, это со сбитого самолета. Это наверное все, что осталось от неудачливого лайнера. Не выбрасывать же. Вот и поставили для антуражу".
   Жека громко зовет Ихтиандра, аккурат между парами унитазов. Становится немного легче. Унитазы медленно ползут навстречу друг к другу и сливаются в один, но половинка так и остается стоять поодаль. Штормит. Жека садится на унитаз-трансформер. Он неуверенно закуривает настоящую, купленную на площади у Киевского вокзала сигарету "Филип Моррис" и стряхивает пепел дрожащими руками в рядом стоящую антуражную половинку унитаза. В соседнем очке громко зовет Ихтиандра полоумный Колян. Ихтиандр почему-то долго не приходит. Но Жеке некогда уже его ждать. Очень хочется спать. Завтра на работу. Выходной близок к завершению. Жаль, конечно. Но ничего, в конце-концов, славно отдохнули. Жека медленно вырубается. Последнее, что он видит в угасающем своем сознании, это сумрак подземного люберецкого пешеходного перехода и плавающую в этом сумраке, как в невесомости, сгорбленную фигуру Коляна. Вместо носа у Коляна торчит большущий член сине-лилового цвета. Рядом с плавающей фигурой Коляна подпрыгивает какая-то сухонькая старушенция и пытается ухватить Коляна за член-нос. По лицу старушенции разлит румянец волнующих воспоминаний. Колян все время уворачивается от ее костлявых ладоней и кричит не своим, каким-то пронзительно-тоненьким голоском: "Бабуся, не трогайте, это последнее, что у меня осталось! Все продал! Резко возрос спрос! Увеличился объем продаж! У-рр-а! Я теперь тоже мерчендайзер! Смерть продажным дистрибьюторам!"
   Жека вырубается. Он будет спать теперь до утра сном праведника. Спать, не обращая внимания на негодующие вопли "сбитых летчиков" по ту сторону туалетной кабинки. Не обращая внимание на их барабанные, в нетерпении своем, перестуки на дверной поверхности. Плевать! Жекин сон не могут нарушить даже призывные курлыкания "сбитых стюардесс", просачивающиеся сквозь ненадежность туалетных дверей. А утром Жека как всегда очнется в той же удобной позе, которая была принята накануне. Бодро спрыгнет с унитаза-трансформера. Побрызгает на свежее, слегка помятое и сильно опухшее лицо прохладной и чистой водой из треснувшего сливного бачка и энергично двинется на работу. На великие свои маркетологические свершения.
   ******************************************************************
   Они проходят в более освещенную часть заведения. Проходят и подсаживаются к компании закадычного своего друга, веселого педераста средних лет - Тимура. Помимо своего застарелого педерастизма, Тимур был еще, по совместительству, и, владельцем трех крокодиловых ферм где-то в Индонезии. Тимур обнажает в приветственной улыбке свои полусгнившие в кариесе и причудливо кривые зубы. Мол, очень рад. Затем игриво хлопает Жеку по коленке и ласково, по-отцовски треплет Леночку за слегка обвисшую грудь. От него исходит пронзительная, разрушающая психику вонь - смесь вчерашнего "Chateau Margaux" с перечесноченным крокодильим мясом. Но все уже давно к этим его особенностям привыкли и не обращают на них внимания. Между сидящими за тимуровым столиком сразу завязывается новый разговор о коммерческой привлекательности поставок крокодиловых яиц в новомодные люберецкие рестораны. Тимур чисто по-дружески предлагал собеседникам быть с ним в доле, для чего необходимо сразу внести всего-то полмиллиона зеленых американских рублей и через месяц получить триста процентов навара. Но таких денег ни у кого с собой, кроме Жеки, почему-то не оказывается. Поэтому Тимур и Жека тут же пересчитывают валюту, бьют по рукам в знак состоявшейся сделки и пропускают по стаканчику Suntory Yamazaki Single Malt Whiskey.
   ******************************************************************
   Жекин второй пах, всегда особенно чувствительный к чему-либо необычному, сейчас вдруг зашелся в какой-то особой вибрации. Вибрация мгновенно распространилась на все его дублирующие органы. Сознание его вдруг охватило какое-то необычное беспокойство.
   - Кто вы? - встрепенулся Жека, - в смысле, как мне к Вам можно обращаться?
   - Насчет этикета вы особо не переживайте. Как у вас говорят: не парьтесь. Пока можете звать меня просто Вася. В дальнейшем будет видно. Может когда и познакомимся официально.
   - Ха, Вася! Скажете тоже. Это сегодня даже как-то неприлично звучит. Как оскорбление какое-то. Может, есть еще какие-нибудь варианты? - активизировался вдруг Жека. Он никак не мог унять свое внезапное беспокойство, и поэтому пытался использовать в этих целях старое испытанное средство. И этим средством был тон его обычно негромкого голоса. В особые периоды тон этот становился нагловато-развязным, саркастическим и, можно даже сказать, глумливым до чрезвычайности становился он вдруг. - Ну, хотя бы Василий Алибабаевич, например?
   - О! А, вы, оказывается, легко возбудимый юноша. Да-да, что-то я вспоминаю у вашего Маяковского: "Появились молодые, превоспитанные люди ... ". Да и, конечно же еще, алкоголь, наркотики ... .
   - Ну да! Иногда выпиваем. И по дорожке любим пробежаться. А вы, стало быть, Ангел?
   - Ангел? - бескровные губы господина-инкогнито искривила грустная четверть-улыбка. - В некотором смысле - да.
   - А тогда, позвольте спросить Вас, Ангел-Вася, если Вы, конечно же, настаиваете на том, чтобы я Вас так называл: что это налито в Ваш бокал? - не унимался Жека.
   - Честно? Сам не знаю. У меня ведь много помощников. И каждый пытается проявить особое рвение. Проявить обо мне заботу. Чтобы, как у вас тут нынче модно говорить, быть ближе к телу. Я знаю только одно, что помошничек, с которым я к вам нынче приехал, летал для сбора каких-то трав на Тибет, затем засветился на Кипре и в Аргентине. Но в итоге - это не алкоголь. Это что-то другое. Какая разница? Греет немного и ладно.
   - Круто! Тибет, Кипр и Аргентина! - мечтательно закатил глаза Жека.
   - Ничего особенного. Обычные места. Каждое со своей энергетикой. Он так когда-то задумал. Вот только все меньше и меньше чистых мест на этой планете остается. Он такого сценария вашего развития, по-моему, не предполагал. Вернее, предполагал, конечно же, но надеялся все же, Он на что-то другое.
   - Кто это - он?
   - Ах да, извините, отвлекся. Это я вспомнил об одном своем старом знакомом.
   - Да, а как я здесь очутился? В смысле, за Вашим столом? И куда пропали эти дурные наркополицейские? - наконец пришел в себя Жека. Его внутренние вибрации, не то чтобы совсем исчезли, но стали уже заметно мягче сотрясать его скорбное нутро. Вместе с наступившим облегчением несколько смягчилась и тональность его речи. Стала речь его менее агрессивной, но не потеряла еще некоторых нагловатых своих оттенков.
   - Как очутились? Очень просто. Это я вас сюда, за стол, в смысле пригласил. А наркополицейских выгнал. Нет, не сам, конечно. Помощник мой подсуетился. Они ведь как из сортира выкатились, сразу достали свои пукалки и давай палить во все стороны. Видно, сильно вы их там чем-то огорчили. Но это ваши дела. А при чем здесь, спрашивается, остальные? Не люблю шума.
   - А он, помощник Ваш, сейчас здесь?
   - Ну, не то чтобы совсем уж здесь. В этом тухлом кабаке его точно нет. Не любит он всего этого безобразия. Поэтому он всегда где-то не подалеку и начеку.
   - А Вы, стало быть, эти, как Вы изволили выразиться, тухлые кабаки любите?
   - Да нет. Иногда, просто хочется посмотреть, куда все это, в конце-концов, катится. Это ведь только в таких злачных местах можно увидеть, а не на заседаниях какой-нибудь вашей думы. Там все же пусть и не на много, но все же поприличней. По крайней мере, там хотя бы иногда пытаются правильные слова говорить. О культуре, например. Хотя и там всякого можно насмотреться. Но здесь это "всякое" более выпукло. И депутата тут, опять же, можно встретить. И посмотреть на его элитарное поведение в этом низменном быту.
   - А, так Вы иностранец! Я-то сразу и не понял, уж очень хорошо вы по-русски разговариваете. Совершенно без акцента.
   - А я на всех языках разговариваю одинаково хорошо.
   - Смелое заявление. Готов биться об заклад, что английский-то я уж всяко получше Вас знаю. По английскому, я у себя в офисе самый продвинутый. Ну да ладно. Не будем зацикливаться на лингвистике. Более интересно было бы узнать, что же Вы такого необычного здесь у нас увидели? Чего-нибудь такого, ну совсем уж отличного от каких-нибудь других мест? Вы ведь, наверное, много где уже побывали? И куда мы все вместе здесь, интересно, катимся? Или не все вместе мы катимся? Или вовсе даже никуда не катимся, а победоносно идем куда-то вверх? По крутой лестнице научно-технического прогресса? Скачем через ступеньку?
   Но незнакомец, казалось, уже и не слышал Жеку. Он еще где-то в середине Жекиной тирады рассеяно перевел свой отсутствующий взгляд на развлекающихся посетителей "Ямы" и еле слышно в полной задумчивости что-то сам себе нашептывал. Прервав словесный понос, Жека резко пододвинул стул по-ближе к иностранцу и до предела напряг слух. Со стороны казалось, что по ушам его забегали бугорки напрягающихся ушных мышц. После того как слуховой аппарат Жеки вышел на предельные режимы работы ему кое-что удалось разобрать: " И зачем Он только разрушил эти несчастные города? Все равно ведь ничему этим не научил он этот народец. Тогда для чего все это было? Не из-за моря ведь он это сделал. Море можно было и в другом, более безлюдном месте разлить. Оно теперь мелеет. Потому как, не самое это удачное для моря место. Видимо, все же замысел состоял в чем-то другом. Воистину, неисповедимы пути Его. А этим, похоже, никогда не избавиться от какого-то вживленного порока. Этот порок и привел к первородному греху, а дальше пошло-поехало".
   А развлекающиеся педерасты и лесбиянки не обращая ни на кого внимания уже вовсю предавались своим оргиям и при этом истошно вопили хором:
  
   Drive boy dog boy
   Dirty numb angel boy
   In the doorway boy
   She was a lipstick boy
   She was a beautiful boy
   And tears boy
   And all in your innerspace boy...
   You had
   hands girl boy
   and steel boy
   You had chemicals boy
   I've grown so close to you
   Boy and you just groan boy
   She said comeover comeover
   She smiled at you boy.
  
   "Вы про что это снова заговорили? Опять знакомого вспомнили?" - оскорбился, было таким явным проявлением невнимания к своей персоне, Жека.
   Незнакомец еще некоторое время беззвучно шевелил подобием пунктиром обозначенных губ и, наконец, вновь обратил внимание на приунывшего Жеку.
   - А вам, молодой человек, лучше бы отсюда уйти. И чем скорей, вы это сделаете, тем будет лучше.
   - Кому это лучше? Вечер в самом разгаре. Всю неделю мечтал именно здесь повеселиться, - заартачился, было Жека.
   - Как вам будет угодно. Только сейчас вернутся обиженные наркополицейские с отрядом сочувствующего им, как это у вас называется? ОМОН, по-моему. И всем присутствующим сразу станет, как говорят в одном вашем южном городе, мало места. Так что как хотите. А мне эти приключения совершенно ни к чему.
   ******************************************************************
   Жека сидит за столиком в вагоне-ресторане самого отстойного в истории железнодорожного транспорта поезда с длинным названием "Николаевский Экспресс" вместе со своим хмурым настроением. Поезд на всех электронах летит в город Санкт-Петербург. На столике перед Жекой сегодня стоят Chivas Regal Royal Salute, Glen Garioch, Bruichladdich, Glenfiddich, Springbank, Auchentoshan, Evan Williams, Midleton Very Rare. Таких напитков как: Suntory Yamazaki Single Malt Whiskey, Sazerac Rye, Johnny Walker Green Label, Bernheim Original Kentucky Straight Wheat Whiskey, Jack Daniels Single Barrel Whiskey в ресторанном баре не оказалось. Но это ничего. Ехать-то всего одну ночь. Можно ведь и это не успеть выпить все до выпуклого ддонышка. К тому же в двухместном Жекином купе по небольшим дорожным сумкам типа "Hermes", "Delsey" и "Samsonite" были аккуратно разложены солидные запасы МДМА, МДА, МДЕА. В этот раз Жека даже не поленился взять с собой немного МБДБ. Чтобы не возникло у него каких-нибудь проблем в этом нищем Питере. Городок вроде ничего так, но баблосов там вращалось гораздо меньше, чем в Люберцах. А когда баблосов в обороте мало, мало и необходимых для здоровья медикаментов. Ничего не поделаешь. Таковы законы рыночной экономики.
   *****************************************************************
   - Чистилище?! - Жека чувствует, как вновь отчаянно запульсировали оба его паха.
   - Да-да, purgalorium, если хотите. Но с латынью у вас, я так понимаю, совсем никак. А вашего ломанного английского я все равно не пойму. Так что давайте продолжим нашу беседу на вашем родном языке, который, вы, кстати, тоже плохо знаете. Но все же лучше, чем английский.
   - Ад!? Геена огненная!? Руководитель!?- Все больше и больше вибрирует Жека.
   - Да-да, я являюсь руководителем лечебно-воспитательного предприятия "Ад". Закрытого акционерного общества. По вашему, я генеральный директор или президент этого предприятия. И я обязан постоянно думать о его эффективной работе: о ритмичности поставки угля и тугоплавких смол, о своевременной замене сковородок, о своевременном регламенте оборудования, об организации отдыха сотрудников и т.д., и т.п. В общем, обычные заботы топ-менеджмента крупного предприятия. Кроме того, тружусь еще на полставки в Чистилище. Обвинителем. Тоже нагрузка, знаете ли, будь здоров! А вы все к нам лезете и лезете! И самое главное, за последнее время ни одного оправдательного приговора! А это означает, опять же, дополнительную нагрузку на ЗАО "Ад". Я уже десять филиалов открыл! Не помогло! Не спасло это от перегрузки. А при этом в конкурирующей организации, в так называемом ЗАО "Рай", полным полно свободных койко-мест. И в кущах почти никого не видно. Своими глазами видел. Недавно совсем был там на обзорной экскурсии. Все обошел - тишь и благодать! Одни райские птицы кругом заливаются.
   Я уже, признаюсь вам, стал на хитрости всяческие пускаться, не оглашаю, к примеру, всех пунктов обвинения. Сознательно, так сказать, их замалчиваю. А Он все равно, ни в какую, все равно перстом на "Ад" указывает. Я уже, бывало, прошу Его: "Да плюньте Вы на этого придурка, ибо не ведал он, что творил!" А, Он - нет. Неумолим. И перстом, тык. В "Ад"!
   - Так Вы что же, в этот раз за мной, что ли, пришли? - Слабым и дребезжащим голоском шепчет Жека, с трудом сдерживая давление на оба паховых клапана сразу.
   - А чему вы, собственно, удивляетесь?! Вы думали, что все ваше непотребство просто так сойдет вам с рук? Или еще с какой-нибудь части вашего феноменального организма, но все равно, просто так как-нибудь соскочит? Нет, так не бывает. Если вы своим поведением начали уже раздражать даже меня ... .
   **********************************************************
   Жека лежит на скрипучей продавленной и скособоченной кровати в убитом напрочь номере самой отстойной питерской гостиницы "Невский Палас". Убитый номер почему-то называется здесь "апартаментами". Руководство, "OBSERVANT PUC-PUC COD INTERCORPORATION" все время пыталось сэкономить на командировочных расходах своих сотрудников и оплачивало только такие вот самые дешевые и убитые номера в таких вот отстойнейших напрочь гостиницах, сильно напоминающих известные еще с советских времен "Дома колхозника". Но для Жеки обычно всегда делались исключения. Очень уж высоким был у него грейд. Но на этот раз "OBSERVANT PUC-PUC COD INTERCORPORATION" решило сэкономить и на Жеке. В мире вовсю уже бушевал придуманный кем-то экономический кризис.
   На обижено лежащей Жекиной позе красуется синий свитер "Paul&Shark". На запястье правой Жекиной руки тихо тикает "Патек Филип". Запястье левой Жекиной руки украшает "Франк Мюллер". Украшает и тоже тикает. Жека он ведь всегда любил точность. Точность абсолютно во всем. Во время своего тяжелого маркетологического труда Жека всегда так поглядывал то на левое свое запястье, то на правое и мгновенно вычислял среднее значение текущего времени. И поэтому всегда он был точен. До секунды. Но сейчас ему было не до точности. В обдолбанной Жекиной голове тихо звучит "We're all made of stars". Лежит Жека не один. Он один вообще никогда не лежит. Нет у него такой привычки. На этот раз он лежит со своим хмурым настроением и со скрипом. Его взгляд непрерывно за что-то цепляется. То зацепится он за пошлые натюрморты, висящие на отстойно-обшарпанных стенах, а то еще и за отстойную, засиженную мухами псевдо-хрустальную люстру уцепится. Повисит немного на люстре, чуть-чуть поболтается да и обрушится себе на заплеванный и густо посыпанный выкуренными до фильтра окурками пол. Наконец блуждающему Жекиному взгляду надоедает всякое движение и он устойчиво прилипает к спящим на батарее центрального отопления свинотараканам. Свинотараканы жмурятся от удовольствия и шевелят во сне своими членистоногими лапками.
   *************************************************************
   - А ведь вы, Вова, крыса, - доверительно сообщил Жека своему собеседнику, с хрустом надкусывая жаренную корочку пельменя, - вы ведь, Вова, скрысили у великой компании "OBSERVANT PUC-PUC COD INTERCORPORATION" целых тридцать тысяч зеленых американских рублей.
   - С чего Вы это взяли, Евгений, - ошарашено пялит на Жеку честные глаза Вова, - как Вы вообще могли такое про меня подумать?
   - Поймите, Вова, ваше ослиное запирательство лишено всякого смысла. Лучше сразу, пока я буду доедать пельмени, выкладывайте деньги на стол. А я, со своей стороны, обязуюсь написать хороший отчет Генеральному о вашей эффективной работе. В противном случае, я напишу отчет другого содержания, но уже в нашу СБ.
   - И все-таки Ваши утверждения нуждаются в доказательствах, - уже не так уверенно говорит Вова и нервно отхлебывает кисель.
   Жека внимательно смотрит на Вову и ест его глазами. Он просто физически чувствует, как напряглась Вовина холка и запульсировал его двойной пах. Первый пах кричал Вове: "Признайся, сволочь. Отдай деньги". Второй пах ему громко противоречил: "Молчи, дурак. Лишишься дачи".
   - А вот пусть, Вова, эти ребята из СБ вам что-то и доказывают, - заупокойным голосом вещает Жека, выдержав классическую паузу, - они будут что-то такое говорить вам и говорить, будут убеждать вас в чем-то и убеждать. А вы, Вова, с паяльником в жопе будете спокойненько так задавать им свои умные вопросы и все на свете аргументировано опровергать.
   ***********************************************************
   - Слишком много было бы для вас чести. Чтобы целый я из-за вас к вам сюда перемещался ... . При моей-то должности и занятости. Я уж решил пожертвовать временем из-за того, что таких дюрингов здесь уже миллиарды поднакопились. А о проблемах моего ЗАО вы, Евгений, уже наслышаны. Раньше можно было себе позволить немного отдохнуть и переместиться к вам из чистого любопытства. А заодно и душонку какую-нибудь поприличней прикупить. Все ж-таки, какая-никакая, а энергетика. Хватало энергетики всего одной душонки на компенсацию моих транспортных расходов. А сейчас и выбрать-то совсем не из чего! Если и попадется когда какой-нибудь более-менее приличный экземпляр, непременно возникают хоть какие-нибудь, но проблемы! Либо этот удачный экземпляр отказываются торговаться, либо Он вмешивается и не одобряет сделку. Поэтому прекращайте, Евгений, бесчинствовать и идите себе в гостиницу отдыхать. Хоть немного поживите праведной жизнью. Тогда я вам еще смогу пообещать не совсем горячую сковородочку. Градусов эдак в 300 по вашему Цельсию.
   - Триста!?
   - Ну, а что же вы еще хотите? С вашим-то вагоном грехов? А будете упрямиться, учту еще и вашу прицепленную к вагону полную грехов тележку и сделаю вам, так уж и быть, по знакомству опять же, сделаю все 3500 но уже по Фаренгейту (потому как по знакомству). И это будет вполне справедливо. Это будет как раз то, что вы реально в этой жизни заслужили. И кипите себе там, в смоле либо в масле (это на выше усмотрение - у нас ведь нынче везде демократия) на здоровье парочку столетий. Хотя надо было бы, наверное, столетья четыре. Я ведь все цифры сознательно, из экономии энергоносителей все время занижаю. Недорабатываю в последнее время. И все из за этой экономии. Но если, Евгений, исключительно по нашему с вами доброму знакомству ... . То готов я пойти и на дополнительные расходы.
   - Нет-нет, не надо по знакомству! Давайте уже, чтобы все по честному промеж нас всегда было! Чтобы для меня - как для всех. Вы же сами говорили, что выпендриваться на дешевых понтах - это очень плохо.
   - Хорошо. Договорились. Да не дрожите вы так, Евгений, все это, конечно, неприятно, но ничего особо страшного в этом нет. Первое столетие- да, это потрясающие психику муки. Пока бока ваши не загрубеют должным образом. Там ведь у нас как? Лет пятьдесят обычно кипят себе спокойненько на одном боку, глядишь - подрумянился бочок, пора переворачивать. И следущие пятьдесят лет на другом бочке румянятся. В общем, сначала немного сложновато. А потом вроде бы и ничего. Привыкает народ. Муки заканчиваются и начинаются истинные страдания. Некоторые даже после полного искупления уходить никуда не хотят, как только вспомнят что когда-то утворили. Да и побаиваются многие, что скучно им в этом "Раю" будет. После такой-то вечно бурлящей жизни. Поэтому и стремятся эти многие куда-нибудь спрятаться после того как вытащат наконец их со сковороды. Но я все время выуживаю этих нарушителей и гоню их в шею. Вы же знаете - экономия ресурсов. Да и Он не позволяет никому у меня задерживаться. Строго следит: отмотал грешник срок свой искупительный - непременно должен из моего ЗАО срочно откинуться. И скучать себе дальше искупленным, слушая пения невидимых птиц, спрятавшихся (от греха подальше) в райских кущах. Ничего не поделаешь - таков закон.
   - Я понял Вас. А можно мне хотя бы с Мишей попрощаться? Неудобно как-то. Не так-то часто в Питер-то я наезжаю. Все больше в Ростов топы засылают. А тут, в кои-то веки собирались тут вроде на сфинксах пойти покататься. Ночной город посмотреть. А тут на тебе! Неожиданно как-то исчез и не попрощался. Еще что нехорошее подумает.
   - Эким вы стали вдруг щепетильным. Вы мне тут комедий не ломайте! Не испытывайте мое утомленное терпение, Евгений, идите туда, куда я вам указал. А с вашим обдолбанным негодяем Мишей проведена соответствующая беседа. Он предупрежден и уже спит дома в своем обдолбанном угаре. Я ему в этот угар пару ужастиков запустил. Пусть поежится до утра. А что делать? Пока и он по другому никак не может, хотя тоже обещал мне изо всех сил постараться и хоть как-то попытаться исправиться. Предварительно уговорил он меня на 350 по Цельсию и на одно столетие. Посмотрим. Я ведь свое слово всегда держу. Теперь дело за вами. Ну, до свидания, Евгений. Надеюсь, что не до скорого.
   **********************************************************
   Тротуар Невского проспекта слабо пружинит. Жека неуверенно поднимается на дрожащие в бессилии тонкие ноги. Звонит мобильный телефон. Это Тимур. Он сообщает Жеке о крахе их совместного предприятия и списании его, Жекиной, доли на погашение долгов индонезийскому правительству. "Старик, так было надо. Иначе нас с тобой просто бы замочили", - говорит Тимур и расстроено замолкает. В этот момент Жека замечает новенький и блестящий "Bentley", летящий по Невскому проспекту. За рулем "Bentley" сидит Тимур и беззвучно шевелит губами. "Да не повезло парню" - сокрушается Жека и с удивлением смотрит на трубку: "Вот, урод, сам с собой уже разговаривает. Видать дела действительно плохи. Не врет. Интересно, где же этот придурок находится сейчас в действительности? В "Bentley" или все же в телефонной трубке? Бездарь. И как можно было развалить такое беспроигрышное дело? Крокодильи-то яйца, они ведь всяко повкуснее будут, чем эти лузеровские, куриные. Или даже эти ... , как их там? ... ну, те что для слегка продвинутых лохов, а вот - перепелиные! Без холестерина они. А вот интересно, есть ли холестерин в крокодильих яйцах? Может из-за него, из-за холестерина этого гребанного и сорвалась эта грандиозная сделка? Да, много всего непонятного стало в этой жизни. Ладно. Бывает. Бизнес - дело рисковое. Здесь проиграл, но завтра ведь Вова приедет. Баблосы к поезду доставит. И все снова станет хорошо". Жека огорченно вздыхает и идет в гостиницу. Его догоняет SMS. Сообщение приходит от Вовы. Он, не скрывая злорадства, сообщает о том, что написал на Жеку бумагу в СБ, и теперь Жека ответит за свое подлое вымогательство по полной программе. Пишет еще что-то про какой-то паяльник. Но что конкретно - непонятно. Написано неразборчиво. Ну и почерк у этого гада! Глаза сломаешь. На Жеку неожиданно накатывает волна ощущений жизненных неудач. Накатывает и несет его куда-то в неизвестность. Жека громко вопиет о помощи. На помощь никто не приходит. Чувство катастрофической безыисходности пронзает порочную сущность терпящего бедствие маркетолога. На этом третий видеоролик заканчивается, но тут же начинается видеоролик четвертый. В этот раз голосов совсем не разобрать. Слышен какой-то нарастающий гул. Близится какая-то кульминация. Что-то мешает ей состояться. Кадр неустойчиво дрожит рассекаемый молниями и срывается в видеоролик четвертый.
   ********************************************************
   Кое как приведя себя в порядок и вылив пенящуюся мутную воду из дорогого ботинка, суперновой модели от фирмы "Ральф Рингер", Жека вновь заторопился в супермодный, открытый пока только в Люберцах ресторан "Ростикс". На повороте с улицы Хлебозаводской на Октябрьский проспект его ждал, нарушая правила дорожного движения и для прикрытия этого безобразия мигающий многочисленными огнями аварийной сигнализации, новенький "Линкольн". По сложившимся понтовым люберецким традициям в "Ростикс" не принято было подъезжать на автомобилях классом ниже чем "бэха". При этом, если это была все же "бэха", она обязательно должна была быть исключительно новой. И никакие уловки здесь не помогали. Некоторые отстойные граждане пытались иной раз подкатить на каком-нибудь четырехлетнем аппарате, предварительно помыв его и тщательно отполировав. Но нет, эти варианты не проходили. Бдительные сотрудники службы моделконтрол кабака "Ростикс" останавливали этих проходимцев еще на подъезде к тщательно оборудованной стоянке, распологавшейся чуть в стороне от входа в это престижное заведение.
   Вот такие водились в Люберцах понты. Такие строгие были правила. Поэтому-то Жеке и пришлось разориться на "Линкольн". На кой черт ему, спрашивается, понадобился этот дорогущий "Ростикс"? Как это, на кой? Для тех же понтов. Это же столичная цепная реакция. Одни понты тянут за собой другие и так до достижения пределов денежных средств, находящихся на кредитных карточках непрерывно понтующихся столичных жителей! А сегодня Жеке понты были нужны как никогда. Сегодня он встречался с одной из своих самых перспективных The Mokroshelok. А всего их у него было пять. Кто же это были такие? Начнем по порядку. Вначале остановимся на общих определениях, а в последствии постепенно доберемся до конкретных личностей. Мы уже как то просили не путать The Mokroshelok с The Telkami и обещали пояснить разницу между ними. Настало время выполнить свое обещание.
   Но причина "зайкиной" печали оказывается состояла вовсе даже не в этом. "Зайку" какими-то там трахами в сортире давно уже было не огорчить. Коварная The Mokroshelkа, доедая густо посыпанного солью рака-лобстера вдруг сообщает Жеке о том что ждет от него детей. Да-да, именно детей, так как пройдены уже исследования на аппарате УЗИ. Исследования показали наличие в утробе этой беспредельщицы целых трех эмбрионов противоположного друг-другу пола. "Как же это так?! Этого же не может быть!" - удивленно и недоверчиво вопиет Жека. "Все именно так, милый,- упрямо твердит The Mokroshelka, - врач так и сказал: "Три плода противоположного плода!", и в эпикризе, между прочим, так же написано! Черте-чего от вас, от маркетологов скоро начнет рождаться!" "Honey зайка! I love you, baby! - с деланным восторгом шепчет Жека, - мне надо все обдумать". "А думать уже поздно, милый, - безаппеляционно заявляет самая перспективная Жекина The Mokroshelka, - теперь, мой милый лисенок, будем рожать и воспитывать. Говорила ведь я тебе: "Милый, надень резинку!" Так ты ведь упрямый: "Honey зайка! Это ведь все равно, что нюхать цветы в противогазе!" Вот и доигрался в своем остроумии! Нанюхался цветочков". "Кого ж рожать-то будем, - в отчаянии восклицает Жека, - не то чайник, не то кружку, а неведому зверушку?!" "Ну, это уж я не знаю, - откровенно издевается нахально-перспективная The Mokroshelka, - это уже как получится. Зверушки, так зверушки. Все равно ведь родные кровинушки. А как ты хотел? О здоровье своем смолоду надо было думать! А ты думал пол-жизни в пьяно-обдолбанном состоянии провести и чтобы не было зверушек? Так не бывает, милый мой бегемотик. I love you my hippopotamus amphibius".
   ************************************************************
   Пятьдесят девять. Шестьдесят. Все!!!!!!!!!! Жека с призывным воем невостребованного по весне самца бизона распахивает настежь проклятущую дверь и затяжным кенгуринным скачком преодолевает дверной проем. Что это?! Первое время он скачет цирковым козлом, ослепленным светом многочисленных рамп по какому-то занозистому паркетному полу. Скачет, надо отметить, очень даже вдохновенно. Вдохновенные скачки сопровождаются страстными повизгиваниями быстро взрослеющего порося. А как еще? Есть ведь свои правила у этих любовных игрищ. И такой вот образ придумала для него в этот раз эта изобретательнейшая из The Mokroshelоk ("Honey боровок! I love you, sucking pig"). Но где же эта баловница? Через некоторое время немного подуставший Жека, наконец, останавливается, с ищущим прищуром оглядывается вокруг. Ничего не видно! В уши лезет заглушаемый прежде визгами и прыжками какой-то посторонний шум. Шум негромкий и напоминает сдавленное рыдание многих лиц. Свет по-прежнему резко бьет в глаза. "Некстати она все это придумала, - думает постепенно остывающий от страсти Жека и в нем просыпается рационализм маркетолога, - жечь столько электричества одновременно! Катастрофически растет энергоемкость запланированного мероприятия! Падают показатели окупаемости!" Жека по-прежнему не может ничего различить в округе и театрально трубит разбушевавшимся в страсти слоном: "Honey зайка! I love you. Где ты? Ау!" Зайка не отвечает. Шум нарастает. Все более отчетливо слышны всхлипы и стоны многих лиц. Очень эротично. В Жеке опять начинает просыпаться страсть. Медленно растет эрекция. Положительная динамика Жекиных переживаний неожиданно стопорится из-за раздавшегося прямо над Жекиным ухом голоса. Голос был женским, но не принадлежавшим Марго. И в то же время это был очень знакомый в игривости своей голос: "А какую из ваших "заек" вы сейчас имеете в виду?" Со всех сторон доносятся уже отчетливо сладострастные стоны многих лиц. Сексуальность ситуации нарастает.
   *******************************************************
   На этот раз голос приобретает более требовательные оттенки: "Ну, что же вы, Дюринг? Говорите, вы находитесь в прямом телевизионном эфире! Программа "Три шага в ад" и я, потрясающая все вокруг и лучшая в стране телеведущая - Лолита! Вау! (Звучат вымученные аплодисменты нанятых за бабло "зрителей"-лузеров).
   ******************************************************************
   Зал вместе с эфиром поначалу хоть и с брезгливым, но все же с сочуствием восприняли известие о Жекином заболевании, но когда Жека так неожиданно перешел на личности и понес непонятную ни залу, ни эфиру ахинею, они дружно возмутились. Зал засвистел и затопал. Эфир выключился, прощально подмигнув Жеке красным глазком телекамеры. Все. Короток он уж больно, этот moment of glory. Жеку пытаются увести куда-то могучие люди в белых халатах. Жека вырывается и продолжает звать на помощь какого-то Васю. Вася не приходит. Слышится приглушенный расстоянием голос Лолиты: "А я давно уже поняла, что-то здесь не так. Какие-то смолы и межгалактические пространства ... . Допился, мерзавец". Сопротивляющегося Жеку упаковывают в какой-то шершавый в узкости своей сыроватый мешок. В мешке отстойно склизко и темно. Жека энергично извивается в мешке, агонизируя тяжело израненной змеей. По мешку чем-то сильно бьют. Дикая боль в том месте где когда-то был второй пах сменяется абсолютной тишиной ... .
   ******************************************************
   Навстречу Жеке молча бесшумно-быстро струится всей своей бездонной мощью шевелящаяся звездами Вселенная. Где-то далеко внизу клубится желтым табачным дымом млечный путь. "Это что кино такое? - задает себе вопрос Жека и тут же сам себе отвечает,- скорее всего - нет. Если бы это было кино, сейчас бы уже где-то на дальнем плане заунывно заголосили бы какие-нибудь невидимые никому бабы. Почему-то все режиссеры себе так всегда Вселенную представляют. Мерцающие звезды и жуткий вой ни кому невидимых баб. А тут так потрясаеще тихо. Трудно поверить в то, что когда-то здесь прогремел "большой взрыв". Что-то прикольно щекочет пятки. Наверное, это и есть то самое реликтовое излучение, которое так долго разыскивали эти отстойные ученные. Чего его было искать? Вот же оно. На пятках моих отрывается". Поток как всегда по-нетрезвому сумбурных Жекиных мыслей прерывает какое-то тревожное предчуствие. На фоне надвигающейся на Жеку бездны начинает медленно прорисовываться знакомое бледно-синее, но непривычно громадное, занимающее половину видимого пространства, лицо с характерной для него четверть-улыбкой. Губы лица чуть заметно шевелятся. В покачивающихся Жекиных ушах-парусах, слегка оттопыренных дующим в спину солнечным ветром, что-то слегка шумит. На фоне шума разборчиво проступает не согласованная с движением губ речь: "Нет, Евгений. Пока еще рано. Лимит ваш, конечно, исчерпан и один неверный ваш шажок неминуемо приведет вас ко мне, но у вас ведь есть великая возможность этого шажка никогда не сделать! У вас есть выбор, Евгений! Возможность выбирать - это (поверьте мне на слово) великое счастье. И ответственность тоже великая. Поэтому, Евгений, ни капли алкоголя больше и ни миллиграмма наркотиков! С женщинами, запомните, Евгений, только по великой любви! А САМОЕ ГЛАВНОЕ, ЕВГЕНИЙ, НИКОГДА И НИЧЕГО НЕ ПИШИТЕ ДЛЯ ПУБЛИКИ. ЭТОГО ОН ВАМ НЕ ПРОСТИТ НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ И Я УЖЕ НИЧЕМ НЕ СМОГУ ВАМ ПОМОЧЬ. ЕСЛИ ВАМ ОЧЕНЬ ЗАХОЧЕТСЯ КОГДА-НИБУДЬ И ЧТО НИБУДЬ НАПИСАТЬ - НЕ МУЧАЙТЕ СЕБЯ СИЛЬНО. НАПИШИТЕ.
  
   НО ТОЛЬКО НИКОМУ НАПИСАННОГО НЕ ПОКАЗЫВАЙТЕ. СРАЗУ ЖЕ ВСЕ ЭТО СОЖГИТЕ. РУКОПИСИ, СЛАВА ЕМУ, ГОРЯТ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
  
   Бледное лицо, подрагивая исчезающими контурами, медленно тает. Вслед за исчезнувшим лицом медленно гаснет Вселенная. Видеоролик заканчивается. Взмокший от пережитого ужаса Жека томится еще несколько неприятных для него минут в тревожном ожидании водопада следующих образов, но в этот раз эфир оглушительно молчит. "Фу-у-у, - облегченно думает Жека, - неужели все это прекратилось? Очень хотелось бы, чтобы это наконец произошло. Такая чушь свалилась на мою и без того расшатанную психику! Как только я еще это все выдержал?"
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   30
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"