Нешева Юлия Петровна : другие произведения.

Мой ангел хранитель

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Бывает живешь себе обычной 25 летней девчонкой. Работа, дом, дом работа, Новый Год и тут бам, у тебя кока-кола закончилась. А как же без коки? И ты тащишься в магазин через заснеженый белый парк и попадаешь в круговорот событий где ты всего лишь пешка в руках непревзойденого шахматиста с отвратительным чувством юмора....
  
  
  
  Как же все-таки красивы звезды. Миллиарды маленьких светящихся звездочек словно светлячки засевшие на темном потолке, искрят и собираясь в причудливые формы пророчат нам о грядущем дне, месяце, годе. Вон, кажется, большая медведица, а под ней где-то должен быть ее медвежонок. Это какое было воображение у первых астрономов или какие были доисторические медведи, чтобы ковш приняли за них.
   Но сейчас это не важно, важен сам момент созерцания звезд. Не секрет, что люди редко смотрят на небо, в основном их взгляд устремлен за горизонт или куда правдивей, вниз, в надежде найти то, что потеряли другие или просто что бы не упасть и не поставить себя в неловкое положение. К тому же в шумных, светлых мегаполисах ночью светло, как днем и даже если с неба начали сыпаться звезды, никто не обратил бы внимание.
   От куда-то налетел морозный ветер, взъерошил мои волосы, по голому телу побежали мурашки и я задрожала. Еще бы, не каждый день я валяюсь в одном нижнем белье на снегу в январе месяце...
   Стоп...
   Каком снегу?
   Каком месяце?!
   Каком нижнем белье?!!
   В новом, кружевном - ответил мне ехидный голос в голове.
   Я резко встрепенулась и тут же осознала еще одну вещь - я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. Точнее пошевелить то могу, но вот поднять... Резко повернув голову в право я увидела небольшой серый браслет на запястьях, поразительно напоминающий средневековые кандалы. Историю я люблю и об этих доисторических наручниках знаю. Левую руку тоже не обделили. Попытка рассмотреть ноги не увенчалась особым успехом, но по ощущениям, они не очень отличались от рук. Не знаю к чему они крепились, цепей я не видела, но держали меня крепко. Я оказалась пришпиленной к голой холодной земле в позе звезды. Я даже ноги не могла в колени сложить, не говоря уж о руках. Единственное чем я могла шевелить, это шея, что я с интенсивностью и делала, словно пытаясь компенсировать скованность конечностей.
   Вокруг было темно, хоть глаз выколи. Но все же, кое-какие очертания деревьев я все-таки смогла различить, что совершенно меня не успокоило. Вдоволь поломав глаза и до хруста вытянув шею, я снова обратила свой взор в небо. Сейчас оно не казалось мне таким уж прекрасным и загадочным. Мысли копошились в голове, словно рой мух над... трупом. Блин, странные мне ассоциации приходят, хотя если посмотреть, то не просто так я здесь прохлаждаюсь. Январский ветер снова дыхнул на меня морозом и я поежилась. Тело начало остывать. Хотя это естественно. Единственное, что не давало мне окончательно окоченеть, это адреналин, но судя по выступившей гусиной коже, надолго мне его питания не хватит. Так, надо думать, как я оказалась в такой, мягко скажем, непредвиденной ситуации? Помню шла из магазина домой через парк, шла, шла, шла.... И пришла... Все, больше ничего не помню.
   Да как же так?!
   Я же никогда в такие ситуации не попадала, даже близко не подходила, хотя бывало шлялась рядом. Мне за все мои 25 лет, почти всегда попадались хорошие люди, всегда проносило, словно меня защищал сверху кто-то. А теперь видимо, он взял отгул. Замечательно!
   Что-то мелькнуло справа от меня. Я резко повернулась туда и тут же заметила движение с лева. Меня затрясло. На этот раз от страха. Адреналин больше не согревал, он смылся в пятку к моему сердцу. Боже, как же я хотела к ним присоединиться.
   - Эй... - нерешительно пропищала я - здесь есть кто-нибудь?
   А как же - снова подал мой внутренний вредина - страшный, голодный монстр с воооотакими-то зубами и вооотаким-то ножичком...
   Я была в корне не согласна ни с его мнением, ни с зубами, ни с ножичком. Я хотела домой. Там тепло, там телевизор. Адреналин смылся и на его место начала прокрадываться паника. Так, только этого мне не хватало. Паника, последние дело, когда уже все, кранты.
   А сейчас все только начинается - проскрипело в голове. Да заткнись ты! То есть я. Я сглотнула.
   - Помогите, кто-нибудь - попыталась крикнуть я - ау!
   Из темноты выплыли пять фигур в длинных черных балахонах.
   - Помогите пожалуйста - взмолилась я - мне холодно. Пожалуйста...
   Теперь мне действительно стало страшно. Внутренний голос замолчал, наверное присоединился к сердцу и адреналину. В голове стало совсем пусто. Меня стало трясти.
   - Отпустите меня... Вы меня слышите?! Что я вам сделала?! - пыталась докричаться я - помогите!
   Тщетно. Я еще минут десять так покричала, пока не устала. Паника подходила все ближе и страх окончательно сковывал и без того не свободное тело. Я даже холод особо не чувствовала.
   Фигуры двинулись так неожиданно, что я вздрогнула. Одинаковые, ни лиц, ни рук, ни ног я рассмотреть не могла, но больше всего меня в них поражала тишина и странная походка. Словно они не шли, а парили над землей. Какое-то время они ходили вокруг меня молча, потом начался шепот и он пугал больше чем все остальное. Сначала тихий, потом громче. Я ни слова не могла разобрать. Замечательно, прожить 25 лет и закончить свою жизнь принесенной в жертву какому-нибудь демону. Ага, сарказм проснулся.
   - Вы ошиблись! - пыталась докричаться до фанатиков я - я уже не девственница! Ваш Ктулху или что-там еще, не обрадуется вашему подарку!
   Хоровод вокруг меня остановился аккурат возле моих конечностей и головы. Шепот прекратился и раздался странный голос надо мной. Я попыталась посмотреть на говорившего, но как ни ломала глаза, рассмотреть мне его не получалось. Слова тоже меня особо не просвещали в тонкости ритуала, зато одно я кажется знала точно, он подходит к концу. Фигура у правой ноги тоже заговорила вторя типу у изголовья, его я смогла рассмотреть, но это ничего мне не дало, т.к. она была в точности такая же, как и заговорившая следом фигура слева, затем справа и последней присоединилась у левой ноги. Гул их голосов нарастал и начал давить. Сердце бешено забилось в груди, почему-то выбравшись из пятки, стало жарко, дыхание участилось, воздуха стало не хватать. Я забилась на земле предпринимая последние попытки вырваться.
   - Пожалуйста! - кричала я - отпустите меня! Не надо!
   Гул резко прекратился и я рефлекторно сжалась и зажмурилась ожидая страшное.
   Время шло, а страшное не происходило. Жар начал уходить, сердце забилось медленней и январь снова напомнил о себе. Я осторожно открыла правый глаз, ситуация не изменилась, открыла левый и туда тут же залетела любопытная снежинка. Я моргнула, пытаясь ее смахнуть, но она запуталась в ресницах и начала таять. Этого мне только не хватало, подумала я держа левый глаз закрытым и он тут же зачесался, словно туда не замершая вода попала, а целое бревно. Я почесала его с краю, дабы не смазать тушь и в шоке открыла. Перед моим носом маячила моя правая ладонь. Я тупо уставилась на нее, пошевелила пальцами, сжала в кулак и прибавила к правой руке левую. Интересно...
   Я осторожно села и подтянула к себе ноги. Ничего, абсолютна, даже следов не осталось, если бы не мое полуголое состояние, я бы подумала, что мне это все привиделось. Хотя может быть на меня напали, оглушили, обокрали и выкинули. Тогда понятно. Сумасшедшие сатанисты и жертвоприношение мне просто привиделось. На воображение я никогда не жаловалась, вот оно на мне и отыгралось. Так, с этим разобрались. Фууух, словно камень с души упал. Учесть быть принесенной кому-то в жертву, меня особо не радовала. "А замерзнуть на смерть, радует? " - вновь появился вредный голос в голове. Ответить я не успела, меня накрыла кромешная темнота.
   Я вскрикнула и замахала руками. Врешь, не возьмешь! Не уже ли воры пришли за нижним бельем? Им остальных моих вещей мало? Трусы и лифчик особо не грел (точнее совсем не грел), но хоть моральную защиту давал. Очередной раз взмахнув рукой я скинула с себя покров темноты и с удивлением уставилась на серую тряпку у себя в ногах. Подозрительно знакомую серую тряпку. Мгновение позже из темноты вынырнула белая фигура и сбросила на меня кучку других вещей в которых я углядела мое пальто и джинсы. В ногах аккуратненько стояли сапоги.
   В голове послышался скрип и я поняла, что это моя крыша съезжает. Впервые вижу раскаявшегося вора. И тут появилась луна осветив нас серебристым сиянием, точнее светлую фигуру. Все вокруг застыло, словно боялось спугнуть момент. Надо мной стоял мужчина, хотя какой на фиг мужчина - бог, высокий, в бело сером длинном плаще. Из под плаща выглядывала водолазка цвета стали, на ногах высокие сапоги со шнуровкой. Но не одежда красит человека, а сам человек был просто идеальным. Ровные черты лица, светлая кожа, длинные серебристые волосы, казалось искрились в свете луны, но больше всего завораживали глаза, точнее их цвет. Глаза горели серебром, чистым, отшлифованным, без примесей. Он стоял так непринужденно, засунув руки в карманы и налетевший ветер всколыхнул полы его пальто и волосы засеребрились словно звезды. Я буквально слышала божественную музыку, словно действительно, сам бог спустился с небес...
   - Ты одеваться будешь? Или ты закаленная?
   Сначала замолкла музыка, словно отключили питание магнитофона, затем зашла луна, спугнутая его голосом и мир снова окрасился в темный цвет. В этом свете "бог" не выглядел таким уж божественным. Одежда его потускнела, волосы превратились в обычные пепельно русые, а глаза в обычные серые. Я буквально чувствовала, как сердце презрительно сплюнуло в сторону и отвернулось.
   Нахмурившись я начала одеваться. Все вопросы потом, сначала надо обрести растерянное на холоде тепло. Фигура снова скрылась в темноте.
   Только начав одеваться я поняла как замерзла, окоченевшие пальцы меня плохо слушались и приходилось время от времени на них дышать, что помогало мало, меня охватила дрожь, зубы начали отбивать чечетку во рту, что совершенно не убыстряло процесс одевания. Через минут десять я все-таки справилась с телом и одеждой и блаженно поежилась начиная согреваться.
   Надо попасть домой, на долго меня не хватит, и так завтра, не дай бог, с температурой встану. Странно, мелькнувшая недавно паника так и не соизволила появиться и чувствовала я себя вполне нормально, точнее была спокойна как удав. Словно не лежала недавно, полуголая, пришпиленная к земле и не орала на всю округу, что я уже не девственница. Сейчас все казалось нереальным, словно не со мной все происходило, или продолжает происходить - домой я все таки не попала. И куда подевался мой спаситель, если это все таки был спаситель? Я, насколько могла, оглядела поляну. Ни души.
   - Эй -тихо пропищала я сама удивляясь своему голосу - здесь кто-нибудь есть?
   - Это смотря кого ты ищешь.
   Я аж подпрыгнула разворачиваясь и чуть не упала. Сердце бешено забилось. Испугал зараза.
   Мужчина действительно был высок. Метра два точно. Даже в темноте я могла разглядеть ироничное выражение на его лице. Он что наслаждается ситуацией? Извращенец.
   - И долго ты будешь из себя невинную девицу строить? - снова заговорил он - тебе домой не хочется?
   Я с трудом погасила раздражение. Не часто мне это удается.
   - Хочется - буркнула я - а что?
   Он окинул меня презрительным взглядом, который я буквально ощутила на себе. Спокойно Марина, спокойно. Мне просто надо отсюда выбраться и насколько я поняла, в настоящий момент только он может мне в этом помочь.
   - Тогда пошли - беззаботно проговорил он и неожиданно взял меня за руку.
   Я опешила и даже не сопротивлялась, когда он увел меня с поляны в темень деревьев. Шли мы не долго, точнее, точно до того момента, пока мой мозг окончательно не включился и я с силой вырвала свою руку из его ладони. Он не стал меня удерживать и остановившись, спокойно развернулся. Злость, с таким трудом подавленная, вновь напомнила о себе.
   - Да кто ты вообще такой? - возмущенно спросила я.
   - Костиель - невозмутимо ответил мужчина.
   Да, исчерпывающий ответ. Я хотела еще что-нибудь спросить, но где-то залаяла собака. Я вздрогнула и обернулась. Злость сменилась шоком. Мы стояли в метре от асфальтированной дорожки парка, недалеко от моего дома. Рядом по площадке резво бегала собака наслаждаясь снегом подбрасывающим хозяином. Какие-то дети с усердием лепили снеговика, кто постарше играли в снежки, а на лавочке, словно наседки сидели три бабки и нахохлившись перемывали кому-то косточки. Я развернулась на 180 градусов с еще большим удивлением. А где лес? Горела в моей голове неоновая надпись. Я же не совсем "тю-тю", я же прекрасно помню, что была в темном лесу, с деревьями. Снова обернувшись и уставилась на три тощих деревца, которые ни шли ни в какое сравнение с такими вековыми дубами, которые меня окружали на поляне. Мне казалось, что я схожу с ума. Как такое вообще может быть? Пять минут назад я была в лесу, да каком там лесу, в непроглядной чаще и сейчас стою в парке. Не уже ли психи настолько обнаглели, что решили меня прям не отходя от кассы оприходовать? Да нет, не может быть, я же кричала, и достаточно громко. Люди бы услышали и если бы не прибежали заснять на мобильник саму процедуру, то хотя бы разбежались бы. Но нет, беззаботно гуляют и в ус не дуют, что рядом с ними чуть не произошло... А действительно, что вообще "чуть не произошло"? Я с недоверием уставилась на "серого кардинала". Тот ответил мне безразличием.
   - И долго ты будешь вертеться?
   - Как я здесь оказалась? - проигнорировала я его вопрос.
   - Пришла - спокойно ответил он.
   Я тихо заскрипела зубами.
   - Как пришла?
   - Ногами.
   Он что издевается?!
   - Ты...
   - Тебе домой не пора? А то простудишься.
   Я как рыба, застыла открывая и закрывая рот. Да с ним вообще невозможно разговаривать, и что он заладил, домой, домой.
   - Собираюсь! - вырвалось у меня.
   - Так пошли, провожу. Мало ли еще какая-нибудь тварь прицепиться - с этими словами он развернулся и пошел к дорожке.
   Я снова потеряла нить разговора. Нет, или я такая тупая или одно из двух.
   - А ты разве знаешь где я живу? - предприняла я последнюю попытку.
   Он резко остановился недонеся ногу до асфальта. Видно последний мой вопрос наконец-то дошел до цели. Он медленно развернулся и на его лице отразилось искреннее недоумение на грани боли.
   Я подошла поближе и буквально услышала, как в его голове скрепят шестеренки. Почему то мне стало его жалко. Ну и что, что он не знает где я живу, это даже к лучшему. И так много чего непонятного здесь твориться.
   - Ладно - примирительно проговорила я - пошли уже.
   С этими словами я первой ступила на дорожку парка. Костиель медленно проследил за моим движением и поплелся за мной. Вся его решительность куда-то улетучилась и он нахмурившись, казалось, судорожно искал решение какой-то нерешаемой задачи. Мне снова стало его жалко. Вот так всегда со мной, эмоции вечно сменяют друг друга одна за одной не завися от фаз луны.
   - Что хотя бы произошло? - решила я отвлечь мужчину.
   - На тебя напали - спокойно ответил он.
   - Да ты что? А я даже не заметила.
   Уничижительный взгляд снова вернулся. Ладно, зайдем с другой стороны.
   - А ты что там делал?
   - Спасал - все так же лаконично ответил Костиель.
   - Логично - сухо проговорила я - а от кого?
   Этот вопрос я задала не подумав, иногда со мной такое бывает, когда я напряжена.
   - От Черных скитальцев.
   Не ожидала, что он ответит, да и ответ был весьма неожиданный. В голову начали заползать нехорошие мысли.
   - А это кто? - осторожно продолжила я, стараясь не подаваться панике.
   - Служители - спокойно ответил Костиель.
   - Кого?
   - Никого.
   - Ясно.
   Так, очередной псих. Может он заодно с теми, другими, а я ему дорогу к дому показываю.
   - А ты вообще кто? - решила задать я последний вопрос прежде чем попытаться избавиться от "спасителя".
   Мужчина остановился и внимательно вгляделся в мое лицо, словно стараясь проделать там дырку. Скажу честно, это меня нисколечко не успокоило. Мы остановились у примыкающего к моему, дому, и дальше я рассчитывала идти одной.
   - Ангел - неохотно ответил мужчина.
   Я молча захлопала глазами стараясь придумать причину моего постыдного бегства. Как назло ничего в голову не приходило.
   - А... Ясно - только и смогла выдавить из себя я - ну... спасибо, что проводил... Еще раз спасибо, что помог избавиться от... Темных монахов...
   - Черных скитальцев.
   - Ну и хрен с ними...
   Я постаралась, чтобы моя улыбка была более естественной, где-то услышав, что психов лучше не раздражать.
   - Спокойной ночи - быстро проговорила я и развернувшись пошла в сторону своего дома стараясь не перейти на бег. Только дойдя до своего подъезда я решилась оглянуться и осторожно выглянула за угол. На дороге никого не было.
  
   Утро встретило меня, как ни странно, хорошо. Тело выспалось и чувствовало себя отлично, не смотря на вчерашнее приключение. Сейчас при свете дня все казалось нереальным, тем более никаких следов не осталось, что давало мне возможность считать прошедшее сном. Я вскинула руки вверх и с удовольствием лежа потянулась. Мои косточки блаженно хрустнули и по телу разошлось приятное расслабление. Вставать не хотелось и включив телевизор я, поудобней устроившись, начала путешествие по каналам. Третье января, а смотреть абсолютна нечего. Переключив на 2х2 я неохотно встала и направилась в ванную, но нормально дойти до нее не смогла.
   Боль появилась внезапно. На ногу словно капнули расплавленным железом. Мозг в ужасе метался по черепной коробке не давая мне возможности думать. Я почти влетела в ванную и сунула левую ступню под холодную струю. Послышалось шипение и повалил пар. Я с ужасом наблюдала, как вода испарялась не дойдя до кожи. Боль заставляла кричать и материться. Я уже мало что соображала, единственным желание было прекратить мученья. Слезы ручьями текли по моим щекам, но мозг уже все решил и подгонял остальное тело сделать решительное действие, чтобы прекратить боль. Сейчас ему было абсолютно наплевать, что будет потом, главное это избавиться от адского жара пожирающего плоть. Буквально влетев на кухню мои глаза сразу же наткнулись на подставку для ножей, которую я купила перед новым годом. Ножей было пять, все разные по размеру и пока, очень острые. Это было как раз то, что мне сейчас нужно. Я схватила самый большой и с трудом ставя мучащую конечность на табуретку, занесла над ней руку с ножом.
   Ни чего не произошло...
   Точнее произошли две вещи. Во-первых боль прошла так же внезапно, как и появилась, во-вторых, мое запястье удерживала чья-то ладонь.
   Рука непроизвольно расжалась и нож полетел вниз плавно воткнувшись в линолеум.
   - Да за тобой глаз да глаз нужен - послышалось насмешливое за спиной.
   Я замерла боясь не то, что повернуться, дыхнуть. Державшая меня ладонь разжалась и я сама не понимая как, резко извернувшись отпрыгнула в сторону двери. Оказавшись в коридоре я ошарашенно уставилась на пустую кухню. Тесак все так же торчал в полу, но больше ничего не выдавало произошедшего. Сердце, бешено стучавшееся о грудную клетку, решило что я сумасшедшая шизофреничка и начало замедляться. Дыхание тоже выравнялось и душа начала медленно и осторожно выбираться из пятки. Я осторожно двинулась в кухню стараясь осмыслить произошедшее. Задача была трудная, но все же я пыталась убедить себя, что психушка по мне не плачет. Подойдя к входу на кухню сердце и дыханье резко остановились и тело буквально оцепенело. Мои глаза, словно в замедленной съемке наблюдали, как мужская рука в бело сером рукаве тянется к воткнутому в пол ножу и спокойно его вытаскивает. Собрав последние силы я судорожно втягиваю в себя воздух и резко разворачиваясь снова бегу к двери, не думая, что на улице январь месяц, а я в легкой пижаме. Но увы, видно не судьба мне все-таки замерзнуть. Может наладить свое воздухоснабжение и сердцебиение я смогла, а вот договориться с телом видно не удосужилась. При развороте ноги запутались в самих себя и уронили мое бренное тело на пол коридора. Боль пришла снова и снова в ноге, но не такая, как раньше и в другой. Стараясь не стонать я перевернулась на спину и столкнулась с серыми глазами с интересом наблюдающими за моими выкрутасами. Костиель стол в проходе кухни скрестив руки на груди, небрежно облокотившись об косяк и внимательно меня рассматривал.
   Вид знакомого лица абсолютно меня не успокоил, даже наоборот, но как назло в горле пересохло от ужаса и вместо положенного крика, из-за рта послышался жалостливый хрип.
   Вчерашний "ангел" отлип от косяка и я дернулась, тут же пожалев об этом. Правую ступню пронзила острая боль. Надеюсь не растяжение, не хотелось бы удирать от маньяка со сломанной ногой, как в плохом фильме ужасов. Судя по заезженным сюжетам, именно такие неуклюжие героини становились первыми жертвами.
   Костиель расплел руки и присел на корточки возле моих ног.
   - Позволишь - то ли спросил, то ли просто сказал мужчина и не дожидаясь ответа резко схватил мою ногу, не давая мне возможности вырваться.
   Я вскрикнула пытаясь развернуться и отползти, но резкий рывок и боль положили меня на обе лопатки.
   - Будешь дергаться, больнее будет.
   Я замерла. Да что здесь вообще творится? Я лежу в коридоре, какой-то псих, неизвестно, как попавший в мою квартиру, трогает мои ноги, вчера вообще на меня напали какие-то фанатики. В общем год не задался с самого начала. В правой ноге кольнуло, я рефлекторно дернулась и села. На этот раз меня никто не удерживал и я подтянула многострадальные конечности, к груди. Как ни странно боль в правой ноге больше не беспокоила, я даже пощупала ее для наглядности. Костиель молча наблюдал за моими махинациями, как вдруг замер и резко схватил меня за левую ногу. Я не удержалась и снова опрокинулась на пол.
   - Эй! - воскликнула я, стараясь подняться, что давалось мне не очень хорошо.
   Блин, мало что псих, так еще и фетишист. Я про таких слышала, они тащатся от женских ног. Ну не сказать, что ноги у меня от ушей растут, но бывало мужчины заглядывались, особенно если юбку покороче наденешь. Так это просто поглядывать, а это уже не в какие ворота не лезет.
   - Давно она он у тебя? - внезапно спросил фетишист.
   Я не сразу поняла, что он имеет ввиду. Если о левой ноге, то она у меня с рождения, насколько я помню. Мужчина терпеливо ждал, пока я все же соображу повнимательней присмотреться к своей левой конечности. Я присмотрелась к ней и ничего интересного не заметила.... кроме красноватого шрама в виде круга и пятиконечной звезды в ней. Я нахмурилась пытаясь припомнить когда это я себе шрамирование делала. Подтянув ногу поближе я внимательно рассматривала новое преобразование на ступне. Действительно, очень похоже на шрамирование (новый бзик фриков ненавидящих свое тело), только какое-то странное. Я конечно не очень разбираюсь в этом, но впервые вижу, что бы такие вещи делали не потревожив кожу. Для достоверности я пощупала рисунок, действительно, кожа была цела. Рисунок словно выжигался изнутри. Мозг сегодня тормозил по страшному, поэтому догадка и припоздала немного. Я подняла испуганный взгляд на Костиеля. Он уже не улыбался, а сосредоточено меня разглядывал.
   - Одевайся - внезапно бросил он.
   Я молча хлопала глазами не сразу поняв, что он имеет ввиду.
   - Мне тебя одеть?
   Мое воображение тут же подкинуло, как этот псих роется в моих вещах и пытается натянуть на меня первый попавшийся свитер, или того хуже просто накидывает пальто на пижаму.
   - Зачем? - все же решаюсь спросить я.
   - Надо кое-что понять - неопределенно ответил он.
   - А я здесь причем?
   Костиель не ответил, но так выразительно посмотрел, что вопрос отпал сам собой оставив меня непонимающе хлопать ресницами.
   Мужчина устало вздохнул и направился в комнату. Я недоуменно проследила за ним и очнулась только тогда, когда он открыл шкаф с моими вещами.
   - Эй! - воскликнула я резко вскочив и вбежав в комнату - я все поняла, я сама оденусь.
   Костиель снова смерил меня уничижительным взглядом, но ничего не ответил, а просто развернулся и вышел. Я тут же закрыла за ним дверь, хотя бы в комнату, хотя меня мучили идиотические подозрения, что даже если я забарикадируюсь, это его вряд ли остановит.
   Через пол часа я была полностью одета, причесана и накрашена, но идти все равно никуда не хотелось. Крохотная надежда на то, что все это мне приснилась рассыпалась в пух и прах, когда мне на глаза попадалась шрамированая конечность. По сути рисунок меня не очень то и беспокоил и даже выглядел вполне пристойно, если судить по тому, что сейчас люди вытворяют, но его появление было более, чем странным. Где это видано, чтобы такие вот вещи так появлялись? Нет, боль была и я явственно ее ощущала, но вот с какого перепугу, это был вопрос по серьезней.
   Я осторожно открыла дверь и выглянула в коридор. Коридор был пуст. Осторожно ступая я медленно приблизилась к кухне и так же осторожно в нее заглянула. Кухня напоминала коридор своей пустотой. На сердце отлегло. Ушел. Фууу... Значит так и надо. У меня аж в горле пересохло. Я взяла чайник и не утруждаясь в поисках кружки, с жадностью прильнула к горлышку. Вдоволь напившись, я направилась в комнату, но развернувшись во что-то уткнулась. Как показалось позже, к кого-то. Костиель был выше меня настолько, что я хоть и не в пупок дышала, но мой лоб не доставал даже до его подбородка. В этом я успела убедится уткнувшись носом в его грудь.
   - Ты готова? - раздалось небрежное с верху - тогда пошли.
   Он отошел пропуская меня к гардеробу. Смерив его недовольным взглядом дистрофика схваченного пауком из старого анекдота, я пошла натягивать сапоги.
   Костиель на этот раз никуда исчезать не собирался. Хотя почему исчезать, туалет я не проверяла, может приспичило человеку, т. е. ангелу, как он сам себя назвал. Это напоминание меня совершенно не успокоило, даже наоборот. Идти куда то с тем, кто считает себя крылатым небожителем, было не только не разумно, но и опасно. Но попробуй это ему объясни.
   Застегнув пальто и накинув капюшон я открыла дверь и хотела пропустить первым Костиеля, но в коридоре его снова не оказалось. Он что издевается? Но додумать ругательство я не успела, дверь с той стороны резко распахнулась.
   - Какая же ты все-таки капуша - проговорил Костиель и не дожидаясь моей реакции, схватил меня за руку и резко выдернул из квартиры.
   - А не охренел ли ты? - возмутилась я чуть было не врезавшись в стену. Больше я ничего сказать не смогла, хотя очень хотела. Видите ли, я живу на втором этаже и напротив моей двери стен нет, есть только лестницы, две, одна ведет вниз, другая вверх. Сейчас же я стояла у стены в большом длинном коридоре с дверьми расположенными в шахматном порядке и прикрученными к ним номерами. Больше всего это место напоминало гостиницу. Мягкий полумрак из-за малого количества окон, зеленые виниловые обои с позолоченными торшерами. Даже парочка картин висела.
   Мне стало жарко. Не знаю от страха, недоумения или действительно от жары. Из открытого окна, в конце коридора, лился солнечный свет и дул жаркий тропический ветер, который вряд ли встретишь в России в начале января, да и летом хрен дождешься.
   Я сглотнула и поискала глазами Костиеля. Тот и не думал исчезать, но на меня сейчас обращал внимание меньше, чем на дверь напротив которой он стоял. Отлипнув от стены я все же сняла конюшен и шагнула к мужчине. Жест чисто инстинктивный, т.к. в этот момент мною руководили именно они. Мозг все еще не мог сопоставить произошедшее. Как я могла здесь очутиться? Что вообще твориться? И где это "здесь"? Эти и множество других вопросов витали в моей голове стараясь найти хоть какое-то объяснение произошедшему.
   -Я бы на твоем месте расстегнулся - послышалось рядом и я не сразу поняла, кто и к кому обращается - а еще лучше вообще снять эту тряпку. Тропики не лучшее место для зимней одежды.
   Я тупо уставилась на Костиеля и снова мое тело отреагировало быстрее чем мозг. Рука сама потянулась к воротнику и медленно поползла вниз увлекая за собой собачку молнии. Дышать сразу стало легче. Мозг наконец справился с потрясением выбрав наилучший вариант.
   - Твою мать! Какого хрена....
   - Тссс - шикнул на меня Костиель и нажал на кнопку звонка.
   У меня аж голос пропал от возмущения. Все слова которые я хотела высказать ринулись одновременно и как водится в таких случаях, застряли на входе. Отвлек меня звук отворяющейся двери и из нее высунулся маленький седой человек с козлиной бородкой. Подслеповато щурясь даже сквозь надетые на нос очки он пытался разглядеть незваных гостей.
   - Чем могу быть полезен? - спросил он со странным акцентом, но потом заметил Костиеля и лицо его переменилось - Ты? Какими судьбами?
   От акцента не осталось и следа. Старик выпрямился и казалось помолодел. Только вот я ни как не могла понять, нравится ли ему наш внезапный визит или нет. Он нырнул обратно в комнату и открыл дверь шире, пропуская нас. Костиель подтолкнул меня, за что заслужил мой самый уничижительный взгляд, и вошел следом.
   - Не часто ты появляешься - заговорил седобородый - тем более так...обычно.
   И еще - он перевел взгляд на меня - в такой компании.
   Мужчина не ответил, а резко присев схватил меня за ногу. От неожиданности я зашаталась и чуть не упала, вовремя зацепившись за стоявшую рядом вешалку. С нее тут же посыпались какие-то тряпки и шляпы.
   - Ты уже достал! - взорвалась я выдергивая многострадальную конечность и кидая в "ангела" чьим-то пиджаком. Хозяин оного смотрел на меня со смесью ужаса и удивления, казалось только сейчас по настоящему обратив на меня внимание. Я же была зла и зла настолько, что готова была взорваться. Мозг наконец допетрил, что, что-то здесь не так, но что именно уже было плевать мне, поэтому я не сразу сообразила почему стало так свободно. Со злостью освобождая ногу я оставила сапог в руках Костиеля и он недоуменно его рассматривал.
   - Может чаю? - подал голос старик.
   Мы одновременно на него посмотрели, от чего тот скукожился и неуверенно улыбнулся.
   Через минут пятнадцать мы сидели в небольшой гостиной, а мистер Салеонт разливал чай по кружкам.
   - Извините за беспорядок - щебетал старик - ко мне не часто такие гости приходят.
   - Да ничего - автоматически проговорила я наблюдая, как Костиель кладет в маленькую чашку седьмую ложку сахара. Было бы наверное удобнее чай в сахарницу вылить. Меня передернуло, когда он размешав отхлебнул получившуюся кашицу.
   Салеонт поставил чайник на место и присел. Выглядел он лет на пятьдесят, пятьдесят пять. Абсолютно седая голова, маленькая редкая бородка, загорелая кожа и светло голубые глаза придавали ему сходство со стареющим Шоном Конери. Одет он был в желтые шорты и гавайскую футболку, что абсолютно не сочеталась с его внешностью. Как выяснилось он работал в местном колледже библиотекарем.
   - Чем могу быть полезен? - спросил он.
   Костиель бросил на меня взгляд и я рефлекторно отшатнулась чуть не упав со стула.
   - Я сама - поспешно проговорила я, подозревая, что излишняя ретивость этого ангела и мое, нормальное в этой ситуации, тугодумие, оставит меня вообще без ступни, дабы лучше изучить рисунок.
   Все еще недовольно косясь на мужчину я подвернула брючину и стянула носок. Две пары глаз уставились на мою ногу. Ступня аж покраснела.
   - Интересно - проговорил Салеонт - очень интересно.
   Он так близко приблизился к моей ногу, что я буквально чувствовала идущий от его лица тепло. Казалось он ее еще и не зуб попробует.
   - Эй! - воскликнула я отдергивая ногу, которую этот старикашка лизнул.
   Салеонт не обратил на меня внимание. Он медленно встал задумчиво подергивая свою бородку. Мы не спускали с него глаз, я недоверчивых, Костиель настороженных.
   - Одну минуту - внезапно бросил он и выбежал из гостиной.
   Я поняла одну извечную истину того, что я ни хрена не понимаю. Вот вам и вышла за хлебушком. Нет бы дома сидеть, никуда этом магазин бы не делся и так после Нового года жратвы куча осталось, благо его праздновали у меня. Так нет же, Кола закончилась, а как же я без Колы. Выберусь из этого дерьма ни капли больше не выпью.
   Послышался какой то грохот, звук битого стекла, кошачий визг и какое-то ругательство на непонятном мне языке. Следом появился библиотекарь весь обсыпанный какой то серой мукой.
   - Мышка, зараза, на меня урну скинула! - возмущенно пропыхтел он отряхиваясь как собака - я когда-нибудь ее придушу!
   Я попыталась улыбнуться, не получилось. Костиель вообще казалось окаменел. Все его внимание было приковано к большущей книге, которую держал в руках Салеонт. Тот победно улыбнувшись бухнул ее об стол. Книга действительно заслуживала внимания. Нигде и никогда раньше, я не видела такого букинистического шедевра, а чего, чего, книги я люблю. Книга была явно очень старой, даже сказать древней, обложка сделана из кожи и окаймлена позолотой поразительно напоминающей само золото. Даже буквы были выгравированы им же. А вот посередине уже красным был нарисована звезда в круге, такая же как и у меня на ступне.
   - Что это? - настороженно спросила я, по умерев свое восхищение.
   - Фолиант - блаженно ответил Салеонт - первый и единственный экземпляр.
   - Где ты его достал? - оживился ангел.
   Салеон бросил на него настороженный взгляд, но затем вновь вернулся к книге.
   - Где взял, там уже нет - ответил он - ты имеешь, что-то против?
   Костиель внимательно посмотрел на библиотекаря, тот тоже не отставал. Прошла минута, другая и мне это начало доставать. Я осторожно дотронулась до краешка книги и меня словно током ударило. Внимание тут же переключилось на меня и их странное выражение лица, заставило меня пожалеть о сделанном.
   - Значит так, да? - задумчиво проговорил библиотекарь и сев на свое место пододвинул к себе фолиант, бросая на меня настороженные взгляды.
   Я отвечала тем же массируя еще не пришедшие в себя, после удара током, пальцы.
   Салеонт открыл книгу. Ничего необычного не произошло. Книга как книга. Только написана рунами, кажется. Ну или еще какими там знаками. Я в мертвых языках не разбираюсь... Постой! А почему я решила, что это мертвый язык? Я облокотилась на стол и попыталась, что-нибудь рассмотреть в испещренных красным, страницах. Салеонт не обратил на меня внимания полностью поглощенный содержимым. Видно он в этих языках разбирался намного лучше меня. Очень намного. Казалось библиотекарь, что-то ищет. Его движения стали более быстрыми и губы шевелились, словно он бегло прочитывает что-то, прежде чем перевернуть страницу. Через какое-то время мне это надоело и я откинулась обратно на стул. Костиель внимательно наблюдал за действиями Салеонта, но не вмешивался. Я непроизвольно залюбовалась его профилем. Красивый все-таки, но какой-то не такой. Словно на мраморное изваяние смотришь. Не знаю, обычно мне такие не нравились, слишком неземная внешность, аж до дрожи.
   - Нашел - возбужденно пробормотал библиотекарь - вот.
   Он резко схватил кружку и залпом осушил горячий чай и даже не поперхнулся. Ну старик дает.
   - Один из знаков его... Ага, вот... Призваная разрушать то, что сделано Кузнецом Светоносным в небесной кузнеце... обладает силой самого урваной у отца своего...
   Салеонт закончил читать и воодушевленно посмотрел на нас. Не знаю, как Костиель, но я ни хрена не поняла, какая кузнеца, кто и что у кого урвал. И вообще, каким боком я сюда влезаю.
   - То что это его знак я и так знал - спокойно проговорил Костиель - меня интересует другое.
   Старик нахмурился и как-то поник.
   - Ну тогда это не ко мне, это тебе к ИньЯню надо. Он в ваших делах по больше моего знает. Я же простой собиратель.
   Костиель смерил его презрительным взглядом и поднялся из-за стола.
   - Пошли - бросил он, выходя из гостиной, вот только не понятно кому именно.
   Я недоуменно посмотрела на пристыженного библиотекаря и мне стало как то неудобно. Вломились, заставили что то искать, а теперь еще и виноватым оставили.
   - Извините - как можно искренне проговорила я - спасибо вам за все.
   С этими словами я быстро схватив носок вскочила из-за стола. Правое предплечье словно холодом сковало.
   - Ложись! - послышалось над ухом и я даже не заметила, как оказалась на полу и под столом. Сверху громыхнуло и взорвалось осыпав все вокруг побелкой, кусками кирпича и дерева.
   Восприятие действительности ко мне вернулась не сразу, а только тогда, когда меня грубо подняли.
   - Уводи ее! - снова послышался крик переходящий в рычание - идите к ИньЯню, он вам лучше все прояснит!
   Гостиная была полностью разгромлена. Окно выбито вместе с рамой, да что там с рамой, с целой стеной, словно кто-то взял и оторвал целый кусок квартиры и посередине этого бедлама стоял широко расправив серые крылья невысокий, но коренастый крепыш смесь летучей мыши и какого то гоблина. На нем набедренной повязкой висели желтые шорты и ко мне начало подкрадываться узнавание. Нелепое и наиглупейшее, но все же я поняла кто минуту назад спас мне жизнь и сейчас снова меня защищает. Только вот от кого?
   - Я не знаю, какие у вас там разборки! - снова прорычало существо, бывшее когда то библиотекарем местного колледжа - но одно я знаю точно, она к ним в лапы попасть не должна...
   С этими словами он разбежался и выпрыгнул в зияющую дыру. Я вскрикнула от неожиданности, но в туже секунду он появился вновь и повис в воздухе изредка помахивая здоровенными крыльями. На него тут же, как коршун спикировало черное нечто, которое я даже разглядеть не смогла, да и не успела. Костиель резко меня развернул и оттащил вглубь квартиры.
   - Подожди! - воскликнула я - ты разве ему не поможешь?
   - Сам справится, я мешать не стану - буркнул ангел и я поняла, что он бы стал, если бы не я. Ну уж извините, я не напрашивалась.
   Сзади, что-то бухнуло и взвизгнуло, но Костиель даже глазом не повел. Квартирка выглядела больше, чем я ожидала. Точнее комнат было слишком много, такое ощущение, что Салеанту принадлежал весь этаж. Но подробней рассмотреть я не успела, Костиель открыл одну из комнат и пихнув меня внутрь залез сам. Да, тесновато. Интересно, почему из всех других комнат он выбрал именно чулан? Здесь было темно и странно пахло. Ангел стоял так близко, что я буквально ощущала идущее от него тепло. При попытки отстраниться мне в поясницу тут же уперлось что-то твердое и продолговатое пришлось вернуться обратно.
   - И что дальше?
   - Тихо...
   Глаза стали потихоньку привыкать к темноте. Чулан был действительно не большой, чуть больше метра на метр. Как мы сюда вообще влезли вопрос был не такой важный, как например, что вообще происходит, но все же всплыл у меня в голове. Я подняла глаза и посмотрела на прильнувшего к двери ангела. В темноте он казался еще нереальный, чем был на самом деле. Таких просто не существует, в нем было все как-то...правильно и симметрично, аж глаза резало, когда присматриваешься. Словно оптическая картинка.
   Через минуту мне надоело пялиться на его подбородок и я поняла, что хочу в туалет. Надо было именно там прятаться, хотя я не уверенна, что смогла бы что либо сделать в чьем-то присутствии.
   - И что дальше? - снова спросила я негромко.
   Костиель на этот раз шикать не стал, а просто грубо уткнул меня в свою грудь. Я возмущенно замычала, но он лишь сильней надавил. Я попыталась отстраниться, не тут то было. Через какое-то время бесплотных попыток я с ужасом поняла, что задыхаюсь. Сопротивление стало более жестким и паническим, в ход пошли ноги и мужчина ослабил хватку. Я судорожно вздохнула, аж легкие заболели, но выдохнуть не успела. Рот тут же заткнула большая ладонь и Костиель прижав указательный палец к своим губам настороженно прислушался. Проглотив возмущение я последовала его примеру. За дверью кто-то стоял. Его частое и тяжелое дыхание было прекрасно слышно даже через дверь. Послышался скрип, словно кто-то ногтями по школьной доске провел. Меня передернуло, а сердце поежилось в пятке. Страшно было до ужаса, я аж как дышать забыла, не чувствуя, как напряженно легкие пытаются удержать в себе воздух. Голова начала кружиться от переизбытка кислорода, а я все боялась выдохнуть тем самым воспроизвести хоть какой-то звук выдавая свое присутствие. Костиель убрал руку и прислонив ее к моей груди мягко надавил. Воздух вышел из легких и дыхание, как-то само выровнялось. Мне стало легче, но страх не ушел.
   Мы стояли друг напротив друга, глаза в глаза, но поверьте, хоть ситуация была более чем романтическая, никаким романом здесь и не пахло, скорее хоррором. Быть запертой в маленьком чулане, хоть и с красавцем мужчиной, когда за дверью стоит нечто способное вырвать окно вместе со стеной, не являлось первым в моем списке романтических мест. Страх настолько меня сковывал, что я даже думать боялась. Странно откуда он вообще взялся, я же не знаю, что за дверью? Я же не вижу его. Зато знаю, что оно там и оно очень хочет до меня добраться. Я буквально чувствовала его желание. Но при чем здесь я? Я обычный человек. Чем я отличаюсь от других людей, которых полно кругом? Может, как говорится, попала в не то место не в то время? Я всматривалась в серые глаза Костиеля пытаясь найти в них ответ. Но видно он был мне в этом не помощник, так как в них я не увидела и толику понимания, словно на безжизненный гранит смотреть.
   Костиель внезапно закрыл глаза и через мгновение открыл. Темноту чулана озарил мягкий серебряный свет. Я от неожиданности зажмурилась пытаясь отвести голову. Не знаю, кто этот мужчина на самом деле, ангел или демон, но человеческого в нем действительно мало. Глаза Костиеля сверкали серебром, словно две луны. Смотреть было больно.
   - Держись - бросил он и взяв меня на руки, резко развернулся и вышиб дверь.
   С той стороны недовольно, весьма недовольно зарычали, но ангел не стал ждать, пока нечто черное выберется из под двери и покажет себя во всей красе. Костиель вышибив входную дверь выскочил в коридор. Я вцепилась в него мертвой хваткой боясь ненароком выпасть. Коридор был не большой, но длинный. В конце нас ждало большое окно, тупик. Выход был с другой стороны, но это почему то совершенно мужчину не остановило и он с громогласным (моим) криком, выбил окно и выкинул меня следом за полетевшими вниз осколками.
   Во многих кино показываются кадры замедленной съемки особо драматических сцен. Сейчас же я в полной мере ощутила их реальность. Медленно, очень медленно я летела спиной вниз, а Костиель пристально следил за моими бесполезными попытками взлететь. Я не видела куда лечу и насколько там высоко, но почему то была уверенна, что посадка не будет мягкой. Вот и все. Вот и прожила Марина Корнеева свою непутевую жизнь. Как говориться, как жила непонятно, так и помру. Блин, не хочется жуть, да и страшновато чего-то. Я зажмурилась и последний раз взмахнув руками рухнула на что-то мягкое и сыпучее.
   Не поверив я вонзила ладони в податливую почву и ошарашенно открыв глаза тут же обожгла сетчатку. Прикрывая лицо рукой и жмурясь, я села. И тут смогла все же разглядеть где нахожусь. А находилась я в пустыне. Точнее мне так показалось. Вокруг желто белый песок, огромное жаркое солнце и никого. Вот это "никого" меня пугало больше. Так же не оставляла мысль, где я и каким макаром сюда попала?
   Рядом плавно опустился мой носок. Бессмысленно попялясь в него пару мгновений я подняла голову и увидела ангела в длинном сером плаще и во мне начало зарождаться богохульство во главе со смертным грехом. Я буквально видела, как хватаю носок и обматывая шею мужчины душу его самым, что ни на есть отвратительным образом и улыбаюсь во всю ширь своего лица. Костиель даже не смотрел на меня, но я знала, что так просто он не дастся. Душераздирающая картинка убийства сменилась комедийной сценой, где я пытаюсь задушить мраморную статую, которая абсолютно не обращает на мои манипуляции никакого внимания.
   - Одевай и пошли - бросил он и развернулся.
   Достал!
   Нет, серьезно достал!
   Я сцепила зубы, чтобы не закричать и взяв в руку пригоршню песка кинула в спину ангела. Тот вздрогнул и обернулся удивленно уставившись на меня.
   - Я, никуда, не пойду - как можно спокойней процедила я сквозь зубы.
   - Что?
   - Я сказала, что я никуда не пойду, пока мне не объяснят, что здесь происходит - повторила я, бросая на Костиеля злобные взгляды - можешь хоть волоком тащить или еще раз из окна выкинуть, но добровольно я с тобой больше никуда не пойду... Ты меня понял?!
   Костиель внимательно меня разглядывал и молчал. Словно обдумывал, что именно из перечисленного со мной сделать. Я даже пожалела, что вообще предложила, но действительно достало. За последние сутки, чего со мной только не творилось, а я даже не знаю "с какого".
   Мужчина сделал шаг в мою сторону и я подавила в себе желание отшатнуться, но все же настороженно следила, как он сел на корточки возле меня и резко выбросив руку схватил меня за правую ногу. Я дернулась, а он спокойно поднялся держа в руках два моих носка.
   - Так будет легче - снова бросил он и протянул мне руку.
   Злость куда-то испарилась и ее место заняло недоумение. Я как идиотка почти минуту пялилась на его ладонь, а он выжидающе ее протягивал. Скривившись я все же приняла ее и Костиель помог мне подняться.
   - Я бы посоветовал тебе и свитер снять - спокойно проговорил он - здесь он не совсем уместен.
   С этими словами он развернулся и пошел прочь. Я осталась стоять посереди пустыни, как дура. Молча выругавшись, я побежала следом.
   - Ты можешь мне ответить...
   - Спрашивай - перебил меня мужчина, при этом не сбавляя шаг - сегодня я могу ответить на три твоих вопроса. Так что думай что задаешь.
   Да что ж это такое! Словно в сказочный мир попала.
   - Где мы? - ляпнула я не подумав.
   - В Мексике. Осталось два - ответил Костиель.
   Я готова была его придушить. Ладно, надо успокоиться. Сжав кулаки я глубоко вздохнув начала считать до десяти. Помогало мало, да и воздуха надолго не хватило.
   - Куда мы идем?
   - К ИньЯню - снова однозначно бросил мужчина.
   Захотелось завыть. Да что он за существо такое?! Словно специально на нервы действует.
   - Ты можешь отправить меня домой? - проныла я, поздно спохватившись.
   - Могу, но не сейчас.
   - Почему? - опешила я.
   Костиель остановился и прислушался осматривая местность. Не дождавшись ответа я обошла его и встала перед ним.
   - Ты мне не ответил.
   - На сегодня ответы закончились - бросил он даже не посмотрев на меня. Затем повернул на право и зашагал.
   Больше всего мне это напоминало фильм "Терминатор", только этот робот был посимпатичней, но кажется на этом различия и заканчивались. Я послала парочку проклятий в спину уходящего"терминатора" и обреченно засеменила следом.
   Через минут пятнадцать я готова была снять не только свитер, но и кожу. Пекло так, что я ощущала себя картошкой кинутой в костер. Свитер я все же сняла оставшись в черном лифчике. Ну и хрен, что люди смотрят, сейчас я готова была и голышом пробежаться, а еще лучше вообще побриться. Темные волосы буквально притягивали все солнечные лучи на мою многострадальную голову. Мозги уже не кипели, они выкипали. Если сейчас какая-нибудь птица снесла мне на макушке яйцо, то оно тут же стало бы яичницей. В животе протестующе заурчало напоминая, что кроме чая у Салеонта, я крошки в рот не брала. Мозг есть не хотел, он хотел, окунуть черепную коробку в какую-нибудь емкость с родниковой, холодной водой, чтоб прям зашипело и пошел пар. Скажу честно, я мечтала о том же. Ну вот, теперь еще и пить захотелось... Легкий прибрежный ветерок шевельнул еще не прилипшие к голове волосы и мягко мазнул по щеке прохладой с запахом рыбы. Я лениво подняла карие глаза и у меня остановилось сердце вместе со всем организмом. Я как истукан стояла босиком, в темно синих джинсах и черном лифчике, посереди дороги и с выпученными глазами смотрела на расстилающую серосинию даль. Никогда и ни где я не видела такой красоты. Да, с родителями я ездила в детстве на море, да и сама летела с подругами за границу, но это несравнимое ни с чем ощущение я наверное не забуду никогда.
   - В чем дело? - послышался от куда-то из далека, голос.
   - Что это? - прошептала я не отрывая взгляда от водного горизонта.
   Костиель подошел ко мне и с любопытством начал высматривать то, чем я там была ошарашена.
   - Океан - бросил он и развернувшись продолжил путь - не отставай.
   - Да, да... - пролепетала я, не двигаясь впрочем и не спуская взгляда с этого громадного чуда. Океан... Как давно я мечтала его увидеть. Да море это море, но океан ни с чем не спутаешь. Его громада давила хоть и не была в полной мере ощутима здесь, на суше. Прибрежный ветер приятно холодил разгоряченное тело заставляя мурашки волнами проноситься по спине и рукам. Ужас как хотелось окунуться, чтобы полностью ощутить на себе его мощь...
   - Видно действительно придется тебе тащить - послышалось рядом и я почувствовала, как мои ноги отрываются от земли.
   - Ей ты что делаешь?!
   Костиель не ответил, а поудобней перехватил мои брыкающиеся ноги и продолжил путь. Я же как мешок с картошкой осталась лежать у него на плече. Мысли об океане сразу вылетели из моей головы.
   - Ладно я все поняла - проговорила я пытаясь вырваться - я сама пойду. Пусти.
   Ангел ничего не сказал, но и отпускать он меня не намеревался просто сильнее сдавив ноги. Видно у него слова с действиями не расходились и раз что-то решив он не отступался до конца. Замечательное свойство характера, но мне от этого было как-то не легче. Минут пять безрезультатно побарахтавшись, я сложила руки под подбородком и устало вздохнув смерилась с участью "мешка с картошкой". Слава богу что дубиной не огрел, а то бы мой причесон потерпел значительные изменения и стресс.
   Где то через пол часа мой "носитель" остановился и немного подумав, поставил меня на ноги. Одарив его неблагодарным взглядом, я обернулась. Перед нами стоял трех этажный маленький много квартирный домик требующий капитального ремонта, очень капитального. Мысль, что кто-то там живет, казалась не реальной. Скажу честно, дом мне не понравился. Жалкое подобие вьетнамского общежития 90-х. Я и не знала, что где-то за пределами нашей необъятной родины существуют места и похуже. Не знаю, что хотел выразить архитектор в этом кирпичном убожестве, но явно не памятник себе любимому. Скорее всего, он до сих пор открещивается от сего "шедевра".
   Само здание, как упоминалось раньше, было кирпичным, но на кирпичах видимо сильно сэкономили и местами его заменяли деревяшки, а где и просто глина поразительно похожая на грязь. Теперь можно представить, какой световой палитрой обладало это этажное здание. Окна имелись только с одной стороны, да и то многие были заколочены фанерой или досками, либо просто без стекол.
   Мне даже стоять на одной улице с этим домом было неприятно, не то, что заходить, но "терминатор", как танк пер именно туда. Не сказать, что я очень-то брезгливый человек, но это, не побоюсь этого слова, здание, вызывало приступы тошноты и чем ближе мы к нему подходили, тем больше оно отталкивало. Да и обитатели были ему под стать. Все какие-то скрюченные, темные, болезненные личности, не верившие в существование душа, либо просто хотя бы умывальника. Они буквально кололи меня своим крысиным взглядом. Я поежилась и, не смотря на жару, обхватила руками плечи и нахмурилась. Идти уже не то, что не хотелось, я ногами еле волочила и уже хотела высказать по поводу этого очередную жалобу, как внезапно дом и все вокруг преобразилось, даже дышать стало легче.
   Дом стал другим. Крепенькие серые кирпичи так плотно прилегали друг к другу, что казались монолитом, все окна сверкали чистотой, вокруг бегают ребятишки и снуют люди. Единственное что не изменилось, это взгляд, все время было такое ощущение, что тебя буквально сканируют. Я передернулась и, ускорив шаг, поравнялась с Костиелем. Чего-чего, а с ним безопасней.
   Минут через 5 мы стояли в небольшом коридоре напротив черной двери с маленьким черно-белым кружочком вместо глазка. Что означает этот кружочек, я знала и теперь начала догадываться, что мы пришли к кому надо. Костиель не спешил, в отличие от дома профессора, ни звонить, ни стучать. Он внимательно изучил углы двери и остановил свое внимание на значке ИНЬ-ЯНЬ. Склонив голову на бок и слегка прищурившись, он резко прыгнул вправо, толкая меня на свое место
   - Эй - воскликнула я - а помягче нельзя?
   Мужчина прижал палец, к губам призывая меня к тишине. Я нова чуть не задохнулась от возмущения, но достойно ответить ничего не успела. Черная дверь щелкнула и медленно начала открываться, словно во второсортном ужастике только без душераздирающего скрипа. Сердце бешено заколотило в грудную клетку, но как бы мне не хотелось смыться, я стояла, как вкопанная перед темнотой прямоугольно входа. Сглотнув, я покосилась на ангела, тот стоял спиной к стене и выжидал. Мне очень не хотелось ни видеть, ни знать того, за кем пришел поохотиться Костиель, к тому же попахивало ловлей на живца и мне, насколько я понимала, досталась главная роль. Ну, уж нет...
   Уже почти оторвав ногу от пола, чтобы отпрыгнуть в сторону я снова встала в ступор, услышав из темноты смешок. Все волосы на голове встали дымом от этого звука. Казалось, я даже дышать от страха разучилась. Все мое внимание было направленно на открывшуюся мне темноту и того что внутри смеется. Мне казалось, что меня не спасет, даже если я все же выберусь из этого дома, из этой страны. Даже дома я не найду успокоения где в каждом углу мне будет чудиться этот смешок. Что-то было в этой темноте и это что-то заинтересовалось мной. То, что произошло после сложно не только рассмотреть, но и объяснить было практически не возможно. Одно я знала точно, что-то бросилось на меня из темноты помещения, но что именно я рассмотрела только после. Как я оказалась на полу в 2-х метрах от основного события, я не помнила вообще, но, то, что происходило сейчас на том месте, где я стола раньше, заставляло не думать об этом. Костиель буквально вдавливал в стену чернокожего парня в длинных дрейдах. Тот извивался и шипел, пытаясь освободиться, но ангел не, то, что хватку не ослабил, он сжал пальцы на горле чернокожего сильнее. Тот захрипел и замер, буравя мужчину взглядом полной ненависти.
   - Чего тебе надо? - прошипел чернокожий.
   - Мне нужен Янь - спокойно ответил Костиель.
   - Сейчас не его время - бросил парень и оскалился - приходите завтра, в его приемные часы....
   Чернокожий попытался засмеяться, но лишь захрипел.
   - Он мне нужен сейчас - все так же спокойно говорил мужчина - и я с ним поговорю с твоей помощью или без.
   Парень задергался сильнее, но как он не старался, вырваться из стальной хватки Костиеля, ему не удавалось.
   - Считаю до двух. Раз...
   - Подожди! - рявкнул парень и скосив на меня злобный взгляд от которого у меня маршем по телу промаршировали мурашки, закричал. Кричал он громко, натяжно, переходя в ультразвук. Не выдержав, я заткнула уши руками и, вжавшись в пол, зажмурилась.
   Крик внезапно прекратился, оглушая тишиной. Вначале я даже испугалась, что оглохла. Медленно отрывая руки от головы, я приподнялась и посмотрела в сторону двери. Костиель сидел на корточках у белого парня с длинными светлыми дрейдами.
   Мой мозг приказал долго жить.
  
   - А до завтра это не могло подождать? - недовольно проговорил Янь, передавая мне и кидая Костиелю банку холодной колы.
   Мы сидели в небольшой, захламленной, но достаточно уютной комнате. Всюду, куда не глянь, лежали, стояли и попросту валялись книги, склянки, статуэтки, странные урны, горшки и кувшины, да всего и не причислишь, сколько было в этом маленьком, на первый взгляд, помещении. Стены был вымазаны какими-то закорючками, рунами, символами и буквами, кое-где висели какие-то бумажки приколотые, как ни странно, ножами. Окон я не видела, но висящий гобелен напротив двери, вполне мог скрывать одно.
   Янь зажег семь ароматизированных свечей и, усевшись на большой пуфик, выжидающе уставился на нас.
   Мой немногословный спутник перевел на меня взгляд. Я не довольно скривилась, но подвернув левую брючину, протянула парню ногу.
   Тот едва взглянул на нее.
   - Это все? - небрежно спросил он - ты разбудил меня, разозлил Иня для того, чтобы какая-то девка похвасталась осквернением своего тела, а судя по знаку, и души? Не ожидал от тебя такого пернатый.
   - Темный Скитальцы - бросил Костиель, не спуская с Яня взгляда серых глаз - вчера ночью я отбил ее у них.
   Парень застыл, словно переваривая услышанное. Мне переваривать было не чего, т.к. то, что поступало в голову тут же отвергалось логикой и здравым смыслом, поэтому я решила пока не доламывать и так державшиеся на честном слове, мозги.
   Янь медленно перевел взгляд своих красных глаз на меня. Теперь в них не было ни намека на презрение, которое я уловила, когда показывала ему шрам, теперь там поселилась жалость и какая-то непонятная обреченность. Он выпрямился, насколько позволял пуфик и ладонями потер лицо, средними пальцами потерев уголки глаз.
   - Ты ее ощущаешь? - спросил он у Костиеля.
   - Нет.
   - Абсолютно?
   - Абсолютно.
   - Ни мыслишки?
   - Нет.
   - Ни присутствия? Ни ощущения? Ни вкуса? Ни запаха...
   - Янь! - не выдержал ангел - я же сказал, что нет. Поэтому я притащился сюда с ней. Виктор сказал, что ты можешь помочь...
   - Жопа - тихо проговорил Янь.
   - Что?
   - Я говорю жопа полная - ответил он вставая.
   Весь вид парня указывал на то, что тот нервничает и нервничает не хило. Он снова посмотрел на меня уже сверху вниз. Я все так же сидела на табуретке, неудобно выставив левую ногу. Янь нахмурился, словно вспомнив что-то и вдруг просияв, ринулся вон из комнаты. Мы с Костиелем переглянулись и я впервые начала подозревать, что он тоже не особо понимает ситуацию, в которую я вляпалась, но ужасно хочет понять.
   Через минуту парень вернулся, держа в руке кусок какого-то дерева.
   - Нашел - торжественно проговорил он и протянул деревяшку мне - держи.
   Я не доверчиво посмотрела на белобрысыго и перевела взгляд на ангела. Тот кивнул, хотя явно тоже был не в теме, что это за хрень. Осторожно протянув руку, я приняла подношение Яня.
   - А теперь все дружно молим....
   Договорить он не успел. Кусок дерева внезапно вспыхнул в моих руках, и моментально превратившись в пепел, рассыпался, я даже испугаться не успела. Но посмотрев на Яня, который медленно осел на пол, не спуская с пепла полных ужаса глаз, мне начало казаться, что пугаться как раз пора.
   - Нам всем не жопа - тихо, почти шепотом, проговорил парень - нам истинный трындец.
   Мы недоуменно уставились на убитого горем Яня. На него был больно смотреть, и нам ОЧЕНЬ хотелось знать, что сейчас вертится в его голове. Он взглянул на Костиеля, и казалось, огорчился еще больше. Что-то нехорошее проскользнуло в его глазах поразительно смахивающее на жалость.
   - Прости - тихо произнес парень.
   "Что за хрень здесь вообще происходит?!" - хотела закричать я, но не успела. Что-то сбило меня с ног, больно приложив лопатками об пол. На меня уставились пронзительные серебряные глаза, в которые было не только больно смотреть, но и ужасно страшно. Костиель нависал надо мной, вцепившись руками мне в голову и, казалось, пытался прожечь взглядом. Я не на шутку испугалась, все-таки ангел, может и правда может. Все это длилось мгновение. Потом прекратилось так же внезапно, как и началось, только с одним отличием, Костиель исчез. Исчез, бросив меня.
  
   - Ты на него не обижайся - проговорил Янь, ставя передо мной кружку с чаем и тарелку с бутербродами.
   Пить я особо не хотела. За сегодняшнее утро воды во мне было достаточно, а вот от полноценного завтрака я бы не отказалась или обеда, сытного обеда.
   -Угу - пробурчала я, впиваясь зубами в бутерброд с курицей.
   Парень улыбнулся, и сев напротив меня пододвинул к себе большую чашку кофе.
   Из захламленной комнаты мы переселились в не менее захламленную кухню, только меньшей размерами. Странное поведение ангела меня не удивляло, хотя неожиданность немного шокировала. Хотелось одного - попасть домой. Янь в этом мне ничем помочь не мог, денег мне на обратную дорогу у него не было, а способностью ангела перемещается в пространстве, не владел, хотя человеком тоже не являлся. Вряд ли можно назваться человеком, если у тебя мать ангел, а отец демон. Как такое вообще могло произойти, я в подробности не вдавалась, но поверила сразу. За последнее время я навидалась всякого, к тому же с демонической половиной я успела познакомиться.
   Сейчас меня интересовал всего один вопрос: как мне попасть домой?
   Находиться в чужой стране не зная языка... Кстати о птичках.
   - Янь, ты знаешь русский?
   Парень оторвался от своего кофе и в упор посмотрел на меня.
   - Русский? - повторил он - почему ты спрашиваешь?
   - Я русская и знаю хорошо только этот язык - начала я - а если я тебя понимаю и ты меня то, выходит, ты говоришь по-русски.
   Янь улыбнулся.
   - Нет, мы говорим не по-русски - спокойно произнес он - прислушайся к словам.
   Я нахмурилась. Действительно, если прислушаться, то сразу начинаешь понимать, что язык другой. Ничего не понимаю. Я недоуменно уставилась на Яня.
   Парень вздохнул и опустил глаза.
   - Времени не много, но я тебе все же попытаюсь объяснить - проговорил он и, отодвинув от себя кружку и приняв позу поудобней, посмотрел на меня. Мне его взгляд не очень понравился. Точно так же он смотрел на Костиеля, прежде чем тот набросился на меня.
   - Ты веришь бога? - начал он.
   - Тебя сейчас интересует мои религиозные взгляды? - скептически спросила я.
   - Да, сглупил малость. Но все же, чтобы не повторятся, что ты знаешь о Боге и о Дьяволе?
   Я внимательно вгляделась в парня пытаясь понять, шутит ли он, но, и намека на смех не увидела, что меня озадачило и напрягло еще больше.
   - Ну, не скажу, что я сильно верующая, но насколько я знаю, Бог сотворил землю, людей и т.д....
   - Все правильно - перебил меня Янь - не в этом суть. Точнее не совсем в этом... Как же не люблю эту тему.... - бросил парень - суть в том, что сначала Бог сотворил ангелов, самыми старшими, первейшими его созданиями считались двое близнецов...
   - Это я знаю - теперь уже я перебила Янь - Михаил и Люцифер. Люцифер приревновал Бога к людям и поднял восстание, где проиграв, был изгнан из рая со своими соратниками. При чем тут язык?
   Янь тяжело вздохнул.
   - Язык здесь наименьшее, что должно тебя интересовать, по крайней мере, сейчас - грустно проговорил он.
   Я нахмурилась еще больше. Разговор явно не клеился и все больше превращался в какую-то проповедь или еще лучше, христианский урок в православной школе, где я далеко не отличница.
   - Михаил был, то есть есть, но он появился позже - продолжил Янь - сначала Бог создал двух ангелов, первейших, старших в помощники себе. Ими были Люцифер и... - он в упор посмотрел на меня не мигая - Костиель.
   У меня внутри все упало, сползло и скатилось к ногам. Мозг впал в ступор и отказывался соображать. Недавно съеденный бутерброд попросился обратно.
   - Ты шутишь? - спросила я внезапно осевшим голосом.
   Янь молча покачал головой.
   Офигеть. Я почти целый день мотаюсь по миру с первейшим архангелом, близнецом дьявола, так еще и матерю его, на чем свет стоит. Что-то мне действительно поплохело.
   - Да не беспокойся ты так - спокойно проговорил парень, пододвигая ближе ко мне кружку с чаем - Костиель сейчас не такой как был раньше.
   Час от часу не легче.
   - Во время войны он принял сторону отца своего, но ослушавшись его, был понижен в должности до обычного ангела. Скажем так, лишился всех регалий.
   - Почему?
   Янь пожал печами.
   - Этого никто не знает. У них там свои разборки - ответил парень - но, видать, он сильно Его разозлил, из-за чего был стерт из всех упоминаний и его место занял Михаил.
   Меня это успокоило, хотя стало ужасно интересно, что же такого сделал Костиель, чтобы его так унизили. Ну, хотя бы не прогнали, как остальных.
   - "Люцифер был заточен в тюрьме своей из которой не может выбраться. И 13 печатей охраняют дверь клетки его, которая прозывается Адом... - процитировал откуда-то Янь - и печати эти выкованные в кузнице небесной Светоносным Кузнецом..."
   - Постой - снова перебила я парня - где-то я это уже слышала.
   - Все может быть - спокойно произнес Янь - дело даже не в словах или кузнецах, дело в печатях. Они не обычные замки, держащие Дьявола в узде и не дававшие устроить Ад на земле, ну или на худой конец Апокалипсис. Бог хорошо их замаскировал и запрятал, так, чтобы никто не нашел, даже сам дьявол или равный ему.
   - К чему ты клонишь?
   Инь снова вздохнул и посмотрел на часы.
   - Мало времени. Печати - люди, живущие на земле. И судя по тому, что проявились Скитальцы, твое лингвистическое знание языков, не только испанский, но судя по тому, что вы были у Виктора, и английский, знак Люцифера на теле и то, что Костиель - самый сильный из ангелов, тебя не чувствует, точнее не может найти, наводит на не совсем хорошие мысли. К тому же проступающие метки на твоем теле - это его знаки, знаки разрушения. Всего их пять, две на руках, две на ногах и одна на голове. Как только проступит последняя метка, печать будет разрушена. Судя по всему осталось не так уж много времени, т.к. они проявляются каждые 24 часа.
   Я молча смотрела на парня. Не знаю на какие мысли все это наводит его, но меня надо точно скоро отправлять в психушку. Поверить в этот бред было не просто безумием, а конкретной и неотвратимой потерей мозга. Можно было просто взять, открыть черепную коробку и выкинуть это серое вещество в окно за ненадобностью. Но в моем нынешнем положении у меня просто не было выхода. Тем более, что я одна, в незнакомой стране, в незнакомой квартире, без денег, без документов с незнакомым альбиносом с чернеющими пальцами... Чернеющими пальцами?!
   - Янь, что у тебя с рукой? - воскликнула я.
   Парень нахмурился и, недоверчиво взглянув на левую руку, резко вскочил на ноги, опрокинув кружку с чаем.
   - Черт! - выругался он, хватаясь за конечность - я же говорил, что времени нет!
   Я тоже вскочила и ошарашено смотрела на Яня. Чернота, казалась, была живая и сначала медленно, осторожно, а поняв, что ее обнаружили, стремительно поглощала тело альбиноса, поглотив всю руку.
   - Янь ...
   - Вот сволочь! - снова бросил мужчина, казалось то, что сейчас происходит, причиняло ему боль. Он посмотрел на меня. Красные глаза тоже темнели, но с переменным успехом.
   - Беги! - рявкнул он - сейчас не мое время... я его долго не удержу...
   Я с ужасом смотрела на чернеющего альбиноса не в силах пошевельнутся. Все мысли тоже, казалось, встали в ступор и только одна извилина истерично бегала по черепной коробке с криком отчаянья.
   - Уходи... - простонал Янь выведя меня из ступора - ...в комнату... там не...быстрей...
   Я попятилась, не отрывая взгляда от представившегося мне зрелища. Янь полностью почернел, все его тело конвульсивно дергалось и извивалось, словно хотело стянуть с себя одежду без помощи рук. Вслед за телом начали темнеть волосы, шея. Чернота облепила голову заставив парня ее запрокинуть и скрипнуть зубами.
   - Беги... - выдохнул он, кося на меня пока еще красным глазом, прежде чем и его поглотила темнота, и парень безвольно опустил голову на грудь.
   По нормальному, я должна была бежать еще при первых странностях, по-хорошему, сразу после инструкций Яня, и последний шанс я упускала до сих пор стоя в кухне перед непонятным черным человекообразным существом, так радушно встретившим нас ранее. Янь не двигался, стоял, словно не живой. Руки безвольно висели вдоль тела, голова низко опущена, черные дрейды почти полностью закрывали лицо. Я тоже старалась не шевелиться, даже дышала с трудом. Казалось любое мое, хоть маломальское движение запустит механизм самоуничтожения. "Так, спокойствие, только спокойствие.." - вспомнила я реплику из знаменитого мультфильма. Это все, что я успела подумать, прежде чем столкнулась с черным глазом, проглядывающим сквозь дрейды, словно хищник сквозь заросли кустарника. Выражение этого глаза мне не понравилось, особенно в дополнении с хищным оскалом. Вот теперь точно пора бежать.
   Резко развернувшись, ломанулась из кухни. Мне очень повезло, что я сидела у прохода, где к тому же отсутствовали двери, поэтому хоть какая-то, но фора мне давалась, а с учетом того, что между нами еще и стоял стол, существовала мизерная надежда на выживание.
   - Врешь, не уйдешь! - прорычало сзади придавая мне сил.
   Что-то громыхнуло и я, чуть не упав, споткнулась, больно приложившись об косяк двери, продолжила побег. Главное добраться до входной двери. Главное, что она не была заперта. Сзади послышался очередной грохот и рычание. Вот черт! Резко свернув вправо, я оказалась в узком коридоре с дверью на конце. Кажется, здесь мы проходили с Костиелем, а значит, что выход близко. Я прибавила скорость и буквально впечаталась в черную дубовую дверь, одновременно дергая за ручку. Тело похолодело быстрее, чем до мозга дошло, что опасения мои оправдались, дверь была надежно закрыта. Я как дебил, в отчаянье дергала ручку и чувствовала приближение паники.
   - Уже уходишь? - послышалось за спиной - а поиграть?
   Все еще не выпуская из рук ручку, я медленно обернулась. Метрах в полтора от меня стояла черная копия Иня и до меня начало доходить, причем здесь китайский черно белый значок на двери. Не скажу, что я любительница фен-Шуя или китайской культуры, мне больше Япония нравится, но про инь-янь я слышала. И если белобрысый был Янем, то передо мной сейчас Инь во всей красе, такой, каким я его увидела полчаса назад, черный, злобный и явно не ровно ко мне дышащий. Раньше у меня не было времени его как следует рассмотреть, даже на кухне, теперь у меня была такая возможность. Близнецы, странные, очень странные клоны друг друга. Если Янь был красноглазым альбиносом, то Инь являлся полной его противоположностью. Цвет ни шел им обоим, ни черный, не белый, т.к. определить расу было достаточно сложно и неправильно. Инь был покрыт чернотой, словно искупался в нефти, даже одежда почернела. Черные глаза не спускали с меня плотоядного взгляда, на черных губах, почти разрывая лицо пополам, играла хищная улыбка с неестественно белыми акульими зубами. Парень облизнул губы черным языком и на моем теле все волосы встали дыбом.
   - Раз, два, три, четыре пять я готов тебя сожрать... - пропел он и у меня встал ком в горле - убить может и не убью, но так даже интересней, не правда ли?
   Он медленно провел рукой, с острыми пальцами, по стене оставляя довольно глубокие полосы. Я буквально вжалась в дверь и тоненько завыла. Инь повел носом и снова облизнулся.
   - Какой приятный запах... С легким привкусом отчаянья - проговорил он, косясь на меня - давай добавим к нему щепотку ужаса...
   С этими словами он кинулся на меня. Я вскрикнула и снова попыталась вжаться в дверь и это мне удалось. Дверь поддалась, и я начала опрокидываться внутрь. Немного опешив от внезапно открывшейся двери, которая минуту назад была заперта, я только сейчас поняла, что выходом здесь и не пахнет, и почему коридор показался мне знакомым. Это была комната, в которую нас привел Янь в начале. Вот это уже точно не хорошо. Из ступора меня вывел злобный рык и я, отбрасывая ненужные мысли и включая чувство самосохранения, резко перевернулась и попыталась вскочить, но не успела. Что-то схватило меня за ногу и рывком потянуло к себе. Я снова вскрикнула, отчаянно защищаясь. Скажу честно, я кричала без остановки местами переходя в ультразвук и старалась зацепиться хоть за что-то в захламленной комнате Яня. Щепотку ужаса Инь все же получил и стремился снять пробу с получившегося кулинарного шедевра. Шедевр был против, очень против. Правая рука уцепилась за что-то твердое, что слегка меня притормозило и я, воспользовавшись ситуацией, брыкнула свободной конечностью. Мой маневр оказался успешным, сзади ухнуло, и хватка ослабла. Я усиленно заработала ногами пытаясь, освободится полностью, и тут уж взвыла я. Левую лодыжку пронзила боль и захват усилился. Послышался звук раздираемой ткани. Я закричала громче, хотя куда уж там. Из глаз хлынули слезы. Но нападающий не учел одного, когда мне больно, я злюсь, и злость придает мне силы, перекрывая страх. Я не знала, что творилось с моей ногой, откусил ли он ее или только собирается, но внезапно меня охватила ярость, боль куда-то ушла и тело само начало неистово вертеться не, то что, пытаясь освободиться, а скорее отомстить сделавшему мне больно. Что-то посыпалось на меня сверху, но и это меня не успокоило. Схватив упавший сверху предмет, я с яростью швырнула его в черного гурмана. Не знаю, что это было, но оно сработало. Инь отпустил мою ногу и, схватившись за голову, резко вскочил. Недолго думая, я втащила многострадальные конечности вглубь комнаты и попыталась встать. Ногу вновь прошила боль, но времени жалеть себя, не было. Тихо матерясь, даже теми словами, о существовании которых я раньше не знала, я, стиснув зубы, поднялась и, ухватившись за дверь, дернула ее на себя. Та и не подумала поддаваться снова заупрямившись. Ярость прошла, мгновенно уступая место панике. Я дернула еще раз, без толку. Инь с воем метался по коридору стараясь вытряхнуть из своих волос какой-то желтый порошок. С дрейд это было сделать легче, чем с обычных волос, хотя было видно и слышно, что ему это явно давалось нелегко. Встряхнув головой, очередной раз он остановился и буквально ввинтил в меня пронзенной злобой и ненавистью взгляд, от которого внутри все похолодело. Я, судорожно цепляясь за дверь начала ее трясти пытаться расшатать. Та не сдвинулась ни на миллиметр, в отличии от Иня. Тот, напружинившись, устремился в мою сторону. "Ну, все - это конец" - почему то всплыл в моей голове образ поросенка Порки из американских мультиков. Даже перед смертью я думаю о чем-то глупом. Раздался хлопок, ослепительная вспышка и грохот. Когда зрение прояснилось, то я увидела груду хлама в конце коридора, бывшее, когда то стеллажом и угасающее свечение по дверному косяку.
   Я ошарашено смотрела на свечение не в силах отвести глаз. Куча зашевелилась, и внимание переместилось на нее. Я отрешенно наблюдала как из под кучки выкарабкивается Инь. Выглядел он не важно и почему то дымился.
   - Добралась таки.... - сплюнул он кровью и с ненавистью посмотрел на меня - ну-ну...
   Мужчина с трудом, но поднялся. Сейчас он выглядел более человечней и если бы не чернота я мола бы спутать его с Янем. Хотя у светлого явно было не такое побитое лицо, сломанный нос и вывихнутая рука.
   - Все равно он до тебя доберется, это вопрос времени... И тогда тебе никакая защита не поможет, ни моего братца, ни твоего пернатыша...
   Он громко и мерзко рассмеялся и исчез, словно его и не было. Дверь медленно и со скрипом начала закрываться, словно кто-то тянул ее за ниточку снаружи. Это было последней каплей. Я обессилено рухнула на пол скривившись от боли в лодыжке и подтянув многострадальную конечность тихо зарыдала, давясь комом истерики, которая так и жаждала вырваться на волю, чего позволить себе я не могла.
   Наверное, проплакавшись, я заснула. Пробуждение было не очень хорошим. Тело болело от неудобной позы, боль в ноге тупо пульсировала, через разорванную брючину проглядывалось что-то красное окрасившее добрую половину ткани в нехороший темный цвет. Я сглотнула и отвернулась. По хорошему рану надо промыть и перевязать, гангрены мне тут еще не хватала, не говоря уже о бешенстве, но выходить из спасительного убежища ой как не хотелось, к тому же у меня не было уверенности, что я смогу даже встать, а ползком выбираться из проклятой квартирки было не самой хорошей идеей. Я попыталась, хоть как-то вытянуть затекшие конечности и мне это почти удалось, хоть и вышло весьма болезненно. Правую руку кольнуло и внезапно я позабыла о больной ноге, об Ине, об Яне, обо всем на свете, так как пронзенная новой болью ладонь была во сто крат больше. Захлебнувшись в полустоне-полукрике, я схватилась за руку. Из опухших глаз хлынули слезы, вся ярость и злость выплескивались на доски, пола которых судорожно скребли мои ногти, и если бы не нанесенный на них ранее шилак, переломала бы, попросту не почувствовав это. Сейчас мне хотелось переломать совсем другое, а лучше оторвать с корнем. Что-то теплое коснулось моего затылка, и боль стихла, притупилась. Нет, полностью она не ушла, но словно что-то прикрыло меня от нее, очищая голову, позволяя думать еще о чем нибудь кроме членовредительстве. Я подняла голову пытаясь разглядеть сквозь слезы фигуру склоненную надо мной.
   Он пришел... Добить? Неважно...
   Боль прошла так же, как и в случае с ногой, внезапно, так же как и появилась. Костиель убрал ладонь с моего затылка и присев на корточки с интересом рассматривал разодранную лодыжку. Мне хотелось ему врезать, прям этой самой ногой, прямо в лоб, с размаху с силой, чтобы он тоже почувствовал хоть чуточку той боли, которую я испытываю второй день. Он осторожно прикоснулся рукой до раны, и я вздрогнула. Желание ему врезать усилилось. Костиель бросил на меня взгляд искрящихся серебряных глаз, буквально вышвыривая из головы всю злость и ненависть, пытавшуюся поселится в моем теле завладеть душой. Они завораживали, словно отблески лунного света на зеркально поверхности, как тогда, в нашу первую встречу... Мужчина моргнул и, поднявшись, протянул мне руку.
   - Пошли - бросил он - больше нам здесь делать нечего.
   Все слова, которые я хотела высказать этому смазливому петуху, сейчас куда-то улетучились. Я не знала, куда он уходил, я не знала, зачем и что это было за мгновение до его ухода, но он вернулся и помог мне, помог пережить очередной непонятный приступ боли. Я так до конца и не поняла кто он, кто я, но мне ужасно хотелось ему верить, верить в него, что он мне поможет, ну или, по крайней мере, сделает все возможное.
   Я приняла его руку и он, легко дернув, поставил меня на ноги. И я даже не удивилась отсутствию каких либо повреждений на изодранной конечности, так же как и аккуратному красному кругу со звездочкой на тыльной стороне ладони. Костиель, не выпуская мою руку из своей, нахмурившись, вглядывался в шрам, и его озабоченное выражение лица пугало больше, чем все, что произошло со мной за то время, когда я необдуманно захотела сходить в магазин за кока-колой.
   Я была выжата как лимон и физически и морально. У меня даже мысли не возникло спросить куда мы на этот раз заведет меня этот псих в сером плаще. От вывел меня из квартиры Инь-Яня и приведя на пляж, оставил любоваться океаном. В другой ситуации я бы обязательно так и сделала, да что говорить, еще пару часов назад меня бы от него не оттащили, но сейчас почему то не хотелось. Народу на пляже было не много, солнце только только выползло из-за горизонта начиная освещать и согревать. Поэтому на пляже были либо бегуны в обтягивающих шортах либо собачники. Остальной люд если и подтянется то только к полудню, пока проснется, пока позавтракает, пока позанимается домашними делами, посмотрит телевизор, посплетничает и только тогда соберется искупнуться. Я посмотрела на свою руку. Вблизи знак выглядел еще отвратительней, словно клеймо поставили. Я скривилась, а почему свойственно словно, проклеймили меня. Усталость взяла свое и я села на первый попавшийся шезлонг подтянув к себе колени. Интересно, как должен себя чувствовать человек, когда понимает, что жизнь его кончена. Очень хотелось не верить, чертовски, но тут либо я сошла с ума либо мир вокруг меня. Последняя печать - хрупкая преграда перед апокалипсисом. Я нервно хихикнула. Тоже мне, преграда. Сама себя сдерживать не могу, а тут еще дьявола.
   - Не верю - тихо проговорила я и замотала головой - я просто сплю и мне снится дуратский сон и разряда "мой любовник Джастин Бибер". Бред... Бред. Бред;!!!!
   Неизвестно откуда взявшиеся слезы потоками хлынули из моих глаз и я не удержавшись уткнулась в колени и зарыдала. Мне хотелось выплакать все то бессилие и безнадежность ситуации, всю злость, обиду и желание чтобы это все поскорее кончилось. Я не пыталась сдерживаться, мне было все равно и одновременно не все равно. Я хотела жить, я хотела создать семью, родить детей и умереть в глубокой старости на руках бесчисленных внуков. А что теперь? Что меня ждет впереди? Три дня ужаса бесконечной беготни от чего то и боли? Не хочу. Не хочу!
   Я резко выпрямилась. Передо мной стоял Костиель держа в руках сверток из макдональса и какой пакет. Выглядел он настолько буднично и реально, что на мгновение дало мне надежду на то, что все это на самом деле бред и предо мной обычный маньяк, который меня похитил... "и унес к океану" - послышался в голове ехидный голосок.
   - Я принес тебе поесть и переодется - проговорил ангел протягивая бумажный сверток и пакет.
   Я нахмурилась насторожено косясь на подарки.
   - Что это?
   - Еда и одежда.
   Скривившись я все же приняла. К немногословности ангела я могла бы уже привыкнуть. В пакете действительно были джинсы и белая футболка с котиком и кроссовки. Я покосилась на мужчину, но тот казалось уже потерял ко мне интерес всецело поглощенный океаном. Пожав плечами я начала переодеваться. Как ни странно с размером он угадал, прям как знал. И джинсы и футболка сидели на мне идеально, даже с размером обуви не ошибся, хотя если учесть, сколько он мою ногу лапал, не удивительно. Так, что там в другом пакетике.
   - А ты не ешь?
   - Нет - ответил Костиель решив прервать медитацию на океан.
   По турецки устроившись на шезлонге я вгрызалась в бигмак. Знаю, вредно, да и не люблю я этот сандвич, предпочитая что-нибудь с курицей или сыром, но голод, как говорится не тезка. Запила Пепси. Фу, пепси тоже не являлся моим любимым напитком. Значит не все он про меня знает. Хотя, то что рассказывал Янь, дает пищу для мозга, скудную, надо сказать, но хоть что-то. Прикончив жирный паек я выжидающе посмотрела на ангела.
   - Спасибо - запоздало буркнула я - и куда теперь?
   Костиель почему то стушевался и приблизившись сел рядом, стараясь вообще не смотреть в мою сторону.
   - Не знаю - выдавил он из себя.
   Я нахмурилась. Как это? Он меня по всему миру таскает использует почем зря, а теперь видите ли не знает.
   - Ты же ангел - подала голос я.
   - И что? - бросил он и теперь настала моя очередь стушеваться под его взглядом.
   Ну уж извините, я на это дело не подписывалась. И если уж назвался груздем, полезай в кузов.
   - Ну там пошелести по своим каналам...
   И так не проницаемая маска Костиеля окаменела окончательно. Видно, что уже шелестел, поэтому и не знает.
   - Пошли - бросил он поднимаясь.
   - Куда?
   Костиель не ответил просто тупо протянул руку, я мысленно выругалась, но руку приняла и мы тут же в мгновение ока оказались перед какой-то обшарпанной дверью. Я шокировано осмотрелась. Серая стена без окон, большой мусорный бак у стены, у которого накрывшись газетой, надеюсь, спал, какой то бомж, над дверью висела неоновая вывеска EXET.
   - А...
   Договорить я не успела, Костиель открыл дверь и втянул меня внутрь. В нос тут же ударил запах сигаретного дыма, пива, спирта и пота, а в уши какая то джазовая композиция, не громкая, скорее для фона.
   Бар был не большой, но многолюдный. Четверть помещения занимала барная стойка, пару круглых столиков, небольшой танцпол и бильярдный стол за которым сейчас играли трое мужчин и одна девушка или женщина. Я не стала заострять на ней внимания. На нас обитатели не обратили никакого внимания, даже с учетом того, что мы вошли явно не в главный вход. Костиель сжал мою ладонь сильнее и направился к бару. Выпить что ли захотелось.
   - Сара, мне нужен Лекс - бросил мужчина молодой чернокожей девушке с хвостиком.
   - Я тоже рада тебя видеть Кас - небрежно ответила она - он здесь.
   Мужчина молча зашел за барную стойку и проскользнул в проем двери с разноцветными висюльками.
   Я опять осталась одна.
   - Ты проходи, садись - дружелюбно проговорила девушка - они на долго.
   С этими словами она кивнула на барный стул рядом со стойкой, куда я худо бедно влезла. Разместившись на стуле я уставилась на небольшую, 0.3 бутылку пива и подняла недоуменные глаза на барменшу.
   - За счет заведения - подмигнула та - я не обеднею, а тебе как вижу нужнее.
   Чего чего, а выпить мне действительно хотелось. Неужели это на лице написало? Схватившись за пиво, как за спасительную соломеку, я сделала первый глоток. Хорошее, почти горечи не чувствуется.
   - Мое имя ты уже знаешь, а тебя как звать? - спросила девушка открывая еще одну бутылку, но уже для себя.
   - Марина - представилась я - и спасибо.
   - Да не за что - кивнула барменша - странное имя. Ты не здешняя?
   - А здесь это где?
   Сара на миг замерла сверля меня взглядом внезапно рассмеялась.
   - Ну ты даешь - веселилась она - такого ангелочка захапала и не можешь с ним сладит.
   - Сладишь с ним, а то как же - буркнула я обхватывая бутылку двумя руками, как кружку с горячим чаем и притягивая к себе. Чую не следовало этого делать. Девушка внезапно отшатнулась с ужасом смотря на мои руки. До меня не сразу дошли причины ее реакции и я рефлекторно спрятала ладонь под стояку. Это Сару не успокоило.
   - Ты не думай - попыталась объясниться я - я не какая-нибудь сатанистка... Оно само... Я просто... В общем долго объяснять.
   Рядом очутилась еще одна бутылка.
   - А мы никуда и не торопимся - все еще насторожено проговорила девушка - я же говорила, они на долго.
   Я всмотрелась в глаза девушки и вздохнув одним глотком осушила первую бутылку.
  
   Костиель молча смотрел на черноволосого синеглазого мужчину в белом пиджаке на голое тело, белых брюках и серых туфлях. Алексис даже не поприветствовал старшего брата довольствуясь лишь взглядом.
   - Ты понимаешь, что ты делаешь? - все же подал он голос.
   Костиель не ответил.
   Алексис тяжело вздохнул.
   - Не зная тебя Костиель, я бы подумал, что ты испытываешь жалось, а жалось это эмоции, болезнь подверженная людям - мягко проговорил он - или у тебя есть другие причины?
   - Мне просто нужно время - заговорил Костиель.
   - Для чего? Костиель, ты меня удивляешь, а это тоже проявление непростительных эмоций.
   Брюнет достал из внутреннего кармана такой же белоснежный платок и поднес его к носу.
   - Видно это заразно. Наверное ты подхватил это от этой самочки.
   - Это уже мое дело -спокойно произнес ангел - я не прошу многого всего лишь...
   - Костиель, ты не в том положении, чтобы что то просить - перебил его брат - ты прекрасно знаешь, что должен сделать или ты опять решил ослушаться Его решения.
   Ангел ничем не выдал своих "непозволительных" эмоций. А были ли они вообще эти "позволительные" эмоции. Если эмоциям подвержены лишь люди, то чего же боятся небожителям?
   - Хочешь, это сделаю я? - внезапно спросил Алексис улыбаясь, но вот глаза оставались непроницаемо синими.
   - Ты не сможешь.
   - Ну почему же, есть один способ - промурлыкал брюнет и глаза его блеснули.
   Эту эмоцию Костиель скрыть не смог.
  
   - Да, подруга - протянула барменша вертя в руках пустую бутылку из под пива - попала, так попала. И что делать собираешься?
   Я пожала плечами только сейчас заметя, что не осознано глажу шрам на тыльной стороне ладони.
   - Я уже ничего не знаю, хотя и раньше не сказать бы что что то знала или понимала, а теперь и подавно.
   Сара прикусила нижнюю губу.
   - Ну ничего, если Костиель снизошел, чтобы помочь человеку, то он в лепешку расшибется, но поможет - ответила она сгребая пустые бутылки с барной стойки и вытирая ее тряпкой.
   - В каком смысле снизошел? - удивилась я убирая руки, чтобы не мешать.
   - Ты знаешь, кто такой мизантроп?
   Я кивнула.
   - Так он по сравнению с нашим ангелочком людофил - заговорщически продолжила Сара.
   Я опешила. Последние два дня Костиель таскал меня по каким -то квартирам, но насколько я поняла ни профессор, ни тем более Инь-Янь людьми явно не являлись. Я посмотрела на барменшу.
   - А ты...
   Девушка не дала мне договорить, а просто пододвинула ко мне спичечный коробок на черном фоне которого размашисто, красными чернилами было выведено Vampir. Я медленно подняла взгляд на Сару. Та смотрела на меня и улыбалась. Все бы ничего, если бы из уголков ее губ не начали показываться клыки.
   - Марина! - послышался взволнованный голос, но обернуться я не успела. Жесткие пальцы впились мне в челюсть и с силой притянули через барную стойку.
   - Извини, ничего личного - услышала я прежде чем меня заволокла темнота.
   Первое, что я почувствовала, когда сознание ко мне вернулось это холод в лопатках и жуткую жажду. Пить хотелось неимоверно, еще бы, тряпка, почти полностью затыкающая мне рот, высосала почти всю влагу. Резко открыв глаза, я похолодела. Дежавю. Холодно, руки и ноги связаны и темно. Только тряпка во рту - это что-то новенькое.
   Да что это вообще творится такое?! За последнее время только ленивый за мной не гоняется. Что я такого сделала? Ну да, я последняя печать и то поломанная, если верить этим чудикам, хотя если не верить то я просто с ума сойду и мозг поломаю, пытаясь найти логическое объяснение происходящему. Помычав сквозь кляп (надеюсь, он чистый) и поелозя по холодной поверхности, к которой была привязана, я выяснила, что привязана к большому то ли камню, то ли столу, что мне одинаково не понравилось. В отличие от случая в лесу одежды на мне было меньше. Хорошо, что хоть трусы оставили и простынкой накрыли. Почему то моя больная фантазия подкинула мне идею о морге. Помотав головой, я отогнала этот бред. В каком морге труп привязывают к столу? Только в том, где труп совсем не хочет быть трупом.
   Резко зажегся свет, буквально, ослепив. Я зажмурилась и отвернулась.
   - Братья и сестры! - возник, громогласны голос - вот и настал тот час, которого мы все так долго ждали!
   Переждав пока цветные круги исчезнут, я решилась открыть глаза. Это был не морг. Скорее большой мраморный зал с возвышенностью, на котором покоилась я распластанная на большом мраморном алтаре. Да чтоб тебя! Выругалась я сквозь кляп. Надо мной стоял седовласый мужчина в белой рясе с вышитыми красным знаками и рунами. В изголовье и в ногах горели каменные чаши ослепившие меня. Повернув голову и скосив глаза вправо, я увидела еще одну чашу. Масштабы ее поражали, словно большая спутниковая тарелка. По ее окружности горели красные свечи, освещая красную жидкость, почти до краев наполнявшую чашу. У меня закралось идиотское подозрение о том, что это за жидкость. Выгнать его не получалось, словно "подозрение" вцепилось в косяк и верещало оглушая мозг, пугая мурашек и сжимая мочевой пузырь и кишечник. В лесу мне нравилось больше. Там, по крайней мере, я не знала, что меня ждет.
   - Наконец-то Красная Королева проявила к нам благосклонность! - вновь подал голос седовласый.
   Я, с трудом, оторвала взгляд от чаши и, только сейчас, заметила фигуры окружавшие ее. Они тоже были в белых балахонах, но без вышивки. Капюшоны почти полностью скрывали их лица, и даже пол угадывался с трудом. Но все их внимание было устремлено на седовласого и меня. Я замычала, прося помощи, никто даже не шевельнулся. Словно завороженные они внимали всему, что проповедовал седовласый мужчина.
   - Мы были терпеливы и безропотно выполняли указания Черного Ферзя! Мы Пешки готовые прикрывать своих Властителей и пожирать врагов своих, чтобы они не пожрали нас! Мы долго наполняли Чашу забвения, капля, по капле даруя живительную влагу способную открыть врата Мира чудес, который будет дарован нам, как слугам Властителей!
   Вот теперь я действительно в шоке. В голове опустело на столько, что был слышно завывание ветра в ушах. Все мысли выпали в осадок, а мозг лишился чувств из-за бреда, который проникал к нему. Какой нафиг Ферзь?! Какие Пешки?! Они что в шахматы наигрались до потери пульса, Каспаровы недоделанные! От возмущения я готова была порвать в клочья веревки державшие меня и прогрызть, нахрен, тряпку не позволявшую высказать все, что я думаю о этих фанатичных шахматистах. Пипец! Не быть принесенной в жертву в лесу, путешествовать по всему миру теряя одежду, вырваться из когтей полу демона полу ангела, пережить выжигание изнутри метки дьявола и быть принесенной в жертву фанатикам любителям шахмат! Немедленно верните меня Скитальцам в лес, они хотя бы серьезно к делу подходили. И где твою мать Костиель?! Опять меня кинул?!
   Седовласый впервые за все это время обратил на меня внимание. В его взгляде я уловила нехороший блеск, очень не хороший от которого притихла. Все абсурдность ситуации обстояла в том, что они действительно верили во все это, а ужас в том, что в чаше действительно было то, о чем я думать не хотела. Я лежала голой на алтаре и меня готовили, как завершающее звено в их сумасшедшей партии смерти. Шах и мат, сколько бы ты не возмущался и не рыпался. В руках мужчины сверкнул длинный каменный меч. Как он его вообще в руках держал, я не понимала, а тем более, когда он его еще поднял. Мне стало по-настоящему страшно, вдруг он его на меня уронит. Где-то в глубине сознания мелькала мысль, что меч он не просто так достал, да и я не просто так здесь лежу.
   - Этот сосуд послужит нам ключом к открытию врат и воссоединения Короля и Королевы Красных Клеток! - снова запричитал "шахматист".
   Блин. Ну не могу я серьезно относиться к этим шахматистам. Даже с учетом их кровожадности и желанием принести меня в жертву. Седовласый "Каспаров" пошатнулся под весом клинка, заставив меня рефлекторно съёжится. Пот проступил на его лбу от напряжения. Тяжелая все-таки штука. Думать о том для чего, а главное для кого, она предназначалась, я не хотела, всячески гоня от себя эти мысли и панику, готовую пробраться не только в мой мозг и овладеть телом, но и заполнить душу. Я снова зашевелилась, пытаясь по мере сил хотя бы отодвинуться от опасной траектории меча, бес толку, все равно заденет.
   - ...настал тот день, тот час и та минута, когда врата покажутся, и мы сумеем их открыть... - уже не так бодро твердил мужчина - ... сколько времени мы ждали в бессилии, наблюдая, как они появляются и исчезают...
   Пот уже струился по его лицу, руки тряслись. Я сглотнула, понимая, что речь "шахматиста" подходит к концу, как и моя жизнь. Перестав дергаться и закрыв глаза, я попыталась успокоится. Днем раньше днем позже... Да где черт возьми, шляется этот ангел!!!!!
   - А вы уверены, что она ключ?
   Зал заполонила оглушительная тишина.
   - Что? - недоуменно спросил седовласый с мечом. У него от неожиданности даже руки перестали трястись.
   Сделав шаг вперед, от толпы отделилась фигура в белом балахоне.
   - Я говорю, вы уверены, что она достойна? - донеслось из-под капюшона - она прошла проверку? Может Красная Королева с ней и на одной доске стоять не захочет, не говоря уже о такой чести, как стать путиводительной нитью втягивающей ее в этот мир.
   Говорил он складно. Рядом невозмутимо стоявшие фигуры зашевелились и зашептались.
   - Тихо! - гаркнул седовласый и с грохотом уронил меч, точнее устав, поставил его на пол, богохульно облокотись на "священное" орудие и тяжело дыша.
   Я попыталась получше разглядеть вмешавшегося в церемонию человека. Это было сложно и ужасно неудобно. Шея затекла, глаза заболели, да и капюшон он так и не снял.
   - Назовись брат мой - насторожено бросил седовласый.
   - Гарт.
   По залу пронеслась волна ропота.
   - И что столь мудрое существо знает о нашей миссии?
   Теперь у меня аж под лопаткой зачесалось от любопытства. Что за Гарт? Еще один знакомый Костиеля? Тогда мне действительно становится страшно.
   - Я знаю достаточно.
   Минуту седовласый пялился в капюшон собеседника пытаясь, наверное, прожечь его взглядом, но не предлагая его снять.
   - Хорошо, и что ты предлагаешь?
   Я буквально нутром почувствовала, как фигура в белом балахоне улыбается.
  
   - Шах и мат - тихо проговорил сидящий напротив меня мужчина.
   Мы сидели все у того же алтаря с которого меня бесцеремонно сняли и водрузили большую мраморную доску с каменными фигурками. В другой ситуации я бы с интересом их рассмотрела и потрогала, восхищаясь работой мастера. Сейчас же я сидела на каменной, холодной табуретке кутаясь в белую простынь, которую решили мне оставить. Кляп я выплюнула, но ничего высказывать сектантам не стала, окинув их самым испепеляющим своим взглядом. Испепелялись они плохо, а вот на мои реплики могли, и обидится и решить обойтись без проверки.
   Вся суть была в том, что я должна была проиграть партию. Тогда я б точно не подходила на роль ключа. Идея мне понравилась, с учетом того, что играла я не часто и очень плохо. Ну не люблю я шахматы, скучная и нудная игра, в которой приходится очень много думать. Но об этом лучше умолчать. Дело было в самих шахматах. Это я поняла, как только взяла в руки пешку для первого хода. В голове тут же появилось множество решений, ходов и комбинаций. Я практически за мили секунду продумала в голове всю партию с выигрышной комбинацией. Мне стоило больших усилий не подчинятся возможности выиграть. Руки сами тянулись к правильным фигурам переставляя их в выигрышном направлении. По нормальному мой король уже раз 10 должен был валяться у ног какой-нибудь фигуры, а то и пешки, но нормальность в последнее время у меня не в почете и я каждый раз ловко уворачивалась от назревавшего шаха. В отличие от меня, мой соперник, казалось, вообще не задумывался куда и как он ходит и зачем, полностью подчинив себя воле волшебных шахмат. Капюшон он так и не снял и тот почти полностью закрывал его лицо, открывая только узкие губы и небритый подбородок, чем напоминал мне ассасина из компьютерных игр.
   Когда в очередной раз я увернулась от целенаправленно летевшего ко мне ферзя, узкие губы дрогнули, изогнувшись в усмешке, и в моей голове прошелся шепоток.
   - Что наша жизнь - игра....
   Я бросила настороженный взгляд на мужчину. Он казалось, видел меня сквозь ткань капюшона и его взгляд мне очень не понравился. Почему то я перестала, сопротивляется и вместо побега пошла в наступление. Как ни странно, наступление оказалось быстрым, метким и убийственно точным. Мой король, словно самоубийца, кинулся грудью на амбразуру, что и привело к поражению всей армии белых.
   Вокруг снова послышался ропот и шепот. Я осторожненько положила на доску многострадальную фигурку короля лишившегося королевы всех коней и половины пешек. Всю его скорбь я ощущала на себе и почему то жаждала отомстить. Бросив злой взгляд на соперника, я едва удержалась, чтобы не броситься на него. Улыбка его стала шире.
   - Вот видите, она не достойна быть ключом - вальяжно бросил он поднимаясь - выберите себе кого-нибудь другого.
   С этими словами он резко склонился надо мной и небрежно перекинул через плечо, я даже пискнуть не успела.
   - Это я возьму с собой, как оплату - бросил он и неспешно направился к выходу.
   Толпа в белых балахонах удивленно расступалась перед нами, но я буквально слышала, как крутятся шестеренки в головах присутствующих.
   - А ну стой! - раздался требовательный голос седовласого. Я сжалась. Не то что я доверяла этому Гарту, но все-таки он избавил меня от участи быть принесенной в жертву каким-то шахматным богам и пока бел себя вполне пристойно.
   Мужчина резко остановился, успев поравняться с чашей.
   - Вы не можете так уйти! - кричал седовласый, но приближаться не торопился - мы слишком долго ждали...
   - Подождете еще - спокойно ответил Гарт и продолжил было и дальше продвигаться к выходу, но толпа на этот раз и не думала расступаться.
   Мужчина оглядел толпу сквозь капюшон, и устало вздохнул.
   - Люди они такие люди - еле слышно проговорил он разворачиваясь.
   Седовласый все же спустился постамента, на котором стоял алтарь.
   - Это девочка принадлежит нам - послышался его голос.
   Я попыталась обернуться, но мягко получив по попе, застыла от возмущения. Но ответить не успела.
   - Она не девочка и не ваша. Королева Чудес не приняла ее живой, неужели вы думаете, что выпотрошенная она ей понравиться больше.
   Я похолодела, проглотив возмущение. По горлу прокатилась непонятно откуда взявшаяся слюна, пить мне так и не дали, и я покрепче вцепилась в мантию Гарта. По фиг, главное забери меня отсюда, позже разбираться будем.
   - Я хорошо наслышан о вас, о мудрейший, но прошу, чтобы вы позволили нам самим решать, подходит сия дева для того, чтобы быть последним звеном приближающих нас к открытию врат в Мир чудес.
   Во как загнул, не иначе профессор, какой-нибудь, какого-нибудь МГУ. Я почувствовала, как Гарт напрягся и склонил голову на бок, словно собака, внимательно слушающая хозяина, но не воспринимавшая его слова.
   - Значит хотите по-плохому - буркнул он и я буквально почувствовала, как он улыбается -хорошо.
   То, что произошло потом, помню с трудом. Вокруг все завертелось, и на голову упала простынь, закрывая обзор. При попытке выбраться меня быстро скрутили и замотали той же простыню словно муху, попавшую в сети пауку. Сравнение мне не понравилось. Что-то билось, мяло и толкалось об меня. В голове почему-то встала сцена, из увиденной мной картинки, где парня с девушкой окружили головорезы, а он, схватив девушку за руку, завертел ее вокруг себя словно нунчаки периодически дубася ей же подвернувшихся бандитов. Я ругнулась больно приложившись обо что-то твердое и не гостеприимное и только с горем пополам выпутавшись из простыни я поняла, что, во-первых меня уронили, во-вторых зрелище открывшееся мне оказалось не для слабонервных. Желудок пытался тоже посмотреть, что же там шокировало его хозяйку и меня вырвало. Зал окрасился красным, повсюду валялись ошметки того, что когда-то было людьми. Большая чаша была разбита вдребезги и везде слышались стоны, мольбы о помощи, жуткие хрипы и крики. Не большая кучка выживших пытались укрыться за алтарем на котором когда то лежала я. Шахматная доска была отброшена и куски ее валялись на лестнице вместе с фигурами. Капюшоны выжившие скинули, кто-то вместе с балахоном. Трое женщин и пятеро мужчин с ужасом смотрели на приближающегося к ним монстра. Никогда и нигде я не видела такого существа, скажу честно, даже в самых жутких кошмарах я не могла представить такого ужаса, тут моя больная фантазия была бессильна. Мозг смог только уловить черную кожу, длинные бычьи рока и зубастую пасть с саблевидными клыками. Я сидела посередине зала в луже крови, мяса и внутренностях, боясь не то, что пошевелится, дышала то с трудом. Монстр медленно приближался к выжившим зная, что бежать им некуда. Одна из женщин не выдержала и потеряла сознание, какой то мужчина скорее державшийся за чудом уцелевший в этом бардаке меч, попытался им воспользоваться. Кульминацию я не увидела, вновь вмешалась простынь, окунув меня в спасительный свет, переходящий во тьму.
  
   Несли меня бережно, на этот раз на руках, а не на плече. Было тепло, уютно и так спокойно, словно все произошедшее ранее было всего лишь кошмаром. Я открыла глаза и уткнулась в грудь обтянутой тонкой серебряной сеткой. Подняв глаза выше я увидела волевой подбородок и широкие скулы. Костиель был прекрасен как всегда, длинные пепельно-русые волосы щекотали мне щеку и нос, сильные руки бережно держали меня, прижимая к себе.
   Он опустил голову, и я встретилась с его серыми глазами с длинными ресницами. В такого и влюбится можно.
   - Очнулась? - спросил он.
   Я кивнула.
   - Отлично.
   Мужчина остановился и поставил мена на землю.
   - Теперь можешь идти сама - бросил он и пошел вперед.
   "Нет, нельзя" - зло подумала я поудобней кутаясь в простыню и удрученно засеменила следом.
   Шли мы по какому-то лесу. Тропинка присутствовала и довольно-таки истоптанная, но все равно на парк было не похоже. Никогда я не видела такой запущенный и одновременно чистый парк. Словно кроме тропинки здесь не ступала нога человека.
   - Где мы?
   - Неважно - буркнул Костиель.
   - Как это не важно?! - возмутилась я, обгоняя мужчину и, пытаясь посмотреть в его наглую морду - ты меня уже третий день по всюду таскаешь абсолютно моего мнения не спрашивая. Вся моя жизнь после того, как ты появился, пошла черту в задницу. Неважно видите ли! Да я понятия не имею, что за печати, для чего и что здесь происходит! - сорвалась я на крик. Слезы брызнули из моих глаз, и я сев на корточки и закрыв лицо, зарыдала, горько, не сдерживаясь, и со слезами вытекали все ужасы прошедших дней.
   Что-то теплое легло мне на плечи. От неожиданности я вздрогнула и, перестав рыдать, отняла руки от лица. Напротив меня сидел Костиель. Взгляд его глаз завораживал, но не так как обычно. Он был другим, никакой серьезной сосредоточенности, усмешки, злости и непонимания. Казалось он проникал в душу и успокаивал, стирая все плохое и даруя желание жить.
   - ПМС? - тихо спросил он, и мне ужасно захотелось его чем-нибудь огреть.
   Да что же это такое! Это просто уму не постижимо! Красивый, сильный, мужественный, вылитый принц из волшебных сказок, а как рот откроет, так уж лучше ржание коня. Я небрежно сбросила его ладони с плеч и поднялась. Хоть истерика прошла. Единственный плюс от общения с этим святошей.
   - Когда это произошло? - спросил он, смотря на меня снизу вверх.
   Удивленно подняв левую бровь, я холодно на него посмотрела. Костиель молча поднялся и взял меня за левую руку. Только сейчас я заметила на тыльной стороне ладони пентаграмму и шокировано замолчала, тупо пялясь на руку.
   - А... как это?
   Появление двух предыдущих меток я помнила хорошо. Вторая прошла не так болезненно, как первая, намного легче первой, которая чуть не свела меня с ума. Пятиконечный шрам на левой руке я даже не заметила.
   Костиель не отпуская моей руки, буквально сканировал мое лицо, пытаясь проникнуть в мозг. Немного сузив глаза, что означало, что он потерпел неудачу, он скинул плащ и накинул его на меня. Этот жест доброй воли меня обескуражил еще больше, но обновку я приняла. Лес это или парк, но явно не тропики, да и насекомых, которые кровожадно пищали возле голых частей моего тела было полно, поэтому выеживаться я не стала на этот раз, а буркнув спасибо поплотнее укуталась во временный подарок. Жалко, что ботинок у него не было.
   Шли мы не долго, солнце только-только выглянуло из-за горизонта и пыталось просочиться сквозь деревья, когда мы приблизились к хижине на сваях, высотой пятиэтажного дома. Кто здесь жил или живет, я не знала, т.к. сейчас домик пустовал. Снизу она напоминала избушку на куриных ножках, что так и подмывало сказать заветные слова, но я сдержалась, а то мало ли чего. Наверх вела опоясывающая сваи лестница. Сама хижина состояла из небольшой веранды и комнатки с печкой. У окна стоял грубо сколоченный стол и такая же табуретка, кровати не было, видно хозяин довольствовался печкой. Костиель зашел первым, встал посередине и замер. Я решила его не тревожить проскочив следом, но оставшись у дверей. Тяжелый опыт предыдущих дней сделал меня настороженной и недоверчивой.
   Прошло минут пять, ноги затекли, и очень хотелось сесть, хоть куда-нибудь. А еще хотелось есть, спать, принять ванну часа так на 3 и с блаженной улыбкой сходить с ума.
   - Все в порядке - прервал тишину ангел - теперь ты в безопасности.
   С этими словами он развернулся и направился к выходу.
   - Ты куда? - испуганно спросила я, хватаясь за сетку его майки.
   Костиель неопределенно на меня посмотрел.
   - Тебе нужна одежда и еда - ответил он и мне, почему то вспомнился терминатор.
   - И ты меня здесь одну оставишь? - жалобно спросила я, сама удивляясь, как жалко это прозвучало.
   Мужчина развернулся ко мне... и неожиданно обнял. Я шокировано замерла. Очень неожиданно было с его стороны. В голове всплыло воспоминание в чулане профессора, когда точно так же мы стояли в тесном закутке, прижавшись к другу. Тепло его тела согревало и успокаивало, я не знала, что это его "ангельские чары" или мне просто надо было, что-то такое, хоть какое-то проявление чувств. Затем он мягко меня отстранил.
   - Я сделаю все возможное и не возможное, чтобы помочь тебе - тихо проговорил он, и я впервые почувствовала теплоту в его голосе - ты просто должна мне верить... верить в меня.
   С этими словами он прикоснулся губами к моему лбу, и внезапно на меня нахлынула просто феноменальная усталость. Навалились все проблемы и потрясения этих дней. Ноги подкосились, и если бы не Костиель я бы мешком рухнула на пол. Ангел легко подхватил меня и отнес на широкую скамейку у печки. Оказывается кровать здесь была, но какая-то странная. Словно на скамейку положили матрас. Матрас был пыльный и грязный, но сейчас я готова была заснуть даже на голой земле. Мужчина бережно положил меня на него и, накрыв своим плащом, гладил по голове пока я засыпала.
   Длинноволосый сероглазый и плечистый мужчина сидел на грубо сколоченной табуретке и думал. Мысли были не хорошие и тяжелые. На столе стопкой лежали синие джинсы, клетчатая рубашка, белый топ и сверху них серые тряпочные чешки. Это все что он смог добыть. Далеко он уходить от хижины не решался слишком опасно, да и доверять после предательства Лекса, он больше никому не мог. Костиель посмотрел на мирно спящую девушку. Почему она? А почему бы и нет - тут же ответил сам. Действительно, зачем это вообще ему нужно? Зачем? Для чего? Что вообще их связывает? Его обещание? Так он его только что дал, мог бы и не давать. Он посмотрел на свои ладони и сжав их в кулаки, снова взглянул на спящую. Марина лежала на боку, черные волосы рассыпались по матрасу, ноги она подтянула к груди, одна рука выбилась из под плаща. На ее тыльной стороне алела пятиконечная звезда в ровном круге.
   "- Костиель! Костиель! - слышался звонкий детский голосок в океане золотого света - смотри, что мне отец подарил! Правда, красивая звездочка?
   Серебро света улыбнулось.
   - Это значит что я особенный... - тихо заговорило золото - правда?
   - Правда - ответило серебро, не показывая брату точно такую же пятиконечную звезду.
   Для Него все особенные..."
   Девушка заворочалась и, причмокивая, невзначай облизнула пухлые губы. Костиель резко отвернулся. Да что с ним такое происходит?
  
   На этот раз пробуждение было приятным. Ничего не болело, да и чувствовала я себя лучше. Отдохнувшей, выспавшейся. Отбросив плащ, я села, потянулась и глядела комнату. Костиеля не было, на столе лежала одежда, на табуретке корзинка для пикника. При мысли о пикнике желудок требовательно сжался и зарычал, словно собака, когда пытаешься отобрать у нее кость. Я встала и направилась к столу. В корзинке лежали три завернутые в полиэтилен бутерброда, термос с чаем, два яблока, один банан и сникерс. Желудок радостно подпрыгнул, оглушительно рыкнув, но т.к. мозг еще есть не так уж и хотел, я решила сначала одеться.
   И как с размером то угадывает? Быстро буквально впрыгнув в джинсы и обнаружив, что лифчика нет, я пожала плечами и надела белый топ на голое тело. Грудь у меня была не маленькой и без лифчика я старалась в общество не выходить, но сейчас обществом и не пахло. Накинув рубашку, я принялась за еду. Мысль о том, где Костиель отошла на второй план. Мозг, почувствовав запах мяса в бутербродах, буквально озверел от голода. Вкус пищи я почти не чувствовала, да что там говорить, я почти не жевала. Правую ногу кольнуло и буквально в то же мгновение меня вывернуло на изнанку. Все что я съела буквально вылетало из меня. Меня тошнило от боли, не давая возможности закричать. Мозг метался по черепной коробке вопя от ужаса не давая думать, рассуждать, но и не позволял отключаться. Во рту почувствовался привкус горечи. Блевать было нечем только желчью. Я задыхалась. Одна единственная мысль мелькнула в моей голове "Я умираю" и тут же боль отступила, не вся, но часть ее. Нога горела, но боль была хоть и сильной, но терпимой. Тошнота прошла и я сев отползла подальше от вонючей лужи. В дверях стоял Костиель и выглядел ужасно несчастным. Он в упор смотрел на мою ногу. Я проследила за его взглядом и впервые увидела, как проявляется метка. Словно кто-то находится под кожей, но не выжигает, а буквально прочерчивает большим черным когтем не прокалывая кожу. Я закричала от ужаса заполнившего все мое существование. Кто-то сжал меня и отвернул, прижав к груди. Мой крик перешел в мычание, а потом во всхлип. Боль исчезла так же, как и появилась, оставив на ноге четвертую метку. А я рыдала от боли, бессилия и страха.
   Внезапно Костиеля затрясло и он буквально отбросил меня от себя, я прилетела через пол комнаты и больно приложилась об стену. Из глаз посыпались искры наряду со слезами, дыхание перехватило и я, упав на четвереньки, попыталась вздохнуть. Перед глазами все плыло и я не сразу поняла, что происходит вокруг. Хижина ходила ходуном, пол, стены, стол, табурет, с потолка посыпалась пыль и грязь, с печки штукатурка и центре этого на коленях стоял Костиель выгнув спину ногтями царапая доски пола. Белые глаза без зрачков уставились в потолок, рот зашелся в беззвучном крике, он весь светился. Через пару секунд он весь скрылся в серебряном свете и глаза обожгло, заставив отвернуться. Резкая вспышка и хижина окунулась во тьму.
   Только сейчас я сообразила, что могу нормально дышать. В голове гудело, но терпимо, перед глазами стояли большие черные круги, словно от вспышки фотоаппарата, но больше. Ожег сетчатки, пройдет. Я осторожно приподнялась, и посмотрела на то место, где сиял Костиель. На середине хижины лежало тело, от которого шел дымок, как от только, что сделанного бифштекса. Откинув мысли о еде, я на четвереньках подползла к лежащему мужчине и перевернула его. Костиель был очень бледный и болезненный, русые волосы казалось, стали еще темнее потеряв любой намек на серебро, губы побелели, все тело уменьшилось, сдулось.
   - Костиель? - выдавила я из себя.
   Ресницы мужчины задрожали, и он с трудом разлепил веки, невидяще уставившись в потолок. Глаза наоборот стали светлее и голубее. Раньше они были полностью серые. Что происходит.
   - Марина... - простонал он, сфокусировав на мне взгляд.
   Я пригнулась ближе, чтобы расслышать, что шептали его губы.
   - Они нашли нас.... Беги....
   Внутри меня что-то щелкнуло, но ни сделать, ни даже подумать я не успела. Дверь в хижину резко распахнулась, и на пороге оказался высокий мужчина с глазами цвета золота ослепившие и погрузившие меня во мрак.
  
  
   Пробуждение оказалось не таким приятным, но знакомым. Тело болело и саднило, словно я вчера пробежала стометровку с препятствиями, раз двадцать и без разминки. Было холодно, мокро и неуютно. Осознание пришло, внезапно прогоняя остатки сна. Я резко села и едва не проломила себе голову, ударившись обо что-то твердое. Теперь прибавилась еще и головная боль. Где-то что-то капало, разнося эхо по небольшой, но высокой пещерке, в которой я проснулась. Странно, меня опять в жертву собираются приносить? Час от часу не легче. Сама я лежала на полу у стенки в небольшой низше об потолок которой я и ударилась. В стену были вмонтированы или встроены какие-то светло зеленые кристаллы служившие освещением. У левой стены висела фигура. Я нахмурилась и тут же вскочив, подбежала к ней. На ангела было жалко смотреть. Избитый, грязный, жалкий, он безжизненно висел на цепях прикованных к стене. Волосы черным ореолом закрывали его лицо и грудь. Я осторожно их раздвинула, приподнимая голову и чуть не отдернула руки. Избили его сильно, но зачем? Неужели он мог еще сопротивляться в том состоянии, в котором я его видела в последний раз. Скулы, щеки и лоб покрывали синяки и ссадины, нос был сломан в нескольких местах и сильно распух, один глаз заплыл и затек от набухшей крови, бровь на другом рассечена так, что виден был виден череп, из треснувшей кубы сочилась кровь. От прекрасного принца не осталось и следа, даже за коня его было принять с натяжкой. Я не сдержалась и всхлипнула. Единственный глаз задрожал и медленно открылся.
   - Прости ... - послышался шепот - я пытался...
   Слезы сами собой потекли по моим щекам. Даже в том состоянии он пытался меня защитить.
   - Без Костиеля я ничто - снова заговорил мужчина, невесело улыбнувшись и тут же кривясь от боли.
   Я нахмурилась предотвратив очередную истерику. В каком это смысле?
   - Без кого? - осторожно спросила я и в голове мелькнула мысль, что его слишком сильно били по голове.
   Мужчина приподнял голову сам и устало посмотрел на меня в упор, по крайней мере попытался.
   - Он выбил его из моего тела, дождался момента, когда он делил с тобой боль и ударил... - простонал он - ... видишь знаки на груди?
   Я спустила взгляд вниз, только сейчас заметив точно такую же пентаграмму, как и у меня, но больше и окруженную какими-то знаками.
   - Что это? Это... - я запнулась, отчетливо почувствовав запах железа.
   - Нарисовано... - выдохнул избитый - ... и тебе лучше не знать, чья это кровь...
   Мужчина сглотнул и попытался облизать пересохшие и израненные губы и снова скривился. Я тоже сглотнула. Нужна вода. Отстранившись, я принялась оглядывать пещеру получше. Звук капающей воды шел от дальней стены и, приблизившись к нему, я увидела небольшую нишу с прозрачной водой. Опусти туда руки я резко, с матом, их вынула. Вода была обжигающе холодной. Еще раз оглядев комнату и не обнаружив ничего, чтобы могло сойти за какой-нибудь сосуд я решительно сняла рубашку и, намочив рукав вернулась к раненому. У того не было сил даже высосать содержимое рукава и мне пришлось выжимать впитавшуюся влагу ему в рот. Тот кривился, но жадно ловил ртом ледяную, но такую живительную воду. Руки моментально отмерзли и потеряли чувствительностью, но я скрепя зубами дождалась, пока он напьется.
   - Спасибо - проговорил, а не простонал мужчина.
   Вода помогла, но все равно была маленькой заменой врача, в котором нуждался раненый.
   - Ты можешь мне объяснить...
   - Стефан - перебил меня мужчина - меня зовут Стефан... я являюсь сосудом Костиеля.
   Я нахмурилась еще больше.
   - Как это?
   Стефан сглотнул, и я буквально услышала его нервный глоток.
   - Это большая тайна жителей Поднебесья - снова подал он голос - они не могут просто так разгуливать по земле, являясь бесплотными духами. Им нужно тело. Мы просто не можем полностью выдержать мощь их лика... Те кто видел ангела в собственном обличии либо сходят с ума либо перед смертью...
   Стефан невесело ухмыльнулся и болезненно прищурил глаз.
   - Мне повезло, я не сошел с ума - продолжил он - я служил монахом в небольшом городке в Швейцарии, на город напали и перебили всех жителей и разрушили монастырь... - мужчина запнулся - я умирал пришпиленный к земле словно бабочка, копьем. Мене едва исполнилось 25 и я не хотел умирать...Выплевывая легкие и сгустки крови я молился, я молил бога дать мне еще один шанс и я получил его, до меня снизошел серебряный свет и предложил мне сделку. Я согласился не раздумывая.
   Костиель замолчал и посмотрел на меня.
   - Он исцелил меня, наградил вечной жизнью и даже иногда давал свободу... Мой дух навсегда запечатлен в этом теле, т.к. ангелы не могут жить в трупе, им нужна душа, за которую можно зацепится - он опустил голову бросив взгляд на грудь - эти знаки не дают Костиель вернуться в это тело, но и не обрывают связь, чтобы он не нашел другое тело.
   Я обескуражено отошла и уткнувшись в стену напротив, сползла на пол, пытаясь переварить полученную информацию и получше присмотрелась к висевшему напротив мужчине. Изменения я заметила еще в хижине, но только сейчас могла присмотреться повнимательней. Да, он стал меньше, но Стефан был избит, и буквально весел на цепях, здесь не угадаешь его размеры, волосы потемнели, но насколько я помню, они светлели и темнели постоянно с момента первой встречи с Костиелем, так же как и глаза, вот только голубого в них вообще не было, был просто непроглядный серый цвет с прожилками серебра, лицо не изменилось, но сейчас судить трудно, а вот одежда, одежда поменялась кардинально и как я только это не заметила раньше. Пропали серые джинсы, заправленные в черные сапоги, вместе с сапогами, пропала майка в стальную сетку, даже плащ, которым я укрывалась, пропал (хотя он мог остаться в хижине) вместо этого на мужчине рваной тряпкой висела грязно-коричневая ряса, державшаяся на бечёвке, словно юбка. Что-то мне подсказывало, что под ней ничего нет. Я оторвала взгляд от испорченной рясы и посмотрела на голый торс мужчины, испещренный кровавыми знаками и перевернутой пятиконечной звездой.
   - Мы можем ее смыть?
   - Что? - поднял голову мужчина.
   - Смыть. Я говорю, мы можем смыть кровь, чтобы Костиель вернулся в твое тело? - ответила я поднимаясь.
   Стефан задумался.
   - Это слишком мощное заклинание - безнадежно проговорил он - так просто от него не избавится.
   - Не попробовав, не узнаем - бросила я, хватая рубашку и подойдя к нише с ледяной водой, окунула туда многострадальную одежду.
   - Будет немного холодно - сказала я, прижимая рубашку к груди раненого.
   Стефан охнул и дернулся. Знаю, неприятно, но другого выхода нет. Задвигала тряпкой пытаясь очистить грудь. Что-то зашипело, и от рубашки пошел дымок. Руки обожгло внезапно загоревшейся тканью.
   - Твою ж налево! - выругалась я, кривясь от боли в обожжённых конечностях.
   - Я же говорил...
   Сам мужчина не пострадал, словно действительно был защищен от любых посягательств на его грудь. Девушкам бы такой бюстгальтер.
   - По фиг - бросила я и не обращая внимания на догорающую рубашку, приблизилась к висящему.
   -Марина, это бесполезно...
   -Заткнись - бросила я резко и повнимательней присмотрелась к знакам - какая отвечает за защиту от Костиеля?
   Стефан облизнул снова пересохшие губы.
   - Пентаграмма...
   - Отлично - я попыталась потереть одну из черт круга указательным пальцем. Его тут же обожгло, и я рефлекторно засунула его в рот - черт!
   Стефан следил за моим движение единственным видящим глазом. О ничего не говорил, и мне внезапно стало стыдно. Он вон, сколько пережил, а я какого-то ожога боясь. Вынув палец изо рта, я посмотрела на наливающийся волдырь. Ну что ж, хотите по-плохому, будет по-плохому. Я смачно облизнула средний палец, но дотрагиваться им до крови не стала, довольствуясь ногтём. Едва слышно зашипело и послышался запах жжёных ногтей. Неприятно, но терпимо. Ногти, как ни странно у меня были длинные и крепкие, перед Новым годом я ходила к подруге наносить шилак, поэтому они почти не пострадали. Вот сейчас мы и проверим так уж крепок шилак. Чья бы кровь не была (даже думать не хочу), и какими заклятьями не защищена, она все же засохла, покрыв кожу корочкой. Я попыталась сковырнуть корку и, отломив кусочек тут же отпрянула. Ноготь расплавился почти до самого пальца. Ничего, у меня другие есть. Но этой идее не суждено было осуществиться. Противоположная стена отъехала в сторону, открыв темный проем, в котором, буквально соткавшись из тьмы, возник силуэт мужчины.
   - Развлекаетесь?- послышался утробный немного гнусавый голос, от которого передернуло - делу время, а потехе час.
   Он рассмеялся своей же, как ему казалось, шутке. Смех на удивление был приятным абсолютно не вязавшийся с голосом, а когда он вышел на свет, и я еще больше шокировалась контрастом. Мужчина был красив, какой-то угловой красотой. Острые скулы, острый нос, острый взгляд песочных глаз. Надо же, так вот как выглядят глаза чайного цвета, если добавить в него лимона (в чай, а не в глаза). Светлые длинные волосы золотистого цвета были заплетены в аккуратную косицу, уходящую за спину, почти подметающую пол. Сколько он ее растил?
   - Ты кто такой? - осторожно спросила я.
   Пришелец, улыбнувшись, резко склонил голову влево словно собака, казалось, он сейчас ухо поднимет прислушиваясь. Но мужчина молчал, все больше улыбайся. Боже мой! Пронеслось у меня в голове, так он сумасшедший.
   - Пошли - внезапно произнес он, приводя голову в нормальное положение - не принято опаздывать на последнее свидание.
   У меня внутри все похолодело. Я обернулась на Костиеля...нет Стефана и, встретившись с его испуганным взглядом, поняла, что это конец. Сглотнув, я приблизилась к раненому.
   - Марина я...
   - Тсс - я слегка, чтобы не сделать больно прислонила палец к его губам - это должно было случиться, не сегодня так завтра - я с невеселой улыбкой посмотрела на свои руки - ты не виноват и... передай Костиелю, что я освобождаю его от обещания.
   С этими словами я приподнялась на цыпочки и поцеловала его в лоб. Стефан расширенным глазом смотрел мне в след.
   - Марина... Марина нет! - цепи дернулись, но я уже не смотрела, сжимая кулаки старясь не заплакать - Марина!!!
   Я решительно ступила в темноту, которая меня с радостью поглотила, заглушив крики за спиной.
  
   Я шла по темному коридору почти на ощупь. Сзади шел мой тюремщик с еще одним зеленым кристаллом, который почти не давал света, и не давал возможности убежать. Куда бежать? В темноту? Она пугала еще больше чем-то место, куда меня вели. Нет, терять мне, конечно, не чего, печать почти сломлена, осталось немного. Я не знаю, сколько я провалялась в отключке и ждала проявления метки в любую минуту.
   Что-то дотронулось до моего зада, и я отпрянула едва, не растянувшись на полу.
   - Ой, ой какие мы нежные - послышался противный голос сзади и не контрастирующий с ним мягкий смех - все равно помирать, может перепихнемся по-быстренькому...
   Раздалось совсем рядом над ухом. Меня передернуло, и я отпрянула, развернувшись к жаждущему моей плоти. При свете кристалла, лежавшего в его ладони, он казался каким-то нереальным, но узнаваемым. Верхняя часть лица была в тени, закрывая глаза, хорошо просматривался рот с узкими губами растянувшийся в ухмылке и подбородок.
   - Гарт... - вылетело из моего рта.
   Улыбка стала шире.
   - Узнала - блаженно прогнусавил он.
   Внешность может и его, а вот голос, голос того, кто меня спас из рук сумасшедших любителей шахмат, был другим. Может он, специально меняет голос, но зачем? Грац приблизился, я не спускала с него глаз. Он облизнулся и внезапно свободной рукой схватил меня за челюсть, больно сжав пальцы, и притянул к себе. Одной рукой я уперлась ему в грудь, другой обхватила запястье, пытаясь оцепить его руку от моего лица.
   - И чего они с тобой нянчатся - прошипел Гарт - дырка она и в аду дырка.
   Снова послышался смех. Уж лучше просто смеялся чем что то говорил. Рука соскользнула с его руки и выбила кристалл из ладони. Тот упал на пол скрывая нас темнотой. Гарт расценил это как призыв действовать и пришпилив меня к стенке не разжимая пальцев впился в мои губы. Неприятно признавать, но целоваться он умел почти сразу сломав мое сопротивление. Мои руки все еще упирались в его грудь пытаясь оттолкнут, но это мало помогало. Он буквально впечатал меня в стену левой рукой пытаясь расстегнуть пуговицу на джинсах. Я почувствовала что то холодное в паху и ужас сковал меня. Если ничего не сделать, он действительно...даже думать не хочется. Гарт резко отскочил удивленно тараща на меня свои желтые глаза. Из нижней губы сочилась кровь. Я тяжело дыша сплюнула кровавую слюну. Весь мой вид не предвещал ничего хорошего давая понять, что просто так я не сдамся. Мужчина облизнулся, дотронулся пальцем до губы и посмотрел на результат.
   - Ах ты маленькая сучка - пропищал он - любишь пожеще, так я тебе устрою...
   Мужчина решительно потянул ко мне руки. Я сжалась, внезапно Гарт остановился словно услышал что-то.
   - Да...хорошо... Господин.... - внезапно произнес он и схватил меня за предплечье - даже не знаю повезло тебе, шлюшка, или нет....двигайся давай, он ждет.
   С этими словами он толкнул меня в темноту.
  
   Зал был огромен даже потолка видно не было, хотя возможно это темнота его скрывала. Большие черные колонны, уходящие вверх, мраморные стены со странными полуразрушенными статуями. В стенах мерцали зеленые кристаллы, делая помещение, каким-то нереальным. Посередине стояла каменная арка. Старая, местами треснутая. Казалось удивительным, что она вообще держится. Гарт пошел именно к ней и остановился, не дойдя буквально метра. Тело его дернулось, и он безвольно опустил голову. Я сглотнула. Мужчина не подавал признаков жизни. Тело стояло, но казалось еще немного и он рухнет. Внезапно он снова дернулся и голова медленно поднялась. По телу пробежала орава мурашек, когда она едва дернулась в мою сторону. Он разворачивался, и первое, что бросилось в глаза его улыбка, буквально разрезающая лицо пополам, а затем глаза с золотыми зрачками. Остальную перемену я заметила позже. Казалось, Гарт стал больше и выше, светло рыжие волосы действительно отдавали золотом, кожа побледнела, одежда сменилась на золотистый длинный плащ а-ля сюртук, ни откуда соткались черные сапоги и такого же цвета, как и плащ, бриджи, из под сюртука торчала золотая сетка майки. Час от часу не легче... Я попятилась и, запутавшись в собственных ногах, рухнула на пятую точку.
   - Ты даже не представляешь, как я рад видеть тебя - послышался знакомый голос.
   Так это сам Люцифер собственной персоной, а Гарт всего лишь его оболочка, сосуд, как Стефан для Костиеля. Я сглотнула, ноги, и руки мелко дрожали. Поверить, что передо мной сам дьявол почти воплоти, рациональный мозг отказывался. Падший ангел, все еще улыбаясь, начал приближаться. Я застыла шокированным изваянием, с ужасом, наблюдая, как он приближается.
   - Понравился тебе мой подарок? - спросил он, бросая взгляд на левую руку - и совсем не больно, правда.
   Я рефлекторно прижала ладонь к себе.
   - Знаю, знаю, много вопросов витают в твоей головке и так, и быть, я могу дать ответы на многие из них, даже больше - он подошел почти впритык и нагнулся - на все.
   Золото глаз слепило, словно два маленьких солнца. Противный, плюгавый Гарт превратился в статного высокого принца, вот только не вполне ясно из какой сказки. Лицо разгладилось и почему то показалось смутно знакомым, едва уловимым.
   - Таак - протянул мужчина, сузив глаза - разрешишь?
   Он протянул мне руку, на которую я с ужасом уставилась. Что он от меня хочет? Поиграть, как кошка с мышкой, перед тем как придушить и съесть? Может потянуть время согласившись? А смысл? Все равно рано или поздно метка проявится, а судя по тому, что он провернул с рукой, метка может появиться хоть и безболезненно, но в любую секунду. Я протянула свою, которую он мягко сжал, и резко подняв с пола, прижал к себе, закружив по залу, словно мы были не в темнице дьявола, а на каком-то светском балу. Я буквально слышала, как оркестр играет вальс, смех и щебетание людей, и шелест бальных платьев.
   - Знаешь, мне всегда нравилась музыка - промурлыкал падший ангел - любая, кроме тех заунывных песнопений, которым ангелы обучили людей. Музыка должна заставлять душу петь, а не рыдать, оплакивая шальную грешную мысль о жене соседа.
   Он нагнулся к моей шее, и я почувствовала горячее дыхание на коже.
   - Хороша - прошептал он, едва касаясь шеи и отстранившись, заглядывая в глаза - моя последняя преграда к свободе. Ты знаешь, а я могу сделать так, что тело твое не умрет, когда разрушится печать.
   Я опешила от услышанного, правая нога сбилась с такта и споткнувшись о левую понесла меня вниз, если бы Люцифер не придержал.
   - Ты...врешь... - запинаясь, проговорила я, глядя в смеющиеся глаза падшего ангела.
   Тот не обиделся, даже улыбка не слетела с его губ, но он отстранился.
   - Обидно, но ожидаемо - спокойно проговорил он, сцепляя руки за спиной - всегда хотел задать вопрос: Почему?
   Я нахмурилась, не понимая, что он от меня хочет.
   - Я ангел, пусть не такой белый и пушистый, как другие, тот же Костиель, но все же ангел, первейший, сильнейший подобный Богу - он склони голову на бок. Улыбка его не менялась, но с глаз слетел тот смех, что искрил раньше - я не могу врать, просто не умею. Врут другие дети нашего Создателя, мои младшие братья и сестры, которым было позволено это делать и не только это. Так почему меня называют богом Лжи, Порока и Несчастий?
   Золотоглазый аж нагнулся ко мне, неестественно так нагнулся, словно змея готовящаяся к броску. Я сглотнула. Не уже ли я его разозлила?
   - Ты можешь сделать меня человеком? - решила перевести тему я.
   Золотистые глаза сузились, он внимательно просканировал мое лицо и выпрямился. Смех снова вернулся к его глазам.
   - А с чего ты взяла, то ты не человек?
   Я опешила еще больше.
   - Но ведь я печ...
   - Ну и что? - перебил дьявол - наш Создатель Великий Мастер. Он создал Свет, создал Ангелов, создал людей, ты думаешь, ему не по силам было создание живых замков? Ошибаешься.
   Мужчина развернулся и направился к арке.
   - Это тоже Его детище - он дотронулся до камня и окинул взглядом зал - и эта детская тоже.
   - Детская? - недоуменно вырвалось у меня.
   Он повернул ко мне голову, но не развернулся сам.
   - Детская, куда в наказание посадили сына за непослушание, за то, что хотел поиграть в отцовские игрушки.
   Я не могла уловить интонацию его голоса. С одной стороны он злился и буквально бушевал, с другой стороны проскальзывало сожаление с примесью грусти, словно слова давались ему с болью, а воспоминания награждали горечью. Он резко развернулся.
   - Представь больших красивых фарфоровых кукол стоящих в серванте за стеклом - проговорил он, медленно приближаясь - они такие прелестные, беленькие с пышными и яркими волосами, в одежде с рюшками, с маленькими пальчиками и такими живыми глазками... но - он остановился напротив меня - такие хрупкие и такие желанные. Для чего их сделали? Для простого созерцания, любования, для того, чтобы пыль собиралась в их волосах, фарфоровой коже и одежде. В них надо играть. Они же куклы, они созданы не для того, чтобы стоять в душном серванте за стеклом, им нужна свобода и пусть эта свобода может им дорого обойтись.
   Он сделал шаг в мою сторону.
   -Я всего лишь хотел поиграть. Кто же знал что вы такие хрупкие, ненадежные.
   Он буквально впился в меня глазами.
   - Ты думаешь вы первая цивилизация? Нет, далеко не первая и даже не вторая... - бросил он усмехнувшись - сейчас это мой мир, мое время. И ты, последняя, тринадцатая жалкая преграда к моей свободе, моей мести. Люди, куклы занявшие мое место, поглощающие все внимание отца, но стоящие за стеклом и пылившиеся все это время, должны быть благодарны мне. Я дал им возможность выбора, выбора пылиться в серванте или ожить в руках ребенка, пусть ненадолго, но все же почувствовать вкус свободы. И ты знаешь, люди благодарны мне за это...
   "Люцифер уже не видел ни испуганную девушку перед собой, ни зал опостылевшей, ненавистной тюрьмы куда бросил его отец. Перед ним сиял свет, яркий, обжигающий, поглощающий и этот свет впервые делал ему больно, впервые слепил и не давал твердо всмотреться в его глубь.
   - Ты позволяешь себя перечить мне Люций! - гремело в его голове - ты возомнил себя выше Создателя!
   - Отец я...
   - Вон!!! Вон с глаз моих!!! Отныне я не желаю лицезреть тебя!!! Ты лишен любви моей!!! Вон!!!"
  
   Я испугано смотрела на застывшего передо мной мужчину. Улыбка все еще играла на его губах, но вот глаза, глаза потускнели потеряв ослепительный блеск. Он застыл позолоченным изваянием, словно мысли его были где угодно, но не в голове. А мне что делать? Сбежать? Куда? От метки не убежишь, а здесь хоть какая то отсрочка. Судя по всему, пока он не выговорится мне боятся нечего. Надеюсь.
   - Я предлагаю тебе сделку - внезапно предложил дьявол - я сохраню тебе жизнь и ты даже ничего не почувствуешь, как тогда, с рукой.
   Я рефлекторно сжала левую руку и прижала ее к груди. Сделка с дьяволом... Интересно, что-то Фаустом запахло.
   - Что в замен?
   Мужчина улыбнулся еще шире, хотя куда шире то.
   - Ничего - бросил он, делая шаг ко мне и взяв за руку, словно желая поцеловать - просто скажи да....
   Он не спускал с меня своих золотистых глаз. У меня вдруг ноги подкосились и тело обдало жаром. Я явственно увидела, что он мне предлагает и содрагнулась.
   - Я не кукла - негодующе проговорила я, вырывая руку из его ладони.
   - Еще какая кукла! - воскликнул золотоглазый - особенная игрушка...
   Он снова заложил руки за спину и медленно закружил вокруг меня словно я была статуя в музее.
   - 13 особенных куколок с секретом, сделанных из прочного материала, которых не так то просто разбить и этим привлекающих еще больше - мурлыкал он и буквально кожей чувствовала его взгляд на себе - и вы были моими, сделанными специально для меня, ради меня. Только я могу с вами играть, только в моих руках вы смертны, но не разрешимы.
   Он снова остановился напротив меня и протянув руку приподнял мой подбородок.
   - Я был бы так счастлив, если бы не одно но - он приблизился - на этот раз за стеклом оказался я...
   Он отвернулся оставив мой подбородок в покое. Странный он какой то. Не таким я себе дьявола представляла. Передо мной был обычный человек выросший в многодетной семье, недополучивший своего внимания и обозлившийся за это на весь свет. Или он просто играет со мной...
   - Я так и не получил ответа - бросил он - что ты выбираешь, жизнь или смерть?
   - На что я должна согласиться? - осторожно спросила я.
   Люцифер снова нагнулся ко мне и приблизился к уху, словно мы не одни находились в этом зале и нас могли подслушать.
   - Открыться.
   Фраза была не однозначной, но почему то понятной. Осознание, как в мультиках включается лампочка, пришло быстро. Я замок, я последний 13 замок сдерживающий дьявола в той клетке, куда его посадил сам Бог, когда подавил мятеж взбунтовавшегося ангела. Наконец то в моей голове все прояснилась, ну или почти все. Словно слово сказанное падшим стало последней мозаикой. Он разрушает меня, нет, он пытается разрушить, но не может не убив, а ему судя по всему моя смерть не к чему. Ему нужно мое согласие, я сама должна открыться и выпустить его в мир, я должна сказать да и стать той, кто начнет апокалипсис.
   - Что будет если я скажу нет?
   Лицо Люцефера превратилось в маску, улыбающуюся маску чеширского кота.
   - А ты не догадываешься? - мурлыкнул он и я почувствовала себя Алисой в стране чудес, стране мрачных, страшных и ужасных чудес, как в компьютерной игре.
   - Ты... - я облизнула пересохшие губы - ты не можешь меня убить...
   - О, я то могу! - воскликнул он оживляя свою маску - считай, что я единственный, кто может это сделать. Вопрос в том, нужно ли мне это?
   Он развернулся и исчез, но почти мгновенно появился сидящим в большом красного цвета кресле.
   - Присаживайся - проговорил он ласково - в ногах правды нет. А ты я думаю так жаждешь ее услышать. Не правда ли?
   Я опешила. То что они владеют мгновенно телепортацией я уже успела понять и прочувствовать на собственной шкуре, но ни разу не видела это со стороны. Костиель только раз исчез передо мной, но тогда я была не в состоянии что-то увидеть или прочувствовав. Поэтому я еще больше удивилась увидев сзади себя точно такое же кресло, как и у золотоглазого. Судя по всему Люциферу не хватало общения и он рассчитывал компесировать это за мой счет. Ну ладно, перед смертью, как говориться, не надышешься. Будем изображать Шахеризаду наоборот. Решила я, поудобней усаживаясь в кресле. Почему то мне казалось, что пока падший ангел не наговорится, то последняя метка не проявит себя.
   - Представь себе толстую стену состоящую из 13 деревянных блоков - заговорил Люцифер профессорским тоном, словно пытался объяснить нерадивым студентам новую тему - уничтожаешь один блок, тут же ставится другой, ломаешь второй, на его месте тут же произрастает третий и так до бесконечности. Но есть один маленький секрет, который кстати широко известен в мире людей, в определенных кругах. Его используют в единоборствах. Если рассчитать все точно и правильно и соотнести силу, время и скорость, то стену можно пробить одном сильным точным ударом. Тогда стена разрушится.
   Он окинул меня пронзительным взглядом из соединенных пальцев рук.
   - Здесь почти тоже самое, только соотношения немного другие. Ты знаешь кто такие Черные Скильтальцы? Хотя откуда тебе знать - ответил он на своей же вопрос - это те, кто существовал, существует и будет существовать во тьме. Прежние жители, прежде чем появился свет. До этого они были полноправные владельцами этого мира и сил у них было побольше. Скитальцы одни из тех кто может существовать в двух мирах одновременно. Они по всюду и нигде одновременно. Поэтому именно они как никак подходили на роль "каратистов". "Стену" должны были разбить одним ударом, одновременно, ежесекундно, в одно мгновение...
   Он замолчал. Золотые зрачки яростно блеснули, а губы сжались.
   - Но я не учел того факта, что им может кто то помешать. Что кто то кроме меня может проникнуть во тьму, в их мир, меня, единственному кому было дозволенно!
   Я сжалась в спинку кресла. Находиться с великим злом в одном помещении и так было ужасно, а с взбешенным великим злом, еще и чревато последствиями. Хотя если посудить последствия и так были череватымы, как не погляди. К моему облегчению Люцифер успокоился так же внезапно, как и разозлился.
   - Хотя собственно чего я ожидал, мы же одно целое. Только вот пути выбрали другие - бросил он небрежно - он и стал препятствием на пути начавшегося удара и стена устояла.
   Он внезапно подался вперед заинтересовано меня разглядывая, словно впервые увидев.
   - Интересно... - протянул золотоглазый - я могу понять его интерес к тебя, в начале. Костиель всегда боролся с трудностями, разбирался с проблемами, экий Рыцарь Света. Могу понять даже его любопытство не свойственное ангелам небесным. Но вот что я не могу понять, почему он узнав кто ты и зачем не убил тебя? Он мог, мы можем.
   Я нахмурилась. То о чем разглагольствовал падший ангел, было одновременно интересным и пугающим, по крайней мере объясняя все что произошло со мной три дня назад. Меня хотели убить, разрушить вместе с другими печатями одним ударом, а Костиель оказался в нужное время в нужном месте, спас меня накостыляв "каратистам".
   - Но об этом позже - проговорил дьявол, снова откидываясь в кресле - хотя вы заставили меня поволноваться и побегать, что в моем нынешнем состоянии отнимает много сил. Ну ничего, не долго осталось. Не правда ли?
   Он буквально метнул в меня своим взглядом пришпилив к креслу.
   - Так я могу на тебя рассчитывать? - мурлыкнул он.
   Я сглотнула, чувствуя себя маленькой мышкой перед огромным удавом.
   - Что будет если я не соглашусь? - рискнула попищать мышь.
   - О-о - протянул удав - ты согласишься, это дело времени. Все зависит от того как это будет происходить.
   Его взгляд опустился вниз к ногам, затем к правой руке и задержавшись на левой вернулся к моему лицу, мельком взглянув на лоб.
   - Решать тебе.
   Внутри, что то бухнуло, словно все органы сорвались со своих мест и камнем рухнули в кишечник. Я попала. Так вот почему я была ему нужна. Метки здесь не причем, хотя они и являются существенным звеном. Шерлаконизмом я не страдала, но открывшаяся мне картина ужасала до потери сознания. Я последняя печать, замок сдерживающий дверь темницы, в которой находился дьявол во плоти, я избежала быстрой смерти от рук Черных Скитальцев, чтобы быть замученной до такой степени, чтобы согласиться на все, лишь бы боль оставила меня. Люцеферу не нужно меня убивать, чтобы я открылась и выпустила его из "серванта". Я вспомнила первую метку, которая чуть не довела меня до членовредительства, вспомнила вторую, заставившую меня задыхаться от боли, вспомнила четвертую, буквально выворачивавшую меня на изнанку. Вспомнила и прикусила губу, чтобы не зарыдать от ужаса. Все это было на руках и ногах, что же будет, когда метка начнет проступать на лбу? Только сейчас я заметила, как судорожно цепляюсь за левую руку. Эта метка боли мне не приносила, скажем честно, я ее даже не заметила. Я посмотрела на Люцефера, который все так же мило мне улыбался. Он был там, он спас меня из лап сумасшедших фанатиков, чтобы показать, что метки могут быть и безболезнеными.
   - Что произошло с шахматистами? - внезапно спросила я пытаясь оттянуть время - это ты сделал?
   Левая бровь на лице золотоглазого слегка дернулась. Видно он не ожидал от меня такого вопроса, хотя и не очень то удивился.
   - К чему задавать глупые вопросы, на которые сама прекрасно знаешь ответ?
   Перед глазами промелькнула зал наполненный кровью, кусками плоти и забившихся в угол обезумевших от ужаса людей. В зале был еще кто-то или что-то, но мозг упорно отказывался показывать его, словно увиденное не укладывалось ни в какие его восприятия.
   - Это... - я сглотнула подавив в себе тошноту, пытаясь отогнать ужасающие воспоминания - это ты сделал?
   Люцифер откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу.
   - Я всего лишь дал им то, о чем они молились. Они должны быть благодарны - мужчина блаженно улыбнулся - столько сил, нервов, жизней потрачено и все в пустую. Твоя кровь тоже не принесла бы им ничего путного. Они бы даже не приоткрыли ту калитку, в которую хотели проникнуть. Я им помог.
   - Ты их убил...
   - Я дал им то, о чем они просили! - рявкнул падший ангел и глаза его ярко блеснули - люди вечно о чем то просят, желают, жаждят и если их бог им этого не дает, то они идут к другим, а если и этот оказывается жадиной, то просто плюют на них всех, отрицая вообще их существование. Так почему бы мне не помочь бедным заблудшим овцам найти своего бога? Поверь мне девочка, та тварь, которую я впустил, довольствовалась лишь ими и уползла в свою норку, кормить своих деток. А вот то, что пытались призвать они, явно не стала размениваться кучкой худосочных мешков с костями и прочей требухой. И пусть сейчас у них и не хватало ни сил, ни возможностей открыть врата, которые потом хрен закроешь, но кто знает, люди такие изобретательные.
   - Я думала ты не ненавидишь людей.
   - Да кто вам такое сказал?! - воскликнул Люцифер резко вскакивая с кресла, да так, что массивная мебель отлетела метров на пять - не путай братьев. Я всегда обожал отцовские творения, я боготворил вас, любовался вами, жаждал прикоснуться. Я хотел помочь людям!
   В голове промелькнуло узнавание. Где то я уже слышала эту фразу и память услужливо подкинула мне кадр из мультика о греческой легенде о Прометее. Сравнение мне не понравилось, хотя явно намечалось.
   - Ты знаешь почему Он лишил меня Благодати и заточил здесь?
   - Ты возомнил себя равным ему... - осторожно предположила я и тут же вжалась в спинку кресла стараясь просочиться сквозь нее.
   Золотые глаза буквально ослепляли, особенно в сантиметре от моих собственных глаз. Люцифер схватился за подлокотники кресла и навис надо мной, словно коршун над добычей. Улыбка слетела с его лица превратившись в оскал, лицо уточнилось и заострилось, словно он и на самом деле превращался в птицу. Послышался треск раздираемой ткани кресла.
   Все прошло так же внезапно, как и началось. Он стоял надо мной и смотрел словно на таракана, который невзначай показался на его кухне в дневное время.
   - Я спрашиваю в третий раз, последний - холодно проговорил он - Он же любит это число.
   Улыбка снова заиграла на лице золотоглазого мужчины и в мою голову начало закрадываться нехорошее подозрение, которое абсолютно не улучшало положение.
   - О да! - возбуждался Люцефер - он всегда восхищался нашей троицей, пока не стало ясно, что для него нет любимых ни цифр, ни букв, ни загогулин, ни детей... Он любит всех одинаково, все и всех!
   Мужчина снова метнулся ко мне. Кажется его терпение заканчивалось, так же как и просветление рассудка.
   - Говори! - крикнул он мне в лицо - откройся мне! Выпусти меня! Выпусти! И я докажу всем, какой я равный! Я покажу чего стоят его творения! Я покажу чего стоят его дети! Я покажу чего стоит Он сам!!!!! Говори!!!!!!!
   Люцефер вцепился в мои плечи сильно сжав, что я не удержавшись застонала. Но мои стоны не дошли до его ушей. Он никого не слушал и не видел. "Он сумасшедший" - промелькнуло в моей голове - сумасшедший дьявол". Он абсурдности мысли мне захотелось рассмеяться, но я понимала, что даже легкая улыбка может вызвать в падшем ангеле бурю ужасных эмоций, которые вряд ли мне понравятся. Я не знала, что делать. С одной стороны я понимала, что если я сейчас соглашусь и скажу да, то боли не будет. Не думаю, что он оставит меня в живых, но по крайней мере я умру быстро (надеюсь на это), с другой стороны я все равно скажу да, когда будет проявляться пятая метка, вопрос только во времени и в моей силе воле. Судя как проявлялись остальные метки, ни первого ни второго у меня не было.
   - Молчание знак согласия? - внезапно осторожно спросил мужчина ослабляя хватку.
   Я застыла и скорее по инерции покрутила головой, едва видно, даже сама не поняла. Но тут же почувствовала, как ноги отрываются от пола, а шею опоясывают длинные, сильные пальцы. Воздуха стало не хватать и я, вцепившись в руку золотоволосого, бессильно замотала ногами стараясь найти хоть какую-то опору.
   - Ты не смеешь мне отказывать! - верещал дьявол - ты всего лишь кукла, которую я могу разбить, переломать, перемолотить на мелкие кусочки! Ты никто! Ты...
   - Оставь ее!
   Люцифер замер. Я бы тоже наверное удивилась нежданному гостю, но сейчас все мое существование было сосредоточено на руке, а точнее пальцах, которые минуту назад смяли подлокотники кресла. Золотоволосый оторвал от меня взгляд, медленно повернув голову, резко разжал пальцы, и я мешком рухнула на пол кашляя и судорожно пытаясь вздохнуть. Горло нещадно саднило, голова раскалывалась от недостатка кислорода, сердце бешено молотило в грудную клетку, так что у меня пока не было времени и возможности разглядеть спасителя.
   - Как скажешь - мягко проговорил падший ангел - ты не представляешь, как я рад, что ты пришел навестить меня, брат мой.
   Я сумела таки сделать вздох, скривившись от боли в горле, посмотрела на гостя и обомлела. Метрах в пяти от нас стоял Костиель. Да, да, Костиель, не Стефан. Порванную, грязную рясу заменил серый костюм из штанов, сетчатой майки и длинного плаща. Либо ангел успел переодеться, либо одежда входит в состав самого ангела. Посмотрев на Люцефера я убедилась во втором. Грац тоже вошел в зал в другой одежде.
   - Ну что же ты в дверях стоишь - все так же любезничал золотоволосый - проходи, чувствуй себя как дома. Как там у людей говориться? Мой дом - твой дом.
   Костиель не сдвинулся с места пристально наблюдая за братом. Хоть раны и синяки он залечил, но выглядел он не важно. За все время нашего путешествия, я не видела его таким...человеком. Впервые я посмотрела на него именно с этой стороны с тех пор, как поняла, кто он и приняла это. Рас трепаные волосы, едва видные синяки под глазами, местами грязь и ссадины, которые он почему то не залечил до конца.
   - Остановись Люций - спокойно проговорил он.
   Золотоглазый презрительно приподнял левую бровь.
   - С чего бы? Вечеринка только начинается. Сейчас только дверь снесу и пойдет свистопляска!
   По залу пронесся громкий бархатистый смех сумасшедшего.
   - Ты должен с достоинством нести свое наказание - продолжил Костиель, словно не замечая состояния брата.
   - С достоинством? - теперь уже Люцифер смотрел на Костиеля, как на сумасшедшего - достойно и смерено я нес наказание первые две тысячи лет, потом закончилось смирение, надежда, на то что отец меня простит рано или поздно, достоинство долго было со мной, очень долго, но и оно приказало долго жить и все эти благие чувства стали заменяться на другие, более сильные, более надежные и дающие мне больше силы: отчаянье, гнев, жажда мести. О-о, братец, ты даже не представляешь на что способно доведенное до отчаянья существо подкрепленное гневом и ненавистью. К тому же весьма могущественное существо. Разве ты не рад? Неужели сохранив мне жизнь, впервые пойдя против Его воли, ты не жаждал обнять самого любимого брата своего? Поэтому ты здесь. Поэтому печать здесь. Ты хотел сделать мне подарок!
   Я похолодела. Вот попала, так попала. Так Костиель просто подготавливал меня перед тем, как отдать брату или он того же мнения, что и Люцифер, считая всех куклами. Сглотнув пытаясь подавить отчаянье, которое уже не просто стучалось, а прям ломилось ко мне в душу. Я посмотрела на ангела и буквально на мгновение наши взгляды пересеклись. Столько боли столько отчаянья, тоски и вековой усталости я никогда не видела не слышала и не чувствовала. Дверь в душу резко открылась дала здоровенного пинка шокированному отчаянью и с грохотом закрылась. Никогда я не чувствовала себя настолько сильной, решительной и волевой. Просто так я не сдамся, хоть на кусочки перемалывайте. Пусть Люцифер и взломает замок, но я постараюсь сделать все возможное, чтобы этот взлом дался ему не так легко. Я поймала на себе его взгляд и впервые за это время ответила ему без страха, уверенно, с верой в себя.
   Золотоглазый едва заметно скривился.
   - Ну нет, значит нет - проговорил он - значит будем по плохому.
   И тут пришла боль. Она появилась так же внезапно, как и остальные, только во стократ сильнее. Я не могла не кричать, ни дышать, ни думать, ни существовать, но я существовала став самим понятием боли. Не хотелось ни чего, пропали все желания, все мысли, слова и эмоции. Пропала сама я превратившись в комок боли ужаса и мрака. Я находилась где то посередине яви и беспамятства. Мозг не мог выдержать все происходящее со мной, но боль не давала мне отключится, каждый раз выкидывая от уже готового начаться спасительного безумия. Казалось, что это будет длится вечно, как вдруг начали просачиваться возможность мыслить, соображать, чувствовать, что-то помимо боли. Возвращалось зрение, способность дышать, кричать, слышать. Боль не ушла, но стала терпимой на столько, на сколько может быть терпимой мигрень.
   - Марина... - слышалось сквозь вату - Марина...давай, дыши, ты можешь...
   Я попыталась открыть глаза и не смогла, т.к. они и так были открыты. Моргнула и почувствовала резь в высохших за время моего беспамятства, зрачках. Слезы тут же заволокли глазные яблоки заставив меня зажмурится и потереть глаза. Только после этого я смогла более менее оценить ситуацию.
   Я лежала на полу, а голова покоилась на ногах Стефана. Именно Стефана, серебряный костюм сменился порванной рясой и вид стал более человечным. Привстав я поняла, что этого делать не следовало. Голову прошило, словно в нее только что попала разрывная пуля.
   - Тихо, тихо... - продолжал щебетать монах помогая мне сесть - ты еще слишком слаба.
   Я посмотрела на мужчину. Без ссадин и синяков изуродовавших его лицо ранее, он выглядел лучше, что было вполне логично. Но темнота помещения не давала мне возможности как следует рассмотреть вместилище ангела.
   - Что произошло? - спросила я только сейчас увидев вдалеке тело.
   - Последняя метка - ответил Стефан.
   - Это я уже поняла - проговорила я боясь дотронутся до лба - а почему я разговариваю с тобой, а не пытаюсь выцарапать себе глаза корчась в припадке?
   Стефан не ответил, а просто посмотрел на верх. Я последовала его примеру и чуть не лишилась глаз. Словно солнце упало на землю, только не жгло, а ослепляло. Я резко закрыла глаза и отвернувшись нырнула в спасительные ладони. Бывший монах в отличии от меня глаз не отводил.
   - Давно я не видел такой красоты - блаженно проговорил он - нечасто ангелы снисходят для проявления смертным и не часто смертные удостаиваются такой благодати, как лицезреть ангела, а здесь их целых два и не простых, а первейших архангелов Бога Отца Создателя нашего.
   Он оторвал взгляд от светящегося потолка и посмотрел на меня.
   - Только в момент смерти, когда мы достаточно сильны, чтобы выдержать силу облика ангельского, мы становимся достойны этого подарка, ради чего и проживали эту жалкую жизнь...
   - Так мы что, умерли? - спросила я, стараясь не вдаваться в смысл сказанного монахом. Тот улыбнулся медленно покачав головой.
   - Ты пока еще нет, а я уже умирал, мне можно.
   - Стефан, что происходит? Что произошло?
   Мужчина снова предпринял попытку посмотреть на верх, но я остановила его схватив за голову.
   - Стефан, мне нужно знать...
   Монах не прекращая улыбаться прикрыл мои руки своими.
   - Братья снова встретились и решили закончить начатое - он все таки поднял голову - прекрасное зрелище, неописуемое, жаль не долгое.
   В мою голову закралась нехорошая мысль о не совсем вменяемом состоянии бывшего монаха.
   - Стефан, о чем ты вообще говоришь?
   - Он снова сделал это, он забрал твою боль себе и это делает его слабым - то ли ответил, то ли просто сказал Стефан и снова переключил на меня внимание - они равны по силе, Люцифер еще полностью не вышел из места заточения и не имеет столько силы, как Костиель, но он питается ненавистью, злобой и всей тьмой, которая находится в человеке, в отличии от брата своего, который тратит силы, чтобы помочь тебе. Как не ужасно это звучит, но ему не победить в таком состоянии.
   По телу промаршировали мурашки ужаса. Костиель, он снова помогает мне, оттягивая неизбежное.
   - Что же делать? Надо же что то делать.... Надо как то помочь ему... Ты можешь до него достучаться? Связаться с ним. Скажи ему, чтобы не тратил силы, я выдержу, я...
   - Не выдержишь - перебил меня Стефан - на этом все и основано. Только сам Люцифер может прекратить пытку, а он вряд ли согласится.
   Я обессиленно опустила руки. Хотелось плакать, жутко, но я так же знала, что слезами горю не поможешь, надо что то делать. Думай, думай Марина, на что тебе голова дана, не только же чтобы на ней метки дьявола проступали... Стоп! Люцифер говорил, что ему не нужна моя смерть. Эти метки - это пытки, попытка через боль заставить меня открыться, сказать да. Ему не удалось меня сломать, как остальных, а только поцарапать и с помощью этой царапины он пытается заставить меня открыть ему дверь в наш мир. Инь тоже говорил, что меня нельзя убивать, но поиздеваться можно. Шахматные фанатики хотели принести меня в жертву, они хотели меня убить, но меня спас Грац, а точнее Люцифер, предварительно поставив очередную метку давая понять, что все может пройти безболезненно. Ему однозначно не нужна моя смерть. Но почему?
   - Что ты знаешь о печатях? - спросила я терзаемая ужасной догадкой - только быстро и конкретно, сам знаешь время в обрез.
   - Печати - это замки сдерживающие дьявола в своей клетке. Их тринадцать,сделаны они Великим Кузнецом в Божественной Кузнеце, по образу и подобию кузнеца, так же как и люди смертные, чтобы найти их было труднее, но защищенные надежно...
   - Не так уж и надежно - буркнула я - дальше.
   - Проще говоря, это обычные люди особо ни чем не выделяющиеся, только ни ангелы, ни бесы не могут их учуять.
   - Не сказала бы, что никто их учуять не может - снова фыркнула я.
   - Так Создатель не властен над бывшими жильцами, которые обитали здесь до того, как пришел Свет.
   Я скривилась, но спорить не стала.
   - Что происходит после того, как печать умрет?
   - Она тут же перерождается. На то краткое время, пока тело еще не найдено для вместилища печати, другие равноценно заменяют силу умершей.
   Мысли вихрем крутились в моей голове, пока еще были в состоянии. Я знала, что боль рано или поздно вернется и вернется сильнее, чем ранее, хотя куда уже сильнее. Стефан прав, я не выдержу.
   - Так почему же они не возродились?
   - Тьма удерживает их души не давая возродится - спокойно ответил монах - ты последняя преграда, последний замок оттягивающий Конец Света. Не имея возможности возродится в новом теле, все печати устремились к последней оставшейся не разрушенной, дабы иметь возможность сдерживать дьявола.
   Так они во мне!? Я рефлекторно схватилась за живот. Почему именно за него, я не знала. Ничье присутствие в себе я не чувствовала, да и силы тоже явно не прибавилось.
   - А ты думаешь почему тебе так легко даются перемещения с Костиелем - видя мое недоумение проговорил Стефан - нет проблем с языками, с ума от происходящего тоже не торопишься сходить. Это все печати в тебе, они питают тебя и в как могут помогают.
   Тоже мне помощники-лингвисты. Хоть подсказали что, а так, взвалили на меня все проблемы и крутись как можешь. Голову вновь прошила шальная пуля и на мгновение поплыло перед глазами. Стефан посмотрел на вверх. Улыбка слетела с его лица и весь вид выражал настороженность.
   - Он слабеет...
   Это я уже поняла, точнее почувствовала и чувствую до сих пор. Мигрень усиливалась не давая возможности нормально думать и рассуждать. Казалось я знаю ответ, он буквально вертелся на краешке моего сознания, но я ни как не могла его подцепить. Закрыв глаза я попыталась собрать все мысли в кучку, получалось плохо, боль не давала сосредоточится.
   "Мы поможем..." - внезапно раздались шепот в голове и не давая возможности осознать их наличие перед глазами поплыли образы. Вот молодая женщина в сером костюме с дипломатом вылезает из шикарного черного мерседеса и тут же пропадает; чернокожий мужчина в красных шортах и белой майке делает пробежку по набережной и тоже внезапно исчезает; маленькая старушка с пучком седых волос на голове, только что сидела в кресле качалке, теперь кресло пусто; мужчина в желтой каске и рабочей желтой робе, что то нецензурно орет в телефонную трубку, был и нету; не молодой преподаватель в белой водолазке и сером пиджаке с вставками на локтях сидит в пустом классе проверяя контрольные, через мгновение класс становится полностью пустым; высокая, статная блондинка в черной юбке, голубой блузке, на шпильках прогуливается с маленькой нервной собачкой, мгновение и собачка прогуливается уже одна; студент спешивший на лекцию так до нее и не добрался; светловолосого мальчугана с рогаткой так не дозвалась мама на ужин; у кабинки в туалете макдональса выстроилась огромная очередь проклиная жирдяя, уже полчаса не освобождающего кабинку, не догадываясь, что та пуста; идущая по торговому центру мать ощущает пустоту в ладони, где мгновение назад покоилась ручка ее пятилетней дочки; монах неопределенного возраста в рыжей робе пытается бороться с окружившими его фигурами в черных балахонах, но проигрывает; загорелый бородатый мужчина молится на восток сидя на выцветшем коврике, при очередном поклоне исчезает; молодая девушка в зимнем длинном пальто идет через зимний парк из магазина подскальзывается и пропадает из виду. Картинка сменяется и я вижу полуголых распятых на земле недоумевающих, возмущенных и испуганных людей. Слышны возмущенные вопросы, крики о помощи, плач, кто-то зовет маму их перекрывает гул переходящий в пение. Недоумение, страх, а затем и ужас навеки застывают в их глазах, когда метал входит в их плоть. Они не успели почувствовать боль им было достаточно ужаса и могильного холода сковавшего их, но не способного разрушить. Что-то пошло не так... Души не уничтожены вместе с телом и заполняют единственный выживший сосуд переполняя его.
   Осознание пришло вместе с темнотой. Нет я не потеряла сознание, просто картинки пропали и пазл наконец то сошелся. Метки Люцифера не разрушали меня, они наоборот в какой то мере спасали меня. Костиель предотвратил взлом, но только одного замка, одной печати и это не уничтожило другие печати, как хотел золотоглазый. Стефан говорил, что в то мгновение, когда душа печати ищет новое тело его силы распределяются между остальными, равномерно, они и распределились, во мне. А я всего лишь человек и не могу удержать в себе столького. Я бы просто лопнула, одновременно освобождая и себя и другие печати. Люцифер сделал так, что мое тело стало нашей общей тюрьмой. Разрушить его, означает отпустить. Смерть, она есть жизнь. А боль, боль предверие новой жизни, нового пути. Мы рождаемся с болью, живем с ней и умираем с ней же. Не метки причиняли страдания, а души и сила пытались выбраться из спасительной тогда и опостылевшей сейчас тюрьмы. Нам нужно возродиться, но если метка проявится окончательно, то уже ничто не сможет нам помочь.
   Я нервно облизала губы и открыла глаза.
   - Стефан!!!
   Быстрое движение темной фигуры нависшей над монахом. Что-то блеснуло и послышался глухой стон. Я просто не успела осознать происходящее все так же застыв сидя на полу около сцепившегося клубка двух вместилищ сильнейших ангелов. Их борьба не была такой ослепляюще прекрасной, как битва на верху.
   Надо что то делать, надо как то помочь. Но чем я могу помочь безоружная, слабая? Двое мужчин просто сметут меня не заметив. Но и привычку влезать в драку пытаясь разнять драчунов, я в себе с трудом, но погасила. Бегать во круг в попытках словами прекратить драку, глупо. Если сцепившиеся и расцепятся, то только, чтобы покрутить пальцами у виска. Тут мой взгляд наткнулся на поломанное кресло. С трудом, превозмогая головокружение, я встала, тут же замерев. Казалось я на корабле во время шторма, сейчас еще волной обдаст. Сглотнув подавив тошноту я побрела к красному креслу. Мне повезло, при падении один из подлокотников отвалился и валялся неподалеку. Собрав все силы я буквально рухнула рядом с ним и используя деревяшку, как трость снова поднялась. Дыхание перехватило, словно на меня действительно ушат холодной воды вылили. Странно наверное мы выглядели со стороны. Двое мужчин катаются по полу и приближающаяся к ним походкой зомби девушка волочащая за собой палку. Узнать, кто есть кто, я могла и не присматриваясь, хоть мужчины были и похожи внешне, если не считать цвета волос и глаз. Одного роста, одного телосложения, скорее всего одного возраста, только одеты по другому. И если цвет волос и глаз я точно рассмотреть не могла, то вот обнаженный торс от не обложенного могла отличить. Снова собрав на этот раз последние силы я что есть мочи ударила палкой по одетой спине. Спина выгнулась вскрикнув от боли. Палка выскочила из ослабевших рук и... осталась висеть на спине раненого мной человека. Видно там гвоздь остался. Грац вскочил позабыв об почти побежденном противнике, и завертелся пытаясь отцепить палку от спины. Это было трудно и ОЧЕНЬ неприятно. Видно гвоздь был не маленький.
   - Убью суку! - прошипел мужчина отцепивший все-таки многострадальную деталь кресла и, словно в дешевых боевиках, попер на меня с доской с гвоздем.
   Я сглотнула. Убежать от него было не реально, уползти тоже. Убить врдт ли убьет, Люцифер не позволит, а вот больно точно сделает и не раз. Я рефлекторно сделала шаг назад и споткнувшись на ровном месте мешком рухнула на пол с ужасом наблюдая, как приближается взбешенный мужчина. Он почти дошел и уже замахнулся на меня моим же оружием, я рефлекторно закрылась и сжалась готовая получить удар, но удара не последовало. Тело Гарта выгнулось выронив палку, глаза округлились пытаясь посмотреть на вероломно напавшего сзади убийцу, послышался хрип. Стефан дернул рукой в районе поясницы блондина перерезая хребет. Вместилище дьявола дернулось и медленно осело на пол продолжая хрипеть и агонизировать. Монах стоял над умирающим, словно до него никак не могло дойти, происходящее.
   - Я... - выдохнул он - ...он... мертв...
   Я не сразу поняла, что у него шок. Монах с ужасом переводил взгляд то на лежавшего в ногах, то на свои окровавленные ладони и небольшой кинжал с черной ручкой.
   - Стефан...
   Договорить я не успела. Голова буквально взорвалась приступом неописуемой боли и я закричала зажав виски ладонями запрокинув голову. В этот момент я увидела их. Свет продолжал ослеплять, но боль в голове затмила все другое и я смогла разглядеть две фигуры. Стефан оказался прав, они были прекрасны, завораживающе, непередоваемо, невыносимо прекрасны. Абсолютно одинаковые, сверкающие, как только что обработанные золото и серебро, но это сравнение все равно было слишком грубо. На миг, краткий миг я забыла о боли встретившись глазами с сверкающим серебром.
  
   Костиель слабел. Слишком многое он взял на себя, одно то, что он находился на земле вне вместилища выматывало посильнее битвы, а тут еще и блокировать метку брата, одновременно вбирая в себя боль и ужас девушка. Зачем? Почему? Он не знал. Он о многом не знал, и даже не задумывался до встречи с ней.
   "Прости Отец... Я не смог...Я не понимаю...
   Ничего сын мой, приходи, когда сможешь понять..."
   Ангел посмотрел на ухмыляющегося брата, буквально пышущего силой. Смотрел, как в зеркало. Тот же разрез глаз, те же черты лица. Только цвет света разный, Люцый искрился золотом, металлом смерти, алчности, ненависти олицетворяя все плохое в людях, Костиель серебром, олицетворяющим защиту, спокойствие, все тайное, скрытое в людях. Два брата составляющее одно целое, появившиеся первыми в одно мгновение. Но такие разные.
   "Устал?! Выдохся!? - послышалось издевательский голос - а шанс еще есть Костиель! Присоединяйся ко мне и мы создадим новый мир! Мы сами станем создателями!"
   "...приходи, когда сможешь понять...".
   Серебристый ангел опустил глаза и встретился с синими глазами последней печати. Пятиконечная звезда алела на ее лбу, осталось только обвести ее, чтобы навеки запечатать души в ослабленном теле девушки. Она не выдержит... Что то всколыхнулось в самом ангеле, заставив его болезненно сморщиться и проявить на безупречном лице эмоцию. Настоящую, не маску, не подражание, а идущее изнутри, отражение истинных чувств, которых не должно быть у ангелов, первейших детей Создателя. Эмоции, это прерогатива людей. Костиель посмотрел на брата, тот не стеснялся своих чувств и всячески их демонстрировал, они же и свели его с ума. Ангелы слишком сильны, чтобы идти на поводу своих эмоций, иначе нельзя. Запрет. Табу. Именно за это Люцифер и поплатился.
   Костиель снова взглянул на девушку. Ему нравилось смотреть на нее, ему нравилось прикасаться к ней, ему нравилось даже ее вечное нытье и бесконечные вопросы. Он помогал ей не осознано, без оснований, но это приносило ему нескончаемое удовольствие иметь возможность заботиться о ком то, защищать.
   "...поймешь... приходи..."
   "Я справлюсь - раздался тихий стон - дай мне минуту... Всего лишь минуту...".
   Костиель закрыл глаза и повернувшись к брату открыл. Минута, так минута. Пронеслось в его голове и подняв серебряный меч, как мотылек кинулся к золотистому пламени.
  
   Боль снова отступила, но не на много лишь давая возможность оставаться человеком. Видела я плохо, меня тошнило, тело не слушалось, а язык еле ворочался. Но надо было действовать иначе все закончится весьма плачевно, для всех.
   - Сф... - попыталась позвать я - Сфена... Стефан...
   Я попыталась сфокусировать взгляд на стоящем на против мужчине.
   - Я... Я никогда раньше... я...
   - Стефан - бросила я радуясь, что начала наконец востанавливать контроль над телом, спасибо Костиель - Стефан, пожалуйста... у нас мало времени.
   Мужчина не шелохнулся. Я начала злится. Ненавижу жалких мужчин. Пусть он и спас меня от Граца, но это не означает, что теперь он может жалеть себя. Нет времени и возможности на это, не сейчас. Злость злостью, но сил она мне дала только на то, чтобы подползти к ошарашенному мужчине и ухватится за его ногу.
   - Стефан прошу тебя, приди в себя.
   Ноль внимания.
   Я резко шлепнула рукой куда дотянулась. Мужчина охнул и нагнулся выронив нож. Я тут же ухватила его за волосы и подтянула к своему лицу.
   - Нет времени... - буквально прорычала я чувствуя, как боль, словно кракен вновь тянет свои щупальца обволакивая голову - ты должен сделать одну вещь, нет ты обязан.... Остальное потом...
   Серые глаза мужчины сфокусировались на мне.
   - Я устал... - прошептал он - я так устал...
   Он попытался лечь, я не дала. Я не смогу, я не смогу сделать все правильно, мне нужен кто-то.
   - Стефан пожалуйста - вымолила я становясь на колени и ставя его - сейчас все зависит от нас...от тебя. Обещаю, ты отдохнешь, мы все отдохнем... - я сбилась пораженная еще одной вспышкой боли - Костиель слабеет, он не может больше сдерживать метку...пожалуйста Стефан.
   Я вложила в его окровавленные ладони кинжал. Глаза мужчины округлились от ужаса, но я не дала ему уронить то единственное, что могло нас спасти. На большее сил просто не было.
   - Я не смогу... - испуганно проговорил бывший монах.
   - Сможешь...
   - Нет...я не справлюсь...
   - Справишься - уверенно, как могла проговорила я сжимая его ладони вокруг древка кинжала и острие направляя в свою сторону - помоги мне Стефан... Помоги Костиелю... Помоги себе... Помоги нам всем... Пожалуйста.
   Теперь уже хнакала я, даже не пытаясь сдерживаться. Мне ужасно больно, ужасно страшно и я знала, как убрать все это, прекратить. Я оторвала свои руки от ладоней Стефана и взяла его лица в ладони.
   - Это нужно... - прошептала я глядя в заплаканные глаза мужчины - потерпи еще не много...
   Я обняла его за шею придвинулась. Монах прижал руки с кинжалом к себе, но оружие не выронил. Хороший знак. Я придвинулась ближе почувствовав укол в области груди. Пожалуйста, только бы попасть с первого раза.
   - Пожалуйста Стефан... - хныкала я - я сама не смогу...
   Слезы струились по моим и небритым щекам мужчины.
   - Марина...ты и вправду особенная... - проговорил он переложив кинжал в дрожащую правую руку, левой провел по моей мокрой щеке ославляя кровавый след - ...прости.
   Его рука резко переместилась за спину и прижала к себе.
   Эту боль я не почувствовала, но дыхание вдруг перехватило.
   Попал.
   "Свобода!" - пронеслось в голове.
   Голова откинулась подставляя лицо свету ангелов. Свет медленно всасывался в застывшие скрестив мерцающие мечи, фигуры, давая возможность разглядеть их получше. Может возможность и была, а вот времени уже не осталась. Тела я уже не чувствовала, слух уловил протяжное "Неееет!!!!!!!", серебро чьих то прекрасных, но почему то печальных, глаз. Потом пришла спасительная темнота.
   Жертва была принесена и принята.
  
   Была тьма. Не проницаемая, бездушная и пришел свет разогнавший тьму.
  
   Я сладко потянулась обхватив подушку руками утаиваясь поудобней. Не хочу просыпаться, мне так хорошо, а там плохо, там больно.
   Где там?
   Резко открыв глаза я замерла. Стена, деревянная. Протянув руку я дотронулась до толстых досок запоздала опознавая в них бревна. Перевернувшись на спину увидела такой же потолок, остальные стены и пол ничем не отличались друг от друга, только в одной стене было окно с занавесками, а в другой масивная дверь. Кроме меня в комнате находилась кровать, небольшая, полуторка с большой, безумно мягкой, и белоснежной, как облако, периной. Как раз такие я люблю. Подушка тоже поражала своей белизной и тоже такая как мне нравится, с гранулами. Одеяла не было, но холод я не чувствовала. Было хорошо, как никогда. Словно... Словно я умерла и попала в рай.
   Мысль интересная, надо обмозговать. Я осторожно сползла с кровати. Ноги тут же утонули в удобных мягких тапочках. Одета я была тоже в белое летнее плате на бретельках и до колен.
   Странно это как то, печати не могут попасть в рай, мы должны переродится. Иначе замков будет недостаточно. А может посмотрели, какая никудышная из меня печать и решили, что в раю от меня пользы больше.
   А вообще с чего я решила, что это рай?
   Я снова осмотрела комнату. Чистая, светлая, белая. Неее, на ад не похоже, в аду бы рюшечки везде были. Брррр.
   Осторожно ступая я приблизилась к окну. Как такового окна не было точнее отсутствовало стекло, да и рама тоже, просто квадратная дырка с занавеской. Из дыры доносился завлекающий запах сдобы и еще чего то очень знакомого, но вспомнить я не могла. Может они меня специально от сюда выманивают? А смысл? Так Марина, ты становишься параноиком.
   Я все же выглянула в окно. Зеленые поля и голубое небо напомнили мне знаменитую заставку Виндоса. Вся наша жизнь игра, а Бог просто геймер.
   - Мариночка - раздался приятный голос слева, заставивший меня вздрогнуть - проснулась? Так иди завтракать, я блины наготовила с сахаром и сметанкой, как ты любишь.
   Я повернула голову на голос. Прямо посереди поля стоял небольшой стол с белоснежной скатертью. На столе стоял большой самовар с сапогом наверху. Так вот что за запах, запах опилок. Рядом стояла большая тарелка румяных блинчиков, около нее миска с деревянной ложкой.
   За столом сидел дедок. О что это дедок сомнений не возникало, а вот возраст был явно не определяем. Хотя я плохо ориентируюсь по возрастам. Одет он был в белую рубаху с вышивкой. Низ одеяния не видела, но почему то казалось, что там какие-нибудь шаровары, портянки и лапти. Волосы деда, как и многое здесь, были белоснежными, только в небольшой бородке проглядывались черные прядки.
   - Ну что же ты? - заговорил дедушка - не бойся, мы не кусаемся.
   Мы?
   - Старый, не пугай девушку - послышалось тихое ворчание и на стол бухнула трехлитровая банка молока - вот, молочка принесла, холодненького, как любишь.
   Рядом с дедом оказалась такая же бабушка, словно сошедшая с пачки кефира Домик в деревне. Длинное коричневое плате, белоснежный передник, белоснежный платок с розовыми цветочками завязан назад, и глаза у обоих такие ласковые и добрые, что я не выдержала и чуть было не вышла в окно, но вовремя остановилась. Не культурно как то.
   Дверь, хоть с виду и массивная открывалась с помощью легкого толчка. Выйдя за дверь я оказалась на небольшом крыльце. Оглянувшись увидела маленький лубяной домик, ну прямо, как из сказки. Расписные ставни, резная крыша. Я вновь посмотрела на старичков. Те лишь улыбались. Бабушка налив в большую кружку молока села рядом с дедом.
   И зачем им самовар?
   Странно все это, но запах блинов перебивал чувство страха и я решительно направилась к столу.
   - Здрасте - как можно приветливей буркнула я.
   - И тебе не хворать - ответил дед - садись, в ногах правды нет.
   - А где она есть?
   - В блинах - бойко вставила бабка - ты ешь, они горяченькие, с пылу с жару. Ешь.
   Я посмотрела на блины и действительно от аккуратной стопочки исходил небольшой дымок тот час же наполнив рот слюной. Решив, что хуже, чем было уже не будет, а будет ну и хрен с ним, я уселась за стол. Бабушка улыбнулась и положила мне на тарелку первый блин, пододвинув миску со сметаной и кружку с молоком.
   - Ты ешь, ешь, а говорить мы будем - снова подал голос дедуля - ну и дел вы наворотили, все Кущи на уши поставили.
   Я замерла с блином во рту.
   - Хватит старый, дай ребенку поесть нормально - снова заворчала бабушка - она ж не виновата, что так получилось. Мы ей еще спасибо сказать должны.
   Дед неопределенно хмыкнул, но перечить не стал.
   - Где я? - спросила я прожевав - это рай?
   Дед снова хмыкнул, а бабка пихнув его локтем придвинулась ко мне через стол.
   - Почти - ответила она - да ты не беспокойся, все хорошо кончилось. Все замки восстановлены, тому кому положено, тот сидит, двери, которые нельзя открывать закрыты, все твари тьмы во тьме и скрыты.
   - А я? - сама поразилась своему обиженному голосу - я же тоже должна востановиться.
   Дед улыбнулся.
   - А ты у нас на особом счету.
   От его слов у меня аж аппетит пропал. И тут успела во что то вляпаться. Замечательно год начался, и не високосный же.
   - Да прекратишь ты ребенка пугать - снова взъелась старушка - вон чуть блином не подавилась. Да ты ешь, ешь девочка, и не обращай внимание на ворчание стариков.
   Я проглотила блин, почти не прожевав и тут же запила его молоком. Молоко действительно было таким, каким я любила, свежим и холодным. Нет, я конечно и от парного не отказалась бы, но с холодным ничто не сравнится.
   - Так я не поняла где я и как? - снова попыталась выяснить я - и кто вы?
   Дед снова фыркнул, но заговорила бабушка.
   - Кто мы не суть важно - начала она - а где ты и сама уже догадалась, но не совсем в том месте, о котором ожидала. Ты же не обычная смертная, ты выполняешь одну из важнейших функций в мироустройстве. Дьявола сдерживать задача не из легких. Люций силен и чем больше пытается приблизиться к людям, тем больше от них отдаляется. Поэтому каждый раз в проигрыше.
   - Так это он что не в первый раз? - удивилась я.
   Старички засмеялись.
   - И далеко не в последний - ответил дед - печати то не с самого начала были созданы. Вас 2000 лет назад и создали, а Иисус и прикрепил, еще тогда, в пустыне, когда пытался договориться с Люцифером. Точнее присоединил.... или .... А фиг с ним.
   Дед махнул рукой. Бабка только головой помотала глядя на него.
   - А почему Костиель не знал обо всем этом? - задала я мучающий все это время вопрос, ведь не знал же, до сих пор помню его недоуменное выражение.
   Старички переглянулись. Бабушка тяжело вздохнула.
   - Так они же одно целое - печально сказала она - вот и подстраховались. Люций с Костиелем первейшие были, одновременно появились. Красивые, словно солнце и луна и вобрали в себя их величие. Только Люций ближе к людям был и проникся к ним больше, а Костиель людей недолюбливал. Создатель не любил, когда кто-то вмешивался в их жизни. А Люций мечтал не только смотреть, но и управлять. Вот и нарвался на гнев божий.
   - Разозлился Он очень - продолжил дед - прогнал сына, а тот к людям подался, да не учел одного, что со светом бывшие хозяева ни куда не пропали, а затаились, кто где. Кто во тьме ночной, кто в земле, кто в воде, а кто и в душах человеческих. Вот и подцепил видно тварюшку какую, а там кто его знает, что в его голову взбрело, против батюшки восстать. И опять просчитался, не все ангелы его идеями о новом будущем прониклись, Костиель в том числе.
   - Как ни уговаривал он брата остепениться, как не грозился, не умолял - продолжила старушка - без толку. Тогда сразились они и Костиель выиграл битву, но не поднялась его рука на брата, не смог убить его. Уж не знаю, что у них потом с Отцом произошло, может за это, а может за что-то другое, но Создатель посадил одного сына в клетку, другого понизил с архангела до обычного ангела и приказал стереть из памяти людей даже упоминание о нем.
   Теперь я начала понимать всю ту горечь и отчаянье мужчины, когда он узнал о печатях. Обидно, когда тебе не доверяет собственный родитель.
   - Но Костиель бы некогда...
   - Когда, никогда - перебил меня дед - нам этого знать не велено.
   - Значит, поэтому он меня не мог прочитать.
   Бабушка улыбнулась.
   - Не совсем - сказала она - пока он не знал про печатей, то не мог их ни почувствовать, ни прочитать, как ты выразилась. Вы для него не существовали, и если бы прошел мимо, даже не заметил. Это потом, когда он выяснил, перебесился, тогда уже смог бы. Если не брать в расчет истинную принадлежность, то вы обычные люди.
   - Бывали случаи, когда сами печати узнавали, кто они такие - вклинился дед - но ничего такого им это не приносило. Никакими дарами вы не обладаете. Обычные замки для необычного заключенного.
   Я постаралась пропустить слова деда мимо ушей.
   - Ты на него не обижайся - увидев мое настроение, проговорил бабушка - он и по молодости за языком мало следил, а теперь и подавно.
   Дед хмыкнул и обижено засопел, но перечить не стал.
   - А тогда как же он меня от Скитальцев спас, если я для него не существовала?
   Люцифер говорил, что Скитальцы вне времени и пространства находятся. Их не просто засечь, даже с учетом того, что Костиель мог на правах брата проникнуть в их обитель. Случайно заглянул? Целеноправлено шел? Или что? И попасться ему могла не я, а кто-нибудь другой из нас 13. Как представлю, что я сидела бы вместе со всеми в каком-нибудь старичке или ребенке. Бррр. Хотя во мне то сидели и старички, и дети и взрослые. Бррр еще раз.
   - А можь ты и существовала - ехидно бросил дед, за что все же схлопотал от старухи затрещину и возмущенно затих.
   - Ей богу, сил моих уже нет - ворчала она - мало пугал, решил еще запутать бедную девочку. Не обращай на него внимания Мариночка, старый он стал, заговариевется. А ответ на свой вопрос со временем сама дашь. Ты ешь, а то времени у тебя не много осталось.
   Я замерла.
   - В смысле?
   - Домой тебе пора, на землю - спокойно ответила старушка.
   А-а, перерождение. Кто знает, может я здесь не первая из моих "коллег", может они такие же блины со сметаной наворачивали в компании благодушных старичка со старушкой.
   - А если не секрет, кем я буду?
   - А кем ты хочешь? - удивленно спросила бабушка.
   - А что можно выбирать?
   Снова хмыкнул дед.
   - Не поздно-то в 25 выбирать?
   - Старый, еще одно слово и не побоюсь, Господа нашего, я тебе эту миску со сметаной на голову вывалю.
   - А что я? Как, что так сразу старый! Откуда я знаю, кем она стать хочет. Мне то что, пусть хоть балериной или там боксером...
   Я недоуменно смотрела на ругающихся. Странные они все-таки, но кого-то напоминают. Что-то с памятью моей стало... Я дожевала блин, допила молоко и решила влезть в потасовку, пока в дело действительно не дошло до мисок со сметаной, а там глядишь и самовар подтянется.
   - Ну - начала я - я готова к перерождению. Если можно, можно я возрадю... возражу.... Тьфу... В общем хочу родится женщиной где- нибудь в Новой Зеландии, говорят там красиво, или в Японии, всегда нравилась эта страна. Хотя в России тоже не чего, только не в каком-нибудь Урюпинске...
   Меня прервал дружный смех. Я недоуменно смотрела на хохочущих старперов. Настроения их я не разделяла и от этого они веселились еще больше. Ну, хотя бы им настроение улучшила.
   - Извини - первой заговорила бабка, передником вытирая слезы - ой не могу, ну и уморила...Да кто тебе сказал, что ты переродишься?
   Я нахмурилась.
   - А разве печати не перерождаются?
   - Остальные уже давно переродились девочка - огорошил меня дед - а за тебя просили...
   И он тут же заткнулся под острым взглядом бабки.
   - Ну все, тебе пора деточка - быстро проговорила она - желаю удачи, там счастья вам в личной жизни и детишек побольше.
   - Эй! - воскликнула я - кто просил? О чем?
   - Нет времени, пора тебе. Все, целую.
   Говорила бабка и вдруг внезапно оказалась рядом и я отчетливо услышала запах яблок и буквально на мгновение увидела красивую голую девушку с длинными русыми волосами и красивого такого же голого мужчину прикрывавшего фиговым листом интересную часть тела. Девушка улыбнулась мне бабушкиной улыбкой, мужчина знакомо усмехнулся, и поцеловала в лоб.
   - Все будет хорошо - проговорила она с силой толкая куда-то назад. И я почувствовала, что лечу. Куда лечу? Зачем лечу? И когда приземлюсь? Этого я не знала, как и много другое.
  
   - Девушка.... Девушка - слышалось издалека.
   Я не хотела просыпаться, но вдруг что-то мокрое и холодное коснулось моего лица, и я резко открыла глаза. На моем лбу покоилось что-то темное мокрое и холодное, закрывая половину обзора. Я подняла руки и осторожно сдвинула мешающий видеть предмет и нахмурилась. Темно, холодно и сыро. Это были первые цензурные выражения, всплывшие в моей голове. Я находилась в парке, моем заснеженном парке. Ну не то что в моем, он находился у моего дома, но то, что заснеженном точно.
   - С вами все в порядке? - раздался рядом голос - может скорую вызвать?
   Я скосила взгляд и чуть снова не потеряла сознание.
   - Костиель... - вырвалось у меня.
   Нависший надо мной мужчина, в руку, которого я сейчас вцепилась, нахмурился.
   - Мы знакомы? - спросил он.
   - Да ты... - я осеклась, присмотревшись к нему повнимательней.
   Синие джинци с потертыми коленками, дутая куртка синего цвета, синяя вязаная шапка с белой эмблемой найка. Костиель так бы ни за что не оделся, да и вряд ли может. У него свой собственный стиль а-ля Ван Хельсинга. Стефан? Возможно.
   - Встать можете? - снова спросил "Стефан".
   Я молчала, вглядываясь в темноту его глаз. Цвет я рассмотреть не могла из-за плохого освещения.
   - Ответь мне на один вопрос - внезапно проговорила я - какого цвета твои глаза.
   Мужчина насторожено на меня посмотрел, сомневаясь в моем психическом состоянии.
   - Голубые - все же ответил он.
   Я нахмурилась и попыталась встать. В затылке стрельнуло, заставив меня, скривится и зашипеть.
   - Давай я уж лучше скорую вызову - голубоглазый тоже перешел на ты.
   - Не надо скорой - бросила я поднимаясь - выживу, и не такое переживали.
   Встав я снова начала разглядывать стоящего передо мной мужчину. Выше меня почти на голову, глаза, открывшиеся мне при свете фонарей, и вправду были голубые. Цвета волос я не могла разглядеть, но выглядывающие из под шапки кончики точно давали понять, что волосы у него явно не длинные. Костиель не мог позволить Стефану подстричь волосы, если только конечно он его не отпустил и не нашел себе другое тело.
   - Стефан? - решилась проверить я.
   - Что? - недоуменно переспросил парень.
   - Ничего - буркнула я, опуская взгляд и только сейчас замечая, что все это время не выпустила его руки из своих.
   - С тобой точно все в порядке? - снова забеспокоился мужчина - не тошнит? Голова не кружится?
   Я отрицательно помотала головой.
   - Смачно ты навернулась - продолжил голубоглазый - и звук такой глухой был, словно горшок разбился, пустой.
   Я резко отпустила его руку. Внезапно напавшая на меня злость тоже была знакомой и это меня охладило. Протянув руку к затылку, я снова зашипела нащупав здоровенную шишку.
   - Больно? Дай посмотрю.
   Я отшатнулась.
   Мужчина замер серьезно смотря на меня одновременно такими знакомыми и не знакомыми глазами.
   - Я всего лишь посмотрю. Я сам врач, почти.
   Это меня не успокоило, но к голове я его все же подпустила.
   - В каком смысле почти?
   - Ну начал учится, а потом на третьем курсе выг... ушел.
   Я зашипела.
   - Извини - бросил он - здоровая. Но кожа цела. Надо что-то холодное приложить, таблетку анальгина выпить и завтра будешь, как новенькая.
   - Спасибо доктор Хаус - буркнула я.
   Мужчина улыбнулся.
   - Я Костя - представился он, протягивая мне ладонь уже без перчатки.
   Костя значит. Занятно.
   - Марина - сказала я, в ответ, пожимая его руку.
   - Могу я вас проводить? Во избежание, так сказать, очередных падений...
   Он сделал шаг в мою сторону, его нога попала на лед, скорее всего на тот же благодаря которому у меня теперь шишка на голове и паршивое чувство дежавю и что меня нае...
   - Осторожней!
   Руки мы так и не разжали и я по инерции начала заваливаться в его сторону.
   - Замри! - крикнула я - не шевелись! Старайся даже дышать поменьше.
   Костя послушался и замер в нелепой позе смесь ласточки и маленького лебедя из балета. Я, осторожно, проскользила в сторону от опасной ледовой дороги, вступая в сугроб, и потянула за собой мужчину. Тот перестал изображать статую Циретелли и, опустив вторую ногу, подумал, что беда миновала.
   - Стой! - воскликнула я, но поздно.
   Нога голубоглазого соскользнула с обледенелого сугроба, и я рефлекторно, чтобы он не потащил меня вниз, дернула его на себя. Трюк удался, мужчина не упал, а полетел на меня. Не знаю, что помогло нам не навернуться, мои ноги по щиколотку в сугробе, моя феноменальная сила или странное стечение обстоятельств, но выглядели мы, наверное, странно. Оба стояще в сугробе и прижавшиеся к друг другу.
   - Ты спасла меня - послышалось у меня над головой - теперь я как истинный джентльмен просто обязан тебя проводить.
   - Для начала, как истинный джентльмен - пробурчала я ему в грудь - ты просто обязан меня отпустить.
   Мужчина усмехнулся, но сделал шаг в сторону. На дорогу решили не выходить.
  
   Высокий мужчина в синем пуховике долго всматривался в окно на четверном этаже, пока оно не погасло. Но он и тогда не торопился уходить. На плечо опустилась первая снежинка, большая, красивая. Константин Серов снял перчатку и поймал еще одну, которая тут же растаяла в его ладони. Раньше они такого не делали давая себя не только рассмотреть, но и сломать. Вслед за первопроходцами, словно из мешка посыпались другие, мягко и тихо ложась друг на друга. Костя вздрогнул и почувствовал, как зубы во рту начинают отбивать чечетку. Холода он тоже раньше не испытывал. Он раньше вообще ничего не испытывал, никогда. Как и сегодня почувствовав, как сильно забилось его сердце от близости с ней. А он всего лишь обнял ее и так не хотел выпускать.
   Жалеет ли он, что так вышло? Нужно ли ему все это? Мужчина взглянул в темный провал окна и, улыбнувшись, побрел к парку сквозь снегопад
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"