Неделя у Дробыча выдалась совершенно мозговыносительная, и несмотря на почти сутки релакса в поезде, он все еще чувствовал некоторое одурение. В основном, от своего внезапного решения помчаться на призыв Анфисы: "Кулак раскопал убойную штуку! Ты должен немедленно увидеть!".
Еще вчера идея навестить старого приятеля в его уединении выглядела вполне привлекательной, но все представления о жизни дауншифтера Сереги Кулакова, пару лет назад уехавшего из мегаполиса в родную деревню, оказались далеки от реальности. Вместо статусной кизяковой хижины отшельник обитал в добротном доме, который ко всем прочим неожиданностям, оказался набит незнакомыми людьми. После того, как Дробыча представили гостям как владельца модной художественной галереи (что формально было правдой, а по сути чепухой на постном масле), он и вовсе почувствовал себя полным болваном.
Дробыч злился на пропавшую куда-то Анфису, на себя, на Кулака и даже на Ленчика, которому происходящее не нравилось еще больше, чем Дробычу. Понятно - Дробыч уедет, а Ленчику здесь жить и караулить барыши Кулака, поскольку Ленчик по совместительству являлся правой рукой Кулака и родным братом Кулачихи, не желающей жить в деревне.
На чужих злиться было вовсе глупо, но все же Дробыч старательно выискивал, к чему бы прицепиться. Тоже еще -- провинциальная элита: журналистка районной газеты (пигалица квохчущая), при ней оператор (заторможенный охламон), сотрудник краеведческого музея (божий одуванчик), преподавательница живописи (иссушенный призрак обитательницы дворянской усадьбы), тип из администрации (перец напыщенный), мутная дамочка-агент-непонятно-кого (сто пудов аферистка). Еще периодически входила-выходила с подносами пышнотелая деревенская красотка (наверное, обслуга).
Публика толклась в просторной комнате, никуда не выходя, то ли опасаясь пропустить явление обещанной "бомбы", то ли с подлинным интересом поддерживая разговор. Дробыч с ходу не уловил суть дела, пришлось обращаться за помощью к Ленчику, поскольку он единственный не участвовал в общем гаме. История уходила в начало прошлого века, когда здешние края осчастливил визитом некий художник. Анархист по убеждениям, авангардист или примитивист по творческой методе, как-то так. По случаю того, что основным гостем на много верст кругом даже в то бурлящее время была госпожа скука, столь яркий факт украсил историю города и его окрестностей и был подробно задокументирован в городском музее. Был также тщательно отслежен жизненный и творческий путь гостя, но только до столицы, где след его оборвался. И вот несколько лет назад, спустя почти век, простывший след обнаружился и не где-то, а в иностранной прессе. Точнее, в заграничном секторе интернета. Еще точнее -- на интернет-аукционе. С приличной по деревенским меркам стоимостью.
Немедленно местные краеведы в лице присутствующего "божьего одуванчика" принялись за раскопки прежних славных событий. По местам посещений гостя прошлись более внимательно и добрались до малой родины Кулака - деревни Верхние Горы, в которой сейчас и голосило благородное собрание. Отыскались старые фотографии, запечатлевшие оформленный гостем деревенский клуб. Фотографии эти спокойно лежали в архивах МВД, где были приобщены к делу о порче народного имущества путем размалевывания непристойными изображениями. Казалось бы, тема вычерпана полностью, но открылся новый виток сюжета. В Верхних Горах столичный гость квартировал в семье, среди многочисленных членов которой нашел родственную душу любителя живописи. Несмотря на диаметральное расхождение творческих направлений, живописцы вполне поладили и даже, по преданию, на прощание обменялись шедеврами.
Именно картина, подаренная местным жителем гостю, и была обнаружена в интернете. Ибо кто еще мог живописать затерянную в российской глуши деревню, в своеобразной манере сочетая размах маляра и точечные мазки импрессиониста. Хотя сравнивать приходилось только со старыми газетными снимками - ни одного подлинника в родных местах не сохранилось. И вот пожалуйте -- заграничная находка. В угаре новых поисков все строения, возведенные на бывшем подворье художника-самоучки, были бы снесены до основания, но счастье наступило раньше полного разрушения. И сегодня, уже вот-вот, ожидалось предъявление находки узкому кругу заинтересованных лиц.
-Но прежде мне хотелось бы озвучить предложения по сохранению памяти о талантливом земляке. Уже сейчас с его творчеством знакомят учащихся нашей городской художественной школы... - ораторствовал Кулак.
-Да, дети рады выездам на плэнер... - подхватила "дворянская усадьба".
-Вот! - бесцеремонно перебил ее Кулак. - Можно организовать летний лагерь. И не только для детей. А впоследствии -- не только летний. Места у нас замечательные, построим для начала небольшую гостиницу, проведем мастер-класс для начинающих... При правильном подходе...
"Однако... Живерни российского разлива", - оценил Дробыч размах грядущего бедствия. Он представил жующую очередь от самой станции. Лес это стадо вытопчет. Лабутенами.Эх, Серега! Хороший ты парень, но... Кулак!
-Для чего я все это рассказываю? - продолжал разливаться Кулак. - Можно ведь было просто отдать наши находки в музей или вовсе продать, но я считаю это неправильным...
-Отчего же? - кисло встряла "агентша". - Получили бы первоначальный взнос для своего предприятия.
-Грешно распродавать национальное достояние! - это уже "музейный одуванчик".
-Сначала бы посмотреть не мешало, - дернула губой "агентша".
-Для этого мы здесь и собрались! Вы будете первыми зрителями этой уникальной выставки! - продолжал нагнетать Кулак.
Он достал из кармана ключ и торжественно поднял его над головой. В полной тишине открыл дверь на застекленную веранду и включил там освещение.
-Прошу за мной!
Кулак вошел первым, следом за ним к дверям двинулись гости, но на пороге были остановлены горестным воплем.
Дробыч вслед за Ленчиком поспешил на веранду. Кулак в полном отчаянии метался около большого стола. На столе размещались несколько карандашных эскизов на чудом не расползающейся серой оберточной бумаге и небольшой холст - картина маслом, вид деревни, осень. Холст неплохо сохранился для своих лет, только один угол, с преобладанием зеленого темного, был основательно разлохмачен. Дробыч подошел поближе и с удивлением понял, что порезы свежие. Кто-то с особой жестокостью доработал шедевр совсем недавно. Видимо, это и привело Кулака в такое неистовство.
-Так, -страшным голосом произнес Кулак. - В доме больше никого нет. И пока мы не узнаем, кто из присутствующих это сделал, никто отсюда не выйдет.
И прежде чем возражения зазвучали в полный голос, Кулак рявкнул:
-Дарья! Выпусти собак!
И вышел, хлопнув дверью. Через несколько минут снаружи взревел мотор и лязгнули ворота.
Гости, а теперь скорее пленники, стояли в немом оцепенении до тех пор, пока за окнами не послышались лай и рычание. Тогда все дружно убрались с холодной веранды в комнату, откуда совсем недавно прибыли на место преступления. И тут уж молчать не стали: "Что он себе позволяет?! - Какое варварство! - Подумаешь, ценность, а наобещал!-Вот сейчас я в полицию позвоню!". Журналистка металась среди кричащих с диктофоном, а ее напарник методично снимал весь базар.
Ленчик устроился на широком подоконнике, Дробыч спросил его с нехорошим предчувствием:
-Это надолго, как думаешь?
-Пока не перебесится, никого не выпустит, - заверил Ленчик.
-Крендель из администрации грозится полицию вызвать, - счел нужным заострить Дробыч.
-Это вряд ли, - лениво успокоил Ленчик. - Он уже считает, как бюджет пилить. Ты же слышал -- гостиница, мастер-класс, все дела. Проект на получение гранта хотят двинуть, а тут скандал, полиция... Не, не думаю.
Шашлык в кругу друзей переносится на неопределенное время, понял Дробыч. Поэтому он взял со стола бутерброд и устроился в кресле подумать, как дошел до жизни такой -- в чужом кресле в незнакомом доме в плену у злобных псов и их больного на всю психику хозяина. А ведь ничего, казалось, не предвещало. Но сразу по приезду все пошло вкривь и вкось...
...В Верхних Горах из поезда не вышел никто, кроме Дробыча. В полном одиночестве Дробыч постоял на мокрой от недавнего дождя платформе, разглядывая пестрый осенний лес, вплотную подступающий к станции -- маленькому белому домику под синей крышей. Созерцание пейзажа ему быстро наскучило, и он принялся за чтение расписания возле закрытого окошка с надписью "Касса". Следующий поезд ожидался в Верхних Горах только утром, маршрутка до ближайшего поселка была отменена распоряжением Верхнегорской администрации, а телефон такси криво перечеркивала надпись "Оплата за два конца".
"Шикарное место, - подумал Дробыч. - Я уже проникся, пора бы Ленчику и появиться".
Но Ленчик не появился, зато снова начал накрапывать дождь, а тусклое октябрьское солнце поползло за лес.
Симметричным ответом на такую встречу мог быть только немедленный отъезд. Прямо сейчас повернуться и уехать.
Дробыч повернулся. На другой стороне путей остановочной платформы не было. Вот и уехал. Вот и выспался под стук колес.
Он заглянул в окно станционной будки, увидел только косо поставленную доску. В памяти всплыло ископаемое слово "кульман". Подергал запертую дверь. На крыльцо вышел дедок, спросил строго, дернув усом:
-Вам чего, гражданин?
-Зал ожидания у вас тут есть? - поинтересовался Дробыч.
-Не имеется, - без всякого сожаления ответил старик. - Нам без надобности -- ждать тут нечего, зачем нам зал.
Старикан крепко смахивал на лешего из сказок. И усами с прозеленью, и кряжистым сложением, и еще чем-то неуловимым. Может, лучше на улице мокнуть.
-Вы, гражданин, идите скорее, куда вам надо, а то и настоящий дождь начнется.
-Куда идти? - переспросил Дробыч.
-А куда вам надо. Ежели в поселок, то через лес, а на пасеку в другую сторону... Хотя зачем сейчас на пасеку, там уж никого и нет. Так что вам в лес.
В лес идти не хотелось. Хотелось куда-нибудь в тепло, в уют, пусть и в такой беспорядочный, скипидарно-бензиновый, как у Анфисы в ангаре. Дробычу даже померещился знакомый запах. Он с надеждой достал телефон и в сотый раз попробовал вызвать Анфису. Абонент был недоступен. Тогда Дробыч позвонил Ленчику. Этот абонент оказался занят. От затяжного общения с механическими голосами Дробычу померещился где-то поблизости рингтон, он завертелся в попытке обнаружить источник звука и увидел выходящего из леса человека в дождевике. Отлично. Полный набор глюков - обонятельные, слуховые, зрительные...
-Привет, - сказал глюк. - Так и будешь столбом стоять?
В балахоне-дождевике Дробыч с трудом признал Ленчика, и от души разразился приветствием.
-Пошли давай, потом жаловаться будешь, - Ленчик на тираду отвечать не стал.
-Как -- пошли? - насторожился Дробыч.
-Лесом, - мрачно ответил Ленчик. - Фигли ты железкой поехал, автобусом быстрее и добираться от автовокзала проще.
Дробыч с достоинством промолчал, стараясь растянуть достоинство на весь предстоящий путь. Но на обочине лесной дороги обнаружился старенький "Луазик", чему Ленчик обрадовался, кажется, не меньше Дробыча. Не иначе встреча на станции сорвалась, потому что допотопный транспорт заглох, и Ленчику пришлось остаток пути топать пешком. И что теперь в программе? Толкать этот пылесос? Но Ленчик кивнул "Забирайся", снял дождевик, стряхнул с него воду и полез на водительское место. "Где он намок, дождь едва моросит", -- удивился Дробыч.
-Ну и что это за цирк? - строго спросил Дробыч, устроившись. Кабина оказалась неожиданно комфортабельной и чистой, сиденье мягким, и это поспособствовало избавлению от недавних неприятных ощущений. - Проверка на испуг?
-Очень нужно! - фыркнул Ленчик. - Машина без регистрации, нечего лишний раз светить.
-Вы тут совсем того? - удивился Дробыч. - В глубоком подполье?
-Да прикинь - налог на него придумали считать, как на грузовик, что только у них наверху в головах.
-Это когда было, - продолжал удивляться Дробыч.
-А нефиг, - бормотнул Ленчик, явно думая о другом. - Привыкли... С полисом опять же заморачиваться не надо, вписывать-выписывать. Ехай, кто хочет. Вот, сейчас нам свезло, а я уж думал, пехом придется.
-Это вообще твоя машина? - подозрительно спросил Дробыч.
-А тебе чего -- ехать или шашечки? - уклонился от ответа Ленчик. - Может, ты уже расскажешь, с какого пожара вдруг приехать вздумал.
-Не понял, - не понял Дробыч. - Анфиса сказала -- у Кулака бомба, это нужно видеть.
-Одна малахольная, другой еще дурнее. Ты всегда так подрываешься, когда она свистнет?
Дробыч пожал плечами. С Анфисой, школьной подругой бывшей жены Кулака, он познакомился на исторической встрече, где Кулак объявил друзьям, что бросает город и уезжает в свою деревню. А его жена объявила, что она деревенской жизни с детства наелась, а потому бросает этого дурака и уезжает в Италию. Или может в Испанию. Ну, а оставшиеся ссориться из-за кулаковских закидонов не посчитали нужным. Когда Анфиса попросила Дробыча сдать ей в аренду пустой ангар, которому в хозяйстве применения не нашлось, он ничего такого в ее обращении не увидел. Устраивала она там разные выставки, Дробыч не вникал. С до этого бесполезного сарая начали капать какие-то копейки, место сделалось модным, а Дробыч вдруг обзавелся новыми знакомыми, небесполезными для бизнеса. И если теперь Анфиса посчитала, что ему нужно видеть бомбу, у Дробыча не было основания отмахнуться.
-Смешно два раза, - хмыкнул Ленчик.
-А подробнее? - уточнил Дробыч.
-Где Анфиска с ее культурой-искусством, а где Кулак и наши Верхние Норы, - объяснил Ленчик.- Если бы Кулак пулемет там откопал или, спаси и сохрани, реальную бомбу... так это Анфиске ни к чему. А из культуры у нас разве что заборная живопись.
Дробыч почти согласился с такими рассуждениями, но тут в нем зашевелился микроб галериста, подхваченный от Анфисы.
-Не прав два раза. Анфиса из пулемета могла сваять такую инсталляцию, очередь бы неделю стояла. Это раз. А два - заборная живопись, чтоб ты знал, это не ругательство, а хорошо продаваемый продукт... Ну, по крайней мере, у Анфисы продажи впечатляют.
-Ну так где она тогда, Анфиска эта? - желчно спросил Ленчик, ругнувшись на очередную яму на дороге.
-Откуда мне знать? - удивился Дробыч. - Я sms-ку ей отправил, как только выехал, чтобы среди ночи не звонить. Когда подъезжали, набрал - она вне доступа, позвонил Кулаку, спросил, как от станции добираться.
-Дурдом на выезде, - подвел итог Ленчик. - Дома и так полный комплект психов, тебя не хватало. С ума сходят уже не по одиночке.
Уточнить Дробыч не успел -- машина выехала из леса и перед ними во всей красе раскинулись Верхние Горы, освещенные заходящим солнцем. Собственно, гора была одна, дома поселка карабкались по ее склону и уже добрались почти до вершины.
-Красиво! - искренне восхитился Дробыч. - Светло и просторно. А в лесу казалось, что уже ночь.
-Этот лес после войны посадили. Одни сосны, поэтому он темный, - Ленчику, наверное, понравилось восхищение Дробыча, он перестал бурчать, рассказывал тепло и душевно.- Раньше, говорят, здесь покосы были, это когда еще железку не проложили. И деревня маленькая была, только внизу у горы. А гора вся была лесом заросшая, осины там всякие, рябины, как возле станции сейчас. В войну все на дрова порубили, гору застроили -- эвакуированных навезли, а куда селить. Сначала времянки строили, потом, кто остался, дома поставили. А скотину тогда мало кто держал, покосы забросили, потом вот сосны там посадили...
...Недовольный голос "чиновника" вторгся в мысли Дробыча:
-Я к вам обращаюсь. Вы эту картину видели до... э-э... повреждения?
-Извините, задумался, - ответил Дробыч. - Не только не видел, но даже не знал о ее существовании.
-Говорю же, я видел! - в волнении вскричал "музейщик". - И это не повреждения, это вандализм!
-Не волнуйтесь, почтеннейший, - снизошел "чиновник". Заморачиваться с именем-отчеством ему, очевидно, не по рангу было. - Просто хотелось бы уточнить, так ли велик ущерб.
Дробыч мысленно поддержал неприятного "чиновного перца". Особой трагедии в надругательстве над артефактом он, честно сказать, не видел. Ценность холсту придавал возраст, а вовсе не малохудожественное покрытие. История вандализма только поспособствует шумихе, которую всячески раздувает Кулак.
-Нам нужно постараться убедить нашего...э-э...впечатлительного хозяина, что никто из нас не имел возможности проникнуть в запертое на ключ помещение. Мы приехали все вместе, за исключением вас, мадам, - "чиновник" не постеснялся пальцем ткнуть в "агентшу".
Оксюморон "впечатлительный Кулак" позабавил бы Дробыча в другой обстановке, но сейчас важно было в доступной для "чиновника" форме сформулировать, что выбранная им линия защиты ошибочна. Убедить Кулака -- это ненаучная фантастика.
-Сказано ведь, пока виноватого не будет, никто не уйдет, - опередил Дробыча Ленчик.
-Да, - вздохнул "чиновник". - Значит, будем искать. Так что насчет вас, мадам? Вы раньше всех приехали. Имели возможность, так сказать...
-Не смешите меня - "запертое помещение", - презрительно дернула губой "агентша". - Ребенок откроет подручными средствами. Вы лучше поинтересуйтесь этой особой, что собак выпустила. Мы все в комнате постоянно были, а она по всему дому ходила.
-Дашка норов Кулака знает, - опять внес пояснения Ленчик. - Она что, враг своему здоровью?
-Тогда получается -- любой мог подручными средствами?.. - задумался "чиновник". - Нет, это не вариант. "Мог" не означает "сделал". Ну допустим, что возможность была у каждого, мы же не следили друг за другом. Давайте тогда зайдем с другой стороны -- у кого могло быть орудие преступления, так сказать. Что-то режущее. На столе ни ножей, ни вилок, значит злоумышленник имел собственный инструмент.
-Это уже заранее планируемое деяние получается, - снова подал голос с подоконника Ленчик.
-Нет, ну мы же не звери, - ответил "чиновник". - Зачем усугублять? Возможно, опять подручные средства -- пилочка для ногтей или ножницы маникюрные, да мало ли что в женских сумках водится.
Он продолжал сверлить взглядом "агентшу", та пожала плечами и вытряхнула на пол свою сумку:
-Давайте, ищите!
Ничего режущего в ее вещах не оказалось.
-У меня пилочка есть, - сказала журналистка. - И что? А почему только в женских сумках? У мужчин, например, складной нож часто при себе.
-В карманах ножи только шпана носит. У присутствующих мужчин нет с собой ни портфеля, ни барсетки. Только у вашего оператора кофр.
-И у меня есть пилочка. И ножик перочинный, - возмущенно заговорила "училка". - Вы предлагаете всех обыскивать?
-Можно подумать, это мне надо, - обиделся "чиновник". - Но если по наличию орудия преступления уличить злоумышленника не получается, остается вычисление по мотиву. Искать, кому выгодно.
-Что вы такое говорите?! Какая выгода здесь может быть?! - продолжала негодовать "училка".
-Я, как и вы, не могу себе такого представить, - согласился "чиновник". - Но мы, местные, думаем с одних позиций. Возможно, у приезжих позиции другие. Вдруг, допустим, из-за скандала возрастает стоимость картины?
"Чиновник" уставился на Дробыча.
-Для этого скандал нужно устроить при большом стечении народа, - пожал плечами Дробыч. - Опять же сначала почву подготовить. А тут, похоже, без подготовки сработали. Кто-нибудь еще картину успел увидеть? Может, в том углу была подпись художника, и ее хотели уничтожить?
-Не было подписи, - категорично сказал "музейщик". - Только зеленый лес.
-Зеленый, - задумался Дробыч. - Осенью. Непонятно. Если бы подпись уничтожить, это как-то объясняет. А лес зачем резать -- непонятно. И вы что-то путаете -- какой там может быть лес, если там коровьи лужки.
-Коровьи что?! - у музейного старичка глаза, казалось, из очков вылезли.
-Ну или воловьи, - не очень уверенно повторил Дробыч. - Выпасы или что там...
-Вы лучше скажите, с чего вы взяли, что это работа того же художника, которого на торги выставили, - подала голос "агентша".
-Холст проверили, старый. Экспертизу краски тоже сделали, - ответил "музейщик", отвернувшись с оскорбленным видом от Дробыча. - По крайней мере, по времени сомнений нет. А авторство двух работ сравнить заочно невозможно, вы же понимаете, это еще предстоит...
Девушка плеснула в стакан воды и метнулась к сжавшейся в углу дивана "училке". Та вцепилась в кружевной воротник, хватая воздух в попытке что-то сказать.
Поднялся ужасный переполох, все суетились, мешая друг другу. И когда, наконец, наступила тишина, старая учительница прошелестела слабым голосом:
-Не выпасы... Покосы... Там раньше были покосы... Лес позже посадили...
Журналистка уронила стакан и восторженно завопила: "Фейк! Ничего себе!"
После очередного всплеска птичьего базара: "Новодел! - Подделка! - Афера!" пришлось отхаживать уже "музейщика".
-Как же так... Я же сам присутствовал... И экспертиза...
-Не переживайте, - успокаивала его учительница. - Откуда вам было знать, вы лет тридцать всего в нашем городе живете, а я в Верхних Горах родилась, эти сосны вместе со мной росли... Ах, это я все виновата -- увидела в интернете наши Верхние Горы, заварила такую кашу...
-Но картину и правда нашли на чердаке. Хозяева знать про нее не знали. Если бы не Сергей Иваныч, они меня бы и на порог не пустили. Я уж его упрашивал посодействовать. Так разрешили поиски только после того, как Сергей Иваныч им помог с прополкой огорода. У них сорняки выше человека росли. Выходит, еще и его подвел... Как это все неприятно! - стенал "музейщик".
-Топинамбур вовсе не сорняк, а очень полезное растение, - начала было "агентша", но вмешался Ленчик:
-Ага, Сергей Иваныч договорился, а кому пришлось народ на прополку искать?! Самый заросший участок выбрали, будто нарочно! И бурьян такой, что даже на пустырях не растет. Вот так всегда...
Но и Ленчику договорить не удалось. "Чиновник" махнул успокоительного из хозяйской аптечки и разразился заявлением для прессы:
-Если разобраться, ничего страшного не произошло. Проект мы, надеюсь, запустим. Будет и гостиница, и школа живописи, и все остальное. По большому счету, с картиной тоже не все потеряно -- даже если она только пятьдесят лет на чердаке пылилась, а не сто. Придумаем, как грамотно подать.
Дробыч оставил местную интеллигенцию с ее терзаниями и пошел на кухню. Может, получится разжиться чаем и узнать что-нибудь об Анфисе. Даша с готовностью затараторила:
-Не надо чая, - обреченно прервал ее Дробыч. - Про Анфису скажите.
-Что сказать-то? АнфисПална утром заходила. Хозяин ее на веранду водил картину смотреть. Её и дамочку приезжую... Какую? Да ту, что у камина сидит, которая скалится все время, - Даша показала на "агентшу".
-Они что - вдвоем пришли? - уточнил Дробыч.
-Да с чего вы взяли? - удивилась Даша. - АнфисПална с хозяином на веранде были, когда эта заявилась. Я ее туда и отвела.
В кухню заглянул Ленчик.
-Ты здесь? - спросил он Дробыча. - Зря ушел, там цирк продолжается. Следствие постановило, что Кулак сам картину испортил.
-Только что переживали, что его подставили, а теперь в виновные записали. Хотя чего он ждал? - усмехнулся Дробыч и снова обратился к Даше. - Анфиса когда ушла?
-Около полудня, наверное, - задумалась Даша. - Ну да, как раз перед тем, как гости из города приехали.
Около полудня Дробыч спал в поезде. А позже телефон Анфисы уже не отвечал.
-Наворотили дел, теперь прячется. Дуры-бабы, одно слово, - с досадой сказал Ленчик.
-Это ты про кого? - удивился Дробыч.
-Да про сестрицу мою, про кого же еще! И про подружку ее.
-Что-то я ничего не понимаю, - безнадежно вздохнул Дробыч. - Можно с самого начала и без пропусков?
-Чего тут понимать? Ты сам-то веришь в эту байду про картину за границей? И что она старушке на глаза попалась как по заказу ?
-Почему нет? Чего только не случается.
-Может и я бы поверил, если бы эта зараза, сеструха моя, дома сидела, а не обреталась в тех заграницах.
-И ты думаешь, они с Анфисой это затеяли? Может еще скажешь, что Анфиса галерею открыла, чтобы эту шутку устроить? Столько лет мороки, а выхлоп в итоге копеечный, если вообще не нулевой.
-Да этой козе деньги неважны. Кулак ее содержит, а она от безделья не знает уже чего придумать. Может, захотела Анфиске подражать -- типа тоже культурная. А может, и наоборот -- Анфиска ее надоумила. Хрен поймешь. Они с детства малахольные. Так что Анфиска твоя наверняка у родителей отсиживается.
-Нет ее там, - вставила Даша. - Хозяин меня посылал узнать, почему она на станцию встречать не поехала.
-Вот-вот, она не поехала, а мне пришлось на перекладных из города добираться, - продолжал "катить баллон" Ленчик.
-А как же машина? - Даша наморщила лоб. - Вы же на машине приехали, а АнфисПална на ней уехала. Как вы не встретились?
-Ленчик! - тревожно спросил Дробыч. - Ты случайно в воспитательных целях Анфису в лесу не оставил?
-О! Теперь и меня в подозреваемые записали! А может, это ты ее при встрече... того... отправил куда-то?
-Мимо. Я все время на глазах у этого... станционного смотрителя был. Уж он всяко лицо незаинтересованное. Или нет?
-Или да. Он вообще из соседней деревни, вряд ли ему наши дела интересны. Только я тоже весь день в городе крутился, с кучей людей встречался, потом в полном автобусе ехал. По лесу, правда, в одиночестве шел, но ты в это время уже на платформе болтался.
-Ты машину в лесу нашел и даже не забеспокоился?
-Не поверишь -- я разгребать не успеваю уже навороченное, если начну заранее беспокоиться, крыша уедет.
-Но сейчас-то уже случилось -- Анфиса пропала. Давайте-ка, Даша, по порядку -- что тут у вас было, кто что говорил, куда ходил-выходил, звонил... Вспоминайте все.
-Так больше ничего не было. АнфисПална пришла, хозяин обрадовался, повел ее на веранду. Потом эта пришла, не знаю, как ее там... Спросила хозяина. Я ее на веранду проводила, хозяин пустил, не сердился, веселый был.
-Они с этой, тьфу ты... Они как знакомые встретились, вы не заметили?
-АнфисПална точно не знакома была, хозяин сказал "Знакомьтесь". А сам вроде не удивился ее приходу, может, у них договоренность была, не знаю, врать не буду.
-Ну хорошо. Что дальше было?
-Вышли с веранды, хозяин дверь на ключ закрыл. Вроде какие-то экспертизы упоминал, АнфисаПална будто сомневалась, говорила "Ты сам вспомни", а хозяин говорил что-то про художника, вроде "художник может для красоты что-то пририсовать". Что это все вымыслы... нет, домыслы, а экспертиза -- наука. АнфисаПална не спорила, попросила машину на станцию поехать. Хозяин ей сказал "Луазик" взять. Велел мне ключи принести. Я и принесла, АнфисаПална уехала, а там скоро из города остальные приехали. Их встречали-угощали. Ждали вас и АнфисПалну. Потом хозяин меня послал к ее родителям, узнать, не случилось ли чего. Потом вот ЛеонидСанычу позвонил. Все.
-А что делали, пока нас ждали?
-Да ничего такого. Гулять ходили, вроде к тому дому, откуда картина эта. Потом дождь пошел, вернулись. Чай пили, я пирогов напекла, хвалили пироги.
-Все вместе ходили?
-Ну да, они ж тут ничего не знают, куда им идти. Да и некуда у нас ходить.
-Получается, перед приездом гостей у Даши из поля зрения выпадали все трое: Кулак, Анфиса и эта... Кто она вообще?
-Вроде хотела купить картину. Не сама, а по поручению. Радист-передаст какой-то, - туманно пояснил Ленчик.
-Если хотела покупать, зачем бы ей портить. Раз она приезжая, про лес-поле понять не могла. Значит, остаются Кулак и Анфиса. И спросить их не представляется возможным ввиду отсутствия.
-А тебе не все равно, кто эту шедевру покоцал? - устало спросил Ленчик. - Достало уже все, я целый день на ногах.
-До картины мне никакого дела, ты прав, - ответил Дробыч. - Но кто деньги спер, тот и старушку зарезал. Кто-то ведь положил картину туда, где ее нашли. Не этот же музейный дедуля. А прежде чем спрятать, еще нужно было нарисовать.
- У нас резчик по дереву есть, - задумчиво сказала Даша. - Еще Петровна на цветах повернутая, во всех выставках со своим палисадником на первых местах, еще бабка-травница... Остальные все нормальные. Художников нету.
-Умозаключения нас ни к чему не привели. Что остается -- лес прочесывать возле места, где машина стояла?
-В темень самое полезное дело -- лес прочесывать, - тоскливо сказал Ленчик.
-Я и один могу, - упрямо сказал Дробыч. -Давай ключи от вашего "Луаза".
-Потом тебя еще искать придется, свернешь на Козьи выселки или вовсе в болото, - оценил идею Ленчик.
От ворот засигналила машина.
-За нашими гостями приехали, - встрепенулась Даша. - Они на это время сговаривались с водителем, я слышала.
-Ладно, сейчас нашествие проводим, съездим на станцию, - решил Ленчик.
Гости уже толпились у выхода.
-За нами машина пришла. Собачек бы убрать, - начальственно сказал "чиновник".
-Ну мы же не звери, - ухмыльнулся Ленчик. - Сейчас закрою.
"Чиновник" хотел было отреагировать, но его отвлекла "агентша":
-Можно мне с вами до города доехать? Сейчас, наверное, автобуса не дождаться.
-Что ж вы не позаботились о транспорте, - "чиновник" не успел излить на Ленчика досаду по собачьему вопросу, и все неудовольствие досталось "агентше".
-Хотела автобусом уехать. Не думала так надолго задерживаться, - "агентша" дернула губой, но сумела продемонстрировать смирение.
"Что она все губой дергает... Ох же, черт!" - ударило Дробыча.
-Мы сами можем вас отвезти, вам же из города дальше нужно ехать, да и с хозяином вы не попрощались, - масляно сказал Дробыч.
-Спасибо, я уж лучше сейчас поеду, - шагнула к дверям "агентша". И натолкнулась на вернувшегося Ленчика.
Ленчик вопросительно глянул на Дробыча и подхватил "агентшу" под руку:
-Да что там, поехали. По дороге покажете, где вы тот полезный сорняк нашли, что мы две недели назад весь выдергали. Когда же вы его увидеть успели? Не тогда ли, когда картину на чердак принесли?
-Дайте пройти! - занервничала "агентша".
-Ленчик, ты молоток! - обрадовался Дробыч. - Топинамбур действительно оказался полезным! А вы, мадам, разве своего родственника навестить не хотите?
-Интересно как... - протянула журналистка. - Вы еще куда-то собираетесь? А можно и мы с вами поедем?
-Может, и вы с нами прокатитесь? - предложил остальным Ленчик. - Крюк небольшой, зато по дороге вам историю шедевра рассказать могут.
Домик на станции мирно светил оконцами на платформу, но на стук в дверь отозвался
изнутри таким грохотом, что Дробыч пожалел об оставленных дома собаках. Однако и приехавшие ничуть не уступили: "Что там такое?!" - "Может, человеку помощь нужна?" - "Не подходите, вдруг там террористы!" - "Вот я сейчас полицию вызову!" - "Папа! Что у тебя громыхает?!" - "Да тихо вы, ничего не слышно!"
Когда призывы к тишине, наконец, подействовали, изнутри долетели крики: "Выпустите меня!"
-Значит -- папа? - спросил Дробыч "агентшу". - А вы ехать не хотели. Ну скажите ему уже, пусть откроет.
В домик ввалились всей компанией, несмотря на протесты грозно дергающего усом смотрителя. Рабочую обстановку станции категорически нарушал мольберт у окна. Но искусство сейчас никого не занимало -- в центре внимания оказалась спасенная из чулана Анфиса.