Каменные стены каземата, казалось, воплощали в себе саму суть безмолвия и вечности. Их вид угнетал и подавлял бы любого, но дело в том, что их уже давно никто не мог увидеть, лишь только осязать или чувствовать всем телом их каменное давление со всех сторон. И тем сильнее незримо давили эти стены своим неотвратимым присутствием на горстку ослепленных, измученных людей с вырванными языками, ожидающими завтрашней казни. Да, сейчас по новой моде они ослепляли нас за сутки до, считалось, что бессловесный и незрячий человек лучше адаптируется к смерти, и в течении целых привыкает и смиряется с грядущей вечной слепотой и молчанием и потом наутро гораздо меньше портит нервы палачам. Вот так, дорогие, так всегда рассыпается хрупкий хрусталь жизни: сперва тебе кажется, что создан был этот хрусталь для того, чтобы солнце и жизнь играли и переливались в нем всеми красками, а на самом деле оказалось, что этот хрусталь сам не содержит в себе своего тепла, добра и света, и пропускать через себя цвет крови и тьмы может точно также, если еще не лучше.
А катастрофа как всегда началась с очередных завываний вечнопораженческой российской интеллигенции. Это они, предвестники очередной бури, изобрели новую историческую теорию 'сбережения инерции'. Это они создали нового абстрактного голема, который разрушил собой каждый мозг каждого неспившегося еще россиянина, раскурочил и размягчил всё, отдал страну настолько готовой к Покорению, какой бывает перезревшая покоричневевшая хурма. По мнению этих самых интеллектуальных бездельников каждый процесс в истории, имеющий свои первопричины и обоснование, рано или поздно выведет человечество к еще большему добру, если этому процессу не мешать. Любые зарождающиеся исторические процессы, как-то Великое переселение народов, завоевания Чингиса или захват Константинополя турками - суть огромный потенциальный заряд нового блага и прогресса, и главное тут - не мешать и не останавливать этот процесс, сберегать инерцию его движения, нив коем случае не противиться ничему новому. Так, например, они, якобы, научно доказали, что, не будь во времена Великой Октябрьской Социалистической революции сопротивления делу большевизма, не будь гражданской войны и последовавшей за ней разрухи, не будь всех этих спивающихся подпоручиков, до смерти запарывавших своих крестьян за конюшне, а потом слезно сморкаясь в салфетку, подпевающих очередному романсу 'О России', размахивая окровавленным 'триколором', не будь всех этих озверевших белоказаков и белополяков, не будь всех этих одуревших от кокаина и французской речи разночинцев; то сколько новых сил, людей, энергии и энтузиазма сохранила бы тогда молодая республика для развития своей экономики. Мол, не вымотай тогда свою отчизну бесполезными кровопусканиями все эти псевдопатриоты, то сколь более процветающей стала бы она сейчас. Нашими новопораженцами даже рассчитывалось, сколько именно дополнительных сил и энергии, потерянной на уничтожение и выдворение за пределы родины всех несогласных с новым режимом, ушло бы на индустриализацию и электрификацию, на науку и образование, и суммы расчетов этих будто бы доказывали всем выгодность всетерпения и всепрощения. И вот, глядя на этот и еще сотни других исторических примеров, когда всему новому в истории не давали дышать, а потом, задыхаясь, это новое уже и само душило человечество в отместку; предложено было более никаким историческим процессам никогда не препятствовать. Я уверен, что когда господа теоретики сами сочиняли все это, когда они в кабаках потом в компании молоденьких шлюх спускали все свои премиальные, полученные за этот прорыв исторической теории - эти люди не понимали до конца, да вообще не осознавали - что именно они сотворили и какой кисель влили в головы вождям своей нации.
Потом пришли те, кто покорил нас. Они просто были сплочены, преданы, сильны, в то время как русские с удовольствием топили каждый каждого, и рады были горю соплеменника больше, чем личному счастью. 'Русскому хорошо - когда у соседа дом сгорел', - увы, эта пословица родилась и живет уже наверное с тысячу лет не на пустом месте. Вот и пришли более достойные. Мужчины, что не предают своих, что умеют сплотиться ради одной цели; и женщины, что умеют рожать детей не только в мечтах и от богатенького олигарха. Они не знали телевизоров и Интернета, дискотек и названий марок автомобилей. Они просто пришли и стали жить среди нас, набирая силу. Стали жить по своим законам и правилам, а если кому-то из окружающих их ослабевших уже аборигенов это не нравилось, то они просто убирали недовольство в человеке вместе с ним самим. И скоро, очень скоро сильных стало больше, чем слабых, скоро сильные силой взяли себе все то, что хотят, а слабым оставили только то, чего достойны слабые в каждую из исторических эпох - рабство и безнадежность.
И вот сейчас на холодном полу этого каменного мешка, этого символа безысходности прихода грядущего небытия для всего сущего, лежали среди прочих двое. Старик и старуха. Их объединяло много вещей: абсолютно седые волосы, отсутствие малейшего желания стонать и вообще привлекать к себе внимание, да еще прожитые совместно 37 лет супружеской жизни. Иногда они лишь судорожно зевали, хватая обезъязыченными беззубыми ртами воздух. Воздух в этом последнем пристанище жизни был сперт и тяжел до такой степени, что казалось, открой сейчас надзирать двери, и воздух вместе с пеной мук человеческих и стонов выплеснется наружу как зловонное шампанское, производимое на заводе до начала Покорения неподалеку вниз по улице.
- И все же это был ангел, - сказала жена своему старику, - да, да, я хорошо помню, как ангел со сверкающим мечом пришел ко мне и сказал, что я беременна, причем сразу двумя. И что дети эти даются мне для спасения Святой Руси от грядущего страшного врага, и что мы с тобой должны воспитать этих детей достойными своей миссии людьми. Вот, достойными своей миссии.
- Да любимая, - отвечал муж старухе, - можно сделать в жизни всего одну вещь, но сделать её правильно - и можно гордиться прожитыми годами. Гордиться ими и не страшиться смерти, если хотя бы одна вещь на свете сделана тобой по-настоящему правильно, правильно до конца, без всяких оговорок истинно и точно. И я горжусь нами, родная.
- А помнишь, милый, когда я ради того, чтобы сделать все правильно в этой жизни бросила свою работу, чтобы это прислуживание деньгам и самодуру-начальнику не исковеркало во мне мать и не прогневило бы ангелов? Помнишь, как ты сказал мне, что я должна уже стать из менеджера просто Женщиной и просто Матерью, и я просто пришла и уволилась на следующий же день. И я тогда была просто счастлива, что хоть одну вещь в жизни я сделала просто правильно, а не ради денег. И мы можем с тобой гордиться нами.
- А помнишь, любимая, как мы спасли наших детей от этих жерновов души, не отведя их ни в садик, ни в школу, где уже тогда готовили будущих рабов для новых господ. Помнишь, в то время как наши дети читали Плутарха с его описаниями деяний великих, изучали походы Ганнибала и Тамерлана, наизусть учили биографии Наполеона, Александра Невского, учились красноречию и смелости, отваге и поведению мужчины, набирались опыта жизни сильных личностей, в то время тем, обычным детям гадили в голову учителя-женщины историями о слабых людишках: все эти классические ничтожества Гоголя и Чехова, слабаки Достоевского, вся эта безвольность Блока? Помнишь, когда наши Мстислав и Святополк месяц жили с тобой в лесу, без палаток и огня, самостоятельно добывая пищу и изучая основы партизанской войны Команданте Фиделя, те детишки играли во дворе в мячик а потом бежали маме по юбку вытирать сопли или к телику смотреть рисованный бред про Спайдермена? Помнишь, как мы смотрели на всё это и говорили: 'Господи, но кто из этих, избалованных негой, униженных сызмальства шлепками по заду, найдет в себе сил пойти за нашими детьми к спасению, у кого хватит сил стрелять из настоящего автомата, а не из джойстика по экрану монитора? Для кого ангелы дали Руси двух полководцев - если нет ни одного гордящегося своей свободой солдата?'
- Мой сладкий, а помнишь, как нас укоряли, что мы не приучаем детей к всепрощению и милости. Помнишь, как вокруг требовали от нас внушить нашим детям смирение и покорность? И как ты им гневно отвечал: 'ваш бог - это смирение и слабость, а наш Господь - Бог сильных, Бог победителей. Наш Бог помогал разрушать стены Иерихона и победить Голиафа, это наш Бог давал Самсону силы побеждать неверных, символ нашего Бога на знаменах помогал тысячами умерщвлять злодеев и императору Константину, и Дмитрию Донскому. Наш Творец - это сила, могущество, вера и победа - только таким и может быть настоящее Божество! И мы воспитываем своих сыновей Самсонами, но не Руфями, а вы отойдите от нас и миазмами загнивших своих мозгов не заражайте Мстислава и Святополка!'
- Да, солнышко. Я помню, как те люди презирали нас, я помню, как непонимание отвернуло от нас всех людей, но это не должно было нас остановить. Ведь мы несли ответственность за своих детей только перед ангелами, а не перед будущими рабами новых господ. Нам не нужно было объяснять и пророчествовать, оправдываться красноречиво и выжидать когда те, наконец, увидят надвигающуюся черную тучу, когда прозрят и возопят о помощи и спасении, когда вдруг из хозяев своей земли станут на ней рабами и ни один закон не защитит их. Мы просто созидали из своих детей беззаветно преданных Родине героев. И все так и произошло, и когда пришли другие - не помог Руси ни закон, ни милость, ни терпение, ни дорогие автомобили не помогли им. Сильные отобрали у них и законы, и всепрощение, и смирение с ходом истории, богатство и гордость забрали. Просто и легко, без сопротивления и противодействия, согласно законам демократии и уступок новому веянию истории. Покорители действовали как единое целое, продвигаясь к единой общей цели; пока русские с наслаждением топили один другого, ища себе лишнюю копейку личной выгоды. А помнишь, когда сильные пришли в наш город, как начали нагло выгонять людей из их жилищ, насиловать их дочерей, а те лишь писали жалобы и подавали в суд. Ты представляешь, мы русские вдруг решили, что бумага лучше меча, и жалоба лучше отваги защитит нас от врага - вот какими мы стали. А помнишь, как Святополк вышел один на десяток беснующихся врагов и отогнал их. А когда они привели сотню - наши дети вышли вдвоем и обратили их в бегство, потому что не ожидали сильные, будто и в русских осталась еще честь и отвага. А все эти властители, представители нации, профсоюзные работники - они первыми на коленях выпросили себе теплые места надсмотрщиков при новой власти. Наши лидеры получали от них деньги и надеялись спасти свою шкуру и шкуры своих детей при любом положении вещей, надеялись остаться сухими при любой буре. Глупцы и слепцы...
- А помнишь, мой драгоценный супруг, помнишь, когда враг заполонил весь наш город - как мы вчетвером ушли в тайгу. Ушли только вчетвером, все остальные остались - они согласились стать слугами новых господ, лишь бы жить под крышей рабского барака, лишь бы получать от хозяев хлеб и одеяло. Никто не захотел утруждать себя самостоятельным добыванием пищи и свободы. Да никто и не умел, это ж не расширение рынка сбыта, не менеджмент и консалтинг. А мы ушли и стали одни против всех, но мы боролись и мы побеждали. Потому что ангелы, что являлись ко мне во сне, помогали нам. А потом наши успехи дали нам новых людей, тех, кто не вытерпел звания раба у новых господ. И нас становилось все больше, и мы становились сильнее и наш Мстислав вел нас от победы к победе. И нам некогда было скорбеть о гибели в бою Святополка, ибо все мы смертны и каждого ждет гибель, но наш сын жил правильно и умер правильно, и значит не о чем жалеть. Он выполнял свою задачу на Земле и не прятался от своего предназначения. Он умер, как умрут все в своей черед, но Святополк смог выполнить все, что было нужно, а смогут ли другие успеть выполнить свои предназначения? Не о них ли нужно скорбеть, что до самой гибели своей не сделают ничего из той задачи, ради которой ангелы в блистающих доспехах и с разящими мечами прислали их в этот мир?
- А помнишь, солнышко, как те самые люди, что раньше считали нас безумными фанатиками, сумасшедшими, полоумными психами - затем приходили в наши ряды и становились под знамена Мстислава. Воистину никто не ведает своего будущего, и каждый безумец может в любой момент оказаться мудрее любого мудреца. Да и где все те мудрецы, все те аналитики, политологи, блоггеры и провидцы? Где все те умники, профессора, светила? Не они ли сейчас прислуживают на свинарнике у новых господ, не их ли дочери сладко ублажают победителей, даря им все новых и новых детей? Они называли нас фанатиками, а что такое фанатизм? Да это и есть та сила духа, которую может дать лишь истинная вера. 'Если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: "перейди отсюда туда", и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас' - это ведь наш Бог завещал всем нам, но кто помнит Его слова? Только фанатики и помнят. А кто не силен духом, тот не имеет ни настоящей веры, ни памяти. Если Господь создал тебя мучеником - замучай себя во имя Его, восхищая всех силой своей веры; если богатым создали тебя - купи для своего народа счастье, и мужество недостающее купи своему народу; если же героем создали тебя - ты и должен погибнуть героем, поведя за собой в атаку остальных.
- Да любимый, мне смешно глядя на теперешнюю беспомощность наших покорителей. Они думали что, силой захватив нас, сделав нас заложниками, они принудят Мстислава к добровольной сдаче, что он обменяет свою судьбу и судьбу своей родины на судьбу двух стариков. Что он отдаст свою победу ради нескольких лишних лет жизни своих родителей, что он предаст наш дух и нашу веру ради жизни наших тел? Ха-ха! Не на таких напали, мы погибнем сейчас, чтобы победить в веках. Ты ведь готова принять смерть ради победы нашего сына?
-. Ты знаешь, что я ради тебя пошла бы на смерть в любой миг не задумываясь, потому что жена твоя, и ты ради меня пошел бы на гибель, как муж мой; так что ты спрашиваешь меня про сына? Да ради него я даже готова стать бессмертной, чтобы меня тысячу лет мучили и пытали его враги, и все эти муки я стерпела бы ради него.
- Ты всегда была верной женой, любимая. Верность твоя была не только в быту и постели, но и в мыслях твоих и устремлениях, в самой сущности всей твоей жизни. Ты всегда была только Женой и Матерью, и никогда просто женщиной, или сотрудницей, или подругой. Я знаю, что за такую настоящую верность ангелы вознаградят тебя, и уже очень скоро. Рассвет близиться, я чувствую это...
- Ангелы уже вознаградили меня самым лучшим на свете мужем, и самыми лучшими героями-сыновьями. Все мы правильно прожили свою жизнь, и гордость за это - не лучшая ли награда при жизни!
Так и лежали молча эти люди, не видя друг друга и не произнося ни звука. Но разве истинно любящим сердцам нужны слова для общения? Они разговаривали мысленно, и мысленно радовались друг другу, были счастливы уже оттого, что лежат рядом и что свои жизни они прожили правильно. И в мыслях беседовали друг с другом последние часы перед казнью в предпоследний год перед их победой.
- А помнишь, родной, как мы запрещали нашим сыновьям общаться с другими детьми? Чтобы наши будущие полководцы не набрались капризов и бабского рёва, слез и баловства. Помнишь, как ты пресекал все их: ' папа, а я хочу это...' спокойным внушением: 'главное, сынок, что хочет Бог - только это всегда сбывается, а твои желания, да еще произнесенные вслух, теперь уже не сбудутся никогда'. А проходящие мимо мамаши, слыша все это, крутили пальцем у виска и шли себе, покуривая, дальше, пошлепывая по задам своих сыновей, приучая будущих мужчин задом воспринимать воспитание.