Имею с детства к графомании любовь
   Пишу стихи и толстые романы
   Теперь на пенсии, мне согревает кровь
   Прогресс, от обезьяны к графоману
  
   Люблю себя любимого за это
   Являясь признанным поэтом
   С афтографами книги раздаю
   И коньячок тихонько пью
  
  
   Зубилом вырубая письмена
   Не зная своей горестной планиды
   Свои писали люди имена
   Во времена утопшей Атлантиды
  
   Пушкин был чувак мобильный
   На водке разводил орех чернильный
   Пером стишата писал гусиным
   Но Сашу нашего убил козлина
  
   Теперь без пера и бумаги
   Кропаем мы дружно стихи
   Смотри себе критик убогий
   И тронуть ты нас не моги