Экспериментальный кооператив Зинаиды, скоро должен был заработать. В начале июля завершился монтаж оборудования. Помимо основного помещения фабрика выделила еще комнатушку под склад. И если швейными машинками занимались специалисты завода-производителя, то стеллажи пришлось собирать самим. Смешанной бригадой в составе Зинаиды, Корзинкина и Валентины, разгрузили во дворе машину и перетаскали упаковки. Остаток дня провозились с гаечными ключами и отвертками в душной каморке будущего склада. Сильнее всего страдала закройщица, плохо переносившая жару из-за избыточного веса. Но и самой Зинаиде мало не показалось. Вернувшись в квартиру, где уже несколько месяцев обосновалась на правах гражданской жены, она приняла душ и без сил рухнула в мягкие объятия кровати. Вскоре пришел с работы Крежинский. Увидев ее, сочувственно покачал головой и отправился готовить ужин. Кулинарное соперничество, положившее начало их союзу, продолжалось. Но сегодня Зинаида уступала свою очередь. Слыша, как он хозяйствует на кухне, она продолжала думать о работе:
" ...Выделенное под склад помещение слишком мало. Для готовой продукции нужно просить еще одну комнату, и желательно по соседству. Иначе придется брать сразу двух кладовщиков. Один человек, бегая по этажам, не будет успевать, и склад окажется узким местом всего производства..."
На ужин муж приготовил овощное блюдо с красивым названием по испанскому рецепту. Несмотря на усталость, Зинаида по достоинству оценила его старания, и временно признала свое поражение. За едой рассказала, как прошел день, встретив неизменное понимание и сочувствие. Временами она ловила себя на мысли, что уж слишком у них все хорошо. Иногда даже в душу предательски заползала скука. Но жизнь научила ценить спокойную гавань, и она гнала прочь подобные мысли.
Утром за завтраком, говорили о ее работе. Пора было набирать штат. Но поначалу Крежинский посоветовал еще раз просмотреть и скорректировать пункты устава. Судьба не дала Зинаиде получить высшее образование. Зато жизнь многому научила. И сейчас, использую весь накопленный опыт, ей предстояло стать у истоков нового вида трудовых отношений. Первоначальный написанный какими-то наивными идеалистами устав Зинаида подвергла кардинальной переработке, и сумела утвердить изменения у начальства. Она хорошо изучила человеческую натуру и понимала, как опрометчиво полагаться на коллективную сознательность. Знала, сколь разрушительной потенциал несут человеческая гордыня, зависть, глупость и жадность. Была убежденной сторонницей единоначалия, но в тоже время не хотела учреждать полу рабскую зависимость от хозяев. По ее версии директор кооператива, взявший на себя ответственность за создание и функционирование предприятия, обладал всей полнотой власти. В то же время не мог без законных оснований и согласия профкома увольнять сотрудников, и устанавливать себе сколь угодно высокие оклады. Сумма его заработка, как и у всех остальных, заранее оговаривалось в виде доли от прибыли (практика, опробованная когда-то на китобойных и каперских судах). Раз в год аудиторы составлялся отчет о финансово-хозяйственной деятельности кооператива. Документ выносился на общее собрание, и коллектив голосовал за доверие или недоверие начальству. В случае недоверия дело поступало в надзорные органы, решавшие менять руководство или распустить коллектив. Этот пункт вызвал сомнение даже у Крежинского, считавшего, что нужно опираться на мнение большинства, но Зинаида настояла на своем варианте.
Отдельной головной болью стала бухгалтерия. Тут пришлось взаимодействовать со специалистами. Как человек не очень в этих вопросах компетентный, Зинаида сначала целиком им доверяла. Но вскоре начала понимать, что эти люди живут в каком-то своем особом мире цифр, порою оторванном от реальностей жизни. Пришлось вступать в споры. Садиться за учебники времени не было, и потому она просто старалась во всем руководствоваться здравым смыслом. В итоге отчетность удалось свести к минимуму, а полномочия главбуха ограничить.
Как человек из рабочей среды Зинаида с неприязнью относилась к бумажному крючкотворчеству, и только сейчас начала понимать всю важность написанных сухим казенным языком строчек. Каждая из них определяла дальнейшую судьбу ее экспериментального детища, и судьбы тех, кто пойдет следом. Сейчас тяжелая бумажная работа в целом была закончен. По совету ,Крежинского она еще пару дней подчищала мелкие огрехи. А дальше наступил этап подбора персонала.
Отпечатав на министерском принтере красочное объявления, Зинаида развесила их в проходной фабрики. С руководством была джентльменская договоренность, что их сотрудников кооператив будет зачислять к себе только переводом и по согласованию с отделом кадров. Новый молодой директор сам затеял реорганизацию, и это давало ему возможность избавиться от раздутого штата. Но Зинаида понимала, что есть опасность завербовать контингент никуда не годный.С каждой претенденткой (в подавляющем большинстве это были женщины) беседовала лично. Потом еще приходилось согласовывать выбор с местным руководством. Благо, что начальник отдела кадров оказался человеком порядочным и по-житейски мудрым. Соблюдая интересы фабрики, он искренне желал успеха новому начинанию и старался достичь компромисса. С высоты многолетнего опыта старый кадровик иногда давал полезные советы. Например, о том что, людей совершенно бесполезных практически не бывает, и грамотный руководитель должен расставить персонал так, чтобы способности проявились в полной мере, а недостатки несли наименьший вред.
Во второй половине июля в самый пик жары штат был, наконец, укомплектован. Но запускать цех решили в конце августа, чтобы дать сотрудникам возможность отгулять отпуска на старой работе. У самой Зинаиды оставалось еще огромное количество мелких и не очень мелких дел. Но Крежинский почти насильно заставил ее взять в профкоме десятидневную путевку.
Автобус в зону отдыха отъезжал вечером в пятницы от здания министерства. Пока не выбрались из черты города, из-за автомобильных пробок тащились черепашьим шагом. Устроившись у окна, Зинаида наблюдала, как с левой стороны то обгоняя, то отставая, ползут борта грузовиков и крыши легковушек. Преобладали в потоке "Жигули" разных моделей, но часто попадался и новый "народный" вариант "Москвича". Краем глаза Зинаида посматривала на сидевшего рядом мужа. Вспоминала, как несколько месяцев назад на том же самом автобусе тем же маршрутом ехали на субботник:
Из-за буйно разросшейся листвы с площадки перед администрацией теперь уже не просматривалось озеро. Но домик, куда их определили, стоял на самом берегу. Метрах в десяти начинался пляж, с пластиковыми шезлонгами и торчавшими из песка солнцезащитными грибками. У деревянного пирса покачивались на мелкой волне прогулочные лодки. Как официально незарегистрированных, их поселили в разные номера, но на одном этаже. Разбирая вещи, Зинаида успела прослушать болтовню соседки и, даже узнать подробности ее личной жизни. Та приехала с большой кампанией на выходные. Замужем пока не состояла, и на этот загородный уикенд возлагала определенные надежды.
Ровно в половине седьмого в дверь деликатно постучали. Крежинский пришел звать на ужин. Взявшись за руки, по петлявшей среди леса дорожке они не спеша пошли к главному корпусу. В лесу уже смеркалось. "Умные" фонари начали пока еще слабо светиться. Сосны над головой, создавая подобие шатра, смыкали свои мохнатые лапы. Зинаиде эта картина напомнила иллюстрации сказок. Тех, что должна была читать ей на ночь, но так и не прочитала, вечно уставшая и раздраженная мать. Не сделала она и много другого, не оставив зацепок, вызывающих светлую грусть об ушедшем родном человеке. Но тут уже ни чего не поделаешь. Так вышло!
В зале главного корпуса столики были накрыты на четыре человека. На белоснежных скатертях стояли блюда с фруктами, стаканы сока, розетки с очень вкусным на вид салатом. Тем, кто уже успел придти, улыбчивые официантки развозили в тележках горячие блюда. За ужином познакомились с пожилой семейной парой. Они тоже приехали на неделю, были здесь уже не в первый раз и мужчина увлеченно рассказывал, какая на озере в это время рыбалка.
Оценив достоинства местной кухни, Крежинский и Зинаида не спеша допили сок и попрощались с соседями до завтрашнего утра. Уходя, задержались в фойе, рассматривая предложения культурного досуга. На неделе намечалось несколько автобусных экскурсий с осмотром исторических памятников. А в этот вечер в местном кинозале показывали французский фильм с Жаном Габеном. До начала оставалось еще около получаса, и они решили прогуляться к озеру.
Фонари теперь горели в полную силу, освещая хрустящий под кроссовками гравий дорожки. Когда вышли к воде, ветер стих и на зеркальную глядь озера ложились алые полосы догорающего заката. Из прибрежных камышей поднялась и полетела над самой водой стая уток. Провожая птиц взглядом, Зинаида вдруг ощутила нереальность происходящего:
" Неужели это все со мной!"
Вспомнилось, что за последние двадцать лет ни разу вот так по-настоящему не отдыхала. В порыве благодарности, она прижалась к плечу мужа:
" Паша, спасибо, что вытащил!"
- Да брось. Тебе спасибо, что компанию составила - смущенно проговорил Крежинский. Потом, посмотрев на часы, бодро произнес: