Артур Дулин работал простым пластическим хирургом. Защитившись в медицинском, Дулин продолжал трудиться в клинике.
Изо дня в день переделывая носы, увеличивая и уменьшая груди, он сделал один, вполне логичный, вывод. Практически каждый человек недоволен собой. При этом чувство зависти чужому облику присуще 90 процентам человечества. Только не все обладают достаточной смелостью и средствами, чтобы изменить себя. Посчитав данное убеждение непреложным фактом, Дулин вышел на известного профессора Керникова с темой докторской диссертации – «Реставрация и замена тел с помощью глубокой пластики». Профессор возглавлял одно из основных направлений НИИРЧ (НИИ Реконструкции Человека), будучи обязанным своей известностью исключительно многочисленному соавторству. Это служило поводом для шуток в научных кругах, и все же молодые авторы слетались к Керникову со своими идеями, как пчелы на клевер, потому что соавторство с ним гарантировало успех.
Прочитав заявку Дулина, профессор тему одобрил, пригласив молодого доцента в свой отдел на должность младшего научного сотрудника. С этого момента для Артура начались горячие денечки, так как приходилось ему успевать работать в отделе, строчить диссертацию и продолжать кромсать людей в клинике, оттачивая мастерство пластики. Бросить практику он не мог еще и потому, что оклада младшего научного сотрудника не хватило бы на жизнь. А была она у Дулина сложная и хлопотливая. В основном, из-за Анжелики. Сделав на операционном столе из будущей жены красавицу, бедняга влюбился в нее без памяти. Эта любовь поглощала все, что он зарабатывал. Так что уменьшение зарплаты было равносильно разводу, на который ученый, как ни обожал науку, пойти не мог.
Начался трудный период. Работа над диссертацией, бесконечные опыты на крысах и собаках, без отрыва от производства красавиц в клинике, а по ночам - роль пылкого любовника. Анжелика была достаточно эксцентричной особой и требовала неустанного внимания.
Через полгода опыты стали выдавать интересные результаты. Лаборатория наполнялась белками с крысиными мордами, кроликами, гордо вышагивающими на длинных птичьих ногах. При этом пересаженные части тел не «пришивались» намертво. Специальная конструкция позволяла делать их съемными.
Пора было проводить эксперименты на людях. Но Керников боялся рисковать и разрешения не давал. А между тем, Дулин начинал потихоньку выдыхаться. После ночных бдений с Анжеликой, стоять за операционным столом в клинике становилось все тяжелее. В институте многочисленное зверье требовало внимания. А профессор терпеть не мог компьютеры и требовал отчеты только в письменном виде.
Единственным человеком, который был в курсе дулинских проблем, была Мария Лорина, лаборантка, по уши влюбленная в него. Она помогала, как могла: оставалась на ночные дежурства, следила за животными, наводила порядок в бумагах.
Дулин давно морально подготовился к главной операции – над человеком. В измученной голове бедного доцента постепенно зрел смелый план. Толчком послужил случай.
Как-то утром Дулин вошел в лабораторию. Лорина сидела за компьютером спиной к двери. Посмотрев в отражение на экране, она, не поворачивая головы, буркнула:
-Что тебе, Армен?
-Армен?!
-Ой! – Мария повернулась, - простите, Артур Николаевич! Мне показалось, что это Лапин.
Армен Лапин работал младшим хирургом, занимался пересадками под руководством Дулина. Мужчины были похожи: рост, телосложение и даже лицо. Да еще Лапин, подражая Артуру, отпустил бороду. Он вообще завидовал начальнику. И прежде всего, его «золотым» рукам, из-под которых выходили красавицы – бывшие дурнушки. Он только вздыхал, зная, что никогда не продвинется дальше пришивания кроличьих лапок белкам.
-Неужели мы так похожи?
-Ну, что Вы, Артур Николаевич! Разве можно его сравнивать с Вами?
-Мммм, ну, ладно…
Дулин резко развернулся и вышел. Мозг яростно работал. Подойдя к двери с табличкой «Пересадочная», он уже имел четкий план. Армен склонился над операционным столом: прилаживал клюв утки несчастному безносому котенку.
-Лапин, когда закончите, зайдите ко мне.
-Ну, так что? Согласны? Подумайте. Ваша зарплата в институте сохранится, а в клинике Вы будете получать 50 процентов с каждой операции.
-А Вы уверены, что я смогу делать … операции?
-Делать будете не Вы. Руки мои работают на автомате, об этом можете не беспокоиться. А в институте я Вас прикрою.
-А кто сделает нашу…. Нашу пересадку?
-Да сам я и сделаю. Ассистировать будет Лорина. Никто больше не будет ничего знать. В клинике будете ходить в медицинской маске. К тому же наши головы будут съемными, так что в крайних случаях легко будет обменяться. Подумайте, Вы участвуете в великом эксперименте, практически ничем не рискуя.
-Не рискуя! Да я собственной головой рискую!
-Да не денется никуда Ваша голова! Я полностью уверен в положительном исходе. У меня все давно готово. Если бы не Керников… Я не могу ждать его согласия! Я «зашиваюсь». А после операции у меня освобождается время. Пока Вы будете заменять меня в клинике, где нужны мои руки, я спокойно все доделаю в институте, где необходима моя голова. Убиваю сразу двух зайцев!
-Понятно. Только не хочется, чтобы этими двумя зайцами оказались мы с Вами.
-Да бросьте Вы хныкать. Ну, что? Согласны?
-Ладно. Когда Вы наметили пересадку? Я на всякий случай все-таки должен приготовиться. У меня квартира. И дачка под Ногинском.
Если бы операция, которую Дулин мастерски провел назначенной ночью в Пересадочной, используя специально изготовленную систему зеркал, была заявлена на Конгрессе Реконструкторов, она несомненно завоевала бы высшую категорию. Но автор вынужден был молчать. Как он рассчитывал, до поры, до времени.
В теле Лапина Дулин сразу почувствовал дискомфорт. Заболела поясница, печень стала пошаливать. Видимо, прежний ее владелец мало о ней заботился, злоупотребляя спиртным и продуктами, содержащими холестерин. В конце концов, с неприятными ощущениями пришлось смириться, понимая, что терпеть приходится ради науки.
А вот Лапин чувствовал себя прекрасно. Дулин был спортивным мужчиной, без вредных привычек, и тело имел здоровое.
Мария с еще большим обожанием смотрела на шефа и явно рассчитывала на сближение. Она была горда, что ее одну посвятили в тайну и доверили роль ассистентки.
Гром грянул ночью. Разъяренная Анжелика спустила ноги с кровати.
-Дорогой мой! Я понимаю, что ты устаешь, пыхтя и в клинике, и в институте. Но твое пыхтение тут, надеюсь, я слышу в последний раз!
Этого Дулин от Лапина никак не ожидал.
Утром жена не вышла проводить, а днем не подошла к телефону.
К вечеру у Артура все валилось из рук. Работа за день не продвинулась ни на шаг. От послеоперационной эйфории не осталось и следа. К тому же и самочувствие ухудшилось. Сосало под ложечкой. Судя по всему, тело требовало допинга.
-Вот подлец, пил, видно, каждый день. А еще мечтает о пластической хирургии! Руки поутру, небось, трясутся.
В кабинет вошла Мария.
-Чем помочь, Артур Николаевич?
-Идите домой, Маша! Вы мешаете мне! Оставьте меня в конце концов в покое!
Зачем он так грубо обошелся с лаборанткой? Сейчас она единственный человек, на которого можно было положиться.
Дулин выскочил в коридор. Поздно: Мария ушла.
Набрав телефон клиники, Артур ждал.
-А Дулин уже ушел.
Время близилось к полуночи. Домой нельзя. Еще одна осечка, и Анжелика вытворит непоправимое. Может даже уехать. Не прийти же домой было равносильно самоубийству.
Мобильник Лапина долго не отвечал. Наконец, веселый голос, заглушаемый музыкой, прокричал:
-Артур Николаевич? Все отлично! Операцию провел великолепно. У меня, оказывается, просто талант! Надо было мне раньше пробовать себя!
Идиот! У него талант!
-Где Вы? Нужно срочно встретиться.
-Бар «Спелая вишня», улица…
-Ладно, ждите меня.
Вот гад, пьет. Еще приучит меня…
Просьба Дулина вызвала у Лапина легкое замешательство. Но буквально на секунду.
- Ну, что же! Давайте ключ.
-Жена уже наверняка легла. Постарайтесь потише, не зажигайте свет.
В темноте лица она не разберет. А утром уйдите до того, как она проснется.
-Будет сделано! Не беспокойтесь. А если она не будет спать? – Армен весело подмигнул.
Уж точно, спать она не будет.
Всю дорогу до института Дулин уговаривал себя, что послал он к своей жене самого себя, в таком деле важно тело, голову ведь теряешь в такие моменты.
Уснул он только под утро, прямо за столом.
Звонок мобильника заставил вскочить.
-Дорогой! Почему не разбудил? Прости, что вчера я накричала на тебя. Сегодня ты был неподражаем! Во сколько придешь?
-Поздно… Ты не жди меня.
-Ну, нет уж! Буду ждать…
Следующая неделя была мучительной. Все мечты о спокойной доработке диссертации рассыпались в прах. В голове Дулина крутился рой мыслей слишком далеких от науки. Ежедневные утренние звонки жены приводили его в состояние бессильной ярости. Он понимал: даже получив свое тело обратно, он не сможет переиграть Лапина, который, видимо, был в ударе от свалившихся на него достоинств. Да и поговорить с Арменом не удавалось. В клинике отвечали, что он на операции, либо уже ушел. Звонки на мобильный оставались без ответа. Поделиться своими переживаниями было не с кем. Мария, обиженная до глубины души, почти не разговаривала, холодно выполняя свои обязанности. Профессор Керников требовал письменные отчеты, которые приходилось распечатывать самому, без помощи Лориной. Сильно болела печень.
В понедельник Дулина вызвал профессор.
-Познакомьтесь, этот молодой человек, Иван Буш, будет работать вместо Лапина.
Тщедушный юноша скромно опустил глаза.
-Как вместо?
-Вы что, не в курсе? Заработались, батенька. Лапина пригласили в зарубежную клинику. Оказывается, этот тихоня подрабатывал пластическим хирургом, и очень успешно.
Утреннего звонка от Анжелики не было. К полудню ожидание стало невыносимым, Артур потянулся к мобильнику. В этот момент тот сам громко заиграл. Голос жены был сухим и официальным.
-Ну, вот что, Дулин, я все знаю. Буду краткой. Занимайся своей наукой. Мне лично твоя голова была ни к чему. А остальное я получила в лучшем виде. Мы уезжаем заграницу. Арменчику дали место. Заявление оставлю в ЗАГСе. Пока.
Три дня прошли в пьяном угаре. С непривычки голова просто раскалывалась. Звонок телефона заставил Дулина поморщиться. Звонил Керников.
-Зайдите-ка, батенька, ко мне. Срочно.
В кабинете, за спиной профессора, стоял Иван Буш, по обыкновению потупив взор.
-Ну, и как, батенька, прикажете это понимать?
На столе лежали распечатки. Да ведь это отчет об операции! Он был заперт в столе. Очень захотелось вцепиться в тщедушную шейку Ивана.
-Так вот, завтра чтобы все документы были у меня. В пятницу я буду делать доклад в Конгрессе. Что же Вы, батенька? Второго тела нет по Вашей милости. И головы тоже. Лапин наверняка уже улетел. Продумайте, как доказать в Конгрессе, что Вы находитесь в его теле. Глава нашей диссертации о замене ДНК, надеюсь, готова? Краткий доклад должен быть готов к среде. Четверг – крайний срок. Свободны.
В свой кабинет Дулин прошел, еле волоча ноги. Он не видел ничего перед собой, поэтому не заметил страдающего взгляда, которым проводила его Мария. Когда дверь за ним захлопнулась, она достала белый кружевной платочек и осторожно вытерла свои красивые глаза, стараясь не смазать тушь.
Через несколько секунд раздался выстрел.
Год спустя. Пересадочная. Мария Лорина поливает цветы на подоконнике. На стеклянной подставке, закрыв глаза, расположилась Голова. Закончив с цветами, Мария переходит к утреннему туалету доцента Дулина. Осторожно протирает глаза, уши. Расчесывает бороду. В ее движениях – нежность.
Теперь Артур весь в ее власти. Конечно, можно было бы подобрать ему подходящее тело, но нет рук, способных сделать операцию.
Да и сам он совсем этого не хочет. Одним выстрелом покончив с чужим ненавистным телом, он больше не рискнет владеть еще чьим-то. Профессор Керников пытается выжать из Головы информацию для продолжения работы. Но все бесполезно. Доцент Дулин молчит. Неужели бренное тело так важно даже для Гениев? Но это – тема уже совсем другой диссертации.