Боль. Дикая, пульсирующая в висках боль, от которой голова готова разорваться на мелкие осколки, как граната. Боль не давала сосредоточиться. Мысли путались, разбегались. Сделав невероятное усилие, она подняла веки. По глазам резанул яркий свет, предметы закружились. Ее вырвало.
Чьи-то крепкие руки проворно перевернули непослушное тело на бок.
- Потерпи, милая, немного потерпи. Сейчас станет легче. - Знакомый голос едва пробился сквозь шум в ушах.
К лицу прикоснулось мягкое влажное полотенце. Рвота прекратилась, и она обессилено перевернулась на спину, тяжело дыша.
- Ну, как, теперь лучше? - теплая ладонь легла на лоб.
- Не знаю. Не уверена. - Тихий шепот едва вырвался из запекшихся губ.
- Тогда отдохни. Тебе нужно отдохнуть.
Она вновь провалилась в бездонную пропасть беспамятства.
Белый потолок. Белые стены и стоящая вдоль них аппаратура непонятного назначения. Слабый зеленоватый свет, льющийся из висящего на стене ночника.
- Где я? Что со мной произошло?
- Ты ничего не помнишь? - тот же слегка хрипловатый голос, обладатель которого склоняется над постелью. Лицо кажется ей знакомым. Хорошо знакомым. Вот только кто это и как его зовут? Она напрягает память.
Звезды. Маленькие ослепительно сверкающие в черной бездне точки, стремительно рванувшиеся навстречу... голубой овал, в центре которого появляется черное пятно. Нет, это не пятно. Тоннель. Длинный, бесконечно длинный тоннель с переливающимися всеми цветами радуги стенами. Маленький как подхваченная ураганом песчинка, звездолет, бросивший вызов стихиям вселенной, с непостижимой для сознания скоростью несущийся навстречу неизведанному. Время остановилось. В этой реальности, неподвластной человеческому разуму, времени не существует. И пространства тоже. В серебристой дымке тонут стены рубки управления. Исчезает ощущение собственного тела. Она растворяется в необъятных просторах, чувствуя себя лучом света, насквозь пронзающим галактику.
На душе спокойно и радостно.
Но что это? Что там впереди? Пульсирующие, словно кишечник громадного извивающегося удава стены стремительно проносятся мимо. Впереди опасность. Смертельная опасность. Она это чувствует. Тревога, зародившись где-то в глубинах сознания, сменяется страхом, смертельным, первобытным ужасом. Там, в конце тоннеля их поджидает монстр, широко разинувший громадную пасть, и готовый в любой момент проглотить спешащую навстречу добычу.
- Мы погибнем! Расчетная перегрузка составит 48 G!
- Мы все равно погибнем, а так хоть корабль сохраним!
- Расчет произведен!
- Тогда вперед! Прощайте!
Тяжесть. Она чувствует себя муравьем, на которого падает гора. Слышится хруст костей, нечем дышать, перед глазами плывут багровые круги...
***
- Значит, нам удалось спастись?
- Да, удалось. Тебе и мне.
- А командир и Марк, они что...
- Погибли. Впрочем, о нашем спасении говорить тоже несколько преждевременно. Нам удалось уйти на безопасное расстояние от черной дыры, однако запасы топлива израсходованы почти полностью. А до Земли отсюда около полутора тысяч световых лет.
- Значит, нам суждено погибнуть здесь, на краю вселенной? - на ее глазах выступили слезы.
- Почему погибнуть, - грустно улыбнулся он. - Скорректируем курс, разгоним корабль до субсветовой скорости, и ляжем в анабиоз. На это топлива хватит. А за те две тысячи лет, которые спать будем, глядишь, и твои переломы срастутся.
- Почему судьба так странно распорядилась? Двое здоровых мужчин, командир и штурман, погибли, а я, слабая женщина осталась в живых? Какая несправедливость! Окажись на моем месте кто-то из них, он, может быть, нашел бы выход из положения.
- Судьба тут не причем. - Мужчина взял полотенце, и осторожно вытер катящиеся из ее глаз слезы. - Тебя спас я.
- Ты? Но почему? Ведь я астрофизик, и не умею управлять кораблем. К тому же не смогу сделать анализ причин катастрофы, и подготовить отчет о полете. Почему ты спас именно меня?
- Ты женщина. Единственная женщина среди членов экипажа. А женщин и детей принято спасать в первую очередь.
- Принято? Кем принято?
- Я этого не знаю. Да, собственно говоря, и времени на раздумья у меня не было. Но даже, если бы было, я все равно не мог бы поступить иначе.
- Ладно. Зачем говорить о том, чего уже не исправишь. - Она попыталась сесть, но, вскрикнув от боли, повалилась на постель. - Что с кораблем?
- Он пострадал, причем довольно сильно. Но домой мы, надеюсь, доберемся.
- А ты подумал, кому мы там будем нужны через две тысячи лет? И как мы будем жить среди далеких потомков? Мне уже сейчас становится страшно.
- Знаешь, может быть, все не так плохо. Гравитационное поле черной дыры не только значительно искривляет пространство, но и меняет ход времени. И теперь, как показывают расчеты, мы с тобой оказались в далеком прошлом. - Он произнес эту фразу с нотками торжества, как отец, вручающий расстроенному ребенку желанный подарок.
- Насколько далеком? - в голосе женщины промелькнули тревожные нотки.
- Точно сказать невозможно. Большинство секций центрального бортового компьютера разрушено. Примерно в начале нашей эры. Так что у нас есть реальный шанс попасть в свое, или близкое к нему время.
- Ох, твои бы слова, да богу в уши, - прошептала она, устало прикрыв глаза.
***
- Проснись, радость моя. Мы дома! - С халатом и махровым полотенцем он стоял возле открытого анабиотического контейнера.
Открыв глаза, она несколько секунд приходила в себя, а затем, стесняясь наготы, проворно вскочила на ноги, схватила полотенце, и, попросив его отвернуться, наспех вытерлась, и накинула халат.
- Какой сейчас год? - спросила женщина с нетерпением и надеждой, как будто мучилась этим вопросом на протяжении всех двух тысячелетий полета.
- Точно не знаю, примерно середина семнадцатого века.
- Семнадцатого? - ее взгляд потух. - Нет! Этого не может быть! Тут какая то ошибка!
Быстрым шагом, почти бегом, она бросилась в ходовую рубку. Из динамиков включенной на полную мощность радиостанции неслись только шорохи и потрескивания атмосферных помех.
- Видимо, рация неисправна, - тихо бормотала она, включая навигационный компьютер, чтобы определиться во времени по положению звезд.
- "1647". - Высветившиеся на мониторе цифры заставили ее расплакаться, и вновь перепроверить расчеты.
- Все правильно, все верно, - в полный голос рыдала она, оценивая сложившуюся ситуацию. - И что теперь делать?
- Что делать?! - она обернулась к стоящему за спиной мужчине.
- А что в этой ситуации сделаешь, - удрученно развел руками тот. - У нас один выход, на орбите до конца жизни оставаться.
- Зачем тогда мы сюда возвращались? Подохнуть в этой консервной банке мы и там, на другом конце галактики спокойно могли! - в ее голосе появились злые нотки. - Нет уж. Теперь садиться будем!
- К сожалению, топлива совсем мало осталось. На мягкую посадку не хватит.
- Мы и здесь, на орбите умрем, когда топливо закончится. Причем, медленной и мучительной смертью. От голода и холода.
- Но ведь это только через несколько месяцев произойдет.
- Не хочу! Ты понимаешь, я не хочу сидеть, и, как приговоренная к смертной казни, ожидать прихода палача. Уж лучше сразу, сейчас.
- Как скажешь, - спокойно отозвался мужчина, садясь за пульт управления.
- Возможно, она была права. - Он положил на свежий холмик букетик полевых цветов, поправил крест, бросил взгляд на дымящиеся вдали обломки трансгалактического звездолета, и пошел в сторону темнеющего на горизонте леса.
***
Будто натолкнувшись на преграду, карета замерла, и Мария едва не полетела на пол, в самый последний момент удержанная гувернанткой.
- Погодите, леди, не открывайте дверцу, - предостерег ее испуганный шепот. Спереди послышался чей - то испуганный крик, лошадиное ржание.
Осторожно отодвинув занавеску, она с ужасом увидела пробегающих мимо стражников, на ходу выхватывающих из ножен свое оружие.
- Разбойники! На нас напали разбойники! - разнесся над лесной дорогой испуганный крик начальника стражи. - Оружие к бою! Занимай круговую оборону!
В этот момент в заднюю стенку кареты с глухим стуком вонзилось несколько стрел, легко пробивших тонкие доски насквозь. Остро отточенный зазубренный наконечник слегка оцарапал щеку. Потеряв рассудок от страха, девушка вскрикнула, и, вырвавшись из объятий гувернантки, широко распахнула дверцу, и бросилась в лес, подальше от звона мечей и хриплых криков сражающихся. Она мчалась, не разбирая дороги, петляя между деревьев, и оставляя на колючих кустах обрывки своих многочисленных пышных юбок.
Раздавшийся за спиной тяжелый топот нескольких пар ног, прибавил ей сил.
Мужчина в сером мешковатом костюме странного покроя возник на ее пути неожиданно. Девушка замерла, затравленно озираясь, и холодея от мысли, что путь к отступлению отрезан.
- Спрячься у меня за спиной детка. Я не дам тебя в обиду. - Спокойный, чуть хрипловатый голос, с довольно сильным, незнакомым акцентом, зародил в душе девушки искорку надежды.
Она осторожно обошла незнакомца, боясь поворачиваться к нему спиной, и стала за деревом.
Зловеще ухмыляясь, трое разбойников бросились на ее безоружного спасителя. От ужаса Мария вскрикнула, прикрыв рот ладошками. Полоса смертоносной стали молнией блеснула в лучах полуденного солнца. Мужчина стремительно присел, и длинный меч, просвистев у него над головой, глубоко вонзился в ствол дуба. Нападающий, вцепившись обеими руками в рукоять, попытался освободить клинок, но от удара тяжелого ботинка, превратившего его лицо в кровавое месиво, отлетел на несколько метров в сторону, и со стоном повалился на сухую листву, корчась в предсмертных конвульсиях. Глухо зарычав, второй разбойник замахнулся топором, но тут же выронил свое оружие, рассеченный пополам мечом, совсем недавно принадлежащим его товарищу, а теперь непонятно каким образом, оказавшимся в руках таинственного незнакомца.
Испуганно вздрогнув, третий разбойник попятился, и бросился в лес. Мужчина, в некотором раздумье взглянув на зажатый в руке окровавленный меч, метнул его вслед убегающему, и длинное лезвие, легко пробив кирасу, вошло тому в спину по самую рукоять, навечно пригвоздив его к толстому дереву.
- Кто ты? - едва переставляя ставшие ватными ноги, Мария шагнула навстречу своему спасителю.
- Я? - он растерялся, не зная как ответить на этот простой вопрос. - Я тот, кто защитил тебя от бандитов, и готов делать это и впредь, если возникнет такая необходимость. Когда - то много - много веков назад меня звали Ник.
- А мое имя Мария. Ты правда готов стать моим охранником?
- Правда. - Впервые за много лет мужчина улыбнулся.
- Я тебя очень прошу об этом. Мой отец богат, и назначит тебе хорошее жалование. Ты не будешь ни в чем нуждаться.
- Я и сейчас ни в чем не нуждаюсь. А защищать тебя я буду не за деньги, а просто потому, что это мой долг, мое предназначение, спасать маленьких и слабых. - Он легко, как пушинку поднял девушку на руки, и пошел в сторону дороги.
- А ты меня не бросишь тут, в этом страшном лесу?
- Нет, не брошу. Я тебя никогда не брошу, и если пожелаешь, буду служить тебе вечно. И тебе, и твоим детям, внукам и даже правнукам.
- Ты добрый джинн, да? - девушка доверчиво прижалась к его широкой груди, крепко обхватив руками мускулистую шею.
- Джинн! - он усмехнулся. - Наверное, так в средневековье называли мне подобных, если они каким - то образом попадали в прошлое.
- Нет, милая девочка. Я не сказочный джинн, а всего-навсего биоробот телохранитель, модели РТ 12 - У, серийный номер 129654, - думал он, радуясь, что подыскал себе занятие на эти шесть веков, оставшихся до начала эпохи трансгалактических полетов, когда он должен будет сдать отчет о трагически закончившейся экспедиции к ядру галактики.