Члены правительства и парламента, а так же члены их семей, правда не все, но те, кого успели оповестить, и кто успел вовремя отреагировать на это страшное и неожиданное сообщение отечественных учёных, сидели в правительственном бункере, и обливались противным, липким потом. Нет, вентиляция и кондиционеры работали исправно, но было по-настоящему страшно. Холодная испарина выступила даже на лбу железной леди Юли, а её красивые глаза, не моргая и отрешенно, смотрели в одну точку.
В самом углу, обняв и крепко прижав к себе детей и супругу, сидел президент. Со стороны могло показаться, что он хотел прикрыться ими, как щитом, от чего-то неизбежного и страшного.
Засунув глубоко в карманы брюк руки, нервными шагами меряет бункер Николай Яковлевич Азаров.
- Сядь, Коля, не мельтеши, ты же не в "КПЗ", в натуре, - буркнул, глядя изподлобья Янукович.
- Хуже, блин, - в гробу!
- Вы думаете это конец, - невесть откуда подскочил к Азарову Черновецкий. Вы сказали в гробу - вы думаете, что это конец? - Сказал и сам вдруг испугался, произнеся это страшное слово, и как-то по-женски, закрыл дрожащими ладошками обеих рук рот, и часто-часто заморгал перепуганными глазами.
- Да пошёл ты... - выдавил Азаров и, развернувшись на каблуках, зашагал в другую сторону.
- Катя, как ты думаешь, что будет? - с тревогой, граничащей с животным страхом, прошептал президент.
- Не волнуйся милый, Запад нам поможет - попыталась та поднять настроение мужу шуткой.
- Хрен вам теперь, а не запад, - нарушая интимную семейную беседу, вмешался лежащий неподалёку, на предусмотрительно захваченной раскладушке Симоненко, - ты же верующий - попроси Бога может хоть Он...
- Сам проси своего Маркса - зло парировала нападки на мужа Катерина.
- Дывлюсь я на небо та й думку гадаю
Чому я не сокил чому не литаю...
Попыталась сплотить песней и поднять настроение элите Анна Герман.
- Ага, - вже скоро вси повзлитемо и ты спивачка тэж - шутовски кривляясь и строя из себя рубаху-парня хихикнул Шкиль.
- Хам! Невоспитанный хам - как вам не стыдно так разговаривать с дамой.
Успокойтесь Аня - не обращайте на него внимания, це вин з переляку, - постарался успокоить известную своей нетерпимостью к хамству даму Виктор Пинзеник.
- Пойте, а я вам буду аккомпанировать, и стал насвистывать мотив песни.
- Не свисти, денег не будет - гаркнул проходящий мимо Азаров.
- У меня то они как раз...
Пинзеник не успел договорить - весь бункер вдруг колыхнуло, и на какое-то время все замерли. Тишина казалось, длилась вечность.
- Что это было? - наконец прорезал гробовую тишину перепуганный голос Юлии Владимировны.
- Скорее всего, только что произошло то, что мы и ожидали, и чего так боялись - тихо произнес, глядя на часы щуплый лысоватый мужчина.
- А можно по конкретнее, проф-фесор, - произнес, не глядя на учёного Виктор Янукович, вытирая платочком пот со лба.
- А конкретнее господа, произошло следующее. Я думаю, неопознанный летающий объект, о котором мы вам сообщили, - это, так неожиданно появившееся космическое тело, похожее на астероид, вошло, так сказать, в соприкосновение с нашей планетой.
- И что, что теперь?
- А вот этого я не знаю. Мы ведь предупреждали, что последствия могут быть самые непредсказуемые. Скорее всего, там, наверху, - и профессор поднял руку с вытянутым к верху указательным пальцем,- ничего от нашего мира не осталось. Ночь, - сплошная долгая, холодная ночь, и ни одной живой души.
Кто - то всхлипнул и через пару секунд раздался истерически женский плач.
- Уберите эту истеричку и соблюдайте спокойствие, пока жив Нестор Шуфрич, вам не страшны никакие ЧП.
- Да ладно тебе - не перед кинокамерой.
- Причём тут кинокамера, мы-то ведь живы остались - радуйтесь!
- Ты чё, всегда такой был или прикидываешься? - повертел пальцем у виска Луценко.
- Не понял...
- А чё тут понимать. Сколько нас тут? - на пальцах пересчитать можно. А ты спроси, хоть кто нибудь, что-то полезное делать умеет, хотя бы тот же гвоздь забить...
- А вон Виктор Андреевич, он пчёл разводить умеет...
- Идиот! Какие пчёлы, если там наверху, ничего живого не осталось.
- А кто вам виноват? Я же говорил, что надо было хоть Москву предупредить.
- Що вы хочете сказати, що Виктор Адриевыч москалив став бы розводити? -возмутился, до сей поры сидевший с задумчивым видом Иван Заець.
- Ладно, хватит вам ля - ля! Властно вмешался в разговор Янукович. - Нужно как - то узнать, что там творится наверху. Можно это как-то сделать?
- А ты выйди и посмотри. - Не удержалась, чтобы не съехидничать Юля.
- Ладно вам Юлия Владимировна, все мы знаем, что у вас острый язык, но в данной ситуации вам лучше бы засунуть его себе... Ну..., в общем, в ножны. А я серьёзно спрашиваю, как нам узнать, что там творится наверху? - И он в упор сверху вниз взглянул на профессора.
Тот пожал плечами и безнадёжно развёл руки.
- По-видимому, там наверху всё разрушено. Мы пробовали наладить контакт с внешним миром, но мониторы не работают.
- Ну и что теперь?
- Я не знаю, но, наверное, подождав несколько дней, пока стихнут, возможно, вызванные столкновением пыльные бури, придётся выслать наверх разведку. Это конечно опасно, но другого выхода я думаю у нас нет.
- Ну вот ты и пойдёшь в эту разведку.
- Оно-то конечно Виктор Федорович, мог бы сходить и я, но только учтите, что вот здесь, он указал пальцем на свой выпуклый лоб, хранятся запасы, на данный момент, не мене ценные, чем те, которые в холодильниках бункера. Тем более что те запасы когда-то непременно кончатся, и вам, возможно, очень скоро понадобятся именно эти, и он снова указал на свой лоб.
- Оставь в покое профессора, - раздался из угла голос, наконец-то справившегося с нервами и пришедшего в себя после столкновения планеты с астероидом президента. Найдём кого отправить в разведку, и многозначительно посмотрел на Шуфрича.
- А чё меня, чё меня? Чуть что сразу Шуфрич. Катьку свою вон посылай, она ведь у тебя разведчик-профессионал.
- А ну ты, трепло, поприкуси язык!
- Чё трепло, - тут все свои.
- Я сказал, заткнись, а то...
- А то что? господин бывший президент.
- С каких это пор бывший? Меня вроде ещё ни кто не переизбирал.
В бункере, не смотря на гнетущую атмосферу, раздался редкий смех, и даже на самых хмурых лицах промелькнуло нечто наподобие улыбки. И только теперь Виктор Андреевич осознал всю глубину катастрофы - осознал, что он теперь никто, такой же как и все, и непрошенная слеза скатилась по его "неглаженой" щеке.
Даже Симоненко, который уже было, открыл рот, чтобы сказать Ющенко что-нибудь язвительное, взглянув на бывшего президента, сжалился над его личным несчастьем, и сказал:
- Прекратите спорить - жребий потянем.
- Женщины я думаю, жребий тянуть не будут? - этот вопрос Юля Тимошенко произнесла скорее утвердительно.
- По желанию, - в надежде расширить круг приговорённых жребием, выпалил Шкиль - може хто захоче?
Все промолчали, видимо согласились.
Это молчание затянулось надолго. Некоторые после пережитого нервного потрясения стали засыпать, нервно подёргиваясь во сне.
- Чёрт возьми! Как же я забыл? - заставил вдруг всех вздрогнуть резкий окрик.
- Господа я вспомнил - я как-то просматривал архивы МВД, ну то есть МВС, и там мне случайно попалось на глаза описание правительственного бункера. Я тогда не стал здорово вникать в его суть, но помню - там что-то было сказано о перископе. Здесь в бункере должен быть обычный перископ - ну как в подводной лодке. Понимаете? Он поднимется из-под земли, и потому возможно уцелел. Подняв его, мы можем осмотреть окрестности, и составить себе хоть приблизительное представление о положение вещей там, наверху.
- Так что же ты до сих пор молчал, Юрий Витальевич, - встрепенулся Азаров, - где он этот чёртов перископ.
Я точно не помню, но надо поискать.
Перископ
Через минуту вся публика бункера, все кто хоть мало-мальски представлял себе, что такое перископ, принялись его разыскивать. Всё пришло в движение, и со стороны бункер пару минут напоминал растревоженный муравейник. И вдруг...
- Вот он, - нашёл! - Раздался крик Петра Симоненко. Он припал к смотровым стёклам поднятого им перископа и в полной тишине, воцарившейся в бункере, стал изучать последствия катастрофы.
- Ну что там, что вы видите? Не томите Пётр Николаевич. - Не выдержала первой Юлия Тимошенко.
- Что, что там произошло?
- Что видно?
Посыпались один за одним вопросы, сливаясь единый гул.
Симоненко не отрываясь от перископа, поднял руку. Моментально опять воцарилась мёртвая тишина. Он начал тихо и как-то удивлённо комментировать увиденное им:
- ...Бежит матрос, бежит солдат - стреляют находу. Рабочий тащит пулемёт, сейчас он вступит в бой. Висит плакат: "Долой господ..."
- Да нахрена он нам Михалкова читает - заорал, узнав первым, знакомые ещё со школьной скамьи стихи Виктор Балога.
Ну-ка отойди, - грубо оттолкнув в сторону Симоненко, припал к перископу Янукович. Около минуты молча всматривался в перископ Виктор Фёдорович, а когда он оторвался от этого занятия и повернулся к окружающим, то всем стало как-то жутко - более глупого выражения лица у лидера оппозиции не видел ещё ни кто. Наконец он каким-то совершенно растерянным голосом произнёс:
- Ничего не понимаю. Кино там что ли снимают?
В это время, сменивший его у перископа Арсений Яценюк, вдруг громко расхохотался. Всем на мгновение показалось, что он сошёл сума, но тот вдруг неожиданно сквозь смех спросил:
- А где Вовкун, где министр культуры?
Все переглянулись. Министра культуры среди них не было.
- Наверное, не успел..., или может быть забыли предупредить - послышались предположения.
- А в чём собственно дело? Причём тут Вовкун?
- Скажите пожалуйста, какой сегодня день? - прекратив наконец смеяться, но с улыбкой выражающей явное превосходство над всеми, поинтересовался министр иностранных дел.
- Ну апрель... - 1 апреля.
- Вот!
- Постойте, постойте - вы хотите сказать, что это первоапрельский розыгрыш?
- Именно. И устроил его Вовкун. Загнал нас сюда, а там наверху разыгрывает это светопреставление, это кино.
- Ну. мудак, подожди, я над тобой тоже пошучу - зло прошипела Юлия Владимировна, добравшаяся наконец-то до перископа.
- Так, спокийно, люби друзи, без эмоций, сейчас выйдем и я розберусь, что это за цирк там наверху устроили - вдруг вновь почувствовал себя президентом Виктор Андреевич.
- А уж как я разберусь... - почесал кулак Янукович.
- Ведь всех оповестил о катастрофе лично я и моё ведомство. И я лично наблюдал приближение к Земле "НЛО", и даже высчитал время столкновения... При чём здесь министр культуры?
В бункере вновь воцарилось гробовое молчание. Вновь кто-то громко зарыдал.
Апатия ко всему происходящему и чувство безнадёжности охватило правящую элиту. Все сидели и молчали, стараясь не смотреть друг на друга.
Первая не выдержала Анна Герман.
-Так дальше нельзя. Мы что, тут вечность будем сидеть.
Видимо потому, что она первой подала признаки жизни в этом мёртвом царстве теней, именно её и подозвал к перископу профессор, всё это время изучавший жизнь на поверхности.
- Посмотрите Анна Николаевна, Вам никого не напоминает эта дама? Он вежливо уступил ей место у наблюдательного пункта.
- Боже мой - не может быть?
То, что увидела Анна Герман, окончательно сбило её с толку.
По улице медленно, стреляя и фыркая, ехал допотопный автомобиль в котором лихо, заломив набок кубанку, развалившись на сидении, сидела вооружённая маузером и саблей, одетая в военный мундир перетянутый ремнями женщина, а рядом на подножке стоял, склонившись над ней и что-то говорящий женщине в самое ухо, человек в бескозырке и тельняшке. И если бы ни его красные гусарские штаны и наброшенный прямо на тельняшку овчинный тулуп, можно было бы предположить, что это моряк. Автомобиль сопровождала, пёстро одетая, полусотня всадников, видимо личная охрана этой неординарной дамы. Один из всадников держал развивающееся чёрное знамя с надписью: "Анархистский - пролетарский полк атамана Маруси". Но не это больше всего поразило наблюдательницу:
- Да ведь это же Витренко? - как пьяная отшатнулась от перископа Герман.
- Вот и мне так показалось, - подтвердил сомнения Анны Герман учёный.
- А этот странный матрос уж очень похож на Марченко - вам не кажется?
- Да-да-да, но ведь этого не может быть?
Все кинулись к перископу, и все, кто успел рассмотреть эту торжественно прокатившуюся мимо процессию, замечали обозначенное странное сходство.
- Всё! Я понял! Я всё понял! - Все замолчали и вопрошающе уставились на профессора.
- Вы, конечно, мне можете не верить, но иного объяснения всему происходящему я не нахожу. Нет, чёрт побери, - это мистика какая-то. - Вновь задумался профессор.
Да говорите же вы, чёрт побери, - не выдержал Азаров, - не томите людей.
- Вам, конечно, может показаться, что все, что я скажу относиться к области фантастики, но, увы, скорее всего это реальность...
- Да что, чёрт бы вас побрал вместе с вашей наукой?
- Ну, в общем, от столкновения с "НЛО" наша планета сместилась во времени, и мы попали в 1918 год.
В воздухе опять повисла гробовая тишина.
- Да, ну этого не может быть, - первым нарушил тишину Турчинов, - а как же мы? Мы-то ведь ни куда не сместились - во всяком случае, о себе я могу это утверждать с уверенностью.
- И я...
- Я тоже... - Послышались самоутверждающие отклики.
- Всё это конечно так, но, по-видимому, тот факт, что герметично изолированный от остального мира бункер, на данный момент является как бы автономной системой, волна смещения времени его не коснулась. Только так я объясняю всё случившееся, - в раздумье произнёс профессор.
- В любом случае надо кому-то выйти наружу и попробовать наладить контакт с внешним миром.
- Кому?
- Ну, если нет добровольцев, давайте действительно тянуть жребий.
- Ну да, сейчас разгерметизируемся, и эта волна хлынет и к нам. А я не хочу назад в революцию - я предпочитаю назад, домой, пусть даже в кризис.
- Не волнуйтесь, Виктор Андреевич - толчок сместивший планету во времени уже произошёл и волна прошла. Я думаю, нам с вами уход в прошлое уже не угрожает. Мы должны попытаться выйти и, наладив контакт с внешним миром, попытаться переломить ход истории и повести людей по цивилизованному пути, по пути создания такого государственного строя какой нужен нам. Понимаете?
- Ну что ж, давайте тянуть жребий.
- Эх вы, мужики называется!
Неизвестно, что за муха укусила Инну Богословскую, но она с презрением обвела взглядом стоящих рядом мужчин и решительно направилась к выходу из бункера. Открыв тяжёлую дверь она, немного постояв, шагнула в прошлое. Но тут же вновь вернулась. Оказавшись в чужом мире, ей вдруг стало страшно. Но увидев десятки устремлённых на неё взглядов, она вдруг поняла - отступать поздно, да и чувство самообладания в привычной среде вновь к ней вернулось.
- Дверь не задраивайте - я недолго, - и вновь шагнула в революцию.
Профессор припал к смотровым стёклам перископа и стал комментировать всё что происходило.
- Она идёт по улице... Остановилась. Мимо неё проходит отряд вооружённых рабочих. Все оглядываются. Почему-то смеются. Слава Богу, всё нормально. Мимо проезжает автомобиль с какими-то людьми в кожанках. Один из сидящих в нём похлопал водителя по плечу и указывает на Инну Германовну, но второй махнул рукой и автомобиль проехал мимо. Она идёт дальше... Мимо проходят какие-то люди... Зашла за угол.
- Ну, рассказывайте - что там?
- А что рассказывать, её нет, она скрылась за углом.
- Вот, наконец-то появилась - возвращается. Ей навстречу идут три пьяных матроса. Кажется у нас проблема. Они её не пропускают... Ну вот и всё.
- Что всё? Арестовали?
-Нет?
- Они что её убили?
- Да вроде нет.
- Так что же вы, чёрт вас побери...?
- Они её схватили и потащили в подворотню.
- Как потащили?
- Ну так - потащили и скрылись в подворотне.
- Ну-ка отойдите. Перископом завладел Луценко. Он долго молча рассматривал улицу и наконец, обернувшись к замершей в ожидании элите подтвердил
- Её не видно.
После долгого молчанья кто-то вдруг спросил:
- Ну что добровольцы ещё найдутся?
Ответом была гробовая тишина.
- А всё равно делать-то что-то надо. Что, так и будим сидеть, сложа руки?
- А что вы предлагаете?
- Опять разгорелся спор, опять возник извечный вопрос: "Что делать?"
За спором не заметили, как в бункер вошла Богословская. И только когда она устало упала в кресло, её заметили.
- Инна - живая?
- Ну что там, Инночка... Как вы?
- Рассказывайте не молчите.
Инна устало открыла глаза:
- Что вам рассказывать? Матросня - сволочи, животные, - и вновь, закрыла устало глаза.
Все стояли и чего-то ждали ещё. Но усталая женщина засыпала, и вдруг в полудрёме как бы продожая недосказанное...
- ...А всё же в революции что-то привлекательное есть...
Через минуту она уже спала и чему-то улыбалась во сне.
Будить её не стали. Но контакт с прошлым, в том виде в каком его удалось наладить Инне Германовне совсем не устраивал остальных узников бункера. Поэтому жребий всё же бросили и выпал он на Петра Симоненко.
Ну, видите Пётр Николаевич, всё-таки Бог есть, - выталкивая чуть ли не силой Симоненко из бункера напутствовал его бывший президент.
- Это почему же вы так решили?
- Ну как, ведь вы же коммунист - вам и карты в руки. Быстрее найдёте общий язык с народом.
Симоненко хотел было ответить, что мол все мы тут коммунисты, пусть некоторые и бывшие, но передумал. Что толку - жребий есть жребий. Он грустно улыбнулся и ушёл налаживать контакт с революционным народом.
Вы только недолго, а то ещё адаптируетесь и вход в бункер для вас как и для всех окружающих станет невидим. Всё же как никак, а здесь у нас другое измерение - последнее что услышал он, уходя в неизвестность.
- Говоришь коммунист, а мне так здаётся ты из бывших.
- Что вы, я старый ленинец. Марксист.
- Марксист говоришь? Ну ладно пошли - в ЧеКе разберутся.
Уже стемнело - перископ ослеп. Прошло уже немало времени, а разведчик-контактёр не возвращался. Таяла последняя надежда. Вдруг дверь открылась и в проёме появилась фигура Симоненко. Да, это был он, но в тоже время и не он. Одет он был весь с ног до головы в коже, и даже кепка была кожаной. На поясе висела кобура, а наган он держал в руке.
- Фу блин - насилу вас разыскал. Заходите товарищи смелее, смелее идите на мой голос. В бункер ввалилась толпа вооружённых людей.
- Вот они буржуи.
- Ничего себе контра, - оглянулся на вошедших коренастый матрос и надвинул на глаза бескозырку.
Да тут работы... Мыкыта, ану тащи сюда пулемёт...
Внезапно раздавшийся телефонный звонок подбросил президента с постели как катапульта. Дрожащей рукой, ещё не придя в себя после ночного кошмара, он взял трубку.
- Ало, ало нетерпеливо раздавалось в трубке...
- Да, здесь президент ...
- Извините, вас беспокоят из государственной обсерватории астрономии...
Президент бросил взгляд на электронные часы-календарь. На табло высвечивалось. 1-е апреля, 6 часов утра.