Вода, как универсальный и многогранный архетипический символ первоначала, пронизывает космогонические мифы практически всех культур человечества. Эта почти повсеместная интуиция отражает глубинное, дорациональное понимание не просто изначального состояния вселенной, но самой природы бытия как такового - текучего, бесформенного, но содержащего в себе безграничный потенциал для любой формы. Вода в мифе - это не просто H₂O, это сама prima materia, символ Unus Mundus, недифференцированного единства, предшествующего всякому разделению и оформлению. Она символизирует Хаос - не как деструктивное ничто, а как полноту возможностей, лоно творения, из которого рождается порядок.
При этом сам акт космогенеза - величественный переход от изначальной водной бесформенности к упорядоченному, структурированному космосу - последовательно описывается через метафору преобразования жидкого в твердое, бесформенного в оформленное. Это фундаментальный процесс, в котором пассивная, восприимчивая водная стихия подвергается воздействию активного творящего принципа. Различные творческие акты - будь то божественное Слово, упорядочивающий ритм, разделение вод, или героическое нисхождение в первозданные глубины - служат инструментами этого преображения, кристаллизации мира из предвечного Океана.
Мифологические нарративы изобилуют образами предвечных вод как источника всего сущего:
Вавилонский эпос "Энума Элиш" представляет драматическую картину космогенеза, начинающегося со смешения двух водных сущностей: Тиамат, олицетворяющей соленый, хаотичный океан (часто изображаемой как чудовище), и Апсу, представляющего пресные, подземные воды. Их союз порождает первое поколение богов, но конфликт между этим новым поколением (стремящимся к порядку и активности) и изначальными водными силами (стремящимися сохранить статичное единство) становится двигателем дальнейшего творения мира из расчлененного тела Тиамат. Здесь вода - одновременно и прародительница, и первобытная угроза порядку.
Египетская мифология начинается с Нуна - бесконечного, инертного первобытного океана тьмы и потенциальности. Творение начинается с акта самозарождения бога-демиурга (Атума или Ра), который возникает из Нуна и/или появляется на первом холме суши - бенбен, поднявшемся из этих вод. Бенбен символизирует первую точку концентрации, отвердения, проявления формы посреди бесформенного океана. Сам Нун не исчезает после творения, а продолжает окружать упорядоченный мир, символизируя вечно присутствующий потенциальный хаос, в который космос может снова погрузиться.
Древнегреческая космогония Гесиода начинается с Хаоса. Хотя его часто понимают как "зев", "пустоту", многие исследователи, вслед за античными комментаторами, указывают на его изначальную связь с влажной, туманной, текучей субстанцией, зияющей бездной, из которой все происходит через разделение и оформление. Позднее у орфиков появляются и более явные водные образы первоначала.
Финская "Калевала" рисует эпическую картину: мир начинается с бескрайнего первозданного моря, по которому годами плавает дева Ильматар (или плавает старец Вяйнямёйнен). Ключевой момент - появление утки (или орла), которая вьет гнездо на ее (его) колене. Когда яйца (или одно яйцо) разбиваются, из скорлупы возникают небо и земля, желток становится солнцем, белок - луной. Здесь вода - это изначальная стихия, а творение происходит через привнесение элемента порядка (гнездо, яйцо) и его последующее разделение.
Китайская мифология описывает изначальное состояние хунь-дунь как бесформенный хаос, часто сравниваемый с "мешком с водой", "тыквой-горлянкой" или яйцом без отверстий, содержащим все вещи в смешанном, недифференцированном виде. Творение происходит, когда этому хаосу просверливают семь отверстий (что его убивает, но позволяет миру родиться), или когда из яйца хаоса рождается Пань-гу, разделяющий небо и землю.
Индийская мысль пронизана идеей водных первоистоков. Упанишады утверждают: "Вначале не было ничего, кроме вод" или "Вначале был лишь океан". В "Ригведе" один из гимнов (X.129) описывает состояние до творения как "не было ни сущего, ни не-сущего... безвоздушное дышало по своему закону... все это была лишь неразличимая влага". Золотой зародыш (Хираньягарбха) возникает в этих водах и становится источником творения. Вишну часто изображается спящим на змее Шеше посреди мирового океана в периоды между мировыми циклами.
Метафора в науке: квантовый океан
Поразительно, как эта древняя интуиция о жидком первоначале находит метафорический отклик в современной научной космологии. Квантовая физика и теория струн оперируют понятиями, которые, хоть и описаны математическим языком, вызывают ассоциации с первозданным водным хаосом. Брайан Грин, описывая квантовую пену - гипотетическую бурлящую структуру пространства-времени на мельчайших (планковских) масштабах - сравнивает ее с кипящим, бурлящим океаном. Это уже не гладкое, статичное пространство-время классической физики, а динамичная, флуктуирующая среда, где виртуальные частицы постоянно рождаются и исчезают, где сама геометрия пространства нестабильна. Эта "пена" представляет собой квантовый аналог prima materia, из потенциальности которой при снижении энергии (аналог "остывания" или "упорядочивания") кристаллизуются известные нам частицы и структуры. Эта параллель подчеркивает глубину архетипического образа воды как символа фундаментальной, динамичной и потенциальной реальности, лежащей в основе всего сущего.
Переход от водного хаоса к оформленному космосу не происходит сам по себе. Он требует активного вмешательства, творческого акта. Мифы предлагают несколько ключевых механизмов этого процесса:
1. Разделение вод. Одним из первейших актов творения часто является разделение изначальных вод. В книге Бытия Бог отделяет "воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью". В "Энума элиш" Мардук создает небо и землю из разделенных частей тела Тиамат. Это акт внесения структуры, определения границ (верх/низ, небо/земля) в ранее недифференцированное целое.
2. Отвердение/возникновение суши. Как уже упоминалось на примере египетского бенбена, появление первого участка твердой земли из первобытных вод - это символ кристаллизации, возникновения точки опоры, стабильности посреди текучести. Это рождение "формы" из бесформенности.
3. Звук, ритм и слово. Идея о том, что звук или слово обладает творящей силой, глубоко укоренена в мифологическом сознании. В индуизме священный звук "Ом" считается первовибрацией, из которой разворачивается вселенная. В Египте бог Птах творит мир мыслью и словом. Библейское творение осуществляется через Божественное изречение ("И сказал Бог..."). С точки зрения символизма, звук и ритм - это вибрации, которые вносят порядок и структуру в хаотическую среду. Они способны организовывать материю, создавать паттерны - подобно тому, как звуковые волны создают узоры на поверхности воды или песка (феномен киматики). Творящее Слово (Логос) буквально оформляет бесформенную водную материю.
4. Нисхождение в глубины (ныряние). Во многих мифологиях, особенно у народов Северной Азии и Северной Америки, ключевую роль играет мотив ныряния за землей. Часто это водоплавающая птица (утка, гагара) или другое животное (черепаха, ондатра), посланное Творцом на дно первозданного океана, чтобы достать крупицу земли (ил, песок). Из этой малой частицы затем разрастается вся суша. Этот мотив, известный как "земной ныряльщик", символизирует необходимость проникновения в самые глубины бессознательного, хаоса, потенциальности, чтобы извлечь оттуда "семя" творения, саму субстанцию для построения мира. Это акт смелости, жертвы (ныряльщик часто погибает или возвращается еле живым) и необходимого контакта с источником, чтобы инициировать процесс оформления.
Параллельно с темой извлечения материи из глубин существует не менее важный мотив - воздействие на воды свыше. Образ божественного духа, дыхания или птицы, парящей над первозданными водами, символизирует привнесение активного, оплодотворяющего, упорядочивающего начала в пассивную водную стихию.
Книга Бытия. "Дух Божий (руах Элохим) носился над водою". Еврейское слово "руах" многозначно: это и "дух", и "ветер", и "дыхание". Этот образ передает динамизм, движение, энергию, которая пробуждает инертные воды к жизни. Это как бы оплодотворение первозданного лона божественным дыханием, которое инициирует процесс творения.
Египетская мифология. Бог солнца Ра (или Атум) часто ассоциируется с птицей (соколом или мифической птицей Бенну - прообразом Феникса), которая либо сама возникает из Нуна, либо парит над ним, принося свет и порядок в изначальный мрак и хаос. Птица символизирует небесное, солнечное, активное начало, противостоящее темной, пассивной водной бездне.
"Калевала". Утка (или орел), парящая над морем и откладывающая космическое яйцо, выполняет роль небесного посланника, посредника, который приносит потенциал творения (яйцо) в водную стихию. Яйцо здесь - концентрация жизненной силы, требующая "инкубации" в первозданных водах, прежде чем раскрыться в виде космоса.
Мирча Элиаде подчеркивал в этом образе архетипическое соединение противоположностей (coincidentia oppositorum): воздушная стихия (птица, дух, ветер) встречается с водной (океан, бездна). Это союз Неба и Земли (в ее водной ипостаси), необходимый для любого акта творения. Птица выступает как медиатор, связующее звено между высшим, духовным миром и низшим, материальным (потенциально-материальным) миром вод.
Мифы североамериканских индейцев. Встреча Первого Творца и Одинокого Человека на водах и последующее появление утки-нырка (или другого ныряющего животного) идеально соединяет два мотива: парящего (или присутствующего над водами) Творца и ныряющего исполнителя его воли. Птица здесь одновременно и небесный символ (присутствие духа над водами), и инструмент для взаимодействия с глубинами (ныряние за землей).
Универсальность водной символики в космогонии объясняется не только наблюдениями за природой, но и ее глубоким резонансом с человеческой психе. Карл Юнг видел в этих образах проявление коллективного бессознательного. Первозданные воды - это символ бессознательного как такового: бескрайнего, темного, содержащего все подавленные желания, страхи, но также и все творческие потенции, архетипы.
Процесс космогенеза в мифе отражает процесс индивидуации в психологии - становление сознательного "Я" (Эго) из недифференцированного бессознательного. Подобно тому, как из Нуна поднимается холм Бенбен, так и сознание кристаллизуется из океана бессознательного. Акты творения - разделение, внесение порядка через слово или ритм, нисхождение в глубины (погружение в бессознательное для обретения целостности) - находят параллели в психологическом развитии и духовных практиках.
Символика воды сохраняет свою силу и вне космогонических мифов: в ритуалах крещения (смерть ветхого человека и рождение нового через погружение в воду), в сновидениях (вода часто символизирует бессознательное, эмоции), в образах священных источников и рек (очищение, обновление, переход).
Ныряние как акт творения
Мотив ныряния в первозданные воды для добычи первоматерии - это не просто экзотический сюжет, а глубокий архетипический образ, отражающий фундаментальную истину о процессе творения: чтобы создать нечто новое, необходимо погрузиться в источник, в неизведанные глубины потенциальности. Этот "нырятельный" миф, поразительно распространенный в мифологиях Северной Азии, Сибири и Северной Америки, подчеркивает, что трансформация изначального пассивного состояния требует активного, часто рискованного, действия - смелого нисхождения в бездну.
Славянская дуальность. В славянских апокрифических мифах Бог часто поручает нырнуть Сатанаилу (дьяволу) - своему теневому двойнику или необходимому антагонисту. Достав песок со дна океана, Сатанаил утаивает часть во рту, пытаясь создать и свой мир. Когда Бог велит земле расти, она начинает расти и во рту дьявола, заставляя его выплюнуть украденное - так возникают горы и неровности. Этот мотив не только иллюстрирует ныряние, но и вводит тему дуализма в творении: даже в божественном замысле присутствует теневой, эгоистический элемент, который, тем не менее, парадоксальным образом участвует в создании полноты мира (ровная земля Бога и гористая земля дьявола). Птица в других вариантах выступает как более чистый посредник.
Посредничество и Воля Творца. В алтайской мифологии небесный бог Ульгень, паря над водами, нуждается в посреднике - водоплавающей птице (или даже человеке в некоторых версиях), чтобы та исполнила его волю и достала землю со дна. Это подчеркивает необходимость взаимодействия между высшим (воля, замысел) и низшим (исполнение, контакт с материей). Сам творец не всегда непосредственно контактирует с первозданной бездной.
Малое как источник великого. Бурятский миф о гагаре, принесшей в клюве комочек грязи, из которого бог Сомбол-Бурхан создает всю землю, акцентирует внимание на парадоксе творения: огромный, упорядоченный космос рождается из ничтожно малой частицы, извлеченной из хаоса. Это символ скрытого потенциала, содержащегося в глубинах, и того, что акт творения часто начинается с малого, с "семени". Ныряльщик здесь - герой, добывающий это семя.
Психологическое измерение. Мотив ныряния можно интерпретировать и психологически. Первозданный океан - это бессознательное. Нисхождение в его глубины - это смелый акт погружения в собственные скрытые слои психики, встреча с тенями, страхами, но также и с источниками творческой энергии. Добыча "земли" - это обретение внутренней опоры, интеграция бессознательного материала, что позволяет личности (микрокосму) обрести целостность и стабильность.
Пересечение границ (Леви-Стросс). Интерпретация Клода Леви-Стросса, видящего в нырянии символическое пересечение космических зон (верх/низ, воздух/вода, небо/бездна, порядок/хаос), остается валидной. Ныряльщик - это медиатор по преимуществу, тот, кто рискует нарушить границы, чтобы соединить разделенное и запустить процесс структурирования мира.
Метафора в физике. Современная физика, говоря о возникновении частиц из квантовых флуктуаций вакуума, рисует картину, метафорически созвучную мифу. Вакуум - это не пустота, а океан виртуальных частиц, поле потенциальности. Возникновение реальной частицы можно представить как спонтанное "выныривание" из этой потенциальной бездны, кратковременное или устойчивое проявление энергии в виде оформленной материи. Это "ныряние" в глубины квантового поля для "извлечения" реальности.
Звук, ритм и вибрация как творящие силы
Если ныряние - это акт добычи материала, то звук, ритм и вибрация в космогонических мифах выступают как оформляющие, структурирующие силы. Они вносят порядок, паттерн, информацию в бесформенную водную стихию, буквально вылепливая или вызывая к жизни формы из первоматерии. Это интуитивное понимание того, что в основе проявленного мира лежит некая упорядоченная вибрационная структура.
Индуизм и Священный Звук. В индуистской традиции эта идея разработана наиболее глубоко. Вселенная возникает из первичной вибрации священного слога "ОМ" (АУМ). Этот звук - не просто слово, а фундаментальная вибрация бытия, содержащая в себе все потенции творения. Упанишады и тантры описывают, как "ОМ", звуча в предвечном океане (или Акаше - пространстве), порождает все формы и законы мироздания. Концепция "Нада-Брахма" ("Звук есть Бог") утверждает тождество высшей реальности и звуковой вибрации. Различные уровни реальности и существа - это разные частоты и модуляции этой изначальной вибрации.
Индейские мифы. Упоминание трубки, плавающей в первозданных водах у арапахо, интригует. Трубка, особенно ритуальная курительная трубка, во многих индейских культурах - это сакральный инструмент, ось мира, соединяющая небо и землю, символ мира и договора. Ее участие в творении через звук (возможно, через ритуальное пение или дыхание через нее) могло символизировать гармонизацию хаоса, внесение сакрального порядка через медитативное звуковое воздействие. Она становится инструментом, фокусирующим творящую волю и преобразующим ее в вибрацию, оформляющую реальность.
Австралийское "Время Сновидений". Концепция Dreamtime у австралийских аборигенов уникальна. Предки-герои не просто создали мир однажды, они пропели его в бытие. Их песни - это не просто музыка, это священные вибрационные формулы, которые буквально сформировали ландшафт - горы, реки, скалы - и продолжают поддерживать его существование. Мир воспринимается как непрерывно звучащая песнь творения. Это подчеркивает идею звука не только как инициатора, но и как поддерживающей структуры реальности.
Параллель с теорией струн. Поразительное совпадение идей обнаруживается в современной теории струн. Согласно ей, фундаментальные составляющие вселенной - не точечные частицы, а крошечные одномерные вибрирующие "струны". Различные способы их вибрации (разные "ноты", которые они "играют") воспринимаются нами как различные элементарные частицы (электроны, кварки и т.д.) с их уникальными свойствами (масса, заряд). По сути, все многообразие материи - это результат различных вибрационных мод этих фундаментальных струн. Эта концепция, пусть и выраженная языком математики, удивительно перекликается с древними мифологическими интуициями о вибрационной, "музыкальной" основе мироздания.
Ритмические действия как фазовый переход
Помимо звука, важную роль в мифологическом переходе от жидкого к твердому играют ритмические механические действия: взбивание, перемешивание, вращение, биение. Эти действия символизируют процесс концентрации, уплотнения, сепарации и кристаллизации вещества из изначального раствора или взвеси.
Пахтание молочного океана (Индия). Эпизод Самудра-мантхана - один из ключевых мифов индуизма. Боги и асуры, объединив усилия (акт временного примирения ради великой цели), ритмично вращают гору Мандару (мутовку), используя змея Васуки как веревку, в первозданном Молочном океане. Это титаническое ритмическое усилие приводит к сепарации - из океана последовательно появляются различные "сокровища": луна, чудесная корова, богиня Лакшми, яд Халахала (символ опасностей, скрытых в глубинах) и, наконец, амрита - нектар бессмертия. Само пахтание - это символ трансформации потенциальности (океан) в актуальность (возникшие сокровища) через упорядоченное, ритмичное усилие и сепарацию элементов.
Полинезия и Япония. Мифы о боге Тангароа, ритмично бьющем по поверхности океана, чтобы появилась суша, или о паре Идзанами и Идзанаги, взбивающих копьем океан до образования первого острова Оногоро, используют схожую метафору. Удар или взбивание - это внесение энергии и порядка в хаотичную среду. Копье Идзанаги и Идзанами, с которого стекает капля и затвердевает в остров, становится точкой кристаллизации, вокруг которой формируется остальная земля. Это буквально создание "центра", точки опоры в безбрежном океане.
Физическая аналогия (фазовый ререход): Эти мифологические образы находят яркую параллель в физике фазовых переходов, в частности, в кристаллизации. Переход вещества из жидкого, неупорядоченного состояния в твердое, кристаллическое, с упорядоченной решеткой, часто требует внешнего воздействия - охлаждения, изменения давления или внесения "затравки" (маленького кристаллика), которая становится центром кристаллизации. Процессы перемешивания или вибрации также могут способствовать формированию кристаллов. Мифологическое "взбивание" или "биение" можно рассматривать как метафору такого инициирующего воздействия, которое запускает процесс самоорганизации и упорядочивания материи, переводя ее из жидкого (хаотичного) состояния в твердое (упорядоченное).
Таким образом, мифы творения, используя универсальные символы ныряния, звука, ритма и вибрации, описывают многогранный процесс космогенеза как переход от потенциальности к актуальности, от бесформенности к форме, от жидкого хаоса к твердому, структурированному космосу. Эти древние образы продолжают резонировать с нашими глубинными интуициями и даже находят неожиданные параллели в современных научных моделях, подчеркивая непреходящую силу архетипического мышления в осмыслении тайн бытия.
Свет как проявление порядка
Наряду с вибрацией и ритмом, Свет выступает одним из мощнейших творческих принципов в космогонических мифах, символизируя пробуждение, сознание, знание, порядок и саму возможность различения форм в противовес недифференцированной тьме и хаосу первозданных вод. Если вода - это чистая потенциальность, то свет - это актуализирующая сила, делающая мир видимым и познаваемым.
Библейский императив. В книге Бытия первое же творческое изречение Бога - "Да будет свет" (Йехи ор!). Это действие предшествует даже разделению вод и созданию небесной тверди. Свет здесь не просто физическое явление, а фундаментальный принцип организации бытия, первое условие для возникновения порядка и различения. Он рассеивает первозданную тьму над бездной ("тьма над бездною"), делая возможным дальнейшее структурирование космоса. Это провозглашение победы сознания и порядка над бессознательностью и хаосом.
Египетский солярный генезис. В гелиопольской космогонии появление бога солнца Атума-Ра на первозданном холме бенбен - это триумф света и жизни над инертностью Нуна. Солнечный свет не просто освещает, он оживляет, согревает и упорядочивает. Ра - это источник не только света, но и маат - божественного порядка, истины и справедливости, которые он устанавливает в мире, рожденном из водного хаоса. Свет здесь - синоним божественного разума и жизненной силы.
Зороастрийский дуализм Света и Тьмы. Зороастризм строит всю свою космологию и этику на космической борьбе Света (Ахура Мазда, Благой Дух) и Тьмы (Ангра Майнью/Ахриман, Злой Дух). Материальный мир создан Ахура Маздой как арена для этой битвы, как проявление благого, светоносного начала. Свет здесь - это не только физическое явление, но и метафизический принцип добра, истины, чистоты, который активно борется с ложью, разрушением и небытием, ассоциирующимися с тьмой и, косвенно, с хаотическим состоянием до творения (хотя зороастрийская космогония сложна и не всегда начинается с вод). Световая энергия структурирует мир и ведет его к конечному преображению - Фрашо-керети.
Маорийское разделение и просветление. В полинезийском мифе маори акт творения пространства для жизни совершает Тане-махута, бог лесов и света (а также птиц и людей). Он насильно разделяет своих родителей - Рангинуи (Отца-Небо) и Папатуануку (Мать-Землю), которые до этого были плотно слиты в объятиях, порождая лишь тьму и тесноту. Разделение родителей позволяет свету проникнуть между ними, осветить землю и пробудить жизнь. Здесь свет - это результат активного вмешательства, разделения, необходимого для индивидуации и развития. Он буквально просветляет мир, запертый в тесных объятиях первозданного единства.
Научная Основа. Современная наука подтверждает фундаментальную роль света (в широком смысле - электромагнитного взаимодействия) в структурировании Вселенной. Квантовая электродинамика описывает, как фотоны (частицы света) выступают переносчиками взаимодействия между заряженными частицами (электронами и протонами), позволяя им формировать атомы. Структура атомов, молекул, и в конечном итоге - всего вещества во Вселенной определяется электромагнитными силами. Без света, без этого взаимодействия, упорядоченная материя, какой мы ее знаем, была бы невозможна. Древний мифологический образ света как организатора материи находит глубокий резонанс в картине мира современной физики.
Значение древних интуиций для современного понимания
Рассмотренные космогонические мотивы - вода как бесформенное лоно творения, дух/птица как оживляющий импульс свыше, ныряние как смелое нисхождение в глубины за первоматерией, звук и ритм как упорядочивающие вибрации, свет как структурирующий и просветляющий принцип - не являются изолированными сюжетами. В совокупности они образуют поразительно целостную и многомерную систему представлений о процессе возникновения Космоса из Хаоса. Миф не предлагает линейного, однопричинного объяснения; он рисует динамическую картину взаимодействия различных сил и принципов, где пассивное и активное, низшее и высшее, материальное и духовное вступают в сложное взаимодействие, порождая упорядоченный мир.
Удивительное созвучие этих древних интуиций с некоторыми концепциями и метафорами современной науки (квантовая пена, флуктуации вакуума, теория струн, роль электромагнетизма, фазовые переходы, самоорганизация) говорит не о том, что древние "предсказали" науку, а скорее о том, что человеческое сознание, пытаясь осмыслить фундаментальные тайны бытия, использует схожие архетипические модели и метафоры, будь то язык мифа или язык математики.
Вода как символ первичной потенциальности и квантового поля.
Дух/Птица как образ спонтанного нарушения симметрии, порождающего структуру, или как активный принцип, вносящий информацию.
Ныряние как метафора преодоления энергетического барьера, необходимого для фазового перехода или возникновения материи из вакуума.
Звук/Вибрация/Ритм как интуитивное постижение вибрационной основы материи и роли резонанса и паттернов в самоорганизации систем.
Свет как отражение фундаментальной роли энергетических взаимодействий и информации в формировании структуры Вселенной.
Что же дают нам эти древние мифы сегодня? Они предлагают не буквальные описания событий, а глубокие символические матрицы для понимания процессов становления. Они говорят о том, что порядок рождается из хаоса не автоматически, а через усилие, взаимодействие противоположностей, часто через жертву и риск. Они напоминают, что любая структура имеет в своей основе бесформенную, текучую глубину, и что для подлинного творчества необходимо взаимодействовать с этой глубиной.
В эпоху, когда научные модели становятся все более абстрактными, язык мифа с его богатыми, многослойными образами сохраняет свою уникальную способность говорить о целостности бытия, о его ценностном и смысловом измерении. Космогенез в мифе - это не только физический процесс, но и драма рождения смысла, история обретения формы и сознания.
Вода, Дух, Звук, Ритм, Свет - эти универсальные элементы мифологического творения указывают на глубоко укорененное в человеческом сознании понимание диалектики бытия. Они напоминают нам, что видимый, упорядоченный мир - это лишь одна сторона реальности, вечно покоящаяся на бездонных водах первоначала, и что акт творения - будь то рождение вселенной, возникновение новой идеи или становление личности - всегда повторяет этот фундаментальный переход от бесформенной потенции к актуализированной форме. Изучение этих древних сказаний позволяет нам прикоснуться к истокам нашего собственного понимания мира и своего места в нем.