|
Через баррикады мы прошли куда-то в угол помещения. Но угол был чисто умозрительным, так как судя по изгибу стен, мы находились внутри своеобразного цилиндра. Из круглого и огромного, во всю стену, окна падал лунный свет. Самди бодро прошествовал к стоявшему у окна древнему массивному столу с не менее древним и массивным кожаным креслом. Бутылки, коими стол был заставлен заподлицо, мгновенно исчезли. Лоа с удовлетворением оглядел блестящую рабочую поверхность, потом повернулся ко мне и поманил меня пальцем. Я послушно подошла. Краем глаза я заметила, как примерно на уровне подоконника проплывали голубовато-сизые облака. Откуда-то издалека долетали звуки задорной мелодии кадрили.
- Присаживайся, - Барон галантно пододвинул мне барный стул, который только что снял с ближайшего нагромождения мебели. Пока я пыталась устроиться на стуле, что оказалось не таким уж и лёгким делом из-за его сходства с торчащем на стебле цветком лотоса, Самди что-то искал в ящиках стола. Или убедительно делал вид, что искал.
- Устроилась? - поинтересовался он, когда мне удалось окончательно зафиксировать себя среди матовых лепестков из непонятного материала.
- Вроде как.
- Вот и отлично, - лоа со стуком поставил передо мной гранёный стакан со льдом и огромную, очень древнего вида бутылку из тёмно-зелёного стекла. На выцветшей этикетке значилось затейливо выведенное слово "Angostura". - Тогда к делу?
И не дожидаясь ответа налил мне три четверти стакана какой-то густой тёмной жидкости. Я вытаращила глаза. Сколько же лет выдержки у этой штуки?! Это очень интересный вопрос. Но более интересные вопросы заключаются вот в чём: если я её выпью, печень у меня сразу отвалится или же чуть погодя? Разумеется, есть и пить в мире духов в принципе небезопасно, но вот в чём заковыка, иногда не съесть или не выпить то, что вам предлагают -- значит разозлить хозяина или хозяйку. А это куда как опаснее для здоровья.
Я с откровенным подозрением заглянула в стакан, а потом снова взглянула на лоа. Одежда, с одной стороны, осталась та же самая: фрак, закатанные до колен брюки и сандалии. Рубашка? Нет рубашки. И не было. А вот рисунок на теле в виде стилизованных костей скелета я как-то пропустила. Кроме того, из ноздрей у него торчало что-то наподобие ватных шариков. Ещё я заметила резную трость чрезвычайно фаллического вида, воткнутую в ближайшую мебельную мешанину, как раз на уровне глаз и... вместо охваченного огнём скелета на меня смотрел потрясающе красивый мужчина, как будто созданный из самой космической бездны. Его лицо с высокими, резко очерченными скулами наводило на мысли о египетских мумиях и бенинских бронзовых головах, а яркие глаза цвета чертополоха -- на... Ладно, не важно. Я здесь не за этим. А жаль, - мысленно отметила я меж тем.- Их Милость умеет возбуждать в женщинах интерес. Во всех смыслах слова. Но долго смотреть на лоа и не заиметь мыслей разной степени непристойности оказалось для меня делом слишком сложным, поэтому чтобы отвлечься я осторожно отпила чуть-чуть из стакана.
Как выяснилось, сравнивать "Ангостуру" мне было особенно не с чем. Ирония ситуации заключалась в том, что пока дедушка был жив весь дом был заставлен бутылками с ромом едва ли не под самую крышу. Только вот нам с Пеккой попробовать его так ни разу не довелось. Сначала из-за возраста, а потом стало как-то не до него. В результате, после дедушкиной смерти и последующих событий, весь ром мы раздали друзьям и родственникам, потому что просто не могли на него смотреть...
На вкус напиток напомнил мне коньяк с вишнёвым соком, только ярче и слаще что ли? Но поделиться новыми впечатлениями мне не удалось, потому что ровно в тот момент когда я собралась открыть рот, кто-то с громовым треском впечатался в одну из баррикад у входа. Баррикада пошатнулась и скособочилась, с неё звеня и грохоча попадали бутылки, но она устояла.
- Эй, Суббота, где ты есть? Заканчивай с бабами, нужно разобраться с одним делом! - кто-то крикнул из-за мебельных конструкций да так громко, что оконные стёкла задрожали. Барон едва слышно вздохнул и головой покачал, но со своего места не сдвинулся ни на йоту. Потом самую малость повернулся в мою сторону. Я вопросительно приподняла брови и кивнула в направлении баррикад. Он чуть улыбнулся, приложил палец к губам, а потом указал в сторону мебельных заграждений, из-за которых снова донёсся грохот и звон падающих бутылок. Я повернулась вслед за указующим перстом.
- Если ты сейчас же не появишься...- кто-то явно пребывал не в самом лучшем расположении духа. - Я... Я превращу всё твое вино в воду! Так и знай! И весь ром! Особенно ром!
- Иди отсюда, Конская матерь! - гаркнул в ответ Самди. - Я занят.
"Конская матерь? - молча удивлялась я. - Неужто к нам Локи пожаловал? Ну и дела!"
- А что, по-твоему, проклятое кантеле само собой найдётся?! Переплут мне уже последние мозги вынул кофейной ложкой! Ты его друг, вот ты и ищи эту...
Но тут что-то пошло не так.
Голос "Конской матери" упал до еле слышного и нервного, срывающегося шепота. Он продолжал что-то говорить, но слов разобрать было уже невозможно. Звуки речи слились в некое подобие пчелиного жужжания с истерическими нотками. В комнате почему-то стало по-зимнему холодно, если не сказать морозно, а непонятно откуда доносившийся запах жжёного озона и морских водорослей сделался совершенно нестерпимым. Причём всё случилось за настолько крошечный промежуток времени, что его вряд ли хватило бы даже для того, чтобы быстро моргнуть.
Почему-то у меня сложилось стойкое впечатление, что мимо нас с небольшой задержкой прошло нечто очень и очень могущественное. И оно (если оно там было одно) решительно не одобряло всякие цинизмы, вульгаризмы и прочую табуированную лексику. Но, по счастью, оно уже ушло, видимо решив, что короткого урока хороших манер будет достаточно.
- Иди, Суббота, образумь этого... загадочного чудака, найди для него эту... недостойную дочь обувной коробки и овечьей кишки... А-а я пошёл отсюда, - теперь нормально слышным, хотя и порядком осипшим голосом закончил любитель ломиться в чужие мебельные конструкции. За сим он вышел вон, громко захлопнув за собой дверью, а где-то что-то упало на пол с треньканьем и перестуком .
- И скатертью дорожка, - хмыкнул лоа и откинулся в кресле. Я с облегчением выдохнула и облокотилась на стол, насколько это было возможно. Прошлая ночь в компании танцующих умертвий на кладбище казалась чем-то далёким и, откровенно говоря, не таким уж плохим. Да уж, весёленький денёк выдался. Притом, что он только начался. Ничего не скажешь. Я снова заглянула в стакан. "Ангостура" штука занятная, но мне ещё нужна моя печень.
- Что скажешь? - самым невозмутимым тоном произнёс Самди, до этого с живым интересом наблюдавший за моими манипуляциями со стаканом. - Нравится?
- Интересно, - я поставила стакан на стол. - Я такого раньше не пробовала. Но Вы ведь меня сюда позвали не о вкусовых достоинствах рома рассуждать? Что я должна сделать? Что-то найти?
- Замечательно, - Барон весело ухмыльнулся, потирая руки. - Ты умная девочка. Люблю таких. Так вот, крошка, есть у меня для тебя работёнка. Точнее две. Во-первых, твой дедуля одолжил некую вещицу у одного моего друга, да вот назад её так и не вернул... Смекаешь? - Самди сделал многозначительную паузу. Я поёрзала на цветкостуле и кивнула. Чего ж непонятного? Всего-то и нужно, что найти кантеле. И жизнь моя была бы проще, если бы я знала, которое из всех тридцати девяти штук, хранящихся дома, то самое. - Во-вторых, тут одна бл... леди, возомнила о себе чрезмерно много, - Их Милость поморщился. - Крадёт имена, не выполняет договорённости по оплате, жертвы оставляет несвежие...И это только начало списка. Поэтому ты пойдёшь и разберёшься с этим до конца месяца. Благо, живёт она в квартале от тебя или около того. Вопросы?
- А с этой "леди" что делать? - почему-то призрачный орехово-яблочный вкус решил неожиданно вернуться.
- Лично с ней -- ничего, - Барон щёлкнул пальцами и на столе появился стандартного размера вещмешок нежно салатового цвета, увешанный всякими умильными девчачьими штучками по самое не могу. - Твоя задача избавиться от этого предмета любым способом и, желательно, не попасться при этом. А уж как ты это провернёшь -- дело твоё.
Отлично, - думала я, стараясь запомнить как можно больше деталей иллюзорного вещмешка. - Как любит говорить Пекка, мазохизм должен быть полным, комплексным и непрерывным. А ещё сюда нужно добавить "и может включать в себя попытку кражи со взломом плюс мелкое хулиганство". Но раз уж взялась за гуж...
- А её имя тебя не интересует?
- А если я его узнаю, испугаюсь и откажусь? Учитывая нынешний разброд в ситуации по Северо-Западу, я не думаю, что Вы сможете быстро найти другого ничем особенно не занятого чернокнижника.
- Что ж, твой довод не лишён логики. Но смотри, ты имеешь все шансы вляпаться по самые уши... Оно тебе надо? - Я задумчиво посмотрела на свои тапочки и, немного поколебавшись, рассудила, что раз уж высшие силы дают совет, глупо отказываться. Особенно учитывая, что я раньше никогда ни к кому не вламывалась.
- Не надо. И как её зовут? - осторожно поинтересовалась я.
- Игараси Тамара.
- Она японка?
Класс, - мрачно подвела я итоги. - Стало быть она оммёдзи или шаманка... Отлично, я теперь это знаю. Ну и как сие знание мне поможет? И главное паскудство в том, что я даже не знаю у кого спросить. А сам Самди тут мне вряд ли поможет -- целомудренные как свежий зимний лёд дальневосточные девицы не его профиль.
- Возможно, - Барон равнодушно пожал плечами, только подтверждая мою догадку.
- Ясно... А дом стоит по красной линии или глубине квартала?
- Дом? В глубине, причём, я б сказал изрядно. Однако цвет у него весьма приметный. Перепутать тут может разве что дальтоник. Вот погляди-ка, - лоа порылся во внутреннем кармане пиджака и протянул мне сложенную вчетверо и слегка помятую распечатанную фотографию. Я аккуратно её развернула и моему взору предстал трёхэтажный розовый с белым дом в стиле северного модерна, наполовину закрытый густой летней зеленью.
- О! Я знаю, где это.
- Разберёшься?
- Думаю, да.
- Вот и умница! - Самди хлопнул в ладоши так, что у меня уши заложило. - Ещё вопросы?
- А как я попаду домой?
- Очень торопишься?
- Ну... - и вот тут я сильно призадумалась. С одной стороны, надо бы хоть немного поспать и точно что-нибудь съесть, потому что гастрит в мои планы не в ходит. Но с другой, у меня появился шанс хоть как-то наладить личную жизнь. Хотя бы минут на сорок. И опять же, я не знаю, когда мне выпадет такой шанс в следующий раз...
Стоп, а куда делся мой свитер? Я растерянно уставилась на рукав своей неожиданно попавшей в поле зрения блузки.
- А это что такое? Брокколи? - лоа с самым сосредоточенным видом водил пальцем по разноцветным узорам на свитере, который неким подозрительным образом оказался перед ним на столе.
- Это заросли латаний; бабушка вязала, - сообщила я. Что же, нужно признать перемещения свитера в пространстве за знак и, согласно Дао, позволить потоку нести себя. Как там говорили древние греки? Со щитом или не щите? Но тут скорее всего будет на столе или на полу. - Э..э..э... Знаете, я бы всё же задержалась бы немножко. Потому что пара полезных советов по поводу дальнейших действий мне бы не помешала. Да и моя личная жизнь уже больше полугода мертва как ваши подопечные на том кладбище.
- Курочка моя, ты серьёзно? Тогда это просто необходимо исправить! - с энтузиазмом согласился оторвавшийся от свитерных узоров Самди. После чего он без промедления встал, подошёл ко мне и аккуратно посадил меня на стол.
Следующие полтора часа я провела с чувством, толком, расстановкой, а также в приятной компании (и это не говоря уже о презервативах с клубничным вкусом). И полезных советов я получила массу. После чего Барон сообщил, что отправит меня домой коротким путём. Но ему понадобится оплата для привратников. Я подумала и вспомнила про предмет в заднем кармане брюк.
Когда же я его извлекла на свет, то с удивлением обнаружила, что это оказывается был крошечный трёхдырочный куриный божкок на верёвочке. Лоа удивился не меньше моего, но ничего не сказал. Просто забрал божка и отправил его в верхний ящик стола. Я решила, что Шмыгу точно стоит похвалить за находчивость. Однако расспросить его об этой штуковине будет совсем не лишним -- ушлый жирень впихивает мне уже седьмого божка. В конце концов, откуда-то же он их достаёт?
Самди взялся проводил меня к выходу, потому как заблудится в этих алкогольно-мебельных джунглях было раз плюнуть. И большую часть пути я практически висела у него на руке -- ноги были как ватные. К счастью, когда мы всё-таки добрались до двери, дурацкое ощущение прошло. Посмотрев внимательно на неё, я поняла, что не могу поручиться за то, что передо мной находилась та же самая дверь, через которую мы сюда вошли. Да и занавеса с коридорчиком здесь тоже не наблюдалось.
Я отлепилась от Барона, он галантно открыл передо мной чернильного цвета дверь. Открывшийся за ней коридор, уводил в не менее чернильную темноту. Я кивнула, приподнялась на цыпочки и чмокнула лоа в щёку на прощанье. Потом сделала глубокий вдох и вошла в коридор. Дверь за мной бесшумно закрылась и безкачественное никогде окружило меня на неопределённый отрезок отсутствовавшего в нём времени.
И сразу же, а может полвечности спустя, меня выплюнуло назад в реальность. Что выглядело примерно так: вот меня не нет, а вот сижу я на столе у себя в комнате. Столик у меня чудный: с регулируемыми стальными ножками, апельсиново-оранжевый, не то чтобы овальной формы, а скорее яйцеобразной.
Я проморгалась и почти сразу же поняла - чего-то не хватает... Свитера. Один раз - шуточки лоа, а второй -- уже собственная глупость. Уходя от Барона, надевать обратно я его не стала, а просто засунула подмышку. А теперь его нет. Я оглядела себя и окрестности: блузку перекрутило прямо на мне в процессе перехода, а не менее перекрученный свитер, нашёлся от меня по левую руку. Проинспектировав одежду я пришла к выводу, что ничего не пострадало. И пусть высшие силы примут на мои благодарности за это. Блузку, правда, в любом случае надо поправить.
Разобравшись с блузкой, я неторопясь слезла со стола, взяла свитер, встряхнула его, аккуратно сложила, дошла до бачка с одеждой, предназначенной в стирку, положила его туда, потом прошествовала к кровати и бухнулась на одеяло. Что замечательно, за время моего отсутствия отпечатков следов на потолке не прибавилось, а маленькие птички, скачущие по растительному узору на обоях, выглядели как обычно. Зато появились наклейки на потолочном люстровентиляторе. Миленькие такие, в виде зелёненьких улыбающихся сердечек в радужных переливающихся рамочках. Лопасти люстровентилятора лениво вращались, из-за чего создавалось впечатление, будто сердечки мне подмигивают.
Тут я не выдержала и, расхохотавшись, сползла с кровати на пол вместе с одеялом. Отсмеявшись и немного успокоившись, я пришла к некоторым выводам относительно качества пеккиного чувства юмора. Что касается этих зелёных сердечек-штучек, то Пекка сам будет их отклеивать. Но это подождёт.
Кстати, а сколько я отсутствовала? Привычно задрав левый рукав, то к своему неудовольствию я обнаружила, что часы встали ещё когда я садилась в автолёт. Вот незадача... Ладно, не мытьём, так катанием.
Я нырнула под кровать, чтобы достать традиционно заныканную туда кастрюлю с будильником внутри. Но ближайшее ко мне подкроватное пространство, тускло освещённое самодельной "звёздочкой", было пустым и пыльным как нирвана. Да-да, я знаю, что нехорошо царапать что-либо на кроватном каркасе, но лазать под ним в потёмках ещё менее удачная идея.
Я пролезла дальше в подкроватье в поисках исчезнувшей посудины, но нашла в основном ещё больше пыли, десяток огрызков от карандашей, одну точилку без лезвия, какую-то зелёную штуковину луковичной формы и пару пустых обувных коробок. Загадочно. А где кастрюлька? Кастрюлечка, ты где? Вернись, я всё прощу.
Я пошарила ещё. Кастрюли всё ещё не наблюдалось, зато нашёлся будильник. И, если верить этой обители тараканов и шестерней, я была в другом "где и когда" примерно... двадцать минут? Недурственно. Но сверить сведения с другим будильником или часами или человеком никогда не лишнее, особенно учитывая что меня легко могли отправить и вперёд. Часов эдак на двадцать.
Выбравшись из-под кровати, я решила, что хорошо будет немного привести себя в порядок, прежде чем идти куда-либо. Я повернулась к зеркалу в большой резной раме со столбиками, стоявшему у окна. Как повернулась, так и остановилась. Занавески исчезли. И я даже готова побиться об заклад, что точно знаю кто их взял и зачем.
Подойдя к зеркалу, я протянула было к нему руки с намерением закрепить его в привычном положении. Благо, для этого по бокам в верхней части столбиков имелась пара ключеобразных креплений. И тут из недр зеркальной глубины на меня глянуло бледное что-то. Но чем бы оно ни было, мой мозг наотрез отказался воспринимать сам факт его существования. Я завизжала изо всех сил и кинулась в противозеркальную сторону. Но что-то пошло не так: пол в самый неподходящий момент вообразил себя корабельной палубой в девятибалльный шторм, и меня как шлюпку волной, швырнуло прямо на шкаф. Тот, будучи истинным джентльменом, радушно раздвинул свои дверцы и щедро засыпал меня альбомами со старыми фотографиями, которые посыпались из них как странные прямоугольные снежинки, и кучей разнообразной мягкообложечной литературы. А после скинул сверху пару тетрадей для рисования. Так, для завершения композиции.
На всякий случай, я затихла под всем этим ворохом бумажного вторсырья. В коридоре послышался торопливый звук шагов, а вскоре к этому прибавилась и хорошая такая вибрация. Кто-то явно бежал в мою сторону.
- Лиса! Лиса! Ты жива там? Скажи что-нибудь! - крикнул братец ещё из коридора. На слове "что-нибудь" пеккин голос немного надломился. Уши у меня как-то подозрительно быстро нагрелись. Младших братьев конечно нужно держать в тонусе, но не до такой же степени.
Пекка ворвался в комнату как горностай в курятник, и одним прыжком оказался рядом со мной. Точнее говоря, рядом с кучей всякой всячины, в которой я валялась аки дохлая нерпа на ладожском берегу. И из которой я оказалась выкопана секунды за полторы. Хотя нет, полторы это для Пекки слишком долго. Полсекунды максимум.
Чтобы младший брат не расстроился ещё больше и не начал выращивать себе в голове всяческое, я быстро промычала что-то утвердительно-неандертальское в ответ. Тем временем, Пекка окончательно достал меня из остатков альтернативных источников энергии, осторожно поставил на пол и чутка отрядхнул. Убедившись, что я нормально держусь в вертикальном положении и каких-либо повреждений не имею, брат обнял меня так, что аж в спине что-то захрустело. Не смотрите, что он фигурой похож на макаронину. Это всё обман - руки у него как стальные клещи. Я в очередной раз удивилась вероятному у себя кислородного голодания и вмятины по форме моего лица - на груди у брата. А чему я никогда не удивлялась, так это охватывавшему меня в такие моменты полному спокойствию, и не важно как плохо было до того. Жизнь странная штука -- какими бы разными мы с Пеккой не вышли в итоге, но для обоих лучшим успокоительным всегда являлось сердцебиение другого.
- Там зяба, - лаконично сообщила я, тыча в сторону зеркала и пытаясь одновременно отпихнуть Пекку.
- Думаешь? Я вчера утром проверял -- все печати были целёхонькие, - он отпустил меня и с сомнением посмотрел на невинно выглядевший предмет мебели. - Хочешь я её перепою? Или давай сначала проверю. Лады?
- Угу, - глубокомысленно согласилась я. - Лады.
Пекка подошёл к зеркалу и короткой фразой вызвал его свойства. Поковырявшись в них минуты эдак две, он обернулся ко мне:
- Нет, ничего. Всё цело. Ровно как было. А что именно ты видела?
- Сказала же - какую-то бледную пуделеобразную зябу.
- Бледную зябу, говоришь... - брат нахмурился и с сомнением посмотрел сначала на меня, потом на зеркальную поверхность, а потом обратно на меня.
- Лиса, подойди-ка сюда.
- Зачем? - бодрость, которую обычно испытываешь после пребывания в мире духов, испарялась по нарастающей. А маленький мерзенький голосок, где-то на задворках сознания услужливо напомнил, что на самом-то деле я устала как собака, разгружавшая вагоны с углём детским совочком. Так что идти мне и не должно хотеться куда-либо идти. Тем более, не совсем понятно что там такое. С другой стороны...А вот с другой стороны, меня искренне распирало от профессионального любопытства. Конечно, нам с Пеккой обоим следовало бы вспомнить поговорку о том, что неуёмный интерес к неизведанному сгубил уже множество кошек и колдунов. Но разве это кого-нибудь из них когда-нибудь останавливало? Вот и я о чём. Поэтому любопытство победило с разгромным счётом, а я кое-как дошаркала до зеркала.
Пекка весело ухмыльнулся и, не говоря ни слова, повернул зеркало ко мне. И я увидела... Ах вы рожки гнутые..! Испугалась своей же собственной рожи. Тьфу! Я хлопнула себя обеими руками по лбу. Только вот хотелось бы ещё понять, откуда у меня на голове взялся этот взрыв на макаронной фабрике вместо причёски?
- По-моему, тебе надо взять перерыв дней на семь-десять. Когда ты настолько усердно трудишься, это вообще как-то противоестественно, - Пекка искренне старался придать себе серьёзный вид. Правда, получалось у него из рук вон плохо. - И не смотри на меня так странно. Волосы у тебя тоже вьются, ежели что. Только про цвет не спрашивай. Всё, что я помню - ты, в отличие от меня, не рыжая.
Я, меж тем, придирчиво рассматривала свои волосы, коих у меня из-за какого-то генетического выверта раза в три больше, чем обычно бывает. Что ещё хуже, они на самом деле очень сильно вились. Прям целое облако из спирально закрученных белых свечей, свисавших чуть ниже лопаток.
Попытка вспомнить, какой у меня от природы цвет волос ни к чему не привела... Но ведь белых волос не бывает, если человек не альбинос. Разве не так? Или это я поседела? Если так, то в какой момент? Ещё когда ездила опознавать деда полгода назад или когда встретилась с Самди нос к носу? Хотя, если цвет не восстановится, то не всё ли уже равно?
- Впрочем, брови и ресницы у меня тёмные...- пробормотала я, выпрямляясь. - Хм, но опять же, это не показатель...
- Почему не показатель?
- Потому что, у тебя по цвету такие же, но ты рыжий.
- И слава богам. У меня на лице хотя бы нет этих жирных волосатых гусениц, как у некоторых.
- Я рада, что ты рад. Кстати, а что у нас есть поесть?
- Эээ...- Пекка глубоко задумался. - Вообще у нас точно была готовая гречка. Мороженое кроме тебя и так никто не ест. За остальное не поручусь. А! Ещё сухпайки. Могу поделиться, если надо.
- Надо. И ещё надо чаю.
- Чай найдём, - пообещал Пекка.
- Отлично. Тогда иди, я тебя догоню. Брат не стал спорить, но, прежде чем уйти, зеркало развернул к стене. Пусть гипотетические зябы любуются на птичек и цветочки на обоях. Паранойя, как известно, друг колдуна. Вне зависимости от того, рунопевец это или чернокнижник.
|
|