Назаретян Карина Акоповна : другие произведения.

Философия жизни

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  Ницше тут не при чем. Философией жизни я называю другую вещь, совсем другую - кое-что, чему учила и учит меня моя подруга, великий проповедник жизни, нечто более реальное, более сиюминутно важное, более - жизненное. Это не имеет отношения к эволюции; к вселенскому мироустройству, если смотреть на него со стороны. К Сверхлюдям. (Хотя, может быть, все это еще и более интересно.) Но это - ф и л о с о ф и я ч е л о в е ч е с к о й ж и з н и, взгляд from inside - то, чем я мучаюсь уже чуть не год.
  Великолепная вещь произошла со мной, вот почему я пишу этот рассказ. Но она бы не произошла, или я не придала бы ей значения, если бы почти год до этого, и особенно в тот конкретный день я не мучилась весьма определенной, ребром стоящей проблемой - жить или не жить. Дело даже не в самоубийстве - этой проблемой я, слава богу, отмучилась уже два года назад. Теперь дело в другом: как жить - по-настоящему или... как обычно. По-настоящему или как обычно. Вот дилемма.
  Я консервативный, безынициативный, инертный человек. Если не задумываться, то я сразу выбрала бы - как обычно. Как обычно - это значит: знать почти наверняка, что с тобой будет через час, выбирая между действием и бездействием, выбирать - бездействие. Так я живу уже много (18) лет, и - вот ведь чудо - только недавно начала думать над тем, правильно ли это. Зато уж думать, так думать. За два года все мозги себе продумала. Великое человеческое счастье - сидеть за письменным столом и представлять себе, насколько это глупо, жить по расписанию, и понимать, что ты ненавидишь, всегда ненавидела этот бюргерский, обывательский, мещанский тип существования, эту жизнь всех посредственностей-медиокри́тов... кроме, может быть, маэстро Иммануила Канта. Но два года - это не срок для такой проблемы. Люди вроде меня очень медленно запрягают.
  Величайшей милостью судьбы, этой самой жизни, над которой я так ломаю голову, у меня рядом есть рупор, который вещает светлые идеи, он шепчет мне их на ухо и подпитывает мою иногда иссякающую энергию мысли. "Пока не уйдешь, надо ее всю понять, посмотреть - не только ту канаву, в которой ты живешь. Жизнь увидеть всю, какая она есть - Землю увидеть, всю! Общество хочет вписать тебя в рамки, затолкать в кандалы, чтобы ты на него работало. Что толку - проработаешь всю жизнь и подохнешь как маленький винтик. Ты уйдешь из жизни все равно один, все равно тебе решать, как быть..."
  Мелодика этих слов стучит у меня в голове. 97% людей живут не так, как им следует жить. С этим-то мало кто будет спорить; число можно слегка изменить. К каждому нужен индивидуальный подход, и все же должны быть объективные правила. Их мало кто знает, и себя тоже знает мало кто; в этом вся проблема. Дельфийский принцип: "Познай самого себя". Милый Сократ. Философия жизни: кому ты подходишь?
  
  Я точно помню, как я ехала в тот день в метро и в какой-то момент вдруг ясно подумала, что еще чуть-чуть - и я задохнусь от нехватки общения, от нехватки новых лиц. Что это невозможно, в конце концов. Нельзя вариться в собственном соку...
  Я вышла из поезда на станции "Баррикадная" и долго думала, куда мне идти. Выйти ли мне на "Баррикадной" или перейти на "Краснопресненскую" и выйти там. Я собиралась в кинотеатр, и от "Краснопресненской" до него два шага, а от "Баррикадной" надо еще искать дорогу. Надо сказать, что мне всегда очень сложно дается выбор. В конце концов я подумала, что стыдно не знать элементарных путей родного города, тем более что у меня всегда с собой карта, и я бойко направилась к эскалатору на выход.
  Я собиралась на "Париж, Техас" Вима Вендерса, смутно надеясь, что он будет идти не немецком, хотя вообще плохо себе представляла, на каком языке должен быть снят фильм. Но бояться мне было нечего, потому что если бы он шел на английском, то это было бы, может, еще и лучше; французский был маловероятен; если он в крайнем случае шел бы на русском, то это тоже можно было пережить. Так я успокаивала себя и оправдывала то, что позвонить в кинотеатр и спросить мне накануне даже в голову не пришло.
  Приехав наверх, я вышла из метро, оглянулась на какого-то мужика - кажется, пьяного, впрочем, я сейчас уже не помню, и быстро пошла к дороге. Прямо напротив высотки, перед дорогой, я остановилась. Была отличная погодка, тепло светило солнышко, и я помню, что я задумалась. У меня было еще минут тридцать пять времени и, греясь в лучах, засунув руки в карманы красненькой курточки, я лениво думала: в какую же сторону теперь идти? налево? нет, вряд ли налево... пожалуй, направо... За атласом лезть было неохота, и я расслабилась. Я просто стояла и грелась на солнышке.
  Вдруг меня обогнал сзади Некто и начал что-то говорить. В первые пару секунд я, кажется, вообще не отреагировала - нелегко сразу выйти из такого транса, тем более таким людям, как я. Но Некто не собирался замолкать, и до меня начал доходить смысл слов.
  - ... Какой же я идиот, представляешь, какой же я идиот! Договорился встретиться с друзьями и не спросил точно, где! Ну где я их теперь найду, у меня один цент на телефоне? Нет, перед тобой стоит сейчас самый большой идиот на свете!
  Он встал спиной к солнцу, чтобы ему было удобнее видеть меня, поэтому, чтобы рассмотреть его, мне пришлось вынуть руку из кармана и закрыть ей от глаз светило, в лучах которого я грелась.
  А симпатичненький. Красивенький мальчик, обожаю таких. Что ему от меня нужно, подумала я. Он что, хочет попросить у меня сотовый телефон?
  Но что-то было непохоже. Или у него невероятно долгие вступления. Когда иссяк поток самокритики, он замолчал на секунду, сменил позу, быстро оглянулся по сторонам, посмотрел на меня и сказал:
  - Как тебя зовут?
  - Карина, - улыбнулась я. Забавный тип.
  - Меня Денис. - Откуда-то, как у фокусника, у него в руках вдруг появилась ручка и стопка квадратных бумажных листочков, и он начал что-то писать. - Позвони мне сегодня, - уверенно сказал он. - Только после девяти. До девяти не пытайся - все равно не получится. Мне столько народу звонит. Я целый вечер только сижу и трубку поднимаю.
  Мне стало смешно, и я широко улыбнулась. Неожиданный поворот событий, кроме того, я представила себе картинку, как он целый вечер поднимает трубку. Взяла бумажку. На ней был написан номер телефона, чуть ниже - Денис, еще чуть ниже - МГУ, еще чуть ниже - "после..." и дальше что-то непонятное. Я нахмурилась, пытаясь разобрать.
  - МГУ. Я в МГУ учусь, - сказал он, видя мое замешательство.
  - Да нет, это я поняла, а дальше что?
  - После девяти. Не дозвонишься мне до девяти.
  Надо же, какой четкий рубеж, подумала я.
  Бумажки с ручкой из его рук не исчезали, и он как будто приготовился еще что-то писать.
  - Диктуй, - сказал он.
  - Что? - искренне не поняла я.
  - Твой номер телефона.
  Я снова широко улыбнулась, посмотрела на него некоторое время и мотнула головой. Какой прикольный мальчик.
  - Как это? - сделал вид, что искренне удивился он, а может, правда искренне удивился.
  Я продолжала улыбаться и снова мотнула головой.
  - Почему?
  - Зачем? - пожала я плечами.
  - Как зачем? - Он всем своим видом показывал, что он просто обескуражен. - Ну я у всех беру номера телефонов. Смотри, сколько у меня их. - Он достал откуда-то записную книжку и пролистал передо мной. Правда было много.
  - Зачем тебе столько?
  - Люблю, когда много друзей.
  Я продолжала смотреть на него, закрываясь рукой от солнца. Вот ведь человек, подумалось мне. Может, он и есть философ жизни?
  - Интересно, ты первая девушка, которая мне свой телефон не дает, - не унимался он.
  Ну ладно уж, гонишь, мальчик. Я конечно охотно верю, что с такой мордашкой можно добиться ЧЕГО УГОДНО, но неужели уж первая...
  - Ты что, хочешь сказать, что ты регулярно подходишь к девушкам на улице, и все сразу дают тебе свой телефон?
  Он как-то ушел от ответа.
  - Ты что, мне не веришь? Это правда мой номер телефона. Хочешь, позвони сейчас, моя бабушка ответит?
  Интересное предложение. Мне бы в голову не пришло проверять его номер телефона не подлинность.
  - Да нет, я тебе верю.
  - Может, со мной что-то не так? - Он немного кокетливо приподнял бейсболку, тряхнул светленькой стриженой головой, прекрасно понимая, что с ним все так.
  - Нет, все так, - кивнула я и улыбнулась: - Вон у тебя рана на руке.
  На тыльной стороне левой руки, прямо посередине, была - ну не рана, конечно, - но большая царапина. А руки были красивые, люблю, когда руки красивые.
  - А, это я подрался, - сказал он быстро, как-то на выдохе. Своеобразная манера говорить, кстати, я только одного еще такого человека знаю, который часто говорит на выдохе.
  - Ну вот, видишь, - сказала я.
  - Ну это я случайно, я вообще-то не дерусь.
  - Не-е. Не люблю людей, которые дерутся.
  - Я тоже не люблю людей, которые дерутся. Он просто первый пристал, я так вообще-то никогда не дерусь.
  - М-м-м, - потянула я.
  Надо же, какой болтун. Как можно в драке получить такую царапину, подумала я. А впрочем, может, и можно, я плохо себе представляю, как реально происходят драки. Ладно.
  - Ты боишься, что я тебя убью? - улыбнулся он.
  - Ну конечно, боюсь, - улыбнулась я.
  - Ну ты позвони мне сегодня вечером.
  - О чем мы с тобой будем разговаривать?
  Он как будто снова удивился.
  - Ну как о чем?..
  Я, кстати, вполне серьезно задавала вопрос. Никогда не понимала, о чем можно разговаривать с малознакомыми людьми. Отсюда, наверное, некоторая проблема в общении. Сказать, какая погода хорошая, у меня язык не поворачивается.
  - Не люблю говорить по телефону.
  - Да? А я люблю.
  Мы пару секунд помолчали.
  - А сколько тебе лет? - спросил он.
  - Восемнадцать.
  - Да ладно.
  - Правда.
  - А мне двадцать. На четвертом курсе учусь.
  Он снова пару секунд помолчал, а потом внимательно на меня посмотрел.
  - Да ты гонишь, что тебе восемнадцать.
  - Нет, правда.
  - Правда? - Он был вежливый и не хотел противоречить. - Я бы подумал, тебе лет пятнадцать.
  - Все так и думают.
  - Да? - Он улыбнулся. - А че так?
  - Ну, не знаю. Хорошо сохранилась, как говорят некоторые люди.
  - Какие люди?
  - Ну, которые хотят это как-то оправдать.
  - М-м. А ты кто по знаку зодиака?
  При чем тут знак зодиака?
  - Лев.
  - Я тоже лев.
  Как-то он так поспешно это сказал, что выглядело неправдоподобно. Я все так же стояла, закрываясь рукой от солнца, и в очередной раз прищурилась:
  - Но это же бред.
  - Что, что я лев?
  Почувствовал, видимо, неправдоподобность.
  - Нет, вся эта теория насчет знаков зодиака.
  Я хотела сказать именно это. Не верить ему в тот момент мне в голову не пришло. До меня вообще медленно доходят вещи.
  - Нет, это не бред.
  - Как же это не бред?
  - Это на самом деле.
  - Самый настоящий бред.
  - Нет, это все сходится. Вот ты, например, любишь выделываться.
  О нет, только не это. Неужели я так выгляжу? Вроде, все делаю, чтобы казаться маленькой и незаметной... А хорошее слово "выделываться", я забыла про него.
  Я покачала головой.
  - Нет, не люблю выделываться.
  - Не любишь? Ну ладно. - Он снова быстро согласился.
  В некоторых сферах, впрочем, я люблю выделываться - что-то он правильно подметил. В школе я писала такие сочинения, что некоторые учителя рвали на себе волосы. Но говорить я ему этого не стала.
  - Блин, ну какой же я идиот. Пока я их найду ведь, поздно будет, а я поздно не гуляю. Как можно быть таким идиотом? - Он снова пощелкал кнопки на сотовом. - Вот, видишь: один цент? - Он показал мне экранчик. Я многозначительно кивнула. - Че мне делать?.. Ты не знаешь вообще, где тут может молодежь гулять?
  Я покачала головой.
  - Может, они тебе смогут позвонить?
  - Ни у кого нет моего номера. Я никому не даю, мне мама не разрешает. ...А у тебя нет сотового?
  Урра! Наконец-то! Конечно, у меня был сотовый. Но теперь модно рассказывать страшные истории об изощренных кражах телефонов, а я не любительница рассказывать истории. Устно, в смысле.
  Врать я, впрочем, тоже никогда не умела. Это не бахвальство, а чистейший факт, и не то чтобы он был так уж к моей чести. Надо уметь делать все, другое дело, что из этого всего ты выбираешь. Я набралась мужества и мотнула головой - слишком резко.
  Он хитро улыбнулся:
  - Да ладно.
  Я тоже не смогла сдержать улыбки и снова замотала головой.
  Он опять не стал настаивать. Какой добрый мальчик. Конечно, он мне не поверил. Мне невозможно поверить, если я вру. Впрочем, я практически никогда и не вру, это только в редких случаях оправдано.
  Это как будто не было для него так уж важно. Он сразу же переключил тему.
  Интересный все-таки тип. Никак не могла понять его мотивацию. Общение самоценно? Сколько раз я себе говорила, что жизнь - в общении? Век живи, век учись. Век общайся, век живи. Что значит настоящая жизнь? Настоящая - значит счастливая? Кант из Кёнигсберга был счастлив. Даже если он никогда ни с кем не спал. Черт, или нет?
  Мой знакомец присел на корточки и начал копаться в рюкзаке. У него был здоровый черный рюкзак, из которого торчали рукоятки бадминтонных ракеток. Одет он был, кстати, в красную куртку, как и я.
  - ...Я от института на соревнованиях в бадминтон играл, - говорил он. - Первое место занял. Крутой. - Он очаровательно улыбнулся. - Правда, посмотри. - Он вынул и протянул мне круглый значок. МГУ. Хотела спросить, зачем он ракетки сюда притащил, но не стала. Он продолжал копаться. - У меня столько хлама в рюкзаке. - Он встал с корточек. - Смотри.
  Мне стало смешно. Неожиданные у него приемы воздействия. Смеясь, я заглянула к нему в рюкзак. Естественно, я ничего там толком не увидела, но это вроде как проявление доверия, и тебя оно бессознательно обязывает отвечать тем же. Интересно, он сам придумал? Или где-нибудь вычитал? Или, наоборот, он даже не думал о том, что это как-то специфическим образом действует?
  Он надел рюкзак обратно.
  - Блин, где мне их теперь искать?.. Курсовую сегодня весь день писал. Носился с этими колбочками. Профессор так рад был... Он не привык от меня такую усердность видеть... Мы с ним сегодня тему формулировали... - Он посмотрел на меня пару секунд. - Интересный ты человек, так внимательно меня слушаешь...
  Я улыбнулась. Еще бы мне не слушать, когда мне показывают жизнь. Бесплатно. Может, это ключ к решению проблемы. Валяй дальше, человек.
  - А ты куда сейчас?
  Я посмотрела на часы. Ну вот, всегда так. Практически пора. Даже уходить не хочется.
  - Мне... Мне надо к "Краснопресненской". Не знаешь, это туда? - Я указала вправо.
  - Понятия не имею, я здесь вообще первый раз вышел. А зачем тебе на "Краснопресненскую"?
  - Я хочу в кино.
  - В кино?
  Я снова посмотрела на часы, мучительно соображая, как мне нужно рассчитать время.
  - Ты торопишься?
  - Да н... нет...
  - Ну тогда давай еще постоим.
  - Ну то есть... Я не то чтобы не тороплюсь... Я не очень тороплюсь...
  Никогда не знаешь, сколько времени у тебя на что уйдет ...
  Он тоже посмотрел на часы на своем телефоне, подумал, в отличие от меня, не мучительно и не долго, и сказал:
  - Тебе туда, да? Ну пойдем, я с тобой пройдусь.
  Не скажу, что я была не рада.
  - Пошли.
  Мы направились вдоль дороги, в сторону зоопарка. Так как ничто мне больше не мешало, и от солнца мне закрываться было больше не нужно, то я достала все-таки из рюкзака свой карманный атлас.
  Правильно идем, надо же. Не так часто бывает, с моим топографическим кретинизмом.
  - Как тебя зовут, я забыл? - спросил он, когда мы уверенно взяли курс к кинотеатру.
  Ха, так и думала, что забыл. Слишком быстро начал говорить после того, как услышал имя.
  - Карина.
  - Карина. Ты где учишься?
  - В ин΄язе.
  - Это что такое?
  - Лингвистический университет. Бывший Мориса Тореза. На "Парке Культуры". А ты где? Именно?
  - В МГУ.
  - Нет, в смысле, на каком факультете?
  - А, на биологическом.
  Мы перешли дорогу и шли мимо зоопарка.
  - М-м. Круто. Че, биологию любишь?
  - Нет, - однозначно сказал он.
  Я немного испугано на него посмотрела. Еще один "лишний человек в обществе", блин. Сколько же вас таких? Или нас?
  - Зачем же поступал?
  - Мама сказала. Она этот факультет окончила. Поэтому я даже не думал.
  Он говорил абсолютно серьезно и спокойно, так, как будто все хокей - обычное дело, нормально. Иначе я бы подумала, что он надо мной издевается.
  - А что бы ты хотел изучать?
  - Право, - снова не колеблясь, сказал он.
  - Че же на юридический не поступал?
  - Мама сказала сюда поступать.
  Понятно. Если подумать, я тоже изучаю не совсем то, чем я буду заниматься. Но только потому, что я не знаю, чем я буду заниматься. И все-таки то, что я учу, мне в любом случае пригодится. Политолог, ха. Английский с немецким еще никому не мешали.
  Мы подходили к следующей дороге.
  - Трудно было поступить в твой институт? - спросил он.
  - Ну-у... Как тебе сказать... Я блатная немножко, поэтому не очень.
  Его это развеселило.
  - Ха-ха, немножко?
  - Да, совсем чуть-чуть. А тебе трудно было поступить?
  - Ну... Я умный немножко, поэтому не очень, - веселился он.
  - Умный, значит?
  - Умный. Я по учебникам сам все учил. У нас семья не очень богатая, мне давали деньги на репетитора, а я их себе оставлял, и сам учил все по книжкам. Еще в олимпиадах участвовал. Тоже мне много дало. 16 баллов на олимпиадах набрал.
  Вот ведь гонишь, мальчик. Сам поступил. Без репетиторов. Без блата. Ты не выглядишь, в принципе, глупым, но таким умным, чтобы самому поступить в МГУ, тоже не выглядишь. Слишком light-headed. В обоих смыслах слова.
  - На каком ты отделении учишься? - спросила я. - В смысле, там же есть специализации внутри факультета?
  - Да... Ну мы сейчас уже три года почвы изучаем.
  - Почвы?
  - Да.
  Почвы. Ничего себе. Пять лет изучать почвы, а потом за всю жизнь ни разу о них не вспомнить. Это как же люди время теряют. И все ведь из-за армии - или частично из-за армии. В обязательной службе больше деструктивной силы для общества, чем кажется. Она мешает адекватному воспитанию кадров. И все-таки политология гораздо лучше, чем почвы. С пятой стороны, каждому свое.
  Мы подходили к подземному переходу под Краснопресненской улицей. У ступенек стояли несколько малолетних придурков раздолбайского вида, среди них одна девочка. Я не стала обращать на них большого внимания, но мой знакомец остановился.
  - Стой. Подожди, давай посмотрим. Они сигареты стреляют?
  Я тоже остановилась. Похоже на то.
  Мы постояли секунд десять.
  - Ну ладно, пошли, - сказал он. - Представляешь, дети на улице живут?
  Я что-то неопределенно промычала, и мы начали спускаться по лестнице. Его это правда заботит, или он чисто из конъюнктурных соображений это сказал? Скорее второе, но может, с примесью первого. С небольшим, впрочем. Философ жизни слишком живет настоящей секундой, чтобы заботиться о чем-нибудь серьезно. Самый большой вопрос: обязательное ли это условие для того, чтобы быть философом жизни?
  - Какой ты фильм-то смотреть идешь? - спросил он. Мы спустились и проходили между разноцветными рядами подземных палаток. Я крутила головой по сторонам, потому что давно здесь не была.
  - Называется "Париж, Техас". Вима Вендерса. Классика.
  - А почему одна? Почему никого из друзей не пригласила?
  - Ну... Никто не пошел... У меня просто друзья не такие фанаты кино, как я.
  - Разве обязательно быть фанатом, чтобы ходить в кино?
  - Ну да... На Вима Вендерса, я думаю, да.
  - А ты что - часто ходишь?
  - Ну так. Вообще-то больше читаю про кино, чем смотрю его, если честно.
  - А я вот редко в кино хожу. Если друзья только позовут. Вообще ходить начал, наверно, год назад, не больше. Раньше вообще не ходил.
  - М-м.
  Прямо уж вообще не ходил.
  - Последний раз знаешь, что смотрел? Недавно. "Звонок". Не смотрела?
  Я слегка поморщилась.
  - Нет. Не любительница хоррора.
  - Что?
  - Терпеть, говорю, не могу фильмы ужасов.
  Продукция для мазохистов.
  - А мне понравился, классный фильм. Но я вообще-то не разбираюсь. Меня на что приглашают, я на то и иду. Просто в кино, неважно, на какой фильм.
  Вот позиция, которая мне больше всего чужда. Я сначала прочитаю двадцать пять рецензий на один фильм, потом буду долго решать, идти или нет. Но вообще я знаю еще только одного человека, который четко и гласно придерживается принципа "Не на фильм, а в кино"... Черт, если подумать, то это тот же самый человек, про которого я сказала, что у него похожая на моего знакомца манера говорить... Девчонка из моей группы. Что бы это значило.
  Мы выходили из перехода.
  - Еще один фильм смотрел недавно. Молодежный такой... Забыл, как называется. Ну наш, российский.
  - А, понятно.
  Я тоже забыла название.
  - Недавно вышел, рекламировали везде.
  - Да, я поняла.
  - Тоже ничего. Ничего особенного, но так, чтобы расслабиться.
  - Ты знаешь, я такие фильмы вообще никогда не смотрю. Потеря времени.
  Он посмотрел на меня и улыбнулся.
  - Да, я тоже озабочен этой проблемой с некоторого времени. Потери времени. Мы много времени теряем, если подумать. Вот я, например, с тобой сейчас.
  По-моему, он не хотел говорить последней фразы, он слишком усердно строил из себя вежливого до этого; она у него вырвалась сама. Но я была рада, что он наконец-то сказал реально дельную вещь, и энергично закивала головой. Дальше слов эта вещь, правда, явно не пойдет.
  - Да, очень много времени теряем. Невероятно много. Ты абсолютно прав.
  - ...Это, что ли, кинотеатр?
  Мы только что обогнули станцию метро, и перед нами величественно предстало здание киноцентра.
  - Да. Он самый. Но нам, правда, не совсем туда. Там кинотеатр сбоку, маленький.
  Мы подошли ближе.
  - Я там ни разу не была, на самом деле. Только один раз заходила в кассу. Но я надеюсь, что я найду...
  В общем-то, со мной все бывает. Я могу и не найти. Но там была надпись: музей кино. Не найти было сложно.
  Подход туда, если кто знает, довольно странный. Какой-то темный тунеллевидный проезд с непонятными бетонными стенами, и все выглядит очень заброшенно.
  - Странное место, - заметил мой знакомец.
  - Да, - согласилась я. - Вот сейчас-то ты меня и убьешь.
  Он засмеялся.
  - А может, ты меня убьешь.
  Остроумный мальчик.
  - Может, и я тебя.
  Нездоровая у меня все-таки фантазия, подумала я. Это больше, чем просто осторожность.
  - Какие-то у меня не те мысли все время, да?
  - Это потому, что ты лев.
  - Да ну? - Мне снова стало смешно. - При чем тут лев? Да бред это все, послушай. Вот львы, например, должны быть лидерами по натуре. И что? Я абсолютно не лидер.
  - Ну... Я, в общем-то, тоже не лидер.
  - Ну, вот об этом-то я тебе и говорю.
  Я дернула черную железную дверь с золотой ручкой.
  - По-моему, здесь.
  Мы зашли. Было пусто, и лестница вела наверх.
  - А может, и не здесь.
  Я оглянулась по сторонам.
  - По-моему, тут была касса, куда же она делась?
  - Может, не тут?
  - Может, и не тут.
  Я усмехнулась. Вдруг я увидела объявление. Касса находится на пятом этаже.
  - Ну пошли.
  Такое ощущение, что поднимаешься по какой-то черной лестнице. Темно и никого нет.
  - Мы должны экономить время, - сказал он. - Но видишь, мы не умеем.
  - Это тоже отличительная черта всех львов?
  Он улыбнулся.
  - Хватит язвить.
  Я тоже улыбнулась.
  - Да я не язвлю.
  Мы перепрыгивали через две ступеньки по серой лестнице.
  - Ты смотрела фильм "В последний момент"?
  Что-то знакомое. Не помню.
  - Нет...
  Я напряженно соображала. Нельзя забывать про фильмы.
  - Что-то знакомое, вообще-то. Кто там играет?
  - Не помню. - Он пожал плечами. - Парень такой со светлыми волосами.
  Парень со светлыми волосами. Много вас таких, ха.
  - Там герой поздно понял, что нельзя терять время.
  - А, "В последний момент"! - осенило меня. - Шел в "35 миллиметров"?!
  - Да.
  - Точно, я смотрела! Да, я там была.
  Последнее было сказано не кстати, потому что была я там не один раз, но на меня просто всегда производят впечатление такие вещи. В то время как моего знакомца, по-моему, это особенно не тронуло. Впрочем, он не знал фактов. Дело в том, что это был ничем не примечательный средней паршивости фильм, который шел-то, наверно, всего недельку или две, и шел только там. Не так уж много народу его посмотрело. И если он действительно так редко ходит в кино, как говорит, то это совпадение. Еще бо́льшим совпадением было бы, если бы мы были на одном сеансе. Мы не были, конечно - там так мало людей, что я бы запомнила; но могли бы. Совпадение или случайность. Что это такое - меня мучает уже много лет? Диалектическое проявление закономерности?
  - Че-то я не вижу здесь кассы, - сказала я.
  Мы не догадались посчитать этажи.
  - Какой это этаж?
  - Не знаю.
  - По-моему, уже давно пятый.
  Наверху, казалось, был вообще какой-то склад.
  - Ну пойдем вниз и еще раз сосчитаем.
  Мы пошли вниз.
  - Так вот я после этого решил, что надо меньше времени терять.
  - Разве об этом был фильм, что-то я забыла там такое?
  - Ты не поняла просто, потому что ты маленькая и глупая. - Он улыбался.
  - Да нет, наоборот, банальная мысль, по-моему.
  Он ничего не ответил. Может, это и резковато прозвучало, но неужели, подумала я, человек в 20 лет только впервые задумался о том, что нельзя терять время? О чем же он раньше думал?
  Где-то этаже на 2-ом или 3-ем была дверь, в которую мы не зашли, посчитав за не ту, а зря. Нам нужно было именно туда. Там на стенах висела куча постеров и объявлений, и толпилась кучка людей у входа в лифт, везущий на пятый этаж.
  Около минуты наряженного размышления над этой загадкой понадобилось мне, чтобы понять, что это, стало быть, был как бы первый.
  Мы присоединились к кучке, протиснулись в лифт и скоро были у кассы.
  Там висели примерно те же плакаты и объявления, только в еще большем количестве, и примерно такая же кучка людей стояла у окошка кассы. До фильма было еще минут пятнадцать, и мы принялись читать рекламные вывески.
  Не знаю, как у кого, но у меня от такого обилия киноинформации разбегались глаза. Я перескакивала с постеров на расписание сеансов, не зная, что выбрать, но вдруг я увидела нечто такое, что заставило меня остановиться и широко раскрыть глаза.
  - Что за фигня? - медленно произнесла я и, тыкая пальцем в одну из висящих бумажек, обернулась в поисках поддержки к Денису. - Ты посмотри. Посмотри сюда. Какого фига? Здесь написано, что фильм будет в 20.00!
  Фильм должен был быть в 19.15.
  - Вы тоже? - сказала мне девушка, стоявшая рядом, и тем самым спасла меня, потому что я обрадовалась, что меня не одну обманули. Отвратительно глупо, я знаю.
  Каким именно образом из меня лился поток возмущения, я точно не помню. Впрочем, он не был особенно бурным. Я тихая девочка.
  - Вот эта штука меня обманула, - тыкала я пальцем в другое объявление, более старое. - Блин, ну как так можно, что за хамы? Вообще, офигели совсем. Ну и че мне теперь делать?
  Я смотрела на часы и опять мучительно соображала.
  - Это во сколько же он закончится, если он в восемь начнется? В десять с лишним? Они что, совсем, что ли? Это во сколько же я домой приеду? У меня маршрутки не ходят, автобусы... тоже практически?
  - Это где такой ужас? - Моему знакомцу было явно забавно наблюдать за мной.
  - Это в "Новых Черемушках", да вообще-то везде. Нигде по вечерам автобусы нормально не ходят.
  - Ну позвони родителям, пусть они тебя встретят. Или у тебя нет сотового...
  Я нервно засмеялась.
  - Да есть у меня сотовый.
  - Ага! - Он широко улыбался.
  Я тоже.
  - Дать?
  - Ну давай.
  Я полезла в карман и вынула оттуда мой синенький телефончик. Он набрал номер.
  - Вот сволочь, не отвечает или временно недоступен. Отключил, наверное.
  Как это он десятизначные номера друзей наизусть помнит, подумала я, но тут же забыла про это и взяла телефончик обратно. Я снова не была расстроена, что он не уйдет.
  - Ну что мне делать, идти или не идти? Сейчас я буду долго мучиться, - улыбнулась я, чтобы его предупредить.
  - Ну помучайся, - улыбнулся он.
  - Мне очень трудно дается выбор, скажи, это тоже свойственно львам?
  - Да, - серьезно кивнул он.
  - Да ну? А вот я хочу тебе сказать, что это свойство у меня просто от отца. А знаешь кто он по знаку зодиака?
  - Лев?
  Мне стало смешно. Какой упорный мальчик.
  - Нет, Телец.
  - Да?
  - Да.
  - Ну хорошо. Я ведь не настаиваю. Я когда вижу, что человеку дорого его убеждение, я ведь не стану спорить.
  - М-м. Настоящий европеец?
  - Да...
  По-моему, он не совсем понял, что я имела в виду. Я хотела сказать, что на Западе, вроде бы, не принято сильно спорить с собеседником.
  - Ну понятно.
  Я снова посмотрела на часы.
  - Блин. Что мне делать?
  - Может, мне тоже с тобой сходить?..
  - Ну пошли.
  - У меня денег нет.
  Я пропустила это мимо ушей, потому что вступила в последнюю, самую мучительную стадию принятия решения. Последний раз посмотрела на часы. Посчитала, когда закончится фильм. Когда я буду дома. Кучка перед кассой между тем рассеялась.
  - Ну ладно, - глубоко вздохнула я.
  - Что?
  - Я решила.
  - Решила?
  - Да.
  - Ну?
  - Я иду. - Я продвинулась к кассе и полезла за бумажником. - А ты?
  Он очаровательно улыбался.
  - Я тоже.
  - Ну давай. 40 рублей.
  - У меня денег нет.
  Вот нахал, подумала я, халявщик. Денег у него нет, конечно. Невероятно все же мил. Так всю жизнь на мордашке и выезжает. Интересно, у него коллекция таких, как я?
  Я полезла во внутренний карман рюкзака за стольником.
  - Ого. - Он дернул бровями.
  - Да-а. Вот наконец-то ты меня все-таки убьешь. - Два билета на "Париж, Техас", - сказала я в окошечко.
  - Фильм в восемь часов, - сказали мне оттуда.
  - Да я уж поняла.
  Мой знакомец усмехнулся.
  - Ну че, пошли куда-нибудь, - сказала я, когда мне выдали два желтеньких билетика со сдачей.
  - Я тебе отдам. С процентами, - с улыбкой заверил меня он.
  Мы стали спускаться. Где-то на этаж ниже был тот самый пролет, перед которым были навалены какие-то стройматериалы, так, что это было похоже на склад.
  - Видишь, как они нас отпугнули.
  Не надо бояться стройматериалов, подумала я, потому что все время их боюсь.
  - Сколько же тут этажей всего, если на самом деле?
  Мы прыгали через две ступеньки.
  - Странная, конечно, система отсчета.
  На первом этаже, выйдя из черной железной двери с золотыми ручками в пустынный проезд, мы увидели большую бездомную собаку.
  - Всегда кормлю бездомных собак, - сказал мой друган.
  - А кошек? - решила сострить я, потому что это звучало очень популистски.
  - Кошек? Ну, тоже, только они реже попадаются.
  - Понятно. Куда пойдем-то?
  - Пойдем, погуляем.
  - Ну пошли.
  Мы направились в сторону метро.
  В принципе, с такими разговорчивыми людьми, как он, разговор и так не прекращается больше, чем на несколько секунд, но видимо, фантазия у него все же начала иссякать, и он достал какую-то газетенку для семейного чтения, в которой было полно анекдотов.
  Пока он ее разворачивал, я успела заметить, что анекдоты в таких газетах обычно невероятно тупые. Он сказал на это, что не все. И не всегда. И что тупые иногда тоже бывают смешные. Я сказала ему, что ненавижу тупые газетные анекдоты, но что когда мне их читают, из вежливости улыбаюсь. Это абсолютно не был намек - ненавижу намеки, просто я правда не могу не улыбнуться из вежливости. Много раз пыталась.
  - Хочешь я тебе без газеты, из головы один расскажу? - сказал он.
  - Давай.
  - Значит... Стоят на светофоре... грузовик, мотоциклист и осел...
  Сложная информация, тем более, что я отвлеклась.
  - Чего-чего? Подожди, давай еще раз. На светофоре...
  - На светофоре стоят. Осел... грузовик и этот...
  - Мотоциклист, поняла. Ну?
  - Вдруг грузовик резко поехал, а осел испугался и откусил мотоциклисту ухо.
  Я захохотала. Это было реально смешно, я обожаю такие анекдоты. Они не входят в категорию тех тупых, о которых я говорила - это отдельная немногочисленная группа. Тупые анекдоты, которые не скрывают своей тупости и благодаря этому смешны. Они абсолютно откровенны, поэтому они мне нравятся.
  Когда мы снова обогнули метро, то пошли по правой стороне Баррикадной улицы. Он читал анекдоты выборочно, избегая пошлых - умный мальчик - и некоторые из них были даже ничего. Улыбалась я, правда, все равно на всех, заявляя при этом, что они тупые. Он убеждал меня не улыбаться - он, например, человек принципиальный и не смеется, если шутка ему не смешна, даже в большой компании, но от запрограммированной вежливости не отучишься за один сеанс. Посмотрев на часы, я рассчитала, когда нам надо будет повернуть обратно, и позвонила маме, предупредить об отсрочке фильма.
  - Ну, пошли обратно. Пойдем, перейдем дорогу.
  - Зачем? Можно и по этой пойти.
  - Там солнышко, а я замерзла.
  На обратном пути ему начал звонить телефон.
  - Это мама звонит, спрашивает, где я гуляю. - Алё! Что за фигня?
  Раза три связь не получалась. Наконец он сунул мне в руки газету и, сказав, "Подожди, сейчас я поговорю", отошел метров на двадцать. Я подумала, что, вроде, у него денег на телефоне нет, но не стала в это углубляться, и начала рассматривать газетку.
  Вот ведь какую фигню люди читают. Я всегда удивлялась, кто же покупает такие газеты. Оказывается - те, кто не стесняется говорить о проблеме потери времени.
  Минуты через три он вернулся.
  - Делать тебе нечего, - вынесла я окончательный приговор, суя ему газету обратно. Он улыбнулся и убрал газету в рюкзак.
  Не помню, с чего началось, что он начал мне рассказывать про себя (впрочем, у общительных людей темы возникают сами собой). Про то, как он любит машины. Про свою семью.
  - ... Особенно джипы обожаю. Отчим недавно купил, я прямо счастлив. Подержанный, правда. У нас семья не очень богатая, поэтому мы не можем себе новый позволить. А у вас какая машина?
  Я помотала головой.
  - Никакой?
  - Нет.
  - Папа водить не умеет?
  - Не хочет.
  Я его понимаю, вообще-то. Невероятная, по-моему, морока.
  -...Понятно. У меня сестра еще есть. Мы живем прямо рядом: мама с отчимом и сестрой, и прямо через дорогу я с бабушкой.
  - Классно. А где вы живете?
  - На "Добрынинской".
  - М-м.
  - У меня папа умер в четырнадцать лет...
  - Когда тебе было четырнадцать? - позволила я себе бестактность. Я бы не сказала этого, если бы он говорил с серьезным видом. Но он улыбался.
  - Ну конечно мне, не ему же.
  - Извини, просто ты так сказал.
  - До меня очень долго доходило, что он умер. До сих пор до конца не дошло, я даже ни разу на могиле не был. Тогда сложно так было, в один год умерли папа и мама... тфу, дурак, че я говорю! - Он постучал об столб, мимо которого мы проходили. - Папа и дедушка. Папа от рака, а дедушка... от сердца... Какой ты вежливый человек, слушаешь с таким сочувствующим лицом, - улыбнулся он.
  - Что мне еще делать? - улыбнулась я. Может, он все и гонит, но если не гонит, то он все-таки остроумный мальчик.
  - Я же тебя загружаю, тебе это не интересно, и я это прекрасно понимаю. Думаешь, я не понимаю, что ли?
  Много ты понимаешь, дружок. Если по-хорошему, то это интереснее всего, что было до сих пор, вместе взятого. Действительно. Я же Писатель, мне нужна судьба, эй, ты не видишь во мне Писателя?
  - Да нет, почему, интересно. Я тебе реально сочувствую.
  - Да ладно. С какой стати ты должна меня слушать и сочувствовать? Тебя же это не касается.
  Я подумала: на самом деле, что значит сочувствовать? Сочувствую я ему или нет? Впрочем, пожалуй, он слишком несерьезно это говорит - просто голые факты, и я так же поверхностно ему сочувствую. Но все-таки сочувствую, почему бы нет?
  - Ты хочешь сказать, что я лицемерю?
  - Нет, - быстро сказал он, как будто он испугался меня оскорбить. - А ты что, любишь лицемерить?
  Тут уже он застал меня врасплох. Лицемерие - вещь, над которой я столько думала, что тут я стормозила и, вместо того, чтобы сказать резкое "нет", промычала:
  - Да н-н... нет... Нет, конечно, нет... Но это вежливость, это не лицемерие. Никогда не думал об этом? Это очень разные вещи. Вежливость нужна. Как с улыбками. Вот как ты относишься к улыбкам американцев?
  - Каким улыбкам американцев?
  - Ну, к тому, что американцы все время улыбаются. Считается, что лицемерно.
  - А, отвратительно. Ненавижу.
  - А зря, это же правильно. Я тоже раньше не любила. Но это культура общения. И было бы лучше, если бы такое было и у нас... В таком случае, как ты относишься к тому, как ведут себя наши продавцы?
  - А как они себя ведут?
  - Ну, обслуживают тебя с хмурыми рожами. Разве это не отвратительно?
  - Ну... да.
  - Это просто ужасно. Кроме того, это влияет на психологию общества в целом. Чтобы все было хорошо, надо сначала научиться улыбаться. Пообщайся со своими коллегами с психологического факультета.
  - У меня кстати есть там друзья.
  - Ну вот.
  Мы снова оставили за собой зоопарк и подходили к подземному переходу. Времени оставалось еще довольно много - не совсем точно рассчитала, но это было не страшно.
  - Пойдем в киноцентр. Там, по-моему, посидеть можно, - сказала я.
  Мы снова спустились в переход.
  - ...Учусь я с тройками, - говорил он мне. - Один экзамен со второго курса не сдал, из-за него уже стипендию два года не получаю. Ну а так - списываю иногда, пишу на одном предмете другой - в общем, как все нормальные студенты...
  Вот уж никогда не понимала этих нормальных студентов. Я, пожалуй, слишком люблю комфорт и хотя бы приблизительную уверенность в том, что произойдет со мной в следующий момент, чтобы так себя вести. Что, интересно, скажет по этому поводу философия жизни...
  - ...Но с курсовой этой я задолбался сегодня. Целый день на нее потратил. Название там такое, ты даже повторить не сможешь.
  - Про что хоть?
  - Про почвы. Сейчас я тебе покажу, как она называется.
  Он остановился и снял рюкзак. Я по инерции еще прошла несколько шагов и тоже остановилась.
  Он достал тетрадь и откопал в ней нужную страницу.
  - Поди-ка сюда, - поманил он меня и очаровательно улыбнулся. - Дитятко.
  Я подошла и заглянула к нему в тетрадь. Название, как и предполагалось, было длинное и невоспроизводимое, но мне бросилось в глаза не это. Я указала ему на первую строчку:
  - Зачем ты это писал, ты что, боялся забыть? В смысле, ты боялся забыть, что это такое, что ты написал сначала "Название - курсовой - работы - ..."?
  Он посмотрел на меня и снова улыбнулся, но ничего не ответил. Кстати, я так и не поняла, зачем он это написал. Наверно, просто так. Может, это и не существенно, но мне бы никогда такое в голову не пришло. Вот отсюда и берется человеческое непонимание. Надо копаться в чужих мозгах.
  На подступах к киноцентру он сказал, "Подожди, давай посмотрим поближе на тот джип", и мы пошли рассматривать большой черный джип.
  - Классный, вообще, не могу, обожаю такие. Тебе нравится?
  - Ну-у... Ничего, но здоровый слишком. Мне нравятся более маленькие машинки.
  - А какие ты любишь?
  - Ну... вон, видишь, синенькая пежо стоит?
  - Да. Ну тоже хорошая.
  - Джипы мне тоже нравятся. Но только более маленькие.
  - Понятно. Ну ладно, пошли.
  Мы стали подниматься по ступенькам.
  - Я тут была только один раз после реконструкции. Не уверена, вообще-то, что там теперь можно посидеть, но должно быть можно. Хотя там все сильно изменилось.
  При входе был металлоискатель с двумя здоровыми секьюрити. "Сумочки сюда" - как они говорят всегда. Забыла про них, черт, рюкзак еще снимать. Ну ладно.
  Я прошла быстро, но мой друган начал копаться в карманах.
  - Может, не будем, раз так сложно? - говорил он.
  - Да ладно, че тебе сложно? Давай быстрей. У тебя что, столько ключей?
  Он прошел.
  - Даже не знаю, куда идти теперь, - сказала я. - Раньше у них были диваны на каждом этаже. Ну пошли по лестнице.
  На втором этаже был туалет, на значки которого я задумчиво загляделась.
  - Хочешь в туалет? - быстро спросил мой знакомец.
  - Да вот я думаю...
  - Иди.
  Господи, как хорошо иметь рядом кого-то, который принимает за тебя решения. Может, это и смешно, но если бы я была одна, я бы поднялась на третий этаж, а потом передумала бы и снова спустилась на второй. Правда. Никогда, никогда не быть философом жизни человеку, который столько времени тратит на обдумывание незначительнейших вещей... О нет, неужели ничего нельзя с этим поделать?
  Мы стали подниматься дальше. Было, как всегда, довольно безлюдно. Диванов не было, но мы напоролись на какую-то кафешку с пуфиками.
  - Ну, давай, что ли, тут посидим.
  Мы сели. Столики были на уровне сиденья.
  - Прикольно, - сказала я. - Удобно, кстати, наверно, хотя я бы никогда не подумала, что можно так сделать.
  - Купи себе что-нибудь.
  - Да я не хочу. Тут ничего нет интересного, тем более, тут все дорого, на фиг нужно. Вот я не понимаю, почему в таких местах никогда булочек не продают, а продают какую-то фигню. Какие-то пирожные. Кому они нужны? Вот булочки я бы у них покупала.
  - Глупенькая, это же не выгодно. Булочка пять рублей стоит, а пирожное можно за пятьдесят продать.
  - Ну продавали бы булочки по двадцать. Все равно бы кто-нибудь купил.
  - Ну не знаю. Я вообще не ем никогда почти вне дома.
  - Почему?
  - Не знаю, деньги экономлю. Мы не очень богатые. Мне бабушка дает иногда денег, поесть, а я их откладываю.
  - И на что потом тратишь?
  - Ну, когда как. Вот, в кино, например, сходить.
  - И что же, у тебя вообще нет с собой денег?
  - Вообще. Иногда бывает рублей десять или двадцать, но не больше.
  Серьезно, думала я, человек говорит, или, опять же, издевается? Если издевается, то его невозмутимость и выдержка достойны аплодисментов. В то же время я не понимаю, как может человек серьезно говорить "Мы не богатые", причем повторять это третий раз за час, будучи при этом вполне нормально одетым и рассказывая про купленный недавно джип. Хоть и подержанный. Интересный феномен. Как откомментировала это моя подруга, когда я ей рассказала про нравы современной молодежи - "по-моему, он большой врун".
  - Я пойду посмотрю, че там у них интересного.
  Он встал и подошел к витрине. Через пять секунд поманил меня рукой.
  - Смотри, - сказал он, когда я подошла. - Видишь, сок в бутылочках. Дорогой. Мне такой мама из Голландии привозила.
  - М-м.
  - Да, тут правда ничего нет.
  Мы изучили всю витрину. Я посмотрела на часы.
  - Ну пойдем уже потихоньку, надо пораньше придти, места занять. Пошли, может, наверх, посмотрим, что там теперь, и пойдем.
  - Пошли.
  Мы поднялись еще выше. Там был большой холл, из которого был вход в один из залов и в известное казино.
  - О, вот оно где, - сказал мой знакомец. - Я никогда не знал, что оно здесь находится. А пол тут классный, резиновый.
  - Да? Правда резиновый?
  - Да. Классный.
  Зачем доверять на слово, если можно проверить? Я присела на корточки и постучала по полу ногтями. Резиновый, похоже на то.
  - Ты что? - чуть не закричал мой друган. - Быстрей встань, он же грязный!
  - Да ладно, - усмехнулась я. - Все равно руки грязные.
  - Что же это они у тебя грязные?
  - Я же на улице была.
  - Ну и что?
  - Ну как же.
  - Ничего они не грязные.
  - Ну пыль же на улице. Оседает.
  - Ничего не оседает.
  Он правда так считает, подумала я, или снова валяет дурака? Можно считать, что у тебя грязные руки, и трогать все подряд, или считать, что у тебя чистые, и ничего не трогать. Во втором случае, конечно, руки останутся чище, но даст ли это тебе что-то? Все равно ведь они будут грязными. Все равно ты не сможешь есть так, как будто ты их только что помыл. Какой тогда смысл? Нет, он, скорее, валяет дурака.
  Мы подошли к окну во всю стену, из которого был неплохой вид на автостоянку.
  - Вон, смотри, еще одна такая машина подъезжает, какая тебе нравится. Зеленая, видишь?
  - Да. Но зеленая мне, кстати, не очень нравится. Даже эта синяя тоже не самая лучшая. Есть еще, тоже синенькая, но посветлее.
  - М-м, такая, металлик, - кивнул он.
  - Да-да.
  Ха, вот оно, понимание. Как приятно, когда тебя вдруг понимают с полуслова.
  Мы постояли еще некоторое время. Было красиво.
  - Ну ладно, пошли, уже пора.
  Пока мы спускались, мы рассматривали висевшие на стенах рекламные постеры фильмов.
  - Как ты относишься к тому, что Леонардо ДиКаприо потолстел? - спросил он, ткнув в плакат фильма "Поймай меня, если сможешь".
  - Как я могу к этому относиться?.. Вообще-то я хорошо отношусь к Леонардо ДиКаприо.
  - Почему?
  - Ну, как к актеру, я имею в виду. У него есть отличные фильмы, где он очень хорошо играет.
  Мы вышли из киноцентра.
  Завернув налево, мы снова оказались в заброшенном проезде. Снова дернули черную железную дверь.
  - Пойдем пешком, - сказала я, когда мы дошли до второго этажа, где можно было сесть на лифт. - Здоровее.
  На "пятом" (седьмом) этаже мы столкнулись с той проблемой, что из множества залов нужно было выбрать один верный. Но пока я задумчиво оглядывалась по сторонам, мой разговорчивый знакомец задал по этому поводу всем, кто попался на его пути, столько вопросов, что проблема была снята. Вот способ получения информации, как это ни банально, подумала я.
  Зал был полон, но на лучшем последнем ряду было два свободных места рядом. По-моему, если бы мы не заняли их, то мы бы вообще не сели нормально. В зал с каждой секундой прибывали все новые люди.
  Снова впечатленная такой, фактически, случайностью, я раза три повторила:
  - Какие же мы все-таки молодцы, что рано пришли. Представляешь, пришли бы на две минуты позже, и мест бы не досталось.
  - Это ты молодец, - подчеркивал мой вежливый друган.
  Я была на против.
  - Да, тебе не повезет, если фильм будет на немецком. Но я думаю, с субтитрами будет, в любом случае.
  В это время на сцену вышла тетка и сказала что-то про изменение расписания и про язык фильма. Я ничего не услышала.
  - Чего? Что она сказала? Дублированный? Я их убью, какой на фиг дублированный? Я ненавижу дублированные фильмы!
  В зале появилась еще одна группка народа, и всех людей на ряду в середине зала попросили подвинуться на одно место.
  - Смотри, смотри, зашевелились, - улыбался мой знакомец. - Людишки. Интересно за людьми наблюдать иногда, да?
  - Да.
  Даже всегда интересно.
  Я откинула голову назад.
  - Ой, смотри, классно тут, можно об стенку облокотиться.
  Тут же я подумала, что слово "облокотиться", пожалуй, сюда не подходит.
  - Да, если тут до тебя никто с перхотью не сидел.
  - А что, если сидел? Это же не заразно.
  - Заразно.
  - Да ладно. Биолог. Ты че? Это же не микробы. Это ты из биологии такое вычитал?
  - Нет, это мне бабушка всегда говорила.
  - Не может быть. Я не верю.
  - Да ты скажи просто, что тебе откинуться хочется, и все.
  Вот она, мужская логика.
  - Да я и не отрицаю, что мне хочется откинуться, просто я говорю, что перхоть не заразна.
  Я посмотрела на часы. Было восемь.
  - Черт, неудобно, - сказал он. - Я сейчас изменю своему принципу и поставлю рюкзак на пол.
  - Неужели никогда не ставил?
  - Никогда.
  Никогда в жизни.
  Справа от меня сидел мужик довольно странного вида, который потом весь сеанс разговаривал сам с собой, и крутил в руках фотоаппарат.
  - Смотри, мужик справа от меня сейчас будет делать незаконные фотографии.
  - А что, это запрещено, да?
  - Конечно, запрещено. Авторское право.
  Авторское право...
  - Слушай, а че ты делать будешь после института? - решила спросить я.
  - Если все будет нормально, буду работать у отчима в фирме, - серьезно ответил он.
  - Где? - не расслышала я.
  - У отчима в фирме.
  - У отчима в фирме. Это никак не связано с почвами?
  - Нет.
  Понятно.
  Наконец фильм начался. Дублированный.
  - Тебе повезло, - сказала я.
  Как частично и предполагалось, тихо смотреть кино мой друган не привык. В начале фильма была пустыня, небритый главный герой и орел, который прилетел и сел на куст. Секунд сорок ничего не происходило.
  - Он так весь фильм и будет стоять, - зашептал мне на ухо Денис. - А в конце орел улетит.
  Я засмеялась.
  - Скучноватый будет, наверно, фильм, на самом деле.
  - Да нет, что ты. Это же я шучу. Любой фильм интересен.
  Вот ярчайший пример демагогии.
  Он делал комментарии по каждому поводу.
  - Девушка слева от меня никак высморкаться не может.
  Бедный. Я тоже ненавижу, когда у кого-то рядом со мной насморк.
  Герой на экране заворачивал джинсы снизу.
  - Вот откуда мода пошла, штаны подворачивать - как ты подвернула.
  - Я подвернула, потому что они мне длинны.
  - Почему не купила короткие?
  - Нету.
  Ненавижу ходить по магазинам. Чтобы найти джинсы на меня, надо упариться.
  Мужик справа от меня в очередной раз сказал что-то, повернувшись при этом к нам.
  - Что он говорит?
  - Не знаю. По-моему, "заткнитесь".
  Мне правда так показалось, хотя я была, наверное, не права.
  - Я ему сейчас дам.
  Ну вот, драться он не любит.
  Парфюм у моего другана был какой-то странный, я только сейчас почувствовала. Я его где-то нюхала уже. Он производит на меня какое-то странное действие, мне от него как будто труднее дышать. Может, у меня вообще аллергия на парфюмы?
  Главный герой фильма в течение первых минут двадцати ничего не говорил, и его брат умолял его сказать хоть слово.
  - Почему же ты все время молчишь, скажи мне хоть слово, - зашептал по аналогии мой знакомец. - Правда, а то я обижусь.
  На это мог быть только один ответ. Я наклонилась к его уху и сказала как можно более медленно и внятно:
  - Обижаться глупо.
  - Это моя фраза, - быстро отреагировал он.
  Ну уж нет. Что мое, то мое. Я покачала головой.
  - Моя.
  - Моя тоже. Причем именно в такой ситуации. Я всегда так говорю.
  Ну что ж, это отлично. Если, опять же, ты серьезно, то ты один из немногих людей, которые не пожимают растерянно плечами в ответ на такую реплику. Никогда не понимала, почему так происходит с людьми. По-моему, это один из важнейших принципов человеческих отношений.
  - Слушай, я сейчас пойду-приду, мне надо позвонить, ладно? Мне не разрешают домой позже десяти возвращаться. Постереги мой рюкзак.
  - Ладно.
  Как же все-таки с деньгами на телефоне, недоумевала я.
  Он протиснулся мимо невысморкавшейся девушки, которая очень любезно его пропустила, и минут пять его не было. Потом он вернулся.
  - Тебе нравится прическа у этого парня? - было первое, что он спросил.
  Забавный вопрос, подумала я. Это что, род опроса общественного мнения?
  - Ну да, ничего.
  - Слушай, я тебя не смогу проводить, извини. Меня ругать будут.
  - Да ладно. Я и не рассчитывала, что ты меня будешь до дома провожать.
  Мне правда такое в голову не пришло.
  - Ты где живешь, на "Новых Черемушках"?
  - Да.
  - Как тебе ехать?
  - По кольцу, и потом по оранжевой ветке вниз. Но можно и по радиальной.
  - Мне по радиальной до "Пушкинской". Тоже можно по кольцевой, но по радиальной лучше, поехали, чтобы вместе.
  - Ты не жалеешь вообще, что ты со мной познакомилась? - спросил он через некоторое время. - Сижу тут, фильм тебе смотреть мешаю.
  - Да нет, - улыбнулась я.
  И вправду не жалела. Стала бы я на него сорок рублей тратить, смешной мальчик. Меня же никто не заставлял. Считай это триумфом очаровательной голубоглазости.
  Он посмотрел на часы.
  - Может пойдем, а то поздно?
  - Нет, ну надо досмотреть, раз уж пришли. Ты иди, если хочешь.
  Он снова посмотрел на часы и как будто даже поколебался.
  - Я пойду, ладно? Извини, меня правда ругать будут. Правда, мне двадцать лет, но меня все равно ругают.
  - Да ничего, господи.
  Тут у него в руках снова появилась стопка бумажек и ручка.
  - Диктуй.
  Я абсолютно забыла про это, и мне стало смешно. Я посмотрела на него и мотнула головой. Уже дело принципа.
  - Ты что, совсем с ума сошла? - чуть не вслух сказал он вдруг, так, что я даже почти испугалась. Не ожидала такой реакции.
  - Я не буду тебе названивать, что я, идиот, что ли?
  Вообще правда, подумала я. Что бы не дать, если человеку так хочется. Ни разу ведь не позвонит даже, на самом деле. Хотя, опять же, зачем тогда?
  - У меня же есть твой номер.
  - Ты мне не дозвонишься.
  - Дай мне свой сотовый.
  - Не могу.
  Я вдохнула воздух.
  - Ну ладно.
  Я взяла бумажки и начала писать.
  - Видишь, какая я бесхарактерная.
  - Почему бесхарактерная.
  - Ну потому что.
  - На, возьми лучше здесь напиши.
  Он сунул мне свой сотовый.
  - Да все, я уже написала.
  - Нет, ну тут не видно. - Он начал разглядывать. - Непонятно. Напиши лучше здесь.
  Я написала на сотовом. Проверка, подумала я. Какой хитрый.
  - На.
  - Хорошо. Давай я тебе завтра позвоню. Во сколько ты встаешь?
  - Часов в восемь.
  - В восемь утра?
  - Да.
  - Ну... позвони лучше ты мне. Встретимся, я тебе деньги отдам...
  - А ты когда встаешь?
  - Когда хочешь звони, я проснусь.
  - Хорошо...
  - Ну давай тогда, я пошел. Пока.
  - Пока.
  Не досмотрев час с лишним фильма, он ушел.
  Я досмотрела "Париж, Техас" до конца и благополучно добралась домой.
  
  Странно, но прошло двое суток, прежде чем я поняла, что должна написать рассказ. По дороге обратно я вообще думала о чем-то другом. О чем я думала на следующий день, я не помню. Но через день меня вдруг осенило. Это же один из необходимых ключей, это путь к пониманию мироустройства. Конечно, ключей нужно много, всё не откроется в один раз, как фокус-покус. Но надо кропотливо собирать коллекцию.
  Какой величины и значения этот конкретный ключ? Что значит для меня эта встреча - случайная, ни к чему не обязывающая? Надо разобраться. Она многому научила меня. Поразительно, что она произошла в момент особенно напряженных размышлений над философией жизни, в активную фазу исследования и разработки основных ее положений. Неожиданно она осветила проблему с абсолютно новой стороны. Мысль, которая не приходила мне раньше в голову, обескураживает и пугает: что, если философия жизни - это просто безответственность? Ведь живут настоящим моментом и наслаждаются им, как правило, люди, которые не склонны сильно думать о будущем. Это определенный склад характера, не более того. И это, в общем, не однозначное достоинство - даже для самого человека, - хотя и не однозначный недостаток. Такие люди нужны для разнообразия. Но никогда, никогда в жизни я такой не была. И, видимо, никогда такой не стану, сколько бы я ни читала книгу Дэйла Карнеги "Как перестать беспокоиться и начать жить". Нужно ли изменять себя? Еще один новый-старый вопрос.
  Я люблю и не люблю себя такой, какая я есть. Люблю за те однозначные преимущества перед некоторыми другими людьми, которые я заметила еще в детстве и которыми с тех пор втайне самолюбиво горжусь. Не люблю - за некоторые однозначные недостатки. За отсутствие энергичности, мобильности, гибкости поведения, за стремление к той идеальной атараксии, к которой то ли нужно, то ли не нужно стремиться - невозможно решить... Отсюда взялась идея философии жизни. Вот она - атараксия, наложенная на деятельность, если так можно сказать. Золотая середина. Я всегда стремлюсь к компромиссам.
  Но тем не менее, меня все время бросает из угла в угол. Порой мне кажется, что мое дитя ф. ж. - надутый мыльный пузырь. Что я придаю огромное значение пустому звуку, банальности, вещи, которую до меня уже использовали тысячи раз, даже не обращая на это никакого внимания. Я вижу людей, которые гораздо скорее, чем я, могли бы попасть под определение философов жизни по своим природным данным, но они засмеялись бы мне в лицо, если бы я сказала им об этом. Это слегка отталкивает меня от них, и я начинаю думать, что эти самые природные данные - отрицательного характера. Авантюризм и безответственность. Я начинаю серьезно сомневаться в ценности самого феномена.
  Дело усугубляют более глобальные мысли. Философии жизни противостоит компьютеризация. Я думала об этом уже давно. Я уважаю и приветствую компьютеризацию. За ней будущее. В таком свете философия жизни бесперспективна.
  Господи, что же мне делать?
  "Пока не уйдешь, надо ее всю понять, посмотреть - не только ту канаву, в которой ты живешь. Жизнь увидеть всю, какая она есть - Землю увидеть, всю!"
  Нет!! Стоп, стоп. Я снова запуталась. Земля, стало быть, еще есть. Мы еще не живем в виртуальной реальности. Если ты выйдешь на улицу, к тебе может подойти Денис и вылить на твою голову массу любопытной информации. Вот что дала мне эта встреча. Человек притягивает к себе вещи, если сильно этого хочет, по Ричарду Баху. Я хочу информацию. Всякую. Любую. Жить, чтобы получать информацию, и получать информацию для того, чтобы потом с ней жить. Снова замкнутый круг, да. Но все движется по кругу. Бессмысленности существования - "ситуации абсурда" еще никто не отменял.
  Философия жизни, помимо всего прочего, не сводится к безответственности. Это был неверный крюк мысли. Философия жизни - это абстракция, идеал, к которому нужно стремиться, и заключается он в следующей не новой, не мной придуманной идее: нужно быть счастливым в каждую секунду своей жизни, нужно ловить каждый миг, чувствовать каждое мгновенье. Жизнь - в общении, как бы мне ни было сложно признать это. Значит, чтобы жить, надо находиться среди людей. Хотя бы смотреть на них. Правда, "It΄s better to participate in things than to watch things", говорит мой обожаемый музыкант Джарвис Коккер, но я с ним не совсем согласна. По-моему, это не обязательно. Во всяком случае, это очень неоднозначно. Это очень неоднозначно. И я не знаю, философ ли ты жизни, Джарвис, хотя ты и гениальный музыкант, а музыка - друг ф. ж.
  Дело в том, что по здравому размышлению круг философов жизни необходимо сузить. Для того, чтобы носить столь почетное звание, нужно иметь недюжинную силу ума. Нужно хотя бы примерно представлять себе, кем ты являешься. Авантюристы из подворотни отметаются. Превращать свою жизнь в сказку - вот что нужно уметь, чтобы тебя короновали. В сказку. Кроме моей подруги, самый великий философ жизни, которого я знаю - это еще один боготворимый мной человек - величайший писатель всех времен О. Генри. Вот кто действительно умел превращать жизнь в сказку. Достаточно пять минут почитать воспоминания о нем других людей, чтобы понять это.
  Многие умы считали, что смысл человеческой жизни, за неимением ничего другого - в том, чтобы быть счастливым. Это здесь очень кстати. На мой взгляд, очень разумная вещь. Эвдемонизм нельзя называть наивным, это убьет его. Буду ли я вполне счастлива, читая целыми днями книжки про Гегеля? Они дадут мне информацию, чтобы жить. Но я не буду жить, если все время буду только получать информацию. Кроме того, информацию - практическую - можно получить и в процессе жизни, но ты не будешь жить, получая гегелевскую информацию теоретическую. Первое, стало быть, выгодней. На основе этого ты можешь писать свою жизнь-сказку, а в сказке - герои счастливы. Если это все-таки не бред собачий.
  А бред это или не бред, опять же, предстоит выяснить в ходе практики. Даже если я неисправимый теоретик. Нет смысла бравировать своими теоретическими мозгами. Они не будут так уж ценны, если не подружатся с Жизнью. И мне нужно учиться для получения почетного звания.
   Итак, вердикт присяжных в прогнозе: я буду виновна, если не сделаю все возможное, чтобы воплотить философию жизни в свою жизнь.
   И будущий окончательный приговор суда в случае неудачи - ПОЖИЗНЕННОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ В ПОШЛОЙ РУТИНЕ СУЩЕСТВОВАНИЯ.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"