Навдуш Виктор Павлович : другие произведения.

Войди в мой дом

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
ВОЙДИ В МОЙ ДОМ


* * *

Не напишу сегодня ни строки,
Но сколько их сломается во мне:
Наивных, непутевых, не таких,
Мечтавших прокатиться на коне.

Минуя даже лист в черновике,
Они уйдут. Но именно без них
Не появиться истинной строке,
Которая поднимется в зенит.


* * *

О. А. Якуповой

А березы в городе тоскуют
Под извечный фонарей фуршет.
Их многоэтажки атакуют,
А березам избы по душе.

Это липам, разметавши кроны,
Хорошо стоять в строю аллей,
А березы — белые вороны,
И березам хочется полей.

А березам хочется на волю,
На простор со степью и рекой.
Я и сам, наверное, завою
Скоро от житухи городской.

Знаю, ждет поселок отдаленный.
Я уеду, я начну с нуля.
И пускай горбатятся здесь клены,
И пусть лезут в штопор тополя.

Их же не прогонишь ни в какую
С городских массовок и ролей,
А березы в городе тоскуют,
Это так заметно в феврале.


* * *

Все дела, дела. Холера вас
Забери. Сбежав отдел,
Я приехал в Кавалерово,
Я давно сюда хотел.

Я давно уже уверовал
В жизнь — вернейшую из вер.
Я иду по Кавалерово,
Чем же я не кавалер?

Может быть, не вышел мордочкой,
Да с лица воды не пить,
Выбирай меня, приморочка,
Выбирай да полюби!

Да пускай тревоги побоку,
Я тебя не подведу.
Мы пойдем с тобою под руку,
У поселка на виду.

На виду у стройных деревцев,
Где на камне имена
Кавалеров-кавалеровцев,
Тех, что выбрала война.


* * *

Когда земля не ждет своих снегов,
И птицы не торопятся на юг,
В нагроможденье белых облаков
Мне чудится таинственный уют.

И в этот миг в душе моей шальной
Рождается причудливая страсть —
Промчаться над притихшею землей
И в этом белом таинстве пропасть.


* * *

Не для славы, не для денег,
Не в борьбе за пьедестал
Том своих произведений
С Божьей помощью издал.

Для того, чтоб без потемок,
По которым я бродил,
Мой неведомый потомок
Корни рода находил.


* * *

Я опьяняюсь дымом ссор,
Я греюсь у огня разладов.
Какой кошмар! Какой позор!
Какая пошлая бравада!

Я ставил дни, как домино,
Рукою трезвой и неспешной,
Но вдруг упал стакан с вином —
И все порушил неизбежно.

Смотрю беспечно на разор:
Я знаю — будет все, как надо.
И опьяняюсь дымом ссор,
И греюсь у огня разладов.


* * *

Зима на исходе, проходит зима.
Еще на душе новогодье.
Ты слышишь, как сходит печурка с ума.
Зима на исходе.

Опять я не смог разгадать письмена
И графику зимних угодий,
Хоть черным по белому пишет она —
Зима на исходе.

Немного наполнил свои закрома.
Спасибо, везло на охоте.
И дальше б везло, да проходит зима,
Зима на исходе.

Проходит зима, не проходит вина,
Она, как весна, колобродит.
Выходит, у чаши ни края, ни дна?
Выходит, выходит.

Проходит зима, и не надо пенять
На зеркало в старом комоде.
И можно печурку, конечно, понять —
Зима на исходе.


* * *

Васильки — сорняки.
И береза-сорняк.
А без них, как ни кинь,
Ну никак, ну никак!


1990

Давай, душа моя, опомнимся.
Довольно в мире жить ином.
Давай заботами наполнимся,
Как говорится, о земном.

А что? Потуже засупонимся
И повезем сей воз, сопя.
Давай, душа моя, опомнимся,
Давай забудем про себя.


* * *

Нет лирического героя,
Как стихи у меня ни рой.
Есть погрязшее в долгострое
Неустроенное нутро.

Есть такое и есть сякое.
Все мое, с чем пришел на свет
И с чем в море иду людское.
А героя, простите, нет.


Строю дом

Мой дом — мое стихотворенье,
Моей натуры торжество.
Легли тяжелые каменья
В основу легкости его.

Ни за каким глухим забором
Не прячет он свое лицо.
Стоит, открыт ветрам и взорам,
Навстречу выступив крыльцом.


* * *

Еду к младшему брату.
Столько лет не видал.
Знаю: жил на зарплату,
Но достаток достал.

Есть квартира, машина —
То, чем я не богат.
Видно, хваткий мужчина
Младший брат, младший брат.

И я рад, я не скрою.
В добрый час, в добрый час,
Но сомненья порою:
Кто же старший из нас?

Еду к младшему брату,
Эту грусть затая.
Что, как если и вправду
Стал он старше, чем я?


* * *

Живу в избе на половине,
Что сдали мне хозяева.
Здесь нету телека в помине,
Зато есть печка и дрова.

И я присяду, как бывало,
Пошире дверцу отворю,
Плотней прихлопну поддувало
И все смотрю в огонь, смотрю.

Замру на ветхой табуретке
Над жуткой бездною огня...
И чудится, как будто предки
Оттуда смотрят на меня.


* * *

Не срывайте, ветра, мои двери с петель,
Не стучите в окно беспрестанно,
Унесите меня в это слово — метель.
В нем сокрыта какая-то тайна.

В нем мерцает какой-то высокий приют,
Там судьба свои линии чертит.
Там все музы живут и сирены поют,
И веселые ангелы смерти.


* * *

Старый дед, как пень замшелый,
У забора, а у ног —
Кошка масти черно-белой,
Как березовый пенек.


* * *

Войди в мой дом. Здесь дрожь веков
Волной не пробежит по коже.
И вой вселенских сквозняков
Твоей души не потревожит.

Войди, войди. Небесной манны
Не обещаю с потолков.
Зато без мистики туманной
Поговорим без дураков.

Здесь речь твою не вгонит в краску
Других речей заумный пыл.
Войди, мой друг, как раньше в сказку
Ты с легким сердцем заходил.


Родительский день

Трамвай набитый весь пронизан
Теплом родительского дня.
Все едут мирно, как родня —
Без лишней давки, без капризов.

Мальчишка-беженец, весь в саже,
Глаза в углу таращит вверх.
О, Боже праведный, когда же
Родительский наступит век.


* * *

Жили-были дед и баба
И до сей поры живут
На задах чужой усадьбы,
Городской презрев уют.

Так присохли к огороду,
Что все лето на горбу
Для полива возят воду.
А зимой дымят в трубу.

Их судить оставьте Богу.
Не бомжи и не бичи —
Просто люди жить не могут
Без земли и без печи.


Огонь в печи

Когда стихи припрут к стене
И белый свет начнет сжиматься,
Ищу спасения в огне —
Он помогает оклематься.

Горит в печи огонь — под стать
Огню моей заздравной свечки.
Кому плясать, а мне писать
Сам Бог велел от этой печки.


* * *

Здесь, как ветки, заломаны дни —
Обозначены тайные тропки.
Здесь дороги — гони да гони,
А в Москве — бесконечные пробки.

И не надо, судьба, не рули
На приманку столичных обочин.
Ну и пусть там длиннее рубли,
Зато здесь отношенья короче.


* * *

«В Великом знании —
великая печаль»

Мне лучше бы тебя не знать,
Как до сих пор не знаю вовсе,
Зачем не радует весна
И почему так тянет в осень.

Как я не ведаю о том,
За что я сослан в дали эти
И почему в мой гулкий дом
Стучатся лишь родня да ветер.

И почему отца и мать
Так рано отпустил со света.
Мне лучше бы тебя не знать,
Слепая жажда знать все это.


* * *

На светлом фоне небосклона,
Когда бывает даль ясна,
Мне, словно с мостика, с балкона
Земля манящая видна.

Как будто там, по курсу прямо,
Встает, как прежде наяву,
Полоска острова Гуама.
А может быть, к себе зовут

Отроги Сихотэ-Алиня —
Далекой юности причал.
А может, сопки Сахалина,
Где прадед Чехова встречал.


Под Домодедово

Живу вблизи аэропорта.
Его бессонная возня —
Гарант душевного комфорта
Для перелетного меня.

Мне так уютно в этом мире,
Где реют лайнеры крутом
И за собой, как на буксире,
Таскают реактивный гром.

От приземленности печали
Меня уносит этот звук
В страну свиданий и разлук,
Где все на взлете, все вначале.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"