Аннотация: Писатель ли тот, кто ручку умеет держать?
- "В мерцающем рассвете исчезла огромная чешуйчатая спина дракона, и гордо реяли над замком полотнища знамен, провожая незваного гостя в неизведанную даль..." Да-а... Классно написано, Петька. - Машенция отложила распечатку и поправила сползший чулок. - Вот этот мне больше понравился, чем предыдущий.
Петька развалился на диване, чувствуя себя королем вселенной от того, что его похвалили. Конечно, это не первая и не вторая похвала в его жизни за рассказы, но слушать это снова никогда не надоедало ему. Похвала такая штука, к которой очень быстро привыкаешь.
- Предыдущий это какой? Про дракона или про ведьму?
- Ну... - Машенция изрядно задумалась, даже жвачку стала медленнее жевать. - Тот, где сначала был дракон, потом ведьма, а потом вампиры.
- У-у, - рассмеялся Петька, - так это не предыдущий, это уже давно-о был, я еще написал несколько новых. Тоже про драконов и вампиров. Ну тебе понравиться, я в своей обычной манере написал.
Машенция хихикнула и, встав с дивана своей маленькой уютной комнатки с многочисленными плакатами, положила распечатки в большую стопку ничем не отличимых друг от друга листов бумаги - таких же распечаток. Безликая стопка стала больше еще на пять листочков. Проследив взгляд Петьки на стопку, она пошутила:
- Скоро вторую надо начинать складывать, эта итак уже выше стопки моих учебников.
- Это все мое? - удивился Петька.
- Ага, - кивнула Машенция. - Ты у нас такой плодовитый писатель, так быстро пишешь.
Петьку отчего-то покоробило это слово "плодовитый", сразу представились кролики и их отменная способность совершенно бездумно плодиться, но решил принять это за похвалу. Он сделал гордую физиономию и подмигнул Машенции:
- А чаю чашечку писатель заслужил?
Машенция исчезла за дверью комнаты. Петька принялся разглядывать большой постер, почти 2х2, взгляд его упал на стопку распечаток. Она показалась ему такой пыльной и одинокой, словно однажды туда положенная распечатка уже никогда не тревожилась и потихоньку обрастала паутиной. Но от неприятных мыслей оторвала заглянувшая в комнату Машенция. За ней зашла невысокая худая девушка в черном джинсовом костюме. У нее было странное грустное лицо, спрятанное в густых длинных черных волосах.
- Люда, это Петька. Петька, это Люда. Люд, - Машенция усадила девушку на диван рядом с Петькой, - я сейчас чай сделаю и отдам тебе конспекты, хорошо? - Маленьким вихрем она исчезла за дверью, оставив после себя мертвую тишину. Петька не знал, что сказать, а Люда и говорить ничего не хотела. - Ах да! - вдруг снова возникла в дверях Машка. - Давно, Люд, хотела тебе показать Петькины рассказы. Ты у нас читать любишь разное-всякое, почитаешь? - И она схватила из стопки последние распечатки, сунула их Люде и снова скрылась.
Девушка, так ничего и не сказав, начала читать. Петя затаил дыхание. Нет, он был в себе уверен, просто так хвалить ведь не станут...
Люда отложила листки почти сразу, что сразу показалось Пете обидным - даже не прочитала до конца.
- Ничего, - только и сказала она. - Симпатично.
- Симпатично? - вконец обиделся про себя Петя. - А что, больше никаких эмоций?
Людя посмотрела на него непонимающе:
- А какие эмоции это должно было вызвать?
- Ты его хоть бы прочитала до конца.
- А что ты им хотел сказать? - снова спросила Люда, внимательнее вглядываясь в текст.
- Сказать? - не понял Петя. - А разве рассказами надо что-то говорить? Надо писать. На то и писатель.
Люда вдруг рассмеялась. Она смеялась не очень приятным, высоким смехом, хрипловатым и очень и очень обидным для Пети.
- Ты что, действительно думаешь, что рассказы пишутся для того, чтобы их бездумно прочитали и положили в стопку? Рассказ должен вызывать эмоции, должен говорить, рассказывать, учить, помогать, заставлять задуматься, наконец! Когда я читаю Чехова, я плачу, - вдруг сказала она, помолчав, - когда Булгакова - думаю, когда Салтыкова-Щедрина - смеюсь и плачу одновременно. Не обижайся, - она заметила, что Петька сильно помрачнел. - Просто мне так кажется. Ты хорошо пишешь... симпатично.
В этот момент зашла Машенция, неся на подносе три чашки чая. Она остановилась, разглядывая друзей.
- Маш, ты когда мой рассказ прочитала, о чем подумала? - внезапно тихо спросил Петя.
Маша пожала плечами и улыбнулась:
- О том, что у тебя полно грамматических ошибок.
Петя молча вышел.
Несколько недель спустя Маша ухватила его за рукав и как обычно весело спросила, почему он больше не приносит ей ничего почитать.
- Знаешь, - ответил Петя, - я решил, что больше не буду писать. Наверное, все, что я написал до этого, пустые листы бумаги. А писатель, который пишет пустые листы бумаги просто писака. Я вот томик Чехова прикупил. Интересно.