- Эй, ты, ботан! Стоять бояться! Стоять, я сказал!
Всеволод тяжело вздохнул и подошел к стоящей у школьного забора веселой компании, расстегивая на ходу джинсовку.
- Слышь, ботан, ну чё ты ваще такой? - лениво протянул двоечник и хулиган Док, прозванный так за то, что очень любил "лечить" "неправильных", по его мнению, учеников.
- Во-первых, я не ботаник, - резко сказал Всеволод, - а во-вторых, какой я такой?
- Ну точно говорю, - ботан! - воскликнул Док. - А раз ты ботан, то мы сейчас будем тебя от этого лечить. И-и-е-е-х! - С этим возгласом Док без разворота выкинул свой кулак вперед, целясь Всеволоду в солнечное сплетение.
Однако удар не достиг своей цели. В то мгновение, когда кулак Дока рассекал разделявшие их тридцать сантиметров, Всеволод качнулся, уходя в сторону, и одновременно выкинул руку с появившейся в ней тридцати пяти-сорока сантиметровой узловатой дубинкой и, провернувшись вокруг своей оси, заехал Доку палкой по челюсти.
Надо сказать, эта палка была гордостью Всеволода. Он всегда носил эту палку, покоящуюся в специальном внутреннем кармане с собой после того случая, когда пять лет назад его, тогда ещё шестиклассника, поймала и избила школьная шпана. Именно с того случая Всеволод начал носить с собой эту палку, как средство защиты в крайних случаях и, если честно, не раз побывала "в деле". Пригодилась она и теперь.
Дубинка ударила Дока сбоку в челюсть. Раздался неприятный хруст. Но Всеволод не собирался останавливаться на достигнутом, - снова, немного уклонившись в сторону, он ударил дубинкой Дока по затылку, затем, вновь занеся руку, толкнул его на колени, ударив по внутренней стороне голени и, довершая дело, еще раз нанес удар дубинкой по челюсти.
Вновь раздался неприятный хруст, во все стороны полетели брызги слюны и выбитые зубы. Удар стал довершающим - Док, неразборчиво прошепелявив "Блин!" рухнул куском биомассы на асфальт. Всеволод довольно хмыкнул и начал разворачиваться.
Однако бой ещё не был закончен - оставались ещё два подельника Дока. В первое мгновение после падения своего предводителя они оцепенели, но затем, переглянувшись, они ринулись в бой.
В тот момент, когда Всеволод начал оборачиваться, первый из отморозков бросившись под ноги Всеволоду, повалил его на землю. Но, даже падая, Всеволод успел нанести ещё один удачный удар, перевернувшись и ударив отморозка по уху. Однако развить успех дальше Всеволоду не удалось - в следующее мгновение страшнейший удар второго отморозка кулаком в скулу, высекая искры из глаз, отправил Всеволода в нокаут, лишив его сознания.
- Вот паскудина, - прохрипел первый отморозок, держась за ухо, - откуда он только взял эту дубинку?
А тебе не всё равно? - пробурчал второй. - Вишь, Доку как досталось. Давай - восстановим справедливость, - и потащили Дока до хаты.
- Давай, - согласился первый.
Поднявшись, он несколько раз пнул бесчувственное тело Всеволода вместе с присоединившимся к нему товарищем, а затем они, поставив на ноги, потащили куда-то своего так и не пришедшего ещё в сознание предводителя. Через пару минут вся эта процессия скрылась из виду.
* * *
Спустя ещё пару минут на уже едва видной из-за наступившего вечера пятачке у забора раздался хриплый вздох и - сразу после него - тихие ругательство и стон.
Всеволод поднялся на четвереньки и потряс несильно головой. "Вроде бы сотрясения нет... - подумал он и начал медленно подниматься на ноги. - Блин, ну почему мне всегда так капитально не везет?! Ведь с того случая это пятьдесят первая школа и пятьдесят первая - нет, вторая, - драка. И ведь вроде бы ничего не сделал такого".
Встав, Всеволод легонько застонал, покрутив шеей, и, пошатываясь, отошел на пару шагов, поднял свою дубинку и медленно пошел прочь от школы. Спустя минуту его фигура растворилась в вечернем сумраке.
* * *
"Это уже не прикол и не случайность, - печально думал Всеволод, идя по вечерним улицам ***ска, - везде, в какую школу бы я не перешел, в первый же день я попадаю в драку. Пять лет уже прошло, а ничего не изменилось. Сейчас я, как обычно пойду домой. Отец, как обычно, закричит, посмотрев на меня: "Мать! Дорогой у нас сын! Теперь за него уже не меньше сотни небитых дают!". А мать, увидев меня, как обычно заплачет и пойдет с жалобой в школу. Там её успокоят и отправят обратно. На следующий день в школе устроят бессмысленный разбор полетов, после которого я опять стану "дятлом" и "стукачом" в глазах всей школы, и, как результат - мне опять придется менять школу. Черт! Неужели дело в том, что я всего лишь с удовольствием учусь и жажду получать новые знания?! Если так, то тогда остается только наложить на себя руки! Нет, домой решительно не пойду. Поброжу-ка я ещё немного".
* * *
Так, продолжая разговаривать с самим собой, Всеволод не заметил, как зашел в противоположный конец города. Он понял это лишь тогда, когда перед ним замелькали черные ели единственного городского парка.
"Однако! - подумал Всеволод, вспомнив, что по парку, рассекая его всего напополам, течет Ока. - От судьбы не уйдешь. А вода вроде бы уже очень холодная".
Всеволод, хоть и проговорил это про себя, всё равно, испугавшись своих мыслей, к стоящей справа от него ели и прислонился к шероховатой древесине пылающим лбом. Затем он поднял голову и посмотрел вверх.
Над ним, слабо видные в лунном свете, стояли вставшие в круг черные верхушки елей. Как довершающий штрих к портрету, в небе, прямо посередине этого круга, висела необычайно яркая, но уже чуть обгрызенная луна.
Парк между тем жил своей жизнью. Рядом с Всеволодом, у ели, мелькнувшая на земле тень, оказавшаяся белкой, быстро вскарабкалась по стволу дерева и скрылась в вечернем сумраке еловых ветвей. Вокруг нагревшегося стекла уличного фонаря вились последние мотыльки, в воздухе ещё слышался кое-где негромкий треск кузнечиков. Всё кругом умиротворенно дышало теплом и покоем, и казалось, что окружавшего парк города попросту нет.
А несколько поодаль, метрах в пятидесяти, в виде изящной арки, был виден выход из парка; ещё несколько дальше виднелись черные прямоугольники жилых домов.
"Подумать только, - подумал вдруг Всеволод, - я родился и вырос в городе, но город всегда казался мне какой-то декорацией, занавесом, за которым есть что-то по-настоящему реальное, настоящее. И ведь действительно, я и город - мы никак не зависим друг от друга. Если меня вдруг не станет, - то город не заметит этого, и наоборот: если исчезнет город, то я в первые минуты и вовсе не замечу этого. Интересно, может поэтому мне так и не удалось никогда наладить с городом и его обитателями нормальные отношения?".
Неожиданно справа от Всеволода, нарушив покой вечерних звуков парка, раздался негромкий свист. Всеволод вздрогнул, и сразу же после этого раздался глухой удар. Спустя несколько секунд звуки повторились вновь.
Заинтригованный, Всеволод подался вперед. Когда до источника звука осталось примерно метра три, Всеволод, остановившись прямо у обрыва, с удивлением заметил висящую на стволе ели квадратную мишень с торчащими в ней тремя стрелами.
Неожиданно откуда-то с другой стороны дерева вновь раздался свист. Всеволод инстинктивно посмотрел в противоположную от мишени сторону и, метрах в двадцати от него, увидел невысокую фигуру с поднятым луком в руках. Фигура сделала какое-то движение - и в следующее мгновение, просвистев мимо лица Всеволода, пролетела и вонзилась в мишень длинная серебристая луна. Посмотрев на мишень и прикинув в уме расстояние, Всеволод присвистнул - несмотря на приличное расстояние и сумерки, стрела торчала в мишени где-то на уровне "шестерки".
Спустя пару секунд всё повторилось вновь - свист и, через пару секунд пуск стрелы (теперь Всеволод понял природу этого звука) на свист.
Всеволод вновь рассеянно посмотрел на эту картину, но вдруг застыл, озаренный новой мыслью. Выйдя спустя пару секунд из транса, он вновь услышал свист и, не раздумывая, выбежал из тени и встал перед мишенью.
Он успел увидеть лишь, что стрелок в последний момент судорожно дернул рукой, и услышал слабый возглас, затем что-то сильно и больно, валя на колени, ударило его куда-то в левую часть тела; потом в глазах мелькнули мерцающие круги, и спина ощутила под собой что-то мягкое и слегка упругое.
И наступила темнота...
* * *
Темнота...
"Интересно, я уже на том свете? - мелькнула странная мысль в абсолютно пустой голове. - Но если это действительно тот свет, то почему так темно?".
- Блин, блин, блин!!! - неожиданно раздался неподалеку весьма приятный, но громкий и недовольный голос. - В кои-то веки выбралась в город - и тут на тебе! - самоубийцы недоделанные под стрелу бросаются! Как будто мне хочется потом дневать и ночевать в ментовке, подписывая кучу протоколов!
Далее последовало несколько заковыристых и нецензурных выражений средней этажности.
"Значит, я ещё здесь, - печально подумал Всеволод, - блин, ну что за невезение! Даже подохнуть не могу по-нормальному!
На невидящие (как полагал Всеволод) глаза навернулись слезы.
- Ага! - раздался крик над ухом. - Ну что, очухался, жмурик недоделанный? Глаза всё-таки, может, откроешь?
"Так вот почему так темно - я просто забыл открыть глаза!" - подумал Всеволод и, открыв, наконец, глаза, увидел качающееся почему-то темное ночное небо и склоненное над собой продолговатое лицо.
В лодке, рядом с ним сидела и недобро, но обеспокоено глядела на него худощавая девушка с неожиданно волевым, точно высеченным (хоть и весьма привлекательно) из гранита лицом, одетая в легкую черную шапку.
- Так-так, - ехидно хмыкнула девушка, видя, что Всеволод уже очнулся и разглядывает её, - наш недожмуренный жмурик очнулся. Ты кто такой, жертва нежданных обстоятельств?
- О-о-о... А немного прийти в себя недожмуренному жмурику можно? - с усилием прохрипел Всеволод.
- Нет, нельзя! - отрезала девушка.
- Но почему?
- Ты сам прыгнул под стрелу! Это был твой сознательный выбор! А раз так, то расплачивайся теперь за это!
- А ты, однако, суровая... - медленно протянул Всеволод. - Кстати, а можно недожмуренному жмурику узнать твоё имя?
- А зачем это жмурику? - слегка удивилась девушка.
- Не знаю, - немного замялся Всеволод. - Ну... ну хотя бы затем, чтобы знать имя своего... своей спасительницы.
- Вот навязался на мою голову! - пробурчала девушка. - И зачем я только тебя вытащила? Ну ладно, ладно, - добавила она, видя вытянувшееся лицо Всеволода. - Меня зовут Глафира.
- Красивое имя! - отметил Всеволод. - А я - Всеволод.
- С чего ты взял, что мне интересно твое имя? - поинтересовалась Глафира.
- Ты ведешь себя несколько странно, - отметил Всеволод. - Ты говоришь, что это был мой сознательный выбор, - и при этом вытаскиваешь меня из воды. Следовательно, я зачем-то нужен тебе.
- А ты, однако, зануда, собрат, - с нажимом на последнее слово протянула Глафира.
- И ты туда же... - начал было Всеволод, но внезапно осекся. - Кто?
- Хочешь узнать? - хитро подмигнула Глафира. - Тогда посмотри на берег.
Всеволод удивленно посмотрел на берег, и увидел, что они проплывают мимо обрыва, на котором росли ивы с уже наполовину опавшими листьями. Секунду посмотрев на это, он, чувствуя, что над ним издеваются, уже хотел повернуться, как вдруг краем глаза увидел, что Глафира взмахнула рукой.
Тотчас же ивовые листья сами собой взметнулись в воздух и полетели к лодке, переливаясь в лунном свете. Но теперь это были уже не листья - по воздуху летели, приближаясь к лодке, стальные ножи-финки!
Всеволод охнул и затем охнул вновь, увидев, что Глафира обнесла себя каким-то фиолетовым коконом. Ножи между тем всё приближались...
Наконец, когда ножам осталось лететь всего полтора метра, Всеволод непроизвольно дернул рукой - и внезапно ножи вновь стали листьями, которые тихо упали в воду. Всеволод снял кепку и утер ей вспотевшее лицо.
- И что это было?
- Как что? - удивилась Глафира. - демонстрация того, что ты маг!
- Кто? - заорал, вскочив на ноги, Всеволод. - С чего ты взяла?
- А чем ты по-твоему, остановил ножи? - тоже закричала, вскочив, Глафира.
- Но даже если так... - протянул Всеволод. Даже если так, то что с того? Я никуда не пойду! У меня есть дом, семья...
- Думаешь? - протянула Глафира. - Сейчас я кое что тебе покажу...
С этими словами Глафира коснулась виска Всеволода. Секунды две ничего не происходило. Затем Всеволод охнул и упал на колени.
- Это... - прохрипел он. - Это правда?
- Спроси у них!
- И что же мне теперь делать? - растерянно спросил Всеволод.
- Для начала сходи домой и спроси. А потом... потом определишься. Кстати, ты не против, если я схожу с тобой?
- Да нет.
- Тогда поплыли!
С моста, протянувшегося метрах в пятидесяти впереди, было ясно видно, как лодка, медленно развернувшись, поплыла к одному из берегов.
- Он всё-таки узнал! - с яростью прорычала первая из двух фигур, стоявших на мосту. - Сейчас я с ним наконец-то разберусь!
- Подожди! - вторая фигура перехватила руку первой, на которой плясали серебристые молнии. - Давай-ка лучше отправимся домой! Там у нас больше шансов одолеть эту девчонку из изгоев.
- Хорошо. - согласилась первая фигура. - Но её силу мы поделим поровну!
- Хорошо, дорогой, - согласилась вторая фигура и, дернув первую фигуру за рукав плаща, без всяких приспособлений взмыла вверх.
Лодка, между тем уже причалившая к берегу, была пуста. Лишь метрах в пятидесяти от неё были видны две удаляющиеся фигурки.