- Убить ведьму! - закричал Ульрих.

- Сжечь ведьму, вторил ему Ванин, потрясая факелом.

- Заткнитесь оба, два собачьих дерьма! - рявкнул на них Генрих. - Или вы хотите привлечь к себе внимания здешних тварей?

Шестеро человек, пятеро воинов во главе монаха медленно продвигались вперёд, обнажив мечи, внимательно глядя по сторонам. От этого места можно было ожидать чего угодно. Оно являлось проклятым, как поцелуй дьявола на устах девственницы. Кто соприкоснулся с ним, вероятностью в девяносто процентов погибнет. Густой липкий туман клубился среди влажных стволов деревьев, окутывая их своими гибкими щупальцами. Где-то завывал волк, один, другой...

"Чую смерть. Она здесь буквально повсюду".

- Вон туда, - указал подбородком монах, глядя на что-то в виде компаса в своей руке, стрелка которого указывала путь к ведьме. - Эта вонючая отрыжка находится где-то впереди.

Он почесался под рясой, щуря взгляд, брызгая слюной на бородку, призывая своих спутников двигаться быстрее. В тёмных глазах плескалось безумие с фанатизмом. Такого человека нельзя подкупить. Он работал не за деньги, но за идею, веруя в своего Создателя, как верует псина в своего хозяина, в его всемогущество.

- Что это!

Где-то впереди послышался издевательский смешок, и стволы деревьев жалобно заскрипели. На одну из ветвей уселся чёрный ворон, но тут же исчез, когда в него попал арбалетный болт. Лишь несколько перьев взметнулись в липком воздухе этого удушливого места.

- Явно здесь приложила руку сама королева демонов Ноктес.

- Только этой гадины нам ещё не хватало. Нет уж, лучше обойтись одной ведьмой.

Туман продолжал подниматься от влажной липкой грязи, обволакивая рыцарей, пытаясь их укрыть саваном смерти. Он пах неприятно, разрытой могилой, свежим мертвяком... Листья на деревьях источали цвета гноя жидкость, которая вязкими соплями стекала вниз, падая на почву, тут же пожираемая слизнями да червями.

- Не определить, день или ночь нынче.

Ричард поглядел на затянутое чёрным шёлком небо, останавливая взор на маленьком кругляше, солнце, которое проглядывало в этом мраке. Воин сплюнул, и тут же недовольно поморщился, когда плевок угодил впереди идущему монаху на рясу. Тот, впрочем, ничего не заметил, продолжая шептать свои священные слова, указывая путь, а мужчина не стал заострять на этом внимания. Совсем не время.

"Будь проклято это место. Никак иначе, здесь обитают самые гнусные демоны, с коими совокупляется эта тварь".

Ричард вновь сплюнул, осеняя себя крестом, бормоча себе под нос молитву. В одной руке находился кинжал, а в другой меч... Очень острый меч, который отправил на тот свет целую уйму врагов. Святая земля ещё помнилась криками умирающих, вонью загнивающих ран, жарким солнцем... Почерневшие трупы с вздутыми животами валялись повсюду, распахнув в последней молитве свои уста, протягивая руки к Создателю. Но Бог не слышал стенаний своих рабов, отвернувшись, и все они умерли от голода и пришедшей пустынной лихорадки.

Впереди показался чёрный жужжащий рой чумных мух. Поток этих насекомых быстро преодолел расстояние, сбиваясь в плотную кучу перед монахом. Мухи обрели вид высокой худощавой женщины. Она взмахнула рукой, вычерчивая в воздухе светящуюся руну, а затем выдохнула мужчине прямо в его грязную физиономию клуб зловонного дыма. Монах завизжал, словно девка на сносях, отшатываясь назад, хватаясь за изуродованное лицо. Впрочем, от лица мало что осталось. Глаза вытекли липкими соплями, кожа почернела, растворившись, а плоть обуглилась, оголив бесстыдный голый череп. Святой человек опустился перед ведьмой на колени, а затем завалился, смешно суча волосатыми ногами из-под забрызганной грязью рясы.

- Так будет с каждым, если вы не уйдёте, - прожужжал рой мух, распадаясь на огромное множество насекомых.

Никто из воинов не успел ничего предпринять, как с одним из них было покончено. Монах больше не подавал признаков жизни. А самое поскудное, никто толком не ведал его имени. То ли Бернард, то ли ещё как... Лично Ричард называл его про себя просто Вонючкой.

- Уходите из моего леса, и тогда останетесь в живых, - послышался откуда-то из тумана отдалённый голос.

Мужчины замерли, вертя головами, а Джулиан ткнул толстым пальцем на торчащую из почвы иголку.

- Как теперь мы её отыщем?

- Думаю, если двинемся дальше, то с этим проблем не возникнет, - ответил ему Ульрих.

Он громко высморкался себе в ладонь, отирая сопли о доспех из кожи, окидывая взором своих товарищей. Его длинные волосы слиплись от грязи, давно немытые, по-видимому, кишащие вшами. Хотя, эти насекомые были у каждого из них. Слишком долог оказался путь, а погода стояла промозглая, не до мытья... Видит бог, никому им не хотелось слечь с лихорадкой, как это случилось с Джоном. А с другой стороны, что лучше из двух зол, ещё неизвестно.

- Двигаемся дальше, гавкнул Генрих, злобно сверкая глазами.

Он бросил короткий взгляд на застывший труп монаха, после чего спокойно перешагнул через тело, удаляясь, оставляя после себя глубокие следы в жирной почве. Вонючка стал очередной жертвой, как и многие другие... И, как Ричарду думалось, далеко не последней. Слишком уж мерзкая душа у ведьмы, чтобы она самоустранилась.

Она какое-то время жила в городе, что у северных гор, занимаясь своим тёмным ремеслом, являясь проводником душ в ад. Сколько невинных она загубила, оставалось только гадать. За это ей платили молодостью и дьявольской силой в чёрной магии. Но всему приходит конец, как он пришёл и делишкам богопротивной дряни. Ей, никак иначе, только с везением самого Люцифера удалось выскользнуть из лап святой инквизиции. Она удалилась в эти глухие леса, пока здесь не начали твориться чёрные дела. Так говорили фермеры, и верить им можно, так как за ведьмой тянулся след от самого города. След порока, крови, смертей...

- Какого чёрта вы стоите? - спросил Ульрих, оборачиваясь назад. - Следует идти дальше, если мы хотим выбраться вообще из этих мест. Но вначале нам следует прикончить гадину.

Ричард двинулся за ним, с тоской глядя на маленький диск солнца, который терялся в небесном мраке. Вроде бы стоял полдень, жаркий, летний, но повсюду царила ночная мгла. Никак иначе здесь не обошлось без магии. Но если ведьма может скрыть солнце, то только оставалось догадываться, какой бесовской силой она обладала на самом деле. Здесь и целой армии оказалось бы мало, а их всего лишь небольшой отряд. Следовало бы сюда двинуться монахом, хотя... Ходили тут различные сплетни о монастырях... Но сейчас совсем не время для этих гнусных слухов. Истинно верующий, да не заметит у себя грязь под ногами.

- Может нам лучше все-таки отступить, чтобы собраться силами? - предложил Ванин.

- Не доставляй своей Марии лишней работы, - посоветовал ему Генрих, по-прежнему шагая дальше самым первым.

- В каком это смысле? - не понял тот, хлопая глазами из-под густых бровей.

- Стирать твои обосранные подштанники, - гоготнул воин. - Если хочешь, то можешь катиться отсюда прямо сейчас, но абсолютно один, через весь лес... Местные сраные твари скажут тебе только спасибо.

Ричард подумал о пройденном пути. Лес являлся последним оплотом чёрной магии, и богопротивных существ, коих следовало истребить. Им уже довелось повстречать упырей, волколаков, и вся эта мерзость осталась лежать мёртвой в грязи. Осталось дело за малым, убить ведьму. Ричард мог поставить золотой, что Ванин не сможет вернуться обратно в одиночку, хотя они и подчистили путь. Но местных обитателей всё ещё хватало. А одинокий путник, как известно, является лёгкой жертвой.

Они смогли пройти не более десятка шагов, как вдруг из грязи образовалась громадная рука, которая приподняла кричащего Джулиана в воздух. Воин попытался спрыгнуть, но не успел. Его участь решилась в крепко сжатом кулаке. И лишь тёмная кровь брызнула сквозь пальцы, орошая почву.

- Назад! Все назад! Гребаные ублюдки, да шевелите своими задницами! Вы, словно беременные бабы, ленивые, неповоротливые...

Генрих первым отскочил, а следом за ним и остальные. Но грязевая рука уже погрузилась в почву, унося с собой то, что осталось от Джулиана. И лишь влажно что-то чавкнуло где-то глубоко под землёй, словно человека поглотила некая пасть, смакующая невероятный деликатес.

- Я отрежу этой паскуде голову! - погрозил во мрак Генрих, потрясая мечом. - Но прежде вытащу ей все кишки через задницу, ещё живой!

Он кричал, ругался, но боялся. Боялся, как и все остальные, что подписались на эту компанию по изничтожению нечисти. Всем им хотелось вернуться обратно, но не всем суждено вновь увидеть свои семьи. А возможно и никому.

- Вперёд, жалкие трусы! Давайте, собачье дерьмо! Уничтожим эту тварь!

Генрих вдруг затанцевал на одном месте, бросив клинок в грязь. Из-под кожаных доспехов струился дымок, а рыцарь стал орать, проклиная всё на свете. Наконец сунув руку за пазуху, он извлёк раскалённое добела распятие, срывая с шеи, с ненавистью бросая его под ноги, топча сапогами.

- Гребаная дрянь. Я лично разведу под тобой костёр.

Из мрака стали выходить существа, слепленные из грязи, намного выше человека. Чавкая ступнями по жирной почве, они направились к горстке людей с очевидным намереньем убить их всех. Твари не издавали ртом никаких звуков, да и ртов, как заметил Ричард, у них не имелось. Лишь безликое лицо, совершенно гладкое.

- Собрались вместе, - скомандовал Генрих, но воины наоборот рассыпались.

Ричард отскочил назад от громадного кулака, нанося ответный удар. Всё тщетно. Сталь не могла причинить никакого вреда грязевым големам. Тогда ему следовало только спасаться, чем он и занялся. Конечно, лучше бы у него имелся конь, но животных пожрали горные волки на том самом перевале, где они останавливались в последний раз. От хищников удалось отбиться, но вот двигаться далее пришлось своим ходом.

Ричард нырнул за ствол дерева, влажный, шершавый, слыша где-то за спиной чей-то отчаянный визг. То ли Ульрих, то ли Ванин. А вот Генрих продолжал вопить, кляня напавших тварей на чём свет стоит. А спустя несколько ударов сердца и он затих окончательно.

- Господь всемогущий, не дай своему верному рабу...

Ричард умолк, недоговорив, когда над ним нависла тень. С ветки на него смотрела своими глазами-блюдцами большая сова. Такие вот экземпляры водились только здесь, но иногда залетали и в деревни на охоту. Они могли унести с собой здорового пса или же ребёнка.

- Убить ведьму, - прошептал мужчина.

Ричард отмахнулся от птицы клинком, разрубая плоть, выпуская дымящиеся внутренности. Сова забила крыльями, желая взлететь, брызгая во все стороны тёплой кровью, издавая неприятные уху звуки. Затем туша рухнула на землю, всё ещё агонизируя, пытаясь жить, но тщетно. Тёмная сущность уходила в землю.

"Что делать? Куда бежать? Ведь я остался совершенно один".

Грязевые монстры исчезли, и Ричард смог свободно перебежать к другому дереву. Он краем глаза заметил то, что осталось от его спутников. Лучше бы не видел этого. Нечто подобное случалось в пустынных землях, где местные обитатели расправлялись со всеми чужаками. Используя магические ритуалы, они расчленяли человека, а самое поскудное, несчастный жил после этого какое-то время. По крайней мере, хлопал глазами и открывал рот, желая что-то сказать, но не мог. Нечто подобное случилось и здесь. Отсечённая голова Генриха валялась в грязи, и в глазах читался животный ужас. Обрубок шевелил нижней челюстью, выплёвывал красный влажный язык, но тут же вновь заглатывал его. Руки и ноги также шевелились, медленно перемещаясь прочь, расползаясь по сторонам. А Ванин оказался насажен на ветки, проткнутый в нескольких местах, и это не смотря на довольно крепкие доспехи, и совсем не из кожи. А вот от Ульриха остались только ноги, торчащие из грязи. Было ли тело под землёй, знать не хотелось. Или ноги все-таки принадлежали Ванину?

"Не видно отсюда. Нижнюю часть скрывает папоротник".

Теряясь в клубящемся тумане, Ричард бежал вперёд, перепрыгивая через торчащие переплетённые корни, что больше всего напоминали застывших громадных червей. Наконец мужчина выдохся, останавливаясь, утирая дрожащей рукой с лица пот. Он осмотрелся, но ничего подозрительного не заметил. Толстые стволы дубов, ель, а всё это укрывал папоротник, чуть ли не по пояс человеку. В этом месте неба видно не было, так как всё скрывали тесно переплетённые ветви. Да и на чего там смотреть, кроме мрака без звёзд.

- Бу!

- Что? А?

- Я ведь говорила уходить отсюда, - послышался за спиной тихий голос, но он вызвал эффект словно от оглушительного грома.

Ричард крутанулся на пятках, вскидывая меч, уставившись во все глаза на стоявшую перед ним ведьму. На ней был надет белый балахон, а лицо пряталось в глубоком капюшоне. На запястьях позвякивали золотые браслеты с начертанными магическими рунами. Длинные пальцы казались изящными, усеянные множеством колец и татуировок.

- Ведьма! - сплюнул это слово из себя рыцарь.

- Охотник на ведьму, - констатировала стоявшая перед ним особа.

Она откинула капюшон, открывая довольно привлекательное молодое с бледной кожей лицо. На мужчину уставились два изумрудных глаза, а полные губы, цвета переспелой вишни, искривились в издевательской усмешке.

- Ты остался один, без своих спутников. Но если бы вы все меня только послушались... Тогда бы можно было избежать ненужных жертв. Глупые люди.

- Только не говори, что ты сожалеешь.

Она утвердительно кивнула, откинув с лица чёрную прядь волос.

- Ты можешь мне не верить, но это действительно так. Вы глупы, и поэтому заслуживаете жалости. В конце концов, люди сами себя когда-нибудь и уничтожат. Око вселенной именно так и показывает.

Она горько улыбнулась, поводя изящной рукой, указывая на вековые дубы, высокие, как шпили соборов восточные сосны.

- Жизнь была бы легче, если бы в мире не имелось зла.

Хотя Ричард и держал клинок, но отчего-то его рука не могла подняться против этой красивой женщины. В данный момент он не испытывал опасности, а убить человека, пускай и ведьму... Нет, он просто не мог.

"Не иначе она меня околдовала".

- Вы сами и несёте это зло.

- Ха! Не ты ли в городе занималась колдовством, поставляя дьяволу души горожан? Не тебя ли прогнали оттуда? И если бы тебя поймали, то просто сожгли на костре.

- Я в городе занималась лишь лечением.

Голос женщины казался спокойным, и даже ледяным. Изумрудные глаза сверлили мужчину, слегка фосфоресцируя во мраке. Чёрные татуировки на щеках немного шевелились в такт движению губ.

- Мне хотелось помочь вам, избавив от некоторых болезней, но в благодарность я получила лишь ненависть и обвинение в использовании чёрной магии. На меня навесили людские грехи, коих я никогда не совершала.

- Ты врёшь, мерзость!

- Зачем мне это делать? Если бы я была такой злодейкой, то не разговаривала с тобой, а просто прикончила самым изощрённым способом.

- Мои спутники... - начал было мужчина, указывая подбородком куда-то в сторону.

- Я вас предупреждала. Терпения больше нет. Двое из ваших, в том числе и монах, уже однажды пытались меня убить, но я их выставила из Древнего леса, но они вернулись обратно, за что и поплатились.

- Ты убила святого человека.

- Святого?

Ведьма изогнула бровь в искусственном удивлении.

- И кем он свят? Ваш Бог, главное зло вселенной, а вы его орудие. Вы изничтожили древний народ, что обитал задолго до вас. Вы втоптали копытами коней Зелёные луга, вырубили эльфийскую чащу... Тоже собираетесь сделать и с этим лесом, поставив здесь свои храмы, чтобы приносить жертвы кровавому божеству. Мы ведь могли жить в мире, но вашим попам это не выгодно. Если ты не поклоняешься кресту, то ты являешься врагом.

Ричард опустил меч, уставившись себе под ноги. Определённо в словах ведьмы имелась правда. Монахи, и даже сам патриарх призывал к святости, а сами же купались в грехах, попирая грязными ногами божьи законы. Но, если подумать, ведьмы имели дар одурачивать разум смертного, и не происходит ли это сейчас?

- Мы ушли из городов, покинули родные места, поселившись в этом последнем месте. Но даже сюда ваши ноги принесли вас. В ваших руках факелы со священным огнём и сталь клинков. Пока окончательно не исчезнет самое последнее магическое существо, вы не успокоитесь. Вы хотите править миром единолично. И заглядывая в будущее, я могу сказать, что это сбудется. Храмы с вашим божеством будут буквально повсюду, вот только веры в них не станет. Города из камня и стекла займут места лесов и зелёных лугов. Мир изменится. Но только править вам не вечно. Покончив с нами, вы, люди, начнёте искать следующего врага, и не отыскав такого, примитесь истреблять друг друга.

Правда жгла его похлещи раскалённой подковы. Он теперь знал, что не мог убить её, так как ведьма оказалась права. Поэтому Ричард спрятал меч в ножны, а кинжал за пояс.

- Хорошо, что ты всё осознал. А теперь уходи отсюда.

- Ты меня отпускаешь?

Женщина утвердительно кивнула, и на лице читалась усталость.

- Какой прок мне тебя убивать? Возможно живым ты будешь полезнее, чем мёртвым. Расскажи им, чтобы остальные не трогали нас, и мы не тронем их. Мы просто хотим жить. Разве я прошу слишком много? Просто жить. Хотя, вряд ли они тебя послушают.

Она махнула рукой в сторону.

- Уходи. И никогда не возвращайся.

Ричард утвердительно кивнул, но, уже занеся ногу, вдруг замер, когда ведьма дёрнулась, а потом выгнулась вперёд. На белом балахоне расцвёл красный цветок, увеличиваясь в размерах, а спустя удар сердца из груди с хрустом выскользнуло влажное от крови лезвие клинка. Её изумрудные глаза широко распахнулись от удивления, а рот слегка приоткрылся, показав жемчужного цвета зубы. Она опустила взор, поглядев на торчащий из неё меч, а затем медленно опустилась на колени, открывая убийцу. Это был Ульрих, грязный, окровавленный, больше похожий на животного с сумасшедшей ухмылкой.

- Я убил ведьму, - проговорил он, брызнув на бороду слюной, довольно скаля пасть.

Затем одним рывком выдернул из тела клинок, отталкивая грязным сапогом тело женщины в сторону. То завалилось на спину. Руки ведьмы прикоснулись к ране, а взгляд скользнул по Ричарду. В зелёных изумрудах читалась печаль. "Я же говорила", сказали ему её глаза.

- Я убил эту мразь, - прошипел Ульрих.

Ведьма, вздохнув в последний раз, замерла навсегда. Её лицо окаменело, став жуткой маской смерти. Но это длилось не долго. В затихшем лесу, оба человека наблюдали, как тело женщины распалось на множество копошащихся насекомых. Это были бабочки. Ведьмин глаз, именно так их называли в народе. Крылатые красавицы взметнулись вверх, распадаясь, исчезая где-то вверху, среди деревьев.

- Если бы не я, твоя душа оказалась погублена, - проговорил Ульрих, сплёвывая сквозь зубы на оставшийся белый балахон. - Проклятая тварь затмила тебе разум. Твои мозги размягчились, это я уж знаю точно. Монахи мне о таком рассказывали.

Ричард хотел выхватить из ножен клинок, но его удержали слова ведьмы, где она пророчила убийство друг друга, когда врагов не останется. Нет, по крайней мере, он не пойдёт этим путём. И если существовал Бог, то виновные понесут наказания... За всё то зло, что они принесли этому миру.

Ульрих не вышел из леса, сожранный исполинской змеёй из древних времён. А вот Ричарду посчастливилось остаться в живых, и теперь он стоял на невысоком холме, глядя на зелёные вдали деревья. Мрак отступил, открыв голубое небо с ярким солнцем. Да и сам лес оказался отсюда не таким уж и жутким. Мужчина смотрел на зелёное море со стволами и листьями, будто пытался запомнить всё увиденное, выжечь в своей памяти отпечаток сего места. Ведьма была права, больше такой красоты нигде не увидишь. К чему прикасается рука человека, всё превращается в камень. И вскоре здесь выстроят крепости, поставят храм... И последнее древнее место в мире прекратит существование, оставшись лишь в сказаниях да легендах...

Конец.