Она? Нет, наверное, вон та - в длинном плаще, на каблуках. Сначала смотрю издалека: хорошая стройная фигура, длинные волосы, небрежно сколотые парой китайских палочек, высокие изящные сапоги, на плече сумочка. Ближе... Еле заметно подаюсь вперед так, чтобы почти касаться ее спины грудью. Закрываю глаза, легонько провожу носом сверху вниз и затягиваюсь: ее волосы сочно пахнут мятой. Шея - утром, подушкой. Рука, наверное, пахнет молоком. Воротник плаща - новой кожей. Довольно.
Идет к двери - значит, выходит на следующей станции. Пойти за ней? Одновременно безумство и жизненная необходимость. Мне нельзя ее отпустить.
Она - уже не знаю, какая по счету в ряду тех, кого я вот так, в метро изучал деталь за деталью. Не могу иначе. Нескольких часов мне хватит, чтобы запомнить и безошибочно позже воспроизвести с точностью до волоска, до царапинки любой квадратный сантиметр ее тела. Оттенок и текстуру ее волос. Узор радужки. Интонацию, тон, громкость голоса: вот она смеется, вот шепчет, вот произносит мое имя, а теперь что-то бурчит себе под нос... Не люблю знакомых, друзей родных, и при этом случайные, неизвестные мне прохожие имеют надо мной неограниченную власть. Один взгляд на них - и я уже следую за ними, запоминая каждую мелочь. А с теми, кого уже знаю, мне даже не нужно общаться. Я с легкостью могу представить себе разговор с ними на любую тему, представить визуально и на слух. Вижу их мимику, жесты, выражения удивления, радости, задумчивости; слышу, как меняется их голос параллельно движениям губ. Новый человек - новый набор черт. Их я не могу представить, это гипнотизирует и завораживает.
Идет по платформе, а за ней завиваются в вихри потоки свежего воздуха из тоннелей. От этого ее плащ развевается и то взлетает, то плотно облегает стройные ноги. Волосы падают на лицо, она поправляет их плавным отработанным движением, похоже, давно привычным. Идет, а вокруг как будто расступаются люди, позволяя мне не терять ее из виду. На секунду, другую она иногда скрывается за спинами прохожих, но вскоре снова вижу очертания, ставшие уже почти родными.
Вышла на улицу. Апрельский ветер свеж и прохладен. Проходит несколько метров, садится в только что подошедший троллейбус. Кошмарно трясет, качает из стороны в сторону... Боюсь, что толкну и спугну ее. Когда на повороте троллейбус сильно заносит, она вдруг падает мне на плечо и тяжело вздыхает, тихонько извиняется. Ее дыхание пахнет фруктовой жвачкой, как в детстве. Замечаю на шее, ближе к правому уху небольшой шрам, чуть больше пары сантиметров в длину. И родинку на мочке.
Так все и бывает: сижу в метро и жадно высматриваю ту, которую еще не видел, не изучал. Наконец, кто-то находится. Они бывают высокие и совсем крохотные, точеные, костлявые и пышки, брюнетки и блондинки, реже - рыжеволосые, школьницы и бывалые женщины. Я подхожу ближе, разглядываю так, чтобы не задеть ее взглядом, иначе она уйдет. Вдыхаю ароматы, запоминаю мелочи. Потом они выходят, и я иду за ними, пока не зайдут в подъезд своего дома. Там - их территория, дальше я идти не вправе. И вот в моей голове появляется новый клон реального человека. И тут же становится мне неинтересен его прототип. Так я за последние годы изучил, наверное, всю Москву. Это моя география.
Для меня новый человек, новая женщина так же прекрасна и интересна, как для географа - неоткрытый континент. Впереди так много нового, неожиданного, непознанного, что даже кровь в жилах замирает и ждёт с нетерпением.
И еще. Я много лет не смотрюсь в зеркало. Видел себя в последний раз, когда был еще совсем мальчишкой. И все потому, что боюсь изучить себя до конца, запомнить, как этих женщин в метро. И стать себе неинтересным. Ненужным. И тогда мне не за чем будет просыпаться по утрам.